Гном-А-Лле : другие произведения.

Однажды я печально сидел в туалете и читал стихи. Рифмы мешались в моей голове и сладостно подводили лёгкий прдёж. Пушкин Александр Сергеевич. Это были стихи 'Я помню чудное мгновенье'. Тут звонок в дверь.
Явилась, да! Явилась и зажгла. Прямо посреди комнаты разложила. Из старого буфета досок выломала и зажгла. А я чё, блин, как дурак стою и лыблюсь, а в голове только одна мысля: да гори всё оно синим пламенем!
И оно загорелось! Зарделось всё это говно и пламя его костра было волшебным символом слияния и возлияния и памятником, своего рода отпущением нашего времени, очищающее, тонкое светлое или тёмное, досконально прорезавшее сущность поколения, оно горело. И пело и плясало. Я поглядел, такое маленькое, навроде огневушки-поскакушки, тока с хвостиком вместо ножек и рожки ещё маленькие, торчком. Но самое главное - это титьки. Во такие! Абалденные титьки и в такт так подпрыгивают.

И колёса поезда подобно любовникам, и любовники уподобленные колёсам поезда и гитарные струны в час полуденной сиесты. Зверь и человек, мужчина и женщина, колёса и рельсы, металлический хруст и цокот незавершённого мира только в ушах, а больше ничего. Потому как хрусть-он-хрусь-хрусь - и, как яблоко надкусанное, соком брызжет, а цокот - он сверху перекрывает: клок-клок подковами по асфальту.
- Тише! Соседей разбудишь.
- Шо?
- Да не шо, говорю, подушками обмотай. Тихо же надо, тихо, понимаешь? Тихо уходим. А ты! Хрусь-хрусь...