Владимир Головков


                                  НЕКРОМАНТ
                          (подражание Нику Перумову)


                                        прекрасной Черной Лилии,
                                        чей нежный аромат
                                        благословил меня на ратный подвиг

     -  Зверь!  Зверь  грядет!  -  бил  себя пяткой в грудь некромант Неясыть,
размахивая  вокруг  черным,  словно  смоль,  посохом. С диким воем вылезали из
сырой земли свежие зомби, устремляясь к некроманту со всех сторон.
     В  кустах  засели  смиренные  слуги  Спасителя,  швыряя в героя увесистые
камни.
     "Отобьюсь"  -  понял  Неясыть, увидев, как камень, пущенный меткой рукой,
разбивает голову очередного зомби. За спиной некроманта развевался устрашающий
серый плащ, сотканный из тьмы.
     -  Вот  ведь  достала, зараза! В бой! - крикнул Неясыть прибившейся к его
ногам  невесть  как  затесавшейся  в стаю зомби костяной псине. Та, недоуменно
подняв пустые черные глазницы, в очердной раз лизнула его костяным языком.
     -  А,  чтоб ты провалилась, проклятая! - Неясыть в сердцах пнул вызванное
из небытия создание. Собака обиженно отвернулась и начала медленно уходить под
землю.
     "Великая  Тьма,  неужели  таким  будет  конец  всех,  кто однажды посмеет
подарить мне свою любовь?!" - с запоздалым раскаянием подумал Неясыть, пытаясь
вытащить псину обратно. В руке некроманта остался один лишь костяной хвост.
     Стеная,  Неясыть  повернулся  на  звук знакомого голоса. Это и впрямь был
голос  преподобного  отца  Этлау,  как  всегда  вовремя  подоспевшего  к месту
схватки. Этлау благословлял летящие камни, и Неясыть, похолодев, увидел, что с
каждым  благословением исчезает не один, а сразу два зомби: за успешную погоню
за  некромантом  в  течение предыдущих восьми томов первосвященнику Этлау было
пожаловано звание второсвященника.
     Неясыть понял, что дело его - табак. О том, что такое табак, Неясыть знал
из  предыдущей  своей жизни, но предыдущую свою жизнь принципиально вспоминать
не хотел.
     "Прорвусь!"  -  подумал  Неясыть, решившись прибегнуть, наконец, к самому
крайнему   средству.  Выгнувшись  дугой,  некромант  произнес  слова  древнего
закляться, смысла которых давно никто не помнил, посылая тем самым вперед свою
бессмертную душу. Боль от отдачи вкупе с острым радикулитом ошеломила его.

     "Хм.  Ну  и  зачем,  спрашивается, мне две бессмертных души? - ошарашенно
подумал  отец  Этлау.  -  А,  с  пивом  потянет", - решил он, удивившись столь
необычной для себя мысли.

     Второсвященник никогда не пил пива.