Черноволосая, рыхлая, похожая на квашню, она медленно переступала опухшими ногами и едва скрывала мучительные гримасы при каждом шаге. Ее недуг превращал в пытку любое движение.
- Еще немного, ваше величество, - повторял Бирон, тревожно поглядывая на принесшего дурную весть караульного офицера. - Мы уже почти пришли.
Почти пришли... Словно ей неведомо, где во дворце находится тронный зал и сколько еще ковылять до него... На троне, во всех регалиях... У страха, ведомо, глаза велики - причудилась им царица!
Перед троном, в полном царственном облачении, статная и величественная, стояла монархиня и, не глядя на вошедших, что-то беззвучно говорила и говорила.
Анна Иоанновна резко остановилась. Мутно-голубые глаза ее полезли из орбит. Она глядела на саму себя, полную сил и будто не знавшую, какими пытками может выкручивать тело эта проклятая хворь. Да, у трона стояла императрица - и в то же время не она: и волосы гуще, и стан стройнее, и ясный взор. Такой она сама была... когда-то... в окружении шутов да сплетниц...
Двойник точно бы и не видел вошедших, продолжая кому-то о чем-то говорить.
- Дерзкая! - выкрикнул Эрнст-Иоганн, указывая пальцем на самозванку.
Вторая Анна Иоанновна и бровью не повела. Тогда истинная царица двинулась с места и, доковыляв до своей копии, тихо и устало спросила:
- Кто ты?
Та вдруг умолкла, во взгляде мелькнула тревога, и в какой-то миг она повела взглядом по залу, словно выглядывая источник опасности.
- Зачем пришла? - понимая, что женщина ее заметила, едва слышно проговорила императрица.
Вперившись взглядом в Анну Иоанновну, двойник слегка вздрогнул и начал отступать к трону. В глазах его стоял ужас, рука, дрогнув, коснулась груди. Потом самозванка отрицающе затрясла головой.
И тогда, обращаясь к караулу, Эрнст-Иоганн Бирон вскричал:
- Стреляйте в нее! Это дерзкая обманщица! Вот ее величество, а это самозванка, стреляйте в нее!
Залп! Но не пролилось ни капли крови. Вторая Анна как сидела, так и растворилась в воздухе, словно слившись с троном.
Императрица взялась за виски и прошептала подскочившему к ней фавориту:
- Это смерть. Это моя смерть.
Он повел ее обратно в спальню:
- Не нужно думать о таком, ваше величество!
- Я... я помню, Эрнст... Тогда я думала, что это от духоты... То празднество... накануне Рождества... я речь тогда держала в тронной зале, топили жарко... Я говорила, говорила, и тут вдруг все помутилось у меня перед глазами. И прямо вижу - как бы зеркало передо мной... А в том зеркале я - ликом страшна, стара, тучна и безобразна... И отражение будто бы вопрошает меня о чем-то. Мне дурно сделалось, но скоро полегчало... Это была моя смерть.
* * *
Изображение померкло, и ученые зашептались.
- Вы все видели эту запись, - взял слово профессор Лире, завкафедрой темпофизики. - Теперь можно уверенно утверждать: наше вмешательство в прошлое повлекло за собой искажение пространственно-временного континуума. Некоторые события меняют свою очередность или наслаиваются, как вы только что видели, друг на друга.
- Но, позвольте, - возразили ему, - мы ведь не можем остановить этот проект! Как известно, именно благодаря ему - тому, что мы получили возможность корректировать события прошлых эпох, - существует наша цивилизация. Вряд ли в верхах одобрят такой...
- Я даже не заикаюсь о заморозке проекта, - махнул рукой Лире. - Хотя и осознаю, что некоторые манипуляции над собой время не терпит. Из-за них в тот период оно ускорило свой бег так, что год шел за день, а день - за минуту. И все же закрыть проект, как мы все понимаем, уже невозможно. Да и не было возможно с самого начала: все оказалось предопределено в этой замкнутой цепочке вероятностей... Поэтому нам необходим проводник, некое стабилизирующее начало, которое прекратит возмущения и минимизирует подобные накладки в хронологии. И у меня даже есть человек, который готов заняться созданием такого проводника, мои дорогие коллеги!
Профессор переместил взгляд и направил его куда-то вдаль, над головами собравшихся. С последнего ряда, сутулясь, поднялся худой и болезненный молодой мужчина, который до этого скромно отсиживался в полутьме дальнего угла аудитории...
* * *
- Вы видите перед собой создателя сур, Агни, - теперь уже профессор Аури остановила запись, и я словно дважды вынырнул из полного событий сна. - Хотя, конечно, это не совсем правильный титул - "создатель".
- Почему не совсем?
- Нельзя создать и без того существующее. Он нашел способ привлекать суры сюда, нам в помощь. Их настоящий создатель - Вселенная. Попытки проникнуть в секреты времени предпринимались на протяжении всей известной нам истории человечества. Сначала - чтобы открыть категорию времени, ведь древние видели, что все меняется в течение череды множества рассветов и закатов, расцветает, увядает и гибнет, чтобы затем снова расцвести. Это была величайшая тайна мироздания. Когда же люди приняли эту категорию как дополнительное измерение, им стало любопытно, почему то или иное событие, незначительное в своей основе, может в итоге причинно-следственной эволюции порождать настоящие стихийные бедствия. Особенный же интерес вызывал вопрос: а что было бы, если бы отправная точка была изменена? Это был неиссякаемый поток идей для фантастов прежних времен! Время пробовали на зуб, перекатывали за щекою, как леденец, его кроили и перешивали, будто старую одежду. Но, к счастью, все это оставалось лишь разгулявшейся фантазией древних людей. Буйной, но неосуществимой. А хотите позавтракать, Агни? - вдруг спросила она и тут же подозвала свою СБО: - Нам что-нибудь позавтракать.
- Принято, - покорно отозвалась система и унеслась выполнять заказ.
- Как ваш... э-э-э? - профессор покрутила рукою у носа.
Я даже забыл, что сижу с ватными тампонами в ноздрях. Засмеявшись, она протянула мне маленький хромированный поднос, куда бросала отработанные медикаменты, обрабатывая мне рану на руке. Я выбросил вату, и Аури кивнула, убедившись, что кровь больше не идет. Зато, будто вспомнив обо мне, заболел порез под повязкой.
- Дальше, профессор! - гладя ладонью бинт, поторопил я собеседницу, чем вызвал новый прилив ее веселья.
- Вижу, вижу, вам не терпится все узнать поскорее. Но, может быть, сначала позавтракаете? Я уверена, что вы сбежали из номера голодным, а тут еще эти раны...
СБО тем временем сервировала столик. Оттуда доносились головокружительные ароматы свежей выпечки и каких-то свежезаваренных трав наподобие липы и мяты. Отказаться было выше моих сил, значительно подрастерянных после драки с "призраком".
Макая румяный рогалик в чашку с травяным чаем, Аури продолжила рассказ. Следя за ее тонкой, почти костлявой рукой, я мысленно унесся вслед за повествованием на несколько десятков лет назад...
- Эта история отстоит от нас нынешних более чем на полвека. Однажды, по обыкновению наблюдая за работой орбитального ускорителя частиц, один практикующий астрофизик с кафедры темпоральных наук Восточного университета обнаружил, что машина фиксирует некие дополнительные показатели. Самое неожиданное заключалось в том, что их источник находился очень близко к планете.
- Что это было?
- Переизбыток высокоэнергетических электронов.
- Но это же...
- Да, и чувствительные приборы всегда улавливали эхо аннигиляции антиматерии. В этом, конечно, нет ничего удивительного. Но здесь система начала определять координаты объекта и распознала его как невидимое космическое тело. Причем расположенное внутри Солнечной системы, - Аури взмахнула длинным пальцем: - И даже более того, Агни: расположенное в опасной близости к Земле. Естественно, это вызвало страшный переполох в научных кругах. На Южный полюс рванули сотни астрофизиков. Однако загадочный объект, который был классифицирован как некий прокол в пространстве, оказался нестабилен и исчез еще до того, как его успели толком изучить. Тогда опыт был повторен. Словом, не вдаваясь в подробности и забегая вперед, я скажу, что это был первый в истории человечества рукотворный темпоральный коридор. То, чем мы пользуемся ныне ежедневно, основательно удалившись от нашей планеты.
- И что же, кто-то рискнул тогда нырнуть в черную дыру и выжил?
Профессор усмехнулась:
- Конечно же, нет, Агни. Практически сразу для этих целей была создана программа "Гарута". Проходя сквозь коридор, она давала людям возможность наблюдать то, что уже давным-давно минуло и забылось. С помощью устройства, принимающего на том конце обличье хищной птицы, ученые смотрели на прошлое так же в точности, как мы смотрим визуализацию фантазий на голограмме, сидя на диване дома и попивая горячий кофе.
- А как же была решена проблема коллапса? Ведь такой коридор не смог бы просуществовать сколько-нибудь значительное время и самоуничтожился бы в течение считанных секунд, разве не так? Да и Гарута должна была погибнуть, оказавшись в гравитационной сингулярности...
Черные глаза моей собеседницы весело и даже как-то молодо заиграли:
- А почему вы решили, что Гарута - материальный объект? - тонко улыбнулась она.
- А что же тогда есть Гарута?
- Информация. Она запаковывается здесь и раскрывается уже по ту сторону коридора. В прошлом. Она не несет в себе физических характеристик, ей не страшна разрушительная сила сингулярности: это не свет, не звук, не атом.
- Но ведь до сих пор было неясно, уничтожает черная дыра информацию или нет, и большинство склонялось, что она искажает и уничтожает все, что бы в ней ни оказалось! - возразил я, шапочно знакомый с некоторыми материалами по этому вопросу, но никогда с ним напрямую не сталкивавшийся.
- До сих пор, мой юный друг, это все были лишь теории, и тогда мы впервые получили возможность наглядно убедиться в их правомерности. И убедились. Черная дыра - во всяком случае, тот рукотворный коридор, созданный людьми и обладающий характеристиками черной дыры, - проводит информацию, а не уничтожает ее. Подробнее же об устройстве самой Гаруты вам непременно расскажет ваш будущий куратор, он же - предшественник. А сейчас давайте вернемся к нашим асурам.
Я охотно кивнул. Асуры занимали меня более всего.
- Так вот, коридор, вы совершенно правы, был тогда крайне нестабильным. Гарута могла успеть передать какие-то сведения, могла не успеть, и тогда ресурсы оказывались потраченными впустую. Переход мог схлопнуться сразу же после прохождения сквозь него Гаруты, а мог оставаться некоторое время действующим. Хотя я немного погорячилась. Нельзя назвать опыт пустой тратой ресурсов. Благодаря этим экспериментам мы успели узнать очень многое о свойствах пространства-времени, причем узнать такое, чего раньше не знали. А затем... затем к профессору Лире зашел один из его неприметных сотрудников и сообщил, что может решить проблему с нестабильностью коридора и хронологической путаницей в прошлом. Его открытие было также связано с информационным полем: он нашел способ проявлять такие положительные сущности, как суры. Проявлять и направлять для работы в коридоре и мире прошлого. Сура выставляет так называемые энергетические маяки на этом и на том концах "норы", стабилизируя коридор на весь период циклизации, а сам уходит в прошлое и остается там насовсем.
- То есть вернуться оттуда сура не сможет?
- Нет, никогда... Ну... почти... никогда... - быстро взглянув на меня и пряча затем глаза, отозвалась Аури.
- То есть - может.
- Гипотетически - нет. Но, возможно, существуют исключения. Как в любом правиле. Вы же, как молодой специалист, наверняка знаете эту непреложную истину и вот только что убедились в ее действенности с этим сбежавшим яттой...
Кажется, эта женщина чего-то недоговаривала. Что ж, я тут новичок, и неизвестно, приживусь ли. Профессора можно понять: ее никто не уполномочил раскрывать секреты первому встречному. Секретный правительственный проект, о котором знают немногие, не может стать достоянием каждого встречного и поперечного. Впрочем, они и без того уже рассказали мне слишком много - как мне кажется, обратного пути у меня нет.
- Исследуя различные эпизоды обозримого прошлого, - продолжала Аури, допивая свой чай, - темпоральщики обнаружили множество нестыковок с известной нам историей. Впрочем, история - та еще наука. Но вы же понимаете, что самые важные факты были переданы не слишком искаженными. Можно приврать в деталях, но когда событие целиком является ложью, что влечет за собой некий парадокс, это настораживает.
- И какой парадокс был обнаружен?
- События, Агни, развивались вообще не так, как нам было известно уже много веков! И последствия этих событий все до единого вели к тому, что нашего мира, - она повела руками вокруг себя, - нашей цивилизации не могло существовать как следствия тех причин, что были заданы прошлым.
- Как так? Но мы же существуем! - от бурных попыток осознать сказанное во лбу над переносицей снова заломило, и я невольно мазнул пальцами под носом.
- Да. И существуем лишь с тем условием, что в один прекрасный день некий астрофизик из Восточного университета наткнется на неожиданные показатели и вся эта канитель приведет к созданию "Трийпуры", где такие, как мы с вами, проводим работу над ошибками. То есть...
Я подхватил, осененный догадкой:
- То есть правнук переносится в прошлое, оказывается во временах юности своего прадеда и спасает его от смерти, но при этом он каким-то образом узнал, что деда должны были зарубить топориком и...
- Вот-вот-вот!..
- И получается, - медленно продолжал я, размышляя на ходу, - что круг замкнулся: топорик занесен, прадеду грозит неминуемая смерть, но тут всегда появляется правнук и выбивает топорик из рук убийцы. Откуда взялся потомок - непонятно, ведь пращура должны были убить. Поэтому появление на свет потомка нереально... Однако оно произошло в результате того, что он сам же когда-то в будущем попадет в прошлое и... Бр-р-р! Профессор, можно мне холодной водички?
СБО подлетела ко мне, с готовностью поднося бокал с ледяной водой, которую я тут же, не вставая, перегнувшись в сторону, вылил себе на затылок и, фыркая, встряхнулся. Аури хмыкнула.
- Вы все правильно поняли, Агни. Это и есть суть того парадокса, чью власть испытываем на себе мы все.
- Знаете, профессор, мне так хорошо было, когда я всего этого не знал! - признался я, растирая ладонями лицо.
- Очень даже отчетливо представляю. И в этом вы не исключение. На моем веку не было еще ни одного человека, кто обрадовался бы известию о таком вот плачевном нашем положении. Да что там - с иными истерика приключается!
- Значит, все эти... приспособления... нужны только для исправления событий в реальном прошлом?
- Не то чтобы для исправления. Танцоры всего лишь задают корректный вектор, по которому далее эти события развиваются в нужном нам ключе. Если в дальнейшем требуется еще одна или не даже одна корректировка в этом направлении, то снова организуется цикл и снова подключаются Танцоры...
- Все так просто?
- Все крайне непросто. Над каждым циклом работают сотни человек. До изнеможения. Ради пары часов Танца. Они просматривают каждую мелочь на нужном участке прошлого. Любая ничтожная ошибка чревата непредсказуемыми последствиями.
- А если эта ошибка уже как раз и заложена в корректируемый отрезок, поэтому никаких последствий до сих пор и не происходило и на самом деле ничего корректировать и не нужно?
- Они... происходили... Ну, или произойдут - так вернее.
- В будущем?
Аури поджала губы и помычала, вращая руками и подбирая верные слова:
- Как бы вам так сказать? И в будущем, и в прошлом. Тогда, когда прошлое станет будущим... Но это... считайте, Агни, что это всего лишь гипотеза и я вам ничего о ней не говорила, - она снова отвела взгляд.
Нет, тут однозначно что-то кроется!..
- В общем, полвека назад была создана станция "Трийпура" - тройственный союз, состоящий из... - она принялась отгибать пальцы: - В первую очередь, это аналитики Виллара (сектор "Альфа"). Во-вторых, мои инженеры, то есть ассистенты Исполнителей, ответственные за техчасть (сектор "Бета"). И собственно Исполнители-Танцоры (сектор "Омега"). Решено было отвести станцию далеко от Земли, зафиксировать на лунной орбите. И это не столько из-за ничтожного риска, связанного с созданием темпоральных коридоров, сколько из-за информационного фона, который сильно мешал бы формированию сур, поскольку они сами есть детища инфополя...
Пока Аури говорила, я вспоминал свои первые впечатления от станции.
Мы подлетали к ней, когда Земля еще не встала между "Трийпурой" и Солнцем. Лучи освещали ее, выхватывая этот ослепительный многогранный кристалл из черноты космоса. Это был прозрачный ромбоикосидодекаэдр* размером с крупный астероид, и он едва заметно проворачивался вокруг своей оси, как любое небесное тело.
_____________________________________
* Ромбоикосидодекаэдр (см. изображение в иллюстрациях) - полуправильный многогранник, состоящий из 12 правильных пятиугольников, 30 квадратов и 20 треугольников. Имеет икосаэдрический тип симметрии. В каждой из вершин сходятся треугольник, пятиугольник и 2 квадрата. Соответственно, граней он имеет 62, ребер - 120, вершин - 60.
Он все рос и рос, а наш катер, казалось, уменьшался по мере приближения к гигантской станции. Вскоре я уже мог разглядеть, что внутри большего кристалла находится меньший, соединенный с ним лабиринтами мостов и тоннелей, а под меньшим угадывается еще меньший, напоминающий ядро этой искусственной планетки. Немного позже мне удалось узнать, что каждый вложенный кристалл космической "матрешки" - не что иное, как секторы "Альфа", "Бета" и "Омега". Причем "Омега" располагалась на внешнем уровне, тогда как сурово засекреченная территория "старших братьев" - аналитиков профессора Виллара - внутри так называемого "ядра". "Бета", самый густонаселенный сектор, занимал прослойку между внешним и внутренним уровнями. И это было оправдано посреднической функцией ассистов - инженеров профессора Дэджи Аури, многие из которых помогали во время циклов группам Танцоров-Исполнителей из "Омеги" и в то же время плотно сотрудничали с аналитиками из "Альфы". В общей сложности, на "Трийпуре" проживало чуть меньше семидесяти тысяч человек - и это был оптимальный минимум, устоявшийся за полвека деятельности станции...
Тем временем Аури вновь включила голограмму.
- Смотрите, Агни, это дневниковая запись профессора Виллара. Как раз здесь он рассказывает о первых проявлениях асура-ятта.
Виллар отчего-то вызвал во мне неприязнь. Возможно, причиной был не он сам и не его слегка обрюзглое надменное лицо и беспокойные глаза, а некий тип, тенью шнырявший позади него. Я всегда считал, что дневник, пусть даже виртуальный - дело интимного характера, не терпящее наблюдателей, во всяком случае, во время записи. Там же постоянно присутствовал какой-то толстенький невзрачный субъект, и он, точно приклеенный, всюду следовал за Вилларом.
- Кто это? - спросил я, но Аури лишь небрежно отмахнулась, мол, смотрите.
"...Я говорю об устойчивых деструктах. Не просто об асурах, а об асура-ятта, - продолжая тему, начатую ранее, рассказывал Виллар на записи, а его спутник вслушивался, навострив уши. - Тот, что однажды ускользнул от перехода и, оставшись на станции, напал на нашего инженера, был первым представителем устойчивых деструктов. Они агрессивны и не обладают разумом"...
"Да бросьте! - вдруг с усмешечкой влился в его монолог загадочный спутник. - Развеются".
Виллар не подал и вида, но мне почему-то почудилось, что он сдерживает кислую мину и резкий ответ на глупую реплику наблюдателя. Вместо этого профессор суховато бросил: "Возможно!" - и отключил съемку.
- Честно говоря, даже "старшие братья", ежедневно общающиеся с Вилларом, не знают точно, кто этот Шутте, - призналась Аури, возвращаясь к моему вопросу о напарнике руководителя "Альфы". - Мы все здесь решили воспринимать его кем-то вроде привилегированного клоуна при профессоре, тем более что этот законспирированный господин иногда позволяет себе то глупые, то, напротив, слишком остроумные и злые высказывания... Хотя, конечно, ходят слухи, что Шутте - подставной человечек от правительства, направленный сюда наблюдать за работой "Трийпуры"...
Она еще этого не сказала, а я уже и сам склонялся к версии о том, что Шутте - соглядатай из политических сфер, не имеющий особого отношения к науке или технике. Тогда нет ничего удивительного в беспокойном взгляде Виллара и его скованном поведении.
- Впрочем, какая разница, кто такой Шутте! Мы чересчур заболтались, а нам давно пора работать, Агни...
- К вам посетитель, хозяйка, - сообщила ей услужливая СБО.
- Да? И кто бы это? А-а-а-а! - Аури расплылась в улыбке, едва увидела заглянувшего в кабинет мужчину средних лет, высокого, с проседью в темных волосах и, судя по глубоким и длинным морщинкам в углах ярко-голубых глаз, жизнерадостного. - Вот и отлично! Передаю вам новичка из рук в руки... вашего преемника... Почти что в целости и в относительной сохранности.
Мужчина оглядел меня, оценивающе приостановился на распоротом рукаве комбинезона и бинте с проступавшими пятнышками крови и протянул мне руку:
- Ну, привет, что ли, герой! Рад знакомству. Я Варуна.