Гончар Ева : другие произведения.

Новинка: Девятый рейс "Гиацинта"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Обновлено 24.12.24. Восемь человек, связанных любовью и ненавистью, соперничеством и дружбой, надеждой и обманутыми ожиданиями, летят на космическом корабле в другую галактику. У каждого из восьмерых свои секреты и свои мечты. Но лишь единицы готовы на что угодно ради того, чтобы их мечты осуществились.
  ДЕВЯТЫЙ РЕЙС 'ГИАЦИНТА'
  
  
  ...Она прошла мимо меня, потом обернулась и сказала:
  - Почему на свете существует заблуждение, будто любовью можно оправдать всё - злодеяние, глупость, убийство, кощунство?..
  О. Ларионова. Картель
  
  
  ЧАСТЬ I. ВСЁ ВДРЕБЕЗГИ
  
  -1-
  Весенний лес был таким, каким и должен быть весенний лес - наполненным голосами птиц, акварельно-зелëным, с лазурными просветами неба и нежно-розовыми бликами утреннего солнца. И пахло так, как и должно пахнуть в весеннем лесу - талой водой, мокрой землëй, свежестью и новорождëнными листьями. Аля бежала через него, легко отталкиваясь от упругой поверхности дорожки, и чувствовала себя совершенно счастливой. Настолько счастливой, что это даже немножко еë пугало. Кажется, в последний раз что-то похожее она испытывала в дошкольном детстве, когда родители вместе возили еë на море. Вчера, составляя своë ежедневное расписание, на пробежку она отвела всего десять минут, а теперь думала, что будет мало и часа.
  Но сегодня даже этих десяти минут, как оказалось, у неë не было. Сначала эйфорию нарушила неожиданная преграда. Аля резко затормозила, едва удержав равновесие.
  - Да чтоб тебя... Ди-Джей! Ты зачем лезешь под ноги?! Чтобы я на тебя наступила и потом извинялась?
  Огромный рыжий мейн-кун и не подумал отойти в сторону. Наоборот, придвинулся ближе и потëрся об Алины колени широкой брутальной мордой, приглашая себя погладить. Девушка протянула было руку, но прикоснуться к мохнатому лбу не успела - коротко прозвенело, и виртуальный лес исчез без следа, вместе со всеми запахами и звуками.
  - Мря, - озадаченно сказал кот, одним махом взлетел Але на плечо и громко замурлыкал.
  'Внимание! - грянул женский голос из динамика над дверью. - Тревога! Разгерметизация! Угроза четвёртой степени! Займите спасательные капсулы!'
  Завыла сирена.
  С котом на плече Аля спрыгнула с беговой дорожки и на секунду прикрыла глаза - вспоминала, что про спасательную капсулу говорили на инструктаже. Затем нажала кнопку на браслете, и из стены напротив выехала нижняя половина горизонтальной капсулы. Аля забралась внутрь, легла и вытянулась, двумя руками обнимая кота. Гибкие внутренние стенки приблизились и изогнулись, превращаясь в ложемент для неë и Ди-Джея, сверху возникли ремни безопасности, вслед за ними опустилась вторая, прозрачная половина капсулы - и сразу же помутнела.
  Кот 'выключил мотор' и завозился - ему стало неудобно.
  - Лежи смирно, - велела девушка, - это ненадолго.
  'Пассажир Александрина Жабко - в безопасности, - женским голосом объявил динамик в капсуле. - Член экипажа Деметрий Джонатан Дарси - в безопасности'.
  Аля фыркнула - еë смешило и полное имя кота, и то, что даже корабль воспринимал Ди-Джея как члена экипажа.
  Следующие несколько минут были скучными. Что бы ни происходило снаружи, внутрь капсулы не пробивалось ни звука, динамик молчал. Кот смирился с тем, что почти не может пошевелиться, и снова замурлыкал. С ремнями безопасности пушистый обитатель 'Гиацинта' явно уже не раз имел дело.
  Наконец, динамик в капсуле снова ожил. 'Разгерметизация ликвидирована, - дружелюбно сообщил женский голос. - Отбой тревоги! Покиньте спасательную капсулу'.
  Крышка капсулы снова стала прозрачной и уплыла вверх, ремни исчезли, стенки разгладились, освобождая уставшее от неподвижности тело. Ди-Джей выбрался из Алиных объятий и выскочил наружу первым.
  - Доброе утро, дорогие друзья! - на этот раз голос, который зазвучал в каюте, принадлежал капитану, и Аля привычно и сладко затрепетала. - Как вы, конечно, поняли, это была учебная тревога. Рад сообщить, что все наши пассажиры успешно выполнили инструкции. Через двадцать минут в кают-компании будет сервирован завтрак, прошу не опаздывать.
  Опаздывать? Как можно?!
  Девушка торопливо ополоснулась в душе, высушила и расчесала волосы. Они были необычного светло-рыжего цвета, из-за чего их владелица так и не смогла решить, блондинка она или рыжая. В последние годы, правда, этот вопрос еë не волновал. Она вообще старалась пореже смотреть на себя в зеркало. Если не помнишь, как выглядишь, можно иногда придумать для себя, что ты хорошенькая - и день-другой со своей выдумкой жить.
  По той же причине одежду Аля выбирала такую, под которой еë было не видно. Она скучала по форменным серо-голубым комбинезонам Университета ЦИОКРа [Центра изучения и освоения космических ресурсов] - в них большинство студентов казались одинаковыми. Но у сотрудников ЦИОКРа формы не было, более того, она была под запретом. Так что теперь Алин гардероб состоял из широких брюк, футболок, блузок и свитеров предельно сдержанных расцветок.
  Для этого утра, впрочем, Аля выбрала самый яркий комплект. Ощущение безграничного счастья, захватившее еë на пробежке, притупилось, но не ушло. Через несколько минут она увидит Роберта - капитана. И будет видеть его по несколько раз на дню, пока 'Гиацинт' летит к Селесте, и ещë потом, на Селесте, пока корабль не пустится в обратный путь.
  Что с нею будет, когда Роберт улетит без неë, Аля предпочитала не думать.
  
  -2-
  В кают-компанию Аля пришла в сопровождении мейн-куна, который воспылал к ней страстью, едва она впервые ступила на корабль, и с того момента большую часть времени проводил где-то поблизости. До её появления главным своим человеком кот считал суперкарго Прохора Петровича.
  За круглым столом уже сидели трое: капитан, рядом с ним, прильнув к нему плечом - навигатор Ясмин, его красавица-жена и бывшая Алина однокурсница, а через стул от Ясмин - Прохор Петрович, милейший дядечка лет пятидесяти с окладистой рыжей бородой.
  Первый взгляд на Роберта всегда давался Але непросто, как взгляд на солнце. Поэтому, прежде чем поздороваться, девушка обвела глазами кают-компанию. Сводчатый потолок над ней сейчас был прозрачным, и через него было видно небо - пока ещë земное небо, в котором клубились низкие сизые облака. 'Принесу в эту комнату цветы из оранжереи, - сказала себе Аля, - с цветами здесь будет гораздо лучше'. И только потом посмотрела на собравшихся и вымолвила с усилием:
  - Всем доброе утро!
  - Здравствуйте, Александрина, - церемонно, но приветливо ответил Роберт.
  - Доброе утро, Санечка! - прогудел суперкарго, покосился на кота и буркнул беззлобно: - А ты, Джонатан - изменник, наглая твоя рыжая морда.
  - Привет, Жабуля! - расцвела улыбкой Ясмин.
  Аля тихонько села между Ясмин и Прохором Петровичем, который заботливо отодвинул для неё стул. Ей казалось, что ни один мускул не дрогнул на её лице, когда она услышала прозвище, прилипшее к ней в незапамятные времена, но, должно быть, она ошиблась - потому что Ясмин вдруг вскочила и схватила её за руки.
  - Господи! Что я несу! Александрина, дорогая, прости меня, это было грубо.
  Большие, чуть раскосые серые глаза жены Роберта стали ещё больше, яркие пухлые губы расстроенно округлились, щёки залил румянец, отчего она совсем уж немыслимо похорошела.
  - Ерунда, Ясмин, ничего страшного, от детских кличек очень сложно избавиться, - отмахнулась Аля.
  - 'Сложно' не значит 'невозможно', - качнула головой Ясмин, отпустила Алины руки и вернулась на своё место. - Всё, лично я твоё прозвище уже забыла! У тебя прекрасное имя, но очень длинное - как его лучше укоротить? Тебе нравится имя Сандра?
  Сандра так Сандра, почему бы и нет?
  - Вы как хотите, а для меня Александрина останется Санечкой, - вмешался Прохор Петрович.
  - Ой, да зовите как угодно, - засмеялась Аля и потянулась к блюду с оладьями.
  Ей и в самом деле было всё равно. Её и 'Жабуля'-то задела только потому, что это услышал Роберт. Если уж на то пошло, для такой страшилы, как она, более мягкого прозвища не придумать, обижаться абсолютно не на что.
  Девушка искоса посмотрела на капитана, который тоже примерялся к оладьям, и вдруг на неё тяжёлым валом накатило смущение. Никогда прежде Аля не была рядом с Робертом в такой почти домашней обстановке, никогда прежде не видела, как он ест, и теперь его внезапная близость вывела её из равновесия. Вдобавок она испугалась, что разучилась скрывать эмоции. Что, если все увидят, какая буря в ней бушует? Самое страшное - что, если увидит капитан? От мысли, что Роберт может узнать о её любви, Але стало нехорошо. Ей понадобилось всё её мужество, чтобы не вскочить немедленно и не сбежать в свою каюту.
  Но тут, спасая ситуацию, в кают-компанию прибыли новые люди. Первым вошёл высокий блондин, по виду - ровесник Роберта, с атлетической фигурой и бледным, невыразительным лицом. Вслед за ним - тонкая, изящная, красиво стареющая темноволосая женщина с печальными и задумчивыми глазами. Это были Родион, начальник станции на Селесте и будущий Алин шеф, и Анна Сергеевна, которой предстояло работать там врачом.
  - А вот и самые точные пассажиры! - воскликнул Роберт. - По вам часы сверять можно - я всех сюда пригласил ровно двадцать минут назад.
  - Пунктуальность - знак уважения к окружающим и к самому себе, - произнёс Родион со значением и разместился за столом подальше от капитана. - Здравствуйте, коллеги. Что у нас на завтрак?
  Анна Сергеевна обвела всех внимательным взглядом, застенчиво улыбнулась и промолчала.
  - Анюта, душа моя, прошу сюда! - Прохор Петрович встрепенулся и отодвинул для неё стул возле себя, так же, как только что сделал для Али.
  Стало суетно и шумно, на Алю никто не обращал внимания, и ей, наконец, удалось чуть-чуть расслабиться. Поесть она, правда, не смогла - оладьи так и остались лежать на тарелке. Она никогда не ела, если нервничала.
  Последние пассажиры почтили общество своим присутствием, когда завтрак уже подходил к концу. Сразу стало понятно, что, в отличие от Родиона и Анны Сергеевны, одновременное появление которых объяснялось трепетной пунктуальностью каждого из них, эти двое провели утро вместе.
  Оба они были иностранцами, заключившими контракт с ЦИОКРом по обязательной программе международного сотрудничества. Шведку Сельму, спортивную коротко стриженую блондинку средних лет, с вкрадчивыми манерами и лисьей улыбкой, пригласили на Селесту как архитектора-проектировщика, но сама она представлялась художницей. Аргентинский креол Филипп, живой и подвижный молодой парень, поклонник затейливых мужских причёсок и этнических рубах, летел на селестианскую станцию робототехником. Оба успели неплохо выучить русский, но от акцента не избавились и даже несколько им козыряли.
  - Всем привет! Извините за опоздание, - сев на один из двух свободных стульев, около капитана, Сельма повела плечами, словно потягивалась, и объяснила: - Я показывала Филу мои работы, и мы немного увлеклись. Кстати, если ещё кому-то интересно посмотреть - приглашаю в гости в любое время.
  - Салют! Подтверждаю, у Сельмы отличные мозаики, - весело сказал Филипп, устроился возле неё и накинулся на еду.
  Увидев, с какой жадностью он поглощает пищу, Аля подумала, что хоть что-нибудь перед отлётом съесть всё-таки стоит. Она откусила оладью, но чуть не выплюнула - та оказалась совсем пресной и пахла какой-то химией. Взяла с ближайшего блюда порцию желтоватой субстанции, больше всего похожей на омлет, и рядом тут же нарисовался Ди-Джей, который до сих пор дремал на ковре позади Алиного стула. Кот положил передние лапки на край стола, посмотрел вопросительно.
  - На, попробуй, - вздохнула Аля, отковырнула вилкой немного 'омлета' и опустила кусочек на пол.
  Ди-Джей обнюхал угощение, возмущённо фыркнул и принялся яростно его закапывать.
  - Ты прав, приятель, синтепища - жуткая гадость, - заметив, хохотнул суперкарго. -Ну ничего, даст Бог, к вечеру выйдем на трассу - я вам такой тогда ужин забабахаю, закачаетесь!
  - Прохор Петрович, миленький, жду не дождусь! - воскликнула Ясмин.
  - Вы нас разбалуете, Прохор Петрович! - улыбнулся Роберт. - Но запретить вам этим заниматься - выше моих сил. Только сначала мы, в самом деле, должны выйти на трассу, - он переключил тон на официальный и объявил: - Взлетаем через два часа. Пассажиров прошу разойтись по своим каютам, не покидать их до особого распоряжения и следовать указаниям корабля.
  
  -3-
  После завтрака Аля, как и велел Роберт, отправилась в свою каюту. Ди-Джей пристроился было еë сопровождать, но его перехватил Прохор Петрович.
  - Этот храбрец хоть и родился в космосе, но перегрузок и невесомости боится до уср... до полусмерти, - сказал суперкарго, усаживая кота себе на плечо. - Забьëтся куда-нибудь - всем коллективом не найдëм. Пусть пока будет при мне, я знаю, что с ним делать.
  Аля кивнула:
  - Конечно!
  Прохор Петрович ушëл по коридору в сторону грузового отсека, кот проводил Алю разочарованным взглядом, но вырываться не стал, что было очень разумным с его стороны.
  В каюте девушка легла на койку, прикрыла глаза и стала ждать 'инструкций корабля'. Сам корабль ужасно ей нравился, он казался ей одушевлëнным - возможно, отчасти так оно и было.
  Аля познакомилась с 'Гиацинтом' три дня назад, придя сюда для первичного инструктажа вместе с другими участниками селестианской миссии. Когда из холодной шлюзовой камеры она попала в тëплое нутро корабля, пол под еë ногами тотчас коротко завибрировал, потолочные светильники деликатно мигнули, женский голос в динамиках произнëс: 'Александрина Жабко, добро пожаловать на борт' - и она растаяла! Прекрасно понимала: это всего лишь знак того, что бортовые системы распознали еë и нашли в списке будущих пассажиров. Но всë равно чувствовала себя так, будто корабль её обнял и принял, как родную.
  Инструкций долгое время не поступало, 'Гиацинт' оставался тих и неподвижен. Вероятно, пассажиров так рано разогнали по каютам просто для того, чтобы они не путались под ногами. Аля даже успела задремать и увидеть сон, в котором снова оказалась на завтраке в кают-компании. Смущение перед Робертом во сне еë не мучило - там не было ничего, кроме чистой радости, наполнявшей еë, когда она видела объект своей любви.
  Затем возник отдалëнный гул: начали работать двигатели. Стены каюты слабо задрожали, освещение уменьшилось, а из динамика наконец раздалось: 'Десять минут до старта. Займите амортизационное кресло'. Команду Аля выполнила неохотно: просыпаться было жалко, а перегрузок, в отличие от Ди-Джея, она не боялась - знала, что переносит их нетипично легко.
  Снова стало скучно: когда корабль стартовал, она лишь ощутила, как отяжелело тело, но это было скорее забавным, чем неприятным. Индикатор физического состояния на браслете сиял ровным зелëным светом. Дышалось ей как обычно, в глазах не темнело, в голове не мутилось.
  Свою выносливость Аля считала подарком судьбы. Большинству ребят, с которыми она училась, повезло гораздо меньше. На центрифуге девушка получала такие баллы, что вплоть до последнего курса еë донимали предложениями выучиться на пилота. Аля неизменно отказывалась: где она, а где управление космическим кораблëм? Перегрузки-то ей любые нипочëм, что есть, то есть, но ни железных нервов, ни быстроты реакции нет и в помине.
  Всë шло по плану. Разрешение покинуть амортизационное кресло прозвучало, когда корабль завис на околоземной орбите. Иллюминатор в каюте прояснился, открывая умопомрачительный вид на Землю и звёздное небо. Аля освободилась от сложной системы ремней и трубок, которыми была опутана в кресле, легонько оттолкнулась от него двумя руками и поплыла к иллюминатору. Невесомости она не то что не боялась - она еë обожала! И хотела получить максимум удовольствия, прежде чем на 'Гиацинте' запустят УИГ [установку искусственной гравитации].
  Смотреть на Землю с орбиты Аля обожала тоже - девушка любила планету, на которой родилась и выросла, и в глубине души считала еë лучшим местом во Вселенной. Но сейчас почему-то совсем не грустила. Наверное, потому, что на Земле у неë никого не было. Она давно примирилась с мыслью, что настоящий дом у неë появится не здесь.
  Еë не пугало, даже если придëтся осесть на планете вроде Селесты - бочке с редкими металлами, несущейся вокруг холодной звезды. Аля знала, что если там уже поставили защитный купол, всë остальное она устроит сама - и будут под этим куполом и деревья, и птицы, и ручьи, и цветочные поляны. В еë дипломе значилась специальность 'озеленитель'. Еë работой станет создание искусственных экосистем.
  Корабль маневрировал, в иллюминатор теперь было видно только Землю, со всем еë обилием растений и воды. Помочь другой планете стать хоть немного похожей на Землю - что может быть лучше? Аля была уверена, что это дело, достойное того, чтобы посвятить ему целую жизнь.
  Как Анна Сергеевна посвятила свою жизнь тому, чтобы быть врачом там, где нет других врачей. Аля всякий раз вспоминала о ней, когда думала о деле жизни. Муж Анны Сергеевны погиб, потому что на корабле, попавшем в аварию, настоящего врача не было. Сама Анна Сергеевна, тогда ещё просто Анюта, была беременна и в той аварии потеряла ребëнка. Так и не оправившись от своей потери, так и не выйдя больше замуж, она всегда стремилась туда, где была нужнее всего - в поисковые экспедиции и на новые планеты.
  Что ж, Але, с еë наружностью, замужество тоже не светит. Зато она умеет вдохнуть жизнь в неживое и собирается заниматься этим всегда. На семинарах по истории религий она помалкивала, но библейский тезис о том, что человек создан по образу и подобию Божию, для себя толковала именно так: человек создан умеющим приносить жизнь туда, где до сих пор еë не было.
  Медленно плавая от стены к стене, погружëнная в свои мысли девушка не заметила, когда начала работать УИГ, и обнаружила, что на корабль вернулась гравитация, только когда мягко коснулась ногами пола. А это значило, что 'Гиацинт' закончил маневрировать, добрался до начала трассы и включил маршевые двигатели.
  'Благодарю за терпение. Вы можете покинуть каюту', - донеслось из динамика.
  И сразу же заговорил капитан:
  - Дорогие друзья, спешу обрадовать: мы встали на прямой маршрут. Расчëтное время пути до точки первого Перехода - пятьдесят четыре часа. Напоминаю, что ЦИОКР настоятельно рекомендует посвятить это время общению, отдыху и развлечениям. Предлагаю начать ровно в восемь с ужина в кают-компании, которым будет нас потчевать бесценный Прохор Петрович.
  
  -4-
  Время, оставшееся до ужина, Аля употребила на то, чтобы сходить в оранжерею и выбрать там цветы в кают-компанию, как собиралась утром.
  На 'Гиацинте', почти целиком состоящем из грузового отсека - точнее, из множества мелких отсеков, всегда заполненных под завязку - оранжерея была маленькая. Две трети еë занимали многоярусные гидропонные посадки съедобных растений, но оставшееся место, по требованию ЦИОКРа, отвели под рекреацию.
  Там было очень уютно. Высокий потолок светился мягким золотистым светом, создавая впечатление погожего летнего дня. Вдоль стен, на стеллажах, соединëнных живописными винтовыми лесенками, цвели растения - и самые обычные, и экзотические, названий которых не знала даже Аля. Пол был выложен яркими разноцветными плитками. На свободном пространстве посередине разместились полукруглый имикожаный диван и низкий стеклянный столик при нëм. Между стеллажами имелся увитый лианами узкий проход, через который можно было выйти к небольшому бассейну для плавания и гидромассажа, выложенному всë теми же разноцветными плитками.
  Аля влюбилась в это место с первого взгляда - в тот день, когда знакомилась с кораблëм. Она уже тогда поняла, что готова провести здесь все дни пути до Селесты. Вдыхать густой и тëплый оранжерейный воздух, пряно и сладко пахнущий цветами. Подниматься по лесенкам, изучая местную коллекцию растений. Разговаривать с ними. Трогать, здороваясь, прохладные гладкие листья. Растения много лет были еë лучшими друзьями, им было неважно, как она выглядит, и вдруг оказаться ненужной им она не могла.
  Но сейчас задерживаться было нельзя, не украшать же кают-компанию прямо во время ужина! Аля огляделась, выбирая не слишком светолюбивые экземпляры, которые устроит тамошнее освещение. Вот эта здоровенная монстера прекрасно встанет около двери. А эти фуксии и цикламены, усыпанные белыми, розовыми и сиреневыми цветами, можно расставить у стен.
  По корабельному фону, встроенному в еë браслет, Аля для порядка связалась с суперкарго, в чьëм ведении была оранжерея, и согласовала с ним свои намерения - хотя и знала заранее, что возражать он не будет. Вызвала оранжерейного серва, который послушно превратился в тележку, загрузила его горшками с растениями и отправила в кают-компанию, а сама пошла следом.
  В кают-компании девушка увидела Ясмин и Прохора Петровича в сопровождении пары кухонных сервов. Круглый стол, за которым сегодня завтракали, исчез - вероятно, спрятался под пол. Зато появились пристенные столы, на которых сервы сейчас раскладывали ножи и вилки и расставляли тарелки для ужина. Прохор Петрович присматривал и руководил. Ничего съестного в комнате пока не было.
  Пол застелили гладким упругим покрытием, предназначенным для танцев, из чего однозначно следовало, что ужин перетечëт в вечеринку. Звучала негромкая музыка. Сводчатый потолок превратился в экран, на нëм крутились и меняли цвет абстрактные фигуры. Ясмин, одетая в облегающее длинное платье из блестящей изумрудно-зелëной ткани, стояла посреди комнаты, запрокинув голову, и голосом объясняла экрану, какие именно фигуры он должен показывать.
  При появлении Али с цветами на тележке Ясмин и Прохор Петрович повернулись к ней.
  - Вы очень вовремя, Санечка! - одобрительно прогудел один.
  - Какая прелесть, здорово ты придумала! - всплеснула руками вторая.
  Расстановку цветов доверили сервам, и уже через пару минут кают-компания заиграла новыми красками.
  Суперкарго ушëл, сообщив, что ему нужно на кухню и переодеться.
  Ясмин окинула Алю дружелюбным, но удивлëнным взглядом и спросила:
  - А ты пойдëшь переодеваться?
  - Я? Нет, зачем? - растерянно ответила Аля, уже понимая, что в мешковатой тëмно-голубой толстовке и таких же брюках на этом празднике смотреться будет странно.
  - Как зачем? - удивилась Ясмин. - Ты же видишь: вечеринка!
  - Если честно, у меня ничего нарядного с собой нет, - неловко призналась Аля.
  - А вот это зря! У нас на 'Гиацинте' всегда весело, - жена Роберта озадаченно свела совершенные брови. - Я бы тебе одолжила что-нибудь своë, но у нас совсем разный размер.
  'Ещë бы не разный!' - подумала Аля без особых эмоций. Ясмин была на полголовы выше, к еë длинным ногам и осиной талии прилагались роскошные выпуклости в нужных местах. Аля, щуплая и плоская, как доска, рядом с Ясмин казалась себе совсем бестелесной.
  А та, улыбнувшись, предложила:
  - Сандра, мы можем попросить для тебя платье у Анны Сергеевны - она такая же стройная, как ты.
  - Да ну, что за глупости, неудобно, - Аля окончательно смутилась. - Я буду в своëм, мне так нравится.
  - Ладно, дело хозяйское, - Ясмин пожала плечами, отошла и снова запрокинула голову - экран дурил и то, что она просила, изображать отказывался.
  Вернулся принарядившийся Прохор Петрович, за ним катились сервы, нагруженные ëмкостями с едой, а впереди, важно распушив хвост, шествовал Ди-Джей. Похоже, до сего момента он был заперт там, где ему полагалось переживать взлëт. Увидев Алю, кот с радостным мявом бросился к ней и тут же затарахтел.
  - Ну привет, привет, соскучился? - девушка почесала его между ушами, а он завалился на бок, предлагая почесать и своë холëное пузо.
  Но долго так не пролежал. Прохор Петрович открыл первую ëмкость, кают-компания наполнилась дивным ароматом мяса, запечённого с травами, Ди-Джей перевернулся на лапы и рванул к столу.
  Вечер продолжился своим чередом.
  Музыка стала громче. Ясмин, наконец, добилась, чего хотела, от экрана на потолке, и приняла на себя функции радушной хозяйки. Прохор Петрович, поминутно отгоняя кота, расставил на столах угощение - крупно нарезанное мясо, свежий хлеб и разнообразные овощные закуски.
  Але поручили позаботиться о напитках, что она с удовольствием и сделала - на пару с одним из сервов разлила по бокалам холодное фелисити. Четырёх сортов, точно такое, какое пили в университете - розовое сладкое, жëлтое кислое, зелëное солоноватое и бесцветное с горчинкой. После чего устроилась на стуле, наполовину заслонëнном монстерой, с тарелкой и бокалом зелëного и решила сидеть здесь до тех пор, пока не соберëтся в каюту. Мясо, овощи и хлеб оказались выше всяких похвал, фелисити расслабляло, успокаивало и слегка кружило голову, и для полного счастья Але не хватало только присутствия Роберта.
  Когда часы над дверью кают-компании показали восемь, в дверном проёме появились Родион и Анна Сергеевна. Оба они неважно выглядели - похоже, Алиной устойчивости к перегрузкам у них не было. Аппетит их, впрочем, не пострадал. Родион схватился за еду раньше, чем успел приземлиться на стул. Анна Сергеевна откликнулась на предложение суперкарго сесть рядом, после чего он самым милым образом принялся за ней ухаживать. Потом пришла Сельма в очень коротком чёрном танцевальном платье - уж она-то точно везла подходящий гардероб. За ней - Филипп, который неожиданно для всех притащил с собой два небольших продолговатых барабана. Роберт прибежал последним.
  
  -5-
  Место за монстерой оказалось очень удачным: Аля могла в своë удовольствие наблюдать за танцующими, но сама не привлекала к себе внимания. А наблюдать можно было отнюдь не только за Робертом.
  То есть сначала девушка не сводила глаз именно с него. Его рубашка, ярко белевшая в полумраке, очень ему шла. Он мягко, по-тигриному двигался и хорошо чувствовал музыку, в каждом его шаге и каждом жесте проглядывало весëлое оживление. От его хромоты, из-за которой он в прежние времена не мог ходить без трости, не осталось и следа, и это согревало Але душу.
  Но потом еë вниманием завладели другие участники вечеринки.
  Ясмин в своëм гладком зелëном платье льнула к мужу, как виноградная лоза, но время от времени вспоминала, что ей здесь отведена роль хозяйки, и осматривалась, проверяя, нет ли заскучавших и не нужно ли подлить в бокалы фелисити.
  Филипп не танцевал, он сел на корточки на пол у стены, поставил перед собой барабаны и постукивал по ним в такт не слишком громкой музыке - получалось здорово.
  Сельма сперва танцевала одна - технично, но не слишком плавно. Потом подошла к Филиппу и что-то проговорила, видимо, пригласила составить ей компанию. Тот отказался с беспечным жестом. Сельма ответила ему такой же беспечной улыбкой, но светлые глаза еë недобро блеснули.
  Без компании она, впрочем, не осталась - следующим позвала Родиона. К некоторому Алиному удивлению, тот легко согласился. Танцевал так себе, но рядом с Сельмой смотрелся неплохо, такой же высокий, спортивный и светловолосый, как она. Видно было, что будущий Алин шеф очень рад возможности размяться.
  На импровизированный танцпол вышли даже Прохор Петрович и Анна Сергеевна, дольше других просидевшие рядышком за столом. Плотный и коренастый суперкарго танцевал с очаровательной медвежьей грацией, доктор перебирала ногами, как оленëнок, и сначала оба заметно смущались, но потом и их подхватило стремительным танцевальным вихрем.
  В эпицентре вихря, с таким видом, будто всë это его не касается, возлежал Ди-Джей. Он выпросил себе достаточно мяса, после чего потерял интерес к столам. Долго исследовал барабаны Филиппа и попытался устроиться на одном из них, как на постаменте, но его прогнали. А затем плюхнулся на середину танцпола, где и остался. Даже когда вблизи появились люди, кот не ушëл - только лапы и хвост подобрал, чтобы на них не наступили.
  Рассматривая танцующих, девушка чувствовала себя так, словно сама сейчас там, вместе с ними. Она любила танцевать - в студенчестве это случалось с ней довольно часто - но знала, что танцует плохо. А показывать свою неловкость Роберту не согласилась бы ни за какие коврижки.
  Аля так увлеклась, что не заметила, как рядом с ней материализовалась Ясмин. Присела на край стола, взглянула на Алю сверху вниз и ожидаемо поинтересовалась:
  - А ты чего тут спряталась, Сандра? Не хочешь присоединиться?
  - Да что-то нет настроения. Мне и так хорошо, - улыбнулась Аля.
  - Может, музыку поменять? - предложила Ясмин. - Какую ты любишь?
  - Не надо, что ты, музыка отличная! - не соврала Аля. - Мне правда сейчас больше хочется смотреть.
  Ясмин пожала плечами:
  - Хочется - смотри!
  Взяла с подноса бокал розового, отпила, переводя дыхание, и вдруг спросила:
  - Слушай, а как так вышло, что в миссию на Селесту ты записалась в последний момент? Заявку же можно подать за полгода до вылета. Обычно стараются пораньше.
  Полгода назад сама Ясмин уже вовсю летала с Робертом - выйдя за него замуж, последний год обучения она прошла экстерном. Аля доучивалась как все. И до самого выпускного не верила, что получит диплом с отличием и сама выберет первое место работы, а не отправится туда, куда назначит ЦИОКР. Многие говорили Але, что она - одна из лучших на курсе, но ей почему-то казалось, что это ошибка. Получив заветную чëрную книжечку с золотым обрезом - в ЦИОКРе любили архаичную элегантность бумажных документов - девушка первым делом 'пробила' свой диплом по ВБД [Всеобщей базе данных] и только тогда осознала, что действительно свободна, как птица. И только тогда стала смотреть вакансии, среди которых и увидела ту, которая предполагала перелëт на 'Гиацинте'.
  Но рассказывать всë это бывшей однокурснице Аля, конечно, не стала. Придумывая на ходу, она ответила:
  - Я хотела попроситься к Первопроходцам. Туда берут только с дипломом, заранее нельзя, ты же знаешь. Но потом... испугалась и не попросилась, выбрала Селесту.
  Ясмин понимающе кивнула:
  - Отряд Первопроходцев - это круто. Но ты права, это действительно не для всех, - помолчав, она продолжила: - Я бы очень хотела туда попасть. И Роберт... Он так и не смирился с тем, что ему пришлось уйти из Отряда. Гонять туда-сюда 'баржу' - это не то, на что он должен тратить свою жизнь. Он способен гораздо на большее.
  - Да почему 'баржу'-то, Ясмин? - обиделась за 'Гиацинт' Аля. - У вас такой чудесный корабль, я уже его люблю.
  - Чудесный, согласна, но он обычный транспортник. Погрузки, разгрузки, пассажиры, транзитные станции, один, два, максимум три Перехода, движемся из точки А в точку Б и обратно. Скучно, Сандра. Даже мне скучно, а уж каково ему... - Ясмин отыскала мужа глазами на танцполе, взгляд еë потеплел, лицо озарила нежнейшая из возможных улыбок.
  Хозяйка вечера сделала тянущее движение пальцами - уменьшила громкость музыки - и вдруг воскликнула, обращаясь ко всем сразу:
  - Леди и джентльмены! Хотите, я станцую для вас восточный танец?
  
  -6-
  Несогласных не нашлось - да и кому бы пришло в голову отказаться от такого предложения?
  Танцпол освободили, один лишь Ди-Джей не пожелал двинуться с места. Экран на потолке заполнился плавно сменяющими друг друга восточными орнаментами. Сначала тихо, но постепенно усиливаясь, полилась-зажурчала арабская мелодия. Ясмин распустила свои густые каштановые волосы и откинула их назад. Сделала что-то неуловимое с платьем, отчего оно превратилось в шаровары и короткий топ, открывающий её покатые округлые плечи и прелестный женственный животик. На бёдрах откуда ни возьмись заблестели золотые мониста, правую руку выше локтя охватил золотой браслет. Ясмин, на четверть персиянке, такой наряд оказался очень к лицу.
  Она действительно была необычайно хороша собой - и до сих пор восхищала Алю так же сильно, как в первые дни студенчества, когда они только познакомились. До встречи с Ясмин самой красивой среди знакомых женщин Аля считала свою мать, фарфоровую северную блондинку с глазами цвета погожего зимнего неба - но жаркая красота Ясмин красоту материнскую затмила бесповоротно.
  Танцовщица сбросила туфли, подняла руки и, покачивая бёдрами, потихоньку пошла по краю танцпола. Но тут Филипп, как будто заскучавший со своими барабанами, вдруг вскинул голову и захлопал в ладоши:
  - Стоп-стоп-стоп! У меня есть идея!
  Хлопки почему-то спугнули кота, которому до этого не мешали самые энергичные пляски, и он перебрался к ногам суперкарго. Ясмин остановилась, обернулась к Филиппу и, недовольная тем, что её прервали, сухо спросила:
  - Какая?
  - А слабо́ станцевать без музыки, под барабаны? - усмехнулся Филипп.
  - А не слабо́, - потеплев, лукаво улыбнулась она. - Пожалуйста, я готова! Поехали!
  Арабская мелодия стихла, вместо неё появился чистый ритм, пока очень медленный. Экран вдруг погас и превратился в окно, за которым сквозь черноту пространства засияли звёзды - бесчисленные и такие яркие, каких никогда не увидишь с Земли. Ясмин под звёздным куполом снова вскинула руки, встала на цыпочки, шагнула раз, другой - и словно слилась с этим ритмом, сделала его своей частью. Барабаны зазвучали объёмнее, громче, быстрее. Гибкое тело танцовщицы затрепетало в такт, она закружилась, переплетая руки, зазвенели мониста, и дальше уже невозможно было понять, где заканчивается одно движение и начинается другое. В танце Ясмин было столько жизни и первобытной страсти, что даже воздух вокруг, казалось, стал плотным и сладким - и колебался, словно над костром.
  Аля смотрела во все глаза - на потрясающую Ясмин, на сосредоточенного Филиппа с упавшей на лоб волнистой чёрной прядью, движения которого над барабанами тоже напоминали танец, на звёздное небо над ними обоими - и точно знала, что запомнит этот момент на всю жизнь. Потом в поле зрения к ней попал капитан, который тоже во все глаза смотрел на жену - и Аля вдруг осознала, что Ясмин танцует для него одного.
  Когда танец закончился, несколько секунд в кают-компании стояла тишина, а вслед за нею грохнули аплодисменты.
  - Хороша, чертовка! - вполголоса, но так, чтобы все услышали, проговорил Прохор Петрович.
  Ясмин, покачнувшись, шагнула к Роберту, он обнял её и поцеловал в губы.
  У Али перехватило дыхание. Она не ревновала, нет. Она всем сердцем верила, что именно такая женщина нужна Роберту - красивая, умная, талантливая. Но видеть, как он целует эту женщину, было выше её сил.
  Больше всего Але сейчас хотелось уйти, однако именно этого и не следовало делать, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Она отвела взгляд от танцпола, взяла первый попавшийся бокал фелисити и выпила его почти залпом, потом ещё один, и ещё. Индикатор на браслете замигал жёлтым. Благоразумие взяло верх, четвёртый бокал подряд Аля пить не стала.
  Все остальные, между тем, снова собрались на танцполе, к компании присоединился даже Филипп. Окно снова стало экраном, по которому побежали радужные волны. Аля поискала глазами капитана, не нашла - и вдруг совсем рядом услышала его голос:
  - Александрина, я смотрю, вы совсем не танцуете. Почему? Плохо перенесли взлёт?
  У Али душа ушла в пятки, но не отреагировать было нельзя, и она повернулась к нему.
  Роберт сидел боком на соседнем стуле, опираясь локтем о его спинку, и ждал ответа.
  - Нет, я просто... не люблю танцевать, - сказала Аля сквозь ком в горле. И добавила, желая быть любезной: - А перегрузок не замечаю вообще.
  - Очень удобное свойство, - усмехнулся Роберт. - Я тоже не замечаю. Говорят, это что-то генетическое.
  Он был так близко и глядел на неё так внимательно, что она едва могла соображать, поэтому новой реплики от неё не дождался. Хотел было встать, но передумал и снова заговорил сам:
  - Каждый раз, когда вас вижу, пытаюсь вспомнить, где я встречал вас раньше. Я правильно понял, вы с Ясей вместе учились?
  - Да, два первых курса... потом разошлись по разным факультетам.
  - О! - обрадовался капитан. - Значит, тогда и видел - когда читал вам ОТКП [общую теорию космических перелётов], - нахмурился, припоминая, и продолжил: - Точно! Вы прекрасно отвечали на экзамене, но нервничали так, будто вживили себе суфлёр, а он сломался в самый неподходящий момент.
  - Я всегда очень нервничала... на экзаменах.
  - Ну и напрасно, оно того не стоило!
  Капитан вдруг улыбнулся - не той вежливой улыбкой, какая была у него за завтраком, а по-мальчишески широко и открыто. Как улыбался в старых интервью, ещё до пережитой им драмы - только от глаз его тогда не разбегались морщинки. Умереть можно за такую улыбку, подумала Аля, а вслух не сумела произнести ни звука.
  Роберт, наконец, поднялся. Со словами:
  - Отдыхайте, Александрина! - прикоснулся ладонью к её плечу и убежал на танцпол.
  Прикосновение Алю доконало. Она вскочила, ощущая неприятную слабость в ногах - всё же перестаралась с веселящим напитком - и поспешила в коридор. В дверях её догнал Ди-Джей, твёрдо намеренный составить ей компанию.
  Действие фелисити, как и должно было быть, закончилось даже раньше, чем девушка дошла до каюты. Но взбудораженное состояние никуда не делось. Она попала на 'Гиацинт' ради того, чтобы только видеть капитана - к тому, чтобы общаться с ним по-свойски, она была не готова!
  В каюте Аля сразу нырнула под одеяло. Кот, который только этого и ждал, растянулся у неё под боком во всю свою огромную длину и вскоре уснул. Она же уснула лишь пару часов спустя, и снились ей танец Ясмин и улыбка Роберта.
  
  -7-
  Фоном для второй своей утренней пробежки на 'Гиацинте' Аля выбрала горы и море. Дорожка, по которой она бежала, казалась проложенной по узкому горному уступу. Справа над дорожкой нависала каменная стена, сквозь трещины в которой пробивались по-южному яркие растения. Слева далеко внизу простиралась необъятная морская гладь, золотая от восходящего солнца. Высоко над водой парили большие белые птицы. Пахло цветами и морем, Алины волосы трепал тёплый и влажный ветер, и ей казалось, что он оставляет солёный привкус на еë губах.
  Ди-Джей её сегодня не сопровождал - стоило ей проснуться, как он соскочил с койки, встал у двери каюты и посмотрел выразительно: 'Открывай!'. Аля, разумеется, открыла, и он немедленно усвистал по своим котовьим делам. Так что никто не путался у неё под ногами и не мешал свободному ходу мыслей. А мысли эти всё время возвращались к Роберту и Ясмин. Картинки предыдущего дня всплывали перед глазами вперемешку с картинками из далёкого прошлого, иные из которых были такими же яркими, как вчерашние.
  Ей вспомнился первый день еë студенчества, когда она впервые увидела Ясмин. Большинство однокурсников Аля знала уже давно - она пять лет проучилась с ними в университетском лицее. Ясмин была новенькой. На общее собрание перед началом занятий она пришла одной из последних и с порога объявила: 'Леди и джентльмены, позвольте представиться: меня зовут Ясмин Нежад-Шаян! Я дочь Данияра Зумратовича - если что, обращайтесь!' Данияр Зумратович Нежад-Шаян был бессменным ректором университета ЦИОКРа.
  Ясмин, конечно, поступила очень здраво, сразу расставив точки над 'i' и заодно предложив другим студентам свою протекцию. Они бы всë равно догадались, кто она такая - еë фамилия не оставляла места для сомнений, а о любви ректора к единственной дочери в ЦИОКРе ходили легенды. Но поступок Ясмин уменьшил количество пересудов за еë спиной, хотя совсем еë от них и не избавил.
  В первые недели все считали Ясмин 'блатной'. Говорили, что такой эффектной девушке самое место в каком-нибудь медиа-вузе, и раз она не там, значит, слишком глупа и избалована, чтобы куда-то поступить самостоятельно - вот и пришлось папе взять еë к себе под крыло. Но пересуды быстро затихли. Оказалось, ректорская дочка не только умница с талантом к математике, но ещë и замечательно работоспособная умница.
  Аля всегда восхищалась красотой и одарённостью Ясмин, но общалась с ней мало - в первые два года, пока они учились в общем потоке, Ясмин была ужасной зазнайкой, и это отпугивало. К концу обучения её манеры смягчились. Вряд ли она так уж сильно изменила своë отношение к людям - но она мечтала летать, а в ЦИОКРе не терпели высокомерия. Волей-неволей пришлось научиться держать себя в руках.
  Момент, когда Аля впервые увидела капитана, она лелеяла в памяти как один из самых дорогих моментов в еë не очень длинной пока двадцатичетырëхлетней жизни. Точнее, когда она впервые увидела капитана во плоти. Кто такой Роберт Маевский и как он выглядит, знали все - он был героем-космолëтчиком, лицом и символом Отряда Первопроходцев. Обаятельный, остроумный и энергичный, влюблëнный в космос и в свою опасную профессию, он нравился даже тем, кто не имел отношения к ЦИОКРу и кто считал, что человечеству в космосе делать нечего. Нравился он и Але - так, как во все времена юным девушкам нравятся известные личности.
  А потом Роберт попал в аварию, еле выжил в ней, получил тяжелейшие травмы, и летать ему запретили. Как только он встал на ноги, его пригласили работать в университет ЦИОКРа. Але, как и другим студентам, естественно, было известно о том, что с ним случилось, но от потрясения это еë не спасло. Слишком велик был контраст между жизнерадостным и жизнелюбивым молодым парнем с экрана, и сумрачным усталым мужчиной, который вошëл в аудиторию, хромая и стуча тростью, и сообщил, что он будет читать лекции по ОТКП. Роберт больше не улыбался, его высокий лоб изрéзали морщины, и на лице как будто окаменело выражение затаëнной боли.
  В тот день Аля с обжигающей смесью восхищения, сострадания и нежности думала только о Роберте. Назавтра тоже думала только о нëм. И когда увидела его в следующий раз, поняла, что пропала.
  Маевский оказался прекрасным преподавателем - спокойным, внимательным, увлечëнным, досконально знающим свой предмет. Вопреки ожиданиям многих, он не пытался мстить студентам за то, что они здоровы и им открыта вся Вселенная, а он теперь ковыляет по коридорам земного университета. О том, как ему трудно и горько, напоминали только едкие шуточки, которые он иногда отпускал в свой собственный адрес.
  Ни одной лекции и ни одного семинара по ОТКП Аля не пропустила. На экзамене, о котором вчера вспоминал Роберт, она не просто нервничала - она была близка к тому, чтобы рухнуть в обморок. Но всë закончилось хорошо. В следующие три года она лишь смотрела издали на объект своей пылкой любви и не решалась даже с ним здороваться.
  Ясмин тушеваться не стала. В отличие от Али, своего увлечения Робертом она не скрывала - но на втором курсе, пока он читал у них ОТКП, о еë чувствах знали только другие студенты. 'Маевский будет мой, вот увидите!' - сулила она в любой мало-мальски знакомой компании. Зато на следующий год роман Маевского с дочкой ректора обсуждал весь университет. Завершился роман роскошной свадьбой в орбитальном туристическом комплексе. Пару месяцев спустя Роберт, уже практически совсем здоровый, получил разрешение сесть за штурвал 'Гиацинта'. Поговаривали, что за капитана похлопотал его тесть, но Аля этим сплетням не верила.
  Пробежка, которой сегодня ничто не мешало, продлилась гораздо дольше запланированных десяти минут. Выключив иллюзию и сойдя с дорожки, Аля почувствовала, что державшаяся с вечера взвинченность наконец ушла. Завтракать в кают-компанию она прибежала одновременно с Филиппом, и они оказались последними.
  - Что ж, раз все в сборе и все мы сейчас члены одной команды, - проговорил капитан неожиданно напряжëнным тоном, когда они уселись, - я должен вам кое-что сообщить. Честно говоря, мы с Ясей, - он нежно посмотрел на жену, которая выглядела очень взволнованной, - предпочли бы сохранить это в секрете до окончания рейса. Но регламент ЦИОКРа, увы, таких секретов не приветствует...
  - Мой муж хочет сказать, что я беременна, - не выдержала долгого предисловия Ясмин. - Мы узнали об этом сегодня утром.
  Наступившую тишину разорвало короткое 'дзынь' - Анна Сергеевна уронила ложку.
  
  Продолжение следует...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"