Жарким днем, на двадцать первом этаже открой окно. Наверняка сильный ветер ворвется в помещение, и уж точно вместе с ним прилетят назойливые звуки прокладывающего себе дорогу города. Как еще можно удивиться тому, что живешь в закрытом пространстве? Руками упираясь в металлические конструкции подоконника, щуриться от бликов солнца с соседних небоскребов. Выпить холодное молоко, поправить прическу. Определяя местонахождение по навигационным картам, вдруг окажется, что они устарели: по ним нельзя проложить маршруты к линии Сатурна, нельзя найти холм Аполлона. Значит, жизнь не поддается спутникам, как бы этого не хотели пристрастные любители гаджетов.
Удивительно, что нечему удивляться. Большинство людей разделись так, что снимать и нечего. Кожа с кусочками налипшего мяса висит в гардеробе, но от этого никто так более открытым и не стал. Вывернув свое нутро наружу и представив на всеобщее обозрение фекалии, покрытые раковой опухолью, явились иллюзия мгновенного понимания и откровение. Но вдруг оказалось, что откровение никакого отношения к мясу не имеет. Сложная картина восприятия стала еще сложнее, пластиковые люди преследуют моду с маниакальной ненавистью к прошлому. Стремиться ухватить будущее, пока оно не стало для всех настоящим. Ногами приминая свои старые фотографии, избавляясь от устаревших истин, можно попасть в чарующую ловушку открытия новой истины. Отнюдь.
Каждое движение вспять - это шаг вперед. Любой же прорыв к необозримым вершинам приводит к пути с начала точки отсчета. Так ли это? И да, и нет. Жарким днем, на двадцать первом этаже невероятно трудно принимать во внимание фактор другой жизни. Кофейные автоматы и очереди фаст-фудов не дадут развиваться воображению, будто можешь быть счастливее, невероятнее, чем когда либо.
И только снег становится реальнее, когда его нет. Лишь слово, как гром, разрывает воздух на части, а горы сгибаются под белым шумом. Где играл Бог? Забудь.