Так написал в 1954 году поэт Илья Сельвинский о том городе, куда мы с мамой переехали в марте 1957 года.
Кокчетав, расположенный на берегу озера Копа на севере Казахстана, был и вправду в то время довольно таки захудалым городишком, в котором не было улиц с твёрдым дорожным покрытием, в котором не было элементарного благоустройства, в котором было огромное количество одноэтажных саманных домиков с плоскими крышами.
Уже слышу ваши вопросы, мои дорогие читатели: что такое саманные домики и что такое вообще саман?
Саманные домики строились из саманных кирпичей. А сами саманные кирпичи изготавливались из глины с добавлением резаной соломы. Если технология изготовления таких кирпичей соблюдалась верно, то глина и солома, соединяясь, давали строительный материал с очень интересными свойствами: хороший саман был прочным, он не разбивался при падении с высоты двух метров и не размокал в воде в течение 1-2 суток; при забивании гвоздя в саман кирпич не трескался; хороший саман выдерживал без разрушения отёсывание его топором.
Однако в центре Кокчетава уже было построено несколько административных зданий и гостиниц. Тем не менее по центральной улице невозможно было пройти без резиновых сапог. И всё таки постепенно Кокчетав стал превращаться в настоящий современный город.
Кокчетавский строительно-монтажный участок ( СМУ ) "Сантехмонтаж", куда мама была направлена трестом "Кокчетавстрой" на работу в качестве бухгалтера, строил новые городские микрорайоны. Находился он в степи в двух километрах от хлебозавода, который стоял на окраине города.
Мы с мамой жили в вагончике, который был разделён на две половины. В одной половине вагончика располагалась контора, а другую нам выделили для жилья. Тонкие стенки вагончика не удерживали тепло, поэтому приходилось постоянно топить печку-"буржуйку", чтобы не замёрзнуть.
А в качестве топлива мы использовали саксаул. Это характерная для песков и солончаков древесная порода. У саксаула ветвистый и сильно искривленный ствол. Древесина саксаула очень твердая. Пилить или рубить топором его нельзя. Берёшь такой ствол, кладёшь его одним концом на камень, а другим концом на землю и разбиваешь его посередине обухом топора . Иногда попадётся такая саксаулина, что приходится её ломать раз двадцать, пока она разломается.
Воду нам привозили в больших бочках. Ближайшие колодцы были на расстоянии одного-двух километров. Когда вода в бочке заканчивалась, а свежую воду не успевали подвести, то мы брали вёдра, чайники, какие-то ёмкости и топали по степи к колодцам.
В это время я был уже вполне самостоятельным человеком. Когда мама уехала с отчётами в командировку в столицу Казахстана - город Алма-Ата, я остался один на хозяйстве и жил вполне нормальной жизнью: заготавливал дрова из саксаула, топил "буржуйку" в вагончике, приносил воду, готовил себе еду, стирал, гладил, мыл полы в вагончике - короче говоря, вёл домашнее хозяйство.
Ну и, кроме всего прочего, нужно было ещё ходить каждый день в школу. А это было не так уж и просто. Для того, чтобы попасть в школу, приходилось идти пешком два километра по степи до хлебозавода, а потом ещё более километра по улочкам города до автобусной остановки.
А надо отметить, что в то время в Кокчетаве была только одна пассажирская автобусная линия, протяжённостью шесть километров, которую обслуживали всего два автобуса, курсирующие по центральной улице города.
Так как школа находилась в центре города, мне нужно было проехать несколько остановок, чтобы добраться до неё.
А после окончания занятий в школе я преодолевал тот же путь, но уже в обратном порядке. И так каждый день, в любую погоду, несмотря ни на что!
Мама на своей новой работе рьяно взялась за новое дело и быстро навела порядок в вверенной ей бухгалтерии. Её успехи были замечены начальством, и уже через два с половиной месяца мама была назначена старшим бухгалтером.
Вот таким образом началась наша степная жизнь в Кокчетаве.