Дмитрий остановился перед калиткой, вздохнул и отодвинул щеколду. Дорожка из бетонных плит с пробивающейся на стыках травой, куст отцветающей сирени... Запыхавшийся мальчишка - совсем маленький, первоклассник, наверное, - взбежал по ступенькам на школьное крыльцо и исчез за дверью. Дмитрий окинул взглядом окна: кабинет математики... литературы... угловое окно на первом этаже приоткрыто... "Единицей измерения плотности является..." - донесся до него знакомый голос Анны Марковны, учительницы физики. Надо же, она всё еще преподает.
За школой, у железной дороги, - целые заросли бузины. Дурманящий аромат нежно-кремовых соцветий, смолянистый запах разогретых солнцем шпал. Всё, как тогда, семнадцать лет назад...
Была у них с Володькой такая примета: если, стоя на мосту над железной дорогой за школой, встретить столичный поезд, и при этом не мигнуть, пока не проедет под мостом последний вагон, - следующий день будет удачным. Срабатывало практически безотказно, друзья даже экспериментировали: скажем, специально не учили заданное стихотворение, и что же - учительница на уроке спрашивала всех, кроме них двоих. Но в тот предпоследний школьный день Володька в школу не пришел. "Неужели заболел? - огорченно думал на уроках Митя. - Вот неудача, заболеть в самом начале летних каникул."
Мальчик обогнул бузиновые заросли и замер: на мосту стояла Анна Марковна с каким-то старшеклассником. "Проходи, Белинский, нечего у железной дороги крутиться", - сердито крикнула она Мите. Тот покраснел и быстро ушел... Уже издали услышал гудок и перестук колес поезда.
- Володька твой уже десятый раз звонит, всё спрашивает, не вернулся ли ты из школы, - мама недовольно протянула телефонную трубку Мите.
- Да не... Митька, ты лучше завтра на последний звонок не ходи. А если пойдешь, осторожно там... пойди лучше с мамой и держи ее всё время за руку.
- Ты чего? - ошарашенно спросил Митя. - Володька, какая мама? Мы уж со второго класса одни ходим..
- Не перебивай... Меня вот и сегодня, и завтра батя под домашним арестом держать будет. Он мне рассказал кое-что. Там тебя вроде как похитить могут... Ну, не обязательно тебя, кого-нибудь из пятого класса. Или... не знаю, может и не похитить, в общем, можно исчезнуть на несколько дней, неизвестно куда. В нашей школе такое каждый год бывает. Ну всё, пока. Надеюсь, с тобой хорошо всё будет. Ты ведь на поезд сегодня успел, правда?
- Да вот, знаешь, не получилось сегодня ... с поездом, - растерянно сказал Митя, но Володька уже повесил трубку.
"Ну и дела... Кто-то похищает пятиклассников их школы, и все об этом молчат? Как же так?" - поражался Митя. - "Но ведь если Володькин отец-милиционер в курсе дела, то бояться нечего. Он наверняка завтра возле школы засаду устроит".
Голос директрисы, искаженный микрофоном почти до неузнаваемости, торжественно плыл над гущей белых бантиков, белых рубашек и цветочных букетов. Впрочем, в суть высокопарных слов никто не вникал: ребята разговаривали, смеялись... Митя внезапно поймал на себе острый, пристальный взгляд Анны Марковны. "Чего это она?" - поёжился мальчик. Но нет, учительница вроде смотрела на кого-то за его спиной. А потом резко отвернулась и отошла, скрылась за спинами родителей, тесным кольцом окружающих школьную площадку. И в тот момент сквозь ребячий щебет и приветственную речь директрисы Митя вдруг явственно услышал перестук колес поезда. Странно, до чего громко, впечатление такое, будто поезд проезжал совсем рядом... "К дождю, наверное," - подумал тогда Митя. Рассказывали им как раз недавно на уроке физики, что перед дождем, когда влажность воздуха повышается, все звуки слишны лучше.
В тот же день Митю отправили на всё лето в деревню к бабушке, и лишь три месяца спустя, уже к началу нового учебного года, он узнал, что с последнего звонка домой не вернулась Варька Лаврова. Её не было три дня, а потом девочка просто появилась у двери своей квартиры и на все расспросы растерянных и напуганных родителей удивленно отвечала, что она вот только что была в школе на последнем звонке и тут же вернулась домой, и как же такое может быть, что ее уже
два дня ищут, родители ее просто разыгрывают...
- Они исчезают на три дня. Потом возвращаются домой, как ни в чем не бывало, и говорят, что вот прямо из школы пришли. Где были те дни, что делали, - ничего не помнят. - Володька смачно откусил яблоко и продолжил: - С Васькой, другом моего брата, такое случилось: вернулся домой через три дня после последнего звонка, даже букет цветов обратно приволок, говорил, что пригляделся к нашим училкам, а они все вредные, вот и передумал им цветы дарить. Отец его и колотил, и в подвале на ночь запер, чтобы признался, где его носило, а Васька - ни в какую. Не помню, говорит, и всё. И вот странно: брат заметил, те цветы совсем свежие были. Букет-то за три дня уж завянуть должен, где бы Васька его ни держал...
Друзья сидели в Володькиной комнате, взобравшись с ногами на диван, и грызли привезенные Митей из деревни спелые яблоки из бабушкиного сада.
- Но как же... Каждый год в последний школьный день пропадает пятиклассник... - почесал затылок Митя.
- Ага, - подтвердил Володька.
- И никто об этом не говорит, и милиция ничего не расследует...
- Расследует, - Володька отложил в сторону яблочный огрызок. - Но, как батя говорит, состава преступления-то нет. Ученики ведь не насовсем пропадают, ну, вроде как погуляют где-то несколько дней, и возвращаются в целости и сохранности. Вот никто об этом деле и не распространяется особо. В общем, никаких зацепок, не криминалистика, а чертовщина какая-то. А дедушка вообще сказал, что тех учеников похищает диявол и искушает их на протяжении трех дней...
Митя вздрогнул.
- А вот сейчас самое интересное, - Володька поудобнее устроился на диване. - Васька этот с моим братом были лучшими друзьями, вот как мы с тобой. Но после того случая... В общем, братан заметил, что изменился Васька, начал странно себя вести... Учиться стал намного лучше, даже учителям на уроках замечания делать начал, мол, он лучше их знает. У физички вообще любимчиком стал, еще на занятия какие-то дополнительные к ней ходить принялся. А главное, появилась у него способность будущее предсказывать. Вот скажет: будет так-то, а оно вскоре действительно сбывается. Мой батя страх как всякой мистики не любит, он прямо взбеленился, как о том прослышал. Ну, а в общем, он подозревает, что эти пропадающие на самом деле помнят, конечно, где были и что делали эти дни, но молчат. То ли запугал их кто-то, то ли еще чего...
- А вот... - Митя запнулся. - За учителями нашими внимательно следили во время последнего звонка?
- За учителями? - Володька внимательно взглянул на Митю. - Знаешь... Отец мне велел вообще-то никому не рассказывать... Был, в общем, четыре года назад такой случай. Один из тогдашних пятиклассников по фамилии Мягков утром двадцать пятого мая собирался на последний звонок идти, но когда спускался вниз по лестнице, поскользнулся, упал и колено повредил. Ну, естессвенно, не -пошел он никуда, мать его в постель уложила и врача вызвала. А живет он, кстати, у самой школы, в нескольких шагах. И вот, началась уже праздничная линейка, и тут - звонок в дверь. Мать открывает - стоит какой-то пацан и спрашивает, что, значит, с Мягковым приключилось. Говорит,
Анна Марковна велела передать, чтобы Мягков срочно в школу зашел, буквально на минуточку, что-то там с атестатом его напутали, не ту оценку поставили, надо подтвердить... Ну, а мать ни в какую, говорит, ну его, тот атестат, не горит ведь, завтра зайдет... Так и спровадила того пацана. И вот, - Володька торжественно поднял вверх указательний палец, - в тот год никто из учеников так и не пропал!
- Так значит, тот мальчишка собирался увести куда-то Мягкова? - удивился Митя.
- Наверное. Пытались потом его отыскать, но не смогли, мать Мягкова его и не рассмотрела толком. Помнила только, что у того пацана кепка была низко надвинута, пол-лица закрывала. И почему он именно физичку нашу приплел?... Расспрашивали Марковну, но та, конечно, сказала, что никого к Мягкову не посылала. А теперь - ты уловил самое главное?
- Нет... - неуверенно протянул Митя.
- Значит, они не могут похищать кого попало. В тот год им нужен был именно Мягков. Но случилось так, что Мягков не смог вийти из дому... Батя сказал, что тот мальчишка в кепке, скорее всего, ни при чем, его действительно кто-то послал за Мягковым, и если бы удалось его найти и допросить... Но, - Володька понизил голос, - скорей всего, думаю, убили того пацана, чтобы свидетелей не оставлять. Вот так. В общем, темное дело. Тайна школы номер восемь, как говорит братан.
Они решили тогда, семнадцать лет назад, что вдвоем откроют эту тайну, распутают "дело о пропадающих учениках". Тем далеким сказочным вечером на исходе лета, когда в небе наливался спелым яблоком закат...
Дмитрий перегнулся через перила моста. Запах бузинового цвета, смешанный с запахом шпал, окутал его теплым облаком, унес далеко-далеко, в детство...
Конечно, ничего они с Володькой не раскрыли. Поигрались немного в шпионов, понаблюдали за исчезающими в предыдущие годы учениками, куда те после школы ходят, с кем встречаются... Легче всего удавалось это с Варькой, их одноклассницей. Да, она существенно переменилась. Была раньше такой тихонькой серой мышкой в очках с двумя тоненькими косичками, никто из пацанов на нее и не смотрел. А тут - словно расцвела... Волосы подстригла, одевалась поярче, а главное - вела себя совершенно по-другому, смелей, уверенней, чаще стала улыбаться. Многим ребятам теперь она нравилась.
Со временем как-то увлекли друзей другие дела, интерес к школьной тайне постепенно угас. На следующий год они даже не поинтересовались, с кем из пятиклассников случилась пропажа, да и вообще, случилась ли...
Сколько же они с Володькой не виделись? С окончания школы... Володька пошел в армию, а Митя поступил в университет, и увез его далеко от дома тот самый столичный поезд, что проходит вот здесь, под мостом за школой, в четырнадцать двадцать. А потом Дмитрий нащел работу в столице, и в родной город наведывался очень редко, только повидать родных.
Словом, дороги бывших школьних друзей разошлись.
- Давненько же ты в родные края не наведывался, Белинский, - послышался вдруг рядом знакомый голос. Дмитрий удивленно оглянулся.
- Анна Марковна! Вы меня узнали?
- Я своих учеников очень хорошо помню,- старенькая учительница улыбнулась. - Ты, знаю, молодец, в люди вышел, университет закончил...
Еле слышный шум стал отчетливей, превратился в перестук колес. С громким протяжным гудком промчался поезд.
- Вот уж завтра и последний звонок, - тихо сказала учительница. - Ведь это удивительный день, знаешь ли. Такая четкая граница между прошлым и будущим, словно совершаешь некий прыжок. Раз - и всё, и больше никогда уже не будешь в пятом классе...
- В пятом? - удивленно переспросил Дмитрий.
- Да, пятом, шестом, - любом, - пожала плечами Анна Марковна. - Пора мне, Дмитрий. Ты, кстати, приходи завтра на праздник последнего звонка. Взглянешь взрослыми глазами на всю эту кутерьму, окунешься в прошлое...
Вечером Дмитрий встретился в кафе с Володькой. Сидели за столиком у окна,
громко играла музыка, по стеклу стекали капли дождя. Разговор не клеился. Единственным спасательным кругом, держащим беседу бывших друзей на плаву, были воспоминания о далеких школьных днях, об одноклассниках...
- Помнишь, как мы тайну нашей школы раскрыть пытались? "Дело о пропадающих учениках"?
- А, это, - махнул рукой Володька и отхлебнул пива. - Я уж и забыл.
Батя мой ведь на пенсии уже, а кроме него никто у них в отделе всерьез это "дело" не воспринимал... Вот, кстати, тот Васька Семенов, который тоже пропадал, он сейчас
этими... высокими технологиями занимается, укатил в Америку, какое-то там новое направление открыл, как брат сказал, я не очень разбираюсь. Ну, о Лавровой нашей ты ведь знаешь?
- Ну да, - кивнул Дмитрий, - как же не знать, такой известной актрисой стала...
- А Мягков-то, помнишь, я тебе рассказывал, который вроде как тоже должен был исчезнуть, но на последний звонок не пошел? Так с ним такая история вышла. После школы никуда не поступил, нигде не работал, вообще тронулся малость мозгами: говорил, что судьба ему предрешена очень плохая, и нечего даже дергаться, пытаться что-то делать, всё без толку. А как-то вечером
к отцу моему зашел и говорит: я, мол, знаю, куда эти ученики пропадают, они на поезд садятся за школой и уезжают куда-то, и Марковна, физичка, в том замешана. Но ведь там, за школой, поезда вообще не останавливаются... Отец стал Мягкова расспрашивать, откуда у него такая информация, тот замялся, говорит: я сам видел, но другим это увидеть не удастся...
А на следующий день пропал Мягков. Так его с тех пор и не видели... Ходил отец к Марковне на дознание, но ведь ни аргументов, ни доказательств никаких...
"Странно ведь получается, - раздумывал Дмитрий по дороге из кафе, стараясь обходить мерцающие в свете фонарей лужи. - Выходит, бывшим "пропадающим ученикам" в жизни везет. Они ведь и тогда, после своего исчезновения, сильно менялись в лучшую сторону... Или это случайность? А если бы Мягков тогда тоже пропал, сложилась бы его судьба по-другому? И физичка... При чем тут физичка..."
На праздник последнего звонка Дмитрий решил не идти. Представил себе толпу нарядных, весело щебечущих, но совершенно незнакомых и безразличных ему ребят, среди которых, сколько не ищи, не найдешь никого из своих одноклассников, давно и безвозвратно
повзрослевших... Нет, чтобы действительно окунуться в прошлое, как выразилась вчера Анна Марковна, лучше всего наведаться еще раз туда, к железной дороге за школой, к мосту, на котором они столько раз стояли когда-то с Володькой, призывая удачу. Сейчас и не вспомнишь,
когда именно и почему они перестали сюда приходить... Ах да, в восьмом классе
Володька заявил, что их примета с поездом - полная чепуха, она не срабатывает, и жалко только время тратить на том мосту. Потом Митя несколько раз приходил сюда один, но вскоре заметил, действительно, что встреча столичного поезда больше не приносит ему удачу.
Или примета срабатывала лишь до тех пор, пока они оба в нее верили?...
Как же уносит в детство запах шпал... Есть все-таки здесь что-то неуловимо мистическое, притягательное. Магия железной дороги...
Стоп. Откуда это здесь?.. Дмитрий удивленно почесал затылок.
У моста он увидел выложенную бетонными плитками платформу. На ней стояла деревянная скамеечка под навесом, на которой сидел мальчик лет двенадцати.
А еще спереди навеса была табличка, очевидно с какой-то надписью, обращенная лицевой стороной к колее. Похоже на крохотную железнодорожную станцию. Но как же, ведь Дмитрий был здесь,
вот на этом самом месте, не далее как вчера, и никакой платформы не было. Не могли же ее поставить за одну ночь?... И станции здесь отродясь не было. Здесь поезда никогда не останавливаются, вот и Володька вчера упоминал...
Мальчик испуганно вскочил, заметив Дмитрия, бросился было бежать, но через несколько шагов остановился, вернулся к скамеечке и нерешительно затоптался на месте. Дмитрий вышел на платформу, взглянул на табличку с надписью и прочитал наконец-то название станции:
"У Моста за Школой"... Странно, очень странно. Хотел расспросить мальчугана,
но тут к платформе подьехал ярко-желтый, словно игрушечный, паровозик, который тащил за собой всего один вагончик. Маленький состав остановился, дверь вагона открылась,
и мальчишка молниеносно скрылся внутри. Дмитрий тоже машинально двинулся к вагону, но его тут же отбросило назад. Какая-то невидимая преграда отделяла Дмитрия от поезда...
- Нет, Белинский, вход в поезд разрешен только пятиклассникам, - послышался сзади тихий знакомый голос.
Анна Марковна. Да, он не удивился, подсознательно ожидал ее появления именно здесь и сейчас... Дверь вагона закрылась, и маленький поезд медленно тронулся,
покидая крохотную, под стать ему, станцию.
- Значит, все-таки Вы... Что это значит? Куда Вы отправляете детей?...
- Присядь, мы ведь оба здесь ненадолго...
- Здесь?..
- Во Вневременье... Да ты оглядись, прислушайся...
Перестук колес удаляющегося маленького поезда уже смолк, и стало тихо.
Неестественно тихо. Ни щебета птиц, ни скрекотания насекомых, ни порыва ветерка.
Дмитрий невольно взглянул на ближайший куст бузины и вздрогнул.
В нескольких сантиметрах от пышного соцветия неестественно замерла
в воздухе большая пестрая бабочка с широко раскрытыми крилышками.
- Что же это?.. - Дмитрий повернулся к Анне Марковне.
- Вневременье, - тихо повторила учительница. - Время остановилось и открылся переход между мирами...
- А... что же с учениками? - хрипло спросил Дмитрий.
- Не знаю, когда началась эта история, - Анна Марковна
поудобнее устроилась на скамейке. - Сама-то я в другой школе училась, а сюда пришла преподавать сразу после пединститута, совсем молоденькой девчонкой, - учительница улыбнулась своим воспоминаниям. - В мой первый же год работы в школе, в день последнего звонка всё и случилось. Началась уже праздничная линейка, произносились громкие торжественные речи... А у меня, знаешь ли, была такая примета, - учительница лукаво взглянула на Дмитрия, - приходить по возможности вот сюда, постоять на мосту над железной дорогой и встретить столичний поезд...
- Как! И у Вас тоже?.. - вскинулся Дмитрий.
- Первый год в школе мне ведь было нелегко, как, наверное, каждой
молоденькой учительнице: не всегда удавалось с учениками сладить, выстроить, так сказать, правильную линию поведения... А этот маленький ритуал мне помогал. И вот, оставила я радостно галдящую ораву и оправилась тихонько сюда. Подхожу, а здесь
откуда ни возьмись скамеечка под навесом, а на скамеечке - мой ученик, пятиклассник Федулин. Проблемный был мальчик, из неблагополучной семьи. Только собралась я ученика моего окликнуть, смотрю: подьезжает паровозик с вагончиком, садится в него мой Федулин, я за ним - ан нет, не пускает меня невидимая преграда. Стало мне не по себе, решила я обратно в школу вернуться. А уж там было и вовсе жутко... До сих пор вздрагиваю, как вспомню. Еще по дороге удивлялась: что ж так тихо-то, ни музыки, ни торжественной речи директрисы. Тихо, неестественно тихо. Прихожу на школьную площадку, а там... Стоят ученики, учителя, директриса держит рупор у широко раскрытого рта... Только не двигается никто, замершие, словно статуи. Я бегаю, дергаю их, окликаю, а они как каменные. А потом выходит из толпы истуканов Феодосий Митрофанович, старенький учитель истории, подходит ко мне и говорит: ты не пугайся только, Анечка, это ненадолго, они скоро опять оживут, всё будет в порядке. Мы просто с тобой из времени своего выпали, во Вневременье попали. А была бы ты, говорит, Анечка, пятиклассницей, был бы у тебя шанс всю жизнь свою переменить...
Учительница умолкла, наклонив голову.
- Но что все-таки происходит с этими пятиклассниками? - оторопело спросил Дмитрий.
- Они едут погостить в свое будущее, проводят там три дня, - медленно произнесла учительница, - и встречаются сами с собой же, только взрослыми. И еще - эти взрослые...
они, как тепер говорят, из альтернативной реальности. В той реальности
жизнь для них сложилась максимально удачно, насколько это возможно.
- Ничего не понимаю, - покачал головой Дмитрий.
- Когда Федулин вернулся... Знаешь, его исчезновение прошла
совсем незаметно, он и до того пропадал иногда на несколько дней, валандался где-то. Семья-то, как я говорила, неблагополучная, родители выпивали... Как новый учебный год начался, заметила я, что изменился мальчик сильно, будто подменил кто. С учебой вначале успехов особых не было, да и неудивительно, ведь до того пять лет в школе только штаны протирал. Но серьезный стал, собранный, поведение примерное, ни одного прогула. В библиотеку записался, книги стал читать.
Подозвала я его как-то после урока, говорю: ты только не бойся, я никому ничего не расскажу, но куда тебя все-таки увозил тот поезд? Федулин отнекивался вначале, а потом рассказал:
встретился он там с собой же, только взрослым, стал он известным хирургом, спасал больных, от которых все остальные врачи отказывались. Но то в альтернативной реальности. А в этой, нашей реальности, судьба его очень незавидно сложиться могла бы: ожидала Федулина вскоре чуть ли не колония для несовершеннолетних преступников...
И научил его Федулин-взрослый, что именно нужно сделать, чтобы судьбу свою переменить.
Ведь... - Анна Марковна на мгновение запнулась, - можно сказать, что это поезд Удачи.
- Не знаю, кто именно решает... да и вообще, существует ли этот "кто-то", выбирающий каждый год одного из пятиклассников, самого неудачливого, и предоставляющий ребенку возможность изменить свою судьбу...
- Как же это происходит?
- Избранный ученик во время праздника последнего звонка вдруг чувствует... зов, что ли. Чувствует, что вот надо ему сейчас оставить празднество и пройтись сюда, к железной дороге. И попадает во Вневременье... в другое пространство. Если и увяжется за ним кто, все равно ведь ничего не увидит... Для внешнего наблюдателя школьник просто исчезнет, растворится в воздухе. А еще нельзя никому о происходящем рассказывать. Только с теми, кто тоже во Вневременье побывал, поделиться можно. Ох, замешкались мы, поднимайся, Митя, уже пора.
Учительница, кряхтя, торопливо поднялась со скамейки, Дмитрий невольно
последовал ее примеру. И тут... и скамейка, и навес внезапно растаяли прямо на глазах. И платформа исчезла.
- Давай все же пройдемся к школе. Не надо, чтобы меня лишний раз у железной дороги увидали. И так уже заподозрила наша доблестная милиция, что я пособничаю похищению учеников, - вздохнула Анна Марковна.
- Ах да, Мягков ведь рассказал...
- С Мишей Мягковым грустная история вышла. Знаешь, я ведь к концу
каждого учебного года розмышляю, кого из моих пятиклассников в сей раз изберут... Я тогда не была уверена, но подсказывало мне что-то, что Мягков может быть претендентом на поезд Удачи.
Смотрю, праздник последнего звонка в разгаре, а нет его на линейке, Мягкова-то. Вот и решила рискнуть: послала одного мальчишку Мягкова из дому выманить. Дома-то он зов этот не услышит, возле школы находиться надо... Так и получилось. Упустил Миша свой шанс. Трагедия-то в том, что на следующий год попал Мягков все-таки во Вневременье... Только ведь он очередь свою упустил, в тот год другой мальчишка на поезде уехал, а Мягков лишь натолкнулся на невидимую преграду, как и ты, стоял и смотрел вслед удаляющемуся вагончику... А потом оглянулся и увидел меня. Я ведь здесь... словно хранитель, что ли. Не знаю, с чем это связано, но только я каждый год вместе с избранным пятиклассником имею возможность побывать во Вневременье, на переходе между мирами. До меня таким же хранителем был Феодосий Митрофанович, о котором я упоминала. Смотрю каждый раз, как уезжают ребята навстречу своему более удачному и счастливому будущему, и радостно мне за них, и немножечко грустно...
- И Вы тогда Мягкову всё обьяснили?
- Да, пришлось, скрывать не было смысла. Расстроен он был, конечно.
А потом каждый год накануне праздника последнего звонка приходил ко мне, просил, чтобы я как-нибудь устроила ему всё-таки "пропуск" на тот поезд, злился на других "исчезающих":
им удачу на блюдечке принесли, а ему теперь пропадать, сам свою судьбу он не устроит, и пытаться нечего... Пробовала я его образумить, но - напрасно. Жаль, жаль, слов нет.
- Получается, этот поезд Удачи не всегда приносит добро, - медленно сказал Дмитрий. - Так что же с ним случилось?..
- Неизвестно... Он ведь запрет нарушил, рассказал обо всём посторонним. Какое наказание предусмотрено во Вневременьи для нарушителей - не знаю... С тобой ведь я смогла обо всем поговорить, поскольку ты теперь тоже, в некотором роде, "избранный".
Погостил на Переходе между мирами...
Через три дня Дмитрий возвращался в столицу. Его коротенький отпуск в прошлое закончился, пора возвращаться к работе, к привычной жизни. "Тайна школы номер восемь раскрыта,
но не стала оттого менее таинственной, - думал он, глядя в окно поезда на знакомые с детства места. - Переход между мирами, дорога в будущее... Магия последнего школьного дня... Как говорила Анна Марковна: это ведь граница между прошлым и будущим... совершаешь прыжок... А пятый класс - он посредине: пройденный путь равен тому, что впереди. Стоишь на полпути к взрослению, самое время изменить что-то в своей судьбе, найти истинный путь. Совершаешь прыжок... во времени... А хотелось бы встретиться с собой маленьким. Нет, не поучить жизненной мудрости, не давать советов. Пусть маленький Митя взрослеет, учась на своих же ошибках. Просто вместе вспомнить уже забытые мной, взрослым, детские сны..."
Когда поезд проезжал возле школы, Дмитрий заметил на мосту двух мальчишек и прошептал: "пусть у вас будет удачный день".