Козел деловито трусил к своему обиталищу после трудового дня. За годы,
проведенные а этом учреждении, он так блестяще постиг ежедневный маршрут и график работы, что Федору, сопровождающему, не было никакой нужды запирать его в загоне. Козел сам в один и тот же утренний час появлялся на платформе, изумляя рабочих пунктуальностью и неизбывным желанием трудиться, и возвращался к себе тотчас, обнаружив собственную ненужность в производственном процессе. Сегодняшняя смена закончилась. Достигнув загона, и приоткрыв дверцу привычным движением рогов, козел неторопливо вошел, не спеша пожевал приготовленную в изобилии свекольную ботву и с удовольствием улегся на чистую подстилку. Блаженный отдых расположил к философии и приятным воспоминаниям....
Нет-нет, слишком слабо и незаконченно звучит людское изречение "Сила есть- ума
не надо", неспешно размышлял козел. В чем его мудрость? Нет ее попросту. С тех пор как себя помню, жизнь учила меня другому : " Сила нужная штука, но если к ней не привинчена умная голова, она вредит больше, чем помогает..." В стаде, где я рос, мне поначалу тоже казалось все простым и ясным. Будь сильнее и тебе обеспечено лучшее место на выпасе. Будь сильнее и у тебя будет лучшая подруга в стаде. Будь сильнее и у тебя будет меньше врагов. И я старался. Развивал ноги, учился действовать рогами. Верно, ни с чем не сравнимое удовольствие - оттолкнуть сверстника, с достоинством выщипать лакомую травку, трудолюбиво найденную тем в закоулках пастбища, медлительными глотками пропустить вовнутрь вместе с другим истинным деликатесом - наслаждением превосходства; наблюдать исподтишка за томными стройными козочками - недоступной до поры принадлежностью сильнейших в стаде, дрожа от возбуждения прикидывать, когда же наконец растущими столбиками рогов можно будет прорвать запрет обладателей красавиц с зовущим взглядом...
Но вот однажды, когда пастухи перегоняли нас на другие пастбища, вожак стада, рослый могучий козел, заупрямился у брода через быструю речку,
вероятно посчитав его небезопасным для малышей. Ни посулы, ни собаки, ни бичи пастухов не могли заставить его тронуться с места. Стадо стало. Пастухи
заволновались, сзади уже подпирала отара овец. Столкновение грозило давкой, неразберихой, паникой, большими потерями. И тут, постоянный соперник вожака в единоборстве, но ни разу не побеждавший, спокойно проследовал мимо вожака и так же спокойно перешел реку. Стадо незамедлительно последовало за ним...
Вожак оказался прав. Десятка два козлят захлебнулось при переправе, но на следующий день, к вечеру возле костра пастухов, расположившихся на отдых, я увидел отрезанную голову вожака. Великолепные рога его, наводившие еще вчера ужас на соперников старательно чистил и шлифовал один из пастухов, изготавливая украшение. Отвратительный запах, который я и теперь не могу забыть, исходил от костра, где было распято уже обуглившееся тело вожака с содранной шкурой. Утром следующего дня у нас уже был новый вожак, тот самый козел, что увлек за собой стадо на другой берег. Конечно, козел со слабой головой вероятно и не задумался бы над происшедшим. Я же, к счастью не обделен богом способностью мыслить, а по сему заключил: не перечь высшему, даже если ты прав и второе - сумей проявить в нужный момент рвение и преданность и ты будешь отмечен и возвеличен.
Да-да, именно благодаря моему уму я так рано постиг главные правила существования в этом мире. Не один поход с летних пастбищ на зимние квартиры я прошагал и в разные стада забрасывала меня жизнь, прежде чем я превратился из козленка в молодого и сильного козла...
Однажды летом я попал в стадо, пасшееся у самых границ страны горных козлов.
Должен признаться, что страна эта изумила меня. На обильных сочных вкуснейших пастбищах разгуливали гордые независимые красавцы, а рядом с ними умопомрачительной, сногсшибательной красоты грациозные козочки (на наших, толстобрюхих, разъевших бока на дармовых хлебах просто потом не хотелось
смотреть). Наши молодые козлы замирали от захватывающего зрелища, по-моему даже забывали щипать траву, всё вытягивали шеи, чтобы лучше разглядеть чужеземные края.
Но они не только любовались красотами диковинной страны. Я заметил, что
многие из них до крайности возбуждены и поведение их странным образом изменилось. Они не участвовали более в общих игрищах, где обычно выяснялись отношения между соперниками, а обособились в группы, упорно тренировались и что-то горячо обсуждали. Я никак не мог разобрать, о чем они шушукаются и любопытство заставило меня обратиться с вопросом к одному знакомому из этой группы. Я знал его раньше, мы зимовали как-то вместе еще будучи малышами и очень тогда сдружились. Он буркнул что-то неопределенное, но день спустя все же пригласил меня на их тренировку. Мои недюжинные способности действовать рогами так быстро завоевали уважение, что я был тут же посвящен в тайну. Оказывается, они решили бежать в горы, вести свободную жизнь без собак и пастухов. " Там свобода и счастье ! " - азартно кричали козлы - " Там не надо дрожать каждый день от страха, что зарежут нас и наших детей !" Я поддакивал и размышлял. Боже мой! Как немного надо, чтобы подтолкнуть соплеменников, отнюдь не дураков, на сумасбродные действия, как легко они отказываются от прочных благ, дарованных нам Человеком во имя эфемерных прелестей свободы! Во--первых, если быть справедливым, нас козлов не так уж часто режут, потому что мясо наше не вкусно, а шерсть груба. Овцы и бараны - это другое дело, а мы козлы - прирожденные руководители и Человек это знает. Во-вторых, если опять же быть справедливым, кто в суровую зиму накормит нас и поместит в теплые кошары? кто нянчится с нашими детьми и с нами самими, когда мы заболеем? кто укажет летом лучшие пастбища? кто защитит от волков и барсов? Человек, Человек, Человек, Человек... . А по сему нет других законов жизни для козлов, кроме закона усердного служения и повиновения Человеку. На свободу же приятно лишь посмотреть со стороны, но пользоваться ей? Зачем она эта свобода? Свобода быть съеденным хищником ?...Свобода скитаний ? ...Свобода жить впроголодь зимой? Нет-нет, это не для меня, увольте...
Конечно что-то доказывать соплеменникам было бесполезно. Одно упоминание о свободе делало их безумными, не способными ощущать реальность событий. И вдруг меня, осенило ! Мой час настал!!! Это тот самый шанс, который нельзя упускать. Я докажу Человеку свою преданность , докажу так. что он обязательно заметит и...и я разработал план. Он был прост, как все гениальное. Чтобы соплеменники не сочли меня за предателя, в ночь, когда в проделанную брешь изгороди начали было выбегать легковерные искатели свободы, я сделал вид, что убегаю, но что моя нога застряла в изгороди и я заорал, что было мочи. Прибежали пастухи, брешь заделали, меня утащили с собой. Удалось бежать лишь вожаку с несколькими козлами, теми, что были моими соперниками по борьбе за место вожака.
Я ликовал. Соперники мною ловко удалены и можно было ждать заслуженной награды от Человека. Царапина на ноге, образовавшаяся от великолепно разыгранной мной роли, быстро заживала. Я уже видел себя во главе нашего стада, мне рисовались картины безоблачного счастья и довольно долгого, потому что новым соперникам еще предстояло подрасти. Но непонятно почему меня назначают командовать баранами. Да-да, большой отарой обыкновенных баранов, Я несколько разочарован, даже обижен. Конечно, управлять тупыми покорными баранами легче, чем нашим братом козлом. Но все же почему? Раз мне не доверено править своими соплеменниками, значит Человек невысокого мнения о моих способностях?
Но каждый раз когда я начинал сомневаться в прозорливости и мудрости высшего существа, что кстати говоря, случалось крайне редко, я скоро получал безусловное подтверждение обратного. Через несколько недель Человек вновь вспомнил обо мне. Сначала меня долго везли по железной дороге, которую раньше я видел только издалека, с летних пастбищ, у подножий гор, потом еще на известном с детства грузовике, пока не привезли наконец в город. Именно здесь я понял как ничтожны были мои помыслы о месте вожака, в сравнении с тем какие блага можно получить от Человека по достоинству оценившего твое рвение. Я и теперь с мельчайшими подробностями помню те первые дни в новой должности. Прежде всего меня поразила роскошь с которой я был принят : деликатесная еда, чистейшая вода, мягчайшая подстилка из душистого сена, теплый просторный загон царских размеров! Три дня я наслаждался полным покоем и отсутствием всяческих забот. Несколько мешал, правда, необычный постоянный гул, однако, я быстро к нему привык. Когда я
вполне освоился с новой обстановкой, я решился спросить у неразговорчивого угрюмого козла, жившего в соседнем помещении за перегородкой, где я нахожусь. "На мясокомбинате ", - нехотя и коротко буркнул тот. Жуткий страх, сковавший было меня, быстро улетучился однако, потому что порассуждав, я резонно заключил, что церемония с моей доставкой сюда должна означать нечто большее, чем жаркое из моей персоны. И не ошибся. На другой же день меня повели к зданию, откуда шел этот несмолкаемый гул. Когда мы подошли поближе, мои ноги вдруг задрожали и перестали слушаться: я учуял тот леденящий душу с детства знакомый запах горелого мяса. Но Человек подбадривал меня и я постепенно успокоился. Наконец мы приблизились к зданию. К небольшим воротам в его стене вел наклонный деревянный помост. Мы поднялись по нему, вошли в ворота и оказались в довольно узком коридорчике, где могли, разойтись два барана, не больше. В конце коридорчика, я даже ее сначала не заметил, была сделана маленькая калиточка сбоку. В нее и провел меня Человек. Этот путь мы проделывали несколько раз и тогда я понял, что это и есть моя новая работа, обрадовался ее легкости, пока не угадывая смысла. Но назавтра уже я его постиг. Я снова пою гимны и хвалу Человеку! Как точно и тонко угадал Он во мне незаурядную личность, именно меня избрав в свои друзья и помощники. В мои новые обязанности входило ( и я схватил это на лету)толпу из жмущихся друг к другу, обезумевших от страха остолопов
баранов, пугающихся сделать лишний шаг по платформе, куда их только что выгнали из вагонов, вести за собой вперед, по этому деревянному настилу
к воротам с узким коридорчиком. А потом, помните маленькую калиточку? Так вот, когда я к ней подбегаю, Человек распахивает ее и я незаметно проскальзываю в специальный загон. А вся толпа этих тупых кретинов двигается дальше, где начинается самое любопытное. Их, ничего не подозревающих, убивают электрошоком. Я не знаю, что это такое, но видел как они падают - будто тяжелой кувалдой бьют по их безмозглым башкам. Потом их подвешивают за ноги на крюки и в таком виде тащат вдоль стоящей цепочки людей. Первый из них вспарывает им животы. Что там делают с ними дальше не позволяет рассмотреть перегородка, но думаю ничего другого кроме рагу, шашлыка или бараньей ножки...Когда один я не справляюсь (слишком велик бывает поток блеющих смертников)или сильно утомляюсь, ко мне на смену приходит тот угрюмый козел. Мы с ним практически не видимся, да в этом и нет никакой необходимости, мне лично. Я всем доволен, считаю, что достигнув максимума в реализации своих способностей, стал Человеку не только добросовестным помощником, но и соучастником его великих дел. Даже больше - необходимым соучастником. Чтобы Он, например, делал без меня и таких как я? Таскал бы по одному этих ублюдков на бойню? Вот для чего Он меня нашел, оценил и сделал почти равным себе. И уж конечно не за одну силу меня приблизили, скорее за исключительное во мне сочетание и физической силы и ума...
ч
Замечательно я сегодня потрудился, даже немного устал... Почему-то в кормушках нет мой любимой капусты...могли бы быть позаботливей. .. Ага, я слышу шаги Человека. Обычно в это время меня не беспокоят, вероятно все-таки несут капусту...
Василий Кузьмич, рабочий бойни, спешил. План мясокомбината на сегодня большой, а как на грех, козел-провокатор, работающий с ним в паре заболел. Зная по опыту, что козел другой смены может заартачиться, он в бытовке минут пять уговаривал Федора хотя бы вывести своего с первой партией. Случалось, что скот поступал ритмично и тогда провокация нужна была лишь для запуска именно этой первой. Вновь прибывающее живое сырье для переработки двигалось тогда непрерывным потоком и не нуждалось более в вожде -провокаторе. На это и надеялся Василий Кузьмич. Сменщик был в общем покладистым парнем и охотно помог бы, но сегодня отчаянно торопился домой и только крикнул на ходу, выбегая из бытовки:
- Кузьмич, я не успел своему капусты подбросить. Ты дай кочанчик, может подобреет.
Василий Кузьмич, прихватив кочан, торопливо направился к теплушке козлов.
" Сначала попробую вытащить его без кормежки, время нету ", -думал рабочий, входя в загон расположившегося на покой провокатора. " Э-э, да это Человек угрюмого козла... Что за новости? Тянет меня за рога к выходу...Я же отработал свою смену! Па-азвольте, что за бесцеремонность ? Тем более, никуда не пойду... Ах, капуста! Это другой разговор...а вам придется подождать, пока я поем.
В Василии Кузьмиче вызревало глухое раздражение. Упрямый козел не выйдет, пока не покончит с капустой, а смена уже началась. Первая партия уже заполонила все подступы к бойне и вот-вот подадут вторую, а он еще все тетешкается с этим чудо-козлом. Тревожное блеяние овец доносилось и сюда. Наконец покончив с капустой, козел соблаговолил двинуться привычным маршрутом. Смешавшись сначала со сбившимися в кучу овцами, он лениво затрусил к наклонному деревянному помосту, увлекая за собой безропотную толпу, измотанную долгим железнодорожным этапом.
--
Задерживаисси , Куьмич! Прямо как начальство! Этак мы плану не дадим , - весело и беззлобно окликнула его Раиса, здоровенная баба лет тридцати, орудуя электродом в руке. Она была первым звеном технологической цепи по обработке скота. Убиенные ею овечки далее попадали в руки расторопного Ивана-потрошителя и его помощника - щуплого Николая. Они вешали туши на крюки и затем пускали кровь.
- Да этот христопродавец, -Кузьмич махнул в сторону козла, - полчаса капусту жрал едри его корень! А без капусты уперся, куды там! с места трактором не стянешь!
- Чевой-то он у тебя едва бегёт , - встрял Иван, - ишь как раздобрел на казенных харчах... Кузьмич, а Кузьмич !,- он вдруг загоготал, - ты ему калиточку-то не открывай. Я его здеся маненечко протрясу!
Теперь загоготали все : Кузьмич, Раиса, Иван, Николай. Идея понравилась.
Козел тем временем довольно бодро семенил по трапу, высоко задрав голову. Чуть поотстав, с дробным грохотом медленно накатывалась лавина грязно-серых тел, так тесно прижатых друг к другу, что казалось рябоватая густая жижа течет .против всяких законов физики вверх по настилу и едва задержавшись у ворот продолжает вязкое истечение в чрево здания.
Каждый раз когда козел вел за собой толпу из пугливых овечек,
представлялось ему, что он полководец, а за ним движется армия,
повинующаяся всем его приказам. Сознание принадлежности к сильным мира приятно его
возбуждала и превращала работу в своего рода наслаждение. Пожалуй, козел был не так
уж далек от истины - ведь и полководцы увлекают за собой войска, чтобы потом спрятавшись наблюдать из безопасного места как режут друг друга одураченные их посулами воины. Несущественная разница была лишь в том, что обреченная рать козла никогда не побеждала.
--
Ой, что это? Калитка заперта...вот и работай в таких условиях. Наверное, Человек угрюмого козла не успевает за мной... Однако, бестолковые овечки напирают, их уже не остановить ...обратного хода нет. Ничего, - решил козел, -вперед... Они спохватятся, должны спохватиться.
Но холодные струйки страха уже начали просачиваться куда-то в область желудка. Все прибывающая толпа овец вытолкнула козла из прохода, Раиса
пропустила его, а цепкие руки Ивана подхватили задние ноги полководца и в одно мгновение он повис на крючьях технологической линии.
- Вы что, обалдели! - завопил козел, - не видите, я же ваш коллега!
Но никто казалось не расслышал крика.
" Дурака валяют, - мысли как молнии проносились в мозгу козла, - не убили же электрошоком...а если шкуру...с живого...нет-нет...абсурд, за что?...потрошитель с ножом все ближе и ближе....замахивается ?!! А-а-а!!!....
Козел почувствовал резкую боль в животе, потом как оттуда хлынула черная с мерзким запахом жидкость и в следующее мгновение сознание изменило ему...
Развлечение удалось на славу. Больше всех веселилась Раиса.
- Кузьмич, - хохотала она не переставая размахивать электродом, -- если до завтри козлик не встанетъ, тебя Федор самого заставит скакать перед овечками!
- Соображает значит, что душегубом овечьим работает, - отозвался Кузьмич.
Василий Кузьмич, вытирая выступившие от смеха слезы, - вона как его сердешного от страха-то вычистило, аж на ногах не стоит.
--
И чем это ты ему утробу набил, неужель капустой ? - опять зашлась от смеха Раиса.- Колька тут один, блин, надорвется, покуда Иван отмывается. Ить это ж надо! С головы до пят...Как из ведра окатил! У Ивана только ухи чистыми осталися!... И то потому что они у него в растопырку!
--
- Снеси ты его в теплушку, Кузьмич, - сжалился Николай, - он все одно сегодня не работник.
В этот день бойня работала в полную нагрузку. Скот с железной дороги поступал на комбинат бесперебойно, о провокаторе некогда было вспоминать... Но козел не стал работником и назавтра: ужас, непреодолимый ужас не позволял ему даже приближаться к зданию. После второй попытки его перестали принуждать, а два дня спустя его списали за профнепригодностью в тот самый цех, который пугал его запахом горелого мяса. Там всяческие отбросы производства превращали в удобрения. Технология на комбинате была безотходной.