Головаченко Кристина Юрьевна : другие произведения.

Истории о наемном убийце

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Истории о наемном убийце
   Это третья история из жизни Вердена-убийцы. Она является основой произведения и еще недописана, но думаю скоро я её закончу. Спасибо за внимание.
   Книга I. Апокалипсис
 
   История третья. Дворцовая интрига.  
 
Гонцом был юноша лет шестнадцати, с субтильным телосложением. Парень дрожал от холода в своем тонком шелковом кафтане. Явно с Южных земель, только они осенью додумаются ездить в тонких шелковых кафтанах. Юноша держал под уздцы взмыленную, но чистокровную скаковую лошадь. Значит дело срочное: короли не привыкли давать своих холеных чистопородных скакунов для того, чтобы их доводили до такого состояния, да еще от гонца исходила какая-то странная, но знакомая сила, скорее всего заклинание быстроты. А из факта наложения заклинания следует, что в этом заинтересован Высший маг. Высшие маги - единственные, кто может пользоваться чистыми заклятиями безо всяких подручных средств. Они могли бы подчинить себе весь мир, но не способны этого сделать, почему никто не знает. Высших магов немного и они следят за порядком. Конечно то, как они это делают тоже очень важно, но их основная функция такова. Разиль был высшим магом, сильным, раз мог изменять реальность по своему усмотрению...
      Гонец, увидев адресата, приободрился, даже слегка улыбнулся. Отвесил Вердену почтительный поклон и отдал ему письмо. Само письмо было на редкость лаконичным: "Верден, пронзи ножом горло моего брата". И всё - ни обратного адреса, ни подписи, а гонец тем временем решил покинуть холодную Лирану.
 - Стоять! - рявкнул Верден, схватил паренька за грудки и стянул с лошади. Настроение у него и так было хуже некуда, а теперь еще и задания дают: пойди туда, не знаю куда, убей того, не знаю кого. Уж очень это Вердена возмутило. - Так, теперь, паренек, я приглашу тебя в свой дом, где ты отогреешься, и задам пару вопросов насчет письма. Ты знаешь, что там написано?
  Юноша утвердительно закивал и пробормотал:
 - Да я знаю, что там написано. Мне сказали тебе прояснить, что происходит и уехать.
 - А почему же тогда ты собрался уехать, не прояснив мне задания?
 Ответить гонец не успел, так как его буквально за шкирку втащили в довольно просторный каменный дом, под дверью которого он мерз четыре часа.
 
- Ну что, гонец? Присаживайся и отогревайся, не то ночью задубеешь в своем кафтанчике, - милостиво предложил Верден, отпуская юношу. - А теперь ты ответишь на парочку вопросов, просветишь насчет этого письмеца. Итак, откуда ты приехал?
 - Ч-что? - пробормотал гонец, который явно чувствовал себя в не своей тарелке.
 - Не задавай глупых вопросов. У меня и так настроение хуже некуда, - разражено ответил Верден, - особенно после выполнения просьбы Лесных Теней.
 - Лесных Теней?! Ты им помогал?!- воскликнул гонец с сильным южным акцентом, он сильно побледнел и явно намеревался сбежать при первой возможности. Ощущение исходящей от него силы усилилось.
 - Я же сказал, не задавать глупых вопросов. А теперь давай ты мне расскажешь, кто ты и прояснишь мне ситуацию там, у вас, сложившуюся, и заодно скажешь, кто автор этого письма и почему он не подписался. Я слушаю.
 - Я приехал к вам из княжества Мерасдор, моей родины. Я - гонец...
 - Ты в этом уверен? - недоверчиво спросил Верден.
 - А что вас смущает? - такой вопрос явно выбил парня из колеи.
 - Я ни разу не видел гонца, который так наплевательски относится к своей лошади. Для гонца лошадь является божеством. Они, конечно, могут загнать лошадь, но когда они прибывают на место, то окружают лошадь заботой, а ты даже не вытер с неё мыло.
 От такого замечания гонец поежился, хотел бы что-то ответить, но махнул рукой и продолжал, как ни в чем не бывало:
 - Так вот, около месяца назад старый князь Янош скончался от тяжкой болезни.  У него остались два сына-близнеца с равными правами на трон.
 - Так, понятно, очередная дворцовая интрига. А кто из братьев её написал?
 - Поэтому письмо и не подписано, так как написано оно обоими братьями.
 - Как обоими? Друг против друга? Это взаимоисключающие друг друга задания. Я не буду ими заниматься.
 - Но ведь начнется междоусобная война. Княжество Мерасдор развалится и станет легкой добычей для Госгорна!
 - Мне плевать на вашу страну! Да и тем более междоусобицы дело совершено обычное -   как Вердена все достали, а этот гонец особенно.
 - Но ведь это будет война не только людей! Высший маг Корвиниус настаивает на твоем вмешательстве. Все, что ты должен сделать - это убить одного из братьев.
 - Кого?
 - На свой выбор, - выдохнул гонец и инстинктивно сжался.  Верден от такого заявления поперхнулся. Еще никогда до этого он не убивал по собственному выбору. Ладно, если бы это было что-то личное, но заказное политическое убийство по личным предпочтениям - это явно перебор. Но если дошло до такого, то стоит съездить посмотреть, что там происходит.
 - Хорошо, передай, что я приеду, - кивнул Верден. Услышав это, гонец подхватился, рванул к выходу. Выбежав, резким движением отвязал лошадь, на спину которой запрыгивал уже на полном скаку.
  Верден никуда не спешил и не собирался никуда мчаться: пускай сами разбираются со своими проблемами. Он этим занимать не хочет. Да и тем более он устал: соревнование между двумя демонологами вымотало его, тем более очень хочется есть. Можно сходить в город, и поужинать в какой-нибудь таверне. А после просто прогуляться по столице, ночью она очень красива.
 
 Верден прогуливался по узким переулкам Райнера, столицы Лираны, наслаждаясь погодой. Воздух был морозным, что для последнего месяца осени совершенно нормально. Только что он хорошо поужинал в таверне "Лунный цветок". Там всегда готовили великолепное мясо. Жизнь среди Лесных Теней приучила Вердена питаться исключительно мясом. Верден не замечал, куда он идет, ведь он никуда не спешил, а когда еще он сможет наслаждаться покоем?
 Неожиданно для себя наемный убийца заметил, что ноги его принесли к Королевскому кладбищу. Солнце уже скрылось за горизонтом, оставляя после себя красно-золотистые разводы на бледно-голубом небе. Королевское кладбище обладает своей непоколебимой величественной красотой. Здесь похоронены и тираны, и предатели, хорошие правители и те, которые доводили страну до краха, убитые и отравленные, погибшие в битвах и от руки предателей. Вот и самая свежая могила. Разиль де Ферану, герцог Рольский, 1786 - 1813 по новому летоисчислению. Верден  долго смотрел на могилу, задумавшись о чем-то о своем. Рука непроизвольно дотронулась до кинжала. Интересно, почему он не выложил подарок Саунтрона? Теперь он стоит против могилы Разиля, держа в руках оружие, которым его убили. Ирония судьбы или просьба мертвого? Верден слышал, что для того, что душа убитого упокоилась нужно на его могилу положить оружие, которым его убили, обагренное свежей кровью. Может именно это он и должен сделать. Верден порезал себе ладонь, кровь обагрила серебристое лезвие и пролилась на жадно её впитавшую могильную землю. Верден положил кинжал на могилу. Земля разверзлась, принимая кинжал. "Спасибо" - прошелестело прямо над ухом. Верден резко обернулся и увидел полупрозрачную фигуру, покачивающуюся под легким ветерком. Разиль смотрел на него с благодарностью и легкой грустью, на губах играла легкая полуулыбка. Фигура привычным жестом откинула полупрозрачную челку и исчезла. До этого в существование призраков Верден не верил...
  На кладбище появился человек в охотничьем костюме, от него так и веяло властностью. Верден знал только одного человека, имеющего такое влияние - король Саунтрон. Что он здесь делает?
  А король тем временем широким динамичным шагом дошел до склепа рода Райнесов, уже угасшего. Райнесы основали столицу Лираны, добились свободы страны от Франена, отстаивая её своей кровью. Герцоги Райнесы были прекрасными дипломатами, смелыми войнами и обладали свойством различать предателей. Большая часть предателей и шпионов была вычислена ими, а теперь этот род угас. Смерть последнего Райнеса, не оставившего после себя никого, было горем для страны. Некоторые пессимисты утверждали, что после угасания рода Хранителей, как еще называли Райнесов, страна перестанет быть свободной, будет захвачена соседями. Так и было бы, но трон занял Саунтрон, и расстановка сил кардинально поменялась. Возле гробницы Хранителей, Саунтрон остановился и осмотрелся. Его взгляд скользил по памятникам, деревьям, очень внимательно осмотрел часовню и остановился на Вердене. Наемный убийца сразу почувствовал себя неуютно, он здесь явно быть не должен. Саунтрон сделал властный жест. Он приказывал Вердену к нему подойти. Наемный убийца преклонил колено перед королем. Властный жест рукой приказывающий встать.
 - Что ты здесь делаешь, Верден? - голос короля был ледяным. Вердена как будто ушатом ледяной воды окатило.
 - Я навестил могилу вашего брата, Разиля, ваше высочество, - сказал Верден, следя за реакцией короля. У Саунтрона не дрогнула ни одна мышца на лице.
 - И отдал могиле кинжал, подаренный мною, - это было не вопросом, а утверждением. От тона, с каким это было сказано, у Вердена пробежал холодок между лопаток.
 - Да, мой король, - лгать под этим взглядом Верден не мог.
 - Ты. Не. Должен. Был. Этого. Делать, - чеканя каждое слово, произнес король. Он был в ярости. - Ты. Должен. Уехать. Из. Страны. Тем более ведь у тебя есть задание от сыновей Яноша, бывшего князя Мерасдора?
  Верден лишь вежливо кивнул. Он хотел спросить, откуда королю известно об этом, но, во-первых, это было невежливо, а во-вторых, у каждого короля есть много различных источников информации, о которых простым людям знать не положено. Не нравилось это Вердену, очень не нравилось. Теперь он еще меньше хотел ехать в далекое южное княжество Мерасдор, но видно придется.
  
   Король Лираны проводил взглядом наемного убийцу. Цвет его глаз из гематитового стал ртутным. Только что он выслал Вердена из страны. Это хорошо, что этот демонолог не будет путаться у него под ногами со своими чувствами к Разилю. Конечно, потом надо будет его вернуть, он может быть очень полезен, а пока Верден должен отсутствовать, примерно около недели... Должен!
 
А Верден уже собирался в путь. Только что король Саунтрон выслал его страны. И за что? За то, что Верден освободил дух Разиля? Это преступление? И что, черт возьми, происходит? Сто вопросов и ни на один нет ответа. Даже искать ответы на них нельзя. Ехать в Мерасдор хотелось все меньше и меньше, но придется...
  Если придется ехать, то нужно сделать так, чтобы от пути получить наибольшее удовольствие. Удобная одежда, вкусное мясо, желательно дичь, старое вино и чистая вода, а так же хорошая лошадь - вот что нужно человеку, чтобы путешествовать с комфортом. Нет, не все. Еще нужно взять крупный рубин, оправленный в золото, который ясно скажет, что Верден в милости у короля Лираны, был в милости, если быть точнее, - это поможет избежать различных проблем. Но ведь Верден едет не просто так, а по заказу. С собой придется взять яд и метательные иглы и ножи, а так же пару кинжалов, меч, на всякий случай, и маленький арбалет. А еще хорошо будет прихватить порошок развоплощающий демонов и амулеты, оберегающие от восставших мертвецов. Ну все, вроде бы, теперь нужно пойти в конюшни и выбрать себе лошадь...
 
Та третьем дне пути Верден въехал в Мертвый лес, приграничную зону между Лираной и Франеном. Это было почти естественная граница между двумя государствами с далеко не дружественными отношениями. Почему почти естественная?  Мертвый лес - это творение некромантов. Раньше это была красивая дубрава полная жизни. Так было раньше, до тех пор, пока один очень сильный, но необученный некромант не решил испытать свой недавно обнаруженный дар обращения с мертвыми. А место для испытания он выбрал красивую дубраву полную жизни, а, значит, изобилующую смертью... С тех пор все умершие встают в Мертвом Лесу в виде зомби. Ожившие мертвецы почти вытеснили из леса всё живое. Мертвые птицы шелестят по деревьям, но не поют. Вот из кустов выглянул череп какого-то хищника, жадно клацнул зубами, но напасть не решился. Полусъеденный лось, почувствовав силу амулетов, скрылся в чаще. Внезапно на пути лошади возник огромный белый волк. Лошадь даже не испугалась. Она покорно остановилась и с любопытством взирала на хищника из-под забавной вороной челки. Это было ОЧЕНЬ странно...
  Вместо волка на пути всадника стоял, опираясь на суковатую палку, старичок, ростом по пояс взрослому мужчине. Да это же царик, лесной хозяин, леший! Вот кого-кого а лешего в Мертвом Лесу  Верден встретить не ожидал
 - Спынись, путник! - сказал леший, стукнув по дороге суковатой палкой.
 - Не ожидал лесного хозяина в Мертвом Лесу встретить ...
 - Не ожидал хозяина в лесу сустрэць? Раней гэты лес живы был. Усё гэтыя некроманты, будь они не ладны! - справедливо возмущался леший.
   "Некроманты, будь они не ладны... - повторил про себя Верден. - Как старичок-леший прав...". Вердену вспомнил похороны Разиля.
   Королевское кладбище. Все небо затянуто седыми низкими тучами. Прохладно. Над кладбищем висит тяжелый колокольный звон. Группа богато-одетых людей, среди которых выделяется властная фигура короля Саунтрона. Он одет в черный траурный костюм из дорогого атласа по цвету подходящему к его глазам. Пуговицы у костюма сделаны из гематита, на шее крупный красный рубин оправленный в золото. Рубин и золото - сочетание подходящее Саунтрону как нельзя лучше. На плечах у короля лежит темно-фиолетовый плащ, отороченный белым мехом, на котором ярко выделяются бурые пятна. Рядом дорогой гроб обитый голубым и фиолетовым шелком. В гробу Разиль в ярко-зеленой мантии Высшего мага. Его глаза закрыты, на губах навечно застыла грустная улыбка. Казалось, что Разиль спит. Он всегда будет казаться спящим. Ни гниль, ни могильные черви никогда не тронут это тело. Не быть кормом могильных червей - воистину королевская привилегия! Хорошо постарались некроманты! Но Верден-то знал, что сохранение тела для некромантов имеет чисто практическое значение. Во-первых, на этом можно хорошо заработать, а во-вторых, плоть и кровь мертвых - это просто великолепное сырье для их грязных ритуалов! Тут Верден заметил, с каким выражением смотрит на тело Разиля глава семьи Анс, как скупой человек смотрит на закапываемый клад. Рука Вердена сжалась на рукоятке метательного ножа. Как хотелось всадить его в горло главы семьи Анс, самой мерзкой из всех семей некромантов. У остальных есть хотя бы какие-то правила, а Ансы не гнушаются ничем. Мерзкие осквернители могил! Да как они вообще смеют присутствовать  на похоронах Разиля! Разве он не заслужил спокойной смерти?! Разиль пережил смерть матери, которую горячо любил, потом был изгнан своим братом, который после натравил на него Вердена, Лесную Тень, лучшего наемного убийцу, а, когда Разиль, отчаявшись найти в этом враждебном мире хоть кого-нибудь родного, пришел к брату, Саунтрон заколол его, как какое-нибудь животное, и даже не сожалеет о содеянном. Разве Разиль после всего пережитого не заслужил хотя бы спокойной смерти?!
 - Значитца, ты таксама некромантов не любишь? - спросил старичок леший, оперившись на суковатую палку и внимательно смотря на Вердена пронзительно-зелеными глазами. Зрачков у лешего не было.
 - А как демонолог может любить некромантов? - ответил вопросом на вопрос путник.
 - А вы не лучше, - буркнул в ответ леший. - Ваши твари зверей диких убивають, вообще не люблю вашу породу, вы жизнь не уважаете, спагады ей не оказваете. Только колдуны, маги то есть, высшие делают ентась. Вось один был тонкий, як тая былинка, худы, бледны, як луны свет, а чуб як у твоей коняги...
 - Разиль! - вскрикнул Верден. Узнать старшего сына покойного короля по описанию было не мудрено. - Так вот значит почему, он прятался в лесу! Ведь сам хозяин лесной ему защиту дал!
 - Угу, - кивнул леший. - Маг ентось зверей диких лечил, лес от паляуничых оберегал, а лес его защищал, - лесной хозяин помолчал немного, а потом задал вопрос: - Скажи, а ты магу сябрам прыходишся ?
 Верден только тяжело вздохнул и ничего не ответил. Леший долго ждал ответа, так и не дождавшись, нахмурился. Подумал и, наконец, произнес.
 - Бачу, што ты к таму, хто мне дабро сделал з дабром адносишся. За гэта я табе помощь акажу, ентась значитца, из лесу выведу тропкой только мне ведомой...
  Сказав это, леший снова превратился в белого волка-царика и медленно пошел в лес. Конь послушно поплелся вслед за лешим. Верден даже не стал коня останавливать, лешему он доверял. Духи - не люди, они слово свое держат, если леший сказал, что из леса выведет, значит, выведет.
 
  Мертвый лес кончился, начиналось поле, которое оранжево-желтым ковром простиралось до горизонта: Франен не изобилует лесами, а Падшие горы отсюда не видны, но на фоне бледно-голубого неба чернел силуэт приграничной башни - Корлуэлла. Все рожденные в Лиране, кем бы они ни были, ненавидели Корнуэлл и его жителей, те отвечали им тем же. Эта ненависть зародилась так давно, что уже все забыли, из-за чего она возникла. Хотя в Хрониках Великого Королевства Франена, самой старой летописи, описаны те бесчинства, которые творили виконты Корнуэллы и их вассалы на территории, отданной на их попечение. Зверства Корнуэллов продолжались не один год, а несколько веков, и ненависть к Корнуэллу и его жителям, потомков тех вассалов, всасывается у лиранцев с молоком матери.
  Верден не желал ехать через Корнуэлл и портить себе нервы, особенно сейчас. Но если ехать в объезд, то придется сделать большой крюк...
  Решив, что бешеной собаке и сто верст не крюк, Верден поехал в объезд. Воздух во Франене был наполнен терпкими ароматами трав, костров... В Лиране воздух пах совсем по-другому: хвоей, прелой листвой и мускусом... Через неделю Верден добрался до южной границы Франена.
 
 А тем времен Мирас Вессири сидел у себя дома, его била крупная дрожь, он был в отчаянии: даже раньше, при короле Альгерде, казначея за кражу из казны наказывали очень сурово, а что будет теперь... Нет, не Мирас взял эти деньги, нет, но наказан он будет все равно он. Хранить казну - это его прямая обязанность. Мирас не знал, что делать. Бежать из страны? Все равно найдут, а еще тогда будут все уверены, кто вор. Свою невиновность тогда не докажешь, а он не может рисковать ни жизнью, ни благоденствием своей дочурки Сюзанны. Покончить жизнь самоубийством? Тогда его в прямом смысле с того света достанут, некроманты. Рассказать все королю? От такой мысли Мираса передернуло, ему было страшно, очень страшно, но что еще делать? Сумму в казну он вернуть не сможет, а за сокрытие реального положения вещей еще со времени короля Альгерда полагалась смертная казнь. Новый король этих законов не отменял...
 
Саунтрон сидел в богатой дворцовой библиотеке и читал старый фолиант.  Вошел старый слуга:
 - Ваше Величество, король Саунтрон, казначей Вашего Величества Мирас Вессири просит вашей высочайшей аудиенции, - чинно произнес вышколенный дворецкий. "Забавно, - подумал Саунтрон, - дворцовые слуги - единственные, кто владеет собой в моем присутствии".
 - Впустите! - коротко произнес Саунтрон.
Вошедший казначей сейчас мало напоминал того статного сорокалетнего мужчину, каким был. Под глазами залегли темные круги, он дрожал всем телом и мял в руках берет. Вместо поклона казначей только кивнул головой: у него был запущенный радикулит.
 - Ваше Величество, - пробормотал Мирас, - хочу донести до вас неприятное известие. - Казначей тяжело вздохнул, съежился и продолжал: - Из казны пропали деньги.
  - Обокрасть королевскую казну - это дерзкий поступок, очень дерзкий... Сколько денег было украдено?
 - Пропали драгоценные камни на триста тысяч гастерциев. Ваше Величество, я сознаю свою вину и готов принять наказание... - залепетал Вессери.
 - А кто сказал, что ты будешь наказан? - спросил Саунтрон с изысканной улыбкой на губах. Он щелкнул пальцами, расторопный слуга принес бумагу и чернила. Король что-то написал и поставил королевскую печать. - Я дарую вам поместье Серж в западной провинции, титул маркиза и двадцать тысяч гастерциев. А теперь идите...
  Пятясь, Вессери вышел из библиотеки, ничего не понимая. Так Вессири стал хозяином поместья Серж. Но он начал боятся, всего боятся, особенно его испугала улыбка короля, когда он подписывал бумагу... Через три дня маркиз Мирас сошел с ума и покончил жизнь самоубийством, а его маленькая дочка Сюзанна упала с высокого крыльца поместья и разбилась. Саунтрон знал, что так и будет. Проступок Вессери был очень серьезным и требовал серьезного наказания...
  
   Граница  княжества Мерасдор проступила как пунктирная линия на фоне бескрайних полей Франена. Точками были высокие сторожевые башни, стоявшие на расстоянии нескольких варн?: Мерасдор всегда ревностно следил за въезжающими и выезжающими, ведь именно в Мерасдор приезжали те, кому не удалось найти места в своей родной стране или среди таких же, как они сами. Проскочить незамеченным не удастся, придется проезжать таможню, но это лучше, чем привлечь к своей персоне ненужное внимание. Верден поехал прямо через буро-оранжевый луг в ближайшую башню.
 - Stoperen kone! -  скомандовал один из двух таможенников и спросил: - Kosildo?
 Верден понял, что "stoperen kone" обозначает "останови лошадь", но что таможенник от него хотел? Верден знал, довольно сносно, франенский, так как он близок к лиранскому, на госгорнском - несколько жизненно важных фраз, а из других языков по нескольку слов, не больше. Он же, черт возьми, не полиглот, а наемный убийца. Все кто с ним общался, знал язык или использовали переводчика. В такую дурацкую ситуацию Верден попал впервые.
 - Ko sil do??  - раздельно повторил таможенник, думая, что Верден просто не расслышал вопроса, хотя тот вопрос, как раз и расслышал, но не понял. Наемный убийца отрицательно замахал головой, давая понять, что язык он не знает. Тут к первому стражнику подошел второй и что-то начал яростно шептать на ухо первому, при этом бурно жестикулируя. Подошедший был черноволос, смугл, черноглаз с длинным узким носом. Вылитый южанин, а первый на южанина похож не был.
 Когда смуглый таможенник успокоился, второй взглянул на него с укором и сказал:
 - Let es sprehlen slaiwen mova? Ir de la maino Mothere mova.
В ответ "южанин" лишь презрительно повел плечами, как бы говоря: "Делай, что хочешь, все равно у тебя ничего не получится". Первый, который был больше похож на слайвонца, обратился к Вердену, тщательно выговаривая слова:
 - Wi razumeete slaiwen mova?
Слайвонский Верден понимал. Понимал, но не владел. Это разные вещи. Но он утвердительно кивнул, и тут же пожалел об этом. Слайвонец? разразился тирадой вопросов на своем родном языке. Верден поднял глаза к небу. Увидев этот жест, первый из таможенников замолк, махнул рукой и сказал второму:
 - Les arestante zein.
 - Les arestante zein?!! - возмутился южанин. - Du est dyorakes!!! Magis Corvinius es interesante zein!!! Khyaje Yanosh as mortus...
 - But... - попытался оправдаться слайвонец, но южанин, ни на секунду не замолкнув, продолжал:
 - Merasdor non habehte zwei knyaje, sones Yanosh, woinata bude. Ein ove bliznetov must as mortus, - все больше распалялся чернобровый таможенник. - Es must wente intu Mresdor! - заявил южанин, махнув в сторону Вердена рукой, который ловил каждую фразу, сказанную таможенниками, зачарованный особым ритмом чужого непонятного языка. Мерасдорский язык был дикой смесью всех языков и обладал своим, неповторимым ритмом, казалось, что бурная река сорвалась с вершины горы.
 - But logus? knyaje Yanosh...- попытался заткнуть своего говорливого напарника слайвонец.
 - Мерва и его волки! Дали боги напарничка!? - на чистейшем лиранском ругнулся южанин.
 - Вы говорите по-лирански? - удивился Верден, вырванный из полудремы, в которой пребывал, резкой сменой языка.
 - У меня мать лиранка, она сбежала из страны, когда королем стал Альгерд, - отмахнулся южанин, заметно успокоившись. И тут до обоих дошло, что они разговаривают на одном и том же языке.
 - Дьявол! - чертыхнулся Верден. - В более идиотской ситуации я еще не бывал.
 - Дьявол? - переспросил южанин. Он явно был удивлен, что Верден не язычник. - Ладно, проехали. Вы знаете, чтобы вас пропустить я должен задать вам пару вопросов, точнее только один. Итак, прошу вас сказать свое имя.
  Как Верден желал остаться инкогнито, но жаль, не получится, его появления все равно ждут. Зря он сказал этому гонцу, что приедет.  
 - Верден, - представился наемный убийца. Южанин что-то черканул в неизвестно откуда появившемся блокноте.
 - А фамилию сказать не можете? - поинтересовался таможенник, приподняв угольно-черную бровь, напоминающую крыло какой-то птицы
 - У меня нет фамилии, - довольно жестко ответил Верден.
 - Хорошо, хорошо... - пробормотал таможенник, посасывая кончик карандаша. - Проверять ваш багаж, думаю, не стоит, не так ли? - сказал он, хитро улыбаясь. Потом подошел к Вердену и взял под уздцы лошадь, на которой тот сидел, и, поглаживая белоснежную морду животного, обратился к наемному убийце:
 - Хорошая у вас лошадь, породистая, чистокровный лиранский скакун, и масть редкая, особенно для наших мест, белоснежная с вороной гривой и хвостом. Заметная лошадь, не потеряйте её!
 - Sewi! - недовольно окликнул своего напарника слайвонец. В ответ южанин что-то крикнул и обратился к Вердену.
 - Меня зовут Севи Гарше, - сказал он одними губами. - Запомните это имя, Севи Гарше. В столице оно имеет большой вес. Мое имя откроет вам любые двери, кроме аристократов и полицейских, в столице. А если понадобятся услуги воровской братии или нужно будет информацию достать поделикатнее, обращайтесь к Фэнни-Ловкачу, скажете что от меня. Можете ему доверять в своем деле он мастер, - Севи отпустил коня Вердена, сделал шаг назад и уже громко сказал: - До свиданья, Верден! Мы еще встретимся! Желаю сделать правильный выбор!
  Потом Севи Гарше развернулся и зашагал к своему напарнику. Верден тронул поводья. До него донесся дрожащий от раздражения голос Гарше. Вот и все. Теперь Верден находится на территории Мерасдора, находящегося на грани гражданской войны. Куда теперь ехать? К потенциальным жертвам нужно ехать в последнюю очередь. Нужно узнать, что сейчас происходит. Найти бы Корвиниуса! Но искать Высшего Мага - это дело совершенно безнадежное, даже в таком небольшом государстве, как Мерасдор. Куда сейчас направляться?
  Немного подумав, Верден решил направиться в столицу княжества - Кассгард. А заодно и узнать побольше насчет этого странного таможенника, Севи Гарше. Интересно, почему простой пограничник имеет такой вес в столице и откуда он знает про задание Вердена? А оранжевое солнце закатывалось за горизонт.
  
   Человек в темно-серой мантии- сосредоточено чертил на полу комнаты одиннадцатиконечную правильную звезду со вписанной девятиконечной. Двойная пентаграмма. Редко, кто из некромантов осмелится использовать семиконечную звезду, а двойную пентаграмму, да еще такую, считанные единицы. Но глава и основатель семьи некромантов, Руссон, имел на это полное право. Он считался лучшим из всех, хотя обладал весьма посредственными способностями. Руссон был сухопарым, подтянутым пятидесятилетним мужчиной с седыми волосами и проницательными сине-зелеными глазами. Он был умен, сообразителен и аккуратен - именно эти качества сделали его лучшим. Эти качества очень важны для некроманта, а для того, что собрался сделать Руссон - тем более. Закончив чертить пентаграмму, он сосредоточено осмотрел фигуру, стараясь найти изъяны. Изъянов не было - фигура была идеальна: все углы и стороны обоих звезд были равны, линии - одинаковой толщины. Осматривая сложнейшую фигуру, начертанную без измерительных инструментов, Руссон был доволен собой, но ему не очень нравилось то, для чего она предназначалась. Наконец-то, после сотен лет беспрестанных исследований некроманты узнали, как воскрешать людей. А ему, Руссону де Вильро, доверили проверить правильность вычисленных заклинаний и формул, рискуя собственной жизнью.
   В центре пентаграммы лежало крепко связанное тело тридцатилетнего человека, убитого в уличной драке ударом ножа под ребра. Это был подлый и мерзкий удар в спину. При жизни этот человек был беглым преступником, который в одно время, скорее всего, прошел обучение война, об этом свидетельствовало татуировка в виде рыси убивающей орла. Волосы человека, цвета красного дерева, были спутаны, подбородок покрывала трехдневная щетина, на лице застыла гримаса боли, глаза - закатаны. А теперь он станет подопытным кроликом у некроманта...
   Луч заходящего солнца, проникнув в комнату через специальное отверстие, скользнул по стене и, отразившись в десятке зеркал, осветил тело мужчины. Ритуал начался. Руссон дотронулся до висящего на шее мориона, потом до губ и коснулся лба - так он начинал все ритуалы. Из угла комнаты послышалось младенческое гиканье. Некромант поджал губы: то что он собирался сделать было мерзко, но он закончит этот ритуал чего бы это ни стоило.
   Все было давно готово. Главное теперь - не ошибиться. Руссон плавно нагнулся и поднял с пола одиннадцать специальных тарелочек, тэллу?.Некромант особыми плавно-стремительными шагами начал обходить по кругу пентаграмму, оставляя на лучах одиннадцатиконечной звезды тэллу. На каждую из тарелочек он сыпал по щепотке бесценного порошка. Больше сотни составляющий, при перечислении которых любого вывернет наизнанку, и десять лет жизни, потраченных на его создание - вот цена этого порошка. Руссон чувствовал накапливающуюся в комнате силу, каждой клеткой своего тела. Ему начало казаться, что он движется через кисель, каждый шаг давался с трудом. Некромант тяжело дышал: возраст давал знать, ему уже не двадцать лет. Взяв себя в руки, Руссон начал читать сложное заклинание. Шаг- слово, еще шаг - еще слово. Заклинание было долгим, сложным и напевным. Шаг - слово, шаг-слово... Это очень легко, но каждый шаг некроманту давался с большим трудом... Последнее слово - последний шаг, круг силы замкнулся. Теперь уже повернуть нельзя. Порошок в одной из тэллу вспыхнул. Воздух тут же наполнился странным дурманящим ароматом. Из тэллу по линии пентаграммы протянулась сизая струйка дыма. Через несколько минут сам по себе загорелся порошок и в других тэллу. Дым растекался по пентаграмме. Путь открыт. От смерти нужно откупаться ценой жизни. Ценой очень дорогой жизни. Жизни младенца. Нет ничего более мерзкого, чем убийство младенцев. Младенцы не могут себя защитить. Но Руссон считал, что лучше убить беззащитного ребенка, чем взрослого человека. Каждый человек - это личность, убивая его, ты убиваешь не только самого человека, но и все его мечты, желания, страхи, ты убиваешь целый мир. А что значит жизнь маленькой девочки, которую он выкупил у родителей за пару гастерциев, перед победой над смертью? На душе у некроманта было муторно еще и оттого, что родители малышки знали, кому её отдают, и что с ней будет, знали и отдали... Руссон, не отрываясь, смотрел на пентаграмму, где плескалась сила, которая требовала крови.
   Луч, на котором стоял некромант, был направлен точно на запад. На руках у Руссона лежала новорожденная малышка и улыбалась. Мужчина вспомнил, как двадцать лет назад он держал на руках своего сына. А малышка улыбалась и радостно гикала, одурманенная запахом порошка. Она улыбалась даже тогда, когда острый ритуальный нож прервал её жизнь...
   Кровь попала прямо в тэллу и начала растекаться по линиям начертанной на полу фигуры. Руссон почувствовал силу наполняющую его. Она рвалась изнутри, искала выхода. Это было больно, очень больно. Некромант слегка вскрикнул, но взял себя в руки и стал читать заклятье. Сначала тихо, а потом все громче и громче. От звука своего голоса некромант почти оглох, голосовые связки вот-вот лопнут от напряжения. Но ничего поделать с собой Руссон не мог. Он находился в каком-то трансе. Стена из дыма стала плотней, почти осязаемой. Внезапно стена опала. Некроманта шатало. Он понимал, что отдал всю свою силу в пентаграмму. Сколько некромантов погибает от перерасхода силы! Руссон думал, что с ним такого не произойдет, но он ошибался. Ноги подкосились, и некромант упал, задев рукой тэллу...
   Руссон лежал на спине, не имея сил даже на то, чтобы пошевелится. Слишком много он отдал, слишком. Некромант прекрасно понимал, что если он не найдет источника силы, то погибнет и тогда сила накопленная в пентаграмме вырвется на свободу. Он не думал о том, что ему осталось совсем немного, он думал о том, что будет, если он умрет. Огромная сила, пока находящаяся в хрупком равновесии, после смерти вырвется на свободу. Нет, надо закончить обряд! Он должен! Нельзя допустить того, что произошло в Мертвом лесу! Руссон попытался подняться, но не смог даже опереться на руку. Дыхание становилось все слабее и слабее... В глазах потемнело, мысли начали путаться. Темно-серая пелена наползала со всех сторон, укутывая сознание. Он не может умереть! Он должен закончить обряд! Должен! Вдруг его руки коснулось что-то теплое, влажное, бархатистое... По руке пробежала искорка силы. Некроманту стало лучше, темно-серая пелена отступила, сознание стало проясняться. Еще одна искорка пробежала по руке, и еще одна. Руссон повернул голову, чтобы посмотреть, что дает ему силу: маленькое тельце истекало кровью. Седовласый мужчина, глава семьи Руссон, тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Так вот почему Ансы так редко гибнут от перерасхода сил! Они пьют кровь жертв! Мерзавцы! Нет, хуже, мерзавцами Руссон их считал всегда, а они... Меньше всего Руссон желал хоть в чем-нибудь уподобиться Ансам, но выбора не было. Некромант поднес окровавленную руку к лицу и слизал кровь, потом перевернулся на живот и, как дикий зверь, начал лакать кровь из небольшой лужицы, которая натекла из чистой глубокой раны на шее младенца. Руссон чувствовал, как сила наполняет его. Это было великолепное ощущение, ощущение силы, после полнейшей беспомощности. Это было грандиозно! Еле-еле Руссон оторвался от источника. Стремительным движением поднялся на ноги и перевел дух. Теперь он закончит обряд, закончит. Ему было все равно, что в результате случится с телом лежащего в центре человека, лишь бы вызванная им энергия не вырвалась на свободу.
   -- Er es ti una! --выкрикнул Руссон Замыкающее заклятье, выкинув вперед руку. В ответ из каждого угла центральной нанограммы вспыхнул луч красного цвета. Морион на шее потяжелел, он среагировал на появление некой субстанции из-за Грани. Руссон внимательно всмотрелся в центр начертанной на полу фигуры: в клетке из столбов красного цвета билась душа, похожая на марево.
   -- Er es ti una! -- повторил заклятье некромант. Из тэллу к столбам красного цвета потянулись зеленые нити. Они переплетались в виде купола, сливались друг с другом, образовывая белую нить, которая становилась все длинней и длинней, тянулась вниз. Душа билась о стены света, но не могла выбраться. Руссон заворожено смотрел на белую нить, тянущуюся вниз, только сейчас он понял, какая мощь могла вырваться на свободу. Не смотря на то, окажутся ли верны формулы и расчеты или нет, он скажет, что в них допущена очередная ошибка, ведь всегда найдется какой-нибудь самонадеянный юнец, который захочет повторить то, что сделал Руссон и тогда подобная мощь уж точно вырвется на свободу. Глава семьи Руссон любил грозы, он знал, какой огромной силой обладают молнии, а "белая нить" была в десятки, нет, в сотни раз мощнее. И вот она коснулась тела, которое в ответ забилось в конвульсиях, начало мелко дрожать, изгибаться под немыслимыми углами. Руссон почувствовал, как спадает напряжение. Ритуал был закончен. Неромант дотронулся до висящего на шее мориона, потом до губ и коснулся лба - так он заканчивал все ритуалы, и в изнеможении опустился на пол. Он прикрыл глаза и погрузился в полузабытье, из которого его вырвал тяжелый стон. Стон повторился, но некромант продолжал сидеть с закрытыми глазами.
   -- Что ты со мной сделал? -- эхом прокатился по помещению хриплый баритон. Руссон резко поднялся: в нем проснулся исследователь.
   -- Что ты со мной сделал? -- повторил мужчина, который около получаса назад был безнадежно мертв, смотря на некроманта пронзительно-голубыми глазами. Голос человека дрожал от гнева и потрясения. Сердце Руссона быстро-быстро забилось: неужели получилось? Он осматривал связанного человека, стараясь понять, что он теперь такое. Явно не зомби, чувство боли и гнева плюс осознание действительности. Может быть вампир? Весьма вероятно, но тогда должны были появиться клыки. Некромант внимательно всматривался в лицо человека. Оно было загорелым, правильным, с выдающимся подбородком, его можно было бы назвать красивым, если бы не жуткая дисгармония между пронзительно-голубыми глазами и почти красными волосами.
   -- Что ты со мной сделал? -- вскрикнул лежащий на полу мужчина, стараясь высвободиться от связывающих его веревок. Но что-что, а связывать некроманты умели, они могли змею связать так, что она не сможет уползти.
   -- Я оживил тебя, -- наконец соизволил ответить на вопрос Руссон. Клыков у человека не оказалось. Человек, казалось, не услышал ответа. Лицо окаменело. Руссон сам был сильно поражен результатом, а что говорить об этом мужчине. Интересно, а что случилось с психикой человека? Он остался более-менее нормальным или сошел с ума?
   -- Как это понимать? Что я здесь делаю? -- гневно выкрикнул беглый преступник.
   -- Ты был мертв. Тебя убили ударом ножа под ребра, а я использовал твое тело в своем ритуале. И в результате вернул тебе жизнь, -- благодушно пояснил Руссон. -- И теперь твоя жизнь принадлежит мне.
   -- Я знаю, кто это сделал! Знайте! Я хочу отомстить! -- спокойным, но дрожащим от нетерпения голосом сказал мужчина. Руссон был удивлен, что человек так быстро свыкнулся с действительностью. Вывод напрашивался один: дух человека не был упокоен. Легкое принятие своего положения, желание отомстить, знание своего убийцы -- это наиболее частые признаки неупокоенных духов. Руссон опасался выпускать человека в мир, но что он зря чуть не погиб? Все-таки права поговорка, что любопытство погубило кошку. Руссону было очень любопытно, что будет с этим человеком.
   -- Как твое имя? -- спросил некромант.
   -- Сандр.
   -- Ты хочешь отомстить?
   -- Да!
   -- Я могу тебе дать эту возможность, но могу и лишить её, -- проникновенно начал говорить Руссон, -- я могу разрезать веревки, но могу перерезать тебе горло, Сандр. Твоя жизнь принадлежит мне, так же как и твоя смерть. Ты привязан ко мне, и ты мне должен. Ты будешь служить мне, но не будишь ни моим рабом, ни моей прислугой...
   -- Я ни кому не служу! -- прорычал в ответ Сандр.
   -- Я подарил тебе жизнь и дам возможность отомстить. Ты мне должен.
   -- Я не люблю быть должным кому-нибудь. Я отдам тебе долг.
   -- Дай слово.
   -- Рысь свободна и не обременена ничем, но я даю слово.
   Руссон осторожно подошел к Сандру и перерезал веревки связывающие его. Мужчина, освободившись от пут, неумело поднялся и протянул некроманту руку для рукопожатия. Руссон покровительственно дотронулся до протянутой руки. Она оказалось теплой.
  
   Руссон не мог поверить, что это произошло, что это не сказка и не сон. Победа над смертью! Он схватился за запястье мужчины и отсчитывал пульс. Пульс! Подумать только сердце бьётся! Бьется! О таком результате нельзя было и мечтать!..
   Состояние Сандра не поддавалось описанию: дико болела голова, сердце, казалось, вот-вот разорвется, все тело болело, как будто его только что сняли с дыбы, воспоминания наслаивались друг на друга, из всех чувств осталось жажда. Жажда чего? Сандр не понимал, он думал, что начинает сходить с ума. Да еще этот старикан суетящийся вокруг него. Оказывается, он что-то говорит.
   - Сандр, вы понимаете, что с вами произошло? Это уму непостижимо! Понимаете, человеческий индивидуум состоит из Тела, Духа и Души. Если вселить Дух в Тело - получается зомби. Понимаете, духи людей находятся за Гранью, но куда уходят души людей, не было известно. Ни один из призраков, ни один из "не мертвых" не знает этого, так как они НЕ умирали! Только ты один знаешь! - безостановочно бормотал Руссон, глаза почтенного главы семьи лихорадочно блестели. - Соединить три начала вместе - вот, что значит воскресить человека. Я представляю твое состояние, и поэтому не могу отпустить, пока не проведу исследования. Поэтому я предоставлю тебе ночлег в моем доме...
   - Откуда такая отеческая забота? - криво усмехнулся Сандр. Сказать, что ему было плохо, значит, ничего не сказать. Он сам удивлялся, как может в таком состоянии вести разговор, но, казалось, его сознание раздвоилось: одна часть хотела отомстить и вела разговор, а вторая хотела упасть на месте и не вставать, чтобы разобраться в том, что с ним произошло. Погрузившись в себя, Сандр не заметил, как осунулось лицо Руссона, как погас лихорадочный блеск в глазах, как у губ появилась складка боли.
   - У меня был сын, он умер неделю назад во время ритуала. Рауль подавал большие надежды, но не справился с силой, она затянула его за Грань, - в глазах Руссона заблестели невыплаканные слезы. Он любил своего сына, очень любил.
   - Считайте меня своим сыном, а я буду считать вас своим отцом. Ведь родитель - это тот, кто дает тебе жизнь, а вы мне её дали, - совершенно серьезно сказал Сандр. Эта фраза ошеломила обоих. Повисла долгая пауза.
   - Как вас зовут? - задал наконец-то вопрос Сандр.
   - Руссон де Вильро, - ответил некромант. - Может, все-таки поднимемся наверх? У меня дом большой, переночуешь, придешь в себя, завтра и поговорим, - пробормотал обескураженный Руссон, на него было жалко смотреть, так же как и на обритую лисицу. - Хочу предупредить, что выйти или войти в дом без моего разрешения невозможно.
   - А вы не боитесь?
   - Мне уже давно на все наплевать.
  
   Руссон подошел ко двери ведущую в его лабораторию, там же он и ночевал. Некромант устал, сильно устал. Все, что произошло, просто не укладывалось в голове. Единственное, что Руссон понимал - это то, что произошедшее этой ночью, не должно повториться, и никто не должен узнать, что воскрешать людей возможно. Если об этом узнают, то конец света будет не за горами. Руссон снял первый уровень защиты, который не позволял проникать в лабораторию с помощью магии, второй уровень - оберегал от незваный гостей, а третий - это для тех, кто смог избежать и первого, и второго. Вздохнув свободно, Руссон схватился за ручку двери. Он давно уже считал, что перемудрил с защитой, но хотя бы это давно уверенность, что в его кабинет никто кроме него не проберется. Некромант распахнул дверь и застыл на пороге. В комнате кто-то был. Властная мужская фигура стояла напротив окна, залитая лунным светом. Бледные пальцы, унизанные перстнями, барабанили по подоконнику, на незнакомце был темный плащ, который богатыми складками спускался на пол. Незваный гость не обращал никакого внимания на хозяина. А Руссон застыл на пороге. Он прекрасно знал, что НИКТО, НИКТО не мог проникнуть в дом без его ведома, а проникнуть в его кабинет мог разве что сам хозяин Преисподней...
   - Чего Вы застыли на пороге? Проходите, - бросил через плечо Саунтрон.
   - Ваше Величество, как Вы сюда попали? - только и смог выдавить из себя Руссон. В ответ король лишь улыбнулся.
   - Мне нужны Ваши услуги, Руссон, - вкрадчиво, как сам Дьявол, произнес Саунтрон.
   - Что именно, Ваше Величество? - задал вопрос некромант. Тон короля ему ОЧЕНЬ не понравился.
   - Провести тот же ритуал, что вы провели сегодня ночью.
   - О-откуда Вы узнали? - запинаясь, спросил полностью потерявший чувство реальности некромант.
   - У меня свои источники. Нужно, чтобы Вы повторили то, что сделали сегодня...
   - Это невозможно, Ваше Величество!
   - И почему же? - лениво растягивая, спросил король.
   - Это не должно повторяться! Да и никто не сможет это сделать.
   - А вы?
   - Я стар и начал терять форму. Ваше Величество, вы просто не понимаете, что Вы просите! Это такая мощь, с которой даже я едва справился...
   - Но справились же...
   - Мне просто повезло. Наверное, мне еще не время умирать. Вы знаете, что произошло в Мертвом Лесу? Тогда тоже некромант погиб во время ритуала и сила вырвалась на свободу. Вы же не хотите, чтобы это повторилось?
   - Вы правы, не хочу. А теперь, прощайте! Простите за беспокойство, - сказал Саунтрон и вышел из кабинета некроманта. Руссон уставший, обескураженный свалился на кровать в углу комнаты и погрузился в глубокое забытье. На следующее утро он не понимал, что было сном, а что было явью.
  
   Через два дня пути Верден добрался до Кассгарда. Столица Мерасдора проступила каменным лесом строений. Город был огромен, никогда в жизни Верден не видел таких больших городов. Верден за два дня проведенных в Мерасдоре был им по горло сыт. Мерасдор - маленькое княжество толерантное ко всем и вся, и поэтому сюда съезжаются все преследуемые в других странах люди, а так же те, которые не согласны с властями. Вампиры, оборотни, а так же охотники за нечистью следом, демонологии, некроманты, беглые короли и главы восстаний, язычники и единобожцы различных церковных концессий, опальные дворяне и беженцы, а так же беглые преступники - вот такая дикая смесь составляет население Мерасдора, и самое интересное, что никаких внутренних стычек. Все совершенно мирно, как на водопое во время засухи.
   Верден подъехал к воротам города, где, как два каменных изваяния, стояли облаченные в доспехи часовые с суровыми, как сама жизнь, лицами. Верден хотел проехать, но скрещенные алебарды преградили его путь.
   - Предъявите пропуск! - сурово потребовал часовой.
   - Мне надо проехать! - на ломанном мерасдорском языке, ответил путник. За два дня путешествия в этом маленьком княжестве он уже достаточно хорошо владел языком Мерасдора. Вы думаете, это невозможно выучить язык за два дня? Вполне возможно, если учесть, что мерасдорский относительно понятный язык, а так же то, что ни на одной дороге княжества нет ни одного указателя. Вообще, ни одного! А чтоб узнать дорогу приходилось вылавливать местных жителей, а южане народ ОЧЕНЬ говорливый. За два дня он спросил дорогу только шесть раз, но зато он узнал множество мерасдорских легенд, историй, паданий, присказок и т.д., почти все, что можно узнать, кроме того, что нужно: не любят мерасдорцы о политике говорить, не любят - и все тут. - Мне надо проехать, - повторил Верден.
   - Всем надо, да не всем положено, - недовольно пробормотал часовой. - Мы не можем вас пропустить. По приказу Его Высочества князя Генриха в свете сложившейся политической ситуации в столицу пропускать только тех, кто имеет разрешение на въезд, подписанное самим князем Генрихом.
   - Дьявол! - ругнулся про себя Верден и достал королевский рубин. Он этот камень и взял специально для таких случаев...
   - Нам не сказано было, что в город прибывает посол. И вообще, коль нет пропуска, то и нечего здесь стоять. Не пропустим! - заявил часовой, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Такая постановка вопроса вывела Вердена из себя, но он сдержался: не хватало еще поставить себя вне закона. Но он что зря сюда приезжал что ли? И тут Вердену вспомнился черноволосый таможенник, Севи Гарше, который сказал, что его имя откроет перед Верденом любые двери...
   - Я от Севи Гарше, - шепнул наемный убийца, так чтобы стражники услышали.
   - Так что ж ты молчал все это время! - расплылся в улыбке часовой. - Сразу бы сказал, что от Севи. Не то нам с Рональдом голову морочил, послом прикидывался. Проезжай!
   Действительно, имя Севи Гарше имело в столице большой вес.
  
   Оказавшись в городе, Верден окунулся в городскую круговерть. Узкие улочки, торговцы, ругань, богато одетая знать на породистых лошадях, нищие и беспризорники. А вокруг дома, разные: кирпичные, мраморные, деревянные, полуразвалившиеся и до безвкусия роскошные, грязные окна и великолепные парки, трактиры таверны, конюшни и ... Ни одного указателя! Это, что всеобщая болезнь? Да как они вообще в городах ориентируются, да еще таких огромных, как Кассгард? "Тайна сия велика есть" - как было написано в одной из книг. Верден, на чем свет стоит, проклинал Саунтрона, гонца себя, Мерасдор, двух братьев близнецов и мертвого князя Яноша.
   "И зачем я на это согласился? Идиот. Не хотел же ехать, видит бог, не хотел. Так нет, дернул нечистый согласиться с этим придурошным гонцом. Полторы недели и так потерял. Узнать бы только где дворец. А там и порешить этого князя Генриха. Сказали же, чтобы Верден сам решил, кого из близнецов убить. Ничего более дурацкого, чем это "задание" не было. Сами решить свою проблему не могут, повесили все на наемного убийцу, а вопрос об оплате даже не затронули" - негодовал Верден, идя по улочкам Кассгарда и ведя под уздцы Герцога. Все-таки насколько лошади умнее людей, только люди могли придумать такую вещь, как политика. Верден уже жалел, что не остался с Лесными Тенями. Там хотя бы все просто: все решает сила, если слаб, то погибаешь, если сильный, то живешь, вожака выбирают по опыту и силе...
   Сейчас надо найти, где в этом городе находится дворец, а там убить князя Генриха, используя или метательный нож или яд, поехать ко второму брату потребовать у него денег за заказ и за причиненные неудобства и вернутся в Лирану. Интересно, что там теперь творится? Но надо у кого-нибудь спросить, как проехать во дворец. К выбору этого "кого-то" Верден, наученный горьким опытом, подошел со всей серьезностью. Выбор пал на русого беспризорника, который то жался к стенам зданий, то нырял в подворотни, а иногда сталкивался с многочисленными прохожими. Беспризорник вынырнул из очередной подворотни и "совершенно случайно" столкнулся с Верденом.
   - Ой! Простите, сударь! - виновато извинился беспризорник и собирался уже снова скрыться в очередной подворотне, но рука Вердена сомкнулась на хрупком мальчишеском плече. Беспризорник испуганно обернулся.
   - Скажи, а как проехать до дворца? - спросил Верден с жутким лиранским акцентом.
   - Но, я не знаю. Мне туда нельзя, там полицаи... - залепетал беспризорник. Верден тряхнул мальчишку:
   - Я от Севи Гарше.
   - Ой! Извините, не признал! Вот ваши деньги, - на ладони мальчишки лежало двенадцать золотых гастерциев. Верден инстинктивно проверил кошелек на поясе: он был пуст.
   - Твою кавалерию! Вот это профессионализм! - восхищенно ругнулся наемный убийца. - У кого обучался, карманник?
   - Это у нас семейное, я - Локки-Карманник, - сказал малолетний преступник, виновато улыбаясь. - Мой отец - Фэнни-Ловкач, лучший из воров в Кассгарде.
   - Н да уж, - хмыкнул Верден. - Из всех приграничных башен въезжаю прямо в ту, где таможенником является не кто иной, как Севи Гарше, который советует использовать его имя, а если понадобятся услуги воровской братии, то обращаться к Фэнни-Ловкачу. Проникнув в город, только благодаря имени Севи, проклиная все и вся, решаю обратиться к кому-нибудь за дорогой ко дворцу, и натыкаюсь на сына Фэнни-Ловкача! Чертовщина какая-то!
   - Рок тянет в прошлое, Воля предопределяет будущее, а Провидение располагает настоящим, - слышать такую фразу от беспризорника было, мягко говоря, необычно. - Слушайте, а может вам лучше пойти не ко дворцу, а к Корвиниусу? У отца есть друг, который знает, где живет Высший маг. А вот ко дворцу я вам ходить не советую.
   - Это почему же?
   - Там полицаев, их еще Стражами называют, много, да и знати различной, там тоже много ошивается. Не наши они, не наши...
   - Как это понимать "наши" - "не наши"? - заинтересовался Верден.
   Глаза у мальчишки испуганно блеснули:
   - Не стоит здесь об этом разговаривать. И при Стражах, вы их по темно-синим плащам и по характерным шляпам узнаете, про Севи ничего не говорите.
   "Да кто такой этот Севи Гарше?" - в сердцах воскликнул Верден, не вслух.
   - А красивая у вас лошадь! Как её зовут? - перевел разговор на другую тему Локки.
   - Герцог.
   - Чистокровный, наверное. Лиранский скакун, из той же страны, что и вы? А правда, что "лесные лошади" обладают феноменальной выносливостью, могут высоко прыгать и могут отбиться от стаи волков, а еще они, в отличие от остальных пород лошадей, совершенно не пугливы?
   - Правда, - кивнул Верден. - "Лесные лошади" считаются лучшими лошадями для кавалеристов.
   - Ладно, болтать не стоит. Я сейчас вас к другу отца отведу. С самим отцом я вас познакомить не смогу, он "болеет"...
   - "Болеет"?
   - Потом поймете, что это значит. В городе я хорошо ориентируюсь, так что пойдете за мной, не то заблудитесь. Герцога в конюшне не оставляйте: Кассгард город большой, а лошадь у вас приметная - украсть могут. Ну что пойдемте?
   - Ну, пойдем... - кивнул Верден. А голове крутился только один вопрос: "Кто такой Севи Гарше?"
  
   Верден всегда знал, что жизнь в большом городе не для него, но наиболее отчетливо он это понял в Кассгарде. В Райненре, столице Лираны, хотя бы можно было ориентироваться, там все параллельно и перпендикулярно, упорядоченно: дом с номером 22 находится рядом с домом 23, а Кассгард... Кассгард застраивался хаотически. Улочки, изгибающиеся под немыслимыми углами, которые при пересечении какой-то невидимой границы меняли названия, пересекались с другими улочками, а, расширяясь, образовывали проспекты, которые тоже имели свои названия, а потом снова продолжались, но на расстоянии двести метров от ближайшего перекрестка и при этом нигде ни одной таблички с названием - это все доводило выросшего в лесах Вердена до исступления. А мальчишка-карманник ориентировался во всем этом и НИ РАЗУ НЕ СБИЛСЯ С ДОРОГИ. Верден благодарил судьбу, что нашел проводника, он был уверен, что свихнулся прежде, чем разобрался, куда ему ехать. Герцог покорно шел за своим временным хозяином. "Надо будет его выкупить, когда вернусь в Лирану, если вернусь, конечно, - подумал Верден. Красивый длинноногий скакун ему очень нравился, да и подружился, можно даже сказать и привык к Герцогу за полторы недели пути. Беспризорник свернул в проход между домами шириной не более двух метров - две лошади не разъедутся. Локки остановился и обернулся к Вердену:
   - Сейчас мы въехали на Улицу Королей, проедем чуть дальше, и она нас выведет на Дворцовый переулок. Там нам лучше не афишироваться. Ну, вас, может быть, и не остановят, но мне лучше не показываться. Так что самое главное пересечь этот переулок, а он широкий, четыре кареты в ряд проедут, так чтоб нас не заметили. Там будем пробираться за домами аристократов, а потом снова выедем на Улицу Королей, свернем на Ювелирный проспект, дойдем до ювелирной лавки господина Дрюссона, обогнем её, а там будет дом дядюшки Генри, куда мы собственно и направляемся.
   От такого описания пути лицо Вердена слегка перекосилось, а мальчишка понял это все по-своему:
   - Если вам не нравится общество карманника, то дорогу я вам описал. Заблудиться не сможете, а я пошел!
   - Стоять! Куда это ты? Понимаешь, я в лесах рос и в лесах умею ориентироваться, а городах, особенно таких дурацких, как Кассгард - нет.
   - Вы в лесу выросли? - глаза мальчишки заблестели.
   - Ага, среди Лесных Теней.
   - Класс! Расскажите потом?
   Ну и кто, спрашивается, тянул Вердена за язык? Одно из самых нелюбимых дел у него было - это травить байки, да и о себе рассказывать. Прошли они метров двадцать и узенькая "улица" свернула направо и расширилась, превращаясь в Дворцовый переулок.
   - И так, сударь, вы сейчас сядете на коня и проедете к проходу между домами графов Кардов, здание из песчаника с витражами, и домом герцогини Лилу, фаворитки князя, дом из мрамора с башенками. Проедите медленно, степенно с надменной физиономией. А я проскользну за дом маркиза Аспи?дуса, приезжего островитянина. Я буду ждать вас в проходе между домами, - сказал Локки и убежал.
   Верден помянул Дьявола и вскочил на коня. Герцог фыркнул и, вдруг чего-то испугавшись, взвился на дыбы и галопом рванул из переулка. Верден еле-еле смог удержаться в седле и успокоить жеребца. Что могло напугать "лесную лошадь", которая не боится даже волков? Но Герцог дрожал всем телом и нетерпеливо перебирал длинными ногами, но снова стал послушным. Верден нашел два дома, показанные беспризорником, и направил туда коня. Интересно, а посему он считает Локки беспризорником? У него есть отец-вор, а воры во все времена жили не бедно... Малолетний карманник уже ждал Вердена.
   - Что с Герцогом? - заботливо поинтересовался мальчишка. Было видно, что он очень любит лошадей.
   - Его что-то испугало.
   - Да, у нас в городе много чего страшного, - пробормотал, нахмурившийся Локки.
   - Это как понимать?
   - Так и понимайте. Пойдемте. Дядя Генри нас вином угостит, он человек очень гостеприимный, да и конюшня у него прекрасная. Герцогу сейчас отдых нужен.
  
   Генри Чекнов устало потер глаза и начал подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. Он очень устал: всю ночь он занимался крупным алмазом, желая его переогранить так, чтобы тот остался таким же великолепным каким и был до того, как его вынули из оправы. Генри-Ювелир прекрасно понимал, что будет, если его лавочку накроют, но эта работа давала хороший заработок, да еще и ювелиром он был от Бога. А теперь он больше всего на свете хотел спать. Поднявшись на второй этаж своего дома, он услышал, как от сквозняка распахнулось окно. Ювелир развернулся, чтобы его закрыть, и увидел темную фигуру с занесенным мечом. Генри не успел даже удивиться, как меч опустился вниз, разрубая его грудную клетку. В последний свой миг ювелир запомнил странные янтарные глаза, такие знакомые янтарные глаза...
   Из раны на груди хлынула кровь, заливая пол, а человек с янтарными глазами достал из кармана белый платок и тщательно вытер лезвие меча. Потом он вложил меч обратно в наспинные ножны и выпрыгнул в окно.
  
   Как они добрались до добротного двухэтажного дома, который должен находится где-то вдали от города, на поле, а оказался прямо по середине Кассгарда, окруженный городской суетой, шумом и грязью, Верден не помнил. Он и не мог помнить: его вел Локки-Карманник, а Верден пытался успокоить чем-то напуганного жеребца, а заодно и не потерять из виду мальчишку.
   - Ну, все. Мы у цели! Вот дом дяди Генри, - провозгласил Локки и тряхнул головой. - Дядя Генри очень хороший человек и превосходный ювелир. Папа ему камни драгоценные приносит. Так тот их может огранить так, что их и хозяин не узнает, да и в цене ни клиры не потеряют. Да еще и вино поставит, а вино у дядюшки отменное, не то пойло, которым в тавернах потчуют, хорошее вино. А Герцога к колышку привяжете, где трава посочнее, - махнул рукой карманник и подошел к двери. Верден привязал дрожащего Герцога к вбитому в земле колу и подошел к мальчишке.
   Локки постучал в дверь сначала тихо, осторожно - никакой реакции, потом громче и, наконец, взялся за дверной молоток - дверь так никто и не открыл.
   - Скорее всего, никого нет дома, - предположил Верден.
   - Может быть, - согласился мальчишка, - но у меня плохое предчувствие. Я сейчас дверь открою и посмотрю, все ли в порядке.
   Мальчишка порылся по карманам, потом осмотрел землю под ногами и, улыбнувшись, поднял с земли старую ржавую железяку.
   - Н да, не лучшее из того, что могло быть - придется долго возиться, - пробормотал Локки, придирчиво осмотрев находку, и принялся за замок. Верден впервые видел, как сложнейший островной замок взламывают при помощи ржавой железки. У мальчишки на это ушло не больше минуты. Если такой сын, то какой должен быть отец? Локки скользнул в открытую дверь и позвал Вердена. Внутри дом был таким же, каким должен быть добротный сельский дом. Широкая деревянная лестница, брусочные стены, грубо сделанная, но дорогая дубовая мебель. Со всем этим не вязались только драгоценные камни и различные линзы, находящиеся в полном беспорядке. Камни даже не охранялись - разгул для воров, но Генри-Ювелир мог не бояться быть обокраденным: у своих не крадут - это закон.
   - Сударь, можете подняться наверх и посмотреть там, не то внизу есть пара секретных комнат, про которые знают кроме самого дяди Генри только я и отец и про которые не должны знать посторонние, - попросил Локки. Верден пожал плечами: мало ли у кого какие причуды?
   Верден поднялся по скрипящей лестнице на второй этаж, где ничего кроме умело сделанных гобеленов не было. Внезапно, Верден почувствовал знакомый запах. Он исходил из крайней левой двери. Верден рванул туда, распахнул дверь и увидел тело немолодого мужчины, лежащее в луже крови. Меч рассек его грудную клетку. Удар был нанесен сверху, наискосок: просто, быстро и эффективно.
   - Локки! - крикнул Верден.
   - Да? - откликнулся снизу мальчишка.
   - Дядя Генри нам вино поставить не сможет.
   - Почему?
   - Он мертв.
   - Как?! - воскликнул мальчишка.
   - Поднимись, сам увидишь.
   Торопливые шаги по лестнице. Локки выглянул из-под руки Вердена и отшатнулся: на лице у него была полная растерянность.
   - Дядя Генри? Кому он мог понадобиться? - спросил скорее сам себя, чем Вердена мальчишка. Наемный убийца взглянул на Локки, и увидел в его глазах, как он переводит человеческую жизнь в денежный эквивалент. Вердена передернуло. Ведь даже он, наемный убийца, убивая, никогда не думал о деньгах, а мальчишка думал, смотря на тело человека, который ему был дорог. Это было мерзко.
  
   Солнце светило прямо в глаза, спать было уже невозможно, и Сандр проснулся. Было уже далеко за полдень. Мужчина потер руками глаза. Это был сон. Просто дурной сон. Ничего на самом деле не было: ни старика-некроманта, ни пентаграммы, ни жуткой боли - ничего. Сандр потянулся за лежащей на стуле рубашке и отдернул руку, рубашка была вся в крови, она спине был аккуратный разрез, оставленный ножом. Сандр закрыл глаза и досчитал до десяти. Это просто не может быть правдой, с того света НЕ возвращаются. Все это просто сон, дурной сон. Сандра ранили в уличной драке, а проезжающий мимо человек по доброте душевной подобрал и выходил раненого. Этим объясняется и незнакомая комната. Но крови на рубашке было очень много, Сандр бы умер бы просто от потери крови...
   Сандр резко поднялся, посмотрел в зеркало на стене и увидел свое изможденное, загорелое лицо с волосами цвета красного дерева и ярко-голубыми глазами. Волевой подбородок порос щетиной, волосы, грязные, выпачканные в крови, сбиты в не расчесываемый клок - и это потомок княжеской фамилий, брат мертвого князя Яноша и дядя этих двух юных сорванцов, возомнивших себя великими князьями? Н да уж. Сандру было уже за сорок, но выглядел он на тридцать, хотя казалось, что десять в лет тюрьмы должны были состарить его. Мужчина нахмурился и внимательно посмотрел в окно. Сегодня был один из редких погожих деньков в это время года. За окном были не родные холмы Мерасдора, не бескрайние поля Франена, не Падшие горы ненавистного Госгорна, а леса Лираны. Дом стоял на самой окраине большого города, дальше были видны островки полей и леса, всюду леса, пересеченные лентами дорог. Это была Лирана, "Лесная страна", как еще её поэтически называли в летописях...
   Ну что все-таки с ним произошло? Сандр развернулся спиной к зеркалу и осмотрел свою спину: плотный побелевший рубец прямо под ребрами. Такой рубец остается после очень глубоких ран, а место, где он располагался, не оставляло сомнений в том, что рана была смертельной. НО ЭТОГО ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! В ярости мужчина ударил в стену кулаком. Бред! Ладно, его ударили ножом в спину, и старик на самом деле существует, и Сандр находится в его доме. Но этот старик не некромант, а целитель. Сандр сам видел, на что способны лекари - его нашли на самом пороге, раненного истекающего кровью и выдернули из лап смерти, а не возвращали с того света. С того света НЕ возвращаются. Это не возможно. Мужчина мотнул головой, как будто отгоняя этим движением назойливые мысли, и вышел из отведенной ему комнаты. Разум не хотел принимать реальность за действительность.
   Он хотел найти старика по имени Руссон и расспросить его обо всем. Или хозяин будет дома, или оставит гостю записку. Сандру нужна была определенность, ему нужно было понять, что произошло. Дом, в котором волей судьбы оказался беглец, был очень большим и старым, песчаник, из которого были сделаны стены, почернел от времени. Широкие окна с витражами, литьё на перилах, картины, гобелены, аккуратные маленькие столики с великолепными фигурками, множество комнат - дом больше всего напоминал дворец или жилище аристократа, который является любителем искусства. Зачем одинокому старику такой большой дом, Сандр не понимал. Мужчина вышел в огромный холл. Раньше дом имел П-образную форму, а потом достроили одну стену так, что внутренний дворик стал полом гостиной, даже скамейки сохранились с фонтанами, а сверху достроили крышу.
   Самого хозяина Сандр нашел в столовой, которая была предназначена на двадцать персон. В этой комнате сидела жилистая, седовласая фигурка. Заметив вошедшего мужчину, Руссон резко встал и быстрым широким шагом подошел к Сандру.
   - Господи, это, значит, был не сон, не сон, - вздохнул он, дотрагиваясь до Сандра. И тут вытащенный с того света человек понял, что старику осталось совсем немного, он скоро умрет.
   - У вас тоже такое ощущение? - переспросил Сандр.
   - Да, Сандр, то, что с вами произошло - невероятно, а особенно в свете случившегося ночью...
   - Меня зовут Сандр? - с какой-то безнадежностью в голосе переспросил мужчина. Все самые худшие его опасения оправдались.
   - Да, вы вчера так сами назвались. Кстати, не хочешь поужинать? - переходя с "вы" на "ты" предложил Руссон. Сандр не был голоден, но поесть, особенно когда предлагают, нужно. И мужчина кивнул. Стол изначально был сервирован на две персоны. А курица, хотя мужчина, обходя дом, не заметил ни признака слуг, была великолепна. Как давно Сандр не ел прилично. Да еще и бутылка старого белого вина, которую Сандр собственноручно откупорил. Сначала он предложил вина хозяину дома, но тот отказался. Это и понятно, старость - не радость, здоровье нужно экономить. А себе брат покойного князя налил полный бокал и медленно, катая на языке, пытаясь распробовать весь букет, выпил. Вино было выше всяких похвал. После этого Сандр снова принялся за курицу. Через несколько минут некромант, про которого гость уже забыл, поглощенный едой, воскликнул:
   - Невероятно! На вас не действует яд!
   - Что вы этим хотите сказать, Руссон? - так давно позабытым светским тоном, переспросил Сандр
   - Вино было отравлено.
   Сандр поперхнулся.
   - Да, да, в вино был добавлен корень смерти, один из сильнейших и самый быстродействующий из всех ядов, - подтвердил вышесказанное Руссон и, внезапно что-то вспомнив, выскочил из столовой.
   "Ненормальный, - вынес вердикт Сандр, пережевывая курицу. - Прямо как в той поговорке: "Будь осмотрителен - судьба-злодейка рядом! Меч времени остер - не будь же верхоглядом! Когда Судьба положит в рот тебе халву, ты погоди, не ешь, в ней сахар смешан с ядом!" Не думаю, что автор говорил о яде в прямом смысле этого слова, но у меня в "халве" действительно был яд..."
   В столовую серым метеором вбежал некромант, неся в руках громоздкий фолиант, который он бросил на стол, подняв при этом облако пыли. Сандр и старик закашлялись.
   - Вы должны это послушать, - сказал, справившись с приступом кашля Руссон. - Ведь то, что сейчас происходит, было предсказано раньше. Послушайте!

Наступит время темное в будущих веках,

Когда вы все запутаетесь в своих и чужих греках,

У неба, выходца из тьмы,

Будут два сыны.

Солнце и Луна, выйдут из-за туч,

Два брата рожденные,

но как будто найденные.

Солнцу будет дарована власть на людьми,

Луне для освещения сила магическая Судьбы изменения.

Но два светила на одном небе не уживаются,

Вместе две силы не приживаются.

Луна Солнцем будет убита,

В сон, подобный на смерть погружена.

А солнечный луч в кинжал преобразится,

Под землю уйдет и укажет путь,

Как душе с того мира возвратиться...

   - Белые стихи? - вежливо, но с неприкрытой усмешкой, поинтересовался Сандр.
   - Нет, пророчество Рихарда Гора, великого предсказателя древности, - слегка обиженно ответил Руссон.
   - А, по-моему - бред, - Сандр всегда говорил, что думает, за это и поплатился.
   - Бредом сие является для непосвященных, - надменно сказал некромант, уязвленный таким пренебрежением к пророчеству. - Все предсказанное Рихардом Гором сбылось.
   - Ага, потому что этот бред можно подстроить под любое событие, - продолжал язвить Сандр.
   - Слушайте, не верите, сами читайте! - глава семьи некромантов был сильно уязвлен поведением Сандра и не совсем понимал, что делает. Мужчина внимательно всматривался в полустертые рунические письмена, пытаясь понять, что они обозначают. Внезапно его пронзила боль:
   - Боль... Серость... Темнота... Занавес... - Сандр хрипел, и казалось, вот-вот задохнется. - Ураган, сдирающий плоть с костей... Серость... Безысходность... Рев Зверя... Души умерших...
   - Что с тобой? - тряхнул Руссон, своего названного сына, выводя его из некоего транса, в кой тот погрузился. Сандр тяжело дышал, глаза, казалось, ничего вокруг не видели.
   - Я вспомнил, что было ТАМ...
   - Выпей вина, - предложил некромант, наливая в бокал янтарную жидкость.
   - Отравленного? - криво улыбнулся Сандр.
   - Все равно на тебя яд не действует.
   - Вы правы, - прохрипел Сандр и одним глотком осушил бокал.
  
   Верден буквально видел, как в глазах мальчишки пробегают цифры. Локки, нахмурившись, что-то считал, пересчитывал и, наконец, поднял на свалившегося, как снег на голову, "сударя" большие честные глаза.
   - Надо дядю Генри похоронить, нельзя его здесь так оставлять: рано или поздно кто-нибудь вызовет полицаев, а ведь нельзя, чтобы они к этому дому и близко приближались.
   Вот и вся логика карманника: надо похоронить, потому что нельзя, чтобы в дом явилась стража. Великолепно! Вердену захотелось мальчишке свернуть голову, ну что поделаешь? Если сворачивать голову всякому мерзавцу жизни не хватит, чтобы это сделать, а ведь помимо мерзавцев есть подлецы, подонки, изверги, фанатики, тираны, маньяки и прочее отребье. Приходиться терпеть.
   - И как это сделать? - скрипя зубами, переспросил Верден.
   - Генри - язычник. Был язычником. Тризну по нему нужно справить.
   - Тризну? - до этого Верден не имел представления о том, как язычники-люди хоронят своих мертвых.
   - Погребальный костер, - пояснил карманник.
   У Лесных Теней был целый обряд погребения. Сначала мертвому члену стаи вырезали сердце, и каждый из оставшихся в живых должен был вкусить часть от сердца - это была дань уважения мертвому собрату. Потом мертвому вскрывали вены, выпуская венозную кровь - дань земле, после этого тело засыпалось сухими травами, листьями, тонкими сучьями, в погребальный костер кидался живой зверек - пища для Зверя. В конце обряда погребения разлаживался большой костер, который поддерживался день и ночь, каждый, даже Верден, должен был дежурить у костра, поддерживая его. Считалось, что если все будет сделано правильно, душа Лесной Тени вселится в волка и вернется в стаю. И, правда, к оборотням часто прибивались волки. А у людей, значит, просто погребальный костер...
   - А кто разложит погребальный костер? - поинтересовался Верден.
   - Позвольте, это сделать мне. Я умею, - попросился Локки, а глаза такие честные-честные.
   "Скольких ты еще выставил "язычниками", мерзавец малолетний?" - со злостью подумал Верден, желание свернуть мальчишке голову только усилилось.
   - А вы можете осмотреть дом, пока я буду занят, - выпалил мальчишка и скатился по лестнице. Верден решил, что он лишнего движения в этом доме не сделает. Он только, что понял, в какое положение он попал, не хватало его еще и усугубить. Чем занимается Верден, догадаться будет не сложно, а так все красиво получается: убит ювелир, который помогает ворам, в это время в город как раз пребывает наемный убийца от Севи Гарше. Кто такой на самом деле этот черноволосый таможенник, Верден не знал, но прекрасно понимал, что Севи является местным авторитетом и что случившееся можно прекрасно использовать против него, а заодно и сменить "хозяина города". А кто будет первым претендовать на это место, кроме как лучшего вора Кассгарда? Верден сквозь зубы ругнулся, ситуация складывалась хуже некуда. Во-первых, до Корвиниуса, который мог хоть что-то разъяснить, теперь не добраться, во-вторых, он, скорее всего, встрянет в схватку за место "хозяина города", и, в-третьих, не стоит забывать собственно задание, из-за которого Верден сюда и прибыл. И вообще, какой черт его дернул согласиться? Сидел бы себе в Лиране, денег, слава богу, хватает. Но что сделано, то сделано. Ничего изменить нельзя, придется расхлебывать всю эту наваристую кашу.
   Верден незаметно сам для себя начал осматривать висящие на стенах гобелены. Качественные и очень красивые вещи, на большинстве из них изображены сцены охоты, на некоторых придворные церемонии и сюжеты из Священной Книги - Бисарусса... Сюжеты из Бисарусса? Так вот значит какой "дядя Генри" язычник! Малолетний расчетливый подонок! Просто от тела нужно было избавиться! Тризну справить! Человека даже похоронить нельзя по-нормальному!
   - Сударь, помогите стащить тело и уложить на костер, не то я не смогу! - прозвенел снизу звонкий мальчишеский голосок. Хорошо, что Локки сейчас не оказался поблизости, не то бы Верден точно бы его придушил бы голыми руками. Значит, тело стащить и на костер уложить, чтобы ты, карманник малолетний, мог потом всем и каждому рассказать как "дяденька, который даже не представился и меня напугал, присланный от Севи Гарше, владеющий белым лиранским скакуном с черной гривой" избавлялся от тела "дяди Генри", бывшим "очень хороший человеком и превосходным ювелиром, которому папа камни драгоценные приносил". Хотя ладно, что тут кипятиться. У мальчишки работа такая, так его воспитали. И решения у него, хотя не блещут благородством и честностью, но разумны. Зачем подставлять под удар себя, своего отца и весь бизнес, когда все можно свалить на местного "хозяина города" и приезжего наемного убийцу, а заодно и помочь отцу занять место, которое даже и в небольших городах дает большое преимущество, а в таких огромных как Кассгард...
   - Так Вы мне поможете или нет? - переспросил Локки.
   - Если сам не справишься, - довольно грубо ответил Верден. Он не желал никуда вляпываться. Если надо избавиться от тела, мальчишка сам дотащит, если нужно, чтобы это сделал именно Верден, то хотя бы будет хоть какая-то определенность.
   Локки, ничего не ответив, поднялся по лестнице, вид у него был, как будто его на эшафот ведут. Он умоляюще взглянул на Вердена и, крякнув, поднял тело. Но рана вдруг разошлась, обнажив располосованные мышцы, переломанные кости. Мальчишку чуть не вырвало, тело с мерзким шлепком упало на пол.
   - Помогите, пожалуйста, я, правда, не смогу, - взмолился Локки, борясь с приступами рвоты.
   - Городской щенок! - рыкнул Верден. - Ты что в жизни никогда мертвых не видел?
   Мальчишка отрицательно помахал головой:
   - Мертвых видел, убитых нет...
   - Бывает... Ладно, помогу тебе, - пробурчал Верден и взвалил мертвого ювелира на плечи. Ювелир был легким, и нести его было не тяжело, основную проблему составляла рана на плече, которая постоянно расходилась. Верден не обращал на это внимания, он и не такое в жизни видел. Особенно ему запомнились две девочки-близняшки, которых Лесные Тени зарезали как овец. Лесные Тени никогда не были кровожадны, но убивать людей, особенно в полнолуние, для них было совершенно обычно, как для волка зарезать овцу. Лесные оборотни никогда не считали себя людьми - они гордились тем, кем они являлись, Вердена они тоже за человека не считали, он был Полутенью, а не человеком. Но Локки просто так смотреть на расходящуюся рану не мог: цвет лица мальчишки постоянно менялся от мертвенно-бледного до нежно-зеленого.
   Тризна была умело разложена за домом. Верден прекрасно понимал, что за десять минут, что мальчишка отсутствовал, такой костер не разложишь. Подозрения, что его собираются куда-то втянуть, превратились в уверенность, что так и есть. Наемный убийца чувствовал себя пешкой в чужой игре, ощущение, ввиду его профессии, не новое, но на этот раз правила были не понятны. Верден уложил мертвого ювелира на тризну, а мальчишка извлек из-за пазухи "дяди Генри" флягу, хлебнул из неё и плеснул на костер.
   - Сделайте то же, что и я, - сказал Локки, протягивая Вердену флягу. - Это традиция такая.
   "Ага, традиция, как же", - подумал Верден, но флягу взял. Сделал из неё глоток и бросил флягу в костер, а мальчишка проворным движением извлек откуда-то спички и поджег. Костер запылал. А Верден смотрел на пальцы мальчишки, подвижные и длинные. За руками Локки следил: карманника руки кормят.
   - А теперь покажи дорогу ко дворцу, ведь до Корвиниуса все равно не доберемся, - попросил наемный убийца.
   - Почему не доберемся? Я дорогу знаю...
   Тут Верден не выдержал и отвесил мальчишке подзатыльник.
   - За что? - спросил Локки, поглаживая затылок.
   - За то, что втянул меня в черте знает куда!
   Мальчишка виновато потупил взгляд:
   - Ладно, к Корвиниусу я вас отведу. Это на конце Прямой улице, только это далеко, на другом конце города. Придется на лошади ехать...
   - Ты будешь ехать, а я идти, - Полутень не мог позволить быть наравне с каким-то там карманником, хотя бы и очень умелым.
  
   Идти оказалось и впрямь не близко. Верден просто не представлял себе, каким огромным может быть город. Сначала они блуждали по лабиринтам переулков, а потом вышли на - о, чудо! - прямую улицу! Улица была не широкой, но прямой, она не виляла и не изгибалась под немыслимыми углами, не прерывалась площадями или перекрестками, а шла прямо и прямо, правда три раза меняла название, но это не страшно. В конце концов, Прямая улица уперлась в... лес! Потом, правда, выяснилось, что это не лес, а огромный парк, в глубине которого ютился одноэтажный домик мага Корвиниуса. Возле домика Локки спрыгнул с лошади и подошел к двери, ожидая Вердена, который тем временем проверял седельные сумки: для него метательная игла была дороже всего золота, что у него было, а мальчишке он не слишком доверял.
   Мальчишка, смотря на все манипуляции "сударя", лишь ухмылялся. Когда Верден убедился, что ничего не пропало, он подошел к Локки. Тот протянул руку к ручке двери и нажал. На лице Вердена отразилось смятение: в Лиране каждый самый захудалый некромант защищал свой дом серьезными заклинаниями или устанавливал ловушки для непрошенных посетителей...
   - Не бойтесь, сударь, ловушек нет. Если бы они были, то все гости Корвиниуса были бы давно мертвы, а у высшего мага их много.
   Дом мага внутри представлял собой одну большую комнату, заставленную стеллажами с книгами вперемешку со странными вещами, явно магического предназначения, сбоку Верден заметил дверку, ведущую в другие помещения. По середине этой комнаты стоял дубовый стол, заваленный бумагами, обрывками, пара горящих свечей стояла на краях стола, аккуратная деревянная палочка, выглядывала из-под кип листов и документов, развернутая чернильница, выпавшее перо. Сам хозяин комнаты склонился над среднего формата книгой, увлеченно поглощая печатные строчки, жуя при этом яблоко. Гостей Корвиниус не замечал минут пять, а потом поднял на вошедших глаза. И Верден отпрянул от неожиданности: ТЕ ЖЕ смеющиеся темно-зеленые глаза с аквамариновыми прожилками!
   - Что с Вами? Вы как будто увидели призрака? - голос у Корвиниуса был мягкий, участливый и очень приятный.
   - Можно сказать и так, - ответил Верден по-лирански.
   - Ну, что ж. Я хотя бы призраком пока не являюсь, - задумчиво проговорил Корвиниус, переходя с мерасдорской "трясцы" на язык Лираны. Маг мягко улыбнулся Вердену.- И не смотрите на меня такими удивленными глазами, потом всё объясню. - Корвиниус обратился к карманнику. - Локки, мальчик мой, уйди и верни все, что взял!
   Мальчишка, виновато улыбаясь, выложил несколько мелких вещичек.
   - Всё, я сказал! - чуть повышая голос, сказал маг. - И золотистый шарик тоже верни, пожалуйста, это не тебе не игрушка, да и стоит он копейки.
   Когда золотистый шарик размером с грецкий орех лег на стол, маг сделал повелительное движение, и Локки слегка поклонившись, выбежал за дверь. Мысль о потери проводника ужаснула Вердена, выросшего в лесах: он прекрасно понимал, что в Кассгарде он свихнется прежде, чем найдет выход из города.
   --Я понимаю ваше состояние, даже я, прожив в Кассгарде изрядное количество лет, боюсь заблудиться, но уж лучше будь один, чем вместе с кем попало, - сурово блеснув, глазами сказал Корвиниус. - Из него вырастет такая ж мерзопакостная псина, как его отец, Фернан. Для них лгать, что дышать. Не зря мальчишка носит имя-бога огня, такой же плут, а у его отца даже имя и то, ненастоящее.
   - Я, конечно, понимаю, что мальчишке доверять сильно нельзя, но он был моим проводником...
   - И почему он вам помогал?
   - Я сказал, что прибыл от Севи Гарше.
   - Да, Севи он и его отец по гроб жизни обязаны, - задумчиво пробормотал маг.
   Тут только Верден осознал, что человек стоявший перед ним не имеет возраста. Он напоминал камень, который море превратило в гладкую гальку. Возраст Корвиниуса определить было невозможно. А маг тем временем продолжал:
   - Кстати, специально для приезжих в город я и делаю вот это, - сказал Корвиниус, доставая из-под гор бумаги некий медальон, напоминающий распростертую в полете птицу и протянул Вердну. - Берите, берите! Это подарок. Всегда указывает путь и не даёт заблудиться, верный спутник странников.
   Верден сначала замялся, но, оценив обстановку, взял протянутый амулет.
   - Мне не терпится расспросить вас кое о чем, но думаю, что сначала стоит представиться. Корвиниус, высший маг, исключенный из Совета, - сказал маг, протягивая для рукопожатия руку.
   - Верден, демонолог, Полутень, - представился Верден, усмехнувшись про себя. Хорошо, что он еще не назвал свою профессию. Корвиниус в ответ тоже улыбнулся. Верден пожал протянутую руку мага. Рукопожатие мага было твердым, но не жестким.
   - Ну, теперь мы можем удовлетворить обоюдное любопытство. Как гостю, я представляю Вам первому задавать вопросы, - любезно проговорил маг, садясь за стол. Потом придирчиво осмотрел заваленный хламом стол, взял и стряхнул все на нем лежащее на пол. - Давно хотел навести порядок, - пояснил он свои действия. - Жаль, что не могу предложить вам присесть, у меня просто нет больше ни одного кресла. Ну, ладно, я знаю, зачем вы прибыли, и был приятно удивлен, когда увидел вас на дорогах Франена...
   - Вы были приятно удивлены? Вы хотите сказать, Корвиниус, что не ожидали моего приезда?
   - Ваш приезд стал для меня приятной неожиданностью...
   - А разве гонец вам ничего не передал?
   - Какой гонец? Две недели назад ни Генрих, ни Герман не посылали никого в другие страны.
   - А кто же тогда принес мне задания от братьев-близнецов, желающих друг другу смерти?!
   Маг выглядел озадаченным. Между бровями залегла складка.
   - Конечно, смерть одного из братьев сняла бы политическую напряженность, но гонца официально никто не посылал.
   В ответ Верден цветисто выругался. Маг взглянул на Вердена, а потом вновь погрузился в раздумья.
   - Знаете, - наконец-то сказал Корвиниус, - а ведь ваш приезд - это единственный выход из сложившейся ситуации. Можете считать, что это я Вас нанял. И оплату я Вам гарантирую.
   Верден удивленно взглянул на мага.
   - Не беспокойтесь, деньги у меня есть. Люди платят мне за помощь. Я всегда считал, что магия должна служить людям. За это меня и исключили из Совета. Ладно, понимаете, это задание для вас будет самым прибыльным из всех. Во-первых, тебе заплатит второй брат, во-вторых - я, а в третьих, скорее всего, неизвестный наниматель, пославший "гонца", будет играть до конца...
   - Меня никогда не интересовали деньги, - покачал головой наемный убийца. И это было правдой. Выросший в лесах Верден считал деньги выдуманной людьми глупостью. А к убийствам подходил с философией оборотней. Лесные Тени считали, что никаких случайностей в жизни не бывает. Если ты родился оборотнем, значит, богам так угодно. Оборотни превращаются в хищников, но не просто хищниками, а хищниками на людей. Само Провиденье предназначило их охотиться за людьми, как рыси охотятся на зайцев. Если бы не было рысей, то зайцы бы расплодились и погубили бы лес, а если бы рыси охотились слишком рьяно, то, в конце концов, им бы просто бы стало не хватать еды. А люди чересчур расплодились, и высшее предназначение оборотней их убивать. Лесные Тени умеют убивать и создавать оружие и яды, они имеют собственные легенды и предания, они могут делать все то, что обеспечивает их жизнь, но не создавать произведения искусства. Лесные Тени - хищники, оборотни, но не люди. А если член стаи начинает ненавидеть таявшегося в себе Зверя, не желает убивать, то его наказывают медленной смертью, так как он считается предателем стаи, Провиденья и богов. Поэтому Лесные Тени и не любят вампиров, которые являются не хищниками, а паразитами...
   - Твоя помощь, Верден, необходима, - мягко сказал Корвиниус. - Для страны все равно кто из братьев займет княжеский посад, они не только внешне одинаковы, но и имеют один и тот же характер. Понимаешь, и Генрих, и Герман жаждут взять в руки княжеский скипетр, и будут идти в этом до конца, они очень упрямы. Или вопрос решится смертью одного из братьев, или Мерасдор расколется на два государства, что будет началом его конца. Это княжество очень маленькое и каждый город, каждая долина в нем обеспечивает его жизнедеятельность, да и тогда Госгорн уж точно нападет, а у нас нету даже хорошего полководца. Был один, Сандр Гронауский, брат покойного Яноша, великолепный полководец, из него получился бы хороший князь, но, понимаешь...
   Верден прекрасно понимал, что Сандр Гронауский сейчас лежит в могиле отравленный или с ножом в спине, или, возможно, гниет заживо где-нибудь в тюрьме. Все-таки, как он был рад, что пришел к Корвиниусу, тот был, наверное, единственным разумным человеком во всем этом дурдоме, и наконец-то соблаговолил объяснить, что происходит в этом треклятом княжестве. Верден слушал Корвиниуса внимательно, стараясь не опустить ни одного слова сказанного магом.
   - Честно говорю, ни Герман, ни Генрих - не князья, и разница между ними ничтожна, - начал ходить по комнате маг, заложив руки за спину. Это делало его похожим на ворона или грача. - Но уж если выбирать, кого из них допустить к власти, то я выбираю Генриха. Его хотя бы не начали обрабатывать святые отцы, - в устах мага это прозвучало почти как ругательство. - Радикальный Орден Меча Господня, может быть, знаете?
   Верден отрицательно покачал головой.
   - Этот орден очень радикален. Братья Меча, как они себя называют, считают, что только люди творенья господни, и никто кроме них не имеет права жить на земле. Они добились власти в Госгорне, и тот час начались гонения на вампиров и оборотней, очень многие перебрались сюда, но еще больше были убиты или сожжены, - покачал головой Корвиниус, в его мягком голосе слышались нотки ярости. - Но во Франене им дали рьяный отпор и начали преследовать, и они сбежали в Мерасдор, где тут же, как стервятники, накинулись на Германа, - маг остановился и посмотрел в упор на Вердена. - Вы что, правда, ничего не слышали про Орден Меча Господня? - удивленно спросил он.
   Ни про какой Орден Меча Господня Верден и не слышал: Лесные Тени были язычниками, а в Лиране церковь почти не имела никакого влияния, особенно если учесть то, что король Саунтрон был не в ладах с церковью, в отличие от набожного Альгерда, своего отца.
   - Черт побери! - осенило Вердена, и как он сразу не догадался! Саунтрон! Вот кто подослал ему гонца. Но зачем ему это надо было?
   - Что случилось? - спросил Корвиниус.
   - Я, кажется, знаю, кто послал ко мне этого "гонца", - не подумав, брякнул Верден. Ну, кто, спрашивается, тянет его за язык? Провиденье, чертово? Ведь и не болтлив вроде, не то бы точно до своих двадцати пяти лет не дожил бы...
   - Ну и кто это, по-вашему? - оживился маг. Верден про себя помянул дьявола и всю преисподнюю, меньше всего он хотел связываться с королем Лираны. Но отвечать ему не пришлось. Расхаживая по комнате, Корвиниус наступил на аккуратную деревянную палочку, и она треснула.
   - Какая жалость! Придется новую делать...
   - А вы что не можете её восстановить с помощью магии? - Верден привык считать, что магия может все.
   - Нет, не могу, - проговорил Корвиниус, в его голосе была горечь. - Положение мага хуже, чем у вампира. В мире сем, но не от мира сего. Мы даже не можем вмешиваться в течение истории. Если следовать законам магии. Я не говорю про власть или убийство, ведь это, само собой разумеется, я говорю просто про помощь другим людям. Нельзя использовать магию в мирских целях! А я не смог смириться с таким положением, и был изгнан, - маг подошел к окну и начал смотреть куда-то вдаль. - Поминаешь, магия - это энергия жизни. Маги это дети, у которых не обрезали пуповину. Они могут жить, они питаются соками матери-земли, они имеют больше, чем простые смертные. Но они не свободны, они зависят от природы. А если они начинают плохо себя вести: жаждать власти, денег или использовать магию во вред - то их просто-напросто лишают магии, а без неё маг жить не может, он чахнет и умирает. Меня хоть и изгнали из совета, но магии не лишили. Точнее, она сама из меня не ушла, - Корвиниус замолчал, а потом неожиданно спросил. - Сколько тебе лет?
   - Двадцать пять, - ошарашено ответил Верден.
   - Двадцать пять, - задумчиво повторил маг. - По меркам людей ты еще молод, но ты - Лесная Тень, а значит, можешь по праву именовать Мужчиной с большой буквы...
   - А вам сколько? - спросил Верден, он так и не смог понять, сколько Корвиниусу лет.
   - Мой возраст - это мое наказание, - вздохнул маг.
   Внезапно с улицы послышалось тревожное ржание и приглушенный рык. Верден подскочил к окну: огромная кошка напала жеребца и тот, встав на дыбы, молотил по воздуху копытами, не давая хищнику к себе приблизиться. Верден бросился на выручку другу.
  
   Рысь осторожно обходила жеребца, готовясь к нападению. Верден понимал, что от этой твари лошади не отбиться, Герцогу нужна помощь. Рука привычно скользнула за спину, надеясь сжать рукоять меча, но родного спадона не оказалось - длинный двуручный меч остался притороченным к седлу. Помянув про себя дьявола и преисподнюю, Полутень метнул нож в сторону огромной кошки и молнией бросился к жеребцу. Отстегнуть меч оказалось секундным делом, одним махом он перерезал упряжь лиранского скакуна и тот устремился в лес. Полуоборотень и рысь остались один на один. Зверь был разъярен раной и не собирался отступать. Рысь прыгнула на Полутень, но Верден оказался быстрей - он избежал свидания с когтями и клыками зверушки совершив кувырок через голову, но один из когтей оставил глубокую царапину на руке. И тут зверь обезумел, рысь не видела ничего кроме крови, которой жаждало каждая клетка её тела. И она бросилась вперед. Верден ударил наотмашь, и оскаленная голова покатилась по траве. С шеи фонтаном хлынула кровь и попала Вердену в лицо. Он в изнеможении опустил окровавленный меч и долго смотрел на обезглавленное тело. Лесные Тени верили в предзнаменования. Только что Верден убил рысь, животное, которое является символом Лираны...
   Верден задумался, а потом вновь взглянул на тело: оно начало трансформироваться, через несколько минут тело большой кошки превратилось в молодое женское тело. Господи, он убил оборотня. Внезапно внутри Вердена что-то оборвалось. Руки судорожно сжимали меч. Он никогда не убивал оборотней, он считал их друзьями, всегда считал, но она напала на него... Внезапно кто-то положил руку ему на плечи, Верден вздрогнул.
   - Прости, что не помог тебе, - сказал Корвиниус, в его голосе не было ничего лживого, он действительно чувствовал себя виноватым. - Я просто растерялся и не смог использовать силу.
   - Я убил оборотня, - как-то отрешенно сказал Верден.
   - Ты убил не оборотня, а ликантропа, - назидательно сказал маг, говорил он спокойно размерено, как говорят с дикими животными. - Оборотнем становишься от рождения, а ликантропы были раньше людьми. Оборотничество - это дар, а ликантропия - болезнь. И нужно понимать, что оборотень - это не ликантроп. И убивая ликантропа, ты оказываешь ему самую большую услугу. Ликантропы не могут контролировать себя, они убивают всех без разбору, а потом или не помнят о том, что делали ночью или ненавидят себя за это. Эти люди больны, они оторваны от мира и одиноки, иногда они сбиваются в стаи, но они не оборотни, они не признают свое положение, как должное. Их болезнь не излечима...
   Верден слушал Корвиниуса и успокаивался, ему становилось все лучше и лучше, рука не болела: раны уже не было. Кровь Вердена и так была предрасположена к оборотничеству. Он знал, что вернется в стаю и станет истинной Тенью. Он больше не будет служить людям, так как не имеет на это право, он член стаи, и уже не человек...
   Корвиниус еще долго что-то говорил, а потом замолчал. Сделал жест рукой и обезглавленное тело рассыпалось сотнями искр.
   - Я не хочу, чтобы ликантропы тут устроили пир. Они сжирают своих мертвых...
   Наемный убийца обернулся и посмотрел прямо в глаза магу, в темно-зеленые с аквамариновыми прожилками глаза.
   - Мои глаза вам кого-то напоминают?
   - Разиля де Ферану.
   - Де Ферану? Королевский род, род королей Лираны, среди которых не может быть магов, - эти слова были сказаны Корвиниусом с болью и глубоким отчаяньем, таким глубоким, что оно вызывает на губах грустную улыбку.
   - Разиль был высшим магом, теперь он мертв...
   - Каждый маг ощущает смерть другого, смерти Разиля я не ощутил, - одними губами сказал маг, но Верден услышал:
   - Что вы хотите этим сказать? - резко спросил он.
   - Ничего, кроме того, что магия этого человека не выплеснулась в Макрокосм, - пожал плечами Корвиниус. Потом тон его резко переменился, место меланхолии заняла деятельная натура мага: - Кстати, я видел, как вы управляетесь с мечом. Через два дня Генрих устраивает турнир, где вы могли бы поучаствовать. Это и объяснит ваш приезд и позволит увидеть Генриха. Ну и как вам предложение?
   Верден вспомнил мертвого ювелира, Севи Гарше, Локки-Карманника, и утвердительно кивнул. В турнире он будет участвовать.
   - Рад, что вы согласились. А теперь позволите мне проявить гостеприимство? Выпейте со мной медовый напиток, великолепная вещь, - Корвиниус слегка обхватил за плечи Вердена и повел в свой дом. Отпускать человека, который в Кассгарде впервые и не знает его легенд, в такую ночь было равнозначно послать его на смерть.
  
   - А это, что еще такое? И сколько, позвольте спросить, у вас бутылок отравленного вина? - воскликнул захмелевший Сандр, опустошая третью бутылку великолепного вина. Руссон пожал плечами.
   - Бывшие хозяева этого дома любили травить гостей вином, - безразлично ответил он. - Кстати, то, что вы пьете не вино, а мед.
   - Мед? - переспросил Сандр, рассматривая гутой темный напиток. - Великолепный напиток! А какой яд здесь?
   - Никакого, мед я пью сам, он очень полезен и вкусен. Его делают слайвонцы, а они знают толк в напитках. Хотя, говорят, что Лесные Тени делают некий отвар из трав, который даже лучше чем мед из-под Черехова...
   - Слайвонцы пьют это каждый день? - слегка заплетающимся языком переспросил Сандр.
   - А скажите, что вы помните про себя, свою личность и так далее? - некромант не мог побороть в себе исследователя, все, что происходило, было невероятно. Хотя Руссон Сандра человеком не считал, просто хотя бы потому, что человек должен быть живым, а не воскрешенным.
   -Я полководцем был, горняков из родной земли выгонял, мразь эдакую! - зарычал пьяный Сандр, мед хорошо дает в голову. - За страну, родную сражался, любимцем у народа ходил! Но язык за зубами не держал и говорил всякой мрази, что он - мразь. И оказался в тюрьме для предателей! Десять лет провел, зная, что мои племяннички, всякое отребье вокруг себя держат, которое из Родины моей соки сосут! А я в тюрьме сидел, гадами посаженный, и не выдержал, сбежал и оказался в Лиране, а они убийцу наемного послали, сукины дети! - в разгаре чувств Сандр ударил со всей силы по столу, а силы у него была немалая, кружка разлетелась на сотни мелких осколков. Внезапно послышался сверху ужасающий грохот, Сандр мигом протрезвел:
   - Что это? - спросил он.
   - Ветер, - недовольно пробурчал некромант, как будто бы это все объясняло.
   - Ветер? - переспросил Сандр, думая при этом, что могло так грохотать, падая, и почему Руссон так спокоен. Внезапно мысли потекли в совсем другую сторону. - Слушайте, а, сколько у вас комнат и почему там нигде пыли не было?
   - Комнат в этом доме сто двадцать, может даже больше, если учитывать все потайные ходы, которые я не нашел, - цедя слова, ответил некромант. Поймав, взгляд Сандра он добавил: - Да, в этих ста двадцати комнатах я живу один. А зачем мне такой огромный дом? Во-первых, если сложный ритуал пойдет не так, как надо, то погибнет меньшее количество людей. Во-вторых, бывшими хозяевами этого дома были виконты Корнуэллы, а у них были особый взгляд на веселье, внизу есть богатая комната пыток, и поэтому этот дом лучше подходит для ритуалов некромантии, - сказал Руссон, о третьей причине, по которой этот дом был приобретен, он промолчал. Не говорить же первому попавшемуся, что он прямой потомок тех самых Корнуэллов? Если об этом кто-нибудь узнает из народа, то его на кусочки разорвут, в прямом смысле этого слова.
   - А пыли тогда почему нет? - Сандр всегда отличался завидным упрямством.
   - Это Ветер... - раздраженно ответил некромант.
   - Ага, - кивнул Сандр, - он еще и в книге расписался. Что это за ветер такой, который пыль убирает?
   - Пройдемте со мной, и вы все увидите. Все-таки спасибо, что вы меня задержали, не то боюсь, что последствия были бы необратимыми
   Сандр с готовностью встал. Все-таки странный этот некромант, даже очень. Они поднялись по лестнице с богатой резьбой на перилах. Сандру, который последних десять лет просидел в тюрьме на одном хлебе и воде в жутких условиях, а до этого почти все время в походах и в казармах, роскошь дома претила, но заставляла вспоминать детство в княжеском дворце. Руссон шел уверено и быстро, что это грохнуло некромант знал, он поднялся на третий этаж и пошел прямо по коридору.
   - Знакомьтесь, Ветер! - сказал он Сандру. В коридоре висело нечто бесформенное молочно-белое. Увидев некроманта, оно тревожно заметалось и застыло. Руссон скрестил руки на груди и сурово взглянул на сгусток.
   - Итак, что случилось? Почему это произошло? Ты, может быть, хочешь вернуться обратно? - спросил он у сгустка. Молочно-белый комок задрожал и сжался, он казался разумным.
   - Вижу, возвращаться ты не хочешь. А как насчет того, чтобы вообще исчезнуть? Если это еще раз повториться, я, клянусь водами Ратора, я тебя... - повисла натянутая пауза. Комок стал более прозрачным и весь ходил мелкой рябью. Руссон слегка кивнул, и комок куда-то исчез. Сандр почувствовал лишь сильный порыв ветра.
  
   Корвиниус отвел Вердена в свою комнату, которая была порядком захламлена. Нет, захламлена, это мягко сказано, в комнате мага был настоящий бардак. Хотя не сказать, что Корвиниус был неряхой, за собой он следил. Скорее всего, он просто патологически не переносил порядок, и такое встречается, или был бывшим аристократом, которому приходиться обходиться без слуг, все может быть. А Корвиниус тем временем стряхнул с кровати все на ней лежащее и предложил гостю присесть, как он и говорил, ни кресел, ни стульев в доме больше не было. Мягко улыбнувшись, он предложил Вердену переночевать у него дома. Верден отказался, он не собирался стеснять хозяина своим присутствием, крохотный домик был тесен для двоих людей.
   - Но хотя бы останься до утра, - предложил Корвиниус, - поговорим.
   Верден остался, и вскоре был очень рад этому: разразилась буря. Дождь заливал окна, а ветер грозил сломать раму и выбить стекло, от грома сотрясались стены, а молнии разрезали небо. Послышался женский визг, заглушаемый непогодой, Верден хотел было посмотреть, что происходит, но Корвиниус остановил его.
   - Не ходи, сегодня Ночь Зверя, ты никому не сможешь помочь, только сам погибнешь.
   - Ночь Зверя? - переспросил Верден. - Ночь Мерва? - он был очень удивлен. Ночь Мерва, так называли одну ночь в десятилетие, когда Лесные Тени позволяли быть себе жестокими, когда освобождали зверя внутри себя. В эту ночь Лесные Тени вырезали целые поселки, но Верден ни одной из Ночей Мерва не застиг и не сказать, что об этом он сильно жалел. Но откуда это известно в Мерасдоре? Да и вообще, ведь это даже не языческий праздник, это то, что последователями единобожия искоренятся в первую очередь...
   - Вы, правы, - прошелестел голос Корвиниуса, - но я униат, последователь чисто мерасдорской религии, которая объединяет все концессии. Униаты верят, что есть один Бог, который создал все, но есть и Зеркала, отражающие Бога. Каждое зеркало отражает Бога по-своему, расслаивая его силу, и каждое отражение Бога имеет свое имя и определенную самостоятельность. Темное отражение Создателя - Мерва. Бред, правда?
   Верден утвердительно кивнул, большей бредятины он в жизни не слышал.
   - Но это удобная религия, особенно в Мерасдоре, - пожал плечами маг. - Её поддерживают все больше и больше людей. Кстати, в этом княжестве есть религиозный центр - Гронау, там обосновываются все священники и жрецы различных концессий. Вот, где настоящий дурдом, по сравнению с Гронау Кассгард еще вполне нормальный город...
   - Вполне нормальный?! - Верден даже не хотел представлять себе, что твориться в Гронау, если по сравнению с ним Кассгард можно считать нормальным городом.
   - Ага, - кивнул маг и подошел к окну, любуясь стихией. Ударила молния, тут же прогрохотал гром. Маг, коротко вскрикнув, упал, скорчившись от боли. А за окном сотни молний разрезали ночное небо и исчезли - этой иллюминацией закончилась буря. Корвиниус не видел этого, он не мог даже кричать, боль не давала этого сделать. Боль, боль, пожирающая сознание, она приходила этапами то сильней, то слабее...
   Верден подскочил к Корвиниусу, но не знал, что ему делать, Лесные Тени умеют убивать, но не лечить, но он взял руку мага в свою. Верден наблюдал за муравьями и знал, что если один из них болен, то остальные, пробегая мимо, касаются его усиками или лапками, давая понять, что он нужен. Ледяные пальцы мага сомкнулись на его запястье, и тут Верден почувствовал эхо боли, которую испытывал маг, в сотни раз ослабленную, лишь отзвук, как отзвук далекого грома. Внезапно, как и началась, боль отпустила мага. В его темно-зеленых глазах стояли слезы. Верден подхватил Корвиниуса и уложил его на кровать.
   - Спасибо, - прошептал он одними губами и потерял сознание. Верден остался сидеть у кровати мага. Для него это было что-то новое, непривычное. У Корвиниуса начался жар. Верден знал, что для того, чтобы сбить температуру, нужно положить на лоб полотенце, смоченное в холодной воде. Спрашивая себя, что он делает, Верден пошел искать воду. Дом мага был крохотным: две комнаты, одна из них библиотека, крохотная кухня, ванна, довольно просторная, и уборочная. В ванне висело чистое полотенце, которое Верден смочил в ледяной воде и положил на лоб мага. "Н да уж, - думал Верден. - Что я, Лесная Тень, делаю? Помогаю человеку. И после я собрался вернуться в стаю, где отказ убивать считается предательством? Я должен убивать людей, а не помогать им..." - после этого он взглянул на Корвиниуса, плюнул на всё и поменял ему компресс. Вскоре жар у мага спал, и обморок перешел в глубокий сон. Спать Вердену не хотелось абсолютно. Он почистил от крови и грязи меч, он слегка затупился, но точильного камня у Вердена с собой не было, он остался в седельной сумке Герцога. Закончив с этим занятием, демонолог решил привести себя в порядок. Смыл грязь и кровь, помыл лицо, застирал куртку, не то она вся пропиталась запахом крови и пота, отряхнул с ботинок пыль, наконец-то вымыл волосы, не то он стал похож на наемника, а не на элитного убийцу, которому платят по тысяче золотых гастерциев за заказ. Жаль, что не во что переодеться запасная одежда тоже осталась в седельной сумке. Вытерев лицо, он взглянул в небольшое, но на удивление чистое зеркало, придирчиво осмотрел себя и остался доволен, усмехнулся своему отражению и пошел проведать Корвиниуса. Маг крепко спал. До восхода оставалась еще уйма времени.
  
   Корвиниус просунулся с первыми лучами солнца и выглядел абсолютно здоровым. Он разбудил задремавшего Вердена и выказал желание отвести того во дворец Генриха.
   - Слушайте, вам лежать надо, - моргая, для того, чтобы проснуться, заявил Верден.
   - А вы стали уже доктором и знаете, что со мной было? - переспросил маг и улыбнулся. У Вердена ничего на это ответить не было, и он благоразумно промолчал.
   - Вы меня простите. Спасибо вам. Если бы не вы, я бы не выдержал этого приступа, - тяжело вздохнул Корвиниус. - Рано или поздно я не выдержу...
   - Это повторялось много раз? - переспросил Верден.
   - Да. Это мое проклятье, в прямом смысле этого слова, - в голосе мага была тихая грусть, человека, который смирился со своей судьбой. - Я чувствую боль мироздания. Вчера кто-то нарушил законы мироздания, дерзко нарушил, сильно. Болью отзывается смерть мага и нарушение Законов, даже очень сильная человеческая жестокость. Чем сильнее нарушение, тем сильнее боль. Никогда до этого у меня не было таких приступов, если бы ты не взял тогда меня за руку, я бы не выдержал. Я отдал тебе часть боли.
   - Но, я ведь не чувствовал боли, как таковой, только её эхо, - Верден был растерян.
   - Ты и не мог чувствовать, - грустно улыбнувшись, ответил Корвиниус. - Эту боль могут чувствовать только маги, а ни демонология, ни некромантия к магии не относятся. Господи, да что за правило они нарушили, что даже Завеса колыхнулась?
   Внезапно Корвиниус замолк пораженный своей догадкой, на лице его застыло странное выражение, не описываемое словами, какое-то подобие ужаса, маг упал на кровать.
   - Завеса, - прохрипел он. - Её... Господи, ты, боже мой! Они же... Это невозможно... Мироздание бы не допустило этого! Те, кто умер, не должны жить! Это разрушит... Что начнется! Да какой идиот на это решился?!!
   - Очень содержательные выводы, - хмыкнул Верден, хотя понимал, что то, о чем говорит маг очень серьезно. Корвиниус никак не среагировал и продолжал мерить шагами комнату. Он остановился, пристально взглянул на гостя, нахмурился:
   - Надо успокоится, - пробормотал он, пару раз глубоко судорожно вздохнул, а потом обратился к Вердену. - У тебя костюм есть, все-таки в приличное заведение идем?
   И тут Верден не выдержал и расхохотался, вместе с ним засмеялся и маг, они смеялись вместе, так что из глаз брызнули слезы.
   - Нет, все-таки, у тебя запасная одежда есть или нет? - осведомился Корвиниус, в его глазах снова стояли слезы, но на этот раз от смеха, а не от боли.
   - Я брал охотничий костюм, что побогаче, специально для таких случаев, но он находится в седельной сумке на спине Герцога, - задумчиво отозвался Верден.
   - Герцога? Это того белого жеребца с черной гривой? - переспросил маг.
   - Да, но только, когда я перерубил привязь, он куда-то убежал.
   - Далеко он уйти не мог. Посмотрим на территории моего парка, - проговорил Корвиниус.
   Герцог действительно не смог далеко уйти. Он сломал ногу. Его нужно было убить, лошадь, если она ломает ногу, убивают. Герцог фыркал, сопел, увидев своего хозяина, пытался подняться. Полторы недели Герцог был для Вердена другом, а теперь его нужно убить. Верден не хотел этого делать, он затравлено взглянул на мага и занес уже меч, чтобы один движением убить Герцога, но Корвиниус мягко отстранил его. Он нежно потрепал лошадь за гриву и начал медленно поглаживать сломанную ногу Герцога, из-под пальцев Корвиниуса струился золотой свет, который рассыпался сотнями искорок и впитывался в кожу лошади. Послышался неприятный щелчок, и Герцог одним резким движением встал. Верден на радостях обнял жеребца за шею, уткнувшись в белоснежную грудь.
   - Спасибо Вам, Корвиниус! - искренне поблагодарил Верден, и тут же выругал себя последними словами, ведь Лесная Тень не должна быть ни к чему привязана, а он привязался к жеребцу, жалел Разиля, помогал Корвиниусу...
   - Не за что, - отозвался маг, этот стандартный ответ в его устах имел свой первоначальный смысл. - А теперь идите, переодевайтесь.
  
   Ко дворцу князя Генриха подъехала странная парочка: человек без возраста, в бывшей когда-то ярко зеленой мантии, а теперь покрытой пылью и кровью, явно не своей, верхом на хромающей гнедой лошадке и молодой человек, аристократической внешности, в одной руке которого меч покрытый до гарды кровью, а рядом с ним идет великолепный белый конь. Одежда Вердена была девственно чиста и в некоторых местах порвана страшными ударами меча, которые так и де достигли цели. На скуле у Вердена еле виднелся старый белый шрам. Оба подъехавших человека были в приподнятом настроении.
   - Н да уж, - задумчиво сказал Корвиниус, оглядывая Вердена с ног до головы, - а я то думал кем тебя представить князю. Теперь знаю, представлю тебя опальным аристократом, на которого напали бандиты, да и конь у тебя такой, что ясно говорит о принадлежности хозяина к высшему сословию...
   Верден и Герцог переглянулись и одновременно, совершенно одинаково фыркнули. Маг рассмеялся. Смех Корвиниуса оказался очень заразительным. Верден сложился пополам, хохоча во все горло.
   - Меньше всего хотел бы стать аристократом, - сказал сквозь смех Верден. - А бандиты на нас, точнее их целью был я, и так напали.
   - Бандиты?
   - А кто еще?
   - Я в Кассгарде давно живу, и много всякого видел, бандитов в том числе. Те, кто на нас напал, не были похожи на городских грабителей.
   - А на кого похожи?
   - Не знаю, а ты как думаешь?
   - Мечом они махать умеют, - растягивая слова, сказал Верден, припоминая прошествие на городской улице, когда десять вооруженных напало на мага и Полутень. Верден среагировал быстро, а маг замешкался, он никогда не был воином, и вооруженное нападение оказалось ему в диковинку. Основной удар пришелся по наемному убийце, и быть Вердену мертвым, если бы не Корвиниус, который рассыпал меч одного из нападавших в мелкое крошево. - Я тоже толком не знаю, кто они, но, скорее всего наемники.
   - Червь сомнения меня гложет, - Корвиниус находился в глубокой задумчивости. - Что-то я заметил интересное, но абсолютно не помню что.
   - А вот насчет интересного, помните, когда тот, чей меч вы раскрошили, в самом начале замахнулся на вас, как вы тогда увернулись?
   Корвиниус пожал плечами:
   - Я сам иногда не осознаю, что происходит. Магия. В критических ситуациях она срабатывает, повинуясь не моей воле или разуму, а рефлексу. Так что не спрашивайте, я сам не понимаю, что тогда произошло, хотя живу уже очень долго.
   Повисла долгая пауза.
   - Слушайте, а зачем мы вообще ехали во дворец? - первым прервал молчание Верден.
   - Представить вас Его Высочеству князю Генриху, - после этих слов маг придирчиво осмотрел Вердена и себя, потом дотронулся до своей мантии, и она стала чистой. - Вот за это меня и изгнали из Совета, - пояснил он и зашагал во дворец, Верден следом за ним. Двое, тут же подбежавших слуг, отвели лошадей в конюшню.
  
   Помещение с узкими стрельчатыми окнами, через которые пробиваются лучи света, прочерчивая в полумраке собора золотистые полосы. В центре стоял большой стол с лежащим на нем огромным мечом. За столом сидели люди в белых мантиях с капюшоном, скрывающим лица, на шее медальон, круг с мечом, гарда и лезвие которого касалось круга, а на самом мече, как на кресте, было изображение Распятого Бога. Верховный Магистр встал:
   - Братья мои, я Великий Магистр Ордена Меча Господня, собрал досточтимейших членов нашего братства, чтобы обсудить деяния, происходящие в мире светском, - сказал он и замолчал, голос у него был тяжелый, слегка хрипловатый. После того, как Верховный Магистр замолчал, настала звенящая тишина.
   - Ваше Высокопреосвященство, я хочу излить вам боль нашу, - сказал стоящий слегка в отдалении человек. - Десять воинов посланных по приказу Вашему не вернулись.
   - Значит, Бог рассудил так, - пожал плечами Верховный Магистр. - Розен Телье, сын мой, что еще происходит в мире светском?
   - Корвиниус испытал Боль, и должен быть мертв, но ему помогли.
   - Не знаешь ли ты, юный брат мой, кто помог противнику нашему?
   - Тот, кто покушается на жизнь избранника Ордена, - вместо розена ответил один из магистров, сидящих за столом. Розен слегка поклонился и замолк.
   - Что ты знаешь об этом, брат мой?
   - Ваше Высокопреосвященство, я считаю, что опасность, исходящая от приезжего, только усилилась, так как нанял его никто иной, как враг наш, владеющий знаниями тайными, Корвиниус, который возжелал погубить избранника нашего, последователя нашей веры, князя Германа, - человек говорил с величайшей осторожностью, тщательно выбирая слова. - Мы недооценили приехавшего, и расплатились жизнью десяти, я считаю, что лучше не оставлять его в живых...
   - Вы забываете, что мы имеем дело не с рыцарем или аристократом, а с наемным убийцей, - влез в разговор самый молодой и самый нахальный из магистров. - Так что думаю его лучше использовать в своих целях...
   - Но это не снимет опасности с чела Избранника, - заявил Телье.
   - Господь бог видит, что братья мои не искусны в светских интригах, - сказал брат Элохим - магистр, который в свой век был заядлым интриганом, а потом, спасая свою шкуру, подался в орден, где интригами, добился места магистра.
   - Мы всю жизнь посвящали господу нашему, - ответил худой, как скелет истинно верующий брат Седрим.
   - Да, но зачем поступать необдуманно, если решение само плывет в руки? - спросил Элохим. - Ведь Герман и Генрих - близнецы, нужно только спутать их и неправильно указать, и дело будет решено...
   - Разумное решение, брат Элохим, но как себе ты это представляешь? - магистр Лакро в своем репертуаре, как всегда нагл и нетактичен.
   - Так и представляю, брат Лакро, коль разрешение я получу от Его Высокопреосвященства, то я берусь сделать это...
   - Ты его получил, брат Элохим, - сказал до этого молчащий Верховный Магистр. И дал знак окончания Собрания. Но никто не уходил. Господи, что им еще надо?!
   - Ваше Высокопреосвященство, неужели вы будете потакать тому, кто не посвящен в Орден с момента рождения, тому, кто не верил в Распятого Бога?!! - стараясь не потерять самообладания, спросил Лакро, голос у него дрожал он гнева.
   - Успокойся, брат мой, ведь Бог наставляет на путь истинный и он определяет судьбу человека, и коль брат Элохим пришел к нам, то значит так надо, - попытался урезонить своего друга розен Телье.
   - Для того, чтобы Бог наставлял человека, нужно что бы у человека была душа, - Лакро явно перегнул палку. Это уже оскорбление, причем очень страшное. Но на лице брата Элохима не дернулся ни один мускул. Великий Магистр примиряюще протянул к Лакро руку:
   - Сын мой, молодая кровь еще играет в тебе, подави свой гнев, ведь этому учит Посвящение. Гнев, как кипящая вода, кажется, полезен, а делу только убыль.
   Лакро скрипнул зубами и опустил глаза. Торжественную улыбку Элохима Лакро не видел, её скрыл капюшон мантии.
   - Господа, - вкрадчиво обратился к присутствующим магистр Люциус, - у нас есть более насущные проблемы, чем решать междоусобные стычки.
   - А кстати насчет проблем, объявился Орден Адских Гончих...
   - Не думаю, что это является проблемой. Гончие - охотники за нечистью, и они не будут вмешиваться ни в политику, ни претендовать на первенство. Гончие, те же Лесные Тени, но только за порождениями ночи, - мягко, даже очень мягко, прошелестел Люциус. Кому как не ему знать про Орден Адских Гончих?
   - А откуда, брат Люциус, вы это знаете? - Лакро всегда отличался большой проницательностью.
   - От туда откуда и вы знаете все языческие обряды, - улыбнулся Люциус, видя как передернулся Лакро. Мальчишку давно надо было приструнить.
   А Великий Магистр массировал виски. Как он устал от этих перипетий, интриг внутри своего Ордена. Как будто он не знает цену словам Элохима, а так же, что Люциус является главой Гончих и то, что Лакро - сын языческого жреца, которого Элохим подвел под смертную казнь. Знает ведь, и они друг о друге тоже всю подноготную знают, только не все понимают, что их тайны тоже известны.
   - Вторая проблема униатство стало слишком могущественно, - как будто и не было никакой перепалки, продолжил Телье.
   - Действительно, пока мы тут размениваемся по мелочам, униатство завоевало крепкие позиции в обществе...
   - По мелочам?!! Разве то, что мы делаем, мелочь?
   - Все есть прах, ибо все преходяще, - проскрипел Сери, но от него отмахнулись, как от назойливой мухи. Верующий - этим все сказано.
   - Лично я считаю, что нужно дать посаду Герману, а там мы с униатством быстро разберемся...
   - Не повторяйте ошибок франенских братьев, или вы забыли, почему мы должны ютиться здесь? - глаза Верховного Магистра сурово блеснули.
   - Но, что делать?
   - То, что делали всегда.
   - Яд или кинжал?
   - Не думаю, что это поможет. Слово.
   - Братья, не уж то вы думаете, что речи ваши помогут? Церкви наши не так полны...
   - Силой мы уже пытались. Думаю, что не стоит вам напоминать, чем этим закончилось?
   - Вчера была Ночь Мерва, люди напуганы, этим стоит воспользоваться. Нужно дать людям уверенность, что только наша вера защитит их. А тем более очень удачно подвернулись Гончие, - прошелестел Люциус, это был замечательный шанс, который грех было не использовать.
   - Значит, случайно подвернулись? - ехидно переспросил Лакро.
   - Не вам об этом судить, вы еще слишком молоды, Магистр...
   Тут Лакро вспылил: он никогда не умел держать себя в руках. В результате все закончилось взаимными обвинениями, изысканными улыбками, и комплиментами-оскорблениями. В конце концов, Великий Магистр не выдержал и закончил Собрание. Больше он этот дурдом выносить не мог.
  
   Брат Элохим, выходя из собора, триумфально улыбался. Наконец-то он сможет скинуть ненавистную мантию и снова носить светскую одежду. Как он любил, нет, обожал жизнь. Он обожал жизнь города, узкие улочки, чванливых аристократов и интриги. Элохим обожал политику, заговоры, закулисные игры и битвы за власть. Но ему пришлось вступить в Орден Меча и лишиться половины того, чего он обожал, но теперь он снова сможет плести интриги. Плести интриги - это его призвание. Что-что, а это он делать умел. Плетение интриг стало чуть ли не профессией брата Элохима. Он шел широко улыбаясь, посмеиваясь над своим покойным отцом, который дал ему такое церковное имя. Отец Элохима был монахом-затворником, всю жизнь посвятившему Богу. Конечно, он даже не предполагал иметь детей, но ему приснился сон, в котором Бог приказывал своему слуге продолжить свой род. Монах Ламэх рьяно принялся выполнять волю божью, и ровно через год после того сна у него рождается сын. Мальчику дали имя Элохим, что значит "Божий свет". Ламэх считал, что сын его станет или пророком, или святым, но мечтам отца не было суждено сбыться - святость рядом с Элохимом даже не лежала. Сын Ламэха погряз в чревоугодии, лицемерии и похоти, на Элохиме лежала тень убийства и предательства, а его красивые руки не раз брали чужое. Элохим был умен и сообразителен, но все свои таланты он тратил на то, чтобы удержаться на тонкой грани между законом и преступлением. Но ему пришлось вступить в Орден, чтобы сохранить свою жизнь...
   Элохим шагал по узким городским улочкам, вдыхая запах города и широко улыбаясь. Смотря на его счастливое лицо, нельзя было даже предположить, что на совести этого человека много загубленных жизней и разбитых судеб. В своей белой мантии магистра он казался святым. Он шел ничего не замечая вокруг. Но если бы он был бы внимательным, то заметил бы, что за ним наблюдают горящие странным огнем глаза Гончих, преданных псов Люциуса, посланных своим главой следить за братом Элохимом. Охота началась, ведь грех было не использовать такой великолепный момент...
  
   Когда к Люциусу пришел с докладом один из тех, кто следил за Элохимом, он еле удержался от того, чтобы не потрепать его за ухом. Но что поделаешь, ведь это одна из Гончих. Этот человек такой же преданный пес, как и остальные. В глазах каждой из Гончих горел фанатичный огонек. Лучших исполнителей чужой воли, воли Хозяина, найти было нельзя. Люциус гордился своим орденом. Это было его детище, именно он, Люциус, зажег в глазах этих людей фанатичный огонь. Люциус был уверен, что Орден Адских Гончих переживет его и станет знаменитым. Но для этого нужно обеспечить будущее своему детищу. И не важно какими средствами, ведь цель их оправдывает. Создание силы способной противостоять Лесным Теням, разве это не достойная цель?
   Так размышлял Люциус, глава Ордена Гончих и магистр Ордена Меча Господня. Лесные Тени перебили всю его семью, и теперь он грезил о мести. Он жаждал создать силу сильнее этого клана оборотней. Люциус уже предпринял попытку справиться с Тенями Леса. Правда, тогда погибли все посланные им люди, но демон был оборотням не по зубам и перебил бы их всех, если бы не вмешался тот демонолог. Люциус никому не позволит стоять между ним и его ненавистью! И он, кажется, знает кто это был! А ведь правду говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным: не убил тогда мальчишку, а теперь он является бельмом на глазу. Этого самонадеянного юнца надо убрать. Люциус хмыкнул. Братья Меча хотели убить Полутень используя рыцарей ордена. Глупцы! Рыцарям не справиться с Полутенью, другое дело опытные охотники за оборотнями...
   Люциус сел в кресло, сложил пальцы домиком и улыбался как сытый кот. Но это будет потом... потом он насладится местью, а пока пускай Гончие следят за Элохимом, ведь у этого интригана есть замечательное свойство - он всегда выводит на нужных людей...
  
   А сам Верден ничего не подозревал о нависшей над ним опасности со стороны ордена Адских Гончих, не подозревал он также о том, что один из тех, кто перебил его семью, еще жив, а про демонолога, который натравил на Лесных Теней Девона и думать забыл. Верден осматривал княжеский замок. После мрачного великолепия Дворца Синего Камня замок князя Генриха не производил должного впечатления. Но нельзя было не отдать должного архитектору, ведь этот замок был одновременно и крепостью, и дворцом и домом. Княжеский замок обладал каким-то своим особым уютом, если только это слово можно применить по отношению ко дворцу. Или ощущение уюта - это прямое следствие отсутствия Саунтрона? Корвиниус что-то шепнул Вердену на ухо и исчез в лабиринтах коридоров. В ответ Верден рассеяно что-то брякнул. То, что он остался один, наемный убийца понял только тогда, когда заметил знакомую гибкую фигуру. Человек был черноволос, смугл, он что-то яростно доказывал своему собеседнику, бурно при этом жестикулируя. Человек обернулся. Длинный прямой нос, смоляные брови напоминающее крыло птицы, угольные с хитринкой глаза... Бред! Ну что Севи Гарше делать в княжеском замке? Да тем более все южане похожи... Узнав Вердена, человек хитро подмигнул. Сомнений, кто перед ним, не осталось - Севи Гарше собственной персоной!
   - Да не могла она просто так пропасть! - воскликнул собеседник Севи.
   - Но Ваше Высочество, мои люди с ног сбились. Её в городе нет ни живой, ни мертвой!!! - вспылил Гарше. И тут только Верден обратил внимание на собеседника Севи. Значит вот он какой, князь Генрих! Темно-рыжие, почти красные, волосы настолько насыщенного цвета, что кажутся черными, серые глаза, широкоплеч, атлетического сложения, ему бы латы носить, а не бархатный камзол... Черт, да ведь ему от силы лет девятнадцать! Значит и брату столько же... Да ведь они еще в солдатики не наигрались, а уже в князья! Значит, Вердена наняли, чтобы убить юнца? Верден не любил убивать тех, кто младше него. Убивать детей, даже если они и играют в политику, всегда гадко.
   - Мессир, - проникновенный голос, не суливший ничего хорошего, как и улыбка Саунтрона, вырвал Вердена из раздумий. Демонолог резко обернулся. Змееподобный субъект стоял, опираясь на дверной косяк, в руках он крутил бокал с вином, волосы были зализаны, янтарные глаза, гаденькая улыбка. У этого человека на лбу большими буквами было написано: "Мерзавец".
   - Что Вам от меня надобно? - довольно вежливо поинтересовался Верден, а сам для себя решил, что от любой просьбы этого человека откажется - уж больно он скользок.
   - Я знаю кто Вы... - продолжил змееподобный субъект.
   - А кто Вы? - перебил его Верден.
   - Меня зовут Фернан.
   - Я не спрашиваю, как Вас зовут, меня интересует род Вашей деятельности.
   - Вы действительно хотите это знать?
   - Да.
   - Ну что ж, - пожал плечами Фернан, отложил бокал и достал из кармана лист бумаги, покрутил его в руках, неуловимое движение - и лист исчез! Глядя на выражение лица Вердена, человек ухмыльнулся и достал лист из рукава камзола.
   - Фэнни-Ловкач! - наконец-то понял, кто перед ним, Верден.
   - Вы правы, - протянул Фернан, - но не стоит об этом говорить так громко...
   Внезапно лучший из воров Кассгарда замолчал. Он, слегка прищурившись, смотрел на неумолкающего Гарше.
   - Легче заставить умолкнуть гром, чем заткнуть Севи! - хмыкнул Ловкач. И как будто в подтверждение его слов Гарше трещал как сорока. Пару раз князь Генрих пытался вставить свои реплики, но на каждое сказанное слово получал в ответ сотню. Севи что-то доказывал, обращался к богам, вскрикивал и размахивал руками, как ветряная мельница. И вдруг замолчал. Наступившая тишина била по ушам.
   - Севи, - прозвучал в тишине мягкий голос Корвиниуса, - позволь мне поговорить с князем.
   - Kvaljato! - воскликнул южанин и сделал шаг назад.
   - Благодарю, а теперь, князь, не могли бы Вы оказать мне услугу, - обратился к Генриху маг. Князь кивнул, стараясь выглядеть более-менее солидно, но выглядел он как ученик перед своим старым учителем, которого не раз обманывал, а тот делал вид, что ничего не замечал. Глядя на этого юношу, который старался придать себе достойный вид, Верден вспомнил Саунтрона и с ужасом осознал, что король Лираны старше этого юнца всего лишь на два года. А Корвиниус тем временем что-то сказал князю Генриху и тот, сильно удивившись, согласился и даже подписал какую-то бумагу. А Фернан не отрывал ненавидящего взгляда от Севи Гарше.
   - У меня к Вам просьба, мессир, - не отрывая взгляда от южанина бросил Ловкач, - убейте Севи, оплату я гарантирую.
   - Я отказываюсь от этого заказа - не люблю, когда играют не по правилам, как Вы, Фернан.
   Вор злобно взглянул на Севи.
   - Гремучая змея! - сквозь зубы прошипел он, обращаясь к чернявому таможеннику.
   - Если Севи - гремучая змея, то Вы - подколодная, - заступился за Гарше Верден.
   - После турнира, Дуэльная площадь, шпаги, - бросил Фернан, злобно блеснув глазами, и удалился, раздавив бокал. Стекло неприятно скрипнуло. Верден был мрачнее тучи - нарвался. Только что его вызвали на дуэль. И на чем? На этих "вязальных спицах" - шпагах, а еще нужно учесть, что Верден не просто фехтовать не умеет, он вообще шпагу в руках не держал. Н да уж, хороша поездочка получилась! Провиденье чертово! Надо было послать этого "гонца" куда подальше...
   - Верден! - прервал мрачные размышления наемного убийцы Корвиниус, - хочется тебя поздравить - теперь ты участник Турнира Параллелей, официальный... А чего ты такой хмурый?
   - Повстречался тут в одним мерзким типом. А кстати, кто такой Севи Гарше?
   - Севи? Севи Гарше - король преступного мира. Отлаженные сети контрабанды, притоны, гильдия воров, скупка краденного, подпольная торговля - все это у него под контролем. Юркий малый, вот уже как пять лет полицаи ловят его...
   Верден был ошарашен. Он переводил взгляд то на Гарше, то на Корвиниуса, не в силах поверить, что этот черноглазый таможенник - король преступного мира. Хотя все может быть, особенно если учесть, что он пропустил Вердена даже не посмотрев его поклажу. Конечно это много чего объясняет, но кое-что остается не понятным.
   - А почему тогда его все любят?
   - Понимаешь, дело Севи приносит огромные доходы, но для себя он берет совсем немного. В основном все идет тем, кто не имеет крова и хлеба. Спроси любого нищего в городе или одинокую мать, в одиночку поднимающую своих детей, они скажут, что Севи - святой. Честно говоря, я тоже так считаю. Никогда не видел более благородного человека, хотя Севи и преступил почти все законы нашего княжества. Если ему понадобиться помощь, то я сделаю все возможное, чтобы помочь ему.
   - А некоторые его не любят...
   - Севи не любят те, кто не любит быть должным, - мягко сказал маг.
   - Это все конечно хорошо, но давайте обсудим мое задание, - перевел разговор на нужную ему тему Верден. - Сколько близницам лет?
   - 17, - Корвиниус не понимал, что от него хотят.
   - Как семнадцать?!! Вы что хотите сказать, что наняли меня для убийства малолетнего щенка?!! Знаете, я думал, что у меня ранг повыше будет! Я ведь его прямо сейчас убить мог!..
   - По-моему, ты должен убить не Генриха, а Германа. И не стоит горячиться, добраться до Германа будет гораздо труднее, ведь за ним стоят Братья Меча, - было видно, что у Корвиниуса уж очень напряженные отношения с этим орденом.
   - Ладно, простите, я просто не могу привыкнуть к этому дурдому.
   - Не ты один, - мягко улыбнулся Корвиниус. - А теперь давайте вернемся ко мне и обсудим твое участие в турнире...
  
   Маленький домик Корвиниуса и окружающий его парк, уголок леса в этом огромном городе, очень нравились Вердену. Здесь он отдыхал душой. Маг провел Полутень в свою спальню, в которой, наверное, неделю не убирались и начал рассказывать правила турнира, в котором придется участвовать Вердену:
   - Турнир Параллелей - это самый престижный из всех турниров Мерасдора, - начал Корвиниус. - Он называется так, потому что на самом деле это два турнира, которые проходят параллельно в Гронау и в Кассгарде. Турнир Параллелей имеет двоих чемпионов, которые имеют право померяться силой только на следующий год. Призы победителям вручает обычно маршал, его специально выпускали на свободу в этот день, но Сандра Гронауского сейчас нет, так что будет не знаю...А Сандр хорошим полководцем был, одним из лучших, но язык за зубами не держал... Ладно, вернемся к турниру Итак, первое правило...
   Вердена правила турнира волновали постольку-поскольку, его волновали сейчас другие проблемы. Вчера была Ночь Мерва, и скорее всего несколько поселений были вырезаны подчистую. Лесные Тени считались бичом Лираны. Что предпримет Саунтрон? Ведь не смотря ни на что, он - король, который ведет свою страну к процветанию и заботится о своих подданных. Саунтрон не оставит бесчинства Лесных Теней без внимания. Что он предпримет? Его отец, набожный Альгерд, говорят, молился, а его сынок молиться не станет. А что творится в стае? Стал ли Крантос Абсолютом или нет? Жив ли Лискан? Да еще эта дуэль на шпагах...
   - Восьмое правило - оружие должно быть не заточено...
   - Не заточено? - рассеяно переспросил Верден. Уже восьмое правило... Значит семь он уже пропустил... Будет весело, если его дисквалифицируют из-за незнания правил...
   - Ты же не хочешь никого убить? - с подкупающей наивностью спросил Корвиниус.
   - Нет, это же турнир, а не гладиаторские бои, но свой меч я тупить не стану!
   - Знаю, знаю, воинские суеверия, но тебя никто не просит тупить меч, главное не затачивать его перед турниром...
   Дверь слегка приоткрылась, и в комнату скользнула гибкая фигура Севи Гарше
   - Корвиниус, можно попросить тебя об одолжении? Спрячь это! - выпалил Севи и всунул магу крохотный сверток. - Эту вещь будут искать все кому не лень! Только тебе я могу доверить спрятать её!
   И тут Гарше заметил Вердена (не заметить человека в комнате мага, учитывая её захламленность, было не сложно), он широко приветливо улыбнулся:
   - Герр Верден! Я же говорил, что мы еще встретимся! Ну как вам наша столица? Правда замечательный город? И как ваше задание? Вы уже выбрали кого? А знаете, что пропала фаворитка князя Генриха? Мне поручили её отыскать, но её нигде нет. Надеюсь что она мертва. Если её кто-то убил, то я расцелую этого благодетеля! - скороговорку Севи Верден понимал с трудом, но перед его глазами предстало обезглавленное женское тело, голова с белокурыми волосами.
   - А как она выглядела? - спросил он.
   - Хорошенькая, голубоглазая со светлыми волосами...
   - Это я её убил, - признался Верден. Севи на радостях обнял наемного убийцу и облобызал его в обе щеки:
   - Благодетель ты мой! Наконец-то кто-то убил эту стерву! Да я тебе по гроб жизни обязан!
   Не привыкший к таким бурным излияниям чувств, Верден слегка отшатнулся, но южанин вцепился в него мертвой хваткой. Лицо Севи сияло. Он придирчиво осмотрел комнату мага, выпихнул хозяина и его гостя в библиотеку и метеором пронесся по комнате, наводя порядок. Когда он закончил (через 10 минут бурной деятельности), он строго обратился к магу:
   - Корвиниус, я конечно понимаю твою нелюбовь к порядку, но раз в месяц его наводить стоит! - а потом забавно козырнув обоим выскочил за дверь.
   - Что это с ним? - спросил ошарашенный Верден, оглядывая комнату мага: хлама там не поубавилось, но он был теперь аккуратно сложен.
   - Просто он настоящий южанин, - мягко ответил Корвиниус. - Очень шустрый малый. Хорошо что таких немного, не то бы события неслись со скоростью озверевшего драконодава на охоте. Рядом с Севи даже воздух закипает.
   - Если он такой шумный, то почему его еще не поймали?
   - А ты попробуй за ним угнаться! Гиблое это дело. Он носиться по городу, заглядывая в самые неожиданные места. Стражи с ног сбились пытаясь его поймать. А вообще в своем роде Севи гений: успевать быть в двух местах одновременно - это талант. Из Севи получился бы превосходный канцлер...
  
   А в тысячах варн от Мерасдора, в Лиране, в огромном доме на окраине Райнера шла ожесточенная перебранка.
   - Я поеду несмотря ни на что!
   - Сандр, успокойся и подумай, можешь ли ты ехать или нет.
   - Я сказал, что поеду на турнир, значит - поеду! И мне глубоко на все плевать! Да, я понимаю, что я опытное существо, воскрешенный человек. Но если я жив и могу действовать, то я обязан защищать свою страну! И я просто не могу отдать ее на растерзание моим племянничкам!
   - А на турнир тогда зачем ехать?
   - Я там должен быть!
   - Теперь Вы никому ничего не должны. Смерть сняла с Вас все обязательства.
   - Kassino fetedo omniys corto fakking! - выкрикнул Сандр в сердцах.
   Лицо Руссона оставалось совершенно неподвижным - отборные мерасдорские ругательства так и не достигли цели. Сандр тяжело вздохнул.
   - Какое сегодня число? - спросил он.
   - 27-го месяца Костров. И ты думаешь успеть на турнир?
   - Успею, нужна только хорошая лошадь.
   - Хорошую лошадь надо купить или арендовать, а у тебя денег нет.
   - Если мне понадобятся деньги, я их достану, - глухо прорычал Сандр и угрожающе взглянул на Руссона. - И возможно, не совсем благородными способами. И не смотрите, что я их княжеской семьи - рыцарский кодекс я презираю. Война - это путь обмана. Благородство хорошо для баллад, но неприемлемо в политике и войне!
   - Это угроза?
   - Да.
   Внезапно некромант погрустнел, в его сине-зеленых глазах отразилась боль потери.
   - Мой сын... Он тоже угрожал мне, когда я пытался его уговорить не проводить тот ритуал. Я тогда уступил, и теперь Рауль мертв... Я не хочу, чтобы это повторилось еще раз!..
   - Руссон, а скажите, пожалуйста, какое Вам дело до совершенно чужого человека?
   - Совершенно чужого?!! И это ты говоришь мне после того, как ради твоего воскрешения я чуть не отдал свою жизнь, после того, как я отдал в пентаграмму все свои жизненные силы?!! - внезапно некромант успокоился и тяжело вздохнул. - Ладно, будь по-твоему. Деньги ты получишь.
   "Старики, как женщины, - подумал Сандр, - не знаешь, что от них можно ждать". Но жаловаться ему было не на что, наоборот, все складывалось на редкость удачно. Мало того, что он получит деньги, так еще можно будет обзавестись новой одеждой и привести себя в порядок, да еще он в кои-то веки нормально поел.
   Через несколько минут вернулся Руссон, неся небольшой кошель, набитый монетами. "Около двух зотен золотых гастерциев", - определил на вес Сандр, а это было даже более чем остаточно.
   - Благодарю вас, Руссон! - вежливо поклонился маршал Мерасдора.
   - Вы поедете прямо, через Корнуэлл?
   - Да, а что?
   - Очень многие не любят этот город и его жителей из-за прошлых хозяев.
   - Предрассудки!
   - Ты так считаешь?
   - Да, я не считаю, что ошибки и пороки предков переносятся на потомков.
   Руссон тяжело вздохнул.
   - Если бы все так считали, нам не пришлось бы скрывать свой род... - де Вильро сказал это очень тихо, Сандр расслышал, но не стал задавать никаких вопросов. Руссон был ему благодарен. - Сандр, я тебя отпускаю, но ты должен обещать мне две вещи: во-первых, никому не говори, что с тобой произошло, а во-вторых, наблюдай за своим организмом и наблюдения записывай.
   - Я даю слово, - терпением Сандр никогда не отличался.
   - Надеюсь, что твое слово чего-то стоит...
  
   Рослый воин со шрамом через все лицо зашел в Королевскую конюшню. Конюший, безликий мышеобразный субъект, выскочил навстречу вошедшему и подобострастно поклонился. Ведь было ясно видно, что вошедший занимает высокий пост: гордая осанка, вызывающие движения, ярко-голубые глаза опытного полководца и умного стратега, а огромный шрам на лице, который непостижимым образом делал это лицо красивей, показывал, что этот человек не дома отсиживался. Только лицо у него незнакомое.
   - Эй, конюший! - гаркнул во всю глотку человек, - коня мне надобно, да поживей! - и высыпал перед конюшим горсть золотых монет. Мышеподобный человек живо подобрал деньги и вежливо поинтересовался, какая из лошадей нужна господину и для чего.
   - Хорошая и быстрая! Я опаздываю!
   - О да, все ясно. Пройдите за мной, господин. Не желаете?
   Сандр взглянул на предлагаемых лошадей, красивейших жемчужных коней - "морских единорогов" и презрительно сплюнул. "Нашел, что предлагать! Конечно, единороги очень красивы и быстры, но чересчур изнежены и загнать такую лошадь нечего делать. Только для прогулок они и годятся! Я бы в жизни на единорога не сел, хотя ничего не скажешь, красивы бестии".
   Конюший с извинениями подвел Сандра к могучему пахетинскому коню.
   - Этого загнать почти невозможно, - сказал маршал Мерасдора, хлопнув коня по могучему боку, - но он плетется как черепаха.
   - Вам бы подошел лиранский скакун, но понимаете, эта порода лошадей разводится для кавалеристов, - развел руками конюший, - и у нас в конюшне есть сейчас только три породистых скакуна, но они - личная собственность Его Величества короля Саунтрона, а Герцога уже взял один господин, который ехал в Мерасдор.
   Услышав название родной страны, Сандр непроизвольно напрягся.
   - Кто?
   - Известный господин, Верден - убийца. Самый лучший из всех наемных убивцев, говорят, что он не людьми воспитывался, а оборотнями.
   "Так, мои племяннички, значит, уже чуть ли не гражданскую войну затевают - наемных убийц нанимают", - подумал Сандр, а вслух сказал, что различные наемные убийцы его не интересуют, а интересует лошадь.
   Беспрестанно извиняясь, раболепно кланяясь, конюший, поняв что от него хотят, показал великолепную госгорнскую кобылу. Когда маршал Мерасдора взглянул на нее, воспоминания нахлынули на него потоком.
   Перевал между горами. Узкий проход. Они попали в окружение. Госгорнцы прижали их к Кошке. Сандр тогда приказал перестроиться, а сам ушел на левый фланг, где шли ожесточенные бои. Пеший против конного - на них напала императорская кавалерия...
   Сандр не был трусом и всегда сражался в первых рядах, как и теперь Он врезался в ряды неприятеля, раздавая удары направо и налево, получая неглубокие царапины сам. Сандр сцепился с высоким человеком на лошади, гетманом Госгорна. Бой между ними закипел, мечи так и мелькали. Маршал Мерасдора начал уже выигрывать, но серебристое лезвие полоснуло Сандра по лицу, и тот на долю секунды ослеп. Этого хватило, чтобы кто-то из императорского войска вонзил нож прямо в лодыжку маршала Сандра Гронауского. Он еще продолжал бой, но оступился и упал. Гетман Рокэ торжествующе засмеялся и "случайно" приказал своей лошади сделать шаг вперед. Подкованное копыто превратило правую руку Сандра в кровавое месиво, но тот даже не вскрикнул. Рокэ снова засмеялся своим издевательским смехом. Его лошадь встала на дыбы, чтобы опустить свои длинные ноги на грудную клетку врага своего господина, чтобы переломать ему ребра и раздавить сердце. Сандр не мог даже пошевелиться, он ждал смерти, понимая, что этот госгорнский ублюдок убьет его - и вдруг простой солдат, один из тысяч, которыми Сандр командует, один из тех, чьи жизни маршал не учитывает и оценивает очень недорого, вытолкнул своего командира из-под копыт лошади. Сандр видел, как тяжелые подковы переломали мальчишке позвоночник. Тот коротко вскрикнул, умирая. Подбежали двое офицеров, подхватили своего командира и отнесли туда, где поспокойнее. Видя, что маршал сражен, солдаты отчаялись в победе и начали сдавать позиции. Сандр не мог позволить себе проявить слабость, не мог позволить проиграть это сражение. Превозмогая боль, он схватил меч в левую руку и ринулся в атаку. Сандр производил жуткое впечатление, солдаты противника, увидев его, придерживали своих лошадей, Сандр был страшен: красные волосы, пронзительно-голубые глаза, вместо лица кровавая маска, кровь из раны заливала лицо, вместо правой руки бесформенное месиво из крови и костей, из ноги торчит рукоятка ножа, но Сандр, кажется, этого не замечает, он с каким-то нечеловеческим криком сражается, убивает. Видя силу своего командира, который несмотря на жуткую боль и потерю крови сражается, солдаты Мерасдора ринулись в бой. Вскоре перевес в этом сражении был на их стороне, а Сандр, прорвавшись через линию противника, потерял сознание.
   Очнувшись, он увидел перед собой заботливое лицо Корвиниуса, человека, которого Сандр помнил с самого детства, его бывшего учителя и хорошего друга. Маг менял маршалу повязку.
   - Сандр, ты очнулся? Лежи, не вставай, - заботливо сказал Корвиниус, поглаживая маршала по волосам, Сандру стало легче. - Вы победили, ты победил, Сандр. Все будет хорошо, все будет хорошо... Твою руку я подлечил, хотя с ней было много проблем, но теперь все в порядке...
   Сандр поднес свою правую руку к глазам и пошевелил пальцами. Даже малейшей боли не было.
   - Солдат, который меня спас. Как его зовут? - прохрипел он.
   - Пауло Гарше, - так же мягко и заботливо ответил Корвиниус, - брат Севи. Сандр, тебе сейчас нужен отдых, так что спи давай. Спи спокойно, ведь все будет хорошо.
   Но хорошо не было: через три месяца Сандр оказался в тюрьме. Все десять лет он мечтал поквитаться с гетманом Рокэ. Но когда Сандр сбежал из тюрьмы, оказалось, что гетмана уже отравили. Сандр на всю жизнь запомнил ту лошадь, каждую шерстинку, каждый изгиб ее тела... Стоявшая в стойле кобыла была похожа на лошадь Рокэ.
   - Я беру эту, - гаркнул Сандр и грубо дернул лошадь за уздцы.
   - Но хочу Вас предупредить, господин, это очень старая лошадь. Она была подарена королю Альгерду гетманом Госгорна...
   - Тем более! - увидев лицо Сандра, конюший быстро ретировался. Сандр грубо дернул лошадь, та недовольно заржала, но пошла за новым хозяином.
   - Что, не нравится? - тихо шипел Сандр ей на ухо. - Это ничего, ты еще у меня попляшешь. Когда я доберусь до Кассгарда, я тебя на мясо пущу или отдам псам на съедение.
   Лошадь, казалось, все понимала, она шла за человеком, понурив голову, шевеля серыми ушами.
   - Я тебе это обещаю, обещаю. Я тебе припомню мою руку.
   Лошадь удивленно вскинула похожую на щучью голову и внезапно лизнула Сандру правую ладонь. Тот от неожиданности дернулся, а потом дал лошади по морде.
   - Не подлизывайся, скотина!
   Серая кобыла посмотрела на Сандра огромными нежными глазами и еще раз лизнула маршала, на этот раз в лицо.
   - Я же сказал, не подлизывайся!
   Сандр резко вскочил в седло и погнал лошадь галопом. Он гнал ее, стараясь загнать, он желал, чтобы она упала, хрипя и задыхаясь. Но эта кобыла оказалась на редкость выносливой и очень умной. Она никогда не пила, пока не остынет, не закусывала удила и экономила свои силы. Эта кобыла, принадлежащая раньше гетману Рокэ, была идеально выезжена. А Сандр все гнал ее и гнал, не давая отдыха ни себе, ни ей...
  
   Времени до турнира оставалось все меньше и меньше, и чем меньше оставалось времени, тем более мрачным становился Верден. Нет, его не волновал сам турнир, его волновала последующая за ним дуэль на шпагах. Верден ходил сам не свой, один раз он даже попросил Корвиниуса достать шпагу. Тот достал, но легче не стало, даже наоборот. Проблем было очень много. Во-первых, ничего общего между мечом и шпагой не оказалось, а во-вторых, эта вязальная спица оказалась чересчур легкой. Верден пытался научиться фехтовать, но его руки, привыкшие к тяжести эспадона, ни в какую не желали привыкать к легкости шпаги.
   После получаса махания заостренной железякой Верден откинул шпагу куда подальше, лишь бы не видеть ее, и взглянул на Корвиниуса. Маг пытался сохранить на своем лице скорбную мину, но Верден же видел, что Корвиниус с огромным трудом пытается сдержать смех.
   - Смейся, смейся! - буркнул Верден, настроение упало ниже нуля.
   - Да ладно тебе, не обижайся! Но ты бы знал, как ты выглядел, - отсмеявшись, сказал маг.
   - Спасибо, представляю.
   - Слушай, а я ведь, кажется, знаю, как тебе можно помочь...
   - Да ну?
   - Нет, правда. Верден, ты умеешь с коррином управляться?
   - Да, а что? - у Вердена на языке еще вертелся вопрос: откуда Корвиниус вообще знает о корринах, но задавать не стал.
   - Да то. Со шпагой можно управляться так же, как и с коррином, только утяжелить ее надобно. А я это сделать могу, а можно шпагу из свинца заказать....
   Верден смотрел на Корвиниуса, как на чудо природы.
   - Вы, Корвиниус, это серьезно?
   - Да, дуэльным кодексом это не запрещается.
   - Спасибо! - выдавил из себя Верден.
   - Рад помочь другу!
   - А что это за вещь, которую предал вам Севи? - перевел разговор н другую тему наемный убийца.
   - Не знаю, не смотрел. Это дела Севи, а я стараюсь в них не влезать, не то потом не выпутаешься. У меня уже был горький опыт.
   - Да... - многозначительно сказал Верден и замолчал. Говорить было не о чем.
   Тут на поляну заявился не кто ной, как Севи Гарше, он проклинал все на чем свет стоит, в руке, как что-то опасное, он нес злополучную шпагу.
   - И как это понимать? Иду в гости к другу! И тут, вот это со свистом рассекает воздух прямо у меня над ухом! Кто это такой оружием расшвырялся? Я, конечно, понимаю, что для того, чтобы хорошо метать нужно тренироваться, но не шпаги же метать!!! Шпаги предназначены для фехтования, а для любителей метать придуманы сюрекены и метательные ножи!!! А что было бы, если бы я сделал шаг вперед? Превратился бы в бабочку, которую проткнули булавкой! А у меня еще дела не закончены!
   - Севи, успокойся, - предпринял попытку заставить Севи замолчать Корвиниус.
   - Ага, успокойся! Успокоишься тут! У меня и так нервы на пределе, а тут еще шпагами расшвыриваются! Молодцы, так держать! Авось кого-нибудь и прибьете. А может быть вы так за дичью охотились? Думаю, что в этом "парке" дичь как раз и водится...
   - Севи! - строго произнес маг. И - о чудо! - Севи замолчал, на пару секунд, правда.
   - Нет, ну все-таки интересно: кто это сделал?
   - Я, - коротко ответил Верден.
   - Да? А в чем причина такого обращения с оружием?
   - У меня завтра дуэль на шпагах...
   - И что? Вы решили убить противника таким образом?
   - Да нет же! Я учился фехтовать...
   - И шпага так удачно выскочила из рук?
   - Севи, дайте договорить, - рявкнул на Гарше Верден и дальше совершенно спокойно продолжал. - Я пытался научиться, но у меня ничего не получилось. И я в сердцах зашвырнул шпагу куда подальше.
   - Как-то вы ее удачно зашвырнули...
   - Севи, с вами положительно невозможно разговаривать! Сработали рефлексы!
   - У вас не получается фехтовать? Может помочь? В чем причина?
   Верден с мольбой взглянул на Корвиниуса, а тот только плечами пожал, мол, такая обычная манера Севи общаться, так что надо привыкать, я ничего поделать не могу.
   - И в чем причина Вашего фиаско со шпагой? - переспросил Гарше, так и не дождавшись ответа (прошло меньше 10 с).
   - Она слишком легкая. Я после двуручника вообще с ней сладить не могу...
   - После двуручника сразу за шпагу?!! И ты после этого удивляешься, что у тебя ничего не получается? Н-да уж, я думал... Ладно, ничего я не думал. Думал, правда... Все, проехали! Взяли бы вместо шпаги эсток, дуэльным кодексом это не запрещается, и всем было бы лучше. Эсток - нечто среднее между мечом и шпагой, да и тяжелее шпаги намного. Всем легче было бы... Хотите достану? У меня один знакомый оружейник, очень хороший, есть.
   Верден тихо взвыл и схватился за голову: что еще этим кодексом не запрещено?..
   - Нет, я больше в этом дурдоме не выдержу! Завтра бы пережить и рвануть в Лирану, обратно, обратно в милую, родную страну, подальше от этого бедлама. И плевать мне на все. И в это княжество я и под пыткой не вернусь...
   Севи с Корвиниусом обменялись понимающими взглядами: Верден не первый и не последний, очень редко, кто из приезжих не проходил эту стадию, но ничего - все живы-здоровы и абсолютно нормальны. А Верден продолжал сетовать на судьбу-злодейку, на Провиденье чертово и вовсю проклинал "гонца", который передал ему это растреклятое послание.
   - Верден, меду хочешь? - заботливо спросил маг. Верден затравлено на него взглянул, пытаясь понять, что от него хотят.
   - А у меня есть кое-что получше меда! - заявил Гарше и потом, понизив голос, заговорщицки пояснил Вердену. - Великолепный напиток, я его за баснословные деньги тут продаю, как раз из Лираны.
   Верден взвился: "Как из Лираны?!! Напиток?!! Лучше меда и вина?!! За баснословные деньги?!! Вы что, надо мной издеваетесь?!!"
   - Да не издевается нал тобой никто. Я правда торгую этим напитком. Получаю его по каналу из Лираны, расплачиваюсь за него железом и кузнечными инструментами, а здесь продаю паре-тройке людей по цене 70 шантеней за бутыль.
   - Железом, значит, расплачиваетесь. А я то думал, из чего члены стаи себе оружие делают, - Лесная Тень прикрыл глаза и попытался все осознать. Ему казалось, что еще одна сенсационная новость, и он свихнется. - Да не одна уважающая себя Лесная Тень не станет якшаться с людьми! - вскрикнул Верден, ведь именно это ему и вбивали с самого детства.
   - Верден, успокойся, у тебя будет нервный срыв. Нельзя же так, у тебя завтра тяжелый день, - с мягкой улыбкой проговорил Корвиниус, сейчас он разговаривал с Верденом, как с диким зверем, - тебе нужно отдохнуть и поберечь нервы. Иначе - нервный срыв, а это не очень хорошо...
   - У вас тут нервы побережешь, - буркнул Верден, силы оставили его, теперь он даже не пытался ничего понимать, он хотел только, чтобы жизнь вернулась в нормальную колею. Завтра бы только пережить и все. Все!
   Корвиниус мягко взял Вердена за плечи и отвел к себе домой. Там маг дал своему гостю чай с успокоительным, очень сильным успокоительным, и через пару минут Верден уже спал. Корвиниус забрал из его рук недопитую чашку и накрыл Вердена своим пледом. Гибкой тенью скользнул к магу Гарше, его черные глаза так же хитровато блестели.
   - Спит? - тихо (!!!) спросил Гарше у Корвиниуса.
   - Спит.
   - Значит, можно говорить, ничего не опасаясь?
   - Да. Что ты хотел?
   - У меня много вопросов, которые я хотел бы с тобой обсудить, но времени мало. Начнем с главного. Вещь, которую я тебе передал?
   - Спрятана, надежно..
   - Он знает? - спросил король преступного мира, кивнув в сторону Вердена.
   - Нет.
   - Это хорошо, он и не должен знать. Никто кроме тебя, Корвиниус.
   - Завтра?
   - Никаких планов, но Верден должен закончить свое дело.
   - Севи?
   - Да?
   - Ты сам на себя не похож. Что случилось?
   - Привыкай.
   - Что с тобой произошло, Севи?
   Гарше усмехнулся какой-то странной улыбкой.
   - Ночью... Мне кажется, что я болен... Ладно, это все пройдет, по крайней мере днем со мной все в порядке.
   - Это мне не нравится, не нравится, что сейчас происходит.
   - А кому нравится?
   - Завесу колыхнули... Знать бы, ради кого... А что с узником Коттеры?
   - Мне Сандра Гронауского жаль. Человек всю жизнь стране посвятил, и вот благодарность - Коттера.
   - Я знаю... Ты ему помог?
   - Да. Он бежал, но был убит.
   - Сандр мертв? Это точно?
   - Да, я не хотел тебе говорить, знаю, как ты к нему относился.
   - Бедный мальчишка...
   - Ладно, до свидания, Корвиниус!
   - Береги себя!
   - Не беспокойся, я всегда смотрю, что у меня за спиной. До скорой встречи!
   - До скорой... - вздохнул маг и подошел к окну. За окном было темно, очень темно. Корвиниус не любил такие ночи. Он распахнул окно, и холодный воздух ворвался в комнату. Корвиниус глубоко вздохнул и решил прогуляться по ночному Кассгарду. А ночь всегда полна сюрпризов. Стемнело сегодня как-то чересчур быстро...
  
   Корвиниус гулял по ночному Кассгарду, дышал холодным ночным воздухом. Небо было низким и абсолютно черным, без звезд, без Луны, и казалось, что из этой тьмы кто-то внимательно смотрит на мага, изучающе смотрит, с интересом. Небо...
   Говорят, что Бог или боги живут на небесах. Странно, вот он, Корвиниус, - высший маг, которому подвластны силы природы, и он тоже не знает есть ли Бог или боги. Он даже не знает сколько их, богов, или Создатель один? Не знает. Остальные тоже не знают и мечутся в догадках. В его комнате спит человек-Полутень, который верит если не в Бога, то в Дьявола. Верден - единобожник, а друг Корвиниуса, Севи Гарше, - язычник, и он считает свою веру правильной...
   Для каждого мага единственным божеством является Мироздание. Нет, маги не атеисты, но они верят только в то, в чем уверены, а они уверены, что Мироздание есть Жизнь и верят в это. Но у мага нету Бога, они знают больше, чем обычные люди, но во Вселенной они остались одни, дети с необрезанной пуповиной, которые могут черпать силу из Природы, но не приспособлены к жизни. Быть магом тяжело, очень тяжело, ведь маги это сапожники без сапог. Маг ничего не может сделать для себя, но для других он всесилен. Корвиниус помнил, как он смог вылечить раздавленную руку Сандра, но когда сам получил легкое ранение метался в бреду две недели, рана заживала очень медленно и даже начала гноиться. Себе помочь Корвиниус не мог. А эти из Совета придумали какие-то правила магии и следят за их выполнением! Они не понимают, что для магии не нужны правила и тем не нужно следить за их выполнением, магия сама не позволит их нарушать. А члены Совета забыли самое главное: сапожник должен помогать людям, латать их старые сапоги или делать новые, но только сам должен быть без сапог. Корвиниус понимал это и всячески помогал людям, из-за этого его исключили из Совета. Теперь он изгой. Хотя действительно среди магов Корвиниус является изгоем, ведь он нашел своего Бога. Давно, очень давно, он понял, что Бог существует, что он Единый отражается в Зеркалах человеческих душ и только тогда начинает существовать, ведь каждое его Отражение живет собственной жизнью и творит.
   Без Отражений Бог не может существовать, но они всего лишь отражения. Это звучит, как бред, но на самом деле это очень просто для понимания, надо только в это верить. Верь, чтобы понимать. И Корвиниус верил, потому что понимал. Корвиниус верил, но ему было тяжело, ведь он не мог даже говорить о своей вере, не мог получать благословения. Так продолжалось очень долго, до тех пор пока он приехал в это маленькое южное княжество. Тут он встретил Казимира Лощинского, еретика, желчного и язвительного человека, который из принципа всегда идет против, и разговорился с ним, тема разговора перешла на теологию, и маг рассказал еретику о своей вере, и - о чудо! - этот абсолютно не похожий на мягкого и отзывчивого мага человек понял его, поверил! Вскоре Корвиниус понял почему Казимира так невзлюбила официальная церковь: он оказался талантливым оратором, не прошло и двух месяцев после того разговора, как было создано маленькое братство униатов, а через пять лет появилась первая униатская церковь...
   Единобожники и язычники только зубами скрипели, но поделать ничего не могли - через десять лет униатство стало господствующей религией в Мерасдоре. Униатство распространялось очень быстро. Люди бросали своих старых богов и обращались в новую религию, они бросали старые и понятные верования, ради нового и непонятного униатства. Почему это происходило, Корвиниус не понимал, но видел в этом перст Судьбы, как бы это пафосно не звучало. Его вера, вера Корвиниуса, воспринималась людьми как своя. А может быть, униатство и есть та самая правильная религия? Ведь оно не требовало ни подавления плоти, как единобожие, ни жертв, как язычество, униатство требовало жить и любить жить. Самым страшным грехов в униатстве было недовольство жизнью. Униатство говорило, что жизнь справедлива, всегда справедлива. А почему же тогда Господь не спасает маленького ребенка, почему он тогда допускает преследования и страдания? Человек наказывается только за не любовь к жизни. Господь может быть не прав, но Мироздание всегда право! Полотно бытия очень тонко и сплетено из сотен нитей-судеб, и если потянуть хотя бы одну, неважно ради какой цели и с какими намерениями, то полотно бытия скомкается и нарушится Равновесие. Главное предназначение мага - это сохранять это Равновесие. Вот поэтому маги и не любят некромантов, ведь они постоянно делают все возможное, чтобы нарушить Равновесие, и терзают Завесу своими ритуалами...
   Корвиниус взглянул на темное беззвездное небо. На темно-синем бархате небесного свода не было Луны, и хорошо. Не нравилась Луна Корвиниусу, не любил он её холодного мертвого света. Луна пробуждает в человеке всё темное, что накопилось в его душе, особенно полная, не зря же оборотням в полнолуние труднее всего сдерживать своего зверя! Корвиниус не любил Луну еще и потому, что раненные пролежавшие под её светом очень сильно слабели. Корвиниус знал это, потому что не раз участвовал в пограничных стычках. Нет, он не был воином, никогда не был, но его брали на многие битвы в качестве целителя. Корвиниус не был врачом, он не делал операций, он просто не умел этого делать. Но его брали в различные военные походы из-за мягкого голоса, из-за доброго взгляда, из-за искренней заботы о каждом воине. Корвиниуса называли "отцом полка". Сколько раз солдаты, как мальчишки, прибегали к нему просто поболтать, пожаловаться или, наоборот, похвалиться собственными успехами, или поведать свою боль о потерянном в бою друге. А некоторые из этих солдат-мальчишек умирали тяжело раненые на руках Корвиниуса, умирали с улыбкой на губах, так как в свои последние минуты были окружены отеческой лаской и заботой, но большинство из погибших умирали в бою достойно, но оставшиеся одни. Сердце Корвиниуса сжималось, когда он видел эти молодые загубленные жизни, но он понимал, что так надо: Мироздание не может быть не право, если так случилось, то так надо. Но магу было больно, он буквально чувствовал боль каждого солдата и офицера в момент смерти. Каждое сражение превращалось для мага в пытку, но он никогда не отказывался, потому что понимал, что нужен там. Корвиниусу навсегда запомнился один шестнадцатилетний паренек, которому вражеская сабля распорола живот. Он умирал долго, очень долго. Корвиниус как мог пытался облегчить его страдания, сделать последние минуты его жизни более-менее приятными. Этот парнишка был сиротой, жил в приюте и стал солдатом в свои неполные шестнадцать лет, потому что не мог больше выносить жизни в приюте, - и вот теперь он лежит в лазарете, весь в холодном поту и умирает, а ведь именно в этот день ему исполнялось шестнадцать. Корвиниус поменял ему повязку, поправил подушку, на которой лежал тяжело раненый. Внезапно мальчишка схватил руку мага, прижал к своим губам и зарыдал.
   - Отец, - прошептал он. - Отец, я знал, знал... Обо мне никто никогда не заботился. В приюте было так плохо. Спасибо, тебе, спасибо! Ты ведь не бросишь меня, не бросишь?
   Корвиниус не смог сдержаться, сердце защемило, на глаза навернулись слезы. Он прижал мальчишку к себе, а он продолжал плакать, другой бы солдат счел бы умирать со слезами на глазах зазорным, но этому парнишке все прощалось, он уже умирал третий день, три дня бреда и мучений, этот парнишка даже не мог потерять сознание...
   - Я не хочу умирать, я не хочу умирать! - всхлипывал парнишка. Корвиниус не мог больше сдерживать слезы. Как он хотел помочь этому мальчишке! А ведь он мог спасти его, но не имел на это права! Его спасение пошатнуло бы Равновесие. На руках Корвиниуса этот парнишка и умер. Смерть стала для него подарком на день Рождения. А как звали его? Корвиниус не помнил, уже не помнил. Это было давно, очень давно...
   Тут Корвиниус заметил знакомую фигуру в ненавистной белой мантии, темно зеленые глаза презрительно сощурились:
   - Люциус? - спросил маг. - Интересно, а в Ордене Меча Господня специально магистров выбирают из числа самых отъявленных мерзавцев?
   - Корвиниус, друг мой, не ожидал встретить Вас на этой пустынной дороге ночью, - прошелестел глава Гончих.
   - Во-первых, рыси никогда не были друзьями змей, а во-вторых - всем членам вашего ордена запрещено появляться в Кассгарде!
   - Да неужели? - ухмыльнулся Люциус. - Вы стали настолько ревностно оберегать этот город, мой дорогой де Ферану?
   - Еще раз повторяю: с вашим орденом и Вами в особенности я никаких дел не имею и иметь не собираюсь, - вся мягкость и доброта Корвиниуса куда-то резко испарились.
   - Корвиниус де Ферану... - казалось, что Люциус не замечает реплик мага. - Сколько же Вам лет? Помощь Тектрана достигла цели? Вы так и остались человеком-магом?
   - Да, - кивнул Корвиниус и предупреждающе вытянул руки. С них стекал золотистый свет. В ответ на этот жест Люциус лишь издевательски рассмеялся в лицо магу:
   - Не уж то Вы думаете, что я куплюсь на это? Я ведь знаю, что Ваша магия не сможет причинить мне вреда!
   - А я смотрю, что вы как и были мерзавцем...- начал Корвиниус, он хотел еще что-то сказать, но почувствовал какое-то движение позади себя. Маг резко обернулся: никого позади не было. Маг вопросительно посмотрел на Люциуса.
   - Вы живете долго, как я понял, несколько веков; а так и не поумнели, - улыбнулся тот. - Взять его!
   Стремительные тени метнулись к Корвиниусу. Он почувствовал удар по сонной артерии и потерял сознание.
   - Молодцы, - похвалил своих подопечных глава Гончих. - Этого отдаю вам, но только не убейте, он мне еще живым нужен, а старого интригана отпустите.
   - Слушаемся, Хозяин, - прогавкали (по другому не скажешь) Гончие.
  
   Холод. Корвиниус почувствовал холод, но сознание возвращалось медленно. Сначала вернулся слух.
   - Только троньте его! Только троньте! - откуда-то издалека послышался басовитый голос.
   - Но Хозяин отдал его нам!
   - Он отдал Корвиниуса вам, но это не значит, что вы можете делать с ним всё, что вам вздумается! Я старший по званию и запрещаю вам это делать!
   Послышался недовольный ропот множества голосов. Снова загудел басовитый голос:
   - Видите этот шрам? Я в отличие от вас, псы охотничьи, участвовал в битве под Кошкой, и, если бы не маг, я бы, возможно, и не выжил бы тогда! Так что я беру пленника под своё покровительство! Теперь он мой собственный пленник!
   - Вожак Рональд, - послышался шелестящий голос Люциуса, - приятно удивлен Вашей заботой о пленнике, но прошу не забываться, этот человек мой, пока он здесь находится. А теперь пропустите меня к нему!
   - Да, Хозяин.
   Дверь противно заскрипела. Корвиниус очнулся окончательно. Первым, что он увидел, был Люциус в белом походном костюме. Видеть Люциуса - удовольствие ниже среднего, а в белом, неизменно в белом, - тем более.
   - Корвиниус, Вы очнулись? Честно говоря, думал, что Вы проведете в бессознательном состоянии гораздо дольше. Как Вы себя чувствуете? - вежливо поинтересовался Люциус, стаскивая с рук белоснежные перчатки.
   - Вы еще спрашиваете? Люциус, твои молодцы чуть не сломали мне шею.
   - А они это могли. Когда охотишься на оборотней нужно уметь и не такое.
   - Ты ненавидишь оборотней. Почему?
   - Лесные Тени зарезали всю мою семью, - бросил Люциус, тон которым были сказаны эти слова не отличался от того изысканно-вежливого тона, который был обычен для главы Гончих, только взгляд светло-серых глаз стал ледяным.
   - Прости, я не знал. Я понимаю, как это тяжело, потерять всех родных, - в темно-зеленых глазах мага было искреннее сочувствие человеку, который похитил его, с которым у Корвиниуса были очень напряженные отношения. Это сочувствие вывело Люциуса из себя, он еле удержался, чтобы не дать магу пощечину:
   - Меньше всего я нуждаюсь в Вашем сочувствии, герцог, - ответил глава Гончих, стараясь оскорбить Корвиниуса.
   - Люциус, если ты так желаешь обращаться ко мне по титулу, то хочу сказать, что титул герцогов носили мои потомки, а сам я его не носил. И еще мое полное имя - Корвиниус Ферник, а родовое имя де Ферану было дадено моим потомкам только после получения титула герцогов, так что это ко мне тоже не относится.
   - Надо же! Предо мной сам основатель рода! Приятно познакомиться, Корвиниус Ферник! И простите моё любопытство, сколько Вам лет?
   - 488 со дня рождения.
   - Любопытно, Вы застали целую эпоху. Я не спрашиваю, почему Вы так долго прожили, у меня есть записи Тектрона, - неприятно усмехнувшись, сказал Люциус. - вы проведете в этой комнате не больше суток. Условия здесь довольно сносные, обставлена эта "золотая клетка" специально для важных персон, только здесь холодно, но что поделаешь? Сейчас месяц Костров, а подземельях холодно даже летом.
   - Спасибо за оказанное внимание. А почему, точнее зачем, меня здесь держат?
   - Чтобы Вы не нарушили течение событий. Вы один раз уже помешали нашим планам, тогда, когда спасли своего гостя. Мне не хотелось бы, чтобы бы это повторилось. Завтра будет травля. Будем натравливать новичков.
   - Ты хочешь сказать, что будешь натравливать людей, как цепных псов? - ужаснулся Корвиниус.
   - Гончие не люди, они - охотники. А завтра намечается замечательное событие. Скорее всего я тоже приму в нем участие. Просто не могу отказать себе в таком удовольствии...
   - Вы что хотите убить Вердена? - маг был ошарашен. Он просто не мог понять, как можно охотиться за живым человеком и говорить об этом в таком тоне, а тем более, что Верден Корвиниусу нравился. Маг вспомнил, как Верден пришел к нему, как он держал Корвиниуса за руку, как наемный убийца не мог смотреть ему в глаза, так как они напоминали ему Разиля... Ну и что, что Верден - наемный убийца! Это профессия! А теперь вот этот человек со светло-серыми глазами, всегда одевающийся в белое, хочет его убить, и не просто убить - устроить охоту! Корвиниус находился в полнейшей растерянности.
   - Да, господин Ферник, я хочу убить Вашего гостя и получу от этого огромное удовольствие по нескольким причинам. Во-первых, Верден - Лесная Тень; во-вторых, он встал между мной и моей ненавистью, помешав осуществить мою месть; в-третьих, этот наемный убийца нанят Вами, чтобы убить избранника ордена Германа; а в-четвертых, я желаю исправить допущенную мной же ошибку - я пожалел тогда этого щенка, а теперь он вырос, стал матерым волком и встал мне поперек горла.
   Маг смотрел на Люциуса широко распахнутыми глазами. Глава Гончих рассмеялся:
   - Право, Корвиниус, Вы ведете себя как дите малое. Разве Вы за свои 488 лет не сталкивались с жестокостью, жаждой убийства, вендеттой? Нет? Или просто не можете этого понять? Ладно, это чисто Ваша проблема. Кстати, Вас выпустят завтра вечером, Вас отвезут с закрытыми глазами на то место, откуда Вас и забрали. И не пытайтесь использовать здесь магию, ибо это нарушит ваше мнимое Равновесие...
   - Равновесие действительно существует!
   - Простите, но я не униат, - ответил Люциус и вышел из камеры пленника. Тяжелая дверь снова противно заскрипела, послышался хлопок и щелчок, запирающегося засова. Клетка захлопнулась.
   Корвиниус стал нервными шагами измерять комнату. Он думал о Вердене. Ему было намного хуже чем простому пленнику, ведь нет ничего хуже, чем вынужденное бездействие. Он понимал, что мог помочь Вердену и именно поэтому его и лишили возможности действовать! А ведь Верден восклицал тогда: "Завтра бы только пережить!" Сначала дуэль, теперь еще этот глубоко несчастный человек, Люциус, собирается устроить на него травлю...
   Корвиниус решил использовать магию, чтобы сбежать, но как только первые золотистые лучи коснулись стен, маг почувствовал, как задребезжала Завеса. Люциус не лгал, и правда, что использование магии здесь приведет к нарушению Равновесия. Корвиниус понял, что не выдержит таких размышлений и рухнул на кровать, теперь он глубоко жалел, что вообще очнулся. В отличие от Люциуса у него была совесть.
  
   Верден проснулся быстро. Он широко распахнул глаза и резко встал. Голова слегка кружилась. "Что я такое вчера выпил?" - спросил сам себя наемный убийца, а потом и вспомнил, что его вчера угощали чаем, Верден тогда успел отпить два-три глотка - на этом воспоминания обрываются. Какую дрянь в этот чай добавили? Верден чувствовал себя скверно, ему казалось, что его предали, опоили какой-то дрянью, наверное для того, чтобы он, наемный убийца, не стал случайно нежелательным свидетелем. А хотя с чего бы Севи и Корвиниусу ему доверять? Вдруг мысли потекли в совсем другую сторону. Верден вспомнил какой сегодня день и обреченно вздохнул. Сегодня проводится Турнир Параллелей , а потом эта треклятая дуэль на шпагах.
   - Корвиниус! - позвал мага Верден. Ответа не последовало. И куда он мог деться? - Корвиниус! - снова позвал наемный убийца.
   Входная дверь слегка отворилась, в отверстии появилась черноволосая голова Севи Гарше.
   - Верден, ты Корвиниуса не видел? Я его найти не могу. Куда он мог запропаститься?
   В ответ наемный убийца сквозь зубы выругался.
   - Да, вижу ты тоже занят этим же вопросом...- с философским видом протянул Гарше. - Я конечно понимаю, что Корвиниус зеленая ворона среди всего этого птичника, но предупредить хотя бы можно было?!! Скорее всего решил подышать ночным воздухом, задумался, заплутал, что не мудрено, среди улиц, а потом нашел тяжело больного или раненого человека, а теперь или сидит у смертного одра, или лечит бедолагу. Но нашел время пропадать! Верден собирайся, пойдем на турнир, правда, он уже начался, но это ничего не значит! - Верден успел только застегнуть ножны с мечом, как Севи вытащил его на свежий воздух. Лиранский скакун Герцог был уже оседлан, а рядом с ним стояла резва кобылка серой масти, о том кто её хозяин, не надо было даже задумываться - Севи и кобылка подходили друг к другу идеально. Через пару минут они уже тронулись в путь. "Для меня возможно и последний," - подумал Верден, припоминая, какой сегодня замечательный день.
   Город преобразился до неузнаваемости, теперь он превратился в какую-то огромную ярмарку. Все во флажках, торговцы надрывают голос, расхваливая свой товар, толпы людей текут в различных направлениях. Верден еле протискивался серди всей этой людской массы, а вот Севи чувствовал себя здесь как дома, правда его постоянно одергивали, с ним здоровались, благодарили, всучивали подарки, от которых Гарше безуспешно пытался отказаться, а в результате куда-то сплавил, Севи вежливо уступали дорогу. Один раз за королем преступного мира увязались двое Стражей, но толпа не давала им приблизиться к своему любимцу, в конце-концов Стражи отстали и растворились в людской массе. Тут Верден заметил, что люди испуганно шарахаются в сторону, освобождая проход для кого-то или чего-то. Наемный убийца, заинтересовавшись, подъехал ближе. Через толпу шествовал... человек, обычный человек, только походка у него была искусственная, что ли. Только тогда, когда "человек" повернул голову и Верден увидел горящие ярко-оранжевые глаза, он понял, КАК он ошибся! Существо, шедшее через толпу, не имело в своей природе почти ничего человеческого. Таких существ осталось очень мало и встретить их, особенно в городе, почиталось практически невозможным, но от Кассгарда можно ждать и не таких сюрпризов. Существа эти считались одной из разновидностей оборотней, иногда их квалифицировали, как отдельно стоящий клан вампиров, а сами себя они называли Рэх. Рэх разумны и носят абсолютно непроизносимые имена. Эти существа не люди и не звери, они не могут перекидываться. Рэх одновременно и люди и звери, хотя никем из них не являются, не являются они и промежуточным звеном между ними. Клан Рэх находится на грани гибели, их становится все меньше и меньше, потому что Рэх даже если захочешь за человека не примешь, в то время как и оборотни и вампиры вполне могут сойти за людей.
   Верден смотрел на идущего рэха. Он смотрел на его руки и готов был поклясться, что перед ним человеческая ладонь и в то же время Верден готов был поклясться, что видит звериную лапу с длинными острыми когтями. В лице было что-то человеческое и звериное. Это как на картинке "что ты видишь: профили или вазу?". Человек видит то профили, то вазу, но ведь на рисунке изображены и профили, и ваза! Ты можешь смотреть на рэха издалека и принять его за человека, но стоит подъехать ближе и ты будешь уверен, что видишь пред тобою зверя. Верден заворожено следил за каждым движением рэха. Видеть как пред тобою идет то человек, то зверь, было жутко. И это было жутко для Вердена, Лесной Тени, который немало повидал на своем веку. Теперь он понимал, почему люди убивали Рэх, жгли их дома вместе с ними, просто людям было жутко жить рядом с такими тварями, которые к тому же сильнее и оборотней и вампиров вместе взятых. Рэх - слово которое лучше всего определяет этих существ: опасны, но никогда не нападают первыми, всегда одиноки, изменяются в глазах других, но сами остаются неизменными. Рэх...
   Считается, что они самые древняя раса разумных существ, некоторые наоборот считают, что Рэх возникли в результате неудачного опыта или проклятья. Раньше им поклонялись, как божествам Великой Ночи, даже теперь их считают посланцами или порождениями Темных богов. Не известно есть ли эти самые Темные боги, но глядя на Рэх можно поверить во все, что угодно.
   Рэх наконец-то свернул на боковую улочку и напряжение спало, но Севи Гарше теперь не шел к ристалищу, он двинулся вслед за рэхом, перекинулся с ним парой слов, позвал Вердена. Мужчина с горящими глазами повел их лабиринтами улиц. Они пришли к дому-мастерской. Рэх сделал знак оставаться за дверью. Наемный убийца вопросительно взглянул на короля преступного мира и выразительно кашлянул.
   - Это Анри. Он лучший оружейник в городе. Помнишь, я обещал тебе помочь? Так вот, эсток, которым ты будешь сражаться на дуэли, будет сделан его руками. Ты бы видел его клинки! Это шедевры оружейного мастерства! Если бы Анри их продавал, то стал бы самым богатым человеком в этой стране! Хотя нужно ли богатство Рэх? Нет, вот он и не продает их, говорит, что "живые клинки" продавать нельзя. Что поделаешь... Честно говоря один сделанный им нож, который мне дал сам Анри, чтобы я помог найти этому ножу нового хозяина, я все-таки продал. Выручил половину годового дохода, а тот человек явно запустил руки в казну, которая значительно опустела, примерно на четверть ибо, как я понял, государство то было маленьким, да и говорил тот человек с сильнейшим северным акцентом, но возможно, что тот человек был послан королем. Ну и что, что Анри рэх?! Он мастер, а что он за существо не должно никого волновать!
   Верден хмыкнул. Не должно никого волновать! Хотя это и правильно, но встретив рэха, невольно заволнуешься!
   - А скажи Анри его полное имя? - спросил у Севи наемный убийца, ему просто стало интересно.
   - Да что ты! Его полное имя - Анриективиренотиелл'айсен. Тьфу ты, язык сломать можно! Анри - это я так это имечко сокращаю. Хотя обращаться к нему приходится, называя его полное имя, не то Анри обижается, иногда, по особым дням. Что поделаешь, у каждого свои причуды, а тем более у Рэх...
   Тут входная дверь медленно отворилась.
   - Нас приглашают войти! Это большая честь, Рэх очень скрытны по природе. Ладно пойдем!
   Дом Анри производил такое же впечатление, как его хозяин. Чисто и аккуратно, минимум мебели. Обычный дом, но только до тех пор пока не присмотришься. На широком подоконнике стояла тарелка с обглоданной костью, которая была раздроблена мощными челюстями, костный мозг был вылизан подчистую. Рядом с тарелкой алела лужица крови, кровь была и на полу, въевшись в дерево. Верден осматривал дом с каким-то болезненным интересом, а вот Севи здесь явно уже бывал и не раз. Появился хозяин дома, рэх Анриективиренотиелл'айсен, заботливо, как маленького ребенка, неся эсток (как догадался Верден), накрытый плотной темно-синей тканью. Севи тут же к нему метнулся. Рэх и человек перекинулись парой слов и Анри, скользнув по Вердену жутковатым взглядом ярко-оранжевых глаз, передал клинок Севи. У того глаза восхищенно заблестели. Тяжело вздохнув, Гарше нацепил высокопарно-торжественное выражение и передал клинок тому, чья жизнь зависела от него. Верден только взглянул на эсток и застыл в немом восхищении. Господи, что это было за оружие! Даже слово "шедевр" не могло отразить все его великолепие! Сотни тончайших разноцветный нитей переливались чистейшим серебристым блеском, а сплетаясь они образовывали лезвие клинка и великолепный неповторимый ни на что не похожий рисунок. Простая, без всяких излишеств рукоять, слегка шероховатая на ощупь. Верден слегка коснулся лезвия эстока и на пальце заалел наливающийся кровью порез. Он никогда не думал, что так можно что-либо заточить. Бритва по сравнению с этим клинком была кухонным ножом, которым долго и упорно рубили камень. Язык не поворачивался назвать это великолепие холодным оружием. Да какое же оно холодное? Оно живое...
   - Шане, - отчетливо произнес рэх.
   - Что это означает? - слегка запинаясь, поинтересовался у Севи Верден. Тот и объяснил, что клинок, который так мило предоставили Вердену, носит имя Шане.
   - Понимаешь, Рэх считают клинки живыми существами. Хотя, честно говоря, мне к причудам Анри не привыкать. Представитель древнейшей расы, Зверь бы его побрал...
   Верден слушал неумолкающую трескотню Севи и поглаживал теплое лезвие Шане. Он любовался клинком, завороженный его красотой, создатель которого стоял в углу комнаты и смотрел в окно, гордый, неприступный, чужой. И тут у Вердена появилось желание сделать рэху подарок, что-то дать вместо Шане. А что? Жалкие двенадцать золотых гастерциев будут оскорблением не только для рэха, но и для клинка. Клинок подаренный Анри стоил больше, несоизмеримо больше. По телу Анри пробежала мелкая дрожь и рэх стал зверем, совершенно при этом не изменяясь. Это было настолько жутко, что Вердена передернуло. И тут же Полутень устыдился своего поступка, ведь это было приступом слабости. Верден еще раз взглянул на рэха и понял, как тот одинок. Верден сам прошел через это. Он был чужаком, его не признавали. Но что такое были все обиды и издевательства, подначки и ехидные ухмылки по сравнению с тем, что приходится испытывать рэху? Когда от тебя шарахаются абсолютно все, начиная с простых горожан и заканчивая Лесной Тенью! Когда ты даже не можешь притвориться кем-нибудь другим, ибо твоя сущность всегда расскажет, кто ты есть на самом деле! Ты можешь быть своим только среди таких как ты сам, ибо только они могут принять твою природу, но таких как ты нет, твой клан стоит на грани исчезновения, твой дом сожжен, и ты вынужден жить в огромном городе среди тех, кто тебя боится и ненавидит! И вдруг среди всего этого ты находишь отдушину - ковка оружия. Каждый клинок вышедший из-под твоих рук прекрасен и великолепен, в него ты вложил частичку себя, которая вдохнула в клинок жизнь. И теперь один из твоих клинков ты по просьбе человека даришь тому, кого ты в первый раз видишь и который явно разделяет чувства уничтожающих твой клан людей. Верден чувствовал себя обязанным чем-то заплатить, что-то дать за Шане. Но что? Что может быть нужно такому существу?
   Рэх стоял напротив окна, гордо выпрямив спину, грива густых спутанных волос красиво обрамляло скуластое лицо, когтистые лапы лежали на подоконнике. Теперь рэх не казался Вердену каким-то жутким существом, он просто был другим. Внезапно Полутень понял, что нужно Анри - дом. И он мог это дать. Оборотням будет гораздо легче принять одного из Рэх, чем людям, а его мастерство оружейника завоюет ему уважение. Решено, Верден предложит Анри стать членом стаи Лесных Теней.
   - Севи, спроси у Анриектив..лио...Тьфу ты, черт, так вот скажи ему, что ему предлагают стать членом стаи Лесных Теней.
   Гарше посмотрел на наемного убийцу очень удивленно, потом хмыкнул ( "У каждого свои причуды") и подошел к рэху.
   - Анриективиренотиелл'айсен, - обратиться к рэху сокращенным именем Севи не рискнул. В ответ тот лишь заинтересовано повернул к человеку заостренное, как у эльфов, ухо. Поняв, что его готовы слушать Гарше выпалил предложение Вердена и сник. Анри не обратил на Севи должного внимания, он внимательно смотрел на Вердена. И тут Полутень увидел глаза рэха. Просто оранжевые? Нет, в этих глазах бушевало пламя, которое явно хотело вырваться на свободу, а зрачки в этих глазах были вертикальные, узкие, черные и бездонные. Все существо Вердена порывалось убежать, спрятаться, но Полутень заставил выдержать себя этот взгляд. Внезапно глаза Анри потускнели, начали фосфоресцировать, а потом зажглись холодным зеленым светом, зрачок стал круглым. И это Верден тоже выдержал. Губы рэха слегка тронула тень улыбки: Верден прошел испытание. Слегка наклонив голову и став очень похожим на человека, Анри что-то сказал Севи.
   - Верден, он просит тебя показать ему твой меч, - передал сказанное Гарше.
   - Зачем?
   - Не спрашивай лучше, дай и все. Не то мало ли, вдруг это оскорбит Анриективиренотиелл'айсена. Рассердится еще, тебе это надо?
   Верден представил себе рассерженного рэха и решил, что Севи прав, лучше не пререкаться. Наемный убийца протянул Гарше свой меч. Южанин замахал руками:
   - Я этого делать не буду, сам передавай!
   Верден и передал сам. Пальцы у рэха были неестественно длинные, нечеловеческие пальцы - в них было четыре сустава. Анри внимательно осматривал меч Лесных Теней, потом что-то произнес тихо, очень тихо, одними губами.
   - Что он сказал? - спросил Верден у Севи.
   - "Это хороший меч, но в нем нет жизни. Я согласен стать членом вашей стаи, если Абсолют согласится. Глубоко Вам благодарен. До свидания! Пусть Шане будет служить вам так, как служил этот меч!"
   - Спасибо! - неизвестно кому сказал Верден и принял из рук рэха свое оружие. Анри резко встал и ушел вглубь дома. Севи нетерпеливо затолкал Вердена в спину.
   - Пойдем, пойдем! Нельзя злоупотреблять гостеприимством рэха, себе дороже будет! Всё, поблагодарили друг друга, любезностями разменялись, а теперь пойдем...
   Как только они оказались за дверью, Севи облегченно вздохнул.
   - Вот представляешь себе с КЕМ мне приходится иметь дело? Все идем на турнир, а на дуэли я твоим секундантом буду. Все равно тебе он нужен!..
  
   - ...Так вот, я тебе же говорю, что от Анри почти слов-то нормальных не слышал. Шипит только, хотя знает несколько языков в совершенстве. Единственные слова, которые он проговаривает - это его имя и имена его мечей, а всё остальное или шевеление губами или шипение...
   - А как ты его тогда понимаешь?
   - По губам читаю, хотя это тоже не легко, он же и губами еле шевелит. Честно говоря, он ни кем не разговаривает вообще, а меня вот шипением удостаивает. Странные существа Рэх! Мы ведь про них ничего практически не знаем, а туда же - уничтожать. Жаль, что их осталось так мало, они смогли бы многое прояснить. Корвиниус говорит, что странные вещи происходят и он очень опасается того, что исполнится предсказание Рихарда Гора...
   - А это кто такой?
   - Великий предсказатель древности, таинственная фигура, про него вообще мало, что известно. Даже имя и то неясно, сам себя он вообще называет "Нейоуаниареолигин", фиг знает, что это обозначает. Но очень уж это рэховские имена напоминает. А основное его предсказание - это предсказание Армагеддона, только оно было разделено на три части, которые теперь находятся черте где. У Корвиниуса средняя часть есть, а где начало и конец - неизвестно. И вообще, вот, что я насчет Анри скажу: мне от его присутствия жутко становиться...
   - Ну конечно, ведь он - рэх!..
   - Да нет, то что он рэх это само собой, он меня пугает, как личность. Понимаешь, Рэх существа опасные, но никогда не нападающие первыми, они не кровожадны, Рэх не чудовища, в основном, но Анри не совсем укладывается под это описание.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Он способен напасть первым. Анри вспыльчив, обидчив, он не чурается убийства. Понимаешь, у нас княжество очень толерантное ко всем и вся, но все-таки смертные казни у нас бывают. Так вот, ты бы видел, КАК Анри смотрел на это, какими глазами! Он... А кстати мы уже подошли к ристалищу! Мерва и его волки, судя по звукам мы уже всё самое интересное пропустили - поединок двух победителей прошлого турнира! Хотя... Ладно поспешим, по-моему там что-то интересное намечается!..
  
   Ристалищем в Кассгарде являлось древнее здание используемое раньше для гладиаторских боев, а теперь для рыцарских турниров. Оно представляло собой огромную чашу, донышко которой - место поединка, а стенки - места для зрителей. К верхним ярусам вела недавно построенная винтовая лестница, по которой поднимались два человека.
   - Ну, Мерва и его волки, Верден ты можешь поторопиться? Не то вообще все пропустим! Вот сейчас поднимемся на верхнюю галерею, осмотрим и выберем себе место! До верхней галереи осталось всего каких-то жалких сто семь ступенек! Потом ты спустишься, ведь участники турнира сидят возле самого края ристалища!..
   - А зачем тогда так высоко подниматься? - Верден искренне недоумевал зачем подниматься на триста сорок ступенек вверх, чтобы после этого сразу же спуститься вниз.
   - Чтобы оценить обстановку! - бросил Севи, обогнав Вердена на десять ступеней. А у того уже от этой винтовой лестницы голова кругом шла. Но почему нельзя было построить не винтовую, а нормальную прямую лестницу? А Севи что-то беспрестанно бормоча шустро поднимался наверх. И Верден вспомнил слова Корвиниуса: "А ты попробуй за ним угнаться! Гиблое это дело!" Действительно гиблое, теперь Верден понимал, почему Стражи Севи до сих пор не поймали - энергии у него на семерых хватит.
   Вдруг неожиданно лестница кончилась. Севи опустился на самый край площадки, тяжело переводя дыхание, а Верден уже думал, что этот южанин не знает, что такое усталость. Гарше смахнул со лба бисеринки пота и сделал большой глоток из своей фляги. Он долго наслаждался вкусом напитка, слегка прикрыв глаза и отрешившись от всего окружающего мира.
   - Какой великолепный напиток! - восхищенно сказал Севи. - Верден, хочешь?
   Верден отрицательно покачал головой, в стае его приучили пить только тогда, когда жажда станет нестерпимой, а сейчас он пить не хотел.
   - Выпей, вкусно! Попробуй хотя бы! - Севи протянул наемному убийце флягу, уже наполовину опустевшую. - Не пожалеешь, уверен в этом!
   - Ну если ты меня так уговариваешь...
   - Я не уговариваю, я советую! - сказал Севи и глумливо улыбнулся.
   Верден взял протянутую флягу и сделал большой глоток. Он сразу же вспомнил этот вкус, ведь раз его попробовав его не возможно забыть. Сладкий, даже терпкий с легкой горчинкой. Перед глазами предстала темная роща с вековыми дубами, залитая солнцем вересковая поляна, прелая, намокшая под дождем, осенняя листва... Легкий холодок, создаваемый присутствием в настое мяты, приятно щекотал небо, и над всем этим легким покрывалом лежал металлический привкус крови, он хотя почти не ощущался, но создавал фон опасности, делая вкус напитка таким неповторимым. Глотательное движение - и по жилам растеклось приятное тепло; голод, жажда, усталость - все исчезло, не оставив и следа...
   Это был напиток Лесных Теней. Верден в последний раз пробовал его тринадцать лет назад в лесу, среди стаи, когда старый Кондор поднес его двенадцатилетнему мальчишке в кожаной фляге, при входе в новую жизнь... А теперь Верден пьет его снова в огромном сумасшедшем городе, на площадке лестницы, ведущей к верхней галерее ристалища, угощаемый чересчур энергичным южанином, который является "хозяином" Кассгарда, а так же по совместительству всеми любимым королем преступного мира, перед Турниром Параллелей, в котором Верден участвует как официальный участник, и дуэлью на шпагах, после того как он преложил одному из Рэх стать Лесной Тенью. Рэх Анри... "Да нет, то что он рэх это само собой, он меня пугает, как личность. Понимаешь, Рэх существа опасные, но никогда не нападающие первыми, они не кровожадны, Рэх не чудовища, в основном, но Анри не совсем укладывается под это описание" - "Что ты хочешь этим сказать?" - "Он способен напасть первым. Анри вспыльчив, обидчив, он не чурается убийства..."
   И зачем Верден его пригласил? Ведь Анри устроился в Кассгарде, стал оружейником, лучшим из всех? - Верден дотронулся до Шане - Не стоило его приглашать... Хотя, нет, стоило, как плата за Шане. Но ведь Анри... Неужели то, что про него сказал Севи правда? "Рэх не чудовища, в основном, но Анри не совсем укладывается под это описание..."
   - ... Так вот...О чем это я говорил? А, вспомнил! Насчет тяжело вооруженных рыцарей и Герцога. Так вот, конь у тебя хотя и не рыцарский битюг, но для легкой кавалерии идеальный, можешь не беспокоится на этот счет. Герцог сейчас в конюшне, за ним сейчас ухаживают лучшие конюхи Мерасдора, будь спокоен... Верден, да хватит ты думать об Анри!..
   - Ага хватит, мне с ним еще жить и за него отвечать!
   - Слушай, у тебя турнир на носу и дуэль, и ты что о рэхе думать будешь? Тебе нужно сосредоточиться...
   - Да знаю я, что мне нужно!..
   - Не знаешь! Знаешь, я уже жалею, что тебе это сказал, но я должен был тебя предупредить! Мало ли, может быть Анри такой только с людьми? Откуда я знаю все его причуды?! - потом резко успокоившись, подошел к Вердену и похлопал его по плечу: - Прости, а? Сорвался... я же за тебя волнуюсь! Хочешь еще напитка?
   - Нет, спасибо.
   - Можно тебе задать один вопрос?
   - Да.
   - Что сталось с твоей семьёй?
   Верден ожидал всего, но только не этого.
   - Зачем тебе об этом знать?
   - Интересный вопрос, но расскажи, пожалуйста. Чувствую, что это мне надо знать - своей интуиции я доверяю.
   - Я стараюсь не вспоминать о моей семье, - Верден тяжело вздохнул, - У меня было пять братьев и сестра, я был самым младшим...
   - Не хочешь не рассказывай.
   - Нет, хочу и расскажу. Да, мне неприятно, но будь другом выслушай. Я вообще очень смутно всех помню, кроме сестры - она жива. Знаю только, что мои отец был демонологом, бежал в Лирану из Эпина, родился человеком, а потом стал оборотнем, моя мать была Лесной Тенью. Сестру зовут Кассандра... А как братьев то звали? Погоди, дай вспомнить... Старшего Ларри, ему исполнилось шестнадцать, Лесс, Альфонс, Роберт и Михаэль, тогда он был лишь на год старше меня. Когда мне было четыре года на нас напали охотники. Я очень смутно все помню. Серебро, я помню серебро, серебряные ножи, серебряные ошейники... Жуткий страшный металл, я ненавижу его, я видел как от прикосновения к серебру на коже моей матери появился страшный ожог, он не заживал. Мой старший брат, Ларри, который был красив, как сам Велиар, защищал, испуганную Кассандру. Я не помню всего, только блеск серебра, хрипы, крики и ощущение страха... Я забился в угол, мне было страшно очень страшно, я видел, как убивали мою семью, оцепенев от страха. Но самое страшное это было не серебро, а люди, особенно один из них, человек в белом. Внезапно рык и вопли, хрипы - всё сразу стихло. Я услышал шаги, ко мне подошел один из тех страшных людей и брезгливо пнул ногой, а потом так же брезгливо сказал кому-то:
   - Люциус, здесь еще один недобитый щенок!
   - Оставьте мальчишку, он не оборотень...
   Они ушли, я остался лежать. Меня била крупная дрожь, потом я скорее всего потерял сознание. Очнулся уже у Лесных Теней...
   Верден рассказывал это закрыв лицо руками, пальцы мелко дрожали. Севи ободряюще приобнял его за плечи.
   - Прости, что заставил вспомнить это.
   - Я боялся этого воспоминания, прятал его, но я должен был рано или поздно вспомнить все то, что случилось двадцать лет назад...
   Звук горна был резок и неприятен.
   - Вот так всю жизнь! - воскликнул Севи, - всегда я пропускаю всё самое интересное! Ладно, пойдем все-таки на турнир...
   Верден взял себя в руки и встал, хотя пальцы еще мелко подрагивали. Весь тот ужас, который испытал четырехлетний мальчишка и который двадцать лет был заперт в самой глубине подсознания, нахлынул на него, как штормовая волна, а теперь медленно откатывался назад, оставляя неприятный осадок. Севи стоял рядом и что-то высматривал в толпе, близоруко щурясь. Напиток... Воспоминание о прошлом... Верден верил в знаки, но раньше знаки исходили от природы, но никогда от человека...
   - Надо же! Значит не всё против меня! - воскликнул Гарше. - Мне там место заняли, мой старый знакомый - начальник таможенный службы...
   - У тебя что весь город в знакомых?
   - Ну почему весь? Нет весь я знать не могу. Знаю я всех воров в городе, всех членов моей организации, нищих, тем кому помогаю, так кого я еще знаю? - задумался Севи и начал перечислять загибая пальцы: - Пятерых из тюремной Стражи, около тридцати солдат, рэх, троих эльфов, пятерых вампиров, ... э-э-э... Кого еще? А вспомнил, знал маршала Сандра, он был моим другом, палача Кассгарда Жоржа...
   - Хватит, я понял, что ты полгорода знаешь.
   Севи улыбнулся:
   - А знаешь сколько в Кассгарде живет людей? Около миллиона! И ты думаешь, что я могу знать всех или хотя бы половину?
   - Зато тебя все знают!
   Гарше смущенно улыбнулся.
   - Севи, скажи, а ты не боишься так открыто появляться в таких местах? Все-таки за тобой как-никак гоняется вся внутренняя Стража?
   - Верден, подойди сюда! Видишь вот того человека в зеленом камзоле? Я спас его дочь, тем, что дал денег на сложнейшую операцию. А вот тому я спас жизнь. Поверни голову направо, женщина в платье с заплатками? Это Лора, у неё одиннадцать детей, а муж умер год назад. Она не может прокормить их всех, она одна из тех кому я выделяю денежную помощь, - Севи говорил это совершенно спокойно, он не хвастался, он не считал что делает что-то особенное. - И ты думаешь эти люди дадут меня арестовать?
   Верден хотел возразить, сказать о том, что не все люди любят быть кому-то обязанными, но Севи так глубоко уважал людей, что Верден просто не посмел что-то сказать против. Севи любил людей и уважал их, а главное он их понимал, всех и каждого. И только теперь Верден понял почему некоторые его считают святым - из-за этой святой веры в людей.
   - ...С правилами турнира ты ознакомлен, их немного, сражаются все удобным для себя оружием, ну это все ясно. Только хочу сказать тебе, чтобы ты был готов ко всему и не надеялся на честность соперника, все-таки здесь Мерасдор. Контингент здесь таков, что для девяносто пяти человек из ста слово "честь" - пустой звук, трое презирают все моральные устои, и только двое из ста знает цену чести и тщательно хранит её, но если мерасдорец дал слово, то сдержит его, словом здесь дорожат. Ну все, я пошел встретимся после турнира. Удачи! А кстати эстоком тебе пользоваться нельзя будет, так что дай мне на сохранение, на дуэль принесу!
   - Хитрец! - воскликнул Верден, улыбаясь, но Шане южанину он все-таки отдал. Прижав к себе эсток, который был тщательно обернут, к себе, южанин понесся занимать место, а Верден неторопливо спустился вниз и стал наблюдать за турниром.
  
   Турнир Параллелей не являлся рыцарским турниром и никогда не являлся. В нем могли участвовать все, кто умеет держать у руках оружие и хочет показать свое мастерство, начиная от наемных убийц и кончая рыцарями и женщинами. рядом с Верденом было свободное место, через одно сидел юный рыцарь, который игрался со своим коротким прямым мечом и постоянно ронял его, на шее у рыцаря висел медальон, меч в круге, который показался Вердену до жути знакомым, но где он его видел наемный убийца вспомнить не мог, чуть дальше сидел эльф, что было удивительно, и элегантный человек с таким же элегантным эстоком, он был серьезным противником...
   Верден мог и дальше рассматривать своих возможных противников, но это ему наскучило. Он начал осматривать тех, кто пришел наблюдать за турниром. Людей было очень много, никогда Верден не видел столько людей в одном месте. И как всегда в присутствии большого количества людей, Полутень чувствовал себя неуютно.
   Кроваво-красная шевелюра князя Генриха привлекала внимание к своему обладателю. Князь был одет в светло-серый костюм и что-то перебирал в руках, приглядевшись, Верден понял, что это было - князь перебирал четки... Четки? Если это Генрих, то почему в таком странном окружении? Человек в белой мантии, сидящий по правую руку князя, на шее человека золотой массивный медальон, рядом молодой воин-священник, поверх рясы был одет металлический нагрудник. Верден присмотрелся к медальону на шее человека в белой мантии, а потом внимательно рассматривал медальон, постоянно роняющего свой меч, рыцаря - меч в круге, а на мече, как на кресте, распят Спаситель. Орден Меча Господня! А значит это не князь Генрих, а Герман! Вот так сюрприз! Когда он прибыл и главное каким образом? Хотя Гронау, религиозный центр Мерасдора, лежит всего лишь на расстоянии 20 варн от юго-западной границы Кассгарда и из города в город можно перебраться за полчаса, но как его впустили?
   Наемный убийца поискал глазами Генриха, заметил Севи, который что-то яростно доказывал полностью растерявшемуся собеседнику, по жестам было ясно, что обсуждается какая-то финансовая операция. Генрих сидел напротив брата-близнеца в окружении аристократов, среди которых выделялись забавный круглый человечек и женщина в мужской одежде, мрачно наблюдавшая за турниром. Если бы не окружение претендентов на престол, то Верден не смог бы их различить, и дело не только в том, что они близнецы, они абсолютно одинаково держались, жестикулировали и даже взгляд у них был одинаков. Размышления Вердена прервал звук горна.
   - Человек - инкогнито, назвавший себя Матерым Волком! - объявил герольд. На трибунах пробежало легкое волнение: "Кто это такой, почему скрывает свое имя?" Все напряглись и стали ждать. И их ожидание было вознаграждено, дверь под трибунами отворились и на ристалище вышел... старик! Он был очень стар, сгорбленная спина, костлявые руки, лицо, изборожденное глубокими морщинами, - все выдавало его возраст. Старик шел, опираясь на какую-то рогатину, он дошел до середины ристалища и обвел взглядом всех присутствующих, в этом взгляде был вызов каждому. По трибунам пробежал удивленный ропот, а потом возникло замешательство: "Кто бросит вызов старику?" Отказ от поединка - оскорбление, а возраст всегда уважали; а сражаться со стариком и победить его - непочетно.
   - Дедушка, - как можно вежливо обратились к "Матерому Волку" с трибуны, - может быть, Вы откажитесь от участия? Просто Ваш возраст, понимаете ли...
   Старик наградил говорящего таким взглядом, что тот заткнулся. Среди участников турнира произошла сдержанная перебранка о том, кто будет участвовать в этом поединке. После недолгих размышлений рыцарь, постоянно роняющий свой меч перемахнул через низкое деревянное ограждение, снова уронив свой анелас, но быстро поднял его встал напротив старика. Верден видел, как напрягся рыцарь, все-таки несмотря ни на что, он был хорошим воином, ибо его не обманула внешность противника. Герольд объявил начало поединка. Юноша и старик сначала около минуты друг против друга, не делая никаких движений. Старик выпрямил спину, а юноша наоборот инстинктивно сжался, свой меч теперь он держал крепко, да так, что побелели костяшки пальцев. С трибун послышались недовольные возгласы. Люди были недовольны тем, что поединок не начинается, но Верден и многие другие, кто умел обращаться с оружием, знали, что именно сейчас проходит настоящий поединок, поединок характеров. Внезапно, рыцарь сделал выпад, но старик с легкостью увернулся, его оружие блеснуло на солнце.
   - Господи, ты боже мой! - послышалось потрясенное бормотание откуда-то сверху. - Это же коррин! Я думал... Но этого же не может быть! Секрет изготовления коррина был утрачен более четырехсот лет назад! Последний мастер умер в 1345 году!..
   - Дайте, посмотреть!.. Слушайте, а ведь это и правда дерево!
   - Ошибаетесь, милорд, это дерево-металл. Материал из чего сделан коррин просто деревом назвать нельзя!
   - Как к этому старику попал коррин? На его изготовление уходило десять лет у мастера, а старые давно рассохлись! Значит, секрет обработки дерева, чтобы оно стало острым как бритва и твердым как камень, не утрачен!
   - Не порите ерунды! Знаете, что рассказывалось об изготовление этого оружия в летописях? Две ветви осины одинаковой толщины и длины обрабатывались определенным составом так, что дерево становилось мягким как воск, сплетались в жгут с раздвоенным кончиком, как змеиный язык, а потом пальцами "жалу" и краям придавалась бритвенная острота! Все эти секреты древности утрачены! Я не верю, что они где-то сохранились!..
   - Вы можете не верить, но перед вами прямое доказательство!
   Меч и дерево скрестились, раздался жуткий неприятный скрежет. Старик ловким движением крутанул свое оружие и так же ловко поймал его второй рукой. Но рыцарь, почувствовав, что рукоять меча выскальзывает из рук, резко сделал выпад и рванув меч на себя, отпрыгнул в сторону. Теперь противников разделяло расстояние в шаг. Снова начался поединок взглядами, и снова анелас и корррин скрестились. Поединок проходил вспышками. Было уже ясно, что если бы не огромная разница в возрасте, старик давно уже давно победил этого юнца, но реакция и сила молодости скрадывали разницу в мастерстве. Но не смотря ни на что, Верден не мог не отдать должное рыцарю, все-таки оружие противника было ему незнакомо, но тот не растерялся и быстро сообразил, как вести бой, чтобы не проиграть. Но тут Матерый Волк резко направил свой корррин вниз, лезвие меча оказалось в ловушке жала, резкий поворот и анелас отлетел в сторону. Победа была полной. Рыцарь удивленно посмотрел на свой меч, а потом почтительно поклонился.
   - Сразиться с Вами было честью для меня! - сказал рыцарь, снял шлем и зашагал в строну. Старик не произнес ни слова - не успел: послышался свист рассекаемого воздуха, старик покачнулся и упал. Все замерли, но смотрели не на мертвого старика, а на его медальон - вырезанная из кости волчья морда...
   Верден тоже смотрел. Он не понимал КАК он мог не узнать своего собрата! Почему он не обратил на это внимание! И кто это сделал? Почему оборотень не встает, ведь подумаешь стрела? Верден ждал, старик не поднимался, забыв про все, Полутень перемахнул через ограждение и подошел к распластанному телу старика. Из шеи столетнего оборотня Кондора торчала черная металлическая стрела. Тот кто спустил её с тетивы был великолепным стрелком: стрела попала точно между шестым и седьмым позвонком, а это одно из немногих уязвимых мест оборотня, но почему он не поднимается? Железо не может убить Лесную Тень, не может! Но Кондор был мертв, несомненно мертв...
   Не совсем понимая, что он делает Верден вытянул стрелу из тела собрата, - у стрелы был серебряный наконечник. Лицо наемного убийцы перекосила ярость, он знал, что это сделали охотники, охотники за скальпами, такие же, как и те, что убили его семью! Кто из присутствующих охотник, кто?!! Верден смотрел в лица каждого, на большинстве было смятение, растерянность и испуг, но были еще несколько каменных лиц с фанатично горящими глазами. Они смотрели на Вердена, пожирая его глазами изучая малейшую морщинку на его лице. Гончие взяли след!..
   Ярость переполняла Вердена, его лихорадило, как Лискана после охоты. Зверь живущий внутри рвался на свободу, он был долго заключен в крови и только недавно получил возможность обрести свободу, он хотел вырваться. Ха! Думаете оборотни перекидываются из-за лунного света? Нет, ярость, голод, жажда убивать - вот то, что вызывает перевоплощение, ведь в теле зверя легче убивать, намного легче, в теле человека легче жить, а убивать - в теле зверя. Зверь чувствовал охотников, чувствовал и боялся, ему было плевать на свою жизнь, зверю хотелось уничтожить тех, кто вызывает в нем страх, всех до единого! Всех, уничтожить и погибнуть при этом, но забрать с собой, как можно больше! Какой-то звук сдавленный хрип, тихий неслышный остальным, тело не хотело меняться, а зверь неистовал, он рвался, он жаждал убивать...
   Ледяные пальцы легли на плечо Вердена, они были настолько холодны, что этот холод обжигал.
   - Успокойся, Верден! Не стоит попусту тратить энергию, у тебя сегодня очень тяжелый день! И от него очень многое зависит, я же знаю! - прошелестел прямо над ухом до боли знакомый голос. Полутень резко обернулся. Рядом с ним стоял Разиль. Смеющиеся темно-зеленые глаза с аквамариновыми прожилками смотрели из-под забавной вороной челки, спадающей на глаза, которые затягивали как бездонный омут, а внутри был страх, нет даже ужас из-за знания чего-то настолько жуткого, что даже воспоминание о нем может свести с ума, на его бледных губах застыла грустная улыбка. Он был плотным, не полупрозрачным, но изгнанника Лираны никто не видел или не замечал. Разиля можно было принять за живого если бы не исходивший от него обжигающий холод. Верден смотрел на него и не мог понять, кем он теперь является. Почему Разиль явился, ведь Верден упокоил его дух? Кем он сейчас является? Призраком, приведением или... Додумать Вердену не дали, массивные ворота распахнулись и на ристалище появилась еще одна фигура - рослый всадник с волосами цвета красного дерева на серой госгорнской кобыле.
  
   Сандр на ходу спрыгнул с лошади. Госса издав жалобное ржанье остановилась, она была вся в мыле и дрожала от усталости. "Загнать её так и не получилось", - отрешенно подумал Сандр, одновременно осматриваясь. Нет, он конечно всегда знал, что его племяннички придурки, трусы и полное ничтожество, но такого даже от них Сандр не ожидал. Господи, да что они успели за полгода натворить-то?
   Внезапно дикий пронизывающий холод коснулся маршала Мерасдора, на секунду он ослеп от боли, казалось, что сотни острых ледяных мечей воткнулись в его, нет, не тело, а в душу, разбивая её на сотни мелких осколков. Со временем что-то произошло, оно как будто расслоилось, а мир потерял краски, только где-то на трибунах было какое-то сверкающее пятно. Боль ушла, но холод остался. Сандр вспомнил этот обжигающий холод, разрывающий на части душу - когда душа перешла за грань и оборвалась серебряная нить... Умирать больно, всегда нестерпимо больно. Обрывается нить жизни - и душа предоставлена на расправу Завесе, а Завеса вонзает сотни ледяных кинжалов и не хочет пропускать туда, где нет этой жуткой боли...
   Внезапно Сандр увидел рядом с двадцатилетним парнишкой, сотканную из теней фигуру, именно от неё исходил холод. И тут воскрешенный человек понял, кто перед ним:
   - Задержавшийся? - несмело поинтересовался Сандр у фантома. Тень еле заметно кивнула.
   - Мир тебе, Задержавшийся, ты не заслужил этой боли.
   Сандру показалось, что в ответ Задержавшийся на Пороге грустно улыбнулся. Внезапно он исчез, а холод остался...
   - Кем бы ты ни был, ты не заслужил этой боли. Человеку дано лишь на секунду её испытать, но не целую вечность боли... Кем бы ты ни был, Задержавшийся, найди способ вырваться из цепких лап Завесы. Кто приговорил тебя к этому, Задержавшийся? - бормотал Сандр про себя, время текло для него очень медленно, еще не появились краски в мире, только ярко-белое пятно выделялось на фоне серости, а холод начинал исчезать...
   А когда исчез холод, появились краски и время, как пружина рванулось вперед. Подбежали слуги увели взмыленную Госсу и унесли тело убитого старика, а лицо, стоявшего перед Сандром молодого человека, перестало напоминать застывшую маску...
  
   Верден не мог понять сколько времени прошло: минута, секунда, миг - неизвестно. Разиль исчез, просто исчез. Верден внимательно взглянул на прибывшего человека. Рыжие спутанные волосы, выдающийся подбородок, небесного цвета глаза, впалые щеки, нос с горбинкой - всё это создавало впечатление, что человек перед ним решительный, смелый, свободолюбивый, но что-то настораживало Полутень. Он инстинктивно втянул носом воздух, но запаха человека не почувствовал. Мужчина стоящий перед ним не имел запаха, что было ОЧЕНЬ странно. От взрослого мужчины, только что соскочившего с лошади должен, исходить хотя бы соленый запах пота, но его НЕ БЫЛО! Именно это и настораживало Вердена, он вырос среди вервольфов и привык полагаться не только на зренье и слух, но и на чутьё, а живя в лесу Верден усвоил одно простое правило - любое живое существо имеет свой запах, а то, что стоявший напротив перед ним человек не источает никаких запахов было неправильно. И самое интересное то, что запах лошадиного пота от человека-то исходил, а вот запаха человеческого не наблюдалось...
   Тут герольд очнулся от состояния легкого шока и затрубил в свой рог.
   - Поединок человека, который является официальным участником нашего турнира, Вердена-убийцы и вновь прибывшего неизвестного человека!
   Верден, чертыхнулся про себя: "Корвиниус - гений, обязательно было профессию называть? Но что поделаешь..."
   - Так как Ваш противник, - обратился к Вердену герольд, - бросил вызов Вам, а не Вы ему, то Вы имеете право спросить его имя!
   "А почему не использовать это право?"
   - Как Ваше имя? - поинтересовался наемный убийца. Человек улыбнулся, откинул спутанные волосы:
   - Честь имею, Сандр Гронауский, маршал Мерасдора, брат покойного князя Яноша!..
   По трибунам пополз изумленный гул: для многих Сандр был героем, но он же был беглым преступником.
   - Дядя? - удивленно переспросили братья-близнецы, а Сандр совершенно невозмутимо продолжал:
   - По закону престолонаследия, который был принят еще при моем деде, Жигимонте Старом, наследником престола становится младший брат князя, а только потом его сыновья. Я, Сандр Грегори Сапега, объявляю себя законным князем Мерасдора!
   - Да как Вы можете быть князем? Вы беглый преступник! Вы были обвинены в предательстве!..
   К чести Сандра можно сказать, что он сдержался, но чего это ему стоило!
   - Я предатель?!! Я продал свою страну?!! - в голосе Сандра была угроза, боль и любовь к своей стране. - Да, меня обвинили! Но это ложь! Как вы могли поверить в это? Разве я не проливал кровь за свою страну? Разве вы, люди, забыли битву под Кошкой? Знаете, какое мое единственное преступление? Я лгать не умею! И всегда говорил всякой мрази, что он мразь! А кому понравится слышать про себя правду? - Сандр начал заводиться. - Знаете, зачем я приехал? Чтобы не отдавать Мерасдор на растерзание имперцам! Или вы хотите стать подданными Великой Госгорнской империи?..
   - Сандр, по-моему место Вам в могиле!
   - А с Вами, Элохим, у меня будет особый разговор. Это из-за Ваших интриг я угодил в Коттеру! Десять лет тюрьмы, зная при этом, что твоя Родина брошена на растерзание льстецам и подонкам! Думаете это легко? - Сандр всегда так поступал, всегда говорил то, что думал, и все это знали, и все ему верили. Ему всегда было плевать на последствия, а теперь тем более - он видел Задержавшегося.
   - Эр маршал!!! - радостно взвизгнул смешной круглый человек и перемахнул через ограждение. - Живой, настоящий! Я думал, что Вы умерли! Как я рад, что Вы вернулись!
   - Брэд, старина! А я-то как рад тебя видеть, брат! - Сандр по-дружески хлопнул человечка по спине, да так, что тот чуть не поцеловал песок. На лице Брэда расплылась по-детски счастливая улыбка. Верден почувствовал себя лишним. Он заметил, что элегантный человек с эстоком, до этого погруженный в какие-то свои глубокие размышления, поднялся и удалился. Верден решил последовать его примеру. Но он успел сделать только шаг, как черная стрела прорезала воздух в миллиметре от его горла. Верден резко обернулся, но не заметил стрелявшего. Он долго вглядывался в лица присутствующих, но ничего не заметил, а потом плюнув на все развернулся и ушел. Когда Верден исчез из поля зрения, эльф тяжело перевел дыхание. Нет, в следующий раз нужно просить больше. Работка-то нервная, и вообще, с оборотнями связываться - себе дороже, это тебе не вампиры...
  
   Под ристалищем располагались конюшни. Верден без труда нашел ту, где находился Герцог. Конюшня была большая, даже очень, и все стойла были заняты. Но даже среди всего этого многообразия великолепных лошадей Герцог уступал лишь "морским единорогам". "Единороги" очень красивы - длинные ноги, красивая узкая шея, умная морда с огромными темно-синими глазами, а шерсть у них не белая, а жемчужная, а грива длинная-предлинная волнами спадающая вниз. В этих лошадях было столько изысканности и грациозности, что за ними можно было наблюдать до бесконечности. Но внешность обманчива, "единороги" капризны, глупы, норовисты, зимой, особенно на севере, могут насмерть замерзнуть, пугливы, но очень быстры. Совсем другое дело лиранские скакуны - выносливы, не пугливы, сообразительны и прыгучи, в них нет изысканности "единорогов", но они импозантны. Верден погладил Герцога по белоснежной морде и уже хотел вскочить седло, как заметил, что мальчишки, помощники старшего конюха, столпились у одного стойла. Наемному убийце вдруг стало очень любопытно, что там такое происходит.
   В стойле лежала на боку серая лошадь маршала Сандра Гронауского, кобыла тяжело хрипела, было ясно, что она не жилец на этом свете. Вокруг неё столпились мальчишки, носили воду, смыли с неё мыло. Мальчик лет шести уговаривал её подняться, но Госса лишь смерила его печальным-печальным взглядом. Верден присел рядом с мальчишкой на корточки, потрепал гриву лошади:
   - Господи, каким нужно быть человеком, чтобы довести до такого живое существо! - подумал он вслух. Не понимал он людей, лучше бы добил, чем оставил её вот так медленно умирать. Лесные Тени никогда не мучили своих жертв, они всегда убивали быстро. Верден почувствовал, как голова Герцога легла ему на плечо.
   - Не бойся, друг, я тебе в случае чего, подарю быструю смерть. Ты мучиться не будешь.
   Герцог фыркнул и ткнулся мордой в холку кобылы. Эти две лошадь были знакомы, знали друг друга, неожиданно для себя понял Верден. Из этого следовало, что маршал Сандр прибыл из Лираны. Что он забыл в Лесной стране, спрашивается? И вообще почему от него не исходил запах человека? Это настораживало.
   Верден поднялся, отряхнулся, собирался уже поехать на место дуэли - все-таки лучше приехать раньше, чем поздно, а тем более, что амулет, подаренный Корвиниусом, он носил при себе - не заблудится. Внезапно стало шумно, воздух наполнился энергией, послышались приветственные крики и неумолкаемая стрекотня. Верден знал только одного человека, приближение которого производило такой эффект - Севи Гарше.
   - А, Верден, ты еще не уехал? Боги, что твориться-то! Знаешь, какой сейчас там дурдом? Нет, я не могу в это поверить, просто не могу - Сандр живой и невредимый, зараза. Я был уверен, что он мертв, никаких сомнений не было, а тут на те вам - собственной персоной явился! Надо будет Корвиниуса обрадовать, Сандр ему как сын. А мне вот интересно куда наш маг подеваться мог? Вообще никаких мыслей. Ладно, вот чего я пришел. Ко мне подошел Локки и сказал, что в свете последних событий дуэль состоится через час, просил передать. Я уже сказал, что буду твоим секундантом? Так... Шане я тебе принесу, не то он без ножен. Мне сейчас нужно убегать по делам, на Дуэльной площади через час встретимся! Желаю удачи!
   Когда Севи удалился стало тихо. Верден задумался, запрыгнул в седло и поехал на Дуэльную площадь. Дорогу ему указывал амулет Странника.
  
   Верден уже устал удивляться хаотичности Кассгарда, теперь он воспринимал это как должное, особенно теперь. Он ехал по Кассгарду один, без проводника, но теперь у него был амулет Странника, подаренный Корвиниусом. Благодарность Вердена магу за этот подарок не знала границ - не надо ни у кого спрашивать дорогу, а самый главный плюс - это уверенность, что ты не заблудишься. Нет, все-таки магия - очень полезная вещь. Он повернул налево, повинуясь приказанию амулета, и оказался на достаточно широкой, но на удивление тихой улице. Вокруг шумел город, превращенный в громадную ярмарку, а здесь было тихо, спокойно, стук копыт гулко отскакивал от каменных стен одно-, двухэтажных домов. Верден наслаждался тишиной, он выехал на маленький пятачок, окруженный домами, таких пятачков в Кассгарде было несметное множество. Внезапно появились люди в черных облегающих костюмах. Верден понял - его поджидали.
   Верден вглядывался в каменные лица с горящими фанатичным огнем глазами. Он понял кто это - охотники. Их было шестеро, и они взяли Вердена в кольцо и ничего не предпринимали. Верден придержал коня и осмотрел своих противников - гибки, хорошо обучены, лица не выражают ничего, а в глазах пустота, пять парней и одна девушка. Верден был настороже, он выжидал, охотники тоже не делали никаких движений. Герцог начал нервничать, ему не нравилось то, что происходило, а Вердену все происходящее не нравилось еще больше. Внезапно, один из охотников прыгнул, Верден даже не задумывался над тем, что он делает - метательный нож впился в горло охотника, заставив того захлебнуться собственной кровью. Обмен любезностями произошел. Охотники начали нападать по одному с разных сторон, соблюдая дистанцию и не давая Вердену ни секунды для того, чтобы сосредоточиться, поступая так же, как свора легавых во время охоты на медведя. Герцог пытался лягнуть нападавших, но Верден дал ему команду стоять смирно и жеребец подчинился. Внезапно сероглазый парень хлестнул Вердена по рукам кистенем, Полутень взвыл от боли, и тут девушка совершила великолепный прыжок и выбила Вердена из седла.
   Верден лежал на мостовой, при падении он разбил себе лоб, но рана уже зажила, а к горлу был прижат нож. Наемному убийце казалось, что к шее прижат раскаленный прут - лезвие у ножа было серебряное. Верден приготовился умереть, он проиграл. Он чувствовал, что охотница жаждет его смерти и то, что перерезав ему глотку она получит огромное удовольствие.
   Время тянулось очень медленно, серебро обжигало шею, а девушка все медлила, она чего-то ждала.
   - Анна, позволь ему подняться! - приказал голос, в котором слышались нотки легкого презрения и брезгливости. Верден узнал этот голос, он узнал его! Воспоминания четырехлетнего мальчишки! "Люциус, здесь еще один недобитый щенок!" - "Оставьте мальчишку, он не оборотень". Это один из тех страшных людей и его зовут - Люциус.
   -Да, Хозяин! - ответила девушка и нехотя слезла со спины Вердена, но нож постоянно находился у горла Полутени. Верден встал, охотница Анна еле-еле доставала ему до плеча, не опуская ножа, но Вердена больше нервировал не нож у горла, а тот сероглазый парень с цепом из серебра. Он стоял у него за спиной готовый нанести удар в любой момент, именно он был самым опасным из шестерки, ставшей, благодаря Вердену, пятеркой.
   - Добрый день, Верден! - изысканно-вежливо поздоровался Люциус, как всегда в белом. - Разве так платят за добро?..
   - Я помню тебя, именно ты был главным! Ты один из тех, кто...
   - Именно я оставил тебе жизнь, "недобитый щенок". Правильно говорят, не одно доброе дело не остается безнаказанным... Знаешь, а мы можно сказать квиты: Лесные Тени убили мою жену и сына, а я уничтожил свору оборотней, твою "семью". Двое взрослых тварей и пять детенышей...
   Верден тяжело дышал, всю свою волю он бросил, чтобы сдержаться.
   - Вендетта?
   - Да, - кивнул глава Гончих. - вендетта. Ты уже познакомился с моими воспитанниками, Верден. И это новички, для них эта первая охота, а будут и другие... Я создал орден охотников за нечистью, запомни - Орден Адских Гончих, чтобы уничтожить клан Теней Леса... А знаешь, я сохраню тебе жизнь, ведь ты еще не Лесная Тень, не полноправный член стаи и даже еще не оборотень. Но, сделай в ответ услугу, расскажи о Гончих Абсолюту...
   Внезапно послышался жуткий звук - шипение, которое заставляло душу уходить в пятки. Анна испуганно прижалась к Вердену, все посмотрели туда, откуда исходил звук - там стоял рэх и, оскалив клыки, угрожающе шипел...
   Увидеть рэха в первый раз - это шок, а шипящего рэха - тем более. Но к чести Гончих можно сказать, что они не испугались, они просто растерялись.
   - Хозяин, ч-что это? - спросили у Люциуса.
   - Это рэх, - Люциус был совершенно спокоен, он скользнул по Анри равнодушным взглядом и продолжал: - Рэх древние существа, их осталось очень мало, так что частые встречи вам не грозят. Запомните, Рэх никогда не нападают первыми, и когда вы столкнулись с одним из них, то просто пропустите его. И упаси вас Бог, связаться с Рэх: в их клыках есть яд, который обеспечивает на редкость мучительную смерть. И запомните - Рэх не чудовища, они никогда не нападают на людей и поэтому убийство одного из них является таким же грехом, как и убийство человека.
   Гончие слушали внимательно, впитывая каждое слово, сказанное их Учителем. Рэх смерил всю компанию жутким взглядом огненных глаз и пошел своей дорогой. Все провожали его взглядом.
   - Анна, Морган, отпустите мессира Вердена...
   - Но, Хозяин... - попыталась протестовать охотница.
   - Я сказал отпустить.
   - Я не смею перечить Вам, Хозяин, - сказала девушка, убирая нож с горла Вердена. Полутень дотронулся до шеи, жжение еще чувствовалось. Только тогда Верден смог рассмотреть Гончих, Анну и Моргана. Анна была маленькой, симпатичной, с детскими чертами и невинным выражением лица, жестокую охотницу выдавали только глаза. Морган представлял из себя совершенно другой тип - от него можно было ожидать всего и милости, и жестокости, и благородного поступка, и ножа в спину, но он производил приятное впечатление, уголки его губ были загнуты в усмешке - всё происходящее он находил на редкость забавным. Верден и Люциус встретились взглядом, во взгляде Люциуса не было ничего кроме равнодушия, так смотрят на чужую пешку, от которой черным больше вреда, чем пользы, а Люциус всегда играл белыми...
  
   Мало кто мог догадаться, что богатый дом на самой людной улице Кассгарда является штабом для Ордена Гончих. Да почти никто. Особняк маркиза Аспидуса был типичным местожительством для аристократа у которого есть деньги и чувство вкуса, вот только в этом особняке никто не жил. У белого особняка были двойные стены, именно там проходили подготовку те, которые станут лучшими охотниками за нечистью и не просто лучшими, а лучшими из лучших. Ордену Адских Гончих было суждено просуществовать долго, стать известным и уважаемым, но пока он делал лишь первые шаги, Орден Гончих был основан семь лет назад охотником экстра-класса, очень умным человеком - Люциусом Ревье. Этот год стал для ордена знаменательным - наконец-то окончили свое обучение Ученики (с большой буквы) Люциуса. Не те уже состоявшиеся охотники чье умение Люциус шлифовал, не те недоучки, которых он выдернул из других орденов, не те, жаждущие мстить или помогать людям, дети, а те, которых Люциус искал везде, выбирал из тысяч и которых он обучал, отдавая все свои знания. Все свои знания, чтобы сделать из них охотников экстра-класса и тех, кто не позволит затеряться этому умению в веках...
   По правде говоря полупьяная компания странной наружности, ломившаяся в богатый дом маркиза Аспидуса, выглядела по меньшей мере странно, но в Кассгарде на подобное никто не обращал внимания. Компания была полупьяная: трое парней напились до чертиков и только чудом держались на ногах, а вот девушка-подросток и сероглазый парень казались трезвыми и даже вели беседу.
   - Знаешь, что, Морган, я не могу понять, почему Хозяин не позволил нам убить того оборотня.
   - Во-первых, Анна, тот на кого мы охотились не был оборотнем...
   - Как не был? Я же видела, как жгло серебро его кожу, а рана, которую он получил, когда я его сбила, зажила за несколько секунд?
   - Великолепный прыжок, Анна. Я бы так не смог...
   - Ты не смог бы? Не смеши меня, Морган, ты же лучше меня, гибче, быстрее, смертоноснее, да и этот "оборотень" больше боялся тебя, чем меня.
   - Анна, не стоит себя недооценивать, может быть я и лучше, может быть, но такой прыжок мне не под силу - для этого нужна женская гибкость и твоя, великолепная реакция, я уже не говорю про то, что я слишком высок для такого финта...
   - Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку! Так что ли, Морган? - охотница мягко улыбнулась.
   - Анна, а ты и правда хотела перерезать Полутени глотку?
   - Он убил Жоржа, заставил его захлебнуться собственной кровью.
   - А как ты думаешь, почему нас послали вшестером, хотя больше пяти нельзя?
   Глаза Анны расширились от удивления:
   - Т-ты, что и вправду считаешь, что...? Но Хозяин ведь...
   - Ты права, Жорж должен был быть убит и при том в самом начале.
   - Хозяин не может быть таким жестоким!
   - Это не жестокость, а здравый рассудок, Анна. Мы: ты, я, Кристофер, Юрий и Герхард - лучшие из лучших, нам суждено стать великими охотниками, это нам говорил Хозяин, помнишь? А Жорж не из нашего круга, хорошист не более. Хозяин понимал, что первый кто бросится на Полутень неминуемо погибнет, а зачем жертвовать лучшими, не лучше ли пожертвовать пешкой, хорошистом вместо отличника? А бедняга Жорж был так счастлив, он то думал, что достиг результатов, что его заметили! Глупец!..
   - Не говори о нем так! Он был очень хорошим! - на глаза Анны навернулись слезы. В глазах Моргана блеснуло раздражение:
   - Ты еще скажи, что любила его!
   - У тебя нет сердца, Морган! Разве тебе не жалко Жоржа? Он же был твоим другом...
   - Вот именно был, и ты права мне ничуть не жаль - он должен был умереть и тем более, он погиб спасая нас с тобой, он заслуживает уважения, а не жалости!
   - Я не понимаю тебя, Морган, не понимаю... скажи, ты ведь, как я поняла, изгнанник? Тебя вышвырнули из родительского дома, только я не знаю за что?
   - За инцест, - с абсолютным безразличием в голосе ответил Морган.
   - За что?!!
   - За инцест, - пояснил охотник. - Я был влюблен в свою сестру, ухаживал за ней и все закончилось тем, что я ней переспал. В результате она забеременела, когда она не смогла больше скрывать это, у неё состоялся серьезный разговор с отцом, она не выдержала, разрыдалась и сказала, кто отец ребенка. Отец пришел в ярость, хотел убить меня, но решил, что о такую мразь даже мараться не стоит, и вышвырнул меня из дома. Кстати, родилась очень прехорошенькая девочка, только я свою дочь ни разу не видел и вряд ли увижу...
   - И ты думаешь, что после этого я тобою захочу разговаривать?! Как так можно! Кровосмешение - это самый мерзкий грех из всех!..
   - Ты права, что кровосмешение - грех, но я любил её, а любовь грехом являться не может!
   - А разве у тебя есть сердце? Разве ты можешь любить, Морган? У тебя вместо сердца - осколок льда!
   Анна это бросила в лицо Моргану, по щекам её катились слезы, а ногти впились в ладони. Лицо Моргана окаменело, когда он заговорил в его голосе слышалась боль и тоска.
   - У меня нет сердца? Почему ты так решила? Почему решила, что я не могу любить? По-че-му, Анна? Из-за того, что у меня нет жалости? Да ты права у меня в сердце нет жалости, жалость унижает, как и того человека, которого жалеют, так и того, который жалеет. Жалость - мерзкое чувство и ты должна это понять, Анна!
   - П-прости, Морган, я просто в первый раз потеряла друга, прости...
   - Ничего, Анна, понимаешь мне тоже тяжело, но это война. Каждый из нас может так погибнуть, мы жертвуем своими жизнями уничтожая слуг тьмы, чтобы люди могли не бояться за свою жизнь, и Бог пребудет с нами!
   - Ты прав, прав во всем, ты всегда прав, только сейчас я это поняла. Помнишь, ты назвал меня "глупой девчонкой"? Я тогда обиделась, но ты оказался прав, я всего лишь глупая девчонка...
   Морган приобнял Анну за плечи и они вошли в дом, где их тут же окружили остальные Гончие и начали расспрашивать обо всем произошедшем.
  
   Охотники ушли, а Верден остался. Шею еще жгло. Полутень взял Герцога под уздцы и побрел дальше, он устал, от всего устал. Мерасдор и Кассгард высосали из него все соки, он был пуст, Верден устал, у него уже не было сил, а ведь еще не конец, еще предстоит дуэль. Он брел по улицам, некоторые были из них шумные, некоторые тихие, и тут он осознал, что не может больше идти, нужно остановиться и все обдумать передохнуть, навести порядок в мыслях и успокоиться. Верден опустился прямо на мостовую, прислонился спиной к каменной стене дома и закрыл глаза. Внезапно он почувствовал как какая-то сила рвется изнутри, слова на незнакомом языке приходили на ум, и тут Верден осознал то, что это молитва. Губы начали беззвучно шевелится, шепча незнакомые слова на чужом языке, Верден не понимал какому богу он молится, не понимал, внезапно он услышал какой-то хрустальный звук, звук был чистый и до боли прекрасный. Верден знал только одно существо, которое могло издать такой звук - это рэх, и это тоже была молитва. Кому могут молиться такие существа, кому? Самим себе, они сами для себя боги и молятся самим себе. Тут присоединились другие голоса, их было много, очень много, среди них выделялась громкая трескотня Севи, он тоже заручался помощью богов. Внезапно Верден почувствовал, что кто-то осторожно тормошит его за плечо. Полутень открыл глаза и увидел склонившееся над ним заботливое женское лицо.
   - Мужчина, Вам плохо? У вас такой изможденный вид, может принести Вам воды?
   - Нет, спасибо, со мной все хорошо...
   - Все хорошо? - глаза женщины недоверчиво сощурились. - На тебе кровь, и ты, сынок, очень бледен. Можешь все-таки примешь помощь тетушки Корнелии?
   - Со мной все в порядке, - чеканя каждое слово ответил Верден, еще только заботливой мамаши ему не хватало.
   - А кто-нибудь говорил тебе, что лгать нехорошо? Ладно, дай я тебе хоть молока вынесу, горе ты мое луковое, - всплеснула руками женщина и исчезла в двери дома. Верден поднялся, отряхнулся и запрыгнул в седло. Голова гудела. Сколько он проспал? Что это было? Верден ничего не понимал. Как он устал от этого чувства непонимания, он устал удивляться, ему просто хотелось попасть в свой дом рядом с дворцом Синего Камня или еще лучше вернуться в стаю с её простыми законами. Женщина вышла из дома в кружкой парного молока, а через плечо было перекинуто влажное полотенце.
   - Куда ты собрался, сынок? Доставь тетушке удовольствие о тебе позаботится. Возьми выпей молока, оно полезно. И вытрись, не то у тебя кровь на лице.
   - Спасибо, тетушка! - искренне поблагодарил Верден, вытирая лицо влажным полотенцем.
   - Эх, молодые, молодые!..
   Верден продолжил свой путь. Выехав из этого переулка он оказался прямо на Дуэльной площади.
   - Вы опоздали, - со змеиной улыбкой прокомментировал Фернан. Он стоял, скрестив руки на груди и прислонившись к ограде госпиталя. На другом конце Дуэльной площади, в метрах шестидесяти, стоял Севи, увидев Вердена, он отчаянно зажестикулировал.
   - Посмотрел бы я как Вы смогли прибыть вовремя, если бы на вас было совершено покушение, - бросил Верден, подъезжая к своему секунданту. Севи что-то начал трещать на мерасдорском языке, Верден поморщился, Севи заметив это замолчал, улыбнулся и передал Шане его владельцу. Эсток находился в ножнах, под стать клинку - до предела простые, без излишеств, но великолепных и явно безумно дорогих. Верден неодобрительно взглянул на Севи, тот лишь улыбнулся и пожал плечами. Молчащий Гарше действовал на нервы - Полутень сейчас нервировало всё непривычное. А Фернан, не убрав с лица ухмылку вышел на середину площади и обнажил шпагу, объявив таким образом начало дуэли. Вердена подобное не обрадовало. Он взглянул на Севи, а тот улыбнулся, хорошо так улыбнулся, ободряюще, а взгляд у него был живым, задорным, вселяющим уверенность и отгоняющим страх - и Вердену стало легче, появилась уверенность в том, что ему повезет.
   - Удачи тебе! - шепнул Севи и отошел в сторону, чтобы внимательно наблюдать за ходом дуэли. Верден ничего не ответил, опоясался ремнем с ножнами, и выступил на середину дуэльной площади. Фернан продолжал гадостно улыбаться своей змеиной ухмылкой - он был уверен в своей победе.
   Верден доставать Шане из ножен не спешил, сначала нужно подготовиться к дуэли морально. Честно говоря, он нервничал, а кто бы на его месте не нервничал? Как там говорил Корвиниус? "Со шпагой можно управляться так же, как и с коррином, только утяжелить ее надобно". Верден взглянул на шпагу Фернана - вязальная спица да и только, но вязальная спица, которая может убивать. Ничего страшного, Верден справится, ведь у него есть Шане и поддержка Севи. Не так ли? Наемный убийца бросил взгляд на своего секунданта - Гарше в ответ обнадеживающе улыбнулся, очень хорошая у него улыбка. Верден был очень рад, что Севи его секундант, теперь Верден понял почему его считают святым. Ведь он действительно святой и без разницы, что он нарушает закон, он святой. "Спроси любого нищего в городе или одинокую мать, в одиночку поднимающую своих детей, - вспомнил Верден слова Корвиниуса, - они скажут, что Севи - святой. Честно говоря, я тоже так считаю. Никогда не видел более благородного человека, хотя Севи и преступил почти все законы нашего княжества. Если ему понадобиться помощь, то я сделаю все возможное, чтобы помочь ему" Верден неожиданно для себя осознал, что если Севи понадобиться помощь, то он сделает все, что в его силах ради этого черноволосого южанина. " И ты думаешь эти люди дадут меня арестовать?" Нет не дадут, может быть, Гарше, у тебя много врагов, но друзей у тебя гораздо больше, ведь ты людям помогаешь - нет не деньгами, ты даешь им надежду и уверенность, и нет ничего дороже этого и поэтому благодарность к тебе безгранична. Тут Верден резко обернулся и встретился взглядом с Ловкачом. И тут он понял какая мразь перед ним, именно мразь, змея подколодная, нет, змея и то лучше. Тебе помогли, дали то, в чем ты нуждался больше всего на свете, тебе ДО-ВЕ-РЯ-ЮТ, а ты... А ты просто не хочешь быть благодарным, не любишь быть должным! Мразь, мразь и еще раз мразь!..
   Верден не мог дальше смотреть на Фернана - это было выше его сил, он резко отвернулся. Там справа от него должен быть секундант Фернана, но никого Полутень там не увидел.
   - Вы пришли без секунданта? - сухо поинтересовался он у вора.
   - Да, - кивнул Ловкач и его улыбка сделалась еще более мерзкой, а Верден уж почитал, что это невозможно. - Думаю вы знаете для чего нужны секунданты? - не дав наемному убийце ответить, Фернан продолжал. - Их приглашают для того, чтобы в случае смерти доставить тело друга родным или близким. Думаю мне он не понадобиться, сегодня по крайней мере.
   "Ах, ты!.." - Вердена не находилось слов, все известные ему оскорбления были слишком мягкими. Рука сама по себе сомкнулась на рукояти Шане. Теперь он готов к дуэли. Когда он вынул Шане из ножен, наступила полная тишина, не слышно было даже дыхания. Великолепный, бесподобный клинок, достойный самого Бога! Верден тряхнул головой, чтобы избавиться от чар эстока. Да он великолепен, этот клинок, но это оружие, он предназначен для того, чтобы убивать, а не для того чтобы им любовались. Фернан с большим трудом оторвал взгляд от клинка - чего это ему стоило! - а потом вежливо, но с издевкой поклонился и выставил вперед шпагу, Верден этой мрази кланяться не стал, побрезговал, но оружие скрестил. Три, два, один...
   Первую молниеносную атаку он пропустил. Только великолепная реакция оборотня спасла Вердена от смерти - шпага лишь слегка царапнула кожу, хотя направлена она была точно в сердце. Знаете, третье покушение за день - это чересчур. Но времени подумать над тем, кому это он перешел дорогу у Полутени не было - второй смертоносный выпад не заставил себя ждать. И снова Верден успел уйти из-под удара, но зверь почувствовал опасность и, стряхнув с себя оцепенение, начал рваться на свободу, силой воли Полутень заставил зверя успокоится. Верден покрепче ухватил эфес эстока. Как там говорил Корвиниус, можно пользоваться как коррином? Что ж, попробуем. Третий выпад Верден встретил на ребро трехгранного эстока. Когда рэховский клинок встретился со сталью шпаги Фернана, раздался металлический, но неожиданно громкий звон и сверкнула вспышка белого, ослепительно-белого света. Дуэлянты на несколько секунд ослепли. Когда зрение вернулось, все выглядели на редкость озадаченными: Фернан с ошарашенным видом рассматривал свою шпагу, которая в том месте где она коснулась Шане раскалилась до бела, а Верден, затаив дыхание и сжав покрепче рукоять, ощущал, как просыпается Шане, как просыпается меч. Меч был живой и он просыпался, ощущение было дикое, необычное и абсолютно необъяснимое. Верден чувствовал, как забилось "сердце" Шане, как потела энергия по тончайшим разноцветным нитям, и вдруг меч заговорил!!! Нет, не так как разговаривают люди между собой, он говорил только с Верденом, мысленно...
   Поглощенный мечом Верден забыл о Фернане, а тот воспользовался моментом - на этот раз остриё шпаги было направлено в горло. Верден почувствовал, как Шане рванулся из рук и отразил удар, а потом довольно едко прошелся по умению Вердена фехтовать, по его внимательности, а потом отдал должное Фернану, сказав, что он фехтует просто великолепно, особенно по сравнению с некоторыми, а после этого внаглую заявил, что больше он никого спасать не будет, ибо зачем спасать самоубийцу? Ведь только самоубийца, который не знает с какой стороны за шпагу браться будет сражаться на дуэли с мастером фехтования первого класса Северной школы и во время дуэли будет хлопать ушами. От такой отповеди Верден оторопел и почему-то извинился перед Шане, взял себя в руки и попросил меча ему помочь. Меч в ответ многозначительно хмыкнул, мол: "Не дать же тебе, сопляку, умереть по собственной глупости". Контакт был налажен, и Верден преисполненный уверенности в своих силах попытался атаковать, Фернан даже пожалел сил для того чтобы хоть как-то отразить эту жалкую попытку - просто увернулся.
   "Идиот, - довольно прямолинейно прокомментировал действия Вердена Шане, - ты вообще как меня держишь, побери тебя высшие силы? Я тебе что палка какая-нибудь? Нет, брат, звиняюсь, но так у тебя ничего не выйдет. Я - колющее оружие, ты должен КО-ЛО-ТЬ, я ясно выражаюсь? Так возьми меня чуть по-другому... руку -то поверни! Да не так!!! Идиот! Нет, все таки я понимаю, что моя жизнь была нарушением законов, но чтобы так меня карать! Я такого не заслужил!.. Знаешь ты делаешь успехи, наконец-то ты взял меня правильно. А теперь позволь мне задать тебе одни маленький вопросик? ТЫ ЧЕГО СТОИШЬ КАК ИСТУКАН?!!! У тебя же великолепная реакция, по скорости и выносливости ты превосходишь своего противника, и чего ты не используешь это преимущество?!!! Двигайся, побери тебя Завеса, двигайся, быстро, как только сможешь... Прыжками двигайся, как барс, прыжками, грациозными кошачьими прыжками..." - "Я - волк" - "Да плевать мне какое зверь внутри тебя прячется, но ты должен двигаться как барс или рысь..." - "Я никому ничего не должен!" - "Жить хочешь? Значит делай как я тебе говорю, не то обижусь и снова стану просто красивой железякой, а до тебя, остолопа, мне честно говоря, как до небесных сфер: сам вляпался - сам и расхлебывай. Ты еще спасибо скажи, что я тебе помогаю" - "Спасибо" - "Нет, все-таки ты мне нравишься..."
   Фернан мало чего понимал. Он не понимал, как Верден смог отразить тот его выпад, он не понимал, почему он изменил привычной тактике, и он не понимал, что почему произошла та яркая вспышка, и еще он не понимал, откуда у наемного убийцы такой великолепный клинок. Но его больше всего его волновало то, что эта дуэль повернулась совсем не так, как предполагалось. Фернан хоть и был подлецом, какого еще поискать, но в уме не откажешь - он прекрасно понимал, что Вердена он превосходит только в умении фехтовать, но по сравнению с быстротой и выносливостью этого убийцы, оно не сможет дать ему преимущество. Дуэль нужно заканчивать и желательно сделать это как можно скорее. Губы Фернана скривились в усмешке, то что он собирался сделать было подло, но что поделаешь, если надо? Он на нажал крохотную, незаметную кнопочку на рукояти и остриё шпаги, заточенное до булавочной остроты, удлинилось на два миллиметра. "А теперь будь ты хоть оборотень, хоть эльф, да хоть сам Алктор - ты умрешь, стоит лишь игле коснуться твоей кожи, ведь "огненный яд" из клыков рэха убивает абсолютно всех!" - со злостью подумал Фернани сделал выпад.
   "Верден, прими удар на клинок, да скорее ты, резко вниз!.. Не позволяй острию коснуться тебя!... Молодец, а теперь резко ударь по рукояти! Резко!!!"
   Верден ударил, эсток уткнулся в эфес шпаги, вырывая из рук хозяина, но Фернан не зря был самым лучшим вором Кассгарда - невозможным для простого человека движением он перехватил свою шпагу за клинок. Шане восхищенно присвистнул: "Вот это ловкость рук! Ловкач!" - "Ты только, что назвал его прозвание - он самый лучший из воров Кассгарда, и я почти уверен, что лучший в мире" - "Никогда не любил убивать мастеров чего-либо. Мастерство я всегда ценил, но если игра пошла пот такому руслу... А теперь дай мне напиться крови..."
   Наемный убийца почувствовал, как рука в которой он держал Шане онемела и перестала его слушаться, он видел как напряглись мышцы для того, чтобы нанести удар... Но всадник на гнедой лошади ворвался на Дуэльную площадь и возник между Фернаном и Верденом.
   - Именем князя, остановить дуэль! - гаркнул всадник, послышался лязг доспехов, и десять человек городской стражи в синих плащах окружили нечего непонимающего Севи и заломили ему руки. "Севи Гарше, - услышал Верден голос стража с золотым шитьем на плаще, - вы арестованы по обвинению в мошенничестве, контрабанде, скупке краденного, содержания притонов и лупанариев, убийстве трех стражей, а так же за подстрекательство народа Мерасдора к бунту..." Он еще долго перечислял преступления Севи, Верден не мог поверить, что это произошло, что Севи Гарше арестовали. Он не мог просто в это поверить так же, как и пять лет назад никто не мог поверить в то, что был раскрыт легендарный шпион Витезслав Вереми. Как они могли вычислить Севи? Как они узнали, где он будет? Как?!!! От кого?!! Внезапно Полутень понял, кто это подстроил, и этот человек стоял сейчас перед ним и гадостно ухмылялся...
   Но не было у Вердена времени дать своей ярости волю - чувство опасности бодрящим холодком пробежало по позвоночнику. Полутень резко обернулся и увидел в окне госпиталя арбалетную стрелу, видел он пальцы того, кто целился, а целился он основательно, никуда не спеша, зная, что никуда жертва не денется, а целился он в Севи, а тот не мог даже пошевелится. Человек в окне не спешил нажимать на спусковой крючок. Зачем? Разве Севи куда-нибудь денется? А работу нужно выполнять хорошо, очень хорошо. Верден знал, кто это - профессиональный убийца, один из гильдии...
   - Верден, не волнуйся за меня! Со мной все будет хорошо, - улыбнулся Севи, - у меня есть друзья среди стражей...
   Договорить ему не дал мощный удар по ребрам.
   - Друзья среди Стражей? Ну ничего, ничего, ты нам все расскажешь, ты за все ответишь по заслугам! - рыкнул страж и наградил Севи еще одним ударом.
   - Не беспокойся за меня, Верден, со мной всё будет хорошо! - улыбнулся Севи, улыбнулся той самой очень хорошей ободряющей улыбкой. Из рассеченной губы текла кровь, грудь болела от сильнейшего удара, его арестовали, а Севи улыбался и свято верил в то, что все будет хорошо. У Вердена сердце защемило.
   "Не улыбайся так, друг, не улыбайся, ты же обречен - профессиональный убийца целится тебе в голову или в сердце, ты окружен стражами, которые тебя ненавидят, которые только рады будут избить тебя до смерти, в тюрьме тебя ждет пытка и смертный приговор - и ты говоришь, что все будет хорошо?"
   Отчаянье переполняло Вердена, он понимал, что не может помочь очень хорошему человеку, который именно из-за него и попал в это место. Но Фернан должен умереть раньше, чем ты, Севи! Должен! Такая мразь даже жить недостойна!
   Фернан сделал непростительную ошибку - он остался на месте. Верден видел, как человек с арбалетом, основательно прицелившись, стал медленно, спокойно нажимать на спусковой крючок. Верден не мог позволить Севи умереть - резким движением он толкнул Фернана, а Шане пронзил его сердце, в тот же момент арбалетный болт пробил висок вора. В лицо Вердена брызнула кровь, он судорожно слизал кровь Ловкача с губ, а Шане, вспыхнув багровым пламенем, уснул. Кровь попала и на Севи. Верден как ни старался не мог понять его взгляда, это был очень странный взгляд. Лязгая доспехами стражи под конвоем увели Севи. Когда они исчезли в глубине переулков и затих за ними звук шагов, Верден опустился на холодную мостовую и закрыл лицо руками. Внезапно арбалетный болт просвистел прямо у него над ухом и воткнулся в ствол старого раскидистого клена. Верден прекрасно понимал, что это не было покушением, ему просто хотели что-то сообщить. Он оказался прав - записка была обмотана вокруг древка. "Ты же знаешь где я нахожусь? Я хотел бы с тобой поговорить"...
   Верден покрутил в руках записку с приглашением, а потом взглянул в то окно, где он видел арбалет. Здание госпиталя, комнатушка под самой крышей - идеальное место. Кровь Ловкача начала сворачиваться образуя на лице неприятную корку, Верден вытер лицо носовым платком и заинтригованный пошел к госпиталю.
  
   Ворота госпиталя были открыты всегда и для всех. Внутри госпиталя пахло травами, кровью, гноем и чистотой. Запахи болезней впились в стены здания навеки вечные, но внутри было чисто, очень чисто и почему-то пусто. Нет, это не было больницей для бедных, но и местом где лечатся богатеи - тоже. Только пройдя по длиннющему коридору шагов двести Верден увидел лестницу, по которой спускалась больничная сестра. Женщина с унылым вытянутым лицом скользнула по Вердену тусклым взглядом:
   - Вам нужна помощь? Вы ранены? - поинтересовалась она таким же тусклым бесцветным голосом.
   - Нет, это не моя кровь, - ответил Верден.
   - Тогда чья же?
   - Он уже ни в чьей помощи не нуждается, - бросил Верден и пошел наверх. Сестра милосердия проводила его тусклым взглядом, но останавливать не стала, почему Верден не понял. Поднявшись на чердачный этаж, Верден пытался сориентироваться по окнам. Шестое слева и седьмое справа, значит, теперь седьмое слева шестое справа.. Ага, так, дверей всего пять, учитывая расстояние между окнами... Вот эта дверь, средняя. Верден открыл дверь резко и так же резко отскочил в сторону - с убийцами из гильдии у него были не очень дружелюбные отношения. Но, как ни странно, в дверной проем не полетели ни арбалетные болты, ни метательные ножи. Только тогда он соизволил войти. Профессиональный убийца сидел в старом потрепанном кресле - Верден знал, кто это был, тот кого он меньше всего ожидал здесь увидеть.
   - Риган? - удивлению Вердена не было предела.
   - Верден, - слегка кивнул глава гильдии убийц. Для тех, кто в первый раз встречает Ригана, он может показаться не опасным - затуманенный взор человека который ничего не интересует кроме себя, блуждающая улыбка безумца, плавные медленные движения - эдакий самовлюбленный красавчик, рохля. Что ж, а почему тогда на этом красавчике костюм-хамелеон и маленький арбалет, любимое оружие профессиональных убийц? Риган был опасен, очень опасен, он был лучший из профессионалов. И лишь по чистой случайности второй. Но он лучший из профессионалов - главой гильдии так просто не становятся. Верден пару раз встречался с убийцами из гильдии - он даже не воспринимал их как людей, это были бесчувственные машины для убийств, даже в их арбалетах больше сочувствия чем в них. Верден ничего не знал о подготовке профессионалов, но знал одно, что душу там безбожно вытравливают всеми возможными способами. Чувства, для профессионалов, - роскошь, роскошь опасная и непозволительная, только элита, лучшие из лучших, могут позволить себе тень чувств, ибо ни на что кроме тени настоящих чувств не способна их выжженная душа. Риган пытался уговорить Вердена стать членом гильдии, но Верден не хотел становиться одним из них. Ведь для них убийство себеподобных не долг, а игра. А Верден не любил такие игры, ибо смерть - не игра и не развлечение, смерть это страшный жестокий зверь, которого не стоит дразнить.
   - Хитрый ход, там на площади, ты быстро нашел наилучшее решение из всех возможных - ты спас того южанина и заставил убить меня собственного заказчика... - изрек Риган, после минутной паузы.
   Верден вздрогнул от неожиданности - никак не вязался этот стальной лишенный всяких чувств голос со внешностью профессионала:
   - Не думаю, что ты меня пригласил для того, чтобы поведать мне, как ты к этому относишься.
   - Ты прав, Верден, но терпение еще никому не повредило... А ты хорошо устроился - в то время, как мы находимся по ту сторону закона и нам надо бороться за то, чтобы существовать, ты умудряешься балансировать на грани, Королевский убийца.
   Верден решил, что благоразумнее молчать - с Риганом нужно держать ухо востро.
   - Знаешь, что к наемникам я отношусь с презрением, как к низшей касте нашего ремесла...
   "И с каких пор, интересно, убийство стало считаться ремеслом?"
   - Но ты исключение, Верден, ты единственный из наемников, кого я считаю равным себе, но тебе не хватает хладнокровия профессионала. Можешь присоединишься к нашей разлюбезной компании?
   Верден скрипнул зубами - опять двадцать пять.
   - Нет и никогда, к вашей "разлюбезной компании" я присоединяться не собираюсь, Риган, и ты должен уже бросить свои попытки затащить меня в свой гадюшник.
   Глава гильдии профессиональных убийц вопросительно поднял бровь, мечтательно улыбнулся своим мыслям. Взгляд Ригана вдруг стал цепким и пронизывающем насквозь, мечтательная полубезумная улыбка превратилась в кривую усмешку - перед Верденом теперь сидел тот, кого звали Хищник.
   - Жаль, очень жаль, Верден, ты же знаешь, что у нас закон - мы не можем принимать Заказы на своих же? Мне дали заказ на тебя...
   Словно по волшебству у Вердена в руках оказался метательный нож, полуоборотень сгруппировался и сделал прыжок в сторону, стараясь уйти в сторону от возможной линии обстрела, но Риган даже не пошевелился:
   - ... но это не значит, что я его принял, - закончил он фразу и усмехнулся. - Мне предложили два интереснейших Заказа - или ты, а мне всегда было интересно, кто из нас лучший, или...
   - И какой второй Заказ? - Верден даже не подумал расслабиться - метательный нож был готов любой миг сорваться с пальцев смертоносной стрелой в любой момент.
   - А для этого мне нужна твоя помощь.
   - Чтобы профессионал попросил помощи у наемника - в жизни такого не бывало!
   - Если бы ты знал, что это за Заказ...
   - Ну и кто?
   - А имя нашей "жертвы" ты узнаешь только если согласишься мне помочь...
   А что другого ждать от профессионала?
   - И что дальше?
   - Да или нет?
   - Сумма? - нет, деньги Вердена не интересовали, но ему просто надо было тянуть время.
   - Сто тысяч...
   - Серебряных гассов?
   - Нет, тивверров.
   - Ч-чего? Триста тысяч тивверров?!! - сумма была просто фантастической, за один заказ...
   - Так да или нет?
   Видит Бог, Верден хотел сказать "нет", хотел, но проклятущее слово сорвалось с языка:
   - Да, - это короткое и извечное слово сорвалось с губ и со звоном отскочило от стен.
   - Хорошо, очень хорошо, мне без твоей помощи не справиться.
   - Кто жертва?
   Риган выдержал театральную паузу, а потом с совершенно безучастным тоном бросил:
   - Саунтрон.
   - К-кто?!! Чего?!! Риган, т-ты рехнулся?
   В ответ глава гильдии убийц лишь неопределенно пожал плечами. Верден тяжело вздохнул - ответ на его вопрос был положительным.
   - Ненормальный. Ты ненормальный, Риган. Это самоубийственно!
   - А разве я похож на самоубийцу?
   На кого, на кого, а на самоубийцу Риган похож не был
   - Нет, но...
   - Я был бы самоубийцей, если бы решился идти без тебя. А так у нас есть небольшой шанс...
   - Зачем тебе это надо, Риган? Объясни мне - зачем?
   - Это авантюра, Верден, - глаза профессионала подернулись мечтательной дымкой, а на лице заиграла безумная улыбка. - Настоящая авантюра, опасная, с мизерным шансом на успех. Ты думаешь я не знаю простое правило, что чем больше сумма, тем меньше вероятность её получить? Знаю. Я знаю наши шансы на успех, знаю. Сумма просто огромна, а значит настолько и ничтожен наш шанс...
   - А меня-то зачем в это все впутал?
   - Чтобы был шанс на победу.
   Вердену хотелось завыть. Слишком много всего произошло в последние время, слишком. Да еще и этот безумец!
   - Я отказываюсь от сотрудничества с тобой, Хищник!
   - Ты не можешь отказаться. Ты согласился мне помочь и я из-за этого принял Заказ - ты не можешь отказаться, - Риган смаковал каждое слово, стараясь, чтобы оно звучало, чтобы каждое слово было услышано. И слова падали вниз, как огромные камни, заставляя Вердена идти по Нити Судьбы. А он не мог понять, почему его лишили возможности выбора своей судьбы. Почему? За что? Когда он допустил ошибку? Неужели тогда, когда решил вернуться к людям или еще раньше, когда четырехлетним ребенком спрятался в объятиях корней старой сосны? Когда? Может тогда, когда решил провести Разиля на свадебный бал Саунтрона? Когда? Остается только гадать. Теперь он должен будет помочь убить Саунтрона.
   Убить Саунтрона... Хм, Вердена и раньше посещала подобная мысль, но это безумство. Это ни к чему не приведет, лучше из-за его смерти не будет. А разве стало лучше из-за смерти Разиля? Вердену вспомнилась одинокая скрюченная фигурка, прислонившаяся к огромному дубу. Нет, не должен был Разиль умирать, не должен!!! А в чем он-то провинился? Почему он не может даже спокойно умереть? Сложно, очень сложно, до умопомрачения сложно.
   Мысли Вердена вновь вернулись к королю с гематитовыми глазами. Саунтрон - король Лираны, Родины Вердена, где он родился и вырос, где на протяжении веков живет клан Лесных Теней. И думаете это неважно? Какое дело Полутени до этого? Есть дело, есть, чтобы кто не говорил про Саунтрона, но он любит свою страну, он желает, чтобы она процветала - и она начинает подниматься из той разрухи, в которую её вогнал набожный Альгерд. Король младше Вердена на пять лет, он даже еще не родился, когда охотники перебили семью Вердена. Только теперь Верден осознал, как молод король, только сейчас.
   - Кто заказчик?
   - Я не был бы профессионалом, если бы трепался о своих заказчиках направо и налево.
   - И когда выходим на задание?
   - Это дело неспешное, а тем более благодаря тебе, Верден, я не смогу ни принимать, ни исполнять заказы в течение четырех месяцев, начиная с этого дня. Ты заставил меня убить не того, за кем я охотился, а того, кто дал мне Заказ. Кстати, если тебе интересно, то за твоего дружка я взял всего лишь 40 монет...
   - Ты меньше, чем за сотню не работае...
   Верден потрясенно замолчал - он увидел оружие Ригана: элегантный эсток в черных ножнах со серебряной змеёй. Очень характерная рукоять и очень необычные ножны - такого совпадения просто не может быть. Значит, элегантный мужчина и Риган - одни тот же человек? Верден не понимал КАК он мог не узнать Ригана, как?!! Увидев человека один раз в жизни да и то мельком, Верден запоминал его лицо на всю жизнь, а с Риганом он сталкивался не однажды - Верден просто обязан был его узнать! Один и тот же тип лица, оружие - несомненно человек с турнира и глава гильдии профессиональных убийц - одно и то же лицо, но Верден готов был поклясться чем угодно, что это были разные люди.
   - Риган? - неизвестно зачем переспросил Полутень.
   - Витезслав, - улыбнувшись поправил человек в костюме-хамелеоне. - Мое полное имя Витезслав Вереми.
   Верден уже ни чему не удивлялся, и поэтому известие о том, что перед ним сидит человек-легенда его времени, неуловимый шпион, исчезнувший пять лет назад, совершенно спокойно. Вереми - это имя обросло легендами и небылицами, величайший шпион, лучше которого просто не может быть, тот, кто стал бичом всех контрразведок, мастер перевоплощения и прочее, и прочее. "Неуловимый Вереми" - его никто не мог вычислить как бы не старались, будучи шпионом Госгорна, он двенадцать лет измывался над контрразведчиками, оставляя их с носом. Пять лет назад он попался, очень глупо попался, по чистой случайности - новость облетела весь мир со скоростью стрелы, никто не мог поверить в то, что неуловимый Вереми провалил задание. Через три дня после поимки его, как всякого шпиона, должны были казнить. Зная возможности и умения Витезслава, великого шпиона посадили в башню, которую окружили тройным кольцом солдат и лучников, но в день казни клетка оказалась пуста - Вереми бежал. Неизвестно как и каким образом, но это факт, а после этого Витезслав исчез, пропал без вести, растворился в толпе - об шпионе-легенде не было слышно вот уже пять лет. А теперь он сидит здесь, на старом потертом кресле и улыбается.
   Человек лишь слегка поменял позу, изменил взгляд и совершенно по-другому улыбнулся - и Риган исчез. Это восхищало. Теперь перед Верденом сидел тот, кто привык играть с людскими судьбами, тот, кто ни во что не ставит чувства других, да и свои тоже, тот, кто презирает всех и себя в том числе. Перед Верденом сидел Игрок, которого боятся ненавидят, презирают, а тот лишь только смеется этим в людям в лицо. Им восхищаются, но ему не важна оценка других, ему просто плевать на неё. Витезслав Вереми лишь на секунду показал своё истинное лицо и вновь растворился под маской Ригана. Вереми приписывалось одно речение. Когда гетман Рокэ назвал его мерзавцем (хотя кто бы говорил), Вереми лишь улыбнулся в ответ: "Работа у меня такая - мерзавцем быть". Увидев истинное лицо великого шпиона, Верден понял, что такой разговор на самом деле был.
   - Теперь я понимаю, почему ты решился на эту авантюру с Саунтроном, Вереми, - слава о твоих выходках гремела на всю Тестару.
   - Это были не самые мои дерзкие выходки - о самых дерзких слава не перерастала одного кабинета и двух умов, - отпарировал Витезслав. - Знаешь, что я не смотря на то, что про меня говорили, не считал себя ни мастером, ни шпионаж - профессией...
   - Правда?
   - Не перебивай. Да, я просто забавлялся узнавая сверхсекретную информацию и крадя документы, я забавлялся, подделывая письма и убеждая людей доверять мне. Я забавлялся до тех пор, пока мне не дали одно задание, от меня тогда просто решили избавиться, заодно нащупать слабину в Лесном королевстве и обеспечить себе повод для нападения - очень уж императору нужен был форпост на границе с Франеном. То есть отправили меня прямо под слеповатые очи герцога Райнеса, а у них родовой дар различать предателей и шпионов. Все-таки и документы добыл и нераскрытым остался.
   - Тебя же именно тогда и поймали?
   - В том-то и дело, что - нет. Меня поймали в Трике, по глупости, собака не узнала, сволочь. Умная тварь попалась. Пойдем прогуляемся, я тебе свою историю расскажу.
   - Зачем?
   - Не знаю. Хочется, напарник, - последнее слово хлестнуло Вердена, как пощечина.
  
   Народ Мерасдора внимательно наблюдал за своим маршалом. Сандр Гронауский вернулся в свою родную страну, больше похожий на ангела возмездия, чем на человека. Сначала никто не верил, что он, герой прошлого, который был обвинен в предательстве, вернулся. Честно говоря, никто не верил и в его виновность, но и заступаться за него не спешили. Всегда говоря, что думает, Сандр нажил себе немало влиятельных врагов, у которых он был как кость в горле, но Сандра любил простой люд и солдаты, а это огромная сила, с которой стоит считаться. Чтобы убрать Сандра, нужно было лишить его поддержки народных масс. А как это сделать? Господа интриганы применили старый испытанный способ - обвинение в предательстве, и не просто в предательстве, а том, что он снюхался со шпионом Госгорна - Вереми. Сандра ждала печальная участь - Коттера, тюрьма для предателей. Десять лет в сырой камере, десять лет без свободы, десять лет боли и тревоги за страну - это было невыносимо. Сандр уже отчаялся когда-нибудь выбраться, он уже думал, что про него просто забыли, бросили даже те люди, которых он считал своими друзьями - мальчишка Севи, чей брат пожертвовал жизнью ради своего маршала, и старый добрый Корвиниус, сколько лет магу никто не знал, Сандр помнил его еще ребенком, он был его учителем. Но недавно маршал понял, как он ошибался, десять лет тюрьмы сломили волю, но это не преступление, преступлением было то, что он разуверился в своих друзьях, он оклеймил их предателями и вычеркнул из своего сердца, а они, оказывается, все это время думали, как организовать побег из тюрьмы, из которой сбежать почиталось невозможным. Десять лет они разрабатывали и организовывали побег. Когда темной безлунной ночью, с помощью какого-то непостижимого чуда, он оказался на свободе и вздохнул свежий морской воздух, Сандр заплакал от счастья. Своих друзей он увидел лишь мельком, они лишь обнялись и снова расстались. С тех пор Сандр не видел ни Корвиниуса, ни Гарше - он ударился в бега, сначала через ненавистные земли Госгорна, потом по бескрайним полям Франена, он оказался в Лиране, а там нож в спину и темнота...
   Даже теперь Сандр не мог себе простить того, что разуверился в своих друзьях. Он осматривал трибуны в поисках знакомых лиц солдат, что были с ним в битвах - их было очень мало, время никого не щадит.
   - Сударь, - раздался голос человека в мантии с массивным золотым медальоном на шее, - а Вы не считаете, что после того, что Вы совершили, претендовать на трон той страны, которую Вы предали, по меньшей мере не прилично?
   На этот раз Сандр не стал сдерживаться. В два прыжка он оказался возле Великого магистра ордена Меча Господня, но дорогу ему преградил Розен Телье. Воина-священника, решившего встать у него на пути, Сандр просто сдернул вниз, и Телье кувыркаясь слетел прямо на ристалище.
   - Арестовать его! - взвизгнул великий магистр, и в ту же секунду Сандра окружили вооруженные люди в доспехах поверх ряс, но приблизиться к бывшему маршалу больше чем на шаг они не решались, что-то было в этом человеке с огненными волосами, что заставляло опасаться его.
   - Ka Piddeo! - выкрикнул Сандр и напал на рыцаря ордена, который находился ближе всех.
   - KA-RID-DEO! - грянуло с трибун, и люди, выхватывая на ходу оружие, спешили на помощь человеку, который не раз доказал свою доблесть, Сандру Грегори Сапеге.
   В Кассгарде разгорался бунт.
  
   Корвиниус метался в бреду, ему было плохо, очень плохо. Тревога снедала его, но самое страшное - это ощущение бессилия. Он знал, что его другу угрожает опасность, что его друг умрет, а так же маг знал, что не сможет этому помешать. Какие-то странные видения, слабые точечные всплески магии. Корвиниус хотел заснуть, но сон не шел; маг попросил книгу, чтобы отвлечься от своих мыслей, её не дали. Тишина давила, тишина сводила с ума, Корвиниус хотел, что хоть что-нибудь рассеяло тишину, но нет, ни слово, ни шорох, ни порыв ветра - ничто не нарушало беззвучие, и только холод пробирал до костей...
   И вдруг совершенно неожиданно стали слышны полупьяные веселые голоса и смех. Сердце Корвиниуса сжалось - охота была удачной. Заскрипела дверь.
   - Выходите, господин маг! - приказали басовитым голосом. Корвиниус повиновался. Он вышел сгорбленный, подавленный с опустевшим взглядом. Казалось, что маг сильно постарел. На его плечо легла чья-то рука, Корвиниус затравленно обернулся:
   - Спасибо тебе, отец полка, за все, что ты сделал. Все будет хорошо!
   Корвиниус ничего не ответил. Когда он брел по бесконечному коридору к нему подошла компания охотников, те, чьи голоса он слышал, они завязали магу глаза и отвезли на то место, где он потерял сознание. Подавленный и опустошенный побрел Корвиниус к себе домой. В душе его еще теплилась надежда, но дом был пуст.
  
   Пальцы Вереми проворно обыскивали бездыханное тело Фернана, извлекая из потайных карманов деньги, драгоценности, бумаги, снимая кольца и обнаруживая оружие.
   - Знаешь, а обворовывая мастера-вора, получаешь ни с чем не сравнимое ощущение, - извлекая из виска мертвеца свой арбалетный болт, заметил профессиональный убийца. Потом Риган достал из кармана батистовый платок брезгливо отер болт от крови и бросил его в сумку. - Кстати, это тебе! - сказал Витезслав и бросил Вердену кошель с золотом. Полутень, брезгливо осмотрев "подарок", швырнул его обратно.
   - Как хочешь, - пожал плечами профессионал и привязал кошель к поясу. - Что ж пошли.
   Верден бросил последний взгляд на тело Фернана, размышляя стоит ли его оставлять здесь, посреди города или нет? Но ведь он сам решил прийти без секунданта.
   - Что ты хотел мне рассказать, Риган? - обратил демонолог к шпиону-легенде.
   - Риган? Господи, я уже пять лет ношу это имя! Пять лет! Оно мне уже осточертело! Называй меня лучше Витезслав, Вереми или Хищник, на худой конец. Я уже просто устал от того, что меня называют Риганом.
   - Устал?
   - Тебе этого не понять. Ты не знаешь, что значит носить маски, которые сливаются с твоим собственным Я, которые должны с ним сливаться, чтобы тебя не вычислили. Сначала ты одеваешь одну маску, потом другую, третью - и наконец настает момент, когда твоя личность просто теряется среди масок. Ты роешься среди масок и ролей, пытаясь вспомнить кто ты, кем был, а вспомнить не можешь, ищешь подходящую маску или создаешь её, надеваешь и даешь ей имя данное тебе с рождения, но тебя под этой маской нет... Знаешь, как сложна работа шпиона? Нет более сложной и более неблагодарной работы чем эта - ты тратишь огромные усилия и все свое мастерство, рискуя собственной головой, ибо ты знаешь, а взамен лишь получаешь лишь какую-нибудь очень дорогую побрякушку и энное количество денег, а в довесок к этому презрение и убийц на хвост. Ты думаешь почему шпионы не живут долго? В основном не из-за того, что их ловят противники, а из-за того, что их подставляют свои же. Понимаешь, "рыцари плаща и кинжала" знают очень много, а знать много - вредно для здоровья. Помниться, заданьеце одно было, не очень сложное - выкрасть тайный документ, но это при наличии трех убийц на хвосте и при том, что тварь какая-то рассказала под какой личиной я прятаться буду... Именно тогда и появился Риган, именно тогда - семь лет назад. Я мог работать тогда, когда на меня охотится вся контрразведка, но ни тогда когда в нагруз еще трое манн-кро-телей. Хорошо, что законы гильдии из века в век остаются неизменными - они не могли принимать заказы на своего собрата. А честно говоря, мне нравилась моя работа, мне нравилось лгать в глаза, пить вино с тем, кому ты только что подсыпал яду в бокал, смеяться над тщетными попытками меня поймать - понимаешь нравилось! Работа у меня такая - мерзавцем быть! - Вереми залился беззвучным смехом. Ребенок, мальчишка, который привык, что ему все сходит с рук - вот кто такой великий шпион века на самом деле. А Витезслав продолжал: - Знаешь как сложно быть шпионом? Никто не знает, как сложно быть хорошим шпионом. Ведь лгать - это целое искусство, нужно знать когда надо солгать, а когда сказать правду, в каких пропорциях смешивать правду и ложь, нужно знать когда надо быть самоуверенным и спокойным, а когда надо разыгрывать волнение, пусть это даже и вызывает подозрения, нужно полностью владеть собой и своим телом, чтобы даже размер зрачков не выдал тебя. Для хорошего шпиона нужно уметь ссорить лучших друзей и мирить врагов, заставлять людей делать несвойственные им поступки, так чтобы они ничего не заподозрили, уметь различать ловушки контрразведчиков и не попадаться на них, при этом не давая им даже заподозрить, что ты раскрыл их план, нужно уметь располагать к себе людей и заставлять себя ненавидеть, нужно знать все мельчайшие движения, которые, совершенно не задумываясь, делают люди различных профессий и происхождения - и это еще далеко не весь список всех умений, которые необходимы для тех, кто крадет тайны государств...
   Верден слушал внимательно, не перебивая, ему было интересно и очень любопытно, да и тем более он знал одно простое человеческое правило - когда тебе изливают душу, умей слушать и слышать.
   - Знаешь, мне вспомнилась моя жизнь, вся. Никто не знал откуда я такой взялся. А это очень любопытная история. Честно говоря, я никогда не знал своих родителей - они или умерли, или бросили меня. Говорят, что маленького младенца брошенного в какой-то развалине на погибель спасла стайка детишек бедняков. Они не знали, что делать с младенцем и поэтому подбросили меня под дверь какой-то служанки, которая взялась меня воспитывать. Когда мне было три года, меня выкинули на улицу. Там я попал в местную шайку беспризорников. Дальше началась уличная жизнь. Я мало, что помню о том времени. Я помню только то, что старшие ребята были добры ко мне, я помню ощущение братства внутри нашей группы. Но так же я помню, как замерзал до полусмерти на улицах зимой, голод, который был моим постоянным спутником, я помню, как Кэрри умирала от пустячной раны из-за того, что никто не мог ей помочь, я помню пьяных людей, которых мы обчищали до нитки. Это нельзя было назвать жизнью - это было выживанием. И так было до одного памятного момента. Помниться, я в каких-то лохмотьях переходил улицу, поедая только что украденную булочку, и тут стук колес и ржание лошадей. Я еле-еле успел увернуться из-под мчавшейся кареты. Поднимаясь с мостовой, я что есть духу проклинал аристократов и их кареты, (не вслух, конечно). Тут с удивлением замечаю, что карета остановилась, её дверь распахнулась и оттуда выглянуло озабоченное лицо пожилого человека:
   - Ты жив, мальчик? - спросил человек. Я настолько опешил, что не знал, что и ответь.
   - Не трать время на этого оборванца, Анри, - сказал второй сидевший в карете.
   - Подожди, Леонард, этот мальчик меня заинтересовал. Как тебя зовут? - спросил у меня месье Анри.
   - Меня называют Витезслав, - представился я, стараясь скопировать все то благородство, которое было в голосе Леонарда.
   - Этот оборванец получил высокородное воспитание?!! - оторопел Леонард.
   - Болван, - отозвался о умственных способностях собеседника Анри, при чем совершенно не оскорбительно. - Этот мальчишка просто полностью скопировал твою манеру говорить и все. Сам Сатт послал нам его, у него несомненно дар к нашему ремеслу! Витезслав, поедешь с нами? - лезть в карету я не хотел, но после мучительных раздумий я влез внутрь, дверь хлопнула и экипаж тронулся в путь. Так я стал учеником незабвенного капитана тайной полиции Госгорнской империи Анри Гейдера. Он хотел сделать из меня своего преемника, обучал своему ремеслу, но я пошел по другому пути, который был мне ближе. Но уроки Гейдера мне пригодились, ибо в мелочах зная все уловки контрразведчиков и все то, на чем проваливаются агенты, я знал как избежать расставленных сетей. Именно это и умение перевоплощаться и сделало меня...
   - Элеонора? Какими судьбами? Не ожидал тебя встретить, - Риган был действительно удивлен и очень обрадован нежданной встречей. Женщина, которую Верден сначала принял за какого-то дворянчика обернулась. Она была красива, это нельзя было не признать, но красива какой-то дикой пугающей красотой, а злые цепкие глаза полностью отбивали желание фамильярничать с этой дамочкой. Многое о ней говорили и парные мечи в наспинных ножнах. Одета была дамочка в мужской походный костюм, да и волосы у неё были пострижены коротко, чуть выше плеч, так что с спины её вполне можно принять за юношу. Увидев того, кто к ней обратился, дама подозрительно сощурила глаза, став поразительно похожа на дикую кошку.
   - Риган? - недоверчиво переспросила она. Тот согласно кивнул, нацепив на себя самую наглую из своих ухмылочек. - Очень удивлена, - прошипела в ответ дамочка.
   - Вижу ты "о-очень рада" меня видеть, Элеонор. И это после того, что между нами было... Кстати, как поживает мой сын? - Риган продолжал подначивать эту милую молодую особу.
   - Он не родился! - гордо бросила женщина, но её голос предательски дрогнул.
   - А кто тогда уверял меня в обратном? Или ты просто...
   - Молчи! Или я вызову тебя на поединок!
   - Я не дерусь на дуэли с дамами, - тон Ригана был приторно-вежлив и галантен, за что и поплатился. Звонкая пощечина не заставила себя ждать.
   - Вот за это я и выбрал твою сестру, Изольду, - заметил убийца, с тревогой ощупывая челюсть - видно у дамочки тяжелая ручка. Вторая пощечина была наградой ему за эти слова. Из губы брызнула кровь, но Риган казался был очень доволен.
   - Она всегда была рохлей. Что с ней?
   - Я убил её, - безразлично пожал плечами глава гильдии.
   - Туда ей и дорога! - зло бросила Элеонора. - Она всегда была дурой!
   - Что верно, то верно, ведь я её предупреждал, что если она начнет распространяться о моей работе, то она покойник, но видно Изольда решила, что я пошутил, а профессиональные убийцы никогда не бросают своих слов на ветер. Я думаю, что ты не допустила бы той ошибки, что допустила она - не стала бы болтать о том, кто ко мне приходит налево и направо.
   - Правда?
   Элеонора и Риган обменялись долгим взглядом, а потом женщина резко развернулась и исчезла в лабиринтах переулков.
   - Знакомься, Элеонора, - представил дамочку Вереми, - Самая опасная из всех женщин, что я видел. Мастер двух клинков, полковник мерасдорской армии. Довольно хороша, как тактик, но чересчур жестока - её любимый приказ: "Пленных не брать, раненных добивать". Последний пункт исполняется всегда, а вот с первым бывают исключения - высокопоставленных военных господ она оставляет в живых. Мы были с ней любовниками. Честно говоря, такой ночи у меня ни с кем не было. Потом она почему-то решила, что я её идеал и решила меня на себе женить. Когда вместо неё я выбрал её сестру пришла в неописуемую ярость. Но что я похож на самоубийцу, чтобы жить рядом с гадюкой? Кстати, гетмана Рокэ отравила именно она и этим сорвала несколько крупных военных кампаний обреченных на успех. Честно говоря, очень не советую сражаться с ней на поединках, ибо она не сражается, а убивает. Вообще, она очень хороший боец и если кто-то её победил, но не добил, то эта милашка всадит нож в спину.
   - Как я понял она та еще штучка.
   - Ты прав. Я бы не советовал с ней связываться. Ведь она не просто эксцентричная дамочка, прекрасный боец и змеюка, какую еще поискать, ко всему прочему она сводная сестра сыновей Яноша. Она бастард.
   Верден тихонько присвистнул. Почти всю свою жизнь, прожитую среди людей, он находился внутри переплетений дворцовых интриг, где много чего было, но вот девушку-бастарда, командующую полком, он еще не встречал. Ну и дурдом в стране! А что еще будет, даже представлять страшно! Да еще и маршал Сандр, про которого очень хорошо отзывался Корвиниус и Севи. Корвиниус... Куда он пропал? Может он уже вернулся? Надо навестить и надо будет ему передать известие о том, что Севи арестовали, может они вдвоем смогут ему помочь.
   - Спасибо, за милую беседу, Вереми, но мне надо навестить одного моего знакомого...
   - По работе? - заговорщически подмигнул Риган.
   - Нет, он мой друг и заказчик!
   - Странное сочетание - друг и заказчик. Привязанности несовместимы с нашей работой.
   - Я не хочу больше с тобой разговаривать, Хищник!
   Верден развернулся и пошагал обратно в сторону Дуэльной площади. Почему-то предположение, что Верден может убить мага, очень сильно оскорбило Полутень, очень. И сразу стало невыносимо противно находится рядом с убийцей из гильдии, этой бездушной машиной, у которой нет ничего святого.
   - Через четыре месяца мы встретимся, Верден, - донеслось вслед, а потом зазвучал смех.
   "Через четыре месяца я вернусь в стаю", - злобно подумал демонолог. Вскоре он уже скакал по направлению к крохотному домику мага.
  
   - Корвиниус! Корвиниус, ты дома? - дверь осторожно приоткрылась и в комнату-библиотеку вошел демонолог Верден. Маг был дома, сидел за своим огромным дубовым столом, на котором был форменный бардак, склонившись в три погибели над какой-то картой и чуть не касаясь носом старого пожелтевшего от времени пергамента что-то сосредоточено чертил, гостя он не замечал. Зная золотое правило, что под руку занятому человеку с нестандартными способностями лучше не лезть, Верден абсолютно беззвучно подошел к столу и стал ждать. Маг отрываться от работы не собирался, а наоборот, стал что-то строчить с огромной скоростью, потом остановился, задумчиво пососал кончик пера и снова застрочил с прежней скоростью. Но локоть случайно задел внушительный фолиант, непредусмотрительно лежавший на самом краю, и тот с оглушительном грохотом упал на пол. Именно этот грохот и вернул Корвиниуса в реальность. Он поднял на Вердена глаза и слегка, как будто это приносит ему неимоверные страдания, улыбнулся.
   - Господи, мой мальчик, ты жив?
   Верден смотрел прямо в глаза магу, в эти два темных изумруда со светло-фиолетовыми прожилками. Когда Верден впервые их увидел они были спокойными, мягкими, полные мудрости, а теперь в них застыло загнанное выражение.
   - Кто это сделал?
   - Что?
   - Кто-то сломал тебя, Корвиниус. У тебя взгляд загнанного зверя. Кто это сделал? - Верден положил свою руку на руку Корвиниуса, давая понять, что тот может рассчитывать на его помощь. Да, маг умудрен опытом, ему подчиняются силы природы, но у него доброе сердце, и это делает его уязвимым.
   - Люциус. Он сказал, что устроит на тебя охоту, а меня запирает здесь, чтобы я не смог тебе помочь. А примерно час назад меня выпустили... И понимаешь, охотники смеялись, и я подумал что охота была удачной, и тебя уже нет в живых.
   - А охота и была удачной, только в последний момент Люциус приказал оставить меня в живых.
   Люциус!!! Это имя уже вызывало оскомину у Вердена. Ведь он был одним из тех, кто убил семью Вердена, он глава ордена охотников, который был создан для того чтобы уничтожить Лесных Теней, но это можно объяснить и понять, ведь оборотни, Лесные Тени в частности, зарезали его семью и теперь он дивим местью, но зачем так поступать с Корвиниусом? Какая причина могла двигать этим человеком? Только желание сломать мага, сделать его несчастным...
   - Люциус, решил не убивать тебя? - осведомился маг, слегка приподнимая бровь.
   - Да. Ведь он, как говорится "идейный боец", он приказывает убивать только оборотней, каким я пока еще не являюсь, но вообще-то это была просто демонстрация силы.
   - Правда? - спросил маг, не ожидая ответа. В этом голосе слышалась безнадежность. Вердену захотелось задушить Люциуса голыми руками за то, что тот сделал с его другом.
   - Вы знаете последние новости?
   - Обращайся ко мне на ты, Верден, - тяжело вздохнул маг. - А насчет новостей - нет, не знаю. У меня было не то состояние чтобы интересоваться происходящим.
   - Хорошо, Корвиниус. С каких начинать с хороших или плохих?
   - Давай с плохих, - господи, сколько безысходности было в этом голосе!
   - Нет, я начну с хороших: ты не в том состоянии, чтобы тебе сперва рассказывали плохие.
   Маг ничего не ответил, лишь обреченно кивнул.
   - Корвиниус, помнишь ты упоминал маршала Сандра Гронауского?
   - Помню, бедный мальчишка...
   - Севи сказал мне, что он был тебе как сын...
   - Кстати, а где Севи?
   - Это потом, Корвиниус, потом... Хочу тебя обрадовать, что маршал Мерасдора вернулся, живой и здоровый.
   - Не издевайся надо мной! Мне Севи сказал, что он умер, был убит!
   - Корвиниус, посмотри мне в глаза. Разке я посмел бы тебе солгать, когда ты в таком состоянии?
   - Прости, Верден, прости! Мне... Я просто очень плохо себя чувствую...
   - Это видно. Вторая новость. Ты же знаешь, что сегодня у меня была дуэль с Фенни-Ловкачом? Могу тебя уверить, что эта мразь мертва.
   - И ты считаешь, что эта хорошая новость? - Корвиниус оторвался от созерцания книг в своей библиотеки и посмотрел прямо в глаза Вердену. Убийце было тяжело выдержать этот взгляд, а еще тяжелее дать на него ответ.
   - Да, я считаю, что это хорошая новость. Но Севи арестовали, из-за Фернана. Что с ним будет?
   - Это и была плохая новость?
   - Да. Я боялся тебе это говорить.
   - Боялся... Спасибо за то, что бережешь мое израненное сердце. Знаешь, сколько я за свою жизнь потерял дорогих мне людей? И от каждого остается рубец, я ни хочу еще потерять одного. Верден, прошу тебя, во время казни не оставь меня одного, пожалуйста.
   - Его казнят?
   - Да. Завтра на рассвете. Приговор был подписан еще год назад.
   - Ну почему всегда так! Почему такие люди умирают не своей смертью! - Верден со всей силы ударил по столу. Чернильница слегка подпрыгнула и опрокинулась. На пол капали чернильные слезы. - Ему можно помочь?
   - Нет. Слишком мало времени, - Корвиниус поднялся и подошел к окну. От стоял скрестив руки на груди, пустыми глазами он смотрел в ночь.
   - Я не хочу, чтобы он умирал!
   - Не хорони его раньше времени, мой мальчик. Он еще жив. Будем надеяться на чудо.
   - Я никогда не верил в чудеса...
   - А зря, ведь они иногда случаются.
   - Сколько лет вам, Корвиниус? Мне кажется, что вы старше всех кого я встречал - с вами мудрость веков и их тяжесть.
   Корвиниус уронил голову на грудь и тяжело вздохнул.
   - Ей богу, Верден, я не хотел жить столько, не хотел. Я должен быть умереть гораздо раньше, тогда, когда меня изгнали из Совета, но... Я уже живу пятый век, мой мальчик.
   - Гм... Значит вот почему я не мог определить ваш возраст! Ведь вы были, как обкатанный водой камень!.. Подождите! Ваши глаза, они такие же как у Разиля! Значит, вы...
   - Не стоит об этот говорить.
   Верден замолчал и повисла вязкая как мед тишина. Верден был поражен и ошарашен. Он вспомнил, тот приступ боли, который испытал Корвиниус, его слезы на глазах. Господи! Столетия испытывать такое, прожить столько лет и не очерстветь душой, остаться мягким и заботливым! Полутень совершенно другими глазами посмотрел на мага, ибо не в каждом человеке встретишь такую силу личности. Верден проникся к Корвиниусу немалым уважением. Маг был действительно великим человеком, пред которым не стыдно склонить голову даже королю.
   - Верден, я пройду прогуляюсь. Мне надо побыть одному.
   - Не стоит, этого делать. На улицах неспокойно.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - В Кассгарде назревает бунт, если уже не назрел. А если тебе надо побыть одному, то уж лучше уйду я, ведь все-таки это твой дом.
   - Но это мой город. Я вернусь через полчаса, а ты побудь здесь. Прошу тебя!
   - Хорошо.
   Маг вышел, мягко закрыв дверь и растворившись в ночи, а где-то далеко алело зарево пожара.
  
   Ночь время для некромантов. Они ночью работают и решают проблемы, а днем спят, и Руссон де Вильро не был исключением. Быть некромантом тяжело, а быть главой целой семьи некромантов тяжелее раза в два, особенно тогда, когда идет война, непрекращающаяся схватка за территорию между хищниками двух видов: демонологами и некромантами, - которая вспыхнула с новой силой. Руссон просматривал бумаги с сообщениями. Новости его не радовали. Семья некромантов Суэлов почти вся перебита, и неизвестно чьих это рук дело, возможно, что и Ингов. С Суэлами те были кровными врагами. За данную теорию говорит еще и то, что Инги вызвали демона Первого круга, и не кого-нибудь там, а Веритарсеттума. Дрянная новость. Ведь демоны Первого круга - это тебе не те жуткие на вид твари с огромным количеством зубов и когтей, нет; демоны первого круга очень похожи на людей, могут менять оболочку и подчинять себе волю других и обладают незаурядным интеллектом. Есть еще тревожные известия о том, что на территории Лираны (вотчины некромантов, вот уже лет двести-триста) объявился демонолог, возможно два. Этого еще не хватало! Но дальше чтиво было интересней. Оказывается, что на территорию Западных лесов был призван Девон, который не трогал ни людей, ни некромантов (последнее особенно странно), а потом он исчез, был развоплощен, именно развоплощен, а не отозван, и сделано это было без предварительного ритуала, не было в воздухе никаких следов Обряда Возвращения. Но не смотря на всю прискорбность данных фактов непосредственно к Руссонам относится только смерть двоих членов семьи. Семью Руссонов давно оставили в покое, да и она о противостоянии забыла, и занималась своими исследованиями. И все были довольны: сами Руссоны тем, что их не трогают; демонологии - что смогли убрать со счетов такого опасного противника, как Руссоны; церковников ублажили золотые монеты, а некроманты благодарны Руссонам за то, что результатами своих исследований они делятся, а не делают из них тайну за семью печатями. А теперь сообщают о смерти Ванессы и Виктора. Это прискорбно. Игнорировать смерть двоих членов семьи не получится. Но как не хочется вновь ввязываться в эту бессмысленную грызню! И ведь ясно, что эти двое просто оказались не в том месте и не в то время - нападения было совершенно на семью Суэлов, куда эти двое умников поехали делится новейшими разработками в области наиболее эффективного распределения сил. Вот и дообъяснялись! Мерва и его волки! Да еще все демоны Экноха в придачу! Как все неудачно сложилось! Ведь и детей этих жаль, но не стоят они того, чтобы всю семью в пламя Ликата бросать! Не стоят!
   Руссон откинулся на спинку кресла и начал устало массировать виски. Почему-то ему вспомнилась история Ликата. Раньше демонологов и некромантов было мало, и места хватало всем. Но дар управления демонами и сила для поднятия мертвых наследуется по крови, очень часто сын демонолога становился демонологом, а сын некроманта некромантом, иногда в семьях бывали выродки - например, когда в семье демонологов рождался некромант. Именно от такого выродка и пошла эта позорящая имя некромантов семейка Ансов, да будь они трижды прокляты! И росло количество обладателей Умениями - и места стало не хватать. Сначала это было шипение при встречах. Вскоре стало ясно, что демонологии и некроманты вместе в одном мире сосуществовать не могут. И тогда вступили в роль клинки, яды и кинжалы - и именно тогда появился обычай платы кровью. Это было выгодно - позволяло уничтожить большее количество врагов. Ликат ведется до полного уничтожения одной из противоборствующих сторон. Но все вкладывалось в какие-то рамки до тех пор, когда начали использовать Умения друг против друга. Тогда начался ад! Толпы зомби выступали против армий демонов; чудовища сцеплялись в смертельных схватках с чудовищами, каждая сторона пыталась обыграть другую с помощью исследований и разработок. Благородство, как и честь - да что там честь! - были забыты даже Великие Уставы, дошедшие до нас из глубины веков! Удары в спину, заговоры, подкуп светских властей, костры "Святой" Инквизиции! Да еще не стоит сбрасывать со счетов Истинную Инквизицию и церковников, а маслом в этом пламени служит кровавая плата! И хуже всего от этой войны простым людям, ведь они - сырье, ведь на их кровь и на их жизни опирается большинство ритуалов, и поэтому и неудивительно, что некромантов и демонологов ненавидят, хотя к демонологам, чуть более благосклонное отношение, ибо они не трогают могилы, зато церковникам больше по душе некроманты, ибо те не якшаются с посланцами Ада, а многобожцы смотрят и на тех, и на других сквозь пальцы - ибо большинство владеющих Умениями поддерживают веру во множество богов - это удобней. Ликат пытались остановить и не раз, но все безрезультатно. Это противостояние затянуло все страны, кроме Мерасдора, толерантного ко всем и вся, и Лираны, где демонологов нет уже лет двести, хотя может они и есть, но попрятались по своим норам и сидят тихо, как мыши под веником. А в других странах Ликат свирепствует во всю. Но как жить людям, как править королям? Самым разумным решением было - не отдавать предпочтение никому. Решение это было мудрым и было принято много лет назад. С тех пор и повелась традиция, чтобы у трона правителей каждой страны присутствовал и некромант, и демонолог. Можете представить, какая обстановочка во дворцах? Обычно обиталище королей делится на две половины, разделенных мощной магической стеной, а путешествие по любой из половин замка или дворца превращается в смертельно опасную прогулку. И не дай боги кому-нибудь из левой половины, зайти на правую без ведома хозяина правой половины! За жизнь этого идиота никто не даст и наперсток прошлогоднего снега. Такая вот реальность. И такой ад царит везде, ибо для Ликата нет границ и никогда не было и не будет! Писатели очень любят сюжет, когда Добро сражается со Злом, но Добро однородно, в отличие от Зла, которое многогранно. Может быть, если бы у некромантов и демонологов был общий враг, то они были бы союзниками, но такого врага нет, и поэтому два цепных пса вцепились мертвой хваткой друг другу в горло, но силы равны и эта бесполезное противостояние может продолжаться вечно, если кто-нибудь достаточно мощный и безрассудный не решится в неё вмешаться...
   Руссон еще раз бросил взгляд на заваленный бумагами стол. Читать дальше не хотелось, но было необходимо. Что поделаешь? Теперь время приняться за почту. Де Вильро сбил аккуратную стопку писем, и бегло осмотрел имена отправителей. Одно письмо возбудило в нем жгучее любопытство, хотя Руссон примерно догадывался о чем там написано. Письмо было от демонологов. Жестким мужским почерком на конверте было сделана надпись " Райнес, особняк Пламенной Розы, Руссону де Вильро, покровителю семьи Поднимающих мертвых Руссон от Керринга Фибрассо, покровителя семьи Подчиняющих демонов Инг" Надо же, как вежливо! И ни намека на оскорбление! Любопытно, любопытно. Пальцы Руссона умело ощупали конверт, ничего несущего опасность в конверте не было. Любопытство из тлеющего уголька превратилось в пылающий огонь. Говорят же, что любопытство погубило кошку! Но ничего поделать с собой Руссон не мог и сорвал печать. Внутри был лишь один лист гербовой и очень дорогой бумаги с очень любопытным содержанием, которое еще больше насторожило некроманта. Еще раз перечитав письмо Руссон швырнул его в огонь. Бумага, гореть не хотела, явная обиженная таким пренебрежительным отношением к себе. А Руссон задумался, крепко. Текст письма стоял перед глазами, некромант еще и еще раз мысленно перечитывал его, пытаясь понять истинную причину его написания, ибо не в правилах Ингов отступаться от своих неписанных законов чести, и давать врагам такой козырь в руки...
   Размышления Руссона были прерваны. Молочно-белый сгусток появился прямо ниоткуда, Ветер выглядел возбужденным и одновременно удивленным.
   - Ну что случилось? - спросил некромант у сгустка. В ответ тот задрожал, молочно-белая поверхность пошла ходуном, становясь все более прозрачной, вслед за тем комок совершил сальто, закружился на месте, а потом резко встал, как вкопанный.
   - Вампир? Хм... Веселый сегодня денек. Впусти его!
   Сгусток радостно завибрировал и рванулся выполнять задание своего повелителя, обдав Руссона сильным порывом теплого ветра.
   Дверь распахнулась и в огромный холл вошла кутающаяся в плащ фигура. Видно на улице шел дождь, и одежда пришедшего была сырой. Вампир изысканным движением снял широкополую шляпу и таким же изысканным движением сбросил промокший плащ. Руссон презрительно скривился. Нежить, а пытается быть человеком и ведь знает, что мертво, но не верит этому! А что? Между прочим все эти улыбки, манеры предназначены для заманивания жертвы - по-другому охотиться эта разновидность нежити не любит. А вообще-то вампиры - довольно интересное проявление стихийной некромантии, и обладающие даром поднимания мертвых не один год изучали это явление. С тех пор вампиры тщательно избегали встреч с некромантами, а этот, на те вам, сам явился!
   Вампир изысканно поклонился и улыбнулся, блеснув клыками. У него был южный тип лица, карие глаза и волосы такого угольно-черного цвета, какие бывают только у жителей Южных земель, но только кожа была не смуглая, а мраморно-белая. Некромант решил прощупать своего гостя для того, чтобы определить возраст вампира с момента Рождения во Тьму. Узнал и еле сдержался, чтобы не презрительно усмехнуться. Ему только вампиров-молокососов не хватало!
   - Добрый день, господин некромант! - поздоровался вампир с усмешкой глядя на Руссона.
   - Добрый день, нежить!
   От такого обращения вампир дернулся, как от пощечины, но от необдуманных действий сдержался.
   - Будьте повежливее со мной, господин, ибо я знаю то, что может спасти или погубить вас.
   Некромант начал заводиться. Нежить, а требует уважения!
   - Продолжай! Что ты знаешь?
   Вампир усмехнулся:
   - Это знание стоит для вас очень дорого...
   - Не испытывай мое терпение, вампир!
   Оценив обстановку, вампир еще раз улыбнулся уголками губ:
   - Я знаю, что вы последний из рода Корнуэллов...
   Он видно хотел еще что-то сказать, но накинутые узы не дал ему сделать. Вампир было дернулся, стараясь разорвать Поводок, но некромант безжалостно дернул за него и вампир упал. Он попытался встать, но был пригвожден острым, как кинжал, взглядом сине-зеленых глаз.
   - Откуда? - вкрадчивый голос некроманта не предвещал ничего хорошего. Вампир ненавидяще зашипел, полностью потеряв сходность с человеком. Руссон усмехнулся и натянул поводок еще сильнее.
   - Так откуда, нежить?
   - Нне скажу! - прохрипел вампир. Руссон натянул поводок до предела.
   - От-ку-да? - в голосе некроманта появились стальные нотки. Вампир скривился от невыносимой боли.
   - Историк узнал, про бастарда, к-который не б-был у-умервщлен в детстве, - столько ненависти в голосе, столько ненависти во взгляде. - Люди уже знают об этом! - злобно бросил вампир.
   Руссон со всей силы дернул поводок - правило выживания: никогда не оставляй в живых недобитых врагов, особенно нежить. Опустевшая оболочка медленно осела на пол.
   Некромант заметался по комнате. Его тайна всплыла на свободу. Что же сейчас начнется! Руссон нервно ходил по комнате, сел в кресло, попытался расслабиться - не получилось, потом резко встал и снова начал метаться по комнате, Ветер неотступно следовал за своим хозяином. Последний из Корнуэллов с неизъяснимой тоской в глазах взглянул на убранство дома своих предков: на гобелены, столики, статуэтки, книги, на толстые стены, сложенные из песчаника. Раньше это был охотничье поместье Корнуэллов, а теперь...
   Даже толстые стены и все охранные заклятья не смогут сдержать разъяренную толпу. Дом будет предан огню, а Руссона разорвут на части. Толпа - это жуткий всепожирающий зверь, которого невозможно остановить, ибо только глупец или самонадеянный дурак встанет на пути бездумной и жестокой людской лавины. Что делать-то? Руссон заметался из угла в угол, успокоится он не мог. Некромант не хотел умирать вот так, уж лучше погибнуть от перерасхода сил, чем быть разорванной толпой. Да-а-а, не завидная у него участь! Но что сидеть здесь и ждать "дорогих" гостей? Нет, нет и еще раз нет! Хотя он и глава или, как выразился Керинг, покровитель самой сильной семьи некромантов, на в данном случае это не поможет, нужно искать того, кто сможет выстоять против ярости толпы и кого толпа не тронет. Лишь один человек приходил в голову Руссона де Вильро - король Саунтрон, только он сможет дать защиту потомку Корнуэллов, только он...
   Нужно перебраться во Дворец Синего Камня, но на улицах сейчас смертельно опасно. Нужен проводник. Руссон бросил взгляд на то, что осталось от вампира. Некромант сильно удивился, ведь он ожидал увидеть полуистлевшие останки, а увидел лишь опустевшую оболочку. Значит он не убил это порождение некромантии, а лишь оглушил. М-да, старость - не радость, раньше он бы никогда не допустил бы такой оплошности, но на данном моменте это намного лучше, ведь вампир, видящий ночью, умеющий летать и растворяться в тумане, будет великолепным проводником, а подчинить волю этого порождения некромантии будет легко, надо лишь привести его в чувство.
   Некромант медленно подошел к оболочке вампира, положил руки на грудь и прикрыл глаза. Энергия тонкой струей стекала по рукам некроманта и растекалась по венам вампира, пробуждая ту древнюю и необузданную силу, что подняла его из могилы. Вампир судорожно захрипел и открыл обезумевшие от голода глаза.
   - Кровь, - он лишь слегка шевелил потрескавшимися губами, у него было сил даже на то, чтобы выдвинуть клыки. Некромант извлек из складок своей темно-серой мантии ритуальный нож, с которым никогда не расставался, и нанес себе легкое ранение. Алые капли спасительного нектара падали вниз, глаза нежити стали уже совсем безумными. Кровь капала прямо на пересохшие губы вампира, который жадно слизывал их. Ничего человеческого в существе лежавшем на полу не осталось.
   - Хочешь еще, Пауло? - с издевкой спросил Руссон, убирая руку. - Вижу хочешь, до безумия хочешь, и ты получишь еще крови, и не просто чего-нибудь, а нечто особое, которое подарит тебе огромную силу - смесь семи кровей...
   Глаза вампира алчно заблестели, но вскоре этот блеск сменился пламенем ненависти. Пауло попытался броситься на некроманта, но не смог - натянутый поводок не давал возможности сделать даже малейшее движение. Нежить попыталась вырваться, но не смогла - не зря же Руссон де Вильро считался лучшим из некромантов.
   - Не стоит пытаться, Пауло, ты смог бы разорвать путы какого-нибудь новичка, но не главы семьи некромантов. А теперь выслушай мое предложение - я могу предложить тебе семь семи кровей, состоящую из крови некроманта, демонолога, оборотня, эльфа, девственницы, младенца и высшего мага. Эта смесь подарит тебе огромную силу, такую силу, которой не обладают и старейшие из вас. Взамен ты должен провести меня до Дворца Синего Камня.
   - Я хочу снова быть человеком! - попросил вампир с диким отчаянием и тоской в голосе. Эта была его просьба, его мечта, несбыточная мечта.
   - Это невозможно. Ты никогда не сможешь стать человеком, Пауло.
   - Это неправда! Должен же быть хоть какой-то способ стать человеком!
   - Пауло, некроманты не один год пытались выяснить, как сделать вампира человеком, но совсем недавно было доказано, что это невозможно. А теперь скажи, ты принимаешь мое предложение или нет?
   - А куда я денусь?
   Руссон ухмыльнулся.
   - Ты прав, нежить, тебе некуда деваться.
  
   Две тени выскользнули из огромного особняка. Одна из них двигалась насторожено и стремительно, а другая, несмотря на кошачью плавность движений, - слегка неуклюже, как будто её оплели сотни тончайших нитей паутины.
   На лбу Руссона выступила испарина, он был напряжен и собран. Некромант шел первым, вслед за ним двигался вампир. Руссон сейчас более всего напоминал натянутую до предела тетиву лука. Было темно, не было видно даже звезд, низкие плотные тучи скрадывали пространство, но способность вампира видеть в темноте помогала двигаться без проблем. Внезапно впереди показались отблески факелов и послышался рев разъяренной толпы, Руссон вжался в стену здания, стараясь слиться с камнем. Толпа, крича нечто невразумительное, шла вперед. Если бы де Вильро был верующим, он бы молился, но он верующим не был...
   Когда толпа поредела, Руссон решился пошевелился. Он нырял по подворотням и спешил к спасительному зданию - Дворцу Синего Камня. Осталось лишь два квартала, лишь два квартала, последний рывок - и всё! Всё!
   - Эй, ребята! Смотрите какие люди! Бей некроманта!
   Банда дюжих детин налетела на старика. Первый удар в челюсть сбил некроманта с ног, но тот успел вытащить ритуальный нож, и ударивший попрощался с жизнью. Больше в своей жизни некромант не успел ничего. Его повалили на землю и начали избивать. Два сильнейших удара в живот, сломанная рука. Некромант ничего не понимал, ему было лишь нестерпимо больно, он мечтал о том, чтобы это кончилось. Изо рта хлынула кровь. Некромант хотел вздохнуть, но не мог. А разгоряченные избиением детины, продолжали пинать мертвое тело старика. Когда они, удовлетворив свою жажду насилия, ушли, к телу старика подошел вампир, слегка улыбнулся и начал слизывать пролившуюся кровь, ведь кровь некроманта является сильнейшим эликсиром, и дарит вампирам огромную силу...
  
  
   Мерва - бог охоты и смерти, покровитель оборотней и убийц. Главный из трех богов, которым поклоняются Лесные Тени. Зверь Мерва - смерть.
   ? Мера длины равная 1,5 км.
   ? Дословно: "Дай свое имя!", лит. перевод: "Назовитесь!"
   ? Славянин
   ? Закон (Мерасдорск.)
   ? В Мерасдоре, как и в ряде других стран, язычество имеет такое же влияние, как и единобожие.
   - Поя языческим поверьям цветом смерти является не черный, а темно-серый.
   ? Тэлла - специальная емкость, используемая некромантами в своих ритуалах. Делается из глины, пропитанной жертвенной кровью или взятой с мест крупных баталий. Тэллу на дне имеет сток для жертвенной крови. Тэллу каждый некромант делает для себя сам. И у этих тарелочек есть особое свойство - они не бьются.
   Особенность городов небольшого княжества Мерасдор - их размер. Города в княжестве очень велики, например, Кассгард, столица, занимает 1/10 от площади страны. Гронау, второй по величине город, 1/12 площади.
   Горняками называют госгорнцев, так как большую часть страны занимают Падшие горы.
   Розен - довольно высокое место в иерархии церковных орденов, выше розенов только магистры и глава ордена.
   1 золотой гастерций = 25 евро.
   1 серебряный гастерций = 11 евро
   1 шантень = 2 серебр. гастерция
   1 клира = 0,01 шантеня
   1 салир = 0,1 серебр. гастерция
   Тюрьма для предателей.
   Эпинское королевство - страна расположенная на острове. Славиться своим флотом. Враждует с Франеном.
   Велиал (Белиал, Белиаль, Велиар) ~ "суета", "ничто", "не-бог", один из самых сильных и злых демонов Сатаны. Велиал предстает перед людьми в обманчиво прекрасном облике.
   Эсток - европейский меч с клинком шестигранным в сечении, предназначенным для укола. Длина клинка 1120- 1150 мм.
  
   Кистень - это тяжелая плеть, предназначенная для конного боя.
   Сокр. От гастерций
   1 тиввер = 5 шантеней
   Тестара - название мира, где происходит действие.
   За Родину! (мерасдорск.)
   Манн-кро-тель - высшая степень мастерства у профессиональных убийц.
   Сатт - бог-покровитель воров, торговцев и шпионов.
   Ликат - официальное название противостояния демонологов и некромантов.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"