Гор Олег : другие произведения.

Просветленные не ходят на работу (глава 8)

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава восьмая. "Голос пустоты".


Глава 8. Голос Пустоты

  
   Тот участок леса, где я сначала выкорчевал дерево, а затем рисовал колесо судьбы, стал для меня чем-то вроде дома.
   Времени я здесь проводил не меньше, а порой даже и больше, чем в лачуге, где ночевал. Знал всякий куст, и мог с закрытыми глазами найти дорогу до вата и вернуться обратно.
   Брат Пон навестил меня здесь, когда вечером изнурительно жаркого дня я трудился над бхавачакрой. На этот раз он дал знать, что приближается, нарочитым треском веток и топотом, а не стал возникать за плечом словно дружелюбное, но все равно жутковатое привидение.
   - Дело идет, - сказал он, оглядывая результат моих усилий.
   - До ближайшего дождя, - отозвался я с улыбкой.
   В этот момент я не расстроился бы, начнись ливень прямо сейчас.
   Дождался бы, когда он закончится, а затем без раздражения и жалоб возобновил бы работу.
   - Это точно, - брат Пон метнул на меня испытующий взгляд, а затем велел. - Выбери-ка дерево.
   - Опять корчевать? - спросил я, ощущая, как броня моего бесстрастия дает трещину.
   Монах нахмурился, и я торопливо указал на растение, которому не знал названия - невысокое, с волосатым стволом и листьями почти до самой земли, глянцевито-зелеными и яркими, несмотря на разгар сухого сезона.
   - Давай, как следует рассмотри его, - продолжал инструктировать меня брат Пон. - Каждую трещинку на коре, вздутие корня у основания, пук свежих ростков на вершине. Чтобы ты мог воспроизвести его в уме с закрытыми глазами.
   Поначалу у меня ничего не получалось, ускользали то одни детали, то другие. Подняв веки, я с легкой досадой замечал, что дерево выглядит вовсе не так, как я его представлял... эти два листа не пересекаются, а там вон торчит третий, который я упустил из виду, да и ствол не такой толстый.
   Только через три дня я смог выполнить задачу так, чтобы брат Пон остался доволен.
   - Отлично! - заявил он, когда я описал дерево, сидя к нему спиной и закрыв глаза. - Теперь ты должен смотреть на него до тех пор, пока не ощутишь себя растущим из земли существом, что взирает на некое странное создание с розовой нежной корой, подвижными корнями и без листьев.
   - Но как такое возможно? - я удивленно воззрился на монаха.
   - Думаешь, что нет? - он усмехнулся. - Многое из того, что ты делаешь сейчас, показалось бы тебе сказкой год или два назад. Ведь так?
   - Ну, да...
   - И ты уже знаешь, что мы - не более чем поток восприятия, гибкий, изменчивый. Трансформируй тебя таким образом, чтобы дерево, которое и так является частью тебя, сдвинулось с периферии осознания в центр.
   - Но как дерево может являться частью меня? - вопросил я в отчаянии.
   - Очень просто. Ведь я долго пытался доказать тебе, что нет никакого "ты". Помнишь?
   Мне оставалось лишь кивнуть.
   - Но так и дерева тоже нет! - продолжил брат Пон с самодовольным видом. - Существует лишь твое восприятие дерева...
   - И со всем остальным так?
   - Конечно. Нет "солнца", нет "человека", если человек, видящий солнце.
   - То есть вы хотите сказать, что все это на самом деле не реально, лишь иллюзия? - и я замахал руками, показывая, что имею в виду и джунгли, и Меконг, и ват, и даже Лаос на другом берегу.
   - На этот вопрос можно ответить и "да", и "нет", все зависит от точки зрения.
   Я почувствовал, что ото всех этих парадоксов ум у меня готов заехать за разум.
   Потерев лоб, я встал, подошел к дереву, которое созерцал, и потыкал в него пальцем.
   - Вот оно! Настоящее! Не иллюзия!
   - Ты ощутил не дерево, а лишь прикосновение, которое создали тактильное восприятие и его осознание. Глаза совместно с осознанием зрения формируют некий образ, но постичь сущность того, что на самом деле укрыто за этим образом, невозможно. Истинная реальность не поддается описанию, а то, что можно описать, не является реальностью.
   - Но ведь...
   - Погоди, - брат Пон остановил меня взмахом ладони. - Мы живем в мире образов. Создаем их сами, и по собственной же воле в них заворачиваемся и отдаем им власть над собой. Один из этих образов - дерево, другой - твое "я", якобы центр восприятия. Поменяй их местами!
   Я застыл, нервозно моргая.
   - Не думай, не пытайся понять, не дай уму поймать себя в эту ловушку. Действуй!
   - Но как?
   - Упорно и решительно, - и брат Пон кивком дал понять, что время разговоров закончилось, пора переходить к делу.
   Я уселся на место и безо всякой надежды уставился на дерево.
   Мысли крутились беспорядочно, точно майские жуки над зажженной лампой... идиотская затея, ничего из нее не выйдет... чем может видеть дерево, у него нет глаз... ничего себе образ, если с разбегу врезаться в него головой, то шишка получится не иллюзорной, а вполне реальной...
   Или только мое осознание шишки, связанные с ней боль и негативные эмоции?
   В этот момент я словно ухватился за некую ментальную нить, едва различимую, но прочную. Попытался двинуться туда, куда она ведет, и застыл, не в силах оторвать взгляда от дерева.
   Что-то не так было с моим зрением, очертания листьев расплывались перед глазами...
   - Очень хорошо, - сказал негромко брат Пон, все это время простоявший за моей спиной неподвижно, точно изваяние. - Продолжай в том же духе, пока не преуспеешь. Увидимся после заката.
   И он ушел.
   А я продолжал созерцать растение, и с моим восприятием творились странные вещи. На короткие моменты я полностью утрачивал тактильные ощущения, затем они возвращались, но не такие как ранее, и в чем разница, я осознать не мог, поскольку ум слушался меня ничуть не лучше, чем тело или зрение.
   А затем концентрацию мою нарушил мерзкий шепот, и с болезненной резкостью я вышел из транса.
   Передо мной в зеленом полумраке джунглей сияло нечто вроде звездного скопления. Мерцающие разноцветные огоньки все набирали и набирали яркость, пока не заболели глаза.
   Я опустил веки, но это не помогло, заслонился рукой, но пламенеющий рисунок отпечатался на коже.
   Бормотание оглушало, казалось, что невидимка за моим плечом торопится рассказать мне смешную историю, и от спешки у него колоссальные проблемы с дикцией. Ужас накатывал волнами, меня трясло несмотря на то, что под сводами царила раскаленная духота.
   - Нет! Заткнись! - заорал я, и не услышал собственного голоса.
   А затем поднялся и, не разбирая дороги, натыкаясь на деревья, заковылял в сторону Тхам Пу.
  
   - Это вы меня до этого довели! - заявил я в лицо брату Пону. - Я схожу с ума!
   - Стой, погоди! - сказал он так же возбужденно. - Это же просто великолепно! Сбегай с него, а не сходи!
   Я замер, сбитый с толку - ждал совсем иной реакции.
   - Ну! Быстрее! Не тяни время! - продолжал подначивать монах. - Пользуйся ей! Такая возможность может больше не представиться!
   - Но... это... ну, я не хотел... оно само... - забормотал я.
   - Ну, это другое дело, - брат Пон покачал головой. - Присаживайся, и рассказывай. Теперь, когда ты немного успокоился, хоть сможешь все объяснить толком.
   Услышав о моих галлюцинациях, он лишь пожал плечами.
   - Обычное дело, - сказал он. - Интенсивная медитация иногда приводит к такому. Драгоценные камни, звезды, жемчужины или еще что-то подобное - это видение имеет еще меньше смысла, чем гора Меру, явившаяся тебе в самом начале.
   - Меру? - я вспомнил грандиозную вершину, укрытую снегами.
   - Ну да, обиталище всемогущих богов, сияющая пуповина мира, ось мироздания и все такое... Шепот же, который ты слышишь - это голос Пустоты, и это очень хорошо, что ты стал его различать.
   - Хорошо? Но он сводит меня с ума!
   - Опять же, это бывает далеко не у всех. Я ни с чем таким никогда не сталкивался. Мой наставник же рассказывал, что несколько месяцев не мог нормально спать из-за него.
   - И что делать? - поинтересовался я.
   Брат Пон вновь пожал плечами:
   - А ничего, просто выждать, оно пройдет само. И когда накатывает - потерпи. Не обращай внимания, прими как неизбежный побочный эффект того, чем ты сейчас занимаешься.
   Я вздохнул с облегчением:
   - А что за Пустота, о которой вы все время говорите?
   - Это всего лишь условное имя, данное тому, что на самом деле нельзя описать, - лицо монаха украсила мягкая улыбка. - Только в отличие от личности, она существует. Честно говоря, лишь Пустота и существует, прячась за всеми феноменами видимого мира, за теми образами, которыми оперирует наше восприятие.
   Я нахмурился, пытаясь вообразить, что всюду, за небом, под землей, за деревьями, даже в теле моего собеседника, в стволах деревьев и в стенах вата кроется алчная бездна. Отвернись на миг, расслабься, и она набросится на тебя, чтобы проглотить, не разжевывая.
   - Твое воображение слишком живое, - тут брат Пон рассмеялся, и даже хлопнул себя ладонями по коленям. - Санскритское слово "шуньята" не имеет тех негативных оттенков, что несет английское "emptiness", это потенциал, содержание, настоящесть... Любые слова на самом деле лишь маскируют истину, и в данном случае это особенно заметно. Ее можно было с таким же основанием назвать Полнотой, но древние сделали другой выбор.
   - Древние, а кто они были? И ваш наставник? - посыпал я вопросами, надеясь, что монах, явно пребывающий в хорошем настроении, расскажет мне хоть что-нибудь о своем прошлом.
   Обычно он на эту тему глухо молчал, а на вопросы реагировал лишь улыбкой.
   - Все они были людьми, а потом взяли и умерли, - непреклонно заявил брат Пон. - Интерес твой не имеет смысла...
   - А какой смысл имеет то, чем я тут занимаюсь? - с вызовом поинтересовался я. - Зачем все это? Медитации, сидение в лесной глуши? Ради Пустоты, которая Полнота? Избавления от моих проблем? Так я о них уже и не вспоминаю, зато обзавелся другими!
   Монах некоторое время смотрел на меня, точно раздумывая - отвечать или нет.
   - Да, ты в данный момент похож на обезьяну, что оказалась среди людей и научилась ходить прямо, - сказал он, наконец. - Ковыляя, неуклюже, но выучилась. Только стоит ей вернуться к своим, она мигом опустится на четвереньки - так привычнее, да и все вокруг так ходят. Не обижайся, это всего лишь образ, а не попытка оскорбить.
   Умом-то я это понимал, но все равно испытал, пусть всего и на несколько мгновений, смутное раздражение.
   Вновь брат Пон заговорил, только когда я сумел отстраниться от этой эмоции.
   - Люди, в силу приверженности аффектам, по причине невежества, алчности и ненависти склонны обзаводиться всяким хламом: представлениями о себе, мире и жизни, ценностями, чертами характера, комплексами и страхами, целями и идеалами. Подобным образом они перегружают свой поток восприятия, заключают его в жесткие рамки, лишают себя свободы. Отделяют себя от пустотной реальности фальшивой полнотой. Надеюсь, это тебе понятно?
   Я кивнул.
   - Жизнь среднего человека напоминает существование в клетке, выстроенной им самим. Он видит лишь то, что предписал себе видеть, думает о том, о чем разрешил себе думать. Ходит по дорогам, по которым ходил всегда и будет ходить до самой смерти. Подобное существование, конечно, имеет смысл, но лишь потенциальный.
   Новая пауза, чтобы я смог усвоить сказанное.
   - Наша работа нацелена на то, чтобы очистить тебя от всего этого хлама, сбросить за борт лишний груз, чтобы лодка твоего сознания стала легкой, даже невесомой. Воцарившаяся в ней пустота даст тебе возможность двигаться куда угодно, воспринимать чудеса, о которых ты и не подозреваешь... Подарит истинную свободу, легкость, счастье. Разрушит клетку, наконец.
   - Но как же нирвана? - сказал я. - Ведь я где-то читал, что это значит "угасание"... Думал, что это прекращение жизни, полное ничто...
   - Именно что угасание, - согласился брат Пон. - Только низменных аффектов. Помнишь, в один из первых дней здесь тебе показалось, что я хочу тебя убить?
   - Ну да, было такое, - признал я со стыдом.
   - Так вот это правда. Хочу, - признал он драматическим шепотом. - Точнее должен. Желания в моем случае не имеют места. Только убить я обязан твое представление о себе. Твою личность, фальшивую яркую картинку.
   Я вздохнул с облегчением.
   - Так что нирвана - это другой способ восприятия, куда более интересный и живой, чем тот, к которому ты привык. И опять же - это только имя того, что нельзя описать. Любые попытки сделать это лишь собьют тебя с толку...
  
   К созерцанию дерева я вернулся тем же вечером.
   И когда голос Пустоты вновь зазвучал в моих ушах, а поле зрения украсила россыпь сверкающих точек, я не стал паниковать, а спокойно подождал, пока видение не оставит меня в покое. На это, правда, ушел не один час, и какого-то результата от медитации я не добился.
   Но продолжил ее следующим утром, еще до восхода солнца.
   Почти тут же ощутил знакомое онемение, кожа рук и ног словно превратилась в кору. В один момент я даже испугался, что это произошло на самом деле, и поднял ладонь к лицу, чтобы убедиться, что с ней все как обычно.
   Но пальцы, ногти и все прочее оказалось на месте.
   Я опять скользнул в транс, сосредоточил все внимание, что у меня было, на длинных глянцевитых листьях, на шершавом стволе, по которому бегали мелкие ярко-красные жучки, на выпиравших из земли корнях, похожих на белесые щупальца. Постепенно начали исчезать объекты, которые я воспринимал теми или иными органами чувств, сгинули джунгли, кочка под правой ягодицей, зуд в районе правой лопатки, мысли о вчерашнем разговоре с братом Поном.
   Равномерное колыхание, сотрясшее тело, напомнило мне о днях, которые я провел на яхте друга...
   Вот только откуда сейчас взяться качке?! Я же на суше!
   И потом я сообразил, что переживаю то, что ощущает дерево, которое слегка покачивает ветром! Осознание этого не нарушило моего транса, я по-прежнему видел только дерево и колебался вместе с ним, и по коже моей бежала та же рябь, что и по негустой кроне.
   Потоки воздуха я воспринимал не так, как это делает человек, они проникали в меня, сотрясали то, что я назвал бы руками и ногами, если бы эти предметы не были такими легкими.
   Щекотка в районе живота и спины, точно кожу трогают сотни крохотных лапок.
   Жуки?
   Возникло желание опустить голову, посмотреть, кто там ползает по мне, но я не смог. Позвоночник словно одеревенел, его фрагменты срослись, образовав единое целое от макушки до копчика.
   Я попытался шевельнуться, и обнаружил, что смутно, как в тумане, вижу перед собой некий объект.
   Сверху короткая поросль, такой же покрыты худосочные, опускающиеся вниз ветки. Кора местами отслаивается, и под ней виднеется другая, намного более тонкая, такая уязвимая на вид.
   Выросты и впадины странного вида, и в двух дырках наблюдается шевеление.
   Шок ударил меня точно огромная строительная баба вроде тех, которыми забивают сваи. Как молния сверкнуло осознание того, что объект передо мной - это я сам, облаченный в монашескую одежду, сидящий со скрещенными ногами и руками на коленях.
   В следующий момент я вновь был самим собой, жадно хватал воздух ртом и ощупывал себя.
   Невероятно! У меня получилось!
   На какие-то мгновения я сумел стать деревом, взглянуть на себя его глазами!
   Теперь я смотрел на растение, ставшее объектом моего созерцания, совсем по-иному. Неужели оно и вправду обладает чем-то вроде разума и каким-то образом воспринимает окружающий мир?
   Или прав брат Пон - это лишь образ, порожденный моим восприятием?
   Но тогда я способен таким же образом переместить свое сознание в любой другой предмет?
   - Да, так оно и есть, - подтвердил монах, когда после ужина я поделился с ним догадкой. - Интересно было бы посмотреть на человека глазами, скажем, тигра или слона. Только попробуй, заставь того или другого стоять перед тобой неподвижно часами?
   - Но если бы это удалось, то я и вправду бы стал зверем? - спросил я, думая, что легенды об оборотнях, ходящие по всему миру, наверняка имеют под собой основание.
   - Ты стал бы образом зверя, - поправил меня брат Пон. - Оставшись человеком. Только подобные развлечения сами по себе опасны и даже вредны, увлекшись ими, можно легко сбиться с дороги.
   Но медитацию с деревом он сказал продолжать.
   На следующий день я вознамерился повторить свой успех, но ничего не вышло. Потом два дня мне оказалось не до того, на третий я вновь, несмотря на все усилия, потерпел неудачу.
   В процессе я начинал чувствовать онемение, все, кроме "моего" дерева, исчезало из поля моего зрения. Но дальше я не мог продвинуться, хотя воображал, как у меня растут корни, как они качают из почвы влагу и та холодными щекочущими потоками расползается по длинному стройному телу.
   Наконец после чудовищного усилия наступил прорыв, я вновь увидел себя сидящим на земле. Вот только после этого вернулся к обычному восприятию, чувствуя опустошающую слабость, такую, что едва сумел подняться, а по дороге до вата дважды останавливался, чтобы передохнуть.
   - Упражнение потеряло для тебя смысл, - сказал брат Пон в ответ на мои жалобы.
   - Но почему вы не приказали мне его закончить?! - возмутился я.
   - А ты бы послушался? - на его круглой физиономии заиграла озорная, совершенно мальчишеская улыбка.
   - Ну... - я отвел глаза.
   Мне настолько понравилось испытанное в первый раз, что я бы наверняка попробовал еще, несмотря на запрет.
   - Возникла привязанность, - продолжил брат Пон. - Самая обычная зависимость. При этом совершенно не важно, что объектом ее является не алкоголь или дорогие вещи, а медитационная практика. И устранить эту зависимость можно точно так же, как и прочие, с помощью твоего собственного осознавания.
   - Но ведь чем больше - тем лучше...
   - Выкини эту глупость из головы немедленно! - монах погрозил мне пальцем. - Пять минут правильного усилия превосходят десять часов бессмысленного напряжения. Исходом любого упражнения, не промежуточным итогом, а окончательным, должны быть радость и легкость... Если ты ощущаешь нечто иное, утомление, раздражение, напряжение, то значит, делаешь что-то не то или не так. Нужно немедленно остановиться. Осмотреться, и что-то изменить...
  

Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"