Гридин Алексей Владимирович : другие произведения.

2. Памятник

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Второй рассказ цикла Жила-была маленькая гордая страна. Потом страна вошла в состав империи. затем вышла, потом это повторилось еще пару раз, и как-то раз на центральной площади столицы маленькой, но очень гордой страны появился бронзовый памятник РЫцарю-Освободителю. Вам это ничего не напоминает? )))

   Принцесса Рэнди брякнула на стол серебряное блюдо. Порывшись в верхнем ящике стола, отыскала магический функционатор, оформленный под старину - в виде румяного яблока. Опустила яблоко на блюдо - функционатор с негромким ровным гудением побежал по ободу.
   В воздухе над столом сгустился молочный туман, от центра сгущения пробежала, переливаясь, разноцветная спираль, превратившая клубы тумана в аккуратный экран. На экране зажглась надпись "Подождите, идет загрузка". Через мгновение надпись сменилась другой - "Вас приветствует операционная система "Окно-в-мир". С мелодичным треньканьем, доносившимся из невидимых динамиков, вместо надписи экран украсила заставка: рекламный плакат, сообщавший о выступлении группы "Настоящие громобои".
   Компьютер, сделанный в виде серебряного блюда, негромко пожужживал и пофыркивал, наводя на мысли о тактичных, но не очень аккуратных ежиках, по ошибке забравшихся ночью в пчелиный улей. Рэнди украдкой вздохнула, любуясь музыкантами, пока заканчивались последние загрузочные операции. Вот Макс Вернер, растянувший по привычке рот в ухмылке от уха до уха. Затем - Сандер "Смог" Хопкинс, угрюмо набыченный - не любит он фотографироваться, и все тут. Следующий - Хъяльти Арнарссон, невысокий, кряжистый и бородатый, как и полагается настоящему гному. А рядом - статная рыжеволосая красавица. Еще бы ей такой красавицей не быть - как-никак, эльфийка. Аглариэль дочь Ламедриона.
   И пятый участник группы - смуглый и черноволосый, чем-то смахивающий на цыгана Вилли Тиггернал. Серьга в правом ухе вокалиста только укрепляла подозрения в том, что его предки когда-то слыли первыми конокрадами в мире. Но принцесса-то лучше всех знала, что у Вилли есть примесь маитянской крови. Маитяне тоже были смуглыми и черноволосыми, их мужчины тоже носили серьги в ушах, но лошадей никогда не крали. В свое время они предпочитали угонять у своих соседей овечьи отары. Но те лихие годы давно уже канули в прошлое. Хотя... Принцесса поморщилась от нахлынувших воспоминаний. Некоторые маитяне до сих пор были бы не прочь отделиться от Империи, а так как самодостаточной маитянскую экономику никак не назовешь, собирались, видимо, вернуться к прадедовскому промыслу.
   Да ладно, ну их, этих маитян, чтоб их гром разодрал. Ведь на экране - подлинные герои новой эпохи. Рок-трубадуры. Герои мировой сцены тяжелого рока. Кумиры, собирающие стадионы почитателей своего таланта.
   И люди, которые поклялись пять лет не выступать в столице. По вине самой Рэнди. С этим уже ничего не поделать.
   Одно грело душу: несмотря на тяжелый разговор с Вилли, получившим из-за нее пулю и угодившим в госпиталь, вокалист "Громобоев" не отказывался общаться с Ее Высочеством. Хотя бы в чате.
   Рэнди накрыла ладонью функционатор. Повинуясь движениям яблока, по экрану побежала стрелочка, уверенно клюющая острым носиком разноцветные иконки программ. Поверх лиц музыкантов наплыл интерфейс "Межсвязи". Веселый усатый человечек в огромных пиратских ботфортах и треуголке приветливо подмигнул с экрана и махнул принцессе рукой.
   - Ожидаю соединения... - нараспев произнес он. - Проверка пароля... Связь установлена.
   Человечек, поклонившись, исчез. Принцесса отложила в сторону яблоко и положила пальцы на клавиатуру.
  
   Вилли уже был в чате. Рэнди не знала точно, ждал ли он ее, или просто зашел потрепаться без особой цели, но ей хотелось бы верить в первое. Здесь вокалист "Громобоев" пользовался ником Соловей Вилли. Мультипликационная птичка, которой посчастливилось быть тезкой Тиггернала, два раза в неделю радовала детей по всему Лагранду. Веселый и неунывающий крылатый певец в каждой серии бесконечного сериала искусно уходил от всех врагов и всегда был готов мчаться на выручку друзьям. На аватаре Вилли как раз красовался удалой мультяшный соловей в зеленой охотничьей шапочке.
   Ник принцессы был прост и незатейлив - Randy the Princess.
  
   16:35:21 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Привет
   16:36:02 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: О как... Здравствуйте, Ваше Высочество.
   16:36:58 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Как дела? Есть время поговорить?
   16:38:14 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Отвечаю по порядку. Дела хорошо. Как угодно будет Вашему Высочеству.
   16:40:33 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Вилли, прекрати, пожалуйста.
   16:43:08 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Слушаюсь и повинуюсь. А у тебя как дела, Рэнди? Хочешь свежий анекдот?
   16:44:35 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Дела тоже в порядке. А анекдот правда свежий?
   16:46:42 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Для меня - да. Не совсем анекдот. Так, история из реальности. О силе традиций.
   16:47:51 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Традиций? Это нам, принцессам, особенно интересно. Рассказывай.
   16:51:18 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: В Гартарфальском университете студент пришел на экзамен, а когда препод сказал ему взять билет, студент заявил, что не будет этого делать, пока ему не принесут за счет университета кружку пива и колбасы на закуску.
   16:52:26 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Ого. Он пьяный пришел? Или у него расстройство на психической почве? Мания величия и все такое прочее?
   16:55:37 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Нет, тут поинтереснее будет. Он был прилежный студент-юрист и, изучая статуты университета, никем до сих пор, кстати, не отмененные, выяснил, что еще пятьсот лет назад у студентов была такая привилегия.
   16:56:44 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Смешно... И дальше что?
   17:00:27 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Сначала послали за главным университетским юристом. Дедушка похмыкал, пошелестел манускриптами и фолиантами, да и подтвердил права студента. Ему тотчас же принесли пиво и колбасу. Подождали, пока он доест. А затем выгнали с экзамена.
  
   Рэнди хихикнула, представив себе эту ситуацию: студент, развалившись за партой, лопает колбасу и выхлебывает пиво, в то время, как университетские преподаватели в длинных черных мантиях, метущих пол, и четырехугольных шапочках вежливо ждут, пока он закончит трапезу. А затем они указывают ему на дверь. Покушал? Пора и честь знать.
  
   17:01:09 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Почему?
   17:05:42 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Тот же дедушка предъявил ему статут шестисотлетней давности. Тоже никем не отмененный. О том, что студент должен являться на экзамен при параде. Со шпагой и в шляпе с пером, которых у студента, конечно, не было. Повеселил?
   17:07:39 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Вполне. А то сейчас вся Межсеть совсем о другом говорит.
   17:09:04 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Памятник?
  
   Рэнди подумала и медленно отстучала:
  
   17:11:58 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Именно.
  
   История с памятником в Тантаране действительно будоражила мир уже несколько дней. Как водится, все началось давным-давно, и никто из тех, кто затеял эту историю, не думал, что однажды все вывернется совершенно невероятным и неожиданным хитровывертом.
   Лет эдак двести назад маленькая страна Тантаран, только-только добившаяся независимости от Лагранда в результате смуты и последовавшей за ней гражданской войны и наслаждавшаяся такой непривычной и такой приятной самостоятельностью, вдруг осознала, что попала в положение орешка, зажатого между могучими челюстями Щелкунчика. В роли верхней челюсти выступал северный сосед, все та же империя Лагранд, желавшая вернуть Тантаран обратно. Снизу Тантарану угрожали зубы Преверании.
   Челюсти неминуемо должны были встретиться. А что на их пути находился орешек... ой, простите, государство Тантаран... так это, как обычно, никого не волновало. Когда сталкиваются интересы великих держав, еще и не такие орешки дробятся в пыль. Редко кто в состоянии нарастить скорлупу, которой достаточно для того, чтобы о нее раскололись челюсти великих щелкунчиков.
   Как нередко случается с политикой, рыльце в пушку было у обоих великих государств. И Лагранд, и Преверания рассматривали Тантаран в качестве военно-морской базы. Тантаран таковой быть не желал. Правивший в те времена в Лагранде император Лотар решил поступить по принципу "кто успел, тот и съел". Лаграндские войска вошли на территорию маленькой, но гордой страны. Надо сказать, что население в целом не очень-то сопротивлялось и спокойно вернулось под руку северного императора.
   Еще спустя некоторое время Лагранд и Преверания вцепились друг другу в глотки в величайшей войне, которая только потрясала мир. Десятки стран, великих, просто больших, поменьше и совсем уж маленьких, одна за другой ввязывались в кровавую бойню, которая длилась несколько лет и оставила о себе ужаснейшие воспоминания.
   Ах да... Нужно не забывать, что коренным населением Тантарана были танты, родственным жившим в Преверании менцам.
   Ах да еще раз... Стоит помнить, что преверанцы провозгласили лозунг расовой чистоты, который звучал очень просто: "Мир - людям". Под знаменами, на которых красовался этот простой и доходчивый лозунг, преверанские легионеры, не задумываясь, уничтожали эльфов, гномов и всех прочих, кто людьми не являлся. Учитывая то, что процент межрасовых браков был довольно велик, а блюстители нового преверанского мирового порядка особо не церемонились, на тот свет стройными колоннами маршировали полукровки, четвертькровки и вообще те, кому не посчастливилось показаться ревнителям расовой чистоты "какими-то не такими". Не избежал этой участи и Тантаран, где часть населения выступила на стороне Преверании, а другая стояла за Лагранд. Конечно, лаграндиане отобрали у страны независимость, рассуждали они. Но, по крайней мере, они никого не сжигали в гигантских колдовских печах и не отдавали некромантам для их безумных экспериментов лишь за то, что его родителями были эльфы, гномы или гоблины.
   Если Вы помните школьный курс истории, то вряд ли удивитесь, если вам напомнят, что в той войне Лагранд одержал победу. В честь чего посреди Тантарана, на древней площади, испокон веков носившей гордое имя площади Свободы, был воздвигнут памятник лаграндскому рыцарю-освободителю. Здоровенный бронзовый меченосец на протяжении десятилетий символизировал спасение тантаранцев от бездушного конвейера разделения всех на "чистых" и "нечистых".
   Потом, как водится, все снова изменилось. В очередной раз Лагранд охватила смута, и Тантаран снова принялся рваться на волю. И, наконец, вырвался. Все чаще в речах тантаранских политиков замелькали лозунги возвращения к доимперскому прошлому (именно в связи с этим в стране начали действовать законы Литурнийского статута, которым Тантаран управлялся в Темные Века, до подчинения его Лаграндской империи). Лаграндиане все чаще объявлялись завоевателями, душителями прав и свобод, угнетателями коренного населения. Что самое неприятное, с определенной точки зрения всегда можно было найти этим словам подтверждение. А вы как думали? Тут какую семью не возьми, так в ней самые любящие друг друга супруги, нет-нет, да и поссорятся. А чтобы два народа прожили сотню лет вместе мирно и дружно - такое только в сказках бывает. Начали считаться старыми обидами, и как-то слово за слово дошло до того, что Тантаран и Лагранд уже смотрели друг на друга волками. Ни о какой войне речи идти не могло, это прекрасно понимали и те, и другие. Но и любовью во взаимоотношениях двух соседей отнюдь не пахло. Хвала богам, кое-как государственную границу установили, благо, по большей ее части протекала река.
   И все бы ничего. Ну бывает же так, что долго-долго живут два соседа, косятся друг на друга через забор - но не более. Потому что притерпелись друг к другу. Однако тантаранские вожди посмотрели на свою страну и ужаснулись: за прошедшее время коренных тантаранцев - тех самых тантов, родственных жителям Преверании - в ней осталось не так уж и много. Не говоря уже о том, что многие из них позабыли и национальный язык, и национальную культуру. А вот лаграндиан, наоборот, прибавилось. Тогда местные политики стали медленно, но верно ущемлять их в правах. Лишили лаграндский язык статуса государственного, несмотря на то, что им свободно владели не меньше восьмидесяти процентов населения. Не допускали наследников "зловещего и кровавого имперского режима" на руководящие должности. Отказывали им в приеме на работу. То ли надеялись, что лаграндиане сами уберутся на историческую родину, то ли просто из вредности. И памятник лаграндскому рыцарю-освободителю стал одной из мишеней. Да что там - "мишеней". Бельмом в глазу он стал, вот как вернее выразиться. Потому что памятник тот стоял не где-нибудь, а посреди Тантаранской столицы. Которая - вот совпадение - тоже называлась Тантаран.
   За то время, пока Тантаран упивался независимостью, памятник стал символом совершенно другого рода. Сюда приходили оставшиеся в стране лаграндиане, чтобы поностальгировать о славном имперском прошлом. Здесь, на площади Свободы - в самом сердце Тантарана -не принято было говорить на тантаранском языке. Из бельма в глазу памятник все увереннее становился для властей костью в горле.
   И тогда леди-канцлер Тантарана Варна Хвол заявила о грядущем сносе памятника.
   За месяц до празднования очередной годовщины победы в Великой Войне.
   Несколько тысяч тантаранцев лаграндского происхождения окружили памятник живым кольцом.
   Леди-канцлер громогласно объявила на весь мир, что живое кольцо никого не остановит.
   Небольшую страну наводнили журналисты, кровожадно предвкушая, как они первыми передадут своим газетам, журналам и каналам видеовещания сцены массового избиения защитников памятника. Или сопротивления экстремистских элементов силам правопорядка. Это уже зависело от того, кто с какой точки зрения предпочитал рассматривать ситуацию.
   Еще больше нервозности вокруг истории с памятником нагнеталось оттого, что леди-канцлер не торопилась называть дату сноса рыцаря-освободителя.
  
   17:13:14 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Ты-то, если не секрет, на чьей стороне?
   17:15:26 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: На своей.
   17:17:42 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: А поточнее? А то ваше высочество так туманно выражается - нам, простым смертным, не понять.
   17:19:29 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Мне просто не нравятся люди, воюющие с памятниками.
   17:21:48 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Можно подумать, что в Лагранде никогда не сносили памятники.
   17:23:21 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Всякое бывало. Но, во-первых, памятник памятнику - рознь. Во-вторых, ну не так же демонстративно. Тоже мне, нашли врага. Памятник не может дать сдачи.
   17:26:19 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Ладно. Понял твою позицию. Я, честно говоря, тоже не в восторге. Хотя, похоже, принимаю все не так близко к сердцу. А что, папа-император не может ничем помочь?
  
   Рэнди ответила не сразу. Думала, что можно сообщить Вилли, а что стоит утаить. Потому что не далее, как прошлым вечером, она действительно говорила с отцом.
   - У нас есть информация, - сказал император. - Секретная, конечно. Снос памятника назначен на следующей неделе, в ночь со вторника на среду. С двадцать четвертого на двадцать пятое. Это через шесть дней.
   - А как же народ на площади?
   Император махнул рукой.
   - Ваше Высочество, вам ли не знать, что, когда речь идет о государственных делах, народ в расчет не принимается. Разогнать жалкие пару тысяч демонстрантов? Тем более, ночью там будет гораздо меньше, чем пара тысяч человек. Никакой проблемы полицейским силам Тантарана это не составит.
   - И что же? Что, мы ничего не сделаем? Не вмешаемся? Ваше Величество...
   - Что "Ваше Величество"? Что мне хотело бы предложить Ее Высочество? - император устало опустился в кресло. - У нас нет никаких реальных рычагов экономического давления. По крайней мере, таких, которые принесли бы заметный результат в минимальные сроки. Не бомбить же нам, в конце концов, Тантаран?
   - Мы могли бы перестать покупать у них что-нибудь, - неуверенно предположила принцесса.
   - Интересно, что? Ваше Высочество, вы, похоже, плохо учили уроки. Ну-ка, припомните, чему вас учили, и расскажите мне про Тантаран.
   - Ну... - начала Рэнди. - Тантаран - небольшое государство на берегу Харлонского залива. Население - чуть больше миллиона человек. По расовому составу - в основном, люди. Прочие расы представлены слабо. По этническому составу делится на две больших группы: латары, родственные жителям Лаграндской империи, и танты, являющиеся родичами преверанским менцам. Живет, в основном, за счет транзитной торговли. Экспортирует в небольших количествах продукцию легкой промышленности и сельского хозяйства. Обрело независимость...
   Император медленно поднял руку, показывая - все, довольно. Рэнди послушно замолчала.
   - От того, что мы не приобретем в Тантаране тот минимум зерна, сыра и осенних сапог, который мы там покупаем, леди-канцлеру Варне Хвол не станет ни холодно, ни жарко.
   - И нам придется это проглотить? Это же оскорбление. Расчетливое и холодное оскорбление.
   - Значит, - император поднялся из кресла и встал, опираясь на подлокотник, - будем выше оскорблений. Что такое Тантаран перед величием Лагранда?
   - Что такое величие Лагранда, - Рэнди посмотрела в глаза императора, - если оно не может защитить один-единственный памятник?
   Глаза императора были непроницаемы. Принцессе еще ни разу не удавалось прочитать по их выражению, что же он на самом деле думает. Все-таки, он был правителем огромной державы и мечтал о том, что, когда Рэнди займет его трон, она будет достойна отца. Дочь императора могла бы сказать отцу, что ей попросту жаль людей, у которых отнимают последнее, что их объединяет. Но тогда Его Величество ответил бы Ее Высочеству, что жалость - это не то, к чему должны обращаться правители. Уж это девушка знала точно. Потому что не раз пыталась спорить с правителем Лагранда на эту тему. И всякий раз все сводилось именно к такому ответу.
  
   17:30:41 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Он считает, что не может.
   17:33:25 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Понятно. Мне почему-то кажется, что ты думаешь иначе. И наверное, это правильно. Я сам думаю, что из любой ситуации есть выход. Но здесь я его не вижу. Извини, мне уже уходить пора. Пока-пока?
   17:35:54 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Счастливо. Надеюсь, до встречи.
   С еле слышным щелчком связь прервалась. Рэнди задумчиво покатала туда-сюда яблоко функционатора, бесцельно выцеливая иконки на экране.
   Должен быть выход. Должен, гром его раздери. Не может быть, чтобы все мерялось только простым соотношением возможностей и потребностей, как привык считать ее отец.
   Или...
   Или - может быть. И тогда ей не место на престоле Лагранда.
   Проклятье! Рэнди намотала на палец прядь золотистых волос, затем отпустила. Бездумно посмотрела, как они выпрямляются.
   Затем снова привычно вошла в Межсеть, вызвала на экран систему сетевого поиска и ввела в поисковой строке "Литурнийский статут".
  
   Она искала выход три дня. И, как нередко случается, когда принцессе уже казалось, что ничего сделать нельзя, и у нее уже опускались руки, и слипались глаза, уставшие от ночных бдений над тантаранским законодательством, в конце беспросветно-мрачного туннеля блеснул вдруг едва заметный солнечный лучик.
   Рэнди поспешила войти в чат, надеясь, что Вилли уже там, и ей не придется ждать.
   В этот день ей везло.
  
   23:49:53 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Вилли, мне очень-очень нужна твоя помощь. Даже очень-очень-очень.
   23:51:06 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Да? Ну, рассказывай.
   23:52:33 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Вилли, помнишь, мы с тобой говорили про памятник?
   2353:12 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Да, конечно.
   23:55:41 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Так вот, я знаю, как справиться с ситуацией. Но для этого мне нужно, чтобы в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое вы выступили у подножия памятника. На площади Свободы. А еще лучше, если бы вы играли там всю ночь до утра.
  
   Пауза была долгой. Рэнди уже подумала, что Тиггернал решает, не сошла ли принцесса с ума, и не отключиться ли ему от Межсети. Потом пришел ответ.
  
   00:01:29 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Вот просто так? Всего лишь послезавтра? Приехать в другую страну, провести незапланированный концерт, да еще ночью? Нас же посадят в кутузку, не дав даже вступления доиграть.
   00:03:11 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Не беспокойся, у меня есть идея. В тот вечер, когда мы говорили о памятнике - помнишь? - разговор у нас, вообще-то, начался с традиций. Так вот, я откопала одну чудную тантаранскую традицию...
  
   Рэнди пришлось довольно долго пересказывать Вилли то, что она вычитала, копаясь в тантаранском законодательстве. Когда же, наконец, она закончила рассказ, вокалист "Громобоев" спросил только:
  
   00:12:34 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Ты серьезно веришь, что это сработает?
   00:14:25 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Ну Вилли... Другой возможности я не вижу.
   00:16:32 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Предположим. А почему именно в эту ночь?
   00:17:55 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Я не могу тебе этого сказать.
   00:20:06 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Понятно. Кажется, я догадываюсь: у тебя есть информация, но она засекречена. Так?
   00:21:53 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Я же сказала: не могу ничего сказать. Просто - так надо.
   00:23:35 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Надо... Ты думаешь, для того, чтобы я сломя голову промчался через половину мира и устроил несанкционированный концерт на одной из главных площадей крупного города, достаточно, чтобы мне просто сказали "Надо"?
   00:25:46 ЛИЧНО Randy the Princess для Соловей Вилли: Ну... Вилли, все-таки тебя просит не какой-то незнакомый человек.
   00:27:14 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: А кто?
  
   Рэнди задумалась. Да, действительно, а кто они для Вилли Тиггернала? Взбалмошная девчонка-фанатка, из-за которой он чуть не погиб однажды? Его будущая императрица? Просто знакомая, с которой можно при случае приятно поболтать о том, о сем? Так кто же?
   Пока она размышляла над этим, пришел ответ.
  
   00:29:44 ЛИЧНО Соловей Вилли для Randy the Princess: Я посоветуюсь с ребятами. В конце концов, если что-то пойдет не так, отвечать придется нам всем.
   Не дав ей вставить хотя бы слово, он отключился.
   Рэнди еще долго смотрела на то, как по экрану ползут слова "Соловей Вилли покидает чат".
  
   Когда летучие мыши кружили над шпилями дворцовых башен, не хуже самых точных часов указывая, что в столице Лагранда уже за полночь, в Эльварте, откуда выходил в Межсеть Вилли, время едва тянулось к вечеру. "Громобои" должны были выступать в одном из местных клубов. Сначала Тиггернал планировал поговорить с друзьями-музыкантами после концерта. Однако он быстро понял, что не сможет еще несколько часов хранить просьбу принцессы неозвученной.
   Когда "Громобои" закончили предконцертный саундчек и расслаблялись в ожидании выступления, вокалист решительно отложил трубку, которую вертел в пальцах, собираясь по давней привычке закурить перед тем, как выходить на сцену.
   - Ребята, - начал Вилли, - я тут пообщался с Рэнди...
   - Это с какой такой Рэнди? - подозрительно осведомилась Аглариэль. - С той, которую все прочие обычно называют принцесса Рэнди? Ее Высочество?
   - Ну да, она самая. Знаете, ей нужна помощь. Я не могу настаивать, но, ребята, я бы попросил вас...
   - Так, - мрачно изрек Смог. - Нас снова будут бить?
   - Бить - это ладно, - сказал Хъяльти, отставляя банку безалкогольного пива - гном был не дурак выпить, но перед концертом алкоголь никогда не употреблял. - А в нас будут стрелять? Что там теперь, после имперской безопасности и маитянских сепаратистов?
   - Думаю, - предположил Макс, - что Ее Высочество уронило свое любимое золотое колечко в клетку с гаглайскими саблезубыми тиграми. И вся королевская конница, и вся королевская рать не могут колечко несчастной принцессы, не могут колечко достать. Кстати, Вилли, если ты не в курсе, гаглайские тигры питаются исключительно человечиной и практически не поддаются дрессировке. Так что я - пас.
   - Все? - спросил Вилли. - Назубоскалились? Могу о деле говорить?
   - Эй, ты погоди, - забеспокоился обычно невозмутимый басист. - Лично я еще ни на что не соглашался. Мне правда интересно узнать сначала: дело обойдется побоями, или, как говорит Хъяльти, нас еще будут пытаться убить?
   - Точно сказать не могу, - честно признался вокалист. - Но надеюсь, что в худшем случае, все же, отделаемся побоями. Ну, может быть, нас еще за решетку упекут. И придется платить штраф.
   - Ага, - торжествующе поднял палец радостно ухмыляющийся лидер-гитарист. - Есть! Это еще и нечто противозаконное! Значит, в клетку к гаглайским тиграм нам придется проникать ночью? Предварительно оглушив сторожа?
   - - Стоп-стоп-стоп. Макс, притормози пока. Гаглайские тигры тут ни при чем. Да, нас действительно просят сделать кое-что под покровом ночи. И с законностью там все не то что бы плохо. Я бы лучше сказал - не очень гладко. Немного сомнительно. Но глушить сторожей нам не придется. Или придется, но только музыкой. Это должен быть ночной концерт.
   И далее Тиггернал в красках расписал, как "Громобои" покоряют ночной Тантаран. Как целая площадь слушает их. Как на утро - если повезет - из просто рок-звезд они превратятся в героев.
   "Громобоям" хотелось стать героями. Цена же казалась не очень высокой. Поэтому Вилли очень быстро купил их с потрохами. Даже недоверчиво похмыкивающего Смога. Даже скептически ухмыляющуюся Аглариэль. В конце концов, они были друзьями, и им нравилось быть вместе не только на сцене.
   Когда идея в целом была принята, музыканты наперебой принялись предлагать, как все сделать не просто хорошо, а еще лучше.
   - А, может, это, - задумчиво пробормотал Хъяльти, допивая еще одну жестянку безалкогольного "Эльвартского пивовара". - Позвать еще кого-нибудь из наших? Сейшен собрать? Неужели нам одним отдуваться?
   - Это мысль, - похвалил гнома Макс. - Точняк, Вилли, давай позовем Дандриса с парнями. Ну помнишь, группа "Катастрофа"? Они в этом Тантаране как раз самые раскрученные рок'н'ролльщики. Ну не откажутся же они?
   - Ты уверен? - спросила Аглариэль. - А вдруг Дандрис сам за снос памятника?
   - Так мы понитересуемся сначала, - не растерялся Макс. - Ну так что, Вилли? Свяжешься с Дандрисом?
   - Почему нет?
   - Ну тогда заметано. Верно говорю, ребята? - Макс обвел взглядом "Громобоев".
   Каждый из музыкантов по очереди кивнул.
   Макс снова повернулся к Вилли.
   - Готово, капитан. Команда одобряет.
  
   Вечером Вилли звонил Дандрису ... Звезда тантаранского рок'н'ролла откликнулся на мелодичный звон хрустального шара международной связи энергичным "Йе?"
   - Привет, Дандрис.
   - Привет-привет, - бодро ответил хрустальный шар. В его недрах танцевали сиреневые молнии, и все никак не появлялся сам певец, о котором Вилли хорошо помнил, что его светлые кудри и мужественный профиль создали вокалисту "Катастрофы" репутацию первого сердцееда тантаранской рок-сцены. - А ты кто? Дандрис тебя видит, но не слышит, у него в шаре ведьмы чайную заварку помелом мешают. Похоже, что помехи на линии.
   - Это Вилли Тиггернал. Помнишь меня?
   - О, старина Вилли! Дандрис рад тебя слышать, очень рад! Ну ты как? В смысле, уже на сцене, уже поешь? После той переделки-то?
   - Уже пару месяцев, как все в порядке. Отыграли полдесятка концертов, один лучше другого.
   - Ну вот и здорово. Так что, Вилли, может, нам и вам вместе как-нибудь сыграть, а? Приезжайте к нам в Тантаран, публика здесь - сказка, а не публика.
   - Собственно, - осторожно подбирая слова, произнес Тиггернал, - я с тобой как раз собирался поговорить о чем-то в таком роде. Уникальное выступление. Газетчики взвоют, когда узнают.
   - Это очень интересно, Вилли. Ну расскажи, расскажи, Дандрис тебя внимательно слушает. Где, когда, почем?
   - Бесплатно. Послезавтра ночью. На тантаранской площади Свободы. Что еще ты хочешь знать?
   Хрустальный шар озадаченно замолчал. Пляска сиреневых молний, наконец закончилась. Вместо них принялись танцевать салатно-зеленые всполохи, перемежавшиеся кружением ярко-желтых снежинок. За этим безумным занавесом, достойным кисти свихнувшегося авангардиста, едва угадывался белокурый красавец Дандрис, переваривавший услышанное.
   - Ну ты, старик, даешь, - наконец проговорил он. - Тоже решил вмешаться в эту возню с памятником?
   - Что-то типа того. Ты не поддержишь?
   - Да как тебе сказать... - по изображению Дандриса побежала мелкая рябь. - Дандрису думать надо, старик. С кондачка такие дела Дандрис не решает. С ребятами потрещим, может, до чего-нибудь и дотрещимся. А что, именно в это время и на этом месте?
   - Точно, - кивнул Вилли. - Иначе - никак.
   Дандрис в хрустальном шаре покачал светловолосой головой. Изображение медленно набирало резкость. Наверное, маги на шаровой станции наконец-то справились с помехами.
   - Значит, будем думать. Если что - там и встретимся. До связи?
   - До связи, - согласился Вилли и погасил хрустальный шар.
  
   Площадь волновалась. К ночи осталось не так уж мало людей, как ожидали некоторые. Точно не меньше тысячи. Но площадь Свободы была настолько велика, что собравшиеся у памятника защитники терялись на ней. Они сгрудились вокруг подножья рыцаря-освободителя, словно надеялись, что на самом деле это он защитит их. Укроет гигантским бронзовым щитом. Великанским мечом сразит любого врага.
   Люди разговаривали о чем-то, жгли чадящие жирным дымом автомобильные шины - не для тепла, а для света - и ждали утра. Здесь говорили только по-латарски, и любой житель Лагранда без труда понимал, о чем идет речь.
   Ходили туманные слухи о том, что "сегодня-то уж точно начнется". Кто-то переговаривался с родными по карманному хрустальному шару. Кого-то уговаривали пойти домой расстроенные жены. Родители требовали от детей покинуть площадь, пугая полицией с резиновыми дубинками и водометами. Где-то негромко работал приемник, пересказывающий последние новости.
   - Ну что, - Вилли пожевал мундштук трубки, затянулся, выпустил пару клубов дыма и посмотрел на площадь. - Тяжелой строительной техники я, вроде, не вижу. Ни бульдозеров, ни кранов. Или они будут пользоваться магией?
   - Я бы предположила, что если ночью, то - магия, - откликнулась Аглариэль. - Это тише.
   - Дэмми, - обратился Тиггернал к магу-звукооператору группы. - Нужно сделать так, чтобы никто до самого последнего момента ничего не понял. Чтобы звук был готов, и мы тотчас же могли играть. Сможете?
   - Постараемся, - кивнул лысой головой Дэмми.
   - Господин Лаварра?
   Нагеля Лаварру Вилли пригласил в последний момент. Он все-таки не очень верил в то, что ему рассказала Рэнди. Тиггерналу нужна была перестраховка. И этой перестраховкой должен был стать знаменитый юрист, который как-то уже работал с "Громобоями", когда группа впуталась в дело о хитроумно закрученной афере с их дисками, которые активно распространялись пиратами. Впрочем, выслушав маловнятные объяснения лидера "Громобоев", Лаварра сверился с правовыми источниками и объявил, что готов ввязаться в эту, как он выразился, "такую дикую, но такую смешную авантюру". Низенький, сморщенный, пожилой человек в дорогом сером плаще слегка поклонился.
   - Я все знаю, господин Тиггернал. С моей стороны осечки не будет.
   - Так, ребята, - Вилли еще раз быстро обвел взглядом свою маленькую армию: музыкантов, магов технической поддержки и юриста. - Я на вас надеюсь. А Ее Высочество надеется на всех нас. Так что давайте отыграем этот концерт так, чтобы в аду стало жарко, а этот, гром его раздери, рыцарь-освободитель пустился в пляс. Готовы? Поехали!
  
   Время шло к полночи. Люди стояли вокруг памятника. Несколько человек, все-таки, ушли от подножья бронзового меченосца, бесшумно растворившись в окутавшей город ночи. Оставшиеся старались спрятать неуверенность за разговорами ни о чем. Все они могли видеть, как там, где в площадь вливались два широких проспекта, накапливаются полицейские. Многие защитники памятника прекрасно осознавали, что эти перемещения стражей порядка - неспроста. Синие и красные всполохи полицейских мигалок гипнотизировали собравшихся, заставляли их чувствовать кроликами перед удавом, который неторопливо готовится к броску.
   Неожиданно с небольшого грузовичка, непонятно как пробравшегося едва ли не к самому подножью памятника, рухнул тяжелый брезент.
   Делать сцену не было никакой возможности, и "Громобои" стеснились в кузове автомобиля. Места хватало еле-еле, но другого способа до последнего скрывать свои действия у музыкантов не было.
   - Раз-раз, - быстро произнес Вилли в микрофон и довольно улыбнулся: Дэмми и компания не подкачали, звук хоть не был идеальным, но его было слышно по всей площади.
   Головы собравшихся на площади людей разом повернулись к загадочному грузовичку, на котором стояли какие-то музыканты.
   - Мы рады приветствовать всех, кто решил провести эту ночь у памятника, - сказал вокалист. - Мы - группа "Настоящие громобои", и нам захотелось поддержать вас в вашем, несомненно, благородном поступке. Как сказала одна моя знакомая, памятник не может дать сдачи. Только люди могут сделать это за него. Поэтому сейчас мы вам сыграем. А кому наша музыка не нравится - ну что ж, всем мил не будешь. Потерпите уж нас, пожалуйста. Все-таки, этой ночью у нас с вами общее дело.
   И он еще раз улыбнулся защитникам памятника открытой, обезоруживающей улыбкой. Но, видимо, Тиггернал зря сомневался, что "Громобои" не заинтересуют значительную часть публики. Большинство тех, кто пришел на площадь, явно смотрели на "Громобоев" с любопытством. Кто-то перешептывался со стоявшими рядом, что-то спрашивал. Девица слева от импровизированной сцены, одетая в кожаную куртку и черную бандану, пялилась на Вилли во все глаза. Наверное, она слышала о "Громобоях" или даже любила их музыку.
   - Особенно хотелось бы извиниться, - продолжал Вилли, - перед жителями окрестных домов. Вы, конечно, виноваты лишь в том, что окна ваших злополучных домов выходят на эту злополучную площадь, где стоит этот злополучный памятник. Но, с другой стороны, мне интересно: как вы можете спокойно спать, когда у вас под окнами творится такое непотребство? Так что, просим прощения, но нам придется вас немножко разбудить.
   И он повернулся к стоящим за ним музыкантам.
   - Давай, ребята.
   И "Громобои" дали. Врезали. Разнесли тишину, воцарившуюся после слов Тиггернала, в мельчайшие осколки. Наверное, так жестко они не играли еще ни разу в своей жизни. Визг гитары Макса резал уши, Хъяльти и Смог вколачивали свой ритм, пробирая собравшихся от макушки до пяток и заставляя их дрожать мелкой дрожью вместе со всей площадью, а Аглариэль добавляла в роковый рев какую-то первобытную ярость, о которой эльфийка, типичный представитель расы, ценящей красоту и изящество, казалось бы, даже не могла подозревать.
   Это было волшебство. Грубое, дикое, первобытное волшебство. Волшебство рок'н'ролла.
   Толпа, собравшаяся у памятника, взвыла. Качнулась к сцене. Слаженно рванулись вверх руки.
   - Дорогие мои слушатели! - под громовой аккомпанемент товарищей по группе крикнул Вилли. - Только на сцену лезть не надо, хорошо? Мы сегодня, как видите, без охраны, так что давайте аккуратно. Как цивилизованные, елки-палки. Ну что? Пою?
  
   Со стороны красно-синих всполохов к сцене быстро направилось несколько полицейских. Их никто не задерживал, они довольно спокойно прошли сквозь толпу, когда нашелся, все-таки, человек, который преградил им путь.
   Нагель Лаварра шагнул навстречу идущему первым тантаранцу в полицейском мундире.
   - Я юрист, работающий с этой группой. Меня зовут Нагель Лаварра, - представился он. - Что вы хотели?
   - Что мы хотели? Немедленно прекратить это безобразие! Передайте своим, с позволения сказать, музыкантам, чтобы они перестали, если так можно выразиться, играть и покинули площадь. Квитанцию о штрафе вы получите завтра.
   Офицер был - само раздражение. Воинственно топорщились огненно-рыжие усы. Глаза пылали праведным гневом. Говорил страж порядка резко и отрывисто, так, словно не сомневался в том, что, едва услышав его слова, все разом помчатся их исполнять.
   Но тантаранский полицейский не на того напал. Невысокий человечек в сером плаще был ему не по зубам, хотя офицер об этом не догадывался.
   - Боюсь, это невозможно, - Лаварра покачал головой и развел руками.
   Весь вид его говорил: сударь мой, да я бы сам остановил этих сумасшедших. Но, знаете, обстоятельства, как обычно, сильнее нас.
   Музыка гремела, заглушая слова, и обоим разговаривающим приходилось кричать, чтобы услышать друг друга.
   - Что такое? - удивленно спросил тантаранец. - Что значит - невозможно? Что вы, так сказать, имеете в виду?
   - Вам стоило бы получше изучить законы своей страны, - мягко сказал юрист. - Вы знаете, офицер, почему эта площадь называется площадью Свободы?
   - Нет! И вообще, я не понимаю, какое отношение это имеет...
   - О, самое прямое, - Лаварра мгновенно преобразился. Из маленького серенького человечка, стремящегося угодить и тем, и другим, он вдруг обратился тем, кем был на самом деле: суровым серым волком, в клочья рвавшим в судах несчастных овечек, дерзнувших бросить ему вызов. - Дело в том, что, согласно Литурнийскому статуту семьсот сорок девятого года, на площади Свободы разрешено выступать любому менестрелю. Обратите внимание - любому. Вне зависимости от возраста, пола и расы. Вне зависимости от времени суток. И прерывать его никто не имеет права. Концерт может прекратиться лишь тогда, когда пожелает выступающий. Литурнийский же статут, смею напомнить, никто еще не отменял. Более того, ваше государство живет согласно его законам. Не верите - уточните у своих законников. Вот так-то.
   Нагель Лаварра торжествующе улыбнулся. Но полицейский не собирался сдаваться так просто.
   - Вы что же, думаете, что я, так сказать, подчинюсь закону, которому больше восьмисот лет? Который, наверное, ни разу не применялся с самого момента подписания Литурнийского статута? В общем, если через пять минут ваши так называемые ме-не-стре-ли, - он произнес слово, четко разделяя его по слогам, - не уберутся со сцены...
   - Не уберутся, - твердо перебил его юрист. - Во-первых, эти, как вы выражаетесь, "так называемые ме-не-стре-ли", - Лаварра в точности скопировал интонации офицера, - звезды мирового уровня. Они собирают к экранам телевизоров в десятки раз больше зрителей, чем ваша леди-канцлер. А во-вторых, если вы посмеете применить силу, я подам на Тантаран в суд. Не в простой. В маггельянский суд по правам человека. Кажется, ваша страна мечтала о международной поддержке? Если вы сейчас прикажете отключить звук, убрать ребят со сцены дубинками, а толпу разогнать водометами, вашему правительству международная поддержка будет являться только во сне. Как вы думаете, что тогда случится с карьерой некоего офицера полиции?
   Офицер бессильно выругался. Но больше ему сказать было нечего. Он резко развернулся и пошел прочь, уводя за собой своих людей.
   - Я еще проконсультируюсь у полицейского юриста, - крикнул он на прощанье.
   - Договорились, - откликнулся Лаварра. - Только вот еще что...
   - Что?
   - Не забыли, как меня зовут? Назовите своему юристу мое имя и предупредите, что иметь дело придется со мной.
   На сцене "Настоящие громобои" продолжали играть.
  
   "Громобои" начали свой невероятный концерт, когда до полночи оставалось не более двадцати минут. Они выкладывались на всю катушку, играли, как бешеные, потчуя публику коктейлем из собственных песен и проверенной временем рок'н'ролльной классики. И к тому времени, когда желтая, как круг знаменитого тантаранского сыра, луна начала медленно сползать за верхушки самых высоких небоскребов Тантарана, а горизонт только-только смущенно порозовел, музыканты чертовски устали.
   И вот тогда у борта грузовика появился вокалист "Катастрофы".
   - Дандрис! - обрадовано воскликнул Вилли. - Дандрис, ты все-таки приехал! Черт нас раздери, мы устали как... как... Да неважно! А почему ты один? Где остальные?
   - Сейчас все скажу, - Дандрис отмахнулся от Тиггернала. - Дай-ка старине Дандрису микрофон.
   - Держи.
   Вилли был только рад избавиться от микрофона. Признаться, этот ночной марафон порядком его утомил. Да и прочие "Громобои" чувствовали себя не лучше своего вокалиста. Хотя на этом концерте им не приходилось устраивать шоу с беготней по сцене, все-таки более чем четыре часа непрерывного звука порядком их вымотали. Даже крепкий гном устало сгорбился за ударными. Единственный участник группы, кто все еще выглядел свежим, Аглариэль, свысока посматривала на прочих из-за клавиш.
   Толпа, увидев на сцене еще одно знакомое лицо, радостно взревела, предвкушая продолжение веселья.
   Высокий, белокурый Дандрис поднес микрофон к губам.
   - Друзья! Я рад приветствовать вас здесь, этой ночью, на этой площади!
   Толпа взревела еще громче, вверх снова потянулись руки. Кто-то принялся скандировать "Ка-та-стро-фа", "Ка-та-стро-фа"
   Певец подождал, пока шум немного стихнет, улыбнулся и продолжил:
   - Я вижу, вы все ждете, что вслед за "Громобоями" выйдем на сцену мы? Увы, я должен разочаровать вас: группа "Катастрофа" и ваш любимый Дандрис Дадалади сегодня не будут играть на площади Свободы.
   - Он что, сдурел? - яростно прошептал Хъяльти, буровя спину Дандриса тяжелым свирепым взглядом с такой силой, словно готов был просверлить ее насквозь.
   - Дандрис, - прошипел Вилли, дергая белокурого красавчика за рукав куртки. - Дандрис... В чем дело... Что ты такое несешь?
   - Погоди, не мешай, - так же сквозь зубы прошипел тот, отбирая у Тиггернала свою куртку. - Дай Дандрису договорить.
   Он вновь повернулся к микрофону и продолжил говорить, несмотря на недовольный гул разочарованной толпы.
   - "Громобои" поступили честно, выйдя на эту сцену. И вы все молодцы, что собрались здесь. Но все это совершенно бессмысленно. Нельзя тянуть концерт до бесконечности. Когда-нибудь музыканты устанут. Захотят кушать. Да извините, всем ведь нужно еще в туалет ходить. Шоу должно продолжаться - это красивые слова, но все когда-нибудь заканчивается. Я уважаю ваш порыв, поступок Вилли и его ребят, - он широким жестом указал на застывших от изумления музыкантов, - но давайте признаемся себе: романтика всегда проигрывает суровой реальности. Не мытьем, так катаньем этот памятник все равно снесут. Не сегодня - так завтра. Или через месяц. Так не лучше ли сохранить его в своих сердцах? А сам памятник... Как ни крути, но ведь он - чертовски большая куча бронзы, и не более того. Все остальное - символ, а символы могут вечно жить лишь в наших душах. Поэтому давайте все вместе поблагодарим "Громобоев" и скажем им спасибо - так громко, как только сможем. Ну - вместе с Дандрисом - раз, два, три...
   Громовое "спасибо" потрясло стены окрестных домов.
   Тиггернал почувствовал, будто его предали.
   Дандрис повернулся к Вилли и негромко сказал:
   - Все-таки, это дурацкий поступок. Красивый - но глупый.
   - Дандрис... Сгинь с глаз моих.
   - Ты что же, - усмехнулся белокурый, - полезешь в драку? После всего того, что только что Дандрис им сказал? Тебя не поймут.
   - Нет. Но, черт тебя раздери, лучше уйди.
   Тантаранский рокер еще раз усмехнулся, повернулся обратно лицом к публике, поклонился - и спустился с грузовичка.
   - Вот и все, - ледяным голосом сказала Аглариэль. - Боги, почему эти люди всегда все испортят?
   - Да, - протянул Макс. - Неужели все зря? Да пойди оно все прахом... - продолжая невнятно ругаться, он отставил в сторону гитару.
   - А я не знаю, как мне посмотреть в глаза им, - Хъяльти указал барабанной палочкой в сторону недоумевающих слушателей. - Мы им подарили надежду. А вместо этого - что? Фантик от конфетки? Они еще этого не поняли. Пока что Дандрис навешал им на уши лапши. Но стоит подуть ветру, и лапша с ушей опадет.
   - А что делать? - устало спросил Вилли. - Что делать? Ребята, да мы же с ног валимся от усталости! Ну, слабаем мы еще песенку-другую? А потом что? Смотрите, и эти зашевелились, - он ткнул пальцем в сторону полицейских.
   По своему обыкновению, не сказав ни слова, Смог шагнул в сторону лесенки, по которой несколько минут назад со сцены спустился вокалист "Катастрофы". Наверное, молчаливый басист решил первым взять на себя тяжесть признания поражения.
   Но ему не удалось так просто покинуть борт грузовика. Навстречу по лесенке забирался какой-то худющий длинноволосый парень, а внизу толпилось еще несколько ребят в черных кожаных куртках, украшенных рядами блестящих заклепок.
   - Ну что еще? - буркнул Смог. - Автографов не даем.
   - Скажите, а вы еще долго играть будете? - спросил тощий тип, переступая длинными худыми ногами, больше похожими на лапы цапли, затянутые в синие джинсы.
   - Нет, - все так же неприязненно ответил басист. - Все. Конец. Мы устали. Четыре часа на сцене. Как это тебе, дружище?
   - А что, собственно? - поинтересовался подошедший Вилли.
   - Да мы спросить хотели, - объяснил ему один из стоявших внизу, - можно мы после вас поиграем? Мы вроде как местная группа, "Живые мертвецы" называемся.
   "Громобои" переглянулись.
   - А это..., - начал Макс.
   -... идея, - закончила за него Аглариэль.
   - Ну-ка, живо все сюда, - скомандовал Тиггернал.
   Четверо парней моментально оказались вместе с "Громобоями" на тесной платформе импровизированной сцены. Публика вокруг грузовика заинтересованно притихла.
   - Играйте, ребята. Что хотите, как хотите - только играйте.
   - Сейчас, - пробормотал парень, похожий на цаплю в джинсах, во все глаза пялясь на стоящих перед ним кумиров. - Сейчас. Мы только инструменты принесем и подключимся.
   - Сдурел? - рявкнул Смог. - Какое "подключимся"?! Никаких перерывов! Который тут басист?
   - Я! - отозвался коренастый рыжий крепыш.
   - Басист, значит?
   Смог толкнул ему в руки свой бас.
   - Так баси, быстро! А ударник за барабаны. Поехали, парни, поехали. Шоу должно продолжаться!
   - Но это же ваши инструменты, - негромко удивился было еще один из "Живых мертвецов", но, сообразив, что ему придется играть на гитаре самого Макса Вернера, замолчал и принял гитару из максовых рук.
   - А клавишника у них, значит, нет, - пробормотала под нос Аглариэль. - Ну и ладно, инструмент целее будет.
   Полицейские на углу площади засуетились было, когда почуяли паузу в выступлении "Громобоев". Сначала они, наверное, приняли ее за ставший уже привычным небольшой перерыв между песнями. Однако, сообразив, что перерыв затягивается, тантаранские стражи порядка начали подтягиваться к сцене.
   Новый взрыв музыки остановил их. На площадь девятым валом обрушился низкий, тягучий, заунывный вой гитар. "Бум-бу-бум, бум-бу-бум", мерно вторил им барабан. Вслед за гитарами истошно взвыл вокалист.
  
   Ночь настает,
   И восстает
   Из могил неизведанный страх
   И мертвецы,
   Смерти певцы,
   Танцуют на прогнивших гробах.
  
   Разочарованные полицейские потянулись обратно. Нагель Лаварра, который на всем протяжении концерта стоял неподалеку от грузовика и легонько кивал головой в такт музыке "громобоев", шагнул было в сторону служителей закона, собираясь, если что, вмешаться. Но увидев, что выступлению новых участников концерта ничего не мешает, старый юрист вернулся обратно.
   - Он вообще соображает, какую чушь поет? - сам себя спросил Вилли, прислушиваясь к тому, что выкрикивал в микрофон вокалист "Живых мертвецов". И тут же добавил: - Подозреваю, что нет. Но все равно забавно. Драйв какой-то присутствует.
   - Слушай, - толкнул Макс Смога кулаком в бок, - а неплохо рубят парнишки. Что скажешь?
   - Риффы не супер, - покачал головой басист.
   - Ага. А ударник частит, - добавил Хъяльти. - Впрочем, они же не разыгрывались, не настраивались. Ничего, со временем толк выйдет.
   - Не знаю, как вы, - перебил обсуждающих Вилли, - а я, честно говоря, хочу спать. Но есть другая проблема: вряд ли у них хватит репертуара надолго. Часик-то они продержатся? Или как? Нам ведь потом снова выходить. Нам этого хватит, чтобы отдохнуть?
   Никто из "Громобоев" не успел ответить. Вмешался стоявший неподалеку юнец лет шестнадцати, пожиравший группу взглядом влюбленного безумца.
   - А... Это... Господин Тиггернал...
   - Чего тебе?
   - Да вы можете, наверное, спать идти. Тут у нас тоже группа. Мы называемся "Взрыв бензовоза" и играем анархопанк. Вы про нас не слышали? Наша песня "Пивная кружка - твоя лучшая подружка" занимала восемнадцатое место в чате программы "Нелегкие ночи Тантарана".
   "Громобои" недоумевающее переглянулись, а затем дружно покачали головами.
   - Да нет, не слышали, конечно, - грустно резюмировал парень. И тут же пообещал: - Но вы про нас еще услышите. А еще есть "Жертвы некромантии".
   - Это кто такие? - удивленно спросил Макс. - Тоже группа?
   - Да, - радостно подтвердил анархопанк. - И такая клевая! Звери, настоящие звери. Фишку рубят - зашибись. И парни из "Разбитого черепа" обещали подъехать. До утра мы все скопом всяко проиграем. Особенно если вы нам свои инструменты оставите.
   - Ну что, ребята, - Вилли повернулся к группе, - слышали, что молодая поросль предлагает? Согласимся?
   - Почему бы нет? - отозвалась Аглариэль. - Только, наверное, идти спать будет нечестно. А вот чтобы они играли - да пожалуйста. Мы, похоже, свое дело сделали.
   - "Жертвы некромантии"... Кажется, - тихо-тихо, чтобы его услышали только свои, пробормотал Хъяльти, - нам стоит подумать о смене названия.
  
   Наступил следующий день, а на площади Свободы одна группа сменяла другую. Стихийно вспыхнувший рок-фестиваль привлекал к себе все больше слушателей, которые, узнав о неожиданном, необычном и, что немаловажно, совершенно бесплатном мероприятии, даже из-за границы ехали в Тантаран, чтобы послушать своих любимых исполнителей. Тем более, что впервые на одной сцене играли команды, игравшие очень разный рок: от прилизанных мальчиков, очаровывавших сладостными балладами юных красавиц, до брутальных полуголых здоровяков, грохотавших так, что даже отъявленные фанаты опасались за свои уши. Про многих из них не слышал никто кроме родителей и друзей, так что музыканты наперебой торопились донести свое творчество до собравшихся на площади людей.
   У подножья памятника смешались танты, латары, лаграндиане, менцы и представители десятком других национальностей. В одном строю с ними стояли гномы, эльфы и даже несколько непонятно как затесавшихся гоблинов. Наверняка кое-кто из публики был еще и оборотнем. Каждый говорил на своем наречии, и все понимали друг друга, и никого не интересовала мифическая "чистота расы". Если бы сегодня они собрались воздвигнуть столп до небес, богу для того, чтобы остановить их, пришлось бы придумать что-нибудь более эффективное, нежели разделение языков.
   Рыцарь-освободитель тоже с любопытством слушал музыку, которой в его времена еще не существовало.
   Вилли Тиггернал сидел за столиком уличного кафе, укрываясь от жаркого летнего солнца под полосатым красно-синим навесом, и медленно потягивал через соломинку коктейль. На сцене, которая за это время из одного грузовика обернулась уже четырьмя, упруго прыгала, размахивая микрофонной стойкой, хорошенькая чернокудрая девица. Два гитариста за ее спиной сосредоточенно играли что-то простенькое, но ритмичное и до чертиков заводное. Эта команда заметно отличалась в лучшую сторону от выступавших перед ней унылых типов, в каждой второй песне с завидным постоянством напоминавших всем, кто их слушал, что "мать сыра земля упокоит тебя и меня".
   В соседнем кресле сидел Смог и задумчиво отстукивал пальцами по столику ритм.
   - Может, нам тоже что-нибудь такое сочинить? - обратился к нему Вилли. - Просто, зато весело.
   - Угу, - кивнул басист.
   - И с девочкой этой, - вокалист ткнул пальцем в чернокудрую, - я бы спел дуэтом. Что-нибудь из нашего старенького.
   - Угу, - еще раз кивнул Смог.
   - Ну что ты все время "угу" да "угу", - рассердился Вилли. - Вечно с тобой по-человечески не поговоришь. А все остальные разбрелись куда-то...
   - Угу, - снова подтвердил кивком свое согласие невозмутимый музыкант.
   - Проклятье...
   Неожиданно рядом со столиком, за которым сидели два "громобоя", возникла крупная коротко стриженая женщина в белых парусиновых штанах и салатного цвета кофточке, украшенной бэджиком с надписью "Аккредитованный журналист".
   - Господин Тиггернал, - приветствовала она Вилли, - позвольте задать вам пару вопросов. Меня зовут Лотта Грах. Я представляю еженедельник "Семь дней мира", и наши читатели хотели бы узнать, как вам пришла в голову эта гениальная идея?
   - Какая идея? - удивленно переспросил Вилл.
   - Ну как же, - в свою очередь удивилась Лотта Грах, - идея этого потрясающего фестиваля. Разве вы не считаете его гениальным? Ах да, конечно, - журналистка улыбнулась широкой улыбкой, ярко сверкнув рядами белых-белых зубов, - вы стесняетесь. Скромничаете, так сказать. Ну да бросьте, господин Тиггернал. Скромность украшает человека, а ложная скромность его же портит. Такое поведение недостойно признанной звезды.
   - Но... - растерялся Вилли.
   И тут же понял, что не сможет рассказать этой настырной Лотте всей правды. Потому что даже тонким намеком нельзя указать на участие в этой истории принцессы Рэнди. Иначе суматоха вокруг памятника рискует приобрести политическую окраску, начнется новый виток истерии - еще бы, представительница императорского дома Лагранда вмешивается во внутренние дела маленького, но такого гордого и до ужаса суверенного Тантарана. И уютный рукотворный рок'н'ролльный рай обернется адом.
   Вокалист "Громобоев" вздохнул. На всякий случай мысленно попросил у Рэнди прощения за нарушение авторских прав.
   - Знаете, все началось с того, что я смотрел телевизор, - обреченно начал он.
   И повел рассказ, сочиняя на ходу какую-то чушь и надеясь только, что ему удастся соврать так, чтобы его трудно было уличить во лжи.
   Журналистка разве что не прыгала от удовольствия, наслаждаясь каждым словом эксклюзивного интервью.
   Когда Вилли закончил повествование, и журналистка, откровенно обрадованная его словоохотливостью, удалилась, на прощание поблагодарив и всучив свою визитку, он устало растекся по креслу. Смог, все это время сидевший рядом, иронически улыбнулся.
   - Ну что? - не выдержал Вилли. - Что ты так на меня смотришь? Да, мне пришлось соврать. А что делать-то было? Так что теперь держи рот на замке, и всем остальным передай. Я все придумал, я.
   К его удивлению, Смог заговорил.
   - Что, Вилли, согласись: твоя Рэнди - отличная девчонка?
   Тиггернал открыл рот, чтобы ответить. Затем закрыл его. Открыл еще раз, но не нашел слов.
   - А ты - все про спеть дуэтом вон с той красоткой на сцене, - безжалостно продолжал разговорившийся басист. - Не в ту сторону смотришь, дружище, ох, не в ту.
  
   - Очень любопытно поступили ваши друзья, Ваше Высочество. - заметил император. - Нерасчетливо, я бы сказал. Даже глупо.
   - Но Ваше Величество не может поспорить с тем, - вспыхнула Рэнди, - что они победили.
   - Ой ли? - осведомился ее отец. - Кажется, еще нет. Насколько мне известно, леди-канцлер Хвол решения о сносе памятника не отменяла. Хотя, с другой стороны...
   - Импровизированный рок-фестиваль на площади Свободы идет уже четвертый день, - продолжила за отца принцесса. - И пока что не похоже, что он прекратится в ближайшее время.
   - Четвертый день - это хорошо. Однако посмотрим, будет ли у этого фестиваля день четырнадцатый. Или двадцать четвертый.
   - Ваше Величество, - возмутилась девушка, - почему вы такой пессимист? И вот так всегда.
   - Я не пессимист. Я реалист. Хотя я готов признать, что действия этих ваших рокеров принесли определенную пользу. Не просто привлекли внимание всего мира к истории с памятником. Внимание было и раньше. Но им удалось показать, что история с памятником - это не бредни какой-то кучки мечтателей или, что еще хуже, экстремистов. Что в ней есть что-то еще, и над этим "чем-то" стоит задуматься.
   - Но ведь вы сами сказали, что решение о сносе не отменено.
   - В ведомстве разведки не зря едят свой хлеб. Старый лис Дарри Брук добыл нам прелюбопытную информацию. В недрах аппарата леди-канцлера Хвол готовится проект указа о референдуме.
   - Референдуме?
   - Именно так. Всенародный референдум по вопросу о судьбе памятника рыцарю-освободителю. Оставаться ли ему на своем месте на площади Свободы. Быть снесенным раз и навсегда. Или - обратите внимание - его куда-нибудь перенесут. Компромиссный вариант. Ни нашим, ни вашим.
   - Но ведь это значит, что памятник все равно могут снести? Так ведь? Значит, мы еще не победили?
   - Да, конечно. Но вот еще что стоит иметь в виду, Ваше Высочество. Во-первых, это будет честное и справедливое решение, одобренное большинством населения. Не трусливое уничтожение памятника под покровом ночной темноты. И никто не мешает тем, кто хочет, чтобы рыцарь остался на старом месте, бороться за мнение большинства. Честными и справедливыми методами. Понятно?
   - Да. А "во-вторых", Ваше Величество?
   - Во-вторых, Рэнди, в жизни очень трудно выиграть раз и навсегда. Однажды начавшись, бой продолжается потом всю жизнь. Выиграв сегодня, никогда не знаешь, останешься ли в победителях завтра. Так что учись ценить сегодняшние победы.
   Император так редко говорил собственной дочери "ты", так нечасто называл ее по имени, что принцесса сначала даже не заметила, что характер разговора изменился.
   - Могу еще сказать, - продолжил он, - по секрету - а как же иначе? - что вопрос об отношениях между Лаграндом и Тантараном будет решаться на очень высоком уровне. С привлечением представителей других держав. И если мы никак не можем надавить на сам Тантаран, мы попытаемся воздействовать на тех, у кого есть такая возможность. И, - он хитро улыбнулся, - мы даже выплатим гонорар господину Лаварре, чтобы Вилли Тиггерналу не пришлось нести лишних расходов.
   - Папа... Ой... То есть, Ваше Величество, - принцесса прямо-таки лучилась радостным сиянием. - Вы, все-таки, решитесь так поступить? И больше никаких "будем выше оскорблений"?
   - Видимо, да, Ваше Высочество... Дочка. Все-таки, будет нерационально, если усилия некоего Вилли Тиггернала и его компании окажутся тщетными. Да и ты заслуживаешь награды за ночные бдения над Литурнийским статутом.
   - Так, значит, не таким уж глупым был их.... - Рэнди осеклась и тут же поправила сама себя, - наш поступок, да?
   Император не ответил.
   - Ну ладно, не хочешь признаваться в этом - не надо. Главное - результат. И вообще, разве не умение совершать глупые и нерациональные поступки, оборачивающиеся потом пользой, делает человека человеком? Подвиги, патриотизм, дружба, защита сильным слабого - они ведь тоже глупы и нерациональны?
   - Это опасная философия, Рэнди. Я же говорил тебе неоднократно: императоры - не люди.
   - Да-да, я помню, - часто закивала золотоволосой головой Рэнди, всем своим видом изображая примерную ученицу. - Но пока что я не императрица, можно мне хотя бы чуточку... ну, хотя бы иногда, побыть человеком?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"