Я осторожно, очень легко приобнял ее за талию. Она не отодвинулась и даже не напряглась. Добрый знак.
- Какие люди забавные, - сказала она.
- Почему - забавные?
- Не знаю. Ходят по улицам, заходят в дома, выходят из домов. Забавно.
Я слегка усилил объятие. Ее бок был теплым и мягким. Приятно.
- Действительно, забавно. Вот только что они делают там, в домах, пока мы их не видим?
- Как это - что? Живут. Едят. Спят. Читают. Смотрят телевизор. Некоторые пытаются обниматься.
Последние слова я счел доброй приметой и опустил руку чуть ниже. Возражений не воспоследовало.
- Возможно, но кто знает? Вдруг они там ничего этого не делают.
- А что они тогда там делают?
- Не знаю. Заходят в квартиры и стоят.
- Просто стоят?
- Да, просто стоят, как выключенные роботы. Вдоль стен, например. Или неподалеку от окон. Смотрят наружу, наблюдают.
Мы помолчали.
- Не могут они там просто стоять. Мы же видим их через окна. Они там ходят, убираются, готовят. Всё так же, как у тебя или у меня.
- Это только фасад. Маскировка. Они вынуждены изображать деятельность, чтобы мы с тобой ничего не заподозрили. Но когда выключается свет, они там просто стоят.
Она поправила волосы. Я ей немного помог: разгладил пару прядей. Длинные, шелковистые, приятно пахнущие волосы.
- Как у тебя всё страшно получается. Как будто они и не люди вовсе. Люди должны жить, а эти - просто стоят.
- Может, и не люди. В конце концов, что мы о них знаем, кроме того, что они ходят по улицам и мелькают в окнах? Мы же не можем наблюдать за ними круглые сутки.
- Ой, да ладно тебе. За мной же ты тоже не круглые сутки наблюдаешь, и ничего. Ручки вон распускаешь.
Она улыбнулась. Я отодвинулся. Просто на всякий случай.