Проснувшись, с трудом разлепляю мокрые ресницы... Влажность. Туман пробирается уже и в помещения. Скоро все краски поблекнут окончательно. Завтра? Через неделю? Не важно когда: мир уже изменился.
Хоуп сидит у зашторенного окна, укутавшись пледом, поджав ноги и слегка покачиваясь.
- Стэн.. сегодня нам надо выйти. С работы ведь уволят.
Я внимательно смотрю на свинцово-серую полоску в щели между шторами:
- Сегодня он стал гуще, да? ...Хоуп, мне страшно. Мне все больше кажется, что этот туман живой. Он впитывается сквозь одежду, кожу, легкие. Скоро его липкие щупальца доберутся до мозга...и не останется в этом мире ничего, кроме тумана.
- Нет, Стэн, - Хоуп встает, отдавая мне плед, - говорят, мы привыкнем. Наши дети уже будут другими, они выживут и без солнца - просто не будут знать, что это такое. - Вздохнув, она идет на кухню и включает кофеварку. Я мрачно плетусь следом.
- А мы, Хоуп...мы выживем?! Я бы сейчас все отдал за один только луч. А ведь всего-то полгода прошло.
Хоуп прячет глаза.
Показать полностью..
- Сегодня сто пятьдесят второй день... Я считаю. Знаешь, мне даже имя мое уже кажется насмешкой. Нам не на что надеяться.
В растерянности опускаюсь на стул. Какой я идиот! Она казалась такой сильной, меня это даже раздражало. Нашелся тут единственный страдалец на весь мир. Мне плохо, а никто не замечает. Сколько раз я отпускал ее одну в эту серую муть, с головой забившись под одеяло... А она ведь ни слова не сказала. Слепой, тряпка, эгоист!!!
Подскочив как ужаленный, крепко прижимаю ее к себе.
-Хоуп... Собирайся, мы ни минуты здесь не останемся, мы уедем!
Устало смотрит на меня:
- Куда?
- Брюссель, Ванкувер, Сингапур, Абу-Даби, Янгон...да хоть к черту на рога!!! Туда, где виден еще хоть краешек солнца..
Щекой прижимается к моей, размазывая влажную дорожку у переносицы. Тяжело вздыхает:
- Его больше нет, Стэн.. нигде. Это конец. Жаль, что мы научились ценить его, только когда потеряли..
Сердце сжимается, перед глазами плывут багровые пятна, растворяющиеся в серой дымке...
*****
Проснувшись, с трудом разлепляю мокрые ресницы... Слезы. Я тысячу лет не плакал во сне. Подскочив к окну, отдергиваю шторы. Еще совсем темно. Только тьма эта не тяжелая и плотная, а прозрачная, будто сотканная из призрачных лунных лучей. Приснилось, конечно приснилось! Но, даже успокоившись, я не в силах отойти от окна. Сажусь в кресло, накинув плед. Хоуп мирно посапывает у стены, разметав по подушке пшеничные локоны. Значит, она у меня герой. Вот этого я точно не забуду.
Не знаю, сколько времени прошло, я точно оцепенел. Прихожу в себя только когда полоска неба на востоке начинает розоветь. По щекам снова катятся слезы. ОНО есть, еще минута, и я ЕГО увижу! От счастья голова кругом...
*****
Проснувшись, с трудом разлепляю мокрые ресницы... Почему я плакал? Таких странных снов я еще не видел. Яркие цвета, четкие мысли... Пытаюсь окончательно скинуть с себя пелену тревожных ощущений и вернуться в реальность. Хоуп уже на кухне, откуда доносится приглушенный аромат кофе. Во сне он был совсем другим - острым, бодрящим, пронзительным, будто электрический разряд... Трясу головой: бывает же.
Неслышно подхожу сзади, глажу Хоуп по мягким пепельным волосам.
- Знаешь, мне странный сон приснился. Кофе в нем пах острее, твои волосы были цвета золота, а еще...будто я ждал солнца.
Хоуп мягко улыбается, повторяя за мной:
- Ждал солнца...фантазер.
- Ну, знаешь, будто его можно увидеть... и тумана никакого нет. Как в вакуумных помещениях... И как-то тревожно, что ли, было. До сих пор очнуться не могу.
Хоуп бросает взгляд на серую муть за окном.
- Стэн... ну не станешь же ты всерьез переживать из-за того, что человечество избавлено от смертоносного ультрафиолетового излучения этого гелиево-водородного сгустка?, - нежно целует бледными губами.
Не стану, конечно...
Отвечая на поцелуй, я окончательно выкидываю этот странный сон из головы.
20.12.09