Аннотация: Писал на прошлый "Эквадор", тема - "Ловушка", доп. условие - герой и антигерой должны остаться живы. Рассказ вышел в финал.
Гений (лат. genius, от gens - "род") - в римской мифологии божество, дух-покровитель рода, семьи, гражданской общины.
Мастерская ловчего Тоба, хоть и была на первом этаже, выглядела как старый чердак. Сверху донизу ее заполняла всевозможная рухлядь: вещи и вещички громоздились друг на друге без всякого смысла и порядка. Мы перебирали их тщательно, как нам велел хозяин. Каждый должен был найти что-то свое, но никто не знал, что именно пригодится ему для ловушки, и это здорово усложняло дело. Сам ловчий, усевшись в новенькое кожаное кресло, стоявшее посреди этого хаоса, то и дело подбадривал нас:
- Веселее, веселее, ребятки! Берите, приглядывайтесь. Какая штуковина вам улыбнется, ту и хватайте.
Пыхтя и поднимая пыль, мы битый час уже рылись в его богатстве. Вдруг единственная девушка в нашей компании вскрикнула:
- Нашла!
Она тряхнула русыми кудряшками, ухватилась за что-то, лежащее под грудой старых картин, рванула на себя и вытащила - огромный меч. Старый потемневший клинок взметнулся вверх на всеобщее обозрение. Худенькие ручки с трудом удерживали находку.
- Издеваешься? - здоровяк Вотал подошел к девушке, протянул руку. - Дай сюда, Ир, это тебе не кукла.
Она резко опустила меч, выдохнула:
- Не дам!
- Спокойно, - вступил Тоб. - Ребятки, я предупреждал: у каждого - своя вещь. С чужой никто на охоту не выйдет, или я не ловчий.
Вотал хмуро отвернулся и побрел в другой конец мастерской. Ир подтащила находку к Тобу, уселась подле него на пол.
- Ума не приложу, как я с этим в лес пойду, - вздохнула она.
Ловчий отмахнулся:
- А, придумаем что-нибудь.
Он открыл банку пива, откинулся на спинку и сделал хороший глоток. Потом добродушно посмотрел на нас:
- Чего ждем-то? Ищите!
Вскоре мы все обзавелись какой-нибудь безделицей. Очкарик Дор откопал где-то большую лупу в потемневшей серебряной оправе. Воталу досталась алая шелковая ленточка, узкая и длинная. Она прицепилась сначала к его брючине, потом, когда он попытался стряхнуть ее, прилипла к пальцам, перебралась на грудь и повисла там, спустив вниз яркий кончик, будто язык. Вотал никак не мог от нее избавиться, она словно прилипла к нему. В конце концов, он признал ленточку своей вещью, смял в огромном кулаке и недовольно сунул в карман. Что до меня, то я выбрал коробок. Пустой коробок, самый обыкновенный, с нарисованной цаплей. Точно такой полиция нашла в сумочке Мики, когда... Стоп - не сейчас. Не надо. Я выпрямился, сунул находку в карман. И тут же ловчий меня окликнул:
- Эй, бородач! Мы раньше не встречались?
- Нет.
- Что ж... - Тоб улыбнулся широко и ласково. - Видно, померещилось.
Он повернулся к остальным:
- Ну как, снарядились? Тогда идем ужинать и баиньки. Пошли, пошли. Завтра вставать рано, день будет хлопотный.
Заснуть не получилось: мне привиделась Мика, ее неподвижное тело, пригвожденное к земле острым куском арматуры. И вновь захотелось кричать, захотелось вырвать железку из ее груди и бить, бить, бить всех, кто попадется, пока ноги не начнут утопать в кровавом месиве.
Я вздрогнул, открыл глаза. Дом плыл по течению ночи, будто старый корабль, уносящий в звездную тьму нашу комнату-каюту. У окна храпел Вотал, чуть в стороне мирно посапывал Дор. Потихоньку выбравшись из теплого спальника, я прокрался на веранду, туда, где фонарь опустил желтый конус неяркого света. В лицо пахнуло ночной прохладой и ароматом мокрых веток. За призрачными бревнами частокола покоилась темная громада Кричащего леса, вздрагивала и шептала во сне.
Скрипнула половица. Я обернулся и увидел Ир.
- Не спится?
- Нет, - вздохнула девушка.
- Мне тоже.
Мы помолчали, глядя на мошек, вьющихся под фонарем.
Потом я спросил:
- Зачем ты здесь, Ир?
- То есть как? - она удивилась. - Хочу поймать своего гения. А ты разве нет?
- Я не о том. Зачем тебе гений? Зачем тебе существо из другого измерения?
Ир пожала плечами:
- Как зачем? - она задумчиво взъерошила свои русые кудряшки. - Ну... я хочу быть актрисой.
- Тебе нужна слава?
Она покачала головой:
- Нет. Я хочу творить. Чтоб взахлеб, чтоб как с башни вниз! Понял? Только бы мой гений не оказался гением чего-то другого... Ты не боишься, получить не то, чего хотел?
- Не боюсь. Думаю, у нас один гений на всех.
- То есть?
- Один гений на все человечество, дух нашего рода.
Ир скривила гримаску:
- Вряд ли. Зачем тогда ловчий сказал выбирать вещи? Зачем каждому выдумывать свою ловушку? И вообще: гениальных людей может быть несколько одновременно - это как, если гений один?
- Кто знает, - проговорил я. - Быть может, ему достаточно лишь прикоснуться.
Кричащий лес вздохнул глубоко и снова замер. Я думал о Мике. И о том, что может случиться завтра.
- Значит так, - объяснял Тоб, прохаживаясь перед массивными воротами. Под мышкой он держал неуклюжий сверток, обернутый чистой белой тряпкой. - Все очень просто. Доходим до поляны, строим ловушки, ночуем. Если к утру кто-то останется без добычи, значит, не повезло. Возвращаемся в любом случае вместе. Но запомните три правила. Если потеряете свою вещь - бегите назад. Если поранитесь - бегите назад. Если почувствуете опасность - бегите назад.
- А если ночью - как бежать? - спросил Вотал.
Тоб понимающе кивнул:
- Не боись. Тропинка светится. Не заблудишься.
- Вопрос можно? - Дор поднял руку, будто школьник. - О какой опасности речь? Здесь же нет хищников.
Ловчий остановился возле него, серьезно поглядел ему в лицо:
- Теперь есть. В количестве четырех штук. Себя не считаю: в смысле гениев я давно уже вегетарианец.
Он запрокинул голову и захохотал, как делают плохие актеры в боевиках. Мы молча наблюдали за ним. Отсмеявшись, ловчий обвел нас неожиданно мрачным взглядом:
- Ладно, шутки в сторону. Вам ничто не угрожает, кроме вас самих.
Вотал усмехнулся.
- Это серьезно, - сказал Тоб. - Я живу здесь три года. Каждые два месяца сюда приезжают ребята вроде вас, получают, что хотят, или не получают, а потом уезжают. Обычно живыми-здоровыми. Но иногда происходит другое. Однажды мне пришлось снимать кишки с частокола. Больше не хочу. Ясно?
Ир тревожно глядела на него:
- Кто-то... убил человека? Почему?
Ловчий пожал плечами:
- Гений. У него был такой гений.
- Не может быть, - заявил Дор. - Ученые доказали, что это невозможно. Злых гениев не бывает.
- Не бывает, - согласился Тоб. - Но кишки я снимал. Вот прямо с тех двух кольев, видишь, справа от ворот?
Мы как по команде повернули головы. Острые пики частокола все были одинаковы - гладкие, потемневшие от дождей и солнца, невозмутимые трупы деревьев, отгородившие своих убийц от живого леса. Кровавых пятен на них не было.
- Еще вопросы, - невозмутимо проговорил ловчий.
- А если мой гений мне не понравится? - спросил Вотал.
Я тут же вспомнил про его ленточку и тихонько усмехнулся. Тоб тоже изобразил на лице улыбку:
- Понимаю, всякое бывает. На этот случай у меня есть одна штука. Она избавит вас от вашего трофея, если конечно вы не испугаетесь.
Сказав это, он сдернул ткань со свертка и расправил свою знаменитую сеть - некрупные ячейки поделили на квадраты его грудь и плечо. Прочные нити золотились на солнце десятками крохотных узелков.
- Можете подойти, - разрешил ловчий.
Мы приблизились. Ир вскрикнула: там, где веревки пересекались, образуя углы ячеек, шевелились влажные розоватые присоски. Они мерно сокращались и разжимались, причмокивая, жадно ловя воздух. Вотал протянул к ним руку - и присоски тут же учуяли его: замерли, потом широко раскрыли свои несытые воронки.
Тоб мягко отстранился.
- Трогать не советую, - сказал он.
- Это живое? - спросил Дор, поправляя очки. На лбу у него блеснула капелька пота. - Жуть какая.
Ловчий хохотнул.
- А когда в человеке нет гения, она тоже опасна? - поинтересовался Вотал.
- Она всегда опасна, - подмигнул ему Тоб. - Для всех, кроме меня. Ну, нагляделись? Тогда вперед.
Кричащий лес не оправдал свое название. Под густыми ветвями его деревьев царила живая тишина, которая присуща всем на свете безлюдным местам, в каком бы мире они ни находились. Листья сплетничали друг с другом, птицы перепархивали с ветки на ветку, ягоды земляники бесстрашно выглядывали из травы, дразнились, зазывали. Тропинка нырнула в заросли папоротника, обогнула кусты ежевики и вывела нас к поляне. Легкие стройные березки обступили ее, точно заслоняя от массивных старых деревьев. Над густой травой стоял теплый цветочный аромат и стрекот кузнечиков.
- Ну-с, - Тоб упер руки в боки. - Вот мы и на месте. Все это в вашем распоряжении, так что выставляйте свои капканы. И удачной охоты.
Все разбрелись в разные стороны. Я догнал Тоба:
- Слушай, ловчий... По поводу этого, который на частоколе - неужели правда?
Он молча кивнул.
- А мне говорили, злых гениев не бывает.
- Во-во, - мрачно отозвался Тоб. - Этот тоже так считал. Черт, как его звали? Килд, Култ...
- Колд! - сказал Дор, подходя к нам. - Я читал. Он как раз исследовал феномен гения. Кажется, изобрел какую-то безотказную ловушку или что-то.
- Да он был псих, - заявил ловчий. - Трепался насчет единого гения людей, про силу, которая как вода - типа куда нальешь, такую форму и примет.
- По-моему, очень точно, - задумчиво выговорил очкарик. - Гений не добавляет ничего. Только усиливает сокровенное. Поэтому сюда и не пускают кого ни попадя...
Дор остановился, сбросил рюкзак в траву:
- Ладно, займусь ловушкой.
Он вытащил какие-то железки и прутики, начал скреплять их, приматывать. Его тонкие пальцы ловко соединяли детали. Я даже засмотрелся, а когда спохватился, ловчий был уже на другом конце поляны.
Стемнело. Тоб развел костер. Дор все еще возился где-то неподалеку со своей хитроумной ловушкой. Вотал устроился возле огня, извлек бутерброд и принялся жевать. Ир сидела рядом и старательно чистила меч. Она решила, что ее гений должен любить блестящие вещи. Вдруг янтарный огонек пробежал по клинку. Раз, другой.
- Ой, - девушка застыла. - Кажется... кажется...
- Спокойно, - прошептал Тоб, но в голосе его было что-то такое, от чего Ир вздрогнула. - Дай мне меч.
Девушка вскинула на него удивленные глаза:
- С чего это?
- Меч! - потребовал ловчий и, совсем как недавно Вотал, протянул руку.
Я перехватил ее, в тот же миг янтарная искорка вспыхнула на клинке еще раз и угасла.
- В чем дело? - удивился Тоб, глянул мне в лицо и тут же расхохотался. - Чарли? Чарли! Как же я сразу не догадался!
Он дернул рукой, и мои пальцы выпустили его запястье.
- Ты бороду отрастил, Чарли. Тебя и не узнать. Ну-ка, дай-ка...
- Стоять, - потребовал я. И вытащил пистолет. - Ты тоже изменился Тоб. Очень.
- Что это значит? - Вотал смотрел на меня испуганно.
Красная ленточка высунулась из его нагрудного кармана и болталась придушенной змейкой.
- Этот человек разыскивается за убийство, - объяснил я. У Вотала отвисла челюсть. - За убийство женщины. Три года назад...
- Три года назад я прирезал его бабу, - Тоб снова хохотнул. - С тех пор он бегает только за мной. Что, Чарли, разонравились девочки?
- Хватит, - сказала Ир. - Вы с ума сошли!
Она бросила меч, поднялась и шагнула к охотнику.
- Не надо! - попросил я. - Ир! Не подходи к нему. Куда ты дел ловчего, сволочь?
Тоб вскинул брови:
- Какого ловчего?
- Настоящего, того, который должен быть здесь, который должен показывать путь к настоящей поляне.
- Хватит, - повторила Ир, но я продолжал:
- А ты хорошо устроился, да, Тоб? Охота на гения - дорогое удовольствие. Богатые лохи получали экзотику, но никакого улова. Ты ведь приводил их сюда, правда? Не к дольменам, а сюда, на пустое место? А потом говорил, что им не повезло, и они уезжали.
Ловчий и бровью не повел, только смотрел на мой пистолет.
- Так что тебе не нравилось, Тоб? На Земле про тебя забыли. Три года поисков - и все зря, дело было безнадежным. Чего ж тебе не сиделось тихо, Тоб? Зачем ты убил Колда?
- Тобис Варавво Кор, именем закона... - начал я, но ловчий расхохотался:
- Брось, Чарли. Мы не на Земле. Здесь нет твоего закона. Только сила гения, Чарли. Моего гения. Видишь? Он мой, он во мне... О черт!
Тоб глядел на свои руки, будто ждал от них чего-то, но ничего не происходило.
- Ловушка сработала, - пробормотал Вотал. - Чья?
Из темноты вынырнул Дор. Он шел к ловчему.
- Поймал! - вопил очкарик. - Я поймал! Он там, там! Какое чудо... какое чудо...
- Берегись! - крикнула Ир, но поздно.
Тоб одним прыжком оказался возле очкарика и точным движением набросил на него сеть. Раздался крик. В отблесках огня сеть жидким золотом растеклась по человеческой фигуре. Магическим турмалином отливали присоски. Дор извивался, пытаясь сбросить с себя путы, но розовые сосущие твари приникли к нему, жадно пульсируя, уходя под одежду, под кожу.
- Гад! - Ир кинулась на ловчего. В воздухе мелькнул ее маленький белый кулачок.
- Цыц! - охотник поймал девчонку, развернул спиной к себе и дернул ее подбородок в сторону.
Ир сникла в его руках, как тряпичная кукла. Тоб отшвырнул ее и нырнул в темноту. Вотал, стоявший рядом со мной будто статуя, вдруг вскрикнул и бросился прочь. А я - я кинулся к Дору. Он оступился, запутавшись в прочных веревках, упал и корчился теперь на земле, выкручивая шею. Кости его хрустели.
- Замри! - просил я, пытаясь вырвать из его тела чертовых тварей. - Замри, слышишь? Дор! Дор!
Но он не понимал, он бился, судорожно, бездумно, а сетка все стягивалась и стягивалась на тощем теле. Внезапно его лицо вынырнуло из тени, отчаянные глаза уставились на меня из-под разбитых очков. Обе щеки были проеты до зубов, но крови не было, ни капли, ни капли!
- Боль! - выдохнул Дор, и я увидел, как у него во рту шевелится язык.
Мне стало дурно.
Через минуту все было кончено. Дор затих. С тихим шорохом сеть освобождала его тело, выползая из-под него, стягивая концы. Она как будто подбиралась перед прыжком. Я во время отскочил к огню - золотистый ком метнулся, распахнувшись на лету, и обнял землю. Недовольно зашипев, сеть вновь стянулась и замерла, не в силах учуять добычу. Моя рука сама потянулась к костру, выхватила головню...
Я не стал смотреть как горит живая ловушка, выхватил из рюкзака фонарь и кинулся по светящейся тропинке к частоколу. Но не смог убежать от вони паленого мяса. Меня вырвало. Шатаясь, я побрел через лес. Мысли путались. "Если почувствуете опасность - бегите... - вертелось в голове. - Бегите назад, если опасность... Две вещи несовместные. Гений и злодейство. Убийца будет убивать..."
Мгновенная догадка вспыхнула в моей гудящей голове: "Гений! Тоб заберет его из ловушки Дора. Должен забрать. И будет убивать. Всей силой гения... Убьет свидетелей: Вотала, меня..."
- Вотал! - крикнул я в темноту.
Ответа не было.
Над частоколом висело бельмо луны. Ворота были открыты. Одинокий фонарь над верандой застыл, опустив конус желтого света, в котором, будто жук в янтаре, застыл неподвижный Вотал.
Я осторожно приблизился. "Мертв?" Мне показалось, что у него перерезано горло, но это была просто лента. Алая шелковая лента, которая, будто тягучая слюна, спускалась изо рта Вотала и нежно обвивала его шею.
- Черт! Тоб! Мать твою, выходи, сволочь!
Ногой толкнув дверь, я ворвался в дом.
Он ждал меня в столовой. Безумное лицо, безумный оскал. В его взгляде читалась жажда крови. На миг мне показалось, что фигуру ловчего окутала янтарная дымка. Но Тоб кинулся на меня, и раздумывать было некогда.
Я выстрелил. В глазах ловчего мелькнуло удивление, детское, совсем детское. Потом они закатились, и меня придавила огромная тяжесть мертвого тела. Изо всех сил я оттолкнул его от себя - дальше, прочь, в забвение - и встал на ноги, с трудом переводя дыхание.
- Мика! - прохрипел я. - Мика, его больше нет. Слышишь, Мика?
Янтарное сияние встало над телом ловчего. Оно сгустилось, обернулось призрачным силуэтом прекрасной женщины, которая потянулась ко мне.
Завороженно смотрел я на нее, готовый на все, согласный на все. И не было сил оттолкнуть ее призрачные руки. Вот невесомые пальцы коснулись моей груди, проникли в нее - по телу побежала сладостная боль. Я чувствовал, как гений сжимает мое сердце, я думал о нежности, о радости... об убийстве. Убийство?