В любой части Пост номер один - это знамя части. Нести здесь дежурство могут только самые достойные. Абы кого не поставят.
Рядовой Василий Ральников удостоился этой чести только к концу учебки, когда основную часть курсантов уже раскидали по частям округа, дембелей отправили по домам, а молодое пополнение до принятия присяги в караул еще не пошлешь...
За полгода службы рядовой Ральников несколько раз был дневальным по роте, пару раз ходил в наряды по кухне, а вот в карауле не был ни разу. А тут, хрясь, и прямо на пост номер один.
Вообще-то Василий по всем параметрам подходил: комсомолец, мать рабочая, отец крестьянин, взысканий по службе не имел, в международной обстановке разбирался довольно сносно, даже знал все страны, входящие в агрессивный блок НАТО.
Надо сказать, когда в учебном подразделении проходила смена призывного поколения, в части происходил небольшой кавардак: проверяющих не было, командиры расслаблялись, солдаты позволяли себе некоторые вольности.
В виду малочисленности годных к караульной службе, начальником караула назначили младшего сержанта, а разводящим и вовсе поставили рядового.
По списку караула рядовой Ральников должен был стоять в третьей смене и заступать на пост - в двадцать три нол-ноль. Ему бы поспать перед ответственным назначением, все - таки не шутка: простоять два часа на тумбочке, не сходя с места. Потому что под тумбочкой есть такая тревожная кнопка, которая может сработать при отсутствии на нее давления. Но Василий по рассказам сослуживцев, кому уже посчастливилось стоять на посту номер один, знал, что самое трудное время несения караула - это после трех часов ночи: глаза слипаются и ноги подкашиваются. Еще труднее - после пяти. Тут вообще абзац.
В назначенное время Василий произнес: Пост принял! - и приступил к охране боевого знамени.
Стоя на посту, он мысленно отписывал письмо на родину, представляя, как его родители будут гордиться своим сыном. Если так служба и дальше пойдет, может, повезет с краткосрочным отпуском, может быть этим летом.
Эх, размечтался солдатик! Но, как ни крути, а час пролетел незаметно. Василий даже ни разу на часы не взглянул.
А в это время в караульном помещении происходили следующие события.
После плотного ужина, вместо того, как обычно, отдыхающей смене учить уставы, а бодрствующей - наводить порядок, караул дружно залег на топчаны, чтобы наверстать накопленный недосып. Начальник караула, тот еще раньше завалился под шинельку, оставив за себя старшим разводящего. А разводящий, по той же причине недосыпа вырубился вслед за младшим сержантом, поручив разбудить его в положенное время одному бойцу. А этот боец, уже не успев никому поручить, чтобы и его разбудили во время, отрубился вслед за разводящим.
Идиллия! Спят усталые солдатушки. Крепко спят. Ох, крепко спят! Родина в опасности.
Но только не знамя части. Рядовой Ральников гордо стоял на посту, готовый в любую минуту расстрелять любого, кто посмеет прикоснуться к святыне.
Первым проснулся разводящий. Захотел в туалет. Зевая, он посмотрел на часы и похолодел от ужаса. Прошло три с половиной часа с момента последней смены караула. Это получается, что одна смена пропустила свое время. А уж еще более хреново получается, что часовой на посту номер один стоит бессменно почти четыре часа. На других постах, хоть разрешается ходить, в конце концов, и посидеть в укромном месте можно, даже и вздремнуть, что часовые и делали в ночное время. Но на первом - то посту! Ой, мама родная...
Разводящий пошел будить младшего сержанта и доложить обстановку. У начальника караула сон вмиг убежал за горизонт. Он тоже представил себе часовых. И еще он представил, как военный прокурор, наверное, уже приговор подписывает, а как в дисбате нары для него готовят. Если дежурный по части узнает - все, кердык!
Караул подняли по тревоге. Начальник караула быстро обрисовал ситуацию и приказал: во-первых, быстро идти менять часовых, начиная с первого поста, во-вторых, смене, которая проспала - драить полы. А в-третьих, сурово добавил: кто проболтается, он лично того расстреляет, потому что терять ему уже нечего.
Разводящий с бойцами отправились на посты. Главное, чтобы дежурный по части ничего не заметил. Но дежурный классически спал за стеклянной перегородкой, положив голову на сложенные руки.
Рядовой Ральников стоял статуей павшим героям с мраморным лицом, держа в реке обнаженный штык-нож.
Караул встал на безопасном расстоянии. На случай нештатной ситуации.
- Вася, ты живой? - поинтересовался разводящий. Статуя зашевелилась и проскрипела:
- Что случилось? Почти четыре часа стою, боюсь пошевелиться. Еле живой. Всю задницу себе ножом истыкал, чтобы не уснуть. Сейчас упаду.
- Все, Вась, пришла смена. Ты только штык-нож в ножны убери и сдавай пост.
- Рядовой Ральников пост сдал. Уф!
Потом пошли еще другие посты менять. Но там часовые хоть и удивились, когда их разбудили, но не особенно. Одно было неудобство, что спать пришлось на земле.
Как только пришли в караульное помещение, Василий рухнул прямо у входа и моментально заснул. Его аккуратно донесли до топчана и оставили одного. Начальник караула облегченно вздохнул: кажется, пронесло.
Ага, пронесло. Младший сержант еще долго будет вспоминать этот караул как кошмарный сон, и если бы не рядовой Ральников, никогда бы ему не стать сержантом, а службу закончить старшиной.
Когда весь караул опять стал клевать носом, несмотря на приказ начальника: Не спать! - поступил сигнал от дежурного по части. Срочно прибыть начальнику караула с караульным с первого поста. Стоящий часовой, то ли упал, то ли решил размяться, но тревожная кнопка зазвенела и разбудила дежурного.
- Срочно заменить разгильдяя, не оправдавшего высокого доверия, - скомандовал дежурный и дал отбой.
По Уставу на пост заступают согласно утвержденного графика повременно и пофамильно. Но по приказу дежурного постового можно заменить и раньше времени. Что и требовалось.
А на каждый пост положено по три караульных. То - есть с других постов бойца на первый пост не поставишь.
Начальник караула крикнул: Караульный бодрствующей смены ко мне!
Это, кто свою смену пропустил. Ральникова ведь не поставишь. Только что четыре часа отстоял, а через два часа снова на пост заступать.
Разводящий пришел, обрадовал: Он в сортире. Уже полчаса не выходит. Говорит, живот у него жутко прихватило. Не готов к несению караульной службы - как бы не осквернить знамя части.
- Будите Ральникова, любыми средствами. Срочно! Ох, чую я, что в дисциплинарном батальоне меня уже на довольствие поставили.
Распинали Василия. Разбудить не получилось.
Он: Что? Как? Уже на пост?
Обнял его начальник караула по - отечески: Иди с богом, разводящий тебе по дороге все объяснит.
О том, что Василию после этой смены, согласно графика, снова заступать на Пост номер один, младший сержант сообразил только когда разводящий и рядовой покинули караульное помещение.
А теперь прикинем, сколько простой рабоче - крестьянский парень отстоял у знамени части в ночное время. Он заступил в одиннадцать часов. Первые два часа простоял в эйфории от происходящего. Потом отстоял без смены с часу ночи до трех, в полных непонятках. Успел вздремнуть минут пятнадцать и снова встал на тумбочку до пяти часов. А с пять до семи - его законная смена, согласно утвержденного графика.
Офицеры в штаб приходят к восьми. В семь утра Васю Ральникова успели утащить в караульное помещение. Еще время тянули пока дежурный отлучиться. Оттащили всем караулом - сам Василий шагать не мог.
Итого герой отстоял на тумбочке, не сходя с места восемь часов. Попробуйте-ка постоять хоть полчаса в любое время с одиннадцати до семи. Василий, когда оклемался, рассказывал такие страшные вещи, которые ему чудились во время караула, что многие подумали: свихнулся паря.
Домой родным, рядовой Ральников писать не стал. Приеду, сам все расскажу, - решил Василий. Письмом не получится. Да и вдруг писаря вскроют и начальству доложат - на фига мне лишние заморочки ? Мне одного караула хватило.
Да и перед младшим сержантом, нет теперь уже сержантом, как-то неудобно будет.