"Маг стоит ниже обычного человека, кем бы тот не был. Маг, не умеющий контролировать свою силу - не имеет права на существование. Запомнила?"
Она лишь кивает. Обожженные магическим огнем пальцы не гнутся, сколько бы она не старалась. Бросить бы все это, но неизменное "повторяй" каленым железом прижигает зарождающееся неповиновение. Санарийские палачи и надзиратели Сети считают, что лично наказывать магов ниже их достоинства. А магическое пламя причиняет жуткую боль даже тому, кто его создает, пусть и не сжигает кожу в первые же мгновения.
"Боль - лучший учитель", говорят они и заставляют проговаривать заученный урок с клубком огня в руках. Малейшая ошибка - и они командуют увеличить его размеры.
Постоянная боль, сопровождающая использование магии, заставляет тебя возненавидеть саму свою природу, вызывает желание избавиться от своей силы и желательно вместе с жизнью, с существованием. Потому что в том обществе, где ты живешь, "маг" - это клеймо на всю жизнь.
Казалось бы, смирись, забудь про все эмоции, мысли и мечты, и твое существование станет вполне сносным. Но почему так кричит магия, вплетенная, впаянная в кровь и плоть, почему так хочется кинуть шар огня в глумливое лицо напротив?
Огонь в руках реагирует на настроение, неконтролируемо разрастаясь, обжигая руки, опаляя край одежды, стол, сидящего напротив человека. Слышится крик "убью, мелкую тварь!". Размытого сознания достигает еще одна волна боли, которая, впрочем, не идет ни в какое сравнение с болью, причиняемой огнем и яростью, кипящей внутри.
Внезапно мир словно отступает куда-то далеко, оставляя после себя лишь темноту.
*
-Ты жива еще? - низкий и чуть скрипящий голос неприятно режет слух, бьет по ушам и еще не вернувшейся в норму голове. - Они разрешили мне тебя вылечить. Дай мне руки.
Она протягивает некогда бледные, а теперь покрытые горелой кожей ладони. Руки будто бы прогорели насквозь. Кажется, что еще чуть-чуть, еще немного, и они распадутся, разлетятся пыльным облаком от малейшего неосторожного движения. Хочется жалобно поскуливать от боли, но голос не слушается, звуки застревают где-то глубоко внутри. Магов учат переносить боль молча. "Ты должна молчать, пока тебе не скажут говорить" - первый урок, который ей преподнесли. Первый урок, который она должна была усвоить.
Заклинание мягко окутывает пострадавшие кисти.
-Прежние подвижность и чувствительность, конечно, вернутся, но не сразу. Придется подождать, потерпеть.
Она кивает. Сейчас ей хочется лишь одного - уснуть, забыться хоть на пару часов. Наконец, её оставляют одну. Сон, долгожданный сон.
Она закрывает глаза, невольно вздыхая с облегчением, готовясь хотя бы на этот небольшой отрывок времени выйти из-под надзора, как вдруг слышит чей-то голос, зовущий ее.
-Ринэ!
*
Летрэн сидел рядом с кроватью и пытался разбудить мечущуюся Ринэль. Сорвавшись с места на всплеск силы, он застал девушку, которой явно снился кошмар, в слезах. Спустя пару секунд в дверном проеме стоял спящий на ходу Ксаниэль, не до конца осознающий, чем вызвано подобное волнение в магических потоках.
-Ринэ, - позвал Краэлинаэ-старший. Она не отозвалась.
-Это отголоски Санарии, она никогда не реагирует на зов, если ей снятся сны о тех днях, - тихо произнес, почти прошептал Ксан.
Летрэн не ответил, лишь, наклонившись ближе, крепко обнял внучку, мимоходом стирая слезы. Вновь тихо позвал по имени. Не получив ответа, зашептал:
-Nire, Rine, nire. Ter ale, ter ke nniul"e*.
Видимо, он был услышан. Девушка перестала метаться, бессильно обмякая в объятиях.
-Ксан, можешь идти досыпать, я с ней посижу.
-Naa, kess". *
Летрэн продолжать баюкать Ринэль в объятиях, напевая что-то на лантите. Она уже успокоилась и задышала ровнее, погружаясь в спокойный, глубокий сон, а он все сидел рядом с ее кроватью, выравнивая магические потоки и восстанавливая бреши в окружающем ее коконе силы.
*
Ей снилось море. А возможно это был океан, которого она никогда не видела. Океан, омывающий берега Натарты, ее родного континента. Волны с шумом и ревом накатывали на берег, где-то над головой сгущались и, казалось, спускались все ниже тяжелые, свинцовые тучи. Стихия накрывала, окружала, но не давила. Убегать прочь, как это делали другие не хотелось. Наоборот, возникало непреодолимое желание стать частью этой силы, этой мощной, живой стихии.
Океан ревел, огромные валы с силой опускались на плечи, пригибали к земле. Потоки воды смывали все то лишнее, что накопилось за долгие годы жизни... нет, существования. Жизнь начнется после погружения. Нужно лишь разбежаться и прыгнуть в волны, нырнув затем в темную, обволакивающую глубину.
Глубину, в которую, по преданиям, погрузилась Inum"ore"rinen, Страна-Бескрайних-Морей.
Над головой в свой тяжелый, окованный сталью и серебром рог вострубил Ингу, бог воздуха и неба; где-то за гранью миров Анико, дарующая покой и исцеление заплутавшим во тьме, отбросила нить, которой до сегодня вышивала ту часть Гобелена Судеб, которая отводилась Ринэ.
Смеющуюся девушку принял в свои широкие объятия морской бог с удивительно знакомыми серыми глазами.
Зазвенев, упали на песок кандалы.
*
В комнате на восьмом этаже, в одном из домов на окраине города, от одного и того же сна очнулись два человека.
Две пары одинаковых глаз, цвета хмурого неба, встретились.
Примечания:
• "Тише, Ринэ, тише. Ты справишься, ты сильная"
• "Да, хорошо"