Мой брат Женька был на четырнадцать лет старше меня. После школы он ушел юнгой в Морфлот и большую часть службы провел на подводной лодке. Он плавал между Мурманском и Владивостоком по Северному Ледовитому океану. Когда он отслужил и вернулся домой, я учился только в третьем классе. Вождь народов к этому времени уже давно умер, в том же году расстреляли Берия, обстановка в стране немного разрядилась и никто не боялся уже рассказывать любые анекдоты, даже на политические темы. Женька по характеру был очень веселым, он привез со службы семиструнную гитару, фотоаппарат "Зоркий" и кучу разных фотографий из флотской жизни. Впервые я тогда увидел на снимках, что собой представляет подводная лодка и прикинул, как опасно это - плавать глубоко под поверхностью морей и океанов сотни и тысячи километров, не поднимаясь на поверхность. Там, на фотографиях было целое братство моряков в бушлатах в обнимку с братом и по отдельности. Много было фотографий...
Женька, не теряя времени, сразу поступил в наш химический техникум и в 1960 году получил диплом, с которым легко устроился на работу в один из крупных цехов каучукового завода. Рассказывать про брата можно было бы очень много, у него водились друзья и деньги, он помогал родителям даже когда женился и ушел от нас. Сначала он купил мотороллер, затем поменял его на трехколесный мотоцикл "Урал", а после уже накопил на "Запорожец". Ему тоже нужно было содержать семью и подержанный "Москвич-407" он приобрел в последнюю очередь. Из-за ошибки врачей, своевременно не распознавших опасное заболевание, в 1986 году брат мой умер, ему было всего 53 года.
Просматривая его бумаги, оставшиеся в квартире, где мы жили в то время с отцом, я наткнулся в старых тетрадях на два четырехстишья, написанные рукой брата. Они привлекли мое внимание необычностью темы и ровным слогом, поэтому я приведу их здесь:
Я тоже вот так хотел бы бродить,
Обняв ее нежно за плечи рукой,
И также о нашей любви говорить,
Но видно ей нравится кто-то другой!
Мужская дружба, говорят, крепка,
Гранита крепче, крепче всех невзгод.
Но для меня той дружбы нет пока,
Возможно потому, что слишком горд...
То ли это была, как говорят, проба пера, а, может быть, Женька списал эти стихи откуда-то на память - теперь это неизвестно. На встречах с друзьями, а они к нему часто приходили, даже приезжали из других городов, - брат играл на гитаре и пел один или они вместе пели разные песни из той морской жизни. Среди привезенных фотографий мне особенно нравилась одна,слегка потертая, на которой вполоборота сидела на деревянной лавочке у какого-то широкого проспекта и смотрела в объектив грустная красивая девушка. На обороте фотографии неровным девичьим почерком было выведено: