Аннотация: Этот рассказ можно считать прологом к остальным рассказам цикла. В нём вы увидите события того судьбоносного дня, или ночи, когда судьба Зарг поменялась навечно.
I
Как закончишь, сожги всё вокруг
Абсолютную тишину летней ночи нарушало лишь стрёкот сверчков и потрескивание поленьев в костре, около которого сидел моргутанин . Яркие блики пламени играли на глянцево-чёрной чешуе и отражались в чистых, изумрудно-зелёных глазах с узкими вертикальными, как у кошек зрачками. Одет ящер был в необычную броню. Изготовлена она была из толстой и прочной, но тем не менее не стесняющей движения кожи гидры, на плечах, груди, бёдрах, голенях, животе и спине доспех укрепили пластинами из чистого герила закалённого в кислоте и мелкой кольчужной сеткой из того же металла на сгибах локтей, под коленьями и шее. На руках были кожаные перчатки с узкими стальными пластинами на костяшках и маленькими короткими бритвенно острыми шипами на кончиках пальцев. На ноги одеты подбитые толстыми гвоздями сапоги с высокими голенищами, затянутыми на несколько ремней. На широком поясе висели простые неприметные ножны, меч от которых сейчас лежал у моргутанина на коленях, и небольшая сумка, в которой что-то тихо позвякивало.
Меч был поистине прекрасен, его можно было даже назвать произведением кузнечного искусства, идеально ровный клинок в два пальца толщиной из лучшей стали, на него нанесены древние рунические символы на забытом всеми языке, прямая гарда. Рукоять длинной в полторы ладони, идеально выверенная и подогнанная под размеры ящера, обтянута для удобства полосами из дублёных шкур каких то мелких зверьков. Гарда же отлита из всё того же герила в форме головы солнечной птицы - феникса с двумя крошечными огранёнными чистой воды рубинами на месте глаз. Между лопатками, на спине рукоятью вниз торчал кинжал в простом чехле, ещё один виднелся из-за левого голенища.
Вдруг моргутанин встрепенулся и застыл, прислушиваясь, через пару секунд ящер снова расслабился и, вставая громко и отчётливо произнёс:
- Выходи уже, скрытно действовать ты уж точно не умеешь.
- Я и не пытался от тебя спрятаться, Дж`Зарг - ответил ему высокий человек, мужчина со светлыми волосами одетый в дорогостоящие одежды, выходя из за толстого ствола векового дерева, которые со всех сторон окружали поляну где разбил свой лагерь моргутанин
- Риз сказал, что у тебя есть для меня работа, Людвик.
- Да, надо кое-кого убить. Плачу сотню серебряных, если принесёшь мне голову.
- И в чём подвох? - вопросительно приподнял одну бровь ящер
- Ну... - замялся мужчина, - Этот человек - Грегор Шерлон.
- Мне принести тебе одну лишь голову? - невозмутимо поинтересовался Дж`Зарг
- Нет, это образное выражение, я и сам смогу проверить, жив он или издох, и... как закончишь, сожги всё вокруг, при нём будет пачка документов, что в них тебя не касается, проследи, чтобы от них не осталось и следа. Никто не должен узнать, как погибнет Грегор, это должно быть похоже на губительный пожар, возникший, пожалуй, по не аккуратности, как тот случай со священнослужителем.
- Это были не мы.
- Неважно.
- Хорошо, - кивнул ящер, возвращая меч в ножны, - Я буду ждать тебя на этом самом месте завтра после заката солнца.
- Жду с нетерпением, - довольно ухмыльнулся пришелец и, развернувшись, вновь скрылся за деревьями.
Только Людвик покинул поляну, как моргутанин начал сворачивать свой маленький лагерь. Первым делом он потушил костерок и тщательно забросал его землёй, чтобы скрыть следы своего присутствия, а затем закинул седельные сумки со всеми пожитками в ближайшие кусты и, накинув на спину чёрный плащ с капюшоном, медленно двинулся в том же направлении, где скрылся пришелец.
Грегор Шерлон - один из именитейших купцов Вольных земель. Говорят, он родился в семье простого плотника в доках Штормхолла. Первый золотой Грегор заработал в пятнадцать, продав мать и сестру иноземным работорговцам, а отца задушив подушкой во сне. Теперь через двадцать с лишним лет сын плотника заправлял одной из двух компаний, перевозящих за границу и оттуда всевозможные грузы, в том числе и живого товара - рабов. И сегодня Грегор должен будет пасть от руки Дж`Зарга.
Хотя Шерлон станет не первой жертвой меча моргутанина, Конечно же по официальной версии Архи жреца Коулсона нашли вовсе не в борделе с перерезанным горлом, а пожар поглотивший всю семью лорда Дипхорорна произошёл из-за оставленной по неосторожности на подоконнике свечи, но большинство жителей Свободных земель знали, что на самом деле это было дело рук Братства Пересмешников, существование которого давным давно уже не было тайной для всех, но, тем не менее, ни один король или император не уничтожил хотя бы одно из укрытий, рассредоточенных по материку.
Тем временем Зарг вышел из леса и направился к границе показавшегося города - Штормхолла. Он стоял на песчаном берегу Моря Мёртвых, получившего своё название после многочисленных гибелей кораблей, которые впоследствии находили не тронутыми, но без единой живой души. Все здания были сооружены из глины и песчаника и лишь единицы могли похвастаться тремя, а то и четырьмя этажами. Губительное солнце делало жизнь здесь днём практически невыносимой, поэтому лишь сейчас, ночью город начинал просыпаться. В доках кипела работа, моряки грузили товары на суда, по улицам бродили их хозяева и путешественники, посещавшие это место лишь поездом. Вдалеке прямо из воды поднимался высокий белый витой шпиль, на вершине которого горел громадный костёр, на стенах на морском ветру колыхались сапфировые штандарты с вышитыми на них чёрными спрутами - гербом дома Крайкэнов, столицей владений которых и был Штормхолл.
Сейчас, будней ночью зажиточный купец мог бы быть лишь в двух местах: в родном поместье вместе со своей семьёй, а зная Шерлона, даже по рассказам пьянчуг в портовых барах, этот вариант можно было даже не брать во внимание. Значит искать Грегора стоит искать в одном из портовых публичных домов, благодаря морякам их здесь развелось уж точно больше десятка, но лишь в один был настолько комфортен и роскошен, чтобы принять сбежавших из семей и нарушивших все возможные обеты священнослужителей и иных именитых особ, - Жемчужина Семи Морей.
За свои пятьдесят восемь лет, этот возраст моргутанина примерно соответствует девятнадцатилетнему или же двадцатилетнему возрасту у людей, Зарг уже множество раз побывал в Штормхолле, в основном по поручениям Братства, так что долго искать самое богатое заведение города не пришлось.
Как и в прошлый раз, когда ящер его видел, вокруг было довольно людно. Десятки, уставших за сутки, моряков, которым на рассвете предстояло отправиться в очередной поход за сотни миль, жадно поглядывали на заветные двери, за которыми скрывался вход в вожделенное царство райских наслаждений. Их охранял здоровенный бугай два метра ростом и метр в ширину в плечах. Маленькие, злобные, но не наделённые и крупицей разума свинячьи глазки презрительно оглядывали собравшихся с обросшего грубой щетиной, разбухшего как у утопленника лица. На поясе из ножен у него торчал дешёвый мясницкий палаш, который можно купить у первого встречного за пару медяков.
Уверенно протолкнувшись сквозь толпу Дж`Зарг подошёл к борову и отчётливо произнёс:
- Ты должен пропустить меня внутрь.
- С чего это? - насмешливо хрюкнул охранник, лениво повернувшись к ящеру
- Тебе знаком этот символ? - сунув руку в глубины своего плаща, моргутанин достал оттуда странную монету, не принадлежавшую ни одному денежному двору в мире, и протянул её свину.
Это была, сделанная из чистого серебра, круглая, обшарпанная монета. На одной её стороне был изображён большой пересмешник с расправленными крыльями, а на другой выведена очень тонкая надпись на Первородном языке, в переводе означающая примерно следующее: Смерть имеет тысячи лиц. Едва взгляд охранника скользнул по этой, простой на первый взгляд, фразе, как его глаза округлились, он мертвенно побледнел и тихо, немного заикаясь, произнёс:
- П-п-проходите.
Грубо оттолкнув громилу в сторону, Зарг проскользнул внутрь, плотно прикрыв за собой дверь. Теперь моргутанин стоял в восьмиугольной комнате со стенами из толстого слоя булыжников с залитым между ними специальным раствором. В каждой стене дверь из дуба, в целях шумоизоляции сверху оббитая стёганой тканью. По середину комнаты стоит нечто вроде стола, на котором были навалены кипы, каких то бумаг, кошели набитые золотыми и серебряными монетами и аккуратные стопочки медяков. Склонившись над столом за ним сидел на низкой табуретке сгорбившийся старик, с едва сохранившимися спутанными седыми волосами и крючковатым носом, но, тем не менее, одетого лучше, чем все моряки снаружи вместе взятые. Даже не взглянув на вошедшего он проскрипел:
- Все комнаты заняты, приходите завтра.
Не обратив внимания на слова, моргутанин быстро подошёл к столу и, схватив старика за воротник, дёрнул на себя:
- Скажи мне в какой из комнат Грегор Шерлон и может, останешься жив, - прорычал ящер
- В т-т-третьей, - ответил мужчина, трясущимся от страха голосом, - Девушка ещё не пришла к нему, я только велел послать за ней.
- Хорошо, - осклабился Дж`Зарг и с натянутой улыбкой на лице вогнал кинжал между рёбрами по самую рукоятку. Старик мог бы успеть предупредить жертву моргутанина о приближающейся опасности. Конечно, результат был бы один и тот же, но погоня за сбежавшим Грегором по узким улочкам города уж точно не входили в планы ящера.
Вытащив кинжал из всё ещё тёплого тела и вытерев кровь о дорогой сюртук, по которому уже расползалось тёмное багровое пятно, Зарг перекинул его в правую руку, а левой вытащил меч. Руны на лезвии зловеще блеснули, словно предвкушая скорое кровопролитие.
Медленно, тихо ступая, убийца подошёл к третьей слева двери со сверкающей большой тройкой посередине и вдруг резко ворвался внутрь.
Перед ним открылось не самое приятное зрелище. На громадной кровати занимающей чуть ли не всю площадь комнаты, застеленную чистейшими белыми простынями, какие только моргутанин видел за всю свою жизнь, лежал Шерлон завёрнутый в одно лишь полотенце. В отличие от большинства остальных личностей принадлежащих к высшим сословиям он не страдал лишним весом, его фигура была суха и подтянута, хотя мышцы и не бугрились под кожей, как у профессиональных борцов выступавших раз в неделю по вечерам на арене на южном краю Штормхолла. Круглое, без единого следа растительности лицо с невнятными, мягкими чертами лица, справа налево наискосок пересекал старый рваный рубец, о происхождении которого по городу ходило сразу несколько слухов. Одни говорили, что это подарок отца, когда тот пришёл домой однажды пьяным в хлам, другие утверждали, что шрам остался от удара сабли пирата, однажды напавшего на один из торговых кораблей Грегора, в те времена, когда он самолично ходил на своих судах.
Увидев Зарга, Шерлон попытался вскочить и закричать, но лишь беспомощно трепыхнулся и закашлялся собственной кровью, когда клинок пронзил живот и пригвоздил человека к постели.
- Кто ты, чёрт побери, такой?! - захлёбываясь прохрипел торговец, прижимая руки дыре, откуда вовсю хлестала кровь
- Тебе не обязательно знать моего имени, - холодно ответил моргутанин, подойдя к изголовью и прижимая кинжал к горлу своей жертвы, - Последние слова?
- Подавись! - огрызнулся Грегор глядя полным безграничной, всепоглощающей злостью на своего убийцу, - Я создал империю на суше и на море, без меня всё рухнет и этот город вновь погрузится во мрак, откуда я его достал!
- Да будет так, - спокойным голосом ответил ящер и перерезал мужчине глотку
Тело задёргалось в предсмертных конвульсиях и безвольно обмякло. Теперь надо было найти бумаги, о которых говорил заказчик и сжечь тут все, прежде чем кто-нибудь придёт.
Прежде всего, Зарг быстро обшарил лежащую слева от двери сумку, но нашёл там лишь аккуратно сложенную одежду и завёрнутый в неё охотничий нож с инкрустированной костью рукоятью. Где же работорговец мог спрятать документы, за которые так переживает, что везде таскает с собой? Из очевидных ответов на ум приходил только один. Да! Они были там! Моргутанин нащупал толстую пачку бумаг перевязанных бечевой под матрасом, прижатым сверху трупом Шерлона. Вытащив их наружу, ящер уже положил на стол и поднёс свечу, чтобы сжечь, но тут взгляд зацепился, за что-то на верхнем письме. По правилам братства он не имел права читать документы, которые предназначались для уничтожения, но запреты уже давно ничего не значили для моргутанина, разве что кроме одного - не попасть в плен любой ценой, а если уж попал, то погибнуть никому не раскрыв секреты братства.
Вытащив из кипы бумаг то письмо, которое его заинтересовало, он прочитал надпись на одном из наречий первородного языка, очень специфическом наречии.... Где же он видел его раньше? И тут ужасающая догадка всплыла в голове - лишь одна раса во всём мире могла исковеркать язык всего сущего настолько сильно - нэрдла. Народ, пропавший несколько десятков лет назад по неизвестным никому обстоятельствам, раньше они приходили из за гор небольшими отрядами и нападали на небольшие пограничные города и крепости, и заходили дальше нескольких десятков миль. Они разграбили и сожгли деревеньку где жил маленький тогда ещё совсем маленький Дж`Зарг, они убили отца, мать и двух сестёр ящера, а самого его оставили в живых. Именно после этого на тракте член братства подобрал идущего в столицу малыша и взял себе в ученики. Однако даже теперь спустя полвека ненависть к тем, кто убил всех кого он знал и любил, такая же, как и у живых родственников его собственных жертв, ничуть не ослабла, а лишь вспыхнула вновь с новой силой при взгляде на отвратительные очертания букв.
Хотя и с трудом, но моргутанин смог разобрать слова, состоящие исключительно из острых, похожих на царапины, линий разной длины и точек с кругам разного размера. Текст гласил примерно следующее: Товар на месте. Следующая партия должна прийти не раньше чем через месяц. Грядёт восход Забытых.
Что за Забытые? Когда вернулись нэрдлы? Что с ними было? Что за груз им отправил покойный Грегор? Письмо дало лишь новые вопросы. Быстро перебрав все оставшиеся бумаги, но так ничего и не найдя Зарг громко выругался:
- Сука, - но вовремя совладал со своими эмоциями.
Раздосадовано кинув документы с письмами на грудь трупа, Зарг встал и вытянул вперёд левую руку. Мощнейший, гудящий поток пламени вырвался из кончиков пальцев, они поглотили кровать и лежащее ней тело, огонь, треща начал быстро распространяться вскоре полыхала уже и дверь и стены. Снаружи раздались панические крики людей, кто то начал ломился в комнату. Убедившись, что пожар уже не остановить моргутанин улыбнулся, довольный проделанной работой и, разбив стеклянное окно, выпрыгнул на улицу, потерявшись в толпе.
В условленный срок, следующей ночью моргутанин бездвижно сидел на коленях на земле и, держа на вытянутых руках меч, судя по всему медитировал. Тут на поляну вошёл Людвик, на его лице расползлась глупая самодовольная улыбка, в одной руке он держал тугой кошель набитый монетами.
- Да, должен отметить пожар получился отменным, - рассмеялся мужчина - Жаль только пришлось пожертвовать столь важным для города заведением
- Я рад, что вам понравилось, - ни единый мускул не дрогнул на лице Зарга, - Положите деньги и уходите
- Да, да, конечно. Всё как вы и просили, серебром монетного двора Плэйнграда, - засуетился человек, аккуратно кладя кошелёк на землю
- Теперь уходите.
- Хорошо, хорошо, - Людвик развернулся и быстрым шагом покинул опушку, и лишь на самом краю обернулся чтобы сказать - Передавайте мою искреннюю признательность своему командующему.
Прошло ещё полчаса или час прежде чем моргутанин, наконец встал, вернул меч в ножны, достал из кустов свои седельные сумки, сложил в них серебро и взвалив на плечо отправился в противоположную от Штормхолла сторону. Впереди его ожидала долгая дорога до ближайшего убежища или же, как его называли остальные - гнезда Пересмешников.