Аннотация: Все счастье жизни состоит в бесконечных попытках человека быть счастливым.
Суть счастья
Все счастье жизни состоит в бесконечных попытках человека быть счастливым. Но и счастьем можно пресытиться и уподобиться тому факиру, которого тошнило от одного вида шпаги. Что сказать ему, бедолаге?
- Разучи новый фокус, лентяй!
Бути Бакэмоно Таманои "Мысли под звездами"
- Кормишь тебя, кормишь, а ты все ешь и ешь, - ворчал кок Барабанько Иван Петрович - восторженная личность, жертва эмоций, по прозвищу - Блинком. - Верно говорят, что сколько индейца не корми, он все равно есть приходит.
- Это говорят про студента, - заметил я, впрочем, понимая, что Блинком ворчит не всерьез.
Ему нравится кормить людей, особенно тех, кому нравится, когда его кормят.
Сверкающий штык яхты "Лепесток сливы" вспарывал пространство и время, отмеряя парсек за парсеком бездонного космоса, своим исполинским телом.
Космос был хладен и пуст, исполнен звезд и неприветлив.
А на камбузе яхты было тепло, уютно и очень вкусно пахло...
Блинком часто привечал меня на камбузе в те часы, когда все были заняты, а мне оказывалось нечего делать, или я делал вид, что мне нечего делать.
Подкармливал, даже наливал стопочку для аппетита.
Тут я должен сказать, что сделать вид, что тебе нечего делать - это, знаете ли, очень трудно сделать! Да вы только попробуйте ничего не делать...
Однако, если очень хочется, всегда можно что-то придумать.
Я избежал трудовой повинности под предлогом подгонки по фигуре новенькой униформы. Особых трудов это в любом случае не потребовало бы. Мундир сидел на мне слегка мешковато и только. Я решил зайти на камбуз, чтобы, хорошо подкрепившись, подогнать фигуру под униформу!
А что? Тоже метод, не хуже и не лучше любого другого!
В тот день моё полузабытое, детское имя почти не преследовало меня, всплывая в памяти к месту и не к месту. Глупый Болтливый Котенок с Орлиным Пером за Ухом был потому расположен к приятной беседе. Иван же Петрович был благодушен и расположен к беседе всегда. Во всяком случае тогда, когда не готовил, напевая под нос грустные песни веселым голосом.
- А что у вас говорят про индейца? - поинтересовался он просто так и замурлыкал космофлотскую:
По планетам, по мирам:
Нынче - здесь, вчерася - там!
Ну а завтра, ну а завтра -
Полетим ко всем шутам!
Я подозревал, что он слегка переврал текст, но как человек сугубо поверхностный, то есть напланетный, я слаб в космофлотском фольклоре.
Он внезапно прервал пение и остановил измельчение чего-то мелкого еще мельче. Взглянул на меня вопросительно и хитро.
- Так что говорят про индейца?
- Про индейца у нас говорят так, - сказал я неохотно, - если ты провинился, значит - индеец, а если индеец, значит - провинился.
- А если не индеец, то значит, ни в чем не виноват? - удивился он, и всплеснул пухлыми руками, стряхнув ненароком с огромного ножа какие-то мелки крошки.
- Быть индейцем, - уклончиво ответил я, - это необходимое, а не достаточное условие.
- Интересно! - покачал он головой и вновь замурлыкал:
Нынче там, а завтра сям,
Нет покоя карасям
Пескари сидят по норкам
Страшно бедным пескарям.
И опять, на мой взгляд, он отошел от текста первоисточника, впрочем, как и от мелодии, но так как я слаб и в музыке, то и здесь я его подловить не мог. Какая досада.
- А еще про студентов говорят, по-моему, - вставил я, дабы оживить разговор, - что кормление студентов не терпит суеты.
- Нет, - отмахнулся от меня ножом Блинком, - это говорят про вампиров. Так и говорят: кормление вампиров не терпит суеты. А чего их кормить? Вампиры едят сами. Гм... А ты разве не студент?
- Нет.
- А по возрасту мог бы, - в голосе его прозвучало будто бы осуждение.
- А я универ закончил экстерном, еще в начальной школе, - поспешил заверить я.
- Да?
- Да!
- Очень интересно.
- Я бакалавр Небывалых наук.
- И что эти науки изучают?
- Известно что! То чего не может быть. То, что может быть - практически все изучено. А что не изучено - малоинтересно. Оно же все равно время от времени случается. Всегда, знаете ли, что-то происходит.
- Это точно! - Поддакнул добрейший Иван Петрович Барабанько и с новой силой забарабанил шеф-ножом по разделочной доске.
- Поэтому область того чего не может быть - самый передний край науки, даже немного впереди переднего края. - С радостью заявил я.
- Отучился, значит, - задумчиво проговорил кок, - все науки превозмог.
- Нет, конечно! Я в колледже хотел на второе высшее наброситься. Смежное.
- А что не накинулся?
- Сами знаете, - смутился я, - как это бывает, кампус, девчонки, вечеринки, грехи молодости.
- Знаю, - кивнул он, - а сейчас ты, выходит постарел?
- Повзрослел, - поправил я. - Секс для подростков! Мне нужно что-то большее!
- Жениться тебе дураку надо!
- Да, - согласился я, - в моем возрасте юноши моего племени уже создают семью. И начинают оседлую жизнь, а я...
Вновь накатила грусть, и захотелось домой.
Кок закончил песню зычно:
- Йо-хо-хо, ко всем шутам!
И вонзил нож в разделочную доску.
- Матушка моя, - заговорил кок, ставя передо мной тарелку исходящую паром и ароматами, - упокой космос ее душу, скаредная была женщина. Все твердила: разоримся, грит, по мирам пойдем, грит, с протянутой рукой пустой, да с котомкой худой, грит. А батя был большой оптимист, прости ему Вселенная, как он прощал своим обидчикам... Так он ей и отвечал: по мирам пойдем - тоже неплохо, хоть миры посмотрим, что на месте сидеть. Так и отвечал.
- И что? - поддержал я разговор с набиты ртом.
- И все, - хохотнул кок, - все у них было! Разорились. Облетели полгалактики в поисках лучшей доли. Нашли свой путь и поправили дела. Потом опять разорились и снова пустились в путь-дорогу. А потом опять наткнулись на дельное дело. И вновь оседло жили. Оставили мне в наследство только хороший аппетит, толику разумной прижимистости, да безудержный оптимизм. И вот теперь я такой.
И он снова хохотнул.
- Если у человека есть стол и кров, да чем прикрыть наготу - он просто не может не быть счастлив, - заявил кок убежденно, - потому что все в его руках. А если что-то кажется невозможным, то оно просто требует больше времени. Вот и все. В этом суть.
- Угу, - сказал я, или показалось, что сказал с набитым ртом.
- А какая у тебя в Небывалых науках специализация?
Я вынужден был прожевать и проглотить, прежде чем ответить:
- Темпорально-топологические характеристики мифологических пейзажей, - как на экзамене отчеканил я.
- Это ж здорово! - Воскликнул кок, - вот это ж просто здорово! Оцени-ка вот такой пейзаж!
И он бухнул на стол еще одну тарелку.
На ней высились холмы бататового пюре с высокогорными озерами маслица, кущами мелко нарубленной зелени и лавовыми потоками подливы.
В заливе соуса был окренингован пиратский корабль с крутым килем из поджаристой птичьей грудки.
Соленья лежали вразброс, как матросские рундуки и бочки на пологом берегу. И над всем витал аромат приключений, таинственных кладов и экзотических пряностей.
Я поднял очи горе и некоторое время наблюдал психоделические узоры, пробегавшие по потолку. Униформа сидела на мне уже почти идеально. Еще немного усилий и все!