Легкий шорох за окном разбудил старика. Он давно мучался бессонницей и обычно засыпал под утро. Сон его в последние годы был прерывным и тревожным: внешний мир не отключался в ночное время и служил далёким фоном тому действу, которое разворачивалось на зыбкой грани человеческого сознания и бытия. Даже не пытаясь окончательно сбросить дремотное состояние, старик словно издали наблюдал сам за собой. Вот он, неуклюжий и громоздкий, прикрыв глаза рукой, лежит на узком диване под шерстяным пледом, на двух высоко составленных подушках. В углу комнаты за сервантом, разделяющим пространство на две части, есть удобная двуспальная металлическая кровать. Сейчас это почти раритет - никелированная спинка, блестящие металлические шишечки по краям - когда-то, на заре двадцатого века такая кровать считалась настоящим богатством. В то время и старик был молодым и красивым, еще красивей и моложе была его жена. Вот уже двадцать четыре года он живет один после её смерти, но не было ни одного дня, чтобы он не вспоминал жену. Единственное, чего он хотел - разочек увидеть любимую во сне, но нет, не поддавались иллюзии подсознания его мыслям, не поддавались. Тогда он попытался сочинить стих в её память, и это у него не получилось.
Шорох за окном беспокоил, беспокоил назойливо-настойчиво, даже, представляя, что это -естественный дремотный фон для дремоты, не удавалось избавиться от внутреннего беспокойства. Пришлось открыть глаза, с мучительным усилием спустить негнущиеся ноги с постели, оглянуться вокруг поисках причины непонятного шума. На подоконнике сидела голубка. В том, что это голубка, не было сомнений - она смотрела кокетливо и очень по-женски.
- Чего тебе?- старик вздрогнул от собственного голоса и от того, как внимательно слушала его птица.
- Погоди, схожу на кухню, принесу тебе хлеба. Ты только не улетай.
Поход на кухню в неурочное время был очень труден (днем помогала дочь) и получился долгим, но птица дождалась старика. Накрошенные хлебные крошки она проигнорировала.
- Что же ты хочешь, птица?
Голубка склонила голову набок с таким выражением, словно анализировала услышанное, встряхнула крыльями, но вновь замерла и внимательно посмотрела на старика. Тот замер, будто сейчас решалась его судьба. Но птица, быстро-быстро перебирая коготками, прошлась по подоконнику, это и было происхождением непонятного шороха. Затем голубка три раза постучалась в окошко, еще раз взглянула на старика и улетела.
- Папа, как ты там?- дочь шумно вошла в квартиру. Ответная тишина не удивила, отец обычно спал до обеда. Приготовив обед, она зашла в комнату. Отец не дышал, а рядом на стуле лежал листочек со стихотворением, которое начиналась так: "Ко мне прилетала голубка моя..."