Граф Минна : другие произведения.

Секретики

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ну, с Грелки. Ну, поперли с первого тура. Обозвали соплями в сахаре и отправили варить суп (муж сказал, что он суп лучше варит, так что и тут облом). А я настаиваю! Нормальный рассказ. Не шедевр, да. И не грелочный абсолютно. Но - нормальный. И что фантастический, тоже настаиваю. Вот.

   Всегда думала - это просто банальность. Штамп: "красив до боли".
   Пока не встретила Ромку. Когда я смотрю на него, мне на самом деле становится больно: не мое.
   Слабо утешает, что - и ничье больше. Пока.
   У нас могло бы получиться - что-нибудь легкое и ненавязчивое. Но мы слишком похожи, чтобы быть вместе. Зато вполне можем оставаться приятелями. Может быть, это даже лучше. Меньше проблем.
    
   ...Во дворе выбираешь укромное место. Лучше всего - чтобы там росла трава и много-много цветочков. Поворачиваешься спиной к подружке - раньше времени показывать нельзя - и совком копаешь ямку. Неглубокую, но и не совсем мелкую. Но ямка - это потом, это уже процесс, сначала нужна подготовка...
    
   Ромка только что вернулся с Преверы. Цивилизация сюрпризов, рай для археологов. На каждом шагу то сокровищница, то древняя библиотека. Правда, с климатом там не очень. После нескольких месяцев пребывания все "неместные" как один погружаются в тоску. Поэтому их пораньше отправляют на Землю - восстанавливаться. Вот и Романа отправили. Хотя тоски у него - ни в одном глазу. Он в нетерпении бьет копытом, ожидая, когда закончится срок "реабилитации", чтобы снова рвануть туда.
   Вот уж повезло человеку с работой. Точнее, с ее соответствием душе. Ромка ведь раскопками бредил еще со школы, если не с детского сада.
    
   Он с наслаждением затягивается, окружает себя сиреневым облачком дыма - и рассказывает, рассказывает... На Превере, оказывается, нашли древние захоронения - что-то вроде наших египетских пирамид.
   - И что самое интересное, - загадочно говорит Роман, - эти их древние наверняка были предками русских.
   - С чего это вдруг?
   - Сфинкса сперли, - сообщает он с хохотом. - Представляешь? У них там стояла огроменная скульптура, судя по всему - каменный сфинкс. Так ее - нет.
   - Может, и не было.
   - Ну да, не было. На картинах есть, в летописях есть, в легендах тоже на месте, в нескольких романах подробно описан, а на самом деле - нет. Мистификация мирового масштаба.
   - Развалилась, - пожимаю я плечами.
   - Ха! А куда делись обломки? Нет, дорогая, там чисто. Был сфинкс - и нет сфинкса. Как будто подогнали подъемный кран, подцепили его и увезли. Только вот следов от крана не осталось. Я ж тебе говорю - русские. Только наши на такое способны.
    
   ...Сначала внимательно смотришь под ноги. Очень внимательно - сокровища таятся, и лишь самый зоркий глаз может отыскать их. Но глаза наши зорки, мы долго тренировались, и сокровища видим там, где никто и не подумает. Они одурачивают, прикидываются ерундой, но у нас глаз наметан, нас не обманешь. Вот когда уже наберешь достаточно ("Опять натащила этого хлама полный дом!" - ах, мама, мама, ты совсем ничего не понимаешь в жизни. Как просто тебя обмануть!), тогда...
   Нет, и тогда еще не ямка...
    
   - Эх, жалко, наша смена закончилась, - переживает Роман, отлученный от обожаемой работы. - Я бы повкалывал еще с полгодика. Перестраховщики, блин. Новый народ прислали. Там, кстати, Ленка Антонова - помнишь, из соседнего двора?
    
   Помню. Я помню.
    
   ***
    
   Девчонки не умеют дружить втроем. Двое - это предел. Двое - это "мы с Тамарой", это "только тебе и больше никому", это "мы будем вместе и никогда-никогда не поссоримся". Третья - лишняя. Неустойчивое равновесие тройки так и норовит расколоться на "два плюс один", где плюс - и не плюс вовсе, а знак непримиримого противоречия. И пусть состав "двух" постоянно меняется, и "единичкой" всякий раз будет кто-то другой, в тройке всегда оказываются две лучшие подружки и одна обиженная.
   Сегодня отвергнутой оказалась Ленка. Ничего личного, так звезды встали.
   Вот только это был последний день, когда мы были вместе.
    
   ...надо еще найти стекло. Ровное, чистое, а главное - подходящее по размеру. Если грязное - чепуха, недалеко колонка, и хоть бегать туда совершенно нельзя, мы ненадолго, совсем на минуточку, всего лишь стекло вымыть, дома же его мыть не разрешают. На нем ведь целая армия микробов. Интересно, с кем она сражается, эта армия? И что у них вместо оружия? Зубы? Надо будет стащить у бабушки лупу, через которую она вместо очков смотрит на мелкие буквы, и попробовать разглядеть - острые зубы или не очень.
   Но это потом. Сейчас стекло найдено - как хорошо, что прямо за соседним домом такая замечательная помойка, взрослые, глупые, выкидывают столько нужных вещей! Отмыто до скрипучего блеска, в нем солнышко отражается, самое правильное стекло. Чистенькое, ровное, так и хочется его поцеловать...
    
   Мы с Юлькой переглядываемся, шепчемся, хихикаем. Изо всех силенок показываем: мы - вдвоем, и нам вдвоем - хорошо. Ленка понимает, что лишняя, но все равно таскается за нами хвостиком и делает то же, что и мы. Вот сейчас, например, сопит, повернувшись к нам спиной - копает ямку. Рядом с нами.
   Что ей туда прятать? Все самое лучшее - у нас. Юлька мне подарила несколько обкатанных стеклышек - ездила с мамой на море, и там, если верить ей, эти стеклышки, скользкие, цветные, валяются по всему берегу. Только ходи и собирай. Она целый мешок набрала, только ей мама не разрешила их с собой брать, слишком тяжелый мешок получился. Ленка имела наглость сказать, что "вранье все это", за что и получила свое: сегодня невидимая граница отделяет ее от нас.
   А я - с Юлькой.
    
   ...Так вот. Копаешь ямку. На дно кладешь яркий фантик от конфеты, или радужный лоскуток, или цветную бумажку. Вокруг - цветочки. Солнечные одуванчики, пестрые анютки, бархатцев можно с клумбы у тети Вали нарвать, только тихо, пока не увидела, а то она так орет всегда... Между цветочков - бусинки, стеклышки цветные, красивые камешки. А в серединку, в серединку - самое главное, самое прекрасное, что только есть на белом свете. К примеру, тетина брошка, которая всегда так красиво блестит на ее праздничном платье. Стеклышки сверкают, переливаются, тетя ее будет, конечно, искать, но я же ненадолго, я ненадолго...
    
   В обмен на стеклышки я подарила Юльке - "только не насовсем" - маминого фарфорового котенка. Маленького, черного, зеленоглазого, такого приятно гладкого...
    
   Ромка на этого котенка похож. Может, потому я в него когда-то и влюбилась?
   - А Ленка тебе привет передавала, - сообщает он, снова затягиваясь. Единственное, что его примиряет с отрывом от раскопок - возможность курить сколько угодно. Там - нельзя. Мало ли как отреагируют на табачный дым хрупкие полуистлевшие свитки, покрытые пылью драгоценности и прочие инопланетные сокровища. Так что во время "отпуска" он, похоже, наверстывает упущенное и старается еще запастись впрок. Окутанный облаком сиреневого дыма, Ромка напоминает мне джинна из арабских сказок.
   - Она меня еще помнит? - искренне удивляюсь я.
   - Ага. Она говорила, вы были лучшими подругами. И еще Юлька какая-то с вами играла. Но Юлька, говорит, вредная была.
   - А вот и нет, - я почему-то обижаюсь за Юльку. И почти не замечаю, что когда он говорит о Ленке, его глаза становятся еще зеленее.
    
   ...Потом прикрываешь ямку стеклом, вдавливаешь его в землю - неглубоко, осторожно, чтобы не посыпалось и не испортило всю красоту. Прижимаешь края - и вот оно, окошко в сказку. Можно будет приходить, разгребать мягкую землю, прикрывающую стекло, и любоваться. Если, конечно, не забудешь место.
   Показать свое окошко можно только лучшей подружке. Самой-самой лучшей. Потому что это тайна. Секрет. Не зря же оно так и называется - секретик...
    
   Юлька в свой секретик положила котенка и дала мне посмотреть. На Ленку только фыркнула. Та поморгала (а нос-то, нос-то покраснел, и ресницы мокрые!), отвернулась и сосредоточенно засопела. На ее пустячные сокровища даже и глядеть не хочется. Фантик старый, затертый, даже не блестит - где только откопала, кругом столько новеньких валяется, - кусочек пенопласта да фишки-кубики от мозаики. У меня такая же была, только растерялась вся. И стекло тусклое какое-то, уж она его терла-терла, даже мыло притащила из дома, и все равно оно осталось будто запыленное. И покарябанное. Как будто молния нацарапана, я на картинке такую же видела.
    
   Ленка крошит пенопласт на отдельные крупинки, что-то шепчет и сыплет его в ямку.
   Юлька заглядывает ей через плечо и презрительно фыркает.
   Я малодушно молчу.
   Хоть я пока и не знаю арифметики, мне неуютно от этого "два плюс один", которое все никак не может превратиться в простое неделимое "три".
   Я незаметно сую в Ленкин карман оловянную скрипачку - статуэтку с бабушкиного комода, которую та подарила мне "на счастье", когда провожала меня в город.
    
   ...как это таинственно и захватывающе - пробираться в свое секретное место, разгребать руками мягкую рассыпчатую землю, и снова и снова разглядывать ту же самую картинку под чистым стеклом.
   Что происходит с секретиком потом? Через много-много дней? У нас, слава богу, никогда не хватало терпения это проверить. Куда интереснее делать новые, а не наблюдать, во что превращается старый. Так что мы не видели, как вянут и засыхают цветы, как краски на фантиках тускнеют, как отсыревают и темнеют цветные лоскутки... Мы не видели...
    
   К вечеру мы поругались с Юлькой - это был на редкость богатый на ссоры день, - и когда она ушла домой, я осторожно раскопала ее секретик и забрала своего котенка. Мне подарила его мама, и я не собиралась отдавать его всяким противным врединам, вот. Ломать там ничего не стала, только котенка забрала. Потом аккуратно прикрыла ямку стеклышком и засыпала землей. Все осталось как раньше. И никаких следов.
    
   А Ленка назавтра не вышла гулять. И никогда больше не вышла. Пока она сопела над своим секретиком, родители паковали вещи и разбирали мебель. Они переехали.
    
   ***
    
   Роман вздыхает. Ему скучно на Земле, скучно в нашем обыкновенном городе, скучно в отпуске. Единственное, почему ему не скучно со мной - я позволяю ему сколько угодно говорить о работе. Мне нравится слушать Ромкин голос, о чем бы он ни болтал.
    
   Когда-нибудь его страдания закончатся. Вместе с отпуском. Он отправится искать своего дурацкого сфинкса на свою дурацкую Преверу... к своей дурацкой Ленке - вдруг понимаю я. И почти не ревную. Мы с ним действительно почти стали братом и сестрой.
    
   - Ромка, возьми меня с собой на Преверу, - прошу я.
   Может быть, я там застану Ленку. А то неизвестно, куда она отправится после этого...
   Он молчит.
   - Что, космические пираты женщин с собой не берут? Даже если пираты - всего лишь археологи?
   - Смирись. Такова данность, - смеется он. - Мужчины приходят и покоряют миры, а женщины их потом обживают.
   - А кто их создает? - спрашиваю я.
   - Бог, - пожимает плечами Ромка. Странно слышать это слово от человека, не раз касавшегося первоисточников.
    
   Но Ромке плевать, что странно, а что нет.
   Ему хочется, чтобы Ленка обживала тот мир, который он себе найдет и покорит. Ленка, а не я.
   А мне хочется просто удавиться. Хотя по здравом размышлении я понимаю, что гораздо разумнее будет остаться друзьями, и пускай они оба забегают ко мне в гости - потрепаться и выпить кофе. Я буду им искренне рада. Честное слово.
    
   Ромка опустошает очередную чашку, потягивается, по-братски чмокает меня в щеку и отправляется домой.
    
   Я чувствую себя маленькой девочкой, которая пришла к своему секретику и обнаружила, что кто-то его раскрыл. Стекло валяется далеко в стороне, фантик унесло ветром, цветочки засохли, а волшебная брошка исчезла без следа. Сказка разрушена. Неизвестный злодей все испортил. Самое обидное - что ты его знаешь, этого "неизвестного злодея". Ты ведь никому больше не показывала место, где выкопала свою ямку.
    
   Ромка уходит. И мне становится до слез жалко себя. А еще больше мне почему-то жалко бедную обиженную Ленку, с которой мы так и не успели помириться. Хоть она, может, даже и не помнит тот грустный день, последний перед отъездом.
   Я подхожу к окну, закуриваю, а потом долго смотрю сквозь стекло, прислонившись к нему лбом. На стекле - в самом углу - неизвестно откуда взявшаяся царапина, похожая на латинскую букву N.
   ...Интересно все-таки, кто создает миры?..
   На город ложится снег. Падает, падает, падает белая крупка на одинаковые кубики домов.
   Ложится пушистым воротником на плечи девушки со скрипкой - памятника Гармонии.
   А в синих сумерках загораются разноцветные вывески, на которых светятся не все буквы.
   Как будто на старом, затертом до дыр фантике от давным-давно съеденной конфеты...
    
    
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"