Пару месяцев назад я ездил по очередному делу моей основной профессии. Во время экспедиции один из людей, которых я брал с собой, подцепил какую-то инфекцию, симптомы которой не могут одновременно быть в одном определённом диагнозе. Месяц врачи пытались его спасти, но не поняли, чем он болен и, соответственно, от чего его лечить. Когда он умер, я вернулся в Фюссен. И нашел у себя те же самые симптомы. Слёг. Две недели меня лечили местные врачи, и возилась со мной Азалия, а потом я впал в беспамятство и уже не понимал, кто и как меня пытается с того света достать.
Время для меня ничего не значило, воспалённый разум ничего не соображал. Зато я видел красочные галлюцинации, какие не увидит ни один нормальный человек под сильнейшим наркотиком. Полмесяца беспрерывных фантастических видений... Ну и фиаско, скажу я вам.
Когда стал хоть немного осознавать мир вокруг себя, чувствовать жару и одновременно холод, ощущать постель, я смог с большим трудом открыть, наконец, отёкшие глаза и посмотреть на стену напротив, старательно пытаясь сфокусировать взгляд. Получалось что-то совсем уж с трудом. Чем меня умудрилась заразить мать-природа?
Моего пресса коснулось что-то мокрое и тёплое, а со лба по виску скатилась капля пота. Опустив чуть веки, я посмотрел на свою левую руку и минуту ждал, пока восстановится зрение настолько, чтобы я мог понять, что происходит. В это время нечто похожее на гель растиралось по моему животу и бокам. Я лежал у края кровати, а на полу рядом сидела Азалия, упершись головой на зажатую между подбородком и кроватью подушку. Она растирала одной рукой что-то по моему торсу, держа чашку с непонятной субстанцией в другой, и витала мыслями явно где-то не здесь.
Я попытался поднять руку, чтобы погладить её по голове, привлекая к себе внимание, но с большим разочарованием был вынужден столкнуться с огромным бессилием. В итоге всё, что я смог, - приподнять ладонь и положить её на лежащую рядом холодную, держащую пиалу ручку супруги. Та вздрогнула, тут же отдёрнув от меня обе руки и резко обернувшись к моему лицу. Я слабо ей улыбнулся и, не в силах больше держаться, невольно опустил веки.
Во внешнем мире послышались торопливые возгласы, усиленные втирания в мою кожу того же неведомого геля, а мне было уже как-то всё равно. Главное я смог прийти в себя, хоть и ненадолго, а это уже что-то да значит. Надеюсь, уже можно облегчённо выдохнуть.