Аннотация: Железнодорожный вокзал: встречи и расставания...
В жизни иногда человеку хочется необыкновенного: необыкновенных событий, вещей, приключений... В этом Федор Булатов мало отличался от основной массы человечества. Его детские и юношеские годы пролетели быстро, он их практически не заметил и вспоминать о них не хотел. После окончания института Булатов неожиданно остался одиноким, потому что родители погибли, возвращаясь из Турции после отдыха. Самолет взорвался за несколько минут до посадки и виновных следствие ищет до сих пор. Родных братьев и сестер у Булатова не было, а остальная родня осталась далеко в Западной Украине, никого их тех родственников он не знал и при своей жизни в лицо не видел. И после организации похорон отца и матери с помощью бывших сослуживцев родителей Федор вернулся в огромную, хорошо обставленную квартиру опустошенным. Работать он еще не начал, его жизнь как бы оборвалась, и ее нужно было начинать заново.
Город, где жили Булатовы, находился за 500 километров от столицы и насчитывал около миллиона жителей. С устройством на работу проблем не было, потому что в городе было достаточно предприятий, связанных с химией, в том числе с той продукцией, технологию производства которой пришлось изучать в институте. К тому же на одном из крупнейших химических заводов, где не один раз проходил практику студент Булатов, его уже знали и сразу предоставили достойную должность технолога цеха. Хотя для только что закончившего учебу молодого человека это казалось достаточно престижным, особой радости Булатов не почувствовал, потому что последние события, особенно похороны родителей, сильно отражались на настроении, с людьми новый технолог сходился медленно и по-прежнему не понимал, а правильно ли он поступил? Была мысль выгодно продать большую квартиру и уехать в Москву, куда агитировал его давний приятель, однокурсник прошлых лет Сергей Колыванов. Но Федор подумал, что подобравшаяся знакомая молодежь в кооперативе, где одну из главных ролей играл Колыванов, скорее всего будет склонять его к частым выпивкам, к блуду по молодым, непристроенным в жизни женщинам, и в итоге он останется ни с чем: деньги быстро кончатся, кооператив развалится, а жилье приобрести не удастся. А без собственного жилья в Москве делать было нечего. Возвращаться в родной город будет уже поздно, работу легко упустить, да и квартиру снимать выльется в копеечку. Лучше остаться сейчас на том предприятии, которое заинтересовано в его знаниях и где он знает технологическую схему, общие цели завода, некоторых руководителей цехов и отделов.
На этом же заводе одно время работал отец Федора, перед уходом на пенсию он договорился с людьми, от которых зависела судьба сына после учебы. Смерть старшего Булатова ничего не изменила, и его друзья помогли Федору в выборе цеха и должности. И теперь приходилось изучать новые корпуса большого цеха не так, как в институте, а уже для возможности точно знать процесс производства и со свежими знаниями руководить достаточно большим количеством технологического персонала. Подчиненный персонал состоял из аппаратчиков смен, мастеров и начальников смен, начальников отделений. Цех выпускал большое количество синтетического каучука разных марок, причем, в основном, для шинной промышленности.
Погрузившись полностью в проблемы производства, решая то и дело возникающие технические проблемы, Федор Булатов пытался забыть неприятности последнего времени, но, добираясь домой вечером, не знал, куда себя деть. К бутылке его никогда не тянуло, был он не очень общителен и соседей по подъезду многоэтажного дома, построенного два года назад, почти не знал, так - здоровался кое с кем, да и только. Телевизор и разные фильмы, скаченные с Интернета, почти не занимали его. Немного посмотрев последние новости, проверив электронную почту, Федор засыпал, а утром по звонку будильника вставал и готовился к новому рабочему дню. Случалось, что собирался на завод и в выходной день, но своевременно останавливался у дома, видя, что народ не торопится на работу. Так проходили дни, недели, месяцы, годы. И только после пяти лет тягостного для себя существования Федор Булатов неожиданно ощутил прелести окружающей жизни, он изменился в общении с людьми, стал необыкновенно приветлив и начал интересоваться всеми событиями в мире, стране и городе.
На работе были удивлены перевоплощением Булатова, который уже полтора года назад был переведен начальником своего цеха и имел солидную репутацию делового и смелого руководителя, умевшего ладить с людьми и содержать цех в идеальном состоянии. Причины не знал никто, кроме самого Федора, с которым случилась обычная в человеческом обществе вещь: он влюбился.
Если бы кто-то из знавших Булатова по работе сотрудников услышал, что тот оказался в обычной для простого человека роли влюбленного, то, конечно, не поверил бы. Все пять лет, что Федор проработал на заводе, показали его только со стороны непрерывного трудового процесса, которым он занимался и днем, и ночью. У руководителя большого технологического цеха с большим штатом сотрудников рабочий день фактически не заканчивался, а продолжался все часы до начала следующего рабочего дня. Лишь люди, испытавшие эту судьбу, знают, что начальнику цеха могут позвонить в любой момент и доложить о какой-нибудь простой ерундовой поломке, чтобы лично не отвечать затем в кабинете о причинах получения брака продукции. Хотя начальник смены может вызвать на помощь в цех через диспетчера завода слесарей, электриков, чистильщиков, начальников отделения. Их привезет диспетчерский автобус, и все устранят. Непрерывное производство так устроено, что остановиться на полном ходу невозможно, это приведет к непоправимым потерям количества и качества продукции. Начальник цеха и технолог несут всю полноту ответственности за состояние дел в цехе постоянно. Как они это организовывают - это их дело, это входит в должностные обязанности.
Булатов с приходом в цех готовой продукции внимательно рассматривал каждую технологическую операцию до мельчайших подробностей; сразу делал пометки на будущее, что можно улучшить в работе оборудования вплоть до его замены или реконструкции узла. Так его учили в институте, и он многое запомнил из увесистых учебников. Особенно Булатов полюбил принцип исключения слабого звена в технологической цепочке производства. Применяя этот принцип, можно довольно легко добиться прекрасных результатов в повышении производительности труда в цехе, в снижении расходов основных материалов и сырья, в увеличении выпуска готовой продукции, а, значит, и снижении ее себестоимости. Многие руководители цехов на заводе не применяли методы Булатова по разным причинам, например, не все они получили высшее образование или при учебе в институте не всегда тщательно изучали азы своей основной профессии. С приходом Булатова цех заработал лучше и надежнее, вызывать ремонтный персонал в нерабочее время почти не приходилось. Это стало одной из причин назначения грамотного инженера начальником цеха вместо ушедшего на пенсию человека.
Настойчивая работа Федора приносила хорошие результаты, но сам он был всегда озабочен итогами ежедневной выработки продукции и мало уделял внимания самому себе. Он всегда был занят, не интересовался простыми радостями жизни, вроде рыбалки, обычного отдыха с шашлыками, сборами друзей за одним столом на какой-то праздник. Все это проходило мимо Булатова. Даже автомобиль он вынужден был купить только для более быстрого прибытия в цех в случаях какой-нибудь неожиданной серьезной поломки и для организации скорейшего восстановления работы оборудования вместе с персоналом смены.
Поэтому всем было любопытно, каким же таким образом молодой человек оказался втянут в любовную историю и какие изменения в цехе последуют за ней: ухудшится ли надзор за работой цеха или все останется по-прежнему и к Булатову претензий не будет?
Да и вообще, персонал цеха, полюбивший своего начальника и привыкший к нему, хотел обязательно знать подробности его личной жизни. Интересно было знать, что он решит сделать со своей жизнью дальше: женится на любимой девушке или вся любовь растворится в рабочих буднях, и Федор останется одиноким?
В тот воскресный ненастный осенний день Федор Булатов провожал в командировку своих подчиненных: заместителя Владимира Зельдина и чистильщика Николая Валуева. Они отправлялись скорым поездом на один из шинных заводов-потребителей каучука. Необходимость командировки заключалась в том, что дошедший до шинников каучук - по официальной претензии - частично оказался с поврежденной упаковкой и не был пропущен для дальнейшего производства. Потребители требовали прислать представителя каучукового завода для принятия мер по устранению повреждений и составления документов о компенсации дополнительных расходов. Такие случаи и раньше имели место, но очень редко. Обычно неприятности возникали при транспортировке брикетов каучука в железнодорожном вагоне из-за его ветхости: поломка полов, а также дверей. Приходилось направлять бригаду по очистке брикетов каучука от загрязнений и составления соответствующего акта, в соответствии с которым поставщику в следующий раз догружали незначительное количество продукции вместо отбракованной. Булатов очень переживал за выпущенную своим цехом продукцию и быстро реагировал на подобные происшествия, настраивая персонал цеха на отсутствие претензий. И в этот день на перроне перед пассажирским вагоном под накрапывающим холодным дождем Федор давал напутствие своим людям, которых он отправлял в другой город.
Когда поезд тронулся, Булатов помахал рукой своим подчиненным и пошел к своему черному "Рено" на прилегающую к вокзалу площадь. По-прежнему лил дождь, и Булатов оставался более-менее сухим только благодаря зонту. Начинало понемногу темнеть, народу на площади практически не было, когда Федор уже подходил к машине. И в этот момент от автобусной остановки к нему метнулась какая-то молодая женщина с небольшой дорожной сумкой:
- Молодой человек! Если вы в сторону центра - подбросьте меня, пожалуйста! Уже минут пятнадцать мокну, а автобуса все нет...
Федор остановился и повернулся на женский призыв. Она была без зонта и очень хороша собой. Разглядеть удалось без труда, потому что расстояние между ними уже было не более метра. Булатов любому человеку помог бы в подобной ситуации, подвезти человека было нетрудно, к тому же не пьяницу какого-нибудь, а несчастную девушку, застрявшую под дождем на широкой площади.
- Скорее в машину! - скомандовал Федор и распахнул переднюю правую дверь "Рено". Он помог девушке забраться внутрь, отобрал сумку и положил на заднее сиденье, старенький зонт пристроил на задней полке. Уселся за руль, завел двигатель и, посмотрев на соседку, спросил:
- Вам в какое местечко города? Когда говорят, что нужно в центр, то непонятно. Ведь центр крупного города включает большое количество домов.
- Главное для меня - не размокнуть, - немного дрожа от прохладной погоды, ответила незнакомка. - Будет здорово, если тормознете, где попрошу.
У Федора руки стали словно ватными, он не мог стронуться с места и только смотрел на девушку. Потом включил обогреватель в салоне.
- Вы сильно замерзли... - констатировал он, любуясь ее профилем.
- Не смотрите на меня, даже как-то неловко. С меня все течет...
- Не все, - поправил Федор. - Это остатки дождя стекают, сейчас согреетесь.
Он с сожалением отвернулся к приборам, включил скорость и направил машину на выход с площади. Через пару минут езды Федор, внимательно вглядываясь вперед, немного грубовато сказал:
- Вы извините меня, конечно, но буду настаивать довести вас до места. Дождь все усиливается!
- Даже если придется вести меня в другой город? - насмешливо ответила попутчица.
Булатов с изумлением посмотрел на нее. Девушка добавила:
- Извините, я пошутила. Но пора уточнить мою цель, вы правы. Мне нужно остановиться на время командировки в какой-нибудь гостинице. Если имеете свободное время и осталось еще желание мне помочь, то отвезите меня в ближайшую.
- Назовите свое имя, - попросил Булатов, - будет проще разговаривать. Меня Федором звать.
- А меня родители нарекли Надеждой, для вас - Надя!
- У меня, Надя, предложение для вас.
- Руки и сердца? - опять пошутила попутчица. - Не обращайте внимания, это у меня в крови: шучу в стрессовых ситуациях, иногда помогает...
- Ничего страшного, Надя, я тоже люблю шутить, - приврал Федор. Его жизнь не давала ему повода для шуток, поэтому к шуткам и веселью он относился своеобразно, чаще старался на них не отвечать. - Вряд ли вы сейчас быстро найдете такую гостиницу, где вас ждет свободное место. Приглашаю переночевать у меня, живу один, квартира большая, никого не стесните. Мне точно не помешаете, и я вам не буду помехой.
- Вы, Федор, видимо, шутите? - изумленно спросила девушка, немного отодвигаясь к двери машины и оглядываясь на свою сумку.
- Да не шучу я! - несколько расстроенно сказал Булатов. - Просто я знаю положение в наших гостиницах. У вас есть бронь?
- Нет, но...
- Никаких "но"! Сейчас едем ко мне, дам вам справочник, сами позвоните и убедитесь. Не беспокойтесь, если место вам найдут, то сразу отвезу, машину я оставляю у дома. А не будет места, то отдохнете с дороги у меня. Человек я спокойный, документы покажу, чтобы убедились.
- В чем? Что вы не маньяк?
- Но не на вокзале же вам ночевать? А насчет маньяка обижаете, меня в городе многие знают, и никто еще так не называл!
- Да опять я пошутила, конечно, вам до маньяка далеко, - успокоилась Надежда. - Я мимо проходила и видела, как вы провожали своих сотрудников. И по разговору поняла, что к вам всегда можно обратиться за помощью. Что же, если вы так настаиваете, то давайте попробует от вас связаться с гостиницей, а там видно будет.
- Ну и славненько! - заключил Булатов. Он уже приближался к своему дому и выбирал местечко для стоянки.
Остановив машину, Федор в первую очередь достал с полки зонт и передал Надежде:
- Мамы моей, не побрезгуйте. Я его всегда в машине держу - на всякий случай, а мужской зонт я дома оставил, дождь-то неожиданно хлынул...
Выйдя из машины, он помог своей неожиданной спутнице открыть дверь, выбраться, раскрыть зонтик и взвалил на плечо ее дорожную сумку.
- Быстрее в подъезд! - скомандовал он и они пробежали несколько метров до дома. Войдя в квартиру, Надежда тихонько охнула:
- Ничего себе!
- Нравится? Сухие вещи в сумке есть? Тогда - прямо по коридору и налево будет ванная. Действуйте, позвоним в гостиницу после того, как приведете себя в порядок. Я пока займусь приготовлением ужина...
Когда дверь в ванную закрылась, Федор повернулся к зеркалу, установленному в широком коридоре, и стал вглядываться в свое лицо. С каждой стороны на зеркале были приклеены фотографии матери и отца. Федор только сейчас понял, почему девушка показалась ему очень привлекательной: она сильно напоминала его мать в ранней молодости. В своем домашнем кабинете Федор, как иконостас, вывесил несколько лучших фотографий своих родителей - на правой стене от компьютерного стола. Память постоянно держала его в напряжении, ведь где только они втроем не были, чем только не забавлялись. А сегодня после окрика незнакомки и легкого знакомства с ней у Федора Булатова что-то изменилось в голове. Первый раз за пять последних лет он подумал о другом человеке, словно о родном существе, таком, какими были его родители, ушедшие в небытие так неожиданно. Он еще раз посмотрел на себя и сказал зеркалу:
- Нет, на маньяка я точно не похож! - и слегка улыбнулся.
На кухне он быстро приготовил яичницу, порезал хлеб, вскипятил чайник, достал пачку пакетиков чая и на турке по-своему заварил недавно приобретенное коллекционное кофе. Между делом, тихо ступая, Федор прошел мимо ванной комнаты и услышал приятное пение своей гостьи, заглушаемое потоками льющейся воды. По телевизору, работающему на кухне передавали вечерние новости про всякие саммиты, пожар в здании МВД в столице, про новые преступления террористов в Сирии и Ираке.
Наконец дверь в ванной распахнулась и на кухню пришла невысокая красивая девушка Надя. Булатов вновь поразился ее схожести со своей матерью и резкой смене имиджа. Теперь Надежда предстала с иной стороны - статная брюнетка с зелеными глазами в легком пестром халатике и шлепанцах.
- Добрый вечер! - сказала брюнетка. - Вы меня не ждали? Телефон не вижу...
- Я вас ждал, - поднялся, уступая ей место, Федор, - даже слишком долго ждал! Телефон найдется, но вначале мы поужинаем. Уверен, что вы минимум полдня не ели. Что будете: чай или кофе?
- Запах кофе я еще в ванной почувствовала, от него не откажусь, - сообщила Надя, присаживаясь за стол.
Федор придвинул к ней тарелку с яичницей, налил кофе и тоже начал есть.
- Выпить не приглашаю, потому что спиртного в доме не держу. Да и для первого раза, наверное, это лишнее.
Надежда понимающе кивнула головой.
- У вас, Федор, шикарная квартира! - промолвила она при переходе к кофе. - И, почему-то, кроме вас - никого в ней нет...
- Так вышло, - пожал плечами Булатов. - Я же сказал вам, что здесь будет лучше, чем в гостинице.
- Значит, вы все-таки маньяк? - улыбнулась девушка. - Завлекли меня сюда, обманув с гостиницей?
- Допивайте кофе, потом я вам открою небольшой секрет. А с гостиницей будете сами решать. Телефон на месте в коридоре, городской справочник - на нижней полочке под телефоном...
Они закончили ужинать, затем Надя пожелала убрать со стола, но Федор ее остановил:
- Вы моя гостья, я сделаю это сам!
Он быстро справился с уборкой, вытер посуду чистым полотенцем, и все расставил на свое привычное место. Надежда с удовольствием это наблюдала и даже дурашливо сделала три хлопка ладошками:
- Блеск!
- Теперь пойдемте в мой кабинет. Да, не удивляйтесь, я обладаю просторным кабинетом, в нем даже есть, где вздремнуть после долгой работы с компьютером.
- Вы, случайно, не хакер? - наугад спросила Надя.
- Нет, обычный российский инженер. Работаю на одном из наших заводов, каучук делаю. Слышали про синтетический каучук? Вы ведь, как я понимаю, приехали к нам с другого города?
- Да... - рассеянно ответила девушка, - приехала я из дальних краев.
Она сразу подошла к той самой стене, которую и хотел показать ей Булатов. Быстро оглядев все фотографии в рамочках, Надя надолго уставилась на верхнюю справа, где в светлом платье открыто смотрела в окружающий мир молодая женщина. Она находилась в поле с набиравшими силу подсолнухами, некоторые из них доходили ей до плеча. Федор был чуть сзади и переводил взгляд с фотографии на девушку и наоборот. Так длилось несколько минут, причем Надежда попыталась что-то сказать, но умолкла. На соседней фотографии так же в море молодых подсолнухов стоял молодой мужчина в спортивной майке. Было понятно, что молодые люди сфотографировали себя по очереди в один какой-то день своей давней жизни.
Надежда повернулась к Федору, глаза у нее как-то потемнели, и она не находила, что сказать. Тогда пришлось хозяину квартиры, набравшись духу, просто сообщить:
- Да, это мои родители. Пять лет назад они погибли в авиакатастрофе...
- Все ясно, - тихо сказала Надежда. - Вы простите, что меня на маньяке зациклило...
- Времени только восемь вечера, давайте посидим, вы заодно подумаете, какое решение принять: гостиница или мой кров. Хотите - обойдите квартиру, посмотрите что-нибудь. Чужая квартира - это как маленький музей непонятных принадлежностей, можете все брать и внимательно разглядывать, а я посижу в зале. Секретов у меня от вас, Надя, нет...
Булатов ушел смотреть новости, не дожидаясь ответа, сел в кресло перед домашним кинотеатром, но не включил его, задумался. Правильно ли он поступил? Можно было сделать проще: попросить номер мобильного телефона и как-нибудь пригласить красивую незнакомку поужинать в ресторан. Но он был из тех, кто полностью доверял людям. Поэтому, приглашая домой Надю, вполне учитывал, что завтра ему нужно было идти на работу. И понимал, что гостья может встать хоть в полдень и будет одна в квартире, без хозяина. Родители с детства учили его верить в мир и населяющих его людей. Конечно, за свою самостоятельную жизнь Федор уже усвоил, что окружающий мир намного сложнее, проблемы взаимоотношений даже с ближайшими соседями порой оставляли желать лучшего. Но в Надежде он почему-то был уверен, как в самом себе.
- А почему вы не смотрите новости? И почему здесь темно? - спросила Надя, тихо зайдя в комнату из освещенного коридора.
- Что? Экскурсия закончена?
- В общем-то, экскурсия закончена. Мне все понравилось. Можно немножко посидеть с вами?
- Ради бога! - Федор встал и подвинул поближе второе кресло, попутно включив верхний свет и телевизор.
Надежда присела в кресло, причем сделала она это совершенно также, как когда-то получалось у Светланы Дмитриевны, мамы Федора. У него чуть слезы не навернулись, он был вынужден временно отвернуться и сделать вид, что рассматривает что-то в окне.
Но Надежда не собиралась молчать и смотреть телевизор. Она отобрала пульт у Федора и сделала звук минимальным.
- Федор! Я, конечно, сразу все поняла, когда увидела снимки на стене. Я словно в зеркало смотрелась! Думала, что такое никогда не бывает, не может быть, но... У меня даже такое же платье есть, правда я его уже не ношу, оно сейчас считается не модным. И теперь даже не знаю, что мне делать. Все-таки я здесь чужая, но и в гостиницу отсюда уходить - значит, вас обидеть.
- Да! - твердо согласился Булатов. - Разумно мыслите, и никуда не пойдете. Будете здесь жить, сколько влезет. Лишний ключ у меня есть, а комнату займете, которая у нас гостевой когда-то звалась, хотя не помню, чтобы в ней кто-то останавливался. Если хотите, то и замок в двери врежу - прямо сейчас, чтобы вы меня не боялись, запасной замок и инструмент у меня есть.
- Успокойтесь, не надо никакого замка! Я вам полностью доверяю. Но как же вы? Впустили в квартиру постороннего человека и душа у вас не будет болеть, когда на работу уйдете?
- А знаете, я только рад буду домой возвращаться, зная, что какое-то время встречу здесь до боли знакомого человека. После смерти родителей здесь никто, кроме меня еще не появлялся! У меня в городе родных нет, мы приехали сюда очень давно, из Харькова, мне было тогда всего три года. После последних событий все следы моей родни растерялись. И я ни с кем не переписываюсь, да и друзей в полном смысле этого слова нет. Так уж получилось. После той трагедии дал себе слово не пить спиртного ни капли, даже пива.
- Понятно, почему друзей нет, - кивнула Надежда, - обычно начинают дружить после каких-то вечеров, с празднования дней рождения. А вас в веселую компанию не загонишь.
- Ну, да, что-то вроде этого. Ребята у меня в цехе просто замечательные, но они знают мое правило и не напрашиваются в гости. Но если вы хотите, я могу спуститься вниз, здесь рядом продуктовый круглосуточный магазин и что-нибудь принесу. Что бы вы хотели выпить?
- Нет-нет! Может, это покажется странным, но я так была воспитана, что к алкоголю меня тоже никогда не тянуло. Конечно, мои предки не давали себе никакого слова, как вы, но по-настоящему пьяными я их ни разу не видела. Даже, когда были гости.
- Надя! Если вы решились остаться, то давайте перейдем на "ты", и мне хотелось бы узнать что-нибудь про вас.
- Давайте перейдем. Я буду звать вас Федей, не возражаете?
- Да ради бога!
- Я слишком молода, чтобы хвастаться своими жизненными успехами. Особенно рассказывать мне и нечего. Родилась я в далекой сибирской глуши, а сюда приехала поискать своего женского счастья. Честно говоря, Федя, мне даже не хочется вспоминать свою прошлую жизнь, она мне точно не удалась! Если ты не возражаешь, давай я тебе прочитаю стихотворение моей лучшей подруги - Любы Середы, мы с ней какое-то время жили вместе, но потом с ней случилась беда, она утонула в озере Байкал.
Булатов был смущен таким коротким рассказом о жизни понравившейся ему девушки, но он понимал, что бывают в жизни моменты, о которых самому-то вспоминать не хочется, тем более для какого-то полузнакомого человека.
- Сочувствую тебе, Надя! - сказал он. - Смерть подруги - это действительно большая беда. Как же она так неосторожно?
- Вода в Байкале прогревается в лучшем случае до семнадцати градусов, только в заливах иногда - выше. Мы поехали экскурсией и так вышло, что потеряли ее. Люба отплыла довольно далеко, крикнула нам, что судорога ногу прихватила... Ребята пробовали найти ее, но тело удалось обнаружить спасателям только через два дня, его к берегу прибило.
Лицо у Надежды потемнело, несколько слезинок скатилось по щекам. Она взяла телевизионный пульт, как будто хотела восстановить звук передачи. Как всегда, в это время на Первом канале Зейналова делала свой очень подробный анализ событий в мире, слова летели у нее с языка также быстро, как перелетные птицы на юг.
- Какое стихотворение ты хотела прочитать? - спросил Федор.
- Люба много написала коротких, но метких стихов, лучше всего у нее про любовь получалось. А я прочитаю другое, оно о людях и мне нравится...
Булатов не торопил Надю. Та какое-то время как с духом собиралась, чтобы начать. Наконец решилась:
- Мы - странные люди, ей богу,
Хоть сами того не хотим:
Нам надо сидеть - мы в дорогу,
Нам надо в дорогу - сидим!
Нам надо смеяться - мы плачем,
Нам надо поплакать - молчим,
Мы ждем то судьбу, то удачу,
А сами от счастья бежим!
Ей богу, мы - странные люди,
И каждый до боли раним.
Что надо запомнить - забудем,
Что надо забыть - сохраним!
Что надо заметить - не видим,
Что надо не видеть - узрим,
За мелкое друга обидим,
Врага за обиду простим!
Мы ни на кого не похожи -
Какие мы странные все же...
Надежда и Федор посидели немного молча. Он не знал, что должен сказать, должен ли прокомментировать стихотворение или нет? У девушки вновь появились слезы на глазах, она нетерпеливо смахнула их рукой и сидела сумрачная, будто смерть подруги была не единственная неприятность в ее жизни.
- У тебя еще что-то случилось в жизни, о чем следует сожалеть? - спросил Булатов.
- Все нормально, ты на меня не обращай внимание. Настроение просто испортилось. Ты не любишь стихи?
- Когда-то я с удовольствием читал Пушкина, Байрона, Эдуарда Асадова. А после того случая с родителями у меня что-то в голове изменилось, мой мир как будто перевернулся, и я не притрагиваюсь к поэтическим сборникам. Хотя мама любила поэзию и свою любовь привила мне, у нас в книжных шкафах много сборников российских и зарубежных поэтов. Ты хорошо прочитала, только мне показалось почему-то, что это стихотворение написала ты сама. Но давай на этом закончим наш первый вечер знакомства. Завтра нам на работу, пора ложиться спать. Ты ведь тоже завтра пойдешь по своим делам?
- Конечно, но не буди меня рано. Хочется выспаться - часов до девяти...
- Хорошо. Ключ я оставлю на полочке в коридоре. Что поесть - с утра сама найдешь, в холодильнике у меня всегда еды достаточно, ты не стесняйся. Прихожу с работы я примерно в шесть вечера. Сейчас я пройду к себе в кабинет, поработаю на компьютере, а затем лягу спать. А ты иди в свою комнату. Там есть телевизор, если хочешь - фильм какой-нибудь посмотри...
- Спасибо тебе! - сказала Надя.
Посчитав, что они договорились, Федор удалился. Дверь в кабинет он оставил слегка приоткрытой. И, просматривая новости в Интернете, слышал, как Надежда ходила в ванную, в коридор, как успокоилась в своей гостевой комнате. Правда, через несколько минут оттуда послышался звук негромко работающего телевизора. По роду своей работы ему приходилось иметь дело с электронной перепиской с другими предприятиями страны. Чаще это касалось приобретения какого-то оборудования для реконструкции цеха. Сегодня писем не было. Федор особенно не расстроился этому обстоятельству. Он был доволен, что за долгие годы не один находится в квартире, красивая девушка, отдыхающая в гостевой комнате, стояла перед его мысленным взором и ему было приятно. Федор выключил компьютер и лег на диван, укрывшись одеялом.
Утром Федор встал, как обычно, не дожидаясь сигнала будильника. Быстро прибрав подушку и одеяло с дивана, он сходил в ванную комнату, умылся, побрился, на кухне приготовил легкий завтрак и уже собрался уходить, как заметил в коридоре "похудевшую" дорожную сумку своей гостьи. Как это ни казалось странным, Булатов за ночь забыл про вчерашнее приключение и про то, что у него в квартире находится гостья, причем очень хорошенькая. На цыпочках он добрался до гостевой комнаты и через приоткрытую дверь убедился, что Надежда спокойно спит, повернувшись к нему лицом.
Оставив второй ключ для Нади, Булатов тихо вышел на лестничную площадку и запер дверь. Улыбаясь своим мыслям о воскресной встрече, он, перепрыгивая через ступеньки, преодолел лестницу и вышел на подъездное крыльцо. Погода показалась довольно теплой, дождь закончился, идти пришлось по опавшим за сутки мокрым желтым листьям. Добравшись до "Рено", Федор завел его и выехал на проспект в ту сторону города, где расположился завод.
Как обычно, Федор добрался в цех к семи часам. Зашел в кабинет, переоделся в ту спецодежду, в которой обычно ходил по отделениям цеха, нацепил свою белую каску и направился в центральный пульт управления. Его уже ждали, сменные журналы с рапортами и записями были собраны в нужном порядке на отдельно стоящем столе. Булатов поприветствовал персонал, дежуривший на пульте, сначала проверил показания приборов, отмечая для себя режимные параметры узлов дегазации и сушки. Затем сел за свое привычное место, раскрыл свой журнал замечаний, достал ручку и начал изучать отчеты, ставя свою роспись после просмотренного материала. Достойные фиксирования заметки из отчетов Федор заносил в свой журнал для дальнейшего выяснения и проработки на кратком рабочем совещании, которое он обычно проводил перед дневной сменой. Выходные дни прошли спокойно, сложностей в работе оборудования не было, на ремонт никого не вызывали, плановые нормы по изготовлению продукции были выполнены. Вскоре пришел с обхода рабочих мест ночной начальник смены, доложил, что пока цех работает в соответствии с установленным технологическим режимом. Начали прибывать дневные специалисты: технолог цеха, механик, энергетик, начальники отделений. В половине восьмого Булатов провел "летучку", как прозвали утренние совещания, наметил основные задачи на день и на следующие сутки. Затем специалисты разошлись к своим группам рабочих. Сменные работники уже сменились и заступили на дежурство. Так начинался каждый рабочий день в цехе Булатова, кроме выходных и праздничных дней. В такие дни в цех выходил один из специалистов цеха или сам Федор, ему докладывали с утра положение дел для принятия решения.
После совещания Булатов вернулся в кабинет и связался с начальником производства, чтобы узнать, не потребуется ли переходить на другой вид каучука. Цех мог выпускать разные марки каучука, но переход с одной марки на другую требовал дополнительной чистки оборудования, изменения технологического режима. Такая подготовка требовала времени и кратковременной остановки технологических линий цеха, все это нужно было заранее планировать.
После разговора с Владимиром Петровичем Фесенко Булатову захотелось позвонить домой. Ему первый раз в его рабочей жизни было, кому позвонить в свою квартиру. Он не хотел признаваться, но понимал, что Надежду ему послали небеса, она была создана для его любви. Он внутренне чувствовал, что та тяжесть, что лежала на душе последние пять лет, понемногу, но заметно исчезала. Ему хотелось видеть девушку перед собой или хотя бы иногда говорить с ней по телефону. Но времени было только половина девятого утра, скорее всего она спала и звонить было неловко.
Пришла экономист Зинаида Ивановна, принесла сводку о работе цеха за последние три дня, положила ему на стол.
- Что с вами, Федор Дмитриевич? У вас как-то лицо изменилось!
- Да вы что? - ужаснулся Федор.
- Точно! - уверенно заявила Зинаида Ивановна. - И сменные девчата мне доложили, что с начальником, наверное, что-то произошло...
- Влюбился, наверное, - усмехнулся Булатов, не зная, как еще отреагировать на такой разговор. - Скажите, там новеньких отдел кадров еще не прислал? Обещали сегодня двух аппаратчиков.
- Да рано еще! - посмотрела на часы в кабинете Зинаида Ивановна. - Часов в десять, может быть... - она повернулась и вышла из кабинета.
Федор почувствовал, что невольно покраснел от неожиданного допроса.
День в цехе тянулся неожиданно слишком долго. До этого Федор не успевал выполнить намеченные дела, как уже наступало время собираться домой. В такие дни приходилось задерживаться, чтобы не оставлять невыполненную работу на следующий день. Обычно это была проверка вновь переработанных инструкций, просмотр всяких текущих протоколов различных совещаний, изучение личных дел цеховых работников при выборе кандидатуры на перевод в другое отделение или на должность специалиста. Иногда приходилось дополнительно работать час-полтора. Сегодня Булатов все давно сделал, а времени до конца рабочего дня осталось еще много. Смысла отпроситься у начальника производства и уйти домой пораньше не было, так как он не знал, пришла ли Надежда. Если он вернется в пустую квартиру, то будет разочарован. Он хотел прийти с работы с букетом роз и вновь увидеть милое лицо девушки, убедиться, что цветы доставят ей радость.
Ровно в пять часов вечера рабочий день закончился и Булатов вышел из цеха. По дороге домой он купил бутылку шампанского и розы. В шесть часов Федор позвонил в свою квартиру. Ему это составило определенное удовольствие, ведь раньше его никто не ожидал и звонить было некому. А сегодня внутри квартиры раздался приглушенный дверью звук шагов, и она распахнулась. На Федора взглянули зеленые глаза с немым ожиданием.
- Можно? - шутливо спросил он, проходя в коридор и протягивая букет Надежде.
- Это мне? - удивилась девушка.
- А кому же еще? Здесь других красивых гостей нет! - ответил Федор, ставя на пол сумку с продуктами и раздеваясь.
- Ой, спасибо, пойду поставлю в вазу! - убежала Надежда.
Он поставил бутылку в холодильник, умылся в ванной и переоделся в домашний халат, потом прошел в зал. Цветы уже находились на столе. Надя раздобыла на кухне давно забытую Федором оригинальную вазу, он вспомнил, что мать купила ее еще в прошлом веке в ближайшем универмаге. Зашла Надежда и, улыбаясь, сообщила:
- Ужин готов! Надеюсь, хозяин изволит отведать? Или его на работе покормила какая-то смазливая девица?
- Ну уж нет! - заявил Федор. - Имея дома такую гостью... Даже если бы кто-то действительно пригласил, я точно отказался бы! Сейчас откроем шампанское за вчерашнее знакомство...
Надежда была очень весела и подшучивала на кухне над Федором, он все больше подпадал под чары ее прекрасных глаз и удивлялся мысленно, почему до сих пор жил так одиноко. Оказывается, можно было жить и по-другому...
- Как прошел сегодняшний день? - спросил он девушку за столом.
- Совсем не так, как я ожидала, - ответила она, - но пока не будем о моих делах, они не такие уж важные. О своей работе расскажи. Что ты там делаешь? Как получаешь этот синтетический каучук? Я правильно его назвала?
- Правильно. У меня в подчинении большой цех, больше трехсот человек в нем работают. Производим синтетический каучук, причем - непрерывно. То есть, мы с тобой сейчас пьем вино, а цех выдает тонны каучука, который в виде упакованных брикетов поступает на склад и остывает перед погрузкой в железнодорожные вагоны.
- Как интересно! И много рабочих в смене?
- Около тридцати человек с начальником смены.
- А зачем ты провожал тех людей на вокзале? Я ведь не ошиблась, что они с твоей работы?
- Не ошиблась. Они выехали по претензии шинного завода. В поступившей к ним продукции нашего цеха было много повреждений упаковки. А раз упаковка повреждена, то увеличивается опасность загрязнений резины и получения бракованных покрышек. Ребята поехали, чтобы определить причину. Найдут ее, и мы примем меры к недопущению подобного впредь.
- Ясно. Ты очень толково объясняешь, даже я, далекая от твоего производства, хорошо все это представила. У тебя в цехе, наверное, замечательные люди работают.
- Разные бывают работники. Конечно, большая часть рабочих болеет за свое дело, но встречаются и лентяи.
- И что ты тогда делаешь?
- Один в поле не воин... Чаще всего совместными усилиями стараемся заставить человека полюбить свою работу или убеждаем его уйти.
- Ух ты, как дело поставлено! Зарплата у рабочих хорошая?
Федор помолчал, задумавшись. Затем нехотя сказал:
- Завод у нас химический, вредность почти всему персоналу идет, но идеальной зарплату рабочих не назовешь. Специалисты получают больше.
Они уже закончили ужин, Надежда сама убралась на кухне, и они перешли в зал.
- А я могла бы работать у вас? Тяжело, наверное?
Федор улыбнулся:
- Таким красоткам у нас не место!
- Почему?
- Я бы никогда не захотел видеть на подобной работе свою женщину... Ну, такую, например, как ты.
Надежда внимательно посмотрела на Федора:
- А на какой работе ты мог бы представить меня?
- Наверное женщине лучше дома воспитывать детей. А если они уже выросли, то можно заняться какой-нибудь легкой, не требующей больших усилий, работой. И дело не в зарплате, а в том, чтобы чем-то себя занять. Чтобы не скучать дома в одиночестве, когда муж на работе. Примерно так...
Надежда надолго задумалась. Федор любовался ее профилем и тоже молчал, считая, что у Надежды есть проблемы на своей работе. Потом включил телевизор и стал смотреть новости. Показывали пьяного Порошенко, как он с удовольствием стоит между отвернувшихся от него Меркель и Обамы. Еще был большой репортаж о выборах в США. Довольный Трамп выглядел уже как победитель!
- Можно я пороюсь в твоих фотографиях? - вдруг спросила Надежда. - У всех дома есть альбомы со старыми фотографиями, либо папки с набором разрозненных снимков старых лет... И ты мне их прокомментируешь.
- Конечно! Какой разговор! - обрадовался закончившемуся молчанию Федор и выключил телевизор. - Родители в свое время завели специальную полку для фотографий в книжном шкафу. Там стоят все альбомы. Мама старательно их надписывала и разрозненных фотографий не осталось. Пойдем посмотрим, где это. Принесем альбомы сюда на стол, ты будешь их разглядывать, а я буду разглядывать тебя, если ты не против.
- Я не против, - невесело сказала Надя. У Федора кольнуло где-то под сердцем.
- Ты к вечеру что-то погрустнела.
- Не обращай внимания. Ты не часто с девушками общался, поэтому не знаешь, что у них настроение меняется то и дело.
Они прошли к стоявшему в углу небольшому книжному шкафу, и Федор показал полку с одинаковыми по размеру фотоальбомами.
- Давай начнем с ранних лет, вот эти четыре альбома снимем. Там есть поясняющие надписи под фотографиями, все сразу ясно: когда, где, кто изображен. Что не поймешь, то я сразу тебе подскажу, потому что буду рядом.
- И тебя не тянет к компьютеру?
- Когда ты рядом, почему-то не тянет, - признался он, вынимая альбомы и перенося их на стол.
Они уселись перед альбомами, и Надежда открыла альбом, пронумерованный первым номером.
- Здорово! Действительно, здесь все понятно, - сказала девушка. - Я себе также заведу со временем. Когда выйду замуж и нарожаю кучу детей. Все, теперь я сама. Можешь на меня смотреть, ты обещал. А я стану изучать по фоткам твою жизнь от детского возраста до настоящего момента...
Надежда так увлеклась фотографиями, что смогла перелистать все альбомы, хотя времени это заняло много. Чтобы хозяину квартиры не было скучно, она иногда что-нибудь у него уточняла. Настроение у нее улучшилась, что было заметно по некоторым шутливым замечаниям. Особенно девушка поизмывалась над детскими снимками Федора.
- Какой-то ты получился вначале невзрачный, потом тебя как будто подменили. Смотри, почти везде ты насупленный, либо плачешь навзрыд. Наверное, любимую игрушку отняли! А по прошествии двух лет насупленность исчезла, почти везде улыбаешься, уже с того возраста, похоже, стал готовиться к поступлению в институт!
- У тебя достойное чувство юмора, - удовлетворенно отметил Федор. - Не в пример мне, последние годы я почти не смеялся.
- У тебя был для этого печальный повод... - прекратила свои насмешки Надежда.
Чтобы не мешать ей шумом телевизора, Федор читал недавно купленный зарубежный детектив. Он увлекался чтением в свободное время, особенно обожал психологические криминальные повести и романы, но иногда перечитывал произведения Конан Дойля, Александра Дюма. Молодежь начала двадцать первого века почти полностью перешла на планшетное чтение, с настоящей бумажной книгой в руке мало кого встретишь, но Булатов по примеру своих родителей мог читать книги подолгу. Их скопилось в трех шкафах большое количество, причем на любой вкус и для любого возраста. Федор иногда добавлял выбранную в магазине или выписанную по Интернету новую книгу. Из последних авторов ему нравился Дэн Браун. Начав читать роман Брауна, Федор мог даже не заснуть до последней страницы.
- Ну, кажется, добралась до конца! - сказала Надя, закрывая альбом и собираясь отнести все в шкаф. - Интересно листать чужую жизнь, вглядываться в незнакомые лица и замечать, как они быстро изменяются с возрастом. Спасибо тебе, теперь я знакома с тобой полностью. Ой, а времени-то уже двенадцатый час! Тебе же на работу завтра, пора баиньки!
- За меня не беспокойся, - положил книгу на стол Федор. Он опять залюбовался лицом, фигурой, плавными движениями Надежды. Тонкий цветной халатик подчеркивал ее необыкновенность. - Но раз ты настаиваешь, пойду к себе в резиденцию, посмотрю почту и лягу. Тебе ведь тоже завтра куда-то идти нужно с утра?
- Да, нужно... - задумчиво произнесла девушка.
После работы с компьютером Федор лег на подготовленный диван. Но сон долго не шел, он все больше думал о неожиданном новом человеке, появившемся в его жизни. Но молодость свое взяла, и он незаметно для себя уснул. Через какое-то время что-то разбудило его, Федору почудилось, что его позвали. Он прислушался. Действительно, в дверь кабинета тихонько постучали и голос Нади произнес:
- Федя!
Федор вскочил и распахнул дверь. Она стояла в ночной рубашке рядом и в слабом отраженном свете уличных фонарей он разглядел ее мокрые от слез глаза.
- Что случилось, Надь? - испугался он.
Надя слабо улыбнулась и положила ему руки на плечи:
- Ну что могло случиться со взрослой девушкой? Я замерзла там одна, а потом поняла, что влюбилась, - и она потянулась к нему...
Проснувшись утром голым в кровати с Надеждой Федор сразу все вспомнил и подумал, что это подарок судьбы. Девушка лежала, свернувшись калачиком, почти сдернув с него все одеяло и тихо спала. Ему очень не хотелось нарушать ее сон, но пора было собираться на работу. И тогда Федор очень осторожно стал отодвигаться к краю кровати, затем ему удалось встать, не разбудив ее. На сердце у него была мешанина из радостных ночных воспоминаний, из тревоги за некоторую неизвестность об истинной судьбе девушки, которую он ненароком приютил, из желания быстро и до конца все решить для окончания своего одинокого существования. Даже о работе он ни разу не подумал, просто инстинктивно собирался на завод в обычное время и чувствовал себя необыкновенно, как на неведомых качелях любви.
Федор начал уже открывать входную дверь, но остановился и пошел еще разок взглянуть на девушку, ведь она могла проснуться, а он тихо уйдет, ничего не сказав. Надя все также спала, но теперь лежала одетая одеялом только наполовину и взору были соблазнительно открыты плечо и грудь. Федор осторожно поправил одеяло, конечно ему очень захотелось перед уходом поцеловать девушку, но он не посмел. Зато он догадался сфотографировать ее лицо на мобильник. "Буду любоваться весь день!" - просмотрев снимок в коридоре, удовлетворенно подумал он, открывая дверь.
Вторник начался обычно, пока сложных проблем в работе оборудования не возникало и, ознакомившись с последней сводкой, Булатов решил дойти до заводоуправления, чтобы подписать готовые проекты в конструкторском отделе. Еще на прошлой неделе Булатова просили туда зайти. В "Белом доме", как заводчане прозвали управленческий корпус, было, как всегда, шумно. "В цехах порой не хватает работников, а здесь - в тиши кабинетов - люди успевают в рабочее время встретить заранее все праздники, отпраздновать дни рождения сотрудников, выпить бутылочку холодненького пива в жаркий день! - думал Федор, поднимаясь на четвертый этаж. - Вот где простор для сокращения штатного расписания!". В большом кабинете проектантов-технологов Булатова встретили радостно, похоже, здесь с утра кого-то поздравили, на столе в углу кабинета что-то находилось не для чужих глаз, отчего он был накрыт сверху газетными листами.
- Какие люди! - воскликнула инженер-конструктор Вика Хромова. Она была в "Белом доме" не единственной воздыхательницей молодого и симпатичного начальника цеха каучуков.
- Как дела на производстве? - задала стандартный вопрос руководитель сектора Люда Павлюченко.
- Вашими молитвами! - отшутился Федор. - Где здесь мои чертежи?
- У меня, Федор Михайлович! Ко мне подходите! - позвала Хромова к своему кульману.
Булатов проверил, все ли выполнено по его заданию, сделал небольшие замечания и поставил подписи.
- Говорят, Федор Михайлович жениться задумал, - сообщила всем Хромова.
Женский состав сектора сразу обступил Федора.
- С чего ты это взяла, Вика? - спросила Женя Синицина. - Он же у нас к женщинам был равнодушен!
- Оттуда! У него дома какая-то красотка живет, - объяснила Хромова. - А вчера после работы он домой понес купленные по дороге цветы и даже бутылку шампанского!
- Кто вам такие вещи докладывает? - смутился Федор.
- Так мы за каждым потенциальным женихом по наблюдателю имеем! - ответила со смехом Синицина.
- Девчонки! - взмолился Федор. - Я один что ли холостой? В районной газете читал, что неженатых мужиков в нашем городе насчитывается не меньше тридцати тысяч.
- Да что это за мужики? - отмахнулась Хромова. - Такие и семью содержать не могут. Получают не больше восьми тысяч, да больше половины из них пропивают. Возьмешь такого в мужья - и корми, и одевай на свою зарплату. Здесь уже не до того, чтобы детей заводить!
- Да, - вздохнула Павлюченкова, - сразу нужно заводить денежного любовника...
Булатов побыстрее ретировался от конструкторов к начальнику производства Фесенко, от которого вернулся в цех. Из кабинета он позвонил домой, но ответа не последовало. Тогда он решился сделать вызов по мобильному телефону. Вчера Федор с Надеждой обменялись номерами, и это был его первый вызов по новому номеру. К сожалению, мобильник автоматическим голосом ответил, что абонент не доступен. "Проблемы какие-то..." - подумал Федор и решил до встречи дома вечером больше Надежде не звонить. Поскольку в обед добираться домой было невозможно - большое движение в час пик, приличное расстояние до дома на другом берегу реки и за час обычно никогда не получалось управиться - Булатов всегда пользовался заводской столовой, где всегда хорошо готовили. Сегодня он поступил также, а вернувшись в кабинет придумал несколько сюрпризов для Нади. Он сфотографировал на смартфон свое рабочее место и заказал столик на двоих в ресторане невдалеке от своего дома на вечер. В конце рабочего дня с необычным радостным настроением Булатов направился к проходной завода.
Поднявшись по лестнице на свою площадку, Булатов, как и вчера, позвонил. Цветы, вновь купленные по дороге, он спрятал за спину. Но звука шагов Федор не дождался, что нисколько его не обескуражило. "Наверное, еще не пришла." - решил он и открыл дверь своим ключом. В коридоре было без Нади пустынно и как-то тоскливо. За неполные двое суток он настолько свыкся с ее присутствием и необидным насмешкам над собой, что немного огорчился. Посмотрев на вешалку в коридоре, Федор ничего из одежды Нади не обнаружил, на полочке лежал второй ключ от квартиры. Он прошел в зал, обошел комнаты и кухню. Заглянул в ванную, но никакого присутствия вещей девушки не было. Федор сел перед компьютером и задумался, предположения у него были разные, но без появления Надежды трудно было что-то представить конкретное. Он попробовал еще раз позвонить ей, но ее мобильный телефон опять не ответил.
Есть ему не хотелось, он все ожидал девушку, чтобы поужинать вместе: не в ресторане, так дома. В половине девятого Федор уже понял, что произошло что-то необычное, что он не мог предвидеть, тем более после событий прошедшей ночи. Он еще раз прошел по квартире, везде был обычный порядок. Не зная, что можно предпринять в подобном случае, Федор был растерян. Искать пропавшего человека официально он не мог, потому, что даже не видел паспорта Нади, даже ни разу не спросил у нее фамилию, как-то это ему пока было ни к чему... Включил телевизор, но смотреть не мог, все мысли были с исчезнувшей гостьей. В девять часов начали показывать новости и сразу в квартиру позвонили. Федор обрадовался, как сумасшедший, и кинулся в коридор открывать дверь. Но это была не Надежда, к нему заглянула соседка из квартиры напротив - Нина Павловна, морщинистая старушка с большим пенсионным стажем. Они редко встречались в выходные на лестнице и никогда не разговаривали, только здоровались.
- Феденька! - прошепелявила Нина Павловна. - У меня для тебя письмо оставила какая-то девочка. После двух часов постучала ко мне - я звонок давно перестала слышать, но сильный стук еще различаю - и передала вот этот конверт, только почему-то сильно просила сделать это в девять часов вечера. Я не могла отказать ей, извини, если что-то не так сделала...
- Не переживайте, Нина Павловна! Все хорошо, спасибо вам! - громко поблагодарил Федор. Сердце у него ухнуло от нехорошего предчувствия.
- Ну, я пошла к себе, - повернулась соседка в сторону своей квартиры, дверь в которую была приоткрыта.
Вернувшись в зал, Булатов стал изучать конверт. Обычный современный почтовый конверт без марки, но заклеенный. На строке "Кому" было красивым подчерком выведено шариковой ручкой:
"Булатову Федору (моему Феде)". Федор почувствовал легкое головокружение, он почувствовал какую-то беду. Мало ли что могло с его красавицей произойти в большом незнакомом городе? Руки дрожали, когда он надорвал конверт и вынул обычный белый лист формата А-5, раскрыл его. То, что он прочитал, повергло его в ужас!
В глазах Федора, как кинолента, прокручивались мгновения вспыхнувшей любви прошедшей ночью, обоюдные ласки, объятия, горячие разговоры о невозможности жить друг без друга... И холодный душ, обрушившийся на него после того, как он прочитал записку Нади! "Нет, так быть не может! - подумал он. - Так я могу сойти с ума! Нужно все обдумать и взвесить, потом принять решение, но не в соответствии с запиской, а по зову сердца. Все, что она написала - это, скорее всего, правда, но каждый человек правду по-своему понимает, по-своему воспринимает события, произошедшие с ним. И любой может ошибаться!". Федор еще раз не спеша прочитал торопливо набросанные строки, стараясь найти в них какой-то тайный смысл, желание отдалиться от него по неведомой ему причине. Нужно найти эту причину, устранить ее... Красивый мелкий почерк на двух страницах:
"Милый мой Феденька! Я плачу и пишу тебе это неожиданное письмо только с одной целью: чтобы ты не волновался! По себе чувствую, что после той искры, которая на короткое время связала наши души, сложно остаться спокойным в получившейся ситуации. Я должна рассказать правду, тогда тебе будет легче. Старушке с квартиры напротив я заказала передать тебе письмо после девяти часов, чтобы ты понял: искать меня бесполезно, я уже от тебя далеко! Да, я возвращаюсь домой и начну свою жизнь сначала. Мне удалось наделать за несколько лет столько непростительных ошибок, что больно о них тебе говорить, но придется. Иначе в твоих глазах я буду по-прежнему замечательной девушкой со смазливым нерядовым лицом. Примерно так обрисовал меня первый мой кавалер, приехавший по случаю в наше село. К сожалению, я без памяти влюбилась в него, затем он после долгой вечеринки передал меня своему другу. Ребята поиграли мной и быстренько слиняли из села. На следующий день все мои знакомые, а это значит - все село, поняли, какая я дрянь. В лицо мне никто ничего не сказал, кроме матери. Отец нас бросил очень давно, я его даже не помню. Он, наверное, смог бы не допустить этого срама. Так я осталась наедине со своим горем, одно хорошо, что я не забеременела. Вот и вся история. Написала письмо подруге, которая старше меня на два года и живет в твоем городе. Она меня сразу позвала к себе, сказала, чтобы я не расстраивалась, а приезжала к ней. Посмеялась надо мной и сообщила, что своим телом, тем более с моей внешностью можно зарабатывать бешеные деньги, обещала меня пристроить к своему сутенеру. Но встреча с тобой все изменила, я сразу влюбилась по-настоящему, потому что поняла, что есть люди с прекрасной душой, такие, как ты и твои родители. Я возвращаюсь к матери, чтобы работать в селе, как и работала. У меня всего лишь среднее образование, но стихи и правда мои, ты не ошибся. Я много читала книг в сельской библиотеке и давно пишу стихи, все их помню на память, у меня много тетрадей со стихами, часть вожу с собой, но тебе показать постеснялась.
Очень рада, что не сказала тебе, откуда я. И рада, что меня не найти... Прости меня за то, что произошло, я не должна была себе этого позволить! Ты намного чище меня, возвышенней. Представляю, что было бы потом, когда ты все узнал бы после осуществления своих планов, о которых говорил сегодняшней ночью. Прости, но одну твою фотографию я из последнего альбома похитила на память! Я буду помнить эту ночь всю жизнь! И радоваться кусочку жизненного счастья, дарованного мне моей непутевой судьбой. Прощай, любимый..."
Ноги не держали Федора, показалось, что они ему отказывают. Тогда он прилег на диван в своем кабинете и стал пытаться обдумать ситуацию с разных сторон. Вначале мысли метались, как шальные и ничего путного совершенно не лезло в голову. Но постепенно он стал успокаиваться, потому что было ясно: без хорошо обдуманных действий он не только не уснет сегодня, но вообще может сломаться. Главное, что сейчас выяснилось абсолютно точно, так это тот факт, что без исчезнувшей Нади он не сможет жить! Даже будь она настоящей профессиональной проституткой, все равно ему нужно ее найти и сделать так, чтобы его сердцу не было больно. Нужно найти и поговорить! Второе, что Федор наверняка знал - это найти любого человека в большой стране очень сложно, но шансы есть! Просто нужно вспомнить все разговоры с Надей во всех подробностях и найти те точки, за которые можно ухватиться и начать поиски. Третье: времени у Федора очень много, он может взять отпуск, затем еще один, который он не отгулял в прошлом году из-за той дурацкой аварии на производстве, когда цех пришлось в срочном порядке остановить и ждать возможности пуска после ремонта. Голова на плечах есть, она по-прежнему неплохо у Федора варит и начинать нужно немедленно! Кто знает, какие действия предпримет Надежда через день, неделю, месяц? Он все время должен опережать события...
Несмотря на позднее время, Булатов позвонил начальнику производства Фесенко:
- Владимир Петрович! У меня - личные проблемы, причем очень серьезные. Прошу предоставить отпуск, тот, что я не смог отгулять в прошлом году.
- Ну, ты, брат, даешь! Думал, что-то с цехом у тебя неладно! А отпуск оформляй, заявление мне пришлешь завтра с утра. Заместитель твой из командировки вернулся?
- Должен был вечером вернуться. Я проконтролирую.
- Добро! Гуляй, дорогой!
Следующим звонком он разбудил своего экономиста:
- Зинаида Ивановна! Извините за поздний звонок, нужда заставила. Завтра с утра подготовите мое заявление на ежегодный отпуск и отправите его в заводоуправление к Фесенко, нужно будет быстро оформить. В цеховом журнале приказов мои обязанности возложите на Зельдина с завтрашнего дня. Все! Меня полтора месяца не будет! Что-то непонятно?
- Все понятно. Можно ложиться спать?
- Мне сейчас не до шуток!
- А что случилось, Федор Михайлович?
- Обещаю рассказать, если у меня все получится. До свидания! И пожалуйста без всяких звонков, мне будет не до них!
Зельдину он сделал третий звонок:
- Приехал? Проблемы решил?
- Решил, все нормально! - его заместитель был единственным, кто не лег спать в половине двенадцатого ночи.
- Молодец! Слушай, Володя! Завтра - ты за старшего в цехе! Я срочно ухожу в отпуск, проследи, чтобы Зина все оформила, я ее сейчас предупредил. Не забудь пораньше в цех явиться.
- Обижаешь, Федор Михайлович!
Теперь Булатов был свободен в своих действиях для поиска девушки. Он сел к столу и стал вспоминать свои разговоры с Надеждой и записывать те моменты, когда проскальзывала какая-то информация, способная помочь начать поиски. Воспоминания не очень удавались, потому что голова была забита всеми накопившимися проблемами. Тогда он вспомнил про железнодорожный вокзал, где встретил Надежду, быстро оделся и вышел к машине. Он ехал и ругал себя за то, что потерял время. Если все-таки по какой-то причине она еще не покинула город, а в записке - все правда, то первое место, где Надежда могла быть - это именно вокзал. Но если уехала, то можно поговорить со служащими этой смены, бывает, что запоминается человек. К тому же такой яркой внешности. "Жаль, что фотография у меня только в мобильнике, размер невелик..." - подумал Федор, разворачиваясь на привокзальной площади.
Пройдя внутри вокзала, Булатов никого похожего на Надежду не увидел. Начал изучать расписание поездов, они ходили здесь очень часто, но ни одного поезда за Урал он не нашел. Молодая кассирша из работающей кассы объяснила ему, что поездов сибирских направлений здесь не бывает.