Горизонт : другие произведения.

Аватары Стига

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Данный сборник представляет собой собрание рассказов о различных воплощениях персонажа по имени Стиг или Странник, как переводится это имя с древне-скандинавского. Большинство произведений никак не связаны между собой, кроме нескольких. Более того, сам Стиг не всегда является в них протагонистом, а иногда и вовсе, появляется в повествовании, как второстепенный персонаж. Своеобразный яркий метеор, который лишь на мгновение озаряет своим присутствием. Несмотря на это образ его получился настолько колоритным и необычным, что я решил собрать все произведения, в которых упоминается этот герой, - в один сборник
  
  
  
  Аватары Стига
  
  
  
  
  
  
  СБОРНИК
  
  
  
  
  
  
  Жанр:
  
  
  
  
  Основной:
  
  
  мистика;
  
  фантастика;
  
  приключения
  
  
  
  Дополнительный:
  
  
  история (некоторые произведения);
  
  драма (некоторые произведения)
  
  
  
  
  
  Автор: Горизонт
  
  
  
  
  Описание:
  
  Данный сборник представляет собой собрание рассказов о различных воплощениях персонажа по имени Стиг или Странник, как переводится это имя с древне-скандинавского. Большинство произведений никак не связаны между собой, кроме нескольких. Более того, сам Стиг не всегда является в них протагонистом, а иногда и вовсе, появляется в повествовании, как второстепенный персонаж. Своеобразный яркий метеор, который лишь на мгновение озаряет своим присутствием. Несмотря на это образ его получился настолько колоритным и необычным, что я решил собрать все произведения, в которых упоминается этот герой, - в один сборник.
  
  
  
  
  
  
  
  СОДЕРЖАНИЕ:
  
  
  
  
  I. Дыхание Гипербореи
  
  
  1. Последний викинг Америки
  
  2. Шепот Вальгаллы
  
  
  
  II. Дары холодного моря
  
  
  1. Вечный скиталец
  
  2. Лагом
  
  
  III. Перекрестки миров
  
  
  1. Остров
  
  2. Печать всеведения
  
  3. Мечта странника
  
  
  
  
  
  
  
  *****
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  I. ДЫХАНИЕ ГИПЕРБОРЕИ
  
  
  
  
  
  
  1. Последний викинг Америки
  
  
  
  Рассказ опубликован в сборнике "Сбитый ангел" Издательство Altaspera
  
  
  
  Примечания*:
  
  
  Викинги - средневековые скандинавские мореходы, торговцы, грабители, пираты, колонисты и завоеватели, которых толкало за пределы родных стран перенаселение и голод. Один из вариантов перевода - "человек из бухты". Во Франции их называли норманнами, на Руси - варягами. (Взято с wikipedia, fantasyland, БСЭ, Энциклопедии Кругосвет и др. источников ).
  
  Норманны - буквально "северные люди", термин, использовавшийся по отношению к скандинавам, опустошавшим с VIII по XI век морскими разбойничьими набегами государства Западной Европы. (Взято с wikipedia).
  
  Берсерк - воин-викинг, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в состояние повышенной агрессии. Согласно легендам, с этой целью они выпивали специально приготовленную настойку из мухоморов, что делало их малочувствительными к ударам. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией и нечувствительностью к боли. (Взято с wikipedia и БСЭ).
  
  Ярл - высший, после конунга, титул в иерархии в средневековой Скандинавии, а также само сословие знати. Первоначально означал племенного вождя. После появления национальных государств, ярлы стали доверенными лицами конунга и осуществляли его власть на местах. (Взято с Fandom).
  
  Конунг - (др.-норв. konungr) военный вождь, высший представитель родовой знати у скандинавов. В период, предшествовавший политическому объединению в Норвегии, Дании и Швеции, возглавлял отдельное племя или население области; некоторые конунги были предводителями дружин, живших военной добычей и участвовавших в походах викингов. В "эпоху викингов" (9 - середина 11 вв.) в каждой из скандинавских стран происходит возвышение конунга одного рода, подчинявшего себе всё население и упразднявшего других конунгов. Из главы военного союза племён конунг, в процессе начавшейся феодализации общества постепенно превращается в короля - главу государства. (Взято с БСЭ и gufo.me).
  
  Гуннхват - (др.-исландск. Gunnhvatr от "Gunn-" - "бой, битва" + "hvatr" - "стремящийся") т.е. можно перевести это имя как "рвущийся в бой". Возможно, кто-то из его предков был выходцем из Исландии, которую скандинавы очень рано колонизировали, еще в 9 веке. Либо его назвали так в честь родственников, проживающих в "Ледяной стране". (Имя взято мною из "Словаря древнеисландских личных имен").
  
  Бьерн или Бьорн (швед. Björn, норв. Bjørn) - скандинавское мужское имя, которое буквально означает "медведь". (Имя взято мною из "Современного словаря личных имён: Сравнение. Происхождение. Написание". Суперанская А. В.)
  
  Стиг - (др.- сканд.) имя, означает - странник. (Имя взято мною с molomo.ru, раздел: Мужские скандинавские имена).
  
  Фюльке - (др.-норв. fylki, от folk - народ, воен. отряд) - административная единица (область). В период образования раннефеодального государства (9-12 вв.) фюльке превратились в административные округа во главе с королевскими наместниками. (Взято с dic.academic.ru)
  
  Фьорд (норв. fjord) - узкий, извилистый и глубоко врезающийся в сушу морской залив со скалистыми берегами. Длина фьорда в несколько (чаще всего в десятки) раз превосходит ширину; а берега, в большинстве случаев, образованы скалами высотой до 1000 метров. (Взято с wikipedia).
  
  Драккар - (норв. Drakkar, от древнескандинавских Drage - "дракон" и Kar - "корабль", буквально - "корабль-дракон") - так сегодня принято называть деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой. (Взято с wikipedia).
  
  Вендельская эпоха в истории Швеции (550 - 793) - завершающий период германского железного века (или, в целом, эпохи великого переселения народов). Вендельские шлемы имели характерные признаки и применялись, в основном, англосаксами и скандинавами не только в эту эпоху, но и гораздо позже. (Взято с wikipedia и "Библиотеки Ассоциации Гардарика", Сергей Бадаев)
  
  Каролингский клинок - "меч викингов" или меч каролингского типа. В конце первого и начале второго тысячелетия этот меч был самым распространённым клинковым оружием в Европе. (Взято с FB.ru).
  
  Бармица - элемент шлема в виде кольчужной сетки, обрамляющей шлем по нижнему краю. Закрывала шею, плечи, затылок и боковые стороны головы; в некоторых случаях грудь и нижнюю часть лица. (Взято с wikipedia).
  
  Лейф Эрикссон Счастливый (др.-исл. Leifur Eiriksson; ок. 970 - ок. 1020) - скандинавский мореплаватель, который первым посетил Северную Америку, за пять столетий до Христофора Колумба. Правитель и креститель Гренландии. Сын викинга Эрика Рыжего, первооткрывателя Гренландии, и внук Торвальда Асвальдсона. (Взято с wikipedia).
  
  Скрелинги (старонорв., древнеисл. "skrælingi", мн. ч. - "skrælingjar") - собирательное название, данное скандинавами народам Гренландии и Северной Америки. В винландских сагах так называют краснокожих аборигенов Нового света - возможно, это могли быть индейцы племени беотуков. Этим же словом именовали и аборигенов Гренландии. Вот как описана внешность скрелингов: "Они были смуглые, некрасивые, волосы косматые, глаза большие, скулы широкие". Скорее всего, вначале так называли именно эскимосов, потому что остров Гренландия, где они обитали, был открыт и изведан много раньше, чем побережье Северной Америки. (Взято с kartaslov.ru и e-reading.club)
  
  Маргюг - в скандинавской мифологии огромное морское существо в виде уродливой женщины с рыбьим хвостом, которое оповещающее моряков о грядущей опасности. Пальцы на руках у чудовища не разделены, а связаны вместе перепонками. Нижняя часть тела как у рыбы - с чешуёй, хвостом и плавниками. Наиболее раннее упоминание Маргюг встречается в сочинении "Королевское зерцало". Возможно, судя по описаниям, суеверные моряки принимали за монстра какого-нибудь крупного тюленя. (Использованы материалы с maelinhon.org и bestiary.us ).
  
  Винланд, Винландия (исланд. Vínland, норв. и швед. Vinland) - название территории Северной Америки, данное исландским викингом Лейфом Эрикссоном примерно в 1000 году. Один из возможных вариантов перевода означает "Страна винограда", потому что там путешественники обнаружили много дикорастущих виноградных лоз или растения, похожего на него. В 1960 году в местечке Л"Анс-о-Медоуз на острове Ньюфаундленд было обнаружено археологическое свидетельство раннего поселения викингов. Основной источник информации о путешествиях викингов к берегам Северной Америки содержится в двух исландских сагах: "Саге об Эрике Рыжем" и "Саге о гренландцах". (Взято с wikipedia и dic.academic.ru).
  
  Абенаки (Абнаки) (англ. Abenaki/Abnaki) - индейское племя; проживали на нынешней территории США (Новая Англия) и Канады (Атлантические провинции Восточной Канады) как минимум 10 000 лет и занимались сельским хозяйством: выращивали кукурузу, бобы, тыкву. Их поселения в основном располагались в долинах рек. Они также занимались охотой, ловили рыбу и собирали дикие плоды. В сельском хозяйстве рыбу часто использовали как удобрение. В течение года в основном жили большими семьями на летних стоянках; каждая семья занимала отдельные охотничьи территории, унаследованные от отца. Селились в основном у рек или побережья, чтобы было возможно ловить рыбу. Эти летние деревни были небольшими, в среднем в них проживало по 100 человек. Абенаки не были объединены в политический союз, это скорее племена, объединённые по географическому и лингвистическому принципу. Иногда несколько племён объединялись под властью одного sahem (вождя) для войны, тем не менее центральной власти у них не было. Даже на племенном уровне власть вождей была ограничена, и важные решения о войне и мире обычно требовали собрания всех взрослых членов племени. Нехватка центральной власти помогала абенакам. Они в любой момент могли оставить своё поселение и уйти в отдалённые районы, вне досягаемости врагов. Это была стратегия, которая путала Ирокезов и англичан. Абенаки могли только исчезать, перегруппировываться, и затем контратаковать. Это была эффективная методика во времена войны. (Взято с wikipedia).
  
  Королевство Сагеней: Легенда о Сагеней (фр. Royaume du Saguenay) - сказание о существовании сказочно богатой страны под названием Королевство Сагеней (Сагней), поиски которого не давали покоя французским исследователям Канады (Жак Картье и другие) в период великих географических открытий. Имеется несколько версий происхождения и толкования преданий о Сагеней. По одной из них, легенда была преданием индейского племени алгонкинов, веривших, что к северу от реки Святого Лаврентия - в районе современного округа Сагеней-Лак-Сен-Жан (Квебек) существует сказочное королевство светловолосых людей, владеющих складами золота, серебра и меха. Вождь Доннакона, пленённый французами и увезённый во Францию в 1530-х годах, также рассказывал королю об этом мифическом королевстве. (Взято с wikipedia).
  
  
  
  ***
  
  
  
  Глава I. Бегство
  
  
  Один знатный ярл, - Гуннхват по прозвищу Задира, как-то попал в немилость конунга. Само его имя и прозвище свидетельствовали о несносном характере этого викинга. Ему пришлось бежать из своего фюльке, чтобы не испытать на себе гнева верховного правителя, который устал от выходок своего буйного наместника, успевшего переругаться со всеми своими соседями. Ярлу довелось собираться поспешно, поэтому, он успел захватить с собой лишь самые ценные вещи, погрузив все это на 3 драккара. С ним отбыли только его родственники, опасавшиеся расправы многочисленных врагов Задиры, близкие друзья и некоторые подчиненные, которые добровольно пожелали следовать за своим вождем.
  Гуннхват был высоким мощным викингом, обладавшим большой физической силой. Его было трудно победить в битве. Знатный скандинав владел значительным состоянием, поэтому прекрасно экипировался, как воин и был весь покрыт крепкой броней. На Задире, в бою, всегда был одет византийский пластинчатый доспех с оплечьями, под ним - кольчужная рубаха по колено, с рукавами, под ней - стеганая куртка, обеспечивавшая дополнительную защиту. На руках - кожаные наручи с железными шипами и перчатки. Голени защищали металлические поножи, а голову - вендельский каркасный шлем с гребнем, нащечниками, бармицей и полумаской, имевшей широкие прорези для глаз и наносник. За спиной красовался круглый щит, обитый жестью, с красивым ярким орнаментом, а в кожаных ножнах - длинный меч каролингского образца, изготовленный из прочной дамасской стали, с характерным узором, отличающим эту выплавку, посеребренным гравированным эфесом, полой гардой и навершием, - для облегчения веса, покрытый руническими символами. Такое оружие было вершиной искусства средневековых мастеров и стоило баснословных денег. Остается только гадать, сколько золотых монет отвесил этот тщеславный ярл за столь изящный рунический клинок.
  Всего с Гуннхватом эвакуировалось около 150 человек, из которых, воинов было около сотни, а остальные - члены семей викингов, которых следовало еще куда-нибудь пристроить. Такого количества бойцов, для серьезного морского похода было явно маловато. Но, пиратство или набег на прибрежное поселение оставались единственной возможностью приобрести какие-то средства для содержания воинской дружины, поскольку, оставив свой фюльке, он, как землевладелец, лишился главного источника пополнения своих ресурсов за счет контролируемых им земель.
  Пока драккары ярла плыли вдоль берегов Скандинавии, он мучительно думал, как выйти из столь сложной ситуации, в которой очутился по вине своего бурного темперамента. По обыкновению, если викинги не стремились куда-то попасть, в установленный срок, они шли на своих кораблях только в светлое время суток, а на ночь останавливались в каком-нибудь прибрежном поселении или разбивали лагерь в удобном месте. Однажды, во время такой остановки, в небольшом рыбацком поселке, ярл познакомился с пожилым моряком, который в юном возрасте, лет шестнадцати отроду, побывал вместе со своим отцом, в далеких землях с одной из экспедиций. В это путешествие суровый родитель взял его затем, чтобы юнец стал настоящим мужчиной, познав жестокие реальности жизни морских искателей приключений. Поход возглавляла прославленная воительница Фрейдис, - дочь, того самого, легендарного Лейфа Эрикссона Счастливого, открывшего неизвестный континент на Западе. Сейчас его именуют Америка. Лейф назвал, основанное им поселение в новых землях - Винландом.
  Он пробовал там закрепиться, развернув торговые отношения с местными аборигенами, которых скандинавы прозвали "скрелингами". Они отличались весьма суровым и свободолюбивым нравом. Из-за склонностей викингов к постоянным ссорам, вражде, дебошу и попойкам, зачастую заканчивавшимися побоищами, а также брезгливому и высокомерному отношению к коренным жителям, индейцы невзлюбили их. И, хотя, местные племена, поначалу торговали с ними, вскоре они перестали сотрудничать. Какое-то время они еще терпели пришельцев из-за моря с белой кожей, но, после того, как морские разбойники несколько раз напали на их поселения, дали им такой отпор, что тем пришлось срочно ретироваться домой. Все последующие попытки колонизировать Винландию, натыкались на все более ожесточенное сопротивление краснокожих. Поэтому, последняя экспедиция, ведомая Фрейдис, была заранее обречена на провал. Потеряв в стычках с местными племенами нескольких воинов, воительница решила возвращаться на родину.
  Участником всех этих событий, с которым разговорился ярл, был старый морской волк, еще крепкий телом. Его звали Бьерн Ревущий. Такое прозвище за этим невысоким, но очень плотным и коренастым седобородым викингом, закрепилось потому, что он обладал очень зычным раскатистым голосом и во время битвы ревел как медведь, перекрикивая и заглушая своих товарищей по оружию. Бьерн с таким вдохновением рассказывал о несметных сокровищах таинственной земли, где он побывал много лет назад, что Гуннхват решил, во что бы то ни стало, посетить это место. Тем более что теперь, после своего бегства, с насиженного места, он находился в почти безвыходном положении.
  Задира щедро угощал своего нового приятеля брагой и медовухой, чтобы выведать у него все новые и новые подробности морского похода на эту "землю обетованную". Даже, если предположить, что старый пират, где-то и привирает, под алкогольными парами, для красного словца или в силу забывчивости, свойственной людям в пожилом возрасте, все равно, картина складывалась весьма привлекательной для заморского пиратского похода. По свидетельству Бьерна, золота в Винландии было столько, что местные скрелинги его совершенно не ценили. Для них куда важнее было оружие и инструменты из железа, бронзы, олова, меди и других металлов, поскольку добывать и обрабатывать его они не умели, а пользовались лишь костяными и кремниевыми наконечниками для стрел, гарпунов и различных орудий труда. Это открывало широкие возможности для торговли и обмена. Правда, по свидетельству того же пирата, индейцы вели себя с белыми весьма агрессивно. Но, ведь если не удастся с ними договориться, по хорошему, всегда можно отнять силой, то, что тебе по нраву. Так рассуждал авантюрист, загнанный жизненными обстоятельствами, в самый угол.
  Угощениями и щедрыми дарами, хитрый ярл склонил опытного моряка примкнуть к его команде. Он нужен был ему, в первую очередь, как штурман и лоцман, который мог бы провести суда у берегов неизведанного континента, а во вторую, как проводник в Винландии, который помнил эти земли, знал скрелингов и их обычаи, а при случае, мог бы помочь наладить с ними контакты или, хотя бы, объясниться. Бьерн посоветовал взять с собой нескольких своих товарищей, по морским приключениям, которых можно было собрать по пути следования. В те времена путь в Америку пролегал от северо-западного побережья Скандинавии, через северную или северо-восточную оконечность Британии, потом через Ферерские острова вдоль южного побережья Исландии, затем огибал южную окраину острова Гренландия. Либо напрямую, через Шетландские острова на Фереры и далее тем же маршрутом. Все зависело, откуда именно стартовали корабли. Если с самого севера Скандинавского полуострова, то выгоднее было прокладывать путь через острова, так было короче. А если из Дании и, тем более, Нормандии, то лучше было проплыть, огибая восточное побережье Англии. Викинги намеренно старались идти на своих судах вдоль берегов, не только для того, чтобы делать остановки, по возможности, запасаясь пресной водой, дичью, древесиной и материалами, но и пережидать плохую погоду, шторма и бури в безопасных и спокойных водах прибрежных бухт, фьордов и заливов. Таким образом, им удавалось не перегружать свои небольшие суда, итак забитые под завязку людьми, товарами, оружием, инструментами, а иногда и скотом, поскольку, временами, этим морским бродягам приходилось перевозить с собой и домашних животных.
   Гуннхват Задира прислушался к советам моряка. Он высадил своих родственников и семьи товарищей, всех, кто не мог принимать участия в походе или был бесполезен в этой морской авантюре, в одном из скандинавских поселений, вождь которого был хорошим давним приятелем ярла. Он преподнес ему ценные подарки, а взамен, тот пообещал заботиться об этих людях. Место в ладьях высвободилось для набора новых наемников.
  По всему пути следования, Гуннхват искал в селениях не только товарищей своего нового друга, участвовавшего в последней экспедиции в Винландию, но и других опытных моряков и бесстрашных воинов, которые могли пригодиться ему в опасном путешествии в неведомые земли. Многие норманны принимали участие в дальних морских плаваниях. Эти бесстрашные пилигримы побывали в таких отдаленных землях как Франция, Испания, Северная Африка, Священная Римская Империя германской нации, Византия, Исландия, Гренландия. А на Востоке они проходили через земли Киевской Руси и Хазарии до самой Персии.
  Однако во время путешествия Гуннхвата Задиры викинги начали переходить к оседлому образу жизни. Многие уже приняли христианство, вслед за своими конунгами и вождями, святые отцы которого отрицательно относились к пиратству и грабежам. Такая негативная оценка, представителями новой веры, была связана не только с морально-этической стороной разбойной жизни морских грабителей, но и с тем, что с этих набегов и каперства, в святую церковь не могли поступать десятины, в отличие от благословенного богом земледелия, ремесла и торговли. Вследствие этого эра морских походов скандинавов близилась к закату. Поэтому, ярлу трудно было уговаривать остепенившихся норманнов пойти на такой отчаянный шаг. Ему приходилось расточать на подарки и дары свои последние ценности. Но, бесстрашный Гуннхват решил поставить на кон все свое состояние. Ведь, если бы его поход удался, то он вернулся бы на Родину с баснословными богатствами, которых хватило бы, не только на то, чтобы задобрить конунга, так некстати, осерчавшего на него, но и примириться со всеми соседями и даже прикупить себе новых плодородных земель, которые, в перенаселенной Скандинавии, стали дороже золота.
  "А может быть, если мне улыбнется фортуна, и боги будут благосклонны, я смогу основать собственное королевство, подчинив примитивных скрелингов, и став единоличным властителем таинственных западных земель. Конунг Винландии - Гуннхват Задира! Каково звучит. Или нет, лучше я открою новую землю, еще дальше, куда не заплывал ни один викинг! И нареку ее собственным названием, чтобы никто не мог претендовать на мое достояние", - мечтал вдохновленный ярл.
  
  
  
  Глава II. Долгий путь на Запад
  
  
  Несмотря на щедрые дары и обещания баснословных богатств, Гуннхвату не всегда удавалось склонить на свою сторону викингов, которых он собирался нанять. Узнав, что их ярл собирается плыть в такой дальних поход, который продлится, по меньшей мере, несколько лет, да еще и в землях суровых и воинственных скрелингов, его покинули даже некоторые товарищи, бывшие в команде долгие годы. Поэтому, капитану пришлось повернуть на юг и сделать большой крюк вдоль берегов Дании к самой Нормандии, где он все время пополнял ряды своей поредевшей маленькой армии. Затем, он повернул на север свои драккары и пошел, от порта к порту, вдоль южных, юго-восточных и восточных берегов Англии и Шотландии.
  Приблизительно схему его маршрута можно описать так: Берген (Норвегия) - Алебу (современное название Ольберг: Дания) - Рибе (Дания) - Хаммабург (потом название трансформировалось в Гамбруг: Германия) - Бремен (Германия) - Медемблик (сейчас принадлежит Нидерландам) - Брюгге (в данное время находится на территории Бельгии) - Дёйнкерке (офранцуженное название Дюнкерк: Франция) - Кале (Франция) - Бонония (это римское наименование в французском варианте звучит, как Булонь: Франция)- Дьюпр ("Djupr" - это древнескандинавское слово французы произносили как Дьеп: Нормандия) - Лер (современное название Гавр: Нормандия) - Эросфлот (теперь звучит как Арфлёр: Нормандия) - Руан (добираться нужно было по реке Сене: столица Нормандии).
  Далее, Гуннхват Задира повернул на север и пересек пролив Ла-Манш, чтобы продвигаться вдоль берегов Британии. Ему очень повезло в том плане, что незадолго до его путешествия, Вильгельм I Завоеватель, известный также по прозвищу Бастадор, герцог Нормандии, завоевал Англию, став ее королем и объединив со своим герцогством, в одну державу. Поэтому, скандинавам было легко путешествовать вокруг Туманного Альбиона, встречая в прибрежных портах, родственных им нормандцев. Это позволяло, без проблем, вести торговлю, пополнять припасы, проводить ремонты суден и рекрутировать наемников и матросов на корабли.
  Приблизительный маршрут движения драккаров Задиры можно предположить так: Певенси (именно там Вильгельм высадил свой десант на берег Англии) - Гастингс (место, где произошла решающая битва нормандцев с англичанами) - Нью-Ромни - Хайт - Дувр - Сануидж (Сандуич или Сэндвич в зависимости от перевода) - Лондон. А вдоль берегов Шотландии - через Эдинбург и Абердин.
  Из Абердина Гуннхват сразу же направил свои ладьи на Оркадские острова (современное название Оркнейские), чтобы не делать больше остановок в Шотландии, где было много племен, недружественно относившихся к викингам, из-за их постоянных набегов на эту территорию. Кроме того, между этими островами, в их южной части, как раз по пути следования экспедиции, находилась прекрасная природная гавань Скапа-Флоу, громадных размеров, - площадью свыше 360 км². Она защищена со всех сторон островами и имеет глубину до полусотни метров, а также песчаное дно. Именно там, в таком удобном месте, среди дружественного населения, капитан решил переждать надвигающуюся непогоду и поймать попутный ветер на Фареры ("Овечьи острова"). Они, как Оркадские и Шетландские, в то время, входили в графство Оркни и принадлежали Норвегии, таким образом, служа связующим звеном в системе транспортных коммуникаций между Скандинавией и колониями викингов, которые размещались на территории Исландии, Гренландии и, в течение непродолжительного времени, Северной Америки. Титулом ярла Оркни владели выходцы из одной норвежской династии, что делало обстановку в этих местах весьма стабильной.
  Для норманнов попутный ветер имел большое значение, поскольку их суда были оборудованы прямоугольными или квадратными парусами, чтобы придать максимальную скорость судну, если ветер дует прямо в корму или под небольшим углом. Драккары Гуннхвата были большими ладьями, метров по 20 в длину, с 30 парами весел, поэтому могли ходить и на ручной тяге, причем довольно быстро. Но, это очень утомляло гребцов. Ярл хотел, как можно меньше напрягать команду своих "драконьих кораблей", чтобы они сохранили силу для последующего долгого путешествия. Через несколько дней ненастье стихло и Задире удалось поймать благоприятный ветер. Экспедиция, более нигде не задерживаясь, вышла в открытое море и в скорости прибыла на Фареры.
  Именно здесь, на Фарерских островах, в одном из прибрежных портов, куда эскадра Гуннхвата Задиры зашла по пути следования, он и познакомился со Стигом, по прозвищу Удачливый, который в последствие сыграл немаловажную роль во всей экспедиции. Стиг был опытным моряком средних лет и с радостью примкнул к команде ярла. Его прозвали Удачливым, поскольку ему, действительно, очень везло в жизни. В своих морских приключениях, он пережил несколько кораблекрушений, голод, эпидемии, яростные битвы и всегда, как говорят в народе, выходил сухим из воды. У него даже не было серьезных ранений, так - небольшие царапины остались. Не везло Стигу только в одном, - он никак не мог обрести богатства. Те походы, в которых он побывал, принесли ему небольшой доход. Но, этого было мало для амбициозного викинга. Он, также как и Гуннхват, мечтал о славе, только несколько иного рода. Стиг хотел, чтобы его имя воспевали в своих сагах соплеменники. Он мечтал оставить след в истории. Что же касается богатства, то оно интересовало его тоже в этом ключе, чтобы знакомые при виде его шептались между собой: "Смотрите, это идет тот самый Стиг Удачливый, который обрел несметные сокровища в своих путешествиях". А потом, они бы подходили к нему и просили рассказать о его подвигах.
  Так он фантазировал, пребывая в вынужденном бездействии, поскольку, волею судеб оказался в этом месте. Их корабль попал в шторм. Чтобы остаться в живых, команде довелось выбросить все ценные товары, которые они везли в Исландию. Хозяин судна разорился, ему даже не на что было починить свою дырявую посудину, не то что расплатиться с матросами. Поэтому, возможность наняться в экспедицию Гуннхвата, к Северной Америке, стала еще одним счастливым случаем в жизни Стига Удачливого. Несколько других его товарищей, с прежнего корабля, еще не успевшие отбыть на родину, тоже поступили на службу к Задире. Таким образом, ярл практически укомплектовал свою команду. Численность его подопечных достигла 285 человек. Он мог бы еще добрать, максимум, несколько десятков, чтобы не перегружать корабли. При случае, их можно было бы рекрутировать в Исландии и Гренландии, если бы кто-то из местных поселенцев захотел испытать удачу и присоединиться к его морской авантюре.
  Обзаведясь новыми моряками и пополнив некоторые припасы, эскадра ярла пошла в направлении Исландии, достигнув ее берегов в районе самого южного ее поселения, которое сейчас именуется Вик. Маршрут экспедиции Гуннхвата вдоль берегов этого острова выглядел приблизительно так (некоторые названия современные, но в районе этих городов и поселков издавна существовали поселения древних исландцев): Вик - Сельфосс - Хабнарфьордюр (рядом с поселением найдена древняя деревня викингов) - Рейкьявик (переводится как "Дымящаяся бухта") - Акранес (расположен у "китового фьорда" Хвалфьордур, в 20 км севернее Рейкьявика).
  Когда драккары подходили к порту Вик, один из матросов заметил базальтовые кекуры, торчавшие из воды. Кроме того, пляж возле этих каменных скал, похожих на мистические изваяния, был весь покрыт черным песком. Зрелище было настолько завораживающим, что капитан приказал причалить к этому "черному берегу". Многие норманны, плывшие с ним, никогда не были в "Ледяной стране", как переводится название острова Исландия. Поэтому, им не доводилось видеть такую диковинку, как этот черный песок. Они пересыпали его в руках и не могли поверить, что такое возможно в природе.
  - Сейчас я вам расскажу одну легенду об этих черных столбах в воде и необычном песке на берегу, - сказал Стиг Удачливый. Он неоднократно бывал в Исландии и доплывал даже до Гренландии, потому как был опытным мореходом, участвовавшим во многих морских путешествиях. Поэтому знал все местные сказания. Викинги, утомленные долгим плаваньем, развели костер из привезенных углей, уселись вокруг него и стали с удовольствием слушать историю моряка.
  - Давным-давно, когда первые люди только заселились на этот остров, они так прогневили богов, что те решили наслать на них огромных троллей. Исполинские чудовища прибыли из-за морей, из далекой сказочной страны, где растут деревья высокие как горы. Из этих деревьев людоеды, которые больше всего на свете любят человеческое мясо, смастерили себе огромный трехмачтовый корабль, размером с город. Но, добрая колдунья узнала о надвигающейся опасности (Стиг использовал слово "gyðja", которое на древнеисландском означает "жрица" или "колдунья", хотя буквально переводится как "богиня"). Когда она пошла набирать воду из колодца, то увидела вместо своего отражения этот огромный призрачный корабль с уродливыми носатыми великанами на борту. Тогда жрица совершила обряд и вызвала из морских глубин жуткую тварь - гигантского Кракена. Морской монстр обвил своими щупальцами судно и остановил его. Тролли в ярости молотили своими большущими кулаками по щупальцам Кракена. Иногда они промахивались, поэтому повредили обшивку. Зверь из глубин не выдержал и отступил обратно в морскую бездну. Но, корабль стал набирать воду, поэтому великаны решили пристать к берегу. Когда они подплывали к этому месту, колдунья, своими заклинаниями, подожгла песок на пляже. Тролли очень боятся огня. Они не могли выйти на сушу и вынуждены были ждать, пока песок перестанет гореть. От большой температуры и долгого горения он почернел. Пока великаны ждали, их трехмачтовый гигантский корабль заполнился водой, и он сел на дно. Исполины стали вытаскивать его на сушу. К этому времени пляж уже перестал гореть. Но, когда до берега оставалось всего несколько десятков метров, начался рассвет. Как только первые лучи солнца коснулись троллей, они сразу же окаменели и превратились в эти базальтовые кекуры (Reynisdrangar - исландское название каменных скал возле деревни Вик; согласно поверьям викингов, тролли боятся солнечного света и от лучей светила сразу же окаменевают, потому что они рождены от камня и могут жить только в темноте). Так, добрая колдунья спасла исландцев от великанов-людоедов (Стиг рассказал собственную версию этой легенды. Сказание действительно существует, но, в более коротком виде, и, без указанных им подробностей).
  Пораженные этим рассказом, суровые норманны сидели, как завороженные. Викинги не боялись людей, но очень опасались чудовищ, против которых обычное оружие было бесполезно. Они стали вспоминать, как видели Кракена. Некоторые утверждали, что были свидетелями того, как чудовище потопило суда, на которых были их товарищи. Нашелся и очевидец, видевший, как огромный тролль проглотил его друга целиком. Увлеченные этими легендами, байками и сказаниями, поужинав у костров, команда расслабилась и, казалось, совсем забыла о тех трудностях, которые были пережиты в походе и о тех, что еще только предстояло встретить на пути.
  Ярл был рад, что его люди так хорошо морально отдохнули. Он хотел, чтобы команда сохраняла боевой дух и отличное настроение перед тем, с чем ей придется столкнуться в неведомых землях. Ведь он хорошо понимал, какие нелегкие времена ждут их всех в той чужой стороне. Капитан решил оставить матросов в бухте, а сам одной ладьей зашел в порт, чтобы справиться о том, не захочет ли кто из местных жителей присоединиться к его походу, а заодно и разузнать последние новости.
  В поселке ему удалось уговорить двоих бывших моряков, хорошо знавших местные воды вплоть до Гренландии. Гуннхват также узнал о том, что гренландцы давно перестали плавать за лесом в Маркланд (переводится как "страна лесов"), а ждут поставок только из Европы, или сами снаряжают туда экспедиции за древесиной. Бьерн объяснил Стигу, что это - так называется местность, густо покрытая лесами, в стране скрелингов (вероятно полуостров Лабрадор).
  - Почему же они не плавают в Маркланд, ведь туда гораздо ближе, чем в Европу? - спросил удивленный Задира.
  - Там очень опасное место для судоходства, да и местное население не жалует. Когда будешь в тех водах, сам все поймешь, - ответили ему моряки.
  "Что же такого там может быть сложного, что они отказываются плавать?", - подумал капитан, немного погрустнев, но не подал и виду, чтобы не тревожить своих компаньонов.
  Распрощавшись с жителями деревни, ярл вернулся к своей команде и они, всей эскадрой, пошли по вышеуказанному маршруту до Рейкьявика, попутно продолжая набирать людей в команду. Там, в "Дымящейся бухте", Гуннхвату пришлось высадить 8 своих товарищей, приболевших в дороге. Они плыли с ним от самого начала и не выдержали столь длительного похода, который продолжался уже несколько месяцев. У них активизировались старые хронические болезни, поэтому выдержать дальнейшее путешествие эти несчастные не могли. Задира с сожалением смотрел на своих друзей, у которых на глаза наворачивались слезы, ведь они так близко подошли к цели своего путешествия. Но, справедливый ярл выделил им средства на жизнь и пообещал выдать часть от добычи, а также, если повезет быстро закрепиться на чужом берегу и создать там базу, прислать за ними корабль.
  - Я собираюсь основать колонию в Винландии, а может быть, пойду еще дальше тех земель, южнее, где климат помягче и лучше условия для жизни, где богаче и плодороднее земля. Вы прошли со мной весь этот путь, поэтому, я ценю верных друзей больше всякого сокровища. Конечно же, как только мы освоимся и у нас появится возможность, я сразу же пришлю за вами, не переживайте, выздоравливайте скорее.
  Попрощавшись с ними, Гуннхват собирался было уже отправляться в Гренландию, но, местные жители сообщили ему, что в Акранесе, у китовой бухты, в этом поселении китобоев, есть несколько бывших матросов, участвовавших ранее в морских походах. Ярл подумал, что, может быть, ему удастся уговорить этих опытных моряков, хорошо знающих здешние воды, присоединиться к его одиссее. Поэтому, он отклонился на 20 км к северу и не зря. Двоих мореходов ему удалось рекрутировать. Общий баланс численности экипажа, учитывая прибывших и убывших, составил 292 человека.
  "Весьма неплохо, с такой силой я смогу колонизировать этот таинственный и богатый материк", - удовлетворенно подумал капитан.
  С опытными моряками ярл без труда пересек Датский пролив, добравшись до восточного берега Гренландии и, обогнув его, достиг "Восточного поселения" гренландцев. Оно занимало самую южную точку из трех очагов расселения колонистов. Все они находились на юго-западном побережье острова. В нем было несколько сот хуторов, растянутых по побережью, располагавшихся, в основном, в глубине крупных фьордов. Численность этой агломерации достигала нескольких тысяч человек. Одним из таких хуторов был Братталид (Brattahlíð с древнескандинавского переводится как "крутой косогор"). Так называлось поместье, основанное еще Эриком Рыжим, которое располагалось в конце большого фьорда, в 96 км (60 милях) от океана, что защищало его от штормов. Это была своеобразная, миниатюрная, историческая столица Гренландии. В резиденции жили ее управители, потомки Эрика, основателя первого поселения. Хотя никакой жесткой централизованной власти здесь и в помине не было. В отдаленных колониях викинги жили свободными общинами. Те, кто переезжал в такие дали, предпочитали свободу. Многие, специально бежали из Скандинавии, Дании, Нормандии, Англии и других регионов Европы, где все время усиливалась государственная власть, создавались и укреплялись монархии. Можно сказать, что в Исландии, например, в то время существовала, самая настоящая, Крестьянская Республика, со своим своеобразным парламентом - альтингом (впервые собран в 930 году), который возник на 300 лет раньше, чем первый парламент на континенте! Полномочия же управляющего в гренландских поселениях, сводились больше к роли сельского старосты, чтобы решать общие вопросы колонистов. А все важные проблемы местные жители также разрешали на общих собраниях.
  Гренландцы встретили их радушно, они с интересом слушали новости из Европы. Но, отправляться в одиссею с Гуннхватом Задирой особым желанием не горели. Ярл в тайне надеялся, что, быть может, гренландцы, или хотя бы их часть, захотят сменить суровые условия своей жизни, на покрытом вечными льдами острове, на более комфортную среду обитания соседнего континента. Тогда бы он обрел хорошую базу за своей спиной, а также источник пополнения людьми, - самым ценным ресурсом в этих безлюдных местах. В случае необходимости, новых колонистов можно было бы доставить на материк в несколько этапов. Тогда бы его армия поселенцев возросла в несколько раз! А это уже потянет на маленькое зарождающееся государство.
  Но, гренландцы слушали его пылкие речи с равнодушным видом, и лишь несколько молодых людей увлеклись этой идеей и решили присоединиться к экспедиции.
  "Ну что же, на безрыбье и рак рыба", - подумал, слегка разочарованный ярл.
  Однако затем он снова воспрял духом. Тем более что ему посоветовали навестить "Центральное" и "Западное" поселения, которые, хотя и были гораздо меньше, но условия проживания там были похуже.
  - Быть может, кто из наших соседей захочет отправиться с вами в страну скрелингов, - говорили ему.
  Как только эскадра Гуннхвата пошла вдоль западного побережья острова, он сразу же ощутил на себе всю "прелесть" путешествия в этих водах. Дули сильные ветра, море часто штормило. Викингам постоянно приходилось прятаться во фьордах, пережидать ненастье, а идти доводилось, преимущественно, на веслах. Отчего команда сильно уставала и выматывалась. В "Среднем поселении" было всего около 50 хуторов с общей численностью колонистов человек 500, а в "Западном" - около 100 поместий и приблизительно 1000 поселенцев.
  Гуннхват был не очень доволен результатами своего рейда по гренландским колониям, потому что ему не удалось завлечь их своими идеями колонизации Винландии. Вдобавок ко всему, во время штормов, несколько человек из его команды травмировалось, и ему пришлось оставить их на попечение гостеприимных гренландцев. Хотя и пополнить экипаж тоже удалось, в основном за счет молодых романтиков - искателей приключений, которым было скучно вести размеренную оседлую жизнь, в столь суровых условиях. Общая численность команды ярла составила 304 человека, что было весьма недурно. Именно с таким количеством капитан отправился на покорение Америки.
  Дождавшись более-менее нормальной погоды, Гуннхват Задира, по совету Бьерна Ревущего, единственного, кто знал эти воды, хотя и по очень старым воспоминаниям своей юности, взял курс на северо-запад. Вскоре викинги увидели землю Нового Света!
  - Это Хеллуланд! (означает "земля плоских камней", современное название острова - Баффинова земля), - закричал Бьерн, улыбаясь.
  
  
  
  Глава III. Зловещее предзнаменование
  
  
  Арктическая тундра, в зоне которой находился остров, выглядела неприглядно: пустые берега, лишенные лесов и горные вершины, покрытые ледниками. Поэтому, Гуннхват решил не высаживаться на его берегах и отдал команду своим кораблям идти вдоль них к югу. Скорее всего, его экспедиция пересекла водное пространство между Гренландией и Хеллуландом в районе пролива Девиса. Значит, эскадра пошла, огибая юго-восточное побережье Баффиновой Земли.
  На этом пути их накрыл густой туман, в котором одна из ладей столкнулась с небольшой, но острой, дрейфующей льдиной. Этот плавающий кусок льда повредил ее обшивку. Пришлось плыть, вычерпывая воду, потому что на ходу залатать пробоину не удавалось. Такая работа изматывала команду корабля. Нужно было дотянуть до тех мест, где начинались леса. Когда эскадра пересекла то место, где Гудзонов пролив соединяется с Лабрадорским морем, они достигли Маркланда ("Страна лесов", сейчас это место называется полуостров Лабрадор), о чем радостно сообщил Бьерн Ревущий. И действительно, вскоре пустые берега сменились густо поросшими лесами. В одном из удобных мест, - спокойной бухте, с узкой полоской песчаного берега, отделявшей от стены зеленой растительности, капитан решил сделать остановку, чтобы починить поврежденный драккар.
  Викинги рубили деревья и распиливали их на доски. Вскоре заплата была готова. Едва ею закрыли пробоину, как из лесной чащи, в сторону путешественников, полетели стрелы. Норманны не могли разобрать, кто стреляет в них из густой зелени, а стрелы продолжали лететь и лететь, отбиваясь от их кольчуг или, застревая в толстых кожаных и стеганых куртках, которые были не в состоянии пробить кремниевые наконечники. Но, все же, нескольких воинов индейцам удалось убить. Стрелы попали им в незащищенные участки тела. Прикрывая щитами тех, кто стаскивал назад, в море, вытащенную на отмель, для ремонта, ладью, защитники постепенно отступали вместе с ними в холодную воду. Среди них был и Стиг Удачливый. Он, до последнего, оставался на отмели, прикрывая товарищей. Ладья уже отошла на глубину, поэтому, ему пришлось бросить свой щит и топор, снять кожаную куртку и шапку, служивших ему броней, и добираться до судна вплавь, в ледяной воде, под градом стрел дикарей, прятавшихся в прибрежной чаще. Но, ему повезло и в этот раз, он доплыл до корабля без единой царапины. Товарищи бросили Стигу канат и втащили в драккар. Они удивлялись его везению и с улыбкой похлопывали по плечу, говоря:
  - Не зря же тебя прозвали Удачливым.
  Было видно, что Стигу нравится купаться в лучах этой славы. Вдобавок ко всему, за проявленное мужество и неоценимую помощь в эвакуации отремонтированного судна, а также за то, что до последнего прикрывал товарищей, Гуннхват Задира наградил его новенькой кольчугой, сфероконическим византийским шлемом, новым щитом и стальным мечом. Это был поистине царский подарок. Такая экипировка стоила огромных денег. Счастливчик сразу же стал примерять новую амуницию. Кольчуга была ему великовата и длинновата, опускаясь ниже колен. Но, зато, она абсолютно не стесняла движений и прекрасно защищала почти все тело. Однако больше всего ему понравился клинок франкского образца, который подарил ему ярл. Он любовался, как его прочное лезвие играет в солнечных лучах и радостно улыбался, показывая его товарищам.
  - Молодец, Стиг, у тебя теперь отличное вооружение, поздравляем, - отвечали ему моряки.
  Эскадра Гуннхвата пошла дальше на юг, вдоль восточного побережья полуострова. Они еще трижды пытались пристать к берегу, но каждый раз, как только приближались к нему, из леса, всюду подходившего близко к воде, в них летели стрелы. Викинги удивлялись, как скрелингам удавалось так быстро перемещаться по этим чащам. Тогда капитан решил больше не задерживаться в этой негостеприимной стране, тем более, что подул попутный ветер. И они, на всех парусах, двинулись к следующей точке маршрута. Это был тот самый легендарный Винланд (название интерпретируется как "виноградная земля", поскольку в те времена климат, в том районе, был немного мягче, и на острове росло много дикого винограда).
  Экспедиция причалила в "бухте Медуз" (Л"Анс-о-Медоуз), что на севере острова Ньюфаундленд. Это место показал им Бьерн. Там, путешественники обнаружили около десятка землянок, кузницу и остатки деревянного частокола, окружавшего некогда лагерь на берегу. Впервые, в течение всего пути вдоль нового континента, люди ярла смогли отдохнуть и переночевать на суше. Они привели в порядок землянки, натаскали туда шкуры и меха и забылись сладким сном. Гуннхват выставил часовых, на случай визита непрошенных гостей, и, только потом, сам погрузился в тревожный сон.
  Ранним утром его разбудил один из дозорных, который дежурил на корабле. Он был весь бледный от страха. И вот какую историю стражник поведал ярлу. Когда солнце еще не встало, но небо уже посерело и начало немного светлеть, в утреннем тумане, за бортом корабля, примерно в нескольких десятках метров от него, караульный заметил, как из глубины выплыло существо. Он сразу же его узнал. Это была мифическая Маргюг - полуженщина-полурыба, химера, чем-то похожая на русалку или сирену, только выглядящая отвратительно. Чудовище жевало рыбин, откусывая им головы, плавники, вырывая кишки, и бросало эти объедки в корабль. Когда моряк увидел это ужасное зрелище, то впал в оцепенение и не мог пошевелиться. Последнюю рыбу морская гадина не погрызла, а выбросила ее в обратную сторону от драккара. После этого Маргюг подскочила высоко в воздух и, ударив по воде своим хвостом, скрылась в глубине. Это был дурной знак, капитан хорошо знал морские поверья скандинавов. То, что чудище терзало рыбу и бросало в сторону корабля, означало, что команду ждут серьезные испытания, после которых в живых останется всего лишь один человек, потому что только одну из рыб морская тварь не покусала, а целую выбросила прочь от судна.
  В тяжких раздумьях и предчувствии беды Гуннхват Задира вышел из землянки. Он успел сделать всего лишь несколько шагов, как вдруг, перед ним появился скрелинг. Он вырос как из-под земли. Непонятно, каким образом ему удалось пройти через, расставленные по периметру лагеря, дозоры. Местные индейцы умели бесшумно двигаться по лесам. Они были прекрасными охотниками и следопытами. Этот скрелинг совсем не походил на тех маленьких эскимосов, которых викинги встретили впервые, еще в Гренландии, и потому прозвали "заморышами" и "карликами" (так переводится древнескандинавское слово "скрелинг"). Он был высок и строен. Конечно, туземец не обладал такой физической силой, как многие суровые северяне из команды ярла, но, был необычайно ловок и грациозен в движениях. Его кожаная одежда была выкрашена в красный цвет, также, как и лицо, покрытое яркой краской. Он принадлежал к племени беотуков, - коренных обитателей острова Ньюфаундденд (беотуки были одним из первых индейских племен, вступивших в контакт с европейцами во время неудачной скандинавской колонизации Америки. По одной из версий, европейский термин "краснокожие" происходит от обычая беотуков раскрашивать одежду и лица охрой).
  Абориген бесстрастно и совсем бесстрашно смотрел прямо в глаза Задире. Тот, хотел было ударить его, размахнувшись. Но, индеец даже бровью не повел, продолжая смотреть, на предводителя суровых белых пришельцев из-за моря, холодным взором. Тогда ярл понял, что он пришел сказать нечто важное. Он позвал Бьерна Ревущего и еще одного гренландца, которому был известен язык островных эскимосов "Зеленой страны".
  - Узнайте у него, чего он хочет? - приказал капитан.
  Общими усилиями удалось понять его послание. Это был ультиматум. Скрелинг принес требование от имени всего племени беотуков. Они выдвинули условие, чтобы норманны покинули территорию их острова, иначе индейцы расправятся с ними и уничтожат, как Королевство Сагеней. То есть тех белых людей, которые прежде жили в этом месте, набивая свои закрома золотом, серебром и мехами (легенда о Королевстве Сагеней - светлых белокурых людей, владевших несметными богатствами, действительно существовала у индейцев, проживающих в тех районах).
  Гуннхват сразу же понял, что скрелинг имел в виду те экспедиции викингов, которые были в этих местах много лет назад. Значит, одной из них, все-таки удалось найти, где-то здесь, все эти сокровища! Жадного до драгоценных металлов и богатств ярла было не так-то просто испугать. Вместо того чтобы просить беотуков о мире и торговле, он, с помощью своих толмачей, стал выпытывать индейца, есть ли на его острове золото и серебро и где все это добывали сагенеи, о которых тот поведал ему. Его интересовала, прежде всего, нажива. Он даже не задумывался о том, что в Винланде живет несколько тысяч туземцев, которые могли бы причинить колонистам значительные проблемы. Если уж у них хватило сил выгнать всех предшествующих поселенцев, то и с 300 новых колонизаторов, они бы, наверное, тоже смогли справиться.
  Однако посланник разочаровал его, объяснив, что никаких таких металлов у них на острове нет, а сагенеи привозили все это, откуда-то издалека, с юга, с материка. После этих слов взгляд Задиры сразу же потух, Винланд стал ему больше не интересен. Осталось уговорить свою команду, которая сильно устала от долгого путешествия, продолжить плавание. У ярла созрел хитроумный план в голове. Он решил убить сразу двух зайцев, уплыть с острова и попытаться наладить с индейцами хорошие отношения, заключив с ними сделку.
  Гуннхват попросил посланника беотуков подождать, пока он обсудит ультиматум, выдвинутый его племенем. А затем обратился к своим товарищам, которые к этому моменту все собрались возле ярла, с интересом наблюдая за тем, что происходит.
  - Братья, я хочу сообщить вам три новости. Одну хорошую и две плохих. Плохая, состоит в том, что местные скрелинги требуют, чтобы мы покинули Винланд, иначе они на нас нападут. Другая ужасная новость в том, что сегодня наш дозорный, дежуривший на корабле, видел Маргюг, которая подала нам плохой знак. Послушайте его, пусть он сам вам расскажет об этом.
  Часовой вышел перед собранием и в подробностях поведал свое страшное видение. Викинги были очень суеверны и не на шутку испугались этого знамения.
  А теперь у меня для вас хорошее известие. Этот скрелинг рассказал мне о том, что наши предшественники, жившие в этом лагере до нас, нашли к югу отсюда, на материке, большие залежи серебра и золота! Нам нужно отправиться туда и определить, где находятся эти места. Тогда мы все станем баснословно богатыми. Здесь же нам делать нечего. Посланник сказал, что никаких сокровищ в Винланде нет. Мы только напрасно будем воевать с этим народом. Предлагаю проголосовать, кто за то, чтобы двигаться дальше?
  Услышав про золото, сребролюбивые норманны единодушно проголосовали за то, чтобы покинуть бухту Медуз и отправиться на поиски богатств. Так, хитрый ярл, используя суеверие и природную жадность своих собратьев, убедил их продолжить путешествие, подстроив все так, что они сами приняли такое решение, собственным голосованием.
  - Значит, решено! Сделаем так, как вы пожелали. А сейчас я попробую договориться со скрелингами.
  Гуннхват попросил своих переводчиков растолковать индейцу его просьбу. Он соглашался с их ультиматумом, но просил отсрочку, чтобы скрелинги подождали несколько дней, пока его команда отдохнет и наберется немного сил, после дальнего путешествия из-за моря. Задира объяснил индейцу, что их экспедиция прибыла не для того, чтобы занимать их территорию. Им нужно золото и серебро, поэтому, его флот здесь не собирается задерживаться. Однако он просит племя беотуков никому из соседей не рассказывать о том, что они решили плыть дальше и высадиться на материке, чтобы избегнуть столкновений с ними. Ярл заверил, что у него нет намерения, ни с кем из них, воевать. Просто, ему и его людям очень нужны эти ценные металлы. Он выразил надежду, что племя винландцев сохранит с пришельцами хорошие отношения. И по пути следования туда и обратно, за море, викинги бы хотели заходить в эти воды, чтобы отдыхать на берегу, в этом лагере, и торговать с местным населением, если тем будет угодно.
  Посланник ушел, а через некоторое время прибыл с ответом. Племя беотуков согласилось подождать три дня, дав возможность викингам восстановить свои силы. Они разрешили им ловить рыбу в прибрежных водах, но, запретили выходить за пределы лагеря. Если эти условия будут выполнены, то винландцы не будут нападать на них, и разрешат делать остановки на этой базе, но, не более чем на три дня каждый раз, по пути их следования в ту или другую сторону. При этом пришельцы не должны выходить за территорию лагеря. Если же им будет что-либо нужно, пускай отправляют парламентера, без оружия. Своим соседям о прибытии белых людей из-за моря беотуки рассказывать тоже не будут.
  - Впрочем, - добавил индеец,
  - Они, все равно, сами узнают о вашем появлении.
  Гуннхват Задира был очень доволен таким развитием событий. Несколько отведенных дней викинги отдыхали на берегу, а затем, снялись с якорей и пошли вдоль западного берега острова Ньюфаундленд, по заливу Святого Лаврентия, а дальше - вдоль восточного побережья материка, на юг. Обогнув полуостров Новая Шотландия, экспедиция добралась до берегов Новой Англии, как теперь называются эти места.
  
  
  
  Глава IV. Золотая лихорадка
  
  
  Эскадра шла вдоль побережья, периодически останавливаясь. Во время этих стоянок ярл отправлял разведчиков вдоль русла рек и ручьев. Вскоре, те сообщили, что стали находить много кремния в речных потоках, некоторые камни содержали вкрапления золота. Это был первый признак того, что в этом регионе могут находиться настоящие богатые залежи драгоценного металла. Через некоторое время одна из поисковых групп наткнулась на заброшенный лагерь, который выглядел, как временное жилище. Неподалеку от него нашли серебряный рудник, где много лет назад добывали руду. Южнее него, обнаружили вторую стоянку, она находилась у самой реки. По всем признакам, в ее русле когда-то добывали золото (скорее всего разведчики Гуннхвата набрели на временные поселения старателей, возле мест, где они осуществляли добычу, упоминаемые в преданиях викингов как Straumfjörðr и Hóp, северное и южное, соответственно).
  Ярл решил не тратить время на разработку уже истощенных прежними добытчиками жил, а попытать счастье южнее. Его эскадра сделала еще несколько стоянок на пути своего следования прежде, чем они наткнулись на богатейшие россыпи золота. В русле одной из рек, викинги обнаружили целую песчаную косу, которая переливалась в солнечных лучах золоченым светом. Так много золотых крупинок находилось на этом берегу. Разведчики, забыв обо всем на свете, бросились искать золото, и нашли сразу несколько крупных самородков. Это место они так и назвали "Золотой песок".
  Гуннхват Задира очень обрадовался такой находке. Он нашел удобную бухту для швартовки кораблей и основал там лагерь. Викинги выкопали землянки и накрыли их сверху деревянными надстройками с крышами. Следовало обнести эти постройки частоколом и соорудить башни по углам, как норманны делали, по обыкновению, чтобы база превратилась в укрепленный форт. Но, их всех охватила золотая лихорадка. Никто не хотел задерживаться, как ярл не уговаривал их вместе со своими лучшими товарищами - Стигом и Бьерном, его команда отказывалась подчиняться, ибо викингов поразила жажда золота.
  Колонисты разбили русло реки на участки и немедленно приступили к добыче золота. Они отвлекались только на охоту и собирательство ягод, из которых гнали брагу. Весь день старатели проводили на своих приисках, добывая драгоценные самородки и золотой песок, а по вечерам напивались и играли в кости на свою добычу. Эти азартные игры и попойки часто заканчивались драками и дебошем. Гуннхвату с товарищами было все труднее и труднее поддерживать порядок в лагере. Некоторые норманны, сильно проигравшись, наглели до такой степени, что отказывались платить ему процент от своих находок. Задире даже пришлось вызвать двоих, самых наглых из них, на поединок, как было принято в таких случаях. Один, протрезвев, отказался от боя, покрыв себя несмываемым позором. А второго, ярл зарубил в честном бою. После этого охочих перечить командиру больше не находилось. Но, все равно, дисциплина в поселении разлагалась все больше и больше.
  Гуннхват решил назвать, основанную им колонию "Гюлентланд" - "Золотой страной", потому что его люди нашли здесь много этого драгоценного металла. Он все еще мечтал о том, чтобы стать конунгом нового королевства в Америке. Но, видя, как трудно удерживать контроль над своими людьми, обезумевшими от золотой лихорадки, его надежда на это таяла с каждым днем. Местность, в которой ярл основал свою базу, находилась где-то на побережье Новой Англии, скорее всего, в штате Мэн, а может быть и южнее (В этих местах раньше было множество золотых приисков. Золото до сих пор находят в реках Новой Англии. В последнее время даже стало модным заниматься старательством на выходные, не для наживы, а скорее, ради интересного времяпровождения).
  Еще одним тревожным фактом было то, что за время всех своих путешествий, викинги не встретили ни одного туземца в округе. Они, правда, натыкались на стоянки скрелингов, но, когда заходили в них, то там не было уже, ни одного человека. Хотя, бывало, что кострища оставались еще теплыми. Это значило, что индейцы просто не хотели вступать в контакт с пришельцами и прятались, где-то в лесах, когда норманны подходили к их жилищам.
  Нужно заметить, что в этих местах обитал народ абенаков, в селениях которых редко проживало более сотни человек. Таков был обычный размер племени индейцев. Поэтому, столкнувшись с превосходящими силами, абенаки просто уходили или откочевывали в другие места. А потом, когда опасность миновала, могли вернуться обратно. Если же угроза была непреодолимой, то они обращались за помощью к другим родственным племенам и образовывали временные союзы во главе с вождем, который избирался на период военных действий. Такой временный предводитель именовался сахемом (sahem).
  Сам же народ абенаков был довольно многочисленным. Общая его численность составляла порядка 50000 человек, что для средних веков было значительным количеством, даже по европейским меркам, особенно для северных народов. Экспедиция Гуннхвата Задиры столкнулась, е так называемыми, "морскими абенаками", то есть, той частью этого народа, которые жили вдоль берегов Атлантики. Их было не менее 10000. Поэтому, колонизаторы даже не представляли, с какой грозной силой они столкнулись. Если бы викинги лучше знали обычаи, традиции и повадки местных индейцев, то не вели бы себя так беспечно.
  
  
  
  Глава V. Побоище
  
  
  Когда викинги только пришли в земли одного из племен абенаков, вождем которого был Три Птицы, он, по обыкновению, просто отвел своих людей в другое место, подальше от этих новых шумных соседей, которые принялись хозяйничать на их территориях. Справиться с такой могущественной силой, маленькое племя, естественно, не могло. Поэтому, предводитель абенаков и ушел, на время, со своими подопечными, но, отправил отряд разведчиков, под руководством опытного следопыта - Блуждающего Взора, наблюдать за пришельцами. Такое прозвище он получил, потому что, в отличие от других индейцев, смотрел не прямым, неподвижным, бесстрастным взглядом, а все время переключал свое внимание. И взор его бегал с объекта на объект. Никто не знал, почему он был таким, но, данная особенность позволяла этому индейцу примечать все вокруг. Он замечал то, что упускали из виду другие и потому слыл самым лучшим следопытом в округе.
  Индейцы умели оставаться незамеченными и прекрасно маскировались в лесных зарослях. Они передвигались бесшумно. Их разведчики могли часами, снизив ритм своего дыхания, неподвижно лежать, всего лишь, в нескольких метрах от противника, в каких-нибудь кустах, а тот и не замечал их. За все время, пока соглядатаи следили за викингами, те, так ни разу и не заметили их присутствия. Когда Блуждающий Взор доложил вождю, что заморские гости построили на их земле жилища, тот сразу понял, что они решили оставаться в этих землях надолго.
  Три Птицы увел своих людей еще дальше, к соседнему племени, чтобы они пожили вместе с ними, пока он будет решать возникшую проблему. Он забрал с собой только воинов, а женщин и детей оставил в дружественной деревне. Они разбили свои вигвамы рядом с этим поселением. Вождь отправил гонцов в другие племена, чтобы собрать совет вождей на "Поляне размышлений". В этом месте обычно проходили все собрания предводителей племен. Такая традиция существовала уже много сотен лет. Три Птицы оставил разведчиков дальше наблюдать за норманнами, взяв с собой только Блуждающего Взора, и отправился на эту поляну.
  Вожди оставили все свои дела и стали прибывать в священное место. Такого большого схода руководителей племен не было уже много десятков лет. Последний раз они собирались, именно тогда, когда в землях их народа появились предыдущие экспедиции викингов, и нужно было решать, как от них избавиться. Но, в прошлый раз, количество пришельцев было на порядок меньше. Их едва ли набиралось около тридцати. Однако абенаки прекрасно помнили, какой грозной силой были эти, закованные в броню, суровые северные воины, обладавшие недюжинной силой, свирепым нравом и бесстрашием в бою. Они с легкостью могли расправиться, в рукопашной битве, с войском индейцев, многократно превышающим их по количеству. Теперь же их было раз в десять больше.
  Недели за две собрались все окрестные вожди, прибыли даже некоторые лидеры абенаков из дальних поселений. На "Поляне размышлений" начался совет. Первым выступил Три Птицы. Он был краток, как и все индейцы его народа, поэтому обратился к своим собратьям с таким воззванием:
  - Великий народ абенаков, наши предки жили на этих землях много тысяч лет, и никто не мог одолеть нас. Но вот, пришло великое лихо из-за моря - высокие, сильные и бесстрашные воины, с бледными лицами, - сагенеи. Они уже появлялись здесь, в то время, когда некоторые из нас были совсем маленькими, а многие еще не пришли в этот мир. Тогда нашим отцам и дедам, стоило больших усилий, чтобы их прогнать. А наши братья, народ беотуков, смогли разгромить их главную базу - Королевство Сагеней, у себя, на большом острове. Однако большинству бледнолицых удалось уплыть на своих "плавающих городах". Теперь, их пришло в 10 раз больше. На этот раз мы должны нанести им такое поражение, которое навсегда отвадит этих заморских грабителей от наших земель. Иначе, вскоре, они снова придут, и будет их тогда целая тьма, с которой мы не в силах будем справиться, даже если поднимем весь наш народ. Я все сказал.
  Три Птицы сел и молча наблюдал за тем, как вожди переговариваются между собой. Затем встал Кугуар, мужественный воин и вождь одного из самых крупных племен абенков. Он промолвил:
  - Кугуар согласен с тобой, Три Птицы, их нужно проучить. Пускай твои разведчики расскажут об этих людях. Что видели их глаза и слышали уши? Нам нужно знать, с кем предстоит воевать.
  Три Птицы дал знак Блуждающему Взору. Тот поднялся и доложил:
  - Сагенеи сильные и смелые воины. Они не боятся смерти. Их бойцы входят в состояние исступления и крушат всех, вокруг себя (Блуждающий Взор имел ввиду берсерков, доводивших себя до весьма агрессивного состояния. Согласно легендам, для этого, они, перед боем, выпивали настойку из мухоморов, делавшую их безумными и нечувствительными к боли). Перед сражением бледнолицые надевают свою вторую кожу - железные рубахи. Против них наши стрелы бесполезны. Кремниевые наконечники крошатся об эту броню. Как-то, один из них оставил свою металлическую шкуру возле реки, где он намывает солнечный металл, а сам отправился в город на берегу океана, который построили захватчики. Мы пробовали проколоть его железную кожу, пока он отсутствовал, но, только изломали свое оружие. Абенакам не удастся победить их в открытом бою. Но, у пришельцев есть слабое место. Они очень любят желтые камешки и песок из Солнечной реки. За него, они готовы отдать свои жизни. Когда бледнолицые моют золотой песок, они снимают свои твердые кожи и забывают обо всем на свете. Тогда, их руки трясутся от алчности, и они готовы убить друг друга за эти куски солнечного металла. Они ничего не видят и не слышат и думают только о том, как бы намыть золота больше, чем другие или о том, как бы отобрать его у своих соседей. Сагенеи занимаются этим целыми днями. Еще они любят пить огненную воду, после чего ругаются и дерутся между собой, а потом впадают в глубокий сон и тогда ничего не воспринимают. Можно ходить и даже громко разговаривать возле них, все равно не проснутся. Мы должны застать белых оккупантов в таком состоянии, врасплох, и напасть из засады. Тогда сможем их победить.
  В заключение слово взял Мудрый Филин. Он был самым старым из вождей. К его мнению прислушивались все.
  - Блуждающий Взор сказал дело. Нужно так и поступить. Я дам своего лучшего разведчика. Его зовут Ночной Призрак. Он видит ночью так, как мы днем. Пускай поможет вашим соглядатаям следить за пришельцами. Предлагаю, от каждого большого племени отправить на помощь по 20 воинов, а от малого - по 10. Нам нужно избрать сахема на время этой войны, как положено по нашей традиции. Воинами должен управлять один мудрый полководец, чтобы был порядок. Свой голос я отдаю тебе, Три Птицы, потому что ты лучше других ориентируешься в своих землях и успел понаблюдать за теми, кто захватил твои угодья. Я все сказал.
  Вожди поддержали инициативу Мудрого Филина. Они избрали сахемом, предложенную им кандидатуру, и отправили своих воинов к нему на подмогу. Так, Три Птицы возглавил огромную, для индейцев, армию в несколько тысяч человек. Такого войска абенаки никогда еще не собирали в своей истории.
  К этому времени дисциплина в среде викингов совсем разладилась. Они растянулись по всей реке, добывая золото целыми днями напролет, а по ночам упивались брагой, которую гнали из местных ягод и вином из дикого винограда. Гуннхвату удавалось поддерживать относительный порядок только в своем лагере, где оставались лишь верные ему люди. Остальные приходили на базу, только затем, чтобы загрузить, добытое ими золото на драккары, отдав причитающуюся долю капитану, поиграть в кости и повеселиться с товарищами. Однако ему так и не удалось принудить викингов укрепить поселение до состояния форта. Ни частокол, ни вышки, ни укрепления так и не были возведены, что сыграло роковую роль в последующем противостоянии со скрелингами.
  Индейцы напали на норманнов под утро, когда сон человека наиболее крепок. Сначала они тихо и незаметно добрались вплавь до кораблей, и сняли на них всех часовых. После чего залегли в ладьях, устроив засаду, таким образом, отрезав путь к отступлению, своим противникам. Затем, по всему руслу реки, абенаки, укрытые сумеречной предрассветной темнотой и растительностью, перестреляли пьяных спящих викингов. Многие из них даже не успели проснуться. Погруженные в безмятежную дрему, тела викингов, лишенные броневой защиты и освещенные пламенем догорающих костров, возле которых они развалились, под открытым небом, были прекрасными мишенями для метких лесных стрелков. Даже тех, немногих, кто успел проснуться, ждала страшная смерть, воины-призраки нападали на них, со всех сторон: атаковали из кустов, из-за пней и коряг, прыгали на них с деревьев. Только нескольким неудачливым старателям удалось прыгнуть в реку и вплавь, заныривая под воду, чтобы укрыться от стрел, добраться до базы своего ярла. Они и предупредили своих товарищей о нападении, что дало им возможность подготовиться к бою.
  Вместе с вновь прибывшими, в лагере Гуннхвата Задиры собралось около 50 человек, все остальные были уничтожены внезапной атакой индейцев. Все викинги успели облачиться в свои брони, заняв круговую оборону. Если бы они, ранее, послушались распоряжений своего ярла и возвели форт, то, даже таким малым числом, после учиненной им абенаками резни, смогли бы долго удерживать укрепление, а может быть и вовсе отбиться от скрелингов. Только колонисты приготовились к битве, в них из лесу полетели стрелы. Вскоре, все они были утыканы ими, как ежи, потому что стрелы, которые не могли пробить их щиты, кольчуги и кожаные куртки часто застревали в них. Воинам Задиры было негде укрыться. Землянки были слишком низкими сооружениями для этого. Бойцы падали один за другим, пораженные меткими выстрелами невидимых снайперов противника, в незащищенные участки тела. Силы оборонявшихся таяли с каждой минутой. Видя эту печальную картину, Гуннхват приказал оставшимся в строю отступать к кораблям.
  Прикрывшись щитами, воины медленно пятились к своим драккарам. Но, только они отступили к ладьям, как оттуда, с криками и улюлюканьем, выскочили разукрашенные скрелинги. В этот момент, из лесной чащи, на них набросилось все многотысячное войско абенаков. Малочисленный отряд оставшихся в живых викингов, которых едва насчитывалось человек 30, оказался в полном окружении и принял свой последний бой.
  Это было настоящее побоище. Норманны поняли, что им конец, но, сражались яростно и отчаянно, как загнанные в угол звери. Своими топорами и мечами, они рассекали скрелингов, отрубая им руки, ноги и головы. Но, индейцев было слишком много. Они висли на заморских богатырях и сбивали их с ног, забивая своими каменными томагавками. Некоторых тащили в воду и топили там, на глубине, где облаченные в железо и обессилившие викинги тонули, не в силах выплыть на поверхность.
  Вскоре, в живых, у кромки воды, осталось всего несколько пришлых захватчиков. Это был сам Гуннхват Задира, двое его телохранителей, Бьерн Ревущий и Стиг Удачливый. Вот, упал Бьерн, с разрубленным лицом, потом пали оба защитника ярла.
  - За Вотана! - закричал Гуннхват.
  Он успел изрубить еще нескольких скрелингов, пока его не сбили с ног. Три Птицы прыгнул ему на грудь и самолично перерезал горло своему заклятому врагу.
  Теперь, дух жизни еще теплился только в Стиге Удачливом. Но, у него больше не было сил, чтобы сражаться. Если бы не крепкие доспехи, подаренные ему ярлом, то он уже давно бы погиб в этом яростном бою. Щит, отяжелевший от утыканных в него стрел и копий, пришлось бросить еще при отступлении из лагеря. У Стига даже не было сил, чтобы махать своим мечом. Он примотал к нему свою кисть, чтобы умереть с оружием в руках (обычай викингов).
  У него не было страха. Он смотрел на скрелингов, обступивших его со всех сторон, и улыбался своим разбитым лицом, опираясь на меч и шатаясь от усталости. Кто-то из индейцев хотел его добить, занеся томагавк над головой, но, Три Птицы дал ему знак не делать этого. Потом, он подошел к Удачливому и легко толкнул его в грудь. Обессилевший викинг упал на песок. Но, он не перестал улыбаться, бесстрашно взирая прямо в глаза вождю абенаков.
  - Я слышу шепот Вальгаллы, - сказал он ему.
  - Мы не будем тебя убивать, хотя ты и заслуживаешь смерти. Последний сагеней, ты отправишься к своему народу, назад, за море и расскажешь о том, что видел здесь. Пусть все бледнолицые знают, какая ужасная участь ждет каждого из вас на нашей земле.
  Они не знали языка, но прекрасно поняли друг друга. Скрелинги затащили Стига в драккар и оттолкнули его от берега. Он молча взирал на поле боя, которое представляло собой кошмарное зрелище. Везде валялись растерзанные трупы. Среди них выделялся поверженный ярл в своих прекрасных доспехах, блестящих в лучах утреннего солнца.
  Так погибло последняя и самая дальняя колония норманнов в Северной Америке. Вместе с Гуннхватом Задирой умерла и его идея о создании в ней королевства Гюлентланд, Золотой Земли. Ему так и не суждено было стать ее великим конунгом.
  Стиг Удачливый, еще раз оправдал свое прозвище, ведь ему, единственному, из трех сотен собратьев, удалось выжить в этом кровавом побоище. Вдобавок ко всему, он находился на ладье, битком набитой золотом. Это были баснословные богатства, на которые можно было приобрести множество земли, даже в перенаселенной Скандинавии, где она, к тому времени, стоила больших денег. Неизвестно, как сложилась его дальнейшая судьба. Смог ли он добраться до своей Родины? А может быть, осел где-нибудь, в дальних колониях Гренландии, Исландии или островов, чтобы зажить спокойной тихой жизнью? Но, как бы то ни было, с тех пор, на сотни лет, европейцы оставили свои попытки колонизировать далекую и негостеприимную землю, которая оказалась для них роковой. Возможно, рассказ Стига Удачливого о том, какая трагедия произошла с их экспедицией, сыграл в этом не последнюю роль. Кто знает?
  Три Птицы долго стоял на берегу, провожая взглядом, уплывающий вдаль "город на воде" сагеней, на котором возвышалась фигура последнего викинга Америки.
  
  
  
  
  
  
  
  2. Шепот Вальгаллы
  
  
  
  Жанр: мистика, исторический
  
  
  
  Описание:
  
  Рассказ написан по мотивам другого произведения одноименного автора, которое называется "Последний викинг Америки", вошедшего в сборник "Сбитый Ангел", опубликованного в издательстве Altaspera (Canada)
  
  
  
  ПРИМЕЧАНИЯ*:
  
  
  Примечание I *:
  
  " Шепот Вальгаллы" не является продолжением, либо сколько-нибудь значительным дополнением "Последнего викинга Америки". Это всего лишь другой взгляд на те удивительные события, которые описываются в последнем. В отличие от его повествовательного стиля, направленного на донесения читателю определенной исторической линии излагаемого материала, данная работа концентрируется, в большей степени, на описании чувств и эмоций главного героя. Их переплетение с мировоззрением суровых северных воинов той эпохи, придает некоторую мистичность сюжету "Шепота Вальгаллы".
  В принципе, данный рассказ является самостоятельным произведением. Однако если читателю будет интересно ознакомиться с содержанием "Последнего викинга Америки", повествующего о приключениях главного героя обеих "саг" в Европе, Новом Свете и по пути туда, он сможет прочитать его в вышеупомянутом сборнике от издательства Altaspera (Canada), либо ознакомиться с черновиком этого рассказа в Журнале Самиздат.
  
  
  Примечания II (краткий словарь исторических терминов) *:
  
  Викинги - средневековые скандинавские мореходы, торговцы, грабители, пираты, колонисты и завоеватели, которых толкало за пределы родных стран перенаселение и голод. Один из вариантов перевода - "человек из бухты". Во Франции их называли норманнами, на Руси - варягами. (Взято с wikipedia, fantasyland, БСЭ, Энциклопедии Кругосвет и др. источников ).
  
  Норманны - буквально "северные люди", термин, использовавшийся по отношению к скандинавам, опустошавшим с VIII по XI век морскими разбойничьими набегами государства Западной Европы. (Взято с wikipedia).
  
  Варя́ги (др.-сканд. Væringjar, греч. Βάραγγοι) - профессиональная и этническая группа в составе населения Киевской Руси, наёмные воины или торговцы в Киевской Руси (IX-XII века) и Византии (XI-XIII века).
  Варягами назывались выходцы из Скандинавии на службе у правителей Киевской Руси и Византии. Древнерусская летопись "Повесть временных лет" связывает с варягами-русью появление государства Русь ("призвание варягов" в 862 году по летописной датировке). Ряд источников сближает понятие "варяги" со скандинавскими викингами. С XII века лексема "варяги" заменяется псевдоэтнонимом "немцы". Из византийских источников известны варяги (варанги) как особый отряд на службе у византийских императоров с XI века. Скандинавские источники также сообщают о том, что некоторые викинги вступали в отряды варягов (вэрингов), находясь на службе в Византии в XI веке. (Взято с wikipedia).
  Русичи часто называли варягами всех викингов, поэтому в данном произведении этот термин используется как синоним.
  
  Берсерк - воин-викинг, посвятивший себя богу Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в состояние повышенной агрессии. Согласно легендам, с этой целью они выпивали специально приготовленную настойку из мухоморов, что делало их малочувствительными к ударам. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией и нечувствительностью к боли. (Взято с wikipedia и БСЭ).
  
  Ярл - высший, после конунга, титул в иерархии в средневековой Скандинавии, а также само сословие знати. Первоначально означал племенного вождя. После появления национальных государств, ярлы стали доверенными лицами конунга и осуществляли его власть на местах. (Взято с Fandom).
  
  Конунг - (др.-норв. konungr) военный вождь, высший представитель родовой знати у скандинавов. В период, предшествовавший политическому объединению в Норвегии, Дании и Швеции, возглавлял отдельное племя или население области; некоторые конунги были предводителями дружин, живших военной добычей и участвовавших в походах викингов. В "эпоху викингов" (9 - середина 11 вв.) в каждой из скандинавских стран происходит возвышение конунга одного рода, подчинявшего себе всё население и упразднявшего других конунгов. Из главы военного союза племён конунг, в процессе начавшейся феодализации общества постепенно превращается в короля - главу государства. (Взято с БСЭ и gufo.me).
  
  Гуннхват - (др.-исландск. Gunnhvatr от "Gunn-" - "бой, битва" + "hvatr" - "стремящийся") т.е. можно перевести это имя как "рвущийся в бой". Возможно, кто-то из его предков был выходцем из Исландии, которую скандинавы очень рано колонизировали, еще в 9 веке. Либо его назвали так в честь родственников, проживающих в "Ледяной стране". (Имя взято мною из "Словаря древнеисландских личных имен").
  
  Бьерн или Бьорн (швед. Björn, норв. Bjørn) - скандинавское мужское имя, которое буквально означает "медведь". (Имя взято мною из "Современного словаря личных имён: Сравнение. Происхождение. Написание". Суперанская А. В.)
  
  Стиг - (др.- сканд.) имя, означает - странник. (Имя взято мною с molomo.ru, раздел: Мужские скандинавские имена).
  
  Драккар - (норв. Drakkar, от древнескандинавских Drage - "дракон" и Kar - "корабль", буквально - "корабль-дракон") - так сегодня принято называть деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой. (Взято с wikipedia).
  
  Вендельская эпоха в истории Швеции (550 - 793) - завершающий период германского железного века (или, в целом, эпохи великого переселения народов). Вендельские шлемы имели характерные признаки и применялись, в основном, англосаксами и скандинавами не только в эту эпоху, но и гораздо позже. (Взято с wikipedia и "Библиотеки Ассоциации Гардарика", Сергей Бадаев)
  
  Каролингский клинок - "меч викингов" или меч каролингского типа. В конце первого и начале второго тысячелетия этот меч был самым распространённым клинковым оружием в Европе. (Взято с FB.ru).
  
  Бармица - элемент шлема в виде кольчужной сетки, обрамляющей шлем по нижнему краю. Закрывала шею, плечи, затылок и боковые стороны головы; в некоторых случаях грудь и нижнюю часть лица. (Взято с wikipedia).
  
  Скрелинги (старонорв., древнеисл. "skrælingi", мн. ч. - "skrælingjar") - собирательное название, данное скандинавами народам Гренландии и Северной Америки. В винландских сагах так называют краснокожих аборигенов Нового света - возможно, это могли быть индейцы племени беотуков. Этим же словом именовали и аборигенов Гренландии. Вот как описана внешность скрелингов: "Они были смуглые, некрасивые, волосы косматые, глаза большие, скулы широкие". Скорее всего, вначале так называли именно эскимосов, потому что остров Гренландия, где они обитали, был открыт и изведан много раньше, чем побережье Северной Америки. (Взято с kartaslov.ru и e-reading.club)
  
  Абенаки (Абнаки) (англ. Abenaki/Abnaki) - индейское племя; проживали на нынешней территории США (Новая Англия) и Канады (Атлантические провинции Восточной Канады) как минимум 10 000 лет и занимались сельским хозяйством: выращивали кукурузу, бобы, тыкву. Их поселения в основном располагались в долинах рек. Они также занимались охотой, ловили рыбу и собирали дикие плоды. В сельском хозяйстве рыбу часто использовали как удобрение. В течение года в основном жили большими семьями на летних стоянках; каждая семья занимала отдельные охотничьи территории, унаследованные от отца. Селились в основном у рек или побережья, чтобы было возможно ловить рыбу. Эти летние деревни были небольшими, в среднем в них проживало по 100 человек. Абенаки не были объединены в политический союз, это скорее племена, объединённые по географическому и лингвистическому принципу. Иногда несколько племён объединялись под властью одного sahem (вождя) для войны, тем не менее, центральной власти у них не было. Даже на племенном уровне власть вождей была ограничена, и важные решения о войне и мире обычно требовали собрания всех взрослых членов племени. Нехватка центральной власти помогала абенакам. Они в любой момент могли оставить своё поселение и уйти в отдалённые районы, вне досягаемости врагов. Это была стратегия, которая путала Ирокезов и англичан. Абенаки могли только исчезать, перегруппировываться, и затем контратаковать. Очень эффективная стратегия во времена войны. (Взято с wikipedia).
  
  Королевство Сагеней: Легенда о Сагеней (фр. Royaume du Saguenay) - сказание о существовании сказочно богатой страны под названием Королевство Сагеней (Сагней), поиски которого не давали покоя французским исследователям Канады (Жак Картье и другие) в период великих географических открытий. Имеется несколько версий происхождения и толкования преданий о Сагеней. По одной из них, легенда была преданием индейского племени алгонкинов, веривших, что к северу от реки Святого Лаврентия - в районе современного округа Сагеней-Лак-Сен-Жан (Квебек) существует сказочное королевство светловолосых людей, владеющих складами золота, серебра и меха. Вождь Доннакона, пленённый французами и увезённый во Францию в 1530-х годах, также рассказывал королю об этом мифическом королевстве. (Взято с wikipedia).
  
  
  
  
  
  *****
  
  
  
  
  
  В последнее время он все чаще слышал эти странные тихие нашептывания. Вначале необычные звуки начали приходить к Гуннхвату во сне. Они были неясными, едва различимыми, зыбкими, как рябь на воде, покрытой утренним туманом. Однако со временем становились все четче и яснее. Ему даже стало казаться, что может разобрать некоторые слова.
  В этих сновидениях проявлялись картины кровопролитных битв и сражений, многолюдных пиров, удивительных миров, в каких-то неизведанных землях. Но больше всего ему запомнилась огромная зала, с множеством дверей. На стенах грандиозного помещения красовались золоченые щиты и изысканное оружие, а в центре его возвышался трон исполинских размеров.
  "Кто же может восседать на таком гигантском стуле?", - эта мысль приходила в голову восторженному сновидцу. Но он не знал на нее ответа.
  Гуннхват старался не обращать внимания на дивные сны, но вот, навязчивые шептания из сновидений, каким-то мистическим образом, перекочевали в его реальную жизнь. Теперь он слышал этот потусторонний голос наяву!
  Гуннхват поначалу решил, что все это ему мерещится. Возможно вчерашний эль, распитый с товарищами по оружию, был слишком заборист. Он разбежался и прыгнул с крутого берега в студеную реку. Вода была холодной, такой, что ломила кости, и всю кожу кололо тысячами невидимых игл. Ноги сводили судороги. Он окунулся с головой несколько раз.
  Пересилив себя, Гуннхват заставил свое тело пробыть в этой ледяной бане еще несколько минут. Затем, с трудом передвигая окоченевшими конечностями, выбрался на берег.
  Когда же он вышел из реки и поднял свой взор на черный лес впереди, то остолбенел от шока. Гуннхват готов был поклясться, что видит фигуры ужасных существ среди ветвистых деревьев. Эти создания, имевшие весьма зловещий вид, были полупрозрачными и больше похожими на призраков. Их темные силуэты едва прорисовывались сквозь утренние сумерки, там, вдали, а лица были обращены прямо на Гуннхвата. Неимоверных усилий стоило ему выдержать суровые взоры этих бестий. А ведь Гуннхват Задира был человеком совсем не робкого десятка. Досточтимый ярл, предводитель команды норманнов в несколько сотен человек, пересекших на своих утлых драккарах целый океан, в поисках сокровищ и славы на неизведанном континенте! Воин, которому не было равных в бою, прославленный во многих походах ветеран, настоящий морской волк, бесстрашный капитан, несокрушимый боец и будущий конунг нового государства викингов, о котором мечтал всю свою жизнь...
  И тогда он вновь услышал голос, который звучал теперь совершенно отчетливо:
  - Видишь, там, среди леса, - это, твоя смерть, погибель всего твоего народа.
  - Кто ты? - прохрипел ярл в ответ.
  Но он уже понял, чей голос так настойчиво призывал его последние дни. Это был Зов Вальгаллы.
  Задира узнал об этом из преданий старцев. Многие ветераны, перед своим уходом в "Чертог Мертвых" тоже слышали Шепот Вальгаллы. Он был свидетельством и пророчеством их скорого и неминуемого прощания с земной жизнью.
  Ярл не боялся смерти, - таковой была судьба большинства воинов Одина. Он сожалел только об одном, что его мечте о "Гюлентланде" - "Золотой стране", первом государстве европейцев в Новом Свете, на материке, который лет через 500 нарекут Америкой, не суждено осуществиться. И ему никогда не стать конунгом этого сказочного Эльдорадо, где берега рек усыпаны золотым песком и самородками, а серебра в почве столько, что и за века не перевозить в его родную Скандинавию.
  "Ну что же, раз уж мне суждено погибнуть на чужой земле, пусть будет так! Я сделаю это с оружием в руках, как завещали наши предки. И все же, быть может, мне все-таки удастся спасти саму идею. Пусть не я, так другой станет королем Гюлентланда. Нужно спешить, чтобы успеть организовать оборону поселения!" - подумал Гуннхват, и, подхватив одежду, быстро побежал в направлении форта.
  Впрочем, слово "форт", пожалуй, было слишком громким названием для нескольких десятков землянок и хозяйственных построек, которые викинги успели соорудить в окрестностях той самой реки с берегами, усеянными золотым песком, что так долго искала экспедиция ярла.
  Из-за охватившей обезумевших от жадности варягов золотой лихорадки, переселенцы так и не успели возвести прочный частокол и высокие башни вокруг поселка. Стены превратили бы их жилище в мощную крепость, которая смогла бы легко выдержать осаду даже весьма многочисленного войска легковооруженных индейцев.
  "Теперь же моим воинам придется сражаться на открытой местности, в меньшинстве. Да их еще и собрать как-то надо", - с грустью подумал Гуннхват, продолжая, что есть мочи бежать к своему лагерю.
  Почти весь отряд ярла разбрелся по золотоносной речке в поисках золотых самородков. Норманны так и назвали ее - Золотой Рекой из-за обилия этого драгоценного металла в ее водах и на берегах. Но что мог поделать капитан? Это в море, где жизнь каждого викинга зависела от его приказов, он имел над ними реальную власть. Когда же его берсерки увидели золотые россыпи, то просто обезумели от вида этих золотоносных жил. Они стали неуправляемыми и перестали подчиняться своему ярлу, разбежавшись по речке с золотыми берегами.
  Как только Гуннхват Задира достиг первых построек своей деревеньки, он сразу же закричал, расталкивая задремавшего часового, прямо ему в лицо:
  - Труби тревогу!
  Вчерашний хмель быстро улетучился из головы оторопевшего воина, когда он увидел перекошенное лицо своего командира.
  Часовой затрубил в сигнальный рожок.
  В это время ярл уже запрыгнул в свою землянку. Впопыхах надевая доспехи, он громким голосом отдавал приказы своим подручным:
  - Стиг, пошли к ладьям людей. Нужно чтобы их не застали врасплох. Мы должны успеть собрать воинов и организовать эвакуацию.
  - Уже бегу, - прокричал верный друг в ответ.
  Он как раз успел облачиться в подаренную ему капитаном броню, и мигом выскочил за порог.
  - Бьерн, нужно срочно собрать всех, кого сможешь для обороны лагеря, и отправить гонцов за теми, кто ушел дальше по реке.
  - Исполняю, - ответил другой помощник, переступая через порог.
  Однако вскоре Стиг Удачливый вернулся с печальной вестью. Ночью индейцы напали на охрану драккаров и перебили их всех. Очевидно, они добрались к ладьям вплавь, и бесшумно сняли часовых. Теперь путь к морю, их единственному спасению, был отрезан.
  - Проклятье, ну что же, значит, нам придется прокладывать себе дорогу силой. Будем с боем отходить к драккарам и отобьем их у коварных скрелингов.
  Вдруг ход времени как бы замедлился для Гуннхвата. Свет факелов в землянке поглотила наползающая чернота. Из ее зловещих покровов выглядывали лица тех ужасных фантомов, которых Задира видел на берегу Солнечной Реки, как ее называли индейцы. Ужасающие призрачные кошмары протягивали к нему свои когтистые лапы, старясь впиться ими в его белое тело.
  Задира поневоле съежился, отшатнувшись от этих щупальцев.
  - Что с тобой, Гуннхват? Нужно спешить, скорее наружу! - закричал Удачливый, стараясь растормошить своего командира.
  - Да, да, конечно, ты прав. Просто привиделось...
  - Ты тоже слышал его? - усмехнулся Стиг.
  - Что?
  - Зов Вальгаллы...
  - Да, я думаю, это был он.
  - Ну что же, в таком случае сегодня нас ждет славная смерть! Поторопись, ярл. Бьерн Ревущий уже собрал всех, кто был в лагере. Слава богу, ребята успели облачиться в доспехи. Значит, проклятым скрелингам не удалось захватить нас врасплох, и они получат хороший отпор. Плохо только, что враги захватили наши ладьи. Кроме того в поселение стали прибывать старатели с Золотой Реки. Ночью мерзкие скрелинги напали и на них. Я слышал, как один из счастливцев, которому посчастливилось только что добраться до лагеря, рассказывал о том ужасе, что пережил. Его товарища застрелили во сне. А ему пришлось прыгать в холодную реку и плыть под водой, уклоняясь от града стрел. Считай, в рубашке родился, что смог сбежать от них. Думаю, что потери будут огромны. Дай бог если несколько десятков наших побратимов сможет добраться до лагеря живыми.
  - Спасибо за информацию, Стиг. Хоть вести, которые ты принес и печальны. Но все же, лучше знать о настоящем положении наших дел, чем пребывать в неведении. А теперь, за мной! - ярл выбежал из землянки, на ходу поправляя бармцу, обрамлявшую его вендельский шлем.
  На поляне перед постройками уже выстроились викинги, заняв круговую оборону, под командованием Ревущего.
  - Кэп, удалось собрать всего человек 50. Это гарнизон форта и те, кому посчастливилось добраться сюда после ночной резни, которую устроили нам эти подлые скрелинги. Последнему из беглецов не так повезло. Его убили возле опушки, вон там. Они пустили ему в спину две стрелы. К сожалению, парень был без кольчуги, наверное, не успел надеть, когда бежал со своего участка на реке. Клянусь печенью акулы, мы отомстим за наших братьев.
  - Благодарю тебя, Бьерн, хорошая работа, - ответил Задира, осматривая ощетинившихся щитами викингов.
  Суровые, иссеченные шрамами прежних битв, лица бойцов, обнаживших свои каролингские клинки и огромные секиры, молча взирали на командира.
  - Братья, сейчас нам предстоит тяжелый бой. Будем пробиваться к морю, чтобы отбить наши суда. Если посчастливится, то те из нас, кто выживет, смогут убраться отсюда с закромами, набитыми золотыми самородками и песком. И они станут сказочно богатыми. Кто же падет в суровой битве, покроет себя славой и почетом. О них будут слагать легенды, Вальгалла растворит пред ними свои врата!
  - За Вотана! - завопили вдохновленные воины.
  Тьма вновь облекла разум Задиры. А затем его сознание поднялось небесной птицей над поляной и лесом. Там вдали, среди деревьев, он увидел то, что невозможно было рассмотреть обычным взором. Несметное войско скрелингов рассредоточилось в лесных чащах. Весь народ Абенаков, возглавляемый сахемом - верховным вождем, главнокомандующим, избранным на время битвы, пришел для того, чтобы уничтожить чужеземных захватчиков, вторгшихся на их земли.
  Три Птицы закричал:
  - Убейте их всех! Мы уничтожим Королевство Сагеней и освободим нашу землю от проклятых оккупантов!
  Воины натягивали свои большие луки, целясь в захватчиков.
  Оцепенение разом сошло с Гуннхвата.
  - Там, лучники, прикройтесь щитами, - закричал командир, указывая рукой.
  Варяги быстро развернулись в указанном направлении и укрылись за щитами. Так же поступил и Задира. Как раз вовремя. В этот момент черная туча стрел поднялась высоко в воздух и посыпалась на оборонявшихся. Затем последовало еще множество залпов. Даже спрятавшись за своими широкими щитами, норманны все равно несли потери. Стрелы то и дело попадали в незащищенные броней части тела. Просто их было безумно много.
  Вскоре все щиты и кольчуги викингов были усеяны снарядами индейцев. Захватчики чем-то напоминали ежей, утыканных своими иголками. Воины бросали свои отяжелевшие щиты и вытаскивали из-за спин запасные, которые предусмотрительный Бьерн распорядился взять каждому бойцу. Но и они, также, быстро покрывались стрелами.
  Казалось, залпам скрелингов не будет конца. Вся поляна, постройки, все, что было вокруг, стало теперь усеянным торчащими стрелами. Казалось, они стояли так густо, как луговая трава.
  Внезапно, все стихло. Обстрел прекратился. Гуннхват сразу же сообразил, что это всего лишь затишье перед бурей. Он решил использовать эту передышку и сразу же скомандовал:
  - К драккарам, к морю, скорее!
  Викинги бросили свои, отяжелевшие от стрел щиты, и, смахивая застрявшие в звеньях кольчуг снаряды, устремились к морю. Бежать было совсем недалеко. Всего несколько сотен метров. За считанные секунды весь отряд оказался у кромки воды. И тогда, с воплем и улюлюканьем, на них напали индейцы, укрывшиеся в ладьях.
  Завязалась лютая сеча. Конечно, варяги бы легко перебили засадный отряд скрелингов, захвативший их драккары. Они бы смогли отбить свои суда и отплыть от негостеприимного берега, если бы не те основные силы индейцев, которые скрывались в лесах и только что обстреляли их градами стрел.
  Огромное войско в несколько тысяч краснокожих, выскочило из чащи и устремилось к полю боя. Зажатые с двух сторон много превосходящими их силами противника, норманны были обречены. К тому моменту их оставалось уже не более трех десятков человек.
  От отчаяния сопротивление варягов было еще более ожесточенным. Они рубились насмерть, защищенные своими доспехами. Стальные мечи и секиры разрубали нападавших, отсекали им руки, ноги и головы. Но, скрелингов было слишком много. Они сбивали викингов с ног, забивая их своими томагавками, топили в воде, разрывали на части.
  Черная тень в последний раз укрыла своим покрывалом Гуннхвата Задиру. Он почувствовал притупленную боль в шее. Это вождь Три Птицы, земли которого захватили чужеземцы, перерезал ее своим кремниевым ножом. Однако Задира уже потерял не только чувство боли, но и все остальные земные ощущения.
  Врата Вальгаллы растворились перед славным воином севера. Он вошел в Чертоги Мертвых. Его приветствовал великан Один, восседавший на своем троне. Гуннхват узнал это место - большую залу, украшенную щитами и оружием. Ту самую, что часто являлась ему во снах и видениях. Это был Зал Славы павших героев. Там было много знакомых ему лиц, - товарищей, прежде погибших в боях, с которыми он некогда сражался плечом к плечу.
  - Да здравствует Гуннхват! Мы видели этот славный бой. Ты погиб с оружием в руках, потому достоин войти в этот Зал. Ты умер, чтобы воскреснуть в новом мире! - прогремел раскатистый и громогласный голос Одина под одобрительный гул толпы.
  - Налейте гостю вина, принесите кресло. Теперь ты займешь место среди нас. Сегодня будет пир, а завтра... Завтра будет новая битва, следующая славная смерть и новая жизнь. Ты был рожден, чтобы сражаться, ты умер для того, чтобы возродиться в этих Чертогах. Вальгалла приветствует тебя!
  К Гуннхавту подлетели две прекрасных валькирии и взяли его под руки, увлекая к праздничному столу. В одной из них он узнал свою старую знакомую. Ту девушку, которую очень любил в юности. Она была женщиной-воином, погибшей в бою, много лет назад.
  Гуннхват посмотрел ей прямо в глаза и спросил:
  - Неужто все это наяву? Неужели мы сможем снова быть вместе? - спросил он любимую.
  - Конечно, ведь мы это заслужили, - ответила валькирия.
  Она обняла Задиру за плечи и поцеловала прямо в губы.
  И тогда на глаза Гуннхвата впервые в его жизни, точнее после нее, навернулись слезы. Быть может потому, что в этой новой его реальности сохранилось и обрело новый смысл все то, что было дорого его сердцу прежде.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  II. ДАРЫ ХОЛОДНОГО МОРЯ
  
  
  
  
  
  
  
  1. Вечный скиталец
  
  
  
  
  
  "Ищу я в жизни суть
  И мне покоя нет
  Каков мой путь, каков мой путь?
  Но я найду ответ..."
  Из песни: "Я ищу ...",
  Альбом: "Переступи порог" (Crossing the threshold),
  от ВФГ "Мелодия", 1987:
  Группа Черный Кофе (Black Coffee),
  Исполнитель: Игорь Куприянов;
  Слова: Варшавский, Куприянов
  (Согласно данным wikipedia.org)
  
  
  
  Примечание*:
  
  
  Стиг - (др.- сканд.) имя, означает - странник. (Имя взято мною с molomo.ru, раздел: Мужские скандинавские имена).
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  Он вышел на пустынный берег пляжа, усеянного мелкой темной галькой. Она приятно шуршала под ногами, отражая мелодичным тихим похрустыванием каждый шаг. Вокруг не было ни одного отдыхающего, что и неудивительно для "мертвого сезона". Ведь жаркие дни давно прошли, минула и "бархатная пора", после которой неминуемо наступают холодные, серые, дождливые будни.
  Стиг специально выбирал такое время для отдыха. Для него неважным было ощущение комфорта и удовольствия от принятия солнечных ванн, купания в теплой молочной воде и прочих радостей отпуска на морском побережье. Он наслаждался отсутствием привычной любому мегаполису суеты, неукротимого ритма жизни, безликих потоков несущейся толпы... Стиг упивался этим одиночеством, которое стало вечным спутником его странной жизни в этой глупой реальности.
  Одиночество оказалось расплатой за тот образ жизни, который он вел уже много лет. На него он разменял уют семейного очага, да и вообще - любого проявления коллективного образа жизни.
  У Стига не было ни друзей, ни подруг, даже товарищей. Только знакомые. Такой была цена за свободу, которую он избрал, как только началась его самостоятельная жизнь.
  Стиг сразу же покинул свой дом и возвращался туда лишь несколько раз, когда в мир иной уходили его родители и близкие, чтобы отдать этот свой последний долг, дань памяти тем, кто вырастил его и был причастен к воспитанию в юные годы. Тогда он стал совершенно свободен, ибо на земле не осталось больше никого, перед кем бы у него оставались какие-либо обязательства.
  С тех пор Стиг путешествовал по миру. Он часто менял работу, страны и места жительства. Благо прозрачность границ современного мира обеспечивала ему такую возможность. Он и сам не понимал, отчего ведет такой бродячий способ жизни? Казалось, будто что-то ищет, но никак не может найти.
  Со временем путешественник стал привыкать к этой бесконечной перемене мест. И тогда печаль черной тенью легла на его сердце. Он внутренне начал ощущать, что как бы часто не переезжал с места на место, вряд ли сможет найти что-то новое, грандиозное настолько, что смогло бы навеки приковать его внимание к себе. Глядя на волны прибоя, странник вдруг вспомнил слова одного мудреца: "...и нет ничего нового под солнцем". Действительно - нет.
  Стиг печально вздохнул, переводя свой взор с бесконечного морского горизонта себе под ноги. И тут он заметил яркий зеленый лист. Было странно наблюдать его среди всей этой серости вокруг, тем более что все сроки "зеленого покрывала" деревьев и кустов давно уж прошли. Снег еще не выпал, конечно, но листва уже давно успела отыграть всеми красно-желтыми оттенками осеннего маскарада, опасть и пожухнуть. Как же этот странный одинокий листик сумел сохранить свою летнюю одежду?
  Стиг инстинктивно наклонился и поднял маленькое чудо с земли. Ему даже показалось, что зеленый кусочек ушедшей поры сохранил в себе ее тепло. Он распластался на его руке и согревал ладонь своим приятным прикосновением.
  Скиталец невольно улыбнулся. Он провел пальцем по шероховатой поверхности листочка. От этого тот закрутился, немного, и стал напоминать Стигу нечто особенное.
  Он осторожно взял его за самый краешек, и, подняв над головой, стал внимательно изучать на фоне пасмурного неба. На что же был похож этот зеленый завиток?
  Ну, конечно же, - на парусник. Стиг снова улыбнулся во все лицо. Он даже засмеялся. Зеленый листик выгнулся так, после его поглаживания, что стал похож на импровизированную миниатюрную копию лодки, с раздутым парусом.
  И тогда Стигу очень захотелось опустить его на воду и посмотреть, сможет ли его кораблик плыть, используя энергию ветра. Так он и поступил.
  Странник зашел в воду, сначала по щиколотки, потом по колено, не обращая никакого внимания на ее пронизывающий холод. Он не хотел опускать свое крошечное суденышко в полосе прибоя, чтобы набежавшая волна случайно не перевернула эту хрупкую лодочку.
  Стиг бережно опустил ладонь с парусником в соленую воду. Морской водоворот подхватил утлое суденышко, закружил, увлекая по все расширяющемуся радиусу на широкий простор гуляющих волн. Кораблик подпрыгивал на них, носимый стихией как пушинка. Потом его поднятый край поймал ветерок, и листик понесся по водам туда, вдаль, быстро удаляясь от берега. Еще миг и парусник Стига скрылся за покровом утреннего тумана, а он все стоял как завороженный этим видением.
  Страннику было жаль, что он так быстро расстался с этой удивительной игрушкой. Но он подумал, что на гребнях волн, в необъятных морских просторах, он будет смотреться гораздо лучше, чем, если бы был запущен в какой-нибудь мелкой луже, хоть и находился бы всегда под рукой.
  А потом Стиг ушел. Лица, автомобили, поезда, самолеты, города замелькали перед ним, как и прежде, в бесконечном суетливом ритме жизни постиндустриального информационного общества. Время шло, менялась пора года, явления природы, дни спешили сменить друг друга на жизненном пути путешественника.
  И вот однажды, Стиг сделал то, чего не совершал уже много лет в своей жизни. Он вернулся на прежнее место, - то самое, на берегу моря, в очередной "мертвый сезон". Он сам не знал, почему сделал так. Ведь ему никогда не хотелось возвращаться. Воспоминания о чем-то прежнем навевали еще больше тоски. Тень, от которой становилась настолько сумрачной, что гладя в зеркало, Стигу казалось, будто все лицо его покрыто темной вуалью, такой плотной, что уже невозможно было различить его черты.
  Однако Стиг все-таки вернулся на этот пляж. Он вновь шел вдоль берега моря по хрустящей темной гальке. Брызги прибоя то и дело долетали до его лица, оставляя соленые капли на щеках.
  Вот одна из набегающих волн ударила с особой силой. Стигу даже пришлось отскочить назад, чтобы не быть охваченным потоком. Он посмотрел себе под ноги и обомлел. Там, внизу, лежал маленький зеленый листочек, с закрученным краешком. Стиг готов был поклясться, что это тот самый парусник, который он запустил в море много лет назад! Во всяком случае, он был очень похож на него. Прямо как две капли воды.
  "Но как же такое возможно?" - подумал странник.
  И тогда он все понял. Печаль, долгие годы стягивавшая его грудь, мгновенно улетучилась. Она спорхнула испуганной птицей с его сердца. Вуаль грусти, заслонявшая лицо, разорвалась на тысячи клочков. Холодный ветер тут же разметал их по всем сторонам света.
  Стигу даже показалось, что мир вокруг него засиял и наполнился дивными красками. Нет, солнце не появилось на небесах, погода оставалась прежней, пасмурной. Этот свет исходил откуда-то изнутри. Он не был внешним, а как бы пронизывал все пространство, излучаясь из какой-то совсем другой реальности, где все было не так, по-другому.
  Странник наклонился и подобрал этот неожиданный дар моря. Он покрутил его в руке, зашел в воду, как тогда, давно, и снова выпустил свой кораблик. И как много лет назад, его парусник весело побежал по волнам, скрываясь в туманной дымке вдали.
  Стигу теперь было совсем не жаль расставаться с ним. Ведь он понял главное. То, что томило его все эти годы непонятной жизни, стало ясным, и потому вся грусть ушла. Ведь он больше не был связан узами.
  Стигу удалось постичь, что сковывало его все время. Он сумел разрушить эти оковы - путы исканий, в которых застрял и не мог никак выбраться. Он осознал, что в них нет никакого смысла. Ведь куда бы ни подался и что бы он ни делал, все будет таким же, как и в том месте, где уже побывал прежде. Может быть не по внешнему виду, но по своей сути. И она заключается в бессмысленности всего, чего бы то ни было, в том числе и бесконечного поиска истины, которым были заняты все его мысли.
  Это откровение, которое ему помог получить маленький зеленый парусник, скрученный из обыкновенного листочка, помогло обрести свободу Стигу.
  Он в последний раз посмотрел вслед несущемуся по волнам крошечному кораблику и подумал: "Кого же он мне напоминает, этот вечный странник?"
  Вдруг лицо Стига просветлело еще больше, и он закричал:
  - Меня, конечно же, - меня! Ведь Вечный Скиталец, - это я!
  
  
  
  
  
  
  
  2. Лагом
  
  
  
  
  
  Жанр:
  
  
  - мистика;
  
  - фантастика;
  
  - философия;
  
  - драма
  
  
  
  
  Описание:
  Миниатюра - своеобразный взгляд под нестандартным углом на концепцию "lagom"
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Примечания:*
  
  
  Лагом (швед. lagom, [lɑːɡɔm]) - один из стереотипов, описывающих шведский национальный характер. Lagom часто рассматривается как непереводимая эмблема "шведскости". Швецию периодически называют в шведских изданиях Lagomlandet - страной-"lagom".
  Шведско-английский словарь определяет lagom как "достаточно, достаточный, адекватный, в самый раз". Lagom также широко переводится как "умеренно", "равновесие", "оптимальный" и "подходящий". В то время как такие слова, как "достаточный" и "средний" предлагают в какой-то степени воздержание, дефицит или недостаточность, lagom несёт оттенок целесообразности. Архетипическая шведская пословица "Lagom är bäst", буквально "нужное количество лучше", переводится как "золотая середина". "Lagom" переводится на русский язык как "в меру"; эквивалентные слова существуют в некоторых соседних языках, таких как норвежский, а также в некоторых южнославянских языках, например, в сербском и хорватском (umereno или umjereno).
  Источник: Wikipedia
  
  Стиг - (др.- сканд.) имя, означает - странник. (Имя взято мною с molomo.ru, раздел: Мужские скандинавские имена).
  
   Эпику́р (др.-греч. Ἐπίκουρος; 342/341 до н. э., Самос - 271/270 до н. э., Афины) - древнегреческий философ, основатель эпикуреизма в Афинах ("Сад Эпикура" - так называлась основанная им философская школа). Над входом туда висело изречение: "Гость, тебе здесь будет хорошо. Здесь удовольствие - высшее благо". Согласно учению Эпикура, высшим благом считается наслаждение жизнью, которое подразумевает отсутствие физической боли и тревог. (Wikipedia)
  
  Вингсью́т (англ. wingsuit "костюм-крыло" от wing "крыло" + suit "костюм") - специальный костюм-крыло, конструкция которого позволяет набегающим потоком воздуха наполнять крылья между ногами, руками и телом пилота, создавая тем самым аэродинамический профиль. Это дает возможность выполнять планирующие полёты. Мировой рекорд дальности полёта в вингсьюте, зафиксированный в книге Гиннесса, составляет 30,4 км. Современные вингсьюты также позволяют набирать высоту в полёте (при условии, что перед этим пилот разовьёт достаточную горизонтальную скорость) При полётах в вингсьюте для приземления используется парашют, поэтому они считаются разновидностью парашютизма. (Wikipedia)
  
  
  
  
  
  
   *****
  
  
  
  
  Стиг с юности выделялся необычным характером. В отличие от своих сверстников, весело резвящихся на игровых площадках, он часто проводил время в размышлениях. Усевшись в сторонке, Стиг мог часами напролет думать о разных вещах.
  У него было чрезвычайно развито воображение. Картины фантастических миров возникали в сознании в своей величественной красоте. Они захватывали, очаровывали и погружали в себя, пленяя парня красочными картинами странных пейзажей и удивительных созданий.
  Эти образы были настолько ясными и четкими, что Стигу иногда казалось, будто он видел все эти миры прежде. Его разум обладал способностью формировать модели различных измерений с такой поразительной детализацией, что юноше порой было трудно определить, какой же из миров является настоящей реальностью - видимый или воображаемый.
  Однако жизненная суета отвлекала его от этих раздумий. И вот настало время "выходить в люди", как гласит народная поговорка. То есть Стигу предстояло начать самостоятельную жизнь. В которой приоритетом считался успех в виде богатства, карьеры и процветания. Поэтому Стиг отправился за границу, где все это было легче обрести.
  Как человек творческий и целеустремленный, он действительно быстро добился поставленных целей. За несколько лет упорного труда в одной солидной компании он совершил головокружительную карьеру, заняв руководящую должность.
  Однако слава и богатство не сделали Стига счастливым. Он понял, что не сможет больше так существовать. И тогда парень стал прожигать свою жизнь. Казино, рестораны, курорты, вино, экстремальные виды спорта... Способам его развлечений мог бы позавидовать сам Эпикур.
  Стиг несколько раз чуть не погиб совершая очередные экстримы. Однажды его спасло только чудо. Вдоволь налетавшись в своем вингсьюте, он попытался приземлиться, дернув за вытяжное кольцо. Но парашют раскрылся лишь частично. Его купол перехлестнулся стропами и Стиг вращаясь, полетел вниз с огромной скоростью. От этого кручения он потерял сознание, не успев раскрыть запасной парашют.
  Очнулся парень уже внизу, от резкого рывка. Купол зацепился за ветви дерева, и Стиг повис на стропилах, раскачиваясь как маятник. И тогда он подумал, что жизнь его может оборваться вот так, неожиданно, в любой момент. И какой же во всем этом смысл?
  Стиг отделался легкими ушибами и несколькими царапинами. Врач, осматривавший его, сказал, что он родился в рубашке. Парень не спал всю ночь, а утром улетел домой, на родину. Дом его находился в небольшом городке. Несмотря на то, что тот был совсем крохотным, даже там его угнетал ритм повседневной жизни, хотя темп ее было не сравнить с его прежним заграничным опытом.
  Стигу хотелось уединиться, забыть обо всем на свете, остановить время... И тогда он подался в загородный особняк, который достался ему по наследству. Что-то вроде дачного домика, - летнего, как называют такие за рубежом.
  Участок находился на берегу холодного моря. Стиг часто выходил к нему, чтобы посидеть на больших валунах и посмотреть на его бескрайние серые воды. Он мог часами задумчиво глядеть на набегающие волны.
  Так прошло несколько лет. Тяжелая тоска все сильнее и сильнее сдавливала его грудь. Внешний мир как будто перестал существовать для Стига. Он полностью погрузился в свое воображение, стараясь забыться там - среди своих любимых фантастических образов. Лишь в этой воображаемой реальности ему становилось немного легче. Время тянулось вязкой тягучей лентой, медленно перетекая из одного дня в другой. А он все так же просиживал часами на берегу холодного моря.
  Однажды Стигу показалось, что он заметил нечто необычное в этих суровых водах. Он подошел поближе к кромке темной воды. Ему почудилось, что набегающие волны на мгновение рассеялись и линия прибоя, в том месте, где он стоял, стала совершенно ровной. Наступил полный штиль, исчезли привычные звуки. Неслышно было ни крика чаек, ни биения волн, ни даже шороха песка за спиной. Абсолютная тишина.
  Стиг посмотрел вниз, на зеркало воды и увидел в нем свое отражение. Он не узнал его, как будто оттуда на него смотрел совсем другой человек.
  - Кто ты? - тихо спросил он зеркальный образ.
  - Я - это ты, - ответило изображение.
  Стиг готов был поклясться, что услышал этот ответ собственными ушами. Но в нем не было страха или недоумения. То, что его интересовало, вытеснило все прочие эмоции. И он решился.
  - А кто - я?
  Двойник указал на него пальцем и промолвил:
  - Лагом.
  Через мгновение волны вновь побежали по поверхности воды, и отражение рассеялось в их брызгах и пене.
  Лагом развернулся и зашагал прочь. Он больше никогда не возвращался к холодному морю.
  Лагом не стал счастливым, но и несчастным тоже не был. Он редко грустил, но и веселым его видели не часто. Он переходил из жизни в жизнь, пересекая те миры, что когда-то возникали в его воображении. Они не вызывали у него ни восторга, ни разочарования.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  III. ПЕРЕКРЕСТКИ МИРОВ
  
  
  
  
  
  
  1. Остров
  
  
  
  
  
  Жанр:
  
  - мистика;
  
  - фантастика;
  
  - драма
  
  
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  Примечания:*
  
  
  Аза́т - мужское личное имя. Происходит от индоевропейского "азат", что означает "свободный". В персидской фонетике звучит как Yazata. Первоначально так обозначались все личносвободные жители Иранского государства Сасанидов, мелкие феодалы. Позднее термин закрепился также за слоем мелких землевладельцев в Иране, Курдистане и Армении. Из индоевропейских языков (прежде всего армянского и персидского), слово "азат" было заимствовано семитоязычными (в первую очередь арабами) и тюркоязычными (азербайджанцами и туркменами). Имя встречается в России преимущественно у татар, башкир и других мусульманских народов. (Wikipedia)
  
  Стиг - (др.- сканд.) имя, означает - странник. (Имя взято мною с molomo.ru, раздел: Мужские скандинавские имена)
  
  
  
  
  
  *****
  
  
  
  
  
  
  Азат всегда отличался от других. Прежде он пробовал быть похожим, но из этого ничего хорошего не выходило. Ему было скучно и не интересно идти в ногу, в одном ритме, в том же направлении с этой бесконечной массой биороботов. Ведь, по сути, в них превратились люди, когда исчезла личная индивидуальность каждого. Трудно сказать - когда это произошло? Да и нужно ли? Что случилось - то случилось. Зачем уж теперь об этом думать и переживать? Поздно.
  Вначале Азат еще пробовал грести, направляя свою лодку в общем потоке судов, стремительно несущихся по Реке Жизни. В этом странном мире ему досталась легкая, изящная, очень скоростная и верткая посудина. С нашей точки зрения, наверное, она чем-то напоминает каяк, байдарку или каноэ. А может быть нечто среднее, какой-нибудь гибрид между ними.
  Однако это монотонное и скучное занятие довольно быстро надоело юноше. Он бросил весло и уже не обращал никакого внимания на проносящиеся мимо него суда. Ему вдруг захотелось вырваться из этого безудержного потока одинаковых лиц. И тогда он твердо решил, а потом, даже произнес это вслух. Быть может для того, чтобы еще крепче убедить самого себя.
  Но легче сказать, чем сделать. Ведь Река Жизни - это не какой-то там ручеек или протока. Она - самая настоящая стремнина, все увлекающая своим руслом. В ней столько вод, что ни дна, ни берегов не разглядеть.
  Азат стал искать хоть какой-нибудь причал, но его утомленному взору, ничего не удавалось заприметить в этих бушующих бескрайних водах. Юноша обхватил голову руками и зажмурил глаза, чтобы не видеть всего того, что окружало его. Так ему удалось отрешиться от внешнего. Азат погрузился в собственные мысли. И ему впервые стало спокойно. Он размышлял о том, что все это значит, почему он очутился в таком печальном месте, где все куда-то движется, все стремятся непонятно к чему, но никак не могут достичь? И так продолжается изо дня в день. Какая бессмысленность...
  Но почему же нет никакого просвета во всем этом массовом сумасшествии? Ведь должен же быть какой-то выход... Только вот какой? Азат ничего не мог придумать, ибо все, что он знал - были сведения о том однообразном мире, в котором он находился изначально. Человеку всегда мучительно трудно постигать то, что для него является неведомым. Потому что каждый из нас привык мыслить стандартно и схематично. По неким общим лекалам, моделям и конструкциям, изобретенным в незапамятные времена. Большинство же и вовсе не хотят выходить за пределы этих форм. Но Азату было тесно в этом смирительном костюме обыденности.
  Он думал дни напролет, до боли в висках, до умопомрачения. Его разум находился как бы в тисках, сдавленный, словно ореховая скорлупа под прессом. Он никак не мог освободиться от пут окружающего его бытия. Наконец, не выдержав такого ужасного напряжения, Азат потерял сознание.
  Наверное, его беспамятство продолжалось очень долго. Потому что когда парень очнулся, то с трудом стал узнавать свое собственное тело. Руки похудели, а сам он истощился до неузнаваемости. Азат посмотрел в воду и отшатнулся с непривычки. Ведь с зеркальной поверхности на него смотрело совершенно чужое лицо. Он глянул туда вновь, но никак не смог признать в отражении свое обличие. Этот чужак никоим образом не напоминал ему себя прежнего.
  Азат провел руками по лицу. Но и на ощупь, они не узнавали своего хозяина. Юноша был так поражен, что некоторое время даже не обращал внимания на то, что происходило вокруг. Потом он понял, что куда-то исчез привычный повседневный шум. На горизонте не было видно ни одной лодки. Он не слышал ни людских голосов, ни хлюпанья весел о воду, ни плескания волн - ничего. Вдобавок ко всему, над поверхностью реки висел густой туман.
  И было еще кое-что странное, что заметил Азат. Не было течения. Его лодка будто бы прилипла к одному месту. Ни ветра, ни разводов на совершенно ровной глади. Абсолютный штиль. И тишина.
  От этой звенящей тишины, Азату показалось, словно он оглох. Но парень прекрасно слышал те звуки, которые издавал сам. В такой обстановке, биение его собственного сердца раздавалось как набат и волнами проходило по всему телу.
  Юноша опустил руку за борт и поболтал ей немного. Вода была непривычно густой, плотной, можно даже сказать - вязкой. Его ладонь ощутила непривычное тепло. Азат поднял с днища весло, которым уже давно не пользовался. Оно даже немного приклеилось к нему проступившей солью. Сам не зная почему, парень опустил его на глубину. Это было невероятно - весло уперлось в дно! Незнакомое ощущение охватило Азата, ведь впервые в своей жизни он почувствовал твердь под водой.
  Словно боясь потерять это сокровище, юноша выпрыгнул за борт и погрузился в речную гальку обеими ногами. Мелкие камушки приятно покалывали его пятки. Лицо Азата невольно расплылось в довольной улыбке. Он ухватил свой каяк за борт и сделал несколько осторожных шагов.
  Глубина в этом месте была в половину роста юноши. Вода доходила ему до пояса. Азат быстро сообразил, что если брести в ту сторону, где становится мельче, то можно будет выйти куда-то. Так он и сделал.
  Идти пришлось довольно долго. Но с каждым шагом река становилась все мельче и мельче. И вот, в клубах молочного тумана, он уже смог различить линию берега. Это было необычайное зрелище, ведь Азат никогда не видел суши. Его всегда окружали бушующие воды. Они несли его лодку рядом с другими судами. Некоторые из них были большими, даже огромными. Там находилось множество людей. Пассажиры таких громадин имели возможность расхаживать по множеству палуб и отдыхать в своих просторных каютах. Азат же мог только делать по нескольку шагов в своей маленькой посудине.
  И вот, сейчас, он вышел на берег, который казался ему бесконечным. Привычное к качке тело, неуклюже пошатывалось над землей. Она была непривычно сухой, немного влажной возле самой кромки воды, и все суше, - чем дальше юноша отходил от нее.
  Азат оттащил свою байдарку подальше, на самую середину широкого пляжа. Там далее, за ним, начиналась стена высокого леса. Деревья были громадными, с пышными и раскидистыми кронами. От них веяло странными, но очень приятными запахами и такой особенной свежестью, что даже трудно описать. А еще в чаще было шумно. Там звучал настоящий хор. Это пели птицы.
  Азат редко видел птиц. В основном это были чайки, которые гнездились на мачтах больших кораблей. Но они не умели петь так, как эти - лесные пернатые. Кроме того из густых ветвей раздавались крики других животных. Юноше не удавалось их рассмотреть за покрывалом из зеленых листьев.
  Он немного постоял возле своей лодки, продолжая держаться за ее край. Ведь она была единственным хрупким мостиком, который связывал его с тем водным миром, что остался там, - позади. Однако незнакомое чувство, желание непременно войти в этот неведомый зеленый лабиринт, - дышащий жизнью таинственный лес, оказалось больше всего прочего. Азат оторвал, наконец, свою руку от борта каноэ и решительно направился к зеленой стене, видневшейся, впереди.
  Он быстро пересек серый пляж. Юноша сам удивился, как научился так резво ходить по суше. Его уже почти не качало. Ноги все крепче упирались в неведомую землю. Он не обращал внимания на колючие камни под ними. А когда дошел до травянистой подушки, покрывавшей лесистую местность, и вовсе перестал ощущать, какой бы то ни было дискомфорт. Напротив, мягкая травка была очень приятной для его ступней. Он никогда не чувствовал под ними ничего подобного.
  Внутри леса ароматы оказались еще сильнее. От них так закружилось в голове, что Азату пришлось остановиться, ухватившись за ствол исполинского дерева. Кора была шершавой и вся поросла зеленовато-голубоватым мхом. По ней бегали муравьи, жучки, паучки и множество других насекомых. Один любопытный мотылек даже присел к нему на руку, и принялся с удивлением ощупывать ее своим тоненьким хоботком.
  Лес казался гораздо гуще с пляжа, а на самом деле внизу, под деревьями было довольно просторно. Это потому что они достигали невероятных размеров. Некоторые стволы не смогли бы обхватить даже несколько человек. Азату нравилось стоять у их подножия. Ему казалось, что сверху над ним простирается настоящая крыша. Ведь за сплетениями веток и множеством листьев, небо еле проглядывалось. Лишь некоторые лучики света ухитрялись пробиваться сквозь такие множества препятствий.
  Азат осматривался по сторонам, понемногу приходя в себя от избытка чувств, и привыкая к этой удивительной реальности. Ему вдруг показалось, что где-то там впереди его ожидает самое настоящее чудо. У него возникла внутренняя уверенность в том, что сможет, наконец, найти то самое, о чем тайно мечтал все прошедшие годы. Он не знал, что это было конкретно, и даже не мог предположить. Но внутреннее свидетельство настойчиво нашептывало ему о том, что цель его исканий находится очень близко. Поэтому парень собрался с силами и с большим воодушевлением зашагал в глубину сказочного леса.
  Плотность деревьев и кустарников становилась все больше. Но идти между ними было по-прежнему комфортно. Азату вполне хватало места, и он редко задевал пышные ветви руками и головой. Вскоре он заметил и первые следы присутствия человека в этой местности. Некоторые ветки деревьев были обрублены, на земле валялись мелкие прутья и листья, очевидно оборвавшиеся при их перемещении. Затем стали попадаться и пеньки, от полностью срубленных деревьев. Сначала это были совсем небольшие деревца. Но чем дальше продвигался Азат, тем большими становились окружности этих пней.
  Парень сообразил, почему так происходило. Очевидно человек или люди, занимавшиеся заготовкой леса, старались вырубать мелкие деревья подальше, а те, что больше - поближе от своей стоянки, чтобы было легче передвигать их тяжелые стволы.
  "Интересно", - подумал Азат: "Кому же это понадобилось проделывать эдакую грандиозную работу в такой глуши?"
  Пройдя еще немного, он услышал далекие звуки, растворяющиеся в лесной чаще. Сначала он не понял, что это такое, но потом сообразил, что звонкие удары очень напоминают звучание топора. Невидимый дровосек обладал невероятной энергией, потому что лишь изредка останавливался, чтобы передохнуть.
  Азат прибавил шагу, минуя многочисленные пни и целые горы срубленных веток. Теперь расколотые сучья, щепки, прутья и прочие следы обработки деревьев виднелись почти повсеместно. Еще через несколько минут парень, наконец, вышел на довольно широкую поляну. На ней было немало ям, оставленных, по-видимому, после выкорчевывания больших пней. Судя по результатам такой титанической работы, можно было предположить, что лесозаготовками занималась, по меньшей мере, бригада профессиональных дровосеков. Однако к своему глубокому удивлению, взору юноши предстал один единственный работник.
  Это был заросший человек средних лет. Худощавый, сухой, подтянутый, довольно высокого роста. Одежда незнакомца совсем обветшала и прорвалась во многих местах, что и не удивительно, глядя на ту фантастическую работу, которую проделал этот мастер, в окружающем его лесу.
  Мужчина мельком оглянулся на Азата, не отрываясь от своего занятия. Он бросил несколько фраз ему через свое плечо:
  - Проходи и присаживайся вон там, видишь, - большой пень и возле него маленькие. Это я такой стол смастерил на скорую руку. Хорошо, что ты прибыл так вовремя. Мне не помешают еще одни рабочие руки, ведь дел невпроворот. А я успел всего лишь соорудить одну-единственную избу, небольшой сарай и склад для материалов. Нужно построить еще хотя бы несколько коттеджей и проложить дорогу в лесу к пристани, которую тоже еще предстоит смастерить. Для этого я уже заготовил большие валуны и бревна, недалеко от пляжа. Недавно я придумал очень хороший состав для скрепления камней. С такой замазкой они будут надежно подогнаны друг к другу и простоят много лет.
  - А к чему мы должны успеть? - недоуменно спросил Азат.
  - Как к чему? К прибытию других людей. Ах да, я же тебе забыл сообщить самое главное. Скоро мы с тобой достроим маяк. Силы его излучения как раз хватит для того, чтобы пробиться сквозь стену этого тумана, через который тебе довелось пробираться к берегу. Я уже все рассчитал. Так что работы не початый край. Передохни с дороги малость, а потом присоединяйся. Сначала закончим всю работу здесь и на пристани, а потом я покажу тебе сам маяк. Думаю, тебе понравится то, что увидишь.
  Азат послушно присел на указанный лесорубом импровизированный стул в виде обрубка бревна. Он с нескрываемым восторгом осматривал высокую длинную избу, так изящно сбитую незнакомцем. От всех этих построек пахло свежесрубленным деревом. Стоял такой удивительный аромат, что у парня даже приятно защекотало в носу.
  - Кстати, меня зовут Стиг, - представился незнакомец, продолжая отстукивать своим топором.
  - Азат, - отрекомендовался гость.
  Юноша еще немного посидел, переводя дух, а затем присоединился к своему новому товарищу. Вместе у них дела пошли куда лучше. Азат быстро учился у своего опытного наставника. Где-то за неделю они управились со всеми делами на поляне. Кроме трех новеньких коттеджей, там появилось несколько резных беседок, летняя кухня, скамейки по всему периметру, небольшая сцена из плотно подогнанных досок, песочница для детей, качели и еще какие-то сооружения, предназначения которых были Азату неизвестны. Но он постеснялся спросить об этом у вечно занятого Стига.
  Еще двое суток они провели за сооружением пристани. А следующий за этим день - потратили на прокладывание дороги к поляне. Вначале они отметили ее, посыпав опилками, попутно расчищая от мешающих деревьев, пней и кустарника. Затем засыпали щебнем и галькой, а сверху уложили речным камнем, скрепив его фирменным раствором Стига. Получилась добротная мостовая, по которой можно было без опаски толкать даже груженые телеги.
  - Ну что же, сегодняшний вечер отдохнем, а завтра - я покажу тебе настоящее чудо, - воодушевленно сказал Стиг, с удовлетворением осматривая результаты их трудов.
  Спозаранку Стиг отвел Азата к прибрежным скалам. Эти гладкие угрюмые громадины возвышались в северной оконечности острова, глубоко вдаваясь в серые воды. Создавалось такое впечатление, что массив скал образует своеобразный пирс, прорезающий водную гладь на сотни метров. Таким образом, вершины скал обеспечивали бы прекрасную видимость, если бы не вечный густой туман, который делал непроглядной всю перспективу.
  - Ничего, - ответил товарищ по этому поводу Азату:
  - По моим расчетам, когда мы запустим маяк, источника его энергии хватит на то, чтобы поднять окружающую температуру на несколько градусов и подсушить атмосферу. Поэтому туман будет быстро рассеиваться, а может быть, со временем и исчезнет полностью.
  - Но где же мы возьмем столь мощный источник излучения?
  - Об этом не беспокойся. Я нашел любопытный кристалл в расщелине одной из скал. Пришлось изрядно повозиться, пока выдолбил его из каменных объятий. Но, в конце концов, мне удалось это предприятие. Когда же сфокусировал зеркальцем свет на его поверхности, то он стал быстро нагреваться. Если мы вмонтируем его на вершину нашего маяка, тогда он нагреется так, что будет излучать очень яркий свет. Надеюсь, что этого жара будет хватать на все темное время суток. Как только завеса тумана совершенно рассеется, то эффективность нашего прожектора возрастет в разы, ведь он будет получать намного больше солнечной энергии. На первое же время мы приспособим над ним линзу и зеркальные отражатели. Это увеличительное стекло мне удалось получить из горного хрусталя, залежи которого я обнаружил в скалах. А зеркала я сделал, покрыв плоские куски стекла серебряной краской с одной стороны.
  - Из чего же мы смастерим маяк? Для него наверняка нам понадобится какой-то жароустойчивый материал...
  - Есть такой. Я обнаружил огнеупорные валуны, очевидно выход базальтовых или еще каких-то пород. Только их придется поднимать со дна и затягивать на скалы, благо глубина небольшая. А на скале мы приладим лебедку. Извини, я не слишком силен в геологии. Но образцы этих камней прекрасно выдерживают высокие температуры. Я откалывал кусочки и специально тестировал, разогревая лучами своего увеличителя в солнечные дни.
  Стиг с Азатом расположились на плоской вершине одной из скал, которая идеально подходила для сооружения маяка. Прямо на ее поверхности белым мелом он начал вычерчивать контуры будущего строения.
  Работа была тяжелой и изнурительной, но продвигалась, все же, довольно быстро, благодаря энтузиазму работников и невероятному запалу, с которым Стиг осуществлял свой проект. Азат смотрел на него с восхищением. Он удивлялся тому, как же этому худощавому мужчине удается так просто осуществлять столь грандиозные замыслы.
  Наконец, наступил долгожданный день запуска маяка. Стиг сорвал с линзы предохранительную обмотку из листьев и веток. Усиленный луч света сразу же стал разогревать тело кристалла. Затем он поймал зеркалами солнечные лучи и сфокусировал их в точке разогрева. Процесс пошел еще быстрее и уже через несколько минут весь кристалл засиял удивительно ярким излучением. Товарищам пришлось зажмуриться от этой ослепительной красоты, и побыстрее убираться прочь с вершины скалы. Потому что кроме свечения, этот источник энергии отдавал жар в окружающую среду.
  Стиг оказался прав. Стена вечного тумана, стала постепенно отступать, а затем и вовсе рассеялась. Остались лишь небольшие сгустки в некоторых районах. Но они не мешали общей видимости. И тогда с острова открылся вид на все русло Реки Жизни, вплоть до видимого горизонта. Это было поистине потрясающее зрелище. Бесчисленные множества судов различной грузоподъемности сновали туда-сюда. Этот громадный муравейник был насыщен энергетикой движение. Занятые своей повседневной суетой, участники безумного судоходства поначалу не обращали никакого внимания, на открывшийся из тумана остров, который вдобавок ко всему, располагался в удалении от основного потока.
  - Ничего, - сказал Стиг, глядя в растерянные глаза Азата, в которых можно было прочесть естественное разочарование.
  - Не переживай по поводу нашего труда, он был не напрасным. Настанет ночь и маяк будет видно намного лучше. Скоро прибудут первые посетители, вот увидишь.
  Так и произошло. Через несколько дней, под самое утро, Азат, дежуривший в это время у пристани, заметил утлое суденышко, направлявшееся в сторону пирса. Лодка была в ужасном состоянии. Ее хозяину приходилось все время вычерпывать воду, чтобы она не утонула. Затем он вновь принимался грести. Этот сизифов труд окончательно вымотал его.
  Азату пришлось буквально вытаскивать обессилившего гостя из лодки. Он помог пришельцу доковылять до берега, а потом вернулся и вытащил из воды его полузатопленную лодку. Она едва держалась. Трухлявая древесина буквально рассыпалась в руках. Лишь каркас суденышка еще более-менее держался. Большая часть обшивки же пришла в полную негодность. Доски прогнили, прохудились и рассохлись во многих местах. Потому лодка так и хлебала воду своим дырявым корпусом.
  Распластавшись на земле, мужчина блаженно раскинул руки, с наслаждением ощущая теплый песок под собой. Он сразу же погрузился в глубокий сон, утомленный своим долгим мучительным путешествием. Азат сбегал в лагерь, разбудил Стига, и они вдвоем погрузили гостя на тележку, чтобы доставить к месту стоянки. Там они положили его в одном из домиков на постель, которую смастерили прежде из ивовых прутьев. Это было очень удобное плетеное ложе, покрытое спрессованным сеном. И укрыли своего нового знакомого одеялом из сплетенных листьев.
  Пришелец отсыпался несколько дней. За ним приходилось постоянно ухаживать, поить родниковой водой и следить, чтобы не образовались пролежни. Поэтому Стиг с Азатом дежурили возле незнакомца по очереди. А когда он немного отошел, то починили его лодку, пополнили ее различными припасами и поставили на воду у пристани.
  Как только чужеземец смог встать на ноги и достаточно окреп, он сразу же засобирался к своей лодке. За все это время странник не проронил ни слова. Он даже забыл поблагодарить своих спасителей за ту помощь, которую они оказали ему в безвыходной ситуации.
  Гость бросился к своей лодке, ощупывая ее, как драгоценность. Он плакал от счастья, что смог, наконец, снова вернуться в нее. Затем путник погрузил в посудину свое еще слабое тело и отчалил от пристани, ни разу не оглянувшись назад. Но Азат со Стигом все равно были безмерно рады, что им удалось помочь этому человеку. Ведь он был первым, кто посетил их остров. Значит и труд их был не напрасным, как верно угадал Стиг.
  Азату было очень тепло на душе. Он впервые сделал в своей жизни что-то такое для другого человека, которого совершенно не знал. Ведь незнакомец даже не сообщил им своего имени. Но теперь, все это было не так уж важно. Парень стоял на берегу и улыбался во все лицо.
  Стиг подошел к приятелю и поставил ему руку на плечо.
  - Мы сделали с тобой, братец, одно очень важное дело. Но впереди - их еще бесчисленное множество. Послушай, Азат, мы очень сдружились с тобой за последнее время и стали как братья, можно сказать как одна семья. Я знаю, что то, что скажу тебе теперь, может тебя расстроить, но не приходи в уныние и поверь, что так надо. На рассвете я отправляюсь в путь. Хочу найти еще один остров. Ведь если существует наш, то наверняка на такой громадной Реке Жизни найдется и другой подобный. Согласись, что одного острова слишком мало, чтобы помочь тем путникам, которым нужны тихая гавань и приют. Ведь они, так, как и мы, прежде, даже не догадываются о том, что где-то их могут ждать и подставить плечо в трудную минуту. Позволь мне воспользоваться твоей лодкой, - нет времени, чтобы мастерить другую. Свою же я потерял, когда добирался сюда. А твою - уже отремонтировал и наполнил припасами, пока ты дежурил возле путешественника.
  - Конечно, о чем разговор. Если будет нужно, сделаю себе другую, лучше прежней, ведь ты научил меня работать с деревом, - с грустью ответил Азат.
  - Не печалься Азат, возможно в будущем тебе и пригодится новая лодка, если захочешь отправиться на поиски новых островов, подобно мне. Только пообещай, что не оставишь этот, до тех пор, пока не найдешь себе преемника. Ведь за нашим хозяйством нужен присмотр, маяку - смотритель, а гостям тот, кто их примет и разместит в нашем лагере.
  - Обещаю, - ответил Азат.
  Он помог Стигу сесть в свою лодку и долго махал вслед этому странному человеку, пока далекий силуэт судна не растворился за линией горизонта.
  
  
  
  
  
  
  2. Печать всеведения
  
  
  
  Жанр:
  
  
  - мистика;
  
  - философия
  
  
  
  
  
  *****
  
  
  
  Странник шел по каменистой пустыне. Он был изможден и утомлен постоянными скитаниями по земле. Глаза путника отражали безграничную мудрость вселенной, и все же они были так же бесконечно печальны. Откуда взялась эта грусть? Ведь ему удалось осуществить мечту всей своей жизни и обрести печать всеведения. С тех пор он знал обо всем, что было есть и будет. Это было совершенное знание, сокровище абсолютного ведения. Редкостный дар, который невозможно получить ни за какие богатства. Он может быть добыт только, как откровение. Такое постижение истины дается лишь в муках познания сущности бытия, погружения в состояния крайнего абстрагирования, когда дух ищущего бродит за границами таинственных миров.
  Это необычайно тяжкий труд - постижение внешнего и внутреннего. Ведь для того, чтобы спуститься в глубины своего собственного подсознания, человек должен отречься от всех условностей, отказаться от привычных и чтимых всеми ценностей, чтобы они не стали якорем, удерживающим искателя во внешних пределах. Все это нужно возложить как жертву, на алтарь познания. И тогда дух сможет стать свободным, беспрепятственно блуждая по всем уголкам великой вселенной, не оглядываясь назад.
  И еще, человек должен стать предельно откровенным с самим собой. Перестать обманывать свой разум. Ведь жизнь каждого из нас и есть этот самообман. Который не позволяет увидеть вещи такими, какими они есть на самом деле - постичь их суть. А это познание начинается с себя. Очень трудно перестать обманываться. Но искатель смог переступить через порог собственного эгоцентризма. И тогда он стал всеведающим. Он обрел дар абсолютного знания, стал безгранично свободным и был отмечен печатью всеобъемлющей мудрости.
  Темница заблуждений рухнула, и он узрел свет истины, пронизывающий все пространство бесчисленных миров. Это сияние совершенства наполнило его естество бесконечным сверкающим потоком чистого сознания. Он захватил и понес его разум в свои глубины.
  Невозможно передать те ощущения, которые обрел просветленный, когда обогатился абсолютными знаниями. Ведь он узнал ответы на все вопросы, которые мучили и терзали его разум: зачем он живет, почему все так устроено, в чем смысл бытия, каковы причины страданий и многое-многое другое ... Неописуемая радость переполнила его, - как будто бы он стал птицей, долгие годы заточенной в клетке и вдруг вырвавшейся на волю. Теперь весь этот мир принадлежал ему. И не только окружающее, но и все безграничное пространство, уходящее за пределы видимого, слышимого и осязаемого. Он смог переноситься в мгновение ока в любой уголок вселенной, куда только душа пожелает. Странник стал видеть такие миры в их непередаваемых буйствах красок, которые даже не может себе представить обычный человек.
  Все это захватило его мысли на долгое время. Он забыл обо всех насущных делах, заботах и проблемах и созерцал необычайные видения в своем сознании. Его тело исхудало и истощилось, но он не чувствовал ни голода, ни жажды. Ведь те удивительные картины, что проплывали в его воображении, были настолько завораживающими, что заполняли все сознание наблюдателя, вытесняя второстепенное из разума.
  Так продолжалось дни напролет. Много, очень много времени. А потом странник привык ко всему этому. Бесконечный поток сознания больше не поглощал все его мысли. Даже ласковый свет вселенной, укрывавший его мягкой, лучистой, серебряной пеленой, залечивающей любые душевные раны, уже не помогал избавиться от ощущения странного чувства.
  Вначале искатель не понял, что это такое. Нежданная гостья появилась робко, у порога, постучавшись в окошко его подсознания. Какое-то время он не обращал на нее внимания, продолжая созерцать. Но та не угомонилась и стучала снова и снова, проявляя необычайную настойчивость. И тогда он догадался, кто пришел к нему, чтобы навсегда поселиться в его разуме. Это была - печаль.
  Она оказалась такой же бесконечной, как и его знания и совершенно непреодолимой. С каждым днем грусть угнетала все больше и больше. Теперь он уже не смог постоянно пребывать в своем воображении. Странник стал путешествовать по миру, ища безлюдные места. Такая смена мест хоть немного отвлекала его от скорбных мыслей. Ведь когда он познал все на свете, то понял, что все вещи похожи друг на друга. Одно отличается от другого лишь в сравнении, суть же у всего одна. Это внутренняя пустота. И только воображение человека раскрашивает ее какими-либо особенными красками.
  От этого понимания и пришла безбрежная печаль, которая стала его вечной спутницей. Странник шел из одной земли в другую, стараясь не задерживаться нигде подолгу, а неуемная тоска преследовала его по пятам.
  Так он скитался долгие годы. Одежда износилась, кожа потемнела от солнца и пыли. Но он продолжал упорно идти, забредая во все более отдаленные и безлюдные места. Степи сменялись полупустынями. Трава стала попадаться все реже. Наконец он достиг пустоши, которая в народе именовалась мертвой. Люди говорили, что там ничего не растет, и нет ни капли воды. Они были уверены, что место проклято, потому ни у кого и в мыслях не было, чтобы заходить в такую негостеприимную даль.
  Скиталец как раз искал нечто подобное. Где не было никого, и он смог бы в абсолютном одиночестве отправиться в свой последний путь. Он чувствовал, что его изможденное тело постепенно умирает и направлялся в такое безлюдное место, где смог бы переосмыслить всю свою жизнь в тишине и покое.
  У самого края Мертвой пустыни, странник набрел на последний оазис. Это было чудесное место среди бескрайних каменистых пейзажей. Маленький родничок, вытекавший из недр земли, давал растениям драгоценную влагу, а высокие скалы вокруг, укрывали этот крошечный островок жизни от убийственного солнца, весь день палившего своими немилосердными лучами. В небе не было ни единого облачка, дожди здесь не шли никогда. Поистине - сущий ад на земле вокруг райского уголка.
  Путник зашел в оазис жизни, чтобы передохнуть перед своей последней дорогой. Вокруг пели птицы, жужжали насекомые, журчала вода в ручейке, овевая утомленного путешественника приятной прохладой. Раздвинув густой кустарник, скиталец вышел на поляну и увидел юношу. Рядом с ним паслось небольшое стадо коз и овец. Очевидно, это был пастух. Странно было видеть молодого человека в такой дали. Ведь ближайшее поселение находилось совсем не близко.
  Парень поприветствовал странника и очень обрадовался его визиту. Он сразу же разложил свой плащ на траве, предложив гостю отдохнуть с дороги. Соорудив стол из широких листьев пальмового дерева, юноша разложил на нем нехитрые яства, все, что у него было в заплечном мешке.
  Скиталец поблагодарил гостеприимного хозяина и стал безучастно жевать предложенную ему пищу. Его взгляд был отстранен и печален, как и всегда. Пастух внимательно смотрел в лицо странника, а потом сказал:
  - Я вижу в твоих глазах великую мудрость. Мне кажется, что ты - постигший истину. Всю свою жизнь я мечтаю об этом - обрести совершенные знания. Мудрецы говорят, что именно они развеивают тьму неведения, избавляя человека от страдания. Может быть ты, мудрый человек, смилостивишься и откроешь мне эту тайну? Знаю, что я ничем не заслужил такого дара. Вся моя жизнь проходит в размышлениях над сущностью бытия. Я задаю себе вопросы: почему все так и как выйти из этого замкнутого круга? Я бы отдал за это драгоценное знание все, что только есть у меня. Но, к сожалению, не нажил земных богатств. И у меня нет ничего такого, чем дорожат люди этого мира. Даже это небольшое стадо, что пасу, - не мое. Просто нанялся, чтобы его охранять и иметь возможность уходить подальше от людских глаз. Так я нашел этот оазис, о котором никто не знает, и много времени провожу здесь, в одиночестве. Размышляю о том, как обрести свободу разума, чтобы страдания больше не источали мое нутро. Я бы хотел увидеть иные миры, где нет угнетения, боли и лишений. Знаю, что они существуют, но моего воображения не хватает, чтобы суметь представить себе такое чудо... Я вижу на тебе печать всеведения, открой же мне истину, великий мудрец!
  Странник долго смотрел юноше прямо в глаза. Тому было не по себе от этого пустого пронизывающего взора, но он выдержал взгляд пришельца. Наконец он ответил:
  - Знаешь ли ты, чего просишь? Да, мудрецы были правы, когда поняли, что знания устраняют страдания. Потому что становится известна их причина. Сами по себе они остаются. Просто человек, который понял суть чего-то, перестает обращать на это внимание. Страдания бессмысленны, как и все вокруг. Твое тело будет продолжать испытывать голод, холод, жару, нужду, жажду, но когда ты поймешь причину, твое внимание больше не будет связано с ним. Поэтому страдания тела уйдут на второй план. Ты просто забудешь о них, ведь разум будет поглощен грандиозными вещами, по сравнению с которыми такие неудобства будут казаться тебе сущими мелочами. Однако тебе не известно о том, что придет вслед за тем, как ты обретешь совершенное знание. Поначалу, конечно, тебя охватит эйфория от того, что постигнет твой разум. Ты будешь безумно счастлив, увидев множество измерений, равных которым нет среди земной обыденности. Ты возрадуешься, как маленький ребенок, впервые увидевший внешний мир. Но так продолжается недолго. Однажды ты поймешь, что все буйство красок бесконечной вселенной не что иное, как игра твоего же воображения. Вдоволь налюбовавшись этими пейзажами вечности, ты осознаешь, наконец, что нет никакой разницы между ними и всем тем, что видишь вокруг себя, в этом мире. Ведь земные вещи кажутся тебе обыденными лишь по той простой причине, что ты видишь их каждый день перед собой. Когда же обычными станут явления, которые откроются тебе печатью всеведения, то и они, рано или поздно, станут восприниматься тобою так же. И тогда тебя посетит великая тоска. Так случилось со мной. Ты не будешь больше знать покоя ни на земле, ни где-либо еще. В любом пространстве миров станет тесно твоему разуму. Потому что великая мудрость порождает вселенскую печаль...
  Юноша задумался, а потом ответил мудрецу:
  - Мне очень жаль, что так получилось с тобой. Я думал, что страдания заканчиваются обретением абсолютного знания. Оказывается, устраняются только ощущения этих страданий, но не их суть. Ведь разум продолжает жить в своих иллюзиях, даже когда понимает их причину. Потому что ему попросту нечем их заменить. Пусть так, но я все равно хочу обрести печать вселенской мудрости. Ведь я уже встал на путь познания и не успокоюсь до тех пор, пока не получу этот дар. Ты говоришь о великой печали, которая наступит после... Ну что же, я готов испить и эту чашу до дна. Мне кажется, что в моем случае, как и в твоем прежнем состоянии, уже невозможно свернуть с выбранного пути. Когда-то мы прошли свою точку невозврата. Я готов ко всему. И прошу у тебя дар абсолютного знания осознанно.
  - Раз ты так тверд в своих убеждениях, несмотря на мои предостережения, я помогу тебе обрести печать всеведения. Принимающий пророка во имя его, будет вознагражден его даром. Мы отправимся в самое сердце Мертвой пустыни. Там, на краю земли, где нет ни одной живой души, я научу тебя созерцать. Твое сознание перестанет отвлекаться на внешние факторы, ты сможешь остановить потоки своих мыслей, полностью сосредоточившись на единственно важном объекте своего постижения. Больше ничего не будет тебе мешать и тогда у тебя появится способность видеть суть вещей. Ты сможешь узреть, как жизнь покидает мое бренное тело, уставшее от земной суеты. Мой разум отправится в вечное путешествие по калейдоскопу бесчисленных миров. Ему больше не нужна телесная оболочка или какая-либо другая для вместилища сознания, ведь постигшие истину способны существовать в мирах без форм. А свой мятежный дух, жаждущий знаний, я оставляю тебе. Он почиет на тебе, как печать всеведения. Помни о том, о чем я тебя предупредил. Ты не будешь знать покоя, когда знания о природе вещей станут обычными для тебя...
  - Я услышал тебя, мастер. И готов ко всему.
  - А сейчас ты должен покинуть со мной это место. Не бери с собой ничего, что принадлежит этому миру, и не оборачивайся назад.
  - Хорошо учитель. Как я рад, что здесь у меня так мало вещей, что я не обретал земных благ, которые бы тяготили меня своей привязанностью. Отара сама найдет дорогу домой. Ведь я часто бывал с животными здесь и стадо без труда отыщет путь назад.
  Парень бросил свой вещмешок на землю, и, не оборачиваясь, направился вслед за странником. Вскоре они добрались до сердца Мертвой пустыни. Погрузившись в глубокое созерцание, двое застыли друг напротив друга. Тело странника утратило последние искры жизни, когда серебряные нити, связывающие его с энергетической основой вселенной, разорвались. Его разум отправился в вечное путешествие по лабиринтам неисчислимых миров, а дух исканий почил на юноше. Он стал новым странником, отмеченным печатью всеведения. А великая печаль неотступно следовала за ним.
  
  
  
  
  
  3. Мечта странника
  
  
  
  У Странника была мечта, которой он посвятил всю свою жизнь. Он точно не знал, что она представляет собой, но свято верил в то, что непременно сможет ее достичь.
  Юноша понимал, что найти ее в тех местах, где он жил не представляется никакой возможности. Поэтому он соорудил себе быструю парусную яхту и отправился в путь.
  Странник день и ночь держал курс за линию горизонта, интуитивно направляя корабль, стараясь выдерживать наибольшую скорость. Порою, ему казалось, что он видит неясные черты чего-то таинственного, там далеко, у самой кромки воды, где она соединяется с небесами. Но видение постоянно ускользало от него. И тогда он плыл еще быстрее.
  Парень нигде не останавливался, чтобы пополнить припасы, боясь потерять драгоценное время. Он пил дождевую воду, а когда принимал пищу, в последний раз, уже и забыл. Его тело исхудало, одежда обветшала и вся порвалась на ветру. Но, путешественник не обращал никакого внимания на это.
  И вот однажды, юноша заметил очертания небольшого острова прямо по курсу. Он весь был покрыт пышной растительностью, с ветвей деревьев свисали диковинные сочные фрукты, в их кронах пели разноцветные птицы, а от самого этого острова веяло приятной прохладой и смесью удивительных ароматных запахов.
  Моряк не хотел останавливаться, но вид аппетитных плодов был так приятен, что он решил причалить ненадолго, дабы подкрепиться и немного отдохнуть в тени ветвистых деревьев, переждав полуденную жару.
  Странник причалил к берегу, съел несколько фруктов, которые показались ему самыми вкусными из тех, что ему только доводилось пробовать в своей жизни. Он напился чистой ключевой воды из родника и прилег в приятной тени большого раскидистого дерева. Пение фантастических птиц было таким убаюкивающим, а сытость столь приятной, что он моментально погрузился в глубокий сон.
  В отличие от всех своих предыдущих снов, когда ему снились таинственные и непонятные образы за покровом какой-то пелены, в этот раз, он увидел в своем видении молодую девушку изумительной красоты. Страннику было не привычно наблюдать такое чудесное создание. Он немного смутился от этого. Парень не понимал, радоваться этому или нет. Ведь даже в своих снах Странник всегда пытался увидеть свою заветную мечту.
  Девушка стояла на залитой солнцем поляне и расчесывала руками свои непокорные густые волосы пшеничного цвета. Она была так удивительно хороша, что невольно приковывала к себе взгляд чужестранца. И он долго стоял, наблюдая за ней, как заколдованный, не в силах сдвинуться с места.
  А потом, она обернулась и, встретившись с ней глазами, юноша сразу же забыл обо всем на свете. Девушка улыбнулась ему и поманила рукой. Парень послушно подошел, не зная, что сказать. Он был очень смущен.
  - Здравствуй путник, куда путь держишь? Рада видеть тебя на своем острове. Присаживайся, отдохни с дороги. И расскажи, какие вести в мире. Я давно никого не принимала у себя в гостях.
  Путешественник что-то невнятно пробормотал. Слова как бы все выветрились из него.
  Девушка рассмеялась, взяла парня за руку и отвела к столу, укрытому белой скатертью. Он стоял прямо на траве, под большим тенистым деревом. Юноша и оглянуться не успел, как хозяйка накрыла его и, пододвинув к нему поближе тарелки, с удовольствием наблюдала, с каким аппетитом ее незваный гость уплетает лакомства.
  Когда юноша насытился, она посмотрела ему прямо в глаза, каким-то таким, особенным взглядом, от которого на сердце у скитальца стало необыкновенно тепло и приятно, и спросила:
  - Куда же ты плывешь, Странник?
  Парень удивился, что она назвала его по имени. Нет, не по тому, которое ему дали родители при рождении, а тем, которым он сам себя называл. Но, он ничего не сказал по этому поводу. Весь внешний вид девушки очень располагал к откровенности и тогда, Странник впервые в жизни поведал о своей мечте. Он рассказал о том, как у него зародилась идея отправиться на ее поиски, как он долго думал и решил построить свой парусник, а затем, дни и ночи гонялся за этим призрачным видением по волнам безбрежных морей и океанов...
  Девушка внимательно слушала его, не перебивая. А когда он все рассказал и замолк, вдруг спросила тихим голосом:
  - Что же ты собираешься делать дальше?
  Парень растерялся от неожиданности. Он право, не знал что ответить. В мыслях у него было как всегда одно твердое решение - плыть за своей мечтой, пока не настигнет ее, а вот сердце почему-то подсказывало совсем другое. И Страннику, впервые, захотелось остаться - здесь, на этом удивительном острове, с милой девушкой, которую он повстречал так негаданно. Но, глубоко вздохнув, он решительно сказал:
  - Я продолжу путь в поисках своей мечты!
  Девушка грустно улыбнулась и снова спросила его:
  - Неужели ты так ничего и не понял?
  - Что? - удивился Странник.
  - Ведь я и есть твоя Мечта...
  И тут он проснулся, тяжело дыша от волнения. А когда протер глаза, то изумился еще больше, потому что перед ним стояла именно та самая девица, которую он видел только что в своем странном сне!
  - Ты кто такой и как попал сюда? - глаза красавицы были широко открыты от удивления.
  - Я Странник. Много дней я плыл по морям и океанам за своей мечтой.
  Девушка улыбнулась и с интересом спросила:
  - А какая она - твоя мечта?
  - Я понял это только теперь.
  - Что?
  - Моя Мечта, это - Ты.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"