Гольшанская Светлана : другие произведения.

Зимняя сказка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Побудь со мной и расскажи мне сказку. Веселую иль грустную? Любую. Нет, самую веселую! Зачем? Зиме подходит грустная. Я знаю одну, про ведьм и духов". У. Шекспир


Зимняя сказка

  

Побудь со мной и расскажи мне сказку.

Веселую иль грустную?

Любую.

Нет, самую веселую!

Зачем?

Зиме подходит грустная. Я знаю

Одну, про ведьм и духов.

У. Шекспир "Зимняя сказка"

  
   Было холодно. Мороз щипал щеки. Искрились в свете фонарей пушистые снежинки, освещая ночь серебристым светом, красили ресницы в волшебно белый. Но я брела прочь, во тьму, под сени черного в опушке снега бора. Хрипела, проваливалась под худенькими сапогами лыжня. Тропка вилась меж черных стволов едва заметная. Бросали за шиворот пригоршни снега разлапистые ели. А я все шла, чувствуя, как мороз прокрадывается внутрь, сковывает мышцы ледяной коркой, даже кровь в жилах становится вязкой и студенистой, двигаясь едва-едва. Уже близко. Я чувствую. Глаза слипаются, и холод пробирает уже совсем не так под жиденьким пальто и вязаной шапкой. И пальцы в рукавицах уже не ломит от боли. Тепло, говорят, перед смертью от мороза всегда бывает тепло. Я так ждала. Уселась под сосенку на мягком, нетронутом снегу, уперлась спиной в могучий ствол, закрыла глаза и спела колыбельную треснувшими до крови губами.
   Пришел покойный сон.
   Когда я проснулась, было жаркое летнее утро. И лес совсем другой. Зеленый, свежий, дикий, не тронутый человеком. Воздух пах так сладко и свежо. Соловьи зазывали нежными трелями зарю. Я потянулась, разминая затекшее тело. Сняла жаркую одежду и снова пошла. Хотелось есть. В летнем лесу всегда можно найти что-нибудь. Мне попался малинник. Ягода чистая и ароматная, не то, что садовая - ненастоящая. Я срывала пригоршни и закидывала себе в рот, облизывая пальцы от обильно текущего сока.
   Вдруг шорохи стихли, птицы замолкли. Я обернулась. На поляну выбрался громадный зверь, похожий то ли на медведя, то ли на льва. Густая светло-коричневая шерсть покрывала его тело сплошным курчавящимся коконом. Большие желтые глаза походили на блюдца с темными полосками зрачков. Я протянула ему пригоршню малины. Он несмело подошел, вытянутой косматой мордой и слизнул. Проглотил со взглядом, направленным внутрь себя. Я предложила еще, и он съел. Благостно заурчал. Такой странный звук, то ли угрожающий рык, то ли ласковое кошачье мурлыканье. Зверь опустился на землю и заглянул мне в глаза. Приглашал прокатиться?
   Я решила, что неучтиво отказываться. Это ведь его царство. Забралась на спину и вцепилась в толстую шерсть. Он понес меня гигантскими прыжками. Мелькали стволы, свистел ветер, глаза застилала пелена слез. И хорошо было, раздольно от безудержной скачки. Мы остановились на опушке огромной поляны, посреди которой высились руины обвитого плющом замка. Левое крыло сохранилось неплохо, а остальное обвалилось до торчащих из зарослей острых глыб. Зверь повел меня в левое, вдоль ветхих стен с осыпавшейся белой штукатуркой, из-под которой кровоточил кирпич. Пришлось пробираться сквозь завалы, но внутри ждала маленькая комнатка с сохранившейся кроватью, печкой и сундуками с одеждой. Неплохо!
   Там я и поселилась. Поначалу тяжело было во всем одной: точить ножи и топоры, собирать хворост, колоть дрова. Хорошо хоть тут их было заготовлено вдоволь непонятно кем. Питалась я тем, что посылал лес. Ягодами, орехами, грибами, вспомнила даже несколько съедобных растений. Зверь притаскивал мне придушенных кроликов и фазанов. Пришлось учиться их свежевать и готовить на огне в печи. Сложно, но можно, если хорошо постараться и потрать очень много времени. Ну времени тут было хоть отбавляй и занять его нечем, кроме работы. Воду таскала из бившего неподалеку ключа, там же и мылась, а еще всегда можно было сходить и окунуться в кристальное лесное озеро чуть дальше от поляны. Правда, одежда изнашивалась быстро и горючее в зажигалке заканчивалось. В сундуках можно было поживиться старыми, местами побитыми молью одеждами. Некоторые из них я использовала как занавески и покрывала. А еще нашла несколько щеток и гребешков. Частью причесывалась сама, а другой вычесывала колтуны у зверя. Ему нравилось - он клал мне на колени голову и урчал так, что дрожали стены. Шерсти столько с него летело! Можно было бы сделать много пряжи, жаль, что я не умею и веретена нет. Разве что выкроить по лекалу из готовой ткани и сшить кое-как смогла бы. Ну... как-нибудь да будет.
   Хорошо здесь жилось. Тихо. Умиротворенно. Впервые я слышала и видела то, что никогда не замечала прежде: неуловимую жизнь леса, шелест деревьев, переговоры птиц, хруст веток под ногами у забредшего в гости зверья, стук сока в стволах деревьев. Да, здесь была та жизнь, которой мне так не хватало раньше.
   А еще иногда мне снились дивные сны. Будто гревший меня во сне зверь, притулившийся ко мне боком, снимал с себя толстую курчавую шкуру и превращался в прекрасного принца. Обнимал и шептал, ласково касаясь губами уха: "Я люблю тебя". И я улыбалась в ответ. А на утро просыпалась и смотрела в печальные глаза-блюдца.
   Жаль, приволье продлилось недолго. Однажды, когда я собирала клюкву на болоте, послышались голоса, перестук копыт. Я замерла, молясь, чтобы меня не нашли. Но у них были собаки, они учуяли мой запах и привели людей прямо ко мне.
   Люди эти были обычные, в средневековой одежде: узких штанах, цветных рубахах и длинных, вьющихся на скаку плащах. Они спешились возле меня, заговорили на непонятном языке. Я затравленно оглядывалась по сторонам. Бежать некуда - догонят. А зверя если позову - убьют. Не надо мне этого. Пускай живет.
   Говорили они что-то, говорили, потом, видно, решили, что я глухая и просто потащили за собой, закинули на лошадь и повезли. Протестовать, вырваться не дали, показывая, что точно теперь не отпустят.
   Меня привезли в большой средневековый город за неприступными крепостными стенами. Улочки кривые и грязные. Лачуги серые и убогие. В самом сердце дворец с резными башенками. Вот он красивый, персиковый, ухоженный. Только веяло от него недобрым. Меня привезли туда и первым делом отправили мыться. Служанки драли мне кожу рогожками, воском удаляли волоски с тела - до чего же непереносимо больно, стригли и причесывали волосы. Потом нарядили в платье: корсет затянули так туго, чтобы было не продохнуть и кололо в боку, пышная парчовая юбка на железных обручах тянула к полу. Голова раскалывалась от несуразно высокой прически.
   Вручили веер и потянули в зал для пиршеств. Там уже собралось туча народу. Местная знать? Меня усадили по левую руку от мужчины с золотым венцом на голове. Должно быть, правитель. Он был красив, если вы любите мужчин с надменными жестокими лицами, на которых написано самодовольство. Что-то говорили. Я не понимала и молчала. Мне накладывали еду: дичь, печеные овощи, такие блюда, о которых я могла только мечтать в лесу. Наливали вина и заставляли пить до дна. Мне не хотелось.
   После меня увели в спальню, раздели и, оставив в одной сорочке, ушли. Я улеглась в большую кровать под балдахином. Закрыла глаза и начала представлять своего зверя. Как он приходит ко мне, чтобы согреть и ложиться под бок. Вместо него со скрипом двери явился правитель. От него сильно несло спиртным. Я знала, что сейчас будет еще до того, как он принялся шелестеть одеждой в полумраке. Я лежала смиренно. Догадывалась, что если буду сопротивляться, меня тут же убьют. Если буду плакать и молить о пощаде - тоже. Люди ненавидят слабость, что тут, что в моем мире. За нее убивают без раздумий, даже быстрее и более жестоко, чем за сопротивление. Я лежала неподвижно, как бревно, пока он, кряхтя и противно дыша в ухо, справлял свои надобности. Может, надоест, может, потеряет интерес, может, отстанет и выкинет обратно в лес. Я так хочу.
   Но он не отстал. Это длилось месяц. А после меня нарядили в белое платье и повели к алтарю. Я не знала их языка и не могла сказать "да" во время церемонии. Но не могла сказать и "нет", хотя хотелось кричать во всеуслышание.
   Вскоре правитель уехал. Стало легче. Я улучила момент, чтобы выбраться из дворца, вечером, во время смены караула. Запахнувшись в черное покрывало, выскользнула наружу, спряталась в первой попавшейся телеге, которая направлялась из города. Мне несказанно повезло выбраться за городские ворота. Как только стражники скрылись из виду, я спрыгнула на землю. Покатилась, ударилась - не важно. Я была свободна! И ковыляла прочь, прочь от жуткого города.
   За кладбищем начинался старый лес. Я помнила, как мы проезжали его, когда меня везли сюда. На опушке мерцали желтые глаза-блюдца. Я поковыляла быстрее. Зверь выбежал мне навстречу и лег у ног, снова предлагая забраться верхом. И я уже карабкалась ему на спину, когда что-то больно чиркнуло мне по затылку. Мир померк.
   Я очнулась в полумраке подземелья, на гнилой соломе, внутри которой копошились крысы. Все тело саднило, воспалились укусы, к горлу подступала дурнота. Я ждала конца.
   Стражники явились скоро. Подхватили меня под руки и потянули наверх по винтовой лестнице. Там одели в белую рубашку, обрили наголо и связали руки. Я не плакала. Слезы остались в моем мире, где за них убивали точно также. Меня снова кинули в повозку. Только на этот раз она принадлежала палачу, а не купцам. Стеганули лошадок, и те, цокая копытами по брусчатке, бодро провезли меня по улицам города к главной площади. Посреди нее был уже сложен эшафот, вокруг - хворост. И люди в красных колпаках с факелами. Чуть поодаль пестрая толпа. Кричит, веселится. Будто озарение открывает мне тайны их языка: "Убейте ведьму! Убейте ведьму!" Везде и всегда убивают тех, кто слаб и не похож на других. Убивают тех, кто добр.
   Меня привязали к столбу эшафота. Рваться не было сил. Уже поджигали, как раздался душераздирающий крик. Я с ужасом подняла взгляд на толпу. Я знала. Мой зверь пришел за мной, расталкивал людей, пробираясь вперед, пытаясь успеть до того, как обжигающее рыжее пламя встанет гудящей стеной.
   Со всех сторон в зверя летели стрелы и копья, а он все шел, истекая кровью. Вначале вяло, я начала стягивать веревки. Каким-то чудом получилось. Я перемахнула через пламя и побежала вперед. Что-то больно вонзилось мне в бок, и я упала, чувствуя, как по рубашке растекается мокрое пятно. И все еще видела, как зверь рывками бежал ко мне.
   Последний шаг. Он опустился рядом, утыканный стрелами, как дикобраз. Подкатился под бок, согревая. Тускнеющие блюдца глаз, до краев полные неизбывной тоски.
   - В следующий раз получится, - в последнем жесте я смогла потянуть к нему руки и сказать.
   На моих глазах с него слезла шкура, и он превратился в прекрасного принца.
   - Завтра будет лучше, - пробормотал он устало на моем языке. Обнял и улыбнулся. И я.
   Искрясь, падали пушистые снежинки, туша бушующее пламя.
   Пришел покойный сон.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"