Сегодня ночью меня разбудил один из слуг. Было двенадцать или уже час после полуночи.
- Господин Вишневецкий? - Темноволосый парень стоял у моей кровати, чуть склонившись. - Чистое дитя попросило вас немедленно прийти.
- Прямо сейчас? - С тяжёлым вздохом разлепляя веки, переспросил я и сел на постели.
- Да. Она только что проснулась, встревоженно бродит по своей комнате в ожидании вас.
- Дал же Баал женщину, - проворчал, поднимаясь с кровати. - Спасибо, можешь идти.
- К вашим услугам, - почтительно отозвался парень и поспешно скрылся за дверью.
Я медленно надел штаны, натянул рубашку, не застёгивая, и пошёл вдоль по коридору, направляясь в другой его конец к нужным апартаментам. Зевая, я сунул руки в карманы штанов и прикрыл по пути веки, чтобы не мучить уставшие и съеденные недавней бессонницей глаза. За каким Дьяволом вообще Азалия позвала меня в такое позднее время? Надеюсь, у неё веские причины, иначе я совершу над ней моральное насилие. Или, возможно, даже физическое. Зависит от причины.
Ноги сами привели меня к нужным дверям, и только остановившись я посмотрел на деревянную преграду и медленно постучал. Когда она уже научится спокойно относиться ко всем посторонним звукам, которые можно услышать в замке? Она не изменится больше внешне, но внутренне ведь должна поумнеть.
- Азалия, - охрипшим после сна и недовольным голосом заговорил я, входя и закрывая за собой дверь, - если тебе опять чудится чей-то разговор, то лучше беги сразу - я удушу тебя собственными руками.
- Ярослав, - выдохнула она, тут же подскакивая ко мне, хватая за руку и силой волоча к окну, - иди сюда, вот тут. Мне кажется, что я схожу с ума, но если ты тоже это услышишь, значит, мои догадки подтвердятся. Вот, стой, вот здесь. Смотри туда. Слушай!
Я облокотился устало на каменный подоконник, вглядываясь в ночной весенний пейзаж за окном и вслушиваясь в происходящее на улице. Где-то далеко слышались выстрелы, взрывы, крики и тарахтение танков или, возможно, пулемётов, автоматов...
- Ну, и? - Раздражённо спрашиваю, всё ещё глядя на тёмный лес.
- Как это? - Оторопело переспросила она, округлёнными глазами глядя на меня. - А взрывы? А грохот? Вопли?..
- И они тебя пугают? - Иронично изогнул удивленно левую бровь, складывая руки на груди. - Ну, что я могу сказать, это война, и поёт она именно этим голосом, золотко, тут уж ничего не поделаешь. Придётся свыкнуться с этим, дорогуша, по крайней мере до ухода войск подальше от Фюссена.
- Постой, - забормотала, стараясь меня удержать от ухода обратно в свою спальню, - разве ничего нельзя сделать?
- Увы, - фыркнул я.
- И мы никак не можем им помочь? - Сдвинув брови к переносице и чуть вверх, как часто делала, попыталась найти альтернативу. - Может, устроить им переговоры, привести к миру, вмешаться, закончить войну?..
- Никак, - отрезал я, - хватит, успокойся. Мы здесь ничем не поможем. Даже не пытайся.
- Но это невыносимо, - застонала зеленоглазая, вцепившись в мою руку и упрямо топнув ножкой. - Даже если представить, что я руковожусь чисто эгоистическими целями: под такой шум невозможно уснуть.
- Неугомонная девчонка, - потерев переносицу, выдавил я и зло посмотрел на неё. Только строгость может иметь над ней власть. Ничто не берёт эту строптивую натуру, кроме авторитета. - Азалия, я сказал тебе, угомонись. Только посмей хоть что-то попытаться сделать - я привяжу тебя к кровати стальными цепями. Если не можешь уснуть, я приготовлю тебе успокоительное, но только, ради Баала, не суйся на рожон. И ладно бы сама лишь убилась - всю нашу цивилизацию подставишь. О заповедях Каина не слышала? Так вот там строго прописано самой рукой нашего прародителя, что мы, высшие существа, должны держаться на периферии мира, вечно в тени, пока люди не вымрут.
- А может, сами их и истребим? - В попытке пошутить нерешительно предложила и вяло улыбнулась.
...
Я промолчал. Просто не знал, что сказать. Неужели с её чувством юмора настолько всё плохо?
- Без комментариев, Балаур, - покачал головой и думал уже откланяться, но дверь с хлопком открылась, впуская Дациана.
Ну, всё, думаю, он мне потом выскажет за то, что девочку его "обижаю".
- Что-то случилось? - Безэмоционально спросил он, остановившись перед нами и как-то брезгливо сплюнул: - Опять? - И мы оба как-то от такого холода со стороны самого заботливого отца мира растерялись. Оба впали в ступор, как громом поражённые. А вот императора это только, видимо, бесило. - Ну, и?
И наша "кронпринцесса" отчего-то вдруг смущённо хихикнула, прикрыв рот ладонью!
- Ой, - улыбается, - папа, а у вас с Ярославом фразы одинаковые. Даже тон голоса похожий.
Не найдя ответной улыбки на лице родителя, она не отчаялась и хотела, видимо, добавить что-то ещё, но я сдержанно кашлянул в кулак, как только она набрала побольше воздуха, и парировал:
Поняв теперь, что сейчас вообще не до шуток, она сжалась вся, опустила голову и наконец-то заткнулась. Правитель смотрел на неё так зло, что я даже задумался, а не обзавёлся ли он братом-близнецом.
- Что произошло, Ярослав? - Спросил, не отрывая глаз от макушки девчонки с волосами того же цвета и оттенка, что и у него самого.
- Азалию беспокоят шумы с улицы, - подумав, ответил я. Никогда я раньше не отвечал ему витиевато... Теперь тот же вопрос у меня: что произошло?!
- Они пугают меня, - промямлила она, пытаясь добавить свою лепту.
Заткнись, Азалия, умоляю, просто заткнись! Знаю, что ты этого не умеешь, но, прошу тебя, постарайся попридержать свой чёртов бескостный язык хоть на минуту!
- Пугают, значит, - эхом повторил самый древний каинит, медленно протягивая руку и беря тонкую прядь непослушных каштановых волос. Он чуть наклонился вперёд, вдыхая запах девушки, и коснулся мягко губами той самой пряди, что оказалась в его широкой ладони. - Я, по-моему, говорил, что ТЫ ничего не должна бояться, - произнёс, неспешно выпрямляясь, - что моя дочь должна быть бесстрашной. Говорил? - Провокационный вопрос.
- Говорили, папа, - вздрогнув от последнего, выдавила она, всё сильнее ёжась.
- Ну, и? Результат? - Грозно прошипел. Такого его побаивался даже я, честно говоря. Что вдруг так сильно могло изменить нашего лидера?..
Окинув его беглым, почти незаметным взглядом, я заметил, что он ещё, похоже, не ложился: волосы всё ещё уложены, хоть немного и растрепались, костюм, в котором он ходил обычно, был точно таким же, в каком я видел друга утром.
- Простите, я не могу, - прошептала она совсем осипшим голосом.
Атмосфера вокруг явно помрачнела. Я почти физически ощутил, как похолодел воздух. Не церемонясь, император крепко схватил дочь за плечо, быстрым шагом вышел в коридор и, не сбавляя темпа, направился к лестнице.
- Балаур, приди в себя, - недовольно буркнул я, идя следом за ними с видом полной безразличности, хотя меня, признаться честно, не на шутку это взволновало.
Мы спустились на первый этаж, и он поволок её к большим входным дверям...
- Дациан, не пора ли остановиться? - Вновь окликнул я, не отставая.
- О-отец? - Испуганно переспросила Чистое дитя, даже не пытаясь вырвать руку, избавиться от его мёртвой хватки, остановить его или хотя бы замедлить. Насколько сильно она ему доверяет?
Но мужчина не собирался отвечать. Одним лёгким движением руки открыл обе двери и швырнул маленькую леди на холодные каменные ступеньки под ночное пасмурное небо.
- Раз ты сама не можешь себя контролировать, - грозно заговорил он, глядя на пребывающую в ужасе Азалию сверху вниз немигающим взглядом, - будем клин клином вышибать. Ты останешься здесь до утра, чтобы перебороть эту мерзкую свою черту. И только посмей войти обратно без моего разрешения. - Он посмотрел на наручные часы. - У тебя есть 8 часов, чтобы справиться со страхом и навсегда от него избавиться, милая моя. - Небольшая пауза. Он смотрит в её большие Бермудские глаза ещё раз, пытаясь разгадать их истину или, возможно, прочитать её вечно суматошные мысли, а затем разворачивается и уходит без лишних слов.
1:31.
- Ты выкинул на улицу ребёнка, - констатировал я, нервно меряя большими шагами кабинет императора, пока он стоял у большого окна и смотрел вниз. - Своего ребёнка, Дациан, которого создавал на протяжении 4 веков и искал в течение 57 лет. У меня вопрос к тебе, дорогой друг. Ты нормальный? Чего ради ты теперь злишься на неё? Сначала хотел оставить при себе, поэтому ничему не учил, а теперь пытаешься наверстать всё в ускоренном темпе. Скажи, ты просто садист, да? Если да, то только намёк мне подай, я всё устрою в лучшем виде, - усмехаюсь, остановившись возле кресла гостя и облокотившись на него руками.
- По-твоему, они не придут за ней через определённое время? - Спокойно отозвался он. - Мне ясно дали понять ещё в первую нашу встречу, что у меня нет права на ошибку. Как бы ни было трудно это признавать, ты был прав, Ярослав, сказав, что я зря привязался к ней в начале своего пути. Но я не могу не сделать этого - она мой единственный выживший потомок, унаследовавший ген каинита и ген Баала. Я на подсознательном уровне чувствую к ней отеческую любовь... Этому трудно сопротивляться. Хотя ты не поймёшь.
- Да будет тебе известно, - нахмурившись, зашипел я, сжимая спинку стула пальцами, - до того, как ты "убил" меня, я был живым человеком. У меня была семья, Дациан, что значит родители, жена, дети.
- Ты её терпеть не мог, - слишком безэмоционально парировал один из единственных в мире каинит с голубыми глазами цвета Аляски. - Тебе всё это было в тягость. Тебе нужна была сила, власть над людскими жизнями, возможность истреблять их.
- Нет, - огрызнулся я, машинально отшвырнув к стене атрибут мебели, который только что был под моими руками, - не скидывай всё на меня! Тебе нужен был помощник, который бы слепо выполнял твои приказы. Тебе, тогда ещё простому новородышу, уродцу своей расы, просто нужен был хоть кто-то рядом. Маленькому королю было одиноко!..
- А ну прекрати, - шикнул он, чуть повернув ко мне голову, но всё ещё не дотягиваясь взглядом до, собственно, моей персоны, - ты не знаешь, что несёшь, Яр.
- Что, правда слишком нелицеприятна, а? - Усмехнулся я и жестоко хохотнул, чтобы в следующее мгновение прикрикнуть с горящей в глазах ненавистью, какой я очень давно не испытывал: - Ты! Ты, это всё ты! Ты, Дациан, виноват в том, что и кто сейчас вокруг тебя! Ты! А не я! Ты виноват во всём, что только случалось в мире. Потому что ты, мой дорогой - или, скорее, единственный, (о чём, кстати, тоже Ваша Вечность позаботилась) - друг, имеешь своё поганое косвенное влияние на абсолютно всё, что творится на этой треклятой Богами планете.
- Замолчи, пока не наговорил лишнего, - приказал, повернувшись теперь полностью.
- А ты попробуй заткни, - огрызнулся я повторно, отчего-то разжигая внутри былой огонь, который полыхал во мне в первые годы не-жизни. Этот огонь я каждый день вижу... в Азалии. - Я просто не могу понять, откуда в тебе столько гнили? Это прилагается к бессмертию? Забудем обо всём мире; за что ты дочь свою так?
- Я воспитываю её, - попытался оправдаться.
- Поздновато опомнился, не считаешь? Сначала манил пряником, а теперь резко перешёл к кнуту. Какие-то рваные у тебя действия.
Взревев, мужчина бросился на меня. Всё-таки вывел его...
За долю секунды я оказался прижатым к каменной стене тёмного коридора разъярённым Балауром, который сдавливал моё горло, не причиняя особой боли, но заставляя молчать.
- Не говори так. - В его глазах проглядывались отчаяние и мальчишеская обида. - Ты не знаешь, что было до нашей встречи, и не знаешь, что в моей голове. Ты не поймёшь меня, пока не сольёшься со мной мыслями. А ты этого не сделаешь никогда...
Он отпустил и отступил на два шага, кусая нижнюю губу - нервничает. Я немного согнулся, невольно потерев шею, и хмыкнул, не в силах удержаться от последнего слова:
- Вот, значит, что...
- Не заставляй меня, - хмурясь, покачал головой.
- ... Неужели ты боишься?
Он ударил меня кулаком по лицу без предупреждения. Но я ожидал. Ноги подкосились, роняя тело на пол, и тогда я умолк. Что было, кстати, более разумно.
- Прошу тебя, - выдавил он, развернулся и ушёл.
4:09.
Мы сидели всё ещё в его кабинете. Молчали. Дациан разбирал отчёты, докладные и доносы своих подчинённых, почти с головой скрытый за стопками документов. Я производил разные расчеты, требующиеся также в делах огромной компании, за счёт которой он содержал замок, лихорадочно прислушиваясь к звукам за окном, надеясь не услышать среди пения войны женский визг. Думаю, он тоже вслушивался в практическую тишину.
- Не пора ли вернуть всех младше двадцати одного в кроватки? - Спросил я, не отрывая глаз от так любимых мной цифр. - Время-то не детское.
Император посмотрел на наручные часы и спокойно ответил:
- Нет. Ещё четыре часа.
- То есть ты ещё и определённое время установил? - Искоса слежу за его реакцией.
- До рассвета, - ответил, подняв на меня недовольный взгляд.
Я ничего не ответил, но он продолжил сверлить меня яростными глазами.
- Что? - Спросил всё-таки я, подняв голову.
- Ты опять начинаешь? - Мрачно поинтересовался.
- Что? Я не...
- А по-моему да, - припечатал он, возвращаясь к своим документам, показывая тем самым, что последнее слово останется за ним. - Не нарывайся пожалуйста.
7:19.
- Ну, и? - Стоя у окна, потребовал я внимания друга. - Уже рассвет. Ты будешь её возвращать, нет?
- Ярослав, это первые просветы, - устало проворчал тот в ответ. - Не выводи меня. И ты, кстати, предложил мне однажды избавиться от неё. Почему тебя не радуют сейчас мои действия?
- Ты сказал мне полюбить её, как собственного ребёнка, - хмурюсь сильнее.
- Но своих-то ты не особо жаловал, - усмехнулся Дациан. И лучше бы он закрыл свой рот!
- А ну повтори, - сквозь зубы зло прошипел я, резко обернувшись на императора.
Он медленно поднял на меня глаза, стараясь сделать как можно более грозный вид. Такое уж у нас правило: не можешь обороняться - нападай.
- Успокойся, - полу-приказ, - я не хочу повторять...
- Ты что-то сказал про мою семью? - Уточняю, делая шаг вперёд.
- Ты хочешь разобраться с этим сейчас? - Скривился он, не двигаясь и безотрывно глядя на меня.
- К чему ты об этом вспомнил?!
- Да, Баал создатель, Ярослав, прекрати этот балаган! - Не выдержав, мужчина вскочил с места, хлопнув ладонью по столу. - Её уже 5 веков как нет, а ты продолжаешь скорбеть - это глупо. Приглядись к какой-нибудь девушке, хоть из сородичей, влюбись, езжайте устраивать семью, наконец. Если ты захочешь, я буду не против, только избавь от своей изъеденной тоски по тем, кого ты даже не любил.
Мне стало ужасно неприятно. Может, в какой-то степени даже обидно.
- Ты не знаешь, что я к ним чувствовал, - пытаюсь оправдаться.
- Ты забыл, - невесело усмехнулся он, - я читаю человеческие мысли.
7:54.
Его Вечность решил остаться наверху. Наверняка только потому, что не хотел смотреть в заплаканные глаза девочки своими бесстыжими. Весь путь до выхода из замка я представлял, как заберу её сейчас и прижму к себе. Отведу в спальню и успокою. Побуду хотя бы сегодня для неё тем защитником, в котором она всегда нуждается.
Я спустился за несколько секунд. Перед теми, кто сторожил входные двери, - понятно, зачем, - я не мог позволить себе показать свою привязанность к младшей Балаур, поэтому смотрел на них холодно, брезгливо, нехотя заговорил:
- Открывайте. - Ослушаться меня не посмели, и оба парня легко открыли вход в замок. Она... - Какого хрена?.. - Я ошеломлённо повернулся к отошедшим в сторону двум охранникам и прошипел: - Кто-то был здесь до меня?
- Нет, - озадаченно покачали они головой и настороженно спросили: - Что-то случилось?
- Случилось, - выдохнул я, в ужасе разглядывая крыльцо, многочисленные ступеньки и всю местность, попадающую в моё поле зрения. Двое вышли из-за дверей и также посмотрели туда, что судорожно оглядывал я. - Ещё как случилось... - процедил сквозь зубы.
ЕЁ ТАМ НЕ БЫЛО!!!
Шарахнув со злости дверью, я со скоростью пули рванул обратно в кабинет императора, ещё даже не подозревая, что про пули-то я вспомнил очень некстати.