Говда Олег : другие произведения.

Витязь в медвежьей шкуре

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Кто не знаком с Котом в сапогах, что так лихо обманул и лишил жизни людоеда-великана? А потом, без зазрения совести, приватизировал усе, что было нажито непосильным трудом. Три кинокамеры, три куртки замшевые, портсигар отечественный... тоже три. Впрочем - это из другой истории. Но, тем не менее, а что по этому поводу думал сам великан? И, собственно, почему людоед? А судьи кто? Свидетели имеются? Одним словом, перед вами "История людоеда, рассказанная им самим". Вернее, тем, кто пожил в его шкуре, в разгар самого что ни на есть махрового средневековья, мракобесия и прочих нехороших излишеств феодализма в период накопления первичного капитала...
  Степан КУЛИК
  
  ВИТЯЗЬ В МЕДВЕЖЬЕЙ ШКУРЕ
  
  
  
  'В этом мире неясное чудится,
  А другого не будет вовек.
  Я очнусь, волосатое чудище,
  И завоет во мне человек...'
  К. К. Кузьминский
  
  
  
  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
  
  
  
  Глава первая
  
  - Дядя Степа, нежнее, блин! Работай аккуратнее, - прошипел Ромка, едва успевая уйти от моего джеба* левой.
  - Чего?
  - Очнись, мыслитель!.. У меня свидание вечером... Губы разобьешь, как целоваться буду?
  Дядя Степа - это я. Ромка - мой постоянный и, если не считать полутяжа Димки Калюжного, единственный спарринг-партнер. Высокий, худой, жилистый, длиннорукий, как и положено боксеру в первом тяжелом, где восемьдесят девять с половиной килограмм железный предел. Чтобы при взвешивании, из-за лишней булочки или пары котлет, принятых внутрь накануне соревнований, не выскочить в супер дивизион. То есть - прямиком в совершенно недружеские объятия тех, кому щадящие диеты не прописаны. Впрочем, особенно долго обниматься рефери не позволит, - клинч* в боксе запрещен, - и все закончится банальным избиением младенца, как только более легкий противник устанет бегать по рингу.
  Ставя нас на тренировках в пару, 'Фома', он же Евгений Николаевич Фоменко, убивал сразу нескольких зайцев, - заставлял меня двигаться, чтобы поймать соперника на удар, а Ромку - считать калории и держать вес.
  Это только в фильмах субтильные ботаники и изящные девушки валят крупных мужиков легким тычком в грудь, как будто вдруг исчезли все законы физики. В реале, эти герои попросту вывихнули бы себе кисть или ступню. Кто сомневается, можете попытаться стукнуть шкаф или что-то помягче. Например, мешок с мукой или сахаром. Но и у 'шкафа' свои проблемы с попаданием в увертливую и быстро двигающуюся цель. Инерция другая...
  Ромка, конечно, не кисейная барышня, если попадет - мало не покажется. Поэтому, при равном мастерстве, мои 'лишние' пятнадцать кило мышц заставляют нас обоих больше работать головой и ногами, чем перчатками. Чего, собственно, Фома и Герасимович - второй тренер, от нас и добиваются.
  Но и мы не вчера в зал пришли...
  Примерно через неделю, хорошенько пропотев и притершись, выработали систему имитации спарринга. И если у кого-то из нас были весомые причины не выкладываться, как сегодня у Ромки, включали ее на всю катушку. В принципе, ничего нового в нашем изобретении не было, банальное парное ката, составленное из полутора десятка ударов, блоков, нырков и уклонов. Со стороны - достойное и красивое зрелище, а по энергетическим затратам - как на танцах. Главное, не перепутать: какое движение следующее и не нарваться... Что, собственно, едва не случилось только что из-за моей невнимательности.
  Ну, тут Ромка сам виноват. Группа поддержки на соревнованиях - это одно, а на тренировки был железный уговор девушек не приводить. Отвлекают.
  Пока в зале с грушей работаешь, еще можно не обращать внимания на посторонних, но шагнув за канаты - уже без вариантов. Ринг на возвышении, - и так получается, что ноги людей, стоящих на навесной галерее, оказываются чуть выше головы спортсмена.
  Две-три серии ударов, смена позиции и, глядя Ромке в глаза, я всего лишь в нескольких метрах от себя, прямо над его рыжей макушкой, невольно фиксирую периферийным взором ажурную балюстраду балкончика и десяток не менее искусно выточенных девичьих ножек. Причем, учитывая летнее время и возвращение в моду мини-юбок, могу рассматривать эту вопиющую красоту, вплоть до места их произрастания из тела.
  - Я тебя сейчас еще не так поцелую... - шиплю зло, мотнув головой. - Ты нафига всех этих 'Барби' сюда притащил? Рисуешься?
  - Психологическая обработка... - отвечает тот полушепотом, войдя в клинч и непроизвольно косясь на девушек.
  - Чего?
  - Не идет Люся на сближение. Понимаешь? - сопит в ухо Ромка. - Все пучком, вроде. Она мне нравится, я ей тоже - а дальше поцелуев, за неделю, ни на полшага не продвинулись. Чуть дальше в лес, сразу начинается: 'ой, мне уже пора... ой, давай не сегодня'.
  - И причем тут бокс?
  - Не тупи, парень! Это ж для разогрева. Посмотрит на меня, такого мужественного, поволнуется, глядишь - и дрогнет сердечко. А еще я слышал, что запах мужского пота самый крутой афродизиак.
  - Ничего не скажу о мужестве, а насчет пота - ты прав, в зале ароматов на всех хватит. Нюхать, не перенюхать. Кстати, вон та, рыженькая, вполне...
  - Какая рыженькая? Ирка? Так она блондинка, вроде. Или тебе снизу виднее?.. - хохотнул Ромка.
  - Иван! - в наш задушевный разговор вплелся бас Фомы. - Тебе не кажется, что эта сладкая парочка считает нас идиотами?
  - Когда кажется, крестятся... - сипит Иван Герасимович. - Я за ними давно наблюдаю. Даже думал предложить федерации использовать эту постановку на День города.
  - Какой, к матери собачьей, День?! - рычит Фома. - А на чемпионат я кого повезу? Мера? Ну-ка, бери скакалку. Будем изгонять дурость из симулянтов.
  Вот и еще одна причина нарисовалась, по которой не стоило приводить на тренировку девушек.
  Фоменко и Козак тренера еще советской школы и уверены, что самым высоким коэффициентом убеждения спортсмена обладает спарринг с ними самими, а еще скакалка - в приложении к филейным частям лентяев и сачков. К счастью, к индивидуальному спаррингу мастера-международники прибегают только в самых вопиющих случаях нарушения режима и дисциплины, а вот скакалки не жалеют. Правда, только за дело. И на моей памяти, за семь лет, еще не было случая, чтобы кто-то из парней обиделся на наставников. Хотя многие тут уже и сами мастера, и выступают не только в стране.
  Но, признавать, что заслужил дополнительное внушение и не обижаться на метод воспитания - это одно, и совсем другое - быть выпоротым на глазах у любимой девушки. Да и просто девушки. Любой! Пусть самой посторонней и не слишком красивой. О каком мужестве потом заикаться, какого героя из себя строить? А оба тренера уже у канатов! И орудие воспитания ненавязчиво покачивается в сжатых кулаках. Караул!
  Ромка покраснел, потом - побледнел, а глаза у него стали совершенно дикие. Похоже, влюбился всерьез. Не переживет позора.
  - Не надо, Евгений Николаевич, - шагнул я к Фоме, с самым решительным видом готовящегося к экзекуции. - Пожалуйста. Мы сейчас отработаем без дураков. Не позорь парня. Лучше посекундируйте нам. Три по три хватит?
  Фома сердито зыркнул на галерею, откуда доносились взволнованный шепот и ароматы разнотравья, раздавленных фруктов и прочих изысков парфюмерного искусства, потом - на Ромку и кивнул.
  - Лады. Но за вами должок, парни. Так что отаботаете полный контакт. Сейчас по углам. Пять минут, чтобы восстановить дыхание, и в бой. Иван - твой синий угол. Помоги Степе отдышаться и шею разомни - затекла, небось, наверх поглядывать. А я займусь нашим Ромео.
  
  * * *
  
  'Удар, удар, еще удар, опять удар - и вот
  Борис Будкеев (Краснодар) проводит апперкот.
  Вот он прижал меня в углу, вот я едва ушел,
  Вот - апперкот, я на полу, и мне нехорошо'*
  До апперкота, способного вырубить супертяжа, Ромке еще тренироваться и тренироваться, но кросс, через руку, у него очень даже неплох. Да и хук в печень нормально поставлен. И если не уйти, дополнительные килограммы не помогут, а даже наоборот.
  Правда, для этого Ромке надо подойти на ближнюю дистанцию, что не так просто, - я ведь тоже не сплю. Точнее, не всегда... Поэтому, в конце первого раунда мое правое ухо явно пошло в рост, а под правым глазом моего соперника разгорается красным цветом очень пристойный фингал, которому еще только предстоит эволюционировать и темнеть до состояния, известного в народе, как синяк.
  А что делать? Слово не воробей. Начнем филонить, кто нам в следующий раз поверит? Да и последнее это дело, обманывать тренера. После такого финта можно смело уходить из спорта. Толку все равно никакого не будет.
  Какая тишина на галерке и в зале. Парни затихли и подтянулись к рингу, понимая, что у нас реальный бой. А девчонки... Не-е, эти вряд ли визуально заметили разницу между предыдущим спектаклем и сражением, - но пресловутая женская интуиция, наверняка, и им чего-то нашептала. Глазища распахнули и молчат, перегнувшись через балюстраду. Особенно рыженькая. Ух, а там, оказывается, и верхняя часть скомпонована вполне адекватно. С учетом требований золотого сечения. Неужели, с нашего потока? Как же я раньше не обратил на нее внимания? Или университетская? Кстати, о золоте. И все-таки Ромео не прав, красной меди в ее волосах гораздо больше, чем желтизны.
  Бац!
  Вспышка северного сияния в одном отдельно взятом глазу засвидетельствовала, что Ромка использовал мою несобранность, и не отказал себе в удовольствие внести посильную лепту в дизайн внешности соперника. Словно отстаивал собственную точку зрения в нашем мысленном споре.
  А вот это зря! Тут ты совсем не прав! Как говорится, не будите спящую собаку.
  Считая, что я поплыл, 'Ромео', рисуясь пред 'Джульеттой', шагнул на сближение. Вполне возможно, что он хотел только произвести впечатление на свою красавицу и добивать не собирался, а так только - обозначить удар, но я не Вольф Мейсинг и ни будущего не предвижу, ни чужих мыслей читать не умею. Да и навыки, вколоченные Фомой, сработали в полную силу именно потому, что мозг на пару мгновений потерял контроль над телом. А то вещество, что заполняет хребет, абстрактному мышлению не обучено и пощады к врагам не знает. Потому как не понимает разницы, где угроза реальная, а где хозяин шутки шутить изволят.
  Бац!!!
  В последнее мгновение я все же успел исключить из удара толчок ноги, но Ромке хватило и массы тела. Сказалась та самая разница в весе, которой его все время пугали оба тренера.
  - Ой! - единогласно выдохнула галерка.
  Ромка вздрогнул, отшагнул назад на подгибающихся ногах и, склоняя колени, ничком повалился на ринг. Готов...
  - Стоп!
  Между ним и мной тут же вклинился Герасимович, указывая на угол.
  Это понятно. Я и так перестарался. Можно и не считать. Явный аут.
  И кто-то еще станет спорить, что все беды не из-за женщин? Ну, ну... Ничего ведь не произошло бы, не появись эти красавицы на галерке. Значит, поделом, Ромке. В следующий раз будет знать, как нарушать правила и договоренности. Впрочем, не так уж сильно я ему влепил, успел сдержать удар. Вон, поднимается уже... Поплыл, конечно, но жить будет.
  Я посопел чуток и покосился на галерку. Левым глазом. Правый все еще слезился и непроизвольно подмигивал.
  А интересно, рыженькая Ира оценила мой удар, или как большинство дам сопереживает поверженному бойцу? Тоже, кстати, странный вывих в сознании современного общества. Если на заре человечества женские сердца покоряли только герои и победители, то теперь слабому полу подавай убогих. А каких сыновей вырастят битые мужчины? М-да, тоже спросил... Понятное дело - умных. Ух, ты! Так вот он каков, потаенный путь эволюции человечества!..
  - Пожалел? - Фома подошел ко мне и помог снять рукавицы.
  - Не знаю, наверное... - я неуверенно пожал плечами. - Тормознуло что-то. Он же друг мне. А в нокауте ничего приятного, кроме сотрясения.
  - Это да, - проворчал тренер. - Но, если, Степа, ты и на соревнованиях так тормознешь, - уйдешь с ринга побитым. Запомни, если во время удара успеваешь думать, нафиг нужен такой удар. Думать надо раньше, или, - он кивнул на Ромку, - позже. А ввязавшись в драку, размышлять можно только о том, как обмануть противника и на ударную дистанцию выйти без ущерба для своего здоровья.
  - Да, я помню, Евгений Николаевич, только... это же Рома...
  - Ладно, проехали. В целом, хорошо отработал. Толково. А если б на девчонок не заглядывался, вообще отлично могло получиться.
  - Я...
  - Последняя буква алфавита, - ткнул меня в бок кулаком Фома. Вроде, в шутку, а ребра заныли. Могуч... - Двигай в душ и сегодня свободен. Тебя уже заждались, наверное...
  Было бы неплохо.
  Я с надеждой глянул на галерку, но та оказалась совершенно пустой. Девушки ушли. Впрочем, чему удивляться - спектакль закончен. Занавес... Публика расходится, актеры смывают грим. Кассир пересчитывает деньги.
  'М-да, - я осторожно потрогал подпухший глаз. - Вот только грим, в отличие от зрителей, не смоется'.
  'Лежал он и думал, что жизнь хороша.
  Кому хороша, а кому ни шиша!..'
  
  * * *
  
  Отряхнув с себя контрастным душем кровь, пот и слюни сражения, посвежевший и готовый к новым свершениям, я вышел на ступени спорткомплекса, решая важнейшую задачу. Почти как былинный богатырь. Да, да - ту самую: налево пойти, или направо податься?
  Тропинка налево вела к пивному ларьку, где по капризу крайнего владельца, или каким иным торговым соображениям, подавали еще и великолепный хлебный квас. И при всей его дороговизне, один бокал я мог себе позволить без нанесения непоправимого ущерба бюджету. А та дорожка, что направо, стелилась мимо продуктового магазина, в котором, за те же деньги, я мог принять на грудь три стакана березового сока. Или два - сока сливового с мякотью.
  Дилемма. Квас вкуснее, а соки - полезнее.
  После непродолжительных размышлений, разум победил эмоции, и я выбрал путь праведный. Потому что после ларька мне пришлось бы топать к трамваю, а потом, от конечной остановки, еще с полкилометра, тогда как у магазина можно было тормознуть маршрутку, и подъехать почти к парадному. Что измученный организм приветствовал даже больше, чем напитки.
  Но, как оно чаще всего в жизни происходит, ни возвышенным мечтам, а равно - и приземленным желаниям, не было суждено исполниться. Потому что судьба, дав мне возможность выбрать одно из двух, тут же подсунула вариант под номером три. Такой симпатичный, рыжеволосый вариант. Обладающий парой восхитительных ножек.
  Она стояла чуть поодаль от группки подруг, озабоченно хлопочущих вокруг раненого героя, то бишь - Ромки, и смотрела на меня. Что интересно, без осуждения, которое массово читалось во взглядах других девушек.
  - Ира, - шагнула ко мне рыженькая, протягивая руку, как только я спустился со ступеней на гравий парка.
  - Петя, - брякнул я, растерянно глядя на ее кисть, которая в моей лапе казалась произведением искусства, изумляя фарфоровой белизной кожи, с характерной полупрозрачной розовой каемкой по контуру. Как у самых драгоценных, тончайших китайских чашек, неважно какой династии, но обязательно с тысячелетней историей. - То есть, Вася.
  Девушка взглянула в мою растерянную физиономию и весело рассмеялась. Может, ее позабавил сам факт моей неадекватности, а может - вспомнила старую кинокомедию 'Наваждение' из цикла о похождениях Шурика.
  - Роль Шурика тебе не идет, не тот типаж, - тут же подтвердила Ирина мою догадку, по-прежнему улыбаясь и не торопясь забирать руку.
  - Степа... я.
  - Сте-пан, - чуть нараспев повторила рыжая. - Пан степи... Владыка, господин, хозяин бесконечной равнины, где лишь ковыль, ветер и свобода. Достойное имя. Оно тебе очень идет.
  Она едва доставала мне до подмышек и говорила, запрокидывая назад голову, от чего волосы спадали вниз посверкивающим водопадом, но, тем не менее, я почему-то чувствовал себя рядом с ней, как школьник перед учительницей. Будто не с красивой девчонкой знакомился, а выслушивал замечания от тренера.
  - Дядя Степа великан! - подыгрывая своим поклонницам, хохотнул Ромка.
  Я хотел ответить, но увидев, что Ирина даже бровью не повела в его сторону, тоже проигнорировал затасканную шутку.
  - Дядя Степа, достань воробушка! - не унимался Ромка.
  Глупо и обидно. Очередная иллюстрация к тому, что с людьми делают особи противоположного пола. Не-е, не зря Стенька Разин бросал их 'в набежавшую волну'. Нормальный же парень, столько лет знакомы, и вдруг такую ерунду порет. Рисоваться за счет товарища...
  - Я погляжу, что языком ты управляешься лучше, чем кулаками на ринге... - вдруг пропела рыженькая, поворачиваясь к Ромке.
  Тому словно по физиономии съездили. Покраснел. Захлопал глазами, открыл рот... и закрыл.
  - Да ну их, Ромочка, - тут же засуетились его подружки, хватая кумира под руки и утаскивая прочь. Ну, точь-в-точь, как санитарки выносили с поля боя раненых бойцов или выводили немощных стариков из опасных участков.
  - Ну, что, пойдем и мы? - поинтересовалась Ирина, мягко высвобождая ладошку, которую я безотчетно стиснул чересчур крепко, и беря меня под руку.
  - Куда? - спросил автопилот раньше, чем я осознал суть вопроса.
  Да что за ерунда? В самом деле, наваждение какое-то. Никогда прежде так не тупил. Я что, в монастыре рос и впервые в жизни с симпатичной девчонкой общаюсь?
  И в тот же миг глухая злость поперла в голову откуда-то из самых затаенных уголков сознания. Злился на себя, а выплеснул ее на Иру.
  - А и в самом деле, чего время терять? - я с силой прижал локтем руку девушки к боку. Фиг вырвешься. - Пошли... Я там, в парке, одну скамейку приметил. Никто не помешает... Можно по-быстрому, а можно и не торопясь... Ты как предпочитаешь?
  Рыжая вздрогнула, словно ее кнутом стегнули. А потом посмотрела на меня.
  - Зачем ты так, Степан? Не надо. Ведь ты совсем другой.
  - Откуда тебе знать? Может, я маньяк, садист и людоед? А добрым только прикидываюсь, чтобы ловить на живца доверчивых курочек.
  Этот бой я проигрывал Ире бесспорно, но хотя бы не в виду явного преимущества.
  - А давай проверим? - лукаво блеснула глазами рыжая чертовка, совершенно не обижаясь. Чем отправила меня в глубокий нокаут. - Хочешь?
  - Не понял... - помотал я головой. - В том смысле, что ты согласна на... скамейку?
  - Хуже!.. - рассмеялась девушка. - Я сама приглашаю тебя в страшный и дремучий лес. Вот там и поглядим, кто из нас настоящий людоед, а кто только погулять вышел.
  - Да? - я оглянулся. - И где тут лес? В какую сторону топать?
  - Завтра. В шесть тридцать утра, буду ждать тебя на железнодорожном вокзале, у касс. Наша электричка отходит в семь, не опоздаешь?
  - А-а, - информация начала приобретать смысл. - Это ты меня в поход приглашаешь?
  - Не совсем, - улыбнулась Ира. - На ролевку.
  - Типа, эльфов по кустам гонять? - наконец-то пришла моя очередь усмехаться. - Смешно. Хотя, если таково условие продолжения знакомства, то почему бы и нет? Легкую нагрузку на свежем воздухе, Фома одобряет.
  - Вот и договорились. А сейчас, отпусти меня, пожалуйста. Совсем пальцы затекли. У тебя там не мышцы, а камень сплошной.
  - Извини, - я только сейчас сообразил, что по-прежнему зажимаю ладонь девушки в подмышке. - Договорились, да. Только кем я там буду? Китайским наблюдателем? У меня даже костюма нет. Да и фэнтези никакого давненько не перечитывал.
  - Людоедом и будешь, - засмеялась Ирина. - Горным великаном. Большим и страшным. А такого, во что не наряжай, все в масть. Кроме смокинга с бабочкой. Те людоеды, что их носят, не в лесах обитают. Вот и соответствуй...
  - Хорошо. А сейчас, может, по мороженному?
  - Ох, искуситель, - опять рассмеялась девушка. - Знаешь, чем доверчивого ребенка в силки заманить, а таким увальнем прикидывался.
  
  
  
  Глава вторая
  
  До института я каждое школьное лето проводил на природе. Но, начиная с десятого класса, деревенские каникулы остались в прошлом. В еще не столь отдаленном, а уже изрядно позабытом детстве, - теплом и беззаботном. В том прекрасном времени, когда любые невзгоды воспринимаются как нечто, не имеющее к тебе самому никакого отношения, и исчезающие с приходом следующего утра. Мир добр, уютен и приветлив, - а тебе в нем отведена невероятная, уникальная роль - зрителя, актера и постановщика в одном лице. Смотри, играй и наслаждайся...
  Понятно, ничего подобного в те годы, мне даже в голову не приходило, это я теперь такой умный. А чего? Четыре курса физмата сделают философом кого хочешь. Как пресловутая плохая жена. Не-е, лавры Сократа я на себя не примеряю, но, тем ни менее, некоторую привычку к рассуждению и осмыслению приобрести успел.
  О чем это я? Ах, да. О деревенских каникулах... Вернее - о лете. До восьмого класса, я предпочитал проводить свободное время на диване с книжкой в руках, - когда родители дома. Прочий досуг, естественно, протекал за компьютером. Стрелялки, рубалки, наши и их сериалы, а так же - прочие занятные и полезные сайты отнимали практически все время.
  Отец что-то ворчал о жизни овощей, но поскольку мама была довольна, - кроме принудительных пробежек по утрам и таскания гирь по выходным, его репрессии дальше не продвигались. Пока, однажды, я крепко не получил по шее. Прямо у школы.
  Телосложением я в папу. И всегда выглядел лет на пять старше реального возраста. Поэтому драться со сверстниками, обычно не достающими макушками до моего подбородка, почти не приходилось. Они понимали, что не одолеют меня даже вдвоем, а мне не было нужды ни убеждать их в этом, ни - разубеждать. Но в любом случае, драка подразумевала наличие причины. А эти шакалы избили меня просто так. Причем, парни дрались зло, получая удовольствие от возможности причинить боль другому существу.
  Природные данные меня все же не подкачали, и я кое-как отмахался от хулиганов. Но, самокритично подсчитав дома, у зеркала разницу нанесенных и пропущенных ударов, умылся и пошел записываться в секцию бокса.
  Глянув на меня, Фома заинтересованно спросил:
  - Сколько?
  - Пятеро...
  - Убежал?
  - Ушел.
  - Добро.
  Потом тренер помолчал и прибавил.
  - Разрешение от родителей. По окончании четверти покажешь табель. Тренировки в понедельник, среду и пятницу с семнадцати до девятнадцати. Суббота - бассейн в восемь утра. Один пропуск без уважительной причины - три круга вокруг парка. Два пропуска - не поедешь на летние сборы. Три... Больше не приходи. Все понятно?
  - Да.
  - Сколько раз подтягиваешься?
  Этого вопроса я боялся больше всего. Ну, не хватает моим мышцам силы побороть вес тела, удерживаемый гравитацией Земли. Пудовые гири таскаю, а себя - никак не получается.
  - Ни разу.
  - А отжимаешься?
  - Восемнадцать.
  - Хорошо... - кивнул тренер каким-то своим мыслям. - В том смысле, что перекачанный бицепс боксеру только мешает, а так, конечно, форменное безобразие. До конца года надо выйти на семь потягиваний и тридцать отжиманий. Ну, все, Степан. Топай за разрешением и приходи. Иван! - крикнул вглубь зала, второму - невысокому, поджарому мужчине в спортивном костюме. - Брось мячик!
  - Лови...
  Мячик для большого тенниса выпорхнул у него из руки сам, без какого-либо замаха, словно шел на реактивной тяге, и с соответствующей скоростью. Мне в лоб. Не ожидая ничего подобного, я потерял время, поэтому только успел, что дернуть головой в сторону. А следом летел второй снаряд. Но, адреналин уже был в крови, и этот мяч я поймал.
  - Угу, - опять кивнул Фома. - В общем и целом... Не передумаешь, приходи.
  Разрешение на занятие боксом отец не только написал, но и лично занес тренерам буквально на следующий день. И в мой распорядок дня прибавилась еще одна позиция. Правда, в спортивный лагерь тем, первым летом я все-таки не поехал.
  Ох, как непросто, оказывается, жить по режиму и делать не только то, что хочется, а и то - что должен...
  Давно заметил, ничто так не способствует погружению в себя, как перестук колес. И любая, самая оживленная беседа, подчиняясь ритму железной дороги, потихоньку стихает, - и вот уже все либо дремлют, либо погружаются в приятные мечты или - воспоминания.
  Казалось бы, мы с Ирой только вчера познакомились, значит, интересных тем для общения - за сутки не переговорить. А уже минут через сорок девушка пристроила голову у меня на плече и притихла. Может, уснула?.. Время-то, по городским меркам, не просто раннее утро, а - сумасшедшая рань. Только-только, на второй бочок переворачиваться.
  Ну, пусть поспит. А мне, есть о чем подумать и что вспомнить. Тем более, когда от золотистых волос исходит такой дивный аромат. Не набивший оскомину садово-огородный парфюм, имеющий массовое хождение в этом сезоне, а какой-то легкий флер ромашек, калужниц и нежной утренней росы. Так пахли в предрассветной мгле луга, когда мы с дедушкой шли косить сено. Вернее, он - косить, а я ворошить покосы, чтобы трава быстрее высыхала.
  Электричка заполнена разночинным людом, но по совокупности примет, большинство путешествует с аналогичной целью - на пикник. Дремлющие или все еще оживленно шушукающиеся парни и девушки, примерно, двадцатилетнего возраста, одетые ммм, по-походному, с пухлыми рюкзаками и... только не надо смеяться - оружием. Да, да - именно оружием. Не с автоматами и винтовками, но все же.
  Наверное, так могло выглядеть ополчение Минина и Пожарского, готовящееся начистить табло обнаглевшим ляхам, если бы ратников и дружинников приодеть в современные спортивные костюмы и джинсу, а всю остальную амуницию и снаряжение оставить. Разве что шеломы, шишаки* да мисюрки* в рюкзаки уложить, временно сменив на бейсболки и армейские панамы.
  Хотя, нет, ошибочка. Именно такой вид, как сейчас и здесь, рекомое ополчение могло иметь только после славной победы. Когда ряды суровых воинов на пиру изрядно разбавили освобожденные пленницы, веселые девицы из ближайших поселений и, а так же, проезжающий мимо, цыганский табор в полном составе. Ибо всевозможной пестротой и стилем одеяния пассажирки утренней электрички с легкостью могли затмить восточный базар. Впрочем, справедливости ради, стоит отметить, что при всем разнообразии и смешении палитры, преимущество имел зеленый цвет и его различные оттенки.
  
  * * *
  
  Наверно, я тоже задремал, поддавшись общему гипнозу дороги и убаюкивающему перестуку колес. Причем, даже не заметил когда! Но, тем не менее, открыв глаза в следующий раз, понял, что электричка остановилась, а странствующий народ - зевая и потягиваясь, начал продвигаться к выходу.
  Дав основной массе схлынуть, а Иришке проморгаться ото сна и даже что-то подправить на лице, используя вместо зеркальца отражение в окне, я забросил на плечо рюкзак, подхватил с пола мешок из полипропиленовой соломки со своим инвентарем, небольшую, удивительно легкую, сумку девушки и тоже поднялся.
  - Пойдем, что ли, спящая царевна?
  - Почему спящая? - нахмурила бровки Ира.
  По правилам игры мне следовало пошутить в такт, примерно так: 'Ага, что спящая, тебя задело, а что царевна - это нормально?'. Но в этот момент мы уже добрели до тамбура, где перемещение возможно только колонной по одному, и моя ехидная реплика пришлась бы в макушку незнакомого парня, стоящего впереди нас. А это значит, что Ира ее попросту не расслышала бы, да и парень вряд ли смог бы оценить по достоинству, - так зачем же попусту содрогать эфир и метать бисер?
  Потом я оказался на перроне и, подав руку, помог сойти своей спутнице.
  - Темные силы налево, светлые - направо! Светлые - направо! Темные силы - налево! Темные силы налево, светлые - направо!..
  В центре довольно просторного полустанка, шагах в десяти от полотна, так чтоб его хорошо было видно со всех вагонов, стоял невысокий, коренастый мужчина в камуфляже типа 'флора' и, как закольцованный файл, непрерывно выкрикивал в допотопный жестяной рупор системы 'воронка', она же 'матюгальник' одну и ту же фразу.
  А чтобы вышеназванные силы таки не перепутали: кому в которую сторону следовать, - чуть поодаль, разойдясь шагов на двадцать, на приезжий народ с добрыми улыбками а ля 'Welcome to Miami!' взирали два паренька, навесив себе на грудь большие таблички. У того, что стоял слева - надпись на ней гласила 'Темные', а у парня справа - соответственно: 'Светлые'.
  Наверно, помогало. Потому что позади парней уже образовались две толпы, человек по сто с гаком, и шмыгающих между ними туда-сюда, заблудившихся 'перебежчиков' не наблюдалось. Зато, с высоты моего роста, среди людей были замечены кони!
  Интересно, а лошадкам тоже был предложен выбор фракции, или их судьбу определил жребий и его величество Случай? Потому как масти они все были самой демократичной и распространенной - гнедые.
  - Ну, все, - потащила у меня из рук свою дамскую поклажу Ира. - Тут мы расстанемся. Тебе - налево, а мне - к светлым силам.
  - Не понял? - от неожиданности я даже не возмутился. - Как же я тебя потом найду в этом бедламе?
  - Тому, кто любит, - промурлыкала рыженькая бестия, явно цитируя какого-то классика, - сердце укажет направление, а разум отыщет путь. Тем более, что из темноты на свет выйти проще простого.
  Потом быстро чмокнула меня в губы и упорхнула, оставив решать самый интересный вопрос на данный момент: 'Как она смогла это проделать, если разница в росте составляет больше тридцати сантиметров, а я к ней не наклонялся?'
  - Чего завис парень? - мужчина с рупором, наверное, устав вещать в 'матюгальник', доверил сортировку народных масс наглядной агитации и, покинув пост, подошел ко мне. Впрочем, ничего удивительного, - к этому времени праздношатающихся особей на перроне почти не оставалось, ибо все прибывшие присоединились к своим командам. - Что-то я тебя не припоминаю. Первый раз на выезде, что ли? Не знаешь, чью сторону принять?
  - Да вот, сомневаюсь, однако, - улыбнулся я приветливо, игнорируя оценивающий взгляд. Привык, что незнакомые люди смотрят на меня, как на... В общем, по разному смотрят. Но, в основном со снисхождением, - будучи свято уверенными, что поговорка: 'Сила есть - ума не надо', сложена именно о моей персоне.
  - А что так?
  - Понимаете, мой дедушка всегда говорил, что в Раю благостно, зато в Аду компания веселее и знакомых больше. Вот я и размышляю.
  - Видимо, знающий человек... - кивнул мужчина, протягивая ладонь. - Михалыч. А тебя как звать?
  - Степан. Студент и... людоед.
  - В смысле? - опешил чуток Михалыч, от чего даже затянул крепкое рукопожатие. Но быстро сообразил. - Тьфу, ты, блин... Хочешь сказать огр? Или - пещерный тролль?
  - Не знаю, но вряд ли, - мотнул я головой. - Если честно, то не хотелось бы национальность менять. Обычный русский великан.
  - Ага, - ухмыльнулся Михалыч. - Былинный витязь. А людоед, как я понимаю, хобби. Или для разнообразия трапезы?
  - Не-е, из-за лени, - поддержал я немудреную шутку. - Злаками и овощами сыт не будешь. За зверьем еще побегать надо, а этих, мечтающих во чью-нибудь славу подвиг совершить - вон сколько. И потом, только, чур, никому... - я доверительно понизил голос. - Мозги люблю. Правда, иной раз, такие дурни попадаются, что их пустые головы только на пепельницу и годятся. Жаль, не курю... Приходиться выбрасывать. В общем, никакого толку, одно расстройство... желудка.
  - Это точно, от дурня нигде толку нет, - согласился Михалыч, как-то чересчур серьезно. - Ни в голове, ни в заднице. Только в русских сказках. Ну, ладно, поглядим потом на твой костюм и определимся, к какому сословию приписать. А пока, Степан, коль людоедом обозвался, двигай к темным. Среди воинства света, порою, тоже далеко не ангелы попадаются, но в поедании человеков еще никто замечен не был. Даже сердцем побежденного врага брезгуют...
  - Как скажете, - согласился я. - Налево, так налево. Оно, даже, звучит как-то более обнадеживающе, что ли. В плане дальнейшей перспективы.
  - Вот и договорились. Пошли, представлю тебя твоему Мастеру. Да и выдвигаться уже пора. Кто хотел, прибыл, а кто не успел - тот опоздал. Захочет, найдет... Лес, он конечно большой, - но, ни второго Светлого озера, ни еще одних Чертовых скал, в округе не водится. И дорога туда натоптана так, что на ощупь найдут.
  - Говорят, что заблудиться и в трех соснах можно... - я по-прежнему пребывал в шутейном настроении.
   - Можно и в ложке воды утонуть, - кивнул Михалыч. - Ежели очень постараться. Только дурни среди нашей братии не водятся. - Помолчал и добавил задумчиво. - Разве, из новичков кто подсуетится?.. Тьфу три раза, чтобы не накликать.
  
  * * *
  
  Наверно, нигде так точно не работает поговорка: 'Встречаем по одежке, а провожаем по уму', как среди ролевиков. Что ты за человек еще надо поглядеть, проверить, оценить и взвесить, а костюм с первого взгляда кричит о твоем характере, увлеченности и... финансовых возможностях. Всерьез увлекаешься играми, или досуг убиваешь. И хоть я сам принадлежал не к фанатам, а всего лишь с красивой девушкой свежим воздухом погулять пришел, на первом же смотре мордой в грязь ударять не собирался. Тем более что у меня имелась превосходная возможность приодеться, не потратив при этом ни копейки личных сбережений...
  Семья наша не нищенствовала, но и из горла не лезло. Поэтому, дабы не нахлебничать, на собственные нужды я уже пару лет старался зарабатывать сам. И чего там греха таить, по-разному зарабатывал. От написания курсовых и расчеток, до способствования своевременному возвращению долгов от забывчивых знакомых моих приятелей. Но, с явным криминалом никогда не связывался, хотя именно туда спортсменов чаще всего и зовут.
  А еще с самого первого курса было у меня одно место, практически, постоянной работы, позволяющее проводить ночи под крышей, в закрытом помещении и - не дома. Что чрезвычайно важно для нормализации физиологических процессов молодого, растущего, жаждущего избавиться от юношеских прыщиков, организма... и спокойствия материнского сердца.
  Короче, ночь через три, я подрабатывал ночным сторожем в городском краеведческом музее. Фома кроме нас тренировал парней из одной охранной структуры, вот и поспособствовал с трудоустройством. Деньги там платили мизерные, меньше стипендии, но этот недостаток с лихвой компенсировался уже перечисленным пакетом удобств.
  Не-е, с одноименной американской фантастической комедией мои дежурства не имели ничего общего. Экспонаты по комнатам и запасникам не бегали, к сторожу не приставали и даже списанные в утиль никаких переворотов не устраивали. Впрочем, у нас не там. И какой смысл бунтовать, когда и списанные, и действующие наглядные пособия продолжали стоять на своих местах, - а каков их статус, точно знал только главбух. Ну, кроме тех экспонатов, что уже окончательно потеряли товарный вид или имели более новый дубликат. В этом случае ветеранов музейного труда сносили в подвал, а место выбывшего из строя, занимала новая копия.
  Поэтому, вчера, проводив Ирину, я шел на дежурство, довольно усмехаясь, - поскольку явно усматривал в этом указующий перст судьбы. Еще бы, много вы найдете обычных парней, которые, получив вечером от понравившейся девушки приглашение, отправиться с ней на ролевку, успеют к утру обзавестись приличным реквизитом? Да не новоделом, а самыми настоящими, можно сказать, раритетами. То-то же!..
  Тетя Вера, дневной сторож и по совместительству билетер, передав ключи от здания и получив тянущий за килограмм кулек зефира, согласилась сменить меня утром не в семь тридцать, как положено, а в пять.
  Зефир был не взяткой, а знаком уважения. Шестидесятисемилетняя тетя Вера жила одна, заняться ей было совершенно нечем, и она могла бы вообще никуда не уходить из музея. Кстати, ближе к окончанию института, надо будет подкинуть идею Василичу, как можно сэкономить и перераспределить три оклада, внутри коллектива. А чего? Подменять по очереди тетю Веру днем, на пару часиков домой, в целях гигиены и прочих житейских мелочей, и все, - получите дополнительные десять тысяч для шести сотрудников музея. Вернее, чем от Сороса.
  Оставшись один, за запертыми на все замки дверями, я сразу же поспешил в запасник. Мелькнувшую мимолетную мысль о временной экспроприации нужных вещей из экспозиции отмел сразу - решительно и безапелляционно. Я не вор, не вандал и не большевик. Что надо возьму, но без нанесения ущерба доверившемуся мне музею. Да и смысла не было разорять выставочные залы, чтобы обзавестись необходимым имуществом.
  Если я людоед, и не просто крезанутый Ганнибал, который не из Карфагена, - а великан, то и снаряжение у меня должно быть соответствующее. Великанское.
  Что значит: мечи, сабли, шпаги, копья и прочие человеческие игрушки мне не подходят. Слишком легкие, не по руке. Да и не эффективные. Эволюция оружия всегда идет по двум параллельным путям: нанесение максимального ущерба врагу при минимальном усилии и, общее условие для всякого товара - соблюдение разумного соотношения цены и качества.
  Способы ковки, заточки, баланса и формы лезвия любого холодного оружия подстраивались под типы доспехов. Нельзя прорубить, значит, надо смять или проколоть. Враг так бронирован, что вообще неуязвим? Будем изматывать, пока сам не упадет, а для этого себе изберем более легкий клинок, а еще вооружимся крюками и цепями. Тут дернули, за руку, сбивая равновесие, там - ноги обмотали. А потом мизекордией* (*Мизерикордия, кинжал милосердия (фр. misericorde - 'милосердие, пощада'), - кинжал с узким трёхгранным либо ромбовидным сечением клинка для проникновения между сочленениями рыцарских доспехов.) в щель забрала или шилом в печень.
  Но это человеческая история и эволюция, а зачем великану таки изыски?
  Как гласит народная мудрость: 'Против лома нет приема'. Нафига мне все эти зубочистки и вертела, если я, по определению, кулаком сминаю доспех, как пивную жестянку? Логично? Логично. А что надо? Да что угодно, лишь бы кожу на кулаках не царапать о шишаки и прочие металлические выступы на латах. И, при этом, не было жаль сломать оружие об чрезмерно твердую рыцарскую голову. Вывод? Самый идеальный вариант - обыкновенная дубина!..
  'Эх, дубинушка, ухнем!..'
  Для парада-алле возьмем готовое изделие, не кустарного производства, чтобы солиднее, да красивее смотрелось, ну а рабочую, ежели что, можно будет и из подручных средств изготовить.
  Гы!.. Так и получится у меня два типа вооружения. Дубина парадная, рекомендуемая для повседневного ношения в общественных и присутственных местах, и - дубина повседневная, она же - боевая и охотничья. Для использования по вышеперечисленным нуждам.
  Но, самое главное, я заранее знал, где смогу найти именно то, что мне нужно.
  Некий прототип гигантопитека* (Гигантопитеки, лат., - Gigantopithecus, род человекообразных обезьян. По оценкам специалистов гигантопитеки имели рост до 3 метров и весили от 300 до 550 кг, то есть были самыми крупными обезьянами всех времён. Однако эти оценки не могут считаться окончательными, потому что базируются на очень небольшом количестве окаменелых находок и были вычислены на основе пропорций, присущих строению скелета современных приматов) вид по прозвищу 'Ваня', пару месяцев тому был изъят из вестибюля, как окончательно проигравший битву времени и моли. А вместе с ним в подвал музея отправилось и его немудреное снаряжение, к вящей радости Марины Викторовны, нашего старшего научного сотрудника и кандидата.
  Впрочем, как мне кажется, несчастный предок пострадал гораздо больше именно из-за нее. Ибо при всяком удобном и не очень случае Марина Викторовна непременно затевала спор с директором, с жаром доказывая начальству, что подобная профанация не имеет права встречать посетителей музея. Поскольку гигантопитеки были ближе к приматам, чем к сапиенсам, а потому никак не могли изготовлять и пользоваться дубинами. И уж, тем более, щеголять в выделанных звериных шкурах. Даже если не упоминать о том, что ursus maritimus* (*белый медведь) никак не мог стать его добычей, в силу обитания в ином времени и ином ареале. Но директор, порой склоняясь к тому, чтобы разоружить 'Ваню', категорически не соглашался снять с него еще и вицмундир. Мотивируя свое решение тем, что в музей не только взрослые ходят, а у гигантопитека, стараниями скульптора, все тело в реальных пропорциях воссоздано. Поэтому, аut cum scuto, aut in scuto*. (*Со щитом, или на щите. Благословение спартанских жен и матерей, уходящим в бой, воинам. В смысле: 'Поражения не примем, возвращайся или с победой, или мертвый')
  А поскольку женщина, вбившая себе что-то в голову, еще тот дятел, - то в конце концов канул в небытие и этот лучик зари человечества вместе со всем инвентарем.
  Но, это все уже история, упомянутая исключительно потому, что благодаря таким превратностям судьбы я стал наследником, пусть и самозваным, увесистой дубины и огромной шкуры белого медведя. А если кто-то захочет оспорить аутентичность моего наряда, милости прошу. Заодно будет повод испытать ударные характеристики первобытного девайса*.
  Я не 'Ваня', молчать не стану...
  
  
  
  Глава третья
  
  Если к названию озера, белеющего в обрамлении темной виньетки леса, у меня вопросов не возникло, то понять, почему скалы обозвали Чертовыми, - угадать не получилось. Никакого потустороннего впечатления они не производили. Особенно отсюда, сверху.
  Я сидел на краю плато, свесив ноги с обрыва и, с высоты балкона девятого этажа, оценивал открывающуюся взору перспективу. Естественно, предварительно, для самоутверждения, как поступил бы на моем месте каждый сапиенс, пару раз плюнувши вниз и с трудом подавив желание произвести еще один, не менее естественный, процесс по избавлению организма от отработанной жидкости. Согласно строк: 'Нету больше красоты, чем ... с высоты'.
  Не потому, что это некультурно, а из человеколюбия и инстинкта самосохранения.
  Мало ли где сейчас располагаются воины Света. Вдруг, они уже карабкаются по круче прямо подо мною? И если мне - людоеду, по условиям игры, на рыцарей и пресветлых эльфов не только отлить, но и оправиться, то студенческое братство подобной интерпретации боевых действий Тьмы не простило бы никому. Даже Гроссмейстеру, - не то, что неизвестному приблуде.
  А то, что я здесь, при любых раскладах, никто и зовут меня никак, ролевики в меру тактично и даже очень изобретательно дали понять сразу после того, как оценили мой костюм и вооружение.
  - Очень хорошо! - одобрил один из членов комиссии. - Я бы даже сказал: великолепно. Степан, погуляй чуток в окрестностях. Есть идея, надо ее обмозговать. Господа мастера...
  Дальше я не слушал. В конце концов сюда я приехал отдохнуть и с надеждой на развитие отношения с Ириной. А если мое присутствие кому-то в напряг, могу просто в сторонке посидеть. Без обид... О том, что незваный гость хуже татарина, известно любому славянину. И за душевный порыв, отдельно взятой, очень надеюсь, что влюбленной в меня, девушки, - коллектив ответственности не несет. Если честно, то примерно такой вердикт я и ожидал услышать, но опытные Мастера придумали умнее. Реально, у хорошего хозяина, даже гадюка во дворе при деле.
  - Слушай свою роль, великан, - озвучил решение Совета Михалыч. - Поскольку в нынешнем составе архиличу темных светлые не могут противопоставить адекватного противника, мы решили дать силам Добра секретный бонус. В смысле, оружие, способное повергнуть мертвого мага, независимо от того, в чьих руках оно будет находиться.
  При этом Михалыч так выразительно поглядел на музейную дубину, что встречный вопрос задавать не пришлось.
  - Так вот, по ходу игры, светлые получат подсказки, где искать и что искать. А тебе, естественно, выпадает роль охранника артефакта. Будешь оберегать его от героев.
  - Мне бы тоже хотелось узнать: где? - я с деланно растерянным видом огляделся. - Лес большой, а у великанов длинные ноги. Как бы мне не ушагать слишком далеко?
  Мастера дружно улыбнулись.
  - Вот об этом, Степан, можешь не беспокоиться. У тебя не роль будет, а мечта нового русского.
  - Денег дадите мешок?..
  Собеседники опять расхохотались.
  - Угадал... почти. Тут неподалеку, на Чертовых скалах, имеется одна славная пещерка. Я бы даже сказал, углубленный грот. Сухая, просторная... теплая. С очень живописной террасой. При желании, можно на плато подняться, там вообще лафа. Полонина*, альпийская лужайка. Так вот, твоя задача - находиться там от начала и до конца игры. Лежи, отдыхай. Загорай, бей баклуши. Спи и... бди. Или не бди, как захочешь. Главное - никуда надолго не отлучайся. По крайней мере, пока тебя не найдут. Пищей и напитками мы тебя, естественно, обеспечим.
  - Прошу прощения, но что-то я...
  - Объясняю. У тебя артефакт, без которого светлым силам не победить. Как только они об этом узнают - будут стараться заполучить дубину. Но, поскольку Чертовы скалы совсем не место для потасовок, по условиям игры им твое оружие надо украсть. Незаметно. Кстати, у тебя как со зрением?
  - Вполне.
  Михалыч отступил еще на пару шагов и ткнул пальцем в свой нагрудный бейджик*.
  - Читай.
  - Чернецкий Сергей, Мастер...
  - Добро, - перебил меня Михалыч. - Вот так ты и будешь пленять воров. Прочитал надпись вслух - он твой пленник до конца игры. Мне потом по мобильнику перезвонишь. Внесу пометку в списки. А чтоб у слишком горячих голов не возникало желания испытать счастья в рукопашной, ты у нас неуязвим ни для какого вида оружия и магии. Совершенно. А власть над миром не захватил исключительно из врожденной лени. Что дает большой шанс застать тебя спящим. Кстати, не вздумай бодрствовать все время. Поел, попил и баиньки. Вместо тебя бдеть будут камешки на склоне. Подобраться по этим россыпям к пещере бесшумно или предельно тихо, очень сложно. Тем более, в темное время суток. Ну, как, Степан, согласен поработать охранником?
  - Поел, попил, поспал... Синекура, - мечтательно закатил глаза я, мысленно ухохатываясь. Вот уж действительно от судьбы не уйдешь. Куда не сунься - везде только в охранники берут. Карма... - Всегда хотел получить такую работу. - И тут же, с притворным беспокойством уточнил. - А пиво будет?
  - Даже не сомневайся, - хохотнул высокий мужчина, лет сорока, - с первого взгляда вызывающий доверие, как хороший психиатр или адвокат. - Поскольку Светлые заинтересованы в крепком сне сторожа, - придется еще контролировать, чтобы они тебе в меню чего покрепче не подсунули.
  - Ну, вы там особо не свирепствуйте, - подморгнул я, вроде, незаметно. - Чарка горилки казаку не помеха. И потом, это... сгодится для анестезии, или... протирки контактов.
  - Понятно. Человек уже в образе, - засмеялся и третий из руководящего состава. - Куришь?
  - Нет.
  - Это хорошо. А то, каждый раз одна и та же беда. Сколько сигарет не берем, - к концу игры бычки собираем. Хоть табачный киоск с собою тащи. Но, блока два тебе положат. Для пленников. Чтобы сидели смирно и не бузили...
  - Хорошо, что напомнили. Сколько именно мне на этих Чертовых скалах сидеть? День, два?
  - Пока дубинку не стащат, - пожал плечами Михалыч. - Или до полной и окончательной победы Тьмы над Светом. Можно наоборот, что не так реалистично. Впрочем, тут как повезет... Ну, что, Степан, коль цели поставлены и задачи ясны, пойдем занимать твой УР* (*укрепрайон), он же - жилье великана-людоеда?
  В общем, с шутками и прибаутками, весьма тактично и хитро меня спровадили подальше от сплоченного коллектива. В принципе, разумно. Они знакомы друг с другом давно, знают - кто что умеет и куда сгодится. А я - в их понимании, еще та 'темная' лошадка. То ли с собой брать, то ли дома на хозяйстве оставить? Тогда как с этой новой придумкой и игра приобрела неожиданный поворот, и мне не обидно. Почетный (и по нечетным дням тоже) страж стратегического объекта - не хухры-мухры! Это, о-го-го!
  Да и мне, если честно, не больно-то хотелось по чащам да буреломам диким козликом скакать... Не та фактура.
  Одно в затее Мастеров плохо: теперь я с Иришкой до финала игры точно не встречусь. Что бы там сердце не чувствовало, а разум не подсказывал. Назвался груздем, сиди и не чирикай... А раньше, как не вертел головой на все стороны - нигде рыжеволосую красавицу не увидел. Ни среди Светлых, ни между Темными.
  Придя к столь неутешительному выводу, я одним глотком допил пиво, смял в кулаке жестянку и швырнул ее вниз. Алюминиевая фольга даже если и прилетит кому в голову, ни оскорбления, ни ущерба не нанесет.
  
  * * *
  
  - И все-таки, почему Чертовы? - поинтересовался я у Михалыча, когда мы подошли к подножью скалы, и он указал мне на едва заметный снизу зев пещеры.
  - Люди там, по местному преданию, пропадают бесследно. Вот и решил народ, что их черти в преисподнюю утаскивают.
  - Не понял? - столь экзотическое известие меня не слишком обрадовало и вдохновило. - Это что новый метод радикального устранения неугодного контингента? Сказали бы прямо: вали отсюда и не вертись под ногами. Я понятливый. И вполне на обратную электричку успевал...
  - Да, брось ты, Степан, - отмахнулся Михалыч. - Скажи еще, что суеверный? Нагрешил что ли много? Когда только успел?
  - Ну, не так чтобы много, - я хмыкнул и неопределенно пожал плечами. - Но и не агнец божий. А народ, он слова зря не скажет. Вдруг, там и в самом деле какой-то рогатый хмырь дежурит, поджидая заблудившиеся души. В смысле, заблудшие...
  - Мы эту пещеру всякий раз навещаем и никто - ни в ней, ни в округе, на моей памяти пока еще не исчезал, - не поддержал шутки мастер.
  Мне хотелось процитировать незабвенного Федю из 'Напарника': 'Послушай, у вас несчастные случаи на стройке были? - Нет, пока еще ни одного не было. - Будут...пшли...' Но смолчал.
  - Наверняка, аборигены хранят предания о событиях, имевших место до одна тысяча девятьсот тринадцатого года. И вообще, не куксись. Потом благодарить будешь и не захочешь слезать. Я когда первый раз наверх взобрался, часа полтора глядел на мир и матерился от восторга. Говорят, что есть места и грандиознее, и краше, - но все они где-то там, а скалы - вот, хоть смотри, хоть щупай. Минут двадцать посопеть и перед тобой такой вид распахнется, мама не горюй!.. Посмотришь на эту необъятную ширь у своих ног и начинаешь понимать резоны отшельников.
  - Ты, Михалыч, прям как поэт. Или турагент, который упертому лоху путевку впаривает...
  - Жаль, что не художник, - вздохнул тот. - Ладно, Степан, приятного отдыха. А я пошел распределять по секторам гоблинов да орков. Кстати, чуть не забыл. Запомни - у тебя нет союзников. Завладеть такой козырной дубиной захотят многие. Поэтому, считывай все бейджики, какие только на глаза попадутся.
  - Разберемся... - проворчал я, все еще пребывая в уверенности, что от меня попросту избавляются. Весьма тактично, но тем не менее. - Ни пуха вам всем. И... это... Пусть победит сильнейший!
  - К черту, - осклабился Михалыч, еще раз приветливо махнул рукой и потопал обратно в лагерь.
  К пещере вела вполне пристойная тропа, с уклоном нигде не превышающим пятьдесят градусов. И только мелкие камешки, обильно устилавшие ее, как галька Крымские пляжи, мешали наслаждаться свободным восхождением. Заставляя все время глядеть под ноги и держать равновесие. По пути пару раз встретились вбитые в землю колья. Видимо, для того чтобы дать возможность менее подготовленным покорителям вершин отдышаться, при этом не ущемляя их самолюбия. Ненавязчивый и очень полезный сервис. Примерно на полпути я и сам не стал изображать супермена, а с удовольствием подержался за кол, давая уняться дрожи в напряженных икрах. Впервые пожалев, что надел кирзачи, а не свои усиленные 'боксерки'.
  Есть у меня такая самодельная пара. Верх от обуви для бокса, а подошва от кроссовок. Удобство и проходимость у этого гибрида повышено в разы. Но я ведь не планировал отсиживаться на горном НП. А для лесных прогулок лучшей обуви, чем сапоги, человечество еще не изобрело. Особенно в заболоченной местности, о чем намекало наличие в округе озера и явно не песчаная почва... Вот и решил 'соломки постелить'. Увы, не угадал.
  С комфортом отдышавшись, последнюю сотню шагов я уже преодолел без напряга. Не ботаник, в конце концов. Да и мышцы успели приноровиться к нетипичной нагрузке.
  Пещера и в самом деле оказалась вполне обжитой. Не обманул Михалыч.
  В паре метров от входа, кто-то вполне профессионально сложил из камней примитивный очаг, позволяющий и жар от костра расходовать постепенно и дым направлять вверх. Еще чуть дальше, в освещаемой части пещеры, но в недосягаемости для самого косого дождя, у левой стены дожидалась своего часа внушительная поленница. Как бы не в полкубометра. Солидно... Недельный запас дров даже для зимнего времени.
  Справа - красовалось воистину великанское ложе, не меньше чем на пять персон, созданное, с учетом передового опыта заокеанских бомжей, из подручных средств нынешнего времени, - упаковочного картона. А что? Сухо, тепло и относительно мягко. Особенно, если учесть, что картон уложен слоями, общей толщиной сантиметров двадцать.
  А ближе к входу, - видимо поставщики торопились обратно, или поленились заносить дальше, - громоздился запас еды и питья. И если все это было предназначено исключительно для того, чтобы скрасить мой досуг, то увольте! Тут никакой чести ни одного дона Сезара де Базана* не напасешься. Как минимум на месяц автономного плаванья. Или это устроители игры для моих гипотетических пленников приготовили? Мерси боку. Значит, они обо мне очень даже высокого мнения.
  Но, даже если бы всего перечисленного не обнаружилось, с первого взгляда становилось понятно, что здесь неоднократно ступала нога пытливого человеческого разума. О чем и не преминула оставить наглядное свидетельство в виде наскальных росписей. Кстати, вполне цензурных и с претензией на интеллект!..
  Среди всевозможных образцов письменности преобладали афоризмы и приветственные лозунги. От - 'Мы рождены, чтоб сказку сделать былью' и 'Sapiens semper beatus est'* (лат, - мудрец всегда счастлив), до - 'Без Надежды не входить!'.
  Имелся и 'Спартак - чемпион!'. Правда, в единственном виде и жирно зачеркнутый... Не, ну правильно - где ролевые игры, а где футбол? Тут иные интересы и страсти бурлят.
  В общем, проведя осмотр вверенной территории, я остался доволен. Здесь можно было не только перекантоваться с субботы на воскресенье, но с комфортом провести полновесный отпуск. При условии, что душевая кабина и ватерклозет в номере не возглавляют список ваших требований к сервису.
  Прикинув по здравому рассуждению, что грабить днем меня не будут, - я расстелил шкуру музейного медведя поверх картонного ложа, рядом пристроил дубину, а сам прихватил упаковку пива и пошел на террасу, вживаться в образ.
  С прилегающего к подножью леса доносились невнятные выкрики, свист. Над деревьями то и дело, возмущенно вереща, взлетали какие-то птицы. В общем, народ развлекался, как умел и пожелал, а я, несмотря на приложенные усилия и смекалку, оказался чужаком на празднике их жизни.
  А с другой стороны, все могло быть гораздо хуже. Достаточно вспомнить, как и чем, всегда и везде, встречали залетных ухажеров. Это только декларируется, что незамужняя девушка - дичь, на которую охотиться разрешено каждому. Как бы не так!.. Если егеря браконьера в своих угодьях поймают, вмиг ноги повыдергивают! Так что, нечего на зеркало пенять, пока пиво не закончилось. Приютили, обогрели, поляну накрыли. О возвышенном подумать предоставили возможность. Грех обижаться...
  После второй банки 'Премиум', я решил воспользоваться форой во времени и подняться на плато.
  Благо та самая тропинка, что вела к пещере, возле нее не обрывалась, а все так же гостеприимно карабкалась выше. И до верхнего среза скалы оставалось всего ничего - метров тридцать. То есть, пришествие охотников за чужими дубинами вполне можно было ожидать и оттуда. А это значит, что осмотреть 'тылы' не только интересная и познавательная блажь, а - разумная предосторожность.
  
  * * *
  
  Наверх взобрался на удивление легко и быстро.
  То ли мышцы приноровились уже чуток, то ли тропа здесь была более удобная, нахоженная. Впрочем, не важно. Не запыхался - и ладно.
  Само плато меня не впечатлило. Ровный, как автомобильная стоянка, выгон, размером с футбольное поле, украшенный десятком чахлых кустиков. Вся эта редкая 'совокупность веток и листьев, произрастающих из одного места' цеплялись за почву, в основном по периметру территории. Как ограничители безопасного пространства.
  В общем, отличное место для фотографа, художника и любителей пикника. Если участники согласятся прицепить страховочные канаты, а детишек - стреножить или привязать за ногу к колу, забитому в центре этой полонины.
  Зато, я убедился, что с этого боку нападение охотников за дубиной мне не грозит. Да, дорога имелась. Даже, очень приличная дорога, - вполне под силу мотоциклу или автомобилю с полным приводом. Но, с учетом рельефа местности, попасть на нее с южной стороны, где расположился лагерь ролевиков, было бы затруднительно. Вернее - долго.
  На востоке путь преграждал болотистый овраг, темной змеей уползающий далеко в лес, так что и края не видно. А на западе, неубранной строителями горой мусора, неиспользованного природой при возведении Чертовых скал, высились мощные завалы из камней и бурелома - неприглядные на вид, даже с высоты птичьего полета.
  Нет, я в курсе, что 'где бронепоезд не пройдет...'. И если б мы были в спортивно-тренировочном лагере или на военных сборах, эту возможность я не стал бы сбрасывать со счетов. Но, с трудом могу представить себе парней, которые в компании друзей и подруг приехали чтобы, ммм... устроить живописное представление, покрасоваться в стильных костюмах и гриме, а вместо этого затеют примерно двадцатикилометровый марш-бросок по пересеченной местности. Заметьте, без гарантии на успех и с полной рыцарской выкладкой. Я бы точно не стал так корячится. Игра - не соревнование. Здесь удовольствие важнее победы. Тем более, любой ценой.
  Обойдя плато по периметру, и уже более детально оценив трудности, ожидающие гипотетического храбреца, я тут же пообещал себе, что молодцу, который придет сверху, отдам дубину без возражений.
  'Безумство храбрых - вот мудрость жизни!..'
  Третья пивная жестянка улетела в пропасть, и я решил, что с рекогносцировкой можно заканчивать. Людоед я, или где? Пора входить в образ. Что подразумевает - сытно пожрать и сладко поспать. Тем более что вид с плато от такого же обзора, только с террасы перед пещерой, отличался исключительно объемностью. Ну, как панорама 'Оборона Севастополя 1854-1855 гг.' от диорамы 'Штурм Сапун-горы 7 мая 1944 года' в том же городе.
  Подчиняясь столь разумному выводу, я спустился к своему временному пристанищу, неторопливо приговорил еще одно пивко, зажевав его куском какой-то колбасы и половиной французской булки. Прицениваясь, поглядел на новую упаковку напитков, но вовремя вспомнив, что чрезмерное чревоугодие грех даже для тяжеловеса - решил последовать второй части древней и мудрой поговорки, гласящей: 'Сытно есть и долго спать - Бог здоровье должен дать!'
  Но, прежде чем окончательно удалиться на покой, я еще раз подошел к краю обрыва и прислушался к происходящему внизу. Ну и пригляделся тоже, ясное дело... Вот только ничего интересного ни увидеть, ни услышать не удалось.
  Какая-то скрытая жизнь под сенью деревьев происходила, но наверх доносились только смутные обрывки звуков, практически не поддающиеся идентификации. Кроме самых аутентичных. И только благодаря последним, можно было утверждать с толикой уверенности - что их издавали люди. Так красноречиво изъясняться природа еще не научилась.
  
  
  
  Глава четвертая
  
  Проснулся я от...
  Да просто выспался, вот и проснулся.
  Благодаря толстой медвежьей шкуре и пружинистым свойствам гофрированного картона, мое ложе по комфортности могло поспорить с лучшими ортопедическими матрацами. А если вспомнить о дежурстве в музее и двух литрах пива, сыгравших роль 'ночного колпака'* (*'Ночной колпак' (разг.), - старинная английская традиция, принимать стаканчик спиртного на ночь), - мой крепкий и здоровый сон не должен удивлять никого. Он и не удивлял, - странно было другое: уже светало, а моя дубина по-прежнему стояла у меня в ногах, прислоненная к стенке.
  О, как!
  Я задумчиво почесал репу, мимоходом обратив внимание, что изрядно зарос. Стоило все-таки заскочить домой перед поездкой и побриться. А то третий день всего, а ощущение, - словно неделю подбородок не скоблил.
  И все-таки, почему за целую ночь никто ко мне не наведался? Побоялись в темноте на кручи лезть?
  Ерунда. Уж те парни, что продукты в пещеру заносили, точно дорожку присмотрели.
  Со мною, чужим, большим и страшным связываться не захотели?
  Дважды ерунда. Я хоть и мельком, но заметил среди ролевиков не один десяток индивидуумов, готовых к черту на рога взобраться, - был бы толк от лихости. А то и просто так, для собственного куража. Знаю я эту породу парней, выступающую в основном в средних весовых категориях. Им даже зрители не нужны, сами себе все время чего-то доказывают.
  Так что же их всех остановило?!
  Нет, как не верти, а в голову только одна стоящая мысль приходит. Стратеги светлых сил придумали, каким способом победить противника, без применения бонусного артефакта. Вот поэтому никто мой сон и не потревожил. И только поэтому я продолжаю дремать и... тупить. С тех пор, как техника придумала и осуществила мобильную связь, задавать вопросы стало гораздо проще, чем самому искать ответы.
  Я протянул руку за рюкзаком, и с удивлением нащупал пустоту. Мотнул головой, потом развернулся в нужном направлении всем телом, но и это ничего не изменило. Рюкзака не было.
  Интересно девки пляшут.
  Дубину перепутали с рюкзаком? Или ко мне ночью вместо эльфов и прочих светлостей, благородные разбойники наведывались? С целью экспроприации?.. Смешно. В 'заплечнике' кроме НЗ туриста, смены белья и запасных носков ничего ценного не было. Мобила и та - 'Nokia' самой древней модели, ценой в пятерку зелени. Без каких-либо наворотов и с единственным достоинством - мощной антенной.
  Чудеса да и только. Это что ж в мире деется? Караул... Как хотите, а такой стресс надо срочно смыть.
  Повернувшись в противоположную сторону, я пережил уже нечто похожее на шок. Ни одной коробки не только с напитками, но и с припасами в пещере не оказалось! Вообще! Пусто!
  Очуметь! Если не выражаться более емко.
  Я закрыл глаза, открыл. Потом ущипнул себя за ногу. Улучшения в ситуации не наблюдалось.
  Гм? А в чем прикол шутки юмора? Все дружно попрятались, решив посмотреть, как я буду носиться по лесу, оглашая его воплями ужаса? Смешно. Я не кисейная барышня и из детсадовского возраста тоже давно вышел. Да и приходилось мне теряться как-то, еще в семилетнем возрасте. Когда с отцом в лес... только не надо смеяться... за барвинком. Ничего, через сутки сам к людям вышел. Впрочем, мои новые знакомцы не могли об этом знать. Так в чем же упрятан глубокий смысл инсценировки и генеральная линия партии?
  'Странно это, странно это, странно это, господа...'
  Ладно, в любом случае, я могу считать себя снятым с поста и двигаться вниз. Ага, серия надцатая 'Горец. Возвращение к людям'.
  Вскочив с ложа и подняв шкуру, я уже без дураков впал в самый настоящий ступор. Картонное ложе, на которое я ложился и, зуб даю, не покидал всю ночь, неведомым образом превратилось в кучу соломы и листьев, временем и весом спрессованных практически в монолитный блок!.. Ни юмор, ни логика подобную метаморфозу объяснить не могли. А здравый смысл улетал в глубокий нокаут.
  'Дурман они какой-то в пиво вкололи, что ли? - мелькнула еще идея. - Или в колбасу? Только зачем?' Помню, был какой-то американский фильм о розыгрыше, но там шутили с изнывающим от скуки миллиардером. Хоть и втайне от него, но за его же деньги. А с меня какой навар?
  Похоже, пока я не пойму ответа на это вопрос, все прочее останется блужданием в потемках. А для понимания нужен источник информации. Собеседник, или, если шутка окажется слишком экстремальной, - 'язык'. Впрочем, в запасе у меня всегда оставалось самое простое, как у Македонского, решение - наплевать на всех и двигать прямиком на станцию. Выходные все равно испорчены, так зачем затягивать ковыряние в... Вообще ковыряние... А рыжеволосая Иришка, при следующей встрече, сама все объяснит. С чувством и расстановкой. Если захочет продолжения знакомства. Ну, а на 'нет' - и суда нет. Только Особое совещание... Чао, бамбино, сорри...
  Я набросил на плечи шкуру, подхватил дубину и, наклоняясь, чтобы не оцарапать макушку о потолок пещеры, вышел наружу.
  
  * * *
  
  Солнце уже приподнялось над лесом, но зацепившийся за верхушки деревьев туман существенно ограничивал обзор. Так что я только мазнул глазами по окрестности и потопал вниз. Но и этого мимолетного взгляда хватило, чтобы понять: в пейзаже чего-то недостает. В другое время я обязательно поиграл бы в головоломку 'Найди десять различий', но не сейчас.
  С одной стороны было интересно: зачем ролевики проделали со мной такой замысловатый и довольно сложный в исполнении розыгрыш. А с другой - обидно! Я подопытный кролик им, что ли? Мыш белый? Нет уж, братцы! Вот возьму сейчас за грудки, кого поймаю первым, и поспрашиваю со всей пролетарской беспристрастностью.
  Ведомый этой праведной целью, я и не заметил, как оказался у подножья. Впрочем, спускаться по определению легче, чем подниматься.
  Посмотрел на две тропинки, уткнувшиеся мне в ноги, и выбрал ту, что вела к озеру. Все-таки, прежде чем начинать качать права, стоило освежиться. Принять облик достойный человека, у которого не только мысли должны быть прекрасными, но и внешний вид соответствовать.
  Почему-то вспомнилось, как отец рассказывал о безумных девяностых. Когда все делали первые шаги в новом мире, где люди уже перестали быть братьями, а другие цивилизованные взаимоотношения еще не выстроились, и не все правила вошли в привычку. У него тогда сорвалось подписание миллионного контракта с немцами, только потому, что отец пришел на встречу в шортах, футболке и шлепанцах. Не прокатило даже то обстоятельство, что на дворе царил август, и столбики термометров всю неделю не опускались ниже тридцати пяти по Цельсию.
  История так себе, но в отличие от банального изречения: 'встречают по одежке', этот случай запечатлелся у меня в мозгу навечно. Хочешь, чтобы тебя выслушали - имей соответственный вид. Или как утверждают скептики: 'Доброе слово и пистолет весомее одного только доброго слова'.
  К озеру дотопал тоже неожиданно быстро. Даже, как-то чересчур, учитывая его расстояние до скал, подмеченное мною сверху. Но и над этой нестыковкой задумываться не стал, как над несущественной деталью. Людям вообще свойственно отметать мелочи, если впереди брезжит нечто крупное и весомое. Вот и я торопился поговорить с Михалычем, или кем-то из Совета Мастеров, а все прочие наблюдения оставлял на потом.
  Умыться было приятно, несмотря на отсутствие зубной щетки и мыла. Ничего, предки как-то выходили из положения, а я чем хуже? Намылился синей глиной, благо ее хватало на берегу, хоть алюминиевый завод строй. В зубах поковырялся камышинкой, пожевал листья мяты. В общем, из воды выходил совсем другой Степан свет Олегович - бодрый, собранный и готовый к любым испытаниям, 'что день грядущий нам готовит'...
  А день, как оказалось, таки не дремал. И первый привет от будущего, которое совершенно невозмутимо и бесцеремонно становилось настоящим, он передал мне с сапогами. Спросонку, и пока они были у меня на ногах, я, естественно, уделял обувке не слишком много внимания. Зато теперь, глядя на сапоги, стоящие отдельно от меня, имел возможность наверстать упущенную возможность со всей полнотой впечатлений.
  Во-первых, - хоть я не Мальчик с пальчик и давно позабыл те дни, когда рассматривал обувь меньше сорок шестого размера, то, что дожидалось меня на берегу, было больше упомянутого формата примерно раза в полтора!
  Во-вторых, - обычные кирзовые сапоги, трансформировались в нечто, раньше виденное мною исключительно в исторических фильмах, повествующих о мушкетерах и прочих гардемаринах. То есть - кавалерийские ботфорты* (* Ботфорты (фр. bottes fortes) - кавалерийские сапоги с высокими голенищами, имеющие наверху пришивные клапаны, закрывающие колено) с пижонски завернутыми раструбами.
  А в-третьих, - следы, которые я лично протоптал по берегу до того места, где разделся для купания, даже на глазок, соответствовали именно этому размеру.
  Все еще ничего не понимая, я осмотрел себя самого, но особой разницы не уловил. Не было с чем сравнивать, а пропорции тела сохранились прежние. Взглянул на одежду...
  Кстати, я приехал на природу в форме охранника. Переодеться во что-то более подходящее не успевал, а носится по лесу в спортивном костюме за двести американских рублей (премия за победу на облсовете 'Буревестника'), жалко. Кроме того, черные брюки и песочная рубашка с короткими рукавами, очень даже неплохо сочетались с сапогами и шкурой медведя.
  Так вот, одежда внешних изменений, вроде, не претерпела. Хотя, еще даже не потрогав ее, я уже был уверен, что с хлопчатобумажным текстилем материал рубашки и брюк не имел ничего общего. И не ошибся. Брюки оказались из мягкой кожи, а рубашка - из выбеленной конопли... или льна. Для более точного определения ткани не хватало познаний.
  Последнее открытие меня насторожило больше всего. Потому что вызывало разные ассоциации. Вернее, одну, но очень стойкую. Хоть я и не курю, но мало ли существует способов одурманить человека? И что, если я сейчас, как последний идиот, ловлю глюки, а вся компания дружно ухохатывается, взирая на мои примочки? Причем, все это может происходить не из-за жирной подлянки, - а просто у них такой обряд посвящения неофитов. Дружеский розыгрыш, мля...
  Вариант?.. А почему нет?
  И что из этого следует? Как вести себя дальше, чтобы совсем уж не опозориться? Сделать вид, что ничего не заметил, или наоборот - все вижу, все подмечаю, но я такой крутой перец, что меня ничем не прошибить? Тупо? Согласен. А что, лучше вопить от ужаса?..
  Анекдот недавно кто-то рассказал. Сидит старый еврей на берегу моря и слышит душераздирающий вопль: 'Помогите! Помогите! Я плавать не умею!'. Старик плечами пожал. 'Вот народ пошел... Жалко денег на тренера - сам учись. Так нет же, обязательно надо спонсора искать'.
  Решено, буду изображать из себя супергероя. Во всяком случае, пока меня не убедят в чем-то ином или, даже - противоположном.
  Глюк, не глюк, а ботфорты легли на ногу, как влитые. Штаны и рубашка - тоже. Попрыгал, пошевелил руками, - ощущение привычной, хорошо разношенной одежды. Никакая обновка, даже самая фирменная, разве что сшитая на заказ Натаном Иосифовичем, так себя не ведет. А это еще раз подтверждало, что на мне именно мои вещи, и гипотеза о наркотическом бреду получала дополнительное подтверждение.
  Но, тогда возникал встречный вопрос: если я 'летаю', надо ли продолжать поиски собеседника? Во сне все само собой происходит, а наяву - я ведь, наверняка, топчусь на месте с дебильным выражением лица. Хорошо, если слюни не пускаю.
  Представив себе эту картину, я даже вздрогнул. Бр-р-р...
  А с другой стороны, под лежачий камень даже вода не течет. И если у меня глюки избирательные, то сидение на бережку никоим образом не решит проблему.
  Прикинув варианты и так, и этак, - я все же решил идти в люди. А по результату, на месте, думать дальше.
  Набросил на плечи шкуру, подхватил дубину, кстати, не ставшую ни тяжелее, ни легче, и зашагал в сторону лагеря. Прикидывая, что если в реале я остаюсь на месте, то заговорят со мною гораздо раньше, чем подсознание отмерит расстояние, примерно соответствующее действительности. Что, в совокупности с быстротой моего спуска со скалы и перемещения к озеру, еще раз, пусть и косвенно, подтверждает гипотезу о наркотическом трансе.
  Получилось, как и всегда, серединка на половинку. Голоса я не услышал, но в прилегающем к тропинке малиннике кто-то возился. Сквозь густую листву мне была видна только темная мохнатая спина а ля орк.
  - Здоров, братишка! - хлопнул я его по плечу. - Не подскажешь, как пройти в библиотеку?
  В ответ послышался характерный. неприличный звук, в нос ударила резкая вонь испражнения, а мохнатый незнакомец, ломанулся от меня прочь с такой прытью, что только подлесок затрещал.
  М-да, как-то неудобно получилось. Перепугал беднягу до поноса, - хорошо, если заикой не станет. Ладно, побегает лесом, успокоится. Озеро рядом. А я никому не расскажу. Для приколов хватит и собственных приключений. Вот только, к которой из версий мне такой реализм пристегнуть, если я в бреду?.. О-хо-хо!..
  О том, что все перечисленные звуки и запахи я мог издать сам, лучше не думать. Иначе, мне, потом, придется кого-то убить. Такие шутки прощать нельзя никому, если уважаешь себя хоть самую малость...
  
  * * *
  
  Поляна, избранная под базовый лагерь ролевиков, обнаружилась на своем прежнем месте. В том смысле, что спустя положенное время, деревья расступились, и я вышел на свободное от зарослей пространство. Причем, свободное в самом буквальном смысле слова!.. На поляне не оказалось никого и ничего. Ни палаток, ни людей, ни коней... ни даже следов их пребывания. Словно от даты создания мира здесь не жгли костры и не тусовались, возжаждавшие общения с природой, горожане. Это я к тому, что после 'детей асфальта' остается куда больше свидетельств сокрушительной победы цивилизации, чем от их же сверстников, только деревенского разлива.
  Нет, чисто теоретически сняться с места и свалить по-быстрому три сотни человек, конечно, могут, - но уйти и не оставить после себя даже примятой травы, не говоря уже о более серьезных последствиях - это, извините, из области фантастики. Ненаучной!.. Так в чем прикол?
  'У вас есть план, товарищ Жуков? Да, товарищ Сталин. Ну, так закуривайте, закуривайте!'
  И тут до меня дошло, чего не хватало пейзажу, увиденному сегодняшним утром с высоты Чертовых скал. С картинки стерли высоковольтные опоры! Десяток железных великанов, которые редкой цепочкой возвышались над лесом, удерживая в растопыренных руках толстые тросы ЛЭП. Вот уж воистину, 'передвижники'.
  - Караул...
  Не-е, мозг штука темная и до сих пор изучена меньше чем Марианская впадина, а я не доктор, но готов поклясться, что столь избирательно и детально корректировать глюки сознание не может. Разве только под гипнозом, но это уже либо паранойя, либо опять - малонаучная фантастика. Лично я предпочту второй вариант, в котором опоры сами куда-то утопали. Или за ночь их, зачем-то срочно демонтировали и увезли. Бред! А если так, то каков напрашивается вывод? Ну, соберись, взгляни правде в глаза!..
  - Мама, я попал! И совсем не на Ти-ви.
  Эти слова я произнес вслух, пытаясь одновременно улыбнуться, но лицевые мышцы с поставленной задачей не справились.
  - Какой кошмар...
  Даная реплика больше соответствовала мыслям и душевному настрою.
  - Бред! Бред. Бред...
  Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. А потом, сбрасывая напряг, заорал во весь голос:
  - Нет! Этого не может быть! Я так не хочу! Пошли нафиг, гады! Оставьте меня в покое!
  Результат вопля сказался незамедлительно.
  Нервы какой-то птицы, до этого момента таившейся в траве, не выдержали, и она выпорхнула прямо из-под ног. В свою очередь, подобное испытание оказалось запредельным и для моего самообладания. Не-е, в обморок валиться я не стал, но отшатнулся качественно. Можно сказать, отпрыгнул. Точнее, смог бы отпрыгнуть, если бы прошел чуть дальше вглубь полянки. А поскольку я стоял на самом ее краешке, тотчас уперся спиной в дерево.
  И если раньше я был уверен, что фауна - это все, что может убежать, улететь, уплыть или уползти, а флора - суть неподвижна, то теперь настала очередь засомневаться и в этом постулате. После фул-контакта со мной, дерево застонало, затрещало и потащило из земли корни, явно намереваясь уклониться от более тесного знакомства.
  Всхлипнув от избытка чувств и впечатлений, так и не решив, плакать или смеяться, я обессилено сел в траву прямо там, где стоял. Опираясь спиной и затылком о шершавый ствол. Потревоженное дерево, подрожало еще немного, но убедившись в моем миролюбии, осталось на месте.
  - О-хо-хо, хо-хо...
  Ага, еще осталось перекреститься и по примеру одного отставного урядника из дворян произнести сакральную фразу, типа: 'Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!'*
  (* Из рассказа 'Письмо к ученому соседу' А. Чехова. Автор этого письма - 'Войска Донского отставной урядник из дворян' Василий Семи-Булатов - пишет своему соседу: 'Вы сочинили и напечатали в своем умном соченении, как сказал мне о. Герасим, что будто бы на самом величайшем светиле, на солнце, есть черные пятнушки. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Как Вы могли видеть на солнце пятны, если на солнце нельзя глядеть простыми человеческими глазами, и для чего на нем пятны, если и без них можно обойтиться? Из какого мокрого тела сделаны эти самые пятны, если они не сгорают? Может быть по-вашему и рыбы живут на солнце? Извените меня дурмана ядовитого, что так глупо съо-стрил! Ужасно я предан науке!')
  Если честно, я не большой любитель развлекательного чтива. Учеба, тренировки, периодическая личная жизнь, кино и компьютерные игры почти не оставляют времени для беллетристики, но истории о попаданцах в иные времена я любил. Начиная от 'Янки' Твена и до творчества авторов нынешних, массово оккупировавших СИ и книжные лавки. Что-то мне нравилось, что-то бросал, едва начав, но перелопатил солидный пласт. Особенно о тех 'счастливчиках', которые влетали не в фэнтезийные миры, а в банальное средневековье. Причем, не туда, где полыхали костры инквизиции, а поближе к нашим православным просторам.
  На самом деле я понимал, что для моего современника, особой разницы не будет куда вляпаться, и шансов выжить в таком мире у него минус ноль, - хоть с АКС, хоть на 'Леопарде', но почему не помечтать? Ведь в воображении все так красиво и красочно. Кто из нас думает об анальгине, если зубы не болят? Или о том, что ласты там можно склеить от любой царапины, поскольку до открытия примитивнейшего пенициллина примерно, как до Луны рак... м-мм, ползком. Но это в жизни. А литература, даже самая правдоподобная и продуманная, всего лишь отражение. Причем, изрядно отретушированное в Adobe Photoshop.
  Вот и допонимался, судя по всему! Хватай мешки, вокзал отходит!
  Легко сказать, а что хватать, когда и мешка-то нет?
  Да, какой-то я нетипический попаданец. Не то что компа со встроенным гранатометом не дали, а даже запасные трусы и те сперли.
  - Так, подожди истерить. Что-то умное было во всей этой бодяге, которая мельтешит у тебя в голове!
  Я закрыл глаза и сосредоточился, перематывая мысли в обратную сторону.
  'Трусы сперли... нет, не то. Комп с гранатометом... опять, не то. Вокзал отходит! Точно! Пока не схожу на полустанок и не увижу, что его тоже нет на месте, все мои предположения ничего не стоят! ЛЭП я мог не разглядеть спросонку или из-за тумана. Поляну каким-то образом восстановили. А еще вернее - это совсем не та поляна, просто похожая. Что не может в лесу быть двух полян? Да запросто! Свернул не туда, и забрел в другое место'.
  Ободренный столь простым решением проблемы, я вскочил на ноги и энергично зашагал примерно в том направлении, где по моим расчетам должна находиться железнодорожная станция.
  - На дальней станции сойду, трава по пояс.
  Зайду в траву, как в море, босиком.
  И без меня обратный скорый, скорый поезд
  Растает где-то в шуме городском!..
  Одна из любимых песенок моих родителей, сборник которых они обязательно крутят по полчаса каждый вечер, устраивая себе концерт 'По заявкам слушателей', возникла сама, будто тоже по заказу.
  Наверное, чтобы заглушить мысли, которые настойчиво пытались объяснить мне, что никакое это не решение вопроса, а только небольшая отсрочка. И что, с вероятностью девяносто девять процентов, никакого полустанка я так и не найду, даже если протопаю не то что до конечной остановки электрички, но и до начальной. Потому что в этом мире о 'железном коне' еще не слышали. А мне не ерундой заниматься надо, а людей искать. Поскольку только общение, или - хотя бы наблюдение за подобными себе существами даст ответы на большинство вопросов.
  В том числе, и на один из самых главных: чего у меня сегодня в меню на обед записано? А судя по еще негромко, но уже настойчиво ворчащему животу, именно эта проблема, в самом ближайшем времени, станет не просто насущной, а доминирующей над всеми остальными. Ибо, как сказал мудрец: 'Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда'!
  Ну, что я могу возразить? Вполне логично. И все же - если начинать поиск аборигенов, то почему не в этом направлении? В конце концов существует шанс, что люди и в моем мире, и в этом - еще не идентифицированном, селились по одному и тому же принципу. И на месте, гипотетически исчезнувшего, полустанка вполне может оказаться какая-нибудь деревушка, или хотя бы хутор.
  Кстати, последний даже предпочтительнее. С отшельником гораздо проще договориться в рукопашной беседе, чем со всей деревней сразу. А вышедших из лесу чужаков у нас никогда не любили. Причем за много веков до возникновения повальной 'шпиономании'. Чужак и враг синонимы во всех языках мира.
  - На дальней станции сойду, запахнет медом.
  Живой воды попью у журавля.
  Тут все мое, и мы - и мы отсюда родом
  И васильки, и я, и тополя...
  
  
  
  Глава пятая
  
  Первая странностью, которую я заметил, как только устал пересказывать вслух песни, - лес меня опасался. Впереди невидимые обитатели крон и кустарников вели оживленную беседу, хорошо слышимую, но из-за множества голосов сливающуюся в один шум. А как только я приближался - все смолкало, чтобы вновь ожить за моей спиной. Только теперь уже с оттенком беспокойства.
  Серьезно!.. Это у меня голоса нет, а со слухом все в порядке. Начиная с первого класса, пять лет на аккордеоне пропиликал. Пока мама не поняла, что отсутствие грандиозных успехов на этом поприще не наследственная лень, как она вначале говорила отцу, а всего лишь недостаток таланта. Так что в оттенках звуков разбираюсь...
  Не нравился я лесу. И не как обычный представитель человеческого племени, к которому они уже приноровились и за последнее время стали даже презирать. А как еще относится к существу, у которого нет ни нюха, ни слуха, ни нормального зрения и опасен он только своими железками и безрассудностью? Особенно - пребывая в стаде или своре себе подобных. Поэтому, они либо прячутся сразу, либо вообще не обращают внимания на чужаков. В данном же случае, лесные обитатели показывали, что считают меня своим. Смертельно опасным, но - своим.
  О чем это говорило? Варианта два.
  Попаданческий - я оказался во времени, когда человек был еще частью природы и не узурпировал власть силой оружия, а носил корону по праву наследства.
  Вывод современный, - жители леса распознали медвежью шкуру и приняли меня за него.
  Ну, о преимуществах второго варианта и говорить нечего: я дома! Прочее не существенно. А вот первая мысль была вполне чревата, ибо - прощайте все блага цивилизации форевер! И, похоже, именно ее все вокруг настойчиво пытались вдолбить в мою упертую голову.
  В том числе и тропинка, по которой я возвращался на станцию. Потому, что как бы я не отнекивался и не искал логических объяснений - при обычном раскладе, не могла она за ночь превратиться, из нарезанной колесами телег и утоптанной подошвами и копытами 'двухрядки', в едва хоженую стежку... Заросшую такими пышными травами, что я смог наглядно оценить преимущество ботфорт. Любой иной обуви хватило бы нескольких минут ходьбы по обильной утренней росе, чтобы промокнуть насквозь.
  А еще, чем дольше я размышлял, тем больше мне казалось, что протоптана она совсем не людьми. Во всяком случае, не всадниками. Очень уж низко нависали над ней ветви. То и дело, приходилось приподнимать их над головой, чтобы не кланяться самому.
  Да, чем дальше в лес, тем толще партизаны. И не прибавляет радости и оптимизма осознание реальности происходящего. Хорошо, хоть родители в деревню укатили на весь отпуск. И, поскольку мобильная связь там не тянет, а в гости они меня ждут не раньше, чем через месяц - то дней тридцать, плюс допустимая неделя опоздания из-за 'занятости' любимого сынули чем-нибудь особо приглянувшимся - о них можно не беспокоиться. А о том, что будет дальше, пока лучше не задумываться.
  Когда я преодолел примерно половину расстояния до станции, впереди послышались характерные звуки, знакомые любому парню, хоть раз принимавшему участь в групповой потасовке. Или - хотя бы смотревшему соответствующие фильмы.
  Похоже, режиссеры-постановщики этого реалити-шоу предлагали мне перейти из философско-созерцательного состояния в активную фазу.
  Ага, сейчас! Только шнурки поглажу. Те времена, когда я спешил на первый же вопль: 'Наших бьют!', давно остались в прошлом. Потому как бьют иной раз очень даже за дело. Нет, я не конченый демократ и, если уверен, что в теме, долго не рассусоливаю: бить или не бить. Но, прежде чем принимать решение, надо хотя бы поглядеть, что происходит?..
  А происходила банальная рубка, обязательно описываемая во всех 'рыцарских' романах.
  На большаке, в который упиралась тропинка (кстати, первое весомое отличие прошлого и настоящего миров), рубились десятка два воинов в средневековых доспехах. В общем, картина маслом - кто-то на кого-то напал. А чего, мало ли в мире причин, ради которых люди готовы обнажить оружие? Особенно из засады...
  Это я уже прикинул, с учетом местности. Но, присмотревшись внимательнее, стал подмечать детали, отрицающие такое скоропалительное предположение.
  Во-первых, - рубак было примерно одинаковое количество. Скорее всего - в начале, даже равное. Просто некоторые воины, к тому времени, как я появился, уже лежали на земле, и понять к какой из враждующих сторон кого из них зачислить, было затруднительно. Тем более, что все различие между ними состояло из лоскутка материи прикрепленного к навершию шлема у рыцарей или над зерцалом кольчуги простых ратников. У одних - ярко-зеленого цвета, у других - алого.
  Во-вторых, - как бы люто не наскакивали воины один на другого, ратники не вмешивались в поединок рыцарей, даже если те поворачивались к ним спиной. А сами рыцари, присутствующие на ристалище в количестве аж четырех штук, ни разу, во всяком случае, на моих глазах, не снизошли до того, чтобы наградить ударом меча соперника попроще.
  И, в-третьих, - неподалеку от места схватки, шестеро ливрейных слуг сторожили табун лошадей. Цвета ливрей и попон раскраской отличались, как и знаки сражающихся, но, при этом, ни сами слуги, ни кони враждебности друг к другу явно не испытывали.
  А что из этого следует?
  Дуэль.
  Господа не сошлись во мнениях и решили продолжить диспут в уединенном месте, взяв в руки более острые и убойные аргументы. А для пущей весомости, прихватили с собой группу поддержки. Соответственно, встревать в их беседу не только не с руки, а даже невежливо.
  Зато, как это ни печально, тему дальнейших поисков железнодорожной станции можно было закрыть навсегда из-за явного отсутствия паровозов и электричек, как минимум, в ближайшие несколько столетий.
  'Вообще-то, - слабенько затрепыхалась, прежде чем испустить дух, надежда, - кроме 'ролевиков' существуют еще и 'реконструкторы'. Но, поскольку для того, чтобы спутать реальную схватку боевым оружием с шутейным бугуртом* (* Бугурт - рыцарский турнир, в ходе которого две группы рыцарей, вооружённых затупленным оружием сражались друг против друга. Данное слово используется на турнирах по историческому фехтованию и среди лиц, занимающихся исторической реконструкцией и ролевыми играми для обозначения боя 'стенка на стенку') надо быть слепым и глухим, - эта мысль сконфужено затихла и упорхнула прочь.
  Слишком уж явно погибали бойцы, сражающиеся и за зеленых, и за красных. А их уцелевшие соратники продолжали рубиться с жестоким упорством, молча. Не оглашая окрестности ни боевым кличем, ни проклятиями.
  Похоже, цена поставленного ребром вопроса, совсем не шутейная. И если я хоть немного понимаю в человеках, то разговор идет, либо о прекрасной даме, либо - о наследстве. Потому как политик, особо не заморачиваясь, перестрелял бы всех оппонентов из засады. Впрочем, сходу и этот вариант сбрасывать со счетов нельзя. Вполне вероятно, что какой-нибудь эстетствующий прототип тутошнего депутата, решил стравить своих врагов в поединке. Одним точно меньше станет. А вот победителя уже можно и пристрелить...
  Интересная мысль. Не так глупо, не так глупо. А не прогуляться ли мне вокруг, и не посмотреть: нет ли у этого сражения еще каких-нибудь зрителей, кроме меня? Более заинтересованных в конечном результате.
  Зачем? Да просто потому, что делать выводы лучше имея все данные на руках, и пару тузов в рукаве.
  
  * * *
  
  Стараясь не поднимать лишнего шума, прошел вдоль дороги еще метров пятьдесят и только там пересек открытое пространство. Хотя, сами дуэлянты в пылу сражения, скорее всего, не обратили бы на меня внимания, даже если бы я вздумал протиснуться сквозь их ряды. Ведь на мне нет ни красного, ни зеленого... Только я и прятался совсем не от них, а от гипотетического 'засадного полка', которого, кстати, равновероятно могло и не быть.
  Заложив небольшую дугу и передвигаясь так осторожно, как только мог, минут через десять вернулся к месту поединка, но уже с противоположной стороны большака. Доносившийся оттуда лязг металла стал немного тише и раздавался не так часто, но окончательно не затих, а значит, еще не все доказательства изложены, и диспут продолжается.
  Зачем мне это надо, я пока не задумывался. С кем не бывает, сначала сделаешь, а потом удивляешься: какого рожна туда полез, кто меня просил? А с другого боку - что, должен было мимо пройти? Типа, моя хата с краю и я ничего не знаю? Фиг вам! Жаль, не помню кто, но очень верно сказал: 'Нет в мире ничего страшнее равнодушия!'.
  Да, уговорили, - и мир чужой, и я в нем оказался совершенно случайно и даже вопреки желанию, но ведь человеком от этого быть не перестал. И если подлость претила у себя дома, то почему, она же, должна начать нравиться мне здесь? Или мне вместе с вещами и нравственные установки, в просторечье именуемые душой и совестью, сменить умудрились?
  Все эти мысли роились где-то на периферии сознания, как нудная лекция. Вроде и слушаешь косноязычного и полусонного преподавателя, даже конспектируешь что-то, но от главной мысли, о пиве и футболе, не отвлекаешься.
  Оп-па! А ведь я не ошибся! Не подвело чутье! Вот они 'благодарные' зрители, готовые воздать должное и засыпать аплодисментами из ливня стрел 'последнего героя'.
  Примерно полторы дюжины воинов в 'камуфляже' осиной расцветки притаились в кустах и на деревьях шагах в двадцати от дороги. А их вождь и вдохновитель, в черно-желтом плаще, наброшенном поверх полного доспеха, привольно расположился на пенечке позади своих воинов и, вроде, даже дремал от безделья и скуки.
  Именно это обстоятельство и взбесило меня больше всего. В принципе ненавижу подлецов и мерзавцев! А мерзавцев хладнокровных и подавно! Свести в смертельном поединке два десятка людей и безмятежно спать, выжидая момента, когда можно будет пристрелить уцелевших и добить раненых - это чересчур даже для дерьмократа.
  Ну, погоди же!.. Кем бы ты себя не мнил или не был, - такую победу я тебе отпраздновать не дам.
  Двигаясь предельно осторожно, так чтобы не только веточки не хрустнули, а даже тень не вздрогнула, я подкрался к рыцарю.
  Смешно, но этот 'великий стратег' оказался карликом. Навершие его шишака не доставало мне даже до середины бедра. Может, он потому и держался особняком, что издалека мог хотя бы сойти за нормального? Заодно, стала понятна и избранная им тактика. Кто ж из благородных рыцарей с таким убогим сойдется в честном поединке? Но, тем не менее, нападать из-за угла не фейр-плей, а потому - получите красную карточку, сударь, и покиньте поле. Апелляции принимаются к рассмотрению после окончания матча.
  Левой рукой я аккуратно снял с головы 'полосатого' рыцаря шлем, а кулаком правой с чувством стукнул по темечку. В общем-то, бил вполсилы, только чтобы оглушить. Рассчитывая, что оставшиеся без командира, простые воины не посмеют атаковать противника по собственному почину. Но, то ли череп у карлика оказался слишком хрупкий, то ли, помимо моего желания, подсознание вложило в удар всю накопившуюся злость, да и чего там финтить - страх от непонимания и неизвестности, - объяснить трудно. Однако вслед за ударом раздался звук, который издает упавший на асфальт арбуз, и... меня чуть не вытошнило.
  Я и в фильмах не люблю избыточный реализм, а тут наяву такой кошмар. Впору самому без чувств свалиться...
  Но судьба распорядилась иначе.
  Пока я рефлексировал над трупом, тот покачнулся и брякнулся о землю всем надетым железом. Не услышать такой лязг могли разве что безнадежно глухие. Добрая половина стрелков, оглянулась и... застыла. Даже отсюда было видно выражение ужаса, проступающее на их лицах.
  Ну, я не настолько мнителен, чтобы приписать подобный эффект своему внешнему виду, скорее - здесь, как в некоторых восточных странах, принято казнить слуг, не сумевших защитить господина. Поэтому, следовало ожидать, что они попытаются хотя бы отомстить за его смерть.
  Труп убийцы не умаляет вину, но вполне способен смягчить наказание. А как можно защититься от дюжины стрел на открытом пространстве, я не знал. Не Брюс Ли, однако, не Джеки Чан и даже в спецназе не служил. Максимум на что хватило соображения, это приподнять одной рукой за шиворот обезглавленного рыцаря, другой - дубину, и все это вместе выставить перед собою, как щит.
  Теперь лица желто-черных ратников не просто побледнели, а превратились в пепельные маски. Какое-то мгновение они смотрели на меня, пребывая в оцепенении, но когда с руки их мертвого сеньора с дребезжанием свалилась латная перчатка, все это воинство ломанулось прочь, бросая колчаны, луки и самострелы, оглашая лес нечленораздельными воплями.
  Произносимые при этом слова показались знакомыми, но вслушиваться в текст я не стал, поскольку сам бросился наутек, только в противоположном направлении. Правда, во всеоружии и - не выпуская из рук страшный 'трофей'.
  В последний миг что-то щелкнуло в подсознании, что мертвый рыцарь мне еще нужен, а боксер, который игнорирует голос интуиции, долго не попрыгает. И это относится не только к рингу.
  Одно хорошо, инстинкт самосохранения, именуемый еще жаждой жизни, заблокировал напрочь все иные мысли и ощущения. В том числе и рвотный позыв.
  Попросту говоря, глядя на непреднамеренно убитого человека, блевать меня больше не тянуло. Даже не пришлось убеждать себя, что он был плохим парнем, и его смерть спасла многие жизни людей более достойных. И очень хорошо, поскольку, глубоко копаясь в нравственных рассуждениях, российский интеллигент, даже с физико-математическим уклоном, способен убедить самого себя в чем угодно. А доспехи благородного дона Руматы Эсторского мне как-то ни к чему. Ну, не по Сеньке шапка и, уж извините за пафосность, - не по плечу крест...
  Вот загнул! Видимо шок все-таки не прошел бесследно. Запор слов, понос мыслей.
  И я будто наяву услышал голос Фомы: 'Ну, ну! Хорош себя жалеть, парень! Соберись! Держи удар! Это только первый раунд. Не подведи...'
  
  * * *
  
  Отбежав еще с километр, остановился и прислушался.
  Тишина...
  В том смысле, что никакие посторонние звуки в обычный лесной гомон не примешивались. Похоже, нервишки сдали у всех лучников, и никто из 'полосатой' гвардии в погоню не бросился. Значит, и мне можно передохнуть. Тем более, место подходящее подвернулось. Полянка, не полянка - так, проплешина в десяток шагов, большей частью поросшая земляничными кустами.
  Глядя на густую россыпь ярко-красных ягод, я мгновенно почувствовал голод. Ой, не вовремя! Наесться земляникой досыта невозможно в принципе, как и семечками. Разве что с ведра и половником. Но и уйти, не забросив организму в топку хоть горсть-другую, тоже глупо. Где тут для меня накрыт следующий достархан* (*Дастарха́н - скатерть прямоугольной формы, на которую выставляется еда, у тюркских народов Средней Азии) никто не знает. А если и знает - мне доложить позабыл.
  Я бережно, словно ему это было важно, уложил труп под деревьями, на краю полянки, там же оставил дубину и шкуру, а сам опустился на колени и принялся собирать ягоды.
  Вот кто мне объяснит: зачем Господу понадобилось создавать такую мелюзгу? Он что, изначально планировал заселить Землю пигмеями, и только в процессе Акта творения передумал? Это же надо быть ювелиром и сапером в третьем поколении, чтобы с первого раза ухитриться выловить ягодку из листвы и донести до рта. При этом, не превратив ее в капельку сока на пальцах. Да проще уж вместе с листвой есть. Кстати, а листва тоже, вполне съедобна. И на вкус ничего.
  'О чем это я сейчас?!'
  Мысль едва прорвалась в сознание сквозь довольное чавканье и урчание, и мне с трудом удалось остановить собственные руки, проворно и жадно отправляющие в рот земляничные кусты. Целиком... Зато челюсти не прекратили жевать, пока не перемололи последнюю порцию, и только после этого замерли в недоумении.
  'Ё-моё! Что за фигня, Степан?! Ты давно в жвачное животное переквалифицировался?'
   А ведь и в самом деле, как изящно выразилось мое подсознание, фигня! Нет, положим, поесть я всегда любил, но чтобы пастись, как корова - это явный перебор. Надо же как-то держать себя в руках. Я человек, или парнокопытное?
  'А кстати?! - мелькнула очередная мысль с подачи подсознания. - Не пора ли и в самом деле взглянуть правде в глаза?'
  - Это ты к чему? - возмутился я вслух. Но ведь спорить с самим собой тухлый номер. Особенно, когда один из нас точно прав.
  Человек устроен так, что любые, даже самые очевидные, но неугодные ему факты может игнорировать достаточно долго. Пока что-то не нарушит искусственное статус-кво. И вот тогда, хлынувшая лавина с легкостью сметет любые преграды и либо погребет под собой, либо - если сумеешь удержаться, вынесет на новый уровень.
  К примеру, пока ходил, не обращал внимания, а на бегу сразу почувствовал, что со мною определенно что-то не так. Сил, вроде, не убавилось, а передвигался я как на тренировке, когда Фома гонял меня по залу, усадив на закорки кого-то из одноклубников, или - оседлав лично. Это что, я от пары выпитых накануне жестянок пива так резко потяжелел?
  Кроме того - ботфорты. Ведь я сразу заметил, что они, как минимум в полтора раза больше, чем мой размер. И, тем ни менее, сапоги пришлись впору. Больше того - точно по ноге. Вопрос? Еще какой!..
  А ветки над тропинкой, которые я то и дело задевал головой?
  'Кстати! - вспомнил вдруг. - Я ведь уже в пещере начинал пригибаться, хотя изначально до потолка и рукой не доставал!'
  Потом, дерево, которое едва не выкорчевал, всего лишь упершись спиной?
  Да и покойник...
  Я перевел взгляд на мертвого рыцаря.
  В общем, у музейного сторожа, если он не последний соня, имеется множество возможностей для самообразования в самых различных и неожиданных аспектах человеческого бытия. Достаточно немного любопытства, умения читать и сопоставлять.
  И, как 'художник художнику'* (* Цитата из романа '12 стульев': -Киса, я хочу вас спросить, как художник - художника: вы рисовать умеете?), я мог со всей ответственностью заявить, что этот человек не был карликом. Слишком уж пропорционально сложен. Жаль, из-за отсутствия лица, я не мог достоверно установить возраст рыцаря, но вряд ли золотые шпоры тут носят с самого рождения. Да и историки, вполне солидарны в этом вопросе. Я имею в виду, средний рост средневековых мужчин. Поэтому, если допустить, даже с большой погрешность, что его рост около полутора метра, а я ровно в два раза выше, то...
  Тогда и с сапогами все понятно. Был сорок шестой при росте в два метра, а стал, примерно, шестидесятый, при росте в три. И с ощущением лишнего веса тоже. Моя мышечная масса выросла пропорционально, но эти мышцы, пока, всего лишь мясо, поскольку не только не тренированные, а даже не адаптированы под такие нагрузки. Удивительно, что я вообще смог бежать, еще и с рыцарем в руках.
  Спасибо шоку, испугу и адреналину...
  И все-таки, умозаключение вещь хорошая, но наглядная агитация лучше. Не зря тысячелетиями живет в народе притча о Фоме Неверующем.
  Я вынул у рыцаря из ножен кинжал, подошел к ближайшему дереву, прислонился к нему спиной и сделал зарубку на уровне макушки. Потом отошел на пару шагов и оглянулся. Увиденное впечатлило без дураков!..
  Субъективность ощущений субъективностью, но слишком уж далеко было от свежей зарубки до земли, чтобы опять возвращаться к теории о карликовых деревьях и вообще, - мире лилипутов.
  - Поздно уже сок собирать... - голос, прозвучавший у меня за спиной, раздался не так громко, как упоминаемый в таких случаях, гром с небес, но не менее внезапно и ошеломляюще.
  - Что?
  Я развернулся кругом и уставился на маленькую женщину с лукошком, стоящую на противоположном краю полянки и глядящую на меня совершенно без страха, словно на старого знакомого.
  - Березку, ты, зачем калечишь, - объяснила она просто, как несмышленышу. - Не весна, небось. Соки ее давно уже в листву ушли.
  - Это не для сока... - засмущался я вдруг, словно и в самом деле был уличен в неблаговидном поступке.
  - Тогда тем более, нечего дерево калечить, - недовольно проворчала женщина и замолчала, то ли задумавшись, то ли давая время мне осознать вину и раскаяться.
  Но я, вместо этого, использовал предоставленную паузу, чтобы лучше разглядеть незнакомку.
  Женская мода, если не отвлекаться на подиумные извращения, с течением веков претерпела не столь резкие изменения, в сравнении с метаморфозой рыцарских костюмов. Свободное платье из блекло-синей ткани с непривычной вышивкой по вороту и поясу. Длинный, до самой земли подол. Во всяком случае, край ткани нырял в траву. По-деревенски повязанный платок, из выбеленного холста. Обувь не видна.
  - Налюбовался? - насмешливо хмыкнула женщина и звонко рассмеялась. - Ну ладно, я-то отроду слепая, а ты, молодец, разве не видишь, что я тебе в бабушки гожусь? Что высматриваешь?
  
  
  
  Глава шестая
  
  - Как это, слепая?
  Вопрос был не самый умный и тактичный, но мне еще никогда не доводилось разговаривать с людьми, обреченными на вечную тьму. Даже жутковато сделалось, как представил себе такую беду. Лучше умереть, чем жить незрячим.
  Женщина не ответила. Видимо тоже считала, что история ее слепоты не та тема, которую стоит обсуждать с каждым встречным.
  - А как же ты тогда...
  Вот незадача. Еще один бестактный вопрос едва не слетел с моих губ. Видимо, и мозг отяжелел вместе со всем телом.
  - Как звать-то тебя, бабуся? - улыбнулся я, надеясь, что мимика придаст соответственного звучания и голосу.
  - Марой люди кличут, соколик. А как родители назвали, уж и не упомню, - ответила женщина, по-прежнему не двигаясь с места и не сводя с меня бесцветных глаз. Не сказала бы, что незрячая, поклялся бы, что она рассматривает меня, как какую-то диковину. А, может, обманывает? Мало ли какие у нее резоны?
  - Но ведь ты иное хотел спросить, верно.
  Желая проверить свою догадку, я только кивнул.
  - Голос и стать мужская, верно... - как ни в чем не бывало, продолжила незнакомка. - И говоришь так, будто на дереве сидишь. Да только пахнешь ты молоком, вот и весь мой сказ.
  Она немного помолчала, покачивая головой, а потом добавила с уверенностью.
  - Дите и есть. Ничего не знаешь, ничего не умеешь. Говорить и то толком не научился. Кабы я тебя одними ушами слушала, так и половины слов не поняла бы. Да и ты, соколик, тоже...
  Вот только наглядной телепатии мне еще не хватало для полноты ощущений.
  - Чудно говоришь, бабуся. Я-то тебя только ушами слышу.
  - Зато я не только губами говорю, но и душой, - теперь усмешка ощущалась в ее тоне. - Да ты не кручинься. Поживешь у меня немного, освоишься, к миру нашему привыкнешь. Я не неволю, а только послушайся моего совета. Рано тебе еще к людям идти. Ничего хорошего из этого не получится. Ни им, ни тебе.
  Женщина повернула лицо в сторону трупа рыцаря.
  - Сам видишь... Одному уже не помочь.
  - Подожди, подожди! - от волнения у меня даже голос осип. - Ты что-то обо мне знаешь?
  - Да чего там знать-то? С горы ты спустился, в гору тебе и карабкаться.
  - С горы... в гору... А яснее нельзя?
  - Сам все поймешь, когда время настанет, - отмахнулась Мара. - И ведь чувствовала, вчера надо было за ягодой идти. Ладно, парень...
  - Степан.
  - Что?
  - Степаном меня зовут. Олеговичем...
  - Ну, что ж, - кивнула та. - Имя не более странное, чем и сам ты. А у отца твоего имя древнее, славное, княжеское. Тем более, есть нам с тобой, Степан свет Олегович, о чем поговорить, да поразмыслить. Бери покойника и ступай за мной. Не годящий он был человек, а все ж - не бросать, как падаль. По обычаю похоронить надо.
  Произнеся это, женщина повернулась и неторопливо побрела прочь.
  Уговаривать меня не пришлось. Расстаться с единственным человеком, который может хоть что-то объяснить, мне и в голову не приходило. Да я на край земли готов был шагать, не смотря на отяжелевшее тело, только чтоб еще поговорить с Марой. Ведь вопросов у меня насобиралось куда больше, чем можно прояснить парой слов. К тому же, как она сказала, произносимых не только губами.
  К счастью, так далеко идти не пришлось.
  Следующая полянка, чуть просторнее и с прилепившейся с одного краю избенкой, оказалась почти рядом. Всего в паре минутах ходьбы. И только увидев жилище Мары, я окончательно понял, что изменился. Конек кровли хижины был почти вровень с моими глазами.
  Конечно, можно было в который раз попробовать предположить, что менялся не я, а - окружающий мир. Но помня о принципе экономии энергии, куда проще поверить, в точечное превращение, нежели в глобальную смену декораций. Дешевле обходится... Даже Всевышнему.
  - Положи покойного вон там, - указала Мара рукой, потом ткнула в другую сторону. - Заступ видишь?
  - Могилу копать будем?
  - Будешь. Тебе теперь много потрудиться надо, чтобы вновь силу обрести, соколик. Вот так и жить станем. Ты будешь дрова колоть, воду носить, охотиться, а я - о мире нашем рассказывать... - старушка замолчала, будто прислушиваясь. - Оставь. Не надо. Поздно. Ступай за избу и не высовывайся, покуда я гостей незваных не спроважу.
  - Но...
  - Быстро! - в голосе женщины звякнуло железо. - И не вздумай снова геройствовать.
  Не повиноваться такому приказу я не мог. Да и сам уже слышал топот множества копыт.
  Десяток всадников вылетел на поляну, едва я успел скрыться за избой.
  - Эй, ведьма! - заорал один из них. - А ну, показывай свое чудище!
  - Ты о чем баешь, милок? - повернулась к ним Мара. - Перепил вчера?
  - Только не надо мне голову морочить! - гаркнул тот же самый всадник, продолжая горячить коня. - Слуги князя Витойта своими глазами видели, как огромное чудовище напало на их господина. Оторвало рыцарю голову, сожрало ее, как яблоко, а потом - схватило тело и сюда кинулось. Да и мы не через чащу ломались, а по следам его к твоей избушке вышли.
  Тут его взгляд упал на обезглавленное тело князя, и воин указал на него кнутом.
  - А это что такое? Будешь дальше отпираться, карга старая?!
  - Звать-то тебя как, милок? - негромко поинтересовалась Мара.
  - Зачем тебе мое имя? - ратник непроизвольно осадил коня, заставив его попятиться.
  - А и впрямь, незачем, - согласилась Мара. - Видишь ли, сын Малка, знаменосец князя Мстислава, в миру такая чудасия происходит, что иные зрячие - хуже слепых. Не только будущего не видят, но и того, что у них под носом лежит, не замечают.
  - Но, но... - еще больше сдал назад ратник. - Не балуй. Люди тебя слышат. Князь колдовства не любит.
  - Да разве ж сказать хорошему человеку, чтобы он поостерегся, злое дело? - словно удивилась женщина. - Вот хоть тебя взять. Неужто не хочешь узнать: продлиться род твой, или ты последним в нем останешься? Жена который месяц на сносях? Седьмой?
  - Нет! Не хочу, - воин от избытка чувств даже руками лицо прикрыл. - Не смей!..
  - И чего орешь? - равнодушно пожала плечами Мара. - Обрадовать тебя хотела. Но, нет - так нет, вольному воля. Забирайте тело, - и в самом деле, нечего ему тут валяться. Да и ступайте с Богом. А князю Мстиславу, десятник, передай, пускай заканчивает с глупостями. Чай, не дите малое. Ни ему самому, ни брату его, Льву Ольгердовичу - Несмеяна не достанется. Зря только воинов изведут. Тогда как настоящий, смертельный враг уж недалече. И еще передай князю, пусть приезжает ко мне вместе с братом, когда луна вновь силу набирать станет. Много важного узнают, если захотят, конечно...
  Княжеский знаменосец хотел было ответить женщине все так же резко, но заглянув в ее жемчужные, лишенные зрачков, невидящие глаза, осекся и сбавил тон.
  - Хорошо, Мара. Я передам светлому князю твои слова. Но, помни, если будет на это воля Мстислава Ольгердовича - я вернусь вместе с ним.
  В ответ на неприкрытую угрозу, женщина только рассмеялась и, даже не оглядываясь на ратников, вошла в хижину.
  
  * * *
  
  Что не говорите, а за последнее время я не только сравнялся ростом с кровлей, но и поумнел существенно. Не зря говорят, что битиё определяет сознание. Да чтоб я раньше вот так, смирно прятался от каких-то гопников? Оставив терки женщине? Не, я парень по натуре не нарванный и даже флегматичный чуток, но если планка упадет, то все - тушите свет. И тогда мне пофигу на 'меринах' они на стрелку подъехали или на жеребцах.
  Дверь в избу скрипнула, открываясь.
  - Степан, ты где? - позвала Мара.
  - За домом, где же еще, - проворчал я. - Хозяева велели не геройствовать. А нам что, мы люди маленькие. Могем и в укрытии переждать.
  - Это ты, верно, подметил, - добродушно рассмеялась женщина. - Куда уж меньше. Ни дома оставить, ни с собой взять. Сосунок, да и только. А еще удивлялся, что от него титькой пахнет.
  И опять я не понял по ее голосу - шутит Мара, или всерьез соглашается.
  - Выходи уже, дитятко. Бабушка покушать принесла...
  При этом слове мой живот издал такое трубное урчание, что на корню пресек любое возмущение, а я даже покраснел.
  - Вот, вот... - опять засмеялась женщина. - И как только дружинники тебя раньше не расслышали? Говорю с Михой, а сама думаю все время: 'Глухой он что ли, знаменосец княжеский? Или, попросту, боится чудище лесное найти?' Накось, замори червячка, пока я обед спроворю...
  Мара сунула мне в руки толстую краюху каравая, густо намазанную медом и пузатый, глиняный горшочек молока.
  - Извини, Степан, сын Олегов, что на пороге угощаю, но тебе рано в избу соваться. Переколотишь мне там все горшки, с непривычки. А то и вовсе притолоку снесешь...
  - Спасибо, - пробормотал я смущенно.
  Жадно откусил от ломтя хлеба, пахнущего, словно самая лучшая в мире сдоба, прожевал торопливо, проглотил и с удовольствием запил прохладным, непривычного вкуса молоком.
  - Козье?
  - Шутишь? - вздернула брови женщина. - Стану я с этим вонючим отродьем возиться. - Медвежье.
  - Что? - я чуть не поперхнулся, готовый поверить во все, что угодно. - Чье?
  - Да коровье, коровье. Шучу я... - отмахнулась Мара. - Где это видано, чтобы медведица летом доилась? Зима ее время. Вот уж и впрямь несмышленыш. Ничего не знает. Ничего не видит. Вон, хлев прямо перед тобой стоит. А вон там - 'лепешка' сегодняшняя, не убрала еще. Не уж-то и в самом деле так трудно одно с другим сопоставить?
  - Теперь, когда ты показала и объяснила, - согласился я, - просто. Но, видишь ли, ммм... Мара, не приучен я под ноги глядеть. Да и хлев, с одного взгляда, от амбара не отличу.
  - Вляпаться в навоз не боишься, или там, откуда пришел, коровы не гадят? - хмыкнула та.
  - Все проще. Там, где я жил - коров нет.
  - А и в самом деле, - словно смутилась хозяйка. - Вот дурында старая. Тебя шпыняю, а у самой ума-то не многим больше. Откуда в горах коровам взяться. Ладно, о живности после поговорим. Скажи мне, Степан, с топором хоть обращаться умеешь? А то, вдруг, у вас там и деревья не растут. Я бы не удивилась. Лесом ты так тихо и незаметно шел, как иной ветер-бурелом не сумеет.
  - Дело не хитрое... - пожал я плечами, дожевывая последний кусок и в благодарность за угощение, пропуская мимо ушей, очередную 'шпильку' Мары. - Главное, руки пошире растопырить. Спасибо.
  - Ну, ну... - хмыкнула она. - Не за что, пока. Тогда, ступай прямо, и шагов через... Недалеко, в общем. Увидишь старую, упавшую березу. Поруби ее на дрова и вон туда, в поленницу снеси. А я - стряпней займусь. И не торопись, не надо... Дай своему телу к силе привыкнуть. А то, сдуру, - либо сам покалечишься, либо топор сломаешь.
  - Хорошо, - я был само смирение и покладистость. - Спросить можно?
  - Конечно. Я же затем тебя и позвала с собой.
  - Кто это был?
  - Ты о дружинниках спрашиваешь? - уточнила Мара.
  - Да.
  - Ладно, слушай, все равно когда-то начинать надо... Ближайшие земли к югу и востоку - это Белозерье. Вотчина Ольгерда Странника, четвертого князя из колена Андрея Удалого. Убитый тобою рыцарь - Витойт, младший из троих сыновей князя. А разговаривала я с Михой, знаменосцем старшего из княжичей - Мстислава. Среднего, если ты внимательно слушал - Львом прозвали.
  - А кто такая Несмеяна?
  - Угу, кто о чем, а вшивый о бане, - усмехнулась Мара. - Зачем нам какие-то княжичи, если в разговоре о пригожей девице упоминалось? Ты ведь потому и расспросы затеял, верно?
  - Не совсем, - я напустил на себя самую каменную невозмутимость, совершенно позабыв, что лесная бабуся не глазами на меня смотрит. - Просто, там откуда я родом, сказка есть - о царевне Несмеяне, что все время ревмя ревела... Вот я и обратил внимание на сходство имен.
  - Сказка? - оживилась женщина. - Это хорошо. Сказки я люблю слушать. Расскажешь за ужином. Ну, а наша Несмеяна, еще не царевна, а только дочь князя Всеволода, хозяина Вышьегорска, чьи земли граничат с Белозерьем с севера. И рыдает она не чаще, чем иная девица ее лет. А даже реже, потому как Ирица - так княжну зовут на самом деле - очень хороша собою. Я ее, как ты понимаешь, своими глазами не видела, но ведь земля слухами полнится.
  - А почему Несмеяна?
  - Потому, соколик, что красавица сия, ни одному из женихов пока еще не улыбнулась, - словно извиняясь, развела руками Мара. - А поскольку годков Ирице уже почитай полторы дюжины минуло, то сам понимаешь, сколько сватов за те годы, как она в невестин возраст вошла, в княжеских хоромах побывать успело? Кто за красотой, а кто и за приданым...
  Хозяйка помолчала секунду, а потом продолжила совсем другим тоном:
  - Но, если ты, соколик, сейчас еще что спросишь, то обедать мы в потемках будем.
   - Все, все... Иду уже. Только одного я не понимаю...
  - Если бы. Ну?
  - Почему они тебя послушались? Я о дружинниках. Неужто убийство княжеского сына такой пустяк, что и расследования не стоит? И убийца его может на свободе гулять?
  - Не ко времени этот вопрос, соколик... - вздохнула Мара, как иной родитель вздыхает, когда слишком любопытное чадо неудобной темой интересуется. - Погодя объясню. Но о том, что виру* (* Вира - древнерусская мера наказания за убийство, выражавшаяся во взыскании с виновника денежного возмещения. Величина виры зависела от знатности и общественной значимости убитого) тебе заплатить придется, даже не сомневайся. Как и в том, что за княжеское чадо, пусть и непутевое, цена ее будет во стократ больше обычной. Но, как я уже сказала, не томи душу неизвестностью. К этому разговору мы обязательно вернемся, как время придет. Когда ты, хотя бы о себе самом все, что надо поймешь.
  - Обещаешь?
  - А ты?
  - Я постараюсь. Спасибо.
  - Иди уже... - отмахнулась Мара. - А кому, кого и за что благодарить, то Судьба лучше нас знает.
  
  * * *
  
   - Вы шумите, шумите, надо мною березы.
  Осыпайте, милуйте, тихой лаской зямлю.
  А я лягу, прилягу край гостинца старого.
  Я здорожився трохи, я хвилинку посплю...
  Любовно собираемая отцом фонотека, заученная мною наизусть с детства, и сейчас вызвала из памяти подходящий саундтрек. Вот только, в отличие от песенного героя, лично мне прилечь, пока, не получалось.
  Впрочем, оно к лучшему. А то начал бы думать, размышлять, анализировать. Жалеть... себя горемычного.
  Ну почему мечты так не похожи на действительность? Или наоборот - действительность на мечту? Неважно, от перестановки сапог ноги не меняются. О чем это я? Ах, да, о действительности.
  Познакомишься с девушкой красоты неописуемой, - век бы у этих ног провел. А рот откроет - сразу начинаешь пути отхода искать. Не в том смысле, что у нее кариес, и изо рта плохо пахнет. Это-то ладно, сейчас стоматология на такие высоты взлетела, любой дефект исправить - пару раз сплюнуть и даже без анестезии. Беда в том, что большинство красоток излечению не поддаются, поскольку 'пациентка' уверена, что абсолютно здорова. И самое страшное, что в рамках требований современного общества, она таки права. На кой ляд интеллект, если ноги от ушей начинаются? И прочие достоинства в наличии, не меньше четвертого размера. Ну, так кому лечиться надо? Тем кто предлагает товар или тем, кто в очереди толпится и готов многократно переплачивать, лишь бы вперед пролезть? Загадка.
  О! А это версия!.. Меня выбросило в новый мир, поскольку в старом я был лишним. Нестандартным.
  Тьфу, все же завел любимую шарманку. А ну, прекрати сопли жевать! Тащи, руби, оттаскивай! Велел тренер, в смысле бабуся Маруся, качать мышцы, - вот и работай!..
  А сомневаешься - гляди: мир, может, иной, но комары такие же. И злобой кровавой, и размерчиками соответствуют!.. Значит, и другие кровопийцы найдутся. Так что все философские изыски на потом, сейчас у тебя задача одна - выжить! Не любой, ясен пень, ценой, с сохранением достоинства. Но, именно в этой очередности. Сначала - жизнь, потом - обоснование и прочая теория.
  Порубить цельный ствол на дрова, пользуясь одним только топором совсем не просто. И если б не дополнительная сила, я с поставленной задачей мог бы и не справиться. Одно дело нарезанные чурбаки на поленья колоть, а совсем иное вот так. Хорошенько пропотеешь, пока приноровишься.
  Тем не менее, дело пошло. То ли сам сообразил, то ли память предков включилась, но вскоре удары стали точнее, щепа окалывалась нужной длины и толщины, поленья - тоже, а мысли удалились на совещание или выжидать более подходящего случая...
  В общем, когда хозяйка позвала обедать, от упавшей березы оставалась только отсеченная крона, да комель с корневищем. А от дня - еще меньше. Особенно с учетом того, что в лесу темнеет намного раньше.
  - Ишь ты, - оценила мои старания Мара, ощупав заметно подросшую поленницу. - Не такой ты и беспомощный, как я думала. Это хорошо, Степан свет Олегович. А то предчувствия у меня недобрые, тревожные. Ладно, пошли к столу. Ух вернется, тогда и видно будет. Может, зря беспокоюсь...
  Кто такой Ух я уточнять не стал. Не объяснила, значит, в нужное время сам пойму.
  Столом Мара называла скатерть, расстеленную прямо на траве. Похоже, в дом меня хозяйка приглашать по-прежнему опасалась. А и ладно, мы не гордые... особенно, когда голодные.
  - Угощайся, соколик. Чем хата богата. Вот только мясца у меня нет. Ну, ничего - сегодня потерпишь, а завтра сам на охоту сходишь. Тут, недалече, яр болотистый есть, так в нем свиньи себе водопой облюбовали. Как солнце пригреет, сразу туда бегут и весь день в грязи валяются. Так что и умение особое не понадобится...
  Мара прислушалась к чему-то и прибавила.
  - Да ты ешь, ешь, Степан. Не стесняйся и на меня не гляди. Мне-то старой сколько надо? Сыра крошку отщипнула, хлеба откусила и сыта...
  Да, похоже, и в самом деле что-то пошло не по плану лесной хозяйки. Ведь я не просто ел, а жрал - запихивая в себя горстями все, что успевал загрести со стола. Чавкая при этом, как упомянутое стадо свиней. А бабуся Маруся, погруженная в свои мысли и кого-то ждущая, этого даже не замечала.
  Я уже приготовился спросить напрямик, как послышался шум крыльев, над поляной пронеслась тень птицы, а потом - на плечо хозяйки опустился большой филин.
  - Ух... - произнесла птица, с подозрением уставившись на меня огромными глазищами.
  - Это он с тобой поздоровался, - объяснила хозяйка. - Ну, рассказывай.
  Филин потоптался немного на плече женщины, потом нахохлился и негромко заухал. По-прежнему, не сводя с меня глаз.
  Доклад был недолгим, но, судя по помрачневшему лицу Мары, подтвердившим ее опасения.
  - Говорят, мудрость приходит с годами, - пробормотала женщина. - Жаль, не всегда. Порою старость стучится в двери дома в одиночестве. Не захотел старый князь понять моих слов. Жаждет мести, Ольгерд. Завтра сюда сыновья его заявятся. И не за вирой. Кровь брать приедут. А княжичи - не знаменосец, их просто так со двора не спровадить. Жаль, очень жаль... - Мара вздохнула. - Совсем ничего я не успела. Но, плетью обуха не перешибить. Видимо, Судьба иную повинность для тебя уготовила. Уходить тебе, Степан, надо. И не мешкая. Уж извини...
  - Пустое, - я попытался придать голосу максимум оптимизма. - У нас говорят: 'Бог не выдаст - свинья не съест!'.
  - Верно, - кивнула Мара. - Идущий с Богом никогда не остается один, но и надеяться только на Его благословение нельзя. Я думала, успею тебя подготовить, хоть чему-то научить. А как теперь все сложится, ума не приложу. Но, оставаться нельзя. Даже тебе не выстоять против пары рыцарей с оруженосцами и лучниками. Тем более, когда те знают, с кем им сражаться предстоит.
  - А если мне обратно, в свою пещеру вернуться? - предложил я вариант. - На склон конь не поднимется. Да и лучникам затруднительно будет стрелять. Поверх голов своих же.
  - И долго ты осаду держать сможешь? Сколько дней без воды и пищи проживешь? - отмахнулась Мара. - Нет. Я иной способ придумала. Сложный он, но если все удастся, даже больше пользы тебе принесет, чем моя наука. Не побоишься испытать?
  - Говори, бабуся. Чего уж теперь?.. Те, кто сюда меня притащил, согласия не спрашивали. Так и начинать нечего. Сказывай, что делать.
  - Я могу сделать так, что ты снова станешь собою прежним. Не навсегда. Примерно на полгода. Зато, никто в тебе того великана, что Витойта убил, даже не заподозрит. Да и жить среди людей проще будет. Выйдешь на большак, пристанешь к какому-нибудь купеческому обозу и все - ищи, свищи ветра в поле. А я погоне глаза отведу на денек-другой. Чтобы след надежнее затерялся.
  - Спасибо...
  - Не спеши благодарить, Степан. Все куда сложнее, чем кажется. Личина будет держаться только пока ты в смирении пребываешь. А разозлишься - вновь великаном станешь!.. Покуда не успокоишься. И только от тебя самого зависит, как скоро ищейки Ольгерда новый след отыщут. А уж в том, что разошлет их старый князь по всему миру и вознаграждение достойное за голову убийцы сына объявит, можешь не сомневаться. Так что теперь, сто раз тебе придется каждый поступок обдумывать, если жизнь дорога. Тише воды и ниже травы быть... Сильному поклониться, богатому повиниться...
  - А, может, ну его? - я еще не осознал ждущую меня перспективу, но сообразил, что ничего приятного в судьбе бомжа нелегала нет. Особенно, если разоблачение практически неизбежно. - Покаюсь перед князем, объясню... Авось, обойдется.
  - И что именно ты им объяснишь?
  Я призадумался. А и нечего!.. Шел лесом, увидел рыцаря в кустах, наблюдающего поединок других рыцарей. Подкрался сзади, размозжил кулаком голову и убежал. Еще и труп с собой, словно в насмешку или для поругания, прихватил. Да уж, во всех отношениях, честный и благородный поступок. Особенно, когда на другом конце - жизнь княжеского сына.
  - Хорошо. Я согласен. Колдуй, бабуся. Возвращай меня к людям, раз другого способа нет. Постараюсь соответствовать...
  
  
  
  Глава седьмая
  
  
  
  Конец ознакомительного фрагмента. Полностью текст читайте здесь:
  
http:// https://libst.ru/Detail/BookView/Oleg_Govda/Vityazj_v_medvezhjej_shkure/1197/?ref=3106
  
  
      и здесь:
  
http://https://zelluloza.ru/books/2629-Vityaz_v_medvezhey_shkure_(Lyudoed-1)-Stepan_Kulik/#book
 
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"