Голованов Сергей Петрович : другие произведения.

Меморандум Громова

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Главный герой романа Юрий Громов попадает в кровавую молотилку разведслужб. Чтобы уцелеть, ему придётся найти объяснение невозможному. Чтобы ещё и преуспеть, он вывернет наизнанку свой характер, выбрав в эталон и своего кумира Бориса Ельцина.

   М Е М О Р А Н Д У М Г Р О М О В А .
  
   Чёрный детективный боевик. Очень чёрный,
  
   Нет - ещё чернее.
  
   Самый чёрный из всех.
  
   Автор - Сергей Голованов.
  
   "Хотя чёртов рассвет заговорил по-английски, вовсе не он вырубит наше электричество. Когда страну обрушит неизбежная ночь, пакостник будет очевиден, но у меня же есть танки. Понятно, что русское электричество само по себе хрен погаснет, значит, придётся заменять его американским..., жаль, рубильник перейдёт в чужие руки, но чем не пожертвуешь ради короны?"
   Из дневника Пьяного Дуба, засекреченного зажигалкой.
  
  Поскольку свобода есть осознанная необходимость, мир вскоре осознает, что при коммунистическом строе под руководством Америки он будет свободен делать всё, что ей необходимо.
   Роберт Палмер.
  
  Заключив с городами Эллады вечный мир после долгой войны, спартанцы пришли к пифии и спросили: - Скажи, что будет со Спартой?-
  - Этого я не знаю, - ответила пифия, - потому что Спарты не будет. -
   Мифы Древней Греции.
  
  Предисловие от автора.
  
  
  Эти дурацкие эпиграфы пришлось поставить по требованию неизвестного, который прислал по электронной почте материал для этой повести. Почему именно мне? Думаю, его зацепил мой почтовый логин, раз уж тамбовские волки у него в товарищах. Это рассказ о всяких событиях, что пришлось пережить этому типу. Эпиграфы вызывают сомнения, хотя чувствую, имеют какой-то смысл. Точнее сказать не могу - наверно, я тупой, хоть и писатель. Бывают же тупые писатели. Что читатель поймёт, даже не надеюсь, ибо прочесть повесть тупого писателя способны только ещё более тупые читатели. Поэтому оставлю на совести неизвестного типа сомнения и в смысле эпиграфа, и в правдивости воспоминаний. Всё равно правду и смысл любой писанины проявляют только полученные за неё деньги. Надежда на них помогла отогнать подозрение, что записи делал не один человек, а двое, или даже трое. Как понял, кто-то из них сидит в сумасшедшем доме. Но даже троих очевидцев не хватало для отображения операции российской разведки "Алый Рассвет", совершенно дикой по авантюризму и наглости, и провалившейся из-за предательства, поэтому пришлось кое-что досочинить и от себя, чтобы связать отдельные куски ткани в единый костюм. Если из него торчат нитки и просвечивают дырки, это потому, что портной лентяй и не считается с мелочью - главное, чтоб "костюмчик сидел". А впору ли, жмёт малость или на вырост получился - уже неинтересно, лишь бы бабки получить, они лучше покажут.
  Ещё я выкинул массу научной тягомотины о спутниковом оружии и сверхкомпьютере следующего поколения. Оставил общие фразы обо всей этой электронике, в которой мало понимаю. Если покажусь полным ослом в этой области какому-то компьютерному спецу, пусть радуется, не жалко. Писателю люди интересны, хотя интересного в них настолько мало, что мне давно стало интересно - а что в них неинтересного? Наверное, поэтому один друг сказал, что у меня нет хороших героев, одни мерзавцы. Но что делать, если писатель - лишь зеркало, кривое из-за скверностей характера. А электронному козлу посоветую не рога наводить на технические погрешности романа, а составлять более качественные программы, причём с интерфейсом на русском, а не на языке оккупантов - сейчас на экране моего компа выскакивает какая-то таблица посреди текста, мешает сочинять, и требует что-то - на английском! Вот на фига мне это? Пусть на русском подсказывает - что нажать для пропадания таблицы. И вообще - стоит поглубже залезть в управление, обязательно упрёшься в английский. Это противоречие немножко бесит. Наверняка найдутся умники, которые объяснят его темнотой и посоветуют изучать английский. Ну, изучу как-нибудь, просветлюсь, но пока не могу понять. Всё-таки живу в свободной России, если верить телевизору, а не в оккупированной американцами стране. С этим согласен даже тип, который в трёх лицах, хотя и с поправкой - на оккупированной американцами планете. Пусть он явный псих, возразить нечем. Английская таблица меня доконала. Гаснет, гаснет российское электричество...
  Ну, и последнее. Тип "един в трёх лицах" потребовал поместить и текст Меморандума, хотя и предположил, что он относится к настолько очевидной категории, что со временем всё равно исчезнет сам собой. Если читатель не найдёт его в конце повести, или увидит значительно сокращенным, значит, забвение уже началось, и на этот случай я разбросал светлячки основных статей по всему тексту.
  Ну, и самое последнее. Стоит ли верить в существование Меморандума? Это решать читателю. Лично я начал верить в процессе работы над повестью, и теперь настолько поверил, что передумал рассылать её по издательствам. Одна из статей Пакта Капитуляции из Меморандума Громова прямо говорит, что российским издателям запрещается издавать книги, кроме учебников, справочников и летективно - развлекательной макулатуры. А я лентяй, и потому не получается смакулатурить. Хотя вроде стараюсь, стараюсь - блин, ну всё равно книги получаются. Придётся продавать самому - слава Интернету, который изобрели американские мерз...., в общем, американцы придумали.
  И наконец, самое - самое крайнее соображение. Я переделал присланный "пьяный" материал в интересную книгу не только по финансовым соображениям. Ещё и по мировоззренческим. Я тоже считаю, что главные вопросы, которыми постоянно занят каждый россиянин - "кто виноват и что делать?" - не верно ориентируют человека в нашем сложном мире, так как носят провокаторский характер, что и перекашивает всю нашу жизнь в сторону бессмысленной траты времени на всякие поиски виновных и их наказания. Новое видение - из присланных мне записок - ориентирует куда точнее. Так что вокруг тебя происходит, несчастный, который раскрыл эту книгу? Это же главное, из которого и выкатывается - и что мне теперь делать? Решать только самому читателю, но когда я поверил в Меморандум Громова, стало настолько на всё наплевать, что постарался запихнуть в роман всю черноту, что нашаривал в голове, и сожалея, что её так мало. Но хоть хохотал, как не нормальный - от радости, что зарыдает читатель.
  
  Глава нулевая. Шаманы врать не будут.
  
  Максим Александрович Дерюгин, удобно развалясь в складном походном кресле, размахнулся в очередной раз спиннингом, посылая блесну в конец лунной дорожки на тёмной речной поверхности. И принялся крутить катушку, подтягивая блесну. Поймать хариуса он не надеялся, хотя это как-то раз и получилось. Хариус ленивых не любит, за ним в болотниках бродить надо, тихо и осторожно, процеживая блесной все окрестности торчащих из реки валунов. На уху поймают и без него - ребята из охраны блеснят реку ниже по течению, где более добычливое место. Да и не столько из-за наваристой ухи он прилетел в глухую тайгу на эту речку. Просто вырос в тайге, и без этих, пусть редких, визитов начинал чувствовать себя не в своей тарелке. Мозги набекрень, что ли, съезжали потихоньку от его жизни или нервная усталость накапливалась, но рано или поздно Дерюгин просто не мог больше усидеть в своём офисе большого областного города. Брал у военных вертолёт и летел сюда, на отдых, за хариусом, с ночёвкой. У него был и личный вертолёт, даже два, и он мог бы не брать вертолёт у пограничников, но тот был куда вместительней, да и обходился дешевле, в конечном счёте.
   Думалось тут хорошо, это главное. Все проблемы становились прозрачными до полного растворения - пока в голове, понятно. А потом и в реальности, как это было с депутатом областной Думы Карпухиным, которого через неделю после визита в тайгу застрелили в собственном кабинете. А ведь до поездки сюда такое решение виделось невозможным, Карпухин серьезный банковский бизнес представлял в области, и последствия казались непредсказуемыми...
  Но получилось именно так, как надумал на речке - этот столичный бизнес после устранения Карпухина к нему же и обратился, хотя там не дураки, и поняли, кто заказчик. Но отсюда, с речки, он увидел проблему другими глазами - более мудрыми, что ли. Из таёжных джунглей, где слова значат не больше шёпота листьев, и где решает только сила, зубы или пуля...которая решила проблему в городских джунглях...
  Максим Александрович вдохнул всей грудью ночной холодный воздух, пропитанный дурманящим хвойным запахом. Хорошо-то как... Ночь, тайга шумит, речка журчит, не желая замерзать от уже крепкого морозца, и - небо звёздное так и раскинулось во всю мощь... А звёзды-то, звёзды!
  Вспомнился рассказ матери, как носила его в младенчестве к местному шаману. Тот сказал, что мальчик родился под счастливой звездой. Но пусть не пытается искать её в небе, ибо другая звезда несёт ему смерть. Только в первой половине шаманского бреда была какая-то ясность. Шаман не ошибся - из обычного вороватого снабженца рудно-никелевого комбината за девяностые годы он вырос в крупного, российского значения олигарха, если без скромности. Его лично знает сам президент..., кстати, и проблема, с которой сюда прилетел, и президента касается... да, проблема...
   Чёртов губернатор давно уже стал помехой для бизнеса, но решить проблему "по Карпухину" на этот раз совершенно невозможно. Страшно, ведь тот, что называется - "назначенец президента". Конечно, выбрали, как и положено, всеобщим и тайным голосованием, из десяти кандидатов, только все ещё до выборов знали, кто будет в губернаторах. Реалии российской демократии совершенно другие, чем в законе о выборах прописаны, и все их знают..., да... И что делать?
   Губернатор душит и давит, лезет в его бизнес, пытается перевести под свой контроль, хотя деньги для области и так как насосом выкачивает. Хорошо, вовремя успел продать достаточное количество акций американцам, только это и сдерживает наглеца. И ведь дожмёт, сука кремлёвская, пусть во второй срок, но дожмёт..., везёт, что сейчас ему не до этого. Через полгода срок губернаторства к концу подходит, вот и отвлёкся "хвостами", которые в Москве могут прищемить..., но ведь подчистит огрехи, подчистит же! Нет, до второго губернаторства этого кровососа допустить невозможно...как? Раз нельзя пристрелить, остаётся только занять его место. Баллотироваться кандидатом, авось и выберут губернатором, если денег не жалеть...
  Дерюгин снова послал блесну в речку, и улыбка на губах стала шире. Нет, тут и деньги не помогут, на "авось" больше надежды. Если в Москве так решили...Вот если попробовать нажать на Москву через американцев... а что? Хорошая идея. Правда, он их малость "кинул" с месторождением, что называется. Но это бизнес, должны понимать. Они вроде поняли. Или всё же обиделись? Да чего гадать? Попросить помощи, и всё будет ясно. У них есть рычаги в столице, надо уточнить возможности. Пусть надавят, насколько смогут, это их интерес... Если и не задавят "кровососа", то хотя бы его, Дерюгина, выдавят на тот уровень..., с которого можно... пристрелить этого "кремлёвского засланца", уже не опасаясь президентской "ответки".
  Отличная идея! Дерюгин ещё раз набрал полную грудь таёжного воздуха. Да, не зря летает на отдых. Кажется, проблема решена. Он идёт на выборы... и так далее...
   Глаза снова поднялись к звёздному небу. Где ж она висит, его счастливая звезда? И где другая, смертельная?
  Сегодня на редкость ясное небо, ни облачка, полная прозрачность. Взгляд блуждал по знакомым созвездиям, пока не зацепился за блёсточку в Стрельцах... что-то новенькое. Звездочка, изменившая Стрельцов, сияла ярче остальных. Что это? На спутник не похоже..., хотя..., или кажется? Нет, она точно движется! Еле заметно, однако...странная звезда, не его ли? Словно живая...
  Максим Александрович, забыв про рыбалку, смотрел в ночное небо. Новая "звезда" и впрямь перемещалась, но очень медленно, однако светилась, кажется, всё ярче...да, ярче и ярче..., завораживая свечением..., пока не вспыхнула - и тело Дерюгина, изорванное и пробитое в восьми местах, отлетело спиной в песок вместе со сломанным шезлонгом.
   Эта странная смерть потащила за собой не менее странные последствия. Охрана Максима Александровича, да и медицинская экспертиза засвидетельствовали, что она произошла вследствие редчайшего события - поражения метеоритами, однако столь уникальное происшествие, причём с лицом, достаточно известным и значимым, в прессе и прочих средствах массовой информации совершенно не отразилось. Ни одна газета, ни одна телепередача ни разу не упомянуло слово "метеорит". В лучшем случае описывался несчастный случай - то ли утонул, то ли шею сломал в таёжном буреломе, словом, несчастный случай, понимай, как хочешь. Но это на официальном уровне, хотя бригада московских следователей выковыряла из тела покойного далеко не воду или тайгу. На житейском, кухонном уровне в случайность не верили, греша на конкурентов, мафию, и естественно, собственные спецслужбы, которые нет-нет, да и подвесят того или иного олигарха. Или отравят. Ну, люди службу знают. Если зарвался олигарх, чего ж делать.
  Но никому в голову даже в алкогольном бреду не могла взбрести в голову настоящая причина гибели - жестокая и беспощадная, невидимая большинству людей, но вечная война за планету Земля.
  
   Часть первая.
  
   Похищение будущего.
  
  Глава 1. Взводная.
  
  Последний бросок через бедро получился не блестящим. Если б спарринг-партнёр малость не поддался на захвате, то и приём не сумел бы провести. Но кто тут тренируется, в конце концов, он или партнёр? С учётом этой поправки бросок вообще можно назвать образцовым.
  - Спасибо, Коля. На сегодня закончим. - Сказал Президент, развязывая пояс своего кимоно. Поклонившись по ритуалу, он повернулся в сторону душевой, раздевалки, рабочего кабинета в Кремле, чтобы сделать эти ежедневные шаги на пути к своей великой цели ..., не ведая, что коварные и мерзкие людишки только что подставили ему подлую подножку. Настроение приподнятое, как всегда после утренней тренировки, а после душа оно вообще засияло цветами радуги.
  У генерала Штеменко, ожидавшим Президента у выхода спортзала, настроение отсвечивало всполохами электросварки. Он и собирался доложить о нежданной подножке.
  И огорошил, едва увидев.
  - Есть скверная новость по "Алому Эр". Наш агент из ведомства генерала Ромашова, ГРУ, вчера похитил во Франции объект Джерри. Американцы могут нам предъявить. -
  Президент огорошился и встал. Чуть нахмурясь, машинально спросил: - Почему? -
  - Так похититель уже в розыске. А ведь камуфляж ему профессионалы сшили. Начальник ГРУ склоняется к предательству - из лиц, причастных к операции. Просил держать в курсе новостей - вот он и проинформировал. Я велел заморозить операцию, от вашего имени, и сразу сюда, за указаниями.-
  - Это правильно. - Президент настолько погрузился в размышления, что опустил голову, уставясь в пол, словно высматривая там потерянный рубль. Впрочем, рубль давно упал так низко, что лень было подбирать. Генерал лично не подбирал, когда обедал в кремлёвской столовой. Да никто не подбирал, нищие тут не обедали. Он и пятирублевики игнорировал, только за жёлтенькими червончиками нагибался, и то не для себя, а для соседской первоклашки, которая кидала их в свинью-копилку. Штеменко с ней дружил - не с копилкой, разумеется, - из-за её мамы, давно разведённой леди тридцати с лишним лет. Конечно, Наталья далеко не леди, но как ещё думать, если таких баб, по уши в делах, сейчас называют бизнес-леди. Ещё генерал думал, что они стоят тут, возле кремлёвского спортзала, как два остолопа, потому что молчат. Нет, остолоп тут один. Потому что не понимает сути происшедшего.
   "Алый Рассвет" был личной операцией Президента России, профессионального разведчика в недалёком прошлом. И предельно засекреченной, поскольку больше никто не был посвящён в смысл и цель этой операции. Начальник Службы Внешней Разведки, и тот не знал, не говоря о начальнике Главного Разведывательного Управления. Даже сам Штеменко, генерал по Особым поручениям при Президенте России, был посвящён лишь во второстепенные моменты, из-за нехватки времени у самого Президента. Кто-то же должен держать информационный контроль над основными элементами "Алого Рассвета" - объекте "Джерри" и комплекте Д на базе Б. Генерал и держал. А зачем - это к Президенту.
  Целей "Алого Эр" генерал знать не мог, но определённые догадки имел. Их ведь ни сажать, ни поливать нет необходимости, сами растут от случайных семян вроде оброненного слова, взгляда и прочих, более весомых обстоятельств, одним из которых были будущие выборы Президента России. Конечно, генерал не думал, что вся эта грандиозная затея стоимостью уже в несколько миллиардов долларов имела конечной целью обеспечить третий и бесконечный, до старости, президентский срок, нет - она именно для страны затевалась, для блага её и процветания, это несомненно. Генерал другое думал - без этой пользы, лично для Президента, операция "Алый Рассвет" могла бы и не начаться. Да и жизнь заставляет каждого человека с течением лет так и нацеливать внутренние локаторы на поиск личной выгоды в самых невыгодных для личности поступках. И Президент навряд ли бы рискнул затеять эту дикую по масштабности и секретности операцию без гарантированного выигрыша лично для себя.
  Дело в том, что начался второй срок президентского правления. Вроде бы рано с будущим определяться, но Президент пошутил как-то, между своих - Я единственный человек в России, который и от третьего срока не отказался бы, даже пожизненного.-
  Штименко тогда ответил старым анекдотом, ещё советских времён, про начальство, которое решило втереть очки какой-то зарубежной делегации, изобразив исправительный лагерь пионерским.
  Подходят делегаты к одному небритому верзиле в пионерском галстуке, и спрашивают. - Сколько лет? -
  - Пятнадцать.-
  - Я б тебе куда больше дал. - Сомневается один из делегатов.
  - Ты бы дал, да статья не позволяет. -
  Улыбки Президента анекдот не удостоился. Потому что в его случае препятствием к третьему сроку тоже была статья закона, где чётко сказано - только два подряд срока правления, какой бы ни распрекрасный попался Президент. И что делать? Опять менять под себя Конституцию страны, как это сделал первый Президент России? Как-то не похоже на торжество демократии, в котором и так многие сомневаются. Настолько многие, что и партию мигом создали - партию большинства, что называется, - без всякой политической программы. Официально она существовала, конечно, только её никто не помнил. Все знали не официальную - остаться у власти любой ценой. Отсюда и второе название, более народное - партия власти.
  Много и быстро нахапали её члены в девяностые годы, и это понравилось. Почему бы и дальше не....., а вдруг новый Президент выберется из нищих? Или вовсе...честный? Нет, слово негоже - в политике таких отстреливают ещё на подходах. Короче - выберется посторонний. Может, и вовсе ...коммунист.
  Такие чёрные мысли правящей элиты заставили её растрясти кошельки. Оптимисты уверяли, что свои, пессимисты - государственные, а реалисты из партии власти ничего не говорили, потому что не видели между ними разницы. Короче, с финансами у новой партии проблем не было, с влиянием тоже, и никто не сомневался - если Президенту понадобится третий и так далее, сроки правления, партия мигом протолкает такой закон в Государственной Думе. Президенту оставалось лишь ясно сказать о таком желании. Однако время с запасом позволяло темнить и тянуть, отделываясь в интервью туманными фразами, но всем и так всё было понятно. Президент настолько насквозь демократичный, что спасу нет - без весомого предлога, который уже тянет на причину, даже хулиганить не подумает, не то что власть захватить.
  Но генерал неплохо изучил Президента, поэтому не сомневался - чего бы там не вытягивал для страны этот самый "Алый Эр", а лично для Президента он тащит эту самую причину. Тянет, потянет, вытянуть не может, потому что рано, почти три с лишком года править осталось. Да и комплект "Д" на базе "Б" ещё не комплект. На базе "А" их два, уже устаревших по большей части, а на этой - пока второй.
  - Кстати, как с комплектацией? - Президент двинулся не спеша по кремлёвскому коридору в сторону своего рабочего кабинета, нехотя вытягивая из нагрудного кармана сотовый телефон - если издали глядеть. Генерал знал, что в этом "сотовом" нет привычного экранчика и всего несколько клавиш. Код набрать. Кто-то из окружения пошутил - "Телефон к Богу", но шутка не прижилась, с Ним так не лаются. И только Штименко знал, по какому поводу эта лайня.
  Рассвет".
  
  
  
  - В наличие семнадцать контейнеров.- Доложил Штименко.
  - Всего - то? - Пробурчал Президент, остановясь и оглядев пустой коридор. Он нажал клавиши и прижал аппаратик к левому уху, потому что Штименко стоял справа. - И на что же он надеется? -
  Последняя фраза прозвучала явно не для генерала.
  Некоторое время Президент молча слушал - тишину, гудки - если они были, или голос неизвестного генералу абонента. Которому и ответил с явной неохотой: - Да, уже в курсе. Потому и звоню. - А потом двинулся, куда шёл - к своему кабинету. Не спеша, с прижатым к левому уху телефоном и невидящими глазами.
  И только почти у самых дверей, остановясь, твёрдо и тихо произнёс: - Я так не считаю. Извини, но общая ситуация мне виднее. Нет, я бы предупредил. Это простая случайность. Да. Обычная накладка из-за требований секретности. Поэтому мы вернём Джерри. Да, опять. Ну, хватит давить. Нет. Ты не прав. Да пошёл ты.... Кто принимает решения, в конце концов? -
   Аппаратик исчез в грудном кармане, и Штименко приготовился распахнуть дверь при малейшем намёке на движение. Но Президент оставался на месте, и генерал вернулся, за указаниями.
   Они последовали незамедлительно.
  - Максим Сергеич, Джерри необходимо вернуть американцам, и поскорее. Обязательное условие - не дать им ни малейшего повода подозревать, что за хищением стояла наша страна. Вопросы есть? -
  - Не дать повода..., какой ценой? - Генерал посмотрел в глаза Президента.
  - Любой. Это понятно? - Президент не отвёл глаз.
  - Так точно. -
  - Тогда свободны, генерал.- Поскольку Президент посмотрел в сторону дверей, генерал использовал подаренную свободу, как и положено - шагнул к дверям первым, и распахнул перед Президентом. Но, проходя в кабинет, тот чуть задержался, и бросил с досадой: - Максим Сергеич, такое впечатление, что "Алый Рассвет" плюёт на мои планы. Сам по себе начался, надо же...-
  
  Глава 2. Разгонная.
  
  -... где-то под Парижем, в ясный осенний полдень две тысячи засекреченного года, когда два парня - наркомана, обколотый один и обкуренный другой, друганы по гроб жизни,- Валерий Новиков никогда не скупился на героин и марихуану для этих дружков,- на большой скорости врезались своим грузовиком в бок синему "Ситроену". Подлая легковушка пыталась увернуться от удара тяжёлой грузовой морды, и вильнула, и тормознула, но её занесло, и вышло только удачно подставиться. "Ситроен" снёс бетонный столбик ограждения, и перевернулся. Обколотый Жан вывалился из-за руля с монтировкой, подскочил и ударил по крутящемуся колесу "Ситроена", потом стукнул по днищу, и радостно заорал: - Ах, сволочь! Бампер погнул! -
  Он вовсе не был таким уж злодеем. Радость обколотый Жан получил из шприца, который достал из тайничка под серебристой приборной панелью пятнадцать минут назад, после звонка по сотовому телефону от Валерия Новикова. Тот сообщил о синем "Ситроене", который только что выехал из ворот научного центра имени Жоржа Помпиду, пожелал удачи, и "провалил" этот тайничок. Заботливый начальник знал, как нелегко Жану без утреннего укола. Правда, мучения страдальца смягчил косячок с "травой", которым поделился обкуренный Пьер, но это было не то. Жан давно подсел на героин.
  Обкуренный Пьер вывалился из машины, счастливо хихикая, и огляделся - видимый отрезок дороги среди виноградника был тих и пуст. Подойдя к перевёрнутой машине, упал на землю, и змеёй вполз в разбитое окно салона "Ситроена", хрустя стеклом и кровеня локти. Серебристый дипломат нащупался под скрюченным телом пассажира сзади. Он слабо застонал, когда Пьер вырывал чемоданчик из судорожно сжатых пальцев. Ему требовалась немедленная помощь, тогда появлялись шансы на спасение, но Пьера давно не интересовали мелочи вроде человеческой жизни. Первый срок он отсидел за убийство из-за сотни франков, с которыми не расставался случайный прохожий. Водитель не нуждался ни в ком, кроме гробовщика.
  Спустя минуту друганы - наркоманы уже мчались прочь на своём побитом грузовике, горланя старую песню французского сопротивления. Трасса позади оставалась пустынной, если не считать разбитого авто с двумя покойниками, и вскоре, свернув на просёлок, они помчались в клубах пыли, хохоча, как дети - впереди виделось только хорошее. Ближайшее будущее действительно не обмануло, а заглядывать чуть дальше наркоманы и не умеют, иначе как бы они стали наркоманами?
  Спустя полчаса грузовик достиг оговоренное место встречи, где укрылся в густой дубовой рощице неподалёку от просёлка. Пьер вынул сотовый телефон, и набрал номер, который дал Валерий Новиков, владелец строительной фирмы, на которого работали оба наркомана. Впрочем, работали - слишком громкое слово, по мнению товарищей из строительной бригады. Скорее, числились рабочими, исправно получая зарплату неизвестно за что. Платил владелец фирмы Новиков, которому виднее, чего они строят, эти бывшие уголовники. Может, всего лишь отношения с полицией, чтоб не цеплялась - но кому это интересно?
  - Мистер Ли? Посылочка у нас, подъезжайте. Денежки не забудьте. - Сказал Пьер.
  Пока ожидали, Пьер с одобрения Жана посмотрел внутрь дипломата, безжалостно взломав его замки. Валерий Новиков заверял, что там вовсе не золото - бриллианты, а всего лишь кипа чертежей, украсть которые заказал этот незнакомый им китаец по имени Ли, но разве наркоманы поверят на слово? А вдруг там и впрямь бриллианты, которые они сдуру отдадут за паршивые десять тысяч долларов? Но там и вправду оказалась кипа чертежей. Пьер не поленился развернуть тот, что сверху, и увидел общий чертёж Эйфелевой башни. Но... этого не могло быть. Какой дурак заплатил бы им за хищение этих чертежей? Жан согласился, что башня просто похожа, и дипломат захлопнули. И во время, ибо на поляну въехала синяя Хонда китайца, который ждал звонка где-то неподалёку.
  На самом деле он был корейцем по имени Хин, и довольно толстым корейцем, но наркоманов не шибко интересовала его толщина и нация. Улыбаясь так, что глаза исчезли, толстяк вручил им пачку стодолларовых банкнот взамен дипломата, и выслушал горделивый рассказ, как ловко они вдарили грузовиком в бок Ситроену - "оба придурка - наглухо, и не пискнули...". А затем, поскольку возвращаться в Париж на побитом грузовике было нельзя, подвёз их на своей Хонде к их любимой забегаловке в пригороде, где дружки решили отметить удачное дельце. Хозяин забегаловки отлично знал своих завсегдатаев, и потому с радостью сдал их на другой же день, когда полицейские явились к нему с вопросами о вчерашних посетителях. Полицейским оставалось только выяснить адреса и сцапать обоих друганов.
  Полицию навёл на забегаловку тот самый кореец, Хин, которого дружки-наркоманы считали китайцем Ли. Не сразу навёл, а когда затревожился. Получив дипломат, он так и не смог передать его Валерию Новикову, потому что Новиков и сам не звонил, и до него было не дозвониться. Впрочем, это родило лишь лёгкое беспокойство - Новиков предупредил о таком варианте. Но кореец Хин из осторожности тоже решил заглянуть в дипломат, и тоже увидел кипу чертежей Эйфелевой башни. И беспокойство стало расти, хотя поначалу ему даже неудобно было взять денежку за столь пустяковую услугу по передаче дипломата. Валерий в своё время очень помог семейству Хина, беженцам из Северной Кореи. Хин догадывался, что приветливый русский друг попросил подсобить в не совсем законном деле, но посчитал это мелочью - в конкурентной борьбе между строительными фирмами всякое бывает, как заверял Валерий. Ему вроде виднее, раз владел строительной фирмой, но Хин перестал ему верить, едва увидел похищенные чертежи, которые свободно лежали во всех строительных библиотеках, или где им там положено лежать. А когда из вечерних новостей он узнал о дорожной трагедии с двумя погибшими, рассказ о которой от наркоманов он посчитал обычным хвастовством, то беспокойство скачком выросло до тревоги. Во что на самом деле втянул его этот Новиков своей просьбой? Трупы - не мелочь.
   И Хин решил проигнорировать настоятельный совет Валерия сразу после получения дипломата в любом случае уехать из Парижа отдохнуть на пару дней. Кореец Хин, получивший недавно французское гражданство, не собирался никуда сбегать. Он не чувствовал себя виновным ни в чём противозаконном. Он всего лишь по просьбе своего друга Валерия получил дипломат от его знакомых, и передал им его же деньги. И всё. Почему не помочь в таком пустяке слишком занятому приятелю, нет, скорее просто знакомому?
  Всё это кореец Хин и выложил на допросе в полицейском участке, куда явился добровольно, как и полагается законопослушному французу, подозревающему, что он стал невольным свидетелем преступления.
  Естественно, задержанные наркоманы мигом "раскололись" и продали всех, всё и вся, но их признания Валерия Новикова ничуть не заботили - это был всего лишь ложный след, подброшенный для выигрыша времени. Он был профессионалом, имел воинское звание "капитан", а Главное Разведуправление России, на которое он работал, интересовало нечто более интересное, нежели конструкция Эйфелевой башни. Операция была тщательно продумана до последней мелочи.
  Наркоманы могли и промахнуться по синему Ситроену. Или вовсе спать, раскрыв серые губы в белом таблеточном налёте, когда Ситроен проезжал мимо. На результат операции это не влияло, а вот запас времени для бегства Новикова усох бы, как ручей в пустыне.
  Содержимое дипломата было похищено ещё за два часа до нападения, личной ассистенткой профессора Ланжевена по имени Тереза. Она и передала погибшим курьерам "ценный груз" - привычная процедура, которая совершалась не один раз. Дипломат опечатан, а что внутри - курьеров не интересовало. Доставь они дипломат в аэропорт, подмену обнаружили бы слишком быстро, уже через несколько часов - в Америке, в Массачусетском Технологическом Институте, точнее, в одной из его засекреченных лабораторий.
  Из-за частых пробок на улицах Парижа курьеры добирались до аэропорта из научного Центра имени Жоржа Помпиду по тихой объездной дороге вокруг города - крюк порядочный, но получалось быстрей. Охранник-водитель, правда, опасался первое время получить нахлобучку за явное нарушение инструкций, но ему тоже осточертели пробки.
  - Если б возили что-то действительно ценное, тогда дело другое.- говорил он в своё оправдание курьеру, и тот согласно кивал. Стремление облегчить жизнь явно заслонило в голове соображение, что и мусор, вообще то, для кого-то видится ценностью. Это и позволило дружкам - наркоманам ограничить подготовку к ограблению лишь угоном старенького грузовика - объездная дорога редко патрулировалась полицией, движение весьма слабое.
  Помощница профессора Ланжевена, Тереза, которая передала курьеру чемоданчик с чертежами, уже не один год жила с Валерием Новиковым, и решилась, наконец, поставить будущее с ним против работы и будущего во Франции. Говоря языком разведчика, продалась и телом, и душой. Через неё и шли сведения, очень интересовавшие российскую разведку. О разработках американцев по боевым роботам, спутниковому оружию и прочем, из войн будущего. Они стали реальностью благодаря экспериментальному компьютеру "Джерри", который размещался в чемоданчике типа "дипломат". Точно таком же, в котором Тереза приносила на работу всякие нужные для работы бумаги. И не очень нужные, вроде чертежей Эйфелевой башни.
  В этот день дипломаты поменялись местами, прикрылись двумя трупами, а для Валерия Новикова всё шло по плану, и с опережением графика. Его ещё и в розыск по Франции не объявили, а он, страшно собой довольный, уже вылез из красной "Тойоты" в небольшом бельгийском городке в сорока милях от французско-бельгийской границы, куда он прибыл вместе со своей женой Терезой, встревоженной, но тоже довольной. Однако это самодовольство у каждого из супругов выросло на разной почве.
  .
  Глава 3. Ошибка.
  
  Несколько лет назад тогда ещё лейтенанту ГРУ Валерию Новикову поручили задание "охмурить объект" французского гражданства, втереться в доверие, и прощупать на предмет вербовочных действий - именно таким суконным языком привыкли изъясняться Валеркины начальники. Объектом оказалась миловидная, спортивного вида элегантная женщина по имени Тереза. Поскольку она прибыла в Россию в составе группы туристов, то лейтенанту пришлось втираться в доверие под камуфляжем экскурсовода, который обслуживал их группу. И втирать, и втираться его специально учили, но задание он перевыполнил не потому, что шлялся в отличниках, и не благодаря мудрому выбору руководству, которому надоела его розовая морда, а по многим другим причинам, до которых ещё предстоит добраться читателю. Конечно, если он не заснёт посреди моря невиданного предательства, чудовищной лжи, коварных убийств, шпионских подлостей и прочей детективной скуки. Куда интересней сидеть с удочкой на берегу, и азартно пялиться на поплавок..., впрочем, детективы и рыбалка одного поля ягоды - так возразит любой рыбак, возвратясь с рыбалки с пустыми руками, и хватаясь за детектив, в котором он уж точно кого-то поймает - об этом редактор позаботится, даже если сам автор, и тот запутается в убийцах.
  Одной из таких причин, до которой читатель уже добрался, была разница в возрасте Валерия и француженки Терезы, о которой мудрые женщины предпочитают рассказывать действиями, а не словами, за что позже несправедливо получают упрёки от своих глупых мужчин.
   Короче, "прощупывание объекта на предмет вербовочных действий" прошло настолько успешно, что руководство дало добро на продолжении операции, которое привело к предложению руки и сердца, бракосочетанию, и переезду во Францию на место жительства супруги. Правда, не в том порядке, как изложено, а совсем наоборот - вначале был переезд в Париж, и новое для Валерия место жительства в квартире Терезы, и только спустя три года совместной жизни последовало предложение руки и сердца. А уж бракосочетание состоялось всего за пару месяцев до удара грузовика наркоманов по синенькому Ситроену - мир его ржавчине, как сказал обколотый Жан, нажимая на педаль газа и выкручивая рулевое колесо.
  Эти три года и для Терезы, и для Валерия прошли весьма насыщенно, наполненные до предела невидимой посторонним психологической схваткой - она закончилась поражением обоих сторон, и победой новой семьи - для начальства Валерия самый неприятный финал - после прямого предательства, конечно.
  К моменту встречи с будущим супругом и вербовщиком секретоноситель Тереза отсчитывала начало четвёртого десятка своей жизни, и внимание розовощёкого крепыша-экскурсовода на шесть лет младше, словно сдвинуло лавину, которая копилась годами напряжённого труда, учёбы и достижения твёрдого материального положения. Как водится у многих баб Запада, эта длинноногая красотка отдала свои молодые годы грызне гранита науки и карабканью по карьерной лестнице, вместо того, чтобы свалиться под голого мужика и рожать ему одного за другим наследников всякого пола. Вообще-то, даже подлая наука считает, что женщина для этого и предназначена. И образованная Тереза с наукой не спорила, просто откладывала неизбежное, и теперь эта гора, отложенная на потом, начала осыпаться. В девятнадцать она бы просто обрушилась, затопив сознание Терезы, но с годами малость отвердела, и обрушиться уже не могла. Но она заслонила в голове длинноногой красотки опасения о своих французских, а если точнее - американских секретах, коими владела, и на которые мог нацеливаться этот симпатичный русский молодчик. А когда точно поняла это, то немножко наплевала. Секреты нужны? Для такого осетра никакой наживки не жалко..., короче, женщина вышла на охоту. А поскольку была умницей, то Валера и сам не заметил, как превратился из удалого охотника в законную добычу. Нельзя сказать, что мудрое начальство разведчика забыло о такой возможности, нет - начальство ничего не забывает, а вот сам охотник понял это слишком поздно. И просветила его вовсе не весть о беременности Терезы, и не первое, неуверенное предложение подруги: - А почему бы, в самом деле, не продать Джерри китайцам? Конечно, если украдём. -
  Нет, Валерий как-то сам прозрел, в один момент, но слишком поздно, и виновны в этом не только тёмные секреты психологии, но и другие, ещё более тёмные, из политики.
  Развал Советского Союза медвежьей лапой зацепил и разведку. По привычке российские спецслужбы злостно скромничают, но историки будущего обязательно расскажут в подробностях, как и сколько российских агентов предало и продало, сбежало и перебежало в девяностых годах - толпы и стада. Все имена и измены пока хранятся в недоступных недрах спецархивов, но об их количестве позволяет догадываться и простой здравый смысл, и исторические примеры, настолько многочисленные, что их не лень перечислять разве что историку, ему за это деньги платят. Стоит вспомнить хотя бы высший командный состав Интерпола после Второй Мировой войны - сплошь из бывших германских разведчиков, перешедших на сторону союзников. Они так рьяно ловили нацистов по всему миру, что те попрятались до полной невидимости. А здравый смысл подсказывает, что нормальный мужик- разведчик, окопавшийся на Западе, где тишь да гладь, достаток и машины, в которых сидят холёные тёлки, после развала государства, которому он служил, обязательно задастся вопросом: - А на хрена мне это теперь надо, так рисковать? -
  И ответит однозначно, и пойдёт плакаться в местные спецслужбы, что был такой бяка, но теперь раскаялся, и мечтает работать на свободу и демократию. Не потому пойдёт, что и впрямь такой бяка, а из уверенности, что всё равно продадут. Раз уж страну продали, что о мелочи говорить, вроде него? И бывшие вражеские спецслужбы прощают их, естественно, не сажать же, а то перебегать не будут. Так что в девяностые годы российская разведка оглохла и ослепла, а если и видела что, или слышала, то уже не верила глазам и ушам своим - продались, сволочи. Кто думает иначе, тот неисправимый романтик, ему стило в руки, да фантастику для юношества строчить о российских героях-разведчиках.
  Валерия Новикова это искушение обошло по простой причине - когда после окончания военного училища ему предложили работать в военной разведке, Советский Союз уже развалился. Хотя холёные тёлки в крутых тачках появились и в России, вперегонки со свободой и прочей демократией, в области конкуренции страна оказалась настолько слаба, что зарубежные собратья мигом её запиннали. Из претендента на мировой престол страна скатилась на конюшню, где готовила ,бензиновое пойло для стальных коней старших братьев. В обслугу, короче, была разжалована, а это обидно для любого патриота. Как раз таким и был Валера Новиков, что совсем не удивительно, ибо патриоты своей страны вовсе не исключение из правила, а совсем наоборот, как ни старалась Останкинская телевышка в девяностые годы убедить всех в обратном. Короче, Валера искренне и честно собирался помочь родной стране, и совесть его, как говорится, была чиста..., хотя временами и посещало его душу смутное ощущение - он не то делает. Неправильность какую-то. Естественно, эту темноту Валера прогонял. И опять прогонял. И снова..., пока при вспышке прозрения не увидел, что давно бредёт в темноте, и не туда, куда намеревался.
  Это прозрение случилось в один из тихих ноябрьских вечеров, которыми славится Париж и его предместья. Впрочем, они славятся и сентябрьскими, да и прочими вечерами по той простой причине, что этим никому не интересным вечерам повезло шествовать по знаменитому Парижу и его предместьям, в одном из которых и находилась квартирка Терезы. Вполне современная, но всего пять комнат, потому и квартирка. Для двоих хватало с избытком, а квартиры нынче дороги даже в какой-то захолустной Москве, а тем более в предместьях Парижа. В общем, вполне ничего квартирка, в которой Тереза и произнесла эти неуверенные слова, полируя ухоженные серебристые ногти - отрастить нормальные женские когти мешала работа. Как ни удивительно, девушка руками работала, а не тем местом, о котором наверняка подумал читатель, избалованный российскими детективами, где женские персонажи ничего другого больше не делают. Ну, деньги ещё воруют. А эта подлая даже не своровала ничего. Только собиралась. И эта работящая девушка, сидя на жёлтом диванчике, поджав длинные ноги и сверкая коленками из под коротенького жёлтого халатика, сказала мечтательным тоном начальника, который извещает своего сотрудника о принятом решении. Что присмотрела домик в Шанхае, по Интернету, страшно дёшево по французской мерке, всего четырнадцать комнат. Конечно, первое время придётся немножко экономить, пока не раскрутят собственный бизнес. Десять миллионов долларов только скряге кажутся большими. Для среднего бизнеса это всего лишь стартовый капитал. Она уже прикинула, что вначале лучше открыть торговую фирму, там прибыль самая большая, а потом...
  Чего семейный командир напридумывал на потом, Валерий так и не узнал, потому что именно в этот момент и прозрел. И соображалка перестала воспринимать планы Терезы, занявшись обработкой большого массива информации, который открылся умственному взору - словно ночные окрестности при вспышке молнии. Он вдруг понял, что так и будет. Дом в Шанхае. В нём счастливо живут он и Тереза. И дети. И он к этому давно готов. И согласен. Да, но...ведь это предательство. Он - предатель?! Как же так....Почему он тут оказался? Как сбился с пути и забрёл в болото?
  Конечно, Тереза была не дура, он и раньше это понимал. Как и то, что инструктажи по безопасности хранения информации в лаборатории, где она работала, контрразведчики проводили достаточно регулярно. И мысль, что красавчик Валера подвалил в Москве к длинноногой француженке не просто так, уж наверняка посещала не раз головку этой француженки, достаточно неглупую, раз уж работает ассистентом профессора, закончив к тому же с отличием один из старейших университетов в Париже. Но эту мысль красавица никогда не высказывала. Даже намёка не давала. И это доказывало - что? Одно только - её полную уверенность в шпионских планах Валерия.
  Он вспомнил, как первое время совместной жизни даже самому кололи глаза армейские привычки, накрепко пришитые за шесть лет в военном училище и два года службы в разведке. Привычка вставать в шесть утра, привычка делать зарядку, привычка к постоянному порядку всего и всегда, до мелочной авторучки, которая "должна лежать всегда тут, Тереза, на блокноте возле телефона, потому что может понадобиться". Привычка прибывать на встречу точно, минута в минуту, привычка выполнять обещания, да многим военное воспитание отличается от безалаберного штатского. А ведь это прокол, и явный - по "легенде" он балбес из Бауманского, чисто технического вуза, который настолько балбес, что не нашёл работы по специальности, и пошёл в экскурсоводы. Но кто ж из начальства думал, что задание "втереться" в доверие пройдёт так успешно? Материю для одёжки-легенды подбирали наспех, вот нитки и торчали.
  Короче, понятно, отчего так легко удалось проникнуть в американские секреты. Впрочем, мудрое начальство на это и рассчитывало. И вовсе не везение помогло Валерию подобрать пароли к компьютеру Терезы, а потом выйти через него на Главный компьютер научного центра. Надоели эти сказки про хакеров с миллионными мозгами - эти миллионы дай Бог на пару долларов целиком их заслуга. Остальное - человеческая доверчивость, а если смотреть совсем глубоко, то и вовсе любовь к ближнему, Но в данном случае она лежала на поверхности, и только мужская тупость мешала Валере видеть реальность. Любят его, подлеца. Это дошло по настоящему только теперь, в момент прозрения, но армейский бронежилет на мозгах спас Валерку от поражения пулей этого открытия - спас для мудрого начальства и для настоящей пули.
  Потому что после своего прозрения он и принял решение - чисто волевое, ошибочное и смертельное. Люди постоянно совершают ошибки, это известно. Но они разного уровня бывают, от житейских до мировоззренческих. Первые проявляются быстро, и обычно вполне исправимы. Вторые самые поганые, потому что относятся к корневым, и до них ещё докопаться надо. Этими раскопками мало кто занимается, только от безвыходья, когда уже поздно. Но Валере перед смертью открыл на неё глаза совершенно посторонний человек, спустя несколько месяцев, возразив: - "Наших" давно уже нет. Наверно, и не было никогда. -
  Но пока это понятие - "наши" или "свои" - лежало каменной глыбой в фундаменте мировоззрения, направив поступки российского разведчика в гибельном направлении. Впрочем, первый шаг туда он сделал ещё пару месяцев назад, доложив начальству о вербовочном предложении китайской разведки.
  Китаец по имени Лу-Ши-Тан появился в списке заказчиков небольшой строительной фирмы Новикова полтора года назад, и с решимостью бульдозера оттеснил прочих. Китайский миллионер купил участок земли в парижском предместье, и захотел выстроить на нём двухэтажный коттедж В следующий приезд во Францию китаец полюбовался на суету рабочих месье Новикова на месте будущего дома, и оплатил её так неплохо, что Новиков без колебаний взял кредит под его очередной заказ. Потом ещё и ещё, больше и больше - Лу-Ши-Тан решил вкладывать шальные юани в надёжную французскую недвижимость. Кредиты на строительство этой недвижимости, которые Новиков брал в банках, оплачивались с хорошей прибылью, так что Валерий перестал сомневаться в надёжности заказчика, хотя его любезность и дружелюбие поначалу будили подозрительность, воспитанную мудрым начальством удалого разведчика. Но однажды вместо улыбчивого Лу-Ши-Тана на встречу прибыл незнакомый хмурый китаец, который с удовольствием объяснил растерянному подрядчику Новикову, что неприподъемные кредиты, набранные им в разных банках для воплощения дурацких фантазий Лу-Ши-Тана, заботят только месье Новикова. Но уже не касаются Лу-Ши-Тана, потому что по приговору китайского суда, строгого, но справедливого, тот получил множество пуль по всему организму за уклонение от налогов, и его вообще ничего больше не заботит. А что фирма месье Новикова обанкротится и лопнет, касается только его самого, но никаким боком не касается китайского правительства. Так?
  Хмурый китаец посмотрел на ошарашенного собеседника, и ответил за него - Нет, не так.-
  И объяснил, что китайское правительство, тоже строгое, но справедливое, наложило арест на имущество покойного, в том числе и на французскую недвижимость, распорядиться которой его и прислали. К счастью подрядчика Новикова, собрать сведения об этой недвижимости было поручено китайскому посольству в Париже - то есть, разведчикам, если откровенно. Они и обнаружили тот канат, по которому месье Новикову можно не только вылезти из финансовой пропасти, но и вообще вскарабкаться на золотую гору. Конечно, если месье Новикову больше нравится быть богатым и беззаботным, чем нищим и угрюмым.
  Нищий Валера только угрюмо кивнул, и получил пояснения. Китайцев очень интересовала новейшая разработка американцев в компьютерной области под названием Джерри, доступ к которой имеет подруга месье Новикова. Если бы месье Новиков помог наложить на неё твёрдые лапы китайского народа - на разработку, разумеется, не на подругу - то великая коммунистическая партия Китая гарантирует выплату десяти миллионов и вовсе американских долларов.
  Месье Новиков только тупо кивал, не в силах сообразить, давно ли его "выпасает" китайская разведка. Что делать? Он обещал подумать - и соврал. Начальству доложился - пусть они думают. Хотя и понимал, чего могут надумать. А раз понимал - так чего было докладывать? Три миллиона долларов на покрытие долгов начальство не пришлёт, ясно же. Отказаться от предложения китайцев? такое приказать не рискнут - могут потерять агента, который примется решать проблему своими силами..., и почему не с помощью китайцев?
  Остаётся одно - подыграть китайцам. А это неизбежно выведет на Терезу, и если китайцы ей понравятся, то...и впрямь воровать придётся! Словом, если б Валера спокойно поразмышлял, то не стал бы ябедничать начальству. На всякий случай. Правда, следует признать, что своё зашифрованное электронное письмо отослал не сразу, а малость помучился. Почему-то вспомнилась горькая оценка происходившего в стране одного из преподавателей из времён ещё военного училища: - Измена прёт девятым валом...-
  Она впечаталась в память безысходностью и глубиной, которая постигалась только с годами - как ни барахтайся, а девятый вал накроет с головой и тебя.
  - Да пошёл ты...- пробормотал Валера, и отослал письмо.
  Пришёл приказ подыграть китайцам. И Валере пришлось жаловаться о своей проблеме Терезе. О своей ли? Знал, что проблема уже общая, ибо работа с Лу-Ши-Таном за какой-то год развернула перед ними притягательные горизонты в смысле будущего. Шестьдесят - семьдесят тысяч евро в год семейного бюджета- на это можно жить и в Париже, а вот полмиллиона евро, что принесла работа на китайца всего за год, вынесли семью на другую орбиту, с прочным будущим...и с детьми. Лу-Ши-Тан сыграл пусть не прямую, но важную роль в беременности Терезы. Да, теперь это была общая проблема. И Тереза решила её в пользу Пекина, не подозревая о предательстве мужа.
  Хищение Джерри представляло непростую задачу. Его привозили во Францию в "навороченном гробу", как называли контейнер сотрудники Центра Помпиду. Бронированный, он сохранял Джерри даже в случае авиакатастрофы, а отключение связи и охранных систем требовало не один час. В аэропорт возили на бронетранспортёре, с кучей охраны - словом, первое время казалось легче украсть его в Америке. Кроме того, для активирования Джерри обычные цифровые пароли вообще не годились - в нём была установлена уникальная и самая высшая степень защиты - требовался человек с так называемым "личным доступом". Таких всего несколько, да и те в Америке, приходилось ждать, пока прилетит. Чаще всего прилетал сам Роберт Палмер, руководитель проекта "Джерри", чем и воспользовалась Тереза.
  У профессора Ланжевена, ассистентом которого она работала, хватало дел, и потому инициатива сотрудников по взваливанию на свои плечи лишнего груза только приветствовалась. И если Терезе нравится возня с американской штуковиной, то пусть и возиться с ней, хе-хе...Оттенок двусмысленности в беседах прочих сотрудников объяснялся тем, что Роберт Палмер был тот ещё юбочник - в смысле, ни одной не пропускал. Терезу подобные намёки не смущали, как настоящую француженку, но возня со "штуковинами" принесла невероятный результат - Роберт Палмер отменил воинскую систему доставки на гражданскую. Больше того,и не пожалел времени, чтобы настроить упрямого Джерри на её личный доступ. За одно это китайская разведка должна была в квадрат увеличить обещанную сумму - по справедливости если. Или хотя бы втрое - вчетверо, если коварны, как и положено азиатам. Это мнение Терезы, переданное Валерой "коварному азиату", против ушей пропущено не было, и на следующей встрече азиат заверил, что Компартия Китая ещё коварней, чем думает Тереза, потому что гарантирует увеличение призовой суммы всего вдвое, но зато готова оказать любую помощь в трудном деле самого хищения. Для этого на одной из секретных тренировочных баз Китая решено подготовить "группу поддержки". Допотопные ниндзя по сравнению с ними покажутся мирными кроликами, а если принять в расчёт их вооружение, в котором не будет разве что танков, то Джерри рекомендуется захватить прямо в аэропорту, вместе с самолётом, и вообще с аэропортом, для верности. Всякие требования, вопли и стрельба, переговоры, заложники и тому подобное - всю эту сторону Китай берёт на себя.
  Месье Новикова не зря обучали хладнокровию и выдержке, поэтому за голову он не схватился. Просто пообещал обдумать это предложение, хотя оно уже сказало столь многое, что обдумывать его дальше не имело смысла. Если Китай готов был рискнуть фактически разрывом дипотношений с Францией, Америкой, странами Евросоюза и так далее, кучей санкций в торговле и экономике и чёрт те какими потерями в отношениях с прочими странами, чего уж говорить о деньгах и коварстве. В Китае они будут жить коммунистическими королями. Во столько оценивали личный доступ к Джерри.
   Валере стало ясно, что китайцы решили взять контроль над операцией с самого начала, и все сомнения и возражения, которые он высказывал против китайских террористов, убеждало его только в твёрдости их намерений. В смысле - китайцев, а не террористов. Те и так твёрдые, раз в террористы подались. Китаец с гордостью рассказал о них, борцах за свободу Тибета, которые злодействуют у него на родине. Отличные парни, только обучить и осталось, как следует. Если иные и попадут в плен в парижском аэропорту, расскажут только о своей искренней ненависти к великому Китаю, бедняги бунтари, чистые и наивные дурачки, которых спецслужбы всегда использовали в своих интересах. Пусть поэтому месье Новиков не беспокоится о репутации Китая - о ней есть, кому заботиться. Но по этим опасениям китаец видит, насколько месье Новиков новичок в делах разведки. Всё пройдёт отлично, план разработают профессионалы.
   Валера и сам был профессионалом, и потому его возражения выглядели для китайца всё более дилетантскими. Настолько, что частенько отвечал только снисходительной усмешкой. Китаец не понимал. По сути, от месье Новикова теперь нужна была только наколочка - когда? Всё прочее сделают без него..., с чего упираться? Валера быстро понял, в каком направлении может устремиться мысль китайца в поисках ответа, и отступил на запасные позиции - ладно, он согласен, но решать всё равно Терезе. Он знал, как решит Тереза, и она решила, поверх ушей загруженная недоверием Валеры к китайцам. И выгрузила его на китайцев вместе со своим тяжелым "нет" китайским террористам - через Валеру вначале, а потом и лично, при встрече в кафе. Она придумала куда менее пыльный план, который никому не расскажет. И куда более надёжный - лично для неё, потому что с начала и до Китая не выпустит Джерри из рук. Китаец пообижался на такое недоверие ровно на величину своего доверия к слову великой Компартии. Оно оказалось не таким большим, выдержали, и китаец, успокоясь, предложил помочь хотя бы в эвакуации Джерри, раз уж само хищение перестало быть проблемой. Это предложение было принято, и на последней встрече китаец выложил список явок и паролей на предполагаемых путях эвакуации, поскольку криминальная пара ещё не решила, через какие страны наиболее безопасно бежать в Китай. Тереза колебалась в выборе между Москвой, Стамбулом и Берлином, а Валера молчал, потому что уже твёрдо решил сдать Джерри Москве, и вовсе не на китайской явке. Он не хотел стать предателем. В Москве тоже можно жить. Поэтому вопрос эвакуации он взял на себя.
  
  Глава 4.
  
  Чёрная тень измены.
  
  Начальник третьего отдела ГРУ ( Франция, Германия, Англия) - генерал Ромашов, получив донесение от "тётушки из Франции", пришёл в отличное расположение духа. Даже местечко погладил на правой стороне груди, давно присмотренное для будущего ордена. В принципе, он достиг в жизни всего, чего хотел, не хватало только достойных наград. Они, конечно, имелись,- третьим отделом генерал руководил уже с девяностых годов,- да не те, если честно - за выслугу лет, за преданность делу, за трудолюбие даже - есть и такие награды, для понимающих. По орденам человека сразу видно. Генерал знал, что когда он "склеит ласты" или "отбросит копыта", - по выражению внучки Инны - вердикт генералов, что пойдут провожать его в последний путь, прозвучит однозначно - хоронят ещё одну "каменную задницу" Итог жизни будет вынесен только по наградам, которые впервые понесут за гробом. А сейчас остаётся благодарить внутренний устав, который из-за секретности запрещал открыто носить их высшему офицерскому составу ГРУ. В сущности, и за что было его награждать? За локализацию центров развала и разгрома? Пьяные политики - одни от водки, от долларов другие, от собственной болтовни третьи - развалили весь Советский Союз, начиная от государства, и кончая промышленностью и сельским хозяйством. Иллюзия, что развал не затронул секретные службы, могла сохраниться только из-за режима секретности этих служб. Но генерал-то знал о потерях. По его сектору были свёрнуты все активные операции, он только принимал донесения от агентов - информаторов, на внутреннем жаргоне - от "дятлов". Принимал к сведению, и это всё. Даже не реагировал на них. Во-первых, нечем - не было средств. Во-вторых, некем - люди разбежались. Да и не знал, если честно - как теперь реагировать на возросшую активность бывших вражеских разведслужб. Стоит ли вообще реагировать?
  Спрашивать руководство было бесполезно - наверху тоже не знали. О каких наградах речь?
  Но времена меняются - когда к власти пришёл новый Президент, и сам бывший разведчик, появились и деньги, и люди. Активность российской разведки возросла.
  Похищение "Джерри" тянуло на боевой орден. Это если скромно. На "Героя России" верняком, за такого слона. Но Ромашов не спешил докладывать руководству о грядущем успехе. Докладывать следует о результате, а "Джерри" пока не в России. Генерал ждал сообщений из Бельгии, где должна произойти передача похищенного Джерри. Генерал не сомневался в успехе операции, хотя и не знал подробностей, известных лишь исполнителю Новикову. Но в любом случае у того имелся солидный запас по времени.
  Однако не зря генерал воспитывал внучку Инну, возвращая лентяйку к брошенным учебникам. На все её заверения, что ещё успеет, и что времени навалом, он отвечал одно и тоже - времени всегда не хватает, даже если его навалом. Никуда не пойдёшь, пока не выучишь уроки. Точка.
  Генерал знал, что говорил. Спустя всего час после звонка от "тётушки из Франции" секретарша доложила о звонке американского военного атташе из посольства в Москве. Просил о срочной встрече. Оставил телефон. Ромашов раскрыл рот от изумления - никогда прежде американский военный атташе, кадровый сотрудник ЦРУ, не выказывал таких поползновений. Вспыхнуло недоброе предчувствие. Это могло быть связано с хищением "Джерри". Неужели Новиков провалился? Не может быть. Ромашов тут же доложил руководству, и получил приказ - провести встречу как можно скорее.
  Спустя два часа после звонка атташе возле скромного кафе "Максимыч" на окраине Москвы остановился "линкольн" американца. "Мерседес" Ромашова прибыл сюда чуть раньше. Военный атташе Джон Лейден прибыл на встречу с двумя сопровождающими, как и генерал. Положим, Ромашова сопровождало значительно больше лиц, нежели двое, но из тех, кто на глаза не попадается. Да и всякой электроникой небольшой зал кафе был напичкан до отказа. Уютный обеденный холл в современном стиле, приютивший представителей двух разведслужб, встретил их полной тишиной - кормить тут сегодня никого не собирались, да и некому было кормить - всех выгнали, и поваров, и официантов. Спецобслуживание до отказа - принцип такой у ГРУ, аж кофе некому сварить - так думал генерал Ромашов, глядя, как спокойный американец вытаскивает из дипломата не только толстую папку документов, но и термос с горячим кофе.
   - Иван Ильич, - сказал Лейден, улыбаясь, как дорогому другу. С иронией, впрочем. - Начальство приказало срочно снять одну проблему. Уверен, вы не откажетесь помочь. -
  " Как же, разбежался...", - подумал генерал, даже не пытаясь улыбнуться. Он давно знал, что не умеет. Служба разучила. А уж улыбаться вежливо и в детстве не умел. Но что-то приветливое изобразить бы следовало. Но что?
  Пауза затягивалась, и американец, пригасив улыбку, решил продолжать: - Когда вы ознакомитесь с некоторыми подробностями.....-
  - А что за проблема? - наконец, буркнул Ромашов, решив плюнуть на любезности. От российских военных их никто не ожидает - пятнадцать лет демократии и реформ - пустяк для такого коренного переворота. Генералы начинают улыбаться, когда в армии всё в порядке. Ромашову вспомнились совещания высшего офицерского состава - у всех рожи "кирпичом", животы тугие, плечищи каменные - страх и ужас, короче.
  - Из научно-исследовательского центра имени Жоржа Помпиду, во Франции, похищена секретная научная разработка под наименованием "Джерри". Преступник - бывший российский гражданин, некий Валерий Новиков. Уже год, как принял французское подданство. -
  - И на этом основании вы подозреваете, что мы причастны..... - начал генерал, раздумывая, буреть рожей, или нет. Наливаться красномордием за пару секунд умеют все российские генералы, но процесс трудно повернуть вспять. Неизвестно, куда свернёт разговор. Генерал решил обождать с бурением. В этом невольно помог американец, который с ухмылкой перебил генерала: - Нет-нет, господин Ромашов. Это нарушение "Меморандума Громова". Один из его пунктов запрещает России вести научные разработки в стратегических направлениях, не так ли? -
  Поскольку Ромашов изображал статую, американец перевёл свою рожу в режим несколько виноватой улыбки.
  - Извините за неудачную шутку. Видимо, вы не в курсе политического чёрного юмора. Не слышали о Меморандуме? -
  - Нет, я его читал. Но подобный юмор здесь неуместен. - Сухо отрезал Ромашов.
  - Согласен, ещё раз извините. Но он хотя бы время мог сэкономить, на объяснения. А если всерьёз, как раз вашу страну в похищении "Джерри" никто не подозревает. Главная ценность этого маленького суперкомпьютера - искусственно выращенный в космосе полупроводниковый кристалл, а они имеются у вашей страны. Образно говоря, это американо - российское "дитя". -
  - Что за "Джерри", не можете пояснить поподробнее? - тупо спросил генерал, и тут же спохватился - не слишком ли тупо спросил? Но если его служба ничего не украла, тупость должна казаться естественной.
  - Этот проект вряд ли входил в круг ваших служебных интересов, поэтому я приготовил копию из совместного соглашения. Если интересуетесь....-
  - Интересуюсь. - Сказал генерал, и Лейден достал из папки несколько листов бумаги.
  - Тут все данные, если решите изучить вопрос. Этот документ и снимает возможные подозрения. Наши страны в этом вопросе были партнёрами. Вам незачем похищать Джерри. -
  - Я в этом уверен. - Генерал пожал плечами, с досадой услышав неуверенность в голосе. Но американец не обратил внимания. Или виду не подал.
  - Мы подозреваем китайские спецслужбы, - продолжал Лейден. - Поскольку Новиков жил в гражданском браке с одной из сотрудниц научного центра, некоей Терезой Лавуазье, французская контрразведка завела на него досье, и вела наблюдение. Из досье Новикова, которое передали французы, стало известно о нескольких встречах с китайским военным атташе, кадровым разведчиком Косоглазым товарищам пока не под силу проекты такого рода, но страшно хочется заполучить готовый образец кристалла - для экономии времени в будущем, когда обзаведутся своей орбитальной станцией. -
  - Тогда зачем потребовалась наша встреча? -
  - Мы просим помочь. - Сказал американец с непонятным нахальством. - Если преступник надумает скрыться в России, поймать его вам труда не составит. У Новикова сохранились связи на родине, в лице близких, друзей и знакомых. -
  - Я доложу руководству, - сказал генерал. - Но почему вы так уверены в причастности этого..., Новикова?-
  - Ошибка исключена, - Американец покачал головой, и достал из папки несколько фотографий. - Положение Джерри контролировалось со спутников. Он находился в непрерывной связи с компьютерными сетями НАСА и Пентагона, отключить которую мог только человек, имеющий доступ. Таких людей всего несколько, и последним стал Новиков. Почему это случилось, мы разберемся. Каждое включение Джерри регистрируется на нашем сервере, вместе с цифровым отпечатком пальца пользователя. В досье на Новикова мы и нашли отпечаток последнего человека, включившего Джерри - отпечаток Новикова. -
  .Генерал старался не показать раздражения. Наглый американец врал, как сивый мерин. С полгода назад так и было, но теперь условия изменились. Точно известно, что Джерри перевозится в отключенном состоянии. Его активировали только в Массачусетском Технологическом Институте, в одной из засекреченных лабораторий Роберта Палмера. И доступ к Джерри - очень непростая задача. Новиков не мог его получить. Его имела Тереза, помощница профессора Ланжевена. Она и отключала Джерри для перевозки. И не могла передать доступ Новикову до похищения, даже влюбись в него безумной Джульеттой - чисто технически. В лаборатории Ланжевена посторонним вход не только запрещён - полностью невозможен. А получить доступ после похищения Новиков мог бы, только сойдя с ума - это значило проявить Джерри для всех натовских спутников.-
  - Это и есть Новиков? - генерал ткнул в фото.
  - Это его фотография, если точнее. - Голос был серьезный, несмотря на ощущение, что американец развлекается.
  - Теперь ясно, - угрюмо сказал генерал, думая, что ситуация непонятная. Американец слепил явную фальшивку. Но с какой целью? - Пока могу повторить только одно - я немедленно доложу о вашей просьбе. Если хотите что-то добавить....-
  - Немного, - американец заулыбался довольно гадко - или это почудилось? - Я бы советовал поторопиться. Среди руководства имеется и другое мнение, а именно - за похищением всё-таки стоит Россия. Ведь ваши учёные тоже ведут исследования в этом перспективном направлении. Высказывалось опасение, что ваша страна резко продвинулась, и теперь, похитив Джерри, пытается вырвать у нас лидерство в создании исскуственного интеллекта. Это может показаться руководству вашей страны реальным шансом перехватить у Америки вообще мировое лидерство, и в очень недалёком будущем - путём получения превосходство в военной области, в электронной промышленности, в космосе, да и во всех прочих областях деятельности, которые перевернёт масштабное производство кристаллов типа Джерри. Повторяю - это только отдельное мнение, но если мы не получим "Джерри" обратно, это даст новую пищу пока слабому огоньку недоверия. В подобную авантюру моё руководство, разумеется, не верит - иначе я не сидел бы здесь. Однако, прошу передать, что финансирование МКС, или Международной Космической Станции с американской стороны стоит под большим вопросом. В Конгрессе США давно киснет законопроект о создании своей орбитальной станции. Если мы не получим "Джерри", этот проект сразу наберёт необходимое большинство. Мы не хотим выглядеть идиотами. Речь идёт о доверии. Прошу передать и это. -
  - Это всё? - сонно пробормотал генерал.
  - Теперь всё. Не хотите кофе? -
  Генерал заколебался. Судя по термосу, американец собирался долбить и прощупывать собеседника достаточно долго, надеясь перейти на более доверительный уровень. Это было бы интересно, но время дороже.
  - Спасибо, нет, - Ромашов поднялся. - Вас известят о решении. -
  Генералу не пришлось докладывать наверх - это сделали микрофоны и прочие электронные устройства. Ещё в машине, по дороге назад, позвонил непосредственный руководитель, начальник ГРУ, который слушал их беседу в режиме реального времени, отложив неотложные дела. И огорошил - операция заморожена. Велел немедленно зайти. Немедленно.
  Ромашов догадывался о причине. Запахло гнилью предательства. Откуда американец узнал о причастности Новикова? И так быстро? Если тот и попал в число подозреваемых, то находится на периферии этого достаточно большого круга. А как же акция прикрытия, с нападением на курьеров и похищением? Американцы её попросту не заметили - такое создалось впечатление..., потому что знали истину..., от кого?
  Американец налепил словесами дымовую завесу, чтобы скрыть морду предателя. Операция планировалась в режиме небывалой секретности. Для её обеспечения она была отдана под полный контроль исполнителя - Новикова. Ещё - Тереза, само собой. И всё. Больше никто не знал о начале акции. Значит, кто-то из них?! Тереза и - или - Новиков ведут двойную игру? Но какой смысл доносить на себя? Нет, это не проходит. Но тогда кто? О предстоящем знали только двое - начальник ГРУ, и он, генерал Ромашов. А вот о самом Новикове знали куда больше людей..., следует срочно выяснить, кто знал о его подготовке к агентурной работе. Вопросы, вопросы без ответов - как всегда, когда появляется "крот".
   В напряжённых размышлениях дорога пролетела незаметно. Украденный "Джерри" и в самом деле был совместной разработкой учёных Америки и России - цереушник тут не врал, но малость не договорил, наверняка сознательно. Основной элемент - кристалл сверхчистого диоксида кремния, - это да, выращен в рамках совместного американо-российского научного проекта. А вот создать на его основе "Джерри" - экспериментальный суперкомпьютер будущего поколения - причём на порядок будущего, с проблесками своеобразного "разума", удалось только Америке. России уже ослабела для поднятия подобных тяжестей. Что говорить, если страна не производила даже сотовых телефонов. Если честно, то и саму основу проекта по искусственному интеллекту - композитный кристалл на основе кремния - Россия осилила лишь по инерции угасающего наследия Советского Союза. Вырастить кристалл с геометрически правильной кристаллической решёткой на земле мешают силы гравитации, которые искажают молекулярные связи. Такое возможно только в невесомости, на международной космической станции. Её оплачивали заинтересованные государства, а Россия вкладывала только само железо этой станции. Короче, без неё было не обойтись.
   Кристаллы были выращены и поделены. Что дальше? Россия не имела электронной промышленности, достаточно продвинутой, чтобы смастерить из этого материала хоть что-то, похожее хоть... на что-то... - об искусственном разуме и заикаться не стоит. Единственный завод, который в советские времена гнал подобную продукцию для военных, и тот находился в Белоруссии. Ещё держался на военных заказах, изготовляя суперкомпьютеры "Славутич", размером с письменный стол. Кстати, неплохие, занимали последнее место в первой сотне, но по скорости "Джерри" намного превосходил всю эту сотню, вместе взятую. Да и при чём тут вообще скорость и объёмы памяти..., он был умнее. Если такое слово применимо к машине. Другой уровень. Во всём мире процессоры прессуют в виде бутербродов из полупроводниковых пластин с микросхемами, которые печатает лазер, а американцы наносили микросхемы в Джерри пятью лазерами по всей глубине кристалла, в его объёме, корректируя результаты с помощью единственного в мире тоннельного микроскопа во Франции. Как говорится, Россия отдыхает...
  В кабинете начальника ГРУ Ромашова встретил тяжёлый взгляд хозяина. Тот сидел, чуть горбясь, и глядел исподлобья. Скверный признак - достаточно изучил свое начальство. Предчувствие заставило Ромашова, что называется, атаковать сходу.
  - Почему вы остановили эвакуацию Джерри, Павел Сергеич? -
  Слова напоминали раскалённую лаву. Прикрытую толстым пеплом из вежливости, воспитанности и прочего.
  - Павлу Сергеичу приказали. Не злодей Павел Сергеич, успокойтесь.- Начальник ГРУ уставился в стол, чистый, без пылинки.
  - Новиков ждёт нас. А мы чего ждём? - Не отступал Ромашов, опускаясь в кресло.
  - Мы больше не ждём. - Начальник ГРУ всё рассматривал стол.- Будем выполнять приказ, который получили. Он вам не понравится, как и мне, но что делать? Это приказ.-
  - Чей приказ? - Настороженно осведомился Ромашов. Плохое предчувствие усилилось.
  Указательный палец на мгновение уставился в потолок, и Ромашов уточнил: - Самого? -
  - Думаете, Президенту больше делать нечего, как шастать по мелким кабинетам с идиотскими приказами? Для этого есть порученцы. Был Штеменко. Вместе слушали вашу беседу. -
  - Понятно. И что он...-
  - Вернуть Джерри американцам. -
  - Но...-
  - На все ваши "НО" есть высшие политические соображения, которые уж не нам соображать. - Начальник говорил с нарастающим раздражением. - Вернуть, и всё. Без вопросов и сожалений. -
  - Вот же чёрт...- Ромашов умел держать удары, но этот оказался достаточно тяжёл. - Столько работы псу под хвост...-
  - Сейчас нет смысла сожалеть или копаться в причинах. Да и времени. Подумайте лучше, как это сделать. -
  Ромашов потёр ладонью лоб, словно волшебную лампу. - И как это сделать? Разве что, подбросить...-
  - Это не кошелёк. Давай поконкретней, Иван Ильич.-
  Джин спасительной мысли неохотно выбрался из головы. - Ну, что можно? Звонок в полицию. Анонимный, от бдительного гражданина, раз уж Новиков в розыске. С указанием квартиры. Новиков успеет уйти, бросив Джерри. Что ещё можно придумать? -
  -Боюсь, только нулевой вариант. Это мнение Штеменко.- Сказал начальник ГРУ, и уставился в окно.
  Надо было отвечать, и растерянный генерал постарался сосредоточиться. Нулевой вариант означал ликвидацию Новикова. Про орден можно забыть - в таких случаях награждать не принято.
  -Он чем-то обосновал...эту...маниакальную перестраховку? -
  - А стоило? У нас явная утечка информации. Сказал только - даже мысли у американцев нельзя допустить, что Новиков работал на нашу страну. Любой ценой Короче, Новиков не должен попасть им в руки живым.-
  - Думаю, время на его эвакуацию ещё есть. -
  - Вы готовы поручиться за это головой? - Спокойно осведомился начальник ГРУ, по прежнему пялясь в окно.
  Ромашов молчал, взвешивая свою голову и возможную слежку ЦРУ за Новиковым. Голова явно перевешивала, но начальник ГРУ, видимо, сомневаясь в этом, поспешил закончить: - Остаётся лишь сожалеть о подобных издержках в нашей работе. -
  - Чёрт побери! Да плевать на американцев! В первый раз попадаемся, что ли? - Генерал Ромашов всё-же не сумел сдержаться. - Ну, предатель завёлся. При чём тут "нулевой вариант"? Ему должна быть причина. -
  Начальник ГРУ перевёл на него злые глаза, и сухо ответил: - Даже две нашёл - выбирай любую. Или Президент защищает какого-то сверхценного информатора, на которого может вывести Новиков, или..., ну, вторую твой собеседник называл. -
  По его лицу подсказкой мелькнула странная усмешка, и догадка, мелькнувшая в голове Ромашова, отразилась на губах судорожной ухмылкой.- Вы тоже про Меморандум Громова? Серьезно? Это же...по сути, длинный анекдот. Достаточно чёрный.-
  - Но для объяснения годится великолепно. Или нет? -
  Ромашов промолчал, и начальник уже официально подытожил прения: - Тогда выполняйте приказ. -
  Но Ромашов ещё не настолько пришёл в себя, чтобы по этому звуку гонга вскочить на ноги после нокдауна.
  - Если б я верил чёрным анекдотам, давно бы положил погоны тебе на стол. Остаётся агент...Давай отложим иронию в сторону..., тогда, возможно, это профессор Рукавишников? -
  - Видимо, да. - Начальник ГРУ решил согласиться. Пристукнуть своего сотрудника нелегко - надо же помочь человеку.
  Рукавишников работал в Америке, в лаборатории Роберта Палмера, и на него давно точило зубы всё ФБР. Можно сказать, постоянно висел на ниточке. Директор Бюро мечтал посадить его пожизненно за шпионаж в пользу России. Схватить за руку скользкого профессора не получалось, но дело было не в его хитрости. Как говорит русская народная поговорка в вежливом американском переводе - на каждый хитрый замочек всегда найдётся отмычка с винтом. Можно слепить предлог, чтобы оторвать русского кровососа от натовских секретов, да и вышвырнуть его из страны хотя бы, если раздавить не получается, - но у проклятого шпиона были защитники. И если самый сильный, директор ЦРУ, не особо упирался, то самый рьяный - руководитель Лаборатории Роберт Палмер, федералов и на порог не пускал, просто посылал подальше. При любом наезде на профессора начинал названивать в Пентагон и в Белый Дом, упирая на необыкновенную важность проекта Джерри для будущего Америки. Директору ФБР приходилось отступать.
  Но Палмера можно было понять - вся шаткая, хлипкая и малопонятная теория "объёмной проводимости" благодаря профессору Рукавишникову, который её и разрабатывал, пусть не всегда точно, но могла кое-что рассчитать по кристаллам. Это позволяло двигаться вперёд всему проекту Джерри - пусть зигзагами, и не совсем туда, куда ожидалось, но - двигаться, а не стоять.
  Когда в девяностых годах американец Роберт Палмер высказал идею о существовании "объёмной проводимости", профессор Рукавишников прислал ему свои соображения из теории кристаллов. Двое учёных стали сотрудничать. В девяностых годах из-за политических катаклизмов в России не было денег даже на содержание орбитальной станции в космосе, её спасло только предложение американцев по совместному использованию и финансовой помощи. Тогда и было подписано соглашение по проекту Джерри - совместному выращиванию полупроводниковых кристаллов в космосе. Этим и занимался профессор Рукавишников - один из крупнейших специалистов по кристаллографии, автор гипотезы о "блуждающих связях", которую подтвердили эксперименты на орбитальной станции. Оказалось, что сверхчистые кристаллы полупроводников проявляют и третий вид проводимости, кроме "электронной" и "дырочной" - магнитный, который появлялся при определённых условиях. Роберт Палмер, основываясь на его исследованиях, разработал идею "разумного компьютера", или "исскуственного интеллекта", и заинтересовал своей гипотезой Пентагон, который выделил огромные деньги на проект Джерри. Рукавишникову предложили гражданство и работу, и профессор уехал в Америку. Тогда это был для него единственный выход, если хотел сохраниться, как учёный. России было не до науки, и научные люди разбегались, кто куда. Или дохли с голоду.
  Однако спустя несколько лет профессор вышел на связь, благо российским разведчикам реальность не позволяет стать такими же дубовыми на голову, как российские политики, и потому они никогда не порывают с прошлым напрочь. Если конкретно, при расставании они оставили Рукавишникову связь, заверив, что Родина отблагодарит за любую информацию об исследованиях в этой перспективной области науки. Информация, которую погнал Рукавишников, заставила засекретить всё и вся о новом шпионе. Его теперь ценили куда дороже любого золота. И уж куда дороже жизни отдельного агента. Потеряв Рукавишникова, Россия потеряет последний шанс вернуть себе статус сверхдержавы. Проект Джерри теперь виделся ключами от двери со скромной табличкой: ВРИО Господа Бога, и косо приколотым листком с неразборчивым почерком: "Просьба королям и президентам не отвлекать вопросами секретаршу. Она печатает для вас указания."
  Ромашов ничего не знал о возможной связи Новикова и Рукавишникова, но это не значит, что показания Новикова не повредят профессору. Сверху виднее, в конце концов.
  - Что ж делать... - Угрюмо сказал Ромашов. - Приказ есть приказ. Придётся исполнять. Но...-
  - Никаких "Но". Хватить слезу лить. -
  - Я по делу. - Ромашов даже обиделся. - У меня в Бельгии остался один резидент, да и тот недавний. Агентурой ещё не оброс. Может напортачить.-
  - Это уже не наша проблема. Время пошло. - Начальник ГРУ демонстративно поглядел на свои наручные часы - японские "Сейко". "При Сталине его бы за одни только часы расстреляли".- Подумал Ромашов. - "Да и меня тоже. В те времена "Меморандум Громова" и появиться не смог бы, тогда слишком многое казалось изменой. А теперь и настоящее предательство этим словом не называют."
  У него были швейцарские.
  
   Глава 5 Нулевой вариант.
  
  Поднимаясь по ступенькам, Валерий взвёл затвор пистолета системы Браунинг просто по инструкции, которая давно превратилась в привычку. Ну, и снял с предохранителя. Следовало и глушитель навинтить, очень короткий, кстати, но там резьба заедала, а он уже подошёл к квартире на третьем этаже, где оставалась Тереза. Валерий страшно нервничал, хотя любой встречный прохожий назвал бы его, если спросить, беззаботным молодым человеком. Лёгкая улыбка и вроде рассеянный взгляд - но цепляет всё.
  Валера сообщил руководству о начале операции, но всё пошло не так, как планировалось. На эту конспиративную квартиру должен прийти связник, чтобы получить Джерри и отвезти в российское посольство. Время шло, но никто не приходил. Такого быть не могло. Или...что случилось? Почему нет связного?!
  Когда вышло всё время, допустимое для ожидания, Валерий выбрался из квартиры, чтобы "отзвониться" ещё раз. Теперь возвращался, помня, что для контрразведки вполне хватит и двухминутной отлучки, чтобы устроить жаркий приём. Если его выследили, конечно. Стрелять в контрразведку он не собирался, но привычка, которую выработали дотошные учителя, работала "на автомате". Они твердили, что меры безопасности спасла жизнь не одному разведчику, и оказались правы - Валерий пополнил их список.
  Когда Тереза, сидя у окна кухни, проводила его взглядом - переходил на другую сторону улицы,- её слух вдруг уловил металлические звуки от двери, весьма походившие на осторожные повороты ключа в замочной скважине. Или отмычки. Кто это?! Она могла бы успеть накинуть дверную цепочку, но приступ паники погнал прятаться. Это оказался шкаф в комнате, что вела в спальню, в которой вскоре, в свою очередь, укрылся незнакомец - молодой человек в светлом свитере и в бесшумных кроссовках. Лицо спокойное, приятное, не вызывающее тревоги - Тереза видела в щель, как тот оглядывал комнату, двигая головой, словно птица, быстрыми движениями,- но на пороге спальни этот парень с приятным лицом достал из-под свитера небольшой пистолет с длинным дулом. И закрыл за собою дверь спальни. Точнее, прикрыл, оставив щель для зрачка. Своего или пистолетного.
  Резиденту ГРУ в Бельгии, получившему приказ о ликвидации Новикова, подробностей не сообщили, и он послал "на дело" свой "контакт" из среды местной уголовщины. У всех разведок мира имеются такие "контакты" для грязной работы - их подкармливают, выручают по мелочи, и используют обычно одноразово. Этого парня, уже мотавшего срок за убийство, резидент ГРУ собирался попросту пристрелить после акции, чтобы оборвать след к себе. Если б ему сообщили, что этот неизвестный ему Новиков обучался ремеслу не хуже него самого, он обязательно бы подстраховал своего "засланца". Поэтому Новиков ещё с лестницы углядел упавшую на пол "сигналку" из пристроенной тонкой щепочки, оставленной на нижней дверной планке. Он выхватил Вальтер из кармана, а навинчивать глушитель не дали времени мысли о жене. Валерий явно перестарался, стараясь привязать к себе секретаршу Терезу. До того, что соображалка отказала, и он тут же попёр в атаку. Но профессионально, по привычке. Открыл дверь почти бесшумно, пластаясь по стеночке от возможной пули, и бросок в квартиру выдал аккуратный, точный, в каждый момент прицельный для вскинутого пистолета, но прихожая оказалась пуста, без всякой засады. Кухня? Ванная? Туалет? Где притаилась опасность? Где Тереза? Что с ней?!
  Опять броски - по ближайшим будущим тылам - кухне, ванной и туалету. Всё пусто. И тишина, будто никого в квартире нет. Значит, в гостиной. Или в спальне. Дверь в гостиную прикрыта, но щель достаточная для осмотра. Осмотрел - всё пусто. Значит, спальная. Её белая дверь уже на прицеле, осталось прошить наискось половиной обоймы, наплевав на ненавинченный глушитель, но мысль о Терезе помешала сделать и это. Вдруг она там? И снова бросок, к массивному платяному шкафу, чтобы хоть какое-то прикрытие, и поближе к спальне, дверь в которую так и пляшет на прицеле..., и вдруг распахнулась вместе со вспышкой, и вместе с женским криком: - Валера! - почти в самое ухо. И дверца шкафа, ударившая по руке с пистолетом, и упавшее на него тело, и выстрелы Вальтера, на одном только автоматическом навыке, падение, и перекат, и выстрелы в сторону спальни, до последнего патрона, и снова перекат, и новая обойма вщёлкнулась в пистолет - и упавшая тишина. Она позволила оценить успехи и потери. На пороге спальни осевший мертвец с четырьмя дырками поперёк груди, чёрными на белом свитере, и возле распахнутой дверцы шкафа - яркое, знакомое пятно, которое почему-то расплывается в глазах. Тереза... Два кровавых пятна на груди..., против сердца. Как она крикнуть-то успела? ...
  Валерий вытер глаза, и осмотрел поле боя ещё раз. Кажется, он потерял счёт времени. Сколько минут прошло после последнего выстрела, достаточно громкого, чтобы услышал сосед? Пистолет в мертвой руке противника был с глушителем. Привести чувства в порядок - и убираться. Срочно. Тереза...Может, есть ещё надежда? Это безумие. Её не вернуть. Как же она успела крикнуть? Зачем?! Стоп эмоциям. Взять чувства под контроль. Взять чемоданчик с электроникой. Документы Терезы. Карманы убийцы прошерстить. Сигареты, деньги..., спецключ? от квартиры?! Откуда?! Их всего два - один в кармане Новикова, а второй...у связника... Что это значит?! Почему? Стоп, потом, надо уходить. Что ещё забыл? Быстрее, быстрее...
  Он вывалился из квартиры, пытаясь взять себя в руки.
  Но выстрелы привлекли внимание соседей, которые вызвали полицию. Патрульная машина оказалась некстати близко, и на ступеньках лестницы повстречались - агент ГРУ, успевший зарядить новую обойму, только что потерявший жену, которая заслонила от пуль убийцы, и два бельгийских полицейских, чуть настороженных, на всякий случай. Но им не везло - выпал далеко не всякий, который вскинул Вальтер и сходу уложил обоих, одного за другим.
  Прибывшие спустя пять минут уже три патрульные машины обнаружили тела этих полицейских на лестнице, и ещё два мёртвых тела в квартире на третьем этаже - мужчины средних лет, и женщины. Валерий Новиков успел скрыться.
  
   Глава 6 Проблемы психологии.
  
  Накануне визита к Юрию Громову генерал Штеменко встретился со штатным психологом. Предмет обсуждения радости не вызывал. На встрече присутствовал и майор Шелест.
  - Итак, Юрий Иванович Громов, - сказал генерал, глядя на рожу психолога. - Доложите основные выводы. Кстати, что у вас... с лицом? Чуть не сказал по другому. -
  - Это стеклоочиститель, - психолог, средних лет мужчина с помятой мордой, с огромными мешками под глазами, икнул, хотел сплюнуть, но увидев, что некуда, сглотнул горькую слюну. - Я вчера последний раз разговаривал с Юрием Ивановичем. В его забегаловке. Пришлось вместе дегустировать напитки. Для маскировки.-
  - Он не алкаш? - С интересом спросил майор.- Нам бы подошло. Не так ли, товарищ генерал? -
  - Да, это бы хорошо.- Согласился генерал.
  - Будь он алкаш, - психолог скривился так, словно съел целиком лимон, - я не решился бы попробовать стеклоочиститель. Поверьте, это уже счастье. -
  - Верю, верю, - поспешно сказал майор. - Зачем же Юрий Иванович пьёт эту гадость? -
  - Не пьёт, а дегустирует. - Сказал психолог.- Точнее, проверяет качество на себе. И для вас это плохо.-
  - Поясните. - Генерал не мог понять, чем сегодня не нравился психолог Виктор Алексеевич.
  -Зачем? - психолог отмахнулся. Это ещё больше не понравилось генералу. - Вам выводы нужны, а не предположения. Так получите, господа офицеры. Сотрудничество с Юрием Ивановичем Громовым принесёт очень большие проблемы.-
  - Я догадывался. - Сказал генерал. - Будут, понятно. Но вас задействовали для другого, Виктор Алексеевич. Взглянуть на объект изнутри. Нам придётся с ним работать. Хочется знать, с чем конкретно столкнёмся. Вижу, стеклоочиститель не выветрился, поэтому облегчу задачу - ответьте на главный вопрос, можно ему хоть немного доверять? -
  - Можно. - Сразу кивнул психолог. Секунду подумал, и нехотя добавил, глянув на Штименко: - Но только не вам. -
  Генерал тоже кивнул головой в знак согласия. Знал, что ему Громов не будет доверять в любом случае.
  - Давайте продолжим, Виктор Алексеевич. Что посоветуете задействовать для сотрудничества, хотя бы относительного.- деньги? Реальную угрозу? Кнут или пряник? Или всё вместе? -
  - Деньги, это само собой. - Психолог задумался, выдыхая остатки стеклоочистителя. - А вот угрозы я бы применять не советовал. Реакция будет непредсказуемой. Не забывайте, вы имеете дело с человеком, перенесшим на ногах сильное сотрясение головного мозга. Строго говоря - контуженным, а любая контузия - на всю жизнь. Но и деньги не сработают, если не передумаете лично вступить в контакт, товарищ генерал Вам он абсолютно не поверит. Скажу больше. Вы не представляете, насколько он не доверяет всему вашему ведомству. -
  - Отчего же, представляю, - генерал Штеменко вздохнул. - Я подумаю, стоит ли подключить другого. Или, всё-таки добавить к деньгам немножко больше угроз. -
  - Ну, это по нашей части, - оживился майор. - Можете уточнить - на что давить? Что ценит? Вот, например, его бизнес - как? -
  - Да, ценит, - сказал психолог. - Конечно, не всю душу вкладывает, - тут психолог, видимо, вспомнил про стеклоочиститель, и его речь неожиданно прервал приступ тошноты. Преодолев её, продолжил: - Но большую часть, это уж точно.-
  - А как сожительница, Ирина? Является ценностью? -
  - Относительной. Я не понял, как отреагирует, если похитить, например. Может и обрадоваться. -
  - А другие близкие есть? Друзья, родственники?-
  - Друзей вроде нет. Родственников вообще нет. Он детдомовский.-
  - Достаточно, - подытожил генерал. - Деньги, угроза бизнесу и подруге. Ну, добавим личную угрозу. В сумме обычно хватает, чтобы склонить к сотрудничеству любого человека. Кроме сумасшедших. Юрий Иванович не сумасшедший, как считаете?-
  - Таракан в голове у него ползает, - нехотя признал это психолог. - Ну, а у кого их нет? -
  - И крупный таракан? - спросил майор.
  - Это как посмотреть, - психолог неожиданно обиделся. - Сначала я грешил на манию преследования - после афганской командировки он боялся смотреть в небо, старался опускать лицо на улице - теперь это вошло в привычку. Страхи теперь прошли, и беспокоят только с похмелья. -
  - А причина? -
  - Он был уверен, что лицо опознают со спутника, и физически уничтожат - кирпичом с неба. -
  - Кто? - ошеломлённо спросил майор.
  - Как я понял, американцы, из ЦРУ. Говорит, обещали. -
  - Считаете, это не крупный таракан? И что посоветовали? -
  - А что я мог посоветовать? Только таскать с собой зонтик на случай рецидива, или носить шляпу, вроде сомбреро, чтоб лица сверху не разглядели. Ему ведь и впрямь надо остерегаться, - сердито ответил психолог. - На месте ЦРУ я бы давно его кирпичом прихлопнул. Кстати, я тоже решил купить себе...э-э, шляпу. Ковбойскую. - Психолог показал на новенькую картонную коробку, которую держал на коленях.
  Генерал и майор, переглянувшись, уставились на психолога во все глаза. Психолог занервничал. - Разве я не прав? -
  - Нет, почему же? - сказал генерал неопределённо. Майор счёл за лучшее промолчать.
  - И меня могут прихлопнуть. - С неожиданным ожесточением сказал психолог. - Никому нельзя верить. Все предатели, все продались американцам. И ГРУ, и ФСБ, и Президент, и вообще всё наше правительство. -
  - Это вам тоже Юрий Иванович говорил? - осторожно спросил майор.
  - Я понимаю, что это звучит дико. - Сердито сказал психолог.- И что все параноики - а Громов и такое осложнение мог получить после контузии - так вот, все параноики по своему очень убедительны. Потому что рассуждают вполне логично. Если не заметить, что всё их рассуждение покоится на песке домыслов, возразить бывает трудно. Но в его случае...- Психолог шумно вздохнул, и замолчал. Майор посмотрел на генерала. Генерал смотрел в окно, на роже скука, словно уже слышал это давным давно. Или знал, что именно услышит.
  - Но в его случае...- Психолог снова запнулся. Опустив глаза в стол, упрямо продолжил. Чувствовалось, сам себя заставляет. - В его случае..., просто не знаю. Нет информации. Всё засекречено. Как там всё происходит, наверху - в Кремле, я имею в виду большую политику - так вот, мы же не знаем, как на самом деле там всё решается, так ведь? - Он поднял глаза на генерала, но генерал смотрел в окно.
  - Нельзя же считать правдой тот рекламный балаган в ежедневных теленовостях. Как Президент и Правительство ...тьфу, чего-то там заботятся для блага народа. Конечно, и это немножко есть, но в первую очередь они заботятся о своей заднице. Так что я вполне допускаю, что нас, как страну, действительно реально предали и продали, официально и совершенно секретно - на самом высшем уровне, правители наши, как это утверждает Громов. Пусть такая точка зрения и выглядит дикой, но отлично объясняет все нелепицы и несуразицы развития нашей страны в последние пятнадцать лет, которые даже идиотизмом не оправдать. Они результат сознательного предательства. -
  - Нас, надеюсь, предателями не считаете? - Очень вежливо спросил генерал.
  - Пока... не вижу оснований. - Психолог смотрел исподлобья. И вдруг повысил голос: - Но это пока! При случае и вы меня ЦРУ продадите Запросто. Я же теперь знаю о высшей государственной тайне, о Пакте капитуляции СССР. Разве нет? Я же читал Меморандум Громова. Вернее, слышал, от Юрки. Он мне все статьи рассказал.-
  Майор едко усмехнулся. - Рад бы вас кому-нибудь продать, поверьте. Жаль, не знаю подходящего покупателя. -
  - Вам и не положено. - Сухо ответил психолог. Он смотрел на Штеменко. - Это же вы с Громовым спасались от американских самолётов в Афганистане. Вы можете сначала продать Юрку. Миллион за него дадут. А тогда и меня придётся убирать, как свидетеля.-
  - Вижу, он рассказал кое-что лишнее. - Сказал генерал задумчиво.
  - Всё рассказал. - Сварливо сказал психолог. - И про сбитую российскую ракету. А что - права не имеет? Или подписку о неразглашении давал? -
   - Ну какая может быть подписка на домыслы? Феномен сбитой ракеты вполне объясним техническими причинами, и мне жаль, что вам с Громовым их недостаточно. Возможно, в своё время американцы дали бы миллион за Громова. Считали его террористом. Но это обвинение давно снято, так что при всём моём желании продать его просто некому. -
  - Вот только поэтому я и сижу здесь. - Сказал психолог.
  - Надеюсь, вы не сболтнули лишнего объекту? - очень вежливо спросил майор.
  - Нет, конечно, - буркнул психолог. - Только и посоветовал, что зонтик купить. -
  - В таком случае, свободны, - сказал генерал.- Рекомендую взять больничный. Сошлитесь на производственную травму. Стеклоочиститель - вещь неизученная. -
   Когда за психологом захлопнулась дверь, генерал опять посмотрел в окно.
  - У него что, крыша съехала? - спросил майор. - Или чужие тараканы могут переползать в другие головы? -
  - Это стеклоочиститель. - Скучно сказал генерал. - Верите или нет, но в "шизе" Громова имеется некоторый резон. Даже на меня порой нападают сомнения - а вдруг Громов прав? В скверное верится легче, но я стараюсь быть оптимистом. -
  - Не понимаю. -
  - Вам и не надо. Лучше обсудим организацию угроз. -
  - Может, подключим милицию? Это быстро и эффективно. У вас есть необходимые контакты, товарищ генерал?-
  - Да. Так и сделаем, для простоты.- Кивнул головой генерал Штеменко. Он думал совсем о другом.
  . Президент велел ему забыть все прочие дела, пока не будет разрешён кризис по "Алому Эр". Он нарастал на глазах.
  Первый непонятный сбой случился ещё в Париже. Сразу же после похищения Джерри французские контрразведчики объявили Новикова в международный розыск. Они вычислили его невероятно быстро, так, что появилось подозрение в утечке информации. А вот встреча Ромашова с американцем вызвало у руководства ГРУ уже уверенность в предательстве. Это означало, что американцы знают главное - Новиков работает на Россию. Но подозрения не в счёт, если нет доказательств, да и плевать ГРУ на эти подозрения, дело привычное, все подозревают. Но дать им схватить Новикова нельзя было ни в коем случае, и резидент ГРУ в Бельгии получил приказ о ликвидации Новикова. Из-за крайней спешки и отсутствия должной информации он не только не справился с поставленной задачей, но и напортачил до предела. Дело осложнилось убийством полицейских, благодаря чему ЦРУ сумело перевести дело в уголовную плоскость, и подключить к поиску убийцы полицейские силы многих стран, в том числе и в России.
  Операция полностью вышла из-под контроля, и неприятные последствия пошли разрастаться снежным комом. Где Новиков? Чтобы понять это, следовало выяснить - что он собирается сделать с похищенным Джерри? Одна из наиболее вероятных версий говорила о продаже Джерри китайцам, ибо как раз "китайский след" в качестве прикрытия Новиков и готовил. Конечно, китайцы отвалят бешеные деньги даже за "спящий" кристалл, но за "активированный" они заплатят вообще всё, что наскребут. Не торгуясь. Единственным человеком в России, имеющим допуск к Джерри, и был Юрий Громов. Он получил его случайно, по недоработке американских спецслужб, во время совместной с генералом командировки в Афганистан. Генерал старался не вспоминать её. И Громова тоже. Но пришлось. О допуске Громова Новиков мог узнать через Терезу, и теперь попытаться выйти на контакт.
  В забегаловке Юрия Громова, теперь мелкого бизнесмена, немедленно организовали прослушивание, как и у него дома, а самого взяли под плотное наблюдение. И очень вовремя - на другой же день в его кафешке под названием "Наша радость" опознали лицо из фотогалереи близких знакомых Валерия Новикова, некоего Грицая Опанасенко. В такие совпадения не верит ни одна разведка мира, но чёртова начальственная перестраховка заставила совершить очередную ошибку. Опанасенко немедленно изъяли из кафе, замаскировав это под пьяную ссору и драку, но после допроса выяснилось, что слежка была бы куда эффективнее. Или забыли, что Новиков профессионал? Опанасенко знал только назначенное место встречи для Громова, если тот согласится активировать Джерри. Уговаривать его теперь предстояло генералу.
  Местом встречи Новиков назначил Киев, настолько неудобный для спецслужб России, что пришлось обратиться к Президенту за помощью - в Киеве вовсю шумела "оранжевая революция". Валерий сумел-таки выбрать подходящее место.
  В группу ввели несколько человек, даже из аппарата Президента страны, для скорости и для связи. Теперь, глядя в заплаканное от дождя окно, Штименко знал, его группе придётся поработать. Валера рассчитал точно - в бушующем оранжевыми митингами Киеве достать его будет почти невозможно.
  
  Глава 7. Призрак из прошлого.
  
  Юрку Громова разбудило дребезжание дверного звонка. Долгое, надо полагать. Иное бы не достучалось до сознания - голова трещала громче. Но звонок осознался позже, едва растаял тяжёлый хмельной сон, навеянный недавним происшествием в "стекляшке", где одного из посетителей нетрезвая молодёжь после ссоры вытащила из кафе и малость попортила внешность. К счастью, проезжавший мимо милицейский "луноход" остановился, и молодёжь разбежалась. Потерпевшего увезли - милиции по барабану, кого хватать, у них план по задержаниям. Тем более, тот белорус или украинец, гастарбайтер какой-то. Усы скобочкой, и сказал при заказе: - Ни, мне тильки хвылыночку...-
  В недосмотренном сне сцапанный ментами белорус почему-то протягивал руки к Юрке. Падал куда-то. Тягостный сон, непонятный. И рожа у белоруса раздутая..., такая же... Сползая с кровати, Юрка гирей на плечах ощущал свою опухлую рожу..., опять перебрал, а ведь сколько раз зарекался. Так и становятся алкашами. Рожа распухла до того, что веки разлепились с трудом и едва не со скрипом. Но открылись, и в глаза полез комнатный разгром. Полный бардак. Хлам повсюду. Ложки на полу. Где Иришка? Иришки не было. Ах да, работа же... Это он босс, может и задержаться, а Ирке за прилавком пахать надо. Дисциплина прежде всего, и то, что тёлке повезло спать с хозяином, дисциплины не касается - сам же объяснил. Это ему повезло, считал Юрий, но Ирине этого не говорил. В разведшколе, где он когда-то учился, язык под контроль поставили чётко. Впрочем, она не дура, и догадывается о таких мыслях. И настолько не дура, что скрывает свои догадки. И действует. Вот деньги из выручки - концы не сходятся. Надо бы разобраться как-нибудь...Бардак в комнате - вчера поссорились? Юра не помнил.
   Звонок снова задребезжал. Что за сволочь припёрлась? Открыть бы - и по морде, да сил нет. Юрий, слыша собственное дыхание, с трудом поднялся на ноги. И только тут заметил у кровати бутылку пива. И открывалочку.
  - Ну, Ирка...- прошептал он потрясённо.- Всё-таки замуж нацелилась ...-
  Душа ничего не возразила насчёт женитьбы на вороватой продавщице, и он призадумался. Открыв бутылку, выхлебал пиво на одном вдохе. Полегчало, и мысль о женитьбе растаяла. А сил прибавилось до открытия двери. Юрка доплёлся до неё, с трудом отрыл замок - и распахнул.
   За ней стоял какой-то мужик в сером костюме и в шляпе, подтянутый, сухощавый, чуть склонив голову набок. Юрка распахнул рот для вопроса, но тот, видимо, замёрз в глотке, узнав генерала Штеменко.
  Выброс в кровь адреналина со свистом выгнал хмель из головы. Адреналина и прочих экстренных гормонов. Такой силы выброс призван спасти жизнь - и спас наверняка, удержав от броска к окну и прыжка с шестого этажа. Генерал Штеменко не замечался в благотворительных визитах. После его посещений обычно приходилось закапывать трупы.
  - Узнали, Юрий Иваныч? - спросил генерал.- Войти-то можно?-
  - Здравия желаю, трщь генерал. - Пробормотал Юрка, отступая от двери. Он вдохнул воздух полной грудью.
  - И вы здравствуйте. - Разрешил генерал, входя в прихожую.- Я по делу. Вижу, разбудил, извините. Не думал, что спите. Скоро обед, знаете ли. -
  Прошёл в комнату, и только тут спросил: - Я в комнату пройду, можно? -
  - Заходите, трщь генерал. -
  Закрыв входную дверь, поплёлся обратно.
  - Максим Сергеич, если запамятовали.- Поправил Штеменко, оглядывая беспорядок в комнате и растерзанную постель. - Вижу, помешал закончить утреннюю приборку. Простите ещё раз. Может, оденетесь хотя бы? Я действительно по делу. -
  - Да могу и одеться.- Уступчиво сказал Юра. Тень неудобства от своего вида - в трусах и майке - мелькнула лишь по краю сознания. Натягивая брюки, отметил поразительную сноровку для похмелья. Уже хорошо. Генерал пришёл уж не плюшками угощать. Юрка знать не желал, зачем пожаловал. И будь этажность квартиры чуть пониже, пожалуй, и выпрыгнул бы лучше, чем про дела генеральские выслушивать. Видел, чем они заканчиваются.
  Генерал присел на стул, и спросил вежливо: - Присесть-то можно? -
  - Конечно.-
  Генерал распрямил спину, и стул скрипнул.
  - Помощь ваша потребовалась, Юрий Иванович.-
  - К сожалению, я занят. Я сильно занят, товарищ генерал. - Ответил Юра как можно твёрже, стараясь подавить панику.
  Генерал еле заметно пожал плечами. - Разумеется, потраченное время будет оплачено.-
  - Нет.-
  - Весьма неплохо оплачено. -
  - Нет, я занят. Я и сейчас, вообще-то, уже опаздываю.-
  - Разумеется.- Сухо сказал генерал, и повернул голову в сторону окна.
  А Юрка принялся за носки. Потом наденет кроссовки. И уйдёт. Он же торопится. Оба знали, что связываться с разведкой может только идиот. И оба знали, что оба это знают. Какие могут быть ещё разговоры? О наградах, деньгах и благодарной Родине? Это для новичков прокатит. Но генерал был воспитан в лучших традиция вежливости разведчика, и потому продолжал соблазнять.
  - Какая сумма вас заинтересует, Юрий Иваныч? Или что другое, вместо денег?-
  - Сумма? У вас столько нет.- Юрка невольно усмехнулся. Во сколько оценить свою жизнь?
  - Юрий Иваныч, вы живёте на съёмной квартире. Телефон в которой, кстати, отключен за неуплату. Это я узнал, когда пытался дозвониться, чтобы договориться о встрече. Пробовал и по сотовому, но тот был отключен. -
  - На сотовом тоже денег нет.-
  - Но входящие - бесплатно.-
  - Мне и входящие отключили, из вредности. Тариф такой.-
  - Но это к лучшему. Думаю, не явились бы на встречу. И совершенно напрасно. Работёнка-то пустяковая, на пару дней. Надо встретиться с одним человеком, взять небольшую посылочку, и передать мне. И всё - пять тысяч долларов в кармане.-
  Юрка нашарил под диваном вторую кроссовку, вдруг заметив, насколько та потрёпана.
  - Товарищ генерал, если честно, я с вами даже из подъезда не соглашусь выйти за пять тысяч, но дело-то не в этом. На кой чёрт вам понадобился именно я? Или в стране массовая эпидемия среди дураков? -
  - Дураков всегда хватает. - Сухо сказал генерал Штименко.- Но этот человек требует встречи именно с вами. И ни с кем иным. Должны его помнить - Валерий Новиков. -
  Юра задумался. Распространённая фамилия. Нет, в памяти ничего не всплывало.
  - Не помню. - Признался он.- А кто такой? -
  - Вы учились вместе. На курсах по повышению торговой квалификации. - Генерал чуть усмехнулся, неторопливо доставая из нагрудного кармана небольшую фотографию. Показал издали, из своих рук. - Вот он, фото из личного дела. Правда, учился в другой группе, поэтому мог и не запомниться. Главное, он вас не забыл. И доверяет. -
  - С чего бы? - Фото казалось незнакомым. Впрочем, качество снимка прескверное.
  - Ничего удивительного. Полковник Кожевников, насколько могу судить, в своё время выбрал вас в напарники тоже по этой причине, не так ли? - Генерал убрал снимок.
  - Возможно.- Юрка болезненно поморщился. Тогда он доверия не оправдал.
  - Дураки тут не при чём. Должны бы помнить мою точку зрения на ваши личные качества. Теперь она только укрепилась.-
  - Не забыл - я слабак. - Юра нагнул голову, затягивая шнурок. - Ваша точка зрения убедительна даже для меня. Да, я слабак. Если честно, вообще трус.-
  - Ну, зачем же клеветать на себя? Сколько вы хотите? -
  - Нисколько. Я спешу. - Юрка, затянув шнурки, рывком выпрямился, и принялся торопливо собираться. Ключи, часы, бумажник, документы, блокнот... где блокнот? Вот он, скорее в карман. Лишь бы из квартиры вырваться. Залечь на дно. На неделю. Только бы скрыться. Шанс ещё есть...
  - На работу спешите? - поинтересовался генерал.- Если так, не советую. Ваш магазинчик оккупировали типы из налоговой службы. Ещё пожарные. Санэпидемстанция. Ещё кто-то, не помню, но тоже с претензиями. Я это знаю точно, поинтересовался вашими делами.-
  Юра плюхнулся на кровать. Это ближе к истине. А то в гости приходит, воспитанного корчит, работать уговаривает...
  - Ну, конечно.- Пробормотал он.- И на какие штрафы вы налюбопытничаете? -
  - Не я. - Поправил генерал. - Городские службы. Дело не в штрафах. Скорее всего, я думаю, прикроют ваше заведеньице.-
  - Но вы сможете мне помочь, впридачу к долларам, не так ли? -
  - Попробую.- Невозмутимо сказал генерал.- Если согласитесь помочь мне.-
  - Нет. В вашем футболе мне придётся работать только мячом. Лучше с налогами разберусь. И с пожарными.-
  И остался сидеть.
  Бизнес у него небольшой - магазинчик и кафешка в одном помещении на городской окраине, в малолюдном месте. Плата за аренду мизерная, но и прибыли почти никакой. Если б не прогонял через эту точку большую часть своей "палёной" водки, давно бы разорился. На складе магазинчика работал небольшой разливочный цех, состоящий из двух ванн, где спирт разводили водой, и "разливалки" на десять бутылок, Имелись ещё несколько нехитрых приспособлений вроде "мерных воронок", которые облегчали процесс розлива. Ира и двое рабочих из малопьющих бомжей отлично управлялись с производством, вплоть до наклейки этикеток и завинчивания крышек.
  Этот спиртовой проект, в который Юрка вбухал всё до копейки, должен был вытащить чахнувший торговый бизнес в самые короткие сроки, но трудности со сбытом и нежданная конкуренция застопорили рост оборотов " спиртового движка". Конкуренция родила наезд со стороны уголовщины. Мол, закрывай свой заводик, есть уже поблизости. Рафид Зязиков действительно продавал такую же бодягу на соседней улице, но Юра верил в демократию и оказался прав - трения закончились тем, что новый цех тоже взяли под "крышу". Однако "вступительный взнос" съел последние деньги, так что товары для торговли впервые пришлось брать в кредит. Словом, финансовое положение ЧП "Гром" выло тоскливой собакой, которая прощается с белым светом..., и тут чёртов Штеменко! Зря сердце не послушал, и не прыгнул в окошко. А теперь вдруг захотелось выслушать в подробностях о предложении генерала.
   Юрка упорно молчал, борясь с убийственным желанием. - Да и чёрт с ним, с бизнесом, зато живой останусь, - думал с ожесточением...,- но кафешку жалко. Столько трудов...-
  - Надеюсь, ничего противозаконного не найдут.- Невозмутимо заметил генерал.- Хотя слышал, под видом пожарных там будут и милицейские оперативники. Кто-то что-то накапал им на уши, народец кругом завистливый...-
  Юрка тупо кивнул. Генерал сумел выбрать момент. На складе как раз сегодня должны были начать розлив очередной партии "слезинки" - стеклоочиститель для легковых автомобилей. Состав - этиловый спирт с примесью моющих веществ. Последняя новинка теневого алкогольного бизнеса, новый способ ухода от налогов, светлая мысль осетинских спиртзаводов. Моющих порошков там действительно чуть, для этикетки. Даже на вкус. Остальное - виноградный спирт. Но прокатывает уже по другой статье таможенных платежей - очень небольших, хотя это нормальный питьевой спирт, а не моющее средство. Причём без малейшей примеси ядовитого метила, которыми грешат даже государственные производители. Его проверка на качество куда жёстче, чем у них - Юрка на себе проверял, не говоря уж об испытанном фильтре из бомжей-добровольцев, которые дегустировали каждую партию перед розливом. От "Слезинки" никто не помер, пусть она и воняла химией, но милицию это разве убедит? Пара статей Уголовного Кодекса так и норовили приклеиться.
  - Пять тысяч долларов - неинтересно. - Нехотя сказал он.- Давайте сто тысяч, товарищ генерал.-
  - Это вы погорячились, Юрий Иваныч. - Несколько удивлённо сказал Штименко.- Значит, в принципе согласны помочь? -
  - Пока нет. Выслушать. - Юра ощутил неубедительность ответа. Согласие на подробности в делах разведки означает согласие работать. Назад хода уже не будет. Впрочем, это понимал и Штименко, в чьём голосе мелькнули эмоции: - Сто тысяч? Не многовато? Работёнка действительно пустяковая. Любой мой офицер кинулся бы сломя голову, за пять-то штук. Всего лишь встретиться, ничем не рискуя, и получить посылку.-
  - Может, у них головы из чугуна, раз ломать не бояться. Сто тысяч.-
  - Максимум - это десять.- Отрезал генерал. - По исполнению.-
  - Сто. Причём сразу, до работы. Предоплата.-
  Генерал внимательно уставился в лицо. Нет, не издевается. Вполне серьезен. Сто тысяч. Генерал явно не располагал такими суммами. Он резко поднялся.
  - Да вы чувство реального потеряли, дорогой Юрий Иваныч.- с досадой бросил он, и решительно направился к двери. Юрка не верил своим глазам. Неужели уйдёт? Так просто? Услышал стук входной двери вместе со щелчком замка. Не может быть...
  Убедясь, что опасный гость и впрямь ушёл, Юра без сил свалился на кровать. Не верилось, что так легко отвязался. Такого быть не могло. Лежал на кровати без сил и мыслей, только теперь понимая, насколько потряс этот визит. Казалось бы, напрочь забытое, силой воли изгнанное прошлое снова ожило, ощерило острозубую пасть и распахнуло мёртвые глаза. Словно осколки снаряда замелькали воспоминания - такие же острые и тяжёлые....., он уцелел тогда чудом, которого не понимал до сих пор.
  
  Глава 8. Афган подкрался незаметно.
  
  А тогда, четыре года назад, он считал чудом предложение полковника Кожевникова о совместной командировке в Афганистан. Это при том, что Юрку отчислили после почти года обучения нелёгкому ремеслу шпиона, причём по ясной всем причине - профнепригодность. Она разная бывает, профнепригодность. У него оказалась уникальной. Как сказал при расставании генерал-лейтенант Фёдоров, их ректор: - Ты патологически хороший человек, Юра. Поэтому в разведке тебе делать нечего.-
   А началось с мелочи - начальство заметило, что отчёты курсанта Громова не соответствуют правде. Отчёты обязательные, входят в курс подготовки - о товарищах, где был, что делал, что говорил. В отчётах Юрия друзья-товарищи-курсанты выглядели ангелами, только крылышки приделать. В увольнительных не пили пива, к девчонкам не приставали и даже не курили. И это при том, что другие курсанты, отпущенные с Юркой в увольнительную, подробно описывали драку в нетрезвом виде на дискотеке из-за девчонки с какими-то незнакомцами. Юру вызывали на ковёр, объясняли и предупреждали - продолжал врать в отчётах. Всё понимал, и не мог себя заставить писать правду. Потому что не мог подвести товарища. Или предать, если уж совсем честно. А ведь профессия разведчика, если присмотреться повнимательней, сплошное предательство окружающих, которые считают его обычным человеком и доверяются в той или иной степени. А вот Юрий не мог "предавать". Это стало известно всему курсу. Потому что почти каждый провоцировал его на донос - по приказу начальства провоцировал, в воспитательных целях. А тот врал, что "курсант Иванов прошёл по указанному маршруту и оставил условный знак в условном месте". Ну, не совсем врал. Действительно, оставил чёрточку мелом на заборе. Но перед этим долго болтал по телефону, чего делать категорически не следовало. И в бар зашёл по пути на десять минут. И ещё мелочи, которые показывали расхлябанность курсанта и прочие недостатки. Они были, но не в отчёте Громова, который отрабатывал слежку на этом самом курсанте, не подозревая, что проверяют как раз его. Может, и догадываясь - тем более, предупреждали. Но всё равно не мог подвести товарища. Вначале просто по оптимизму, а потом, когда дело пошло на принцип, уже из упрямства. Ну, и отчислили за враньё.
  Юрий - бывший детдомовец. Скорее всего, этим и объяснялась странная психическая аномалия. "Тёмная"- отличный воспитатель. Накрывают стукача одеялом - и давай молотить, от души. Наверное, так его и воспитали, причём настолько качественно, что Юрий этого не помнил. Да и разве вспомнить теперь, за что именно колотили? В детдоме частенько на кулаках и отношения выясняли, да и просто воспитывали друг дружку.
  Институт Международной Торговли, куда он сумел поступить только благодаря детдомовской льготе, выпускал специалистов по торговле с зарубежьем. А особо способные к международной торговле вместо срочной армейской службы проходили годичную специализацию по обучению навыкам расширенного сбора информации - так деликатно обзывалась разведывательная работа. Торговый представитель за рубежом всегда был удобнейшим для неё прикрытием.
  Эту специализацию проходили в другом заведении - на курсах повышения квалификации, в закрытой разведшколе. После отчисления с этих курсов распределение на работу за границей уже не светило, но во времена демократии и полной свободы, которые свирепствовали в стране почти десять лет, эта потерянная льгота роли не играла - с зарубежьем торговали все, кому в голову взбредёт. Поэтому Юра отчислением ничуть не огорчился. Подумаешь, в шпионы не взяли..., да кому вы нужны, придурки?
  Примерно так и комментировал всем желающим из приятелей. Конечно, друзья, как и положено, донесли до ушей начальства, и вместо направления в армейскую часть для прохождения срочной службы Юрию предложили продолжить специализацию - с учётом его профнепригодности, как разведчика. Начальство услышало в этом комментарии нечто другое - обиду, и желание остаться в разведке. И решило оставить, тем более, что он показывал отличные результаты по всем дисциплинам.
   Так Юра попал в группу подготовки аналитиков ГРУ. Работа чисто умственная и сидячая - обработка информации из самых разных источников и её анализ. Сиди у компьютера и читай с экрана всё подряд. Свихнуться можно. Юрка и рехнулся бы, возможно, если б не предложение полковника Кожевникова, который как-то прочёл на их курсе несколько лекций. Руководство частенько приглашало офицеров с практическим опытом, чтобы поделились с курсантами. Иные читали свои лекции в явном гриме. Лекции Кожевникова запомнились. Он рассказывал о создании агентурных сетей в условиях партизанской войны, на примере Афганистана и Чечни. Тогда Юрка и помыслить не мог, что этот бритый наголо, крепко сбитый мужик с красным обветренным лицом из всего курса выделил и запомнил именно его, даже не поговорив ни разу. Впрочем, такой феномен запоминался сам собой - курсант, не желающий стучать на товарищей. Это нонсенс, и вообще... ходячий парадокс. Однако пути Господа неисповедимы, как сказал бы человек верующий, и всякая пакость и дефективность уж для чего-то и созданы Создателем, потому ничего удивительного - для верующего, по крайней мере - что в критический момент своей жизни полковник Кожевников решил взять в напарники единственного человека, которому мог хоть немного доверять.
   Но это Юра понял гораздо позднее. А тогда, получив предложение от полковника Кожевникова на совместную командировку в Афганистан, он был просто удивлён. До изумления удивлён. И даже счёл нужным сообщить полковнику о своей профнепригодности по причине умственной инвалидности. Или моральной, если точнее. С умом вроде порядок, раз взяли в аналитики.
   - Это мелочь.- Отмахнулся полковник. И наврал, как и положено разведчику. В задании, что предстояло выполнить в Афгане, эта мелочь могла спасти их жизни.
   Подготовка не заняла много времени. Если честно, её и не было. Не считать же ею наспех выученную легенду о журналистах, аккредитованных к российскому консульству в Кабуле, а также освоение журналистской техники вроде фотоаппарата, кинокамеры и диктофона. Война Америки с Талибаном, которая фактически подошла к концу, вовсе не лишила смысла задачу, поставленную их группе - помочь американским союзникам в афганской войне передачей разведывательных данных, что оставались у российской стороны ещё с той, недавней войны в Афгане.
  Помотавшись в джипах по всему почти Афганистану - в сопровождении и под охраной американских пехотинцев и даже бронетехники - Юра поневоле начал задумываться - чем же они на самом деле помогают? Кожевников встречался с афганцами. Явно знакомыми - видно по приветствиям. И для этих встреч и переговоров они порой в день пересекали весь Афганистан по два-три раза - и на вертолётах тоже. С самыми разными людьми встречались - от нищего оборванца с автоматом до полевого командира в окружении своих людей, тоже с автоматом в руках. Они все были с автоматами, даже дети.
   Юра отлично говорил по английски, и потому в сложных случаях был переводчиком между Кожевниковым и американцами, Кожевников по английски говорил, но немного, а вот на фарси и дари - основных языках страны - шпарил, как настоявший афганец, и Юра мало что понимал из разговоров. Тут его знание ограничивалось несколькими сотнями слов, что успел выучить во время подготовки. Но и этого хватило, чтобы сообразить - они с полковником делают немножко не то, что изображают. А вот что именно - Юрий понять не мог, но напарник от расспросов уклонялся, буркнув обычное : - Это мелочь, Юра. Не обращай внимания. Потом объясню. -
   Это "потом" наступило неожиданно - когда Юрка ожидал лишь глотка холодного пива, едва лишь представится случай отлучиться с поста на прогретом валуне, где сидели поочерёдно с полковником - один в тени, второй - на солнцепёке, на адской жаре. Человек, которого ждали, должен ещё издали заметить, что на приметном валуне кто-то сидит. И разглядеть этого сидельца - наверняка через прицел снайперской винтовки. Если не понравится, может и на спусковой крючок нажать. Юра отгонял тревожные мысли, и терпеливо жарился на валуне размером с быка, в тени которого сидел полковник Кожевников, чиркая что-то секретное в своём засекреченном блокноте.
  - Ты догадался, наверно, чем мы тут на самом деле заняты. - Вдруг сказал он, не прекращая записей. - Ведь так, Юра? -
  - Американцам агентуру передаём? - не очень уверенно предположил тот.
  - Ну да. Сдаём. А она вот не сдаётся, агентура. Ты тупой, да? - Полковник усмехнулся, и это сгладило грубость.
  - Вроде нет. Но я могу только догадки строить. Знать по чину не положено. Это вы знаете, товарищ полковник.-
  - Многие знания - многие печали. - Кожевников усмехнулся уже невесело. - Хочу оценить - как выглядит со стороны наша работа. Так чем занимаемся? -
  - Надо с мыслями собраться. - Юрий прикрыл глаза от нестерпимого блеска афганских песков. Стоило чуть повернуть голову, и вместо красноватого, в блёстках кварца, песка он увидел бы зелёную полосу кишлака, но он уже нагляделся в бинокль на эту далёкую зелень. В кишлак уходила горная дорога, на обочине которой и находился валун. С другой стороны дороги громоздились скалы.
  - Давай, выкладывай.- Взбодрил полковник.- А я оценю.-
  - У нас должны были оставаться агенты после вывода советских войск...-
  - Они и остались, ежу понятно.-
  - Но сейчас все они воюют на стороне американцев, против талибов. Эта агентура потеряла ценность. Возможно, в будущем она и понадобится американцам, но... денег у Америки хватает, так что навербует и своих, сколько надо. А мы..., думаю, просто кого -то ищем по всей стране. -
  - Так и есть. Ты меня огорчил. Значит, вычислили нас, скорей всего. - Озабоченно буркнул полковник.-
  Он вдруг поднял голову и посмотрел вверх, на скалы через дорогу. Юрий тоже посмотрел - скалы как скалы. Пустые.
  - Кто вычислил? Роберт? -
  - Он с нами в одной упряжке. Другие вычисляют. Кстати, где Роберт - посмотри. -
  Неясный звук сверху заставил обоих снова глянуть на скалы. Полковник положил руку на кобуру.
  - Юра, иди-иди к нему, пива заодно захватишь.- Сказал полковник, вставая на ноги.
  Юрка соскочил с раскалённого валуна. Приказ командира - закон для подчинённого. И пошёл назад вдоль обочины, к скальному выступу метрах в семидесяти, за который и сворачивала дорога. Дойдя, он обернулся, прежде чем скрыться за выступом - полковник стоял на валуне, смотрел вверх, на скалы.
  Он зашёл за выступ. Два джипа стояли чуть поодаль, развернувшись капотами в обратную сторону. Пулемёты смотрели назад, где скучали трое дозорных. Ближний джип был пуст. Роберт и остальные четверо пехотинцев расположились во втором, играли в карты. Подойдя, спросил: - Надеюсь, пиво осталось? -
  - Даже холодное. - Роберт кивнул на холодильник под передним сиденьем. Американцы воевали основательно, с комфортом. Юра достал оттуда две бутылки.
  - Ну как там дела? - спросил Роберт рассеянно, глядя в карты.
  - Связника пока нет. -
  В холодильнике оставались только эти две бутылки - Роберт приглядел. Иначе их давно бы выдули морские пехотинцы. Стоило сказать спасибо, но Юрка промолчал. Нет, неприязни к этому русоволосому молодому американцу он не испытывал. Как и к прочим американским солдатам. А просто.... он чужой на этой гулянке. Тут они хозяева, хотя и стараются показать по мере сил - и улыбками, и пивом из холодильника - что считают тебя своим.
  - Может, всё-таки в кишлак съездим? Покажем, что мы тут.- Предложил Роберт в спину.
  -Босс не я. А босс велел ждать.- Бросил Юра, скрываясь за скалой на повороте. Полковника у валуна уже не было. Обошёл камень кругом, озираясь по сторонам, но тут упавший рядом камушек заставил вскинуть голову. Полковник стоял на скале, метрах в десяти. Как забрался?
  - Бутылки в карманы засунь, а то сорвёшься.- Посоветовал он. И показал рукой. - Вот на тот валун залезай, а там увидишь, за что цепляться.-
  Юрка так и сделал, и спустя минуту уже сидел рядом с полковником.
  - Ахмет в своё время показал это местечко. - Сказал Кожевников.- Тот тип, которого ждём. Отличный наблюдательный пункт.-
  Он сдёрнул пробку о камень и жадно выпил пиво. И сказал, глядя на этикетку: - Миг покоя в океане тошноты. И за то спасибо.- И поставил бутылку у ног. Повернул голову, и серые, оттенка жжёной стали зрачки упёрлись в глаза Юрию.
  - Ты отчёты начальству каждый день пишешь? -
  -Конечно. Согласно приказу.-
  - Это хорошо. Но про сегодняшнюю встречу напишешь под мою диктовку. Напишешь?-
  - А что такое?-
  - Так напишешь или нет? - настойчиво переспросил Кожевников.
  Юра заколебался. Отчёты о работе шли наверх. От него отчёт, и от полковника отчёт. Кожевников явно что-то хочет скрыть от командования.
   - Если вы объясните - зачем, то.... в принципе, я могу...- неуверенно сказал он.- Но Роберт тоже ежедневки сдаёт. Своему начальству.-
  - Если на встречу придёт Ахмет, я его предупрежу. Он представится каким-нибудь Али-Бабой, и скажет, что встреча с Ахметом откладывается. Американцы не имеют его фотографии, и Роберт смотрит нашими глазами. Он так и доложит. Вывезем Ахмета в Кабул аккуратно и без шумихи, пусть там подождёт. Надо кое-что прояснить. -
  - Я тоже не знаю в лицо Ахмета. И фарси не понимаю. Если скажете, что он Али-Баба, так и будет. Зачем вообще это предлагаете, не пойму. Я бы и так ничего не заметил.-
  - Для доверия, Юра. Может понадобиться твоя помощь. Не хочу проколоться из-за случайности. Дело на плечах неприподъёмное - если споткнёмся, раздавит обоих, запросто. Ты должен мне доверять. Я не хочу, чтобы нас убили.- С ожесточением сказал полковник.
  - Хорошо. Сделаю, как скажете. Но в чём дело - объясните хотя бы..., раз такое доверие.-
  И полковник рассказал. Не торопясь, с ехидной усмешечкой и даже некоторым удовольствием. Наверняка за свою службу он успел наглядеться на примеры человеческих высот - в духовном смысле - но этот и его зацепил, ощущалось.
  Агент по имени Ахмет был муллой, а не воином. Причём достаточно качественным муллой - учился в Саудовской Аравии. И непростым - ещё и в Америке учился. Русская разведка "зацепила" этого самого Ахмета достаточно давно, ещё во времена, когда "ограниченный контингент советских войск" топтался по афганским просторам. Вначале он "стучал" войсковой разведке. И не по особой любви к "шурави" - просто афганцы не воевали друг с дружкой только тогда, когда были заняты войной с русскими. А уж использовать силу одних врагов против других сам Аллах велел. И по наводке Ахмета от его племенных недругов порой только клочья летели от налёта русской авиации. Но потом советские войска ушли, оставив в Кабуле просоветски настроенное правительство, и афганцы привычно принялись стрелять друг в дружку. В результате долгой перестрелки власть в Афганистане захватили талибы, и "стукач" Ахмед замолк на долгое десятилетие. А потом вышел на связь через российское консульство, да погнал такой ценности ябеды, что в Москве рты поразевали. Вот тогда и был вызван из резерва полковник Кожевников, потому что именно он в своё время и завербовал этого муллу, будучи майором армейской разведки. Чтобы наладить бесперебойную связь с проснувшимся агентом, год назад полковник ГРУ Кожевников прибыл в Афган под прикрытием дипломатической шкуры, числясь в российском консульстве невесть каким советником по культуре. Спустя пару месяцев ему удалось встретиться с Ахметом. Юрий представлял, каких трудностей это стоило, в условиях достаточно жёсткого режима религиозных фанатиков, но Кожевников только мимоходом коснулся этих сложностей. Помогло то, что режим талибов не признавало мировое сообщество, и отношения с режимом поддерживались на уровне консульств, а не посольств. Талибы стремились получить признание европейских стран, наладить нормальные дипломатические отношения, и поэтому не докучали немногим российским дипломатам слежкой или ограничениями в свободе передвижения.
  Он передал Ахмету рацию, оговорил частоты, время и прочее из шпионской обязаловки, и агент заработал. Поскольку мулла наотрез отказался от всяких шифровальных премудростей, ему пришлось дать специальный передатчик. Ахмет наговаривал в микрофон свою ябеду, нажимал кнопку и его пятиминутная ябеда, сжатая до секунды, выстреливалась в эфир. Перехватить эту передачу было практически невозможно. Способ связи устарелый, применялся ещё в семидесятых годах, но до сих пор вполне надёжен, не подводит. А до этого - что было? Смех, а не связь. Ахмет перебрасывал через двухметровую ограду консульства зашифрованные записки, привязанные для дальности к камешку. То, что эти записки вообще попали по назначению, целиком заслуга уборщицы и садовника тёти Насти. Возраст пенсионный, но глаза зоркие - разглядела вначале мусор в траве, а потом - и цифры на бумаге. Она сразу отнесла этот мусор военному атташе. Даже она знала, что обозначают эти цифры. Всё равно что адрес - к шпионам. Конечно, что они означали для военного атташе, она не знала. Несмотря на повальное пьянство среди посольских шпионов, языками те не трепали - их специально учат пить, молчать и слушать. Даже анекдот среди дипломатов ходит, только им и понятный - "...сдают экзамен два студента, один трезвый, другой пьяный. Первый получает "неуд", потому что молчит. Второй тоже молчит, но сдаёт, потому что пьяный." Так что цифровые кодовые тонкости тётя Настя не знала - они по другому прочитались, конкретней - " Тащи меня, записку, к любому дипломату, карга старая, а не то живо с работы вылетишь."
  Она и отнесла, дура глазастая, и заварилась такая каша, что и ломом не провернуть.
  "Отблагодарив" таким образом тётю Настю, Кожевников и себя не пожалел, тоже обласкав "идиотом". За очень хорошую память, которая сослужила хозяину плохую службу, когда того вызвали "наверх" и показали шифровку от Ахмета. Дело в том, что в засекреченные архивы Кожевников внёс только номер и псевдоним "спящего" агента, без его настоящего имени - правило конспирации, только на тот случай, когда "спящий" вздумает проснуться. И он проснулся. И полковнику пришлось клясть себя теперь, под жарким и пыльным афганским солнцем, за несдержанность и хорошую память. Ведь мог бы и не вспоминать настоящее имя и всё прочее агента с погонялом "Ахмет". Всё-таки больше десяти лет пробежало, да каких - с перестройкой и полным развалом Союза. Мало ли агентов было во время той войны? Неспроста начальство интересуется - стоит ли доверять информации "проснувшегося" агента. И ведь было же предчувствие, нехорошее такое...Не послушал. Всё выложил - настоящее имя агента, и название кишлака, где его семья проживала, всё, что помнил своей хорошей памятью.
  А получив имя, начальство быстро выяснило, что этот тип приходится близким родственником известному врагу американцев и израильтян Бен Ладену, весьма крупной фигуре, и потому информация может оказаться правдой. Этот Бен Ладен и скрывался тогда в Афганистане при режиме талибов Скрывался, впрочем, неточное слово - если и скрывался, то лишь настолько, чтобы не достала американская крылатая ракета.
  Короче говоря, информация Ахмета стоила командировочной валюты полковника Кожевникова. Сведения пошли увлекательные, но особенно заинтересовала Москву информация о крупномасштабном теракте на территории США, который планировалось совершить в самом недалёком будущем.. По словам Ахмета, готовилась небывалая акция.
  Речь шла об одновременном захвате нескольких пассажирских авиалайнеров и использовании их в качестве снарядов против крупных объектов в Нью-Йорке и Вашингтоне. В каждом следующем донесении Ахмет сообщал всё новые подробности, вплоть до имён исполнителей и объектов атаки. Короче говоря, Кожевников по этим данным и сам бы смог переловить всех злодеев, попади он в Америку. В одиночку недельки за две, а с напарником в три дня бы управились. Так что Кожевников ушам своим не поверил, когда услышал об атаке Боингами небоскрёбов- близнецов в Нью-Йорке. Потом и глазам не поверил, когда по телевизору увидел. А уж выступление Президента США вообще смотрел, раскрыв рот. Тот призывал нацию сплотиться в крестовом походе против мирового терроризма чуть не со слезами на глазах. А ведь Кожевникова специально вызывали в Москву, чтобы ответил представителю ЦРУ на некоторые вопросы о готовящемся теракте. И он честно ответил.
   Так что телевизионные новости Кожевников смотрел, раскрыв рот. Пытался его закрывать, но челюсть сама собой отпадала. Вот как вершится большая политика. Крепкие нервы у американцев. Чтобы отмахнуться от информации русских, надо..., надо иметь огромное желание отмахнуться.
  
  Глава 9. Новые знакомства.
  
  Кожевников вынул из пальцев Юры почти полную бутылку пива - тот как-то забыл о нём. Осушив в два огромных глотка, довольно прокашлялся, и равнодушно закончил: - Всегда восхищался политиками. Твёрдые парни. Обрекать на смерть тысячи людей - для них нормально. Если это - во имя будущего страны, которое зацветёт, раз уж случай представился. Но народ воевать не любит, он такой. А уж более ленивой на войну нации, чем американцы, ещё поискать. Разве что чукчи. Чтобы народ одобрил войну, надо постараться. Для политиков обычная практика. Чтобы напасть на Польшу, в своё время немцы сами на себя напали, переодевшись поляками. Природа не терпит пустоты - если Россия уходит, приходит Америка. Политики это понимают, народы - не хотят, потому что воевать им. Теперь Америка разъярилась - и вот она, долгожданная возможность послать свои войска куда Президенту надо. Народ всё одобрит. Наконец-то.
  Сейчас захватывают Афганистан. А потом что? Ирак? Корея? Ливия? Есть выбор. Так что, Президента Америки можно понять. У него имелись причины закрыть глаза на нашу информацию -.
  Юрка подумал и сказал: - Политики, возможно, и сволочи. Но они поступают целесообразно, только и всего. Окажись вы на месте американца, может, поступили бы также.-
  - Нет. - С сожалением сказал Кожевников.- Уже думал. Я не смогу. Просто побоялся бы. А ты? -
  - Не знаю.- Юра задумался.- Нет. Наверное, тоже не смог бы.-
  - Вот поэтому они сидят там. - Кожевников потыкал пальцем в небо. - А мы торчим здесь.-
  Он оглядел неуютные скалы, и поёжился, словно от холода.
  - Ну, вы мне рассказали. - Юрий пожал плечами. - И что? Чем это грозит, не пойму.-
  - А ты и впрямь тупой. Или голову напекло? - язвительно сказал Кожевников. - Президент США поступил для страны в целом, может, и хорошо. Да только родственники погибших под завалами небоскрёбов никогда с этим не согласятся. Да и вообще - люди не согласятся. Простые люди, не политики. Так что для Президента самое лучшее - чтобы они об этом никогда не узнали. Так? И если этому есть свидетели, то их необходимо убрать. Так? -
  - Ну, так. - Сказал Юрка. Он вдруг занервничал.- Но ты же не свидетель. Я имею в виду - не тот свидетель, которого стоит опасаться. Тебе никто не поверит. Может, по злобе придумал. - Только в конце фразы понял, что обращается к полковнику на "ты".
  - А Ахмет - свидетель?-
  - Ну, Ахмет... ещё может потянуть на настоящего свидетеля. Опасного. Да и то... не все поверят. Многие не поверят.-
  - А мы оба? Я даю показания, Ахмет даёт показания, можно сравнивать - и сразу ясно, врут или правду говорят. -
  - Это опасней. - Нехотя признал Юра.- Но всё равно многие не поверят. Скажут, опять Россия на Америку бочку катит. Да наши и не поддержат. Они американцев поддерживают.-
  - Именно это и тревожит. - Сказал Кожевников.- Ахмет потребовал вывезти его из страны. Чтобы дать показания в Америке, в комиссии Конгресса по расследованию теракта 11 сентября. И я ему верю. Но чтобы наши и впрямь хотели его вывезти - в это не верится, хоть тресни.-
  - Тогда зачем же нас послали?-
   - Думаю, его хотят грохнуть, вот и всё. - С каким-то горьким удовольствием сказал Кожевников. - Если решили ликвидировать, как опасного свидетеля. Ну, и меня, до кучи. И тебя, если подвернёшься.-
  - Ты нашим не веришь? Почему? -
  - Сказали, Ахмет нужен, чтоб давить на американцев. И всё такое. Тогда зачем руководителем операции назначили генерала Штеменко? Знаешь, кто это? -
  - Нет.-
  - Они думают, и я не знаю. Но я всё-таки разведчик, и кое-что умею. Поднял и прозвонил старые связи, и что оказалось? Должность у него невзрачная - генерал по особым поручениям. Вроде бы, скорее даже чиновник. Но полномочия, знаешь, какие? Любые. Абсолютно любые. Потому что он фактически личный представитель Президента. Наш министр обороны с ним первым здоровается. Это о чём-то говорит. И он здесь! -
  - Значит, Ахмет действительно нужен нашим. -
  - Вначале я тоже так думал, но когда узнал подробности, поневоле пришла другая мысль. Если коротко - он всегда оказывается там, где наша власть, мягко говоря, обгадилась. К примеру, взрывы зданий в Москве. Когда их след потянул в сторону ФСБ, он и появился. Все свидетели сразу передохли или исчезли. Или вот, журналюгу одного замочили..., ну, если ещё короче - он какашки за властью подбирает. Ну, и задницу подотрёт, чтоб светилась. Такой вот ассенизатор в погонах. Чистильщик. Выходило, что мы с Ахметом - какашки, которые нужно убрать? -
  Кожевников рассмеялся, но без радости.- И я вдруг понял, что в этом случае рассчитывать не на кого. В напарники мне назначили какого-то незнакомого капитана. Штеменко же и назначил, руководитель, блин. Тут я взъерошился, и заявил Штеменко, что мне нужен другой. Которому смогу доверять. Упёрся до предела, и ему пришлось согласиться, чтобы я сам выбрал напарника.-
  - И ты... выбрал меня. - Сказал Юрий.
  - Извини, брат.- Усмехнулся полковник.- Привыкай к будням разведчика. То ты подставишь, то тебя подставят. Это не кино, в благородство играть. Пришлось.-
  - Но почему меня? -
  - Представляешь, - Кожевников усмехнулся ещё шире, - никого не оказалось, кому можно довериться. Я перебрал знакомых, всех друзей, и не нашёл такого, кто не выстрелит в спину. Если, конечно, Родина прикажет. Один только ты, обсевок от разведки, случайный незнакомец, и вообще говоря, идиот, если честно.... -
  - Спасибо. - Благодарности в голосе не ощущалось.
  Кожевников цепко глянул в глаза. - Да брось на мелочи обижаться! Ты правду цени. Штеменко ничего не поручал за моей спиной? Чтобы я не знал? Хоть что? Это важно.-
   - Да нет. Исполнять твои приказы. И всё.-
  - Вот видишь, и подойти не рискнул. - Кожевников усмехнулся. - Пошлёшь подальше, и всё, Родина утрётся. Однажды послал, и мало не показалось. По поводу твоего отчисления, между прочим, руководство собирало специальное совещание для преподавательского состава, прокол искали. Раньше система сбоев не давала. Стучали все, и на всех, и никто не отказывался. Это же святое для разведки. На одном доверии много не нашпионишь.-
  - И нашли? -
  - Конечно. Списали на разгул демократии. Благодаря тебе изменились тесты на профессиональную пригодность. Разработали новые вопросы, нацеленные на отношение человека к доносительству. Хитрые, косвенные. Теперь придурок вроде тебя на курсы не просочится. Выходит, ты спас невесть сколько людей от разведки, гордись. А я теперь хоть за спину спокоен.-
  - По-моему, ты преувеличиваешь страхи. Очень сильно Это только слова. Доказательств нет. -
  Кожевников глянул искоса и неприятно. - В том и дело, что есть. И это самое поганое. Ахмет обещал представить доказательство. Не знаю, какое именно, но в сообщении он употребил слово, равноценное русскому - "убийственное".-
  После молчания Юрка снова возразил. - Любое доказательство можно оспорить. Да и какое может убедить, что Президент США знал о нападении 11 сентября? Разве что собственноручное признание за его подписью. Он же не идиот.-
  - Всякое бывает в жизни, Юра. И ошибки. Даже у Президентов. Скоро увидим Интересно, что скажет Роберт, когда увидит это доказательство.-
  . - Зачем показывать? А если он работает на ЦРУ ? -
  - Говорил же, нет. -
  - Почему так уверен? -
  Кожевников помолчал, подумал, и принял решение. - Ладно. Роберт- сотрудник ФБР под шкурой офицера морской пехоты. В Комиссии по расследованию уж не идиоты сидят, чтобы доверить это дело ЦРУ. Но ЦРУ наверняка знает о нашей цели. И давно бы распылило всю группу на кровавые клочья, да что с того? За Ахметом пришлют другого Роберта и другого Кожевникова. Нет, им нужен только Ахмет. И его вещдок. Но не стоит так уж бояться цереушников. Это противник сильный, да, но это нормальный риск. От них есть шансы улизнуть. А вот от своих как спастись? -
  - Но... своим не верить ...- Юрий зажмурился, и мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть с волос налипшую паутину. - Должны быть причины, товарищ полковник. Одного Штеменко мне мало.-
   Кожевников хохотнул, и сказал: - Ты тоже можешь смеяться, Юра. Потому что причин нет. Просто наши - они...никакие. Люди без лица. Американцы - парни вполне определённые, а наши политики... кто они такие, вообще? Продадут, глазом не моргнув. Им бы только власть - и на всё накласть. Ничего за душой.-
  - Хорошо. - Тоскливо сказал Юрка. - Политики сволочи. Но и сволочи считать умеют. Им выгоднее вытащить нас живыми и....-
  - Ты не понял.- С досадой перебил Кожевников.- Были б сволочи, я бы весь с ног до головы обрыдался. От радости. И за себя, и за страну. Но они даже не сволочи. Они никакие. Даже Президент наш - и тот не вытягивает до сволочи, ну не вытягивает пока. Вроде пыжится, старается, раз Чечню возвращает, но до матёрой сволочи ой, как далеко. Щенок.-
  Юрий не находил, что возразить, потому что в голову взбрело расхожее в те времена выражение - " У России нет политики..." Значит, и политиков. Может, полковник и прав...
  - Ты что, не хочешь Ахмеда вывозить? - Спросил Юрий.
  - При чём тут хочешь или нет, у меня приказ. Я выжить хочу. Жизнь устроена малость по другому, чем кажется, а уж Большая Политика тем более. Знаешь, что мне в голову приходит? Уж очень Ахмед наплевательски относился к конспирации. С самого начала. Консульство России охранялось талибами. Не плотно, но всё-таки. Мог бы и наскочить со своими камешками на патруль вокруг консульства. Не наскочил. Да и потом..., короче, вполне допускаю, что сам Бен Ладен и посылал родственника.-
  - Зачем? -
  - Ну, это уже не ко мне вопрос, я только...-
  Договорить не успел - помешали. Босоногий мальчишка с автоматом наперевес появился, казалось, прямо из скалы, материализовался из камня. Глаза злые, зрачки расширенные - то ли от наркотика, то ли от ненависти. В пяти шагах появился, беззвучным привидением. Оба разведчика успели только повернуть головы - и замерли под дулом автомата. Дёргаться к оружию - полная бессмыслица, и Юра вслед за Кожевниковым поднял руки над головой, повинуясь короткой гортанной команде, отданной хриплым баском. Впрочем, следом за мальчишкой тут же появился и взрослый - чернобородый афганец довольно щуплого сложения, одетый в американскую военную форму, с автоматом на плече. Он улыбался, и заговорил неожиданно по русски:
  - Салам алейкум, дорогой друг. Я рад, что Аллах прислал именно тебя. Долго не виделись.-
  - Привет, Ахмет.- после паузы ответил Кожевников. Ответной улыбки он не выдал, но всё же добавил нехотя: - Я тоже рад тебя видеть.-
  Бородач отдал команду мальчишке, и тот чуть опустил автомат, отступив к скале. Глаза остались такими же злобными. Юра решил, что благоразумнее не вставать. Кожевников, видимо, подумал о том же, и афганцу пришлось присесть против них на корточки.
  -Не будем ворошить воспоминания, времени мало. Пришлось подслушивать, но этот грех Аллах, надеюсь, простит. Зато можно без вопросов вступить в беседу.-
   Он кинул взгляд на огромные, из белого металла, часы на запястье.
  - Ты правильно понял, полковник. Я выполнял волю Бен Ладена - да хранит его Аллах. А вот причину попробую объяснить. Во времена нашего с тобой знакомства, дорогой друг, многоуважаемый Бен Ладен - да хранит его Аллах - воевал против вас, посылая моджахедов из Пакистана. А его поддерживали американцы, финансами, и весьма результативно, не так ли? В последние годы афганской войны на помощь моджахедам Америка отстёгивала по миллиарду долларов, и большая часть этих денег шла через Бен Ладена. Америка - тоже враг Талибана, но разве не велел Аллах использовать одних врагов против других? Короче, было сотрудничество, и было доверие - к ЦРУ, которое конкретно работало с Бен Ладеном, да храни его Аллах. А вот после нашей победы в Афганистане начались проблемы. Америку не устраивал просоветский режим, но режим талибов их тоже не устраивал. Как его ни осуждал Запад, Талибан навёл в стране порядок, прекратил войну, но без помощи со стороны развиваться было невозможно. А Запад не признавал наше правительство, мы очутились в изоляции. Без помощи со стороны страна ничего не могла произвести на продажу, интересного для других. Это был тупик. Удавка для режима, где узлом было Америка. Бен Ладен стремился помочь афганскому народу, и потому давил на ЦРУ, с которым сохранил контакты, требуя отмены изоляции и признания Талибана. А как давить без угрозы? Пришлось и её организовать. Вначале это был обычный спортивный самолёт, который можно было загрузить взрывчаткой. Цереушники ответили, что это просто смешно, и тогда...-
  - Я понял. - Нетерпеливо перебил Кожевников. - Но с чего ЦРУ будет организовывать нападение на свою страну? Им деньги не за это платят. -
  -Конечно, друг мой, - Терпеливо сказал Ахмет, вновь глянув на часы, - но куда лучше сделать из врага друга и убрать источник угроз. Поэтому шли своего рода переговоры. Не забывай, что к тому времени американцы через талибов помогали чеченцам в борьбе против России.
  Я не знаю, с кем контачил Бен Ладен, но уверен, что на том конце был Директор ЦРУ. Словом, американцы убедили Бен Ладена, что для признания талибов нужна куда более масштабная угроза. С которой можно выйти на Президента. Которая заставит его изменить политику. Реальная угроза. Так мы пошли на сделку с дьяволом. -
  Ахмет снова глянул на часы, потом тронул наушник мобильного устройства, прицепленный к левому уху, и заговорил уже на своём языке. Явно докладывал, что всё нормально. Затем вернулся к русской речи, которая заспешила, словно пришпоренный скакун.
  - Бен Ладен не отдавал приказ об атаке, и не собирался отдавать. Американцы скомандовали от его имени, потому что получили контроль над группами смертников. Подозрение возникло, когда в ЦРУ передали сведения о первой группе. Вместо её ареста и начала переговоров с правительством ребята из ЦРУ потребовали сдать и остальных. Бен Ладен заподозрил подлянку от свиноедов, хотя логика в их требовании имелась - чем масштабнее угрозу ликвидирует ЦРУ, тем больше будет желание вступить в переговоры. Да и награда увеличивается. Но Бен Ладен потребовал гарантий, и американцы их дали, все мыслимые, а самому Бен Ладену они даже гарантировали персональную безопасность, причём реально гарантировали, я покажу потом - чем конкретно. Но этого всё равно было недостаточно. Тогда-то Бен Ладен и послал меня на контакт с русскими, чтобы через них передавать американцам сведения о других группах. Бен Ладен не верил янки, нужен был свидетель торговой сделки и главный гарант, Россия. Несмотря на прекращение холодной войны, Россия и Америка по прежнему остаются пусть не врагами, но уж точно соперниками.
  Мы же просили недорого - всего лишь признать режим, пусть с критикой, советами и оговорками - но признать эдак по факту, тихой сапой. И начать нормальные отношения.-
   Ахмет быстро и нервно оглянулся на мальчишку охранника, и понизил голос, хотя тот вряд ли понимал русский язык. А теперь и расслышать не смог бы.
  . - Нельзя было доверять свиноедам. Но теперь Бен Ладен, да хранит его Аллах, перестал верить и России. Она предала нас, промолчала и не остановила нападение Америки. Москва оправдалась войной за Чечню, из-за которой она не может обострять отношения с американцами. Поэтому решила промолчать и не поднимать скандала. Но готова помочь остановить войну и прекратить американскую оккупацию. Короче, сами обвиняйте американцев.
   Я уговорил Бен Ладена использовать последний шанс, потому что верю в Россию. В конце концов, в борьбе за мировое лидерство между вашими странами точка ещё не поставлена. Поэтому вы и находитесь здесь. Настал черёд Россия выполнить хотя бы часть обещаний. И мне страшно было слушать, полковник, все твои "предали" и "продали" в адрес Москвы. И знаешь - почему? -
  Кожевников пожал плечами.
  - Это значит, что Россия фактически сдалась американцам, и не остаётся вообще никакой надежды. Тогда Америка действительно победила. И перекроит весь мир по своему образцу. По праву победителя. В это я поверить не могу. Аллах такого не допустит. -
   - Ахмет, мне по барабану вся эта политика. - Хмуро ответил Кожевников.- Я жить хочу. Вот и всё. Что думаю, то и говорю.-.
  Ахмет вспыхнул белоснежными зубами. - От души надеюсь, что ты ошибаешься.- И добавил, глянув на часы - Время вышло. Положите оружие на землю, и следуйте за мной...-
  Он пружинисто поднялся, и скрылся за скалой, что-то сказав своему мелкому, но грозному вояке. Тот отошёл в сторону, и указал дулом автомата - живей! Разведчики потянулись к скале - похоже, горная площадка таила новые сюрпризы. За скалой чернел узкий проход, заметный только в упор. Пожалуй, и с вертолёта не разглядеть. Мальчишка сзади больно ткнул Юрку меж лопаток, и тот словно провалился в чёрный лаз следом за Кожевниковым. Ступени, по которым пришлось скатиться в черноту, оказались столь высоки, что сломал бы шею, если б не близость стен, которые не давали упасть. Впереди мелькал узкий луч фонарика, то и дело пропадавший за спиной Кожевникова, и вскоре из темноты ответил такой же лучик. Мигнул, и словно размножился в десятке, не меньше, жалящих в глаза снопов света.
  Они очутились в почти круглой пещере размером с хороший спортзал. И далеко не одни - их окружала толпа угрюмых бородатых мужиков восточной национальности, увешанных оружием. Когда они опустили слепящие лучи в землю, удалось разглядеть их глаза. Добрыми их назвать не смог бы и Папа Римский. Но и злобными назвать язык не поворачивался. Настороженные, это да. И очень, очень внимательные. Дула автоматов глядят вниз, но ощущение, что в лоб. Юрке не хотелось бы очутиться в этой пещере незваным гостем. Их бесцеремонно обыскали, толкнули к стене, а через толпу этих афганских мужиков степенно вышел одетый в белое. Мужик постарше, в бороде седина посверкивает. Глаза горят, как два фонарика. Или уголёчка. Интересный мужик, одним словом. Явно главный. Он начал что-то молотить языком, эдак печально и устало, но в конце речи кого-то облаял, повысив голос. Юра уловил, что об американцах мужик невысокого мнения. Он передал Ахмету какой-то белый цилиндрик размером с револьверный барабан или со шпульку ниток, после чего растворился в толпе охраны, которая втянулась вслед за ним в чёрный проход. Гости остались одни в гулкой полутьме, разбавленной тусклым светом двух фонарей.
  - Кто это? - Тихо спросил Юра.
  - А ты не понял? - отозвалась темнота бесцветным голосом Кожевникова. - Бен Ладен, собственной персоной. Внукам буду рассказывать. Если выберемся.-
  - Мы выберемся. - Сказал Ахмет. В луче его фонарика серебристый цилиндрик засверкал драгоценным камнем.
  - А что он говорил? -
  - Бен Ладен? - Кожевников сплюнул. - Что американцы - собаки. Нет, что любой пёс обидится, если назвать его американцем. И всё такое... Эта блестящая штуковина получена от ЦРУ. -
  Они поднялись по ступенькам обратно на горную площадку - в глаза ударило такое ослепительное солнце, что Юрка зажмурился.
  - Ахмет, что за электронику ты получил? - Спросил Кожевников, озираясь по сторонам. На площадке ничего не изменилось.
  - Называется "Джерри". Устройство типа компьютера, только сложнее. Это и есть гарантия физической безопасности Бен Ладена. С ним можно не опасаться американских ракет. Раньше Джерри защищал Президента Соединённых Штатов. -
  - Это и есть доказательство? -
  - Да. Второго такого просто не существует. Оно убедительнее любой расписки, которую можно подделать. Сделать "Джерри" под силу лишь Америке. И что важно - в ключевых программах хранится отпечаток указательного пальца Бен Ладена И мой тоже, кстати.-
  - А твой зачем? - Удивился Кожевников.
  - Чтобы работать с "Джерри". Отпечаток пальца - это допуск, вроде пароля. Сверхзащита. Иначе невозможно включить. Я с ним постоянно работал, охранял Бен Ладена. Там есть и отпечаток цереушника, который обучал работе. Кстати, этот Роберт Палмер ваш бывший гражданин, по русски общались. Надо попробовать перевести допуск на кого-то из вас.-
  - Зачем? -
  - От автоматной пули Джерри не спасает. Если меня убьют по дороге, кто-то должен занять моё место. Вы же хотите уцелеть? -
  -Не понимаю...- Начал было Кожевников, но передумал, энергичным взмахом руки пресекая прения. - Ладно, расскажешь потом. Мне придётся людьми командовать, поэтому... Юра, сделай, чего скажет. А я пойду, разведаю - можно ли возвращаться. -
  - Постой. Джерри привередливый. Я оказался двадцать третьим по счёту. Остальных Джерри попросту не "увидел". Дело не только в отпечатке, человек особый нужен...- Ахмет наморщил лоб. - Как бы это поточнее..., он отчетливым должен быть, а не обычной мутью... -
  - Юра как раз такой. - Перебил Кожевников. - Подойдёт куда вернее. -
  И ушёл высматривать с края скалы изменения в обстановке внизу.
  Ахмет присел на камни и вынул из вещевого мешка защитного цвета серебристый ноутбук по виду, но потолще. Сверху мигал красный глазок. Ахмет накрыл его пальцем, и чемоданчик пискнул - вместо красного замигал зелёный. Юра сел на камень рядом.
  - Теперь откроется. -
  Внутри оказался дисплей, а вместо панели управления - ряд из четырёх кнопок разного цвета, и углубление круглой формы, куда Ахмет вставил серебристый цилиндрик. Чемоданчик снова пискнул
  - Дай правую.- Велел Ахмет.- Попробуем активировать новую ячейку. -
  Он прижал его указательный палец к прозрачному глазку в правом верхнем углу. - Держи. Надеюсь, "увидит".-
  Сам прижал указательный палец к такому же бесцветному глазку в левом углу.
  - И долго держать? -
  - Не больше пяти минут. Если этого не хватит...-
  Чемоданчик снова пискнул.
  - Быстро тебя разглядел! - Удивился Ахмет. - Теперь можешь управлять Джерри, но изредка он требуется подтверждение. Как заморгает - дашь ему "пальцем в глаз". Иначе отключится. Управлять очень просто. Если нам не повезёт, наблюдай за моей работой, сообразишь. Чтобы передать допуск, сделаешь так же - палец в правом, а твой - слева. Там миниатюрная камера, тепловой датчик, магнитный, ещё что-то. Все параметры записываются автоматически. Всё понял?-
  -Вроде..., но разве это сверхзащита? Палец и отрубить можно, да и под пистолетом заставить .... -
  - Палмер уверял, что нет. - Ахмет усмехнулся. - Дело не только в отпечатке, всё куда сложней. Джерри не проведёшь. Это действительно сверхзащита. Видишь - экран спокойный. Значит, целей пока нет...-
   Юра открыл рот для очередного вопроса, но на площадку вернулся Кожевников: - Отходим. Всё чисто. -
  Полковник успел превратится из тоскующего расхлебая в живую машину "спецназ ГРУ", нацеленную на боевую задачу. Словно закрутил до отказа внутренний винт, стянувший детали в цельный механизм.
  Со скалы на дорогу спустились быстро, по верёвочной лестнице, которую из-под валуна достал Ахмет. Он слезал последним, дождавшись сигнала от полковника, что всё в порядке.
  Подойдя к ближнему джипу, Юра заметил, что
  Роберт внутри говорит что-то по рации. Увидел это и Кожевников.
  - Ты кому докладываешь? - Заорал он, распахивая дверцу.
  - Вертолёт предупредил. О готовности. -
  Почти в каждую их "командировку" на случай срочной эвакуации дежурил вертолёт наблюдателей ООН, с которым и поддерживал связь Роберт.
  - Извини, совсем забыл. - Кожевников нервно огляделся.- Нет, вызывать пока не будем. -
  - Почему? Это же мулла Ахмет Малик, так ведь? Зачем рисковать? Осталось включить радиомаяк, и вертолёт полетит к нам.- Сказал Роберт, протягивая руку к панели приборов.
  - Отставить. - В тоне полковник чудился нацеленный пистолет. - С чего ты взял, что это Ахмет? -
  - Мне фотографию недавно передали. - Удивился Роберт.
  - Кто?! -
  - От ваших получили. Тебе разве не сообщали? -
  - Нет. Я не знал.- Кожевников и Ахмет переглянулись. У каждого в глазах мелькнула одинаковая мысль о предательстве Москвы - так понял Юра, во всяком случае. Но озвучивать её не стали.
   - Всё равно, маяк отставить. -
  - Почему? -
  - Потому. Ещё вопросы есть? Тогда поехали. Не нравится мне это место. - Сказал Кожевников. - Я за рулём.-
  Его замысел затемнить сорвался, но полковник, видимо, надеялся на что-то другое. Юра подумал, что если ЦРУ и впрямь замышляет ликвидацию, могут вести и спутниковое наблюдение. Прикончить их легче всего здесь, в пустынной местности. Если доберутся до многолюдного Кабула, это будет труднее. Надо рвать когти, и шустрее.
  Едва расселись, джип рванул с места, и понёсся вперёд. Второй джип с охраной сразу отстал - не ожидал, что Кожевников повернёт машину на бездорожье. В принципе, они всегда возвращались в Кабул другой, но всё-таки дорогой. Спросил об этом и Роберт.
  - А так спокойней. Не боись, не заблудимся. С нами Аллах, и слуга его, Ахмет. - зло отвечал Кожевников.
  Роберт пожал плечами: - Я считаю, безопасней дожидаться вертолёта. -
  Кожевников не верил вертолёту. И потому вовсю гнал джип по каменистой полупустыне красноватого оттенка, не жалея подвесок и пассажиров, которых от тряски и ударов едва не тошнило. Юрка поглядывал в небо - если ЦРУ следит, атака будет сверху. Проще навести самолёт, чем пытаться перехватить их наземными силами. Оказалось, в ЦРУ рассудили точно также.
  
  Глава 10 Бегство под "булыжниками".
  
  Первым истребитель разглядел Ахмет, когда его и разглядеть было невозможно. Но афганец пользовался другим устройством. Едва усевшись на заднем сиденье рядом с Юркой, достал свой ноутбук и раскрыл на коленях.
  Экран оставался пустым, и вскоре Юра отвернулся к окну. Будничный голос афганца вернул голову обратно.
  - Придержи меня за плечо, чтоб не бросало. Проявилась цель на десять часов. -
  Пришлось удерживать его левой рукой, и смотреть на монитор, где в левом верхнем углу появилась белая точка. Палец афганца показал на чёрную кнопку. - Эта должна отключать двигатели, но с началом войны Палмер её заблокировал. Я его чуть не пристрелил, но этот псих настоял на своём. Надо было хоть в морду заехать..., вот же сволочь упорная! Так что самолёт я уже не остановлю. Но всё остальное работает безотказно. -
   И нажал белую кнопку, после чего дисплей начал изображать собой нечто вроде голубоводого квадратного пруда, в центр которого незримый бездельник кидает камушки, и от них по воде ритмично разбегаются круги. Только тут ещё и цифры побежали, и слова - нечто по оружейно-ракеткной тематике.
   -Я справлюсь с его мусором.- Ахмет нажал центральную кнопку красного цвета.
   К этому времени самолёт уже заметили, разглядели и слегка запаниковали, потому что истребитель не среагировал на сигнал опознавания, который посылали по рации, и явно нацеливался атаковать. Может, радио было не в порядке, или пилот был глухим. Но уж слепым точно не был, однако и на сигнальный огонь горящих файеров - оранжево-зелёный,- он также не реагировал.
  - Он рехнулся! - заорал Роберт, увидев огневые всполохи под крыльями атакующего истребителя. Как неожиданно обрывается на войне человеческая жизнь, что оставила им время только на вздох и ругань на выдохе, пока летят ракеты. Кожевников крутанул руль, вжав тормоз в пол, и джип встал, едва не перевернувшись. В клубах поднятой пыли они распахнули дверцы, оглушённые непонятным свистящим рёвом и глухим ударом впереди машины. Вдохнули и выдохнули, и ещё раз, и ещё...и были ещё живы. Спустя миг поняли и причину - ракеты не взорвались. Один стабилизатор высоко торчал из песка в метре от переднего колеса, второй - в пяти метрах. Оба дымили догорающими остатками топлива.
  - Он рехнулся! - истерические нотки в голосе Роберта заставили очнуться от ступора. Рокот истребителя с неба затухать не собирался - хищник разворачивался на второй заход. Пролетев далеко вперёд, "Фантом" взмыл в голубое небо, закладывая вираж для возвращения. Скорость у него огромная, и минуты две-три для спасения ещё было.
   - Надо вернуться к скалам.- Предложил Ахмет на удивление спокойным голосом. - Там есть, где укрыться.-
  Кожевников кивнул, завёл заглохший мотор, и погнал напрямую к ближайшей скальной гряде, возвращаясь на покинутую дорогу. Второй джип избежал атаки, потому что сильно отстал. Когда помчались ему навстречу, им пришлось срочно разворачиваться.
   - Гоните быстрей, пилот свихнулся! - крикнул пехотинцам Роберт. Скалы предгорья приближались куда неспешней, чем самолёт, который уже завершил разворот на краю голубого неба. Серебристая черта превратилась в точку, и плавно снижалась, увеличиваясь в размерах.
  - Кажется, принимает нас за талибов. - Тускло пробормотал Роберт. Он не верил своим словам, но признать правду не хотел. А она в том, что пилоты выполняют приказ.
  Ахмет смотрел на монитор - тот пускал прежние "круги на воде". Юрий всё не мог поверить, что это действительно Ахмет нейтрализовал ракеты. Скорее, им дико повезло. Но второго шанса не выпадет. Если атака не ошибка, значит, это ЦРУ. Запросто, при их технике. Через спутники над Афганистаном. Оптика мощная, номера машин разглядишь.
  Ахмет опять нажимал кнопки. Что он говорил о серебристом цилиндрике Джерри - защищал Президента США? От чего? Может быть...., от нападения своего же, американского пилота, сидящего за штурвалом боевого истребителя? Пилота, который свихнулся от наркоты или от ислама? В душе зажглась безумная надежда.
  Джип с огромной скоростью приближался к каменной глыбе, похожей на уснувшего слона - за ней можно было спастись от ракетного удара, но они не успели - ракеты летели быстрее. За миг до того, как джип юркнул за спасительную глыбу, его накрыло тучей пыли, волной рёва, свиста и огня...уже знакомого...но они снова дышали...уже в безопасности.... Потому что ракеты опять не взорвались. Второй джип едва не получил под зад - ракета ударилась в песок совсем рядом, накрыв пыльным фонтаном все сигнальные огни, которые морские пехотинцы держали в руках до последнего мгновения. Обошлось, пострадавших не было.
  Быть не могло, чтобы на пентагоновские конвейеры по сборке ракет пробрались тайные исламисты. Это Джерри. Он спасёт... Поэтому в коротком совещании под скалой Юрий поддержал безумное, на взгляд Кожевникова и Роберта, предложение Ахмета прорываться в Кабул напрямую, через пустыню.
  - Мы не пострадаем. - С чуть презрительной улыбкой заверял Ахмет, поглаживая ноутбук на коленях, сбоку которого ритмично помаргивал зелёный огонёк.
  Совещались после того, как самолёт улетел. Возвращаться по дороге казалось ещё опасней. При корректировке со спутника на любой легко поставить засаду. Роберт опять предложил сидеть и ожидать вертолёта, но командовал Кожевников, а Кожевников вертолёту не верил. Он поверил Ахмету, и они вновь помчались по пустыне, надеясь, что в армии США не так много свихнувшихся лётчиков.
  Но они зря уповали на добросовестную работу армейских врачей - психов, желающих стрелять по своим, скоро можно было выстроить в очередь. Не прошло и десяти минут гонки, как из-за холма впереди вынырнули два Фантома. Они пролетели буквально над головами, оглушив ревом реактивных двигателей, и успели дать три ракетных залпа по второму, отставшему джипу. Тому пришлось лавировать словно в лесу, между торчащими из песка стабилизаторами, пока Фантомы разворачивались для второй атаки. Впрочем, стрелять из пушек и пулемётов не стали, опять пролетев над головами. Возможно, пришли в разум, потому что больше не возвращались, но в атакованном джипе занервничали, и начали высказывать претензии по рации, но вовсе не по качеству сборки родных ракет, которые упорно не взрывались. Их интересовало, что думает их начальник о неожиданной агрессии родимой авиации, и что собирается предпринять? Воевать на стороне талибов морские пехотинцы почему-то не собирались. Роберт ничего не мог объяснить, и потому обматерил микрофон по-американски, приказав не отставать, как охране и положено.
  А психи из армии США не замедлили представить новое доказательство своей полноценности, от которого в голос завопили сидящие впереди. Юра только успел поднять голову, и увидеть стремительно растущую точку над горизонтом в колечке раскалённых реактивных газов - крылатая ракета, летящая в лоб. До этого наблюдал за экраном на коленях афганца - тот показывал, что типов, которые собрались на берегу пруда кидать камушки, становится всё больше. Круги шли из самых разных частей экрана, и самые разные по размеру. Но самый крупный наползал сверху экрана к центру. Прибор Ахмета, видимо, показывал источники опасности, вроде ракет и самолётов. А подняв глаза на вопль спереди, увидел блестящее подтверждение своей гипотезы. Крылатая ракета и впрямь блеснула на солнце, когда пропахала в тучах пыли борозду в пяти метрах левее джипа. Кожевников сумел вывернуть руль за миг до столкновения, и "Томагавк" прогрохотал мимо, оглушил, забросал песком, перевернулся и покатился дальше кучей обломков.
  - Они с ума сошли! - запоздало завизжал Роберт, и американские военные поспешили прислать этому очередное доказательство. Судя по экрану, оно прилетело сзади - догнало и обогнало, родив множество кружков помельче.
  - Б-52. -показал палец Ахмета. - Проклятый бомбёр, собака. -
  Источники пульсации гасли один за другим, а с неба в нарастающем свисте принялись падать стофунтовые бомбы. Теперь вопили все четверо, заглушая вой авиабомб, которые падали, словно камни - слева, справа, спереди и сзади - падали, врезаясь в песок с глухими ударами. Свист, удар, столб пыли - и торчащий короткий стабилизатор, похожий на перевёрнутый пенёк с отсечёнными корешками. Кожевников выкручивал руль, как матрос свой штурвал в штормовую погоду - туда-сюда, на каждый удар волны в рулевую лопасть. И ухитрился не наехать ни на один "пенёк". Перед последним "пеньком" у него сдали нервы, и нога ударила в тормозную педаль. Джип встал, мотор заглох, а в наступившей тишине далеко позади них гулко лопнул огненно-чёрный разрыв.
  - Одни бомба бракованная. Взорвалась-таки, гадина. - С удивлением сказал Ахмет. - Вот вам и американское качество. - Он был спокоен, хотя щёки малость потеряли смуглую краску. Его спутников запоздало колотило - кого дрожью покрупнее, кого - помельче. Пехотинцы в подкатившем джипе вообще показались никакими - просто сидели и тупо таращились по сторонам. Или в небо, меняя выражение дебилов на выражение напуганных дебилов. Джип только чуть притормозил, и проехал дальше, прибавив газу - наверняка от мысли, что упавшие так кучно бомбы могут разом взорваться. Лучше побыстрее покинуть смертельный участок.
   Такая мысль пришла в голову и Кожевникову, но немножко поздно, потому что воздух вокруг словно зашелестел, а песок кругом - ожил и застучал, словно живой. Страшный удар в голову на миг погасил в глазах Юрки дневной свет. В ушах словно колокол лопнул. Спустя миг сообразил - это звенела каска, которая спасла голову...
  - Что это было? - Простонал он, с трудом стаскивая каску с головы, которая словно раскололась от боли. Ахмет вытаскивал из спинки кресла застрявшую миниатюрную авиабомбочку, похожую на снаряд для миномёта. Он безжалостно раскачивал и дёргал её, как больной зуб, пока не вытащил.
  - Кассетная. Ты в каске родился, Юра. - Немножко нервно захохотал он, показывая белые зубы. - Бомбёр сбросил на нас целый контейнер.- Он показал рукой - вокруг джипа из песка торчали десятки таких бомбочек, вдобавок к прежним, большим.
  - Как голова? Цела? - Спросил Кожевников.
  - Гудит.- Сказал Юра, разглядывая треснувшую каску. Голова действительно гудела. И адски болела, но это уже мелочь.
  - У кассетных на контейнере общий радиовзрыватель. Повезло, что не сработал. - Сказал Роберт. - Иначе от нас остались бы только кровавые клочья. Но откуда? У наших войск их не может быть. Кассетные бомбы запрещены Гаагской конвенцией.-
  - Припасли, для особо важных персон.- Ахмет выбросил бомбу наружу. - Поехали, пока ещё что не рвануло. -
  Мотор ожил, и вскоре они на предельной скорости обогнали первый джип, здороваясь с каждой колдобиной жалобным криком рессор. Красно - бурая равнина, утыканная кустиками, исполосованная трещинами, тянулась до горизонта. Типичный ландшафт для полупустыни. По нему и мчались джипы в направлении Кабула, пока не заметили звено чёрных вертолётов, летевшее далеко над горизонтом. Кожевников тут же укрыл машину в неглубокую впадину. Вроде не заметили, прожурчали себе дальше, других американцев бомбить..., то есть, афганцев...
  Юра поймал себя на мысли, что болевшая голова плохо соображает. Утешило, что у остальных, у пехотинцев, "крыша" вообще съехала - разбежались и залегли, прячась от родных вертолётов.
  Из командирского джипа никто не разбежался. Обсуждали, что делать. Роберт снова "завёл пластинку" про маяк. Если б в самом начале его включили, сейчас бы уже приземлялись на военном аэродроме под Кабулом. Там ждёт Джон Гринсдейл, представитель ООН, которого Директор ФБР сумел припахать для помощи в эвакуации. Увидев на физии Кожевникова недоверие к этому неизвестному типу. Роберт малость пригасил его воспоминаниями своего детства, где этот Гринсдейл частенько приходил в гости к родителям. Короче, давно знаком, можно верить. Он и держит вертолёт для эвакуации. Едва включить радиомаяк, сразу вышлет...
  ...по их души. И отстреляется всем боезапасом. - Только такое предположение и пролезло Юрке в больную голову, но он его не высказывал. К чему обсуждать очевидное? Однако полковник буркнул, что ЦРУ явно удалось скормить армейским штабам дезинформацию о двух джипах, захваченных талибами в этом районе, и рассчитывать теперь приходиться только на себя, захватчика. Хуже всё равно не будет, включай свой маяк. Но ждать тут очередной бомбёжки кажется ему пределом тупости. Пересечемся с вертолётом по пути в Кабул, поглядим - кто расторопней. Если окажемся мы, будем прорываться по резервному варианту - к российскому консульству. Роберт заспорил только по инерции. Понял, что военная база явно приготовилась к вторжению, и будет отбиваться до последнего. Значит, консульство. Вокруг него блокпосты охраняемой зоны, под защиту которых по оживлённым улицам города они проберутся без особых проблем. Оттуда можно будет связаться с Вашингтоном. К согласию подтолкнуло полное отсутствие дальней связи - на всех частотах звучал непонятный вой. Видимо, это выло ЦРУ.
  Когда выбор сделали, полковник Кожевников повернулся к Юре.
  - Раз решились за консульство, боюсь, в Кабуле придётся кое-что уточнить. Сделаешь одну проверочку, на вшивость. -
  - Кого? -
  - Да генерала нашего, Штеменко. Дойдёшь по одному адресу, и кое-что спросишь. Ничего сложного. Но...ладно, это потом, если до Кабула доживём.-
  Если..., это было далеко не простое "если", и потому потребовало разъяснений от Ахмета. Тот заверил, что техника проверена не раз. Отключает по команде всё, что возможно из электроники в системах огня и наведения всех американских ракет, самолётов и вообще всего прочего, что возможно. По словам Роберта Палмера, того самого специалиста, что передал Джерри талибам, программное обеспечение в американской военной технике, поступающей в Афганистан, настроено на высший приоритет команд с Джерри. Помните два Фантома, которые развернулись после ракетных залпов, догнали нас, и... улетели? Джерри заблокировал их автоматические пушки и пулемёты, потому и улетели, убедясь в этом после своей второй атаки. Короче, пробьемся, не сомневайтесь.
  Роберт включил радиомаяк, махнул рукой второму джипу, и полковник завёл мотор. На этот раз Кожевников не стал устраивать гонок. Ехали на приличной скорости, но ямы и колдобины получали от него вполне достаточное уважение, которое поддерживал и Ахмет регулярными докладами "всё чисто". Это было непривычно, и бодрило больше, чем прежние атаки ВВС США, так что через час продвижения в сторону Кабула Юра ощутил нечто вроде облегчения, когда Ахмед доложил о цели на двенадцать часов.
  Вскоре на горизонте загудела точка. Это был вертолёт, но агрессивный или мирный, дисплей Ахмета пояснить не мог, просто высветил сверху точку и "погнал волну", на этот раз двойную.
  - Юра, придётся отбиваться. - Сказал Ахмет. - Джерри отключит его пушки и встроенные пулемёты, но в Анаконде может торчать и стрелок со своим пулемётом, по опыту знаю. Простой или крупнокалиберный, не знаю, но уж точно без всякой электроники. -
  - У нас тоже есть. Крупнокалиберный. - Юрка обрадовался возможности хоть что-то делать. Невыносимость ожидания исчезла в приливе злости. Откинув брезентовый верх машины, вцепился в рубчатые рукояти тяжёлого пулемёта, и передёрнул затвор. Роберт зажёг оранжево-зелёную дымовую шашку - для проформы запалил, на авось, потому что вертолёт явно атаковал. Но вдруг пилот рехнулся, и передумал стрелять по своим? Хотя казался нормальным, нацеливая скорострельные пушки, способные за пару секунд превратить обе машины в железные клочья. Но когда Анаконда с грохотом пронеслась над головами, так и не выстрелив, на лице Роберта вспыхнула улыбка сумасшедшего - на железном брюхе ясно виднелась знакомая ооновская эмблема. Он вцепился в локоть с воплем "Не стреляй, это наши!", спасая вертолёт от очереди стограммовых свинцовых "карандашей" с никелевым наконечником.
  Американцы извечно перебарщивают с оптимизмом. Всё у них всегда о,кей, и наплевать на реальность. А стальная "реальность" между тем развернулась, догнала и зависла, глядя пустыми жерлами своих автоматических пушек. Которые не стреляли. И опять не стреляли. И...когда пилот в этом убедился, он развернул вертолёт бортом, в котором распахнулась железная дверь. Из чёрного проёма выщелкнулось пулемётное дуло, и не тратя времени на всякие церемонии вроде прицеливания, выбросило длинное пламя пулемётной очереди по второму джипу. Тот резко вильнул в сторону, и перевернулся. Вокруг него вздыбились песчаные фонтаны Из шести морских пехотинцев, что находились в машине, выскочить попытался лишь один - пуля сорвала его голову, словно орех.
  Юрка стряхнул руку американца, и повернув пулемёт, нажал на спуск - загрохотавшая очередь наискось хлестанула по вертолётной морде, заставив вздыбиться и резко отвернуть винтокрылого упыря. Это сбило прицел пулемётного виртуоза, который перенёс огонь на них. Вокруг джипа засвистел воздух, а два гулких удара по правому борту заставили Кожевникова резко крутануть руль.- Стой! - заорал Юрка, с трудом удержавшись на ногах. Трудно попасть в вертолёт на ходу, и полковник успел это сообразить - машина развернулась и встала, как по заказу борт-стрелка - такой профессионализм и спасает жизнь. А вертолётчик на миг забыл про своего снайпера за пулемётом, и пока выравнивал и поворачивал стальную махину, Юра успел поймать летающего урода в прицельный круг. Они начали стрелять одновременно. Тот, сверху, извернулся невесть как, и ухитрился из пикового положения вздыбить песок позади джипа и пробить колесо прежде, чем точная очередь в дверной проём отсекла его от желания шевелиться. Словно монеты от должника, пули звякнули в кошельке кредитора - сполна расплатились? Сполна...Вертолёт шатнуло, словно пьяного, и повело в сторону. Он пытался выровняться и подняться, но вторая очередь оставила чёрные дыры под винтом и толкнула набок. Тёмную тушу крутануло на месте, она задрала хвост, и тяжело рухнула мордой в песок, упала набок, вздыбив тучу пыли. В этот пыльный клуб Юрка и послал остаток боезапаса - и получил отклик в виде гулкого взрыва и языков пламени.
  Спасать вертолётчиков как-то никому не пришло в голову. Быстро поменяли развороченное пулей колесо на запасное, и снова помчались, затравленное поглядывая в синие небеса - чистые и честные глаза ЦРУ, которое всем, всем, всем хотело только добра. Всем американцам. И пусть мелкие тараканы вроде них не пытаются мешать этим благим намерениям. ЦРУ использует всю мощь народа и страны, чтобы растереть их в чёрную грязь...- примерно такие мысли вспыхивали в голове под тряску в побитой машине, когда он глядел в раскаленную синеву неба, вдыхая раскалённый воздух пустыни пересохшим горлом.
   Оно бы и использовало, треклятое Разведуправление США, кто бы сомневался, да тараканы оказались шустрыми, и времени применить всю мощь просто не дали. Только ещё один Томагавк, крылатую ракету в две тонны весом, и в десять тонн тротилового эквивалента, и успело швырнуть ЦРУ в пронырливых тараканов в десятке километров от пригородов Кабула - от отчаяния, может быть. Возможно, надеялись на суперточность ракеты - не взорвётся, так просто тушей своей раздавит, когда на джип шмякнется. Но туша пропахала пустыню в трёх метрах от борта джипа, оглушив грохотом и обдав песком и жаром - Кожевников опять сумел увернуться, в ГРУ раззяв не держат.
  Возможно, именно тогда в голову Юры и забрела неясная мысль, которая много позже окрепла и превратилась в уверенность - ничего нового в войну цивилизация не принесла. Нового по сути, в самом принципе. Нет, прежнее кидание камней, с чего и начинали дикари. Кидание на огромные расстояния, и с многократным усилением удара с помощью взрывчатой начинки камня. Но принцип тот же. Побеждает нация, которая кидает камни точнее. Дело вовсе не в весе камней. Дело в точности. А она достигается... непросто. Напряжением всех и вся возможностей страны. А точнее, людей, которые там живут.
  
  Глава 11. Ошибка перевода.
  
  Машина въехала на пыльное, разбитое гусеницами танков шоссе, и устремилась к городу. На въезде находился пост американских войск, походивший на маленькую бетонную крепость. Чернокожий сержант, что вышел на дорогу под прикрытием двух пулемётов, рукой махнул, разрешая проезд, едва разглядел лица. Он тормозил для проверки только машины афганцев. Второй пост, в трёхстах метрах, из афганцев- союзников, вообще остался равнодушен - тем в голову не могла забрести дикая идея проверить американский джип. По всей видимости, агентура ЦРУ явно витала в небесах. В Кабуле, набитом американскими войсками и вооруженными афганцами, они оказались в большей безопасности, чем в безлюдной пустыне. Бросать бомбы на Кабул ЦРУ не рискнёт. Попробует прихлопнуть по другому.
   Ахмет понял это первым, и выключил свой прибор, просто вытащив белый цилиндрик Джерри. И сунул его небрежно и привычно в нагрудный карманчик. Юра как-то постепенно забыл про опасность, наблюдая шумные улицы города, толпы афганцев и весьма частые американские блокпосты на перекрёстках - напряжёние мышц потихоньку спадало, а голова болела всё сильнее. Пожалуй, получил сотрясение мозга - порой плыло в глазах. И подташнивало.
  Полковник Кожевников остановил джип уже недалеко от российского консульства, на относительно тихом перекрёстке. Стайка ребятишек играли в войну, да три женщины в чёрных балахонах обсуждали свои новости.
  - Что случилось? - насторожился Роберт.
  - Поговорить надо. Юрка, ты ему не всё переводи. - Ответил Кожевников по русски. Он развернулся, чтобы глядеть назад, ухватясь рукой за край кресла и согнув ногу. - Ну, что? Проверим на гнильё нашего генерала? -
  - Сделаю, что надо. Только голова сильно болит. Лишь бы не сложно, я плохо соображаю. -
  Полковник говорил, часто облизывая сухие губы и пристально глядя в глаза, словно искал там нечто вроде подвоха.
  - Задача простая, как у первоклашки, не волнуйся. Пойдёшь вот по этой улице, всё время прямо. Возьми автомат в руки, так, на всякий - тут район тихий, днём на американцев не нападут. Тем более, на русского. Ты с Калашом и в тельняшке, вид одичалый - ну, чистый шурави-десантник, афганцы по таким соскучились. Даже талибы поздороваются, зуб даю.- Кожевников улыбнулся и подмигнул.- Словом, не дрейфь.-
  - С чего? Первый день, что ли? - удивился Юрка. Днём афганские улицы были достаточно безопасны для человека в военной форме - американцы умели поддерживать порядок.
  - Дойдёшь до мечети - одна попадётся, а через два дома за ней увидишь автомастерскую. Спросишь Амирхана - это хозяин. Такой крепкий мужик с чёрной бородой. Правая рука висит - протез. Скажешь, что пришёл узнать о заказе из российского консульства. Мол, ещё утром послали забрать, но ты освободился только к вечеру. Заказ на два цинковых гроба. И деньги покажешь, доллары. Вот эти. - Кожевников сунул в руку туго свёрнутые деньги.
  - Не понимаю. -
  - Твоё дело - не понимать, а выполнять. Но я тебе объясню. Мастерская Амирхана паяет цинковые гробы для российского консульства. Оно заказывает эти цинки для перевозки на родину трупов российских граждан. В Афгане они на фиг больше никому не нужны, тут хоронят по другому. Гробы никто и не делает, кроме Амирхана. У американов свои гробы.-
  - И что из этого? -
  - А ещё разведчик. Правильно тебя отчислили. Упрямый - ладно, полезная черта. Но ты ещё тупой. - Укорил Кожевников. - Если у Штеменко приказ подвести нас под ноль, он заранее закажет гробы. Жара, да и в каком виде нас доставят? В расклочкованном? -
  - Так просто ? - поразился Юра. - Неужели не сообразит, что может проколоться? -
  - Он же генерал.- Ухмыльнулся Кожевников. - Значит, тупой. Не по молодости, как ты, а по званию. Генералы мелочей не видят.-
  - А если этот глазастый? -
  - Значит, судьба.- Сказал Кожевников.- Короче, мы стоим здесь, и ждём доклада по рации. Если гробы не заказаны, сразу едем в консульство. Тебя ждать не будем, переговоры могут засечь.-
  Любопытство Роберта Юра пресёк кратко и достаточно убедительно.
  - Обсуждаем вопросы безопасности.-
  Но Ахмеду перевод не требовался, и он прервал молчание. - Саша, это паника. Ты не в себе. Поехали.-
  - Может, и паника. - Мрачно сказал полковник. - А только твою фотографию в агентурное дело я не помещал. Не такой я дурак, чтобы агента рассекречивать. В деле даже имени не было, только псевдоним. Имя потом пришлось называть. А уже по нему начальство и фото где-то раскопало. И отдали американцам. Зачем? Не нужен ты нашим, вот что это значит. Нас продали. Есть желание с Юркой прогуляться? -
  - Ты не прав. - Тихо ответил афганец, но смуглости на щеке поубавилось. - Я еду. -
  - Тогда хоть чемоданчик свой ему отдай. Проверка слабенькая, может не сработать. Если честно, за соломинку хватаюсь. -
  Ахмет упрямо мотнул головой, но когда машина заехала задом в тихий проулок, чтобы глаза любопытным не мозолить, и Юра взял автомат, собираясь выйти из машины, афганец быстро сунул что-то в его нагрудный карман, мимикой показав молчать. Юра едва обратил внимание, башка трещала. Ну, что-то в карман запихнул. Значит, надо. Потом...
  Выбрался из машины и зашагал по указанной улочке, настолько узкой, что две машины не смогли бы разъехаться. Минут через пять увидел мечеть, а за ней и мастерскую - опозналась звонким стуком по железу, груде покрышек и прочего ремонтного хлама. Попадавшие навстречу закутанные до глаз женщины прижимались к стенам домов, а два бородатых афганца, по виду сплошные талибаны, и впрямь заулыбались, так и не ответив на приветствие встречного шурави.
  Когда Юрка постучал в железные ворота мастерской прикладом автомата, из них вскоре вышел приземистый, в прожженном фартуке, чернобородый крепыш - сам Амирхан, как стало понятно по пустому рукаву под поясом. Бородач широко и привычно обнажил в улыбке крепкие белые зубы, какие редко увидишь в России. Разве только в рекламе зубной пасты на телеэкране. Вряд ли Амирхан пользовался ею хоть раз в жизни. Всё же спросил: - Амирхан? -
  - Я Амирхан. Что хотеть, друг? Машина чинить? Автомат чинить? Всё сделать.- Бородач произнёс это на очень ломаном русском, и настороженность в его чёрных зрачках растаяла. Из-за его спины на миг выглянул чумазый молодой парнишка. Похож. Сын, скорее всего.
  -Да нет... - Юра ощутил себя дураком - ...я насчёт гробов. Цинковые. Заказ из консульства. Я пришёл забрать их. Два гроба...-
  - Ай, нэт. - Амирхан покачал головой.
  - Из российского консульства заказ. - Уточнил Юра. - Точно - нет заказа? -
  - Нэт, нэт. - Амирхан повернул голову и что-то спросил. Звонкий голос ответил из глубины мастерской непонятной скороговоркой. - Ахмет повел здоровой рукой в ту сторону и повторил: - Тошна - нэт.-
  С души Юры исчезла давящая тяжесть - со стыдом понял, что поверил Кожевникову. Не если не верить своим...., как тогда работать? Как вообще жить? Он выдернул из карманчика маленькую рацию, и нажал кнопку вызова.
  - Всё нормально, товарищ полковник. Пересолили с недоверчивостью. Можете ехать.-
  - Значит, всё-таки выйду на пенсию. - Отозвалась рация.- А в такие тухлые щи, что заставили хлебать, соли лучше не жалеть. Невкусно, зато не загнёшься. Пожелай удачи. Мы едем.-
  - Удачи.-
  Юрка сунул ненужную больше рацию в боковой карман, где наткнулся на пачку сигарет. И вдруг до головокружения захотелось курить. За сегодняшней нервотрёпкой совсем позабыл вредную привычку. Вот так. Хочешь бросить курить - займись делом. Вспомнилось, как горел сбитый вертолет. Нет уж, лучше курить. Он вытащил пачку "мальборо", и предложил Амирхану, но тот отказался. Мусульмане курят что покрепче, вроде анаши или гашиша. В поисках зажигалки рука наткнулась на доллары от Кожевникова. Не понадобились. Надо будет вернуть полковнику. Не гробы же заказывать ...
   - Друг, не хотеть кофе? Или чай? - спросил Амирхан, проводив глазами мелькнувшие доллары.
  - Кофе? Зачем? - Вяло удивился Юра, пересилив головную боль.
  - Ждать мало-мало. Кофе, так? -
  Какой-то чокнутый афганец. С чего гостеприимничает перед первым встречным? Юра забеспокоился, что-то смутно не понравилось. При чём тут - ждать?
  - Нет. - Сказал он решительно, и повернулся в сторону российского консульства. Чего тут ждать? Неприятностей? До консульства рукой подать.
  - Э, друг! - донеслось в спину. - Ждать мало-мало. Один сейчас готов. Совсем мало-мало, и два готов.-
   У Юры вдруг пересохло во рту. И под ложечку словно шило вошло. Он резко повернулся.
  - Что - готов?! -
  - Один гроб готов. Мало-мало ждать - и два готов. Кофе, так? Грузовик класть, везти вам. -
  У него потемнело в глазах. Резко ослабели ноги - хоть садись наземь.
  - Амирхан! Так есть заказ или нет?! Два гроба. Есть?!-
  - Нэт, нэт! Мало-мало осталось.-
   У Юрки затряслись руки - так потянуло изрешетить тупого афганца длинной очередью. В слово "есть" они вкладывали разный смысл. Проклятый языковой барьер.., неужели из-за такой мелочи...Но надежда ещё не угасла, и он поставил вопрос по другому, лихорадочно пытаясь выдернуть рацию из кармана.
  - Заказали - когда? Время, время - когда?-.
  - Час, два, три сзади. Так. -
  - Три часа назад?-
  - Да-да.-
  - Тебе заказали два гроба, да?-
  - Да-да.-
  - Из русского консульства, да?-
  - Да-да.-
  -И один готов, да? -
  - Да, один.-
  - А второй - мало-мало? -
  - Да! Мало-мало! -
  Амирхан радостно улыбался. Наконец тупой шурави его понял. А Юрка, кляня свою тупость, наконец, выдернул рацию. Включил - но рация Кожевникова молчала. Нажал кнопку вызова - тишина. Возможно, они уже в консульстве?
  Ускоряя шаг, он почти бежал в сторону консульства. Оно располагалось всего в десяти минутах ходьбы, и стрельба, вспыхнувшая впереди, в том же направлении, ни о чём не говорила. Мало ли по какой причине могли стрелять в недавно захваченном городе? Работало два пулемёта и несколько автоматов, ну и гранаты лопались одна за другой.
   Стрельба стихла, как по команде. Юра безуспешно пытался отогнать чёрное предчувствие. Опасения Кожевникова не могут сбыться. Стреляли ...просто так...
   Он побежал, узнав знакомую улочку, и выскочил на небольшую площадь перед консульством. Сразу увидел суетящихся людей в военной форме, чёрный дым и слабые языки пламени возле бетонной коробки поста охраны. Он пошёл шагом, повесив автомат на плечо, с незнакомым прежде чувством обрыва реальности. Словно вступил в тягостный сон, который придётся досмотреть. Только подойдя вплотную к расстрелянному джипу, снова вернулся в реальность. В джип всадили несколько гранат и сотню пуль, но сгорел он от точного выстрела из армейского огнемёта типа "Шмель". Одного этого хватило бы с избытком. В обугленных скрюченных телах никого нельзя было опознать. Но тел было три. И он знал, кто это. И вдруг ощутил, что спокоен. Всё кончилось, но так и должно было случиться. Никак иначе. Он поглядел в небо. Показалось? Или... оно действительно подмигнуло? Что блеснуло в небесной синеве? Невидимый спутник? Оптика ЦРУ ? Что-то замкнулось в больной голове, Юрка сорвал с плеча автомат и выпустил в чужое небо весь магазин.
  
  Глава 12. Террорист.
  
  
   Афганцы из местной полиции, что раньше прибыли на стрельбу, тут же скрутили его, проверили документы, и отвели в консульство - для подтверждения личности. Личность подтвердили, и Юре пришлось что-то говорить генералу Штеменко. Контуженная голова соображала плохо- мучило чувство вины, потери и злости на себя. Зомби какой-то... простейшее задание провалил, запутавшись в двух соснах двух разных языков. Трижды надо было переспрашивать. Тупость оказалась хуже предательства..., впрочем, нет - не хотел верить в предательство наших, потому и поспешил, обрадовался. Идиот... Чувство вины всё росло..., однако совсем заплести душу своим кислым виноградом мешала обречённость, острая, как лезвие секатора. Скоро и его отправят следом. Получил отсрочку, только и всего. Добьют. Он же у своих. Чёртовы талибы захватывают в заложники кого ни попадя, а его выпиннули из самого логова. У талибов появился бы шанс выжить.
  Штеменко был терпелив. - Что произошло, Юра? - допытывался он. Тот не мог смотреть в лживые глаза, опускал глаза, хотя знал, что надо врать, притворяться, и смотреть в глаза убийцы честно и открыто..., а! наплевать ...
  Допрос шёл в кабинете Штеменко, тесном и без удобств. Келья с рабочим столом и двумя стульями. Скорее даже тюремная камера, окно в решётку.
  - Всё было нормально. - Тупо бормотал Юрка в десятый раз. - До точки добрались без происшествий, вернулись тоже спокойно, а в городе Кожевников велел мне выходить.-
  - Почему? -
   - Да поручил там мелочь одну..., расплатиться с каким-то знакомым своим..., из афганов. Ну, если он работу выполнил..., полковник денег дал, как найти - объяснил, я и пошёл... а потом стрельбу услышал - и сюда..., деньги-то вам отдать? -
  - Какие ещё деньги?! Полковник Кожевников убит, задание провалено... деньги... Давай, не темни, Юра. Что произошло, поподробней. Встретились с Ахметом? -
  - С каким-то афганцем - да, встретились. Но он не представился. Кто такой, полкан и не вякнул. Простите, полковник Кожевников. -
   Допрос шёл урывками - Штеменко то и дело отлучался. Особенно долго его не было, когда следом за американской военной полицией прибыли и представители военной администрации. Так выразился посыльный, но Юрка в каждом рычащем "ПР" и "ТР" слышалось - " ЦР". В ЦРУ считать умеют. Где четвёртый труп? Господа русские партнёры, доделайте заказ согласно договорённости.
   Старался прогнать панику. Успокоиться. Он же фактически просто охранник при полковнике, в конце концов. И знать ничего не должен. И не знает.
   Когда вернулся Штеменко, взгляд выражал досаду.
  - Юра, американцы хотят тебя допросить. Предложил у нас, в консульстве. Нет, только на их территории. Это мне не понравилось, и я их послал. Очень вежливо, но они поняли. Тоже темнилы, вроде тебя. Будешь продолжать в том же духе, мне придётся уступить. В конце концов, при выполнении вашего задания погибли американские солдаты, а ты можешь прояснить причины. Так что произошло? -
  - Всё было по плану.- Обречённо пробубнил Юра, глядя в стол. - Прибыли в заданную точку без происшествий. Взяли на борт афганца. Вернулись в Кабул без происшествий..., нет, у джипа баллон по дороге лопнул, менять пришлось. Всё. Что ещё рассказывать? -
  Штеменко покачал головой. Кондиционер в кабинете не работал, но генерал - в штатском добротном костюме - даже не вспотел. В отличие от него, уже устал вытирать лицо. Принять бы душ, переодеть пропотевшую форму..., наплевать, в морге переоденут.
  - Не всё так просто, Юра. Подозреваю, что засада возле консульства тщательно спланирована. Полковника Кожевникова явно ожидали. - Сказал Штеменко. - Как доложили охранники, огонь открыли одновременно с двух сторон, и по одной цели. Нападавшие скрылись. Правда, американцы предупредили о возможном теракте, но я в случайности не верю. Ожидали вас. Именно вас. Почему?-
  - Не могу знать, товарищ генерал. Устал очень, голова раскалывается.-
  Штеменко поизучал лицо, ничего не нашёл, видимо, кроме усталости - потому что сказал милостиво: - Ладно, отдыхайте. Душ примите, переоденьтесь. И подробнейший отчётец - к утру мне на стол. Всё поняли?-
  - Так точно. -
  С тем и расстались. Штеменко - по своим тёмных махинациям, а Юрка - просто лежать на постели и тупо смотреть в потолок. Что делать, совершенно не представлял. Но нервное напряжение не уходило - и душ не смыл, и ужин не усмирил. Оно скачком возросло, когда наткнулся в кармане на знакомый серебристый цилиндрик. Чёртов Джерри..., вот что запихнул покойный Ахмет! И что делать? Отдать генералу? Объяснять придётся..., что он слишком много знает. Сейчас ещё есть шанс уцелеть. Ну, сунули что-то на выходе. Непонятно зачем, некогда разбираться. И не знает, что за штука. Лежит, и ладно. Не до этого...
  Напряжение потащило бродить по консульству, да выспрашивать исподволь. Выяснилось, что американцы действительно предупреждали о нападении за час до стрельбы. Все забегали, закрыли стальными шлагбаумами оба въезда, закрыли наглухо железные ворота, усилили охрану на блокпостах, со строжайшим приказом некого не впускать. Когда подлетел джип, его тоже не пустили, естественно, хотя из машины выскочил Кожевников, и пытался порченой матерью заставить часовых хотя бы открыть ворота. Минут пять они лаялись в ожидании, пока найдут Штеменко, а тут талибы и подкатили, две машины из ближнего переулка. И сходу влупили по джипу со всех стволов. Ну, и по блокпосту заодно. Развернулись, дали напоследок из огнемёта, и - только пыль за ними взметнулась.
  Вот и всё... Не повезло ребятам просто дико...
  Ближе к ночи американцы привезли одно из тел - Кожевникова, судя по найдённым обгорелым документам - и его тут же во внутреннем дворике запаяли в один из двух цинковых гробов от Амирхана. Распоряжался процедурой консульский завхоз Михалыч, предпенсионного возраста шустрый крепыш с седой не по годам головой. Юра стоял рядом с цинком, слушая шипение газовой горелки, которой раздетый по пояс солдат запаивал швы на крышке. Завхоз потел рядом. Поторапливал - хотел отправить гроб первым подвернувшимся рейсом - иначе останки могут задержаться на неопределённый срок. Самолёт из России прилетал нерегулярно.
   - А второй для кого? - спросил Юра, кивая на гроб, прислоненный к стене и расцвеченный огневыми всполохами от горелки.
  - Этот? Не знаю. - Михалыч вытер лоб мокрым платком.- Штеменко велел два, я два и заказал. Вовремя. Представляешь, что к утру будет с покойником на такой жаре? -
  Юра подошёл ко второму гробу, положил руку. Металл охолодил ладонь. Будущий дом? Тесноват. На душе стало совсем погано.
  - А всё-таки, для кого? -
  - Не в курсе. Штеменко сказал , американцы привезут двоих наших, убитых афганцами.-
  - Так чего их не привезли? -
  - Не знаю.- Завхоз равнодушно пожал плечами.- Ты соберись, на всякий. Может, улетите, если все дела закончены. -
  Какие сборы? Юрка не верил, что американцы его выпустят. Своих не пожалели, чтобы секрет сохранить. И Штеменко подтвердил, когда вызвал утром - нипочём не выпустят, тем более такого террориста и тайного Талибана, что оторви и брось. Штеменко в доказательство показал диск - обычный ДиВиДи, полученный от американцев вместе с нотой протеста и прочей дипломатической ерундой.
  - А я их опять послал. - Сказал с удовольствием генерал, вставляя диск в ноутбук в своём кабинете, похожем на келью. - Ещё вежливей, но они всё равно поняли. Потому и отдали диск.-
  Юра увидел на экранчике жёлто-бурое мелькание, и не понял поначалу - что это? Но по краю экрана мелькнула тень, и всё стало понятно - съёмка велась с вертолёта, который несётся на небольшой высоте.
  А что с ТОГО САМОГО вертолёта, осознал, увидев вдалеке два джипа в, которых и нагонял вертолёт.
  Расстрел первого джипа американцы не оставили, естественно. Его стёрли, а показали только второй джип, который стрелял по вертолёту. Естественно, не сам джип стрелял, а солдат без каски, за его пулемётом. Расстояние - если постараться, и лицо солдата можно разглядеть, и американцы постарались - показали его на стоп-кадре, и крупным планом, в конце записи. А до этого были показаны результаты работы пулемётчика - сгоревшие остатки вертолета, и пять обугленных трупов рядом. И ещё трупы, рядом с перевёрнутым джипом. Американские морские пехотинцы, один без головы. Раны впечатляющие - такое мог наворотить только крупнокалиберный. За которым стоял - и вот он, крупный план на весь экран. Выбрали же кадр - Юрка сам себя не узнал. Нет, узнать-то узнал, но...глаза не его. Стеклянные глаза.
  - Это не я. - Тоскливо сказал он, когда генерал выключил ноутбук. Чисто машинально сказал. Зачем?
  - Да ну? - Усмешка генерала не скрывала довольно злого ехидства.- Наверно, перед этим ты у джипа скат менял, о котором докладывал, вот и вылетело из головы. Подумаешь, вертолёт сбитый и десяток трупов - это для настоящего разведчика мелочи, недостойные упоминания. Так выходит? Короче, выкладывай всё, как было, хватит мне тут... тень на плетень наводить. -
  - То есть, это я, конечно. Но американцы первыми нас обстреляли.-
  - Не смеши. Если бы вертолёт открыл огонь, мы бы не беседовали.-
  - Он стрелял по второму джипу. Именно первым. А я только ответил. Хорошо, успел. А поначалу нас с "Фантома" вроде как обстреляли, ракетами. -
  - Надеюсь, его не сбил? И почему - "вроде как"? - Юру задела явно преувеличенная обеспокоенность в голосе.
  - Потому что... , непонятки начались. Вначале думали, что пилот ошибся, принял нас за талибов. Но потом не знали, что и думать. Кожевников сказал, что лётчики просто прикалываются. -
  - В смысле?-
  - Ну, в смысле - шутят. Ракеты, которые они пускали по нашим машинам, вообще не взрывались. И бомбы тоже, которые попозже с другого самолёта сбросили, и большие, и мелкие. Просто падали камнями с неба. Может, у них в армии так принято. Или таким манером со своими здороваются? Американцы и впрямь крутые парни. Я думал, только в кино есть. - Юра решил гнуть линию до конца. Пусть будет выглядеть идиотом. Но живым.
  Генерал немножко помолчал, разглядывая в лице незамеченные ранее признаки слабоумия. И процедил сквозь зубы: - Это что-то новенькое. Даже для кино. -
  - Может, у них приказ такой. - Тупо сказал Юра.- Расходовать боеприпасы по кому ни попадя. Воевать уже фактически не с кем. Талибы разбежались.-
  - Что ты мелешь, лейтенант? - В генеральском голосе рыкнули медвежьи интонации. - Если вас по ошибке обстрелял самолёт, это не значит, что свихнулась вся армия. Здороваться ракетами - это додуматься надо. Ты хорошо отдохнул, Юра?-
  - Нормально. Только с нами все так... здоровались. - Тоскливо сказал Юрка.- Даже крылатыми ракетами. Два раза. Кожевников еле успевал увернуть машину. -
  - От крылатых ракет?! -
  - Ну да. Вторая - Томагавк, точно По силуэту опознал, когда он мимо кувыркался. - Он запнулся. - Извините, что почти стихами заговорил, я нечаянно. -
  - Я тоже могу стихом сказать - ...и не понятно, как дебил так долго умным притворялся? -
  За генеральской насмешливостью чудилась смерть, и Юра зло повысил голос: - Я не дебил. Говорю, как было. -
  Генерал немножко помолчал. И спросил уже серьезно: - Хочешь сказать, что вас бомбили и обстреливали всю дорогу...-
  - Вроде того. Но типа по приколу, раз не взрывалось. Так что нормально. Только под бомбами немного нервничали - от них же уворачиваться трудно. Шуточки плоские, конечно. Мне по голове бомбой попали. Хорошо, был в каске. А напоследок этот вертолёт прилетел с пулемётом, вообще оборзел, и начал стрелять настоящими пулями. Что мне было делать? -
  - Бомбой по голове тебе действительно попали, я понял.- Задумчиво сказал генерал.- Нагородил много, конечно, но в непонятках этих разберёмся потом. Что в городе произошло? Заказ какой-то, по мелочи, так говорил? Давай и эту вспоминай, раз уж мелочь меряешь сбитыми вертолётами. -
  Холодок под ложечкой толкал на опасное обострение. Это было неразумно, но Юрка продолжил: - Когда Кожевников высадил меня в городе, он попросил узнать по дороге, в автомастерской насчёт какого-то заказа, готов или нет. И всё. Но это действительно мелочь, так ведь?-
   И постарался глядеть бесхитростным бараном, который щиплет травку в поле, не подозревая о минах, но генерал что-то почуял. Да и соображал хорошо, раз уж в генералы выбился. Глаза чуть нащурились, молчал, но Юра не сомневался, что дождётся вопроса.
  -В какой мастерской? - спросил, наконец, генерал бесцветно.
  - Откуда я знаю? Сейчас и дорогу не найду.-
  - И как? Узнал насчёт заказа? - Очень мирно и добродушно спросил Штеменко, и впервые глянул в зарешеченное окно.
  - Так точно. Был не готов.-
  - И что дальше? - Генерал по прежнему смотрел в окно, словно спросил просто так, для проформы. За окном что-то более важное, вроде пары грузовиков во дворе. Может, прокатиться решил от скуки, да с ветерком, вперегонки с талибами и патрулями?
  - Да ничего. Отправился в консульство. -
  Генерал повернул голову и посмотрел в глаза. - И всё? Ничего не забыл? -
  - Да нет вроде. Ну, разве что... полковнику по рации доложился, как и было приказано. Но это само собой. -
  - Ну да, ну да...- Рассеянно кивнул генерал, снова уставляясь на грузовики. - А где сам полковник был? -
  - Оставался на месте, в закоулке каком-то. Ждал доклада.-
  - И что он ответил? - Генерал начал разглядывать свой письменный стол. Для разнообразия.
  - Сказал, едут в консульство, а мне велел добираться пешком, там было недалеко. По дороге услышал стрельбу. Это всё. -
  - А какой заказ, узнал? - Генерал поднял голову и словно кольнул зрачками.
  Юра пожал плечами, по прежнему старясь изображать барана: - Цинки обычные. Ну, гробы в смысле. -
  Генерал снова уставился в стол. Лицо словно замёрзло. И сказал замороженным голосом: - Значит, ты...доложил Кожевникову, что заказ не готов, и он...-
  - Не совсем так. - Поспешил перебить Юра, почуявший смертельную опасность непонятки, что возникла в генеральской голове. - Я доложил, что вообще нет никакого заказа. Поначалу не понял ответ хозяина, этого Амирхана. -
  - И что полковник? -
  - Сказал, что они едут. Вроде обрадовался, по голосу. Я ещё удивился, с чего? Родные эти гробы ему, что ли? -
  Генерал вскинул голову и снова уколол зрачками. Жить - или не жить? Вот в чём вопрос. Спасти могла только смелость, рождённая отчаянием, и Юра самым спокойным и простофильным тоном спросил: - А для кого гробы, если не секрет? Михалыч сказал, что американцы каких-то двоих из наших привезут. Я их знаю? -
  Генерал глубоко вздохнул. И спокойно ответил: - Не думаю. После зачистки одного аула обнаружены два трупа, судя по всему, наших граждан. Консул сделал запрос по пропавшим без вести. Пока у американцев в холодильнике. Но излишнее любопытство не приветствуется, ты знаешь? -
  "Буду жить" - перевёл для себя Юра последнюю фразу, и торопливо опустил глаза. - Виноват, товарищ генерал. -
  - Ладно, свободен. - После долгого изучения физии подвёл итог генерал, и Юра ушёл собираться. Кажется, пока удалось выкрутиться.
  Вспоминая допрос, он постепенно понял, что по настоящему ударила генерала вовсе не сообщение о "проверке на вшивость", что устроил покойный Кожевников. Она зацепила, понятно - но и только. А вот глаза дрогнули да лицо поплыло от крылатых ракет - вот что его ударило, как боксёра в челюсть - так, что он перестал понимать ситуацию. Он на миг, но растерялся. Этого он уже не понимал.
   Юрка вдруг осознал, что всегда смутно не нравилось в армейской службе. Запрещено думать. В армии за тебя думают те, кто выше званием и должностью. Ты должен только исполнять приказы. На первый взгляд просто. Исполнять и верить тем, кто отдаёт тебе приказы. Дело в этом, наверное - верить. Если веришь, это легко. А Юра потерял эту веру. Как и полковник Кожевников, в своё время. Похоже, перестал верить и генерал, когда услышал о крылатых ракетах. Чёртов зачищальщик начал сознавать, что и его запросто могут зачистить. Видимо, ставки в игре огромны, раз уж ЦРУ пошло вразнос. Если оно кидается крылатыми ракетами стоимостью в миллионы долларов, это уже истерика. Они никого отсюда не выпустят. Пусть подумает над этим.
  Генерал действительно призадумался. Как ещё объяснить его звонки по телефону в аэропорт Кабула с просьбой перенести вылет самолёта на два часа? Потом - ещё на четыре. А потом - и вовсе назавтра.
  
  Глава 13. Последний шанс.
  
  
   Юрка лежал одетым на постели, пытаясь мыслями заглушить головную боль. Он невольно стал свидетелем чудовищной авантюры ЦРУ, и только теперь она осознавалась по настоящему в полноте причин, и главное - следствий, одно из которых грозило снести голову. Обдумывая вопрос со всех сторон, он пришёл к выводу, что операция ЦРУ не выглядит авантюрой, если Россия дала гарантию молчать. Почему - другой вопрос, пока не актуальный. А хамство, с которым ЦРУ свистнуло у Президента электронную сверхзащиту, этот сверкающий цилиндрик под именем Джерри, оно - от сознания безнаказанности. Скорее всего, Президент США лично выщелкнул серебристый цилиндрик из приборчика, и передал Директору ЦРУ. И улыбнулся по американски широко. "Пусть вашему пакостнику Бен Ладену в Афганистане снятся хорошие сны. Он работает на благо Америки".
  Мировая политика всегда так вершилась. Растут и наливаются яблоками причины на дереве войны, а когда созреют, поводы начинают сыпаться желтеющими листиками. И уж чтобы яблоню не потрясти - нет такого человека среди политиков. Всё это было, и это в порядке вещей. Другое дело, что такой порядок никому не нравится. Настолько не нравится, что древо раздора трясут только глубокой ночью, и случайному свидетелю лучше не освещать лица ручным фонариком, если хочет дожить до пенсии.
   Видимо, и генерал хотел, потому что через час в консульство заявился мистер Джон Гринсдейл, представитель Конгресса США, один из трёх наблюдателей ООН, которым американские военные были вынуждены разрешить пребывание в Афганистане.
  - Он работал с покойным Робертом. - Сказал генерал Штеменко, когда в кабинет-келью вошёл сумрачного вида американец средних лет. Чиновный американец - в комтюме-тройке кремового цвета, с бордово-красной папкой. Молча поздоровавшись - рукопожатием, уселся против генерала, через стол, но смотрел на Юрку, который подпирал стену напротив. Пришлось задирать причесанную, с проборчиком, голову - но всё равно рассматривал. Впрочем, без враждебности.
  - Что, террориста не видели? - процедил Юрка. Голова просто трещала.
  - Вы не похожи на террориста. - Вежливо ответил дипломат. - Хотя Джеф Картрайт долго уверял меня в обратном. Это руководитель ЦРУ в Афганистане. Убедительно уверял, с фактами. Но я всё равно не поверил.-
  Он повернулся лицом к генералу. - Он переиграл нас, мистер Штеменко. Не так ли? -
  - Чего уж о прошлом... Делать что будем? -
  - А что теперь можно сделать? Улетайте, обеспечу эвакуацию. Договорились о вылете? -
  - Да, самолёт ждёт только команды. Это всё? -
  - Да, всё. - Сердито сказал чиновник. - Советую забыть об этом визите в Афганистан. И о нашей операции. Я это уже сделал. Мы проиграли. Доказательств причастности ЦРУ к теракту 11 сентября найти не удалось. Точнее, мы их потеряли. Так что забирайте своего террориста - и счастливого пути.-
  - А выпустят? -
  - Лично буду провожать. С комендантским взводом и двумя пулемётами. Но Картрайт не настолько глуп, чтобы заострять ситуацию. Он выиграл, на мелочи вроде вашего подчинённого просто махнёт рукой. Не будет нарываться....- Гринсдейл опустил голову, и голос чуть дрогнул. - Он же знал, что Роберт мне почти как сын. Я его с пелёнок помню. И что я скажу его матери? -
  - Ну, война всё-таки. - Угрюмо сказал генерал, и растерянность на лице американца сменилась озабоченностью.
  - Да. И за ошибки командиров подчинённые жизнями расплачиваются. А мы оба совершили ошибки, генерал. В своей я разобрался. Мы договорились с Робертом об эвакуации на вертолёте наблюдателей ООН, который есть..., то есть, был в моём распоряжении. Картрайт не рискнул бы сбивать вертолет ООН. Что экипаж вертолёта можно просто заменить, не пришло в голову. Картрайт так и сделал. Нужно было лично контролировать вылет, буквально стоять рядом, забросив все дела..., а я ограничился телефоном. Моя ошибка, но не смертельная..., -Гринсдейл кивнул в сторону Юрки, - ...потому что парень не сплоховал. Но вот почему Картрайт сумел перехватить группу у консульства, в охраняемой зоне, я понять не могу. Даже я не знал, что они поедут сюда. Почему здесь была подготовлена засада? Да и вообще, как такое могло случиться на подконтрольной вам территории? -
  - Я разбираюсь. - Коротко буркнул генерал, уставляясь в стол. - Пришла информация о возможном нападении талибов, и в консульстве объявили закрытый режим. Охрана никого не впускала. Пока ждали разрешения, талибы и налетели. Не повезло ребятам. Дикое совпадение. -
  - Настолько дикое, что на вашем месте я бы расследовал его со всем вниманием. - Процедил Гринсдейл. - Где были вы? Почему не ждали группу на воротах, раз уж тревогу объявили? -
  - Да по той же причине. - Генерал бросил короткий взгляд на собеседника и уставился в окно. - Дела, будь они неладны. Текучка чёртова. Есть же телефон, в конце концов! Я и отлучился всего на пару минут, когда охрана позвонила! Я тоже не знал, что Кожевников выберет запасной вариант. Словом... -
  Штеменко вздохнул и перевёл твёрдый взгляд на Гринсдейла. - ...не вижу смысла искать виновников. Война есть война. -
  И перевёл глаза на Юру. - Согласен, лейтенант? -
  - Так точно. - Привычно ответил тот, ощущая себя сообщником. Он тоже виноват в гибели полковника, хотя...
  ...вряд ли Штеменко отлучался "на пару минут". Нет, он сидел в кабинете, у этого самого черного телефона на столе, только вот позвонил не охране, а этому самому Картрайту. И тот спустил с цепи своих "затаившихся талибов" из переулка. Наверняка так всё и было. В главном генералы не ошибаются.
  Сборы были недолги, и спустя час консульский джип въехал на территорию аэропорта. Спереди и сзади его охраняли два бронетранспортёра. Кавалькада подкатила почти вплотную к самолёту без опознавательных знаков на крыльях, с опущенным трапом. Подкатила, не обращая внимания на легковую машину, что поначалу пристроилась позади них, и обогнала на летном поле. А из неё не спеша выбрался сухощавый типчик в широкополой ковбойской шляпе, с серебристым кейсом в правой руке, очень похожим на тот, что остался в обгорелой машине. Машина остановилась чуть дальше головного бронетранспортёра, и потому типчика в ковбойской шляпе увидели все сразу.
  Он приближался развинченной походочкой обкуренного хиппи, помахивая кейсом.
  - Кто это? - недоумённо спросил Гринсдейл.
  - А я Роберт Палмер! - Радостно известил его "ковбой", обладавший отличным слухом, раз услышал этот тихий вопрос в рёве взлетавшего самолёта.
  Он почти прокричал это ещё издали. Так и продолжал радостно, подходя всё ближе. - Мистер Картрайт решил вас не провожать. Что толку, раз вы в броне и пулемётах? И потому приехал я. -
  - Вы кто? Его заместитель? - Сухо и настороженно спросил Гринсдейл, когда ковбой подошел совсем близко.
  - Заместитель? - Удивился Палмер.- Впрочем, может быть. Мне некогда разбираться в таких мелочах, хотя всегда считал его своим подчинённым. Я координатор по работе электронной разведки и средств связи в Афганистане, если вам это интересно. Мистер Картрайт занят всем остальным.-
  - Что вам надо? -
  Палмер проигнорировал вопрос. Он разглядывал Юрку, восторженно улыбаясь. Типчик всем не понравился, и ему тоже. Держится с таким самодовольством, словно весь мир крутится вокруг него.
   - А вы владеете пулемётом, мистер Громов. Мне почудилось, что убит, когда погасла телекартинка. Я вас зауважал. Но Джерри придётся вернуть. Я приехал за ним.-
  - О чём это вы? - Понимание, что перед ним тот самый Палмер, про которого говорил Ахмет, приходило постепенно. Если так, он откровенный враг, который наводил самолёты и ракеты во время гонки к Кабулу.
  Настороженность в голосе окрасилась злостью. - Какого ещё Джерри? Вали отсюда, придурок, пока морду не начистил.-
  Палмер довольно захохотал.- А я ведь помочь приехал, мистер Громов, как ни странно! Я действительно зауважал вас. Не каждый останется спокойным, когда с неба сыплются камни. Но если будете упрямиться, однажды небесный камень вас прихлопнет, я обещаю. -
  - О чём ты? - Юрка еле сдержался, чтобы не наброситься с кулаками. Остановила мысль о цилиндрике в кармашке. Палмер его не получит.
  Тот перестал улыбаться. - Понятно. Джерри не отдадите. Тогда скажите хотя бы - где он? В Москву везёте? Или здесь оставили, в консульстве? С кого требовать? -
  - О чём вы говорите, мистер Палмер? - Настороженно спросил Гринсдейл.- Я вас не понимаю.-
  - Вам и не нужно, мистер Представитель Непонятно Чего. Главное, мистер Громов всё понял. Или нет, мистер Громов? Впрочем, уже неважно. Всё равно ответите на вопрос, для того и приехал. Держите в подарок - последний шанс.- Ковбой поставил серебристый чемоданчик на бетон, развернулся, и почти вприпрыжку поспешил к своему автомобилю.
  Гринсдейл подхватил чемоданчик, и раскрыл его. Посмотрев внутрь, хмыкнул, и протянул Юре.
  .- Придётся вернуть Джерри. - Повторил Гринсдейл. - А кто это? Или что?-
  - Не знаю. - Сказал генерал.- Что за Джерри такой, Юра? -
  У того похолодело всё, что могло - и спина, и затылок, и лицо, и ладони. Огрызнулся: - Откуда я знаю? Идиотизм какой-то. -
  Вряд ли Гринсдейл слышал о сверхсекретной электронной разработке по имени Джерри. А если знает, то работает на ЦРУ. Юрка ему не верил. Отдать доказательство сговора ЦРУ и талибов? Эта мысль исчезла при внимательном взгляде на этот чемоданчик, похожий на тот, что остался в сгоревшем джипе. Кажется, Джерри может пригодиться.
  Догадка подтвердилась. Внутри оказались те же четыре клавиши. Скорее всего, это было устройство по типу ноутбука, совсем не секретная вещь. Обычная вспомогательная электроника, мёртвая без сердца. Зачем цереушник его отдал?
  А всё просто - Палмер понял, почему не взрывались ракеты, выпущенные по машинам. А в сгоревшем джипе Джерри не обнаружили. И предположил, что он остался у последнего уцелевшего и улетает в Россию. Или остаётся в консульстве? Так где он? Юрий, ответь. ...
  Вот что значит подаренный кейс. Самолёт будет атакован штатовской авиацией.
  И придётся сказать. Правду, только правду, и ничего, кроме правды.
  Прощание с Гринсдейлом ограничилось рукопожатиями, и они поднялись в салон. Самолёт начал прогревать моторы. Юра плюхнулся в кресло и стал лихорадочно разбираться в чёртовом чемоданчике, хотя генерал Штеменко, усевшись рядом, отвлекал всякими вопросами и предположениями, самое тупое из которых было насчёт взрывного устройства в кейсе.
  Как будто у американской армии не хватает взрывчатки в ракетах и снарядах, которые вот-вот полетят в самолёт. Но объяснять времени не было. Наверное, генерал и сам сообразил, потому что его начал занимать более интересный вопрос: - Что это такое? - да так настойчиво, что Юрка иногда слышал. Однако желание отобрать непонятную вещицу у подчинённого, и разобраться самому напрочь отбил замороженный голос: - Отстаньте, трщь генерал. Некогда объяснять, я пытаюсь спасти наши жизни.-
  - Не понял. - Сказал Штеменко, но замолк.
  Тренировки в шпионской школе сделали от природы неплохую память вообще безотказной. Он мог, сосредоточившись, мысленно прокрутить виденное мельком и без интереса, как киноленту. И теперь это мысленное кино раз за разом показывало действия Ахмета.
  Почему ноутбук вообще открылся? Ахмет открывал тот, сгоревший, прижав указательный палец к мигающему глазку..., но глазок на этом не горел. Потому и открылся. Видимо, ни разу не работал с Джерри, и не имеет его паролей, одним из которых недавно стал и указательный палец Юрия Громова... хвала Аллаху, и слуге его Ахмету! Он вытащил из кармана серебристый цилиндрик, когда самолёт уже прогрел моторы. Вставил, и глазок на крышке ноутбука тут же загорелся красным. И на панели с кнопками вспыхнул такой же. Палец - на прозрачный глазок в левом углу, и - ничего. Ах, да! Левый - для записи нового пароля! Указательный палец на правый глазок - и красный цвет сменился на зелёный. Доступ открыт. Теперь он сможет остановить ракеты.
  Самолёт прогрел моторы, разбежался, и взлетел. Юра сознавал это краешком сознания, занятого чтением бегущих надписей на английском языке. Прежде он успел уловить лишь оружейно-ракетную тематику надписей, теперь же пришлось вникать в подробности, когда из центра экрана побежали знакомые круги. И ещё вспоминать, какие кнопки нажимал Ахмет. Две точки, что медленно ползли с нижнего края экрана - источники опасности, как теперь понимал. И что делать? Когда нажимать чёртову кнопку?
  Всё стало на свои места, когда услышал голос одного из пилотов, вошедшего в салон. - Товарищ генерал, нас сопровождают два американских истребителя. На запросы не отвечают.-
  В голове что-то пробило, и части разрезанной картинки соединились. Точки снизу экрана представились бегущими надписями - два Фантома-115. И представились по полной - со званиями и заслугами, точнее - со списком вооружений, которые Джерри готовился отключить, запрашивая разрешение. В скобках указывалось и разрешение, если забыл - красная кнопка. Но Юра не забыл, и нажал. И ещё раз нажал, и ещё, отключая автоматические пушки, и прочее, что запрашивал экран.
  - Так что ты делаешь? - Раздражённый генерала висел над ухом. - Объясняй, и побыстрее. Чёртовы истребители нас преследуют, мать их...Что происходит? Говори, иначе отберу ящик. -
  Генерал стоял над креслом, и чуть не упал, когда самолёт качнуло от двойного удара по обшивке. Юра глянул в иллюминатор, успев заметить дымный хвост за мелькнувшей ракетой.
  Новый удар по обшивке справа, и ещё один, слева. Самолёт реально заштормило, и привставший было генерал вцепился в соседнее кресло.
  - Они нас обстреливают? - тупо спросил он.
   - Нет, желают счастливого полёта. - С нервным смешком возразил Юрка. - Я же говорил, что американцы - крутые ребята.-
  Генерал довольно шустро, хватаясь за всё и шатаясь от болтанки, двинулся к кабине пилотов. Дверь за собой не захлопнул, и она болталась, выпуская в салон порции генеральских воплей о преследовании и обстреле. Американский аэродром ничего подобного на радарах не наблюдал, судя по заверению генерала, что он не слепой. Экран меж тем показывал, что Фантомы по прежнему кружат вокруг тихоходной добычи. Может, в ожидании приказа таранить упрямую цель. Но американские летуны не похожи на камикадзе, в доказательство чего снизу экрана вскоре приползла ещё одна точка, которая представилась беспилотным разведывательным самолётом. Скачущие цифры говорили, что он не только нагоняет, но и набирает высоту. Не верилось, что беспилотник собирается сверху любоваться на самолёт. Спикирует, да и врежется, вот для чего высота.
  Оружия на беспилотнике не имелось. Зачем оно летающей телекамере? Экран высвечивал только характеристики его двигателя...Вот что можно отключить! Ахмет говорил про универсальную функцию на чёрной кнопке. На сгоревшем ноутбуке была отключена... этим "ковбоем"...как его, Палмером. Ещё бы не отключена! Как воевать без самолётов? А на этом? Стоит проверить, хуже не будет.
  Он торопливо нажал чёрную кнопку, и вспыхнувшая поперёк экрана пустая полоска стремительно заполнилась зелёным цветом, после чего исчезла, сообщив об окончании загрузки функции под номером один. А "Джерри" запросил разрешение. Чего он собирался отключить - вникать не стал, увидев целый списочек. Некогда вникать, если сверху уже нацеливалась проклятая крылатая телекамера. Не промахнется - с земли подкорректируют...
   Палец раз за разом нажимал красную кнопку...
  Пилоты потом успели рассказать, что вначале вниз пошли оба истребителя, один за другим. Как раз фасонили на развороте почти перед застеклённой мордой Ила - и довыёживались, соскользнув вниз, в крутое пике с беспорядочным вращением. Потом спикировал самолёт побольше, летевший встречным курсом много ниже, явно готовясь к скорой посадке в аэропорту - один пилот разглядел бомбардировщик Б-52, а второй грузовой ДС-10. Может, они видели их оба, поочерёдно. "Джерри" наплевать - всех уронил, кто рядом пролетал, выше или ниже. Уронил и беспилотный самолёт, который так и не напыжился набрать подходящую высоту, и падал вначале хвостом вниз, а потом закувыркался. Вот его падение Юра успел увидеть в иллюминаторе - совсем рядом, едва не зацепив крыло самолёта. Он не стал огорчать генерала сообщением ещё и о сбитой им ракете класса "земля-воздух", двигатель которой также отключил "Джерри". Она была предпоследней из списка целей, успел прочитать. А последним в списке стоял двигатель их самолёта, "Ил -76" - туда он и передвинулся. Юрка вовремя сообразил, что Джерри запросто уронит сам себя. Но хвастаться достижениями не пришло в голову. Генерал и так числит в послужном списке террориста достаточно причин для награждения пулей.
  Остаток расстояния до воздушной границы, которую охраняли наши истребители, прошли уже без происшествий.
  
  Глава 14 Ласковые лапы родины.
  
  - Всё, мы в воздушном пространстве России. - Сообщил Штименко, основательно устраиваясь в кресле рядом. - Правда, внизу пока Таджикистан, но это не важно. Закрой ящик, и давай, выкладывай. Без дураков. Что это за техника, на грани фантастики? -
  - Я сам не знаю. - Буркнул подчинённый, не отрывая глаз от экрана. Тот успокоился - ни надписей, ни точек, ни бегущих волн.
  - Сказал же - без дураков. - Генерал повысил голос.- Выключай агрегат, смотри на меня. Всё кончилось.-
  - Я выключу. А кто будет отбиваться от наших истребителей? Может, вы? Лучше спросите у пилотов про парашюты. Или ещё верите своему начальству? - Раздражённо ответил Юрка, глянув мельком на собеседника. То, что Джерри сделал запрос на отключение двигателя Ила, казалось странным всё больше. Ладно, американцев отключает, раз уж запрограммировали на их электронику. Но наши-то самолёты...вроде... не должен.
  - Почему...- Штименко не договорил. Замолчал. Он наверняка больше знал о сговоре двух сверхдержав. А если Америка попросит "зачистить" концы до предела? Генерал уже зачистил, что смог, но теперь может наступить и его очередь. - Ну ладно, работай. Пойду с пилотами поговорю.-
  И ушёл. Пилоты заверили, что до Москвы дотянут, невзирая на повреждения - от стукнувших в борта ракет остались разве что вмятины, но корпус цел. Парашюты есть, не волнуйтесь, - и генерал вернулся. От разговора всё равно не уйти, Юра понимал. Как и то, что против российских истребителей и ракет Джерри не поможет. Если даже ЦРУ раздобыла каким-то чудом все коды доступа всех огневых систем всех российских ВВС, то зачем они будут вводить их в память Джерри, который собирались передать Бен Ладену? Он просто тянул время, пытаясь хоть что-то придумать. Генерал наверняка давно понимал, что он слишком много знает. Необходимо убедить, что он ничего не знает. И вообще тупой, со свинцовой головой.
  Первыми привет прислали родные ракетчики. Уже над российской территорией, на подлёте к Туле, когда генерал окончательно уверился в своей безопасности, после нудного и тяжёлого разговора с подлецом подчинённым, который темнит и чем-то ещё недоволен. Штеменко так и сказал, достаточно зло: - Чем ты недоволен, Юра? Что живой остался? -
  - Не знаю. Недоволен, и всё. - Юрка упрямо смотрел в пустой экранчик.
  - Я знаю - чем. Ты самой жизнью недоволен. Или службой, если точнее. Но что поделать, если она так устроена. Выполняя приказ, иногда приходится делать крайне неприятные вещи. Вроде тех, что.... Ты же не дурак, и всё давно понял. У меня был приказ.-
  - Разве нельзя было выполнить по-другому?-
  - Не получалось по-другому. Когда-нибудь ты поймёшь, что при данных людях и обстоятельствах возможен единственный вариант действий, и этот вариант всегда наилучший. По крайней мере, так дело обстоит на войне. - Сердито сказал генерал.- И не стоит делать из полковника жертву. Он тоже выполнял приказ, и отлично понимал, чем это может закончиться. Из меня злодея тоже лепить не надо. Останься ты в машине, сгорел бы вместе со всеми, верно. Но если уцелел, живи себе дальше, я не возражаю. Я ж не отдал тебя Америке.-
  - И на том спасибо. -
   -Ты недоволен, если разобраться, своей слабостью. Слабак. Не тянешь для службы.- Презрительно сказал генерал.
  - Может быть. Но я уйду. - Ответ процедился через зубы. - Если уцелеем. -
  - Да ты совсем пессимист, я погляжу.- Усмешка на генеральских губах начала уползать, потому что дисплей на коленях высыпал строчки английских букв.
  - Чего это он?-
  - Тоже в пессимисты заделался. Нас догоняет российская ракета, класса "земля-воздух". Характеристики..., так - скорость, боезаряд и прочее... Попадание через двадцать секунд, девятнадцать, восемнадцать...-
  - Парашюты..., не успеем. - В генеральском голосе сверкнула паника. - Чего уставился?! Работай!!! -
  - Запрос на самоликвидацию. - Юрка не поверил своим глазам. -Нажать красную... всё равно не сработает... - Палец оказался куда доверчивее глаз, и нажал кнопку. Самолёт в это время менял курс, кренясь на левое крыло, и потому они смогли увидеть огненную вспышку на фоне тёмнеющих облаков.
  - Кажется, сработала.- Нервно сказал генерал, вытирая вспотевший лоб.
  - Но этого...не может быть! -
  - Почему? Сбивала же твоя штуковина американские ракеты? Чем наши лучше?-
  - Это значит, что...- Голос сел.
  - Договаривай. Что нас решили зачистить? -
  - Нет. То есть, да, зачистить - само собой. Но это означает, по сути, что у нашей страны больше нет противовоздушной обороны. - У Юрки от паники мысли перемешались в кучу, а за ними и нужные для объяснения слова. Кроме самых необходимых.- Теперь нас убьют за любую цену, товарищ генерал. Мы случайно раскрыли самую смертельную государственную тайну.-
  - Какую тайну? - Генерал заметно занервничал.
  - Видимо, наша страна тайно сдалась Америке. -
  - Не мели чушь! - Рявкнул генерал.
  - Я не так сказал. - Юрка заторопился, глотая слова. - Страна сдаться не может. Это наш Президент продал страну. Видимо, он предатель. Передал американцам все коды на самоликвидацию средств ПВО. По какому-то секретному соглашению. Как ещё объяснить взрыв ракеты? Если американцы захотят разбомбить Москву, наши ракеты их не остановят. -
  После откровений Ахмета насчёт реальной политики он готов был поверить теперь во что угодно. Но генерал оказался не столь доверчив, и потребовал пояснений, хотя и согласился надеть парашюты. На всякий случай. Лихорадочно помогая друг дружке застегнуть все их пряжки и застежки, они всё ещё продолжали бестолково спорить, когда через экранчик прислали последнее "прости" и родные ВВС.
  Юрке хватило времени обдумать - как может работать эта американская штуковина. Все современные вооружения пронизаны электроникой, это общеизвестно. И каждая ракета, выпущенная по цели, может быть остановлена командой оператора. Надо только знать эту цифровую команду, или код, и ещё иметь связь с ракетой. Но если американские ракеты в Афганистане были запрограммированы "под Джерри" специальным сверхсекретным приказом, то российские никак не могли подчиняться. А если Джерри их сшибает, значит, под него подстроены и все российские ракеты. Да и самолёты. Всё ВВС и ПВО..., и как такое может быть без предательства на самом верху?!
  Генерал не мог согласиться с такой чёрной мыслью. Он же исполнял приказы Президента, в конце концов. Но другие версии придумывать время не позволяло, и в этом сумбурном споре генерал тоже ухватился за предательство, но локальное. Кто-то из высших военных продал Пентагону все коды доступа к ракетным системам. Но их постоянно меняют, значит, предатель ещё действует. Вычислим мерзавца, вот и всё. Возможно, это сам министр обороны. При чём тут Президент?
  У Юрки в больном мозгу занозой сидело молчание Кремля после американской агрессии в Афганистан, и поэтому, уже ничего не соображая, он упрямо настаивал на глобальном предательстве высшего руководства страны. В конце концов, есть и разведка, и контрразведка, все доклады идут наверх, и быть такого не может, чтобы Президент ни о чём не догадывался. Он возглавляет этих предателей, изменник номер один.
  По приказу генерала пилоты снизились до безопасной для прыжков высоты и разблокировали заднюю дверь, но спор продолжался. Довольно ожесточённый, пусть с матом и оскорблениями, он сводился к одному - прыгать или не прыгать? Жить или не жить? Собирается ли нас убивать родное ВВС по приказу родного..., мать его, кого, родного?! Министра обороны? Правительства? Президента?! Кто предатель?!
   И бестолковый спор, потому что генерал не слышал ни сомнений Кожевникова, ни признаний Ахмета, и подрыв одной единственной ракеты убедить его не мог. Ставка в споре - собственная жизнь, однако, заставляла генерала рявкать - Делай! - на злые и ехидно - издевательские вопросы подчинённого, труса, подлеца и паникёра, когда самолёт нагнали два российских истребителя. Этот мерзавец и паскуда читал с экрана каждый запрос Джерри по отключению каждой пушки, каждого пулемёта и каждой ракеты каждого истребителя. Юра и не издевался, на самом деле, и на нервах не играл - просто ничего уже не соображал от дикого стресса и головной боли, но Штеменко этого не знал, и потому на последний тупой вопрос его нервы сдали.
  - Я не позволю ронять наши самолёты! - Заорал он, и захлопнул ноутбук.
  - Рехнулся?! - завопил Юрка. - Они же опять включат пулёмёты! - Но генерал уже принял решение и распахнул дверь в ревущий воздушный поток. - Прыгаем, мать твою!-
   И нырнул за борт первым, прижимая к груди ноутбук. Может, нервы сдали. Или поверил в родное руководство, наконец. В смысле - совсем разуверился. Наши пилоты - далеко не американцы, и если стрелять отчего-то не получается, могут и протаранить. Запросто.
   Приземлились на вспаханном под озимые поле под Тулой. Пока добирались до Москвы, выработали единую версию происшедших событий, по которой выходило, что ни Юрий, ни тем более генерал, не знали ничего лишнего, за которое стоит сносить голову. Генерал, кстати, настолько не интересовался "лишним", что запретил рассказывать. Меньше знаешь - крепче спишь, такой девиз витал в купе спального вагона, в котором ехали из Тулы в Москву. Специально добирались поездом, чтобы выкроить время на раздумье. Так что в обстоятельном докладе Громова, написанном в номере "гостиницы" ФСБ, не было ни слова о сговоре сверхдержав, об отпечатке пальца Юрия в кремниевой глубине Джерри, рядом с отпечатком Бен Ладена. По докладной он выходил тупым исполнителем, но очень сообразительным учеником. Ему показали, как управлять электронной штуковиной - а это просто - и он справился. Больше ничего не знает.
  Разбирательство по операции в Афганистане продолжалось около двух месяцев, из-за американцев, которые настаивали на выдаче исламского наёмника и террориста Громова, обвиняемого в смерти шести морских пехотинцев армии США и экипажа сбитого им же вертолёта. Так что перевод его в тюремную камеру следственного изолятора на Лубянке выглядел обоснованным. В глазах начальства, по крайней мере. В самом деле - а вдруг этот Громов и впрямь продался талибам? Но Юра догадывался о настоящей причине. Камера-одиночка удобна для самоубийства через повешение изменника Родины вроде него. На ремне, или на шнурках от ботинок, пропущенных рассеянным охранником. Правда, вначале не мог понять, почему отобрали ремень и шнурки, но потом разобрался. Вдруг уничтожит? А у охраны не пропадут. Принесут, когда прикажут сверху, чтобы снять их утром с шеи самоубийцы. А чтобы снять, сами и накинут петлю на шею. Удобный для власти способ решать свои неудобные проблемы. И когда однажды утром в камеру вошёл генерал Штеменко, невольно поглядел на руки, но петли не увидел. В кармане?
  Оказалось, нет. Генерал принёс свободу.
  - Вот что, террорист хренов. - Заговорил он, безразлично оглядывая неприветливую извёстку на стенах камеры.- С американцами разобрались, сняли обвинения. Экспертиза по оружию и пулям показала, что пехотинцев завалил не ты, и стрельба по вертолёту была правомерной. Списали на пилотов-исламистов. Но твой приборчик американцам пришлось вернуть. Кстати, ты настолько пессимист, что я тебя лично расстрелял бы, паникёра, окажись в моей дивизии на поле боя. Ещё до приближения противника.-
  - Это почему? - Опешил Юрка.
  - Ты просто патентованный изменник, с такими мыслями. Даже меня, российского генерала, заставил на миг поверить, что наше руководство страны продалось американцам.-
  - А разве нет? -
  - Представь себе - нет! - В голосе генерала ощущался оттенок ликования. Видимо, неприятный миг, про который сказал генерал, длился достаточно долго.
  - Почему же я сбил нашу ракету? -
  -А ты не подумал о совпадении? - насмешливо спросил генерал.- Самолёт не отвечал, его приняли за нарушителя. Атаковали зенитной ракетой, а когда лётчики отозвались, ракете тут же подали команду на самоликвидацию. Как раз в тот момент, когда ты нажимал чёртову кнопку.-
   - Ах, вот в чём дело! - С облегчением воскликнул Юрка. Пожалуй, переборщил, но генерал предпочёл этого не заметить, и так же насмешливо продолжал: - Всё можно объяснить очень просто. Если подумать. А ты сразу в панику: - Кругом предатели! Сдались! Продались! -
  - Я ж не знал. - Покаянно пробормотал Юра. Слишком уж покаянно, однако генерал опять решил не замечать.
   Штеменко присел на краешек заправленной койки, или шконки, на тюремном наречии, брезгливо стряхнув невидимую пыль, и убрал с лица весь юмор вместе с шутливостью.
  И сказал уже вполне серьезно: - Да, о совпадении ты не подумал. И правильно. Слишком оно невероятно.-
  - А что тогда? - Мёрзло спросил Юра. Ну точно, повесят а собственной камере.
  - Что и видели - Джерри взорвал нашу ракету. - Генерал поизучал лицо приговорённого, нашёл его, видимо, достаточно "приговоренным", и смилостивился: - Но вовсе не по предательству Кремля, как ты опять подумал.-
  - Я не подумал.- Это прозвучало поспешно и неубедительно, и генерал опять усмехнулся. И рассказал, что ещё до пересечения воздушной границы с Таджикистаном американцы вышли на связь с нашим руководством. Потребовали вернуть эту электронную штуковину, заявив, что она связана с государственной безопасностью США, а малейшая задержка с её возвратом будет расценена Америкой, как враждебный акт, со всеми вытекающими последствиями. Переговоры велись на самом высоком уровне, по срочной президентской связи. А поскольку наши всегда всё отрицают, и американцы отлично знают эту национальную черту характера кремлёвского руководства, они потребовали, для доказательства своих слов, провести пуск ракеты ПВО, пока самолёт в воздухе. Утверждали, что Джерри в самолёте, и собьет нацеленную ракету - если ввести, конечно, в его память код на самоликвидацию этой ракеты. Американцы подняли с базы в Германии самолёт системы дальнего обнаружения, для наблюдения.
  Чтобы не ссориться из-за пустяков с американцами, руководство пошло на эту проверку - для самолёта совершенно безопасную. Американцам сообщили код дежурной ракеты ПВО. У неё отключили блок наведения, чтобы не попасть в самолёт. Была не атака, а видимость. Если б Джерри на борту не имелось, наши ликвидировали бы ракету после обгона самолёта. Приборчику прислали код, и всё - тот сработал, ракета не долетела. Так что, если б нашим и возмечталось "замылить" ценную штуковину, уже никак не получалось. Приборчик пришлось вернуть.
  - Я ж не знал. - Покаянно повторил Юра. Опять - слишком уж покаянно, чего генерал привычно решил не замечать. Иначе, чего доброго, Юрка сдуру озвучит потаённые мысли самого генерала. А они наверняка такие же. Что кремлёвское руководство по своей привычке врать наверняка сообщило американцам неправильный код. Или ничего не сообщило. Зачем сообщать, если американцы и так знают все коды. Да и вообще - слишком быстро договорились. Так бывает, когда более высокая, начальственная сторона попросту приказывает.
  - Жалко, не вовремя отобрал у тебя Джерри. Не пришлось бы долго объяснять. Наши самолёты ты бы не уронил. - Сказал генерал уверенно. Пожалуй, слишком уверенно, однако Юра тоже решил не замечать мелочей. В сущности, только они и портят жизнь, без них прекрасную и счастливую.
  - Я и не собирался. - Поспешно соврал он, но соврал так явственно, что сам заметил, и потому оправдался: - А их артиллерию я просто так отключил, на всякий случай. Чтобы сдуру не сбили.-
  - А они и не собирались. Прилетели для сопровождения. И ничего ты не отключил. -
  - Ну, разумеется. Зря выпрыгнули.-.
  Он слышал из новостей по радиоприемнику, что под Тулой разбился какой-то Ил-76, но мало ли этих Илов летает над Тулой? Правда, в тот же день. Но мало ли совпадений бывает в жизни? Вот и генерал говорил.
  - Знаешь, наверное, из газет, - скучно сказал генерал, - что под Тулой разбился Ил-76. Но он сам собой разбился, его не сбивали. -
  -Откуда тут газеты? И по радио ничего такого не слышал. - Сказал Юра торопливо.
  - Самолёт был повреждён американскими ракетами, вот и не дотянул до Москвы. Так что, прыгнули не зря.-
  Юра решил не уточнять про судьбу пилотов, раз уж сам разбился. А то окажется, что лётчики не успели спастись. Такое часто случается, когда сбивают. По радио сообщалось, что оба пилота погибли, геройски пытаясь посадить машину. Может, им делать было нечего - ни детей воспитывать, ни семьи кормить. Может, им ордена больше нравились, даже посмертные. В жизни всякие люди встречаются.
  - Правда, пилоты погибли, пытаясь спасти самолёт. - Сказал ещё более скучно генерал. - Есть ещё герои в России, знаешь ли.-
  - Кто спорит.- Уступчиво ответил Юра. Ему стало холодно. Так с чем пришёл генерал? Главное ещё впереди. От него не ускользнуло странное безразличие, с которым генерал выкладывал свои объяснялки Генеральская голова явно была занята другим.
  - Кстати, насчёт героев России. - С прежним безразличием сказал генерал.- Полковник Кожевников представлен к этой награде.-
  - А меня? - Вопрос глупый, и вырвался сам собой.
  - Спасибо скажи, что не наградили.- Генерал позволил себе усмешку.- Короче, ты свободен, дело закрыто. Но ты не мог бы кое-что прояснить на прощанье? Лично для меня?-
  - Всё, что сумею.- С готовностью заверил Юра. Не верилось, что так легко отделался. Даже от награды увернулся.
  - Случайно узнал, от одного старого друга с большими-пребольшими звёздами на погонах, что такая же электронная штуковина имеется и в нашей стране. Знаешь, что она делает? -
  - Откуда? Понятия не имею. Может, намекнёте? Мне тоже интересно.- Спросил Юра. Генерал привычно не заметил наигранность.
  - Могу и намекнуть. Охраняет нашего Президента. От своих же сбрендивших лётчиков и их ракет.-
  Юрка вдруг понял, что генерал больше не глядит на извёстку. Глядит в его глаза, и очень внимательно.
  - Да? Вот оно что...- тупо сказал он. Не слишком ли тупо?
  - Представь себе. И мне любопытно, Юра - как подобная штуковина оказалась у талибов? Вы же за ней к талибам ездили, так? - Генерал по-прежнему смотрел в глаза. Нечего там увидеть, кроме вранья, и Юра опустил их в пол.
  - Откуда могу знать, товарищ генерал - зачем ездили? -Он пожал плечами. - Полковник Кожевников ничего не объяснял.-
  - Это правильно. - Одобрил генерал.- Но голова-то есть. Эта электронная штуковина, видимо, охраняла американского Президента. И как она могла попасть к талибам? -
  - Не знаю. Украли, наверное. Как ещё? Больше никак.-
  Генерал зачем-то оглянулся на дверь. И голос понизил, почти до шёпота. - А если не украли? Что тогда? Знаешь, что мне в голову пришло? -
  Юра хотел сказать, что знает, но не сказал. Только плечами пожал.
  Генерал тоже не решился. Видимо, сообразил, что слово потянет второе, третье..., и тропинка неизбежно выведет...на минное поле. Молчание затянулось, и Юрка поспешил прервать его.
  - У исламистов везде сторонники, товарищ генерал. И в Америке.-
  - Я тоже так думаю. - Сказал генерал. Облегчение в голосе было наигранным, но оба привычно не обратили внимания.- Ну, что ж, желаю тебе удачи. -
  И ушёл Почти что и убежал. Даже руки не пожал, и вообще не попрощался. Словно спешил отделаться от неприятного поручения. Сделал абы как, и ладно, бегом по своим делам, более приятным.
  В общем, плохой генерал попался. Большинство российских генералов гораздо лучше относятся к службе. Ну, и к людям, как того служба требует. Не дают слабины российские генералы, одним словом. Тем и славны. И Штименко этим силён, вообще-то. Чего ж тогда петлю пожалел? Этого Юра так и не понял.
  Выпустили в тот же день, но ещё с месяц ловил себя на том, что послушно стоит при красном сигнале светофора, хотя раньше имел привычку вообще не смотреть на светофор. Глупо, конечно. Если б решили ликвидировать, как опасного свидетеля, машина могла сбить и при зелёном свете. И вообще дома, в постели.
  
  Глава 15 Кризис веры.
  
  Только позже, когда ожидание пули в затылок почти затихло, пришло постепенное осознание, насколько сильно его изменили пережитые события. Юрка был детдомовским парнем, выросшим на простых понятиях вроде "свои" и "чужие", "верность" и "предательство", и факт предательства своей страны высшими руководителями, которому он стал свидетелем, не мог пройти бесследно для сознания. Самоуговоры, что просто чего-то не понял, не помогали - он поверил в измену. Распад СССР увиделся теперь не закономерным процессом, а сознательным предательством страны высшими руководителями. Это новое знание разрушало морально, меняло его, и изменения не нравились. Например - начал выпивать. Хотя и раньше не был трезвенником, но... пил уже по-другому. Сам по себе, без повода и причины. Время скоротать. Да и..., почему нет?
  Или семья будущая. Раньше она стояла в планах чуть ли не первым номером, и на её неизбежность мелочи вроде отсутствия любви, денег или вообще кандидатки повлиять не могли. Возьмёт, что попадётся, и воспитает, кого надо. И сам воспитается до её требований. Это мелочи, главное - желание. Он человек ответственный, и приложит к семье всё необходимое вроде жилья, денег, работы и заботы... Он не допустит, чтобы его дети выросли в детдоме...куда делись эти планы? Растаяли утренним туманом... Теперь, расставаясь утром с приглянувшейся было подругой, он стремился "не завязнуть". Это было уже не примерка будущего, а случайное везение. Ещё повезёт, с другой, зачем заморачиваться?
  Или вот работа. Раньше всё было нацелено на будущий бизнес. Пусть маленький, по скопленному капиталу, но свой. Обязательно. Хотя условий для него не имелось, варианты рассматривались и просчитывались досконально, от торговых до сервисных. Теперь условия появились - свобода и деньги, но только случайность и инерция своего рода принесли его, так сказать, к берегу своего бизнеса. Сам почти не грёб. Если б не Штеменко, и не выбрался бы на эту землю. Следовало благодарить разве что соседа и друга Васю, или даже Штеменко, ну и сцепление случайностей, а не себя, за этот небольшой "плацдарм" на берегах частного предпринимательства. Сосед подсказал идею и место, где его "зелёные солдаты" могут высадиться с надеждой на успех - небольшое кафе на соседней улице, чье помещение дёшево сдавалось в аренду. А генерал рассчитался по полной программе за злосчастную афганскую командировку. Изрядно удивил Юрку, бросив мимоходом на подозрительность такой заботой - ...ты мне жизнь спас, как никак...-
  Если только заодно..., Юра свою жизнь спасал, ну, и генерал подвернулся, хотя уж о его спасении и мысли не мелькало. Но Штеменко ценил свою жизнь куда выше, и потому командировочные - в валюте, и весомые - были выплачены без задержек и в полном объёме. А куда большие выплаты по воинской страховке Юра уж точно не получил бы - за что? За контузию, которую некому подтвердить? Штеменко подтвердил и даже "продавил" тяжёлую степень Плюс компенсацию за временное содержание под стражей - тоже деньги нехилые. Короче, на открытие бизнеса хватало с запасом.
  Изменения в личности не могли нравится, и он пытался разобраться - словно продирался через кустарник причин, которые заслоняли его будущее..., пока не разглядел сквозь последние заросли, что... нет никакого будущего. Он увидел пропасть. Страну продали, и для него тут нет ничего, кроме падения вместе с ней в угаданную бездну... с семьёй и бизнесом. Ведь будущее России решают теперь за океаном, в Америке. А на хрена ей нужна Россия? Будущее замерцало теперь для него где-то в других землях, не тут, на родине, которую неслышно продали..., и судьбу её - и его тоже, - решает кто-то чужой.
  Оттого и планы усохли. Если б не поливал корни спиртом, вообще бы померли. Тут нет будущего. Свободная Россия не нужна Америке. Ей нужна с гарантией управляемая страна, а такую может дать лишь дальнейший распад. Сейчас Россия чересчур велика.
   Разобравшись в своих умственных потёмках, пил уже меньше, и потихоньку занялся торговым бизнесов в кафешке, а следствие по факту предательства страны, сбросив путы пьяной хаотичности, пошло более настойчиво и планомерно. Уж очень не хотелось верить в открытие. Он же родился здесь. Всё тут знает. Не хотелось куда-то драпать. А придётся, блин, потому что тут неизбежно заварится что-то страшное и безнадёжное.... Чего не остановить...а если он ошибается? Нет, необходимо разобраться - а было ли предательство?
  Анализ афганских событий определённости не принёс. Ну, хорошо, Россия "кинула" талибов со своей гарантией, промолчала, но этих типов в чалмах сам Бог велел кинуть. К тому же, и впрямь с Америкой из-за чеченской войны лучше не ссориться. Россия поступила, как друг и союзник американцев, хотя этого вроде не должно было случиться из-за ядерного оружия и глобального противостояния - недаром же талибы "доверились" России. Им в голову не могло прийти, что Россия упустит сказочный шанс обвинить Америку в агрессии, по сути, на весь остальной мир, который она ещё не контролирует так или иначе. Ахмет не поверил, раз уж остался в сгоревшем джипе. Да, это выглядит странно, но объяснимо и без предательства. Не до этого сейчас России. Внутренние проблемы временно заслонили внешние.
  Подрыв российской зенитной ракеты можно, пусть с натяжкой, но объяснить совпадением или техническими причинами. Даже попытки ликвидации самолёта в воздухе запросто списываются частыми ошибками в опознавании целей. На войне сплошь и рядом палят по своим. Могли и лётчики перепутать. Сбил бы истребители командой с Джерри - дело другое, уже похожее на доказательство. Да и почему тогда самого в камере не повесили, если уж самолёт не пожалели? Разве что Штеменко спас так же невольно, когда себя перед руководством вытаскивал? Прикрыл и выгородил.
  Но это объяснение только успокаивало. Не убеждало. Как и соседа по подъезду Васю Козлова, на котором, в основном, Юрка и отшлифовал постепенно теорию о тайной капитуляции России. Вася в предательство не верил, оспаривал и критиковал каждую статью Пакта, хотя они прекрасно объясняли все нелепицы в истории России от Горбачёва до Путина. Не верил, утверждая, что виной всех российских бед и несчастий, от развала страны до разгрома экономики, является обычная дурость. Много хороших вечеров провели они за бутылкой и политическим спором, который так или иначе сводился к основному вопросу - Дураки или предатели? Постепенно в эти беседы втянулись многие жители дома, благо рядом располагались гаражи, где они постоянно чинили вечерами свои старые Жигули и иномарки. Имелся возле гаражей и столик со скамейками, где хорошим градусом благодарили добровольных помощников после окончания ремонта, так что условия для политических диспутов создались самые благоприятные.
  Если над проблемой - даже химерической - упорно работают, она подаётся. Сначала сошлись на том, что дуростью страдали все лидеры страны. Видимо, в том естественно отборе начальников, что действует по пути наверх, к кремлёвскому трону, умные сходят с дистанции. Этот путь выдерживают только слабоумные. Почему так и где причина, вопрос интересный, но не в тему, и его отложили, просто расположив всю троицу основных кандидатов по степени дурости - Ельцин, Горбачёв, Путин. И вплотную занялись главным - кто из них предатель? Кто открыл небо Родины для авиации НАТО? Кто поставил страну на колени?
  Все Васины сомнения в этом факте выражались в одной фразе - А тогда почему нас до сих пор не разбомбили? -
  Так же лаконично звучал и ответ: - А на хрена? Мы же сдались.-
  Следы капитуляции были видны всему населению, и Васе тоже, и потому он наряду с Юрой предлагал в Меморандум очередные статьи, тем более, они в глаза лезли, вроде ликвидации тяжёлой и лёгкой промышленности, разоружения и сокращения армии и флота, выплата контрибуции противнику, на которую ушли все сбережения населения, открытие границ и, наконец, потеря территории. Юрке приходилось иные предложенные статьи только редактировать, убирая мат и прочие непарламентские выражения. Спорили весну, лето и осень, до холодов, но одного, чётко выраженного предателя страны так и не нашли.
  Конечно, на роль главного лез Ельцин - из всей троицы он один просто напрашивался У него на власть глаза как кровью налитые - не становись на дороге. Всё продаст, лишь бы дорваться. Если уж в Беловежской Пуще подписал договор о развале Союза, отдав без войны изрядный кусок территории - кровью в своё время оплаченной - мог и до конца пойти - вообще сдать всю страну. При нём и американцы в Кремле как прописались - вроде советчики, но все из антисоветчиков. Ну, и насоветовали, как Америке лучше - а предателю что? Он только исполнял. Под плотной дымовой завесой слов о свободе и демократии, независимости и прочей болтологии чёртовы Сусанины шустро и энергично завели страну в болото - и сдёрнули. Туман развеялся, и страна увидела, что торчит на кочке свободы и демократии, погружаясь всё глубже в нефтяное болото, а впереди вместо сияющих вершин светлой жизни спины стран, которые на них карабкались.
  В поле подозрения оказался и Горбачёв. Развалил Варшавский Договор, сдал и продал все страны-союзники, от Кубы до Ирака, мог бы он открыть страну для натовской авиации? Мог, видимо, потому что Горбачёва американцы до сих пор ценят и уважают. Но если он и подписал тайный пакт о Капитуляции Советского Союза, то вряд ли с секретной статьёй об открытии воздушного пространства страны. Причин не было горло подставлять, хотя и отступил до предела. Отдал Америке подконтрольные территории, когда распустил Варшавский Договор, вывел войска и советников из всех дружественных стран социализма, и подставился под дальнейшее давление, когда впустил в страну свободу слова и собраний.
  С этим согласились все, хотя каждому новому участнику дискуссии о Предателе приходилось объяснять - что такое секретный Пакт о Капитуляции, и зачем его вообще необходимо было заключать? Вопрос этот для Юрия и Васи давно был обдуман и пройден, однако с каждым повторением он казался всё более убедительным.
  Если смотреть в суть политики, отбросив ограничения вроде законов, партий и парламентов, то в ней всё решают высшие лидеры стран - короли и президенты. Ведь даже американский, самый затюканный местной демократией президент, который и войну объявить не может без согласия американского Сената, и тот успешно это делает, когда требуется. Чего-то взорвать, из своего хозяйства, вроде пары небоскрёбов, или корабль потопить - свой, естественно, в Тонкинском заливе, и поплакать на телеэкране о погибших жертвах и коварных злодеях в чалмах или вьетнамках. Факт, всё решают подлецы президенты, наплевав на все парламенты. И наш подлец не хуже американского, а то и похлеще. И если назревает проблема с другими странами, решает тоже президент, и ограничить его может только воля другого, противного президента. Короче, только с ним и приходится договариваться - как решить проблему. Ну, большая часть договоров всплывает в официальном виде, но приходится составлять и секретную, потому что президенты, хотя и подлецы, люди достаточно умные, и отлично знают, что не понравится их избирателям. Ну, тупые народы у всех президентов, и не способны понять, что мораль, по которой они живут, всего лишь вода, что течёт по бетонному руслу политической необходимости. И вот, во время визита одного лидера страны к другому, после подписания всякой официальщины вроде торговых соглашений, происходит полностью конфиденциальная часть - президенты уединяются и ведут секретные переговоры с глазу на глаз. Только они и два переводчика..., кстати, куда потом деваются переводчики? У нас - пуля в затылок, по традиции, а у американов - негр-наркоман со ржавым пистолетом, катастрофа или ещё что-нибудь - у них же настоящая свобода, и потому есть выбор.
   Это мнение Юрки все поначалу всегда оспаривали, но потом всегда соглашались. В самом деле - кто видел мемуары этих несчастных? Даже от переводчиков советско-германского Пакта о ненападении - ни слуху, ни духу, хотя им воспоминания уже ничем не грозили. Секретные протоколы о разделе Польши и прочего были захвачены американцами в бункере Гитлера, и полностью рассекречены. Почему молчат? Ведь любая газеты за воспоминания золотом бы засыпала. Да перебили всех, едва чернила на протоколах высохли.
  И на встрече Горбачёва и Рейгана - той самой, с глазу на глаз, не считая двух переводчиков, будущих трупов, - разговор уж зашёл не о мелочи вроде очередного сокращения ядерного оружия, а о вещах куда более важных для обоих. Рейган грозил развернуть на орбите противоракетный щит "Звёздные войны", а в СССР из-за падения цены нефти вот-вот могли вернуть карточную систему распределения. Кризис глобального противостояния двух супердержав - налицо. Что-то надо делать... Кстати, только покойные переводчики виноваты, что беседа лидеров запоминается куда лучше политического диалога в телеэфире, хотя излагается одинаковым языком. Это были лучшие переводчики, ясен пень, которые переводили даже эмоции, и с очень широким словарным запасом. Но умирают всегда лучшие. И потому Юра в их память постарался воспроизвести этот засекреченный диалог на пределе своих способностей. Это был первая, но не последняя его попытка оформить воспоминания в более популярной и доходчивой форме - в виде книги, в героях и образах. Они помогли осознать, что он не писатель, ограничиться составлением Меморандума, и передать свои материалы настоящему мастеру слова. Что ж, человеку свойственно ошибаться.
  
  Глава 16 Проба пера.
  
  - Короче, Рональд, скажу откровенно, тем более разведка тебе уже накапала - решил я начать в стране небольшую такую перестройку, а то экономика какая-то неэкономная, да и народное хозяйство отстаёт от мировых лидеров..., ну, ты в курсе.-
  - Михаил, это понятно. Что от меня-то хочешь? -
  - Ронни, дружище, перестройка требует больших средств, а наш общак из-за долбанной нефти и так трещит дефицитом..., ты не мог бы свернуть свою программу "Звёздные войны" ? Тогда мне не придётся разворачивать на космической орбите ответ этим лазерам, для экономики они очень большой напряг. Да и тебе экономия.-
  - Миша, корефан, отказ от "Звёздных войн" - извини, это огромная уступка, и она потребует ответных шагов, друган, это понимаешь? -
  - Да, кореш. Потому я и прилетел, аж из Москвы. Обсудить, каких конкретно шагов.-
  - Тогда так - для экономии времени сначала обрисую своё понимание ситуёвины. Исходя из неё, обозначу условия, при соблюдении которых я гарантирую сворачивание программы "Звёздные войны". Идёт? -
  - Запускай процесс, Ронни. -
  - О кей. Холодная война между нашими странами подошла к концу, раз мы торчим с тобой в этом зале и секретничаем. И всему миру достаточно ясен победитель.-
  - Я с этим не согласен, Ронни -
  - Он ясен даже тебе, Миха, раз ты не согласен.- В голосе Рейгана мелькнуло явно наигранное раздражение. Ну, актёр никогда не бывает бывшим. - Короче, дорогой Михаил, на планете будут командовать только СЩА. Мы победили, это факт. Ты зачем притащился? Сдаваться или воевать по прежнему? -
  - Ну, пусть даже притащился. Но не побеждённым к победителю.-
  - Да? Хорошо, глянем в будущее. Когда на орбите развернётся система спутников "Звёздные войны", я смогу в любой момент послать тебе в Кремль ядерный привет, и позабыть о стойком друге Михаиле и его городе Москве, потому что ответный привет покойного мои спутники сожгут на орбите или над вашей же территорией, на взлёте. Вы отстали, и не способны создать достойный ответ. Вы проиграли, как система, и ты приплёлся сдаваться. В этом правда, а не в тех доспехах и оружии, что позволяют тебе ещё хорохориться и торговаться. -
  - Слушай, друган, пусть ты во многом прав, но в главном, извини, ты с этими "Звездными войнами" так напортачишь, что на беспредел нарвёшься запросто. На мой ядерный беспредел, понял, корешок? Мы давно договорились о запрещении спутникового оружия, разве нет? Или за базар не отвечаешь? Или ты в законе, или тварь, требующая руководства - вопрос так стоит, Ронни. -
  - Не темни, Миша. Я отвечаю за базар. А договор о мирном космосе никогда не входил в секретные президентские базары. Он заключен официально, и мы так же официально из него выйдем. Перед первым же запуском вооружённого спутника. Могу напомнить все прошлые базары, записи с собой. - Рейган похлопал по черному кейсу, что стоял рядом с креслом.
  - Я помню. После Карибского кризиса Джонни с Никитой толковали как раз о спутниках. -
  - По моему, они базарили о другом. Впрочем, убедиться не долго. -
   Рейган быстренько вытащил из кейса кассету, и вставил в магнитофон на столике. Голоса Кеннеди и Хрущёва звучали вдвое тише голосов покойных переводчиков.
  - Это в конце, Ронни. Перемотай. -
  - Я помню. Сейчас.... Вот это место.-
  - ...твою мать, Джонни, хрен с ней, Кубой, насчёт тамошних ракет договорились - я их уберу, если ты вывезешь свои из Турции. Слишком близко к нашим границам, это ежу понятно. Но тогда давай уж и о спутниках побазарим, друган. Разведка мне накапала, что ты хочешь ядерную бомбу прицепить к спутнику и подвесить его над Москвой. Какие тут, к ядреней матери, границы?! Это уже беспредел! -
  - Мать твою, Ники! Да ЦРУ мне все ухи просверлило ужасами о ядерных бомбах над Вашингтоном, Нью-Йорком, Чикаго..., или ты этого не замышляешь? -
  - Враньё, Джонни, зуб даю. Век воли не видать, гадом буду, ничего такого и в голове не было. Но за подсказку спасибо. И если ты надумаешь подвесить бомбу над моей лысиной, я так отсверкну, что мало не покажется. Короче, тут надо договориться. -
  - Согласен. -
  - Никаких бомб на орбите.-
  - Замётано. Этот базар можно и официально оформить, как думаешь? -
  - Этот можно. Твоим избирателям понравится. -
  - Не ехидствуй. Счастливый ты человек, Ники, завидую, тебе на избирателей накласть десять куч, -
  Рональд Рейган выключил магнитофон.
  - По моему, всё ясно, Мишель. Базар у пацанов шёл конкретно о ядерных бомбах над головой, так? Они под запретом. А мои атомные заряды для подкачки боевых лазеров вовсе не бомбы, и повиснут над океаном, а не над твоей лысиной. Я в законе -
  - Не крути хвостом, Ронни. Ядерные заряды где? на орбите? Запрет без базара, он уже был. -
  - Базар был о бомбах, готовых упасть, это ты виляешь. Я в законе.-
  - Рон, дружище, закон тут один - общее согласие. Иначе война, как было прежде, но сейчас это невозможно. Или хочешь уничтожить всю планету? -
  - Но я же не возражаю, чтобы и ты вывел в космос советскую систему "Звёздные войны". Почему это тебе так не по душе ? Тяжёло? Или вовсе не по силам? -
  - Ну, отчего ж. Будь на моём месте товарищ Сталин, он бы и две системы вывел, но... я Горбачёв, и я против его методов. Они устарели. Перестройка - вот что нужно стране. Демократизацию проведу, частный бизнес впущу помаленьку, а то народ спивается от безделья. Я свой народ знаю - такие темпы роста дадут, что на глазах вас обгоним и перегоним.-
  - Флаг тебе в руки, Миша. Я же не против перестройки, я - только за. Но она касается одного Советского Союза, так ведь?. -
  - К сожалению, в странах социалистического лагеря нет единства по этому вопросу.. -
  - Но позволь сказать, Мишенька, что война продолжается,-
  - К чему это гнилое напоминание, Роннюшка? Состояние войны между государствами первично к состоянию мира - это ещё древние философы отмечали. Кстати, потому и засекречены президентские базары от наших народов. Нам воевать, а им умирать.-
  - Это я к своему условию. Как написано в нашей секретной Библии для президентов - вначале была война, и война стала миром, в котором короли воюют за мир. Или ты не за мир, Миша? -
  - Нет, я за мир, Роня. -
  - Значит, война. И пока ты будешь перестраивать народное хозяйство, моё подлое ЦРУ этим воспользуется. -
  - Кто бы сомневался. Но моё КГБ куда подлей. Так к чему ты? -
  - Да к тому, что деньги, предназначенные для Звёздных войн, всё равно выстрелят в твою сторону, Миша. -
  - Ну, ты болтун. Давай короче. Где условие?.-
  -Думаю, на эти бешеные денежки я заделаю штук десять революций у твоих союзников вроде Чаушеску. -
  - Только попробуй. Мои войска живенько наведут порядок, согласно Варшавскому Договору Так уже было, и в Польше, и в Чехословакии. Или забыл уже, как пачками твоих дурачков-сторонников расстреливали?-
  - Я хочу, чтобы так не было, Михаил Сергеич. Это моё условие сворачивания программы Звёздные Войны.-
  - Ага. Значит, я должен подставить под удар своих союзников? Отдать на съедение все страны социалистического лагеря? -
  - Ты вернёшь их обратно, Миша. Когда обгонишь и перегонишь. Или не веришь в перестройку? Может, и в коммунизм не веришь? -
  - Коммунизм в вере не нуждается, он научно рассчитан..., и потому - ладно, хрен с тобой. -
  - А конкретней? -
  - Я обещаю не вмешиваться в дела стран Варшавского Договора. И не вводить туда войска. Пусть воюют спецслужбы. Этого хватит для свёртывания Звёздных войн? -
  - Хватит, Миша. Ведь ты сейчас фактически обещал ликвидировать Варшавский договор. Это ли не победа? Но для гарантии придётся и войска вывезти из этих стран, ты это понимаешь? -
  - Ну да. Ладно, выведу. Уверен, что перестройка с лихвой окупит моё предательство союзников.-
   Этот вполне жизненный вариант Юрка придумал и записал на бумаге, и за время пьянок с соседями это изображение предательства Горбачёва изменилось мало, потому что собутыльники соглашались в главном - Михаил Сергеич скорее вынужденный предатель. На сколько надавили обстоятельства, на столько и выдавился, не больше. Небо родной страны для натовской авиации открыл не он, а Ельцин, предатель номер один, махровый, и кадровый. Вот картина его измены менялась постоянно, с каждым новым собеседником, так что записывать её окончательный вариант не было смысла.
  
  Глава 17 Кто изменник?
  
  Поначалу долго спорили, на чём американцы сломали Ельцина, но к единому мнению не пришли. Все пьяные, в головах только воспоминания, а охоты доказывать свою правоту в точных датах событий не было желания. Что полный предатель, тут факты истории не нужны, хватало ощущений. Пусть там Ельцин свободу принёс, как многие возражали, но даже у возражателей была эта странная, непонятная уверенность - всё равно предатель, однозначно. Сами же признавались, под хорошим градусом, Да у всех россиян, если честно, ощущение предательства имеется. Оно ж очевидно. Любая страна - прежде всего территория, земля. Это основа, на которой всё и растёт. За неё всегда дрались насмерть..., а этот тип просто отдал невесть кому..., раздарил... он что, сумасшедший?! Дурак? Или предатель?! Это ощущение настолько чёткое, что густая дымовая завеса болтовни в газетах и телевизорах не сумела скрыть его окончательно, хотя так затемнила, что вполне можно принять за дурость или даже за политическую необходимость. Но открыть небо страны для вражеских ракет мог бы только полный идиот или предатель. На первого Ельцин не тянул даже с пьянством своим и дуростью, значит - предатель. Но логика не срабатывала - не верилось, и всё. Здравый смысл начинал вопить против такого однозначного вывода в полный голос. Ведь недаром слова предавать и продавать почти однозначны. Любое предательство подразумевает в себе оплату, пусть даже в отрицательных числах, вроде сохранения жизни. А чем из положительного могли купить Ельцина нищие американцы? Он Президент России, денег не хватит купить, хоть ты станок печатный включишь на полную мощь. Остается угроза.
  На чём же сломали Ельцина? Могли на признании России. В международных делах без дипломатического признания других стран удержать власть весьма трудно. Разве только диктаторским террором, и как раз по этому пути могли пойти проигравшие путчисты из ГКЧП, но никак не полный отщепенец и одиночка Ельцин. К привычным силовым методам вроде расстрела Парламента он перешёл позже, когда укрепил власть. А пока что ему требовалась поддержка, и с ним начали разговаривать. Примерно так - в вашей Беловежской ахинее, мистер Ельцин, привлекательность имеется, но следовало бы подкорректировать кое-какими секретными дополнениями, чтобы мы на Западе посчитали её реальностью, а вас - целым Президентом. Короче, вот список требований. Извольте подписать. Тут же признаем и поприветствуем победу свободы и демократии. -
  И всё, сломался Ельцин. У него же на власть стоял, как у новобрачного быка-производителя. Дорваться любой ценой. Ну, ему цену и назначили, да такую, что страна до сих пор за его долги расплачивается. С лохами на верху не церемонятся. И для полной гарантии поставили и условие чистого неба для авиации НАТО. Приём такой же старый, как и сама политика. Чего ценного есть? Оставляй в залог, как гарантию договора, а то знаю тебя, сам такой. Ельцин оставил всю страну в залог, больше нет ничего, нищий, как всем коммунистам и положено. Стране, естественно, ничего не сказал, по старой коммунистической привычке. Что Ельцин из Компартии там сбежал, это всё фигня, формальность. Он по духу такой закоренелый коммуняка, что хоть стреляй, не отступит. Типа Ленина, который в 18 году почти всю страну немцам отдал, лишь бы у власти остаться. Правда, Ленин был не такой дубовый на голову, и когда окреп, быстренько выгнал немцев обратно. У нашего коммуняки хватило ума и здоровья только до трона дорваться. Сдал он страну американцам. Ну, не всю страну, если реально смотреть на веши, а только столицу. Всем же ясно, что даже сломайся все ракеты России, бомбить на радостях никто её не кинется. Живём, как в общаге, все страны на одной планете, и кому охота нюхать ядерную вонь? На хрена гадить в своей же комнате? По факту в заложниках осталась Москва. Её Запад уже сто лет мечтал стереть с лица планеты, и пусть бы только мистер Ельцин попробовал крутить хвостом.
  Недаром же американцы талдычат о ядерных террористах, хотя их никто не видел. После уничтожения Москвы американцы бы их обязательно поймали, разобрались, где ракету украли - в России, понятно, - и покарали. И помогли бы стране встать на ноги, им не привыкать. Они всем помогают.
   Такой вот залог оставил Америке Ельцин, чтобы дорваться до власти. Небо России оставалось открытым всё правление предателя. Поэтому он так чётко и последовательно выполнял пункты договора, который Юра назвал Пактом капитуляции - разваливал народное хозяйство и распродавал страну за бесценок. Своим да нашим, они ближе, хотя и Америке перепадало немало. Развалил экономику, армию, авиацию и флот, а когда охреневшие депутаты пытались его остановить, расстрелял из танков Парламент и окончательно захватил власть. Кстати, его диктаторство американцы только одобрили - они за свободу и для диктаторов, если те свободят в пользу Америки.
  Если держать в голове этот засекреченный, предательский по отношению к стране, Пакт о капитуляции, все дикие поступки и законы "от Ельцина" получают объяснение. Даже пьянки. Совесть мужика мучила, вот и заливал её. Неплохой мужик был, вообще-то, невредный, только на власть уж очень по наркомански падкий. Больной, короче. На голову. И когда болезнь эта и в теле проявилась, уступил пост Путину. Ну, извинения у всех россиян попросил. Теперь понятно - за что.
   Путин - не предатель, об этом почти не спорили. Но ему пришлось отвечать за базары предшественников, потому и за ним тянулся чёрный шлейф измены, как из подбитого самолёта. Правда, он постепенно светлеет, страна уже не теряет высоту, тянет в горизонталке, но до резкого набора высоты далеко. В чём это проявилось? Да во всей его политике. Нет там настоящего духа России, который регулярно проявлялся во всей истории - от Ивана Грозного до Горбачёва. Где-то ярче, как при Петре и Сталине, где-то тускло и привычно, как при Александре или Брежневе. Даже Горби, и тот из её русла не выбился, когда послал десантников Псковской дивизии наводить порядок в Латвию. Или в Армению, или ещё куда, точно уже и стеклоочиститель не помог вспомнить. Ну, и при Путине он малость ожил, пусть пока в решении чеченского вопроса. Российский дух - это стылые глаза сытого кота и тяжёлая когтистая лапа наготове. Мыши бегают по всей его комнате, пищат и плодятся - кот дремлет. Писк отдельных мышей сливается в усыпляющий шелест, кот дремлет, но едва в одном из углов возникает возня и потасовка, его стылые глаза поворачиваются туда, а тяжёлая когтистая лапа наводит порядок без всякого разбора о правых и виноватых. И - снова тишина. Вот истинно дух России. При Ельцине мыши совсем обнаглели, и гвалт стоял невыносимый. Ведь если ты просто мышь, ты и пищишь, как все. Но если ты украинская мышь, или там латышская, то и пищишь куда громче прочих. Ты же не простая мышь. Короче, предатель Ельцин выкинул бедного кота, и мыши пустились в пляс. До безобразия. Что делать, если владельцы планетного дома пустили Ельцина в российскую комнату с условием - живи без кота. Ну, не нравится им российский кот. Он сам по себе, и плевал он на всяких там американцев. Он кот, он молодец, что поделать? Но когда комнату занял новый квартирант Путин, он немедленно открыл дверь и позвал ещё: - Кис-кис-кис! -
  Кот тут же прибежал, но отощавший и настороженный. Малость пугливый сделался. Ну, с чеченскими мышами он разобрался, кто спорит, но далеко не по прежнему, не по сталински.. Но это главное - котяра вернулся. Отожрётся ещё, в силу войдёт, тогда и... недаром же извечный российский вопрос - кто в доме хозяин? - при легкой перестановке звучит - кот в доме хозяин. К такому единогласному выводу пришли все пьяницы.
  Поскольку Юрка Громов сбил американским устройством российскую ракету и два российских перехватчика - их просто не успел, пусть лётчики Штеменке свечки ставят - когда Путин был ещё, так сказать, исполняющим обязанности Президента, следовательно, Москва для ядерных бомб была ещё открыта. Но, раз кот вернулся, то уже наверняка нагадил в крысиную нору. И зарыл, чтоб не воняла. Теперь москвичи могут спать спокойно.
  Но сомнения кое у кого из пьяниц остались. У Громова тоже, кстати. Кто долги ещё царя Николая иностранцам выплатил? Путин. А на хрена? Почему не послал, по примеру коммунистов? Так и тянет вонью измены А раз уж признал царские базары, чего ж тогда Аляску у американцев не потребовал? Коммунисты не признавали, потому и не требовали её возврата, хотя срок аренды истёк ещё в правление Брежнева. Американцы могли завербовать его ещё в Германии, во времена службы в КГБ. Да и предатель Ельцин неспроста выбрал в преемники. Так что подозрения пьяниц были обоснованы. Слишком вежливый. Не в словах, тут хамит вроде, но что слова? Дым...В поступках вежливый, всего одного олигарха посадил. И в ООН против Америки не голосует, воздерживается только. Да и вообще налог на доходы всем одинаковый - тринадцать процентов, так и держит, хотя даже в Америке на доходы больше миллиона богачи чуть не половину государству отстёгивают. Да и деньги за рубеж без препятствий перекачиваются - ни налогов, ни возражений - а ведь они внутри страны куда нужнее..., словно выполняет пункт о выплате контрибуции ...
  Что это значит? Или он вынужден держать ответ за прежние базары предателей, или сам предатель, одно из двух. Подавляющее число пьяниц выбрало первое, отразив лучше всякой лукавой статистики народное мнение.
  Но согласия в спорах достигли, сообразив, что на верху совершенно другие нормы жизни, чем внизу. Грубо говоря, там вообще нет понятия предатель. Там есть другое - слабак. В борьбе за власть таких с верху выкидывают, вот и всё. Живым или с пулей в голове - несущественные мелочи, которые могут заботить только самого выкинутого. Горбачёв оказался слабаком, и вылетел с вершины. Окажись покрепче, с вершины покатился бы Ельцин с простреленной головой, но проблемы страны от перемены лидера не меняются. Вопрос в том, что их всё равно нужно решать. Горбачёв решил бы по своему, и со своими глупостями, зато без массы глупостей и потерь, что напортачил Ельцин. ГКЧП тоже решил бы их, и тоже по своему, если б в полном составе не оказался слабаком. Понятие "предатель" вообще не должно бы возникать, а вот поди ж ты - все признавали, что предатель, и все с такими оговорками, что уже и не предатель получался..., короче, плохо приклеивалось оно к Ельцину, хотя и липло, и Юрке в компании со стеклоочистителем пришлось изрядно потрудиться, чтобы приклеить его к Ельцину мёртво и наглухо.
  
  Глава 18. Дорога на гору.
  
  Поначалу пришло понимание, что изнутри смотрит, мелковат масштаб для таких событий. Надо как-то снаружи глянуть, с расстояния, с высоты. Он долго старался найти такую точку обзора, а когда залез, образно говоря, на подходящую высоту, при первом же, беглом взгляде оттуда место для ярлыка "Предатель" зачернело, как пробоина в танковой броне, и не только у этого, но и у прочих кандидатов, пусть пробоинами помельче. Они все задымили чадом измены, а Ельцин запылал вовсе иудовым пламенем. Но когда Юрка разглядел истинные масштабы предательства, и неизбежную его победу, то против всякого желания и логики решил избрать Ельцина своим нравственным идеалом. По инстинкту самосохранения, чтобы окончательно не рехнуться, Ну, и чтобы разбогатеть, само собой. Конечно, для подражания выбирают лучшее, и было достаточно трудно разглядеть высокую нравственность в отсутствии всякой нравственности. Юрке это не удалось, если честно. Однако, если он хотел преуспеть в жизни, а не влачить жалкое существование, мировоззрение следовало срочно менять. Перевернуть с ног на голову. И лучшего образца для духовной перестройки было не найти. Правда, некоторое время он колебался с выбором нравственного идеала, невольно склоняясь от Ельцина в сторону Гитлера, пока не пресёк сомнения волевым порядком. Гитлер ни в коей мере не обладал нужным Юрке качеством - склонностью к предательству. Германия висела на волоске, но Гитлер до последней возможности помогал своим союзникам. Когда Муссолини арестовали, послал на выручку своего лучшего диверсанта Отто Скорцени. Окруженной в белорусских лесах пехотной дивизии до самого штурма Рейхсканцелярии немецкие самолеты по его личному указанию сбрасывали оружие и продовольствие. Он не знал, что всё доставалось войскам НКВД, которые изображали эту окруженную часть, но Гитлер не мог бросить своих солдат. Какой ни мерзавец для прочего мира, где напакостил гору трупов, для своих земляков он выглядел по-другому. За предателем никто бы не пошёл.
   Путь на эту гору начинался с умственных блужданий в джунглях истории, однако на тропу, ведущую вверх, его натолкнул одно изречение-указатель: "Жизнь - это борьба", который в применении к государствам историческая наука преобразовала в "Жизнь - это война". Многие пьяницы пытались править Юрку, что нет, скорее драка, или вовсе соперничество, однако этакое странное миролюбие Юра списывал на свойства стеклоочистителя. Когда организм занят войной со спиртом, ему хочется мира. Конечно, куда чаще в жизни случаются драки, а уж борьба или просто конкуренция - сплошь и рядом, но все эти формы отличаются лишь средствами. В них не стесняется лишь крайняя форма борьбы - война, которая пускает в дело всё и вся. А это дорого, бороться куда дешевле.
  Короче, борются, дерутся, воюют все живые и всё живое - микробы, супруги, друзья и враги. Причём все со всеми одновременно. Выживает сильнейший, закон Дарвина. С Дарвином пьяницы уже не спорили.
  Чтобы экономить в этой всеобщей борьбе, люди объединяются в семьи, кланы, племена, нации и государства. Даже драки не по карману многим семьям - разваливаются, но на уровне кланов - уже обычное дело, особенно для молодёжи. Улица на улицу, двор на двор, деревня на деревню - в прежние времена любимое развлечение, вместо телевизора. На кулаках, понятно, до кольев дело редко доходило. Это уже оружие, война проглядывает..., слишком дорогое удовольствие для деревни.
   Война и для целого племени редко бывает по силам, но воевать тянет нужда, поэтому племенам и нациям приходится объединяться - в государство. Это устройство создано войной и для войны, и его состояние - всегда война, даже во время самого злостного мира, когда государство все излишки вкладывает в улучшение армий и оружия. Хотя войны никто не хочет, и говорят об этом постоянно, однако в силу её эффективности и фундаментальности войны никогда не затихают. Чтобы убрать состояние передышки между войнами, который называется миром и рождает недостижимую иллюзию, Юрий назвал его виртуальной войной.
  Это сразу прояснило и сделало ясным виток диалектики, от уничтожающих друг друга организмов, до уничтожающих друг друга государств. Неизбежность войн заложена ещё в первой амёбе, заложена ростом амёбы, и соответственно, ростом её прожорливости. Государство многим отличается от амёбы, но стержень у них один, как у всего живого на планете Земля, да и во всей вселенной, по-видимому. Они жрут, растут, плодятся и делятся на более мелкие и энергичные. И потому всегда воюют между собой за жизненное пространство. Всегда, и во время самого злостного мира. Только для простого жителя, который копается в огороде, он видится миром, а для короля - президента мир всё равно война, только подешевле. Потому что пока воюют деньги, и до людей очередь не дошла, вся разница. Древние мудрецы столько на эту тему наизрекали, что слились для Юрки в одну чёрную ворону, которая каркала от своего имени.
   Хочешь мира - готовься к войне. Кар-р!
  Победителей не судят. Кар-р!
  . Пушки - последний аргумент королей. Кар-р!
  Мир - это борьба за лучшие позиции для очередной войны. Кар-кар...
  И так далее. Хотел было накопать в Интернете побольше изречений на эту тему, но поленился - и так ясно. Не в них дело, это всего лишь пылинки с одной глыбы - "Мир - это война". Вот на ней и стоит мир.
  Но когда оружие усилилось до атомной бомбы, война неизбежно перешла в виртуальную форму, потому что в реальности она победила бы даже победителя. Война шла по прежнему, но уже невидимо большинству людей. Видят только её результаты. Побеждённые страны теряют территории и платят дань стране победителю - всё по прежнему. Разве что побеждённые не считают себя таковыми. Реальной войны не было, какие же они побеждённые? Правильно, они называют себя свободными. Многие счастливы - свобода! Наконец-то! Пришла свобода!
  Правда, цены растут, зарплата падает, в долги всё глубже, да и вообще за тот же результат приходится крутиться вдвое против прежнего..., но это мелочи. Жизнь такая. Главное - чтобы не было войны.
   Виртуальная форма войны была всегда, но по настоящему пышно зацвела только после Карибского кризиса. Война-то продолжалась, она вечна и изначальна, и по прежнему росли два огромных органона на одной планете, росли, мешая друг дружке, упираясь друг в дружку, но привычно размахнуть и вдарить по мозгам твари-сопернику было невозможно - очень удар термоядерный, мала планета для такой силищи. После испытания 50 тонной термоядерной бомбы многие генералы выбрались из бункера седыми или с мокрыми штанами. Огромный, до небес, пылающий вход в ад оставался открытым два часа, сжигаю и всасывая воздух и землю, он не закрывался словно в раздумье - а не двинуться ли дальше, по всей планете? Словно последнее предупреждение...
   Когда Хрущёв в панике переслал результаты испытаний Кеннеди, тот без раздумий запретил разрабатывать почти готовую бомбу на сто тонн - понял, что она сожжет всю землю. Термоядерная гонка остановилась.
  Атомная война рангом пониже, но и она невозможна. Поднимутся тучи пепла, которые закроют солнце, и этой ядерной зимой человечество вымерзнет, как мамонт. Так что война неизбежно и закономерно перешла в другие формы - экономика, торговля, и прочее. Что ни приди в голову - всё может быть войной, и всё было войной, и всё есть война. И это, естественно, сработало - деньги, разведка, торговля, промышленность, культура, идеология и всё прочее давили друг на дружку по всем фронтам, и промяли оборону в самом слабом месте - в Кремле. Ну, выродилась власть советская, сама себя выбирая, и не могла не выродиться. И выродилась до того, что уже и путч на путч не похож, никакой стрельбы, кроме говорильни, и переворот на переворот не похож, болтовня одна, и победители прощают побеждённых, и ни ответа, ни обстрела. Да и ради чего стрелять? Суть в том, что они сдались - и побеждённые в лице Горбачёва и путчистов, и победители в лице Ельцина и прочих, более мелких президентов виртуального СНГ. Как говорил мистер Форд - Число сдавшихся во много раз больше числа побеждённых. -
  Они сдались. Это легче. А для выродков, какими к тому времени стали все без исключения высшие коммунисты - вообще единственная возможность. Так что предательство страны в силу его закономерности можно понять. Значит, и простить.
  Такой взгляд на загадку предательства казался чересчур упрощённым, в нём не было видно механизма, неизбежности, и потому требовал посмотреть на историю под ещё более высоким углом.
  Ведь войны не вспыхивают сами собой и без причин, они всего лишь продолжение политики... И непонятно - почему вообще история войн привела к порогу третьей мировой войны, которая закончилась капитуляцией Варшавского Договора и развалом СССР? В чём тут закономерность? Увидеть её было необходимо, чтобы разглядеть и будущее. Пусть он увидел проблему однобоко, но ведь и до него ею занимались куда более могучие мыслители, которых можно шеренгой выстроить, и выбрать, кто ближе к истине, если б сама история не позаботилось об этом. Всю эту толпу заслонил и оттеснил товарищ Маркс, из-за плеч которого выглядывали товарищи Ленин и Гитлер.
  По следствиям и убедительности своей теории Маркс был первой величиной. Поначалу Юра взял в библиотеке Капитал, главную работу Маркса, с целью перечитать более внимательно, нежели пришлось под понуканием преподавателей в Институте Торговли. Но лишь пролистал - по совету стеклоочистителя. Все выводы из этой толстой зауми Маркс выложил в другой работе, куда тоньше - Манифесте Коммунистической Партии. Вот его он перечитал очень внимательно - и всё стало проясняться. Маркс говорил о диктатуре пролетариата и неизбежности коммунизма на всей планете, по мере развития производительных сил. Подлый Ленин для захвата власти решил поправить великого старца, нагло заявив, что коммунизм можно построить и в отдельно взятой стране, а уж потом распространить его на всю планету. Если присмотреться более пристально, то в конечном счёте - пусть историческая практика и показала его неправоту - не так уж и нагло заявил, потому что коммунизм распространялся, пусть довольно медленно. Если бы Ленин и Сталин забыли про диктатуру, коммунизм вообще бы замёрз, как ранний цветочек, вылезший на прогретой весенним солнышком лужайке в ещё зимнем лесу. Но Ленин и Сталин перенесли опору на диктатуру пролетариата, и она спасла недоразвитую форму коммунизма - социализм. В смысле - спасла диктатура Коммунистической Партии СССР, а не пролетариата, в котором великий Маркс сильно ошибся. Как показала опять же историческая практика двадцатого и даже девятнадцатого века, пролетариат в силу своей природы, явно переоцененной, стремится вовсе не к диктатуре, а к более высокой зарплате. И если вспоминает о своей исторической миссии и начинает качать права, то её повышение делает его снова очень покладистым. Короче, он вовсе не прочь, чтобы его эксплуатировали, если хорошо платят. Поэтому подлый класс капиталистов после первой мировой войны, которая зажгла в Европе отдельные костры революций, сделал соответствующие выводы. Не сами капиталисты, естественно, решили перестроиться - нет, они не способны такого сделать даже при полном понимании процесса. Капиталист и его рабочие получают прибыль, которая принадлежит капиталисту, и чего ради он будет делиться ею со своими рабочими? Он лучше полицию вызовет, и наймет более голодных рабочих, чем его зажравшиеся. Да и вообще - на кой чёрт он налоги платит правительству и президенту, если они не могут усмирить бунтующих рабочих? Нет, соответствующие выводы сделали руководители государств, все эти короли и президенты, но первого и самого отчётливого Юра так и не определил, колеблясь в выборе между Гитлером и Рузвельтом. Теодор Рузвельт был президентом США и юристом, то есть проблему видел не с точки зрения капитала. И решение было очевидным - поделись прибылью, толстая сволочь. Это же просто. Когда в Америке в тридцатых годах разразился кризис перепроизводства, взвыли все - и рабочие, и капиталисты. Производство встало, безработица в очереди выстроилась, у покупателей денег нет, а у продавцов всё ломится от товаров. Разумеется, капиталисты на Рузвельта обиделись, даже покушение вроде устроили, Юра не помнил. Но Рузвельту плевать, его больше избиратели заботили, и рабочих там куда больше. Да и страшный пример Советского Союза стоял перед глазами, когда взбесившиеся работяги просто скинули своих жирных хозяев. И взбесившийся от давления Теодор наверняка сказанул приятелям-капиталистам - Вы чё?! Совсем оборзели? Мне накласть, что ваши согласны работать за доллар в час. Вы, будете платить им по пятёрине. -
  Закон о минимальной заработной плате в пять долларов в час решил проблему на раз. Любой доходяга-алкаш, который подметал Макдональд - или как тогда назывались обжираловки - за вчерашнюю засохшую пиццу, стал получать пять долларов в час. Может, не сразу, но заставить соблюдать закон в Америке умеют. У работяг появились деньги, они стали покупать, владельцы лавок и магазинов при виде пустеющих полок кинулись заказывать товары, и производственный маховик, остановленный человеческой тупостью и жадностью, начал набирать обороты, разгоняя туман кризиса и убирая толпы безработных. Ну, не один Рузвельт был такой умный, раз даже в Америке и до его закона мистер Форд сам повышал зарплату своим рабочим. Видать, тоже Маркса читал, гад. Но как и положено подлецу-капиталисту, заставлял своих богатеньких рабочих покупать его же Форд. И ещё цену понижал, подлец, потому что заводы Форда плевали на кризис и росли, как на дрожжах, позволяя мистеру цедить сквозь зубы своё знаменитое изречение: - Мои рабочие свободны купить любую машину, если это будет "Жук" чёрного цвета. - Именно так называли единственную тогда модель форда марки Т. Мистер Форд мог позволить себе не заморачиваться разнообразием моделей. Вполне возможно, он и подтолкнул мистера Рузвельта к его закону, сказав при встрече: - Тедди, чего ты мучаешься? Или Марса не читал? Ну, так в Библии это есть - Просящему дай. Глянь на мою империю - цветёт и плодоносит в море кризиса. Ты же хочешь, чтобы Америка зацвела? Будешь упираться, она всё равно зацветёт, только уже под коммунизмом. Или его призрака в Америке никак не разглядишь? Так очки протри, придурок. В Европе он уже в реальность воплотился. Лучше самому впустить, под нашим контролем, раз уж неизбежен. Нет, ну ты точно Маркса не читал, темень! -
   Товарища Маркса наверняка читал и герр Гитлер, если назвал свою партию социалистической. Негодяй и Гегеля читал, раз уж привесил ещё национализм - по крайней мере, читал слова Гегеля о права немцев на мировое господство. Ну, и Ницше, само собой, коли наклеил его "сверхчеловека" на несчастных земляков. Короче, немец немцев начитался. И наверняка тоже в Марксе засомневался, по примеру Ленина. Гитлер не дурак был, соображал неплохо, пусть и бывший троечник. И по примеру мистеров Форда и Рузвельта - или наоборот, они по его примеру - открыл двери призраку, который воплощался в реальность в виде социализма. При упоре на диктатуру, понятно. И он таки воплотил его, негодяй, да не каким-то недоразвитым задохликом, которого Сталину пришлось чуть не открытым террором защищать, а вполне ничего себе крепышом с твёрдыми кулаками и характером. Юра не понял, дочитал ли товарищ Гитлер, сидя в окопе Первой Мировой войны, в труде товарища Маркса про основное противоречие капитализма? Оно состоит в общественном характере производства и частном характере присвоения. Если добрался, то перевёл на более простой и доступный солдатский язык - работают все, а результат присваивает какая-то непонятная сволочь, которая и командует. И всегда скверно для работяг, так почему бы не скинуть эту сволочь, да и не выбрать другую, получше, которая будет делить прибыль более справедливо? Такой естественный выход из противоречия - если Гитлер и не добрался до него - чуть позже вполне мог подсказать пример Советского Союза, где скинули всю прежнюю сволочь, и где вовсю диктатурила Коммунистическая Партия, раз уж пролетариат в силу разбросанности и просто технической невозможности сделать это пока не мог. В наше время голосование пролетариата при выборе своего диктатора уже стало реальным, а тогда за работяг могла диктатурить только партия. Поскольку Маркс не рассматривал в деталях свойства пролетариата и его диктатуры, он не только пролетариат переоценил, но и его диктатуру тоже. Впрочем, это Ленин скорее поторопился, потому и слабенькая получалась диктатура, под стать производительным силам, и её поправили - социализмом и фашизмом, которые слабостью не грешили. Оба диктатора - и Сталин, и Гитлер, были образцами диктаторства, в этом смысле просто образцовые марксисты...
  Тут Юрка делал паузу, чтобы просветить новых собутыльников про марксистов и диктаторов. Марксизм доказал неизбежность диктатуры, а значит, и диктаторов. Они очень эффективны. Мало того, они самые эффективные из управленцев, и в той конкуренции диктаторов, что была всегда и продолжается теперь, всегда побеждает более диктаторский диктатор, что ярко иллюстрирует победа товарища Сталина над товарищем Гитлером. Эта конкуренция, проявляясь в виде войн, исчезнет только тогда, когда на планете Земля останется единственный диктатор. Маркс считал, что это будет объединённый пролетариат, но практика доказала, что пролетариат разных стран объединяется только при условии отдельной доплаты, что ярко иллюстрирует кончина Коммунистических Интернационалов. И ему - пролетариату - приходится делегировать свою историческую миссию только президенту и государству, которое существует в режиме войны со всеми прочими государствами, в режиме роста и пожирания всего окружающего. Таким образом, коммунизм в реальности будет диктатурой наиболее развитой и демократической страны, а вовсе не диктатурой мирового пролетариата, который на наших глазах выбирает диктатора планеты. Причём самым что ни на есть демократическим способом - с помощью голосования - тайного, но открытого, прямого, но косвенного, равного и неравного - голосование происходит, когда вы меняете деньги своей страны на иностранную валюту...
  Если какой-то из новичков в этом месте радостно вспоминал про Америку, то Юра холодно поправлял, что она несомненный лидер, раз доллар, даже не обеспеченный золотом, стал мировой валютой, но ей до победы далеко. Война продолжается, как и всемирное голосование, и претендентов на командование планетой в режиме коммунизма достаточно и без неё. Америка сильна демократией, но пока слаба диктатурой. Китай очень силён диктатурой, но демократия отстаёт, отчего большинство китайцев пока что голосует за доллар. Европейский Союз может похвастать демократией, но диктатуры фактически вообще нет, чем и пользуется Америка, продавая свою через блок НАТО, Ну, а Россию - прежде основного кандидата на мировой трон - предал Ельцин, отказавшись от коммунизма и от борьбы. Значит, нас неизбежно сожрут. Европа, Китай, Америка, Япония, Турция и прочие, у кого есть зубы, и настоящие президенты.
  
  Глава 19 Пакт Капитуляции, первые наброски.
  
  С этой, наиболее высокой точки обзора, Горбачёв, пожертвовав союзниками, всего лишь взял перемирие для перегруппировки сил. Он не отказывался от коммунизма, он готовился сражаться, усилившись за счёт постепенного введения демократии и свободы предпринимательства. Естественно, под контролем партийной диктатуры, как в Китае. Этакое русское экономическое чудо, только куда круче китайского.
  Поэтому первый и главный пункт Пакта Капитуляции Юрий даже не искал, а споткнулся о него - отказ от коммунизма. Уже из этого просматривалось беззащитное небо России, где штатовские самолеты не летают только из экономии горючего. Второй пункт тоже лез в глаза и даже в уши. Свобода, или отказ от диктатуры во время виртуальной войны за планету, отказ от командования, и есть капитуляция. Остальные статьи Пакта пошли уже косяком при подсказках собутыльников, так что теплым июльскими вечерами этот процесс порой со стороны напоминал картину Репина "Запорожцы пишут письмо турецкому султану". Конечно, все художники пьяницы, но не все пьяницы - художники, и потому эпохальная картина мирового значения под названием "Американцы пишут ультиматум русскому охламону" так и осталась ненаписанной.
  Юра устал редактировать от мата предлагаемые статьи Пакта Капитуляции, который пришлось подписать Ельцину. Ну, не могли американцы написать, например - В российских ментовках должны работать одни пидарасы, тупицы, взяточники, преступники и прочее человеческое отребье. - Понятно, что пострадавшие от ментов на месте американцев так бы и написали, но настоящие американцы и слов таких не поймут. Они написали по другому, естественно, типа - Должностные оклады работников МВД, и в первую очередь рядового состава, не должны превышать средний заработок нищего попрошайки. -
  Этого достаточно, чтобы все требования пьяниц и американцев выполнялись автоматически. Ельцин так и сделал.
  Американцы не могли требовать, чтобы в России легализовали наркотики, проституцию, торговлю оружием, да и вообще преступность, как таковую - это явно лишняя статья при объявлении полной свободы, а таких статей пьяницы ворох надиктовали, кто что увидел. Полкан в отставке открыл статью об уничтожении армии, агроном-пенсионер - об уничтожении сельского хозяйства, врач из соседнего подъезда написал сначала статью о ликвидации здравоохранения, а потом высшее образование заставило его поднять уровень американских требований до тихого уничтожения вообще всех россиян. Словом, народное творчество било ключом, Юрке оставалось лишь систематизировать предложения, да "воду выжимать". В предательстве Ельцина и Пакте Капитуляции, что он подписал, никто не сомневался. Это и впрямь в глаза лезло. Но вот о причинах спорили постоянно, опускаясь в дискуссии до основного постулата - "Жизнь - это борьба" и его следствии "Мир - это война между государствами". Абстракции Марса не доходили, им не хватало образного доказательства, пока Юрка не нашёл его.
  Это оказалась бочка с крысами, обыденная вещь на кораблях в средние века. Моряки ловили крыс и кидали их в эту бочку. Жрать не давали, и тем приходилось драться насмерть и пожирать побеждённых. В конце концов в бочке оставался один крыс, самый злобный и сильный. Его уже приходилось подкармливать, а потом, уже ручного, вообще выпускали, записав в члены команды и поставив на довольствие. Возможно, какой-то бывший студент из матросов, достаточно прозорливый, даже называл такого крыса Диктатур Пролетариата, потому что любой матрос, даже не студент, и так стукнутый по голове учёбой, рано или поздно поплывёт разумом в океане и представит свою бригантину планетой Земля, плывущей в просторах космоса. И в бесконечности времени, которое неизбежно приведёт к коммунизму. А без Диктатуры Пролетариата никакого коммунизма не будет, потому что и корабли, и планеты конечны, и запасы жратвы и горючего там тоже конечны. Поэтому, чтобы людям на кораблях и планетах хватало и еды, и горючего, без Диктатуры не обойтись, иначе за это придётся драться уже самим людям. Пока не разнесут в щепки свой корабль. Или планету. Людям без разницы, они же разумны. Разнесут обязательно. Конечно, если не будет Диктатура, единственного крыса, который давит всех крыс, что выползают на палубу.
  Этот вполне понятный пьяницам пример до иных пенсионерок всё равно не доходил, возможно, по причине их трезвости, и Юре приходилось убеждать их фактами из истории. Против них уже никто не выступал, с фактами не спорят.
   Первое тысячелетие нашей эры он вообще не рассматривал, сделав исключение лишь для Римской империи, которая завоевала всё, до чего могла контролировать при тех несовершенных средствах связи. Однако главное было в том, что Рим стремился завоевать весь мир, и если б приказ британским легионам не терял смысл за время, пока его примчат лошади, непременно бы завоевал. Во втором тысячелетии поставить мир под контроль стремились все, у кого было хоть что-то в голове. Османская империя, Речь Посполита, или современная Польша, Швеция, Англия, наполеоновская Франция, Германия, Византия и даже Россия - все лезли воевать, но Британская Империя продвинулась более прочих. И снова несовершенство транспорта и связи настолько затруднили управление, что и эти империи развалились. А к двадцатому веку стало ясно - во многом благодаря Марксу - к чему идет дело, и грянули действительно мировые войны - первая, вторая и третья, виртуальная. К этому времени производство достигли такого уровня, что забрезжила возможность взять под контроль весь прочий мир. Однако людям свойственно выдавать желаемое за действительное, и дикая мясорубка Первой Мировой, по сути, окончилась ничьёй, что подтвердила Вторая Мировая война, когда основные претенденты на мировую власть - Россия и Германия - провели коренную реорганизацию экономики и промышленности, заточив их исключительно на предстоящую войну.
  Вторая Мировая выявила реального претендента на командование планетой - Россию, однако на мировом ринге к тому времени появился ещё один кандидат - США. Эта страна практически не участвовала в первой мировой, но вторую мировую они не проворонили. Эта подлая страна, используя своё обособленное от мировых свар положение, вовсю готовилась к захвату всего мира. Вовсю используя демократию, она выдавила на управленческий верх настоящую, очень умную сволочь, не пример России, где управленцы выбирали сами себя, и всегда хуже и слабее, чем они сами, и потому наверх лезло только человеческое дерьмо. Россию выручала только диктатура, от отсутствия которой управленцы США страдали всегда, и по сиё время, вынуждаясь растить её, где только возможно - изнутри растить, если так можно выразиться. Все президенты США наверняка бы плакались своим жёнам и любовницам о тоске по диктату, но не делали этого, потому что были президентами США, а не российскими первыми секретарями, которые об этом тоже не плакались своим жёнам и любовницам, но совсем по другой причине - у них диктатура уже была, чего плакаться? Творчески используя теорию Маркса, подлые американские президенты, корча из себя невесть каких капиталистов, тихо и культурно давили свою богатую сволочь, повышая этим подонкам налоги и повышая минимальную зарплату работягам, заставляя жирных капиталистических скотов крутить шариками в голове, если по прежнему хотят богатеть. Те хотели, и крутились, куда деваться, так что большую часть второй мировой войны США торговала со всеми воюющими сторонами до последней секунды перед японской атакой на Пёрл-Харбор, когда мировая война дотянулась, наконец, и до них. Однако радостные японцы, которые летели с мощными торпедами уничтожить мечты американских дурачков на мировое господство, увидели вдруг, что авианосцев - этих материальных и единственных в то время плацдармов для такого завоевания - нету. Они где-то далеко в океане, и не такие уж дурачки американцы, оказывается, а вовсе даже наоборот, раз пожертвовали остатками флота. И радостный Рузвельт, потирая сухие ручонки, смог, наконец, вступить в войну. Ну, народ же потребовал. Он народный избранник или не народный, блин ему на рожу? Если тут всякие узкоглазые на флоты нападают, эдак никаких флотов не напасёшься. Опять наплевав на Европу, американцы поплыли завоевывать Азию и Австралию, мудро отложив Европу, пока там не определится победитель. И потом напасть не него, ибо планета одна, производительные силы растут и требуют коммунизм с его диктатурой, которая должна принадлежать Америке. Однако напасть сразу не получилось, и встретившиеся на Эльбе тогдашние претенденты на мировой трон взяли очередную передышку. Американцы чисто физически не смогли бы загнать русские армии за Урал. Каждый снаряд через Атлантику везти, потом через Европу, потом..., нет, умные сволочи отчётливо понимали, что куда более реальный вариант выглядит по другому - русские дивизии скинут наглецов в океан, при поддержке новых социалистических правительств Германии, Франции и прочих. Поэтому мудрые американские гады усиленно улыбались и приветствовали русские дивизии, вопя во все глотки, что война закончена, ура. Сели за стол переговоров, поделили трофеи и территории, и разошлись копить силы для третьей мировой войны.
  Поначалу у американских мерзавцев всё шло как нельзя лучше. С атомной бомбой они могли твёрдо рассчитывать на победу, копили бомбы для нападения, и осваивали в мире всё, до чего могли дотянуться. Эти гады, сильные демократией, тупо пустили её в дело, насаждая везде самих себя через доллары и выборы под разными вывесками разных стран, совершенно забыв про необходимую диктатуру. СССР был силен как раз этим, и потому пустил на освоение мира именно её, поддерживая все более-менее диктаторские режимы. Великий Сталин, а за ним и Хрущёв, которого уже коснулось проклятая проказа неестественного отбора во власть, неожиданно быстро расколотили хрустальную мечту американских естественных и потому сонных, если так можно выразиться, коммунистов. Естественными коммунистами Юра называл всех последователей Маркса, тем более капиталистов, пусть даже из тех, что о Марксе и не слышали. Они росли к коммунизму, согласно его предписаниям, мало применяя волю и вообще не включая разум. Таков американский народ, который выбирает, однако, исключительно умных и волевых мерзавцев руководителей, вынужденных буквально локти кусать от упущенных возможностей по завоеванию мирового господства, потому что их тупые сволочи избиратели воевать не желали. Эйзенхауэр наверняка плакал втихую в своём Овальном кабинете, что из-за скудоумия своих граждан он не может отдать приказ о атомной бомбардировке Москвы..., пока есть возможность!!! И не зря плакал подонок, потому что товарищ Сталин за изучением марксизма не одну собаку съел на царской каторге, раз уж обогатил его тезисом о неизбежном ужесточении борьбы классов по мере приближению к коммунизму. Юре пришлось его поправить, пусть не принципиально, однако необходимо, с учётом исторического опыта, которого не было, естественно, у великого вождя. Неизбежно усиливается борьба не классов, а государств, наиболее ярко эти классы представляющих. И потому советская атомная бомба лопнула неожиданно быстро в самом центре мечты американских президентов о мировом господстве. Как-то Юру зацепило изречение Черчилля о демократии - кто не её сторонник в двадцать, не имеет сердца, а кто не стал её противником в тридцать, у того нет разума. Почему-то оно и к Америке отлично подошло. Нет, он не сам по себе её возненавидел - Америка ничего плохого ему не делала - его заставили кремлёвские предатели, которые продали его страну этой самой Америке. Они уже смылись или передохли, а ему приходится ненавидеть Америку.
  А ведь ещё пятьдесят лет назад умный и дальновидный провокатор Черчилль пытался открыть глаза Америке на необходимость стереть Москву с лица земли, но убедил только американского президента, которого убеждать не надо. Сонный и демократический американский народ наплевал на слова толстого англичанина. И на советскую атомную бомбу он только зевнул, и на полёт Гагарина только восхитился, хотя его Президент наверняка принялся ночевать в самом глубоком бункере под Белым Домом, отчётливо понимая, что следующий Гагарин может и бомбой поприветствовать. Атомной. Если будет кривить рожу на русские успехи по захвату планеты. Америкашка всё равно кривил, потому что рассчитывал на глубокий бункер и своих братишек-капиталистов, которые выпускали всё больше атомных бомб. Но Карибский кризис, или свара из-за Кубы, окончательно развеял надежды американских мечтателей о полной победе демократии, показав жестокое преимущество диктатуры. Да все америкашки это увидели, потому что на их любимое место отдыха - Кубу, где их ждали ласковые проститутки и ромовые коктейли на берегу океана, их больше не пускали! Американская демократия имеет то преимущество, что простые американцы могут позволить себе куда больше, чем их простые собратья русские. И если им хочется вернуть свои земли, которое их тупое и предательское правительство отказывается возвращать, то они это делают. И простые разобиженные кубинцы, которых выкинули пинком с родной земли, мигом получили кучу денег от американских любителей кубинского отдыха, на которые закупили кучу оружия, наняли армаду судов, наняли профессионалов из военных, и храбро высадились на любимом острове, закономерно получив по зубам от диктатуры. Бедняга Кеннеди со своих верхов отчётливо её видел, жестокую и мускулистую руку Москвы, а его подданные демократы посчитали его предателем... и застрелили, вот они, минусы демократии, когда за потерянный и даже не американский, но любимый кусочек территории, президент может получить пулю от избирателей. Насколько же легче было Горбачёву отдавать Европе и Америке куда большие территории, а Ельцину даже свои собственные раздаривать, ничуть не опасаясь мести разобиженных такой подлянкой граждан. Вот оно, преимущество диктатуры, о котором тоскуют все американские президенты, и которого им так отчаянно не хватает для захвата мира.
  Короче, у претендентов на мировой трон имелись свои сильные стороны. Диктатура - огромное преимущество в тактическом плане, но стратегическое преимущество демократии его несомненно перевешивает, что и показал разгром Советского Блока в виртуальной войне. Впрочем, слово неточное - это было скорее вынужденное отступление для перегруппировки войск, отдыха и накапливания сил в новой виртуальной войне за мир. Товарищ Горбачёв искренне поставил свечку товарищу Сталину, хотя в Бога и не верил, в засекреченной партийной церкви, за его славные подвиги и завоевания, которые позволили отступить с честью и без смертельных потерь. Давно не товарищ и далеко не господин Ельцин тоже ставил свечки, уже в легальной церкви, хотя в Бога тоже не верил, - но кому ставил, Юра не понимал. Однако упорный исследователь вскоре выяснил этого неизвестного благодетеля, и прояснить его, скромника этакого, помог широко известный в узких кругах ближайших переулков, знаменитый Стеклоочиститель марки СТ - 45.
  
  Глава 20 Истина - в стеклоочистителе.
  
  Хотя эти рассуждения убеждали окрестных пьяниц, для самого Юры не хватало гвоздя, который прибил бы висевший в воздухе Меморандум к стене реальности. Подписание Ельциным Пакта Капитуляции за признание России мировым сообществом не выглядело убедительной причиной. Да настолько плевать было всегда на эту Европу, да и Америку заодно, что даже дубовый на голову Ельцин быстрей бы надумал плюнуть, чем предавать страну, подставляя под пулемётный огонь американских советов. Слишком много непонятного было и в путче, и в захвате власти, и в распаде государства. Почему Ельцин не боялся? Ведь пристрелить его в той суматохе труда никому бы не составило - он же на бронетранспортёре свои речи толкал. Ну, не свои речи - он и писать, говорят, не умел - американские. И не было тогда ФСО на снайперов, засевших в окнах домов. Разглядывали они болтуна через свои прицелы, и с кровожадной радостью докладывали своему ГКЧП, или кто там их послал - министр обороны или председатель КГБ, или ещё кто из тогдашних шишек - Вижу цель. Разрешите уничтожить?-
  Но приказа не поступило. Очень странно. Конечно, свалить на вырождение руководства легко, однако, если уж этим вырожденцам хватило ума и воли устроить государственный переворот против президента СССР, то пристрелить президента России путчистам сам Бог велел, и рука бы не дрогнула. Пусть даже все путчисты оказались атеистами, что не удивительно, однако и без советов свыше любой атеист на их месте видит эту неизбежность. Переворот совершён, власть захвачена, всё. Противники безжалостно уничтожаются - диктатура этим и сильна, блин ей на рожу. А тут какой-то клоун выскочил... Почему танками в пыль не закатали вместе с прочими, кто подвернётся? Дело привычное и проверенное, осечек не даёт. Сила солому ломит - это эффективно и результативно. Победителей не судят. Это они судят. Почему же они отступили?
  Имелись и прочие, более мелкие непонятки, и потому Юра продолжал упорно ломать голову над проблемой предательства России. Возможно, меньше бы мучился, бездельничай где-то в одиночной камере, откуда удалось выскользнуть по недосмотру начальства. Но пришлось долго, ибо от расследования отвлекали мучения со стеклоочистителем.
  Проблема его очистки оказалась не из лёгких. По теории, после злоупотребления наутро человек должен вставать свежим, отдохнувшим, и слегка "весёленьким". Без всяких похмельных признаков, готовым "зашибать деньгу" где угодно, хоть в банке, хоть в каменоломне. Однако даже просто встать оказывалось проблемой. И башка трещала сухим хворостом под телегой.
  Странно, ведь теория выглядела очень убедительной, Юрка поверил с первого стакана, выслушав в своей забегаловке спившегося профессора Серёгина, который работал над ней всю жизнь, пока труды не оборвали гримасы перестройки и последующее предательство России, если отбросить её временную коммунистическую наклейку - СССР.
  Вначале Юра о нём и рассказал, как всем рассказывал, в привычных политических спорах за стаканом стеклоочистителя. Но Серёгин, выслушав теорию предательства, расширил её во времени заявлением, что измена пошла куда раньше, ещё в застойные времена, когда начали делать синтетический спирт, а с горбачёвской антиалкогольной компании она усилилось до качественного скачка в предательство. Из-за сокращения сырьевой базы естественного происхождения - виноград, картошка, зерно, плоды-ягоды и свёкла, и затем закрытия мелких заводов-производителей, наша вино - водочная промышленность после отмены строгостей разом перешла на суррогаты. А куда было деваться? Сырья-то нет...И в дело пошла уже сплошная синтетика - спирт из углеводородов и прочего, вроде древесины. По химическому составу получался тот же этиловый спирт, но раньше родной до слёз после первой стопки, а теперь до блевоты, если закусью не закидать. А почему? А потому что организм не обманешь. Дело в том, что алкоголь - это естественный для организма наркотик, он вырабатывается у нас в кишечнике, и необходим для работы головного мозга. В небольших количествах, конечно. Серёгин рассказал об эксперименте в своей лаборатории, где крысам скармливали с едой вещества, уничтожающие бродильные бактерии, которые и вырабатывают алкоголь. Крысы как рехнулись - стали злы и агрессивны, постоянные драки, и просто на стенки лезли, пока другой эксперимент, проводимый параллельно, не прояснил ситуацию. Он состоял в регулярном подбрасывании отравленного корма, для изучения законов общения. Крысы весьма осторожны, и непривычный корм вниманием не жалуют. А если поголодать? Ну, тогда самый оголодавший пробует, а остальные смотрят. Если смельчаку плохо, к этому корму крысы и сами не подходят, и новичков отгоняют. Но в этот раз к отравленному корму могла выстроиться очередь, если б все крысы не полезли без очереди, кусаясь и огрызаясь. Он им как манна небесная казался, настолько трезвая жизнь была не мила.
  - Если б им петельку спустить, да втолковать, как пользоваться, все бы перевешались... - закончил довольный Серёгин свой рассказ, опрокинув в себя очередную дозу живительного алкоголя.
  Отсюда очевидный закон - если жизнь в чём-то хреновая, лекарство - алкоголь. Со стороны человек может так выглядеть, что обзавидуешься - и здоров, и богат, и бабы вешаются, но если тянется к рюмке, верный признак душевного неуютства. Недаром в славные застойные времена народ квасил всё больше и больше, и жаль, что Горбачёв не встретил в своё время профессора Серёгина. Чего-то не хватало народу российскому, как и сейчас не хватает. Но тогда - теперь-то всем понятно, - не хватало частного предпринимательства, которое даёт человеку бесконечные рост и развитие, а теперь, как понял только что Серёгин - не хватает честности и правды. Наверху предатели, страну душат и добивают, у Серёгина глаза открылись после откровений собеседника. Сверху врут, врут и врут, хапают и обманывают, кидают и водят за нос, потому народ лопает по прежнему, а может, и больше, но появились и интересные различия в составе спиртного. Если в застой жрали водку и плодово-ягодные вина, то теперь народ, по прежнему уважая водку, перешёл вместо вина к пиву. А почему? Там ещё есть живой алкоголь, от бактерий, а не с химзавода.
   Серёгин рассказал, как выглядит в электронный микроскоп живая молекула спирта - сплошь облепленная молекулами воды, весёлая и дружелюбная, в отличие от "мёртвой" молекулы, ничем не облепленной, одинокой и злобной. А таким алкоголем нас сейчас и поят. Потому обманутый народ потянулся к пиву.
  Серёгин дал множество советов по улучшению качества алкоголя, и заверил, что народ сразу почувствует разницу, и потянется в забегаловку даже из центра столицы, и через год на этом месте Юрка разрастётся до размеров ресторана.
  Убеждать профессор умел, проблемы с ростом у предпринимателя имелись, поэтому он заспешил, образно говоря, по указанному выходу. Так начались эксперименты, при участии и консультациях радостного профессора, который помогал словом и делом совершенно бескорыстно, если не считать бесплатную дегустацию результатов. Продвижение проходило с трудом, его осложняли проблемы и сивушных масел, и цен, и сырья. Но оно и нашло тот гвоздь, что прибил Меморандум к твёрдой стене реальной жизни - для самого Юры.
  
  Глава 21 Первый сон Юрия Громова.
  
  Однажды, распробовав партию стеклоочистителя - точнее, виноградного спирта из Осетии, замаскированного под стеклоочиститель, - он вырубился, и проснулся...во сне. Конечно, понял потом, когда проснулся по настоящему, а пока просто оглядывался - где проснулся. Оказалось, в знакомой подсобке, только почему-то со стеклянной стеной, сквозь которую видно стоявшую рядом забегаловку своего конкурента, Рафида Зязикова. В действительности кафешка Рафида под названием "Абриканская мечта" располагалась в десяти минутах ходьбы, на соседней улице, но сейчас стояла так близко, что через стеклянные стены подсобок он видел не только Рафида, который с чернявой своей женщиной "бодяжил" очередной ящик, но и разговоры слышал: - Воды побольше, Фатима, а то загнутся наши кормильцы...-
  Как будто так было всегда. Юра ничуть не удивился, и привычно глянул сквозь двойное стекло на ржавый металлический ворот с намотанным тросом, на котором сидел тощей своей задницей проклятый конкурент. Заходя в подсобку, Юра всегда первым делом смотрел на ворот, а при любом скрипе бросал дела в торговом зале, и влетал сюда, на ворот глянуть. Всё было в порядке, и замок на вороте - не менее ржавый, амбарного типа, - висел запертым. От сердца отлегло, как обычно, потому что трос с ворота тянулся вверх по крановой стреле, которая заканчивалась над его кафешкой. На тросе висела квадратная бетонная плита. Впрочем, ещё большая плита висела над "Абриканской мечтой", но Юрка во сне не мучился воспоминаниями - когда ухитрился вбетонировать перед своей кафешкой такую же, как у соседа, железную стрелу, да как ухитрился подвесить бетонную махину над его забегаловкой. У сна свои законы, поэтому Юра просто глянул на свой, такой же, как у Рафида, железный ворот с намотанным тросом, и на замок, ещё более массивный, нежели у "Абриканца". Он помнил только, что долгая вражда с конкурентом привела к этому результату - над кафешками повисли бетонные плиты, готовые опуститься и превратить их в мясные сэндвичи меж каменных ломтей. Зато отношения с конкурентом были теперь ровными и хорошими. Борьба за клиентов микрорайона продолжалась, понятное дело, но тихо и мирно. Здоровались при встрече всегда, и очень радушно, и каждый не забывал бросить украдкой проверочный взгляд на свою кафешку - не опускается ли плита противника? Закрыт ли замок? Привычка, которая уже не осознаётся. Беспокоиться не о чем - ключ от замка носил профессор Серёгин, управляющий кафе "Наша радость". Он здесь ночевал, и тоже вскакивал при любом скрипе с улицы с ключом наперевес. Только попробуй опускать плиту, проклятый Рафидка! Серёгин мигом расстегнёт замок - и легко не покажется, наша плита потяжельше будет...
   Нет, тут всё было в порядке. Оказалось, его разбудил шум из торгового зала, проникавший в подсобку. Юра направился туда.
  В центре на одном из столов стоял управляющий Серёгин, в дубину пьяный, и толкал речь недовольным посетителям кафешки. Да что там - её завсегдатаям, жителям, можно сказать. Слова всё правильные и знакомые, и Юрка невольно кивал головой. Верно, виноградное вино гораздо полезней суррогатной водяры. Поэтому Серёгин и не завёз её, а те остатки, что имеются, будет распределять по талонам, чтобы всем хватило понемногу. А виноградное вино ещё не подвезли, да и привезут мало, потому что его всё равно никто покупать не будет, привычки нет. Зато можете открыто высказаться о новой политике управляющего, он стерпит, потому что прав.
  Серёгину высказали, что он козёл, и прочее, уже непечатное. Многие в тоске поглядывали на дверь, но дверь была заперта, чтоб к Рафиду не сбежали. Видно было, что народ очень недоволен управляющим. Ну просто очень..., как бы до потасовок не дошло..., вот, охранник уже усмиряет кого-то в дальнем углу. Да, Серёгин явно перепил, и перестал видеть реальность. Виноградное вино - это хорошо, кто спорит, но к нему постепенно идти надо, естественно..., короче, пора вмешаться, народ требует.
   Юрка помахал рукой, привлекая внимание профессора, и показал на подсобку - мол, зайди для разговора. Захлопнув за Серёгиным дверь, открыл квадратный люк в подпольный разливочный цех. Или подвальный, Серёгину без разницы, он чуть не скатился по лестнице после направляющего толчка. И захлопнул люк, по которому Серёгин немедленно застучал изнутри с криком: - Открой, Юрка! Кто кафешкой управлять будет? -
  - Хватит, поигрался. Проспись, я теперь управляющий. - Буркнул Юра, закрыв засов.
  - Аж, так? Народ тебя не поддержит! - Обиженно прокричал Серёгин, на что Юрка только хмыкнул, направляясь обратно в гудящий зал, но выйти туда помешал сосед Вася, проскользнувший навстречу в приоткрытую дверь.
  - Юрка! Что делать? - Глаза у Васи трезвые, а голом заплетается.
  - Я же директор зала, народ с меня спрашивает. -
  -Всё, кончился ваш демократический бардак! - Юра вспомнил, что Серёгин назначил Васю Директором Зала. А тот вроде назначил начальников столов..., интересно, а стулья успели поделить?
   - Серёгин с перепоя в Горбачёвы метит, а ты, гад, по ширине морды уже и Ельцина переплюнул. Теперь я управляю кафешкой...-
  - А ключик у тебя где? - Вежливо спросил Вася мимоходным, но трезвым голосом, а глаза, пробежав по рукам, мигом опьянели. Юра спохватился, глянул на Рафида, который уже бросил розлив своей бодяги, явно заинтересовавшись суетой у соседа. Так и уставился через стёкла подсобок. И уши навострил. Вот же закавыка...
  Юрка отодвинул задвижку с погреба, дёрнул люк, но тот не поддался. Изнутри тоже щеколда, профессор заперся.
  - Серёгин! Ключ отдай! -
  - А фигу не хочешь? - Глухо донёсся подземный голос. - Я - управляющий, и ключ мой. -
   Покосился на Рафида, и похолодел. Тот доставал свой ключ из кармана, неторопливо пока, словно сомневаясь. Так, на всякий случай... вдруг Серёгин ключ отдаст?
  - Мишка, опомнись. - Тихо сказал Юра. - Дело-то серьезное. Рафид всех придавит. Отдай ключ, сука.-
  - Не отдам! Ты ещё в ногах у меня ползать будешь, путчист проклятый! - Профессор совсем взбесился.
  Этот крик Рафид уже точно услышал, заухмылялся, и уверенно вставил свой ключ в замок. У Юрки задрожали руки, когда замок Рафидовой "гаубицы" с лязгом раскрылся, освободив трос.
  - Рафид! Ты сбрендил! -
  - Ключ есть? - Сосед недобро оскалил белые волчьи зубы.- Нэт? Всё по честному. -
  - Вот же сволочь...- Кулаки сжались в бессильной злости.
  - Только из сволочь и получается хороший кафешник, э? - Рафид взялся за рукоять ворота. - Ну, поехали, как твой тёзка сказанул, отправляясь на небеса. Передавай там привет. -
  Крутанул ворот, и ржавый скрип несмазанного железа пилой прошёлся по напряжённым нервам. Впрочем, время ещё было - трос шёл через тормозящий механизм, чтоб плита не сорвалась случайно. А то перебьет соседский трос - и получишь такой же ответ от уже покойника.
  - Мишка мне быстрей ключ отдаст, уговорю. Сходи пока в зал, народ угомони. - Зашипел в ухо Вася.
  Это показалось разумным, и Юра поспешил в зал.
   Встал у дверей, и решительно сказал: - Мужики, хорош бузить! Власть переменилась, всё наладится. Я уволил управляющего и директора зала. Хватит цепляться за свои столы. Мы одна кафешка, и я сделаю всё, чтобы она стала лучшей в микрорайоне. Водку скоро подвезут, вино тоже, успокойтесь...-
  Народ настороженно молчал. Другого и не ожидалось, и Юра продолжал говорить уже о завлекательных для всех планах, но слова комкались от равномерного скрипа соседского ворота, да и руки задрожали, а развернуть планы не дал Вася, который ворвался из подсобки, прошмыгнул мимо Юрки, и вскочил на стол в центре.
  - Путчисты не пройдут! - Завопил Вася. - Я ваш законно избранный Директор Зала, и я решил выйти из состава прогнившей кафешки. Свобода! Разбирайте столы, стулья и прочий суверенитет, сколько утащите..., глядите, глядите! У него же пальцы трясутся! Он боится нас! Все ко мне! Грудью защитим свободу и демократию! -
  Юрка плохо понимал бредовую речь - за спиной равномерно скрипел страшный ворот, опуская на кафешку бетонную плиту. Ну, Вася..., предатель..., эх, сейчас бы с размаху, да по толстой морде... Но скрип доконал - Юрка не выдержал, и выскочил в подсобку, глянуть на плиту. Её серый край покачивался всего в паре метров от плоской крыши, а Рафидка, не сдерживая злую улыбку, трудолюбиво вертел и вертел проклятый ворот.
  Юрка бухнул каблуком по люку. - Мишка! Где ключ? Ваське отдал, подонку, да? Он в пень оборзел, я ему сейчас рожу разобью, паскуде...-
  - Фигу, а не ключ! Никому не отдам! - Донёсся страстный голос Серёгина. - Я - управляющий кафешкой! -
  - Врёшь, Мишка! Ключ у Васьки? -
  - Юра, он правду говорит. - Голос Рафида, очень спокойный и даже странно равнодушный, заставил резко обернуться. - Нет у Васи ключа. Но... я могу и остановиться. Думал поначалу - от ментов откуплюсь за несчастный случай с конкурентом, и всё, нет проблем ..., но Вася кое-что получше пообещал. Так что..., отдай Ваське кафешку, мы с ним договорились. И думай быстрей, плита опускается. -
  Юрка в бешенстве оглядел подсобку, схватил стоящую у стены палку от сломанной лопаты, и кинулся в зал. А там...черенок невольно дрогнул - вот что обещал предатель Рафиду. Галдящие радостные пьяницы убирали двутавровые стальные балки, складывая их у стены - последняя защита от падающей плиты. Их было много во сне, чуть не на каждом метре стояла балка, подклиненная к потолку деревяшкой. Теперь их почти не осталось.
  - Свобода! Видите, как стало свободно! - орал Вася со стола, перед которым на Юру нахмурились два нетрезвых юнца. Жалкая защита, он их снесёт вместе с Васькой, и охранник смотрит, команды ждёт... но плита всё опускалась, и он... замер.
  - Он остановился! Вперёд, парни! Танки не пройдут! - Завопил радостно Вася, подталкивая юнцов ногой. - Это моя кафешка! Я ваш законно избранный Управляющий! -
  Страшный скрип из подсобки заставил опустить палку и попятиться. Чёртов клоун, гнильё, предатель... Отшатнулся в подсобку, а в спину неслось: - Мы победили! Да здравствует свобода и демократия! Да здравствует Вася Ельцин! Ура! -
  - Ладно, отдаю Ваське кафешку. Твоя взяла, Рафид. - Юра без сил опустился на пол. - Останови ворот. -
  Но скрип усилился, и Юрка в ужасе распахнул глаза... на будильник, которому следовало заменить батарейку, чтобы скрип превратился в обычный звон.
  Вытерев холодный пот со лба, облегчённо вздохнул.
  Если долго мучиться, что-нибудь получится... Не яблоки на голову открывают закон Ньютона, и периодические таблицы во сне сами собой не являются. Так и Юра открыл тайну предателя, увидел то колено, о которое хрястнул его хребет. Это был "ядерный чемоданчик", который во сне явился ключом от амбарного замка.
  Во времена холодной войны о нём часто писали. Типа - открываешь чемоданчик, а там - красная кнопка. Нажать её - и всё, закодированный сигнал открывает все люки пусковых шахт с баллистическими ракетами, нацеленными на Америку. Это означает, что чётко зафиксирована массированная ракетная атака противника, и для каждого командира пусковой шахты это приказ открыть огонь. Жить ему остаётся, может быть, несколько минут - ведь атомные грибы в первую очередь вырастут на пусковых шахтах. Немедленный пуск ракеты! Пуск! И ещё, и ещё...сотни, тысячи ракет спустя несколько минут после нажатия красной кнопки рванутся на Америку, Европу и прочее. Потому что думать уже некогда.
  У кого был чемоданчик во время путча? У Горбачёва, это ясно, он всегда с ним. Когда в Америке узнали о захвате власти в России непонятно кем, их президент был просто обязан отдать приказ о приведении в повышенную боеготовность флота, армии и в первую очередь - ракетных войск стратегического назначения. Что в голове у новой власти - гадать не будет, не для того выбрали. А вдруг ядерное нападение на его страну, и потому...открыть шахты! Приготовиться к запуску! На всякий случай...
   Естественно, такой приказ не утаить, и путчисты об этом быстро узнали. Да сам же американец позвонил, по так называемой "горячей линии" - о ней тоже много писали в советское время, экстренная связь между главами Америки и Советского Союза на случай ядерного конфликта.
  Так же ясно, что путчисты - а там имелся и министр обороны - тоже объявили боеготовность, но без "ядерного чемоданчика" для американцев это было пустозвонство. Суть нежданной закавыки в том, что у американцев появилась возможность ударить ядерным кулаком, не опасаясь немедленного возмездия. Сказочная, подарочная возможность. Ответный удар Советского Союза находился в "ядерном чемоданчике", который заблокировали путчисты вместе с дачей Горбачёва, его охраной, связью и всем прочим. Силы ПВО СССР могли отбить какую-то часть ракетной атаки США, пусть даже достаточно большую, но "залп возмездия" Советского Союза путчистам не подчинялся. Они наверняка требовали ядерный чемоданчик у Горбачёва, но тот не отдал - иначе бы путчисты вели себя по другому. Взять дачу штурмом путчисты не рискнули, боясь уничтожения чемоданчика. Это первым делом сделал бы и сам Горби, и его охранники. Недаром же ограничились окружением дачи и отключением связи. Нападать-то не министр Обороны будет, а какие-то камуфляжные маски. Кто такие - свои не свои - действия охранников очевидны - огонь на поражение, и чемоданчик расколотить так, что б только для свалки сгодился. Ельцин тоже наверняка требовал, и тоже ничего не получил. Да и не мог Горбачёв никому его передать - ответственность! Это ж ядерная война на кончике пальца! И отдать его пьянице Ельцину? Или путчистам? Отдать последний шанс на президентство?
  Да, полный тупик..., и Америка шансом воспользовалась. Не могла не воспользоваться. Их любой президент - это очень реальный парень, он вырос сам собой от нуля до президента, прошёл жестокий отбор на всех уровнях, и его выбрало большинство. О наших прошлых Генеральных секретарях и первых президентах такого даже спьяну не скажешь. Сами вылазили, как глисты из задницы, хрен обратно запихнёшь.
  Реальность предлагает выбор, но требует одного. Любой на месте американца воспользуется шансом уничтожить все средства нападения противника, пока русские идиоты дерутся меж собой и не могут ответить. Поэтому американец по здравому смыслу должен был для начала послать тяжёлые бомбардировщики, загруженные по самое некуда. Стратегические ракеты в шахтах - только на добивание, если всё-таки ответят. И он послал. Они приближались к границам, чтобы выпустить стаи крылатых ракет с ядерными боеголовками. Подлетев вплотную, получили приказ барражировать вдоль границ и ждать приказа об атаке. Скорее всего, американец велел нацелить крылатые ракеты с ядерными боеголовками по первому списку - там из целей только средства нападения вроде ракетных шахт и отслеженных подводных лодок. Такой удар практически поставил бы страну на колени с минимальными жертвами - большинство средств нападения расположены в безлюдных местах вроде тайги, тундры и пустыни. Ну, и обязательно Москву включил бы в список целей, но со знаком большого вопроса. Удар по Москве мог вызвать нежелательные следствия. Командиры уцелевших подлодок без её контроля могли и ответить. Не сразу, конечно, как и уцелевшие ракетные шахты. Потребуется время для снятия защиты и взлома электронных замков, ключи от которых хранит "ядерный чемоданчик". Поэтому с Москвой велись непрерывные переговоры. Со всеми конфликтующими сторонами, за цену от нападения. Если и торговались, то из вежливости и воспитания, волчары и там, и тут ещё те, и вежливость не мешала понимать, что американцы поставили ультиматум. Выставили список требований, который Юрка назвал Пактом Капитуляции. Выполняйте, или уничтожим. Часы или даже сутки на раздумье, которые имелись, висели на волоске. У американца могло лопнуть терпение. Теперь стало понятно, отчего у путчистов тряслись руки. Сдаваться они не собирались - парни, которые в их положении пошли на захват власти, сражались за свою страну. Горби сидел без связи, цепляясь за чемоданчик, и вообще выбыл из игры. Ему звонили только путчисты, матерно требуя ядерную кнопку, они бились за Россию до последней возможности - так и не понятые последние герои, которых оценили только пьяницы. Впрочем, стеклоочиститель слепил в затуманенных мозгах и настоящего спасителя России. Точнее, спасительницу. В каком воспаленном мозгу впервые мелькнула эта дикая фантасмагория, не важно, главное - народ приветствовал её истерическим хохотом, довольно быстро переделав в легенду, Юра подозревал кого-то из молодёжи, раз уж сексуально озабочены, однако мужики в возрасте лучше знали, что секс неплохо снимает стресс, от которого порой "сносит крышу". А стресс тогда, в девяносто первом, в русских и штатовских верхах свирепствовал с силой цунами. Путчистов колотило даже перед телекамерами. Но железные мужики в ожидании термоядерного удара и вопросы понимали от дураков журналистов, и находили силы что-то отвечать. Да, стальные нервы. Не встань у них на пути предатель Ельцин, Россия наверняка сейчас догоняла бы Америку по уровню производства, и покрылась бы сетью автобанов не хуже европейских. Они в первую очередь заботились о стране и хотели ввести чрезвычайное положение для её спасения. Конечно, это войска на улицах, военные патрули, аресты и расстрелы новых "врагов народа", вещи не приятные, однако неизбежные для создания толстых чугунных стенок на паровом котле частного бизнеса, который разогнал бы страну до мирового господства. Китайский пример давно уже глаза намозолил, взял от свободы и демократии все плюсы, а диктатура легко позволила выкинуть все её минусы. Ельцину же вместе с Пактом и полной свободой впёрли столько минусов, что они лесными завалами перекрыли все дороги к будущему. Такова плата за возможность десять лет кривляться в телевизоре. Единственный плюс - люди, которые хотели зарабатывать больше и ещё больше, получили эту возможность. Теоретически это и был единственный плюс, необходимый стране для захвата всей планеты. Его и Горби пытался втащить, да характера не хватило отбиваться от вопящей толпы демократов с американскими долларами в карманах, хотя у него и волосы наверняка выпали от их истерик: - Нет, ты всё чохом бери! Ишь, коммуняка какой разборчивый! -
  
  Глава 22 Легенда о разведчице Маше.
  
   Поскольку народное следствие проходило спустя больше десяти лет после предательства, народ малость подзабыл точные даты. Ноутбуки и планшетники у спорщиков ещё не в ходу, а редкие компы стояли дома, потому проверка легенды даже у критиков откладывалась, что и позволило ей надолго расцвести в сознании пьяниц. Ещё бы, подвиг скромной разведчицы Маши затмил всех героев советской разведки вместе взятых.
  Огромная страна хлопала глазами в ожидании, кто там в путче победит. Митинги, вопли и всё прочее - даже не в столице, а на её пятачке. Страна своими делами занималась, не подозревая, что дело куда круче разрекламированной свары в управляющих верхах. Самолёты НАТО барражируют вдоль границ СССР, в ожидании кода, который спустит с цепи все крылатые ракеты с ядерными боеголовками. Цели намечены, ответа не будет. Надо бить. Главный америкашка, президент ихний - Буш или Клинтон - точно никто не помнил, тоже колотился над раскрытым ядерным чемоданчиком. Глаза притягивала КРАСНАЯ КНОПКА. Указательный палец превратился в парящий над ней вибратор. Бить или не бить? Вот в чём вопрос..., и ответ известен - бить, конечно. Второго шанса русские не предоставят...
   Скорее всего, в реальности чемоданчик этот весит пару пудов, да и на чемоданчик не похож, но суть не в этом. Как говорил Штеменко - Реальность дает выбор, но требует одного... а Клинтону так и не хватило сил нажать стартовую кнопку. Потому что рядом была наша Маша под оперативным псевдонимом Моника Левински, которая отсасывала злобную американскую агрессию. Наверняка в бункер и пентагоновские генералы заваливались, взвинченные до предела непонятным торможением своего лидера, и...короче, драли бедную Машу, как последнюю овцу. Оргия в бункере кипела два или три дня, но засекреченность тех событий выпустила на публику лишь слабый её отзвук в виде сексуального скандала в Белом Доме, и то спустя несколько лет. А началось всё тогда, в бункере. Беззащитная страна, которую предали руководители, повисла над атомной пропастью, и её спас российский народ в лице простой девушки Маши. Ей пришлось нелегко, пока банда кремлёвских уродов и предателей собачьей сворой дрались за главную кость. Но Маша не сдавалась, сражаясь за родину до последнего агрессора. Родина в лице придурочного руководства, которое способно лишь тупо твердить, что никто не забыт и ничто не забыто, её тут же забыла, и Маша была просто вынуждена частично рассекретить свой подвиг, разболтав подружке-журналистке. И получила достойное денежное вознаграждение за пару интервью, а за своё платье, заляпанное американской агрессией, вообще озолотилась. Американские военные оценили её высокий профессионализм, и перетащили работать в Пентагон, так что верная своему долгу перед родиной героическая Маша, не щадя живота своего - ну, и прочих частей тела - по прежнему сражается на тайном фронте невидимой войны. Но про её работу в Пентагоне выяснили потом, когда одному из критиков легенды всё же хватило сил - или не хватило стеклоочистителя - добравшись до дому, включить комп и на остатках затухающего разума уточнить забытые даты. И легенда затрещала, потому что во время путча в Америке президентствовал вообще не Клинтон, а Буш, да и в Белый Дом Маша пришла работать куда позднее. Конечно, сторонники Маши всё равно сопротивлялись, доказывая, что засланные разведчицы вербуют помощниц в стане противника, и Моника или Маша одна из многих вокруг американских президентов. Поэтому другая, более матерая и засекреченная шпионка именно так и вытащила из пропасти нашу страну.
  Для самого же Юры спаситель России был очевиден, несмотря на то, что большинство коллег - исследователей отказали тому в звании человека. Они по себе мерили, жалкие людишки, и Юрке пришлось немало духовно потрудиться, чтобы из Ельцина, этого - в глазах собутыльников - изгоя рода человеческого, сделать свой идеал. Потому что логика приводила к железобетонному выводу - спасителем России оказался один Ельцин, раз уж геройская Маша засекретилась. Он подписал Пакт Капитуляции, открыл небо для штатовских ракет, и согласился с требованием американцев раздербанить и уничтожить Россию, как целостное государство, ибо только эту цель и вложили американские и европейские мерзавцы в Пакт Капитуляции. Однако он подарил гражданам России свободу выбора - тихо и мирно сдёрнуть из будущей заварухи или сражаться. Если кому-то не захочется драпать, и он из лени решит защищать дом, почему-то считая его своим, не спросясь Америки, это его выбор. Дураки, готовые помереть за свою страну, всегда находятся, и чем больше угроза, тем и дураков больше. Перебьют, вся недолга. Ракет у американцев еще больше. Ведь свобода - это святое! И если ради неё приходится жертвовать родной страной, то к чёрту родную страну. Ведь каждый человек живет только для самого себя, любимого и единственного, и всегда выберет жизнь и свободу. И потому сдёрнет вовремя, когда в России запахнет жареным.
  У Ельцина тоже был выбор - продать страну Америке или приветствовать путчистов и твёрдую волю Коммунистической Партии. Главный американ поднял по тревоге стратегическую авиацию, не говоря о прочей военной мелочи. Тучи сгущаются...Боря! Скоро грянет буря! Блин тебе на толстую рожу, отойди в сторону, придурок! Не мешай распуститься над родной страной термоядерному зонтику!
  Именно так, если по сути, пусть и в других формально выражениях, не столь образных и более матерных, и звонили бедняги путчисты Ельцину. Они тоже считали его человеком. Ну, пусть урод немного, они там в верхах все такие, привыкли, но не до такой же степени..., романтики в погонах забыли, что политики теряют человеческое звание, когда взбираются на самый верх. Потому что взбираются туда по головам людей. Да и сами наверняка бы раздавили танками всё на пути, не маячь за спиной Ельцина американских ракет. Борис Ельцин стал наиболее ярким образчиком вырождения номенклатурной системы, выбирающей саму себя. Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме - задолго до него сказано, ничего нового среди политиков. Все они с человеческой точки зрения - сволочи, и только регулярная смена этой сволотни путём свободных выборов позволяет хоть как-то оставаться им на терпимом уровне сволочизма, не позволяя расти ему в степени, как это случилось в конце эволюции советской системы. Ельцин переплюнул всех.
  
  Глава 23. В поиски выхода, которого нет.
  
  Отдельные статьи засекреченного Пакта, подписанного Ельциным, легко проявлялись здравым смыслом, если оставить за скобками оглушающие вопли о свободе и демократии. Окрестные пьяницы под руководством Юры быстро разглядели большинство его статей. Советники и аналитики американского президента в первую очередь заталкивали в Пакт не частные статейки про коррупцию и ментов, а более основательные, из которых второстепенные выкатываются, как лавины с горы. Статья о введении свободы торговли с заграницей сделала излишними статьи о ликвидации сельского хозяйства и лёгкой промышленности, а статья о полной отмене государственного планирования лишила их последних шансов на возрождение. Статья о независимости России запустила процесс её уничтожения, по факту открыв окраинные территории в виде бывших республик для всех желающих взять их под контроль. Ну, а для гарантии соблюдения Пакта и небо страны открыл, лишив её противовоздушной обороны. Нет, она вроде на страже, работает, и китайские самолёты по прежнему боятся пересекать нашу границу. Ну, и прочие опасаются, кроме американских. Им разрешено нарушать наши границы, и они спокойно не нарушают. Пакт Капитуляции выполняется, всё нормально. Даже если отдельные статьи забуксуют - жизнь такая, что поделать - всё равно не будут нарушать. Это уже мелочь, как и вся Россия, второстепенная провинция в американской коммунистической модели. Если б президент России возомнил себя большим, нежели позволено, могли гостинец ему прислать от своих друзей ядерных террористов.
  Даже пьяницы во дворе соглашались, что Ельцин полный предатель. Однако для него это был единственный способ захватить власть и спасти страну. И он её спас. И оставил шанс расти и развиваться, лишив её не только шансов на мировое лидерство - чёрт бы с ним, в конце концов! - но и вообще на будущее. Потому что кому нужна страна Россия, кроме самих россиян? Германии? Англии? Китаю или Америке? Да в гробу они её видели. Вернее, мечтают увидеть, и делают всё, чтобы осуществить эту мечту. Юрка соглашался, что Ельцин спаситель России, и ничего не мог возразить, потому что не мог понять подобного человека. Приходилось отгонять назойливое сомнение - а человек ли он? Уверенность в человеческой природе предателя поддерживало его пьянство и наплевательское отношение к президентским обязанностям, да и полное равнодушие к достаточно злобной критике. Они доказывали его человечность, потому что в свете совершённого предательства родины виделись неизбежными. Он лично на месте Ельцина и не так бы запил. И вообще наплевал бы на всё, надорвавшись душой. Да, тяжело человеку досталась власть. Удивительно, что вообще иногда работал. Да, Ельцин - человечище, как сказал бы Горький.
   Юрка на его месте просто ушёл бы от борьбы. Отдал бы власть путчистам. Он же не настолько больной, чтобы так её ценить. Без надежды на помощь Ельцина Горби отдал бы путчистам ядерный чемоданчик, а страна пошла бы по проверенному китайцами пути развития, весёлая и зловещая Надежда всей планеты. Их несколько, Надежд, и какая станет ею в реальности, могло показать только будущее, которое и продал Ельцин, подписав Меморандум, который вычислил Громов.
   Юра долго спорил с пьяницами - кому будет чистить в аду ботинки - Гитлер Ельцину или наоборот? Вначале большинство склонялось, что Гитлер больший негодяй, и потому ему придётся взяться за щётки, но соображение, высказанное Васей, заставило вернуться к началу. В аду всё наоборот, и большие мерзавцы и уважаются больше. Значит, именно Ельцину придётся полировать ботиночки Адольфу в перерывах между водными процедурами в кипящих котлах. Но тут заспорил Юра, увидев, что соседи недооценивают грехи Ельцина - в аду это только заслуги. А они куда больше гитлеровских. По чисто внешней стороне Гитлер перевешивает, без споров - трупов положил гору, куда там сопернику, но это лишь вопрос везения. Ельцину могло повезти больше, если б американцы не оказались столь доверчивы к его обещаниям. Тогда они бы взяли в свои руки процесс разгрома страны, не доверив это Ельцину. Нажали бы на красные кнопки, и...куда там Гитлеру с его жалкой кучкой мертвецов! Нет, в аду оценивают личность не по результату, а по низменности помыслов. И тут Гитлер совершенно теряется на фоне нашего народного выползанта - у нас ведь не выбирают лидеров, как в проклятой Америке, они сами выползают под выбор.
  Ведь этого жалкого Адольфа даже честным назвать можно. Он хотел своей стране только добра своими завоеваниями. Чтобы народ германский, пусть ценой жертв, но расцвёл после победы. Он для него и старался отвоевать жизненное пространство. Он его не предавал, а по честному работал на процветание, но...ошибся. Когда его убедили в этом советские войска, штурмующие Берлин - ну, тупой Гитлер был, и упрямый, долго не верил, - то решил сполна расплатиться за ошибку, хватанув яд. Извиняться перед народом было некогда, да и знал он постулат из президентской засекреченной Библии - хуже любых преступлений являются только ошибки. Президенты за них не извиняются, а умирают. Ошибаться нельзя, лучше преступничай. Вот за преступления извиняйся сколько влезет, что Ельцин и сделал, передавая свой пост преемнику. А как же - ведь совесть имелась. Иначе б не пьянствовал, не дирижировал оркестрами, да и по другому не куролесил. А чего ещё делать на таком посту, как не пить да гулять? Не вытаскивать же страну из ямы, американцы то запретили. Да сам Иуда сочтёт за честь ему ботиночки в аду полировать. Хотя Христа продал, но за деньги всё-таки. А Ельцин - страну и народ - и за что? Покрасоваться на самом верху,- видите, добрался? Я самый, самый, самый...? Зачем ещё? Короче, простому Иуде, или простому Гитлеру не понять Ельцина, да и никому не понять - нет в истории человечества души такого масштаба.
  Одни из пьяниц возразил, что есть, и полно - в психбольницах, но у них другие истории - болезней. Этот очень хорошо притворялся здоровым, талант и даже гений своего рода. Но ведь авно известно, что природа у безумия и гениальности одна, и отличается только результатом.
  В теории предательства имелось, однако, тёмное место, на которое хотелось махнуть рукой, поскольку высветить его всё равно невозможно. Он так и сделал, понадеясь на Путина, который наверняка закрыл небо от чужих ракет. Во время разработки Меморандума минуло больше года с того дня, когда Юрке удалось сбить американским прибором зенитную ракету России и едва не уронить два Мига. В то время президент был лишь И. О. Президента, до будущих выборов, и просто не успел закрыть небо. Теперь бы Юрка ракеты не сшиб. Заперто небо, конечно. Наверно. Нет, наверняка. Оно под защитой.... Прав, трижды прав генерал Штеменко, обозвав его патентованным пессимистом! Ну, нельзя же так думать. И Юрка старательно гнал подобные мысли, потому что они вели к неприятному, но логическому выводу, что на самом деле он небывалый оптимист, и действительность куда хуже. Ведь стоило хоть ненадолго присмотреться ко всем этим кодам и доступам к ракетным блокам управления, к системам связи самолётов и прочему, как с неотвратимостью девятого вала надвигалось ощущение, что такое возможно в единственном случае - ВСЯ российская компьютерная сеть находится под контролем Америки. Но это... полный капец. Такого не может быть.
  Юра не подозревал, что визит Штеменко нажмёт на спусковой крючок событий, которые лишний раз докажут неумолимость логики. Но во время сочинения Меморандума ему даже оптимистом быть не хотелось. В смысле - наоборот, пессимистом. Нет, небо родной страны уже закрыто. Он уверен. Нужно этого не забывать, когда боишься поднять глаза в небо. Силу воли применить. Небо закрыто, всё!
  Было понятно, что доказать ничего невозможно - весь механизм разгрома СССР скрыт, как внутренности часов с кукушкой. Можно видеть лишь циферблат со стрелками, которые показывают новое время независимости маленькой России от великой России, да слушать вопли кукушки о свободе и демократии.
  Расследовав, наконец, "феномен сбитой ракеты", Юра потихоньку начал успокаиваться по мере того, как из души уходила неясная, но сосущая тревога. Наверное, лучше сравнить её со смертельной болезнью, которая лишь смутно ощущалась. Вроде здоров, а всё как-то не так... Расследование, проведённое летом возле гаражей, походило на диагноз доктора - болезнь смертельна, и поможет лишь операция. Не стране, конечно, а самому Юре. Операция по удалению неизлечимого органа - страны. Она ведь не только снаружи располагалась- с этой стороны проблем нет, бери билет на самолёт, и улетай. Она внутри торчала, как и полагалось опухоли, в мозгу, и её извлечение оттуда обернулось столь долгой и болезненной процедурой, что порой на Юрку накатывало уныние. А вдруг операция невозможна?
  Детдомовское воспитание многим отличается от семейного, однако на выходе всё же получаются люди, вполне приемлемые для жизни в обществе. Может, не столь приспособленные, обученные, да и вообще уверенные в себе, как дети из семей, но тут уж ничего не поделать. Однако у детдомовцы Юры Громова, кроме страны, вообще больше никого не было - ни папы, ни мамы, ни тётей, ни дядей, ни бабушек с дедушками - вообще ничего. Поэтому духовная эта операция по удалению родины поначалу выглядела вообще невозможной, однако Юра нашёл таки подходящий для неё скальпель. Он увидел его в выборе Ельцина примером для подражания и внутренней перестройки себя. Он патологический не предатель, аж до болезни, за которую его изгнали из рядов ФСБ. Нет, такая черта там приветствуется, но всё хорошо в меру. Если будет равняться на Ельцина, он постепенно изменится. И дела резко пойдут в гору. Это очевидно - взять хотя бы теперешнее торможение бизнеса. Что он делает? На себе проверяет качество, и на добровольцах, деньги и силы тратит на бесконечную очистку сырца, да и вообще из кожи лезет, а ведь это не верно.
  . Как бы поступил Ельцин на его месте? Да он брал бы сырьё где угодно - плевать на покупателей, лишь бы дешевле. И бодяжил хоть табаком - лишь бы покрепче. И врал бы с рекламных щитов, что его коньяк - вообще из Франции, а спирт, разбавленный мочой - и вовсе виски из Шотландии. Зато денег больше, и хрен с ним, с покупателем, пусть дохнет, как и посейчас дохнет от магазинной водяры, прямого производного от его политики. Вот как надо поступать...,
  Юрка остро ощущал свою ущербность и несовершенство по сравнении с великим революционером. Он повесил у себя над кроватью большой портрет Ельцина, и каждое утро, мучимый с похмелья, клялся ему больше не пробовать бодягу своего производства, и даже вообще...не очищать. И каждый день нарушал данное слово, оправдываясь алкоголизмом. Слабак. Но если такой алкаш, так хотя бы водку пей, а не стеклоочиститель.
  Одним словом, операция грозила затянуться..., но что ещё оставалось делать для излечения? Разве что глотать всё новые пилюли из статей Пакта Капитуляции из своего Меморандума...
  Кстати, при постоянном напоминании Васи удачные домыслы во время пьяных споров Юрка вечерами иногда заносил в компьютер, озаглавив файл этим загадочным и весомым словом - Меморандум Громова. Вася в него не особо верил, он просто денежку хотел сорвать, за публикацию, потому и понукал, называя Юрку "писателем" и всячески восхищаясь. А когда Меморандум разросся до буквального неприличия в силу частых матерных выражений собутыльников, он неожиданно исчез с компьютера. Может, сам стёр, с жестокого похмелья. И раньше такое бывало, но в этот раз компьютерная Корзина оказалась пуста. Он мог бы восстановить по памяти, но к тому времени на осень уже наступала зима, и время пьянок и меморандумов закончилось. Как и смутное ожидание пули в затылок, потому что Юра понял и причину, по которой оставили в живых. Наверху предатели, дело как раз в этом. Громов им не опасен. Пусть он знает правду, и что? Её все знают. Власть-то у предателей, а власть - это насилие, и власть сильна - ну, и что ты сделаешь? Да плевать они хотели и на Громова, и на его бредни. Они захватили огромную собственность, они сильны, богаты, и всегда будут правы. Чего им бояться? Спокойно строят себе дачи и покупают дома в Америке и Европе, куда сдёрнут, когда придёт время, которое они тянут и тянут, хапая и богатея всё больше, не забывая переводить капиталы за границу... Но и тебе тоже свободу дали - и хапать, и богатеть. Разве это не справедливо?
   Поняв это, Юра окончательно успокоился, и попытался разбогатеть. И непременно разбогател бы, если бы не проклятый генерал Штеменко...
  
  
  Глава 24 Предложение, от которого нельзя отказаться.
  
  Юрка подозревал, что визит Штименко лишь кажется экспромтом, и легко уйти не получится. Разведчики тщательно готовят нужные действия нужного человека. За границей, если проводится нечто вроде вербовки, все пути отступления стараются отрезать, а нужный выбор чуть не розами усыпать
  . Но это на чужой территории. У себя дома чекисты небрежничают, и есть шанс сорваться с крючка. Угрозы Штеменко могли оказаться и пустым звуком. Запросто. Юрка не собирался сдаваться за одни угрозы. Надо сдёрнуть, и пересидеть, пока придурки из разведки не снимут неизвестный напряг с помощью другого подходящего идиота. Он уже умный.
  Торопливо одевшись, схватил паспорт, и выскочил из квартиры. Быстро спустился на третий этаж, где жил друг Вася. Лишь бы тот оказался трезвым настолько, чтобы открыть дверь. Вася достаточно часто заглядывал в "гадюшник" Юры, для помощи и мелкого заработка, но в пятницу, получив расчёт за неделю, предпочитал лопать магазинную водяру, так что шансы на открывание дверей в субботний день имелись. Правда, в последнее время жаловался, что разницы, кроме цены - никакой. Так на кой чёрт переплачивать, если в магазине торгуют такой же порнухой? Юра разъяснил, что переплачивает не зря. Платит за самовнушение, что купленный в магазине стеклоочиститель - это и впрямь водка. И вера эта поднимает сопротивляемость организма на несколько процентов, то есть, выживших после магазинной водки становится больше. В масштабе России это не одна лишняя дивизия. Хотя сантехника..., то есть - синтетика точно такая же, как и у Юрки в забегаловке.
  Вася дверь открыл почти сразу. Рожа опухшая - посмотрел, как в зеркало, и кивнул - проходи. Глаза теплились надеждой, но гость огорчил: - Вася, не до жиру. Спасай, за мной разведка гонится.-
  - В смысле, глюки? - Уточнил Вася.- Тебе стопарь нужен, и срочно.-
  - От них стопарём не отделаешься. - С тоской сказал Юра, проходя в пустую комнату, и спросил, на всякий случай: - Выдры твоей дома нет? -
  - На дежурстве. -
  - Я посижу часок, ладно? Может, уйдут.-
  - Конечно, уйдут. - Согласился Вася, почёсывая под майкой живот. Помаявшись, выставил на стол бутылку с остатками водки. Одна похмельная доза, не больше, и Юра отказался.
  - Нет, Васёк, тот прыщ, что притащился, имеет генеральское звание, и от него только литр сможет избавить. И то, пока валяешься в отрубе. Он настоящий.-
  - И зачем приходил? - Спросил Вася, торопливо булькая себе в стакан. Друг он хороший, конечно, однако меру в дружбе сохранял.
  - Работу предлагал разовую, на пару дней. За пять штук баксов.-
  - Пять штук? - Вася на миг протрезвел. - И что за работа? -
  - Прогуляться по минному полю, и принести оттуда неразорвавшийся снаряд. Примерно так.-
  Вася задумался. - Да, чего-то дёшево.- Потом хлопнул стопку, подумал, и передумал: - Вообще-то, можно и рискнуть. Всё-таки пять тысяч. Авось не наступлю.-
  - Тебя не возьмут.-
  - Почему? Какая им разница, кто снаряд притащит? -
  - Разница есть. Это плата за доверие. Снаряд-то ценный, можно и на сторону продать. А иначе за бутылку бы наняли. Просто не скажут про минное поле, и всё. Разведка - они такие, лучше не связываться.-
  - Ну да, только опять не рассказывай, - сказал Вася, - как в Афгане от самолётов бегал. А они кирпичом по голове попали. Надоело. -
  - Да не кирпичом, а бомбой. - Уточнил машинально Юра. - Сколько раз говорил. Правда, по каске, но какая разница? -
  - Нет, ну правда - тебе романы только писать.- Вася усмехнулся. - Фантастику.-
  - Это потом. А сейчас сбежать надо.-
   - Может, помочь чем?-
  - Ну, если за пивом пойдёшь, глянь на машины возле дома. Непонятные, незнакомые, подозрительные - в этом духе. Я б тебя потом отблагодарил.-
  Денег у Васи не было, но вдвоём наскребли на пару бутылок пива. Возвратясь через полчаса, Вася доложил, что из подозрительных - только милицейский Уазик. Правда, водитель в штатском. Может, случайный какой?
  - Может, и так. - Он затосковал. В случайность не верилось. Их не пересидеть. - Но уйду я лучше через твой балкон, ладно? -
  - Не жалко. Но ведь третий этаж, не боишься? -
  - Я чуть с шестого не сиганул, когда дверь открыл. По балконам спущусь, осторожно.-
  - Ловкач. Я б сорвался.- Восхитился Вася - для ободрения, как друг. Он и сам не раз залазил к себе на балкон, когда "выдра" не пускала домой. Вася был тихий, и скандалить боялся. Вдруг соседи милицию вызовут? На третий этаж вскарабкаться было куда спокойней. Правда, по "трезвянке" ни разу не пробовал. Наверняка сорвался бы.
   Руки не скользили, держали крепко, и Юра довольно быстро спустился по балконам, и очутился на земле, скрывшись в зелени палисадника - небольшого, метров пять от стены дома, огороженного низким штакетником, но густо заросшего акациями и кустами боярышника. На миг в душу вернулось спокойствие. Оно сразу исчезло, едва высунулся из кустов. Перед ним стояли двое молодых людей в пиджаках.
  - Юрий Иванович? - спросил один.
  - Громов? - спросил другой.
  - Нет, - сказал Юра, - Я Кошельков, я тут случайно. -
  - В машине разберёмся. Пройдёмте. -
  Если б не похмелье, мысль прорваться силой могла и возобладать, но сил не было, и он позволил взять себя под руки. Они обошли дом, и подошли к милицейскому "уазику". В это время из подъезда выскочили ещё один в пиджаке - обрадовался Юрке, как родному братцу, а когда открыл его паспорт - вообще расцвел.
  - Юрий Иванович, - сказал он ласково. - Что ж вы с балкона прыгаете, когда хорошие люди хотят задать вам множество неприятных вопросов. Поехали. - И торопливо надел наручники.
   Вопросов и впрямь оказалось множество. Когда привезли к родимой "Гадюке", увидел целую толпу в погонах и в камуфляже, да таких недовольных, словно в "Гадюке" подняли цены. Все двери настежь, люди снуют туда-сюда, что-то выясняют, что-то описывают и подписывают.
  - Громов Юрий Иванович? - милицейский полковник, под два метра роста, подойдя к уазику, очистил его от посторонних одним взглядом. Юрку оставили на заднем сидении, а полковник сел спереди, рядом с водителем, немного боком, повернув к нему голову.
  Представился: - Заместитель начальника горотдела милиции - Вощанов Илья Андреевич. У меня на руках постановление на обыск торгового помещения, принадлежащего вам. -
  - Где? -
  - Что - где? -
  - Постановление на обыск? -
  - Экий вы любопытный. Увидите в своё время. - Полковник усмехнулся, - А мне вот любопытно - где столько оружия взяли? В подсобке обнаружен целый арсенал. Два пистолета, граната, и там же найден белый порошок, похожий на наркотическое вещество. -
  - Это не моё. Знать не знаю ничего, - буркнул Юра. - Это вообще Штеменко подбросил. -
  - И кто такой - Штеменко? Работник ваш? -
  - А то не знаете... -
  - Не знаю никаких Штеменко, - отрезал полковник. - Интересно, что же мы в квартире вашей найдём? -
  - Мне тоже это интересно. Чего хотите? -
  Полковник ответить не успел. Дверца распахнулась, и на водительское место сел Штеменко, который безразлично сказал: - Злодея поймал, погляжу. -
  Полковник ответил с удовольствием: - Ещё какого! На целого террориста тянет. -
  - Лет на пятнадцать вытянет? -
  - Да на все двадцать пять. Конечно, если сбежит, как ты обещал. -
  - Сбежит, - Штеменко усмехнулся. - Он обязательно сбежит. Такой зверюга, и чтоб в тюрьму полез? Ещё и заложника прихватит. -
  - Точно, террорист. - Огорчился милицейский "полкан". - И как это ему сбежать удастся, а? -
  - Да очень просто. Выхватит у одного раззявы пистолет, предъявленный для опознания....-
  - Это кто раззява, уж не я ли? - Забеспокоился полковник.
  - Нет, я, - Штеменко вздохнул. - Пистолет же из моего ведомства украли. Ну, обрадовался, что быстро нашли. И лопухнулся, на радостях. Протянул под нос, даже полную обойму забыл вытащить. А он, не будь дурак, и выхватил. -
  - Вот ловкач. - С уважением покосился на Юрку милицейский полковник.- И когда его в розыск объявлять? -
  - Да прямо сейчас. -
   - По делу, надо объявлять особо опасным. А такого при задержании наши и пристрелить сгоряча могут. Не чересчур?-
  -Это нормально. Волчара ещё тот. За ним вся американская авиация в Афгане гонялась, вертолёт потеряли, и два истребителя.-
  - Никогда бы не подумал. Ну, пусть тогда пристрелят. - Милицейский полковник вытащил чёрную рацию, включил, и буднично сказал: - Дежурный, это полковник Вощанов, запиши приметы подозреваемого....-
  Глядя в лицо, стал подробно его описывать, назвал особо опасным и вооружённым преступником, и паспортные данные. Затем наябедничал про угон милицейского уазика, с захваченным заложником, и велел объявить операцию "перехват". Выключил рацию и вылез из машины.
  - Ну, давай, террорист. - Сказал он весело, - Пять минут форы у тебя есть. Счастливо побегать. -
  - Бывай. - Штеменко завёл двигатель и выехал со стоянки возле кафе. Уехал недалеко - за угол, потом во двор - и заглушил движок.
  - Пересадка. - Скомандовал он.
  Юра вылез из машины, и подскочивший крепыш средних лет толкнул на заднее сидение стоявшего рядом джипа с тёмными стёклами. Генерал сел рядом, крепыш уселся за руль, и спустя минуту джип уже мирно катил по московской улице. Штименко снял наручники, и терпеливо спросил: - Ну, и чего вы добились, Юрий Иванович? -
  - Я добиваюсь. Двадцати тысяч долларов. А вот вы чего добились?-
  - Уже двадцать тысяч? Вижу, возвращаетесь в реальность, Всё равно не получается. А может, вам лучше выйти? Я ведь выпущу. -
  - Конечно, я хочу выйти. И с милицией как-нибудь разберусь. -
  - И впрямь - пусть гуляет, Максим Сергеич, - предложил крепыш за рулём, - Выкинем у райотдела, а завтра заберём, отрихтованного. -
  - Завтра будет уже тридцать тысяч. А то и все сорок, - твёрдо сказал Юра. -
  - Ты слышал, Саня? - с гордостью сказал генерал: - Какого героя "контора" потеряла, а? Жаль, нет времени на рихтовку. На двадцать тысяч, Юрий Иванович, я не уполномочен. Десять - это потолок. Мне нет смысла торговаться, деньги не мои, казённые.-
  - А мне есть. Двадцать, наличными, вперёд, и я согласен. Умеете уговаривать. -
  - Ну и фрукт, - хмыкнул крепыш.
  - И спасибо ещё скажите, что дёшево обошёлся. - В реплике неожиданно прорвалась задушенная злость, которая и самого удивила.
  - В чём дело то? - удивился крепыш: - Работы на пару дней, риска - вообще ноль, и такие деньги. Чего упираться, не пойму. -
  - Я не уполномочен на такие суммы, - повторил генерал: - Вот, ваши десять. Берите, - он вытащил пачку стодолларовых купюр из нагрудного кармана пиджака, и бросил её на колени.
  - Звоните, пробейте, организуйте. Двадцать. Или выкидывайте из машины, - угрюмо ответил он.
  - Да в чём дело-то? - крепыш начал злиться.
  - Успокойся, майор, - миролюбиво сказал Штименко, - Время действительно дорого. И какого чёрта я экономлю чужие деньги? Сейчас позвоню. У Юрия Ивановича есть основания упираться. Могу даже и спасибо сказать, не гордый -
  - Пусть сначала объяснит - за что такие деньги платить? -
  - За вредность. Если Родина опять решила меня грохнуть, то пусть заплатит хотя бы. А то привыкла на халяву людей давить.-
  - Ты что, дебил? - поразился майор.
   Генерал принялся набирать номер по сотовому телефону: - Ты рули, рули, не отвлекайся. -
  Юра слышал разговор: - Это Штименко, здравия желаю....., да, всё в порядке, хотя появилась небольшая проблема. Его цена - двадцать тысяч долларов, а у меня с собой только десять. Нет-нет, такие условия не устраивают. Ну, хорошо, я попробую. - Он повернул голову: - Юрий Иванович, а награды правительственные, вас как - не вдохновляют? Нет? только деньги, наличные? -
  -Да, я скромный. -
  В машине до осязаемости сгущалось взаимное раздражение и неприязнь. Юра упирался скорее по инстинкту. Так человек, заблудившийся ночью в зыбком болоте, будет держаться единственной твёрдой кочки, пока не рассветёт - это наиболее реальный шанс остаться в живых. Он всё равно сбежит при первой возможности. С двадцаткой в кармане шансы выжить повысятся, и всё Двадцатка вдвое больше десяти, и ему ли, торгашу, не знать, на сколько реально повышать цену.
  Вопросы оплаты заняли достаточно много времени. Майору даже пришлось остановить машину, пока Штименко вёл переговоры с неизвестным финансистом.
   От нечего делать майор надумал представиться, назвавшись Александром Шелестом, майором ФСБ. Юра ему не поверил, по привычке, о чём и сказал весьма неприветливо. В отместку майор начал высказывать своё мнение о его крайне низких моральных качествах: а именно - отсутствие патриотизма, патологическая жадность, трусость, подозрительность и упрямство, а под конец обозвал его даже "бабой". На это затоптанный морально Юрка, чтобы скрасить явную злость, отвечал с наигранным удивлением, но полученный сплав окрасился в яркие тона издёвки. Его очень интересовало - кто такой вообще этот майор, и с какого бодуна к нему привязался? Юрий Громов - свободный гражданин, его права вроде бы конституция защищает, а также родная милиция должна бы. И нигде в конституции не указано, что к нему домой могут ворваться какие-то придурки, стукнуть мордой об стол, заковать руки в железо, посадить в машину, и - едем родине помогать! причём бесплатно!
   Вы кто такие, а? ГРУ? ФСБ? АБВГ? Какая ему разница в названии занюханных контор? За что он свою кровь проливал у Белого Дома в девяносто не помнит каком году?! Это разве похоже на торжество демократии, которая тогда, по слухам, всё-таки победила? Ничуть. А вот если за вежливые денежки просят пособить родине, это каждому понравится. Пусть даже грубовато просят, но что делать, если по другому работать не учили. Или майор против демократии? Он наверняка дрожал тогда от страха под столом в своём кабинете, в девяносто из-за стеклоочистителя не помнит в каком году. Разойдясь, Юрка сообщил, что хотел бы видеть собеседников в гробу и вообще вертящимися на коленвале.
  Майор усомнился, что он проливал у Белого Дома свою кровь. Скорее, стеклоочиститель. А за желание увидеть своё верчение на коленвале обещал как-нибудь и впрямь потыкать жадного недоделанного буржуина мордой об стол. Но сваре разгореться по настоящему мешали отнюдь не приветливые взгляды Штеменко, и вскоре перепалка заглохла сама собой.
  Порой для дела продуктивнее давить начальство, а не подчинённых, что генерал и делал по телефону - и это, в конце концов, принесло результат. Недостающие деньги обещали, и машина тронулась с места. Уже на выезде из Москвы их догнали неприметные "Жигули", из которых передали ещё одну пачку стодолларовых банкнот.
  
  Глава 25 Дорога на Киев.
  
  - Ну, что? успокоился, выродок? - спросил майор, с неприязнью разглядывая в зеркало лицо пленного. - Будешь работать? -
  - Работаю, раз "бабки" взял. -
  Подумал совершенно другое. Когда сбегать от конвоиров? Чтобы решить, нужна информация. Пусть даже насквозь ложная.
  - Кстати, Максим Сергеич, не было времени спросить - с чего ж этот Валера Новиков в грош не верит вам, начальничкам? Почему меня на встречу потребовал, совершенно постороннего человека? -
  - Скажем так - причины есть. - Штеменко отвечал медленно, словно через запятые.
  Машина мчалась по шоссе в киевском направлении. По обе стороны иногда попадались шашлычные и прочие приземистые заведения того же рода, своим видом вызывающие аппетит только у голодного. Желудок, кстати, уже проснулся, но Юра решил не накалять обстановку. Майор обрадуется, назовёт обжорой - пьяницей, и только сильнее нажмёт на газ. Эти злыдни наелись перед дорогой. Сытенькие, бодренькие, и головы не болят. Опохмелялись, паскуды. Водкой. Или коньяком. Под пистолетом не заставишь лопать стеклоочиститель..., полностью аморальные винтики государства.
  - И что за причины? - спросил он без любопытства. Штеменко ждёт не дождётся наврать три короба, надо помочь человеку....
  - А зачем тебе? - влез в разговор майор за рулём. - За двадцать-то тысяч долларов мог бы вообще с закрытыми глазами ехать. -
  - Я с открытыми жить привык. -
  - Хватит собачиться, - сказал Штименко. - Причины к недоверию у Валерия есть. Он убил двух бельгийских полицейских. -
  - Это не причины. -
  - Раньше так и было, - в голосе Штименко мелькнуло сожаление. - В советские времена хоть роту этих лягушатников мог уложить, лишь бы выполнил задание. Получил бы героя, и всё. -
  - Не надо мне соловьиных трелей. Для разведки эти лягушатники и при демократии не причина. -
  - Не всё так просто. Времена гнилые - да, но из-за двух бельгийцев и впрямь никто не стал бы волноваться - ни мы, ни американцы. Мало этих полицейских гибнет? Но Валера, прежде чем их замочить, украл у французов одну штуковину - носитель секретной информации стратегического значения. Так что за этих полицейских французы и американцы нам чуть не войну готовы объявить. -
  - А мы тут причём? Или вы легенду Валерке плохо скроили?-
  Штеменко чуть оживился: - Нет, Юра, покрывало парню шили профессионалы, но ... ниточки всегда торчат. -
  - А поконкретней нельзя? Мы же не в швейной мастерской. -
   - А вот поконкретней нельзя. - Опять встрял майор
  - Вы же всё равно меня убьёте. -
  - Это когда будет, - сказал майор с искренним сожалением. - А может, ты везучий. И вовсе сбежишь? -
  - Хватит идиотских шуток! - Штеменко повысил голос.
  - А что он утащил? -
  - Не сказали. - Равнодушно ответил генерал. Наверняка соврал, он такой. - Но мнение составил, конечно. Судя по косвенным признакам у одного о-очень высоко сидящего человека, который со мной говорил, могли бы вырвать у Америки чуть ли не мировое лидерство в экономике. Если справишься с заданием, конечно.-
  - Кажется, я мало запросил.-
  -Вот проглот. - Оценил майор реплику. - Тебе не за мировое лидерство заплатили, а за пустяковую работу. -
  - Это неважно. Любым случаем надо пользоваться, чтобы деньги выдавить. Или я не предприниматель? Товарищ генерал, не поздно потребовать ещё тысяч сто? Вам с майором по сороковнику, а мне ещё двадцатка. Раз уж такой случай подвернулся. Тут мы в одной лодке, интерес же общий. Начальство ещё наворует, сами знаете. -
  Воцарилось молчание. Настолько долгое, что заметил за окошком мелькавшие пейзажи. Так себе, Шишкин бы отвернулся. Чахлые берёзки возле дороги на фоне пустых жёлто-пепельных полей под хмурыми тучами. Природа прощается с осенью куда раньше ярче города.
  - И чего ради с тобой делиться? - Неуверенно спросил майор, поглядывая на Штеменко. - Если, конечно...-
  - Подобные идеи меня не интересуют. - Скучно заметил генерал.
  - Ну, конечно. - С обидой сказал Юра. - Гораздо дешевле пришить человеку обвинения в терроризме, воровстве, и невесть в чём. И убийство повесите, не заржавеет. -
  - Выполнишь задание, как дым развеется. - Недовольно буркнул майор.
  - А бизнес разрушенный? Вас все окрестные бомжи проклинают. Убили их единственную радость - "Гадюку". -
  - И правильно. Ты людей стеклоочистителем травил. -
  - У нас свободная страна. Каким стеклоочистителем травиться - моим или государственным, сами выбирают, не заставляю.-
  - Какой тут выбор?- возмутился майор. - Были б деньги у людей, они бы водку хлестали, а не твою отраву. Просто там, где у людей совесть, у тебя коленвал вырос. -
   -Я свою отраву лично пробую. И не вру, как государство, что водку продаю. Все знают про стеклоочиститель, потому и покупают. А насчёт денег - это к правительству. За рубежи продают и лес, и нефть, и оружие - кто это производит? И у людей всё денег нет.-
  - Ты травишь, а государство виновато? Я тебя точно пристрелю. -
  - Да везде продают такую же бодягу. По химии - один в один, проверял в лаборатории. Только называют водкой, а я не могу людей обманывать.-
  - Кончайте свару. От говорильни есть захотел. От Москвы едва отъехали, а уже в животе сосёт. - Недовольно оборвал грызню Штеменко.
  - Вообще-то, я не завтракал,- сказал майор.- Давайте хоть пообедаем. Вот симпатичная шашлычная подъезжает, а? Как, товарищ генерал? -
  - Если только Юрий Иванович выручит. У меня денег нет, - скучно ответил генерал.
  - То есть, как? -
  - Никто ж не думал, что цены за помощь Родине так подскочили. Планировалось, что вся поездка уложится в десять тысяч. -
  - С детства не любил капиталистов, - сказал майор, неприязненно поглядев в зеркало на "капиталиста".
  - Я предприниматель. -
  - И предпринимателей не люблю. Юрий Иванович, одолжи нам сто долларов? -
  - Обойдётесь. -
  - Я и тебя накормлю, за свой счёт. -
  - А я сытенький. -
  - А голова с похмелья не болит? -
  - Нет, не болит. -
  - Ну и гад же ты после этого, Юрий Иванович. -
  -Пусть я гад, раз кафешку зовут гадюкой. А вас пусть государство кормит, я ему налоги плачу. - Но тут живот так громко заурчал, что Юра поспешил переменить тему.
  - Товарищ генерал, вы не объяснили, почему Валерка вам не доверяет? Почему требует меня на встречу? Я даже лицо не помню.-
   Генерал пробурчал под нос что-то неразборчивое, явно непечатное, но ответил спокойным тоном: - Он доверяет, иначе мы бы не мчались в Киев. Обычная перестраховка. Его пытался ликвидировать резидент в Бельгии, когда Валера пришёл на явочную квартиру. Он успел выстрелить первым, и без разбирательства не понять, что произошло на самом деле. Лично я ему верю. Он же вышел на связь. Скорее всего, наш бельгиец скурвился, и решил сорвать банк. Американцы бы его золотом засыпали. Мы и сами ничего не понимаем, а что Валере думать прикажете? А если резидент выполнял приказ? Если скурвился кто-то из своих на самом верху? Добавь сюда, что и никакой войны с полицейскими не планировалось. Я бы тоже на его месте ощетинился. Кто придёт на встречу на этот раз? Кому можно верить? Только тебе и остаётся. Запомнился. Короче, за соломинку хватается. -
  - Тут многое непонятно. Зачем вообще встречаться? Мог бы сбросить свою вещицу в тайник, и сообщить.-
  - Кому сообщить? Говорю же, он никому не доверяет. Думаешь, нам всё понятно? - раздражённо спросил Штименко.-Темнит Валера, вот что понятно. А что задумал - непонятно. Ты первым узнаешь. -
  Невольно вспомнился покойный Кожевников. Тоже запсиховал, потеряв веру в своё руководство. Интуиция человеческая - штука неясная, однако её не обмануть, выкована миллионами лет естественного отбора. Все чувствуют, что страну предали - где-то на задворках сознания. Но если для спасения остается последний шанс, дикий стресс высвечивает сумерки в голове. Этот забытый им Новиков уже не верит своим. Не может, и всё. Интуиция. В Кремле предатели. Если у него есть ещё время и желание разобраться, Новиков придёт к такому же неизбежному выводу, что и Юрка. И появится Меморандум Новикова..., но у него нет времени. Потому что... Штеменко...
   Стало тошно. А ведь Валерку Новикова точно убьют. Да и самого Юрку заодно, раз уж подвернулся кстати, а то всё руки не доходили. На душе похолодало. Решение сдёрнуть только крепло.
  - Грохнете его, чувствую. - Сказал он безразлично.
  - Нет, ну ты больной...- восхитился майор.
  - Тьфу на тебя! - в сердцах плюнул генерал. - Если б даже хотели, что толку? Валеру не достать. Украина давно заграница, и условия встречи Новиков диктует. А он профессионал, и шанса не даст. Просто не хочет передать посылку прямо в руки неизвестного предателя. Не знает, кому верить. И всё! Валера - настоящий разведчик. И патриот, хотя это слово теперь не модно. Я горжусь им, если хочешь знать. - Последняя фраза была тихой и даже с какой-то неловкостью. Могла бы и подкупить, сойдя за признак душевной искренности. Но не подкупила, потому что походила на признак душевной неискренности.
  Между тем, майор углядел новую придорожную забегаловку, и опять завёл песню про буржуев. Если бы у спутников и впрямь не имелось денег, голод мог подвигнуть и на обострение, вплоть до силового изъятия "взаём". Но деньги были. Правда - личные, "на всякий случай", а не командировочные, которые утекли в карман корыстолюбивого "буржуя". Однако люди уж так устроены, что не хотят мириться со "всяким случаем", и потому часа два ещё испытывали терпение пленного нытьём о его низких моральных качествах. Майор испытывал, в основном, генерал лишь хмыкал в знак ободрения. Юра с ними не спорил. Он давно понял, что у других людей моральные качества всегда видятся низкими. И никак не мог понизить свои, как ни старался, пока не махнул рукой, хотя бизнес требовал понизить их вообще до предела. Он разглядывал осенние пейзажи за окном, и ещё бурчал иногда: - Отнимите-ка, попробуйте..... -
  До "грабежа" господа офицеры не опустились. Генерал добился по сотовой связи финансовой помощи, завтра же в Киеве, куда они прибудут, и майор повернул машину к ближайшей шашлычной на открытом воздухе.
  Он остался в машине, голодный и злой, и принялся спокойно, без сбивающего давления, размышлять, поглядывая на обжор, трескавших мясо за обе щёки. Генерал Штеменко ухитрился вызвать определённое доверие. Схема - "злой и добрый" всегда срабатывает, Юра не знал, как с этим бороться. Но твёрдо знал, Штеменко верить нельзя. Единственная правда, что два насквозь лживых профессионала используют его в качестве инструмента, для непонятной цели. Этот инструмент придётся на некоторое время выпустить из рук, по условию вскрываемого "сейфа" по имени Новиков, поэтому "фомке" пришлось скормить словесную лапшу, наперчённую угрозами. Будь "фомка" незакалённый, ограничились бы "страшилкой из будущего", которую нарисовали возле "Гадюки". Хотя и набросанная наспех, эскизно, в карандаше, она бы непременно сработала. И человек сделал бы всё в точности, даже не думая. К несчастью, Штеменко его знает. Он ничему не поверит. И может выкинуть фортель, который провалит операцию. Поэтому сходу предложил пять тысяч, отложив "страшилку" на крайняк. Удивительно, но при небольшом упорстве они превратились в реальные - вот они, в кармане! - двадцать тысяч долларов, причём в виде предоплаты! А это уже определённый аргумент к доверию, и Юра не мог его отбросить. Для российской разведки подобного рода аргументы считаются крайними. В силу исторических причин в советской, и по инерции - в российской разведке предпочитают более привычные методы убеждения человека - загнать в угол, и схватить за что-нибудь, чувствительное. Это дешево и эффективно. Если уж руководство так легко пошло на крайние меры, вроде наличных, дело и впрямь является государственно-важным. Но главный к этому аргумент - сам Штеменко. На мелкие прорывы его не бросают. Если судить по калибру афганского дела, таинственная "вещица" с информацией, украденная Валерой, весит в глазах кремлёвского руководства уж никак не меньше. Только в этом пункте и следует доверять генералу. А всё остальное - это дым, причём не белый, а чёрный, и что он скрывает - знает только чёрт. Но есть надежда немного разогнать эту дымовую завесу при встрече с Новиковым.
  Ещё час назад Юрка подумывал сбежать при первой возможности. Двадцатка в кармане поможет наплевать на все встречи, погони и изъятый паспорт. Но теперь страхи поулеглись - склонился к выводу не спешить, и встретиться с непонятным Новиковым. Поговорить. Тогда и решить - что делать дальше.
  Захлопали дверцы. Джип закачался, майор и генерал устраивались на сиденьях, сытые и сонные, как коты. На столько, что решили передать руль в "лапки" своей пойманной "мышке".
  Юра сел на место водителя без возражений. Похмелье почти выветрилось, трасса хорошая, машина ещё лучше. Больше о предстоящем деле не говорили. Дорогой слушали рассказ генерала о Франции, где он пару лет назад по случаю приобрёл собственность, выкроив время между пакостями французскому народу. Так себе - фазенда для отдыха, жители Рублёвки лишь усмехнутся, однако генерал приобрёл её не для отдыха. Двухэтажный домик построили чуть не сто лет назад, и его приведение в божеский вид требовало затрат. Но вместе с домом имелся неплохой виноградник и небольшой сад с апельсинами и персиками - давняя, оказывается, мечта. С детства послевоенного. Голодного и холодного, как водится, иначе с чего мальцу мечтать о доме с фруктовым садом? Короче, отставка светит уже в глаза, по выслуге, так что пара французов могут своему Папе свечки ставить, что у этого удава руки до них не дошли, занятые ощупыванием соблазнительных персиков.
  Однако маловато было этих виноградов, чтобы они могли оторвать деятельного генерала от любимых подлостей незнакомым людям, коими занимался всю жизнь. Иначе говоря, требовалось расширить земельные владения, чтобы стоило всерьёз заняться фермерством во Франции.
  Юра искренне сожалел следом за генералом, что финансы не позволяют тому прикупить у соседа землю. Может, не пришлось бы тогда мчаться в Киев.
  
  Глава 26. Встреча с оранжевой революцией.
  
  В Киев прибыли поздней ночью. Юра смутно помнил, что в Киеве происходит какая-то "буча" вокруг выборов президента Украины. То ли выбрали не того, то ли того не выбрали, но народ митингует, и не только с центральной площади не расходится, но и строит всякие препоны, блокирует работу правительства и думы. Бузит молодёжь, всякие там студенты и прочие не поймёшь кто. Как выразился майор - если этот бардак называется демократией, то избави Бог Россию от неё, такой наглой и оплаченной ЦРУ.
   Юра с интересом слушал спор конвоиров, для него полный откровений. Занятый бизнесом, пусть мелким, но нервотрёпистым, он и про существование Украины не вспоминал, а уж о её проблемах с выборами не догадывался вовсе. Не мудрено, проблема очистки спирта от моющих средств настолько забивала голову, что случайные просмотры теленовостей оставили только невнятные воспоминания - "в Киеве кто-то зачем-то вопит". А от хорошей жизни, или нет - до сих пор оставалось неясным.
  Теперь же, пока колесили по Киеву, майор просветил, что "катавасия" оплачена ЦРУ, которое в Америке, и это счастье, если там не подозревают, что украденная во Франции "вещица" находится где-то здесь. Но если узнают, вряд ли позволят перехватить. Поэтому надо постоянно проверяться на "жучков" и на слежку. Вся местная госбезопасность, считай, в их лапах - ЦРУ достаточно купить ключевых руководителей.
  По прибытии в Киев остановились не в гостинице, конечно. Пустая конспиративная квартира встретила ароматом свежего борща. Хозяева ушли, предупреждённые о прибытии телефонным звонком генерала. Квартира четырёхкомнатная, на окраине Киева, со всеми удобствами, мыслимыми в наше время. Душ, джакузи, домашний кинотеатр, компьютер и велотренажёр. Генерал засел за компьютер, а майор стал обшаривать квартиру с электронным приборчиком в руках, в поисках прослушки. Голодный Юра ушёл на кухню, и слопал две тарелки тёплого борща - нет, одну слопал, а вторую съел - с мясом, зеленью и сметаной. Думал принять душ, но так потянуло в сон, что поленился. Лёг спать в дальней комнате, сунув доллары под подушку.
  Выспался отлично, никто не беспокоил. Генерал уже исчез по своим пакостным делам, майор торчал у компьютера. Даже доброго утра не пожелал, покосился, и всё. Вид чуток мятый, словно не выспался. Может, дневалил? А так и есть - пленника же надо охранять. И себя заодно - по два часа на пару с генералом. У подлецов военных устав везде устав, и рука , если что, от усталости не дрогнет, привычные ...
  Умылся, побрился, и принял душ в роскошной ванной комнате - всё будто в последний раз. Чувство - как у зайца, который хоронится в чистом поле неподалёку от привала охотничьей банды. Рвануть бы до леса, да затеряться...,. Иначе наткнутся и уничтожат. Шанс у зайца есть. Но небольшой, если привязанная собачья свора слишком велика. В его случае - совсем мизерный. Но он есть. Момент только выбрать...
  Сон прояснил голову, оставив от вороха догадок и домыслов лишь чёткое желание сбежать. Смыться подальше и побыстрей, при первой же возможности. Не сомневался, что двое надзирателей только видимая верхушка секретного айсберга, который прибыл выполнить поставленную задачу. Надо сделать всё, чтобы в следующий раз им показалось дешевле оккупировать Украину, чем Громова беспокоить.
  Борща на завтрак не досталось, да и вообще ничего не досталось - вчера они "подмели" следом за ним весь холодильник. В середине дня вернулся Штеменко, притащил незнакомца, который тащил сумку с соком, пирожками и консервами, Майор сразу же ушёл по своим пакостным делишкам, а новенький представился "просто Славой", и остался приглядывать за Юркой, пока генерал отдыхал от своих пакостных делишек. Сказал, что встреча состоится завтра, и ушел почивать, вручив Юрке десяток газет со словами о пользе просвещения. Половина оказалась на непонятном языке - украинском, видимо, - а вторая вызвала стойкое отвращение при одном взгляде на заголовки. Достали взгляды искоса этого Славы, надзирателя новенького. Непонятные, словно не в фокусе. Непрофессиональные какие-то..., странно. А если как раз наоборот? Менты в глаза пялятся. Да и комитетчики..., а может, снайпер так вот и запоминает цель, по силуэту?
  Юра понял, что скатывается в паранойю. Набрёл на книжный стеллаж, где в единственном ярком пятне на полке узнал порнографический журнал. Хоть чем отвлечься от сумасшествия... В своей комнате плюхнулся на диван, и долго добросовестно пялился в "весёлые картинки", однако настроение так и не поднялось, не говоря о прочем. Включил маленький телевизор в углу, но и тот показывал такую же "порнографию". Толпа, митинги, дикторша курлычет на исковерканном до неузнаваемости русском, где через слово звучит "майдан" или "волына"...это пистолет, что ли, на уголовном наречии? Они там все с пушками, на майдане? Бред какой-то...
  Вникать и разбираться в чужих проблемах не было никакого желания. Тем более, что давно разобрался в этих непонятках, когда писал Меморандум. Руководство слило Россию в мировой унитаз, но шматок-то эвон какой упал, не пролазит... приходится по кусочкам пропихивать... вот Украина лезет, следом за Литвой, Латвией и прочими, кто первыми отвалился. По делу, давно бы танки ввести на Украину. Это ж выход в Европу. Вот уйдёт в НАТО Украина, и Россия будет платить этой затычке, чтобы не была затычкой для огромной страны. В Кремле предатель, ему по барабану. Давно понятно, чем кончится, скорей бы, что ли, драться начали, стволы достали, и тогда...
  ...прилетит вдруг волшебник в голубом ООНовском вертолёте и бесплатно откроет огонь...раз уж русские вертолёты прикованы к земле Пактом Капитуляции. Статья... из второй десятки, с позабытым номером... где России запрещено использовать вооружённые силы для прекращения беспорядка на территориях бывших республик СССР, включая себя, а также - считать беспорядки беспорядками без согласования и разрешения США. В случае массовой гибели людей в ходе любых - предположительно, беспорядков - разрешается обратиться за разрешением напрямую к Президенту США....
  Ну, и так далее, вплоть до свободного волеизъявления народа, которое может походить на гражданскую войну..., давно знакомо. Надоело. Всё известно.
  Однако телевизор так и не выключил. Устарелый, без пульта, вставать лень, и назойливый митинг на экране постепенно подменили два танка, танцующих вальс на этом майдане...
  И - тишина...
  Так и не заметил, как уснул под гул двигателей и лязг гусениц. Хорошо под него спалось. Спокойно. Жаль, лишь во сне.
  Когда проснулся, в телевизоре опять бурлил бардак. Танков не было.
  Их же продали.
  Вечером вернулся хмурый майор, и трое военных почти до ночи обсуждали на кухне свои пакостные делишки. Жертву демократического произвола не пригласили. Наконец, генерал велел всем спать, сказав, что встречу с Новиковым решено провести завтра.
  Утром собрались за чаем на кухне. Все нервничали и молчали. Юрку раздражали странные взгляды. Оценочные какие-то. Словно раздумывали - может, лучше сразу пристрелить? Всё равно ведь нашкодит, гад...
  - Ну, и что скажете? - Не выдержал Юра, и вопрос упал, как камень в пропасть - ни ответа, ни привета. Он бросил ещё камень: - Неужели всё так плохо? -
  И, наконец, третий: - Что, встреча отменяется? -
  Эхо ответа так и не прилетело, и он отрезал: - Деньги мои в любом случае. За потерянное время и моральный ущерб. -
  - Ты их отработаешь. - Мрачно сказал генерал.
  - И только попробуй увильнуть, - майор погрозил пальцем. - Вся площадь оцеплена нашими людьми. Вызвали подкрепление из Москвы, имей в виду. -
  "Просто Слава" спокойно пил чай с конфетой.
  Юра почувствовал, шансы у зайца повысились.
  - Да брось стращать, майор. Юрий Иваныч не дурак. Поехали. - Генерал поднялся.
  Майор бросил ему паспорт, изъятый ещё в Москве. Внутри лежали и автомобильные права. Чудеса. Хоть сейчас сбегай. По Украине смог бы передвигаться вполне свободно - вряд ли московская милиция успела озадачить украинских коллег поисками сбежавшего из России похитителя пистолета.
  За руль джипа, оставленного на платной стоянке, сел майор. Инструктаж проводил Штеменко, полуобернувшись с переднего сиденья.
  - Едем на "майдан", высаживаемся и расходимся выполнять поставленную каждому задачу. Ты будешь изображать идиота, которому настолько нечего делать, что он прибыл из Москвы на Украину, чтобы поддержать "оранжевую революцию". Держи, нацепишь на грудь. - Генерал протянул пластиковый оранжевый кружок с иглой. - Без него могут и рыло начистить. А вот этот - пароль для опознания, повесь рядом. Не потеряй. - Второй значок, покрупнее, изображал вепря со сломанным клыком.
  -Будешь гулять, торговать рылом, и ждать, когда к тебе подойдут. С паролем: "Вы похожи на Ющенко". Отзыв: "Я - Громов, могу паспорт показать". И покажешь. Это всё, что знаем. -
  - А кто подойдёт? -
  - Вряд ли сам Валерий. У него тут группа поддержки, оказывается. Но вепрей высматривают. Вчера майор похожий значок нацепил, для проверки - через час придрались по пустяку, и сорвали. И тебя не пропустят. Твоя задача - встретиться с Валерой, получить контейнер, и передать нам. Мне или майору, лично в руки. -
  - Где? Прямо на площади?-
  - Вряд ли Новиков таскает "вещицу" с собой. Хотя всяко бывает. Но скорее, просто расскажет, где её запрятал. В любом случае, после встречи должен найти меня, и доложить. За тобой будут приглядывать, не забывай. Не потеряешься. Я буду находиться на площади, или в машине. В крайнем случае, если встреча сорвётся, возвращайся на квартиру. Адрес запомнил? Хорошо. Майор, передайте телефон для связи. Наши номера в симку забиты. -
  Юра взял телефон, стараясь сделать рожу непроницаемой. Но слишком перестарался, потому что генерал решил добавить: - И очень советую не потерять, едва скроемся. Или ронять с размаху.-
  - Так и сделаю, товарищ генерал.-
  Майор просто в окно сплюнул своё сомнение, чтобы не высказывать вслух.
  - Да ну? Не собираюсь запугивать, а просто напомню - порученное дело исключительной важности, и потому любые фокусы обойдутся вам куда дороже. -
  - Я помню, товарищ генерал. У меня в кармане деньги за работу. И я её сделаю, не беспокойтесь. Если с вашей стороны не будет осложнений.-
  - Без всяких "если"! - Не выдержал майор.- Иначе пожалеешь, что на свет родился. -
  Взгляд у майора как-то не соответствовал грозному тону. Равнодушный, как на пустое место, словно голова занята более важными делами. Это могло бы и насторожить, но дальше настораживаться и так некуда. Один Слава был спокоен, как удав.
  Машина тронулась с места. Юра глядел за окно, представляя, что едут уже по Москве. Получалось почти без усилий - все города одинаковые каменные джунгли, если не цепляться к мелочам.
  На саму площадь проезд был закрыт, машину оставили неподалёку.
  - Вернёшься сюда, к джипу. - Сказал генерал, распахивая дверцу. Думаю, на площади меня не найдёшь. Слишком много народу. -
   - Не вздумай сбежать, - процедил майор без угрозы. - Из-под земли достанем. -
  - Удачи. - Сказал Слава.
  Они тоже нацепили на куртки оранжевые значки. Слава примерился, и спрятал в карман.
  Юра двинулся в сторону площади, откуда доносилось скандирование: - Ющенко!!! Ющенко!!! -
  Он обернулся и спросил: - Громко кричат. Не затопчут меня сдуру, на радостях? -
  -Затопчут? Почему? - насторожился майор, и завертел головой.
  - Я же на Ющенку похож, по вашей легенде. Я в самом деле похож? Кстати, кто такой этот Ющенко?-
  Они переглянулись, и майор мрачно ответил: - Прикалываешься, московская морда? -
  Генерал терпеливо объяснил: - Ющенко - это их кандидат в президенты. Прокатили на выборах. -
  - И? Что тут вообще происходит? Я до сих пор не понял.-
  Снова переглянулись.
  - А тебе надо? - зарычал майор.
  Генерал был сдержаннее: - Требуют перевыборов. Считают, победа Януковича сфальсифицирована. -
  - А кто такой.... - Посмотрев на майора, решил замолчать. - Ладно, я пошёл. Пожелайте ни пуха, ни пера. -
  - Пошёл к чёрту, придурок! - От души сказал майор.
  Пошёл гулять по площади. Народу тут хватало. Хватало и полиции. Но атмосфера была больше от веселья или праздника, чем от протеста. Полицейские откровенно скучали. Демонстранты, почти одна молодёжь - улыбались и раздавали прохожим апельсины. Над головами качалось очень много плакатов с разными надписями на русском и украинском языках. Ну, и шум - по количеству людей. То и дело дружно кричали разные речёвки про Ющенко.
  Прежде, чем к нему подошли, пришлось не меньше часа гулять в толпе, глазея по сторонам. Было интересно разбираться, что тут происходит. Пикетчики не пускали куда-то каких-то людей, и те скандалили. Но каких-то и пропускали, крича всякие напутствия. Возле рядов оранжевых палаток клубился народ. В них явно жили типа на постоянной основе. Возможно, пикетчики, из приезжих. Вскоре понял, что и скандалят посменно - часть народа отдыхает в палатках, а другая часть работает - толкает свою "оранжевую революцию". Во всём этом беспорядочном вроде коловращении людей дисциплина, однако, ощущалась. Работали и пункты горячего питания - всё правильно, война войной, а обед по распорядку. Ему приглянулась слаженность "бузотёров", явная выучка и организация. Командиры легко выделялись - все с мегафонами, уверенными голосами. Им явно должны платить - чувствовался профессионализм. Такая революция невольно начала нравиться. Когда слопал две горячие сосиски, которые ему всучили - возможно, по ошибке,- у солдатского большого термоса, понравилась ещё больше. Правда, апельсин, который сунули в придачу, оказался водянистым и несладким, поэтому скоро полетел в урну. В общем, если это и впрямь американцы организовали, они умеют работать. Необычная революция. Аккуратная. Правда, хватало и подозрительных типов, с колючими взглядами. Ну, да революции без воронья не бывает.
  Пока шлялся по площади, безуспешно высматривая американцев, пришло в голову, что тут им нечего делать, вообще-то. Народ работает искренне, от души отстаивает что-то своё..., тем более, если платят. Сосиски были мясные, вкусные, а вот апельсин... пластмассовый, что ли... генно-инженерный...Скорее всего, так распределяются и вклады в революцию - местные и иностранные. Советские уроды, которые отхватили Украину, поделили тут собственность, превратились в жирных украинских и не менее жирных русских уродов, которые начали бесконечную борьбу за власть. И вот перед глазами очередное обострение в этой сваре. Этот... как его...ах, да - Ющенко, он вчера что-то про НАТО говорил. И по украински. Значит, его купили жирные украинские уроды, которым малость помогают американцы. А жирные русские уроды платят их противнику...блин, как его? Янукович? Какая разница..., если российский уроды в Кремле ни копейкой не поддержат. Им запрещено Пактом Капитуляции. Какие уж тут танки... До них дело всё равно дойдёт, но жирным уродам в Кремле задницу пока не припекает, их своя делёжка ближе...
  Человек, остановивший Юру, имел мегафон на ремне и командирский голос: - Вы на Ющенко похожи. - Сказал он.
  - Я не Ющенко. Я - Громов. Паспорт хотите посмотреть? -
  - Ещё как хочу. -
  Паспорт изучал на полную катушку, фото сверил с оригиналом - раз десять. А возвращая, сказал уже по свойски: - Я - Микола, будем знакомы. За тобой вроде "хвосты" таскаются? Так? -
  - Таскаются, это уж точно. -
  - И сколько, знаешь? -
  - Нет, но как минимум двое. А может, больше. -
  - А где Грицай? -
  - Не знаю. - Честно сказал Юра.
  - Давно расстались? -
  - Я его и не видел. Не знаю никакого Грицая. -
  - Вот оно что. - Парень подобрался, огляделся, и вытащил телефон. - Не уходи никуда, понял? -
  Затерялся в толпе, а когда вернулся, за ним двигалось с десяток парней и девчонок в оранжевых куртках.
  - Это свои. Сделаем так.- Сказал он, вертя головой во все стороны.- Следуй за мной как можно ближе. Вопросы запрещены, делай, что я велю. Понятно? -
  - Так точно. -
  Парень коротко махнул рукой, подзывая "своих". И сказал им: - Хлопцы, чоловика шукают москали. Цэ - наш хлопчик. Треба сховать и оборонить. Пишли. -
  Они двинулись вдоль палаток. Вокруг них нетрезвыми от юности голосами мурлыкала революция. Оплаченная ЦРУ, как считали генерал Штеменко и его майор.
  Скорее всего, лишь частично, думал Юра. Или даже невольно, если американцы совсем дураки. Ибо война за планету продолжается, и если Россия отступает, её место занимает Америка. Природа не терпит пустоты. Сытенькая революция. Настоящие и злей, и голодней. А тут в пунктах питания пахло горячим кофе. А если б в студенческих столовых так же бесплатно кормили? Тогда тут бузили бы не студенты, а ещё кто-то из недовольных. Всем нужны деньги, и американские доллары нужней прочих, вся подлость в этом. Война вечна. Студенты правы, конечно, - власть, не способную организовать сытенькую жизнь для народа, надо менять. Слово может обмануть, а сосиски - нет. И что странного, если американцы помогают это сделать? Это по христиански. Правительства воюют всегда, но кто победит, выбирает народ. И если он выбирает сосиску и оранжевую революцию, то кажется - а при чём тут вообще американцы? Но диктатурить на планете должен один, потому Америка всегда причем, пусть даже и не вспоминают там про Украину.
   Все увиденное лишь подтвердило привычные мысли. Наверное, всегда будет видеть мир через чёрное стекло Меморандума. Да и плевать, взгляд-то верный.
  Он следовал за Миколой, который кружил по площади между палатками и скоплениями людей. Хвосты отсекает? Или выявляет? Это немножко надоело. Кого боится? Если тайных оперативников генерала Штеменко, что подтягиваются для окружения, то напрасно. После экскурсии по площади Юра начал сомневаться в их возможностях. Да, Валерка не зря выбрал именно это, вроде неудобное место. Однако схватить его здесь для российской спецслужбы практически невозможно. Любую силовую акцию властей, начатую под любым предлогом, студенты воспримут однозначно - это нападение на их любимую революцию. Москали хотят отнять их сосиску, а также сало, горилку и светлое имя народных героев - батьки Махно и атамана Петлюры Вся полиция на площади ничего не сможет. Недаром полицейские зевают от скуки. Давно знают то, что начал понимать и Юра - "оранжевые" вовсе не стихийная толпа, которую можно бы расчленить, изолировать вожаков, и рассеять. Организованные полицейские силы встретят точно такую же организованную силу. И ничего не получится, кроме кровавых брызг. Да, Валера всё продумал. Если даже вмешается сам президент России, и наобещает озеро бесплатной нефти за арест на майдане одного человека, украинские власти не смогут этого сделать. Не зря Штеменко без лишнего звука выложил двадцать тысяч долларов. Реалист.
  Наконец, остановились в самой гущё палаток. Парень с мегафоном кивнул на одну из них: - Тебе туда. Ни о чём не спрашивай, просто делай, что велят. -
  Ребята кругом заулыбались. Кто-то протянул ему пакетик с презервативом. Спрятал поскорее, не вполне понимая - зачем он? Или пароль такой? - и нырнул в палатку. Внутри светилась лампочка от аккумулятора, вентилятор гнал струю горячего воздуха. Очень тепло, но девчонка лет восемнадцати, что сидела с поджатыми ногами, куталась в шубку оранжевого цвета.
  - Привет, симпатичная. - Настороженно сказал Юра. -.
  Она заулыбалась, сбросила шубу с плеч, и он остолбенел - девчонка сидела полностью голой, и нахально улыбалась.
  - Садись рядом, - весело сказала она. - Меня зовут Оксана. А ты Юра? -
  - Да. - Он стоял в нерешительности.
  - Садись, садись, - Оксана подвинулась ближе. - Да раздевайся, тепло же. Валерка скоро придёт. Тебе дали презерватив? -
  - Ага. -
  - Гони сюда. - Девчонка взяла оранжевый пакетик. - Я сама надену, ладно? Мне нравится. Ну давай, раздевайся. -
  Она привстала, и принялась расстёгивать его плащ. Юра попытался остановить её: - Оксана, я же не за этим сюда пришёл.-
  - Всё равно же раздеваться придётся. - Сказала Оксана. - Догола. Твою одежду надо выкинуть, там наверняка полно клопов. Валерка велел. А переоденешься - вот, из мешка. Подберешь, что по тебе.-
  - Каких клопов? Я не бомж.- Обнажённое девичье тело лишило сообразительности.
  - Электронных, дурачок. Ушастых ушастиков. Так что живенько раздевайся. И меня заодно трахнешь.-
  - А это обязательно?-
  - Нет. Но разве тебе не хочется?-
  - Нет, представь себе.-
  Тем не менее, когда раздевание дошло до брюк, глазастая Оксана углядела противоречие его словам, которое бессовестно выпячивалось спереди. Нахальная революционерка мигом стащила трусы.
  - Ты не хочешь, и ладно. А вот твой "Тарасик".... - Наглая девчонка хихикнула и схватила предателя "Тарасика" ладонью. Сноровисто одетый в резиновый "плащ" пленник девичьей ладошки - уже полновесный "Тарас" - попался и во второй наручник, прямо своей головой - в сладкий омут девичьих губ. Возможно, Оксана перепутала его с Чупа-Чупсом? Эту мыслишку быстро погасили движения её рук и головы.
  По дороге сюда Юра слышал от своих конвойных шуточки о свободных нравах "оранжевых" революционеров, однако настраивался на совершенно другие битвы, очень далёкие от любовных. Поэтому, придя в себя от неожиданного нападения, всё же попытался вырваться из плена, но коварная революционерка не теряла революционной бдительности. Юра пытался высказать какую-то критику, но слова на выходе запутывались друг в дружке до такой степени, что выходили нечленораздельным мычанием, почти таким же, что издавала внизу Оксана. Так продолжалось до тех пор, пока "Тарасу" не захотелось сказать своё слово в этом жарком революционном диспуте, однако опытная в подобных дискуссиях революционерка почувствовала стремление нового оратора и тут же выпустила пленного на свободу. Смеясь, она откинулась навзничь на постель.
  - Наконец, разъярился.- Сказав так, она свернулась себе калачиком, прикрылась стыдливо ладошками, и с хихиканьем принялась весьма успешно отражать попытки и впрямь "разъярённого" Юрки ввести своего "оратора" в более приспособленную "аудиторию".
   Знали бы американские налогоплательщики, на что тратит ЦРУ их кровно заработанные денежки. Юре пришлось приложить немало усилий, прежде чем хихиканье революционерки превратилось в довольное мурлыканье и всякие другие звуки вроде стонов, под которые выговорился влезший таки в желанное местечко "Тарас".
  Когда Юрка бросил использованный презерватив в мусорное ведро в углу, тот шмякнулся в кучу таких же отстрелянных. Похоже, он находился в походной публичной палатке.
  -Ну, ты даёшь, Оксана...От души. - Оценил Юрка. - И сколько я должен? -
  Девушка снова закуталась в шубку. Довольная мордашка повернулась: - Ничего. Ведь ты оранжевый. -
  Впрочем, во взгляде зелёных глаз ясно читалось нечто вопросительное, и он решил пояснить: - Я богатенький оранжевый. Могу подарить тебе сто долларов? Тоже, от души? -
  Зелёные глаза, распахнувшись, заморгали так быстро, что Юрка тут же полез в карман. Майор Шелест пристрелил бы его.
  - Спасибо, Юрочка. - Сказала Оксана. - Не откажусь, сто долларов в моей деревне - это уже деньги.-
  - В деревне? -
  - Завтра я выходная, на два дня. Поеду туда, к маме. Занятий в институте всё равно не будет, пока не победим. Вообще-то нам платят. По десять долларов за пакетик. -
  - Какой пакетик? -
  Оказалось, за каждый оранжевый пакетик от презерватива, девушки-добровольцы получали по десять долларов. Для студентки - это целая стипендия. А в день она ухитрялась сшибить сотню, а то и две зелёных, при полном моральном удовлетворении, о физическом и говорить излишне. В революционной среде считается, что свободная любовь помогает от простуд, снимает стресс и агрессивность. Некоторые из её сокурсниц умудряются за день и по тридцать революционеров спасти от стрессов и простуд.
  - И далеко до деревни ехать? - Спросил он из вежливости.
  -На машине всего час, но автобусом придётся пилить вдвое больше. Раньше мой парень отвозил, но мы поссорились. Какой-то гад из знакомых напел ему про эту палатку.-
  - Твой парень разве не оранжевый? -
  - Нет, электрик, ему политика до лампочки - он так всегда шутит.-
  - Революция победит, и вы помиритесь. Да? -
  - Да пошёл он, нищета! - Скривила губы Оксана. - Только на машине катал, и пивом угощал. Я другого найду, вроде тебя.-
  - А почему - вроде? - Юрка присел рядом, приобняв девушку за плечи.- Считай, уже нашла.-
  - Серьезно? Ты мне понравился. -
  - Ты мне тоже. Приглашай в гости. Завтра же и приеду.-
  Оксана обрадовалась, и рассказала, как добираться до её деревни, но он слушал в пол уха, выбирая из мешка с одеждой, что поновее да потеплее. Сомнительно, что получится. Раньше убьют, это вернее. Одежда была явно из Сэконд Хенда, но чистая, и кое-как Юра переоделся, продолжая болтать с девушкой.
  Их беседу прервал звонок сотового телефона из кармана оранжевой шубки. Выслушав, Оксана подала команду: - Юра, быстро сюда. - Подскочив к стенке палатки, приподняла эту брезентовую стенку так, что под ней можно было пролезть наружу. Удивило, что проход оказался тёмным, ожидал увидеть свет с улицы.
  - Лезь быстрей. - Поторопила Оксана. Она сидела на корточках, сверкая коленками из-под шубы, и держала поднятым полог.
  
  Глава 27 Китайский выход.
  
  Юрка пролез в проём на четвереньках, вспомнив, что пространство между двумя палатками было заставлено какими-то ящиками. Целым штабелем. Наверное, из-под апельсинов, которые бесплатно раздавали прохожим - об этом говорил яркий, стойкий аромат. Благодаря оставленному пространству можно было перебраться в соседнюю палатку незамеченным со стороны. Полог второй палатки тоже был чуть приподнят. Пролез в темноту и зажмурив глаза от луча фонарика. В лоб упёрся пистолет.
  - В чём дело? - Он замер, не различая лица человека с пистолетом.
  - Громов? А ну, вылазь. - Сказал тот, не опуская оружия. Отступил, освобождая путь, и Юра смог выпрямиться. Глаза не сразу привыкли к полумраку - снаружи светила только вертикальная щель палаточного полога. Голос показался незнакомым.
  - Новиков? Валера, ты? - спросил он.
  - Я - то Новиков. А вот какой ты Громов, это ещё посмотрим. По паспорту - сказали, вроде тот самый, но бумажкам только полиция верит. Почему один? Где Грицая потерял? -
  - Какого Грицая? -
  -Не видел Грицая? - Вопрос без удивления. Просто для уточнения. Пистолет, словно нехотя, спрятался в кармане брюк. Он сел на ящик возле складного столика, где стояла бутылка с иностранной наклейкой и нехитрая закуска вроде консервов. Ну, и непременные апельсины на тарелке. - И ты присядь. В ногах правды нет. -
  В голове смутно проявилось воспоминание. - У него усы не скобочкой? -
  - Так ты говорил с ним? - Новиков вскинул голову. - А где...-
  - В моей забегаловке менты какого-то хохла забрали. Три дня назад. Усы скобочкой. - Сообщил Юра. - Вот всё похожее в голове. Из Грицаев. Он успел только выпивку заказать.-
  - Понятно. - Собеседник задумался, и Юрий смог приглядеться. Резкие черты лица, острый нос. Нет, никогда не видел. Точно, незнакомец.
  - Как же ты здесь оказался? - Вопрос опять-таки без интереса, словно и так ясно. Правая рука коснулась брючного кармана, где затаился пистолет. И опустилась, словно успокоенная. - Давай, рассказывай. Время есть. -
  - Заставили, как ты наверняка понял. - Прикинул про себя, сколько правды выложить. Пожалуй, что-то скрывать смысла нет. Этот Новиков - возможный союзник. - Я бизнесмен, вообще-то, и сам по себе на Украину не потащился бы. Есть такой генерал Штеменко, вот он и привёз меня. -
  Вкратце, не задерживаясь на деталях, рассказал о событиях последних двух дней.
  - Эх, Грицай...,- Вздохнул Валерий, - ведь предупреждал, да не раз, что тебя наверняка плотно пасут. В разведке дураков нет, сразу сообразили, куда могу сунуться. -
  - Да что такого во мне ценного?! - Возмутился Юрка. - На хрен никому не нужен мелкий бизнесменчик... - подумав, поправился: - ...кроме налоговой, бандитов, и окрестных пьяниц. Но тебе-то я зачем? -
  - У тебя же есть доступ к Джерри, так? -
  Юрка замер. По голове словно опять бомба ударила. Усидел на ящике, но пошатнулся. И когда пыль улеглась, сумел только безразлично сказать голосом контуженного: - Ай-яй-яй..., приплыл, как говорится. Валера, ты меня убил. -
  - В смысле? -
  - В том самом - обоих убьют. Но тебя раньше, хоть это утешает. Ты украл этот проклятый прибор? -
  - Ну да. - Валера явно растерялся.
  - Гад Штеменко. Врёт, как дышит. - Не слушая, выдавил Юрка. - Знал, что меня придётся везти в виде шпульки ниток, если упомянет про Джерри. -
  - А что так? - Валерий усмехнулся.
  - В гробу я этот приборчик видел. Из которого едва выскочил.- Тоска в голосе беспросветная. - Думал, навек с этой долбаной разведкой развязался, так нет - опять... Родина позвала. У меня дела невпроворот, один стеклоочиститель чего стоит..., на кой мне ваша возня?-
  - Какой стеклоочиститель? - Непонятливо спросил Валера.
  - СТ - 45. Ну, для мойки автомобильных стёкол. -
  - А он при чём? -
  Чтобы прийти в себя и собраться с мыслями, Юра принялся обстоятельно объяснять.- Это мои деньги. Там чистейший питьевой спиртяга, а моющих веществ только в цвет и запах, для таможни. Специально летал в Осетию, договорился о прямых поставках. Мои бомжи глушат его прямо из канистры, только нахваливают, но я же не могу его без очистки людям продавать. Я предприниматель, или кто? Я эти несчастные полпроцента цвета и запаха чем только не выгонял - и древесным углём, и марганцовкой, и даже молоком с яичными белками..., - Он махнул рукой: - Морока ещё та. -
  - Мне бы твои заботы. - С невольной завистью выдохнул Валера. - Я б сейчас с радостью... людей травил. Прости, ты ж очищаешь. -
  - Каждую партию на себе проверяю. - Юрка обиделся. - Почки не жалею. И печень.-
  - Да шучу я. - Валерий принялся разглядывать собеседника, словно только увидел. - Но Джерри - это тоже деньги. И куда большие.-
  Юра чувствовал себя всё хуже. Даже голова закружилась. И ноги ослабли.
   - Штименко наврал, ты через меня хочешь передать что-то ценное. А я сразу подумал, что тебя убьют. Ну, и меня, до кучи. Штименко - это же ассенизатор в погонах. Ликвидатор, грубо говоря. -
  - Откуда знаешь? -
   -- Да работал когда-то - и с ним, и с Джерри. Короче, всю нашу группу генерал на тот свет и переправил. Пусть чужими руками, это детали. Один я чудом уцелел.-
  - Давай не в кучу, ладно? Уже запутался. Для меня главное - понять, что ты за Громов, настоящий или нарисованный. Как ты ухитрился получить доступ к Джерри?-
  - Четыре года назад, в Афганистане, когда туда пришли американцы. Наша группа вывозила в безопасное место одного агента из талибов. У него и был Джерри. Этот талиб, Ахмет, передал мне допуск и показал, как работать. -
  - Фантастику лепишь. - Перебил Валера. - Джерри? В Афганистане, да ещё у талиба с допуском? Ты хоть знаешь, что это за устройство? -
  - Говорю, что было. Не веришь, могу и замолчать. -
  - Не, ты рассказывай, разберёмся. Зачем Ахмет допуск на тебя перевёл? -
  - Нужда заставила. Нас ЦРУ пасло, все силы на перехват бросили Перевёл на случай, если его убьют. Как в воду глядел - перед самым консульством его и уложили.-
  - И что дальше? -
  - Ну, пришлось занять его место. Не знаю, как работает этот Джерри, но пашет, как часики. Если б не он, я бы здесь не сидел. -
  - И что он делал? - С любопытством спросил Валера.
  - Отбивался. От самолётов, ракет, вертолётов...ну, от всего летающего и стреляющего, короче...Ты что, не знаешь, что он делает ? -
  - Я-то знаю..., но самолёты - что-то новенькое..., хотя..., Джерри и не такое сможет, наверно. Зависит от программы. Это, по сути, компьютер будущего, с искусственным интеллектом...-
  - Валер, плевать на его интеллект. Я одно знаю - из-за него убьют и тебя, и меня. Время уходит. Раз ты не собирался отдавать нашим Джерри, значит, Штеменко привёз меня только для одного - узнать, где находишься. Теперь знает. И действует. Подскажи, как слинять отсюда незамеченным. -
  - Ничего ему не сделать. Всё под контролем, успокойся. Если будут подозрительные шевеления, хлопцы предупредят. -
  - Ты Штеменко не знаешь. Не удивлюсь, если в палатку засадят из огнемёта. Или ещё что, пострашней. Вроде ракеты. -
  - Хватит фантазий. И перестань дёргаться. Не знаю, как насчёт меня, а вот на свой счёт не ошибаешься. Пистолет видел? Разговор только начинается. -
  - Вот же влип! - Обречённо пробормотал Юра. - Тогда не молчи, разговорчивый. Всё выложу, как на духу, только помоги потом слинять. -
  - Успокойся сначала. Кому ты нужен, мелкий бизнесменчик? - Насмешливо посоветовал Валера.
  - Да уж, теперь не нужен. Потому и пристрелят. Ещё с Афгана за ними должок висит. Я удивляться устал - почему не платят? Уж пули наши отцы-командиры никогда не жалели. -
  - И за что тебя убивать, болезного? - Так же насмешливо спросил Валерий.
  - Узнал самую важную государственную тайну. - Безразлично сказал Юра. Он устал выглядеть идиотом.
  - А не скажешь? Всё одно приговорённый. -
  - Лень. Всё равно не поверишь. Правда, её и так всё население знает, но списывают на дурость, как мои соседи. Оптимисты вроде тебя, у которого всё под контролем. Просто не хотят вместо дурости увидеть правду. Страшно становится.-
  - О чём ты? -
  - В Кремле сидят предатели, вот о чём. Я видел доказательства.- Сказал Юра.- А теперь смейся, немного осталось. -
  Но Валерка не засмеялся.
  - Где в Кремле? - Угрюмо спросил он. - Кто? -
  - Президент, кто ж ещё? - Так же угрюмо сказал Юра. - И чего ж не ржёшь, как мои соседи? -
  Валера нахмурился, что-то соображая, и после паузы, очень спокойно сказал: - Мою жену недавно убили..., случайно, скорей всего. Стреляли-то в меня. Явная ликвидация, наспех, но главное - без причин. Я все перебрал, едва не рехнулся. А вот такое и в голову не приходило...- Он надолго задумался, и Юрка с тоски взял с тарелки апельсин. Вдруг сладкий? Горечь убрать. Вкус оказался прежний, кислый.
  Валера налил себе с полстакана водки, взглядом показал на бутылку. Юрка покачал головой. Валера выпил, закусывать не стал, и сказал: - А ты, кажись, настоящий Громов. Ни одна спецслужба не рискнула бы прислать агента с такой ахинеей. Но калибр просто убойный, поневоле задумаешься...-
   Он налил ещё с полстакана, выпил, как воду, и на выдохе торопливо произнёс: - Понимаешь, даже версия предательства не проходила. Этот Джерри стоит первым номером в списке новинок, за которыми охотятся все спецслужбы. Пока мы с Терезой готовились, я, разумеется, информировал об этом руководство в Москве. Будь предатель из них, не допустил бы хищения, уже давно сдал бы меня. Всё, никто больше ничего не знал. Даже резидент в Брюсселе использовался в тёмную - что передадут, где и когда, он не знал. Ему прислали только спецключ от двери неизвестной явочной квартиры, и всё. Я сообщил адрес, когда прибыл в Брюссель. Отзвонился, и ждал, как дурак..., целых два дня! И никого. Пришлось снова звонить, а когда вернулся, в квартире ждал ликвидатор. И в кармане покойника я и нашёл тот самый спецключ... Выходило одно - моё же начальство приказало меня ликвидировать. Причина? Зачем? Несуразица полная, нелепица... -
  -....кроме одного случая - если им приказал Президент. - Закончил Юрка. - О подготовке хищения он мог и не знать, мелочи не для него. Но об успехе ему доложили. -
  -А министр Обороны.... -
  - Он тоже предатель. Как и вся наша верхушка. - Убеждённо перебил Юрка, и Валера словно пришёл в себя По губам скользнула мрачная ухмылка.
  - Говоришь, доказательство видел? И какое? -
  - Джерри. Он доказал, что у нас давно нет противовоздушной обороны. Вот вспомни - при Советах то и дело самолёты нашу границу нарушали, а теперь? Ни одного нарушителя. Чтобы это не рассекретить. -
  - Потому и нет, что... оборона есть....-
  - Это тебе в телевизоре сказали. А я лично сбил при помощи Джерри ракету ПВО. И два перехватчика хотел сбить, кнопку нажать оставалось, да помешали. И чему я должен верить - своим глазам или телевизору? -
  Новиков молчал, явно не находя ответа, а Юра, помня про Штеменко и его огнемёты, заторопился "дожать" собеседника.
  - Слушай, Валер, нет времени в подробностях рассказывать, но ты постарайся глаза разуть, что ли. Пошире взглянуть на дело. Ведь была - пусть холодная, но тем не менее война, - между двумя мировыми системами, это все признают. За мировое господство. И мы вроде как не выдержали, отступили. Вошли в разум, сложили орудие, миру мир, и всё такое. Так нам в телевизоре и показывают.
   Да только не бывает войн без победителей. И без побеждённых. И без договора о капитуляции, где победитель узаконивает завоёванное, а побеждённый с этим соглашается. И в телевизоре не скажут, что на самом деле страну сознательно продали - руководство наше, выродки номенклатурные. России конец. Её решено раздербанить и уничтожить, согласно Пакту Капитуляции. Нам очки втирают, что всё нормально, а ведь всё ненормально, Валер. Тут скоро свары начнутся, войны и прочее, к этому всё идет, тихо, планомерно и настойчиво. И наверху это чувствуют куда лучше, потому хапают деньги и дёргают на запад. Но они только догадываются, а президент знает точно, потому что его предшественник подписал Пакт Капитуляции СССР. Это самый засекреченный документ нашего времени. И его приходится соблюдать. Он предатель, это однозначно. -
  - Нет, ну ты точно - настоящий Громов. - Несколько ошеломлённо сказал Новиков. - Сразу такую дикость не усвоить, но давай предположим, что ты прав. -
  Однако в голосе всё-же всплывала неуверенность. - Главное - эта бредятина в цвет ложится. Ведь чувствовал - не то делаю. Заставлять себя приходилось. Тереза, бедняга, планы строила..., радужные..., про домик в Шанхае..., про дочку ..., а я - к нашим её утащил, под пули.... -
  - "Наших" давно нет. Наверное, и не было никогда. - Юра прикусил язык, заметив странный блеск в глазах собеседника. Слёзы, что ли? По голосу не догадаться.
  - Ну да.- Сказал Валера. - Заплатил... за тупость.-
  Он растёр лицо ладонями, и мотнул головой, словно стряхивая паутину. - Хватит о прошлом. Так у тебя есть допуск к Джерри? -
  - Был, по крайней мере. -
  - Значит, и сейчас должен работать. Может, неустойчиво, если без подтверждения, но его уже не стереть. Тереза интересовалась у этого Палмера, но оказалось - тот сам до конца не понимает, как работает эта активация. Только гипотезы строит. -
  - Это он про меня рассказал? -
  - Да, не раз вспоминал, когда у Терезы слетал допуск. К тебе мигом приклеился, причём в полевых условиях. А потом сама нашла всё по тебе, вплоть до почтового адреса.-
  - Ну, как же! - Юра скривился. - Враг номер один, после Бен Ладена. Американцы требовали моей выдачи, но получили только Джерри. Допуск мог самим понадобиться. Как видишь, пригодился. -
  - Ну, что ж. Раз настоящий..., нечего терять время на басни, потом расскажешь. У меня деловое предложение - денег хочешь заработать? -
  - Это вопрос, а не предложение. -
  - Плохо соображаю. - Валера с кривой усмешкой налил ещё полстакана водки, для прояснения мозгов, видимо. Выпил, подышал, и сказал: - На Джерри есть покупатель. Предложил много, но за активированный прибор отвалит вообще, сколько запросим. Как, войдёшь в долю? -
  - Не, Валер, давай один. - Юра вскинул ладони, словно увидал падающую каменную стену. - Мне бы сдёрнуть! Тогда выкручусь. А свяжусь с Джерри - уроют. Его и в прошлый раз американцам вернули, и в этот раз отдадут. Нельзя его воровать. Пакт Капитуляции запрещает. Мой сосед - дурачок уверен, что наше руководство очень тупое и жадное, деньги науке жалеет. Но это противоречит логике - дураки наверх не пролезут. Тут хуже - запретили по Пакту Капитуляции. Вижу, не согласен, но возражений я уже наслушался. Они проходят только для идиотов. Я-то нормальный. У меня с логикой всё в порядке -
  - С логикой, возможно. А с головой? По ней тяжёлым не били? - Мрачно спросил Валера.
   - Бомбой контузило. И что?- Юрка обозлился.
  -Это чувствуется. Так отказываешься помочь? -
   - Кажется, объяснил - почему. Сейчас я смогу выкрутиться. А с Джерри уроют, однозначно. -
  - Да хватит каркать.- Бесшабашно мотнул головой Валера. -Подумай спокойно. Только авансом выписано десять миллионов. Два уже в моём распоряжении. Под честное слово. Думаешь, оранжевые парни за одно обещание в мою тему вписались? Смотри сюда...-
  В одно движение из-под ящика появилась объемистая хозяйственная сумка. Вжикнула застёжка-молния, но полумрак не сразу дал разглядеть зеленую кладку стодолларовых "кирпичей".
  - Ух ты! Ни фига себе...- Вырвалось невольно, бесконтрольно и от сердца. Долларовые пачки так и запросились в руки, пришлось тормозить. Это уже не абстракция в десяток "лямов"..., хотя и она, словно тараном, стукнула в стену из собственного страха. А реальные денежные кирпичики..., которым уж Юрка-то цену знал. Не заметил, как призадумался. Стенка в голове пошатнулась.
   Матерый разведчик углядел "трещинки" на лице собеседника и толкнул ногой сумку: - Набивай карманы, не стесняйся, дорога дальняя, пригодятся. -
  А рукой одновременно стакан с водкой подтолкнул поближе. Воспользовался моментом. Юрка выпил чисто машинально, чтобы руки занять, которые лезли к долларам. Подышал, и сказал: - Слушай, так ведь бежать придётся, из страны. -
  - А на хрена тебе страна? -
  Вопрос показался разумным, но бросать Гадюку не хотелось.
   - Ну, что ешё? - нетерпеливо насел Валера.
  - Да жалко бросать Гадюку. - Признался Юра.
  - А чего её жалеть, гадину такую?! - возмутился Валера.
  - Да я не о стране, я про свою кафешку говорю. - Поправился Юра. - Так её местные называют. -
  - А-а... , кафешку жаль, конечно. - Валера изобразил сочувствие. - Но она вряд ли и на десять тысяч вытянет. -
  - Это да. - Согласился Юрка. Страхи осыпались на глазах. Только тут осознал, что выпил водки. Зря, конечно. Хотя..., надо же что-то делать. Почему нет?
  Налил ещё с полстакана, но пить погодил. Сначала потребовал: - Давай-ка поконкретней, Валер. Что, где, когда.-
  - Так ты согласен? -
  Водка привычно приласкала пищевод, и сказала - Юрка едва успел слово вставить, - Согласен..., это, в принципе...-
  - Остальные деньги лежат в Китайском народном банке. - Валера усмехнулся. - Правда, получить можно только в Пекине. Значит, согласен? -
  - Была не была. - Он решительно махнул рукой. - Сосед за пять тысяч по минному полю хотел побежать, а тут...Я что? Хуже Васьки? Наплевать, авось не застрелят. Неужели не вырву с китайцев ещё пару "лимонов"? Где Джерри? -
  - Да уж не здесь. - Валера перестал улыбаться. - У знакомого, адрес потом. Но активировать придётся только в Москве, не раньше. На встрече с китайцами. В посольстве самое безопасное место. Иначе американцы засекут местонахождение со своих чёртовых спутников. Наши спецслужбы тоже могут, но американцы куда опасней. При желании уже напрямую смогут достать, ударом со спутника. -
  - Впервые такое слышу.- Удивился Юрка.
  - Они испытывают спутниковую систему Кобра, на втором Джерри. Она позволяет незаметно для ПВО нанести удар в любой точке планеты. Энергия заряда до трёхсот грамм тротилового эквивалента, человека разнесёт в клочья. Для нас это реальная опасность. -
  - Ладно, понял. А как в Москву попасть? Штеменко со сворой кругами ходит. -
  - Хлопцы помогут выбраться незаметно. Хвосты оторвут,- Обнадежил Валера. - Я всё продумал, не беспокойся. И транспорт, и документы, и прочее.-
   Палаточный полог распахнулся, плеснув светом, за которым вошёл тот самый парень с мегафоном, что "зацепил" Юрку.
  - Валер, - тихий голос подрагивал, - там муть начинается, гадом буду. Не из-за гостя? -
  - Что за муть? -
  - Генерал наш, Письменный, трётся с непонятным москалём. По телефонам названивают. А теперь американец на чёрном Кадди подкатил, и с ними болтает. Не нравится мне это. -
  - Что за москаль? Сухощавый, в тёмно-синем плаще, в серой фетровой шляпе? - Спросил Юрка.
  - Точно. -
  - Штеменко. -
  - Короче, торопитесь. Я за ребят ручаюсь, но американцы - это серьезно, сам знаешь. -
  - Спасибо, Микола. Скоро закончим. -
  - Ладно. Я предупрежу, если жареным запахнет. - Микола исчез, снова плеснув светом, как выстрелом.
  - И впрямь, пора закругляться. - Сказал Валерий.- Знаешь, на случай бучи, если потеряемся при отходе, давай я запишу тебе московскую явку. Мало ли...-
  Валера вгляделся в глаза, и вдруг рассмеялся, сдавленно и как-то необидно.
  - Это смешно, Юрка. Но ты искренний. Как идиот, прости уж. Тебе можно верить.-
  - Какой есть. Мне врать нельзя, покупать перестанут.-
  - Сейчас пойдёт конкретика, но молча, и на бумаге. Понятно?-
  - Ещё бы. Сам хотел предупредить.-
  Валерка вытащил из стола несколько листок бумаги. - Я пишу, а ты заучивай, и сжигай.-
   Протянув зажигалку, принялся за писанину. Сунув первый, напомнил: - Не вздумай читать вслух. Если вопросы - думай, как спросить. А то у московской явки тебя и сцапают.-
  - Я соображаю. - Глаза уже привыкли к полутьме, и он легко различил текст: - Москва, Черкизовский рынок, китайские ряды, торговое место 218, спросить продавщицу Лу - Ши - Тан -
  - А если его не будет? - Спросил он, поджигая бумагу.
  -. Это не частная лавочка. - Сердито буркнул Валера. - Что за глупый вопрос? -
  - Про пароли - тоже глупый? Имеются? -
  - А то, - Валера протянул второй лист. Пароль оказался длинным.
  - Кто меня спрашивает? Я - Лу-ши. -
  - И что ты забыла, красотка, в чужой земле, вместо того, чтобы рожать у себя в Китае узкоглазых китайчат? -
  - Чужестранец, разуй глаза, я живу в Китае. -
  - Что за идиотский...? - вырвалось у Юры.
  - Глупее не придумать. - Согласился Валера.- Но меня достал этот полковник китайской разведки. Не мог без полоскания мозгов обойтись. Мой пароль привёл его в восторг. Китайская Москва - мечта их политиков. Пока далёкая, но вполне реальная. -
  Тут Валера протянул и третий листок. И продолжал: - Китайцы уверены, что Россия умирает. Сибирь и Дальний Восток на своих картах уже обозначают китайскими провинциями. А заселяют - вообще всерьёз. Тихой сапой, планомерно и настойчиво, под руководством своей разведки. -
  На третьем листке оказался адрес: - Посёлок Озерки. Автобусом с автовокзала. Катя Руденко, бывшая жена Миколы - того самого, что заглянул к нам в палатку. Джерри хранится у неё. Встретимся там, если что. Дом 19, по Центральной улице. -
  - Долго он тебя вербовал? - Юра изумлённо вскинул брови, показывая на листок, край которого лизнуло пламя зажигалки. Валера снова принялся писать, не прекращая говорильни.
  - Достаточно, чтобы надоесть. А самое паскудное, что китаец во многом прав. Пропаганда или нет, но китайское экономическое чудо и развал Союза с крахом всей экономики - две разных реальности. Россию спасли высокие цены на нефть. Кстати, ещё Мао-Цзе-Дун считал нашу руководящую элиту предателями - правда, коммунизма. Теперь посчитал бы дураками. - Валера протянул четвёртый листок.
  - Я с ним согласен. - Усмехнулся Юрка.
   "У меня скверное предчувствие. Американец. Если что - поможет Паша, новый мужик Кати Руденко. Он деловой, за деньги всё сделает".
  Неприятно стукнуло сердце, а в памяти, словно гадюка в ворохе осенней листвы, высунуло голову воспоминание - Ахмет молча суёт ему в карман серебристый цилиндрик Джерри. Тоже... предчувствие?
  - А китаец тебя немножко завербовал. -
  - Жалко, что немножко. "Умничка" б живой осталась. - Голос дрогнул.- Так я Терезу называл. Бедняга. Доверилась...-
  
  Глава 28. Загадка Джерри.
  
   Прикрытие оранжевых, которых Валера весьма неплохо стимулировал материально, выглядело надёжным. Ото всех, кроме американцев. Раз они появились на майдане, время пошло. Но уходить так быстро Валера готов не был. В прежнем плане зияла дыра из-за отсутствие сопровождающего для Громова. Грицая задержали. Без него в Озерках Юрку не примут. Что делать?
  Когда в очередной раз заглянул Микола, Валера загрузил его звонком, обязательно с телефона-автомата - предупредить Катю в Озерках о госте с гремящей фамилией, которому можно верить и следует помочь.
   Когда Микола ушёл, Валера конспективно описал план эвакуации с майдана. Первым уйдёт Юрка, с сопровождением хлопцев и Миколы. Они блокируют преследователей, если увяжутся, и доведут до машины. Микола отвезёт в Озерки. Валера планировал уходить вторым.
  Эта информация шла через бумагу, естественно, пока ожидали возвращения Миколы, а вслух говорили на нейтральную тему - о Джерри. Что это за устройство?
  Тереза на эту тему просвещала мужа довольно скупо, а он не считал нужным излишне любопытничать, поэтому сразу сказал, что сведения отрывочные, бессистемные и поверхностные. Однако достаточные, чтобы оценить его куда больше, чем предложили китайцы.
  .- Если попросту - сказал Валера, - это процессор на порядок нового поколения, на основе сверхчистого кристалла. Выращен в невесомости из перенасыщенного раствора солей на паутине золотых проволочек. Практически сверхпроводник при комнатной температуре, почти не греется во время работы, хотя способен выдавать больше пятьсот миллиардов операций в секунду - теоретически. На практике же - выдаёт, сколько требуется, и этот феномен усиленно исследуют по сей день. Учёные не могут объяснить такое дикое превышение расчетов с помощью известных теорий, поэтому придумали новую, о магнитной проводимости. Она появляется во время работы Джерри, отражая каждый электрический импульс, каждую команду и прочее. Ну, то есть, в кристалле идут одновременно два вида процессов - основной известный и новый непонятный, и какой из них основной, пока непонятно. Вроде основной и понятный, но тогда непонятно - как он улучшает программы, которые выполняет. А он их упорно оптимизирует до предела, хотя делать этого не может. Безрукого не заставишь руками работать, верно? А счётно-вычислительное устройство, каким и является любой процессор, нельзя заставить думать. Мозгов же нет. А этот Джерри соображает. К примеру, если поставить на Джерри программу регулировки уличного движения, резко улучшится работа всей транспортной системы. Такой эксперимент провели в Лос-Анжелесе в конце девяностых, когда город подыхал от смога, пробок и перегрузки. Спустя два месяца с начала эксперимента отцы города выкинули на помойку все планы по реконструкции городских улиц, разворовали выделенные на это деньги, и втрое сократили дорожную полицию. А военное ведомство США засекретило все проекты на кристалле Джерри. -
  Одновременно с рассказом Валера строчил очередной совет по эвакуации. Передал листок Юрке, потянулся к бутылке с остатками, но передумал. Взялся за сигаретную пачку на столе. И опять передумал. И продолжил свой рассказ.
  - Основа интеллекта - это память. У Джерри она есть, только учёные не могут найти - где она хранится. У кристалла во время работы появляется магнитное поле. Так вот, после выключения тока оно не исчезает. И меняется после каждого сеанса работы. Где-то в нем и хранится, но такой уровень измерений науке пока не по силам. Изменения происходят и в кристалле, их исследуют - при помощи тоннельного микроскопа.
  Если ты в курсе, микросхемы для процессоров печатают лазером на тонких кремниевых пластинах. Их складывают стопкой, вроде толстого бутерброда, прессуют или склеивают, и получают процессор. Но Джерри прозрачен, и даёт возможность печатать их по всей толщине. Американцы разработали для этого специальную технологию. Короче, учёные считают, что этот непонятный кристалл - реальный шаг к искусственному разуму. - Валера всё-таки решил "прикончить" бутылку, и рассказ малость задержался, однако Юрку это не особенно заботило. Плевать на непонятки, пусть в них китайцы разбираются. Свалить бы с этого майдана...
  Валера при отсутствии интереса со стороны слушателей - а их наверняка больше, чем кажется, из скромных и молчаливых, - закончил рассказ всякими обрывками из разряда "что в голову взбредёт". У Юрки застряло в памяти, что в Америке два таких Джерри - этот первый, уже старый, лет восемь в работе, и второй, у Палмера - а в России два булыжника, потому и пришлось воровать у американцев.
  Ещё застряло, что Джерри - первая ласточка последней революции - роботов и искусственного интеллекта. Когда производство кристаллов поставят на поток, она и грянет.
  Это впечатлило, и Юрка спросил: - А почему до сих пор не поставили? -
  - Страшно дорого. Да и куда тогда девать Силиконовую Долину? Ай Би Эм производит больше половины мировых компьютеров, ему не нужен убийца конкурент. Родимое пятно капитализма, ленится идти вперёд забесплатно. Правда, социализм и за деньги ленился, только на пинках. Американцы уже испытывают в Ираке боевых роботов. Это пока винтовка на гусеничном ходу, с телекамерами вместо глаз и компьютером вместо мозгов. Способен нести патрульную службу, разминировать, но не может отличить своего солдата от чужого. Испытывается одна механическая часть. В Пентагоне уверены, Джерри превратит его в настоящего солдата. Робот будет опознавать и различать цели на своих, врагов и нейтралов. И уничтожать. Причём Джерри позволяет такому роботу командовать другими, более примитивными. Это значит, мы на пороге войн при помощи роботов - так называемая "гуманная война". Возможно, уже через десяток лет на позиции противника хлынут с земли и воздуха полчища небольших, с крупного волка или кабана, железных солдат, стоимостью максимум пятьсот долларов каждый. Они будут чётко различать своих и чужих, действовать сообща, мелкими подразделениями по десять - пятнадцать единиц, а это повышает их боевые возможности до возможностей солдат - людей. Учитывая их дешевизну и количество, можно уверенно говорить об крупномасштабных боевых действиях роботов против регулярных армий любых государств. Вот что такое Джерри. О мирном применении в и говорить нечего - это новая ступень в развитии человечества. - Валера запнулся, вздохнул, и подытожил свою лекцию.
  - Так что имей в виду, Юрик - за нами погонятся все спецслужбы страны. -
  -Да брось стращать... - Юрка от неожиданности засмеялся. - Думаешь, Джерри нужен Кремлю? Да им плевать на будущее, оно за океаном, куда они и сдёрнут. Им только власть и деньги нужны. Угнездили жирные задницы в уютные кресла, и просто бессмысленно балдеют. Страну сдали, капитуляцию подписали, и тянут время, чтоб успеть побольше нахапать до будущей войны. За нами и охотиться не будут. -
  
  Глава 29 Награда герою.
  
  Юрка ошибался, как и положено стукнутому по голове. За Валерой, по крайней мере, охотились - и не только спецслужбы своей страны.
  Штеменко злился и нервничал, по привычке маскируя это сонливостью и небрежностью движений. Подсмотрел эту повадку у кота на даче, когда тот шлялся по дачному участку, чуя мышей. Третий час, как серый мышь Юра исчез - сначала в одной из палаток, а потом и оттуда - уже проверили. Видимо, выбрался под полотняной стенкой с другой стороны. Чёртовы шатры стоят впритык, а где и ящиками завалены. Он может оказаться практически в любой. Возможно, уже слинял с площади, он такой, всю дорогу мечтал, генерала не проведёшь. Это бы ладно. Отловим и позже, если вспомнится. В принципе, свою задачу он выполнил - вплотную подвёл к цели. Но Валерий Новиков так и не проявился. И с каждой таявшей минутой всё больше таяли шансы на успех задуманной операции. Штеменко мог бы форсировать события, но это было очень рискованно, он ещё надеялся на лучшее.
  Где же Новиков? Пока ни один оперативник его не засёк. Для этого ещё два дня назад прибыло пятнадцать москвичей, под видом сочувствующих "оранжевой революции". Втёрлись в доверие, прикрывшись фальшивыми корочками от какой-то московской правозащитной организации. Одной девушке даже доверили раздавать апельсины зевакам, другой - листовки. Обожрались апельсинами и бумагой для туалета запаслись - весь результат "группы правозащитников". Правда, с утра они "втирались" уже не по всему Майдану, а в определённый его сектор. Помогла ориентировка Москвы, чьи компьютеры прошерстили горы информации и нашарили зацепку. В списке жильцов дома, где вырос Валерий Новиков, и в списке активистов оранжевой катавасии Майдана обнаружилась общая фамилия. Её проработали и выяснили, что некий Микола Глущенко, который числится тут в командирах, и Коля Глущенко из детства и отрочества беглого разведчика - один и тот же человек, друг детства Валерия Новикова, они выросли вместе. Стало ясно, почему беглый разведчик спрятался именно в Киеве, и кто его прикрывал. И прикрывал очень надёжно, как понял Штеменко из беседы с главой службы безопасности Украины генералом Письменным.
  С ним Штеменко связался ещё вчера, договориться о помощи. Объяснил, что есть реальный шанс без шума и скандала арестовать этого Новикова, и поделить награду между ведомствами. Всё-таки сто тысяч долларов. Пожалуй, и лично генералу что-то перепадёт. Письменный про себя решил, что москаль вообще "умоется" насчёт денег. Если что и перепадёт из награды, только ему - Письменному. Преступник будет задержан на территории Украины, и силами госбезопасности Украины - причём тут Россия? Как хапнуть все сто тысяч только себе? - только эта мысль и руководила генералом, когда он решил помочь Штеменко. Пока он оставался в кресле руководителя украинской госбезопасности, для этого имелись все возможности. При этой оранжевой буче на Майдане трудно смотреть в будущее уверенно. Кто знает, сколько осталось сидеть на руководящем посту?
   -Новиков - уголовный преступник, убийца, находится в международном розыске, и мы теперь знаем, кто его скрывает. А вы не можете произвести арест? - Поначалу изумился Штеменко.
  - Да будь он хоть террорист! - Генерал Письменный, приземистый пузан, одетый в армейскую плащ-палатку, поёжился от порыва холодного ветра. - Оранжевые не поверят. Скажут, что брехня москалей. И апельсинами закидают. -
  Генерал Штеменко хмыкнул, поглядел на скучающую полицию перед зданием Верховной Украинской Рады. Морды у полицейских просили кирпича, а вовсе не апельсинов.
  - А что? - Письменный нахмурился. - Апельсинами тоже приложить можно, будь здоров. Заметь, яки гарны. Грамм на триста потянет. -
  - Можно подумать, на мандарины ты бы кинулся, да? - Раздражённо спросил Штеменко. Они сразу после знакомства привычно перешли на "ты".
  - А шо? Мандарин маленький.... - Кисло пошутил украинец, и вздохнул. - Пойми, не в мандаринах дело. Мне звонят и те, и эти, и другие, но все твердят одно - нема крови, нема провокации.... И пока порядок сохраняется - тьфу-тьфу! А кто верх возьмёт в катавасии - я же не знаю. Обожди. Как только определятся, тогда и попробуем решить вопрос. -
  Штеменко нахмурился, оглядывая революционную площадь, почти в центре которой они и стояли. Вчера он достаточно заинтересовал коллегу, можно немножко надавить.
  - Времени нет, уйдёт, и твои деньги утащит. Крути шариками. -
  - Я - то кручу. Вот о мандаринах. Почему их для бузы не закупили? Абхазия под боком, Турция, и урожай там хороший. Дешевле, так? -
  - А с чего им деньги экономить? - Буркнул Штеменко. - Американцы ещё дадут. -
  - Оно так, и не так. Просто, если кто сволочь, он и в мелочи сволочь. Эти апельсины, оказывается, из Калифорнии. Раз уж американцы деньги на бузу отстёгивают, то будь добр - купи на них апельсины из Калифорнии, а не абхазские мандарины. -
  - К чему ты клонишь? - сказал Штеменко. - Кто платит - тот и заказывает музыку. -
  - К тому и клоню. Если уж заказчик этой оранжевой бузы настолько жёсткий, что каждую нотку прописал в своём оркестре, - вплоть до последнего апельсина, - так он сумел бы и приказать музыкантам. Чтоб сфальшивили, для пользы дела. -
  Штеменко настороженно глянул в честные глаза Письменного, но не увидел опасного знания. Просто тот смотрел в корень проблемы с другой стороны, но видел ту же гниль, ничуть не обманываясь апельсиновыми ароматами, цветами и прочей рекламной бодягой. Он думал по-деловому использовать эту гниль. И всё. Без подвоха. Штеменко очень не хотелось вмешивать в дело Америку - это рискованно. Если американцы узнают, что Новиков здесь, то могут попытаться захватить его. Но... время действительно вышло. На месте Новикова генерал бы уже сбежал с площади, раз проявился для коллег. Пожалуй, пора использовать все возможности для спасение операции.
   - А что? - Решительно сказал он.- Реально сработает. Полномочий мне выдали воз и тележку. Хватит и для Америки. -
  Он достал сотовый телефон, набрал номер связника в администрации президента России.
  - Штеменко говорит, организуйте линию с Лэнгли. Мне нужен директор ЦРУ. Кодовое слово - "Джерри". - Генерал повторил слово по буквам. - Снарядом сработает - всех его секретарей пробьёт. Ага, жду. -
  Письменный одобрительно кивнул. Чего бы там не болтали газеты о воле народа и революционном порыве оранжевых, кто-то должен организовать и волю и порыв. Это требует денег, а их давали американцы. Правда, Ющенко поддерживали и со стороны украинского бизнеса, но у их противника денег было куда больше. Без помощи Америки шансы на победу становились не реальными.
  Через пятнадцать минут сотовый зазвонил. Говорили уже по английски. Видимо, секретарь.
   - Мистер Штеменко? Соединяю с Директором. После щелчка можете говорить -
  Мягкий щелчок последовали незамедлительно, и Штеменко без предисловий сказал: - Это генерал Штеменко, по теме возврата Джерри. Требуется ваша помощь. -
  Говорил генерал на английском, который знал не хуже директора ЦРУ.
  - И какая? - Голос Директора без эмоций, нейтральный.
  - Я нашёл похитителя, Валерия Новикова. Нахожусь в центре Киева, у дома правительства. Думаю, вы в курсе, что тут происходит? Оранжевая революция, если не в курсе. Так вот, Новиков находится среди здешних революционеров, они его прикрывают и не выдают. Хохочут в лицо. Не верят, что Новиков преступник. А он может уйти. -
  - Не понимаю, чем вам помочь, - В голосе мелькнула настороженность.
  - Вы не могли бы разъяснить революционерам, что Новиков москаль, провокатор и враг украинского народа? А я, генерал Штеменко - их друг и оранжевый демократ. Это решит проблему. -
  После довольно продолжительного молчания трубка всё-таки ответила: - Кому объяснить, конкретно? -
  - Думаю, вам лучше известно, через кого в Украине проходит вся гуманитарная помощь "оранжевым" от разных благотворительных фондов.-
  - Я подумаю, что можно сделать. Желаю успеха, - Словно нехотя, ответил после паузы собеседник. И отключился.
  Прошло ещё двадцать минут. На площадь тихо въехала длиннющая чёрная машина. Вообще-то, демонстранты не пропускали их на площадь, даже депутаты Украинской Рады были вынуждены пробираться к зданию Правительства пешком, под градом угроз и издёвок. Но эту пропустили - на капоте Кадиллака трепетал американский флажок. Впрочем, человек, что выбрался наружу, не стремился выпячиваться, и взмахом руки отослал машину с глаз долой.
  - Я его знаю, - сказал Письменный. - Первый заместитель американского посла. Его тут все знают. Марк Холдинг. -
  Тот даже издали походил на иностранца. Пальто тонкого сукна, перчатки, блеск начищенных туфель. Широкое породистое лицо пропитано чувством собственного достоинства. Он не спеша приблизился, словно бы и не к ним, а так себе, прогуливался.
  - Хелло, Виктор Петрович, - американец против ожидания не выдал широкой улыбки. Ограничился только кивком головы. Руки тоже не подал. - Господин посол занят. Прислал меня. Слышал, появились проблемы в обеспечении безопасности на Майдане. -
  - Можно и так сказать, мистер Холдинг, - сказал Письменный, небрежно коснувшись форменной фуражки на голове.
  - Американское правительство заинтересовано в соблюдении законности и отсутствии помех для демократического волеизъявления украинского народа, поэтому......-
  - Короче, - перебил Штеменко, вытащив из кармана листовку Интерпола. - Этот тип прячется среди ваших революционеров. Нужно его заполучить. -
  - Простите, не имею чести знать...кто вы такой? - американец брезгливо взял в руки протянутую листовку с фотографией. - И почему я должен.....-
  - Втык от начальства получили? Или ещё нет? - снова перебил Штеменко. Время шло, дело затягивалось, и он дал волю раздражению. Не любил американских дипломатов.
  - Какого начальства, простите....-
  - От директора ЦРУ, - нетерпеливо сказал Штеменко.
  - Посольство ничего общего не имеет с ЦРУ. Мы подчиняемся президенту США. -
  - Я не понял, - Штеменко начал выходить из себя. - Вы будете работать? Или хотите, чтобы я и Президенту вашему позвонил? Как, кстати, его имя?-
  Поскольку ошарашенный американец молчал, стараясь придать лицу дипломатическое выражение, подсказал Письменный: - Джордж Буш - его зовут. -
  - Буш, так Буш, мне по фигу, - Штеменко принялся набирать кремлёвский номер. - Считай, ты уволен. За саботаж.-
  - Погодите, мистер..., - американец обмяк. - Я просто не вполне понял, что от меня требуется. Не стоит беспокоить мистера Буша по таким пустякам. -
  - Будешь работать? - процедил Штеменко, сверля американца глазами.
  - Я приехал помочь разобраться в ...-
  - Будешь или нет? -
  - Буду. -
  - Ну, так вперёд. Чтобы через десять минут. Время пошло. -
  Американец, отбросив вальяжность, поспешил в сторону оранжевых, которые, между тем, уже принимали ответные меры. Центр демонстрантов было кому нацелить, поэтому спустя несколько минут после исчезновения американца, десятка три человек быстро выстроили шеренгу против Штеменко и Письменного, и принялись скандировать, постепенно приближаясь.... - Москали - геть с Майдана!!! Москаль не пройдёт!!! - парень с мегафоном, что командовал ими, тыкал при этом пальцем в их сторону.
  - Ну, и кто тут провокатор? - проворчал Штеменко. - Зови свою полицию, нас сомнут. -
  - Спокойно, и не то видали, - сказал Письменный, поправляя фуражку. - Остановятся. Ребят всё лето муштровали, как юных бойскаутов. -
  Демонстранты и впрямь остановились на расстоянии хорошего плевка. Сплошь молодёжь, их звонкие голоса звучали скорее жизнерадостно, и не угрожающе. Похоже, ребята вовсю развлекались. Штеменко успокоился. И сказал, повернув голову к Письменному: - Америка торгует вшивым товаром. -
  - Что ты имеешь в виду? -
  - Да демократию эту, мать её, и права человека. Их надо было с шампунем продавать, а то наши блохи размножаются на них с бешеной скоростью.-
  - Не понял.-
  - Для такого товара сначала потребителя надо заиметь, человека, а не этих баранов, за десять "баксов". -
  К счастью, горлопаны за десять "баксов" его услышать не могли, оглушённые своими же криками. Вскоре им пришлось отступить, когда появился господин Шакура, чуть не правая рука Ющенко. Следом скромно тащился американец.
  Шакура, с багровой рожей, толстый, в меховом пальто, неприязненно покосился в сторону Штеменко и Письменного, но, тем не менее, кивнул им. Чуть помешкав, сделал шаг и протянул руку, а потом и вторую присоединил к рукопожатию, которое вышло настолько демонстративным, что оранжевые ребята сбились и притихли. Штеменко ожидал похлопывания по плечу, но Шакура решил с этим погодить.
  - Хлопцы! - зычно и укоризненно сказал он. - Вы ошиблись. Це - не москаль перед вами. Це - наш друг. Пусть из Москвы, но украинец. Вин приехал помочь нам. Что ж вы, хлопцы, совсем нюх на москалей потеряли? Али сами к москалям переметнулись? Чего москалёнка ховаете, преступника этого, Новикова? Вторую неделю он в лагере ошивается. Вы думали - он от москалей скрывается, а оказалось - нет. Он - вражина, обычный уголовник. Вот, сведения точные. - Шакура поднял на уровень глаз листовку Интерпола. - Як же так, хлопцы? -
  Хлопцы молчали и переглядывались, на лицах растерянность, удивление, и даже смущение. Это был платный "костяк", который тут или жил, или постоянно приходил, как на работу - явно знали, о каком Новикове идёт речь. За две недели успели с ним и познакомиться, и подружиться....., а оказался вражина.
  - А ну-ка, быстро найдите этого мерзавца, - рявкнул Шакура, потрясая листовкой. - Или хотите, чтобы нас, идейных борцов, называли уголовниками? Да он ради своей задницы такую провокацию может учинить, что все кровью умоемся. Это же фугас с часовым механизмом - когда рванёт, неизвестно. От таких гадов надо очищать ряды в первую очередь. -
  - Це... фальшивка...., - уныло бросил парень с мегафоном.
  - Кто сказал? - взвился Шакура. - Ты, Глущенко?! Не ожидал от тебя....-
  Штеменко с любопытством наблюдал за парнем. Из командиров среднего звена, такой сто "баксов" в день, наверняка должен получать. Вот нынче цена дружбы. Впрочем, выхода у парня всё равно не было. Вскоре привели и Валерия. Точнее, сам пришёл, в сопровождении - у всех рожи мрачные, словно их кандидат Ющенко оказался не украинцем, а перекрашенным зулусом. Валера криво улыбался, глядя на Штеменко с наглостью необыкновенной. Только по этой, злобного и мстительного изгиба, улыбке Штеменко сразу понял, что встреча с гостем прошла удачно. Ничего другого от подлеца Громова и не ожидалось, но это уже не имело значения.
  Письменный поднял правую руку, и к нему тут же подскочили двое полицейских. Один держал наготове наручники. Письменный коротко бросил: - Арестовать. -
  Наручники защёлкнулись на запястьях. Письменный покосился на Штеменко с затаённой полуулыбкой. Разумеется, он не собирался передавать "бандюгана" российской стороне. Украина - самостоятельное государство, и сама может выдать преступника, кому он там нагадил. Без всяких посредников. Тем более, за вознаграждение. Впрочем, и это уже не имело значения. Надев тёмные очки, странные в пасмурный день, Штеменко сразу увидел, как скачет на спине одного из полицейских лазерная точка от прицела снайперской винтовки, невидимая без специальных поляризованных очков. Были ещё варианты ликвидации, более предпочтительные, но при столь плотном "оранжевом" окружении "объекта" вряд ли на них стоило рассчитывать. Ни одного своего оперативника Штеменко не видел. Значит, всю группу следует развернуть под снайпера. Кто это, кстати? Видимо, Слава, это его направление..., или Шелест? Впрочем, какая разница...
  Штеменко встал на дороге полицейских.
  - Вы должны передать преступника мне, - сказал он, глядя на Письменного.
  - Может быть, попозже, - в лице украинского коллеги читалась "непонятка", про тёмные очки. Что это? Сигнал? Он не успел ухватить мелькнувшую мысль - один из полицейских, чтобы обойти Штеменко, прошёл вперёд и развернул задержанного в нужную сторону. Тот стразу дёрнулся и осел, повиснув на руках - полицейским пришлось его тащить к подъехавшему "уазику" с решётками. Письменный, что-то почуяв, побежал туда.
  - Придуривается? - услышал Штеменко. - Смотри, кровь..... -
  - Увози быстрей, - Письменный помог затолкать в автомобиль обмякшее тело, и машина унеслась с площади. Когда вернулся, губы прыгали: - Вот, значит, как, господин генерал? - процедил он. - А так мы не договаривались. -
  - О чём вы? - Лениво поинтересовался Штеменко, оглядывая площадь. Кажется, никто не сообразил, в чём дело. Прошло гораздо тише, чем ожидалось. В таких условиях большего сделать невозможно. А.этот Слава, как сказали, лучший стрелок Управления.
   - Новиков убит. Зачем? - Зло сказал Письменный.
  - Не может быть. - Генерал усмехнулся. - Хотя могу поделиться догадкой. У Новикова есть сообщник. Некий Громов, давно подозревается в связях с террористами. Выходит, убрал подельника прямо у вас в руках? Я начинаю беспокоиться за безопасность Украины. -
  Письменный затух на глазах. Подлюка москаль поимел его, как последнего лоха. Глупо ругаться.
  - По моему, вы чересчур увлеклись демократией - Назидательно сказал Штеменко. Раз представился случай поиздеваться над коллегой, то почему бы не поиздеваться? - До полной потери квалификации и здравого смысла. Признайся, разве он не требует просто поднять дубинки и навести на площади порядок? Что за базар вы тут устроили? Отсюда и результат.-
  Письменный начал потихоньку багроветь. Его использовали, как туалетную бумагу. Но москаль убедится, что напутал, схватив наждачную. С очень крупными зёрнами.
  - Правильно вас народ не любит, москалей. - Процедил он.
  - Правильно, - согласился Штеменко. - Я тоже не люблю. Пойду, пожалуй. Счастливо оставаться.-
  - А вы не спешите, господин генерал. Кое-что придётся объяснять. - Посмурневший Письменный перешёл на официальный тон. Плохой признак, но...это уже было неважно.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"