- Да, - Сказал Кирилл, дюжий парень в чеченке, из-под которой местами выбивался чёрный кудрявый волос, - Можно рассаживаться.
- Тогда, - старик, сморщившись, затянулся самокруткой, - Отдать швартовы! - и ловко щёлкнув пальцами, отправил бычок в воду, где тот недовольно пшикнув исчез.
Я поправил закреплённый на капюшоне фонарь, подтянул лямки рюкзака, чтобы не сильно резали уставшие плечи, и полез в лодку. К счастью, успел занять себе место на носу. Не самое комфортное, но грести не придётся.
Последний этап погрузки прошёл довольно быстро и без эксцессов, если не считать того, что один из бойцов, укладывая различный походный инвентарь, случайно распорол ладонь. Благо медик у нас в отряде был, и рану своевременно обработали и забинтовали.
Вскоре, наш командир Ефимыч, мужик в возрасте, но жилистый и крепкий, с помощью своих лидерских качеств и пары крепких выражений смог таки прекратить ненужную суету и всех рассадить по местам.
- Ну как дети, ей-богу! - недовольно бурча себе под нос, он, кряхтя и посапывая, присел рядом со мной, заботливо положа винтовку Мосина себе на колени, - Что бойцы? По коням!
Лодка медленно и плавно заскользила по водной глади вперёд, к противоположному берегу, закутанному в плотный туман. В лунном свете игриво заблестела река, словно сброшенный сверху клинок неведомого воина-гладиатора. Мёртвая тишина окутала нас, только раз за разом мерно раздавались шлепки весел о воду.
На душе было не хорошо. Казалось, что кто-то разглядывает нас из тумана, хищно ощерившись. Это чувство коррозией разъедало душевное спокойствие. Я крепко сжимал в руках свой АКМ, плотно прижав потертый приклад к плечу. Хотелось вскочить и начать палить в никуда, истошно крича.
По напряженным лицам остальных членов отряда, можно было понять, что не только мне не нравилось наше положение. Лишь наш богатырь Кирилл оставался невозмутимым, продолжая водить своими ручищами-веслами из стороны в сторону
Тишина. Я закрыл глаза и задумался. Вдруг рядом, как будто над самым ухом раздался сдавленный девичий смешок. Звонкий, хлесткий, как винтовочный выстрел. Резко вздрогнув, вскочил, водя по сторонам стволом автомата. Показалось?
- Ты чего, Серёг? - Кирилл уставился на меня перестав грести.
- Ты слышал это? - сердце дико кувыркалось в груди, норовя выскочить.
- Ничего, почудилось наве... - Он не успел договорить, как справа что-то плесканулось и вновь тишину расколол раскатистый смех девушки.
Я присел, включил закреплённый на голове фонарь и стал усердно вглядываться в мутную воду, пытаясь заметить хоть что-нибудь. Внезапно из толщи воды проступили очертания лица. Оно все ближе и ближе поднималось на поверхность. Вот-вот и оно высунется из воды. Свет фонаря выхватил его из темноты. Лицо принадлежало девушке. Гладкие овальные черты, курносый нос, пухлые губы, глаза закрыты, волосы подобно змеям колебались вокруг. Открыв рот, я хотел было закричать, но вдруг лицо под водой дрогнуло. На нём распахнулись широкие глаза, рот искривила усмешка. Меня в сию секунду прошиб пот, мурашки стадом пробежали по спине, тело сковал ужас. Судорожно сглотнув, я потянул пальцем спусковой крючок. Но не хватило буквально доли секунды.
Раздался оглушительный всплеск, тварь, выпрыгнув, ухватила меня за воротник и сильно дёрнула на себя. Вопя, кувырком полетел в воду выпустив из рук автомат. Река приняла мое тело сотнями холодных иголок, одежда сразу ощутимо потянула меня вниз, ко дну.
Я засучил руками и ногами, пытаясь всплыть. Но вместо этого, медленно и неуклонно погружался все ниже и ниже, словно подбитый торпедой линкор. И вдруг меня кто-то схватил, прижал к себе. Луч фонаря осветил передо мной русалку. Да, именно русалку. Ниже пупка, её тело переходило в длинный рыбий хвост, крепко стиснувший мои ноги подобно удаву, который душит свою жертву. Оскалившись, она показала ряд кривых и длинных зубов. Тварь резко подалась вперёд, норовя вцепиться ими в мой нос. Извернувшись, мне удалось дать ей зуботычину, и, схватив за шею, оттянуть от себя мерзкое личико. Другой свободной рукой выхватил из ножен на поясе своего верного стального товарища - большой охотничий нож, и стал наносить колющие удары в направлении головы. Лезвие рвало плоть, но проломить черепную коробку ни как не удавалось, оно соскальзывало с твёрдой лицевой кости. Русалка задёргалась в тщетных попытках вывернуться. Поняв, что это ей не удастся, она кинулась рвать ногтями защитный комбинезон, сильней сдавила хвостом мои ноги, грозя переломать их. И тут её хватка мгновенно ослабла, остриё ножа ушло в голову ундины по самую рукоять. Видимо попал всё-таки в глазницу. Перед глазами вспухло кровавое облачко.
Я попробовал выдернуть свой тесак, но он крепко засел в жертве. Тогда, отпустив его, стал срывать с себя комбинезон. Лёгкие невыносимо жгло от отсутствия кислорода. Скинув "Зарю", из оставшихся сил поплыл наверх. Секунда, и живительный кислород с хрипом разорвал мою глотку. В глазах завертелись фиолетовые круги.
- Живой, живой он! - громом сверху раздался басовитый голосок Кирилла, - Я держу тебя, друг!
Меня потянули за воротник свитера. Это последнее, что я почувствовал и услышал до того, как сознание покинуло меня.
- Вставай рыболов! - звонкая пощёчина привела меня в чувство. Вместе с сознанием пришла и жуткая боль, разрядом тока пробежавшая по телу. Это могло значить только одно: я жив, я всё ещё жив!