Аннотация: На горизонте лежал могучий, величественный Илимский кряж. Поросшие лесом горы сурово нависали над нами. Величественная панорама вызывала благоговение и предчувствие чего-то неясного, но счастливого...
Илимский хребет.
Давно хотелось побывать в истоках таежной реки Коченга. Она берет свое начало в предгорье Илимского хребта и впадает в Илим. Прошлогодняя попытка оказалась неудачной. Спустившись с хребта, являющегося водоразделом Лены и Илима, я ошибся в направлении. Вышел на реку Жаронка, которая вливается в Коченгу в ее среднем течении. Верховья Коченги остались не пройденными.
На этот раз товарищем по лесным скитаниям стал человек, знакомый много лет. Мы давно не виделись, и неожиданно столкнулись на птичьем рынке. Разговорились. Узнав, что я собираюсь провести отпуск в Восточной Сибири, вызвался пойти со мной. Физические данные Сергея, все же работает в министерстве по чрезвычайным ситуациям, не внушали опасения. Одно настораживало - нарушение у него слуха. Результат контузии. В тайге с таким недостатком человек чувствует себя не совсем уверенно. Впрочем, решили устранить эту проблему просто - взять с собой по обычному свистку и стараться не терять друг друга из виду.
В последствии оказалось, что мои опасения по этому поводу были не напрасными.
Собрали рюкзаки, проверили снаряжение, оружие.
На Казанском вокзале Москвы нас провожали друзья. Сыпались шутки и пожелания легкого пути. Наконец колеса вагона лязгнули. Поезд покатил на Восток, в далекую Сибирь.
Мне нравиться путешествовать по железной дороге.
Люблю глядеть в окно, в котором появляются новые пейзажи, а старые убегают, теряют четкость очертаний и, наконец, скрываются за горизонтом.
Интересны встречи с незнакомыми людьми. Непринужденный разговор о жизни порой становится задушевным. Судьбы людей бывают закручены, похлещи мозаики калейдоскопа.
Вот и на этот раз повезло. Попутчики оказались интересными собеседниками, и время бежало не заметно.
Миновали Уральские горы - порог Сибири.
Где-то под Тюменью в купе зашла молодая девушка.
В одной руке она держала небольшую дорожную сумку. В другой руке - початую бутылку пива. "Ну, что мальчики, будем знакомиться. Я - Света. Куда едем?", - завязалась оживленная беседа. Света представилась студенткой и сказала, что выходит рано утром. В купе помимо нас с Сергеем находился Николай - парень лет тридцати. Механик-водитель с нефтепромысла. Он возвращался домой после вахтовой работы на буровой.
Поболтав какое-то время, улеглись спать. Девушка и Николай забрались на свои верхние полки.
Я проснулся, когда Света уже выходила. На прощанье она улыбнулась и махнула рукой.
Утром Николай выглядел хмурым и не выспавшимся. Оказывается, наша попутчица улеглась спать нагишом, слегка прикрывшись простыней. Какой уж тут сон у парня? Промучился всю ночь.
Миновали Красноярск, раскинувшийся по берегам могучего Енисея. Уголок земли, подаривший мне жизнь.
Проведя в дороге без малого четверо суток, высадились на перроне старого сибирского города Иркутска.
О дате основания Иркутского острога среди ученых долгое время шли споры. Все эти споры продолжались до тех пор, пока не был обнаружен рапорт основателя Иркутского острога Похабова Якова Ивановича на имя Енисейского воеводы И.И.Ржевского.
Он доносил в своем рапорте: 'Я Енисейский сын боярский Якунька Похабов челом бью. В нынешнем 1661 году июля в шестой день на правом берегу Ангары, насупротив Иркута-реки, на Верхоленской стороне, служилыми людьми новый острог ставлю. И стены и потолок срублены, а посреди острога служилые люди государев житный амбар рубят, а на амбаре башня'.
Вот так начинается рапорт, из которого видно, что Иркутский острог был основан 6 июля 1661 года. Острог по тем временам считался неприступным. С трех сторон его окружали высокие деревянные стены с боем (окна для стрельбы). С наружной стороны остроженных стен проходил глубокий ров. За рвом располагались ямы, на дне которых установлены пики. Сверху ямы тщательно маскировались (против нападения конницы). Из острога в лес уходил тайный подземный ход, по которому казаки-землепроходцы, в случае осады, могли выйти в лес и атаковать неприятеля с тыла.
Однако, за время существования Иркутского острога со стороны местного населения нападений не было.
Звания города Иркутск получил через 29 лет после основания острога, в апреле 1690 года. Герб Иркутска, по тем временам, считался красивейшим из гербов сибирских городов. В центре герба помещался мощный бабр (устаревшее название уссурийского тигра), который держал в зубах червленого соболя. Сам бабр как бы бежал по серебряному полю, окаймленному лавровым венком и Андреевской лентой. Верх герба венчался изображением золотой царской короны.
Бабр на гербе означал военную мощь Иркутска, соболь - экономическую, а лавровый венок и Андреевская лента говорили о боевых заслугах иркутян. Царская корона - о принадлежности Иркутска к Российской империи.
До пожара 1879 года город в основном был деревянным. Во время пожара, который продолжался трое суток, сгорели 3418 деревянных и 105 каменных построек. После пожара центр Иркутска стал в основном застраиваться каменными зданиями.
В летописи Иркутска отмечено, что 29 августа 1826 года иркутяне собрались у Московских ворот и ударили во все церковные колокола. С колокольным звоном, не страшась царского гнева, встречали первую партию ссыльных декабристов. Со стороны жителей города такая встреча была чрезвычайно смелым поступкам. По существующим порядкам с колокольным звоном встречали только двух лиц: царя-батюшку и митрополита всея Руси. Декабристы же являлись важными государственными преступниками. Встреча их с колокольным звоном говорит о вольнолюбивых традициях иркутян.
Иркутск разбросан по берегам Ангары и является одним из крупнейших промышленных городов Сибири. Население его более полумиллиона человек.
Город встретил ночной прохладой. Небо чистое и мерцало звездами. Ветерок с Ангары проникал под одежду.
Перебрались на автовокзал. Он находится рядом с железнодорожным вокзалом. Нам необходимо было попасть в поселок Жигалово, который стоит на берегу реки Лена. Автобус ходил до этого селения два раза в неделю. Ждать не хотелось и за восемь тысяч рублей наняли такси.
Четыреста километров преодолели за шесть часов. Вначале двигались по асфальту, но где-то на половине пути твердое покрытие закончилась, и потянулась ухабистая дорога. Гравий выбит, и легковая машина порой едва продвигалась вперед. Водитель чертыхался, когда старенькая иномарка ныряла в очередную яму и сожалел, что согласился за такую сумму ехать в Жигалово.
Из окна автомобиля любовались окрестностью, весьма красивой.
Возле деревни Шишкино над рекой Леной нависли скалы. На скалах обнаружены рисунки, выполненные в древние времена. Изображены сцены охоты и силуэты диких животных. Сейчас эта местность имеет статус государственного заповедника.
Остался позади поселок Верхоленск, образованный в 1641 году. Лена в этом месте имеет ширину не более тридцати-сорока метров.
Впереди показалось крупное городское поселение Жигалово. Высадились на берегу Лены. Распаковали лодку. Уложили рюкзаки.
Отплыли от поселка во второй половине дня. Деревню Жигалово заложил Яков Жигалов, построивший в 1723 году на берегу Лены два двора.
Течение Лены в этом месте слабое и приходилось работать веслами. "Тихий плес" тянется несколько километров.
Ближе к вечеру выбрали место для ночлега. Пристали к берегу. Лодку спрятали, чтобы ее не было видно с воды. В подлеске Сергей поставил одноместную палатку, а я натянул тент. Не люблю палатки. Привык ночевать у костра, забравшись в спальник.
Разожгли огонь. Перекусили сухим пайком и, попив чай, улеглись спать.
Разбудил прохладный утренник. В костере дотлевало корневище лиственницы, и жара не было. Туман лежал над рекой сплошной пеленой. Стояла безветренная погода. Подбросили в затухающий костер сухих сучьев. Позавтракали. Дождались, пока туман слегка рассеялся, и отплыли вниз по реке.
Лена изобилует островами. Их много, больших и маленьких, заросших кустами и осокой. Проплывая мимо них, пугали журавлей. Птицы вытягивали длинную шею, увенчанную малиново-сизой головой, задирали огромный клюв и, молодецки напрягшись, подавали клич. Захлопав крыльями, взлетали.
В полдень миновали селение кержацких корней Усть-Илгу. Старинное село поставлено на левом берегу Лены в месте впадения реки Илга. Вдоль воды расползлись в одну улицу несколько десятков дворов, почерневших от времени.
Подплыли к поселку Молодежный, который стоит на мысе с названием Голодный. Это место известно не только местным жителям. Здесь долгое время находился лагерь. В лагере сидело до шестисот человек. В нем отбывали срок заключенные, осужденные за различные виды преступления. Были в нем и политические жертвы сталинских репрессий. Лагерь ликвидирован в 1964 году.
Рядом с лагерем стоял поселок, жители которого работали на зоне и на местной судоверфи. Сегодня от села Молодежного осталось несколько полуразвалившихся домов.
Плыть по Лене было интересно. Русло реки становилось все шире и временами достигало сотню, а то и более, метров.
У одного из островов наплыли на косулю. Животное стояло у самой кромки воды и подпустило нас довольно близко. Стройная и грациозная. Она смотрела на нас с любопытством и, наконец, легкой молнией скрылась из виду. Успели сфотографировать красавицу.
К местечку с названием Ботовская приплыли на третьи сутки к обеду.
Названия сибирских деревенек происходят от имени основателя поселения. Иван Ботовский навеки прославил себя, поставив сруб в этом глухом уголке. Носит его имя и речушка, плутающая по тайге. Она берет свое начало у Илимского хребта.
От деревни не осталось и следа. Сейчас здесь покосы. Стоят две избы сенокосчиков. Людей не видно.
Лодка, на которой сплавлялись, осталась лежать у избы. Посудина найдет новых хозяев.
Перебрали поклажу. Попрощались с рекой Леной и тронулись в путь. За плечами у каждого рюкзак весом в двадцать килограмм. А у меня еще и двустволка, 16 калибра.
Лес встретил приветливо. Вершины деревьев мягко колебались. Под их густым покровом витала прохлада. Чистый воздух наполнен всевозможными ароматами. Гнуса нет. Идти одно удовольствие.
В прошлом году в этом месте я встретил собаку, которую назвал Ботом. Как там он? Скоро увижу. Узнает ли?
Подошли к базе спелеологов. Любителей побродить под землей не было.
Спустились к бурной и шумной реке. Местность красивая. Вершины хребтов сверкали на закате солнца. Вода в реке танцевала по созданной светилом дорожке света. Это был танец искрящегося восторга. В густом ельнике пересвистывались рябчики. На земле царило великое умиротворение.
Сергей заявил, что подобного состояния души, которое он испытывает в этот миг, не помнит с детства.
До поздней ночи сидели у костра. Спать не хотелось. Вечная тайна тлеющих углей завораживала. Огонь навивал воспоминания. Притягивающее успокаивающее тепло разморило. О многом переговорили в тот вечер.
На следующий день, дождавшись, когда спадет роса, двинулись к хребту.
Тропа извивалась в темном ельнике, потом тянулась светлым сосновым бором. Превратилась в слегка заметную и пропала.
Звериные тропы стали нашей дорогой в диком безбрежном мире.
Под ногами раскинулся брусничный ковер. Ноги увязали в мягкой подушке мха. Идти было не просто. Бурелом мешал продвижению и отнимал силы. Шли не торопясь.
Первое время наблюдал за Сергеем. Приглядывался. Вскоре понял - парень крепкий и проблем с ним не будет. Прекращали движение, когда усталость давала о себе знать. Отдыхали и снова в путь. Сергей первым не останавливался.
Потеряли много времени, пересекая болотистую местность, при впадении в Боты речушки с названием Рига. Выбрались из болота и решили заночевать.
Река в этом месте сильно петляет, а завалы делают Боты трудно проходимыми.
Раскинули лагерь. Заготовили на ночь дров.
Погода под вечер испортилась. Низкие облака зацепились за горбы сопок, стали наливаться синевой. Птицы умолкли, уселись на ветки деревьев и готовились к ночи. Природа замерла.
Сергей взял ружье. "Пройдусь по краю болота. Голубику поем. Бруснички к чаю соберу. Я не надолго", - сказал он и скрылся из виду. Встретились мы не скоро.
Прошел час. Сумерки опустились на тайгу. Пролился мелкий дождик, как сквозь сито, и очень частый. Мне сделалось не по себе. Вышел на открытую местность, небольшую полянку на краю болота, и изо всех сил стал дуть в свисток. Резкая трель понеслась по округе. В ответ тишина.
Присел у костра. Стал размышлять, что делать? Неожиданно, далеко в стороне под сопкой послышался слабый, едва различимый звук свистка. Снова бросился к поляне. Кричал и свистел. Стучал топором по дереву. Из леса - ни звука. Немая тишина обступила кругом.
В голове проносились тревожные мысли. Заблудился? Зверь оказался расторопней?
Долго еще шумел в ночном лесу.
Глубокая темная ночь тянулась медленно. Обеспокоенное сознание не давало уснуть. Снова заморосило. Лежал под тентом и думал, где его искать? Тайга бескрайняя, а я не Дерсу Узала.
Рассвело. Решил начать поиски. Без оружия чувствуешь себя в тайге не очень комфортно. Сейчас за оружие сошел топор. Когда отходил от лагеря, услышал выстрел. Через некоторое время второй, уже ближе. Понял - Сергей возвращается.
Кричал и свистел беспрерывно, пока он не выбрался из кустов.
Оказывается, Сергей пошел за вспорхнувшим на болоте глухариным выводком и заблудился. Ночь застала в незнакомой местности. Мои сигналы не слышал.
Ночевал он под старой елью. Как только подступил осенний неяркий рассвет, распадком спустился к реке. Вначале двинулся вдоль Бот в противоположную сторону от лагеря. Затем вернулся и пошел правильно.
После этого случая договорились в одиночку по тайге не ходить и придерживались этого правила до конца пути.
В дорогу отправились в полдень. Погода наладилась. Сверкало налитое лазурью небо. Чистейший воздух над тайгой казался синеватой дымкой. Под ногами ковер из ягод и грибов.
Дневной переход вышел небольшим. До вечера еще было далеко, когда мы вышли на зимовье. Оно стояло на лесной просеке в ста метрах от реки. Зимовье уютное и недавно срубленное. Решили задержаться здесь на день.
На ночь раскинули в реке короткую сеть, что была у меня с собой. Утром выбрали из нее десяток черногривых харюзей. Сильно засолили и через пару часов, малосольный хариус был готов. Язык проглотишь от темно-красного и нежного кушанья.
Днем осмотрели окрестность. До чего красива тронутая осенью тайга. Яркая, нежная, многоликая желтизна. В глазах рябит от множества оттенков леса: поляны брусники, черники, шляпки волнушек и еловых рыжиков. От изобилия даров леса глаза разбегаются.
Вечером, на закате солнца засвистели рябчики. Выбили из стаи двух птиц и запекли их на углях костра. Отдых получился на славу.
По утру написали записку хозяину зимовья. Поблагодарили за приют и пригласили в гости. Вместе с запиской оставили несколько пакетов каши быстрого приготовления.
Просекой двинулись вдоль реки Боты. Она вскоре пропала, и наш путь вновь лежал по бурелому. Ручей Горелый достигли к обеду. Не стали испытывать судьбу, и пошли известной мне дорогой. К вечеру были в зимовье, которое стояло под Илимским хребтом.
В зимовье сыро. На нарах лежали испревшие от влаги одеяла, покрытые плесенью подушки. Крыша окончательно прохудилась и протекала. Заметил, что после моего прошлогоднего визита здесь побывал хозяин. В закрытых флягах лежал запас продуктов: крупа, сахар, чай, макароны, подсолнечное масло, банки с тушенкой и даже растворимый кофе.
Идол, вырезанный на доске и прислоненный снаружи к избушке, все так же грозно посматривал по сторонам.
Посоветовались и решили заночевать на открытом воздухе. В светлом березняке поставили палатку и натянули тент.
Тайга стихла. На горизонте лежал могучий, величественный Илимский кряж. Поросшие лесом горы сурово нависали над нами. Величественная панорама вызывала благоговение и предчувствие чего-то неясного, но счастливого. Глядел я на эти горы, а горы глядели на меня. Так и смотрели мы друг на друга, не надоедая.
Сергей от такого великолепия пришел в восторг и стал делать какие-то записи в дневнике. У него родились стихи.
Над затихшею землей,
Под серебряной луной,
В ветках ели заблудился,
Сон волшебный расписной,
Зазвучали струны сказки,
И в вечерней тишине,
Лес притихший, лес суровый,
Что-то шепчет тихо мне.
Мое воображение представило, как десятки миллионов лет назад формировался лик Сибири. На него сильно поработали ледники, несколько раз наползающие с чудовищной неотвратимостью с Севера. Ледники укрывали землю мощным панцирем, глуша все живое. Сметали на своем пути тайгу, реки и озера. Перед собой ледяные махины толкали кучи камней, стволы деревьев. Гулкие залпы разносились над безжизненным пространством - трескалась, хрустела, ломалась ледяная голубоватая масса. Отступая под воздействия солнца, ледники оставляли развороченную землю, гряды камней, песка, глины и погибших животных.
Вечная мерзлота - это ледник, загнанный под землю. Он ждет своего часа - очередного оледенения, чтобы выползти на поверхность. А пока подземное чудовище в спячке. На раздражители отвечает глухим урчанием, а то и ворохнется под натиском людей. Вдруг снег выпадет в местности, где его никогда не наблюдали, или на Испанских курортах в сентябре снежинки загружаться в воздухе.
В тот вечер под шепот ночного леса пили настоящий чай из трав. Жарили на огне грибы. Вспоминали путь к хребту и по-доброму посмеивались друг над другом. Не знали тогда, что впереди нас ждут новые опасные приключения.
Подъем на Илимский хребет оказался легким. Утром следующего дня, обследуя местность, неожиданно обнаружили, что недалеко от зимовья, в сторону хребта идет просека. Пошли по ней. Полоса вырубленного леса задиралась все выше и выше и, наконец, привела на вершину горной гряды. Сверху открывался великолепный вид - бесконечный лес, окаймленный зубчатыми сопками. Линия горизонта находилась так далеко, что превращалась в нечеткую и размытую черту.
По хребту тянется профиль шириной в полтора десятка метров. Он бежит по гребню каменной гряды на всем его протяжении от берегов Ангары до Березового хребта, где берет свое начало река Илим. Протяженность этой лесной дороги более пятисот километров. Видны свежие следы гусеничной техники. По сторонам виднелись вывороты поверженных могучих лиственниц и сосен. Их корневища, походили на огромных сказочных пауков, расползшихся по тайге.
Вокруг много черники. Ягода крупная и спелая.
На этот раз я точно представлял, где нахожусь. Сориентировались на местности, используя карту и компас. Взяли необходимый азимут. Спуск с Илимского хребта занял немного времени и был легким. Вышли в нужный распадок.
Нашей дорогой с этого времени стало пересохшее русло безымянного притока Коченги. Вначале каменистое дно ручья робко наполнилось ледяной прозрачной водой. От родников, бьющих отовсюду, воды в ручье, становилось все больше, и, вот, он уже забурлил в полную силу. Толстая разноцветная подушка мха, стланик и заболоченная местность делала наш путь непростым. Поднявшись на склон сопки, попали в непроходимый бурелом. Снова спустились к ручью. Однако впереди нас ожидал еще более сложный путь. Пошла гарь. Выжженная земля тянулась от сопки до сопки.
Каждый год пылают лесные пожары. Они уничтожают огромные площади лесов. Это страшное стихийное бедствие. Огонь не щадит ничего. Гибнет лес, гибнут обитатели тайги. Пламя оставляет за собой мертвую черную и трудно проходимую пустыню. Поваленные, обгоревшие деревья и одиноко стоящие обугленные стволы когда-то могучих лесных красавиц создают страшную картину.
Вечер застал в гари. Уставшие и в плохом настроении разбили в этой жуткой местности лагерь. Безгласная ночь казалась чернее обычной. Такое впечатление создавали темные тени обуглившихся, хаотично поваленных деревьев и купол бездонного неба, будто из черного бархата.
Утром следующего дня зашагали вдоль ручья. Через час вышли на реку Коченга. Она в этом месте шириной не более двух метров. Стремительно бежит в каменистом русле. Струи воды закручиваются в каком-то диком порыве и бьют в берег, разбрасывая по сторонам брызги. В этом месте понижение русел реки и ручья велики. Их быстрые воды сталкиваются и создают шум, который слышится издалека. Налюбовавшись красивым зрелищем, пошли по течению реки.
Ближе к обеду стали встречаться полосы тайги нетронутые пожаром. Их становилось все больше и больше. И, наконец, тайга вновь приняла свой облик. Преобладали хвойные породы: лиственница, ель и местами сосна. Везде разбросаны кусты шиповника, красные от крупных ягод.
В конце дня ноги от усталости заплетались. И, пересекая очередное сухое русло безымянного ручья, заросшее высокой осокой, рухнул вниз. Рюкзак слетел с плеч вместе с ружьем. От усталости внимание оказалось настолько ослабленным, что, выбравшись из ямы, про ружье забыл. Оно осталось лежать в пересохшем русле. Закинул рюкзак и пошел дальше. Сергей миновал опасное место стороной, и двигался вслед за мной, так же, не замечая потерю. Прошли метров пятьсот. Неожиданно, что-то сработало у меня в голове. Потерять оружие в тайге! Сказали бы, что это может случиться со мной, рассмеялся бы. Пришлось вернуться. С облегчением вздохнул, увидев двустволку на месте падения.
Дальше не пошли. Остановились на ночлег. Лагерь разбили на берегу реки.
В ту ночь спал, как убитый. Уронил голову на кулак и веки опустились, будто под тяжестью ресниц. Ни что не могло бы меня разбудить.
Проснулся только по утру и почувствовал бодрость в теле. Силы вернулись. Вылез из укрытия. Сергея в палатке не было. Он спустился к воде и умывался. Передо мной открылась удивительная картина.
На противоположном берегу реки, в двадцати метрах от Сергея плескался медвежонок, размером с крупную собаку. Темные глаза медвежонка были полны детского любопытства. Где-то рядом должна быть мать вспышкой пронеслось в мозгу. И в это время что-то бурое шевельнулось за кустом, и крупная медвежья голова показалась из чащи леса. Сергей склонился над водой и увлеченно продолжал чистить зубы. Я схватил ружье и выстрелил в воздух.
Эхо понесло звук выстрела от хребта до хребта и, отразившись от дальних сопок, снова, рокоча, прошлось над лесом, рассыпавшись окончательно в дальнем распадке. После выстрела переломил двустволку и загнал в патронник новую пулю.
Сергей обернулся. Я кричал и махал руками. Наконец он увидел медвежье семейство и дал волю своим ногам. Совсем скоро приятель стоял рядом.
Медведица гневно фыркнула и смачно хлопнула медвежонка лапой. Тот стремительно вылетел из воды и колобком нырнул в кусты. Зверь потянул воздух ноздрями. Приподнялся на задние лапы и расправил грудь. Шерсть на горбу вздыбилась. Медведица злобно заворчала. Глаза зверя светились янтарными огоньками. Она выжидала. Давала возможность удалиться медвежонку на безопасное расстояние. Затем опустилась на четыре лапы и резко развернувшись, скрылась в зарослях леса.
"Таежный фарт" не покидал нас. Встреча с диким зверем закончилась благополучно. Сергей после этого случая окончательно понял, тайга - место опасное. Позже признался, что когда увидел невдалеке от себя медведицу с медвежонком, у него озноб прошел от макушки до самых пяток.
День провели в дороге. Встретили два солонца. Они чернели на склоне сопки. Это было место выхода на поверхность соляного пласта. Земля выедена зверями на глубину до полуметра. А тропа к солонцам превратилась в хорошо набитую лесную дорогу. Повсюду следы мелких и крупных лесных животных. Изюбры, лоси, косули и прочие копытные лакомятся здесь солью.
На болотце, которое мы пересекали, подстрелили трех рябчиков.
Во второй половине дня вышли на дорогу, что тянулась вдоль реки. Дорога пробита гусеничной техникой. Зашагали по ней и неожиданно повстречали вездеход, принадлежащей 5-й Ангаро-Ленской буровой. Передвигалась бригада Усть-Удинской сейсморазведочной партии. Оказывается, в тайге открыли залежи газа, и на близлежащей сопке пробурили скважину. Это событие меня опечалило. Дикой природы здесь скоро не будет.
Познакомились. Сфотографировались на память.
Шли дорогой, пока она не свернула на буровую. И снова пошло бездорожье.
Через сутки были на реке Бордока, левый приток Коченги. Почти сотня километров труднопроходимой тайги отделяло нас от берега Лены.
В устье реки Бордока стоит зимовье. В нем оставлены продукты и резиновая лодка. Летом я списывался со знакомым охотником-промысловиком, и он на моторной лодке забросил в зимовье необходимое снаряжение.
Остановились в этом месте на два дня. Рыбачили. Душистая ушица и запеченная в фольге на углях рыба были бесподобны.
Засолили ведро харюзей.
Утром отплыли. Коченга река быстрая, и мы стремительно скользили вниз по течению, вспугивая диких уток и глухарей. На перекате напоролись на камень и слегка повредили лодку. Пришлось останавливаться и заниматься ремонтом. Остановились на ночлег в зимовье, которое стоит у устья реки Малая Жиганка.
Поздно вечером зарокотал мотор и к зимовью подплыли два крепко сбитых охотника. С ними мальчик подросток. Подошли к нашему костру. В руках одного из них винтовка. "Кто вы такие?",- услышали вопрос. Я насторожился. Обычно местные жители добродушны и приветливы. "Люди, а вы, кто такие",- ответил я и тут же пожалел. Почувствовал, что напряжение возросло. Однако постепенно разговорились, и конфликт развития не получил. Оказалось, что по их дальним заимкам кто-то прошел. Сьел большую часть продуктов, сжег заготовленные на зиму дрова. Одним словом порядочно навредил. Нарушил древние законы тайги. В этих краях за такие поступки расплата жесткая. Разобравшись, что мы не имеем никакого отношения к воровству, завязалась добрая беседа. И горячительных напитков в этот вечер выпито не мало.
В этой местности традиция крепко выпить издавна. Вот, что пишут по этому поводу 'Иркутские епархиальные ведомости', освещая поездку Преосвященного Епископа Евгения в июне-июле 1913 года по деревням, разбросанным на реке Илим:
'Село Коченгское расположено на левом берегу р. Илима, при слиянии двух речек - Коченги и Илима; на нем 53 двора. Приходской храм вне села. В поле, посвящен имени св. Алексия, человека Божьего, существует с 1862 года, имея при себе 1210 душ прихожан обоего пола. Храм достаточно прочен и всем нужным снабжен, обнесен хорошей деревянной оградой. По штату положен священник и псаломщик. Священник Мичурин только что приехал, будучи переведен из Шамановой. Бывший священник Лыхин выехал из Коченги 20 марта, значит приход стоял свободным 2,5 месяца, заведовал им Илимский священник Саватьев. Мичурин с образованием 3 класса духовного училища, в сане священника служит 18 лет. Должность псаломщика носит Василий Плетнев, обучавшийся в Киренской второклассной школе, 19 лет. Просил Владыку о рукоположении его в сан дьякона; получил отказ, за малолетство и неподготовленность.
В 8 часов утра Владыка вышел из лодки. По пути к храму он выслушал краткий доклад благочинного о состоянии прихода; многочисленная толпа глубоком молчании сопровождала нас. В храме Владыка отслужил молебен св. Алексию, человеку Божьему и св. Иннокентию Иркутскому. Народу собралось более 300 человек. Так как Коченгский приход в значительной степени подвержен пороку пьянства, то Владыка признал нужным предложить народу назидание о вреде и пагубности пьянства. Прекрасное слово его было выслушано при гробовой тишине и, несомненно, запало глубоко в сердца слушателей..... Храм и все церковные документы найдены в порядке, деньги и свечи в целости. Из храма Владыка проследовал в местную церковно-приходскую школу, где произвел экзамен выпускным ученикам по всем предметам курса, познания учащихся вполне удовлетворительны. В школе всего обучается 15 мальчиков и 8 девочек. Учительницей состоит дочь крестьянина, девица Ксения Попова с 11 февраля 1913 года, с образованием Малышевской второклассной учительской школы. Имущество школы в порядке. Ученикам раздали привезенные гостинцы-пряники и конфеты. Владыка посетил местного благотворителя школьного и церковного К.И.Щегорина, священника Мичурина и псаломщика Плетнева. Коченгское было настроено празднично. Мужики и бабы, разодетые сидели около домов и тотчас вставали, как Владыка показывался на улице. В 2 часа дня отправились дальше. Плыть теперь было безопасно. Река Коченга углубила воды Илима вдвое, шиверы встречались редко, да если и попадались, то камни были на значительной глубине, не представляя опасностей для нашей флотилии. Отсюда мы отправились на четырех крытых лодках: в одной плыл Владыка с сопровождавшим его священником, в другой свита, в третьей - становой пристав и в четвертой благочинный. Илим торжествовал праздник....'.
По утру обменялись подарками. Я подарил мальчику фляжку для воды. На голове Сергея оказалась немного потертая норковая шапка. Договорились о новых встречах. Одним словом расстались друзьями.
Отплыли и через три часа были на реке Рассоха, где нас дожидался Владимир Григорич. Местный житель и мой бессменный товарищ по лесным путешествиям.
Встреча была теплой, все же год не виделись. Вечер прошел в задушевной беседе. На следующий день упаковали резиновую лодку. Взревел на всю округу мощный мотор и направил лодку вниз по Коченге.
Проплыли древнейшее поселение. В старые времена здесь стояла деревня под названием Ясачная. В ней проживали ясачные тунгусы. Охотники добывали пушнину, зверя и платили натуральный налог. Сегодня на этом месте чистое поле.
К обеду выплыли на Илим. Осталась позади деревушка Коченга, недавно пострадавшая от пожара. Сгорела ее большая часть. Ночью высадились в Шестаково.
Несколько дней провели в этом населенном пункте.
Повидался со старыми знакомыми. Посетил сибирский городок Усть - Кут, где встретился со своим четвероногим другом, таежной собакой Ботом. Собака узнала. Бот вначале замер, увидев меня, а затем весело запрыгал и стал тереться о ноги.
И снова поезд. Под стук колес в голове крутились планы новых путешествий.