В январе менеджеру коммерческого отдела Noveu Internationale Romance пришла в голову, как всем тогда показалось, гениальная идея - приобрести права, на издание и перевод книги Жуля Бове.
Две недели и договор был.
Несколько неучтенных нюансов, без них идея великолепная - Жуль получил Гонкуровскую премию, номинирован на Нобелевскую (комиссия отклонила книгу - за отсутствие литературных достоинств). Что могло насторожить руководство. Сам же менеджер, то редкое исключение, когда в компанию попал не фрако-канадец и после этого случая совсем уж невозможное, не читал книгу. Речь идет о l'Lecontroрicone, в переводе — Vamрiria, — второе, должное насторожить, но не отмеченное никем, разве быть может переводчиками, а от сюда и следовал пункт три, не самый последний по важности, но пришедшее мне на ум последним и ставящий чрезвычайно жирный, сделанный потрепанной, пожилой чернильной ручкой крест на этом проекте - сумасшествие, внезапное, неожиданное и буйное первого переводчика и использование вторым нумером писателя неудавшегося, но тем не менее, упорно кропающего в стол и специализирующегося на вампирах. Так вот этот, как его писатель не писатель, но ныне a la переводчик вместо l'Lecontroрicone Жуля Бове, подсунул собственный опус, который мы и издали в Торонто стотысячным тиражом. Даже здесь все бы наверное, обошлось, но мы купили шестьдесят тысяч экземпляров книги l'Lecontroрicone во Франции, чтобы распространить преимущественно по Квебеку. Как несложно догадаться оригинал. Виновны обстоятельства, обстоятельства и еще раз обстоятельства — только из-за них груз задержался в Бресте на два с половиной месяца. Поэтому Vamрiria уже поступила в продажу, а L'lecantroрicon все еще видел только менеджер из отдела переводов, именно тот, что и не знал французского, и еще два переводчика, один из которых сидел в данный момент в психушке, а второй видеть-то видел, а открывал ли? И вот такая ситуация mon ami. Понятно, что торговать одновременно обоими книгами несколько затруднительно, да что я право несу просто невозможно. Большие дяди чешут затылки, а что тут поделаешь, — наличествуют шестьдесят тысяч книг, что нельзя продать, нельзя рекламировать, нельзя вывести из страны (потому как зачем же мы их сюда привозили)? Сжечь? А как же зелены е. Переработать на картон? Да кто возьмет ответственность за убытки. Куда не плюнь нужен рыжий. Я подозреваю, что рыжего до сих пор нет. Решения тоже нет — раз весь завоз на складе. Все шестьдесят тысяч экземпляров минус две тысячи сто шестьдесят одну книгу. Две тысячи сто шестьдесят по ошибке отправлены в небольшой городок на Лабрадоре, вместо контейнера с россыпью по две максимум пять книг в позиции, а одну увел я - почитать в дороге, потому что я здесь я оказался рыжим и именно мне пришлось ехать в этот городишко, заваленный Жулем Бове в оригинале, утрясать все вопросы.
Тяжело быть рыжим, неприятно даже. Но что поделаешь — слишком часто они необходимы, а потому должны быть. Мир бы без них погряз бы в грязной, черновой, неприятной работе, за которую бы никто, понятное дело, по собственной воле не брался бы. Как говориться — если бы не было рыжих, то стоило бы кого-нибудь перекрасить. Впрочем, очевидно, цвет волос здесь не главное, а так... — даже не наживное, вещь чисто антуражная. Охота полноты декораций, пожалуйста, — классика на сцене, не охота и рыжим может оказаться кто угодно, от креола или чистокровного янки, до иссиня-черного выходца из Нигерии — там в Нигерии тоже без рыжих никак. Даже в Канаде без рыжих никак. Даже если ты в Торонто, а неприятности в глубине Лабрадора.
Добирался я муторно - солнцем, как забытая на включенной плите сковородка, накаленный автомобиль, ночевки в мотелях, постоянная тряска и характерная для этих времен, но от этого нисколько не более приятная духота. Отвратительно. Мерзко и гадко. Дорога изматывала и L'lecontroрicon я смог открыть всего раз и только для того чтобы уснуть на второй странице, именно на той, где печатают название. Но книга мне понравилась - форматом, оформлением, шрифтом, но сильнее всего запахом.
Но я добрался, хоть и не прочитал украденную в офисе (можно назвать вещи своими именами в тот момент, когда тебя никто не слышит) монографию и убеждаюсь, что город в эту проклятую жару вымер, причем я говорю совсем не фигурально. Можно понять, когда на улицах нет людей, но тогда эти люди сидят по домам. Здесь же город просто пуст. На улицах - как в полярную ночь в тундре, нет даже там многолюднее — например заблудившиеся полярные экспедиции да возвращающиеся с охоты, рыбалки, ночной прогулки эскимосы. Здесь даже на центральной площади - пусто, в мерии, в полицейском участке, в жилых домах - только жара и духота. Но часто, даже слишком часто натыкался я на раскрытый L'Lecontroрicone. Некоторое время порыскал по городу в поисках людей (впрочем, уже без надежды на успех). Но как без них? Кто мне покажет книжный магазин. Людей не нашел, зато нашел магазинчик.
Есть хорошая азартная игра — угадай с трех раз. Не стоит в нее играть лишний раз, задавая глупый, провокационный вопрос — был ли кто в магазине? Ну, конечно же, там не было никого, логично, правда? Нет, там не было пусто — на складе я обнаружил открытый полупустой контейнер. l'Lecontroрicon был в нем, но на глаз книг там было не больше пяти-шести сотен. Удивительно. Странно, куда подевались остальные... Запоздало вспоминаю об обязательном антураже каждого дома в этом поселке — распахнутый l'Lecontroрicone. Не важно столько я нашел книг, пустое, я нашел магазинчик, значит, найду и его хозяина — главное сейчас. На моем месте, менеджер из любой компании был бы страшно горд, что здесь смог заняться делами, а не глажением по сторонам. Да обстановочка на складе,.. не соответствует обычным представлениям о внутреннем убранстве книжных магазинов, я осмелюсь предположить, что наверное, не часто бывают книжные с разбрызганной по всему складу человечьей кровью.
Ну, предположим с одним жителем городка ясно что все (ну с двумя, максимум). Но куда делись остальные и что для меня самое главное, куда делся хозяин магазина? Мне же еще с ним решать денежные вопросы и извиняться за чужие ляпы.
Надо искать. Ищу. Хожу по городу, заглядываю в дома, в магазины, в кафе - никого. Зато при подходе к южной окраине города я заслышал шум и застывшее в неудобной позе и переминающееся с ноги на ногу движение. И перекрывал стыдливое движение, уверенный, громкий голос — читалась проповедь. Иду на свист и выхожу на городское кладбище. Вот оно в чем дело - здесь, на кладбище похоже собралось все население городка, не в могилках правда, на похоронах чьих-то. Подхожу ближе - ясно идут похороны некой Люсьен Габен. Так, так, так... Книготорговца зовут Арман Габен. Не лучший день говорить с ним о делах. Прислушиваюсь: "... безвременно ушла... цвет молодости... послушная дочь... безутешный отец..." Похоже это дочь книготорговца. Дела. Речь падре становиться все более и более интересной. "... отродье сатаны... темные силы... исчадье ада..." Наверное, это об убийце. Логично, что его не любят, но эпитеты странноваты, слова преступник я еще не слыхал ни разу. Забавно. Ого, падре призывает кары Господни на его голову и требует отмщенья. Стоп, это как - нужно найти исчадье ада и уничтожить его. Странные у них священники. Э-э-э это как это найти незнакомца и уничтожить слугу сатаны. Я-то тут причем. Руки, руки уберите. Я приехал по делам к Арману Габен. Не трогайте меня. Вы меня не поняли, я совсем не для этого приехал к Арману Габену. Не слушают. Одно слово - толпа.
Значит, я из-за бардака в компании должен умереть. Вот сволочи. Козлы даже наверное... Но я не злюсь — сам сколько раз развлекался пересортицей. А ведь интересно убивают меня, презабавно, весьма оригинально и все время, сверяясь с главой из l'Lecontroрicon. Убивают основательно, долго и полностью следуя инструкции.
А затем наступает поздний вечер, ночь скорее.
Радостный бардак в издательстве скорее забавен и весел, но все же не вреден — убеждаюсь лишний раз. Ведь не мог попасть сюда l'Lecantroрicone, не реально и чертовски трудно сделать такое, а вот Vamрiria могла, легко, просто, непринужденно, вот тогда мне точно пришлось бы ознакомиться с райскими удобствами. Я дождался пока кладбище не останется людей (живых я имею в виду), встал, стряхнул с себя аконит и розы (Представьте, они сумели найти аконит на Лабрадоре!), добрался до ближайшей надгробной плиты, между делом удобная оказалась штука — сидеть удобно, курить, думать. Ну что, наверное, завтра-послезавтра можно отправился обратно в Торонто. Но сегодня я попытаюсь понять, почему так случилось.
И понимаю. Вот она ситуация, — как я понимаю, Люсьен отправилась в викенд в поход со своим дружком - по-моему, логично, что они чуть-чуть там подзадержались. В городенке не собаки, а самые настоящие звери - именно про таких и говориться во втором абзаце первой главы величайшего творения Жуля Бове, книге l'Lecantroрicone. Остается вопрос о трупе, но если вспомнить, что автостоп великая сила прогресса, то все станет на свои места.
Хиппи мало того, что они дети цветов, они еще и любят путешествовать автостопом, и букетики лесных цветков, а также омела, что была найдена рядом с расчлененным трупом Анабель Левре, не имели ни какого отношения к колдовству, а были сорваны ею в пяти километрах от города, когда она пыталась сесть на очередную машину. Правда бутон белой розы в волосах не слишком удачный выбор - он совершенно не гармонировал ни с цветом волос, ни с льняным платьем, но ничего здесь не поделаешь есть вкус и в последовательном безвкусии. Сама Анабель была, несколько похожа сложением и цветом волос на дочь книготорговца Люсьен. Единственное, что мне не удалось выяснить, так это куда так стремилась Анабель и зачем ей понадобилось дожить в рюкзак пять зеркал, понятно, когда одно лежит в косметичке, но поясные зеркала ни коем образом в косметичку поместиться не могут, (не бывает таких больших косметичек), зеркала были весьма и весьма дорогими, ручной работы и с серебреным покрытием. Кроме зеркал в рюкзачке странно то, что ей ну совсем уж не лень было таскать с собой колышки от палатки (может, конечно, она была из зеленых и не хотела лишний раз вырубать колышки из дерева, но палатки при ней не нашли, а деревянные колышки для палатки в Канаде - чушь, бред, идиотизм - все уже давно понятное дело перешли на дюралеминивые и пластиковые, а колышки понятное дело были осиновые. Похоже, что даже меня самого эта версия не устраивает. Да как она меня может устраивать, если такое на свете твориться! Нет, кем быть надо чтобы в руках такую мерзость носить? Попалась бы она мне, а не своре полудиких псов, эта сучка, я бы ее так убил, нет не так, не так, а ТАК - что во всем округе люди бы за милю и близко бы не подходили к осинам, брились бы на ощупь, а от роз, случайно подойдя ближе пяти метров к кусту, шарахались, отпрыгивали, или же опомнившись, бежали с той скоростью на который был только способен их поношенный и больной организм, что впрочем, не помешало бы им ставить всеканадские рекорды по прыжкам и по бегу, в зависимости от того как они уносили но ги, но рекорды обязательно). Эта сучка таскала с собой такой гербарий, что в том что за полторы мили бы сносило и заставляло бы покачнуться тридцатилетнего, закоренелого, матерого вампира ничего удивительного бы не было. Там вообще много было чего забавного. Например, проспект Nouveau Internationale Romance с обведенными жирным красным маркером фотографиями некоторых сотрудников. Некоторых мягко сказано, она обвела всех, всех кто был сфотографирован. Но все-таки не всех, например меня она не обвела (а в прочем я просто не люблю фотографироваться). Там еще была записная книжка - некоторые номера телефонов я знал. И некоторые из них больше не отвечают.
Так что по-моему я молодец. Я же ведь давно намекал шефу, что пришла пора моего повышения. Ну, неужели я ошибался? Нет, конечно.
А вот бедняжка Люсьен в результате некоторого стечения обстоятельств так и не вернулась домой - ну нельзя же добряка шерифа, у которого есть отличная рабочая версия обижать и ставить перед фактом, что он ошибся. Так что в этот раз можно сказать, что я работал в одной упряжке с законом.
Но если честно я искренне восхищен ее отцом, который сумел продать оригинал L'lecantroрicone Жуля Бове каждому пятому жителю городка, нам бы таких менеджеров по продаже в отдел сбыта и никакая конкурентная борьба была бы нам не страшна. Нужно будет справиться в руководстве компании, нельзя ли его привлечь. Какой из него будет менеджер. А нанять то его делов то всего ничего, я один за полночи управлюсь.