Аннотация: После публикации этого рассказа на одном из сайтов, меня пытались прижучить за возбуждение национальной вражды. Хотя рассказ и не об этом.
К ларьку с вывеской "У Алика" постоянно выстраивается очередь. По мнению людей разбирающихся, здесь продается вкуснейшая в городе шаверма. Даже утром, когда все спешат на работу и воротят не выспавшиеся носы от жирного, пряного запаха, здесь находится пара-тройка посетителей. Днем, в обеденный перерыв, очередь выстраивается заблаговременно. Работники расположенных неподалеку контор и торгаши коммерческих палаток занимают место для себя и для коллег. Что уж говорить о вечернем времени, когда владелец ларька, тот самый Алик, получает сверхприбыль. На самом деле, зовут его, конечно, не Алик, настоящее его имя то ли Бекмурза, то ли Мовсар. Но слишком уж неблагозвучно для русского уха звучат подобные имена, поэтому представляется он всегда как Алик, и вывеску соответствующую повесил.
Шаверму он готовил непревзойденно. Брал обычные компоненты, делал то же самое, что и все остальные, но результат превосходил все ожидания. Секрет был в особом ингредиенте, о котором он никогда не распространялся, но о котором все догадывались. Не раз из него пытались выудить эту тайну, подпаивали, упрашивали, даже обижались, но Алик был непреклонен. Лишь однажды, состроив восточную гримасу, рассказал, что этот секрет перешел к нему по наследству от отца. Судя по всему, - это вранье, так как отец Алика ни одной шавермы за всю жизнь не приготовил, и хоть умел управляться с ножом, но использовал его исключительно в негуманных целях.
Конкуренты ежедневно поливали Алика грязью. Говорили, что он добавляет в шаверму собачятинку, не моет руки перед тем, как шинковать овощи. Даже обвиняли в том, что он кончает в соус, поскольку русских ненавидит с детства. Но Алику все было до фонаря, клиенты шли косяками. Ведь все знали, насколько он доброжелательный человек.
А человеком он действительно был доброжелательным. Было видно, что работа ему нравится. Не смотря на то, что денег он заработал вполне прилично, продолжал все делать сам, начиная с закупки продуктов, заканчивая выдачей горячей, ароматной продукции. Шаверму он заворачивал в белую тонкую бумагу, затем опускал ее в полиэтиленовый пакетик и поливал сверху соусом, оборачивал парой салфеток. Протягивая такой сверток приплясывающему от нетерпения покупателю, он всегда ослепительно улыбался и говорил "приятного аппетита", хоть и с акцентом, но с такой от сердца идущей добротой, что не улыбнуться ему в ответ было практически не возможно. Салфеток Алик не жалел и всегда следил, чтобы мусорные баки у его ларька были чистыми. В общем, работал с душой.
На работу он приходит рано утром, когда все остальные ларьки еще закрыты. Напевая под нос какую-то восточную мелодию, включает гриль, раскладывает продукты. Надев фартук, Алик шинкует овощи, готовит соус, нанизывает на вертел пласты нежного куриного мяса, чередуя с пластами не менее нежного собачьего. Завершив все приготовления, расстегивает ширинку и волосатой рукой берется за член. Проходит всего несколько секунд, и он увеличивается до фантастических размеров. Продолжая напевать любимый мотивчик, Алик методично двигает ругой взад-вперед, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Наконец вздрагивает, закидывает голову, прерывает свое пение и бережно сцеживает то, что получилось в емкость с соусом. Когда все закончено, он переводит дыхание, перемешивает соус и вытирает стол.
Алик выходит на улицу, садится на пластиковый стул и наблюдает, как всходит над домами солнце, совсем как над горами у него на родине. Его губы вновь напевают, коверкая чужие русские слова:
Кроваво-красный горизонт,
Спешит к восходу солнце.
Огнем пылает небосвод,
Но не сдается Грозный.
К ларьку спешит первый посетитель, Алик ослепительно улыбается и говорит "доброе утро", хоть и с акцентом, но с такой от сердца идущей добротой, что не улыбнуться ему в ответ практически не возможно.