Аннотация: Совпадение с реальными событиями в краю где взрывают и с буднями реа льных людей неизбежно. Мистика, Горечь.
Яд для личного употребления .
- Прости меня за все обиды, нанесенные в этой жизни- произношу буднично в телефонную трубку.
- "Ты чо!"- вспыхивает она - "в дальнее плаванье собрался?". Но за сорок лет дружбы научилась слышать, когда говорю всеръез. Посопев, глухо отзывается: "И ты меня прости, Славочка. Храни тебя Господь".
С ее напутствием перемещаюсь в восточную часть Кавказа.
Последний раз я был здесь лет пять назад. Тогда заканчивалась командировка. Мое присутствие на утреннем селекторном совещании, перед вылетом а Москву, было формальным. Но оказалось не напрасным. Последним докладывал командир отряда службы безопасности нашего объекта. Обычный ночной рейд вдоль охраняемой зоны магистрального трубопровода едва не закончился перестрелкой. Резануло слух: " Явно же- воруют из нашей трубы. Но нам навстречу выскочили ОМОНовцы- охраняют бандюг...".
С собранным в командировке материалом надо сначала слетать в столичный главк, потом уже- домой. Помимо своего отдела, специально захожу к начальнику службы охраны и передаю услышанную утром фразу об ОМОНе. Он, в период кадровой службы, был пару лет министром безопасности этой республики- знает реальность изнутри. " Да там и при коммунистах Советской власти не было, А ты сейчас ищешь. Промышленность- только на бумаге госсобственность. Если б не дедЫ, хер бы мы ходили в горы..."
Вот и я еду к дедам. Сопровождавшие "спецы" на границе республики "деликатно" отстают. Да и в реальности- что они там могут?. Так, немые свидетели, если мне голову оторвут.
Один из их начальников позвонил перед рассветом с тревожным "Наши оттуда сообщают- Олега украли. Вы ж - крестники с ним". Ошарашенный, все ж догадываюсь спросить "Чьи?". В ответ называет одну из родовых фамилий республики.... Хорошо, что - понедельник. Неожиданный уход на больничный не так бросится в глаза "на производстве", Срочные дела, "брошенные" подчиненные. Еду к старейшинам- выручать друга- собрата...
В этом ауле я не был более десяти лет. Тогда, меня " в Сочи через Магадан" занесло в Грозный. Конечно, это было типичным безумием русского "авось". Прикрытие добротными документами было бессмысленным перед природой. Мою ярко приметную рожу должен был неизбежно опознать кто-либо из тысяч знавших по школе, университету или недавно оконченному нефтяному. И, явно, опознавАли. Но, то ли неписанный кодекс горцев, то ли животный страх перед шакальим оскалом дудаевской охранки. Я успел. На пятый день "командировки" купил и заложил в тайник финансовую отчетность о прохождении через московские фирмы арабских денег боевикам... Меня продал свой же - русоволосый рязанец из центральной конторы. Некое чудо пронесло меня мимо мучительной смерти от пыток. Боевики, они тоже разные. Один помог сбежать. Другой удачно сымитировал промах ( с расстояния то в сотню метров!), чем дал уйти. А Олег, которого я ехад вызволять из плена, вывез, спрятав под сиденьем машины. Не стоит и говорить, насколько он рисковал. Искали не меня, но шматовали - обыскивали машины ожесточенно. Привез он меня именно в этот аул, В нем нам предстояло встретиться вновь...Главой старейшин здесь был наш бывший учитель по центральной республиканской, "обкомовской" школе. С начала дудаевщины он зримо постарел на четверть века, сгорбился. Жизнь явно покидала его с каждым погибшим в эти годы сородичем по тейпу. Голос позвал его в Мекку. Вернулся старцем с твердой статью окаменевшего несгибаемостью духа.
Я ехал в этот день к нему
- Что, струсил ? С охраной приехал...- усмехнулся старик вместо приветствия. Пришлось проглотить упрек. Значит, "спецы" где-то засветились. ...
Обнялись. За эти годы он стал крепче.
- Знаю, за чьим прахом ты...- не спеша проговорил Старейшина, и уперся в меня немигающим взглядом. Из-под бурелома бровей полыхал огонь нездешней, небесной, жизни. Глаза видящие тебя насквозь...
До меня медленно доходило, что я опоздал.
- "Как Вы могли? Мы же Ваши ученики, как сыновья..."- не сдержался я.
- " Отец не всегда должен останавливать, когда сыновья разбираются между собой!"- угрюмо буркнул старик. Глаза его вмиг потухли и он отвернулся.
Мне, как понимал я осталось задать ему вослед последний вопрос: "Кто?". Вызвав помощника, старик вполголоса распорядился отвести меня в соседний дом и вообще сопровождать. Мрачный откормленный битюг- помощник молча повел за собой. Где-то посередине широченного двора неожиданно остановил и уперся в меня уже знакомым пронизывающим взглядом, выдававшим в нем сына Старейшины. " Знаете, почему мы, вайнахи, победили Чингиз-хана? Мы понимали и понимаем, что такое кровное родствО братьев"- назидательно пророкотал он. " А Вас!", он кивнул в сторону дома, к которому мы шли " Он потому и топтал Вас три века, что брат- брата предавал. И- ничем в чем вы сегодня не изменились"
Я прекрасно понимал, что парень путпет Чингиза с Тамерланом-Тимуром. Но сути дела в сказанном им это не меняло
Как я и предполагал, мне выдали тело Олега. А с ним отдали в доме, к которому мы пришли, в мои руки того, кто убил его. И выпроводили из дома Старейшины.
Через час нас привезли в глухое ущелье, открыли затаившийся в густом лесу небольшой уютный дом. Мудрые горцы справедливо решили, что свой скорбный труд я должен завершить далеко от людских глаз.
Не глядя на Сволочь, я подвел его к опушке леса и приказал: "Рой могилу" и обессиленный пережитым ушел в дом спать. Никуда мой пленник не убежит, кроме как в пропасть в на другом конце ущелья. Думаю, для него это было бы лучшим выходом. Через часа четыре, перед закатом солнца, он меня разбудил и сообщил: "Сделал! Иди-смотри". На могильном холмике над Олегом был аккуратный крест из реек. Ну, никак не укладывалось в голове, КТО там - в земле...
Минут пятнадцать я стоял в полной простации, без единой мысли в головек, уставившись на золмик. Потом спохватился, прочитал заупокойную молитву. Олглянулсяы на убийцу, рявкнул на него "Хоть перекрестись...". Впрочем, он никогда не верил в Бога.
В домк я вытащил из погреба многолетней давности хозяйское вино в старинном глиняном кувшине. Помянули... Совершенно опустошенный, я предупредил: "Вторую подальше рой, сука..."
Тут он не выдержал. Истерично заверещал: " Убей сейчас! Застрели ...", Физически он был мощнее меня. К тому же, конечно же я был безоружен. " Не ерзай на х..е"- в омерзении рявкнул я.
Пока он копал, я корчился непереносимой душевной болью. Мы, трое- Олег, я и этот- Витек- учились в соседних классах с первого по десятый. Наши Судьбы переплели души невидимыми нитями, прочнее кровных. По сути дела- три брата. Казалось бы- такие несовместимые. Олег - офицер, слуга Отечеству, патриот России. Витек, тоже вроде бы- патриот. Но при коммунистах- крыл коммуняк. Сегодня- Путина. Еще в школе, пользуясь возможностью говорить наболевшее, редкую "речь" не начинал "Нет, но смогли же там, наа Западе"? Был автором оригинального перевода "Yesterday" Битлов....ПузырИвшийся творческими амбициями, меня, внешне негромкого, неприметного, не замечал. Впрочем, кто из нас не пузырился на филологическом факультете университета, в окружении подруг?!
И вот мы снова вместе далеко в горах.
Мудрые горцы точно рассчитали. И Олег и я, с дудаевских времен доныне, значимся в некоем списке врагов нации. Кому-то из наследников того режима -бизнесмену, живущему вдали от Кавказа, приспичило, может- по пьяни, потешить национальное самосознание. Позвонил родне - попросил "разобраться" с очередников из черного списка. Им оказался Олег. Мог быть я. А мог быть, впрочем, любой, совершенно не подозревающий о своей причастности к "врагам"...
Меня не особенно мучил вопрос, почему именно Витька выбрали в исполнители чужой воли. Старики, стремясь остаться с чистыми руками, сыграли на собственной воле ВитькА. Воля была в маниакальной "преданности демократии и свободе". Олег, как военный, был для него "оккупантом" на земле, где Витек родился. И- ему по барабану, что в Грозном встретились не два народа одной страны. А там была война двух систем, одна из которых сделал свободолюбивы йнарод дубинкой против России...". Духовные родственники ВитькА - фанатичные политковские, психически ограниченные новодворские, дисидентствующие скоморохи во главе толпы, готовой орать любые лозунги за пойло. Но- они же - не убийцы!
Действия ВитькА были добровольны. Через него помощники стариков нашли Олега.
Чем отличается верующий от фанатика?. Верующему говорят: "Твой Бог, такой- сякой. Он допускает, значит - творит зло" И перечисляют людские злодеяния. Верующий улыбается и убежднггл говорит: "Он и и Ваш Господь, Он- выше зла. Он-Любовь!!". И отворачивается от заблудших, если они пытаются продолжить в том же духе. Фанатик кидается "защищать"и и убивает заблудшего, тем самым предавая Бога. ...
Не знаю, что лукавые горцы рассказали ВитькУ об Олеге. Но вложенный в руки борца за демократию пистолет выразил в выстреле все, накопившееся в душе поддонка. Брат убил брата. И врядли ВитЕк осознавал, что он хладнокровно творИт. Именно это мучило меня сейчас. В силах ли я достучаться в его больную душу? Видимо, нет. Переболевшие ненавистью к коммунякам, диссиденты ненавидят и новую Россию. Уехав на Запад и осознав, что там государстенная система еще кощунственней, ненавидят Россию за о, что не остановила их вовремя, И так, до бесконечности...В лучшем случае, припав к кормушке на Западе, они затыкаются вообще, в страхе потерять сытное пойло.
Ладно, попытаюсь хоть пооворить с ВитькОм. А что потом?
И тут меня осенило
Диссидентствующие в болшинстве своем- фанатики, исключившие из своего мировоззрения реальность. Результат - неизбежная злобность, неугасимая ненависть ко всему, что не в рамках их мироощущения. Типичная паранойя... А Злоба умертвляет все вокруг, Сформулировав это для себя, я инстинктивно понял, вернее- всем существом поверил, какой будет казнь ВитькА. Остальное уже представлялось делом техники, действием вне меня ...
Копать он закончил к полночи.
Пришел, стал на пороге с лопатой наперевес. При желании, он мог запросто убить меня лопатой. Но я не боюсь смерти, потому знал- не решится. С ввалившимися от усталости глазами, воняющий на всю округу пОтом , жалкий...
-Пойти, вымойся в ручье- не буду же я тебя обмывать!- сказал я ему. ВитькА передернуло как электрошоком. " Только сразу убей"- прохрипел он.
- И воды принест!- приказал я.
Когда он вернулся, я с удовольствием выпил слегка пузырящуюся в стакане принесенную воду. Когда он опустошил наполненный для него стакан, спросил "Вкусная?" Он машинально кивнул головой. Главное на этот момент было сделано- он выпил. Я налил во второй раз и поставил сбоку от него.
Мы с ним разговаривали долго. Он, вскоре ожил. Передо мной сидел седой как лунь, в принципе неглупый, образованный мужчина, Озарившийся счастьем, когда заговорили о детях. Ехидно ухмыльнувшийся при словах о женщинах. Явно, ему насолило женскон сословие. Взаимно. Распалено "прошелся" по коллегам , подчиненным. "Обложил" власти. Пытался расспросить обо мне, заинтересовался о чем пишу....
Выждав время, уловив, что клиент готов- расслабился, я оборвал беседу вопросом "А как же ты смог, Олега...?". Пожилой, не хлипкий телом мужчина на миг съежился, но тут же взял себя в руки. И без обиняков рассказал все до точки. Все было как я смоделировал....
"Теперь можешь убить"- с вызовом выкрикнул он.
- "Не надоело- в третий раз об этом кричишь"- устало огрызнулся я. Как ты не понимаешь: ты сам сеешь смерть, Все вокруг от твоей энегетики дОхнет. Я повертелся, ища подтверждения. "Даже вода"" и показал на стакан рядом с ним
Накануне я видел научно популярный фильм, одним из эпизодов которого был показ омертвения воды от злобных слов, произнесенных над ней...
ВитеК машинально хлебнул из стакана. Круто поперхнулся, но протолкнул глоток внутрь. Усилием воли вернул стакан на стол. Лицо его перекосило гримасой боли, глаза разверзлись в ужасе.
- ЯД !!? - прохрипел он смертельным сипом.
- Сказал тебе, что ненависть смертельна....- не менее его испуганно выпалил я и инстинктивно кинулся ему на помощь. Из стакана , действительно, несло! Или ВитЕк со страха обгадился.
Отпихнув мою руку, он судорожно дергаясь, вылетел из комнаты. За окном послышалось бурное рыганье. Я слегка понюхал воду в своем стакане. Пахнет-какой то гадостью, но - слегка. Ну не может родниковая вода протухнуть за полчаса!,
Видимо у него был инфаркт.
Через час я отнес и сбросил в вырытую им вторую яму быстро окоченевшее в горной прохладе тело. Забросал землей. Запер дом. При выходе из ущелья наткнулся на замерзающих "спецов". Около аула нам наперерез выскочил сын старейшины. "Провожу, а то заблудитесь, По дороге я рассказал ему, как умер Витек. Горец, усмехнувшись, спросил: " А вы совсем ту воду не помните?". Поняв, что не понимаю, о чем речь, рассказал. После бегства из Грозного, я был на грани жизни и смерти. Деды направили Олега со мной к источнику, около которого теперь стоит лесной дом. "Если хороший человек- вода вернет ему жизнь" Тогда сын старейшины был совсем мальчиком. А мы с Олегом не седыми. Зато ириехавший позже к нам ВитЕк уже тогда был с густой проседью. Он запомнился тем, что сменялся над нами: "Пьете всякую срань из лужи". Чем обидел мальчика.
Я слушал горца, а сам, в мыслях, все еще был на поляне в ущелье. Там, закидывая землей яму, я инстинктивно ощущал, воочию различал краем глаза во мраке и третью, приготовленную мне могилу. Но - попросту побоялся подойти к ней и разглядеть. Хотя знал: подойдя, безропотно отдам себя в рует Смерти. Но к ней, моему последнему пристанищу между двумя друзьями детства, рядом с умершими братьями, не пускала молитва прекрасной женщины. Я знал, что в эти дни подруга уехала. Она- в НовоАфонском монастыре. Конечно же там, в Абхазии, трепетно просит коленнопреклоненная:"Господи! Помоги Славику вернуться живым." Неведомое нам, мужчинам, вИдение, показывает ей, что следующее в дудаевском списке врагов нации мое имя.