Аннотация: А лайнер "Стожок" про себя ухмылялся и был счастлив своею судьбой. Ведь не каждой копне приходит счастье перед тем, как быть съеденой животными, побывать лайнером ЛЮБВИ! Он покорно потихоньку покачивался в такт любовных движений членов своего экипожа и плыл малой скоростью, в направлении известном только Эльбе. И только стожок и река разделяли их радость и любовь. А молодым вообще не было ни до кого никакого дела. Они спали, креко прижавшись друг к другу.
17221.Лайнер "Стожок".
После успешного окончания военного училища, молоденький лейтенант Гоша получил направление на службу в один из гарнизонов Западной Группы Войск, или как их называли для удобства сокращённо - ЗГВ. Гарнизон располагался в одном из небольших городков Восточной Германии на берегу сказочной реки Эльбы. Служба проходила интересно, правда, развлечений было маловато. Вообще-то, их было достаточно, но за територией гарнизона. А туда выходить самому, без разрешения замполита, было запрещено. Исключением были только выходные дни, да и то, рядом с гарнизоном. Впрочем, городок был маленький, и особенно в нём не разгуляешся.
Сегодня, как раз и был тот выходной день, когда в гарнизонном клубе будут танцы. Гоша стоял против зеркала во весь рост и придирчиво рассматривал в нём своё отражение. Из зеркальной поверхности на него смотрел, молодой человек выше среднего роста с фигурой гимнаста, или вернее сказать, атлетического сложения, но без грубых рельефов мышц, которые иногда даже искажают внешность мужчины. Симпатичное, слегка наивное лицо, ещё необременённое морщинами семейных и житейских неурядиц. Яркие, живые глаза излучали столько задора, что были способны зажечь огнём и увлечь любую девушку. Своей внешностью он остался доволен. До красавца-актёра ему, правда, было далековато. Но на его стройной фигуре, без признаков лишнего ожирения, девушки часто останавливали свой заинтересованный взгляд. Бывало даже, что и засматривались.
В общем, он был таким, каким и должен быть двадцатидвухлетний лейтенант, которого cчастливая судьба забросила, сразу же после окончания военного училища, служить за границу. Хотя могла бы зашвырнуть куда-нибудь в Читинскую область. Или, например, в Кушку - эту самую южную и жаркую точку. Но в принципе, в его возрасте, да ещё и круто разбавленном романтикой, ему было всё равно, где служить и красоваться новенькими погонами, на которые он постоянно искоса поглядывал.
Обычно молодые выпускники даже гордятся тем, что их направляют служить в самые дальние точки с суровыми климатическими условиями. Как же - добиться всего самостоятельно, преодолеть все трудности! Главное - пройти школу мужества молодого офицера. Это потом, уже в предпенсионном возрасте, они станут поспокойнее и будут подискивать себе местечко там, где климат потеплее. Ну, раз это будет потом, то и говорить об этом сейчас нечего. А сегодня у него намечался особенный вечер.
Жизнь приятна сама по себе - живи и радуйся. Но сегодня такое пристальное внимание к своей внешности было вызвано тем, что в его мыслях уже давно поселилась девушка. И ни какая-то "любая", а конкретно та, при воспоминании о которой, у него сладко сжималось сердце. Гоше очень хотелось бы ей понравиться. Кстати, в этот вечер, это и было его главной задачей
Длительное время он упорно добивался её внимания. На его взгляд, это была самая красивая девушка. Звали её - Габриэллы, или как её называли все посетители - Габи. Она работала официанткой в кафе, расположенном, как раз напротив их гарнизона. Но, вот беда! Командование, в лице командира политчасти капитана Зуева, неоднократно намекало, особенно, молодым и не женатым офицерам, о нежелательности тесного контакта с местным населением - в частности, с девушками. А с другой стороны, по праздникам, в их маленьком городке постоянно устраивали встречи с местным населением в гарнизонном клубе. Это, так называемое, местное население, состояло, в основном, из девушек из медицинского училища, которое находилось рядом с территорией части. На этих вечерах, кроме нудных лекций о международном положении, были ещё и долгожданные танцы. Гоша, да и все молодые офицеры, не очень-то утруждали себя мыслями, как бы танцы не перешли на "плотный контакт" с девушками. Они, наоборот, всячески способствовали этому и с нетерпением всегда ожидали эти долгожданные и многообещающие вечера. По своей молодости, они совсем не хотели воспринимать наставлений политработника части.
* * *
По традиции, как и положено, бал открыл командир гарнизона. На первый тур вальса он пригласил, как всегда, пышногрудую жену мэра. В свою очередь, мэр, с масляной улыбочкой, довольствовался щупленькой женой командира. За ними начинала разбирать себе, ещё заранее присмотренные пары, вся офицерская братия.
Друзья пригласили Гошу перед танцами для храбрости принять аперитив. Пить ему совсем не хотелось, да и не увлекался он ещё спиртным. Но друзья, уже отслужившие по целому году, убедили его в том, что от настоящего офицера должно исходить, кроме запаха "Шипра", ещё и лёгкое амбре "Столичной".
Они уединились в какой-то каморке, заваленной старыми афишами и плакатами. Освободили место на столе от засохших кистей и старых банок из-под красок. Разлили водку по стаканам и выпили.
- Не хуже, чем в кафе, - закусывая бутербродом, сказал Коля.
- И даже лучше, - подтвердил Саша, раскуривая папиросу, - нет никакого надзора, спокойно. Никто не мешает.
- Вот только Габи с пивком не хватает, - уточнил Коля, - сейчас бы по кружечке холодненького пивка.
При упоминании имени его пассии, Гоша почувствовал жар в груди. Его лицо, ещё почти не знавшее бритвы, стало красным, как помидор.
- Земеля, что с тобой? Ты чего так покраснел? - удивился Коля.
- Ты что, не знаешь? Она же ему нравится, - вмешался Саша.
- Кто, Габи? Так что же ты тут стоишь? На неё уже давно положил глаз этот прикомандированный.
- Кто такой? - срывающимся голосом спросил Гоша.
- Ну, этот капитан, который явился в гарнизон для проверки материальной части. Я его уже два раза видел в кафе, всё крутился там возле неё. А сейчас он уже, наверняка, с ней танцует. Беги спасай ситуацию.
Гоша сорвался с места и, как ужаленный, побежал в зал. Как только он скрылся за дверью, друзья расхохотались:
- Теперь нам больше достанется, - сказал Коля, разливая водку по стаканам.
* * *
В зале вечер шёл своим ходом. Солдаты музыкального взвода, с важностью, раздувая щёки, дули в трубы, не сводя напряжённого взгляда от листков с нотами. Гоша забежал в зал и начал искать глазами свою пассию. Как ни странно, но Габи не танцевала. Она стояла в сторонке со своими подругами и, как показалось Гоше, кого-то высматривала в зале. Он облегчённо вздохнул. Музыканты доиграли мелодию до конца и ушли на перекур.
Впервые Гоша увидел Габриэллу в кафе, но там он не решился подойти к ней и заговорить. Во первых, где это вы видели таких храбрых, которые могут вот так, запросто, подойти к девушке, которая очень нравится, да ещё и заговорить с ней? Может быть, где-то и есть такие, но Гоша к этим салонным львам не принадлежал. Второе, что его останавливало, это проблема с немецким языком. Правда, немного он мог говорить. Сначала в подготовительном училище, а потом в Высшем командном - Гоша получил сносные знания языка, но было мало практики и поэтому он не смог его развить должным образом. Позже он услышал в кафе, как она, почти, свободно говорит по-русски, правда, с сильным акцентом. Гоша очень обрадовался и это открытие обнадёжило его на скорое знакомство с Габи.
Однажды, ему всё же удалось поговорить с ней в кафе. После этой короткой беседы он долго ворочался ночью в койке. Его молодое и пылкое воображение развилось с такой бурной фантазией, что он даже не мог уснуть. Мечта о следующей встрече с Габи, прямо, преследовала его. Через два дня Гоша забежал в кафе и, бледнея от своего отважного поступка, пригласил её на танцы в гарнизонный клуб. И вот сегодня он с нетерпением ожидал встречи с ней. Всё складывалось удачно. Он даже подготовил интересную тему, чтобы развлечь её. На всякий случай купил в гарнизонном магазине маленькую плоскую бутылочку коньяка. От опытных в этом деле офицеров он слышал, что без этого никак нельзя. Почему нельзя - ему было не понятно. Но раз старшие говорят, значит надо слушать. В общем, не помешает. И вот, надо же, узнал от друзей о неожиданном сопернике. "Принесла же его нелёгкая", - с огорчением подумал Гоша.
Музыканты отдохнули и заняли свои места. Гоша увидел, как в зал вошёл командировочный в сопровождении интенданта материальной части. По их лицам и весёлому разговору было видно, что аперитив они приняли уже солидный. Гоша, вспомнил занятия по стратегии и тактике, где им приводили в пример слова Суворова, произнесенные перед штурмом крепости Измаил: "Братцы, в нашем деле главное - быстрота и натиск!" Это придало ему храбрости и подстегнуло к решительным действиям. Гоша рванул туда, где стояла Габи с подружками. Он не стал терять времени на вступительную часть и сразу же пригласил её на танец. Она удивлённо посмотрела на него, а потом спросила с лукавой улыбочкой:
- А как мы будем танцевать, если ещё нет мюзик?
- Я ангажирую Вас на танец, - выкрутился Гоша, вспомнив уроки бальных танцев в подготовительном училище.
Искоса он поглядывал на капитана. Ему показалось, что командировочный пристально осматривает зал, вроде кого-то ищет. "Как же я во время вспомнил фразу великого генералиссимуса", - успел подумать Гоша, тщательно загораживая собой Габи, от хищного взгляда коммандировочного.
Заиграл оркестр. Он вышел с Габи в круг и тут командировочный их увидел. Вернее, увидел Габи, до Гоши ему не было дела. Ситуация сложилась угрожающая. Гоша почувствовал у себя на затылке дыхание соперника. "Надо срочно уводить её отсюда", - подумал он.
- Почему бы нам ни пойти, прогуляться по воздуху? - спросил он первое, что пришло в голову. - Что-то здесь очень душно, Вам не кажется?
Как ни странно, девушка с готовностью согласилась.
* * *
Габи уже давно приглянулся этот симпатичный лейтенант. Она обратила внимание, что он всё время смотрит на неё. Но когда их взгляды случайно встречались, он краснел, вроде его поймали на чем-то нехорошем. Однажды они даже поговорили несколько минут. Был какой-то небольшой разговор, типа "как вас зовут, и где вы живёте". После этого она его долго вспоминала и вот, вчера, он пригласил её на танцы в гарнизонный клуб. Он даже не поинтересовался, может она прийти или нет. Но почему-то даже после такой короткой беседы что-то тянуло её к нему. Ради этого ей пришлось поменяться с подругой сменами. Она прекрасно знала, что ничего серьёзного в их отношениях произойти не может. Но кто об этом задумывается в такие годы? Её отец работал в мерии переводчиком и она немного могла говорить по русски. В школе у них тоже были уроки русского языка. В кафе, где она работала, частыми посетителями были русские офицеры. При общении с ними она тоже получала какую-то практику.
Габи совсем не удивилась его предложению удрать с вечера. Какие там танцы, если у них есть возможность уединиться где-нибудь в парке!
- Только я должна сказать своих подруг. Вы будете ожидайте меня на выход.
От такой приятной неожиданности, что она сразу согласилась, Гоша обалдел и только кивнул головой. У него опять разыгралась фантазия, как тогда ночью в казарме. Его даже в жар бросило. Через несколько минут она вышла на крыльцо клуба и они пошли на луг, где протекала величественная Эльба. На берегу, как стадо овец, были разбросаны копны сена. Весна в этом году была ранней. Эльба начала выходить из берегов и потихоньку подкрадывалась к лугам. Они шли вдоль берега, держась за руки. Гоша уже успел рассказать ей заранее подготовленную тему. Что-то там ещё придумал, но чувствовал, что пора переходить к главному. Но вот беда! Он не знал, как это сделать! Габи, как бы поняв его неопытность и нерешительность, взяла инициативу на себя:
- Майн шатц, у меня уже ноги болят. Идём, где-нибудь будем сидеть.
Гоша окинул взглядом местность, но ничего подходящего не нашёл. И тут у него возникла грандиозная мысль:
- Идём к стожку и там, под ним посидим.
- Это есть хорошая идея, - поддержала его Габи. - У меня даже имеются в сумке бутерброды. Мы можем там немножко ужинать.
- А у меня, к твоим бутербродам есть коньяк, - обрадованно сказал он и торжественно вытащил бутылочку.
"Пригодилась, всё-таки! - подумал он. - Вот что значит прислушиваться к совету старших".
- Тогда у нас сегодня будет настоящий пикник. Идём к этому, как это будет по-русски...
- Стожок, копна, - подсказал Гоша.
- ... стожок. Сядем возле стожок и будем пировать с видом на Эльба.
Они направились к стожку, который был расположен ближе всех к берегу реки. Не успели они пройти и десяти метров, как Габи заявила:
- Майн шатц, у меня, почему-то ноги стали мокрый.
Гоша почувствовал, что у него под сапогами тоже что-то начало чавкать. Недолго думая, он подхватил барышню на руки и, не обращая внимания на дополнительную тяжесть, упорно понёс её к цели. От двойной нагрузки его сапоги начали проваливаться в траве по щиколотку. Но на такую ерунду он не обращал внимания. Какая трава, если Габи прижалась к нему всем своим горячим телом, окутывая его запахом желанной женщины! Даже через плотное сукно шинели он чувствовал её тугую грудь, а её полные ноги приятным грузом лежали у него на руках?! Он даже не чувствовал усталости. По сравнению с марш-броском с полной выкладкой, это была ерунда. Ближе к стожку, его сапоги перестали чавкать, а возле него было даже сухо. Там они и расположились, удобно облокотившись спинами к стожку, завернувшись в шинель.
* * *
Гоша даже представить себе не мог, до чего же вкусно было пить коньяк, закусывая жаркими поцелуями. О бутербродах они даже забыли. А может быть, именно поэтому так было намного вкуснее? Перед ними расстилалась почти безбрежная от разлива Эльба. Гоша чувствовал рядом с собой молодое, жаждущее тело женщины и у него даже голова закружилась. И хотя такое состояние было с ним впервые, он совсем не задумывался, как ЭТО делать. Природа сама подскажет.
- Милый, майн шатц, мне кажется, нам пора отсюда уходить. Здесь стало очень сыро. Впрочем, мы можем подняться на ...этот, как это, я опять забыла...
- Стожок, - подсказал Гоша.
Гоша, не без сожаления оторвал себя от желанной. Он поднялся и начал думать, как им забраться наверх на стожок. Обойдя вокруг него, он обратил внимание, что тот был обвязанный какой-то верёвкой. Внизу она была привязана к колышкам, забитыми в землю. "Ясно, - подумал Гоша, - сделано так специально, чтобы ветром не раздуло сено по всему лугу". Сейчас ветра не было, и Гоша решил отсоединить верёвку, чтобы забраться наверх. С её помощью он быстро забрался наверх и гордо стоял на нём, как альпинист на покорённой вершине Памира:
- Теперь, давай ты поднимайся, - крикнул он сверху.
Габриэлла взялась за верёвку и даже сделала два перехвата. Но на третьем она зависла, болтая полными ногами в воздухе, не в силах дальше подняться.
- Майн шатц, я совсем не могу давай. Я не есть такая сильная и спортивная, как ты! - кричала она снизу.
Что было делать? Ведь счастье было уже так близко!
- Сейчас я тебе помогу.
Гоша спустился вниз, потеряв по пути фуражку. "А, - махнул он рукой, - потом найдуу".
- Ты перехватывайся руками за верёвку, а я буду тебя подсаживать снизу, - попытался он ей обьяснить.
Габи опять взялась за верёвку. Гоша с натугой помогал ей снизу. Вот где пригодились его ежедневные занятия спортом! Габи уже забралась почти до половины высоты стожка и стояла у него на погонах, нервно перебирая полными ногами. А что надо делать дальше, Гоша не знал. Он чувствовал, что так долго просто не выдержит. Идея пришла внезапно: "Надо ей там как-нибудь закрепиться, а я полезу наверх и буду её сверху тащить" - подумал он.
По своему замыслу план был неплохой. Он хотел поделиться с ней своим грандиозным планом о том, что ей делать дальше, и поднял голову вверх. Но, она у него закружилась от зрелища, которое он увидел. Даже его необузданная ночная фантазия не могла вообразить то, что было у Габриэлы скрыто юбкой! Вдруг, её ноги заскользили у него по плечам и она с бабьим визгом грохнулась на него, накрыв его с головой своей широкой юбкой.
- Ну, вот! - огорчённо сказал Гоша из-под юбки, - теперь надо начинать всё сначала.
- Нет! - донёсся до него голос Габи. - Мы не будем начинать всё сначала. Мы будем продолжать и заканчивать здесь.
Ну, а мы будем скромнее и дадим возможность молодым совершить ЭТО, что их уже так давно мучило, и что должно быть неизбежным.
Отдыхать им долго не пришлось. Опять стало сыро. Они решили возобновить попытку подъёма Габи на стожок, тем более, что у Гоши возникла новая, по своему замыслу, грандиозна идея. Он вытащил из земли колышки, привязал их верёвочками с одной стороны к портупее, а с другой - к ремню. Получился настоящий шторм-трап, этакая лесенка, как в цирке. Как ни странно, но на этот раз попытка увенчалась успехом и Габриэлла гордо восседала рядом с ним на вершине стожка, разбросав по сторонам ноги, как на верблюде.
На радостях, что добились своего и, в конце-концов, забрались на покорённую с таким трудом вершину, они ещё раз повторили то, что им обоим так понравилось. Уставшие и довольные, они крепко прижались друг к другу, укрылись шинелью, пригрелись и крепко уснули.
* * *
По своей армейской привычке, Гоша проснулся в шесть ноль ноль. Он поднял голову и удивлённо вертел головой, ничего не понимая. Вокруг было сплошная вода. Где-то вдали, в тумане, просматривался берег. Проснулась и Габриэлла:
- Майн шатц, иди ко мне, - призывно раскинула она руки, обдавая его возбуждающим запахом женского тепла.
- Погоди, - буркнул Гоша. - Не до тебя.
Она что-то сказала неодобрительно и обиженно перевернулась на другой бок. Стожок тут же угрожающе накренился на её сторону. Гоша испуганно схватил её за руки и вернул её на место. Стожок опять выровнялся.
- Что-то мне подсказывает, - изрекла Габи, - что мы можем лежать только друг на друг. Ну иди же сюда скорей, - нетерпеливо позвала она его.
- Габи, как ты думаешь, где здесь ближайший порт? - не обращая внимания на её просьбу, спросил Гоша.
Он уже пришёл в себя и понял в чём дело. Верёвочка-то была там не зря. Умный бауэр знал, что делает. Она не только удерживала стожок от ветра, но ещё и служила, как якорная цепь. Колышки - как якоря удерживали стожок. А так... Уровень воды в реке поднялся и стожок, по закону Архимеда, всплыл и пустился в свободное плавание с двумя пассажирами на борту.
- Какой порт, милый?
- Ближайший. Понимаешь, как бы тебе это сказать. Вода в Эльбе поднялась и наш стожок превратился в маленький семейный кораблик. И вот теперь мы плывём, но не известно, куда? Как ты думаешь, далеко ещё до моря?
Габриэлла посмотрела вокруг. Глаза её расширились и, она неожиданно, с воссторгом закричала:
- Я так давно мечтала круиз!
- Какой круиз? Мне сегодня надо на службу, а тебе на работу.
- Я сегодня есть фрай, не надо работать.
- А мне надо быть в части к девяти часам.
- Тогда я тебя буду кормить до служба, как настоящая жена.
Что было делать? "А, пропади оно всё пропадом, - обречённо подумал Гоша. - семь бед, один ответ". Габи развернула пакет со вчерашними бутербродами. Как ни странно, но даже осталось половина бутылочки коньяка. Вчера было не до него. От нахлынувших на Гошу романтических чувств, он торжественно произнёс:
- Мы будем завтракать на открытой палубе и будем любоваться пейзажами.
- Да! - с воссторгом крикнула Габриэлла, - у нас будет парти на борту лайнер, который мы назовём "Стожок"! - торжественно добавила Габи.
После завтрака их разморило и они опять забрались под шинель. На стожке было мягко и уютно.
- Майн шатц, я хочу ещё немножко "давай" на открытой палуба нашего лайнер.
А лайнер "Стожок" про себя ухмылялся и был счастлив своею судьбой. Ведь не каждой копне приходит счастье перед тем, как быть съеденой животными, побывать лайнером ЛЮБВИ! Он покорно потихоньку покачивался в такт любовных движений членов своего экипожа и плыл малой скоростью, в направлении известном только Эльбе. И только стожок и река разделяли их радость и любовь. А молодым вообще не было ни до кого никакого дела. Прижавшись друг к другу, они крепко спали.
* * *
Разбудил их какой-то толчок и шум мотора Гоша вылез из-под шинели и увидел катер. На носу его стоял какой-то бородатый мужчина в толстом свитере и в подозрительно знакомой офицерской фуражке на голове. С помощью багра он удерживал их стожок возле катера. Гоша, как и положено офицеру, а в данном случае, и как капитану плавучего средства, быстро натянул галифе и сапоги и привёл себя в порядок. Габриэлла тоже закопошилась под шинелью, одевая на себя всё то, что вчера, да и сегодня, после завтрака, было лишним. Гоша поздоровался с бородачом и вежливо поинтересовался, какая это страна. Удивлению бородача не было предела. Он не мог себе представить, как мог русский офицер оказаться на копне? Но тут, наконец-то Габриэлла вылезла из-под шинели, отряхивая из волос сено и до него дошло. Наверное, в своей молодости у него бывало ещё и похлеще. От этой мысли он даже заулыбался. Он с пониманием отнёсся к Гоше и предложил ему выпить коньяк из точно такой же бутылочки. Габриэлла осмотрелась вокруг и радостно заговорила с бородачом, показывая рукой на берег. Из её возбуждённой тирады Гоша понял только то, что на своём стожке они не отплыли, а наоборот, приблизились к территории гарнизона. Он находился совсем рядом. С помощью бородача, как оказалось бакенщика, они переправились на катер. Тот сразу же предложил им горячий кофе. От выпивки Гоша отказался, ссылаясь на службу. Зато Габи налила себе в чашку с кофе двойную дозу. Самым удивительным было то, что нашлась Гошина фуражка. Как объяснил бородач, она дрейфовала рядом со стожком, боясь остаться без хозяина. Там он её и выловил.
* * *
Возвращение Гоши в часть нельзя было назвать праздником. С минуты на минуту командир был готов поднять гарнизон по тревоге. Пропажа за границей человека, да ещё и офицера - это уже ЧП. Решили ждать и никуда не сообщать до десяти часов. Гоша прибыл в гарнизон без пяти минут десять. Даже успел по дороге поменяться шинелями с товарищем. Свою надо было отпаривать и чистить от бурьяна и сена. Разговор с командиром был неприятным, но пять суток гауптвахты - не такое уж строгое наказание за ночь любви с желанной девушкой в душистом сене на лайнере, с романтическим названием "Стожок". Ему даже показалось, что командир с завистью смотрел на него.