Гринберга Оксана : другие произведения.

Кэрри. Туман над Готфилдом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.59*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    АННОТАЦИЯ. "Это Готфилд, детка!" ..Город каменных домов и узких улиц, богатых районов и нищенских клоак, домов терпимости и опиумных курилен. Город магов и колдунов, город, поделенный двумя враждующими стаями оборотней. Город, забывший солнечный свет, утонувший в тумане вечного зла... Город, по улицам которого ходит безжалостный убийца. " Это Готфилд, детка! - сказал тот, кто притащил меня сюда. - И ты ему нужна". Говорят, будущее предрешено, и оно складывается из миллиардов кусочков прошедшего. Но я собиралась его изменить во что бы то ни стало... ЗАМОРОЖЕНО
  Глава 1
  
   Этого типа я сразу заметила. Высокий, темноволосый, не по-весеннему смуглый, он стоял в зале отлетов. Крутил головой, словно выискивал кого-то. Я безразлично пожала плечами, когда он уставился на меня, и на лице - слишком смазливом, с едва заметными усиками над верхней губой - брр, а не мужчина! - появилось довольное выражение. Будто в сонной, одетой по дождливой московской погоде толпе высматривал именно меня.
   Тут усиленный динамиками женский голос заговорил о правилах безопасности аэропорта. Ничего особенного, но мужчина вздрогнул, сильнее вцепился в коричневый саквояж - даже не сумка, а древность какая-то - коричневая, квадратная, с заковыристым тиснением на кожаном боку. Лицо заострилось, ноздри затрепетали, словно вынюхивал, откуда доносится голос. Повернул голову, и я заметила, как с воротника коричневого модного жакета свисала магазинная бирка, которую он не потрудился оборвать. Едва сдержав смешок, вспомнила анекдот про Штирлица. "Что-то, определенно, его выдавало. То ли буденовка, то ли орден Ленина, то ли парашют, волочащийся позади..."
  Этого "фрика" выдавало все. Хотя, мне-то какое до него дело?
  Взялась за ручку чемодана и покатила его к шестнадцатой стойке регистрации, где толпились улетавшие из мартовской дождливой Москвы в столицу Британии. Рейс на Лондон в десять сорок пять. Конечно же, по закону Мерфи, странный тип пристроился в очереди за мной. Молчал, сопел над ухом. Роста он оказался приличного, возвышался над моим метр семьдесят пять почти на целую голову. Уверена, заглядывал через плечо в вырез блузки, обдавая запахом незнакомого парфюма.
   Поморщившись, отодвинулась. Ну, чтобы слюной не закапал... Мужчина сделал шаг ко мне, опять навис, чуть ли не прижимаясь к спине. Ну, это уже слишком! Повернулась, собираясь возмутиться, но встретилась с ним взглядом. Заморгала, вмиг растеряв воинственный настрой. Глаза незнакомца оказались нереально черными, зрачки - расширены, а вот белки - желтые, словно... Наркоман, как пить дать!
  "Да пошел ты!" - сказала ему мысленно, решив не связываться.
   Сдам вещи, потом четыре часа лету до Англии, и....
  "Дама сдавала в багаж - диван, чемодан, саквояж..." У меня ничего не осталось - ни дивана, ни корзины, ни одной приличной картонки. Даже маленькой собачонки не водилось. Вернее, я так и не смогла ее завести. Профессиональный спорт - тренировки, сборы, соревнования. Какая собака?!
  Очередь шевельнулась, и я покатила уродливый розовый чемодан с надписью "Fashion" на пару шагов вперед. Мама подарила, чтобы я сложила вещи и рванула в светлое будущее, которое поджидало меня в туманной Англии. Судя по хлеставшему по стеклянным окнам дождю, приносимому порывам ветра, что бился, бушевал за прозрачными стенами терминала, дорога в это самое будущее ожидалась так себе, с турбулентностью.
  В прошлом осталась горечь потерь и сладость спортивных побед. Будущее скрыто в тумане неизвестности, а в настоящем - холод незнакомого аэропорта, в который прилетела вчера из родного Ижевска и долговязый наркоман, пялившийся в скромный вырез, затем - спиной чувствовала! - уставился на мои бедра, обтянутые узкими джинсами.
   Ноги, обутые в "угги", джинсовая куртка, длинная туника, модная вязаная шапка, похожая на вытянутую кисею. Разве я похожа на искательницу приключений на нижние "девяносто"?..
   - Your passport, please! - попросила девушка за стойкой, когда подошла моя очередь.
   Протянула свои документы. Карина Брунова, девятнадцать лет. Яркая фотка - черные волосы по плечам, улыбка до ушей. Год назад в местной прессе меня даже назвали принцессой. Принцессой биатлона. Мастер спорта в неполные восемнадцать, первое место на Зимней спартакиаде учащихся, золотая медаль на юношеских Олимпийских Играх. Впереди, если сильно зажмуриться и загадать желание, маячило место в основной сборной России. А еще - диплом Ижевского Государственного Технического Университета по направлению "Спортивный Менеджмент". Я ведь доучилась до середины второго курса...
  - Your luggage, please!
  Схватилась за ручку.
   - May I help?..
  Cмуглая, заросшая черными волосками пятерня легла на мою бледную руку. Давешний наркоман улыбнулся, показав острые зубы. Не успела опомниться, как оторвал от пола чемодан и водрузил на ленту
   - Вас никто не просил! - рявкнула я на мужчину. На английском. Знала с детства - бабушка у меня, вообще-то, оттуда. - Оставьте меня в покое!
   Я и не помнила уже, когда вот так откровенно приставали. Да и приставали ли?.. С моим-то графиком - тренировки - учеба - тренировки, затем бабушка-дом-больница - личная жизнь за мной не успевала. Тут заработала лента, и уродливый чемодан покатился в недра багажного отдела. Я же, злясь за себя за то, что позволила какому-то типу вывести из равновесия, отправилась на предполетный досмотр. Не удержавшись, оглянулась. Мужчина протягивал девушке за стойкой красный Евросоюзовский паспорт. Скользкий тип, как пить дать!
   Отвлеклась, когда в нагрудном кармане зазвонил телефон. Кто говорит?.. Нет, не слон. Мама. Последний раз я видела ее на похоронах в Ижевске. До этого - много лет редких звонков на день рождения и Новый Год. Меня вырастила бабушка. Выучила, привела в спортивную школу, ездила со мной на соревнования. Год назад она тяжело заболела, и... Все закончилось обледенелым кладбищем, январским ветром, хлеставшим по ногам колючими снежинками, слезами, тут же замерзающими на морозе и несколькими друзьями, мечтавшими поскорее вернуться в квартиру, где накрыт стол для поминок.
   Мама тоже прилетела. Хлопотала с документами, переоформляла на себя бабушкину квартиру. Затем улетела, чтобы через месяц поставить в известность - жить мне больше негде. Нашлись покупатели, и у меня неделя, чтобы собрать вещи и перебраться на юг Англии, в большой дом в пригороде Плимута, где она проживала с шестым или седьмым мужем. Я давно уже сбилась с их счету.
  Кажется, мама все же почувствовала себя виноватой после того, как продала бабушкину квартиру. "Кэрри, детка, - помню, как обескуражено звучал ее голос в телефоне, - понимаешь, Биллу очень нужны деньги. Бизнес совсем не идет... Здесь же тебе будет хорошо! У нас большой дом. Университет тоже рядом. Английский ты знаешь, документы переведем. А твой спорт... Найдешь и в Англии, чем заняться".
  В тот раз я бросила трубку. В этот - ответила на вызов.
   - Кэрри, как ты? - защебетала мама. - Скоро вылет? Мы с Биллом тебя встретим. Детка, я записала тебя в секцию по стрельбе из лука. Как раз около дома. Там такие мальчики... М-м-м, прелесть!
   - Мама, какой еще лук? - обреченно произнесла я.
   Биатлон не имел никакого отношения к секции по стрельбе из лука. А еще - к приморскому городку на юго-западе Англии. Так же, как и Ижевский Технический университет к учебным заведениям Плимута.
   - Ну, Кэрри... - капризно протянула мама, - не будь такой букой!
   Я не была. Если бы была, то сказала маме то, что думала ее поведении и об ее шестом муже. Или седьмом, кто их считал?! Мой отец был первым, но у них что-то не сложилось, и с тех пор я его больше не видела. Дедушка давно умер. Братьев-сестер, тетушек-дядюшек у меня не было. Мама - все, что у меня осталось из семьи, поэтому и летела к ней, чтобы помириться. А еще - сказать, что в Англии не останусь. Буду жить, учиться и тренироваться в Ижевске. Мне выделили комнату в общежитии, бабушка оставила мне небольшие сбережения. Но я смогу и сама зарабатывать! Хорошо зарабатывать, если вернусь в биатлон.
   Если, конечно, долечу до Лондона...
   Тот самый наркоман снова пристроился за мной в очереди на предполетный досмотр. Сопел над ухом. Когда я попросила не прижиматься ко мне, ответил самодовольный улыбкой. Ах, ну раз так!..
   - Вы бы присмотрелись, - шепнула я охраннику, который протянул мне лоток для сумки и мобильного телефона, - во-он к тому мужчине, - вот тут я почувствовала себя настоящей букой. - У него в сумке что-то тикает. Точно тикает, я слышала! А в мобильнике у него "Аллах Акбар!" играл.
   Уверена, вреда мое вранье ему не причинит - ну, если в саквояже ничего не тикает - но нервы подпортит. Так же, как и он мне! Повернулась, когда прошла детектор. Мужчина, громко возмущаясь, снимал ботинки под бдительными взглядами блюстителей порядка, одновременно что-то втолковывая на английском охраннику, который попросил его открыть саквояж. Под заинтересованные взгляды наркоман вытащил из своей сумки... белую женскую блузку. Затем длинную, бледно-зеленую юбку. Затем - о, боже! - допотопные кружевные панталоны розового цвета.
   Дальше не смотрела, отвернулась.
   Это... Это он их жене везет? Или сам носит?! После Кончиты Вурст меня ни чем не удивить, но... К горлу подкатилась тошнота, когда я представила обладателя высокого роста и мускулистых плеч в панталонах с кокетливыми кружевами на причинном месте. Живое воображение дорисовало белую блузку, с расстегнутыми двумя пуговичками на волосатой груди, и... Меня передернуло. Он что, еще и трансвестит?!
  К величайшему сожалению, законом это не запрещено, и через полчаса мерзкий тип, улыбнувшись мерзкой улыбкой голливудской звезды, занял соседнее с моим кресло в Боинге-747, отправляющимся рейсом Москва-Лондон.
   "Терпи", - сказала себе. Закрыв глаза, выловила из кармана куртки наушники. Вставила в мобильный телефон, предварительно переключив его на режим полета. Представила, что эта гонка, которую стоит доехать до конца. Вернее, до посадки в аэропорту Гатвика.
   Гонка выдалась сложной. Сначала этот тип никак не мог найти ремень и пристегнуться. Задевал меня руками и здоровенными ножищами в черных старомодный брюках. Затем и вовсе облапал, делая вид, что ищет потерянную часть ремня у меня под ногами. Вернее, между ног... Едва сдержалась, чтобы не заехать по мерзкой улыбке на украшенном тонкими усиками лицу - Кларк Гейбл, честное слово! Скрипя зубами, вытащила из щели между кресел пропажу. Пристегнула дебила, на миг почувствовав под тонким шерстяным джемпером железные мускулы пресса. Надо же!..
  Мужчина как ни в чем не бывало поблагодарил, затем с неподдельным интересом уставился на стюардессу, рассказывающую, куда бежать в случае аварийной посадки. Честное слово, дитя малое, на самолетах до селе не летавшее!..
   Взлетели. Я стала думать о тренировках, о возвращении в команду, ведь из-за болезни бабушки пропускала сезон, но странный тип мешал. Пытался со мной заговорить. Прикинулась глухой и спящей - не помогло. Наконец, не выдержав, перелезла чужие ноги - встать и пропустить не додумался! - и пошла в туалет, жалея, что самолет полон под завязку и не пересесть.
   Дебил потопал за мной, еще и сумку свою прихватил! Я спаслась от его общества в кабинке туалета. Оказывается, как же хорошо побыть одной! Уставилась на свое оснувшееся, бледное лицо. Нормально я спала... Скажем так, давно. Синие глаза подозрительно блестят, непослушные пряди выбиваются из-под резинки. Ямочки на щеках, правда, никуда не делись. Красавица, да и только!
   Тут самолет тряхнуло. Да так сильно, что от неожиданности я потеряла равновесие и приложилась головой о то самое зеркало. Мир снова дернулся, и я уже полетела назад, затылком об поручень рядом с унитазом. Сползла по стеночке, затем, схватившись за ту самую железную рукоятку, поднялась на ноги. Прикусила губу, чтобы не завыть. Ежу понятно - такие выкрутасы на высоте десять километров очень и очень плохо!
   Черт!..
  Тут самолет задергался, задрожал, да так, что застучали зубы. Это... Это что, турбулентность такая? Или же мы сейчас упадем?! Дрожащими, непослушными руками открыла засов. Нажала на ручку. Пол неожиданно накренился, и дверь распахнулась без моей помощи. Я едва успела вцепиться в косяк, чтобы не выпасть наружу.
   Снаружи дела были так себе... Вопила аварийная сигнализация, в салоне голосили пассажиры, их перекрикивал голос капитана, призывающий сохранять спокойствие, занять места и пристегнуться. Мой дебил - конечно, куда без него! - стоял в узком проходе возле туалетов, расставив ноги, держась за стенку.
   - Скоро все закончится, - сказал мне.
   Спасибо, блин! Успокоил!
   Самолет вновь тряхнуло. На этот раз он накренился уже в другую сторону, словно заложил крутой вираж. Я едва успела отпрянуть, чтобы не получить захлопывающейся дверью по голове. Черт!..
   Неожиданно тряска исчезла, я даже не успела смертельно испугаться, помолиться и вспомнить свою не такую уж и длинную девятнадцатилетнюю жизнь. Вот так, в одну секунду все прошло, словно мне все это приснилось. Сквозь сип собственного испуганного дыхания и заполошный стук сердца я услышала музыку, словно неподалеку играли на рояле. Странно... Это как?! Это что, все?! Мы упали, и сразу в рай? Или же в ад, в котором мучают грешников классической музыкой?
  Новый ворох непонятных, несвязанных с реальностью звуков. Женский кокетливый смех, звон бокалов. Это что, они пьют?! Без меня?! Шум реактивных двигателей тоже пропал, словно мы не летели на скорости под тысячу километров в час где-то над Балтийским морем, а мерно покачивались, подвластные ветру. Вернее, был небольшой гул, но...Черт, что же с самолетом? Мы падаем в темные холодные воды? Я распахнула дверь и... Увидела того самого типа, с саквояжем, который он прижимал к груди.
   - Переоденься, быстро! - приказал он мне. - Внутри билет и твой новый паспорт.
   Я застыла. Пусть обзор мне закрывали широкие мужские плечи, но я все равно заметила, как изменился узкий проход в хвостовой части самолета. Во-первых, он больше не был узким. Во-вторых, вместо безликого белого пластика - деревянные балки и декоративные обои. А еще - антикварный светильник на стене и бордовый ковер на полу.
  Странный тип не позволил мне стоять с разинутым ртом и размышлять, как же я так быстро сошла с ума. Сунул в щель уродскую кожаную сумку и захлопнул дверь. Со своей стороны.
   Капец!..
  Уставилась на сумку, которую сжимала в руках. Он что, серьезно?! Внутри, я знала, лежала женская одежда и те самые розовые кружевные панталоны. Выходит, он их для меня прикупил?!
   Повернулась, и... саквояж с глухим стуком выпал из рук. Тесная кабинка туалета исчезла. Вернее, расширилась метра на три в каждую сторону. На стенах - бордовые с золотыми вензелями обои - переплетение букв Q и L. Изящные светильники, позолоченная рама круглого, во весь рост зеркала, в котором отражалась моя испуганная физиономия с вытаращенными глазами. В конце комнаты - отдельная кабинка, где пряталось, подозреваю, отхожее место общественного пользования.
   Тут в дверь постучали, и я затравленно обернулась.
   - Кэрри, - встревоженный голос дебила-похитителя-маньяка. Что он со мной сделал? Вернее, как он это провернул?! - С тобой все в порядке?
   Этот тип говорил по-английски - единственная соломинка, связывающая меня с реальностью.
   - Нет, - отозвалась я хрипло. - Нет, черт побери... Со мной не все в порядке!
   "I am pretty fu.king far from okey", - вспомнила слова героя американского фильма, которому тоже порядком досталось. Правда, не так, как мне, но...
   Ручка - позолоченная, фигурная - то ли в форме льва, то ли дракона - начала поворачиваться. Дверь - вовсе не тонкий белый пластик "Боинга", а добротная, деревянная - приоткрылась, но я навалилась на нее плечом. Трясущимися руками задвинула щеколду. Маньяк хмыкнул озадаченно, затем постучал. Вежливый, однако!
   - Кэрри, открой дверь!
   - Фиг тебе, золотая рыбка! Никуда я отсюда не пойду! По крайней мере, пока не объяснишь, что здесь происходит.
   Прижалась к двери, чувствуя, как в щель между косяком и дверью потянуло сквозняком. Он принес странный, незнакомый запах неизвестной мне жизни. Со вкусом женского кокетливого смеха и дорогих сигар, смешанного с легким ароматом специй. - Что ты со мной сделал? Где я? Что с самолетом?
   - Я все объясню... Кэрри! Но это... сложно. Скоро посадка. Ты должна переодеться и выйти.
   Шаги, скрадываемые ковром. Еще один вежливый мужской голос, видимо, кого-то из обслуживающего персонала.
   - Я могу вам помочь, мистер?..
   - Рамис, Диего Рамис, - назвал он свое имя. Скорее для меня, чем для спрашивающего. - Моя жена... Она немного напугана. Кэрри, не дури! Сделай все, как сказал.
   Я продолжала дурить. Вернее, молчала, пока он не ушел. Дождавшись, когда звуки шагов пропали, открыла дверь. Маньяка, похитителя и липового мужа в одном флаконе не наблюдалось. Вместо него я наткнулась на молодого стюарда в красной с золотом ливрее, дежурившего в конце длинного полутемного коридора. Увидев меня, он вытаращил глаза. Да так, что брови коснулись круглой шапочки, украшенной буквами "QL". Парень перевел взгляд на мои ноги в джинсах и завис.
   - Мой...гм... муж ушел? - спросила у него.
   - Д-да! Просил вас проводить. Но, мэм... Вы... - парень смутился. Затем покраснел, да так, что почти сравнился цветом с ливреей. - Ваша одежда...
   Пришлось вернуться в туалет, раз джинсы за одежду больше не считались. Вытряхнула содержимое саквояжа. Чертовы панталоны!.. Зеленая юбка, блузка, светлые перчатки, длинное, темное пальто. Круглая зеленая шапочка под цвет юбки, украшенная зеленым пером. Уродские туфли на низком каблуке. Тяжелая, старомодная одежда. Кошмар, да и только!
  Последними выпали бумаги.
   Я опустилась на пол. Развернула сложенный вчетверо лист с навороченным гербом. Крылатый лев косился на не менее крылатого грифона. Уж не об этом ли паспорте шла речь? Буквы смазывались, прыгали перед глазами, потому что на глаза навернулись слезы. От нервного смеха.
  Кэрри Браун. Год рождения - 1894. Место рождения - нечто нечитаемое. Свернула лист, взялась за следующий. Билет в первый класс на дирижабль "Граф Монклэр". Из Трасполя до Готфилда. "QL" оказались "Королевскими Линиями". Дата вылета - 20 марта 1912 года. Дата прибытия в Готфилд - 21 марта того же самого года.
  Жутко захотелось, чтобы меня снимала скрытая камера, и чтобы именно сейчас выбежали развеселые люди и закричали: "Сюрпри-из!". Но ожидания и реальность не совпадали, поэтому я потянулась к одежде. Розовое нижнее белье бросила на самое дно саквояжа - пусть Диего Рамис сам их носит! Юбка... Юбка оказалась по размеру. Напялила ее на джинсы. Затем блузку, перчатки, шляпу, в которой, помимо пера нашла еще и короткую вуаль. Накинула короткое пальто. Черт, еще и обувь! Стянула "угги", надела туфли. Надо же, и они подошли! Только жесткие, много не побегаешь....
  Распустила волосы, позволив им свободной волной упасть на плечи. Взглянув в зеркало, поправила спутанные пряди. Ну, чтобы стюардов не смущать. Выдавив кривую улыбку сбежавшей из психушки сумасшедшей, подхватила саквояж с панталонами и документами и отправилась на поиски салона первого класса.
  Меня не отпускала мысль, что это сон. Странный, длинный, слишком реалистичный, который вот-вот закончится, и мы зайдем на посадку в аэропорту Гатвика, где меня встретит мама и толстяк Билл, которого я видела лишь на фотографиях. Вместо этого - пронумерованные каюты, разодетые люди в музыкальном салоне - длинные платья, меха, перья, обилие драгоценностей и бижутерии на женщинах, строгие костюмы с отложными лацканами на мужчинах. Запах табака из курительного салона, гул голосов из-за приоткрытой двери, где обсуждали покушение на премьер-министра, в карету которого давече бросили бомбу. Большинство склонялось к тому, что во всем виноваты ультралевые радикалы.
  Как же я хочу домой!..
   Наконец, добралась до роскошного зала - картины на стенах, яркий свет из хрустальных люстр, удобные кресла перед круглыми низкими столиками, за которыми сидели, негромко разговаривая, пассажиры первого класса. Стюард предложил мне бокал шампанского, но я отказалась - ко мне спешил Диего Рамис. Странное дело, я даже обрадовалась своему маньяку, словно он - единственная родная душа в этом странном мире. К тому же, у меня накопилось много вопросов, а еще больше претензий, но...
   Сквозь огромные смотровые окна я увидела город. Замерла, растеряв мысли . Казалось, он спал, как и я, погруженный в темно-серый туман. Редкие огни прорывались сквозь странное, будто бы разумное марево - на долю секунды мне почудилось, что оно живое - шевелится, дышит, протягивает к дирижаблю "Граф Монтклер" протуберанцы из клубов белесого дыма. Картина была настолько странная, что я ущипнула себя за руку. Сон, это все сон!.. Вернее, лишь сильный туман, сквозь который угадывались очертания высоких строений, а темную массу пронзали острые шпили башен, стремившихся в ночное небо.
  Тут увидела разряд молнии - на долю секунды появилась яркая, разлапистая каракатица, но сразу же исчезла в темном мареве, словно и не было ее, словно ее сожрали, и даже до грома дело не дошло. Туман заклубился с удвоенной силой, сытый и довольный. Я же растерянно повернулась к Диего. Он наблюдал за мной и больше не казался идиотом с другой планеты, а... Он был на своем месте, в своем мире, в который меня зачем-то притащил. Успел даже переодеться в черный костюм, под которым виднелся жилет и белая сорочка. Даже галстук не забыл!
  - Это.. Это что такое?! - спросила, кивнув в сторону города, утонувшего в живом тумане, машинально отметив истерические нотки в своем голосе.
   - Это Готфилд, детка! - самодовольно отозвался похититель.
  Попытался обнять за плечи, но я не далась. Вернее, не выдержала. Все, достал! Сил моих больше нет! Сжав зубы, с разворота залепила ему кулаком в челюсть. Плевать, как на это посмотрит высшее общество в салоне первого класса!
  
   Глава 2
  
  "Представления пространства и времени возникают в нашем уме, когда он соприкасается с внешним миром посредством органов чувств. Они являются лишь категориями рассудка, свойствами, приписываемыми нами внешнему миру. Отсюда возникает вопрос: существует ли наш мир на самом деле?"
  Себастьян Дрейк. "Tertium Organum".
  
   Дирижабль приземлились на Марготт-филд в центре города. Пришвартовался неподалеку от двухэтажного здания аэровокзала, и мы спустилась по доисторическому трапу во влажный, промозглый сумрак Готфилда. Признаюсь, я опасалась сделать первый вздох. Боялась, что в легкие попадет та самая разумная эссенция, что клубилась над городом, а теперь витала в воздухе. Проникнет внутрь, попытается удушить или же завладеть разумом, как в фильмах про нападения инопланетян. Но, стоя на трапе, я все же вдохнула влажный, тяжелый туман с запахом влаги, горьким привкусом дыма и вечернего незнакомого города. Ничего не произошло. Быть может, разум давно отказал мне в сотрудничестве и больше нечего захватывать?..
  Мозг сбоил. Мне катастрофически не хватало данных.
   "Это Готфилд, детка! И ты ему нужна",- единственное объяснение, которое получила от Диего.
  Давешний маньяк на мои вопросы отвечать отказался, пообещав, что разъяснения я получу в особняке Себастьяна Дрейка. От хозяина.
   - Кто такой Себастьян Дрейк? Почему я должна к нему ехать? - напрасно вопрошала я похитителя в салоне первого класса, украдкой потирая отбитую руку. Челюсть у кого-то оказалась железобетонной, и мой удар не произвел на Диего впечатления. Моргнул удивленно, затем попросил не закатывать истерику. По крайней мере, пока не доберемся до дома.
  Вот гад!..
  Зато на сидевших за соседним столиком пожилых дам мое поведение произвело негативное впечатление. Правда, липовый "муж" тут же все уладил, заявив, что его жена, то есть я, в интересном положении, поэтому у меня случаются резкие перепады настроения. Иногда слишком резкие. Дамы ему посочувствовали, затем вернулись к беседе.
   - Себастьян знает, почему ты здесь. Он все объяснит. В таких вещах я не мастер, - произнес Диего. Посмотрел на меня со значением. Наверное, хотел, чтобы я спросила, в чем его конек. Я и так догадывалась. Может, он считал себя гением соблазнения, то его уловки со мной не работали.
  И мы отправились к Себастьяну. На миг закралась крамольная мысль обратиться в полицию. Заявить, что меня похитили прямиком из туалета "Боинга" на высоте десять километров... Угу, и притащили из моей реальности в эту, где полно зевак и репортеров с фотокамерами, встречавших прибывших на "Графе Монтклере", где шныряют мальчишки - разносчики газет и кричат:
   - Вечерние новости! Новости Готфилда! У полиции нет подозреваемых в деле об убийстве танцовщиц "Золотого Павлина"! Преступник до сих пор на свободе... Получено первое письмо по пневмо-почте. Следующим по трубе отправят человека...
   Нет, в полицию мне лучше не идти! Вряд ли поверят в историю о самолете, когда здесь передвигаются на дирижаблях и осваивают пневмо-трубы.
   - Это Готфилд, детка! - вновь сказал Диего, когда я замерла возле парнишки, который протягивал мне газету. Я бы купила, но у меня не было денег. Ни шиллинга, ни полшиллинга... Диего выловил монетку из саквояжа, который держал в руках, протянул мне газету. Заботливый муж, черт его побери!..
   Еще можно от него сбежать. Рвануть по полю в неудобных туфлях, подхватив длинную зеленую юбку с кружевами понизу. Но о Готфилде я ничего не знала, кроме того, что по нему расхаживает убийца молодых женщин, на премьер-министра покушались левые радикалы, а по пневмо-трубе пошлют в капсуле человека, судьбе которого я уже не завидовала.
   Поэтому смиренно отправилась к Себастьяну Дрейку, который все-все мне объяснит. Только вот по дороге возникли технические сложности.
   - Диего, подожди! - взмолилась я, когда вышли на оживленные, несмотря на поздний час, улицы города.
  Призналась похитителю, что натерла ноги в неудобных туфлях. Каждый шаг давался с трудом. Зачем мучится, если в саквояже лежат удобные сапожки?
   Мы остановились на тротуаре рядом с красной вывеской "United Credits". Вокруг - ночной город, едва освещенный газовыми фонарями, по которому спешили люди - все как на подбор в темных пальто. Выныривали из белесой мглы, проходили мимо и снова пропадали в тумане. Видимость была не более пары десятков метров. По проезжей части прокатила закрытая карета, затем парочка доисторических автомобилей, при виде которых я выпучила глаза. Надо же!.. А еще "общественный транспорт" - двухместные кэбы, запряженные лошадьми.
   - Может, поедем? - спросила жалобно, кивнув в сторону кэба, чувствуя себя загулявшей дамой, которая просит кавалера отвезти ее домой на такси.
   Диего промолчал. Странное дело - с момента прилета в Готфилд его настроение резко ухудшилось. Пусть все еще смотрел орлом, но я чувствовала напряжение, сковавшее мужчину.
  - Нет.
  - Но почему?.. - заныла я.
  Неужели - дорого?!
  - Он рядом.
  - Кто? Себастьян?
  - Нет, не Себастьян.
  Вот и поговорили! Мужчина вновь замолчал. Поднял голову, уставился на едва просвечивающий сквозь марево тумана полумесяц. Желтые глаза сверкнули, словно внутри у похитителя завелась лампочка и батарейка.
  - Диего, ты меня пугаешь, - шепотом сказала ему.
  Я и так уже нервная. И домой хочу до жути! В незнакомый мне в Плимут, в секцию стрельбы из лука.
  - Пойдем, - произнес мужчина.
  - Мне надо переобуться, - напомнила я. - Это быстро. Сапоги... Они в твоем саквояже. Ой!.. Ты делаешь мне больно! - сказала похитителю, когда он впился в мою руку крепкими пальцами.
  - В парке есть скамейка, - Диего уже тащил меня на противоположную сторону улицы, наплевав на правила дорожного движения.
  А движение было, и какое! Мимо пролетела почтовая карета, обдав брызгами из лужи. Затем едва не наехала самоходная повозка. Назвать "это" машиной у меня не поворачивался язык. Раздался визг тормозов, затем водитель обозвал нас нехорошими словами. Диего, не обращая внимания, продолжал тащить меня в темный, едва освещенный парк.
  Мы прошли через открытые железные ворота, которые украшала вывеска: "Центральный Парк Готфилда". Вокруг стояли черные, без листвы, истуканы-деревья. Над вымощенной булыжниками дорожкой вилось, клубилось белесое марево. Жутковато... Я села на первую лавочку с видом на туман, выловила из саквояжа "Угги", и тут...
  - Если со мной что-то случится, доберешься до Себастьяна сама, - заявил Диего.
  - А почему с тобой что-то случится? - растерянно спросила у него, стянув второй туфель.
  - Не перебивай. Вернешься на улицу, - кивнул в сторону ворот. - Возьмешь кэб. Деньги во внутреннем кармане, - я нащупала кругляшки монет. - Назовешь адрес - Гровер-стрит 13.
  - Диего, я не понимаю... - вообще ничего! - что здесь происходит?
  - Это Готфилд, детка! - произнес он с усмешкой.
  - Знаю! Успела запомнить, - огрызнулась в ответ.
  Хотела сказать, что мне и так страшно, а он еще пугает, как раздался вой. Пробирающий до костей, проникающий внутрь, разбирающий мысли и чувства на составные части. Изморозь по коже, поземка мурашек по спине. Это... Это что еще такое? И близко! Совсем близко...
  Я вцепилась в саквояж, словно он - мое единственное спасение. Помоги мне, Оби-Ван Кэноби!..
   - Что это было? - прошептала, когда собака или волк прекратил выводить свою горестную песню. в дальнем конце этого самого парка. - Никогда такого ужаса не слышала!
  Диего изменился в лице.
  - Большая Охота, - произнес он. - Серые взяли след...
  - Кто?.. Что?!
  - Он где-то рядом, Кэрри! Это зло... Зло над Готфилдом! Я так долго ходили за ним по пятам, что не могу упустить на этот раз. Два месяца выслеживал... Кэрри, я должен!
   - Что? - нервно облизнувшись, переспросила у него. - Что и кому ты должен?
   Не ответил. Вместо этого принялся раздеваться. Вот так, молча, без всякого эротического уклона - поспешно скидывал одежду рядом со мной, на лавку.
   - Диего, я не понимаю! Что здесь происходит?!
   - Думаю, убита еще одна девушка, - сгреб в охапку, сунул мне в руки свой костюм, жилетку, рубашку. - Спрячь! Вернее, положи в сумку. Мне еще пригодиться.
   - Диего, ты...Ты что?! Меня оставляешь? - наконец, поняла я. Соображалось туго...
   Блин! После того, что он со мной сделал... Нет, жениться не обязан - перебьется! - но хотя бы отвести к Себастьяну, который все-все знает!
  Тут мужчина повернулся. Свет ближайшего фонаря - в паре-тройке метров, около дорожки - с трудом пробивался сквозь вату ночного тумана, озаряя крепкую, поджарую фигуру в коротких нижних штанах.
   - Гровер-стрит 13, - напомнил мне прежде, чем шагнуть в темень парка.
  В одних подштанниках, черт его побери!..
  Я осталась сидеть, раскрыв рот, сжимая ворох чужой одежды, ногами в тонких носочках чувствуя холод, идущий от промозглой мартовской земли. Пыталась осмыслить происходящее. Значит, он меня похитил, притащил в свой мир. Затем бросил одну и оправился ловить свое Зло, одетый в одно исподнее?!
  Козел, что еще могу сказать!
  Да и я хороша! Сижу, глазами хлопаю, обалдев от происходящего, вместо того, чтобы бежать из ночного парка. Прочь, к людям, ловить такси с лошадью, затем спешить на Гровер-стрит 13 к неведомому Себастьяну. Кто бы не издал этот странный вой, чем бы не было Зло, летавшее над Готфилдом, и Серые, вышедшие на Большую Охоту - мне с ними не по пути.
  Подскочила. Затем, мысленно ругая себя за гипертрофированное чувство ответственности, принялась запихивать чужую одежду в саквояж, одновременно пытаясь попасть правой ногой в голенище сапога. Попала, но тут давящую тишину парка разорвал хлопот крыльев, смешался со звуками моего испуганного дыхания и едва слышным шумом города. Я застыла, чувствуя, как сильно колотится сердце, словно ищет выход из скованного страхом тела.
  Звук, слишком громкий в тишине ночи, стремительно приближался, а я, как замерла, так и стояла, не понимая, что делать. Бежать, бросив одежду Диего? Лезть под лавку? Или же дождаться того, что явно летело в мою сторону?
  Птица, не оставив времени на размышления, вынырнула из тумана. Пронеслась над головой, заставив пригнуться. Я все же успела ее разглядеть. Это... Это что еще такое?! Существо явно не принадлежало к классу пернатых. Я заметила оскаленную пасть, когти на поджатых к груди лапах. А же - черное, уродливое тело и козлиную голову, увенчанную острыми рогами. Над всем этим - огромные, метра в полтора каждое перепончатые крылья.
  "Не-ет, Кэрри, это совсем не птеродактиль!", - сказала я себе. Горгулья, как пить дать! Может, она - то самое зло, на которое отправился охотиться Диего?! Словно издеваясь над моими мыслями, странное существо издало мерзкий, смеющийся клекот, затем взгромоздилось на соседнее дерево.
  Дальше уже смеялась я. Вернее, не сдержала нервный смешок, когда ветка, на которую села тварь, не выдержала ее веса и подломилась. Странное животное, с громким хрустом ломая нижние ветви, неуклюже рухнуло на землю. Издав негодующий вопль, поднялось. Затопталось по земле, расправило крылья, после чего поднялось в воздух. Напоследок рыкнуло обиженно и улетело.
  Черт!..
   Может, меня накачали наркотиками, и это - галлюцинации? Я натянула второй сапог, решив, что разбираться буду по ходу дела. Подхватила саквояж и бросилась по дорожке, размышляя о мерзком Диего Рамисе, упилившем в туманную даль в одних кальсонах. Ведь с него все и началось - Готфилд, дирижабль, горгулья...
  Если так, то... Отпусти меня поскорее, чудо трава!
  На дорожку выступила собака, перегородив путь. Огромная - в холке чуть ли мне не до пояса. Серебристо-серая, словно порождение дьявольского тумана. Уставилась на меня темными глазищами, которые казались провалами в Бездну. Б-р-р!..
  У меня никогда не было собаки, и в породах я не сильна, но эта... Это походила на овчарку, выросшую вблизи атомной электростанции, на которой время от времени случались утечки. Быть может, в Готфильде такого размера домашние животные в порядке вещей, но... Что мне делать, если она, вернее, оно нападет? Бежать, кричать?
  Вспомнился анекдот. Вернее, надпись, предупреждающая воров: "Собака добегает до забора за две секунды. А ты?.." Тоскливо взглянула на выход из парка, дорогу к которому перегораживала гигантская псина. Нет, первой мне туда не добраться...
  - Хоро-ошая собачка, - пробормотала я, протянув к ней руку. Жесть отчаяния, что тут говорить!
  Попятилась, когда она сделала шаг навстречу. Серая шерсть на загривке вздыбилась.
  - Хорошо, - быстро сказала ей, - гладить не буду! Я - вменяемая, мне два раза повторять не надо.
  Собака остановилась. Уставилась на меня недоуменно.
  - Если ты птичку свою ищешь, так она... Она улетела. Упала с дерева, а потом улетела. Вот туда, - стараясь не делать резких движений, указала направление, в котором направилась горгулья.
  Клянусь, собака все понимала! Уставилась в указанном направлении. Затем шагнула ко мне. Я зажмурилась. Но животное не проявляло агрессии, поэтому я решила не проверять, кто из нас быстрее добежит до забора. Терпеливо ждала, пока пес - почему-то мне казалось, вернее, я была уверена, что это м-э-э... мальчик - обнюхал мои ноги. Тут твердый нос полез мне под юбку, смутив меня окончательно.
  - Э... Не наглей, дружок! - сказала псу, одергивая подол.
  Попятилась, удостоившись нового задумчивого взгляда. Пес рыкнул, словно усмехнулся. Затем повернулся и исчез в направлении, которое ему указала. Вот и все, вот и поговорили!..
  Я же кинулась к желанному, нет, вожделенному выходу из парка. Затем, рискуя быть затоптанной лошадью - да и черт с ней! - выбежала наперерез первому замеченному кэбу. К счастью, он оказался свободным. Извозчик послушно развернул свою кобылку, и мы направились на Гровер-стрит. В гости к загадочному Себастьяну, который все-все мне объяснит. Объяснять ему придется долго - у меня скопилось море вопросов.
  Думала о них, о неведомом Себастьяне, о Диего и странном, погруженном в туман городе, по которому расхаживают слишком уж разумные гигантские собаки. Ночной ветер кидал в лицо куски белого марева, заставляя сильнее кутаться в пальто. Прижала к себе саквояж, закрываясь от нового порыва, который растрепал распущенные волосы.
  Черт! А где же?..
  Потянулась к голове, чтобы нащупать твердый фетр, перо и вуальку. О, Маша-растеряша!.. Выходит, оставила шапку в парке. Решив, что возвращаться - ни за какие коврижки! - не стану, продолжила разглядывать туманные улицы жилого квартала. Людей, в отличие от центра, здесь почти не было. На одном из перекрестков разглядела застывшую фигуру констебля, одетого в темный плащ и шлем с блеснувшей в свете фонаря многоугольной эмблемой.
  Квартал выглядел спокойным. Зажиточным. Каменные особняки, фонари вдоль тротуаров, но при этом - запах угольного дыма и гниющего мусора, доносившийся из узких подворотен. Как завороженная, смотрела на серые дома, проносившиеся, как в замедленном кино до тех пор, пока оно не замедлилось окончательно.
  Кэб остановился.
  - Приехали, мисс! - произнес пожилой извозчик.
  Сунула ему несколько монет, понадеявшись, что этого хватит.
  - Да благословит вас Господь, мисс! - отозвался довольный мужчина, и я поняла, что серьезно переплатила.
  Зато... Зато я стояла возле цели моего путешествия - трехэтажного особняка - белого, с арочными проемами окон, отгороженного от тротуара низкой кованной решеткой. Ворота оказались открытыми, и я пошла по брусчатому тротуару к крыльцу. Размышляла. А если... Если в доме никого нет? Ведь окна, выходящие на улицу, оказались неосвещенными. Вдруг меня никто не ждет? И что тогда?!
  Кусая губы, взбежала по ступенькам - пять ступенек, пять ударов сердца. Схватилась за дверное кольцо, свисавшее из пасти железного монстра - кстати, "птичка" из парка пострашнее будет! - и ударила по латунной табличке.
  Шаги... Боже, как я была им рада! Звук отпираемой двери. Она распахнулась, а тут я... Стою, словно нищенка, прижимаю к груди чужой саквояж - мое единственное сокровище, а на меня сверху вниз смотрит высокий, пожилой мужчина.
  Седеющие волосы, роскошные бакенбарды, большой нос, поджатые губы, величественное выражение на лице, ясно дающее понять, что чужим в этом доме не рады. Одет в черный костюм, но я сразу поняла, что он - из обслуживающего персонала. Дворецкий, который волен решать - выгнать меня на улицу или помиловать, пустив в мир тепла камина, сводящих с ума своим ароматом запахов еды, и света множества свечей, льющегося из большой хрустальной люстры.
  - Я... Я - к Себастьяну. Себастьяну Дрейку, - мой голос предательски дрогнул.
  Смутившись под изучающим взглядом, уставившись на черные пуговицы серого жилета, обтягивающего внушительный мужской живот.
  - Проходите, мисс Кэрри! Вас давно уже ждут, - дворецкий распахнул дверь, пропуская меня внутрь.
  Он знал мое имя... Неужели?!
  Мужчина позаимствовал у меня саквояж и пальто, да так ловко, что я... Я все отдала. Остановилась, растерянная, посреди большого холла - темное дерево, начищенный паркет пола, едва уловимый запах мастики. Парадная лестница на второй этаж, портреты вдоль стен.
  - Добро пожаловать домой, мисс Кэрри! - произнес дворецкий, склонившись к моему уху.
  
Оценка: 7.59*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"