Аннотация: Здесь нет ни гордости ни предубеждений.
Сегодня обычный вторник
24 февраля, вторник
Сегодня обычный вторник, один из тех, что случаются раз в неделю и за которыми неминуемо следует среда. Вставать чуть легче, чем вчера, отчасти из-за осознания того, что пятница чуть ближе. А чем скорее выходные, тем ярче солнце за окном. И почему так? Субботы и воскресенья - такие же дни, как и все остальные, но люди по всему свету с нетерпением ждут именно их. Ну а если честно: кто из вас может похвастаться по-настоящему незабываемым уикендом? К сожалению, немногие. И ничего странного в этом нет... Мы просто привыкли жить в ожидании выходных, классной вечеринки, дня рождения, нового года, окончания университета, какого-то продолжения жизни, пока однажды мы не осознаем, что ближайшая точка отсчета в будущем - это...
Просыпаться по вторникам с такими мыслями - не слишком хорошая идея... Нужно перекусить, тогда мозги сразу встанут на место, и голова наполнится долгожданной пустотой, которая не мешает нам быть как все. Ведь стадное чувство - одно из самых интересных на свете явлений. С одной стороны, мы поддаемся ему, когда все идем на концерт Мадонны или смотрим шоу Опры. С другой, оно повелевает нами, когда мы прячемся за спинами сокурсников в надежде, что идти к доске придется самому заметному из учеников. И если вы не знаете, кем вы хотите стать, когда вырастете, и решаете стать юристом - говорят, они всегда в цене. Именно здесь и кроется коварность этого самого стадного чувства: не зная, как быть, мы не пытаемся подойти к своей жизни творчески, индивидуально, а молча направляем свой автомобиль в общий поток, рассчитывая, что мыслить стереотипами - это и есть мыслить.
Моя проблема как раз в том, что я слишком много думаю. Обо всем на свете. Иногда проблемы, занимающие меня, совсем ничтожные, а порой самые что ни на есть глобальные. Хотя на них я не заостряюсь - боюсь сойти с ума. Я, кстати, немного чуднáя, вы уж простите.
А вообще, я такая же девчонка, как тысячи остальных, меня зовут Элис Грант, я учусь на предпоследнем курсе Гарварда, моя специальность "Английский". По окончании университета я рассчитываю написать книгу. Я хочу написать всего одну, но по-настоящему замечательную книгу, которая изменит жизни многих людей, научит их с интересом смотреть на мир и радоваться каждому новому дню. Я бы постаралась нивелировать все плохое, о чем и так пишут постоянно, оставляя в сердцах читателей скорбь и уныние. Я бы рассказала о чудесах, которые происходят каждый день, но которые мы разучились замечать, о сказке, в которую может превратиться любая жизнь, если только в нее поверить, и о счастье, которое зачастую достается с трудом, но стоит всех усилий.
Сейчас вы, наверное, думаете "Боже! Да она за несколько строк уже совершила марш бросок от тотального пессимизма к приторно-конфетному оптимизму!" И будете правы... Что сказать, мне еще надо привести в порядок мысли.
Ну а вы? Всегда просыпаетесь в хорошем настроении? Я знаю людей, которые по утрам долго лежат в кровати и не открывают глаза, оттягивая ненавистный момент, когда все-таки придется встать и вернуться к своей опостылевшей жизни. Так что не судите меня слишком строго - еще есть куда падать.
А в целом, я ни то, ни другое. То есть, я хочу сказать, я не пессимист и не оптимист. И даже не реалист. Кстати, сейчас это модно - быть реалистом. Но не все то золото, что блестит, и для девчонки, поверьте, быть настоящим реалистом удается только тогда, когда она не влюблена. В то же время влюбленные девушки - неисправимые оптимистки, брошенные - законченные пессимистки. К сожалению, это правило не имеет исключений. Так что я, как и все остальные, вчера пессимист, завтра реалист, а сегодня позволю себе на пять минут поверить в Санту и в то, что миссис Маршалл даст самое обыкновенное задание для курсовой в этом семестре. Не то чтобы я имела что-то против нее лично, вовсе нет. Она одна из самых объективных и творческих наших преподов, но вот задания всегда дает, мягко говоря, непростые. Они, конечно, заставляют наши мозги шевелиться, и порой они весьма занятны, но сегодня у меня дурное предчувствие. За свои почти 22 года я усвоила крепко: если еще не поднявшись с постели я уже подумала о смерти, то это как встала не с той ноги. Катастрофа за катастрофой гарантированы!
Я заняла свое место, стараясь не думать о том, что меня ждет. Скорее всего, сложное, но интересное задание, на которое придется потратить больше времени, чем на другие курсовики, но это время будет потрачено с пользой. Остальные ребята уже разбрелись к своим партам и вяло поддерживали бессмысленные диалоги. Чтобы отвлечься от своих наверняка беспочвенных переживаний, я стала разглядывать народ. Лили Престон надела длинную серую юбку, почти не накрасилась и на удивление молчалива - сегодня она пессимист, это точно. К тому же, на прошлой неделе ее бросил парень. Нэнси Стивенс списывает конспект у своей соседки, она завалила экзамен перед рождественскими каникулами и теперь ей будет чем заняться: дополнительные уроки, пересдача, потом догонять пропущенное в этом семестре. Так что депрессия ей не грозит. Я всегда считала, что если у человека много дел, то ему никогда не придет в голову, что у него стресс или что-то в этом роде. Все эти выдуманные недомогания люди используют, чтобы оправдать свое бездействие и отсутствие попыток выбраться из серой массы, в которой они уже погрязли по самые уши. Разве несколько столетий назад кто-то страдал от депрессии? Может, Исаак Ньютон? В тот самый день, когда яблоко свалилось ему на голову? Или Леонардо да Винчи, пока не мог заставить очередную модель своего летательного аппарата подняться в небо? Или Мария-Антуанетта, где-то между пирожными и танцами?
Это немного странно, но мне нравится, когда говорят одно, а имеют в виду совсем другое. Ведь она сказала вовсе не "добрый день", а "я пришла, хватит болтать, внимание на меня". И все поняли ее правильно. В такие моменты мне всегда хочется улыбаться - как будто я знаю секрет.
- Вы уже в курсе, что сегодня я дам вам задания на все полугодие. Как обычно, ничего обычного, - продолжила она с улыбкой, видимо, ей пришлась по вкусу собственная шутка.
Класс почти сник. Я знала твердо, что если меня пугают домашки миссис Маршалл, потому что я боюсь не оказаться на высоте, сделать меньше, чем могла бы, то для остальных это семь кругов ада, через которые они будут проходить в начале каждой строчки, превозмогая свою лень. Именно лень, ведь почти все люди в той или иной мере талантливы, и их задача в том, чтобы свой талант найти и воспользоваться им на все сто двадцать процентов. Но желание быть, как все, не выделяться в том, что немодно, то есть в учебе, слишком давно сидит у них в голове, не позволяя ни одной стоящей мысли задержаться там дольше, чем на долю секунды.
- Итак, курсовые работы вы будете делать парами... - миссис Маршалл перебирала свои бумаги, разыскивая, по всей видимости, список этих самых заданий, но точнее было бы назвать их приговорами. - Ах, вот же он!
Я была права. Она искала именно этот черный список. Лица всех присутствующих еще более скисли, кроме разве что моего лица и лица Лили, которая продолжала смотреть то в окно, то на темный экран своего мобильника.
- Хочу сразу предупредить всех халявщиков, которые решили выплыть за счет своего товарища, - этого вам не удастся! Каждая пара должна будет написать художественное произведение в любом стиле по заданной теме. Работы будут состоять из 10 глав, один пишет нечетные, второй четные. Так что каждый за себя.
Не так уж плохо. Это будет что-то вроде набросков к моей книге. Надеюсь, Лили согласится писать работу вместе со мной. Так называемая депрессия - отличный источник вдохновения. На самом деле, я бы назвала ее состояние эмоциональное обострение. Она почти ничего не делает, даже почти не двигается, поэтому вся ее энергия сейчас направлена на чувства, а это то, что нужно. Правда, если Марк ей все-таки позвонит, то пиши пропало! Оптимисты - никудышные писатели. И почему когда на душе радостно, и в голову не придет взяться за перо, зато когда кошки скребут - оно так и просится в руки?
Миссис Маршалл начала разбивать студентов на пары. Так значит, нам не позволят выбрать самим? Так вот, в чем фишка! Но что-то мне не нравится принцип, по которому нас делят: Адамс и Беркли, Блум и Дартвуд, Дикенс и Флинт, Грант и Гаррисон... О нет! Только не по алфавиту! И только не Гаррисон! Если в мире есть несправедливость, то вот она, и если есть дурацкие приметы, то я теперь еще больше в них верю. Слава Богу, хоть самого Гаррисона нет. А то я бы не удержалась и размазала бы нахальную ухмылку по его смазливой физиономии! Хотя он бы тоже не обрадовался. Вот если бы ему в пару досталась Бетси Стрэтфорд, которая смотрит на него, как на принца Уильяма, тогда она бы написала все за него. Да она бы двадцать глав написала! И это был бы любовный роман. И главных героев звали бы Элизабет и Джошуа. И Джош бы взбесился - он ненавидит, когда его называют полным именем. И терпеть не может, когда он становится героем дурацких любовных историй, выдуманных его поклонницами. Но его ждет перспектива похуже - ему самому придется писать все свои четные главы. Все до буквы! Почему-то после того, как я это решила, мне стало приятно и захотелось улыбаться. Только не подумайте, что это оттого, что я приняла правильное решение, нет. Простое человеческое злорадство - вот ответ.
- Итак, темы.
Она принялась вразнобой называть пары и зачитывать одну из тем со своего листочка. В основном, всякая фигня про любовь. Любовь и война, любовь и социальные преграды, от любви до ненависти один шаг... Бьюсь об заклад, многие пожалели, что при случае не выкрали у нее эту злосчастную бумажку. А случаев было предостаточно: миссис Маршалл, как и всякая творческая личность, немного неорганизованна. Хоть бы мне досталась тема про политические конфликты или про социальную несправедливость! Сто пудов, Гаррисон не знает об этом ничего!
- Грант и Гаррисон... От чистого эгоизма к настоящей любви. Сквозь тернии к звездам, - добавила она насмешливо.
Нет слов. Пока я выводила буквы на бумаге, я не могла отделаться от мысли, что эту тему она придумала специально для нас с ним. Как Феллини писал роли исключительно для своей Джульетты Мазины. Только она была не против. Так и хотелось встать и закричать "Вы что, издеваетесь???". Но есть такое слово "дисциплина". И хотя никто из нас не слышал его с начальной школы, все мы крепко запомнили, что оно означает. Ладно, если гора не идет к Магомету...
- Можно задать вопрос? - подняла руку я.
- Разумеется, мисс Грант.
- Конец должен быть счастливым?
С народа вмиг спало оцепенение, и класс наполнился раскатистым смехом. Миссис Маршалл тоже не сдержала улыбки, взглядом приветствуя мой сарказм:
- На ваше усмотрение.
Тогда в конце будет много крови... И ни одного намека на светлое будущее. Да, пожалуй, из этого произведения ни строчки не попадет в мою книгу.
Обратив внимание на то, что остальные не проявляют никакой активности, преподавательница предложила:
- Чтобы нам не сидеть без дела, я предлагаю вам задать вопросы, если они у вас есть, а также посоветоваться с партнером и выбрать жанр, в котором вы будете работать.
Мне и секунды не потребовалось на размышления. Я тут же подняла руку.
- Да, мисс Грант?
- А если моего напарника нет, могу я сама выбрать жанр?
- Что ж... Раз мистер Гаррисон не почтил нас своим присутствием, то эта привилегия по праву принадлежит вам.
- Я выбираю любовный роман, классический, действие будет происходить в... девятнадцатом веке.
Класс снова рассмеялся, но на этот раз немного нервно, а некоторые и вовсе просто хмыкнули. Я обернулась и встретилась взглядом с Бетси Стрэтфорд. Я ведь почти с ней не общаюсь, а знаю ее, как облупленную! Она смотрела на меня с завистью. Двадцать глав - это минимум. О своих чувствах к Гаррисону она могла бы написать целую библиотеку!
- Я записала ваши пожелания, мисс Грант, и передайте, пожалуйста, задание мистеру Гаррисону в ближайшее время, - проговорила миссис Маршалл, не отрываясь от своих записей.
Я согласилась и заняла свое место.
Оставшийся день тянулся бесконечно долго, в основном из-за того, что я изо всех сил старалась нигде не столкнуться с Гаррисоном. Задание ему передадут и без меня - в этом не было сомнений. Любой из класса запомнил его лучше, чем свое собственное. Скорее всего, какой-нибудь доброжелатель уже позвонил ему и известил о том, что тот выиграл в лотерею долг в миллион долларов. Кстати, мне кажется, что даже это он предпочел бы нашей китайской пытке. Сейчас, когда я отучилась уже три пары, я немного остыла, и мне кажется, что я переборщила. Вот в этом все девушки: сначала рвутся в бой, а потом поджимают хвост. А те, кто не поджимают, как правило, потом жалеют об этом. Секрет успеха в том, чтобы возвращаться домой проверенной дорогой, принимать только взвешенные решения, вступать только в те поединки, в которых победа загодя предопределена. Тогда ни о чем жалеть не придется. Но мы так не умеем. Если мы не выпустили нашего маленького эмоционального джинна погулять хотя бы на несколько минут в день, то он прожит зря. И вот теперь мне предстояла небольшая расплата за свою несдержанность. Или большая...
Как бы там ни было, если сегодня я его не встречу, то счастье есть. Его нельзя не есть... Кстати! Если вовремя подкрепиться, то храбрости тоже прибавится изрядно, это я вам гарантирую.
Вечером лежа в кровати и глядя в потолок, я думала о том, что даже если пережить все разборки и прочие неприятности, то сухой остаток таков: нужно написать любовный роман о разрушительной сущности эгоизма на пару с человеком, для которого лучший друг - тот, кто смотрит на него из зеркала по утрам. Это будет чертовски трудно. Но если убрать суть, которая не внушала оптимизма, и вернуться к неладам с Гаррисоном, то можно от души порадоваться, что сегодняшний день обошелся без встречи с ним. Все-таки жить - хорошо, хорошо жить - еще лучше, а жить без Гаррисона - просто сказка! С этими мыслями я уснула.
27 февраля, пятница
От эгоизма до любви к ближнему...Интересно, а на самом деле это далеко? Люди не стесняются спросить, как пройти к парку или магазину, но никогда не спрашивают друг у друга: "У меня есть шанс? Что я должен сделать? Далеко ли до твоего сердца?". А если даже кто-то решится, то его вопрос останется без ответа. Ведь если честно, кто из вас ответит? Ладно, что уж там! Кто хотя бы не растеряется? Я бы просто обалдела, а потом посмотрела бы на смельчака, как на психа, и очередное прекрасное начинание было бы затоптано в зачатке. И тогда от эгоизма до любви стало бы еще на один шаг дальше... Ведь чтобы задать такой вопрос, нужно отправить свое эго в самый дальний ящик. Но так не должно быть! И если кто-нибудь когда-нибудь спросит меня о чем-то от чистого сердца, я не испугаюсь! И отвечу честно. Даже если после этого моя гордость будет смертельно ранена. В жизни есть вещи, которые мы должны делать не только для себя...
Послушайте, что говорят рядом с вами: "Ненавижу этого придурка!", "И он рассчитывает на что-то? Да кто он, и кто я?", "Извини, детка. У меня много дел, так что пусть твои подруги составят тебе компанию!". Безразличие, ненависть, холодность, лицемерие, эгоизм, равнодушие, высокомерие ... Они вокруг нас. Входя в класс, я каждый день вдыхаю их вместе с кислородом, а потом удивляюсь, почему настроение испортилось ни с того, ни с сего. Но если каждый задумается о том, о чем я думаю сейчас, то, возможно, все изменится.
Однажды я войду в аудиторию и увижу другой мир. Красавицы будут здороваться с очкариками без намерения поиздеваться над ними, умницы будут разъяснять спортсменам тонкости лингвистики без желания стать девушками самых крутых парней в Гарварде, толстушка обнимет симпатягу без опаски, что ее поднимут на смех, а он поцелует ее просто потому, что ему так захочется. И никто не будет лезть в чужие дела, чтобы напакостить, никто не станет собирать сплетни, чтобы испортить кому-то жизнь, никто не удивится тому, что все по-другому.
Но все это выглядит, как "Утопия. Эксперимент Љ 46729648. Нелогично и скучно". Вот почему люди не хотят жить на позитиве. Им скучно. Что там за закон успешного фильма? Правило 4 С: секс, скорость, смерть и что-то там еще. Вот что им интересно...
Но я отвлекаюсь. Эгоизм. Любовь. Мне кажется, тут далеко не все варианты будут иметь успешную развязку. А кому она, собственно, нужна? Итак, выберу первый пришедший в голову сюжет, а там будь что будет! Чтобы усложнить задачу эгоистами будут оба. Причем формы самолюбия будут разными - чтобы жизнь малиной не казалась! Он... Мужчины довольно примитивны. Он богат, избалован, красив. Как тут себя не любить? У женщины более сложная душевная организация. Она... Многого добилась собственными усилиями, без чьей-либо помощи и уверена, что для счастья ей никто не нужен. И его Она раздобудет себе сама. Боже, я бы на Ее месте в жизни на Него не клюнула! Ладно, наделим Его какими-нибудь положительными качествами... Выше всего на свете Он ценит свою семью, ради нее он готов на все. Он справедливый и мудрый, но в то же время упрямый и замкнутый. Где-то глубоко Он добрый и нежный, но Он скорее умрет, чем обнажит свою душу. Ну прям мужчина мечты получился! Правда немного стереотипный, но зато в духе жанра. Между ними много преград: общество, интриги, тайны и - главное - собственный эгоизм. Хм... Уже лучше. И чем все это кончится?
Пора вставать! В конце концов, все эти утренние размышления о том, о сем беспощадно съедают время моего завтрака! По утрам, пока спешишь в университет, стрелки часов бегут очень быстро, то и дело обгоняя друг друга. Я люблю это время потому, что можно выглянуть в окно и увидеть, как просыпается город. Или насладиться завтраком наедине с самим собой, в своем привычном темпе, сидя за столом в одной пижаме. Или просто бегать по комнате, собирая учебники и на ходу натягивая джинсы, не задумываясь ни о чем серьезном. Что-то есть замечательное в том, как ум и тело просыпаются и готовятся к новому дню.
Пока я направлялась к своему корпусу, суровая реальность так и наступала мне на пятки.
Я невзлюбила Джоша Гаррисона задолго до того, как мы познакомились. Пока я готовилась к поступлению в Гарвард, моя старшая сестра Мэгги недолго с ним встречалась. Потом он ее бросил. У нее была настоящая истерика. Выносить ее в этот период оказалось просто невозможно! Так что этот парень испортил мне немало крови! Последний негодяй! Но все это с ее слов. Познакомившись с Гаррисоном лично, я поняла, что дело обстояло несколько иначе. Думаю, она вешалась ему на шею, и в какой-то момент он решил, что от него не убудет, если снизойти до очередной поклонницы. Он переспал с ней, она вообразила, что он ею всерьез увлекся, но на самом деле это стало лишь началом конца. Она строила воздушные замки. Через неделю он уже с ней не здоровался. По крайней мере, так происходит теперь. Не знаю ни одной счастливицы, которую он хоть раз взял бы за руку или представил кому-то как свою девушку.
Он без сомнения считает себя королем мира, которому подвластно абсолютно все. К моей великой неудаче, он не спортсмен, как все нормальные популярные парни. При таком раскладе мы с ним вообще не встречались бы! Но у него такая же специальность, как и у меня, поэтому он постоянно мозолит мне глаза. Подумать только, он даже записался в дискуссионный клуб раньше! А это значит только, что мне туда путь заказан... Даже в худших кошмарах я не представляю себе нас двоих, остервенело спорящих друг с другом. Дело бы кончилось дракой, однозначно! А ведь все должно быть совсем не так... Дискуссионный клуб - это место, где собираются умные, образованные люди с чувством юмора и жаждой побеждать. Именно в таком словесном поединке, полном неординарных шуток и тонких поворотов, когда-нибудь я хотела найти классного мальчика для себя... Да уж, что сказать, женщины любят ушами! Но теперь нет! Этот идиот оказался там первым! А в реальной жизни у парней почти нет ни остроумия, ни хоть мало-мальски приличного словарного запаса, не говоря уже о желании его использовать. Так что у меня на руках все карты, чтобы в этом раунде выступить как настоящая реалистка, ведь влюбиться мне еще долго не светит! И все из-за Джоша Гаррисона! Он крадет мою жизнь! Но теперь у меня появился отличный шанс поставить его на место, и я буду не я, если им не воспользуюсь!
На занятиях по лингвистике я обычно сидела со своей подругой (если женская дружба вообще существует) Сарой Саммерс. Увидев, как я вхожу в кабинет, она радостно помахала мне рукой и улыбнулась. У нее открытая улыбка человека, который еще верит людям. Из-за этого у Сары была целая куча проблем, но я верила, что это все же лучше, чем обречь свое сердце на бессрочное заточение за плотной решеткой из ребер, как это сделала я. Она была как включенный радиоприемник, рано или поздно она поймает свою частоту, а я слушала только свои диски, слишком опасаясь напороться не на ту станцию. Наверное, именно поэтому я и дружу с ней: с одной стороны, мне дико интересно, как она видит ту или иную ситуацию (потому что это будут совсем не то, что вижу я сама), а с другой, я в чем-то хочу быть на нее похожей.
- Привет, Элис!
- И тебе привет, Сара. Как дела?
- Ну, учитывая, что ты напрочь про меня забыла, не так уж плохо. В чем дело? За последние три дня от тебя ни весточки!
- Честно говоря, я шифруюсь, - понизив голос, сообщила я.
- От меня? - она явно была в недоумении.
- Да нет же! От Джоша Гаррисона. Нам дали совместное задание, а я там немного привнесла от себя... В общем, ему не понравится! Так что если я его встречу, поминай как звали!
Сара смотрела на меня круглыми, как блюдца глазами.
- И поэтому ты не отвечала на мои звонки?
- Нет. Я просто думала над заданием. Ну понимаешь, вдохновение не хотела упустить!
- Ааа... - протянула она. - Ну и как продвигается?
- Неплохо. Мысли есть. Сегодня вечером приступлю к писанине.
- О! Совсем забыла тебе сказать! Чарли хотел поговорить с тобой.
Чарли Морган был парнем Сары, но, кроме этого, он был еще и приятелем Гаррисона, а это не могло не настораживать.
- А что ему от меня надо?
- Думаю, ты сама знаешь, - улыбнулась Сара, теперь у нее в голове все сложилось в логическую цепочку.
Во время длинной перемены мы сидели в кафе, и Чарли без труда нашел нас.
- Привет! - весело крикнул он от самой двери.
Мы тоже поздоровались с ним, как только он протиснулся через толпу голодных студентов к нашему столику.
- Сара, ты красавица! - бросил он, почти не разглядев ее, зато не забыл по-хозяйски притянуть ее к себе и совершенно бесцеремонно поцеловать.
Терпеть не могу эту манеру! Как будто своим дешевым комплиментом он платит вперед за возможность дальше делать все, что захочет! Как будто это все, что нужно девушке! Как будто трудно сказать что-то от души, что-то особенное, что он видит именно сегодня, именно сейчас, ведь завтра все может быть по-другому...
Он прервал поцелуй так же фамильярно, как и начал, и повернулся ко мне. Теперь со стороны могло показаться, что Сара для него - пустое место. И почему парни так любят притворяться, что делают все - даже целуют - в качестве большого одолжения?
- Как дела, Элис? - он натянул свою любимую улыбку мистера очарование, словно хоть кто-нибудь не считал ее насквозь фальшивой!
- Тебе это правда интересно? Не думаю. Что у тебя там? - мне не терпелось оставить их одних - лицемерка из меня никакущая...
- Ладно, не кипятись... Бедный Джош! Ему придется терпеть твою неудовлетворенность до самого лета!
Сара ткнула Чарли локтем в бок, чтобы он перестал хамить. Лучше бы она этого не делала, могла бы хоть раз чисто по-дружески позволить мне указать на его место в пищевой цепочке!
- Я передал ему задание. Он, конечно, не в шоколаде, но и в штаны, по ходу, не наложил. Вот придурок! И как он напишет этот любовный роман? Еще и с тобой!
- Любовный роман? Ты мне ничего такого не говорила! - затараторила Сара.
- Я хотела сделать тебе сюрприз, - без энтузиазма пробормотала я себе под нос.
Не могла же я сказать, что мне ужасно стыдно! Ведь я сама себя на это обрекла!
- Надеюсь, ему не придет в голову тебя трахнуть! - вошел в раж Чарли. - Так и член обморозить можно!
За свою неосторожность он немедленно получил подзатыльник от Сары и удар ниже пояса от меня:
- А я надеюсь, Чарли, что твое беспокойство по поводу члена Гаррисона чисто платоническое!
Он покраснел, но все же ни за что не хотел проигрывать!
- Какая же ты стерва! Естественно, у нас отношения дружеские! Платонические, как ты изволила высказаться!
Сара опустила голову и спрятала лицо в ладонях, она знала, что последует дальше. Я улыбнулась.
- Счастлива просветить тебя, Морган. Слово "платонический" уходит корнями в античную философию. Ты удивишься, но к самому Платону, который, как известно, имел довольно много учеников. Все они были мужчинами. В древней Греции нравы были... свободными. Платон любил своих учеников, а те отвечали ему взаимностью. Ни одна женщина не могла сравниться по уму с мужчинами. Философская школа призывала получать истинное наслаждение от мысли. И найти его Платон со своими учениками могли лишь друг рядом с другом...
- Хватит! Я понял! Ты чокнутая, Грант! Вот тебе мобильный и e-mail Гаррисона. Когда напишешь первую главу, пошли ему!
- Я просто хотела, чтобы ты больше не попадал в неловкие ситуации из-за незнания смысла некоторых слов! - пожалуй, слишком вежливо сказала я, забирая из его рук бумажку.
Злорадство - автор самых искренних и широких моих улыбок.
Чарли тут же ретировался. Сара укоризненно посмотрела на меня и с бессильной мольбой заныла:
- Ну почему вы так не любите друг друга?
- Потому что он - задница!
- Элис, между прочим, он - мой...
- Не говори того, о чем потом будешь жалеть! - жестко перебила ее я.
Уж очень мне хотелось огородить ее ранимую душу от разочарований. Вот бы она подольше оставалась такой же открытой и жизнерадостной, как сейчас. А всякие идиоты типа Моргана могут сломать ее, выбросив, как надоевшую игрушку.
Все это мне ужасно не нравилось. Я знаю, что такие, как Чарли Морган никогда не изменятся! Их эгоизм непреодолим...
И тут я задумалась, почему. Как моим героям удастся преодолеть себя? Я ведь не хочу, чтобы история выглядела притянутой за уши. Что же это за секретный ингредиент, который сделает из жабы прекрасного принца? Его мне еще предстоит найти. А пока у меня есть отличная возможность начать...
Я просидела перед компом всю ночь и уже утром, быстро пробежав глазами по своим трудам, послала Гаррисону первую главу.
Глава 1.
"Дорогая Реджина!
Вот уже целый год, как ты не показывалась в деревне и, наверное, ты собираешься пробыть в Лондоне еще столько же, но теперь ты просто обязана нас навестить. Я выхожу замуж. В прошлом месяце один очень симпатичный молодой человек сделал мне предложение, и я с удовольствием приняла его. Так что уже через три недели я стану виконтессой Ларенби! Он, конечно, не герцог и не граф, но я пришла к выводу, что виконт меня тоже вполне устроит.
Кстати, о герцогах... Я всю жизнь живу рядом с герцогом, а он ни разу даже не посмотрел на меня. Однако, в последнее время он начал здороваться и однажды даже сделал мне комплимент. Представляешь, комплимент от герцога! Он оказался очень милым. Если бы я не была помолвлена, то клянусь Богом, приложила бы все усилия, чтобы заполучить его. Хотя кто знает, чем все это закончится.
Мне столько нужно рассказать тебе! Приезжай скорее!
Очень жду тебя,
Твоя любимая сестра, Кэтрин Джеймс"
Моя единственная сестра, мысленно поправила Реджина. Прочитав письмо, она вздохнула. Да, ее сестрица никогда не умела объясняться толково. С другой стороны, по ее эмоциям все было ясно, как день. Ехать было необходимо. И не для того, чтобы не пропустить свадьбу, а потому, что Китти запуталась, и ей определенно нужна была помощь. Быстро проглядев другие письма, Реджина вызвала в свой кабинет дворецкого.
- Эванс, распорядитесь, пожалуйста, чтобы Мария собрала мои вещи, я уезжаю в деревню на несколько недель. Но сначала я хочу навестить маркизу де Вилен, так что мне понадобится экипаж.
- Хорошо, мисс Джеймс. С вашего позволения.
С этими словами дворецкий удалился, а Реджина стала собирать бумаги, которые следовало передать Томасу, партнеру по всем делам и дражайшему мужу ее любимой подруги маркизы.
Шарлот Сен-Дени, бывшая маркиза де Вилен, ныне графиня Уэллс, была счастливой обладательницей Эппл-Хауса - большого красивого дома в классическом стиле неподалеку от Гайд-парка. Когда-то под крышей этого особняка собиралось все высшее общество Лондона, Шарлот была гостеприимной хозяйкой, которая всегда любила шумные светские мероприятия. Это качество она унаследовала от матери, французской придворной дамы, не пропускавшей ни одного раута. Однако, у ее легкомыслия была и обратная сторона: и без того небольшое состояние растаяло на глазах. В конце концов, это привело мать к тому, что ей пришлось выдать дочь за богатого маркиза, чтобы поправить финансовое положение семьи. Так шестнадцатилетняя Шарлот оказалась замужем за уже немолодым маркизом де Виленом. Он был добрым и сердечным человеком, поэтому Шарлот не покидала уверенность, что ей бесконечно повезло. Но в ее безоблачной семейной жизни все-таки была одна неприятность - еженедельные встречи с многочисленными родственниками маркиза. Даже будучи очень юной, она ясно видела их недовольство его женитьбой. После первого брака у маркиза не осталось наследников, и теперь на его титул и деньги претендовали по крайней мере шестеро его племянников. Но он был человеком твердым и ни за что не оставил бы этим бездельникам ни гроша. Через несколько лет они вконец извели его, и он умер от сердечного приступа. Завещание его говорило полностью в пользу Шарлот, что заставило ее как можно скорее уехать из родной Франции, дабы не пасть жертвой разгневанной родни покойного мужа.
Ей было уже двадцать три, когда она впервые ступила на британскую землю. Англия пришлась ей по душе, а Лондон сразу завладел ее сердцем. Шарлот купила дом в центре города, стала выезжать в свет, знакомиться с новыми людьми. Однажды возле галантерейного магазинчика она познакомилась с Реджиной. Сначала девушки чуть было не поругались из-за наемного экипажа, а потом выяснилось, что ехать им в одну и ту же сторону. По дороге они помирились, разговорились, а под конец своего небольшого путешествия и вовсе подружились. Реджина тогда была не в лучшем положении, поэтому покровительство богатой дамы было ей очень кстати. А через несколько месяцев судьба распорядилась так, что Реджина не осталась в долгу и познакомила подругу с ее будущим мужем, Томасом Веллингтоном, графом Уэллсом. Вместе с ним Реджина основала судовую компанию, которая хоть и отнимала много времени и сил, но приносила достаточно денег, чтобы все были довольны. Правда Шарлот лишилась своего прежнего титула, но не французского шарма, поэтому друзья так и продолжали звать ее маркизой.
- Шерри, я уезжаю в деревню, - прямо от порога перешла к делу Реджина.
- Что это ты там забыла? - с удивлением осведомилась маркиза, которая не хуже самой Реджи знала, что обе они созданы исключительно для городской жизни.
- Моя сестра выходит замуж и, судя по всему, совершает ошибку, - на ходу снимая пальто и направляясь в маленькую столовую, пояснила девушка.
- Какую именно?
- Еще точно не знаю. Либо жених никуда не годится, либо... даже предположить боюсь, - озабоченно проговорила Реджи, расхаживая взад-вперед по комнате.
Герцог, о котором упомянула младшая сестра, едва ли интересуется ею всерьез, да и сама Китти не может им увлекаться, если имеет хоть каплю здравого смысла. Хм... Здравому смыслу и малышке Китти нечего делать в одном предложении, мысленно заключила Реджина.
- И что это значит? - маркиза никак не могла разобраться, куда же все-таки клонит подруга.
- Это значит, что тебе следует передать эти бумаги Томми, - как будто вспомнив о чем-то важном, Реджина достала из кармана своего плаща, который бросила на стуле, небольшую папку и передала ее Шерри. - А я вернусь через месяц. Возможно, зять к этому времени у меня так и не появится.
Двумя неделями ранее эта же история стала предметом разговора двоих весьма влиятельных в высшем обществе мужчин.
Граф Рошфор мерил шагами большую библиотеку своего лондонского дома. Судя по взъерошенным волосам и нервному пощелкиванию пальцами, он бы не на шутку встревожен. Его ближайший друг, Джордан Эндрю Веллингтон, третий герцог Данмор, сидел в кожаном кресле перед великолепным камином и молча смотрел на огонь. Его внешнее спокойствие являло собой полную противоположность напряженности графа, хотя все это касалось герцога куда больше, чем кого бы то ни было. Безмолвие продолжалось уже несколько минут, и Рошфор решил первым его нарушить:
- Как ты намерен поступить? - взволнованно бросил граф. - Я хочу, чтобы ты знал: что бы ты ни решил, можешь во всем полагаться на меня.
- Спасибо, Рош. Твоя помощь мне понадобится. Но ты сможешь сделать для меня гораздо больше отсюда, из Лондона.
Герцог снова погрузился в молчание, но на этот раз оно длилось недолго.
- У меня есть план, - начал он. - Ты сказал, что Ларенби сейчас в Кенте ухаживает за какой-то деревенской девушкой...
- Именно, - подтвердил Рошфор. - Он уже сделал ей предложение, свадьба назначена на десятое октября.
- Это через месяц с небольшим... Я отправлюсь в Кент и тоже начну ухаживать за невестой. Я буду держать ситуацию под контролем и, если понадобится, попытаюсь отложить свадьбу. А ты тем временем постараешься раздобыть такие доказательства преступлений нашего виконта, которыми мы могли бы поделиться с общественностью. Сам знаешь, то, чем мы располагаем сейчас, не для широкой аудитории.
Услышав этот не самый приятный намек, граф замер у окна и бросил полный гнева взгляд на улицу.
- И тогда у нас появится отличная возможность сдать его властям, - продолжил герцог. - Что скажешь?
- Не знаю, Джордан... - задумчиво произнес граф. - Ты уверен, что Ларенби не сбежит, лишь завидев тебя на горизонте?
- Вряд ли. Если моя логика верна, то он в отчаянном положении, раз собирается жениться на сельской девушке. У нее не слишком много денег, нет влиятельных знакомых и богатых родственников. А кредиторы не дремлют, должно быть, они преследуют его днем и ночью. На то, чтобы искать себе новую невесту, у него просто нет времени. К тому же, он не дурак и понимает, что я последний, кто станет разоблачать его. Принимая во внимание деликатность ситуации, держать все произошедшее в тайне на руку прежде всего мне.
- Ты прав почти во всем, дружище, - внезапно улыбнулся граф.
- И где же я просчитался? - удивился Данмор, не привыкший слышать подобное.
- У нее есть одна весьма любопытная родственница. Кстати, должен предупредить: остерегайся ее.
- Что же это за таинственная незнакомка? - нетерпеливо осведомился герцог.
- Ее сестрица. Ближайшая родственница несчастной невесты несомненно будет в числе приглашенных на столь значительное торжество. Ладно, буду краток, вижу, ты не понял, куда я клоню. Я знаю, ты всего полгода назад вернулся из Америки, и на тебя навалилось сразу столько хлопот, что весьма вероятно, ты с ней не знаком. Таинственную незнакомку зовут Реджина Джеймс. Слышал о ней?
- Это та девушка, которая участвовала в сезонных скачках в прошлом году? Кажется, она переоделась мужчиной, и никто ничего не заподозрил, пока она сама не разоблачила себя уже после окончания состязания, придя второй. Причем от первенства ее отделили лишь несколько дюймов, на которые голова Демона, коня Алекса О"Флэнегана, была длиннее головы ее собственной кобылы. Неужели это правда?
- Все было не совсем так. Каждая история о Реджине Джеймс всегда выглядит в большей или меньшей степени преувеличенной, после того, как обойдет все светские гостиные.
- Ты хочешь сказать, после этого происшествия ее принимают в приличном обществе? - без особого интереса спросил Джордан.
- Эта самая безобидная из ее проделок. Но у нее много влиятельных друзей, так что принцессе не о чем беспокоиться.
- Принцессе? Что за нелепое прозвище?
- Оно ей досталось по весьма банальной причине: дело в том, что она любимица принца.
- Ты хочешь сказать, его любовница? - брезгливо уточнил герцог.
- Нет, что ты! - поспешно возразил граф. - Их связывают чисто дружеские отношения, уж мне-то можешь поверить. Она вообще немного странная девушка. Почти все скандальные истории в Лондоне за последние два с половиной года так или иначе связаны с Реджиной: кто-то считает ее сумасбродной оригиналкой с весьма низкими моральными принципами, а кто-то говорит, что даже самый искушенный сердцеед не сможет соблазнить эту снежную королеву.
- Но ты-то знаешь, кто из них прав, - улыбнулся Данмор.
- Разумеется. Но от меня ты не дождешься ни слова. Помнишь, я говорил о влиятельных друзьях? Так вот кроме принца, я тоже в их числе, - признался Рош.
- Может, ты огласишь весь список? Я ведь должен знать, кто захочет немедленно спустить с меня шкуру, стоит мне невежливо заговорить с ней? - в притворном ужасе спросил герцог.
- Как пожелаешь. Кроме простых смертных, там еще маркиза де Вилен со своим небезызвестным тебе мужем Томми Веллингтоном.
- Подумать только, даже мой кузен уже завербован! - провозгласил он, но вдруг стал серьезным. - Ладно, кроме шуток. С чего я должен остерегаться ее?
- Если ты собираешься волочиться за ее сестрой накануне свадьбы, Реджина однозначно попытается тебе помешать. Честно говоря, не исключено, что она раскроет твой хитроумный план.
- Неужели она из той редкой породы женщин, у которых больше одной извилины? - саркастически поинтересовался Джордан.
- Я бы сказал, намного больше. И я не стал бы относить ее к какой-то породе. Уж поверь мне, она единственный экземпляр, я бы сказал уникальный.
- Если бы ты не был влюблен в мою сестру, Рош, в чем ты пытаешься убедить меня последние три месяца, я непременно решил бы, что ты неравнодушен к мисс Единственный Экземпляр, - сказал Данмор, испытующе глядя на друга.
- Если бы ты не был братом самой прекрасной девушки на белом свете, я без сомнений решил бы, что ты имеешь полное право говорить о женщинах в таком пренебрежительном тоне, - парировал Рошфор.
- Ты отлично знаешь, что все мои суждения о женщинах не имеют никакого отношения к Кристине!
- Я все время почему-то забываю об этом, - с ехидством ответил граф, которому очень не понравилось, что его чувства к избраннице подвергли сомнению.
Они ненадолго замолчали, каждый думая о своем.
- Я вовсе не влюблен в Реджину, - примирительно начал Рошфор. - У меня просто не хватило бы сил на эту девушку, я никогда бы с ней не справился. У нее самый трудный характер, который я когда-либо встречал у леди, хотя не многие отважились бы назвать ее так.
- Это неудивительно. После всего, что я сегодня услышал, могу сделать вывод, что она просто избалованная девчонка, которая если и наделена небольшим количеством ума, то расходует его на весьма сомнительные предприятия.
- На самом деле, она не такая. Старается казаться такой, но ее друзья знают ее с другой стороны. В восемнадцать лет она приехала в Лондон совершенно одна с тысячей фунтов наследства в кармане. Она была наивной юной девушкой с большим горем на сердце - за месяц до этого умер ее отец. Сейчас Реджине двадцать один год, она владеет небольшой судовой компанией вместе с твоим кузеном и имеет стабильный доход. Ее приняли в обществе, она заручилась поддержкой значительных людей, и всего этого она добилась сама. Честно говоря, я преклоняюсь перед мужеством и целеустремленностью этой девушки.
Говоря все это, странные мысли одна за другой прокрадывались в голову Рошфора. Интуиция редко подводила его, к тому же он годами развивал ее, ведь это качество было незаменимо в его работе частного детектива. Он знал, что Джордан был хладнокровным и неприступным человеком со стальными нервами и непроницаемым лицом. На первый взгляд, герцог был начисто лишен простых человеческих чувств, но граф, знавший его с детства, в глубине души надеялся, что однажды прекрасная девушка растопит его сердце, и тогда стены гордости и высокомерия, заслуга долгих лет безупречного воспитания, рухнут. Ведь именно это и произошло с самим Рошем, когда он навестил герцога вскоре после его приезда из Соединенных Штатов. Городской дом Данмора, прежде угрюмый и неприветливый, теперь изменился до неузнаваемости: новая мебель была расставлена со вкусом, тяжелые занавески заменили на модные гардины в светлых тонах, и они больше не наводили ужас на всех посетителей мрачного особняка, повсюду было заметно легкое прикосновение женской руки - достаточное, чтобы создать уют, но не чрезмерное, чтобы можно было усомниться в том, что этот дом принадлежит мужчине. Но самым приятным впечатлением, которое получил немало удивленный Рош, едва войдя в переднюю, был звонкий мелодичный смех, доносившийся как будто отовсюду. А когда он впервые увидел Кристину Веллингтон, то сразу понял, что пропал.
- Отличная тирада, Рош. Но я по-прежнему в недоумении: почему я должен быть острожен? - прервал его мысли Данмор.
- Смотри не влюбись в нее, приятель - рассмеялся Рош.
Путешествие Реджины в деревню прошло в основном в воспоминаниях, большинство из которых были ужасно неприятными.
Когда три года назад умер ее отец, и мать поспешно вышла замуж за своего любовника, Реджина не могла больше оставаться в поместье. Она бы и не вернулась никогда, если бы не девочка, которая была еще слишком мала, чтобы поехать в Лондон с Реджиной. Поэтому сестры оказались разлучены, а мать, как ни странно, заботила отнюдь не ранняя самостоятельность старшей дочери, а то, что в двадцать один год та все еще была не замужем.
Но Реджина твердо решила, что это не для нее. Об этом свидетельствовали многочисленные отвергнутые кавалеры, среди которых было немало и знатных господ. Глядя на своих родителей, а потом и на другие пары в Лондоне, она пришла к выводу, что в браке так или иначе несчастны оба. Как правило, люди женятся из-за денег, из-за титулов или по договоренности родителей. Ну а если любовь и имеет место, то только с одной стороны. Эдвард Джеймс, ее отец, очень любил Элизабет, но та никогда не разделяла его чувств. Такую семью Реджине иметь не хотелось.
Ее сердце всегда было свободно, хотя ее репутация не была тому подтверждением. Многие бы назвали ее самой скандальной дамой в Лондоне. А те, кто не согласились бы с этим, видимо, просто плохо ее знали. Реджине нравилась ее дурная слава, она в каком-то смысле была защитой для нее. В восемнадцать лет она получила небольшое наследство, в права владения которым могла вступить немедленно, согласно четким распоряжениям отца в завещании. Надо сказать спасибо матери за то, что она никогда не навязывала Реджине свою волю и не препятствовала ее решениям. Небольшой стартовый капитал оказал ей неоценимую услугу, когда она отправилась в столицу. И теперь ей оставалось обзавестись тем, без чего большие дела попросту не делаются, - связями. А найти их можно было только в лондонских гостиных, на самых лучших приемах. И Реджина находила. Обаяние - это почти все, чем поначалу девушка располагала, и она пользовалась им на все сто двадцать процентов. Она была умна, молода и красива, так что вскоре в обществе ее узнали все. На людях она позволяла себе самые непредсказуемые выходки, которые не имели никакого продолжения за стенами бальных залов. Но видимость ветреной девицы Реджина поддерживала с успехом, что ее вполне устраивало. Своей экстравагантностью она привлекала внимание самых разных людей, которые время от времени заинтересовывались ее предложениями. Кто-то из любопытства, кто-то находил ее проекты весьма перспективными, ну и, разумеется, были и такие, кто просто хотел залезть к ней под юбку. Сначала это ужасно расстраивало Реджину, но она быстро пришла к выводу, что скромностью ей ничего не добиться, к тому же, даже если бы она была сама добродетель, мужчины все равно искали бы возможность познакомиться с ней поближе. Чтобы этого не происходило, она должна была бы быть старой или уродливой, или невыносимо глупой. А лучше все вместе. Поэтому она быстро научилась заканчивать ненужные связи, а уже вскоре по первому впечатлению определять, будет ей полезен этот человек или нет.
Ну а первое впечатление от письма сестры было весьма интригующим.
Когда она прибыла на место, было уже далеко за полночь, поэтому девушка предпочла никого не беспокоить и отправилась прямо в постель.
На следующее утро Реджину разбудила громкая музыка. Она сладко потянулась и подумала, что неплохо было бы поспать еще немного. В Лондоне она вставала не раньше полудня. А сейчас... Она посмотрела на часы и застонала: половина одиннадцатого! Да, деревенские обычаи уже давно были не по ней.
Она нехотя оделась и сама уложила волосы, за годы светской жизни она так и не привыкла пользоваться услугами горничных. Когда девушка жила в поместье, то старалась избегать навязчивой прислуги, которая так и стремилась сделать из Реджины настоящую леди. Переехав Лондон, она просто не могла позволить себе такого расточительства. А когда появились лишние деньги, она первым делом наняла дворецкого, затем кухарку, которая также прибиралась в доме, а в горничной она вообще перестала видеть какую-либо необходимость. Реджина научилась делать все сама без особых усилий, кроме разве что корсета. Она надевала его только на званые вечера, которые при этом посещала отнюдь не каждый день. Причиной такого непостоянства нередко, как она сама признавалась себе, был именно неприятный процесс надевания корсета, а вовсе не бесполезность посещения того или иного мероприятия. Однако сейчас она им не побрезгала и, в последний раз взглянув на себя в зеркало, спустилась вниз.
С улицы слышались веселый смех и музыка. Реджина вышла из дома и увидела множество гостей в саду. Похоже, праздник был в самом разгаре. Оглядевшись, она сразу заметила Кэтрин, которая стояла рядом с высоким красивым джентльменом, должно быть, ее женихом. Он шептал ей что-то на ухо, а она хихикала, как дурочка.
- Доброе утро, невеста, могу я поздравить тебя? - улыбнулась Реджина, подходя к сестре.
- О, Боже! Реджина! Ты приехала! Когда? - Кэтрин бросилась в объятия к старшей сестре и, чуть не повалив ее на землю, поцеловала крепко-крепко, что явно бы осудили в высшем обществе.
- Подожди, Китти, смотри не задуши меня! Я приехала ночью. Я же не могу пропустить твою свадьбу, - торжественным голосом закончила она.
- Дорогая, я так соскучилась! - воскликнула Кэтрин и снова бросилась на шею сестре.
Реджина нежно погладила младшую сестренку по волосам и подняла глаза на ее спутника. Он смотрел на нее с плохо скрываемым интересом, что ей сразу не понравилось. Если он жених ее сестры, какого черта он так разглядывает ее, Реджину? Как будто прочитав ее мысли, мужчина улыбнулся. И эта улыбка показалась девушке немного хищной. У него были очень темные волосы, янтарные глаза и красивые черты лица.
- Китти! - вдруг послышалось с крыльца.
Кэтрин отстранилась от сестры.
- Ты уже видела маму? - тихо спросила девушка.
Реджина отрицательно покачала головой в ответ, и сестра жестом попросила ее оставаться на месте, пока она все не уладит.
- Значит, вы - та самая Реджина Джеймс? - услышала она и почувствовала, как от его голоса по спине побежали мурашки.
Она медленно повернулась и, призвав на помощь все свое самообладание, спросила:
- Кэтрин вам обо мне рассказывала?
- В этом не было необходимости. О вас говорит весь Лондон! - сказал он с улыбкой.
Реджина услышала в его тоне оскорбительные нотки и впервые пожалела о своей репутации. В любом случае, это не его дело. В конце концов, женится он на Кэтрин!
- А что Лондон говорит о вас? - не без ехидства спросила она.
- Смотря, что вас интересует?
Терпение Реджины внезапно лопнуло. Она сделала шаг к нему, и спросила почти шепотом:
- Например, почему вы так смотрите на меня?
- Не льстите себе, дорогая, - на этот раз ему не так просто было сохранить спокойствие: такого вопроса он никак не ожидал.
- Реджина! - услышав голос приближающейся Кэтрин, Реджина резко отпрянула от него и повернулась к сестре.
- Пойдем, поздороваешься с мамой, а потом я познакомлю тебя с моим женихом. С вашего позволения, - пробормотала Кэтрин, присела перед мужчиной в реверансе и повела сестру к дому.
Реджина готова была сквозь землю провалиться. И почему она подумала, что это обязательно жених Кэтрин? С другой стороны, у нее на это были все основания. Даже странно, если невеста так мило общается с совершенно посторонним человеком.
Он не сводил с нее глаз, когда она разговаривала с матерью. Если Реджина Джеймс и вправду такая легкомысленная, как говорят, то ему оставалось только пожалеть, что все его внимание должно быть приковано к Кэтрин. В других обстоятельствах он ни за что не упустил бы такую красавицу. В любом случае, устоять перед ней будет нелегко. Интересно, ругает ли она себя за оплошность? Ведь она приняла его за Ларенби. Скорее всего, Реджина ужасно злится. Посмотрим, что она скажет, когда их представят официально.
Внезапно она обернулась и бросила на него уничтожающий взгляд. Он улыбнулся. Следующие три недели обещают стать незабываемыми.
- Доброе утро, Реджина, - ровным голосом приветствовала мать. - Надеюсь, вы хорошо спали?
- Вашими молитвами, миссис Карлтон, - съязвила девушка, не в силах справиться с раздражением от этого лицемерного отношения матери.
- Я вижу, вы так и не стали взрослой, - заключила Элизабет и продолжила ледяным тоном: - Надеюсь, мы будем не слишком часто встречаться в эти дни.
Кэтрин взяла Реджину под руку и отвела в сторону.
- Ты была не слишком дружелюбна, - мягко сказала девушка.
- Извини, дорогая, ты меня знаешь, иногда я говорю то, что на самом деле думаю.
- И зря. Но сейчас тебе стоит быть как можно любезнее, я собираюсь представить тебя своему виконту, - с этими словами Кэтрин расплылась в благоговейной улыбке.
Она быстро нашла его взглядом, и не успела Реджина спросить, что же за таинственный незнакомец не был представлен ей ранее, как ее уже знакомили с настоящим женихом.
- Чарльз, разреши представить тебе, это Реджина, моя старшая сестра, - сказала малышка с гордостью.
- Очень рад знакомству, - поклонился он.
- Реджина, это мой жених, Чарльз Грегори, виконт Ларенби. Правда, он очарователен? - в нетерпении зашептала Кэтрин на ухо сестре.
- Определенно, дорогая, - снисходительно улыбнулась Реджина и почему-то непроизвольно повернулась к остальным гостям, отыскивая в толпе другого мужчину, но его нигде не было видно.
Так что она решила полностью погрузиться в светскую беседу с будущим мужем своей сестры. Они обменивались самыми дежурными вежливыми фразами, и с каждой минутой Реджина все чаще задавала себе вопрос: что Кэтрин нашла в этом типе? Он был довольно симпатичный, но красивым Реджина бы назвать его не осмелилась - ему определенно не хватало мужественности, о чем свидетельствовал его нежный, почти девичий голос и безвольный подбородок. Он был вежлив, но временами его галантность уж слишком походила на лицемерие. К тому же он слишком открыто выражал свою привязанность Кэтрин. В этом возможно не было ничего плохого, но на Реджину это почему-то производило весьма отталкивающее впечатление. У него были светло-голубые глаза, русые волосы и довольно узкие для мужчины его возраста плечи. Хотя что у него был за возраст? Как выяснилось, всего двадцать семь лет - по твердому убеждению Реджины, слишком рано для вступления в брак. Ей ужасно хотелось расспросить его о том, чем он занимается, насколько он богат. Но она боялась смутить этим свою сестру, чего ей хотелось меньше всего на свете.
Между тем время бежало совершенно незаметно и уже близилось к обеду. Погода была просто замечательная. Сентябрьское солнце пробивалось через разноцветную листву и насыщало воздух тем чудесным настроением ранней осени, которое так тонко сочетает в себе грустное прощание с летом и радость от предвкушения нового сезона.
Однако, Реджину созерцание природы совсем не занимало. Пока Кэтрин знакомила ее с гостями, она то и дело возвращалась к мысли, что она здесь определенно не в своей тарелке. Все началось с того, что она не выспалась, и, судя по всему, теперь это удовольствие предстоит ей каждый день. Затем этот мужчина, который не выходит у нее из головы. Реджина не признавала слабостей и уж тем более не понимала, как женщины не могут думать ни о чем, кроме этих самодовольных ослов. Совершенно непонятно, как ее мог так заинтриговать какой-то мелкий дворянин, пусть даже с неплохим состоянием и положением, когда она водила дружбу с самим принцем. Правда, если честно, принц был маленького роста, но зато бесспорно обладал чувством юмора, что заметно выделяло его среди всех англичан, по жилам которых течет голубая кровь. Правда, в основном это проявлялось, когда после определенного количества спиртного он находил забавным абсолютно все. Кроме всего прочего, Реджине совершенно не понравился жених ее сестры. С самого начала он показался ей скользким типом. И чем больше она узнавала его, тем сильнее становилось ее первое впечатление, которому она доверяла больше всего.
В конце концов, девушка заставила себя приглядеться к остальным гостям. Среди них в основном встречались милые и любезные деревенские бабули, которые желали тебе счастья, а затем поворачивались к своему спутнику и любопытствовали, кто был перед ними. Такие забавные ситуации действительно происходили сплошь и рядом, однако, вовсе не потому, что дамы плохо знали соседей, отнюдь. На самом деле, они неважно видели или страдали от склероза. Среди других гостей, представленных Реджине в то утро, оказалось не столько знатных господ, сколько тех, кто мнил себя таковыми. Их девушка вычисляла еще до начала беседы. Они были одеты в платья и костюмы, которые вышли из столичной моды еще в позапрошлом сезоне, их пальцы и шеи украшали, казалось бы, все драгоценности, которые они смогли отыскать в своем поместье, причем действительно дорогие вещи или редкие камни встречались не чаще, чем в борделе. Но шило в мешке не утаишь, поэтому, когда начинался разговор, они хвастались знакомствами с людьми, некоторые из которых уже умерли, а сплетни, обсуждаемые с особым восторгом, едва ли вспомнил бы хоть один посетитель столичных раутов. Тем не менее, Реджина сделала вывод, что немало полезных знакомств можно найти и здесь. Однако сейчас все ее внимание было приковано лишь к одному человеку.
- С кем ты разговаривала, когда я подошла утром? - не выдержала Реджина.
- А я тебя не представила? Где мои манеры? Прости, дорогая, - пробормотала Кэтрин и тут же потянула сестру к беседке, где Реджина сразу увидела его.
- Ваша светлость, - торжественно начала Кэтрин, и Реджина готова была провалиться сквозь землю. Как она могла не догадаться?
Герцог повернулся к девушкам и снова улыбнулся своей хищной улыбкой. Он определенно заметил ее смущение, и в его глазах было самое победоносное выражение, какое Реджина только видела у мужчины.
25 февраля, среда
Она смотрела на меня так, как будто если я сейчас ее не трахну, она просто умрет от неудовлетворенного желания. В ее глазах была мольба, а ее ноги раздвигались все шире. Нет ничего приятнее именно этой секунды, когда понимаешь, что она полностью в твоей власти. Я самодовольно улыбнулся и уже готов был ринуться в бой, как вдруг...
Долбаный будильник! Не припомню, чтобы он хоть раз зазвонил в подходящий момент. Я вырубил его привычным движением, но с каким удовольствием я бы прихлопнул его насмерть! Так, чтобы винтики разлетелись по всей комнате! Я потянулся и обнаружил, что у меня стояк. Что ж, это не в первый раз и, надеюсь, не в последний! И я потащил свою задницу прямиком в душ. Да уж, после того, как я пару недель назад пересмотрел "Быстрый и мертвый", эротические сны просто не дают мне покоя! Все-таки Шэрон Стоун - само совершенство! И почему с телками везет только голливудским звездам и всяким австралийцам?
Итак... Побриться. Это я уже могу сделать с закрытыми глазами. Одеться. Пожалуй, то же, что и вчера. Собраться. На университет на этой неделе я забил, так что главное взять с собой деньги. И мобильник. Позавтракать. Яичница с беконом пойдет. Черт, пересолил!
А теперь в гараж к Дрю. Мы возвращаем к жизни мустанг 1984 года выпуска, так что там есть, чем заняться. Когда эта малышка будет на ходу... Я бы сказал, что мы здорово повеселимся, но у нас с этим и так порядок. Можно было бы закончить тем, что все девчонки будут у наших ног, но разве мы испытываем в них недостаток? Похоже, жизнь уже удалась!
Погода была отличная. Прохладно, но солнечно, и снег, судя по всему, лепится. Люблю утро. Сначала мое тело приветствует меня, затем я приветствую его. Потом начинается эта дурацкая беготня. Не знаю, почему, но от всего в жизни устаешь, а от этого никогда. Все эти утренние дела, которые повторяются изо дня в день, просто не могут задолбать!
Все-таки зима это не так уж плохо. Воздух немного тяжеловат, но зато чистый, как слеза младенца. По вечерам люди мерзнут, но зато спешат домой, к своим семьям. Вот Риччи Стикс ковыряется у дерева. Странный он парень. Каждые несколько месяцев его бросает какая-нибудь девчонка, и он начинает сходить с ума. Жалкое зрелище... Но уже через пару дней он появляется в обществе новой, которой снова готов отдать сердце и душу. Неужели жизнь тебя ничему не учит, приятель?
- Эй, Риччи! - поздоровался я.
- А, это ты, Джош... Чего тебе? - неохотно ответил он, не отрываясь от своего занятия.
- Просто здороваюсь с соседом. Чем тебе дерево не угодило? На нем живого места нет!
Приблизившись, я заметил, что этот идиот расковырял всю кору. И продолжал бить уже затупившимся ножом по несчастному стволу.
- Энжи... Меня бросила... Здесь были наши имена. Если я сотру их со ствола, то и на сердце будет легче - не придется весь день смотреть на них.
Я не ответил. Да и вряд ли Риччи услышал бы меня. Я просто повернулся и пошел прочь. Настроение как-то испортилось. Ни одна девчонка не стоит того, чтобы из-за нее портить деревья. Думаю, они вообще ничего не стоят. Но самое смешное в том, что чем больше в это веришь, тем чаще они пристают. И делать ничего не надо. Просто выбирать и пользоваться. А Риччи сам как девчонка, только еще хуже. Надо же, позволять им пользоваться собой! С другой стороны, если бы все имели мою философию жизни, было бы скучно. Но если бы ее имела какая-нибудь девчонка, на это стоило бы посмотреть. Эта мысль заставила меня улыбнуться. Пора начать думать о женщинах в более уважительном тоне. Мне ведь предстоит проба пера в самом женском на свете жанре. Я даже рассмеялся. Саркастически, разумеется.
В гараже у Дрю, как всегда настоящий швах! Только он сам знает, где тут что. Для нормальных людей это бермудский треугольник!
- Привет, Джош!
- Дрю, брат, где тут можно кости бросить? Еще вчера был стул!
- Да на кой черт мне этот стул? Я сделал из него ящик для ключей. Кстати, Чарли тебя искал.
- И нашел, но лучше бы он этого не делал...
С Дрю мы знакомы с детства. Он стал моим лучшим другом после того, как однажды я ввязался в драку из-за девчонки и однозначно закончил бы в госпитале с переломанным хребтом, если бы Дрю не вступился за меня. Но он оказался не робкого десятка, и к тому же, толковым парнем. За все эти годы он ни разу не подвел меня. Таких людей я ценю по-настоящему. Хоть Дрю был не из болтливых, зато я мог говорить с ним о чем угодно. Чем, кстати, не преминул воспользоваться и сейчас.
А Чарли приехал из штата Вашингтон два года назад. Он был каким-то дальним родственником Дрю, поэтому и попал в нашу компанию. Не то чтобы он был классным парнем - так, ничего особенного. Иногда он меня нереально выбешивал, за что незамедлительно получал в дыню, а во все остальное время мне было на него плевать. Благо почти всю дорогу он тусуется со своими приятелями-спортсменами.
Я пристроил куртку на брезент в углу, а сам присел на корточки рядом с другом. С минуту молча изучал изменения, произошедшие со вчерашнего вечера, а затем присел на пол.
- Прикинь, мне придется любовный роман написать, - решил я поделиться новостью с другом.