Треть жизни за решеткой... Двадцать лет стремления выйти из замкнутого пространства... Двадцать лет страстного желания разорвать оковы внутренней и внешней угнетенности. Двадцать лет на то, чтобы осознать свое пребывание на этой несчастной Земле. Может быть, кто-то считает, что я находился там для того, чтоб искупить свою вину? Черта с два, суки! Я до конца своих дней не буду считать себя виновным. Я всегда поступал так, как велело мне мое родное Сердце, а не ваш чертов закон вашей глупой державы!
Двадцать лет, честно отбывая срок, без каких-либо амнистий, без каких-либо поблажек со стороны сотрудников Тюрьмы. Да, я не отрицаю, меня многие уважали и почитали за мою стойкость, гордость и терпеливость. И с первого же дня пребывания Там я не дал себя унизить, я всегда защищал собственное достоинство, всегда отстаивал собственное Я! Так уж привык...
Да, двадцать лет... Двадцать лет на большие надежды и огромные планы, которые я должен был реализовать на свободе, столь долго ожидаемой мною. Но только что теперь? Срок подошел к концу. Я с тяжелым грузом на Сердце расставался со всеми, с кем мне довелось встретиться. Да, не отрицаю - многие из них были действительно гнилыми и упругими подонками. Но большинство из тех, кого я знал, - это люди с глубочайшей душой и неограниченностью ума. Слишком много было таких, которые пребывали Там по такой же причине, по какой и я. Действительно тяжело было расставаться с Местом, где провел треть собственной жизни. Возникало такое ощущение, будто бы меня насильно выпирают из столь Родного и привычного для меня Городка.
Но не подозревал я, что на свободе почувствую себя таким опустошенным и одиноким. Здесь у меня никого нет. Я один в этом огромном вакууме. Мне чужды эти монотонные улицы и немые дома. Мне неведомы эти унылые люди, которые все - как один - мрачные, скупые, глупые, стандартные... Это все не мое. Я попал в совершенно чужой для меня приют. Это не моя свобода!
Мне дали маленькую комнатку в одном из больших общежитий на окраине, где обитали подобные мне ублюдки. Наверное, эти пристанища были специально построены для нас, отбросов гнилого общества, чуть ли не загородом, чтобы уберечь простых законопослушных граждан от столь опасных серийных убийц, насильников и прочих недоносков. Хотя, как по мне, так именно во власти сидят сосунки, которые по своему моральному тщеславию далеко похуже нас - уголовников!.. Вот им-то как раз за решеткой и место! А лучше - в могильной яме, выкопанной собственноручно - каждый сам себе, черт возьми!
Работу мне пришлось искать самому - государство даже не побеспокоилось о том, как найти мне ее с единственной бумажкой на руках - подпиской об освобождении. Ни паспорта, ни свидетельства, ничего! И можно было в задницу себе поглубже запихнуть диплом о высшем образовании. И никакого уже не имело значения, что я высококвалифицированный инженер, имеющий двадцать лет стажа на местном ТЕЦ. Все это можно было слить в мусорную яму. Все это ровным счетом ничего! Пустое место! Для таких, как я - раздавать листовки в переходах. Именно этим около месяца я и занимался. Для такой работы паспорт не нужен.
Да, быть может, я мог вернуться в свой родной городок, где жил до заключения, и хоть как-то попытаться реабилитироваться на ТЕЦ. Но я не хочу. Меня там слишком уж многие знают... Стыдно в глаза просто людям смотреть. Сейчас вот приду на работу, а там начнется за спиной: "Вот, глядите, сидел, а теперь вернулся!.." Хоть и времени уже прошло немало, но все равно не хочу. Да и тошен мне город стал после того, что там произошло. А все до сих пор перед глазами стоит. До сих пор вспоминаю... Словно вчера все было...
Жена моя умерла от рака. Мы и пяти лет с ней вместе не прожили. Финансовая ситуация на тот момент, а это как раз был чертов брежневский застой, была довольно-таки тяжелой. Дочку я остался сам воспитывать, а ей тогда и двух лет не было. Она свою мать совсем не помнит, на фотографиях только лишь видела. Потеря для меня была действительно тяжелой, но я старался не падать. Да, многие спиваются после этого, пытаются как-то утихомирить боль внутри, но я считал себя сильной личностью, поэтому я не сломался. Я жил с этой болью дальше, пытаясь как следует воспитать свою единственную дочь. Но, как оказалось, одного моего воспитания тут мало было...
Ей было шестнадцать лет, когда ее изнасиловали. Я все это помню, как вчера. Она зашла в квартиру вся в слезах, в разорванной и грязной одежде, с размазанной помадой и тушью на лице. Я не мог просто так этого выдержать. Я не знаю, как поступил бы любой другой отец. Мне плевать на это, я не любой! Насильника было вычислить достаточно просто, хотя она не признавалась, кто это сделал. Это был парень, который учился в ее же школе на год старше - в десятом классе. Малолетний ублюдок! Сперма ему в голову ударила! Я даже имени его не помню.
Мне не хотелось никакого судебного разбирательства, я не верил этим глупым законам. Я верил лишь своей дочери, я верил в реальность произошедшего. Мне самому хотелось рассчитаться с этим недоноском. Я мог бы нанять за бутылку водки каких-нибудь бешеных придурков из своего же ТЕЦ, там таких хватало. Они бы сами его изнасиловали! Но мне хотелось сделать все собственноручно, это ведь моя дочь! Мне просто хотелось показать ему, как оно бывает, когда ты встаешь один на один с таким же мужчиной, как и ты, но только гораздо старше, а может, и физически сильнее.
Я узнал все о нем - кто такой, где живет, с кем дружит, куда ходит, как учится, кто его родители и так далее. Деньги делают чудеса, в общем... Одним прекрасным поздним вечером я поджидал его на углу одного из домов той улицы, на которой он жил. У поворота он распрощался со своей компанией, с которой, судя по пьяным воплям, прекрасно провел время на местной дискотеке. Далее он направлялся один прямо ко мне, а я только и ожидал подобного... Я сбил с ног его мгновенно - он даже не успел понять, в чем вообще дело. Затем я, не особо церемонясь, быстро пояснил ему, за что я сейчас выбью из него все то, что только можно выбить. Парень оказался упрямым и довольно смелым. Он отрицал все то, что произошло, но затем сделал то, что разозлило меня больше всего - вытащил нож и попытался напасть на меня. Мне все же удалось забрать у него оружие, правда, конечно, за цену небольшого ранения. Вот тогда я и потерял контроль. Моя свирепость не имела границ, я готов был разорвать в клочья этого подонка...
Через неделю меня арестовали за жестокое убийство несовершеннолетнего. Девятнадцать глубоких ножевых ранений по всему телу... Я до сих пор не могу толком понять, как все это произошло, но факт остается фактом. Я не считаю себя виновным. Я боролся за справедливость. Да, перегнул палку, быть может. Я не имею права лишать жизни кого-либо, ведь не я ее дал. Но такие ублюдки не имеют права на жизнь, как я считаю, а на остальное мне плевать просто! Как не доказывал я это суду, но срок мне дали твердый - двадцать лет строгого режима. Единственное, чего я добился - это судебного разбирательства по поводу изнасилования моей дочери. Быть может, мне хоть как-то уменьшило бы это срок.
Некоторое время меня навещала дочь. Приносила мне еду, кое-какую одежду. Я только в ней видел смысл своей жизни. Только ей я мог обещать, что выберусь из заключения и снова буду с ней, как это и раньше было. Она попала под опеку родителей ее матери. Моих родителей же на тот момент уже не было. Я упорно следил за судебным разбирательством, слушал все, о чем говорили вокруг, читал газеты и так далее. Но в один прекрасный момент случилось то, что перевернуло все внутри меня, а именно - я узнал правду. Настоящую, жестокую, острую, свирепую правду, которая бывает только в нашей жизни. Как оказалось, моя дочь не была изнасилована. Она разыграла предо мной такой профессиональный спектакль, о котором я и мечтать не мог. Она была беременна от того парня. Она не хотела говорить мне правду, так как ей, видите ли, было стыдно признаваться о таком раннем (а ей и пятнадцати не было) сексуальном опыте. Вот именно для этого все и было разыграно. Она хотела, чтобы я поверил в то, что зачатие произошло не по ее вине. Таким образом, она снимает ответственность с себя и ответственность с ее парня.
Я был зол на всех. На всех и на все. Когда эта малолетняя бесстыжая тварь явилась ко мне с очередным визитом, я прогнал ее дикими воплями. И только охрана не дала мне ударить ее. Я возненавидел мир и все, что он в себя вмещает. Я ненавидел сам себя за то, что не докопался до правды. Но я ни в коем случае не жалею о том, что сделал. Какими бы ни были последствия, я никогда не пожалею об этом. Не привык просто, вот и все.
Первые годы в Тюрьме длились очень долго. Но ко всему рано или поздно начинаешь привыкать. Я нашел Там друзей, я имел возможность приносить пользу людям - это меня радовало более всего. А что сейчас? Кому я нужен в этом городе, котрого практически не знаю? Зачем я здесь вообще? В чем моя предназначенность? Да, где-то у меня, может быть, есть внук, а может, и внучка. Может, мне и хотелось бы посмотреть, взглянуть в глаза своим потомкам, ведь это моя Родная кровь. Но не имею ни малейшего желания возвращаться туда, откуда меня увезли. Может, и не держу я уже зла на свою дочь, но именно ее мне до сих пор почему-то не хочется видеть. Не знаю, может, это не правильно. Да и что в этом мире вообще правильно? Что в этом чертовом мире вообще справедливо, а? Единственное, чего я очень хочу - так это то, чтоб дети ее не стали такими, как она. Да и чтоб мою судьбу не повторили.
Сегодня у меня хороший день. Я получил зарплату. Приобрел хорошую одежду. Накупил всякой всячины на стол. Приготовил, так сказать, настоящую трапезу. Настояний праздник. Вся зарплата на это ушла. А почему и нет? Хотя бы раз в жизни. Жалко только, что для самого себя. Но что поделаешь? Я не нужен этому миру. И он мне тоже. Мне пора уходить, пока он сам не прогнал меня. Не мое это все, не моя свобода. Пусть Бог, или кто там вообще есть еще, простит меня за то, что снова лишаю жизни. На этот раз - самого себя. Страшнее всего осознавать свою ненужность, страшнее всего оставаться во внутренней пустоте, в холоде, в безмятежном небытии. Я не знаю, может, там, за пределом, все-таки лучше. Мне всегда это было интересно. Есть возможность узнать. Может, я там кому-то нужен буду. Надеюсь, такое количество яда на стакан яблочного сока как раз хватит. Думаю, что да...