Часто вспоминаю тот октябрьский день, теплый и солнечный, когда впервые в жизни решился прогулять лекцию. С утра позвонил на кафедру, наплел секретарше что-то о зубной боли, послушал в ответ сочувствующее оханье, а сам не спеша попил кофе и отправился в парк. Я медленно шел по кленовой аллее, наблюдая, как кружатся в воздухе листья, будто маленькие волшебные лодочки, и наслаждался уединением и бездельем. Свернув с асфальтированной дорожки, побрел наугад среди деревьев, шурша опавшей листвой.
Тогда я увидел девочку. Тоненькая, с длинными темными волосами, в летнем платьице в цветочек. Странно, октябрь все-таки...
Девочка смотрела на меня и улыбалась. В ответ я тоже изобразил приветливую улыбку.
- Ох, я так опоздала! Извини, спешила, как могла...
- Боюсь, вы меня с кем-то путаете, - осторожно перебил я. Будучи почтенным доктором математических наук пятидесяти лет от роду, я как-то не привык, знаете ли, к обращению на "ты" от девочек младшего школьного возраста. Да и вообще, давненько не общался ни с кем младше студентов-первокурсников.
- Что ты! Давай не будем больше тратить времени, и так его столько уж прошло. Просто скажи, кем именно хочешь стать. Назови имя, и все.
- Значит, интересуетесь, кем я хочу стать? - я прокашлялся. - Никем. То есть, гм, я вполне доволен собой и своей жизнью. Хотя, конечно, очень многое еще хотелось бы успеть... А вы никак ожидали, что я хочу стать рок-звездой или космонавтом, как маленький мальчик?
- Именно - как маленький... Ох, я вижу, ты все забыл, я ведь так сильно опоздала, - она закрыла лицо руками. - Но ты же меня об этом просил, верно? Славик! Ведь желания должны исполняться!
Я невольно нахмурился. Откуда ей известно мое имя? Что за дурацкий розыгрыш?
- Забыл, - пробормотал я.
- Ты загадал желание... Сказал: "Элинела, пожалуйста, преврати меня в кого-то другого..."
Казалось, сердце сейчас остановится.
Мой мир, спокойный и уютный минуту назад, вдруг затрещал, рассыпался на кусочки, и они медленно закружились в воздухе, как падающие листья.
Помню...
В детстве я был угрюмым болезненным очкариком, теперь таких называют, кажется, "ботаниками". Хотя, причем здесь ботаника, увлекался я математикой, а единственными моими друзьями были книги.
Элинела была моей воображаемой подругой. Одинокие дети часто придумывают себе несуществующих друзей. Вот и у меня была такая подруга, я наделил ее внешностью, которая казалась мне тогда идеалом женской (вернее, девичьей) красоты, - огромные зеленые глаза, длинные темные волосы, тоненькая фигурка. А еще она была феей и могла исполнять желания. Поэтому имя я ей дал волшебное, необычное. Иногда то, о чем я просил Элинелу, действительно сбывалось, - например, я мечтал, чтобы одноклассник Мишка Кротов, который постоянно издевался надо мной, исчез, - и вот однажды он сломал ногу и больше месяца не ходил в школу. Это был рай для меня! И еще много всяких мелочей, уж и не припомню. Просто совпадения, конечно.
Мягко говоря, тогда я сам себе ужасно не нравился. Хиленький, застенчивый до невозможности,
несчастный отличник. Отношения со сверстниками не складывались. Учителя часто ставили меня в пример другим, а я отчаянно завидовал "нормальным" мальчишкам, физически развитым, раскрепощенным, гоняющим во дворе футбольный мяч и с гиканьем носящимся на велосипедах.
Иногда в минуты отчаяния я малодушно шептал: "Элинела, пусть я стану кем-нибудь другим, не хочу быть собой, не хочу быть таким..."
Потом я перевелся в специализированную школу, затем поступил в университет. В общем, пошел путем наименьшего сопротивления и полностью "ударился в науку". У меня появились друзья с близкими мне интересами, я занимался любимым делом, защитил диссертацию, меня стали приглашать к сотрудничеству заграничные университеты, - словом, я был по-своему счастлив. Порой мне казалось, что не будь в моем детстве всех тех "прелестей", от которых хотелось сбежать подальше, - насмешек одноклассников, безразличия родителей, - я бы не смог достичь всего, что имею сейчас, и, главное, не смог бы оценить...
И теперь эта девчонка... Откуда? Откуда она узнала про Элинелу? Я лихорадочно соображал. Разумеется, о своей придуманной детской подруге-фее я никогда никому не рассказывал. Откуда... ?
- Извини, я вижу, ты действительно забыл, - девочка грустно вздохнула. - Я Элинела, ты ведь верил в меня когда-то. Неужели ты больше не веришь в фей?
- Я просто придумал ее... - пробормотал я. Боже, что я говорю!
- Нет, не придумал. Мы существуем, у многих детей есть свои собственные феи. Мы исполняем желания, - и она снова мило улыбнулась. - Просто нужно очень много времени, чтобы добраться сюда с планеты фей. Некоторые феи успевают быстрее, некоторые вообще не успевают, - девочка глубоко вздохнула. - Очень грустно!
- Допустим, - хрипло сказал я. - И чего же ты от меня хочешь?
- Ой, я же сказала, - я пришла исполнить твое желание! Самое заветное, о которым ты чаще всего просил!
Мир опять стал цельным, собрался по кусочкам, словно пазл. Светит солнце, падают желтые листья, ходят люди. Только теперь мой мир стал другим. В этом мире запросто разгуливают в летних платьицах феи из детских фантазий.
Гм, а вот интересно, как реагируют другие люди, к которым приходят их феи? Сходят с ума?
А если... Если все-таки это правда... Стать другим? Начать все заново? Жаль, позно, слишком позно. Я уже так укоренился в самом себе...
- Дорогая... Дорогая Элинела! - я прокашлялся. - Дело в том, что, так сказать, срок действия желания уже истек. То есть, такого желания у меня больше нет. Понимаешь... Элинела, люди взрослеют, меняется их восприятие мира и самих себя...
- Нет, это невозможно, - улыбка и блеск огромных зелёных глаз. - Каждое желание должно быть исполнено. Мы, феи, для того и существуем.
- Лучше я пожелаю что-нибудь другое...
- Нет, ну что же ты! Славик, скажи, в кого...
Я снял очки, медленно протер их носовым платком. Сощурившись, взглянул на фею. Теперь я видел лишь расплывчатый силуэт гостьи из прошлого, словно она была соткана из разноцветного тумана моих далеких детских снов. Стать кем-то другим... Другим... Но что я знаю о том, другом?...
- Французы не знают, что живут во Франции, - тихо сказал я.
- Что?
- Об этом знают лишь те, кто смотрит на них со стороны. Помню, когда-то в детстве я увидел по телевизору документальный фильм. Показывали юг Франции: средневековые замки, деревеньки на склонах холмов, спускающихся к морю, виноградники, дружелюбные улыбчивые люди, и солнце, много солнца... Для меня, все летние каникулы сидевшего безысходно дома, в нашей сумрачной квартирке, тогда словно открылось окно в совершенно иной, сказочный и солнечный мир. "Как счастливы там, наверное, люди, живут полной жизнью, радуются", - думал я тогда. Но... понимаешь, Элинела. Они ведь, скорее всего, не знают, насколько им хорошо. У них ведь не было возможности взглянуть на свою жизнь глазами ботаника-изгоя из пролетарского микрорайона.
- Славик, - девочка вздохнула. - Ето очень интересно, но у меня так мало времени. Я должна уходить. Если ты не называешь имени человека, в которого хочешь превратиться, тогда я выберу его сама. Помню, ты завидовал Мише Кротову из твоего класса. Я превращу тебя в Мишу.
Тогда я вспомнил.
Вспомнил слова из одной детской книги.
"Если ты скажешь, что не веришь больше в фей, то фея сразу исчезнет".
- Элинела, - сказал я, глядя в прекрасные зеленые глаза, - я больше не верю в тебя, Элинела.
Красный кленовый лист медленно закружился в воздухе, неумолимо приближаясь к земле.
***
Михаил Петрович Кротов тяжело опустился на скамейку.
- Я... что? Снова...?
Пухленькая белокурая девушка улыбнулась и нежно взяла его за руку.
- Да, Миша, ты прожил целую жизнь Ярослава Бронского, как и хотел. Это была интересная и насыщенная жизнь, правда? Известный ученый, много путешествовал по миру...
- Так я ведь вроде уже... в самолете...
- Да, к сожалению, самолет, на котором Ярослав Анатольевич летел на очередной симпозиум в Париж, разбился. Ты опять стал самим собой, как мы и договаривались. Теперь вспомнил? А сейчас мне пора. Я исполнила твое желание. Прощай, Миша!
- П-погоди, Антая...
Но белокурой Антаи больше не было.
- Д-дела...
Михаил Петрович громко высморкался и поднял со скамейки сумку с пустыми пивными бутылками.