Гультрэ Икан Релавьевна : другие произведения.

Птице нужно небо. Часть I

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Умереть однажды, а потом очнуться - мгновение или вечность спустя - в чужом мире и чужом теле? Узнать, что твоя свобода, твой разум и даже твоя жизнь - под угрозой? И знаете, почему-то не хочется умирать во второй раз, одного вполне хватило. И что делать? Бороться. Учиться, искать свой путь к свободе и свое место в новой жизни.
       
       Внимание! Роман состоит из четырех частей, выложенных отдельными файлами. В конце каждой части имеется ссылка на следующую, чтобы можно было перейти, не возвращаясь на главную страницу.

***

   Я падала. Падала в темноте. В абсолютной темноте, когда даже собственную руку, поднесенную к самому лицу, не можешь разглядеть. Впрочем, я и не пыталась. Я даже не была уверена в том, что у меня есть руки . Вы спросите, откуда я знала, что падаю? А я и не знала. Просто ни на что другое это не было похоже. Только на бесконечное падение в темноте. И когда тьма расступилась, явив моему взору лик, который при всем желании нельзя было охарактеризовать как приятный, я все-таки обрадовалась -- хоть какое-то разнообразие.
   Мужчину, которого я увидела, можно было бы назвать красивым -- правильные, четкие черты, брови вразлет, придававшие лицу несколько хищное выражение, темные, слегка вьющиеся волосы, глаза... Вот если бы не глаза, да... Их описать я бы не взялась. Нет, я могла бы найти простые слова, чтобы обозначить форму и цвет -- тоже вполне красивые, но... вот это безумное торжество во взгляде... Или все-таки торжество безумия?..
   Губы мужчины беззвучно шевелились, и слова, которых я не слышала, задевали что-то во мне, принуждая к чему-то, привязывая. Эти слова -- я точно знала -- означали конец моего бесконечного падения. Потом тишина, ставшая почти осязаемой, прорвалась, и я услышала голос: "За грань от меня сбежать решила, дрянь?! Я тебя везде найду и верну!" И мне стало страшно.

Часть I. Семь лет до свободы

Глава 1

   Чьи-то пальцы коснулись моего горла, нащупывая пульс, и я волевым усилием удержалась от того, чтобы дернуться и отстраниться. Еще рано. Надо сначала понять, что происходит, а значит, не стоит покуда показывать, что я уже очнулась.
   -- Теперь все будет в порядке, ваша светлость.
   -- Очнется -- доложите, -- удаляющиеся шаги, и обладатель резкого, сухого голоса покинул помещение.
   Вздох. Кому-то рядом плохо... Не физически -- морально. И я осторожно приоткрываю глаза и встречаю взгляд немолодого человека с изможденным лицом. В глазах -- мука, словно бы то, что происходит сейчас в этой комнате, претит его представлениям о допустимом. Но он молчит. Он исполняет приказы, потому что у него нет выхода.
   -- Пить, -- прошептала я.
   Лекарь -- а это был именно он -- помог мне приподняться и, придерживая мою голову, принялся вливать в рот что-то вроде травяного чая. Сделав несколько глотков, я бессильно откинулась на подушку. Что ж, теперь можно попробовать задавать вопросы.
   -- Где я? И... кто я?
   -- Вы совсем ничего не помните? -- сполохи беспокойства в ауре -- явно не знает, что ответить, чтобы не вызвать гнев своего господина.
   -- Совсем, -- срывающимся шепотом.
   На самом деле я помню, конечно. Но сильно подозреваю, что мое "помню" будет существенно отличаться от того, что мне сейчас придется услышать.
   -- Вы Тэнра мер Ирмас, дочь барона мер Ирмаса и невеста Симьяра эс Демирад, герцога Алейского. Сейчас вы находитесь в доме своего жениха.
   -- И что со мной случилось?
   Снова заминка, опять беспокойная аура:
   -- Вы... болели, -- врет.
   Я прикрыла глаза. Мне нужна пауза -- чтобы обдумать произошедшее. Потому что я точно знаю, что меня зовут Лариса Май, я врач скорой помощи и помню совершенно отчетливо свою жизнь и... смерть -- вой сирены, надрывный скрип тормозов, удар, боль... и темноту, которая была после. Странно, но я не удивлена. Обеспокоена -- да. Потому что в прежняя владелица этого тела (а я нисколько не сомневаюсь, что тело чужое, мое-то после аварии точно восстановлению не подлежало) неспроста его покинула. Болела? Вряд ли. Скорее, если верить словам, которые я слышала на исходе тьмы, совершила попытку самоубийства... вполне успешную. И теперь то, чего она пыталась избежать, готово предстать передо мной... в полный рост, как говорится.
   Странно, я никогда прежде не любила своего имени, считала, что оно мне не подходит. Лариса -- женщина высокая, фигуристая или просто в теле. А я всегда была миниатюрной, до настоящей Ларисы просто не дотягивала параметрами. И только звонкой фамилии удавалось примирить меня с неудобным именем и смириться с ним. Но сейчас, когда мне навязывали чужое имя и чужую судьбу, казалось неимоверно важным сохранить себя прежнюю -- всю, с именем, характером, привычками, знаниями и умениями.
   Сама по себе смерть в анамнезе меня почему-то не пугала -- может, я ее просто еще не вполне осознала, хоть и успела в нее поверить. Больше настораживала новая жизнь -- чужая, от которой еще неизвестно чего ждать.
   Я глухо застонала и вновь позволила себе открыть глаза.
   -- Мне хотелось бы... встать, -- угу, и еще кое-чего.
   Коллега-лекарь помог мне сесть на кровати и придержал за локоть, покуда я пыталась утвердиться на дрожащих ногах. С его помощью я добрела до небольшой дверцы в дальней стене спальни, после чего махнула рукой, давая понять, что дальше справлюсь сама. Дверца, как оказалось, вела в гардеробную: один умеренного размера шкаф -- в него стоит заглянуть, но попозже, -- и зеркало, которое отразило тощего подростка с осунувшимся лицом в длинной, до пят, ночной сорочке и скромным браслетиком на правой руке. Да уж, невеста... У нее... теперь уже у меня... хоть физиология дозрела до... понятно до чего? Похоже, мне предстоит узнать это в ближайшем будущем... и не только это.
   Две двери из гардеробной вели в туалет и в ванную. Ну что сказать... Вполне современного вида. По крайней мере, меня занесло не в глубокое Средневековье, несмотря на всех этих герцогов и баронов. Канализация в наличии, понятие о гигиене имеется. Вон даже щетка зубная -- наверняка моя -- из гладко отшлифованной древесины.
   Я поспешила воспользоваться удобствами. Бачка в туалете не наблюдалось, но зато было нечто вроде сенсорной панели: одно прикосновение -- и слив работает. Техника на грани... Или не техника. Ладно, с этим можно попозже разобраться. Сперва -- ванна. Намывшись и почистив зубы с помощью какой-то желеобразной массы, я укуталась в приготовленное полотенце и выползла обратно в гардеробную. Содержимое шкафа разнообразием и изобилием не радовало: один плащик с теплой подкладкой, четыре платья, из которых три повседневных и одно нарядное (к счастью, никаких корсетов и удобные застежки спереди), костюм из коротких брючек и камзола, все -- слегка затертое... Нижнее белье на полочке -- ничего так, что-то вроде коротких шортиков на завязочках. В другом отделении -- две пары туфель, нелепые ботиночки на пуговках и сапоги из мягкой кожи с вышивкой на голенище. В общем, богатой невестой меня (или Тэнру?) явно не назовешь. А значит, ценность моя не в этом. Хотелось бы узнать, зачем этот младенец понадобился его светлости герцогу Алейскому...
   Я оделась, расчесала кудри -- да, если что-то и было достойное внимания в малышке Тэнре, так это ее густые вьющиеся волосы. Хотя... если отъесться слегка, да мышцы хилые подтянуть, а еще подрасти немного... во всех отношениях... Потому как невеста все-таки -- дитя дитем. Я вздохнула и вышла обратно в спальню. Доктор так и ждал меня под дверью, подхватил под руку и хотело было отвести обратно к кровати, но я воспротивилась -- слабость слегка отступила, а любопытство, наоборот, подняло голову, так что укладываться снова в постель я не спешила. Вышла из комнаты через другую дверь и очутилась в небольшой гостиной. Пожалуй, она могла бы быть уютной, если бы не мрачные шторы да разнокалиберная мебель. Я уселась в кресло и махнула лекарю рукой, предлагая занять второе.
   -- Как мне к вам обращаться?
   -- Ремар. Я лекарь его светлости.
   -- Уважаемый Ремар, поскольку я ничего не помню о своей жизни, я бы очень хотела, чтобы вы ответили мне на несколько вопросов.
   -- Его светлость навестит вас и расскажет...
   -- Его светлости пока нет, а вы здесь. И, надеюсь, сможете мне рассказать, например, вот об этом браслете, -- пока плескалась в ванне, я успела разглядеть побрякушку, украшенную странными символами, и убедиться, что это не простое украшение. И что оно не снимается -- а это слегка настораживало.
   Лекарь поежился, однако решился дать ответ:
   -- Это браслет Эрмара, он позволит герцогу найти вас, если вы... потеряетесь, и... м-м-м... убережет вас от причинения себе самой какого-либо вреда.
   -- Когда на меня его надели?
   -- Сегодня... герцог... вы еще не пришли в себя.
   -- Значит ли это, что моя болезнь была... м-м-м... -- я не удержалась и передразнила лекаря, -- следствием причинения себе вреда?
   Молчание.
   -- Яд?
   Молчание, в ауре -- не просто беспокойство, а настоящая паника.
   -- Поня-а-атно. Этот браслет... он все время показывает хозяину мое местоположение, или сигнализирует, только если я удаляюсь... м-м-м... за границы отведенной территории?
   -- Я не знаю точно, как герцог настроил амулет. Скорее второе, -- бедняга лекарь, кажется, уже миновал стадию паники и почти впал в прострацию. Отвечает, но как-то отстраненно, будто сам себе не верит, что решился говорить со мной.
   -- Сколько мне лет?
   -- Четырнадцать... будет пятнадцать через четыре месяца.
   -- И последний вопрос: зачем я герцогу? -- лекарь побледнел и покрылся испариной. Стало ясно, что ответа мне не дождаться.
   -- Поня-а-атно... -- протянула я.
   -- Вы... ты очень изменилась, малышка, -- прошептал Ремар в растерянности.
   -- Смерть меняет, знаете ли... -- а иногда еще и подменяет. Но об этом стоит помолчать, пока я не знаю, кому могу доверять в этом месте. Уж явно не лекарю. А возможно, и никому другому.
   Лекарь вздрогнул, кинул на меня последний обеспокоенный взгляд и спешно покинул комнату.
   Что ж, теперь у меня есть время подумать, проанализировать ситуацию, в которую я попала. Итак, я не умерла. Вернее, умерла, но каким-то образом умудрилась ожить в другом теле и, похоже, в другом мире. Во всяком случае, язык, на котором я так свободно общалась с лекарем, был мне чужим, как ни странно это звучит. Что ж, о таких чудесах мне приходилось читать. Конечно, можно предположить, что травмы, не совместимые с жизнью, как и сама смерть, мне почудились, а сама я в реанимации, в коме. И все, что я сейчас переживаю -- болезненный бред. Вот только... слишком уж все реально. И никакой свойственной снам и бреду алогичности. А значит, стоит исходить из того, что это реальность, в которой мне предстоит жить... или выживать. И что мы имеем? Девочку из явно небогатой семьи, баронскую дочку, совсем не красавицу и жениха-герцога. И кто он? Старик-сластолюбец, мечтающий дорваться до молодого тела? Так мог и кого получше найти, бывают в бедных семьях и красавицы. Можно, конечно, предположить, что я по здешним канонам как раз та самая красавица и есть, но что-то не верится. Значит, первый вопрос, который мне предстоит выяснить -- цель, которую знатный женишок преследует в этом браке. И уже исходя из этого решать, стоит ли принять условия или попытаться каким-то образом избежать замужества.
   Я еще раз внимательно оглядела гостиную. Ну что сказать, впечатление мое в лучшую сторону не изменилось. Мрачновато: тяжелые темно-зеленые портьеры, желто-коричневый обшарпанный диван с явно неудобной спинкой, два кресла с лиловой обивкой, столик между ними, потертый ковер. Над камином -- часы. Циферблат украшают знаки, никак не похожие на наши римские и арабские цифры, но значение понятно. Предположительно, здесь мы имеем те же сутки длительностью в двадцать четыре часа. И час, по моим ощущениям, длится примерно столько же, сколько в моем мире, а время идет как раз к обеду.
   Только я успела об этом подумать, как дверь отворилась и в гостиную вошла служанка с подносом. Вполне аппетитный запах щекотал ноздри, покуда тарелки расставлялись на столе, так что у меня едва хватило терпения дождаться ухода служанки. На обед мне предложили мясо, овощи двух видов и травяной отвар. Все оказалось вполне съедобным.
   После обеда я вновь почувствовала усталость и уползла обратно в спальню. Странно -- постель была заправлена чистым бельем. И когда успели? Похоже, горничная побывала здесь, пока я мылась. Я переоделась в сорочку, улеглась -- и провалилась в крепкий сон без сновидений до самого ужина. Проснулась вялой, долго приходила в себя, с трудом затолкала в себя еду и вновь попробовала сосредоточиться на проблемах. Мысли расплывались. Время от времени мне казалось, что я существую отдельно от этого хилого тела, словно бы еще не до конца слилась с ним. Может, так оно и было? Как-то не очень хотелось думать, что новая жизнь не приняла меня и может отторгнуть в любой момент. Смерть пугала. Не так быстро, пожалуйста, мне и одного раза хватило...
   ...Я сидела в кресле в гостиной, когда почувствовала болезненную пульсацию в запястье левой руки -- там находилась крохотная татуировка, напоминающая половинку краба. Спустя несколько мгновений дверь отворилась, и в комнату вошел тот, от кого зависело мое ближайшее будущее. Герцог. Он не был уродом или престарелым сластолюбцем, скорее, мужчина в самом расцвете сил с хищным, красивым лицом и взглядом, от которого хотелось съежиться и забиться в какую-нибудь щель. Тот самый человек, что грозился найти меня везде. Признаться, я уже подозревала, что это он и окажется.
   Герцог уселся во второе кресло и поманил меня к себе. Я поднялась, подошла... надо бы ближе, но я не могла решиться. Тогда жених схватил меня за руки и подтянул к себе, зажав мои ноги своими коленями и не давая вырваться. Впрочем, я и не пыталась. Кто знает, на что способен этот человек и насколько опасно злить его.
   -- Мне сказали, что ты потеряла память, -- испытующий взгляд.
   -- Да, ваша светлость, -- робким шепотом.
   -- И у тебя есть ко мне какие-то вопросы?
   -- Я хочу только знать, зачем я вам нужна.
   -- Что ж, я покажу тебе. Пожалуй, это доставит мне некоторое удовольствие. Даже приятно, что ты забыла, -- с этими словами герцог подтянул меня еще ближе, заставив наклониться, отпустил мои запястья -- только для того, чтобы возложить свои пальцы мне на виски.
   И показал. Извращенец. Садист и извращенец. Пожалуй, будь мне действительно четырнадцать, транслируемые прямо в мое сознание картинки напугали бы меня до полусмерти. Да мне и на самом деле было не по себе. И именно это я должна продемонстрировать "женишку" -- страх в глазах девочки, столкнувшейся с некоторыми шокирующими проявлениями взрослой жизни.
   -- Ну что, я удовлетворил твое любопытство?
   -- Нет, -- страх страхом, но мне хотелось знать, что еще стоит за этим браком.
   -- Не-э-т?!
   -- Ну, то, что я видела сейчас... Это ведь можно проделать с любой девушкой... Так? А вам, ваша светлость зачем-то нужна именно я, бесприданница, не обладающая выдающимися внешними данными. Я ошибаюсь?
   -- У-у-умненькая, -- протянул герцог, -- ты права, меня не всякая девушка устроит. Именно тебя пообещал мне твой проигравшийся папаша. Семь лет назад. По моему настоянию он обеспечил тебя храмовой защитой. Обещал отдать сразу, как достигнешь зрелости, но тянул лишний год. Уже за то мое ожидание стоило наказать тебя, детка, -- с этими словами герцог вновь дернул меня за руку и усадил -- или, скорее, уложил -- к себе на колени.
   Его рука прошлась вдоль ряда крохотных пуговичек на моем платье, глаза жадно уставились на грудь, прикрытую нижней сорочкой. Герцог потянул сорочку на себя, тонкая ткань не выдержала напора, обнажив то, что можно было бы назвать женской грудью, если бы этому дали время вырасти. Шершавые пальцы обвели правый сосок, заставив меня сжаться и попытаться прикрыться руками. Не было в этом прикосновении ничего эротического -- и не потому, что детское тело не было способно испытывать возбуждение. Просто "жениху" надо было показать власть надо мной -- и мою беспомощность в его руках. Что ж, показал. Грубые прикосновения, которым невозможно было противиться, безумный взгляд, вызывающий ужас и оцепенение...
   Герцог нагнулся к самому моему уху и прошептал:
   -- Я бы взял тебя прямо сейчас, если бы не храмовая защита. Но я готов терпеть, потому что на черную луну я смогу провести ритуал и взять твою силу. И тогда... тогда ты будешь в полной моей власти. Ты будешь заглядывать мне в глаза и просить о любом прикосновении, как о милости. О боли будешь молить, потому что боль станет твоей жизнью. И ты сполна заплатишь мне за то, что решилась на бегство за грань и обрекла меня на лишние месяцы ожидания, -- герцог неожиданно выпрямился и оттолкнул меня.
   Я упала на пол и не спешила подниматься, чтобы не вызвать агрессивной реакции у этого явного безумца. Лучше уж побыть немного в униженном положении.
   -- Теперь тебе все ясно?
   -- В общем и в целом, -- решилась ответить я, -- хотелось бы еще знать, сколько времени осталось до черной луны.
   -- Девяносто семь дней, и за каждый из них ты будешь расплачиваться, -- безумец поднялся с кресла и навис надо мной. -- Еще вопросы?
   Я сглотнула слюну и кивнула:
   -- Насколько свободно я могу перемещаться?
   -- За стены замка тебе не выбраться. В пределах же территории -- как угодно -- хоть в сад, хоть в конюшню, хоть в подвалы, хоть на крышу, мне нет дела до того, как ты проводишь время. Главное, браслет не позволит тебе покончить с собой и известит меня, если ты попытаешься сбежать. Восточное крыло полностью в твоем распоряжении, в западное... Я не обрадуюсь, если увижу тебя там. Что тебя еще интересует?
   -- Библиотека. Если вместе с памятью не пропала способность к чтению, я хотела бы иметь возможность с помощью книг развеять скуку в ожидании брачного обряда.
   -- Западное крыло, третий этаж, первая дверь справа. Постарайся не появляться там после семи вечера, это мое время, и я не желаю, чтобы ты мешала моим научным изысканиям. Ах да, я запретил всем с тобой разговаривать. И слугам, и лекарю. Уж больно ты неудобные вопросы задаешь, -- герцог с усмешкой поклонился и вышел из комнаты.
   Я поднялась с пола, попыталась было застегнуть платье, но потом подумала, что дело к ночи и лучше бы мне совсем раздеться и лечь в постель. И уже тогда подумать над своим положением.
   Думалось тяжко. Я с трудом заставила себя успокоиться после пережитого... А собственно, что я такого пережила? Страшные картинки показали? За грудь полапали? Так ведь мне не четырнадцать, а все двадцать шесть, я врач по образованию и в своей, пусть и не особо долгой, жизни такого насмотреться успела, что псих-герцог меркнет на фоне. Другое дело, что все это касается меня лично и моего ближайшего будущего. Уже сейчас можно сделать первые выводы о том, куда меня занесло. Магический мир... А какой же еще, если ауры, которые прежде казались едва уловимым глазу блеклым свечением, вдруг оказались столь ярки, что мне даже не надо настраиваться специально, чтобы уловить эмоции собеседника, а иной раз не только эмоции, но и обрывки мыслей? Да и те картинки, которые мне показал женишок, свидетельствовали о его особых способностях. Значит, не только садист и извращенец, но и маг, который владеет искусством передавать образы... а еще подавлять своим крайне неприятным взглядом, вызывая страх и ограничивая способность к сопротивлению. Впрочем, сильно сопротивляться мне сейчас не с руки, поскольку насиловать герцог меня покуда не собирается, потому что храмовая защита, что бы это ни значило, вынуждает его отложить удовольствие до черной луны. Астрономическое явление такое? Возможно. Кто их, этих колдунов, разберет... Ясно только, что у меня есть примерно три месяца, чтобы подготовить побег. Что мне для этого надо? Прежде всего, привести себя в порядок, потому что в таком хилом тельце мне далеко не убежать. Значит, тренировки -- завтра с утра и начать надо... с базового комплекса, постепенно наращивая нагрузки. Вот интересно, навыки и рефлексы прежнего тела можно как-то передать новому? Но только это не сразу, сначала мышцы на этих костях нарастить. Интересно, ее кормили плохо? Или это последствия отравления? Наверняка ведь не один день откачивали. Хотя, если честно, болезненного состояния я не ощущала. Разве что слабость. Второе -- сведения о мире, в который я попала. Для этого надо будет забраться в библиотеку. Надеюсь, искусство чтения мне подвластно. Все-таки цифры на часах вовсе уж незнакомыми не показались. И -- придумать, как избавиться от браслета, иначе мне далеко не уйти. И здесь, опять же, библиотека мне в помощь. С этой почти оптимистичной мыслью я провалилась в сон.

Глава 2

   Проснулась на рассвете, как и рассчитывала. Соскребла себя с кровати, холодной водой смыла остатки сна, прислушалась к своим ощущениям: вроде бы ничего. Значит, можно приступать. Начать решила с базового утреннего комплекса ушу. Наш мастер обучал меня смешанному стилю, но начинала я когда-то с ушу, именно этот вариант начальный упражнений, на мой взгляд, подходил для дохлого тельца, которое я унаследовала.
   Хватило меня минут на пятнадцать, еще пять минут через "не могу", а после на дрожащих, негнущихся ногах поползла в ванную. Это оказалось даже хуже, чем я предполагала, и трех месяцев на то, чтобы натренировать это тело до приемлемого состояния, может не хватить. Но отчаиваться все-таки не стоит.
   Завтрак -- несколько пирожков, горсточку творога и кружку уже слегка поднадоевшего травяного отвара -- принесли в половине девятого, я к тому времени успела уже изрядно проголодаться, а служанка, кажется, удивилась, застав меня в это время на ногах и в гостиной.
   Ела я намеренно не спеша, вопреки желанию заглотить все одним махом и бежать в библиотеку. Сейчас, когда мне приходится искать общий язык с новым телом, его потребности стоит выдвинуть на первое место. А значит -- не только зарядка, но и режим, полноценное питание, прогулки и сон. Иначе толку от этих всех упражнений...
   Библиотеку нашла легко, благо мои покои находились в самом конце коридора, и ошибиться с направлением у меня не было никакого шанса. Я прошлась вдоль полок, потом вытащила первую попавшуюся книгу, раскрыла ее и... Сердце глухо и болезненно стукнуло в груди -- ни одного понятного знака. Закусив губу, запихнула том на место, а потом заставила себя справиться с разочарованием, и взяла книгу из другого шкафа, на этот раз не наугад, а с размышлением -- мне показалось, что вид у книжных корешков на этих полках... более легкомысленный, что ли. И да, я не ошиблась -- шкаф был отведен под беллетристику, а буквы, которые на первый взгляд тоже показались мне незнакомыми, по мере того, как я в них вглядывалась с затаенной надеждой, складывались в слова и предложения.
   Но беллетристика -- это, конечно, замечательно, однако нуждалась я на тот момент в другом. И я снова отправилась в путешествие вдоль полок -- на этот раз со знанием дела. В течение получаса я нашла толковую книжицу о мироустройстве -- космогония, божества, основные расы, базовые сведения по географии. Отложила. Присмотрела еще издание "История Ниревийской империи" и географический атлас. Пожалуй, на сегодня хватит. И я с удовольствием уселась в кресло у окна, чтобы погрузиться в увлекательный процесс миропознания. За окном царила ранняя весна -- снег в основном сошел, но грязно-белые пятна еще виднелись в тени деревьев. "Надо бы после обеда сходить погулять", -- мелькнула мысль и испарилась. Я читала.
   Очнулась, когда перевернула последнюю страничку небольшого томика в синем переплете, а до обеда, по моим подсчетам, оставалось менее получаса...
   Прихлебывая теплый наваристый бульон и закусывая его сухариками, обдумывала прочитанное.
   Итак, здесь верят в единого Творца, создавшего мир, однако есть еще двенадцать богов, которые назначены присматривать за творением. В отличие от Творца, боги могут вмешиваться в дела людей и нелюдей, если обращенные к ним просьбы находят разумными и достойными внимания.
   Кстати, о нелюдях -- из разумных рас здесь есть эльфы, гномы и двуипостасные -- как я понимаю, оборотни. Эльфы живут достаточно изолированно на своем небольшом материке, туда людей пускают неохотно, но сами ушастые человеческие земли навещают. Всего материков, кстати, пять, и формой они совершенно не напоминают земные. В году здесь двенадцать месяцев -- по одному на каждого бога. В месяце тридцать дней, но есть пятидневье, которое не принадлежит ни одному богу (или принадлежит всем сразу) и не относится ни к какому месяцу. То есть в году все равно 365 дней. Месяцы делятся на декады -- понятия недели нет. И еще о богах: в городах им строят отдельные храмы, в небольших же поселениях обычно имеется один храм, в котором каждому богу посвящен свой алтарь. И никаких кровавых жертвоприношений, как я поняла. И это радует.
   Что ж, на очереди история империи... как бишь ее там?.. Надо только проверить, то ли это государство, в котором я нахожусь, а иначе и впросак попасть можно. Значит, сначала атлас -- если на карте обозначено герцогство Алейя, то можно определить, к какому государству оно относится... Потом надо бы еще по расам почитать... но это позже, когда я буду представлять, как отсюда выбраться.
   А пока что решила выбраться в сад. После некоторых раздумий нацепила на себя нелепые ботиночки -- сапоги могут пригодиться потом, когда буду бежать, нечего их снашивать. И плащик. Не сказать, чтоб достаточно теплый для такой погоды, но я долго ходить и не планировала.
   Сад, который я разглядела из окна библиотеки, выглядел несколько запущенно, но меня это не смущало. У меня была цель -- выгуливать хилое тело и снабжать его кислородом. И еще одна -- знакомиться с окружающей реальностью, готовя побег.
   В глубине, за деревьями, обнаружился маленький уютный домик, из которого выглянула симпатичная женщина с ямочками на щеках.
   -- Здравствуйте! Вы кто? -- спросила я.
   Женщина развела руками и приложила палец к губам. Ах да, им же запрещено со мной разговаривать. Но ответ я уже успела "считать" -- женщина была женой садовника, а муж ее сейчас как раз наслаждался послеобеденным сном, благо работы в саду ранней весной было немного. А хитроглазый пацан примерно одного роста со мной, который сейчас выглядывал из-за угла, был их сыном... И что-то мне подсказывало, что мыслишки в голове очаровательного мальчугана с такими же, как у матери, ямочками на щеках водились самые пакостные.
   Пробродила я где-то с полчаса, полюбовалась на замок снаружи, взяла на заметку идею пробраться на башню в моем крыле, чтобы осмотреть окрестности с высоты, покуда деревья не покрылись листвой и полностью не перекрыли обзор. Потом я окончательно промерзла и поспешила обратно в дом. В библиотеку.
   Атлас открывала с замиранием сердца -- поди найди что-нибудь, если не знаешь даже примерно, где это что-то расположено. Но оказалось, что к картам прилагался алфавитный указатель, даже не ожидала столь продвинутой структуры. Конечно, я не знала порядка букв в алфавите, но... не так уж их и много. Правда, сначала я запуталась, потому что звук "а" мог обозначаться двумя буквами, пришлось просмотреть оба списка, прежде чем я наткнулась на Алейю. И да -- Алейя оказалась частью Ниревийской империи. Страна оказалось одной из самых крупных на материке -- тут и горы, и леса и море... Кстати, Алейя была морским герцогством, то есть имела небольшой порт Корсто -- судя по всему, не особо значимый, а на подробной карте была снабжена значком, напоминающим краба, -- как на моем запястье, только целого. Похоже, татуировка каким-то образом обозначала принадлежность к герцогскому дому... не полную. Помолвка? И после свадьбы должна дополниться второй половиной? Всего же в герцогстве было три города -- имелась еще Неха, бывшая пограничная крепость на западной окраине, а также Гениз -- столица. Удивительно, что столица выросла не вокруг герцогского замка, как можно было бы себе представить, а в другом месте. Хотя, возможно, этот замок просто более поздний... или на новый мир просто не стоит распространять представления, сложившиеся в прежнем.
   Книжка по истории оказалась ужасно занудной, и я несколько раз порывалась ее отложить, но вновь заставляла себя приняться за чтение -- я доверяла своей интуиции, а та подсказывала мне, что без сведений из этой книжки мне в дальнейшей жизни не обойтись. Правда, до ужина удалось прочесть не так много, так что "Историю" я прихватила с собой, а заодно и парочку художественных книжек -- во-первых, чтобы ввести в заблуждение хозяина (мол, я девочка, конечно, умненькая, но серьезной литературе предпочитаю романчики), а во-вторых, читая беллетристику, можно обогатиться сведениями об обычной жизни, которых не встретишь в учебниках и справочниках.
   Историю я еще немного поизучала после ужина, а потом припрятала книгу в гардеробной и устроилась в кресле с романом. Книжка оказалась приключенческой, вполне увлекательной, обогатила меня знаниями о местной денежной системе и о том, как надо обращаться к благородным -- лейв и лейва -- почти как наши "лорд" и "леди". Еще нашла подтверждение своим догадкам о том, что "эс" добавлялась к фамилиям высшего дворянства, остальные благородные довольствовались трехбуквенным "мер". Только мне, с моими более чем скромными познаниями о мире, не удалось определить, насколько давно она написана. Именно этот вопрос я -- с самым наивным видом, на какой была способна, --и задала явившемуся около половины десятого герцогу. Тот взял в руки роман, открыл на титульном листе, хмыкнул и отбросил в сторону.
   -- Двадцать лет назад издано. Братец мой по молодости лет увлекался подобным чтивом.
   Ага, за двадцать лет мир сильно не меняется, как ни крути. Ну, если не считать мой собственный мир эпохи интенсивного развития технологий. Но здесь явно не тот случай. А еще по дате издания можно определить, какой у нас нынче год на дворе, что тоже немаловажно.
   Герцог между тем уселся в соседнее кресло и принялся рассматривать мою задумчивую физиономию.
   -- Ты изменилась, -- резюмировал он, встретившись со мной взглядом.
   "Еще бы," -- подумала я. Но вслух ничего не говорить не стала.
   Герцог еще некоторое время полюбовался на меня, но в разговоры больше не вступал, пугать и лапать не пытался, а вскоре просто поднялся и вышел из комнаты. Я вздохнула с облегчением -- все-таки его присутствие сильно напрягало. Кстати, как и накануне, о его приходе меня известил болезненный зуд татуировки -- того самого полукрабика на запястье. Что ж, плюс в том, что незаметно подойти ко мне герцогу будет затруднительно.
   Другое дело, что и мне будет не менее затруднительно водить его за нос -- он уже сейчас заметил, что я стала другой. Конечно, кое-что можно списать на пережитую смерть (звучит-то как, а!), а кое-что -- на подростковые проблемы с характером, все же самое время для подобных изменений. Однако о том, что на месте юной невесты оказалась совсем другая личность, герцог узнать не должен. А если узнает? Пока мне не хватало информации, чтобы делать выводы, но... Предположим, ему нужно только тело невесты -- тогда его намерения не изменятся. Если же дело каким-то образом касается и души, то я ему буду без надобности. И что-то мне подсказывает, что этот вариант тоже не сулит мне ничего хорошего -- человек, не имеющий ни прав, ни знаний о мире, в котором оказалось, -- потенциальная жертва. И мне повезет, если меня всего-навсего убьют.
   Я себя не накручивала -- все эти мысли не вызывали паники, не заставляли сердце биться чаще, я просто не допускала их... ну, скажем, на эмоциональный уровень. Мне требовалось трезвое восприятие ситуации, по возможности -- понимание, какой вариант развития событий может стать для меня самым худшим. Чтобы суметь его избежать.

Глава 3

   Утро встретило меня мучительной мышечной болью, и я еще раз подивилась слабости своего нового тела: всего лишь двадцать минут вполне щадящих упражнений -- и такое. Значит, наращивать нагрузки пока нельзя -- тот же комплекс, те же двадцать минут... и те же дрожащие конечности в итоге. Ужас!
   Книгу по истории решила пока оставить в своей комнате -- все-таки это довольно безобидные сведения, и если герцог заметит, что я заинтересовалась этим изданием, вряд ли он сделает какие-нибудь опасные для меня выводы.
   Вот, кстати, о выводах... А может ли он как-то залезть ко мне в голову -- не только картинки мне транслировать, но и узнать, о чем я думаю? Похоже, что телепатией в чистом виде он не владеет, иначе бы уже дал понять, что знает о моих замыслах. Эмоции я ему демонстрировала самые правильные -- страх и недоверие. И не сказать, чтобы я была неискренна в этих чувствах. Но все равно стоит узнать побольше об этом, тем более я и сама обладала определенными способностями. И если прежде это была чистая эмпатия, каковой многие медики в моем мире похвастаться могут, да и не только медики, то теперь моя восприимчивость усилилась. И связано это, вероятно, с наличием магического фона. А значит, мне нужны сведения о магии и ее возможностях. В синем томике магия упоминалась, но без подробностей.
   В этот раз я потратила на поиски нужной литературы куда больше времени, чем накануне, потому что в основном попадались труды для тех, кто уже имеет базовые знания, а мои сведения, увы, были почерпнуты из фэнтезийной литературы, а посему на достоверность их рассчитывать не приходилось. В конце концов, в дальнем углу я обнаружила учебники по теории и истории магии. Как раз для таких как я -- с подробными объяснениями, определениями и удобной структурой. Эти книги я решила изучать прямо в библиотеке, интерес к магии -- не то, что я хотела бы продемонстрировать своему безумному женишку.
   Итак, магия представляет собой способность разумного существа воспринимать тонкие энергии окружающего мира, накапливать их в себе, преобразуя и используя. Особняком стояла ментальная магия -- то есть способность улавливать эмоции и мысли человека и воздействовать на них. Улавливать -- это ко мне... Воздействовать -- это, судя по всему, к его светлости. Надо бы после изучения теории заняться практикой -- чтобы научиться как-то защищаться от этого воздействия. А то задурит голову -- очухаюсь через три месяца в полной власти этого маньяка и без возможности что-либо изменить. Если вообще очухаюсь.
   Целый раздел был посвящен ритуальной магии, и его я решила изучить повнимательнее -- может, найдутся сведения о том ритуале, которому хочет меня подвергнуть герцог. Учебники пришлось расставить по местам, так и не добравшись до интересующего раздела -- близилось время дневной трапезы.
   После обеда я вышла на прогулку в сад, а потом, не заходя в свои покои, решила отправиться на башню. Ну что сказать? В какой-то момент я об этом здорово пожалела, потому что подъем по этим бесконечным лестницам мой организм воспринял как форменное издевательство, отреагировав слабостью, головокружением, ледяными конечностями и даже легкими приступами тошноты. Приходилось останавливаться на каждой площадке и отдыхать, прислонившись к стенке. На самый верх вела только узкая винтовая лестница, и ее я преодолела уже на чистом упрямстве. И подумала, что стоит, наверное, через декаду-другую начать использовать лестницу как тренажер -- бегать-то мне все равно негде, если я не хочу к себе усиленное внимание челяди привлечь. А то там и до внимания господина недалеко, а уж его-то мне всяко хотелось бы избежать.
   На башне было ветрено и промозгло, зато вид открывался до самого горизонта. Не могу сказать, что очень много узнала о местности -- леса и поля, ничего особенного, но зато вдохнула немножко свободы и осознала, как давит на меня этот замок. Сам по себе не так уж он плох... если только для кого-то он не является местом заключения.
   Назад брела медленно и осторожно -- голова по-прежнему кружилась, да и слабость накатывала. Еле-еле дошла до своих покоев и, как была, в одежде, рухнула на кровать и провалилась в сон. Как приносили ужин -- не слышала.
   Разбудил меня сам герцог -- сел рядом на кровать и резким движением перевернул меня на спину. Не надо было открывать глаза, чтобы понять, что это именно он. Я и не спешила открывать, позволяя его руке скользить по моему телу. Вытряхивать меня из платья он на этот раз не спешил, но и через ткань его прикосновения были настолько неприятны, что я не удержалась от слез. Капли стекали из-под плотно сомкнутых век, и я не сомневалась, что герцог видит их, но тем не менее сжалась, когда его подушечки его пальцев коснулись моей щеки, собрав с нее влажную дорожку. Я решилась посмотреть: герцог ухмылялся и слизывал с пальцев мои слезы. Меня передернуло. Жених хмыкнул, поднялся с моей кровати и быстро удалился. После его ухода выползла в гостиную и обнаружила, что на часах нет еще и девяти. Остывший ужин все еще дожидался меня на столе. Пришлось употребить в таком виде. Впрочем, я не жаловалась -- питаться надо, а вкусно питаться -- это уже роскошь, на которую в моем положении рассчитывать не приходится.
   Остаток вечера посвятила учебнику истории, с немалым трудом продираясь сквозь дебри дат, имен и исторических событий. Первая война с Деранией, вторая война с Деранией, торговый договор с Сетваром, гномьи бунты, дипломатический скандал с послом эльфийских земель, признание равноправия оборотней... Зачем-то мне все это нужно было знать, я в этом не сомневалась. Вот только зачем?..
   Последующие дни были похожи один на другой. Я делала зарядку, раз в несколько дней прибавляя к своим мучениям по пять минут. Приступы тошноты и головокружения больше не повторялись, но так я и по лестнице покуда не бегала. Рановато. В целом же самочувствие оставляло желать лучшего.
   После завтрака отправлялась в библиотеку. Решила не забегать вперед, а читать учебники страница за страницей, как бы мне ни хотелось сразу обратиться к интересующим меня темам. В конце концов, у меня был немалый опыт в изучении наук, и я знала: стоит что-нибудь пропустить, пробелы пойдут по нарастающей -- здесь не поймешь, там не уловишь, глядишь -- и все старания зря были. Теория ментальной магии меня ничем новым не порадовала -- она примерно соответствовала моим изначальным представлениям. Ритуалы сами по себе были довольно скучны, их основным достоинством была малая энергозатратность, недостатком -- длительность исполнения. Это вам не пасс рукой, нужно чертить, жечь свечи, кровь проливать. Но в подразделе "храмовые ритуалы" я нашла то, что меня по-настоящему интересовало -- наложение храмовой защиты:
   "...служит защите от магических нападений, а также способствует сохранению девственности до замужества. Налагается на девиц благородного происхождения с низкими способностями к магии. Таковые девицы имеют своим предназначением быть женой и матерью, посему требуют к себе особенно бережного отношения. Ритуал блокирует способность девицы обращаться к своему магическому резерву и освобождает ее от ненужных порывов и неподобающих мыслей. Впрочем, защищенная, будучи весьма слабо одарена магически, никаких неудобств от этого не испытывает. После брачного ритуала управление защитой переходит к супругу, каковой проводит ритуал освобождения силы, в результате которого скромный магический дар жены уходит в жертву богам, а супруг получает полную власть над телом и помыслами женщины. Из девиц, подвергнутых в детские годы ритуалу храмовой защиты, получаются самые послушные и скромные жены..."
   Меня передернуло. Полная власть -- это сильно. Но мой женишок охотится явно не за этим, полная власть для него -- приятный бонус. Ему нужна сила, а при ритуале освобождения сила уходит в жертву богам. Я хмыкнула -- непонятно, зачем богам вообще такая жертва, как способности к человеческой магии, да еще и такие маленькие, как предполагается, исходя из описания. Я не поленилась найти и описание ритуала освобождения силы, но понимания мне это не прибавило. Немного света на ситуацию пролила приписка: "Маги, обратившиеся к темной стороне дара, придумали извращенный ритуал, при котором освободившаяся сила не рассеивается в пространстве, и, таким образом, не уходит в жертву богам, а поглощается исполнителем ритуала. См. темномагические ритуалы".
   Ритуалы темной магии были привязаны к фазам луны и другим астрономическим явлениям (черная луна!) и преимущественно предназначены для вызова всяких потусторонних агрессивных сущностей, а также служили насильственному отъему магических способностей в пользу проводящего ритуал. Но это имеет смысл, если тот, у кого способности отнимают, сильный маг. А храмовую защиту накладывают на девочек с очень слабым даром. Если только... Что там говорил наш герцог? По его настоянию? Значит, ритуал он затеял уже тогда и, прижав незадачливого папашу игорными долгами, вынудил его провести храмовый ритуал над одаренной дочерью. А перекрытие доступа к магии, как я уже прочитала на днях, для одаренного чревато последствиями для психики и организма в целом. Так что хилое состояние моего тельца вполне может быть последствием такого вот многолетнего издевательства. И даже, скорее всего, так и есть.
   Что из этого следует? Стоит попытаться "достучаться" до своей силы, иначе ждет меня скорая кончина. Впрочем, до брачного ритуала герцог мне помереть не позволит, а после никакой блокированной силы уже не останется. Но устраивает ли меня такая перспектива? Однозначно -- нет!
   Любопытно, что способностями к ментальной магии я могу пользоваться. Конечно, можно считать, что я их прихватила из собственного мира, и они являются свойством моего сознания, но... Насколько я поняла, структура защиты затрагивает не только тело, но и разум, не позволяя скромным девицам помышлять о недоступном, а значит, моя защита сейчас не совершенна, и я могу найти способ войти в контакт с собственной силой.
   Как оказалось, все еще проще: в книжке, целиком посвященной храмовым ритуалам, которую я тоже обнаружила в библиотеке герцога, "защита" описывалась куда подробнее. Получалось, что "защитить" можно было девочек с уровнем владения магией не выше третьего (всего их в местной классификации двенадцать), и то некоторый доступ к резерву оставался -- примерно на уровне первого, то есть девица не могла прибегать к активным магическим действиям, но энергетический обмен, необходимый для нормального функционирования организма, сохранялся. А значит, если мой уровень был выше, то и доступ больший остался. Поскольку магии меня (Тэнру) не обучали, каналы не "прокачивались" (да здравствует теория!), а мой немаленький резерв требовал использования, естественного обмена при таком уровне способностей недостаточно. Придется учиться.
   И я нашла учебник по практической магии для начинающих: медитации, осознание окружающего мира, вступление с ним в энергетический контакт, упражнения на прокачку каналов, управление потоками. Я застряла на втором этапе -- на осознании, никак не получалось понять, что от меня требуется. Вроде бы изложено все доступно, а вот поди ж ты...
   Вечерами заходил герцог. Не каждый день, но его визиты я переживала болезненно -- его присутствие по-прежнему вызывало во мне парализующий страх. Он меня больше не трогал, просто усаживался напротив и сверлил взглядом, а я обмирала от ужаса, подозревая, что мое желание избежать предназначенной участи не является для него тайной. Впрочем, в этом как раз сомнений не было, другое дело -- сколько он способен считать с меня, только ли эмоции, или даже мысли. Если первое, то это ничего, мои чувства для него и не должны быть тайной, в конце концов, именно этих чувств он от меня намеренно и добивался. Если второе, то... ужас охватывал при мысли, что ему известны все мои потуги, да и тот факт, что я на самом деле не его невеста, не является для герцога тайной. И тогда он просто посмеивается про себя, а потом просто прихлопнет как муху, лишив всякой надежды на спасение...
   Мухой я и переползала из одного дня в другой, почти не отличавшийся от предыдущего. Периоды активности и оптимизма сменялись апатией. Нет, я не позволяла себе отступить от заданной прогрммы, но мысли меня одолевали самые мрачные.
   Время от времени заходил доктор. Он со мной не разговаривал -- нельзя же -- просто брал за руку, щупал пульс, затем заставлял открыть рот и показать язык, одобрительно хмыкал и удалялся, оставив за собой шлейф тревоги и смятения.

Глава 4

   Прорыв случился примерно через полмесяца. Я в очередной раз сидела в библиотечном кресле, расслабившись и "отпуская на волю свой дух". Вместе с духом куда-то улетучились и мысли, и я бездумно пялилась в пространство перед собой. В тот момент меня не волновало ни будущее, ни прошлое, страхи отступили, стали чем-то незначительным, сиюминутным, а важным стало -- пока еще не вполне осознанное -- единение с новым миром. Словно вхождение в поток, частью которого я постепенно становилась. Можно было отпустить себя совсем и раствориться, но мне словно дано было время на осмысление происходящего. Мысль зародилась вне меня, вошла и словно переключателем щелкнула -- вот она я, вот он мир, а я -- в нем. И я вольна в любой момент обратиться к нему, войти в поток, осознавая себя частью целого и в то же время самостоятельной личностью. Это было так здорово, так волшебно, что я обалдела от внезапно нахлынувшего счастья и... очнулась, обнаружив себя сидящей в кресле.
   Нужное состояние я поймала, поняла. Дальше стало чуточку проще -- обращение к энергии мира оказалось чем-то настолько естественным, что я дивилась недавней собственной неспособности двигаться по этому пути. Упражнения на прокачивание каналов стало той самой таблеткой, в которой я нуждалась. Оказалось, что у меня достаточно сил, чтобы всерьез развивать свое тело, не боясь приступов дурноты. Вдруг заработало все то, что прежде чахло, будучи лишенным доступа к источнику жизни. Правда, в это же время меня догнала женская доля в виде регулярного недомогания, и мне пришлось придержать наращивание нагрузок еще на несколько дней. Но теперь я уже не особо тревожилась о своем физическом состоянии.
   Оказалось, что теперь, когда в организме наладился полноценный энергетический обмен, мне не нужно много спать -- пяти-шести часов ночного отдыха было вполне достаточно, чтобы активно провести день. Даже визиты герцога перестали так уж пугать меня, хотя я продолжала честно транслировать те эмоции, которых он от меня ожидал.
   На башню я теперь поднималась регулярно, и вскоре лестницы перестали быть для меня серьезной сложностью. Пора было задуматься о специальных тренировках, и я постепенно начала вводить в ежедневную утреннюю разминку боевые комплексы. Прислушивалась к своим ощущениям и понимала -- теперь, когда я освоила это тело и оно стало полностью моим, я способна передать ему умения, которые хранятся в памяти, сделать память разума одновременно памятью тела. Тем более, что мое прежнее тело чем-то напоминало нынешнее: небольшой рост, отсутствие выдающихся форм... Разве что покрепче, потому что спортом я занималась с детства. А вот к единоборствам обратилась, будучи лишь ненамного младше себя сегодняшней. И значит, у меня есть плюсы: молодое пластичное тело, поддающееся изменениям, и мои собственные познания. Но я не спешила, я тщательно отрабатывала каждую стойку, каждое движение, добиваясь безупречного исполнения, доводя до автоматизма.
   А за окном рождалась настоящая весна -- снег уже полностью сошел, вовсю цвели яблони в герцогском саду, с утра голосили птицы... И только маленький поганец, сын садовника, так и норовил сделать какую-нибудь гадость -- то веревку натянет поперек дорожи, по которой я... прогуливалась... в хорошем темпе, то навозу с конюшен притащит. В общем, если бы не моя реакция, пришлось бы мне туго.
   На конюшни, кстати, я заглядывала. И с интересом. Там царил конюх Крел -- мрачноватый дядька, который по вечерам устраивался на крылечке пристройки и резал из дерева всякую красоту -- в основном, игрушки. От него я получила в подарок невероятно прекрасную ажурную птицу с расправленными крыльями -- и чуть не расплакалась, взяв в руки это чудо, настолько остро ощутила в тот момент свою несвободу, свое незавидное будущее... если мне не удастся его избежать. Птичку я спрятала в гардеробной, в сапоге -- там ее точно никто не обнаружит случайно. А показывать герцогу свое сокровище я не хотела. Птица была для меня символом свободы, обещанием, а этот неприятный тип был хозяином клетки.
   К конюху я и обратилась, когда пришли в голову мысли о необходимости оружия. Конечно, правды говорить я ему не стала, сказала, что нужно для игры, а то, мол, скучаю в замке ужасно. И показала, а вернее, начертила с указанием размеров... Словом, через пару дней я держала в руках полноценные нунчаку -- вернее деревянные заготовки для них. Шнуром я разжилась там же, на конюшне -- увидела моток подходящей бечевы и попросила разрешения отрезать себе кусочек. Конюх только махнул рукой -- бери мол, не спрашивай глупости.
   И к моим тренировкам прибавились упражнения с оружием. Теперь мне уже не хватало того времени, которое было в моем распоряжении от рассвета до завтрака. Я ела, уходила в библиотеку учиться часа на два, потом возвращалась к тренировкам. Увеличения нагрузок я не боялась -- новое тело слушалось меня безупречно, я чувствовала его потребности и возможности. Я часто подходила к самой границе этих возможностей, потому что время не стояло на месте -- чем раньше мое тело приобретет нужную физическую форму, тем легче мне будет потом.
   Учеба тоже шла своим чередом -- я знакомилась с миром, зубрила теорию... Да, выдающихся результатов в магии я не показывала, но и не ждала их от себя. Даже то немногое, чего мне удалось добиться, свидетельствовало о довольно приличном уровне -- не ниже четвертого, а это значит, что в потенциале он у меня значительно выше... если бы не эта их храмовая защита.
   Таким образом, на передний план выходили две проблемы -- отсутствие денег и, как следствие, возможности выжить за пределами замка, а самое главное -- браслет. Основное препятствие, камень преткновения, в который упиралось все дело. И я по-прежнему не знала, как от него избавиться.
   Ответ нашелся почти случайно. Не сказать, чтобы он меня очень обрадовал, но...
   Это была книжка, которую я обнаружила, когда в очередной раз шерстила библиотеку: "Введение в предметную магию". Собственно, это издание попадалось мне и раньше, просто мне как-то в голову не приходило, что такой амулет, как браслет Эрмара, должен упоминаться в учебном издании. Просто вдруг решила полистать и обнаружила свой чудный браслетик в разделе об амулетах, употребляемых в медицине. Оказалось, именно этот используется в психиатрии, дабы больные не причинили себе вред и не сбежали. Снять браслет может тот, кто его надел, или любой другой маг, в том числе и сам пациент, с помощью магического пламени не ниже восьмого уровня, поэтому пациентам, обладающим серьезным даром, магию приходится блокировать. М-да, меня и блокировать не надо, я уже.. И мой жиденький огонек, который я, к тому же, дольше нескольких минут не удерживаю, тут ничем не поможет. Нельзя сказать, чтобы эта информация меня обрадовала, но легкий проблеск надежды дала приписка о том, что в случае злоупотребления -- если браслет надет неправомерно, а больной -- вовсе не больной или не имеет суицидальных наклонностей, у пациента есть возможность явиться в храм и предстать там перед Лейнар -- богиней справедливости и милосердия. Два в одном, угу. И если изложить ей просьбу, а затем принести дар что-то, что тебе дорого, богиня может исполнить просьбу... а может и не исполнить. Богиня же, у нее свои понятия о справедливости. И о милосердии тоже.
   Вся беда в том, что я не очень-то верила в богов. В бессмертную душу -- да, еще в своей прежней жизни. А скажите мне, кто из врачей -- не терапевтов в кабинетах поликлиники, а тех, кто спасает людей и почти ежедневно сталкивается со смертью, -- не верит? Там бывают такие ситуации, что и не хочешь, а поверишь. Но в богов? Реально существующие могущественные персоны, имеющие возможность вмешиваться в нашу жизнь?
   В общем, шанс, если и был, то призрачный. Да и где найти храм, если я не могу выйти из замка... Замка... А в этом что-то есть! Помнится, я читала, что храмы есть не только в селениях, но и в замках аристократии, если они, замки эти, достаточно древние... Значит, мне нужен план здания. Спрашивать у герцога или челяди -- чревато, как и о самом храме -- мало ли что заподозрят. Искать? Библиотеку я перерыла всю и не по одному разу. Личный кабинет? Во-первых, я не знаю где он, во-вторых, мне запрещено появляться в той части замка, где обитает хозяин, исключением является только библиотека.
   Впрочем, хозяин милостиво предоставил мне шанс. Он просто взял -- и уехал. А я направилась на разведку в западное крыло.
   Чтобы найти нужную дверь, я слонялась по дому, стараясь сливаться со стенами и мебелью и прислушивалась к мыслям слуг. Оказывается, это в моем крыле нет никого, кроме единственной горничной, а здесь жизнь бьет ключом. Кабинет обнаружился на втором этаже и далеко не сразу. И он был, конечно, закрыт... Чего и следовало ожидать. И какого черта я сюда притащилась? А если сейчас хозяин явится? Я устремилась прочь, чувствуя все нарастающее беспокойство. Тяжелые шаги герцога застали меня на середине коридора, запястье отозвалось болью, я только и успела, что спрятаться за портьеру, прикрывающую вход в одну из комнат. Герцог проскочил мимо, не заметив меня, и скрылся в том самом кабинете, в который я не смогла попасть. Здравый смысл подсказывал мне, что надо драпать, пока есть возможность, а авантюрный дух, невесть откуда взявшийся, настаивал на продолжении сомнительного приключения... И я осталась. Попыталась закрыть свои эмоции, чтобы герцог не обнаружил моего присутствия. Фокус был из учебного пособия по менталистике, и до сих пор мне не удавалось опробовать его на практике...
   В кабинете хозяин пробыл около двадцати минут, которые показались мне вечностью. Наконец я снова услышала шаги... и не услышала перед этим щелчка запираемого замка. Неужели?.. Герцог прошел мимо, не замедляя шага. Кажется, получилось. Я выждала еще пару минут и устремилась к кабинету. Здравый смысл безуспешно пытался достучаться до моего сознания, я отмахивалась, и без него ясно, что герцог вышел ненадолго, раз уж дверь не закрыл. А если просто забыл, то в любой момент может вспомнить и вернуться. И все-таки я не могла не попробовать.
   Кабинет оказался самым обыкновенным -- несколько шкафов и полок, массивный письменный стол, на котором горой навалены какие-то бумаги. Окно приоткрыто. А чего я ждала? Кабинет -- это все-таки не лаборатория темного мага. Я зашарила глазами по стенам, чтобы понять, где может быть план, если он вообще здесь. Открытые полки исключаются, шкаф справа забит книгами, соседний... В этот момент татуировку пронзил болезненный импульс, и почти сразу за дверью послышались шаги. Я нырнула под стол, и свернулась там клубочком, одновременно проверяя свою ментальную защиту. Вроде бы держится. Что никак не может помешать герцогу обнаружить меня случайно...
   Дверь открылась, идеально вычищенные сапоги прошествовали к столу и остановились прямо передо мной. Сердце замерло. Бумаги зашуршали на столе, но садиться герцог не собирался, он прихватил пару документов, а я прильнула к полу, пытаясь между ножек стола разглядеть, что он будет делать. Он провел рукой вдоль книжной полки, словно вытирая с нее пыль, и стеллаж... скользнул в сторону, обнажая дверцу в стене -- слишком маленькую, чтобы сквозь нее мог пройти человек. Значит, просто тайник. Между тем, пальцы герцога заплясали по поверхности дверцы, касаясь изображенных на ней символов. Я напряглась, пытаясь запомнить порядок действий. Магии я не почувствовала, ни когда герцог отодвигал полку, ни теперь. Наконец дверца отворилась, хозяин положил документы внутрь -- что там внутри, я разглядеть из своей неудобной позиции не смогла. Дверца захлопнулась, пальцы герцога вновь пробежались по символам, на сей раз в обратном порядке, потом вернулся на свое место стеллаж, после чего герцог развернулся на каблуках и покинул кабинет. Ключ в замке заскрежетал... два оборота.
   Замечательно, теперь меня тут заперли! Внутри вновь зашевелилась и подала голос паника, но я решительно заткнула ее и вновь огляделась. Начать, вероятно, имеет смысл с тайника. Я подошла к стеллажу и нерешительно провела ладонью по той самой полке. Ничего. Попыталась взглядеться в поверхность -- вроде бы просто гладкая деревянная доска, глазу не за что зацепиться. А если магическим зрением посмотреть? В последнее время я научилась настраиваться на него за нескольких секунд. Но... магии ведь не было, я бы почувствовала? Все-таки решила посмотреть, хуже-то не будет. Оказалось, что магия все-таки была, но не в действиях хозяина, а в самом устройстве тайника -- маленькая энергетическая петелька, которую надо было потянуть. Магии при этом задействуется такое минимальное количество, что я просто не могла бы ее почувствовать. Я осторожно потянула за петельку и тут же отпустила -- стеллаж легко отъехал в сторону. Теперь -- символы. Память у меня и так была тренированная, а за последние дни я научилась парочке магических приемов, так что воспроизвести действия герцога для меня труда не составляло. Дверца тайника гостеприимно отворилась передо мной, и моему взгляду предстало нутро сейфа с двумя полками. На одной аккуратной стопкой были сложены документы, на второй стояла шкатулка с инкрустированным драгоценными камнями изображением краба. Видно, какие-то фамильные драгоценности герцогского рода. Драгоценности меня не особо интересовали, но внимание привлекли лежавшие рядом свитки. Я аккуратно потянула с полки самый большой из них и развернула. Бинго! В верхнем левом углу располагался все тот же крабик, а ниже -- план замка, с храмом двенадцати богов и... тайными ходами. Я уставилась на документ, впитывая в память изображение. Магия форева, как говорится... Только надо в течение суток "снять" с памяти план и перевести на более надежный носитель, потому что использованного приема хватает не больше чем на двадцать четыре часа -- на более долгое время я пока не умела запоминать.
   Я закрыла сейф, поставила на место полку и задумалась. Надо выбираться отсюда, но как? Замок я опробовала -- изнутри он тоже не отпирался без ключа. Окно? Я чуть шире приоткрыла створки, взглядом оценила ширину карниза и расстояние до крыши каретного сарая, и увиденное меня не вдохновило. Однако близилось время обеда, а это значит, что меня в любой момент могут начать искать, не обнаружив в комнате. Я как-то приучила прислугу к тому, что режим соблюдаю неукоснительно и ко времени приема пищи всегда возвращаюсь в свои покои. Придется рискнуть. Эх, будь на мне более удобная одежда... Угу, а еще более удобное и тренированное тело. Мечтать не вредно. Я сбросила с ног туфли и, стянув чулки, затолкала их в обувку. Здесь бросать нельзя, придется с собой тащить. Я вздохнула, внутреннее смиряясь с ситуацией, забралась на стол, пошире открыла окно и шагнула на карниз. Застыла на мгновение, потом переложила туфли из правой руки в левую, осторожно наклонилась к окну кабинета и потянула створку на себя. Вот, теперь выглядит так, как было до моего появления -- окно приоткрыто, но самую малость. И я двинулась по карнизу к ближайшей поверхности, на которую я могла спрыгнуть без риска свернуть себе шею. Юбка страшно мешала, поэтому пришлось сосредоточиться на ощущении движения. В новом теле мне это пока давалось с трудом, несколько раз я теряла контроль и едва справлялась с приступами паники. Наконец, вот она, крыша, прямо подо мной. Я отбросила туфли чуть в сторону, потом сгруппировалась и оттолкнулась ногами от карниза. Прыжок вышел не очень удачный -- левую ногу пронзило болью, перед глазами поплыли кровавые пятна, и я часто задышала, чтобы не выпустить рвущийся наружу крик.
   Все-таки обошлось. Не перелом, всего-навсего растяжение, и если грамотно наложить повязку и поберечь ногу, то за несколько дней все пройдет. Я сползла с крыши сарая на ветку ближайшего дерева, потом по стволу вниз и, очутившись на земле, натянула чулки и туфли. Выглядела я помятой и не слишком чистой, так что попадаться сейчас кому-нибудь на глаза было бы нежелательно. И стоило мне об этом подумать, как запястье вновь кольнула болью, и я услышала приближающийся голос герцога, который громко отчитывал кого-то. Мое решение было чревато неприятным последствиями, но на раздумья времени не оставалось. Я сделала несколько резких, глубоких вдохов и выдохов, затем задержала дыхание и рывком запрокинула голову назад. Перед глазами замелькали цветные пятна, и сознание оставило меня. Предполагалось, что упаду я в грязную лужу, которая и прикроет мои предыдущие "грехи", но этого я уже не почувствовала.

Глава 5

   -- Ничего страшного, ваша светлость, всего лишь растяжение связок. Вероятно, девочка подвернула ногу и потеряла сознание от боли. Сейчас она просто спит, и будет в полном порядке уже через пару дней, не говоря уж... о назначенном сроке.
   Угу, о черной луне, до которой осталось чуть больше месяца. Я с трудом дождалась, пока посетители покинут мою спальню, после чего открыла глаза и осмотрелась. Вопреки опасениям, искусственный обморок никак не повлиял ни на ясность сознания, ни на память о последних событиях. Память... надо бы перенести карту на бумагу, но я только сейчас осознала, что в моей комнате нет никаких письменных принадлежностей. Печально.
   Я села на кровати, осмотрела наложенную доктором повязку, потом размотала бинты и зафиксировала сустав заново, по-своему. Так я смогу передвигаться хотя бы по комнате. О тренировках я не беспокоилась -- есть несколько комплексов, которые я как раз хотела ввести в свои занятия и которым больная нога не будет большой помехой -- например, удары из лежачего положения. Очень полезное умение. Конечно, некоторых ограничений не избежать, но... с чем-то приходится мириться.
   Однако время шло к ужину, и в ожидании служанки я изобразила беспомощную девочку, которая не в состоянии подняться с постели, поэтому поднос мне принесли в спальню и водрузили на прикроватный столик. А я обратилась к горничной с просьбой принести мне письменные принадлежности.
   В девять явился герцог.
   -- Что ты собираешься писать? -- с порога спросил он.
   -- Стихи сочинять буду, -- буркнула в ответ.
   Что мне на самом деле надо, он так запросто выяснить не сможет, потому что ментальные щиты я за последние дни освоила неплохо и точно знаю, что на поверхности у меня полощутся мысли, свойственные обычной девочке-подростку, а глубже он наверняка не полезет.
   -- О, моя невеста, оказывается, не чужда литературному творчеству. Не почитаешь ли мне что-нибудь из своего, дорога-а-ая, -- ехидно протянул "жених".
   Я вздохнула. В жизни не питала склонности к рифмоплетству, надо ж так подставиться. А что он, собственно, сделает, если я не смогу выдать ни строчки? Засмеет? Потребует объяснений, для чего мне на самом деле нужна бумага? Снова вздохнула и подняла глаза на герцога:
   -- Не могу... при вас. Мне нужно остаться наедине со своими мыслями, тогда родятся стихи
   -- Что ж, оставайся наедине с мыслями. Письменных принадлежностей не получишь. Уж извини, дорогая, но в твое поэтическое дарование я не верю.
   Ну да, стоило ожидать, что герцог проявит вредность. А в том, что это чистая вредность, я не сомневалась: едва ли он полагает, что я могу использовать бумагу и перо, чтобы попытаться избежать брачного обряда. Хотя я как раз могла бы...
   И что теперь? Раз нет бумаги, разумным было бы начертить план на какой-нибудь поверхности, которая не попадется на глаза посетителю, и я даже знаю, какую поверхность можно использовать. Вот только чем чертить? Собственной кровью? Дурацкая идея, кто пробовал, тот поймет. Эх, хорошо было бы вилку после ужина заныкать. Хотя... тоже бы заметили и стали бы задавать неудобные вопросы. И я вновь окинула взглядом хорошо знакомую комнату. Занавески... на деревянных кольцах, да и роста у меня не хватило бы их достать.
   Я осторожно поднялась с постели, и, стараясь беречь поврежденную ногу, неспешно обошла свою комнату, пытаясь выцепить взглядом что-нибудь подходящее, потом заглянула в гардеробную и умывальню -- без особой, впрочем, надежды -- и, наконец, выползла в гостиную, сегодня, как никогда раньше, удручающую голыми стенами и отсутствием украшений... Вот, разве что... Затейливая вазочка на столике, за которым я обычно обедаю. Миленькая штучка и, возможно, послужит еще благому делу... посмертно. И с этой мыслью я жахнула керамическим изделием об угол стола, а потом выбрала из образовавшейся кучи осколков несколько подходящих и вернулась... в гардеробную.
   Если бы кто-то понаблюдал за мной тем поздним вечером, у него были бы вполне законные основания покрутить пальцем у виска. Но, к счастью, никто не видел, как я выгребла свою обувь из нижнего отделения шкафа и сама забралась на ее место. Там, подсвечивая себе тусклым магическим огоньком (на больший у меня не хватало резерва и умения), я перенесла на боковую стенку план замка из моей памяти, процарапывая линии острыми осколками, после чего поставила обувку на место и с чистой совестью удалилась спать.
   Следующие три дня я домучивала историю империи, почитывала романчики, которые прихватила в библиотеке в одно из последних посещений, устраивала себе многочасовые изматывающие тренировки и... строила планы по проникновению в храм.
   Собственно, ничего сложного в этом на первый взгляд не было -- храм располагался в подземелье, войти туда можно было либо из герцогской половины, заходить на которую еще раз я бы сейчас не рискнула, либо через небольшую дверцу неподалеку от центрального входа в замок, но, насколько я помню, дверца эта обычно была заперта. А вот интересно, герцог-то к богам особого почтения не питает, раз уж решился храмовый ритуал в собственных целях использовать, но слуги-то молятся? И если да, то в замковом храме или в ближайшее село ходят? Вопросы, вопросы...
   Вопросы разрешились, как всегда, неожиданно. Я стояла на пороге конюшни. Дядьки Крела поблизости не наблюдалось, зато его помощник и, по моим впечатлениям, близкий родственник Мар, паренек лет девяти, скакал козлом вокруг меня, пытаясь привлечь к себе внимание. Я же больше интересовалась лошадьми. Вообще-то я их слегка побаивалась, но не исключала, что в будущем придется с этими животными познакомиться поближе, вот и пыталась наладить первые контакты. Жеребец его светлости показал пакостный норов: стоило протянуть ему на ладони что-нибудь аппетитное -- мгновенный рывок, клацанье вооруженных крупными зубами челюстей. Весь в хозяина. Хорошо, что у меня реакция не хуже, чем у этого монстра. В принципе, другие лошади меня уже приняли, хотя сесть ни на одну из них я пока не решилась бы. А теперь я раздумывала, как бы наладить отношения с зубастой тварью. Без какой-либо конкретной цели, просто из принципа. Раз уж хозяина приручить нереально, так хоть коня...
   Из раздумий меня вырвал надсадный вопль Мара. Я обернулась и увидела бледное личико с расширившимися глазами, распоротую штанину и кровь, толчками выходящую из рваной раны на ноге. Дальше у меня сработали рефлексы -- рывок в конюшню, схватить узду, шаг обратно -- к мальчишке, перетянуть ногу над раной. Все. К нам уже спешил перепуганный Крел. Он подхватил малыша на руки и потащил в пристройку, где обосновался лекарь, а я увязалась за ними.
   Ремар с одобрением высказался об оказанной первой помощи. Ну еще бы, с моей-то квалификацией -- жгут не наложить? Но я благоразумно молчала, делая вид, что меня здесь нет. Собственно, доктор и разговаривал в этот момент не со мной, а с Крелом. Мар все время был в сознании, морщился болезненно, но молча терпел все манипуляции лекаря. И только перед наложением швов Ремар влил ему в рот какое-то снадобье, вызвающее мгновенный сон. Я наблюдала за работой Ремара, примечая, откуда он достает свои зелья и инструменты, и мотала на ус.
   На следующий день я навестила маленького пациента. Он смотрел на меня во все глаза, а когда Ремар зачем-то вышел, поманил к себе пальцем и шепнул на ухо:
   -- Герцог не позволяет с тобой говорить. А я буду, ты хорошая. Только т-с-с!
   Я заговощицки подмигнула пацану, и тот расплылся в довольной улыбке.
   К вечеру лекарь его уже отпустил, и после ужина я вышла к конюшням. Я нашла мальчишку в пустом деннике -- он сидел на низкой скамеечке, неловко вытянув поврежденную ногу. Я присела рядом. Какое-то время мы молча переглядывались, но когда Крел скрылся в своей каморке, Мар резко обернулся:
   -- Вот что хочешь для тебя сделаю!
   -- Мар, мне хорошо уже оттого, что хоть кто-то здесь со мной разговаривает, пусть и тайком. Но у меня есть вопросы. Буду очень рада, если ты сможешь на них ответить.
   -- Давай! -- щедро махнул рукой парнишка.
   -- Храм. Меня интересует храм, который в подземелье замка. И как туда попасть.
   -- У, это вообще ерунда! Ключ у дядьки Крела в каморке. Он тут только один и молится.
   -- А можно...
   -- Завтра сходим вместе!
   -- Угу, -- кивнула.
   С Маром мы встретились на следующий день после обеда. Он слегка прихрамывал, но уверял, что сидеть и лежать больше не может.
   Храм представлял собой вытянутое прямоугольное помещение, освещенное теплым рассеянным светом, по обе стороны от центрального прохода располагались скульптурные изображения богов. Удивительно, но без всяких надписей я знала, кто из них кто. Перед каждым божеством -- жертвенник с небольшим углублением посередине -- здесь полагалось сжигать свои подношения. У ног Лейнар стояла еще и наполненная водой чаша.
   Внезапно я осознала, что вопреки собственному неверию очень хочу принести богам жертву. Вот только жертвовать мне сейчас абсолютно нечем. В данный момент на мне даже одежда чужая, если уж совсем по-честному. Хотя, если заходить так далеко, так и тело можно признать чужим... и до чего я тогда еще додумаюсь? Гм... тело? И я решительно взялась за маленький ножичек, обнаружившийся на одном из жертвенников рядом с углублением, расплела косу и отхватила прядь волос -- сзади, у самой шеи, чтобы не было заметно со стороны. Не жалко было бы и большего, просто лишних вопросов не хотелось. Я разделила прядку на три части. Одну подожгла на жертвеннике бога силы и мудрости Семнира, ведь именно знания помогут мне выжить в этом мире, вторую поднесла богу удачи и выбора Кайлеру, третью отдала Лейнар, шепнув: "Я к тебе еще приду, богиня..." Поджигала магическим огнем, снискав восхищенный взгляд своего малолетнего спутника.
   Хорошо бы еще уберечь малыша от гнева герцога в том случае, если побег удастся...
   -- Ты дядьке говорил, что мы сюда пойдем? -- спросила я Мара, когда мы вышли на воздух
   -- Нет. А зачем?
   -- Вот и не надо, -- мягко сказала я и погладила мальчишку по вихрастой голове.
   Не просто так погладила -- изглаживала память о нашем походе в храм. Гладить, и вообще прикасаться было необязательно, но это было мое первое настоящее вмешательсво в разум, и я боялась навредить малышу, а телесный контакт позволял лучше контролировать процесс. Но все прошло на удивление легко и безболезненно. Вмешательство было неглубоким, мне ведь предстояло еще обращаться к Мару за ключом, и в памяти должны были остаться зацепки-подсказки о том, что это уже случалось и все было в порядке. Вот перед уходом придется поработать с памятью серьезно.

Глава 6

   Уходить я решила не раньше, чем за два дня до черной луны: если не удастся убежать далеко, то, может, хотя бы сроки получится сорвать. О том, что со мной сделает герцог, если я лишу его возможности своевременно провести ритуал, я старалась не думать. Лучше надеяться на лучшее.
   Готовиться начала загодя. Во-первых, стала откладывать хлеб, который получала к обеду, чтобы приготовить из него сухари в дорогу. Сушить носила на башню -- там было достаточно ветрено, а главное, на площадку никто не поднимался, кроме меня. Пришлось только защиту от птиц устроить.
   Во-вторых, озаботилась одеждой в дорогу. В том, что нашлось в моей гардеробной, нечего было и думать пускаться в бега. Платья не подходили для походной жизни вообще, костюмчик -- надо полагать, для верховой езды -- выглядел, хоть и слегка потрепанным, но явно недешевым, а мне нужна была неприметная одежда. Подходящая в один прекрасный день была обнаружена в саду: она сушилась на веревке около дома садовника и принадлежала, как не трудно догадаться, вредному пацану. Штаны и рубаху я стянула, высушила все на той же башне и припрятала в своем гардеробе, в дальнем углу обувной полки. С обувкой мне, кстати, повезло -- сапожки идеально годились для дальнего путешествия, только вышивку надо будет спороть перед уходом.
   Гардероб мне, кстати, приподнес один весьма приятный сюрприз, который разом перевел мои планы побега из области фантастики в область почти реального. Уж не знаю, что меня толкнуло на следующий день после посещения храма примерить свое единственное парадное платье, но когда я покрасовалась перед зеркалом и начала стягивать с себя наряд, что-то мне показалось странным, и я вывернула платье наизнанку, чтобы присмотреться. Оказалась, моя предшественница закрепила в швах юбки тканевые мешочки с монетами -- по одной-две в каждом. Я нашла там шесть золотых арсов -- настоящее сокровище, восемь серебряных левсов, что в сумме давало еще два золотых, а в поясе обнаружила еще десятка два медных монет разного достоинства. Не иначе как подарок от Кайлера, могла ведь и не обнаружить заначку своей предшественницы.
   Да и Семнир не обошел меня своим вниманием, иначе как могло получиться, что уже при следующем посещении библиотеки мне буквально в руки прыгнули две весьма полезные книжки: одна по семейному праву, другая по магическому. Из первой я узнала, что если брак не заключен в течение семи лет после помолвки, то помолвка становится недействительной. Семь лет до свободы, значит... Немало. Значит, мне предстоит прятаться целых семь лет?! Вторая книжка открыла мне глаза на то, что я уже совершила одно магическое преступление, когда воздействовала на Мара, и собиралась повторить его в ближайшеее время. Оставалось только надеяться, что в этом меня не обвинят, а еще учесть на будущее и жить, что называется, с оглядкой на кодекс.
   То, что я после несчастного случая с Маром зачастила к лекарю, ни у кого удивления не вызвало. Я приходила к бедняге Ремару и начинала сыпать вопросами. Понятно, что отвечать он не мог, но реагировал так или иначе, а я считывала эмоции и обрывки мыслей. За несколько визитов я выяснила, какие снадобья для чего предназначены и где хранятся, а потом, воспользовавшись отсутствием доктора (выманить его мне помог Мар), я стащила мазь от ожогов, ранозаживляющий бальзам и дезинфицирующй состав в количестве аж двух флаконов, бинты, а также несколько наборов для зашивания ран (иглы и нитки). Более чем уверена, что Ремар исчезновения препаратов не обнаружил или не придал ему особого значения -- я брала только то, что имелось в нескольких экземплярах. Еще я стащила у доктора скальпель -- не столько в медицинских целях, сколько на всякий случай, я не была уверена, что мне удастся разжиться ножом. Совесть моя молчала, и жалости к коллеге я не испытывала. Он знал все о планах герцога относительно меня -- это я обнаружила в его мыслях. Знал, но никак не пытался мне помочь. Да, наверняка герцог чем-то держал его -- может, шантажом или долгом, но... врач все-таки. Конечно, судить легко, но пытаяь найти в своем сердце сочувствие к лекарю, я натыкалась на собственное равнодушие и нежелание искать ему оправдания. В конце концов, он наверняка сам для себя нашел их немало.
   Подходящий заплечный мешок нашелся на конюшне. Поскольку он валялся в углу пустого денника без дела, я сочла, что его пропажа никого не расстроит. Добычу я притащила в свою ванную и долго отстирывала, а потом вывесила сушиться на башне. Неприятный запах выветрился, но темные пятна непонятного происхождения вычистить не удалось. Ну и ладно.
   А флягу мы с Маром вместе выпросили у конюха для игры. За несколько дней до предполагаемого побега я припрятала ее, а потом утащила в свои покои. В тот же день я взяла у мальчишки ключ от храма, а потом заставила его забыть об этом. На этот раз полностью стерла из его памяти все, что касалось меня и храма. В оставшиеся часы все присматривалась к пацану, но никаких последствий своего вмешательства не заметила. Обошлось.
   Я собиралась еще раз заглянуть в храм без Мара, чтобы кое-что поискать, но мне такой возможности не представилось. Оказалось, что герцог все-таки не поверил, что я смирилась со своей участью.
   За три дня до черной луны ко мне зашла горничная с ужином, и я уловила волны тревоги и вины, исходящие от нее.
   -- Постой, Лиша, -- остановила я ее, придержав за руку. -- Что тебя так расстроило, что ты почти плачешь? -- имя служанки я узнала от Мара.
   Глаза у нее и впрямь были на мокром месте. Я знала, что ответить мне она не может, но зато всколыхнулись мысли, которые тревожили девушку, а я, касаясь руки горничной, легко их считала.
   Лиша выдохнула с облегчением, стоило мне отпустить ее, и выскочила за дверь. Итак, в мое сегодняшее питье подмешаны два зелья -- снотворное, чтобы не вздумала гулять по ночам, и некий состав, способствующий покорности и даже апатии. В общем, герцог решил подстраховаться. Если бы это было только сонное зелье, выпила бы с чистой совестью, поспала бы дольше обычного, зато успокоила бы хозяина. Но вторая составляющая меня напугала. Очень напугала. А кроме того, днем меня собирались охранять, не выпуская из комнаты. Хорошо хоть не ночью -- на снотворное понадеялись.
   Чудодейственный напиток я вылила в туалет, а вечером вполне успешно притворялась спящей во время визита герцога. Пособие по ментальной магии -- наше все, как говорится. Уже ближе к полуночи я выглянула в коридор, чтобы убедиться, что ночью меня действительно никто не охраняет. Потому что на следующую ночь я собиралась бежать, а в эту спать пока не спешила. Успеется. Я аккуратно распорола самое неказистое из своих платьев. Часть юбки пошла на мешочек для сухарей, из еще одного куска я сшила для своих штанов специальный карман для моего единственного оружия. Еще скроила два кошеля и распределила монеты. Хорошо еще, что швейные принадлежности я заранее выпросила у жены садовника. Скальпелем аккуратно спорола вышивку с голенищ сапог. Вдумчиво собрала дорожный мешок. После чего с чистой совестью легла спать.
   Утром проснулась позже обычного, как и ожидала, а после завтрака выглянула в коридор, чтобы проверить считанное из головы горничной. Так и есть: у двери скучал охранник. Один из тех, кто обычно стоит на воротах. На службе у герцога было вообще мало вооруженных людей, как мне показалось, и в доме они обычно не паслись. Для меня сделано счастливое исключение. Я попробовала выйти из комнаты, и страж, не говоря ни слова, схватил меня за плечи, развернул и впихнул обратно. Пришлось изобразить полную покорность -- вернуться в комнату и сесть на диван с книжкой. Впрочем, книжка оказалась вполне увлекательным приключенческим романом.
   Убедившись, что никто мной не интересуется, я сделала небольшую разминку -- решила не перенапрягаться в этот день, а после обеда и вовсе завалилась в постель, чтобы набраться сил перед бессонной ночью.
   За ужином мне пришлось несладко: Лиша -- вероятно, по распоряжению герцога -- принесла еду, но уходить не спешила, уселась на диван, скромно сложив ручки на коленях, кусая губы и краснея, но не сводя с меня взгляда. Я поела и сделала вид, что пью травяной напиток, а сама исподтишка поглядывала на девушку, нащупывая точки воздействия. Мысленно потянулась к выбранным точкам, слегка пережила каналы, сперва успокаивая горничную, а затем погружая ее в состояние, близкое к трансу. Убедившись, что она больше не обращает на меня внимания, я выбежала из комнаты и повторила вчерашний фокус с зельем, отправив его в канализацию, после чего вернулась на свое место и "пробудила" девушку. Теперь она будет думать, что все время держала меня в поле зрения, а та минута, которую она провела в отключке, благополучно изгладилась из ее памяти.
   Лишу было жалко -- те картинки, которые я выудила из ее памяти, свидетельствовали, что девушка -- одна из жертв садистских развлечений герцога и боится его до беспамятства.
   После ужина я переоделась и улеглась в постель. В этот вечер герцог навестил меня снова. Я усердно притворялась спящей, игнорируя его прикосновения, только позволила себе поежиться, когда он откинул в сторону одеяло. Все остальное пришлось терпеть -- и задранную рубашку, и отвратительно чужие руки во всех доступных местах -- и все это время держать ментальный щит, чтобы никоим образом себя не выдать. С трудом дождалась, пока извращенец покинет комнату. Вот что это было? Жених пытался проверить, не обманываю ли я его? Или у него просто терпелка на исходе, и возникла срочная необходимость полапать невесту, не дожидаясь свадьбы? Фу...
   Я еще некоторое время повалялась в постели, прислушиваясь к окружающему миру. Замок засыпал. Герцога поблизости не было, охранник тоже покинул свой пост -- ушел вместе с хозяином, когда тот убедился, что я крепко сплю.
   Я оделась, подхватила свою нехитрую поклажу и выскользнула из комнаты. Удивительно, но меня даже не заперли. Что это, уверенность герцога, что я уже полностью в его власти, или меня ожидают сюрпризы?
   Коридор был пуст. Я прокралась до одной из боковых лестниц, спустилась на первый этаж и, приоткрыв окно, перекинула тело через подоконник и сползла вниз, благо до земли было недалеко. Сердце глухо бухало в груди, когда я кралась к двери в подвальный этаж. Но по пути мне никто не встретился, я открыла замок украденным ключом и нырнула в темноту. Примерно полсотни шагов -- и я в храме.
   Самая ненадежная часть моего плана, которая ставит под сомнение его исполнение, -- обращение за помощью к тем, в чье существование я пока не очень-то верю. Ну да, что-то такое было во время прошлого визита в храм и после него, но... Все ведь можно списать на простые совпадения и собственное нестабильное эмоциональное состояние.
   Я вздохнула несколько раз, пытаясь справиться с волнением, заставила себя подойти к статуе Лейнар, опустилась перед ней на колени и извлекла из заплечного мешка единственную вещь, с которой мне было действительно жаль расстаться, и единственную, которую я считала по-настоящему своей: ажурную птицу, сделанную мастером Крелом. Вспыхнули искры на кончиках моих пальцев, маленькая деревянная фигурка в углублении жертвенника исчезла в пламени. Справляться со слезами не было ни сил, ни желания... Одновременно я говорила -- мысленно -- о том, как попала в этот мир, о том, какая участь меня здесь ждет, если я не получу помощи, о том, что я никакая не Тэнра, я не невеста герцога и не безумная самоубийца, а совсем даже наоборот -- та, кто стремиться избежать мучений и смерти, а также сохранить разум. Высказав все, что накипело, я застыла перед статуей, погрузившись в странное состояние то ли сна, то ли транса. Это было ожидание. Ожидание приговора. Или милости.
   -- Ш-ш-ш... -- это не ветер, это голос.
   По-прежнему стою на коленях, не поднимая глаз.
   -- Ш-ш-ш... Не плачь больше. Подойди к купели, опусти в воду руку с браслетом.
   Все еще не веря своим ушам, я поднялась с колен, подошла к чаше, стоявшей у ног богини, и погрузила в нее руку. А дальше было чудо: металлический браслет вдруг заколебался в воде, "поплыл" и... легкими струйками стек с моей руки и растворился до полной невидимости... Ох! Я вскинула взгляд на статую -- та выглядела по-прежнему неживой, но чье-то присутствие я ощущала.
   --Спасибо!.. -- прерывающимся шепотом.
   -- Принеси мне еще один дар, и ты снова сможешь обратиться ко мне, когда придется трудно.
   -- Какой дар?
   -- О, на этот раз то, с чем ты уже заранее решила расстаться. Ты ведь собиралась остричь волосы? Сделай это здесь и сожги на моем алтаре.
   Да запросто! Я подхватила нож, которым воспользовалась еще в прошлый раз, и решительно отрезала косу, что называется, под корень. Раздалось хихиканье:
   -- Дай... помогу тебе, направлю руку. Мало ведь косу просто косу отхватить, чтобы стать на мальчика похожей.
   Как богиня направляла мою руку, я не поняла, но в итоге на голове образовалось что-то вроде пацаньей стрижки. Уж не знаю, насколько аккуратной, но закудрявившиеся короткие волосенки давали надежду, что огрехов заметно не будет.
   Я водрузила косу на алтарь богини, потом задумалась на мгновение и спросила:
   -- А можно, я отделю несколько прядок в жертву твоим собратьям? Или им такое не подойдет?
   -- Можно... -- слышно по голосу, что улыбается. Снисходительно так.
   Я отделила три прядки, а остальное подожгла. Удивительно, но не было мерзкого запаха паленой шерсти, да и вообще ничем не пахла моя жертва. Когда волосы на алтаре прогорели, я обратилась к Семниру:
   -- Прошу тебя, дай мне сил, чтобы справиться со всем трудностями, которые меня ожидают, направь к знаниям, которые помогут мне выжить.
   Я преклонила колени, и запалила прядку на жертвеннике. Вздох. Или мне это только послышалось?
   -- Пошли мне удачу, Кайлер, она мне очень-очень нужна, -- легкое дуновение шевелит мои кудряшки. Было? Не было?..
   И последнее, самое важное, к богу дороги и очага:
   -- Я вступаю на путь и не знаю, куда он ведет. Прошу, не дай сбиться с дороги, помоги найти цель и тех, кто поддержит меня на пути к ней...
   Тарс молчал. Или молчало мое воображение. Теперь мне надо было найти в юго-западной части храма тайный ход, который выведет меня за далеко за стены замка, и умудриться попасть в него. Еще одно слабое место моего плана -- не успела наведаться в храм и поискать. Придется искать сейчас...
   Тарс вмешался, когда я успела потратить не меньше часа времени и уже начала впадать в отчаяние: просто будто схватил меня за плечо, развернул и поставил перед стеной, расписанной растительным орнаментом. Да еще подтолкнул со смешком. Я не удержала равновесия, уперлась рукой в стену и почувствовала, что один из зеленых завитков -- не нарисованный, а объемный. Ухватилась покрепче, подергала -- в стороны, вверх, вниз, потом потянула на себя. Ощущения, что привожу в действие механизм, не возникло, но фрагмент стены передо мной словно отъехал в глубь, а потом в сторону, и я шагнула в темноту.
   Проход за мной закрылся, я еще постояла несколько мгновений, прислушиваясь к своим ощущениям и одновременно пытаясь высказать свою благодарность Тарсу, кем бы он ни был -- богом или...
   Я пустила перед собой крохотный магический светлячок и потопала за ним следом. Прошло часа полтора, когда я уперлась в запертую дверь, за которой меня ждала свобода. Запалила светлячок поярче. Замок выглядел надежным, а вот сама дверь -- так себе. Была б я покрепче, сейчас просто выбила бы с маху. А если... Я с сомнением посмотрела на свои ладони, потом на отсыревшую древесину, а потом... меня осенило. Извлекла из мешка пузырек с дезинфицирующим раствором, нюхнула -- так и есть, явно на спиртовой основе, и спирта там немало, -- и щедро плеснула на дверь возле самого замка, да не в одном месте, а в нескольких, после чего ударила с пальца искрой, стараясь не подходить слишком близко. Дорожка пламени, не распространяясь по сырой древесине, под моим руководством ползла от капли к капле, подпитываясь моей "зажигательной смесью". Когда пламя полностью обошло замок, я сконцентрировалась, и ударила рукой, послав впереди силовую волну. Кусок двери вылетел, петля замка оставась висеть на одном корявом гвозде, и после нескольких минут сопровождающихся руганью усилий мне удалось сорвать петлю окончательно.
   Все, больше между мной и свободой не было никаких видимых препятствий.

Глава 7

   Ход вывел меня к самой опушке леса. До границ герцогства -- не меньше двух дней пути в хорошем темпе. Там, за рекой, земли короны -- моя ближайшая цель. Я поежилась от утренней прохлады -- все-таки в одной рубахе хорошо днем щеголять, а в рассветный час даже летом неуютно.
   Я бодро шагала по лесной тропинке и мысленно пыталась просчитать свои шансы на спасение. Итак, мое отсутствие скорее всего обнаружат не раньше, чем во время завтрака -- до этого в комнату никто не заглядывает... если конечно в преддверии черной луны ничего не изменится. Конечно, есть еще шанс, что служанка купится на "куклу" на моей кровати, но на это рассчитывать не стоит. Значит, часа через три меня начнут искать. Надо надеяться, сначала в замке, потому что сигнала от браслета не было.
   А если за пределами замка, то как? Собак у герцога нет, псарню он не держит. Правда, он может арендовать у кого-нибудь, такое здесь практикуется, если верить художественной литературе, однако это тоже требует времени.
   Но герцог, конечно, в первую очередь маг, а значит, будет делать поисковик. Шмотки мои у него имеются, волос тоже найти несложно... но изготовление поисковика требует времени. Сильные маги могут сделать его из подручного материала за считанные минуты, но Симьяр эс Демирад, как я поняла, особо сильным магом не был. Иначе не были бы нужны ему всякие ритуалы для прироста силы. Все-таки магический резерв человека не безграничен, можно и лопнуть от жадности. А с инстинктом самосохранения у таких персонажей обычно все в полном порядке.
   Можно было бы попробовать защититься от магического поиска, но беда в том, что я этого никогда не делала, знала процесс только в теории, а следовательно, рассчитывать на свои умения не стоило. Поэтому в запасе оставалось еще несколько часов, пока меня начнут не просто искать, а искать в конкретном месте... со знанием дела, как говорится. За это время надо не просто уйти как можно дальше, но и маршрут выбирать такой, по которому только пеший может пройти -- чтобы у преследователей не было преимущества в скорости. Карту герцогства я выучила на зубок, чувство направления у меня идеальное, так что проблем возникнуть не должно, но подстраховаться не мешало бы...
   Утро уже полностью вступило в свои права, когда на моем пути встретился первый ручей. Я присела на берегу, перекусила сухариками, добавила воды во флягу, а потом стянула с ног сапоги и чулки, закатала штаны и со сдавленным писком спрыгнула в ледяную воду -- покуда ручей протекает в нужном мне направлении, стоит двигаться по руслу, чтобы сбить со следа собак, если их привлекут к поискам. Я, конечно, не специалист по уходу от погони, так что пришлось обходиться способами, вычитанными когда-то в приключенческих книжках... И я не в первый раз за прошедшее время задумалась о том, что все мои навыки, полученные на занятиях боевыми искусствами и в медицинском университете, могут оказаться недостаточными для выживания в здешней суровой реальности. Ладно, сражаться мне разве что для защиты собственной жизни понадобится... а работа? Смогу ли я быть лекарем... или целителем? Лечат здесь преимущественно с помощью магии, а если и травами-зельями какими-нибудь, так их знать надо. То есть, чтобы снова стать тем, кем я была и хочу быть, мне придется учиться заново. Если представится такая возможность. И не факт, что у меня достаточно дара для того, чтобы учиться здесь на целителя-мага...
   К полудню русло ручья свернуло в сторону от моей цели, и я вышла на бережок, обтерла ноги куском своей бывшей юбки и обулась. По земле, да еще и в сапогах идти было куда проще, чем босиком по неровному дну.
   Но на душе было тревожно. Конечно, я попыталась выстроить защиту от поиска, однако никакой уверенности в ее надежности у меня не было. Поэтому я жевала сухари на ходу, не позволяя себе остановиться на привал, но понимала, конечно, что долго в таком темпе не продержусь.
   Часа через три, после прогулки еще по одному ручью, я все-таки позволила себе ненадолго расслабиться. Прилегла на траву, подложив под голову мешок, приказала себе проснуться через два часа и вырубилась.
   Очнувшись, прислушалась, не открывая глаза. Ничего. Лес жил своей обычной жизнью, никакие посторонние звуки и эмоции не тревожили пространство. Я поднялась, попробовала подвигаться и осталась довольна -- тело пока справляется. Значит, до следующего ручья, небольшая пробежка по руслу, а затем... на дерево!
   О, подобными играми я развлекалась с друзьями, будучи подростком... Ну, такой, как сейчас. Лет в четырнадцать-пятнадцать.
   Ручей нашелся очень быстро, здесь их вообще было множество. Правда, этот уводил меня немного в сторону, но я прошла по руслу не больше сотни шагов, пока не попалось подходящее дерево. Вылезла из воды прямо на ветку, обулась, и поползла дальше -- наверх, в густую крону. Оттуда, по толстой ветке --на соседнее дерево, потом на другое. Лес был как раз подходящей густоты, чтобы перебираться из кроны в крону, не опасаясь быть замеченной с земли. Ну и собак можно будет надуть, если прежние уловки не удались.
   Через пару часов таких перемещений я вымоталась до полного изнеможения, измазалась, пару раз ободрала ладони и мечтала о том, чтобы сбросить с плеч рюкзак... а еще упасть самой и забыться. В глазах темнело не оттого, что солнце, и без того не слишком активно проникающее сквозь ветви, стало клониться к горизонту, но из-за всепоглощающей усталости.
   На ночлег я устроилась, не спускаясь вниз, на удобной развилке, примотав себя на всякий случай к дереву поясом от платья. Универсальная вещь оказалась, сколько всего из него полезного получилось! Заснуть удалось не сразу, все-таки развилка дерева -- это не мягкая кроватка.
   Думала. В первую очередь -- о сроках. По идее, черная луна по календарю -- завтра. Но если речь идет именно у о луне, да еще и о темных ритуалах, то проводиться они, скорее всего, должны ночью. Вопрос -- нынешней или следующей. Если уже сейчас, то я, как минимум, отсрочила свою казнь еще на несколько месяцев , если нет, то мне надо продержаться еще сутки...
   Утро началось с надрывного лая собак и перекликающихся мужских голосов. Преследователи проскочили практически у меня под ногами, не обратив никакого внимания, но я не спешила радоваться -- могут еще и вернуться. И вернулись. Проследовали обратно опять в непосредственной близости и отправились искать в другом направлении, судя по разговорам. Дождавшись, пока они удалятся на достаточное расстояние, я отвязалась от дерева и со стоном сползла вниз, морщась от боли в затекшей спине и ногах.
   Я размяла мышцы, позавтракала -- запас сухарей катастрофически таял -- и побрела дальше. Уже не так бойко, как накануне. Правда, наткнувшись на еще один ручеек и совершив какой-никакой утренний туалет, я почувствовала себя куда бодрее. Правда, потом от меня все равно разило страшно -- переодеться не во что, стирать некогда. Хорошо хоть трусики чистые в запасе имелись...
   Второй день прошел почти так же, как и первый -- прогулки по руслам ручьев, потом по деревьям. Ну и небольшая пауза для дневного сна -- опыт подсказывал, что ночлег на дереве полноценным отдыхом считаться не может, потому и попыталась хоть немножко отоспаться заранее. Утро было радостным -- черная луна позади, а значит, поживем еще.
   На третий день пути мне начинало казаться, что я всегда была в лесу, а замок мне просто приснился, как и все, что было до него. Я даже начала получать удовольствие от своего путешествия. Как выяснилось, рановато.
   Как получилось, что я не заметила преследователей вовремя? Собак при них не было, шагали они неслышно -- видать, настоящие следопыты, или кто-там они. Словом, разглядела я их как раз в тот момент, когда они заметили меня. Увидела, метнулась вперед, чем и выдала себя уже окончательно. Бег по пересеченной местности хорош, когда это просто тренировка. А если в спину дышит опасность? А если эта опасность представлена двумя представителями сильного пола... против слабой (ну, будем честны, по сравнению с мужиками да и с собой прежней -- действительно слабой) девчонки?
   Я бежала, стараясь не думать о том, что обречена... вообще ни о чем не думать. Тело действовало практически само, почти без участия головы, поэтому обрыв бросился мне подноги раньше, чем я успела осознать новую опасность. Покатилась вниз, судорожно цепляясь за какие-то корни, торчавшие из земли, до крови обдирая лицо и руки. В конце концов мне удалось зацепиться за на небольшом уступе, и я замерла, прижавшись к обрыву и осторожно озираясь.
   Внизу неспешно несла свои воды река Нейра. Сползти к ней? Ведь на другом берегу -- земли короны, власть герцога туда не распространяется, и чтобы поймать меня, ему -- по идее -- пришлось бы обратиться к местным властям. Правда, герцог никак не напоминал человека, который так уж уважительно относится к закону.
   Я прикинула расстояние и крутизну берега и отказалась от мысли сигануть вниз.
   Мои преследователи тоже времени зря не теряли -- нашли более удобный спуск в паре сотен шагов от меня и скакали козлами с уступа на уступ, неумолимо приближаясь. Я всхлипнула, внезапно раскиснув, и отвернулась. Признавать свое окончательное поражение не хотелось.
   С другой стороны от меня, примерно в полусотне шагов, зиял полускрытый колючим кустарником вход в пещеру. Шанс? Быстро-быстро перебирая руками и ногами, я поползла по осыпающемуся склону в сторону провала. Все-таки он был ко мне значительно ближе, чем преследователи, да еще кусты частично укрывали мои маневры, и когда я нырнула в черный зев, они не сразу сообразили, куда я делась.
   -- Где она?
   -- Смотри, Бэр, там пещера. Больше некуда. Пойдем вытащим ее оттуда.
   Я на мгновение задумалась: запалить светлячок и попробовать пройти глубже или приготовиться к бою. Их двое. Всего двое. Или целых двое? Мне еще не приходилось пробовать это тело в реальном бою...
   -- Ты идиот, что ли? Это же логово саа-тши. Она, почитай, уже труп. Дуем отсюда, -- полное осознания "ох!" -- и шуршащие звуки шагов стали поспешно удаляться.
   Я застыла. Внезапно наступившая тишина вдруг наполнилась звоном напряженного пространства. Я прижалась спиной к стене в ожидании неведомой опасности.

Глава 8

   Я не сразу поняла, что именно слышу. Вроде что-то шуршало... может, посвистывало или шипело. И только когда что-то коснулось плеча, а по ноге скользнуло узкое гладкое тело, до меня дошло -- змеи. Много змей. Все пространство вокруг было заполнено шевелящимися чешуйчатыми гадами. Паника. Дикий ужас. Оцепенение. Я замерла там, где меня застало осознание. Замерла в ожидании неминуемой смерти. Усмехнулась где-то в глубине души: "Далеко убежала, как раз до границы..."
   "Ш-ш-ш... Чуш-ш-шая... Чу-ш-ш-шая ду-ш-ш-ша..."
   "Рош-ш-шденная за г-х-хранью..."
   "Предскас-с-санная".
   "В-с-с-сять..."
   "Пус-с-сть дас-с-ст крови..."
   "Пус-с-сть дас-с-ст!"
   "Нельс-с-ся... С-с-сама... Только с-с-сама. Ес-с-сли с-с-сах-х-хочет..."
   "Ве-с-с-сти к хранящ-щ-щей... Пус-с-сть... Пус-с-сть с-с-скаш-ш-шет... Пу-с-с-сть..."
   "По-ш-ш-шли... Пош-ш-шли с-с-с нами... К хранящ-щ-щей.. Не бойс-с-ся!.."
   Я не сразу поняла, что змеиные тела больше не касаются меня и... кажется, от меня чего-то ждут.
   "Не бой-с-с-ся..."
   Страх отступал, сознание постепенно возвращалось и оцепенение отпускало тело. Я нерешительно запалила светлячок -- передо мной был коридор, ведущий в глубь пещеры, а змеи -- невероятное множество -- расступались (или расползались?), освобождая мне проход.
   Я двигалась вперед по тоннелю, стараясь смотреть прямо перед собой и избегая приглядываться к сопровождающим меня тварям. Мне все еще было очень и очень не по себе. Болела расцарапанная щека, саднил бок и руки неприятно пощипывало. Хотелось сесть, свернуться клубочком и поскулить. Не столько от боли, сколько от пережитого страха и усталости. Но я шла и шла... покуда не очутилась в просторном зале, освещенном равномерно со всех сторон. Украдкой оглядываясь, я пыталась определить источник этого света. Нет, вру. Совсем не поэтому я шарила взглядом по стенам, я просто боялась смотреть вперед, избегая встречаться глазами с тем, кто меня встречал: чудовищных размеров змею с серебристо-белой, словно седой, чешуей.
   "Не бой-с-с-ся..." -- голос раздался прямо у меня в голове.
   -- Сложно не бояться, -- решила быть честной.
   "Нам нужна твоя помощь, гостья, пришедшая из-за грани", -- сейчас я уже не слышала шепяще-змеиных интонаций, просто тихий, чуть шелестящий голос, почти шепот.
   -- Из-за грани?
   "Как предсказано. Но... ты не против, если я расскажу тебе нашу историю, а затем объясню, чего мы от тебя ждем?"
   -- Если мне предстоит слушать, то лучше делать это сидя, -- набралась я смелости.
   "Здесь нет удобных для человека сидений... Но ты можешь опуститься на пол и опереться на стену, человек"
   Я последовала совету, осторожно оглянувшись, чтобы убедиться, что не придавлю спиной никого из гадов.
   "Слушай, человек... Род саа-тши -- проклятый род. Мы змеи, но особи королевского рода имели прежде еще одну ипостась, схожую внешним видом с человеком. Только такие считались достаточно сильными, чтобы править змеиным народом, -- мне смутно припомнилось, что я встречала в книгах упоминания о саа-тши, как о магических существах, но без подробностей. -- Я была повелительницей своего народа, мой муж... был почти так же силен, как я. К сожалению, недостаточно благоразумен, чтобы понять, кому не стоит наносить оскорбления. Он умудрился обидеть одну сильную человеческую колдунью, смертельно обидеть. Настолько, что она прокляла наш род, расплатившись за это собственной жизнью. Муж мой... не прожил долго после этого, а остальные в роду утратили вторую ипостась, а с ней и значительную часть своих умений. Но это еще не все, самое страшное, что род наш не может продолжиться, пока не исполнится условие, и уже шесть сотен лет не в состоянии вылупиться из яйца наш наследник. По нашим правилам повелитель может оставаться у власти не более пятисот лет, а потом должен передать бразды правления достойному потомку. Шесть сотен лет назад прокляли нас. Поэтому я давно уже не повелительница, а только хранящая власть... которую некому передать"
   -- Но... при чем тут я?
   "У всякого проклятия есть ограничения. Ведьма перед смертью сказала, что род наш сможет снова войти в силу, если та, в ком душа, пришедшая из-за грани, позволит нам напоить дитя кровью своего тела, принадлежащего нашему миру... И ты пришла".
   Да уж... пришла... на свою голову.
   -- А если я откажусь, тогда что?
   "Ничего. Мы не вправе настаивать, помощь может быть только добровольной, иначе кровь не поможет".
   -- И-и-и.. много нужно крови?
   "Наполнить чащу", -- змея мотнула головой и я увидела сосуд...
   Серебряный, покрытый причудливым узором... не слишком большой, едва ли больше полулитра, но... кто знает, что сейчас способно пережить мое тело, а что окажется для него фатальным. Я боялась. С другой стороны, я уже сегодня столько раз умирала от страха, что, может, и хватит. И если бы не эта змеиная пещера, меня бы уже волокли в замок на веревке и неизвестно, что бы меня там ждало, если учесть, что черную луну герцог снова пропустил. И раз змеи, пусть и невольно, спасли меня от преследователей, значит, я тоже должна попробовать их спасти. Что-то мне подсказывает, что не дадут мне умереть от кровопотери.
   И я подошла к чаше. Сразу за ней в ямке с песком покоилось яйцо -- лиловое с проблесками серебра. Живое.
   Я опустилась на пол около чаши, достала из рюкзака скальпель и остатки дизенфицирующего раствора. Тщательно обтерла-обмыла нож и руки, а потом стиснула зубы, полоснула вену на запястье и вытянула руку над чашей. Кровь бежала неспешно, сперва каплями, потом тоненькой струйкой, потом ток снова замедлился, а чаща не набралась и на треть. М-да, нет у меня суицидального опыта, а организм сопротивляется, и я с ним, если честно, солидарна. Но... надо же что-то сделать, нет? Я заставила себя расслабиться и почти улеглась, плечом упираясь в стену, чтобы не свалиться окончательно. Чашу пододвинула поближе и буквально уложила поперек нее разрезанную руку. Откинула голову и попробовала, не отключаясь от действительности полностью, подключиться к потоку, чтобы отчетливее ощутить свое тело... ток крови по нему... пульсирующая боль где-то на периферии... а теперь... небольшое воздействие -- тепло и... не знаю, что это, но уверена, что оно не позволит крови свернуться раньше времени...
   Очнулась я, почувствовав, как что-то шлепнуло меня по руке чуть выше раны. Открыла глаза -- змеиный хвост. Холодный, несмотря на то, что в пещере тепло.
   "Хватит!" -- чаша и впрямь была полна. А перед моими глазами мельтешат чертые точки-мухи, не давая сосредоточиться на какой-нибудь мысли или действии.
   -- Да-да...
   "Возьми чашу... второй рукой... вылей кровь на яйцо"
   Я еще помнила, как опрокинула чащу над гладкой выпуклой поверхностью, но дальше -- тьма.
   Просыпалась медленно, словно толчками, поэтапно. Сперва вернулись тактильные ощущения -- свежее хрустящее постельное белье, такое приятное на ощупь, легкое дуновение ветерка. Потом слух -- шелест, тихое позвякивание... посуды, кажется. За ним проснулось обоняние -- ноздри мои пощекотал запах еды... настоящей, приготовленной на огне. Но я не спешила открывать глаза. Я просто боялась. Боялась обнаружить себя в замке герцога и осознать, что все пережитое за последние дни, само мое спасение -- только сон. Да и то, ерунда какая-то -- мифические существа, разумные змеи. Смешно. И страшно.
   -- Открой же глаза, я слышу, что ты не спишь, -- прошелестел голос... не то чтобы знакомый, но что-то он мне напоминал.
   Я распахнула глаза резко, чтобы принять действительность одним махом, какой бы она ни была. То, что я увидела, было ни на что не похоже. Крохотная комнатка-пещера с песчаными стенами -- и кровать, настоящая человеческая кровать, на которой я лежу... с одной стороны -- лавка, на которой разложены мои вещи. Похоже, выстиранные и чуть ли не отглаженные. С другой стороны -- столик, у которого хлопочет худая до прозрачности седая женщина с изрезанным морщинами лицом и удивительно молодыми глазами -- желтыми, с вертикальным зрачком. Впрочем, этого можно и не заметить, если не прилядываться нарочно. Женщина улыбается:
   -- Ну, с пробуждением тебя, спасительница!
   -- Ох... это с вами я... это вы со мной разговаривали... там? -- машу рукой, перевязанной какими-то листьями, и морщусь от боли.
   Женщина кивает.
   -- Я принесла тебе поесть. Не будем пока тратить силы на беседу, ты еще слишком слаба. Я еще зайду к тебе, -- разворачивается и исчезает за прозрачной занавеской.
   Еда оказалась прекрасной не только на запах, но и на вкус. Я смолотила все, что мне принесли, откинула голову на подушку -- и мгновенно отключилась снова. Чтобы проснуться окончательно здоровой и полной сил.
   Хозяйка появилась не сразу, сначала зашли две женщины -- их я сразу определила, как чистокровных людей -- показали мне комнатушку-мыльню, где я с удовольствием искупалась, с трудом отбившись от помощи молчаливых служанок, а потом облачилась в свою чистую одежку.
   Хранительница встретила меня на пороге все в том же человеческом обличье. Значит, проклятие исчезло -- я уже достаточно проснулась, чтобы сообразить это.
   -- Как ваш... ребенок? -- осторожно спросила я.
   Хранительница улыбнулась:
   -- Пока еще в яйце... Но я уже слышу его пробуждение... Прими благодарность нашего народа, пришедшая из-за грани... Змеиный дар.
   На мгновение я представила себе, совсем в духе народных сказок, что вот сейчас мне протянут чешуйку со словами: "Если тебе понадобится наша помощь, потри..." Я не удержалась и хихикнула. Хранительница с недоумением взглянула на меня и продолжила:
   -- Прежде чем окончательно заживить твою рану, я добавила в нее немного своей крови, -- при этих словах медик внутри меня содрогнулся. -- Змеиный дар -- это значит, что с этого момента тебе не опасен никакой яд, а кроме того ты сможешь почувствовать и определить яд в пище, напитках и окружающем воздухе. Яд -- но не дурманное или приворотное зелье.
   -- То есть, меня теперь нельзя отравить, но можно опоить?
   -- Да. И еще.. помнишь, что ты почувствовала у входа в наше жилище перед появлением моих подданных?
   -- Будто окружающее пространство напряжено до звона...
   -- Именно так ты будешь ощущать приближающуюся опасность. Любую.
   Невероятно. Если бы я знала, как благодарят за такие дары, я бы, наверно, не застыла столбом, глядя на хранительницу ошалевшими глазами.
   Видимо поняв мое состояние, женщина махнула рукой:
   -- Это малость, по сравнению с твоим даром. Редко кто готов расстаться со своей кровью добровольно, да еще ради существ, не вызывающих никакой приязни.
   Я почувствовала себя неловко, но спорить не стала -- что есть, то есть. Змеи отнюдь не кажутся мне очаровательными созданиями.
   -- Как бы то ни было, -- продолжила хранительница, -- мой народ в долгу у тебя, и нашими скромными дарами не расплатиться за твою жертву, они всего лишь знак благодарности. Если ты когда-нибудь захочешь к нам обратиться -- за помощью или советом -- то тебе поможет амулет, -- женщина протянула мне... да-да, чешуйку, невероятной красоты, с серебристо-лиловыми переливами, оправленную в серебро, на длинной сложного плетения цепочке. -- Просто возьми в руку и подумай обо мне. Я явлюсь или пришлю кого-то из подданных. Этот амулет невидим для постороннего глаза и неощутим для чужих рук, никто не сможет снять его с тебя.
   Я с благодарностью приняла амулет и повесила его на шею, чешуйка скользнула под рубаху и повисла где-то внизу, почти на животе, но несколько мгновений спустя цепочка будто начала съеживаться, укорачиваться, покуда амулет не занял свое место на уровне груди, под одеждой.
   -- Теперь иди, мои подданные проводят тебя к выходу... который подходит тебе лучше всего.
   Я не стала спрашивать, что она имеет в виду, просто поклонилась и отправилась вслед за тремя зелеными змейками.

Глава 9

   На поверхности царил белый день. Берег, на который меня вывели змеи, был пологим и лесистым. Я присела в тенечке и задумчиво уставилась на реку. Нет, я не чувствовала себя усталой или больной -- уж не знаю, как это у них получилось, но саа-тши подлечили меня -- рана на руке зажила до состояния тоненького белого шрама, будто от очень давнего пореза, никаких последствий кровопотери я не испытывала, напротив, была бодра и полна сил. Да и ссадины -- последствия моего "изящного" сползания по обрыву -- исчезли. Просто мне требовалось время, чтобы осознать произошедшее. Я не просто выбралась из подземного царства, я шагнула в новую жизнь. На другой берег...
   Ненавистный герцог действительно остался по ту сторону реки. Мне осталось избавиться от последних примет прежней жизни, чтобы начать новую.
   Я собрала немного сухих веток, подожгла щелчком и улыбнулась собственной лихости. Достала скальпель, прокалила его на огне и, закусив от боли губу, несколькими решительными движениями избавилась от кусочка кожи со знаком моей связи с Симьяром эс Демирадом, герцогом Алейским. Надеюсь, он уже в мыслях похоронил меня... вместе со своими надеждами на дармовую силу и обладание покорной женой-малолеткой.
   Все, нет больше Тэнры мер Ирмас, есть Лариса Май, а лучше просто Лари. В этом мире -- тоже птичка, только не чайка, а лесная певчая. Маленькая, невзрачная, но очень звонкая. И имя подходит как мальчику, так и девочке.
   Обработав ранку, я обмотала запястье бинтом, затушила костер и... Где проще всего затеряться, если боишься, что тебя ищут? Там, где много людей -- в большом городе. Значит, мне в столицу, в Лербин...
   Река осталась за далеко за спиной, ноги шагали легко, солнце пригревало, пробиваясь сквозь густую листву. Ту ночь я еще собиралась провести в лесу, но понимала, что пора выбираться к людям. Это пугало: все-таки о мире я знала слишком мало. Сколько стоит еда в трактире и ночлег? Да и сдадут ли комнату мелкому мальчишке, которым я представляюсь, или погонят поганой метлой и хорошо, коли деньги не отберут? Как и где купить себе одежду на смену -- чувствую, что еще денек такой интенсивной ходьбы -- и аромат моего пота распугает всю живность в округе...
   Но все равно надо в люди... Да и проезжим трактом я доберусь до столицы куда быстрее, чем блуждая по лесам...
   Планы на спокойный ночлег у костра рухнули спустя буквально несколько часов, когда я неожиданно из нехоженого леса чуть не выскочила прямо на дорогу. Удержалась, потому что услышала стук копыт и голоса. Из осторожности решила покуда не показываться на глаза, а для начала проследить, что за путешественники и стоит ли с ними связываться.
   То, что я увидела, могло быть только торговым караваном: семь груженых телег и шесть воинов-охранников. Я пропустила первые телеги вперед, а сама пошла следом, продолжая скрываться за деревьями. Дело шло к вечеру, а значит, если поблизости нет деревни с постоялым двором, обозники остановятся на ночлег, и мне, возможно, удастся напроситься с ними, если нам по пути.
   Действительно, не прошло и полутора часов, когда я нагнала теплую компанию, расположившуюся лагерем на лесной поляне вблизи дороги. У телег с товаром был выставлен дозор, остальная компания сновала вокруг костра, заботясь об ужине и ночлеге. Я притаилась в кустах и навострила уши, надеясь подслушать, куда держит путь караван.
   Вероятно, я слишком расслабилась, избавившись от преследования, поэтому голос, раздавшийся над самой головой:
   -- Ты что тут высматриваешь, погань? -- прозвучал как гром среди ясного неба.
   Одновременно цепкие пальцы ухватили меня ша ворот рубахи и подняли над землей. Задремавший было инстинкт самосохранения взвыл, подстегнутый недостатком кислорода. Я крутанулась, чуть не выскочив из одежды, сжалась пружиной и тут же выстрелила ногами вперед, наградив своего пленителя двойным ударом. Мужик охнул и выпустил меня из рук, а я кувырнулась, вскочила на ноги, одновременно вынимая из штанов нунчаку, и приняла боевую стойку. Мысль, что сражаться с охранниками каравана -- дело не особо благоразумное, пыталась достучаться до моего сознания, но была отвергнута, как не соответствующая настроению.
   Ошеломленный моим ударом мужик, отдышался и двинулся на меня с недвусмысленными намерениями. К первому охраннику присоединился еще один. Страшно мне не было -- никто не пер на меня с обнаженным мечом, не собирался убивать. Поймать? Ну ладно, попробуйте. Я давно хотела размяться.
   Я танцевала. Выгибалась, прыгала, уворачивалась, перетекала из одной стойки в другую, пыталась достать мужиков своим оружием, не нанося при этом увечий. Танец кончился внезапно, когда к двоим присоединился третий. Не мудрствуя лукаво, он просто напрыгнул на меня со спины, подмяв под себя и, в отместку за товарищей, поелозив моей нежной физиономией по колючей от сосновых иголок земле.
   -- Отставить, -- раздалось сверху.
   Оседлавший меня мужик тотчас вскочил, а я перевернулась на спину, чтобы увидеть своего спасителя. Судя по всему, это был командир отряда охраны. Стройное сильное тело, увешанное оружием, лица против света не разглядеть. Командир протянул мне руку, и я, недолго думая, воспользовалась помощью и поднялась на ноги. Командир помолчал немного, внимательно меня рассматривая, потом поманил рукой:
   -- Пойдем побеседуем.
   Я подхватила свой рюкзак и поплелась за командиром. Мы уселиись на пригорке, в виду походного лагеря, но на достаточном расстоянии, чтобы наш разговор не стал достоянием общественности. Было еще достаточно светло, и я разглядывала своего собеседника с не меньшим интересом, чем он меня.
   -- Девчонка, значит! Эльф! -- произнесли мы одновременно.
   Физиономия у меня в этот момент выражала совершенно младенческий восторг.
   -- Ты что, никогда эльфов не видела?
   -- А ты -- девчонок?
   -- Ну, таких, чтобы в мальчишек переодевались и шпионили за обозом с ценным грузом, пока не приходилось.
   -- Я не шпионила!
   -- А что ты делала?
   -- Подслушивала, -- краснею.
   -- И в чем разница? -- хороший вопрос, ничего не скажешь.
   -- Я просто хотела выяснить, куда вы двигаетесь. И если в наравлении столицы, то присоединиться, если позволят.
   -- Не врешь, -- резюмировал эльф, -- но с караванщиком будешь сама договариваться.
   -- Но ему уж я точно совру. Мальчишкой назовусь. Или не проведу? Ты вон с ходу определил.
   -- Проведешь, -- усмехнулся командир. -- Магов в караване нет, с эльфийской кровью я один такой. Остальные поверят. Деньги-то есть у тебя?
   -- Сколько-то есть. Если не хватит, придется самой до Лербина добираться... А что, это нормально, когда эльф командует охраной каравана в человеческих землях?
   -- Ну, во-первых, почему бы и нет, если эльфу хочется, -- хитро прищурился собеседник, -- а во-вторых, я не совсем эльф. Я полукровка.
   -- А как тебя зовут?
   -- Наттиор. Можно просто Нат.
   -- А меня Лари.
   -- Бойкая птичка, -- улыбнулся Нат. -- ну что, пойдем с господином Шемиром знакомиться?
   -- Угу.
   Шемир, крупный мужик с простецкой физиономией, но жестким взглядом прожженного дельца, рекомендации Ната поверил, вопросов задавать не стал, сразу обозначил цену:
   -- Три золотых за место в охраняемом обозе и ночлеги на постоялых дворах. Если везде нужна отдельная комната, то четыре.
   -- Не нужна отдельная, -- вмешался полуэльф, -- со мной будет.
   Я кинула на него подозрительный взгляд, но спорить не стала. Пусть и вместе. Что он со мной сделает-то?
   Караванщики располагались на ночлег, я посматривала и вздыхала: ложе из веток я себе, конечно, устроила, но... была бы одна, могла бы дождаться, пока костер прогорит, и устроиться на тепленьком, а тут... очередная ночь в лесу без плаща или куртки... меня передернуло.
   Нат явно смекнул, какие мысли меня гложут, усмехнулся:
   -- Ложись со мной, птенец. Не обижу.
   Почему нет? Похоже, он меня ребенком воспринимает, так и относится -- немножко снисходительно, насмешливо... Приставать наверняка не будет. Согласно кивнула головой, и Нат подгреб мое ложе поближе к своему, разровнял, улегся и приглашающе откинул полу плаща. Я благодарно нырнула в тепло, прижалась плотнее и унеслась в сон.
   Проснулась от внезапно подступившей прохлады и поняла, что командир поднялся с первыми рассветными лучами и больше меня не греет. Вздохнув и потянувшись, заставила себя выбраться из-под плаща и поползла к ручью умываться.
   -- Доброе утро! -- поприветствовала я Ната.
   Полуэльф подвинулся, уступая мне удобное местечко у воды:
   -- Как спалось?
   -- Чудесно! Ты очень теплый. Эх, еще бы помыться нормально, да переодеться в чистое!
   -- Следующую ночь мы еще в лесу, потом будет крупное село с постоялым двором. Будет тебе и постель, и ванна. И лавка, где одежду на смену купить сможешь.
   -- Постараюсь дотерпеть.
   -- Давно в пути?
   -- С двенадцатого дня этого месяца.
   -- И как до сих пор справлялась -- без пледа и теплой одежды?
   И как объяснишь, что не до одежды, когда от преследования уходишь?
   -- На деревьях ночевала, -- про ночь у саа-тши благоразумно упоминать не стала.
   -- Холодно было?
   -- Угу.
   -- М-да, видать, крепко тебя приперло.
   -- Не то слово, -- соглашаюсь с командиром.
   Пока народ готовил завтрак, я прошлась вокруг, полюбовалась на обоз. Часть телег явно принадлежала одному хозяину: одинаковый груз, упакованный в стандартные ящики, явно немалого веса, в каждую запряжено по паре приземистых коньков-тяжеловозов. Еще три разнокалиберные повозки, груженые сундуками и тюками, выбивались из общей картины. Вокруг суетились люди, занятые исключительно собой и своим товаром -- вроде бы и с караваном, а с другой стороны -- отдельно. Эти, видать, просто присоединились к охраняемому обозу, чтобы доехать в безопасности.
   Перед отправлением мне указали место на облучке второй телеги. Я пристроилась рядом с возницей. Солнце пригревало, лошади мерно цокали копытами, охранники негромко переговаривались на соседних повозках. Словом, я задремала, и проснулась, когда проезжали мимо небольшой деревеньки -- десяток дворов, не больше, да чахлые поля.
   Деревню мы проехали без остановок, и дорогу вновь обступил лес.
   -- Лари! -- окликнул меня Нат. -- Покажешь палки, которыми вчера размахивал? Любопытная штука!
   Я хмыкнула, сообразив, что эльф поддерживает мою небольшую ложь, и полезла в заплечный мешок, куда еще с вечера переложила свое оружие -- все-таки нунчаку здорово оттягивали штаны, когда висели в кармашке на поясе. Полезла -- и застыла. Знакомый звон напряженного пространства заставил зябко поежиться и вскинуть напряженный взгляд на охранника.
   -- Что?
   -- Опасность!

Глава 10

   К чести Наттиора надо заметить, что он долго не раздумывал: свистнул и махнул рукой, подавая знак подчиненным. Те мгновенно соскочили на землю, и заняли позиции, прикрывая обоз он возможного нападения. Нат напрягся в седле, словно вслушиваясь в окружающий мир.
   Первая арбалетный болт ударил в плечо одного из охранников, вызвав придушенный вскрик и несколько крепких словечек. Мгновенно отряд ощетинился оружием, а на дорогу высыпали нападающие. Не банальные лесные разбойники -- явно хорошо вооруженный отряд, численностью в два, а то и в три раза превосходивший нашу охрану, к которой впрочем, присоединился сам Шемир, с мечом в руке и в боевой стойке выглядевший грозным хищником. Рядом занял позицию его помощник. Мужики с задних повозок тоже оказались не с пустыми руками.
   Когда воздух наполнился звоном оружия, я незаметно сползла с телеги, нырнула между колес, чтобы почти сразу спрятаться за придорожными кустами. Бочком-бочком... вроде бы никто меня не видит... к дереву, на ветке которого пристроился арбалетчик -- он пока перезаряжает свое оружие. Явно не обеспокоен своей безопасностью, потому что расселся вольготно, свесив вниз ногу. Прыжок, рывок -- и сброшенный с дерева стрелок встретился с твердой поверхностью земли. Пользуясь его временной дезориентацией, не мудрствуя лукаво, просто аккуратно тюкнула по башке своим оружием, чтобы окончательно вывести из строя.
   Я обернулась к месту боя как раз вовремя, чтобы увидеть, что на нашего командира наседают сразу трое. Он, конечно, неплохо с ними управлялся, но стоило подсобить. Поднырнула под ноги одному, ударив под колени, одновременно достала нунчаками локоть второго. Ага, очень больно, я знаю. Если даже не перелом, все равно меч в руке не удержать. Нат сразу воспользовался ситуацией и несколькими коротким ударами расправился с нападавшими. Спустя еще несколько минут все было кончено, я могла только подивиться тому, какие искусные бойцы тут занимаются охраной караванов. Или, может, караван непростой, потому и охрана сильная?
   Один из воинов выволок из-за кустов тело арбалетчика.
   --Кто это его?
   Нат понятливо обернулся на меня. Я подмигнула в ответ и пожала плечами, улыбаясь.
   -- Ты молодец. Покажешь как-нибудь на привале. Только не сегодня.
   -- Что показать?
   -- Покажешь, как дерешься. Я же заметил, что ты не просто палками размахиваешь, интересный стиль, но я с ним не знаком.
   Я кивнула.
   -- С ранеными помочь?
   -- А ты умеешь? -- с сомнением отозвался полуэльф.
   -- Кое-что умею.
   Раненых было немного -- тот первый охранник, заполучивший арбалетный болт в плечо, еще один с не слишком глубоким порезом на боку -- слегка достали, один из купцов был ранен куда серьезнее, и Нат отправился к нему. Судя по тому, как он водил над раной руками и беззвучно шевелил губами, для исцеления он пользовался магией. Когда нат разогнулся, рана на животе выглядела... ну, почти безобидно.
   Полуэльф заметил мой интерес и махнул рукой:
   -- Зашивать все равно придется, я выдохся. Справишься?
   Я пожала плечами, извлекла из рюкзака ворованный инструмент. Иглы и нитки были расфасованны лекарем в мешочки из пропитанной вонючим медицинским составом ткани и, как я поняла, в дополнительной дезинфекции не нуждались.
   Я принялась шить, Нат придерживал бессознательного раненого, наблюдая за моей работой и одобрительно кивая. Тем временем остальные охранники вполне сноровисто занимались другими пострадавшими. Я наложила последний стежок, закрепила нить и аккуратно обрезала.
   -- А ты? -- я кивнула на окровавленное плечо полуэльфа.
   Он проследил за направлением моего взгляда:
   -- А-а-а, это! Да ерунда, само затянется.
   Но я уже подобралась поближе и стягивала с него рубашку. Нат не сопротивлялся, посматривал снисходительно, улыбался уголком губ. Рана и впрямь не выглядела опасной -- неглубокий порез, который можно было бы даже и не зашивать. Но я и планировала совсем другое.
   -- Хуже-то всяко не сделаю, -- пробормотала я -- то ли Нату, то ли, скорее, самой себе, и нырнула в поток.
   Как происходит заживление раны я, слава моему медицинскому образованию, хорошо себе представляла, от меня требовалось только ускорить этот процесс, добавляя энергии извне. Вот только я не учла, что мой доступ к магической энергии весьма ограничен. Отвалилась я, когда на месте пореза остался тонкий шрам, а у меня перед глазами поплыли черные мухи.
   -- И стоило из-за царапины так перенапрягаться, -- ворчал Нат, укладывая меня на груженую тюками телегу, рядом с раненым, которого я штопала.
   -- В первый раз... Надо ведь было попытаться. Интересно же.
   Нат еще что-то пробормотал о малолетних дурочках, которые... Что именно делают малолетние дурочки, я уже не услышала -- отрубилась. Впрочем, ненадолго, едва ли больше, чем на четверть часа. Караван еще не тронулся с места, охранники и Шемир переговаривались вполголоса, решая, добить ли раненых разбойников, или везти до Сойна и сдать дознавателям, чтобы выяснили имя заказчика.
   -- Может, сами допросим? -- кровожадно ухмыльнулся помощник Шемира.
   Связанный арбалетчик, как раз пришедший в сознание, поежился. Второй разбойник, нянчивший сломанную руку (рану от меча ему подлатали), сплюнул сквозь зубы, выражая свое презрение... вероятно, к дознавательским способностям обозников. А мне пришла в голову еще одна идея. Тоже экспериментальная. Я подошла к охранникам и потянула Ната за рукав.
   Он отошел со мной на несколько шагов:
   -- Ну что?
   -- Я могла бы попробовать в голову влезть. Если вы будете нужные вопросы задавать, я могу за что-нибудь зацепиться.
   Полуэльф бросил на меня пытливый взгляд, поморщился, однако согласно кивнул головой. Мы вместе подошли к связанным бандитам.
   -- Кто у вас командует? -- арбалетчик промолчал, второй разбойник снова смачно сплюнул.
   Я поймала образ и огляделась в поисках подходящей личности. Ага -- атаман как раз начинал приходить в себя. Я кивнула на него Нату, и тот усадил разбойника, прислонив к дереву, и наложил ему руки на виски -- вероятно, чтобы окончательно привести в чувство. Потом начал задавать вопросы. Я уселась рядом и ухватила бандита за руку -- с моими скромными умениями без тактильного контакта ничего не получилось бы. Естественно, не с моим опытом было сразу вылавливать из памяти имена и названия. Нату приходилось наводить молчавшего разбойника на нужные мысли, благо полуэльф быстро понял, что от него требуется. Возможно, ему приходилось раньше работать с менталистами. По ходу дела я и сама прислушивалась, пытаясь понять, что такого ценного в этом грузе, что им заинтересовалась не просто разбойничья банда, а кто-то серьезный, за ней стоящий.
   После допроса Нат выглядел измочаленным. Я, если честно, чувствовала себя ничуть не лучше.
   -- Слышь, -- обратился ко мне помощник Шемира, -- а нельзя было просто башку ему задурить магией, чтобы он захотел на вопросы отвечать?
   -- Можно, -- отозвалась я, -- но нельзя.
   -- Это как? -- удивился парень.
   -- Незаконно. Карается блокировкой магического дара на срок от семи лет до пожизненного, в зависимости от степени и последствий воздействия на разум, -- процитировала я кодекс.
   -- Ого!
   -- Вот-вот.
   Переночевали мы в лесу, а на следующий день наша дорога слилась с оживленным трактом.
   -- Все, теперь до самой столицы ночевать в приличных условиях будем, -- шепнул Наттиор.
   -- Не могу дождаться, -- я демонстративно поскребла грязную голову.
   ...В комнате на постоялом дворе, вопреки моим опасениям, были две отдельные кровати. Мы с Натом бросили поклажу и вместе спустились на улицу -- до ночи было еще далеко, и полуэльф обещал проводить меня в одежную лавку. В принципе, я и одна могла бы, но все-таки хотелось иметь в компании кого-то, кто ориентируется в здешних ценах.
   Приличные штаны, две рубахи и куртка обошлись мне всего в три левса. Нат отправился еще прогуляться. Я бы и сама не отказалась, но меня очень не вовремя накрыло женское недомогание, причем накрыло основательно, с болью, которой я прежде не знала, -- вероятно, сказались нервные перегрузки последних дней. В поисках необходимых тряпочек я присела на корточки над дорожным мешком, а потом со стоном стекла на пол, отключаясь.
   В себя пришла оттого, что кто-то пытался стянуть с меня одежду. "Нат!" -- вспомнила и съежилась -- все-таки не в том я была состоянии, чтобы позволить кому-то видеть себя голышом. Но Нат мое слабое сопротивление проигнорировал -- раздел и сунул в корыто с теплой водой, сам присел рядом, положив руку мне на живот.
   -- Легче? -- заглянул он в мои ошалевшие глаза.
   -- Угу.
   Полуэльф помог мне помыться, вытащил из бадьи, аккуратно промокнул простыней и уложил на кровать.:
   -- Теперь можешь одеваться, -- и отвернулся, чтобы не смутить меня еще больше.
   Я натянула чистую одежду:
   -- Готова.
   Наттиор повернулся, окинул меня взглядом, кивнул одобрительно.
   -- Ужинать?
   Я прислушалась к своим ощущениям: ничего больше не болело. Видать, ушастый попутчик поспособствовал.
   -- Да. Спасибо тебе.
   -- Не за что. И это... -- похоже, его и самого немного смущала тема. -- В городе можно будет купить специальные приспособления на случай лунных дней вместо твоих тряпочек.
   -- Угу. Спасибо.
   -- Ты странная, -- заявил Нат.
   -- Это точно, -- я не стала спорить.
   На ужин мы спустились как раз вовремя -- собралась вся компания. Нат утянул меня за стол к охранникам. Надо сказать, в их обществе я чувствовала себя намного увереннее и спокойнее, чем с купцами. Даже тот, кто в вечер знакомства получил от меня ногами в корпус и поначалу посматривал волком, после боя с разбойниками принял меня как свою.
   После ужина мы вместе поднялись к себе. Я скинула сапоги и штаны, залезла под одеяло и отвернулась к стенке, чтобы дать соседу возможность помыться -- к нашему возвращению в бадье как раз поменяли воду. Эльф долго и с удовольствием плескался, потом, судя по звукам, вытирался и одевался, после чего подошел и сел на краешек моей кровати.
   -- Поговорить надо.
   Я обернулась, взглянула на него с интересом:
   -- О чем?
   -- Я не знаю, кто ты и от кого бежишь, птенчик, но если ты намерена хорошо спрятаться, то лучше бы тебе не демонстрировать лишний раз свои умения. В бою -- молодец, в самое пекло не совалась, помогла именно там, где была нужна. А с допросом... я уже жалею, что согласился. Лишнее это было.
   -- Знаешь, я такого прежде никогда не пробовала. По мелочи только. И тот, от кого я бежала, точно не имеет представления о моих боевых навыках. О магических, думаю, тоже, но не уверена.
   -- Кстати, о боевых навыках, -- оживился полуэльф, -- я все-таки не теряю надежды поразмяться с тобой как-нибудь на привале. Я думаю, нам обоим полезно будет новому друг у друга поучиться, -- Нат подмигнул.
   -- Заметано! -- улыбнулась я, -- только не в ближайшие два дня, дай мне оклематься.

Глава 11

   Два дня спустя мы въехали в Сойн. Городок был так себе -- не слишком велик, не слишком чист, достаточно многолюден, потому что через него проходили несколько торговых путей, шумен и гостеприимен. Здесь обозники сдали страже своих пленников, которых все-таки прихватили с места боя. До сих пор их приходилось запирать в подсобках постоялых дворов, платить лишние деньги, да еще и кормить, а тут разбойников с облегчением сбыли с рук.
   В городской гостинице, в отличие от сельских трактиров, был водопровод. Покуда караванщики избавлялись от обузы, я с удовольствием отмокала в ванне, а потом отправилась гулять по городу. Заглянула в аптеку, купила "специальные приспособления", о которых с таким смущением упоминал Наттиор. Не "олвис с крылышками", конечно, но куда лучше тряпочек -- пакетики из непонятного материала с какой-то травяной прослойкой. Потом прогулялась по рынку, приценилась к разным товарам -- просто из интереса, но покупать ничего не рискнула. Убралась оттуда, когда заметила, что на бесцельно бродящего по базару пацана (меня, то есть) поглядывают не без подозрения.
   Уже перед сном прицепилась к полуэльфу с вопросами:
   -- На-а-ат!
   -- Ну что тебе? --буркнул из под подушки воин.
   -- Что за груз у вас такой ценный?
   -- Сермиритовая руда. Слыхала?
   -- Кое-что... -- задумчиво отозвалась я.
   О сермирите я читала в учебнике по предметной магии. Это был металл, который использовался при создании амулетов и артефактов, единственный, способный удерживать на себе магическое плетение, не вступая в конфликт со структурой. Даже наоборот -- срастался с ней и способствовал укреплению. Его же добавляли в сплав при изготовлении оружия, наделенного особыми свойствами...
   -- Так вот, из пяти известных месторождений сермирита три самых крупных находятся в Ниревии, -- рассказывал Нат. -- И если в стране неучтенную руду продать нельзя, то вывезя контрабандой к соседям, можно неплохо нажиться.
   -- Интересно.
   -- Несомненно. Но и опасно. Поэтому и нанимают для охраны сермиритовых караванов лучших воинов.
   -- А все-таки маловато вас. Было бы бандитов чуть больше -- и неизвестно еще, на чьей стороне была бы победа.
   -- Было вызвано два отряда охраны, но второй почему-то до шахты вовремя не доехал, а дожидаться их не было возможности.
   -- Подстроено? -- предположила я. -- Их либо переманили, либо перебили.
   -- Скорее, второе, -- мрачно отозвался Наттиор.
   -- Нам еще может грозить нападение?
   -- Вряд ли. Слишком оживленные места, слишком далеко от границ. Риск себя не оправдывает.
   Нат оказался прав: больше нападений не было. Ночевали мы отныне на постоялых дворах, успевая за дневной перегон добраться от одного крупного села или небольшого городка до другого. На привалах мы с Натом устраивали спарринги. Мое скромное умение -- против его воинского искусства и мужской силы. И воин неизменно одерживал надо мной верх, все-таки мне не хватало еще не только силенок, но и гибкости, подвижности. Я и в прошлой жизни не считала себя неуязвимой и непобедимой, а сейчас мне и до прежней формы было ох как далеко. Тем не менее, кое-чем из своих умений я смогла поделиться, а мне самой эти тренировки были более чем полезны. Еще Наттиор учил меня метать ножи. Когда-то я неплохо умела, но... опять-таки в прошлой жизни. Я не осваивала искусство с нуля, но вспоминала, приноравливалась к новому телу, к его пластике, к его реакциям. Присматривалась я и к другому оружию, но мечи охранников мне явно не подходили -- слишком длинные, слишком тяжелые -- видно на глаз, даже примериваться нет необходимости.
   На одиннадцатый день пути мы въехали в столицу. Я могла бы сразу за воротами города расстаться с обозом, но идти мне было пока некуда, а Шемир сказал, что в мою оплату входит еще один ночлег. Караванщики завезли свой груз в хранилище -- там досмотр и пересчет занял не меньше трех часов. После этого охранники отправились по своим делам, и только Нат проводил меня до самой гостиницы.
   -- Я так понимаю, в городе у тебя никого нет?
   Я помотала головой.
   -- Тогда слушай, птенец. Сегодня мне нужно наведаться кое-куда, а завтра жди меня здесь часа за два до полудня, и мы вместе подумаем, как тебе жить дальше. Есть у меня кое-какие идеи.
   -- Спасибо, Нат! -- я крепко обняла полуэльфа.
   -- Будь умницей, птенчик, -- Нат хлопнул меня по плечу, махнул рукой и быстрым шагом покинул гостиничный двор.
   Стало грустно. Дорога кончилась -- по крайней мере, эта дорога -- и дорожные встречи, посланные Тарсом, грозили обернуться расставаниями. Потому что завтра -- это такая... абстракция. Завтра, как известно, никогда не наступает. Есть только одна реальность -- сегодня, и сегодня от меня ушел тот, с кем я успела сродниться за считанные дни.
   Я вздохнула и поднялась в выделенную мне комнату. В этот раз -- отдельную. Перебрала рюкзак, чтобы разобраться, какими богатствами обладаю. Ничуть не удивилась тому, что богатств оказалось раз-два и обчелся: несколько пар трусиков, которые можно было бы точно охарактеризовать словом "ветхие", две приличные рубашки, одни штаны. Та одежда, в которой я покинула замок, а потом пряталась по лесам, пришла в полную негодность. Ну и деньги -- три арса, четыре левса и мелочь. Впрочем, мелочи вполне хватит на несколько обедов. Надо искать работу. О том, что Нат может предложить какой-нибудь выход, я старалась не думать. Во-первых, воин-наемник над собой не властен, сегодня здесь, а завтра, может, завербуется куда-нибудь -- и ищи ветра в поле. Разве что попрощаться забежит. А во-вторых, я ему о себе ничего не говорила. Он в душу не лез, но, если претендовать на помощь, надо начинать доверять. А я не уверена, что готова к этому.
   Я прикинула свои возможности: комнату с питанием, как я узнала, можно снять за золотой в декаду. Мне еще нужна одежда взамен изношенной. Значит, средств хватит максимум на три недели. Работа? А что я умею? Лечить... Да, теми средствами, которые мне были доступны в моем мире. Здесь я могу прискорбно мало, да и образования местного не имею. О работе, не требующей квалификации, тоже имею мало представления. Даже для того, чтобы полы драить, надо знать, какими тут моющими средствами пользуются. Я горько усмехнулась: надо же, ни на что не гожусь, позор какой...
   Вздыхая, я взялась перешивать карман для нунчаку со своих старых штанов на купленные в пути, потом приняла ванну, повалялась немножко, пользуясь тем, что в номере я одна, потом начала собираться на ужин -- штаны, рубаха, куртка... Куртка? А почему нет -- может, погулять потом выйду. Прицепила к поясу свой изрядно отощавший кошелек, потом, подумав, прихватила нунчаку и окинула взглядом свои скромные пожитки: да уж, если сюда вдруг заберется вор, поживиться ему будет нечем. Но дверь за собой я все-таки заперла, прежде чем спуститься вниз.
   В общем зале было шумно, но ни одного знакомого лица я не разглядела. Шемир с помощником оставили свои вещи и сразу куда-то ушли, "присоединившиеся" сразу отделились от нас со своим грузом, едва мы въехали в город.
   За столиком справа веселилась компания, уже изрядно нетрезвая и довольно агрессивная. Хозяин время от времени бросал взгляд на гостей -- вероятно, чтобы определить момент, когда им потребуется постороннее вмешательство для усмирения и сопровождения по комнатам.
   Мне принесли миску с ароматным мясным варевом -- по консистенции что-то среднее между супом и вторым блюдом. Я быстро утолила первый голод, а потом неспешно ковырялась в тарелке, вылавливая самые аппетитные кусочки и присматриваясь к окружающим. Вон в том углу -- наемники, явно вернувшиеся с задания. Расслабляются. И девицы легкого поведения к ним уже пристроились, а те и рады. До меня доносилось визгливое хихиканье девиц, ему вторил громовой гогот мужиков.
   У противоположной стены... похоже, торговцы. Двое. Или один с помощником. Родственники. Отец и сын, либо дядя с племянником.
   Слева от меня беседовали тоже двое. Содержания разговора я в таком шуме расслышать не могла, но напряжение чувствовала. Явно не мирно время проводили. Но потом словно бы договорились о чем-то, ударили по рукам, и один из собеседников -- рыжеватый, с гладким красивым лицом, слегка подпорченным звездочкой шрама на скуле, и чуть заостренными ушами, выдававшими в нем эльфийскую кровь, -- протянул второму что-то вроде медальона на цепочке. Второй принял украшение -- или амулет? -- и остался сидеть, в то время как первый поднялся со своего места и двинулся к выходу, пробираясь между столами.
   Внезапно наступившая тишина ударила меня по ушам. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что трактирный шум никуда не делся, а тишина -- моя собственная, и она наполнена характерным звоном. Я вскочила с места -- кажется, ноги действовали быстрее инертного разума -- и поспешила к выходу вслед за рыжим. Выскочив со двора, я едва успела заметить, как рыжий скрывается за углом и припустила за ним. Мне почему-то казалось очень важным увидеть, что он будет делать и куда пойдет. Он остановился, не пройдя и десятка шагов, вынул из кошеля еще один амулет, сделал какое-то неуловимое движение, словно пытался отделить его от цепочки, а потом бросил под ноги и наступил каблуком.
   Взрыв, раздавшийся за моей спиной, бросил меня на землю. Справившись со сбившимся дыханием, я повернула голову и увидела удаляющуюся спину рыжего полуэльфа. Потом решилась бросить взгляд на гостиницу: треск огня, крики, проседающая крыша. На какое-то время я отключилась, наблюдая за происходящим словно бы издалека. Звуки окружающего мира почти не доносились до моего сознания, во мне и вокруг меня царила тишина. Потом мир внезапно вновь наполнился звуками. Мимо меня пробежали какие-то люди. Я вяло подумала, что там, наверно, помощь нужна будет, с трудом заставила себя подняться и побрела в сторону гостиницы.
   Три человека, возникшие словно бы из ниоткуда (портал, наверно, мне их еще видеть не приходилось), переглянулись, синхронно махнули руками и огонь потух мгновенно, словно бы задохнулся. Тем временем открылись еще несколько порталов. На место происшествия спешили лекари и... следователи, наверно. Так мне показалось. Я пробилась через собравшуюся толпу в сторону медиков, уже раскладывавших во дворе бывшей гостиницы сундучки со своими зельями и инструментами. Меня попытались отодвинуть, но я воспротивилась:
   -- Я могу помочь с ранеными.
   -- С ранеными? -- угрюмый лекарь в темном костюме поджал губы, -- хорошо бы там хоть кто-нибудь живой остался.
   Тем не менее, живые были. Я чувствовала их под обломками -- дар, который принесла с собой еще из той жизни. Следующие несколько часов превратились для меня в нескончаемый ад: прислушаться (или даже принюхаться), наметить точку, аккуратно разобрать завал, спуститься к едва дышащему, освободить, с кем-нибудь в паре переложить на носилки, вытащить на поверхность. Удивительно, какое количество людей может вмещать в себя скромных размеров городская гостиница... Первая помощь. Переломы, черепно-мозговые травмы, ожоги, краш-синдром, удушье. Кровь и боль, от которой с трудом удавалось абстрагироваться, чтобы не рыдать, а делать свое дело. И бесконечная усталость. Кто-то, щедро наделенный магическим даром, все это время поддерживал источник света над местом взрыва.
   Наконец я в последний раз обследовала руины и объявила свой приговор:
   -- Живых там больше нет, -- и села прямо где стояла -- силы кончились.
   Кто-то подхватил меня, сдернул с места -- мне уже было все равно, я хотела одного -- спать.

Глава 12

   Проснулась я около полудня -- мгновенно, как от толчка. Подскочила на постели, села и с недоумением оглядела комнату, в которой оказалась: кушетка, письменный стол, несколько разнокалиберных стульев, рукомойник в углу, гладкие стены без украшений. Жилым это помещение точно не было. Я сползла с кушетки, поплескала в лицо воды из рукомойника, прополоскала рот, но больше ничего не успела: отворилась дверь, и в комнату заглянул вчерашний лекарь. Сейчас он выглядел уже не так мрачно, как накануне, но запавшие глаза выдавали накопившуюся усталость. Вряд ли он успел поспать нынешней ночью.
   -- Уже не спишь? Прекрасно! А то я как раз хотел предложить свой кабинет господам следователям для работы.
   -- О, а мне как раз есть что им сказать, раз уж они здесь, -- откликнулась я.
   Доктор посомневался мгновение, потом оглянулся себе за спину:
   -- Заходите, господа.
   Следователей было трое. Двоих из них я, кажется видела ночью у гостиницы, и видок у них был не лучше, чем у лекаря.
   Сыщики расселись на стульях и предложили мне тоже занять место.
   -- Как тебя зовут? -- последовал первый вопрос.
   -- Лари.
   -- Что ты хочешь нам рассказать?
   -- Я полагаю, что мне известно, как выглядит тот, кто устроил взрыв.
   И я рассказала о том, что видела накануне в гостинице и около нее.
   -- Кто твои родители или опекун, Лари? -- синеглазый сыщик красив и обаятелен, но мне не нравится его жесткий взгляд, хотя он пытается придерживаться мягких интонаций, беседуя, как он думал, с ребенком.
   -- Зачем вам? -- напрягаюсь я.
   -- Для просмотра твоих воспоминаний нужно разрешение взрослого.
   -- Не нужен просмотр, я могу просто передать то, что видел, -- я заметила, как удивленно подняли брови двое из присутствующих.
   Синеглазый следователь хмыкнул с некоторой долей недоверия, но спорить не стал:
   -- Давай тогда мне.
   Я уселась напротив него, взяла за руки, чтобы проще было установить контакт, и принялась транслировать свое кино: ужин в трактире, странная напряженная беседа по соседству, амулет, отчетливо -- лицо рыжеватого полуэльфа с максимальным приближением, его манипуляции с амулетом в переулке рядом с гостиницей.
   Следователь шумно выдохнул и ругнулся:
   -- Сейлиар, демоны его дери! -- двое других переглянулись. -- Лест, Ричер, быстро в отдел, вы знаете, что делать.
   Коллеги синеглазого беззвучно испарились, а тот смерил меня взглядом, словно раздумывая, стоит ли говорить то, что собирался.
   -- Ладно, -- решился, -- сейчас я побеседую с пострадавшими, которые в состоянии говорить, а ты подожди, я с тобой еще не закончил.
   Я выскользнула из кабинета, довольная отсрочкой. Явно ведь маг, и его мне нехитрым маскарадом провести не удалось. Равно как и доктора, который ожидал меня в коридорчике под дверью.
   На смену мне в кабинет вошел один из вчерашних наемников, отделавшийся ожогами и переломом руки, а я присела рядом с лекарем. Некоторое время мы сидели молча, я ждала, что лекарь заговорит первым, и, что греха таить, надеялась, что заговорит на важную для меня тему. Наконец доктор нарушил молчание:
   -- Я заметил, тебе не чуждо целительское дело, и ты уже кое-что умеешь.
   -- Не слишком много, к сожалению, но вправить перелом, обработать рану и... пожалуй, диагностировать некоторые заболевания и оказать первую помощь в экстренных случаях. Еще я эмпат, чувствую состояние пациента и... -- я не была уверена, что об этом стоит говорить. -- могу некоторое время удерживать умирающего на грани, пока не подоспела помощь.
   Доктор моргнул удивленно:
   -- Не ожидал. Редкий дар.
   -- Господин лекарь, -- решилась я на просьбу, -- а можно было бы мне поработать в лечебнице?
   -- Ну ты же понимаешь, что никто не доверит подростку без образования лечение пациентов.
   -- Еще бы! Но я могу выполнять любую работу: уход за больными, уборка, ночные дежурства, просто всякое "подай-принеси".
   -- Об этом стоит подумать. Разберешься со следователями -- приходи ко мне, я тебя познакомлю с магистром Ставиром, персонал в лечебницу можно набирать только с его одобрения. Будешь меня искать -- спроси ведущего целителя Вестрама, Рьена Вестрама, -- этими словами лекарь поднялся со стула и скрылся за углом коридорчика.
   Я осталась одна.
   Через какое-то время из кабинета вышел наемник, за ним -- следователь. Синеглазый вновь окинул меня внимательным взглядом и прошествовал мимо. Вернулся он через четверть часа и махнул мне рукой -- заходи, мол.
   Зашла. На этот раз следователь разместился за столом, а мне указал на стул напротив.
   -- Ну а теперь, девочка, тебе придется рассказать, кто ты есть и от кого прячешься под личиной мальчишки.
   -- Скажете тоже... личина. Просто одежда.
   -- И волосы стриженые, -- дополнил следователь.
   -- Я обязательно должна рассказать о себе?
   -- Обязательно, -- следователь был намерен настоять на своем.
   -- Ну что ж... -- вздохнула. -- Я считаюсь невестой герцога Алейского и сбежала из его владений, чтобы избежать участи худшей, чем смерть.
   -- С каких это пор замужество считается чем-то столь ужасным? -- скептически скривил губы синеглазый.
   -- А вот с таких... Вы позволите показать? -- я протянула руки.
   Следователь кивнул, и выложил на стол свои. Я накрыла его ладони своими и принялась за показ картинок: первая моя беседа с герцогом, образы, которые он мне транслировал, и слова, которые говорил, мои собственные ощущения -- парализующий страх в присутствии жениха -- и страницы книг перед глазами -- о ритуалах "правильных" и извращенных.
   После чего я откинулась на спинку стула и на вытянутой ладони продемонстрировала струйку пламени, свидетельствующую о моем даре.
   -- Но... это незаконно! С таким уровнем -- храмовый щит?! -- опешил следователь.
   -- Теперь вы понимаете, что я жертва преступления? И едва не стала жертвой преступления еще худшего?
   -- Да. Я сожалею... Я не знаю, что могу сделать. Храмовую защиту убрать невозможно, раз она уже наложена. Помолвка нерасторжима. Даже король не может избавить вас от этого брака своей волей. Только если семь лет...
   -- Я знаю, я читала... Правда, есть у меня надежда, что... герцог уверен в моей смерти. Но я все равно не представляю, что делать дальше.
   Следователь задумался. Видно было, что он пытается принять трудное решение. Наконец, он разродился:
   -- Я предлагаю тебе приют в моем доме и мою поддержку. Есть у меня идея, как можно устроить твое ближайшее будущее.
   Теперь пришел мой черед раздумывать. Трудно отказаться от предлагаемой помощи, да и... человек протягивает мне руку. Видно, что ему это далось не просто -- он молод, я для него наверняка обуза и лишние хлопоты. И коли уж я хочу его помощь принять, я должна перед ним открыться. И если он будет знать, кто я на самом деле такая, но все равно изъявит готовность заботиться обо мне, то эту встречу можно считать еще одним даром судьбы -- или Тарса -- и принять помощь без всяких сомнений.
   Я подняла глаза на следователя:
   -- Вы знаете, я бы хотела показать вам еще кое-что... о себе. И если ваше предложение останется после этого в силе, то я приму вашу помощь. Если нет, то я надеюсь, что вы... просто не сделаете хуже...
   Синеглазый поколебался, но выложил руки на стол, и я снова накрыла его ладони своими. Третья серия сегодняшнего кино: кадры из моей прежней жизни -- работа, развлечения спорт... смерть... Потом пробуждение в новом теле, вопросы и ответы.
   -- Как тебя зовут на самом деле? -- вид у следователя совершенно обалдевший, но он пытается держать себя в руках.
   -- Лари. Лариса Май.
   -- Я Дэйниш Рэнро. Можно на ты. По закону я должен тебя передать департаменту магической безопасности, чтобы проверить на наличие демонической сущности в теле... Тэнры мер Ирмас. Но я не сделаю этого, пусть и в нарушение всех правил. Я верю, что ты человек, а не демон. Человек, переживший смерть, столкнувшийся в новой жизни со злом. И я не хочу, чтобы тебе снова причинили зло. Комиссия... устроила бы глубокое сканирование сознание, а после этого...
   -- Да, я знаю. После этого нечасто выживают и еще реже остаются в здравом уме. Я благодарна тебе, Дэйниш Рэнро. Можно мне идти?
   -- Куда? Я думал, мы уйдем вместе.
   -- То есть... твое предложение остается в силе?
   -- Разумеется, я не собираюсь отказываться от своих слов! -- оскорбился следователь.
   Я выдохнула с облегчением и улыбнулась.
   -- Лари, у тебя остались здесь еще какие-нибудь вещи?
   -- Только то, что на мне. Мои пожитки оставались в гостинице. Не думаю, что они пережили взрыв, да и не было там ничего ценного.
   -- Тогда пошли.
   -- Я бы хотела еще поговорить с целителем Вестрамом по поводу приема на работу.
   -- Ты собираешься работать? Ты думаешь, что я, следователь на имперской службе, не в состоянии прокормить одну маленькую девочку?
   Смешной такой...
   -- Просто эта девочка уже довольно давно считает себя взрослой и привыкла зарабатывать себе на жизнь. Догадываюсь, что тебе трудно это представить, глядя на меня, но ты постарайся.
   -- Ладно... Пойдем.
   Рьена Вестрама мы нашли почти сразу.
   -- Так, пташка, -- ох, надо же, уже второй такой, кто меня за птенца держит, -- сегодня нет магистра Ставира, завтра не будет меня. Так что ты заходи послезавтра, ближе к полудню, мы как раз закончим с обходом больных -- тогда можно будет и побеседовать.
   -- Отлично, доктор. А я постараюсь за завтрашний день привести себя в порядок и явиться в приличной одежде. Ничего, если снова в штанах?
   -- Ничего, -- рассмеялся лекарь.

Глава 13

   Дэйниш оказался владельцем собственного дома неподалеку от центра города. Домик был невелик, в два этажа, с тремя спальнями, кабинетом, гостиной и кухней, на которой царствовала кухарка Брина.
   Первым делом на кухню Дэйниш меня и завел:
   -- Вот, знакомься, Брина. Это Лари, она тоже будет жить здесь. -- и мне: -- Лари, Брина -- добрейшая женщина, чтобы жить с ней в мире, достаточно не соваться без дела на кухню, все остальное она может простить.
   -- Эх, болтун, -- улыбаясь, отозвалась Брина, -- не слушай его, детка. Ты, главное дело, кушай хорошо и не привередничай, тогда у нас с тобой и мир будет.
   -- Хорошо покушать я точно не откажусь, -- улыбнулась я кухарке.
   Другой прислуги в доме не было, как я поняла -- только раз в несколько дней приходила женщина убираться. Да и Брина здесь не ночевала, хотя приходила еще на рассвете, а удалялась, только перемыв всю посуду после ужина.
   Дэйниш выдал мне халат и полотенце и отвел в ванную. Столичную цивилизацию я оценила сразу: здесь имелся настоящий душ, чудо из чудес! Я с наслаждением смыла с себя грязь, закуталась в безразмерный халат и выползла в гостиную. Там уже был накрыт стол к обеду. Следователь дождался, пока выйдет кухарка, и приступил к разговору:
   -- Вот о чем я думал, Лари... У тебя достаточный дар, чтобы поступить в Высшую Школу Магии. Тебе уже есть пятнадцать?
   -- Через десять дней будет, -- я не стала уточнять, что будет, да не мне. А мне осенью -- двадцать семь. Или тоже не мне, раз я -- там -- уже умерла? Как все сложно!
   -- Значит, уже имеешь право. Но в этом году ты все равно не успеешь, экзамены уже через месяц. Так что поживешь годик у меня, а там и поступать можно... Если ты, конечно, захочешь.
   -- А что за экзамены такие? Неужели не подготовлюсь за месяц?
   Дэйниш посмотрел на меня с сомнением.
   -- И все-таки? -- поторопила я с ответом.
   -- Да ничего особенного, собственно, общие базовые знания: история империи, география, начальные сведения по истории магии, теория в самом минимальном объеме.
   -- Ты меня совсем дикаркой считаешь? Я же не зря три месяца в замковой библиотеке проторчала. "История Ниревийской империи" Рольда мер Тенвита, "История магии. Базовый курс" Кольвира и "Теория магии. Базовый курс" Стревара Айенского. Кроме того "Основы предметной магии" Мартиса и "Ритуальная магия" Тиоса, "Ментальная магия. Упражнения для начинающих"... Автора не помню. Этого достаточно? Конечно, мне надо будет просмотреть более современные издания по истории и немного расширить сведения по географии...
   -- Конечно, достаточно! Я даже не представлял себе...
   -- Дэй... Если бы я это все не изучала, поверь, у меня не было бы ни малейшего шанса даже выбраться из замка, не говоря уже о дальнейшем.
   -- Расскажешь? -- а глаза горят, как у мальчишки. Интересно, сколько ему лет? Тридцать-то есть уже? Нет, поменьше.
   Мы расположились на диванах в гостиной, и остаток вечера я посвятила рассказам о своих приключениях в замке и за его пределами. Благодарный слушатель охал и ахал в правильных местах, так что очнулись мы, когда за окном совсем стемнело. Неслышно вернулась Брина, накрыла стол к ужину и, не решаясь помешать, так же тихо удалилась.
   После ужина Дайниш показал выделенную мне спальню.
   -- Я попрошу Брину, чтобы она с утра купила тебе что-нибудь из одежды. Нижнее белье и какое-нибудь платье.
   -- Мне бы брюки.
   -- Брюки потом сама купишь, у Брины рука не поднимется девчонке штаны покупать, даже стриженой, -- Дэйниш хихикнул, -- зато у нее глаз орлиный, и если что купит, то обязательно впору придется. А за брюками вместе сходим, ближе к вечеру, когда я со службы вернусь.
   Весь следующий день я проскучала. Книг у Дэйниша почти не было, ничего интересного для себя я не обнаружила. Помедитировала, размялась немного. Для полноценных занятий возможности не было, потому что в платье, которое принесла Брина, двигаться было не особо удобно, а снять его я не решалась, потому что как раз -- именно в этот день пришла женщина для убрки дома, и она то и дело открывала двери и совалась во все комнаты. Как мне показалось, иной раз вовсе без необходимости, а из чистого любопытства.
   Я вспоминала спарринги с Натом и грустила. Потеряла друга. Даже если он пришел, как обещал, поговорить со мной, то вместо гостиницы нашел руины. Небось уже похоронил меня мысленно. А я в это время бессовестно дрыхла в кабинете лекаря Вестрама.
   Дэйниш явился около пяти, перекусил наскоро, и мы засобирались. На том, чтобы купить одежду за свои деньги, я настояла. Взамен милостиво позволила Дэйнишу осчастливить меня нужными книгами -- "будем считать, что это твой подарок мне на день рождения". Дэй посмотрел на меня странно, но ничего не сказал. Уже потом я узнала, что день рождения в этом мире праздновать не принято. После прогулки у меня появились еще две пары штанов, несколько рубашек, нижнее белье -- Брина меня снабдила только одной парой трусиков, но это и хорошо, поскольку мои вкусы несколько не совпадали с ее выбором. Еще я стала счастливой обладательницей недавно изданного учебника по истории империи, еще одного -- по всемирной истории, а также толкового пособия по географии.
   Еще одна проблема, которой я озадачила Дэйниша, -- место для тренировок. Занятий в комнате мне было категорически недостаточно. Следователь обещал подумать.
   -- Дэй, -- подала идею я, -- есть же место где тренируются ваши сотрудники. Может, ты смог бы там договориться, чтобы меня пускали поупражняться в свободные часы?
   -- М-м-м... Я не уверен.
   Ему не нужно было это озвучивать, чтобы я поняла -- дело не в том, что туда нельзя привести постороннего, а в том, что он не хочет опозориться, выпуская на рабочей площадке необученную мелочь вроде меня. В мои умения, судя по всему, не особо верил.
   -- Дэй, тебе необязательно говорить, что ты привел крутого бойца. Просто твоему подопечному захотелось побаловаться, а ты не стал отказывать. Как тебе такой расклад?
   Такой расклад господина следователя устроил. Все-таки мальчики -- такие мальчики...
   На следующий день у меня была работа. Я решила оставить себе время на подготовку к экзаменам и тренировки, поэтому договорилась на неполный рабочий день. Я должна была помогать в больнице тридцать часов в декаду за и получать за это полтора золотых. Для начала вполне недурно, на мой взгляд. Четыре с половиной арса в месяц, притом, что у Дэйниша я живу на всем готовом, -- это великолепный старт. Плюс бесценный опыт, который мне, несомненно, пригодится в моей прошлой-будущей профессии. Ну да, я уже изучила список предлагаемых школой специальностей и пришла к выводу, что целительство -- самый подходящий для меня вариант. Дело в том, что при моем уровне дара -- проявленном четвертом, как я полагала, не будем говорить о перекрытом ритуалом потенциале, -- мне были доступны далеко не все факультеты. Отпадала боевая магия, за пределами возможностей оставался факультет магии правопорядка, на котором готовили работников соответствующих органов, будущих следователей и дознавателей. Оставались предметная магия (артефакторика), природная магия, алхимия, прикладная некромантия, которую чаще всего рекомендовали в качестве дополнительной специальности следователям и боевикам, и целительство. Выбор скуден. Возиться с амулетами или колбами -- не мой профиль, как и битвы за урожай. А медицина -- да. Люблю и умею. А магия, пусть даже такая хилая, существенно расширяет мои прежние возможности.
   Правда, как выяснилось, "расширяться" тоже с умом надо. Буквально на второй мой день в лечебнице доктор Вестрам позвал меня в приемную и предложил залечить с помощью магии рану на предплечье пациента. Я поняла, почему он решил провести эксперимент именно на этом больном -- всерьез навредить здоровью дюжего мужика я едва ли смогла бы. Впрочем, с ранами я уже работала, и Вестрам об этом знал, так что не особенно беспокоился. Вероятно, это был именно урок, потому что с раной я справилась, но после сеанса сползла по стеночке на пол, не будучи в силах двинуть ни рукой, ни ногой. Лекарь выпроводил повеселевшего пациента, обернулся ко мне, поднял, усадил на стул, влил в глотку что-то густое и сладкое и смерил строгим взглядом.
   -- Детка, ты, конечно, молодец, но кто тебе сказал, что при лечении тела ты должна обращаться непосредственно к физической материи?! Учись смотреть на ауру и работать с энергетической оболочкой. Потому что твои методы -- чистейшее самоубийство, ты даже не в состоянии контролировать расход силы. Между тем, с раной ты могла бы справиться куда менее затратно.
   С того дня Вестрам брал меня на все обходы и осмотры, показывал, как отображаются на тонком слое физические недомогания. Понятно, что моего вмешательства в ауру пациента он пока не допускал, но зато я могла наблюдать, как работает сам лекарь, и учиться.
   Училась я и дома -- корпела над книжками, медитировала, работала с энергиями.
   Дэйниш как-то застал меня за этим занятием и высказался в том духе, что я могла бы и не заморачиваться, таких умений при поступлении в школу никто от меня не потребует. Пришлось объяснять непонятливому, что для меня прокачка каналов -- элементарно вопрос выживания. Следователь помрачнел. Он словно бы все время забывал, что перед ним не просто девочка-подросток, а человек, поставленный в очень жесткие условия. Взрослый человек, хорошо знающий, что и как он должен делать.
   Через пару дней Дэйниш отвел меня на полигон, где тренировались его коллеги, а также городская стража. Последние как раз преодолевали полосу препятствий. Я полюбовалась издалека на извазюканных в грязи мужиков, подумав, что мне такое развлечение покуда не под силу, и отправилась на тренировочную площадку.
   Пока я последовательно выполняла разминочный и боевой комплексы, на площадке собрались зрители. Когда я взяла в руки нунчаку, зрители подобрались поближе. В основном это были молодые парни -- по всей вероятности, стажеры, хотя и парочка старых служак поглядывала с интересом.
   -- Эй, пацан, -- решился один из зрителей, -- а слабо с этой штукой против меня. Я безоружным выйду.
   -- Этой штукой я из тебя мозги вышибу. И подозреваю, меня за такое по головке не погладят.
   -- Да ла-а-адно! -- отозвался парень.
   Дэйниш тем временем демонстративно смотрел в другую сторону, делая вид, что не имеет ко мне никакого отношения.
   -- Давай без этого, -- я отложила оружие, -- просто разомнемся.
   Парень переглянулся с товарищами, словно призывая их в свидетели: мол, все видели, он сам напросился.
   Схватка была недолгой, своего соперника я уложила на площадку за считанные минуты. Не потому что сильнее, просто он меня всерьез не воспринимал, потому и поплатился.
   Дня через два я вернулась на площадку уже сама, меня уже знали и потому пропустили без сопровождения Дэйниша. И потом приходила уже регулярно -- разминалась, отрабатывала стойки и удары, неизменно собирая вокруг себя группки зрителей. И всякий раз находился спарринг-партнер, с которым можно было сойтись в схватке к обоюдному удовольствию. Я буквально чувствовала, как крепнет мое тело, оно было уже не просто моим, оно становилось инструментом, который надо просто довести до совершенства -- и владеть. Владеть собой -- это, оказывается, неимоверно интересно. И понимать выражение можно в разных смыслах.
   А потом внезапно настал день, когда нужно было подавать документы в школу.

Глава 14

   Подавать документы -- это, конечно, громко сказано. Как мне объяснил Дэйниш, от меня требовалось прийти утром к воротам школы вместе с другими абитуриентами, выстоять очередь в секретариат и получить номерок с указанным временем, когда мне надлежало явиться для проверки уровня дара.
   В назначенный час у ворот собралась разномастная толпа. Если бы все это множество людей запрудило улицы, столице пришлось бы несладко. Но Высшая Школа Магии была расположена за пределами городских стен. Правда, и сам Лербин давно перерос свои старинные границы, однако возле школы никто не строился, поэтому места перед воротами было достаточно для всех.
   В ворота запустили всех сразу в половине десятого утра. Я осторожно переждала основную волну -- вместе с несколькими десятками таких же благоразумных -- и шагнула на территорию школы. Огляделась. Чем-то мне все это напоминало санаторские корпуса из моего детства.
   Студентов здесь не было, кроме нескольких десятков, назначенных следить за порядком в день приема. Похоже, для этой роли выбрали самых дюжих старшекурсников-боевиков. Они выделялись из толпы не только ростом и комплекцией, но и красными нарукавными повязками. "Дружинники!" --мысленно фыркнула я.
   Дружинникам, как ни странно, удалось быстро организовать толпу. За короткое время всех не только построили, но и каким-то образом заткнули -- не то чтобы воцарилась полная тишина, но крики и просто громкие разговоры постепенно стихли, только некоторые неугомонные ворчали по поводу произвола, но ворчали вполголоса, стараясь не привлекать к себе внимания. Уже через полтора часа я очутилась в кабинете, где восседали две взмыленные секретарши. Я назвала свое полное имя, проследила, чтобы его правильно записали, и мне вручили картонку, на которой значился 817-й номер и дата "прослушивания" -- как ни странно, в тот же день, только двумя часами позже. Хорошо, что я сегодня напросилась на ночное дежурство --и дела все переделаю, и выспаться успею.
   Но два часа надо было как-то убить. В город возвращаться не было никакого смысла, местность вокруг школы была пустынна и желания погулять не вызывала. И я отправилась бродить по территории школы.
   -- Эй, малец, ты что здесь делаешь? -- окликнул меня парень с повязкой на рукаве.
   -- Жду,-- коротко отозвалась я.
   -- Кого ждешь-то?
   -- Не кого, а чего, -- и я показала ему свой номерок.
   -- Что-то ты мелковат для школы.
   -- А что, к вам по росту пропускают?
   -- По возрасту. Только не говори, что тебе пятнадцать.
   -- Не скажу. Но что изменится оттого, что я промолчу? -- откровенно потешалась я.
   -- Да ну, правда, что ли? -- подивился старшекурсник. -- Ладно, пойдем в столовку сходим. Накормлю тебя. Может, подрастешь слегка.
   В столовой почти никого не было -- большинство студентов разъехались на каникулы или на практику, а из абитуриентов лишь немногие знали дорогу в студенческую столовую.
   -- Меня Мерриш зовут, -- представился мой провожатый.
   -- А меня -- Лари.
   -- О, птичка, значит! Споешь?
   Мне жалко что ли? Выдала любопытствующему свою коронную смесь павлиньих хрипов и чаячьих воплей. Немногочисленные присутствующие разом повернулись в нашу сторону. Мерриш отшатнулся, потом рассмеялся.
   -- Тогда, может, летать умеешь?
   -- Только вниз, зато очень быстро.
   От ржания Мерриша запрыгала посуда на столе. Больше он вопросов не задавал: сам наворачивал, да бросал любопытные взгляды на меня.
   -- Мерриш, что ты так смотришь? Ждешь, когда я расти начну?
   -- Ага!
   -- Тогда я тебя разочарую. Я, может, и вырасту еще, но, во-первых, не сегодня, а во-вторых, не намного. Хочешь знать почему?
   -- Еще бы! Ты такой парень -- сплошная загадка!
   -- Мерриш, главная загадка в том, что я не парень.
   -- Чо? -- обалдел студент
   -- Девчонка я!
   Мерриш уставился на меня сначала с изрядной долей недоверия, потом его взгляд прояснился.
   -- Точно! Как это я сразу не заметил! -- воскликнул парень.
   -- А я хорошо маскируюсь.
   -- А куда поступать хочешь?
   -- На целительский.
   -- О, я думал, такие пацанки вроде тебя непременно в боевики рвутся.
   -- Я не рвусь. Трезво оцениваю свои возможности. С четвертым уровнем мне боевка не светит.
   -- А хотела бы?
   -- Не знаю. Сражаться, конечно, интересно, но вот убивать... Я лучше жизни спасать буду.
   После еды мы с Мерришем еще немножко погуляли по школе, он показал мне общежития и учебные корпуса, потом он проводил меня на проверку дара и пообещал дождаться.
   Я зашла в аудиторию. За столом меня ждали трое мужчин. Один, насколько я знала, ректор школы магистр Хольрин, два других были мне незнакомы. На столе, на мраморной подставке, покоилась сфера Левория -- артефакт, призванный определять уровень магического дара.
   Я протянула ректору картонку с номером, тот обратился к списку:
   -- Абитуриентка... Лариса Май. Абитуриентка? -- ректор с сомнением уставился на меня, совсем как Мерриш недавно. Но надо отдать должное магистру Хольрину, он мою суть разглядел гораздо быстрее.
   -- Кладите руку на сферу, абитуриентка.
   Я осторожно приложила конечность к сверкающей сфере, ректор вгляделся в узор, высветившийся на противоположной стороне и сделал себе пометку.
   -- Теперь покажите, как вы со своим даром управляетесь. Что-нибудь простенькое.
   Я показала ему свое пламя -- не самый максимум, а такое, чтобы можно было с ним поиграться без риска выдохнуться за считанные минуты. Ну и поигралась -- покрутила на ладони, изменила форму, заставила слегка потанцевать.
   -- Достаточно, -- подытожил ректор, -- устойчивый пятый.
   -- Пятый?! -- удивилась я.
   -- Вам мало, что ли, абитуриентка? Вы что, в боевики рветесь? -- ректор скептически окинул взглядом мою фигурку.
   -- Не рвусь. Я наоборот думала, что не больше четверки, вот и удивилась.
   -- Понятно, -- магистр Хольрин доброжелательно улыбнулся и протянул мне картонку с номером обратно, -- а теперь пройдите в соседнюю аудиторию, там магистр Самарэн определит, есть ли у вас склонность к некромантии.
   -- Но я не собираюсь на некромантию! Я хочу стать целителем!
   -- Не спорьте, абитуриентка. Во-первых, одно другому не мешает, во-вторых, это обязательная проверка, которой подвергаются абсолютно все, на какую бы специальность ни поступали. Не волнуйтесь, никто вас не заставит насильно заниматься некромантией, если вы сами этого не захотите.
   Я вздохнула, приняла картонку и вышла в коридор. Дверь напротив сразу мне не понравилась. Опасности там никакой не было, но не покидало ощущение, что там, за дверью, меня ждет что-то, с чем я не хочу сталкиваться. Вернее, о чем я не хочу... не готова думать. Но вечно прятаться не будешь -- и я со вздохом толкнула тяжелую дверь.
   В маленькой комнатке было светло -- почему-то это оказалось для меня неожиданностью, -- а за столом восседал молодой длинноносый блондин в бежевом камзоле с шитьем. Абсолютный разрыв шаблона.
   -- Здравствуйте, магистр Самарэн.
   -- Приветствую вас, абитуриентка. Подходите, присаживайтесь.
   Я напряженно пристроилась на самом краешке стула.
   -- Да что вы все сюда как на казнь приходите! Сядьте нормально, расслабьтесь. И руку мне дайте
   Расслабиться было непросто, но я честно попыталась. Даже на стуле уселась как полагается. И протянула блондину руку.
   Тот подержался за конечность, глядя при этом прямо мне в глаза. Я заерзала: читает он меня, что ли?
   Магистр моргнул, отвел глаза, потом снова уставился на меня.
   -- Невероятно!
   -- Что?! -- вскинулась я нервно.
   -- У вас потрясающий дар к магии смерти, вам непременно надо осваивать некромантию.
   -- Магистр, я иду учиться на целителя!
   -- Ну и что? Будет вторая специальность!
   -- Не хочу!
   -- Но ведь нельзя пренебрегать таким даром! Я даже представить себе не мог, что такая глубина может открыться у девушки ваших лет. Обычно эти способности вызревают позже, в этом возрасте -- только задатки, наметки. Скажите, с вами не происходило... каких-нибудь странных событий? Может быть, в детстве?
   -- Происходило!
   -- Что именно?
   -- Я однажды умерла. И мне, представьте, это не понравилось! -- я уже почти кричала. -- Теперь вы понимаете, магистр, почему я не хочу изучать вашу науку?!
   Самарэн вздрогнул от моего вопля, но тотчас же расплылся в примирительной улыбке:
   -- Не надо нервничать, не стоит. Никто вас ни к чему не принуждает.
   -- Вот и хорошо, -- тихо и угрюмо отозвалась я.
   -- Но вы все-таки подумайте -- если решитесь, я позабочусь о том, чтобы вас приняли вне конкурса. Очень редкий дар.
   -- Буду поступать на общих основаниях, -- отрезала я и вышла из аудитории.
   Мерриш дожидался во дворе.
   -- Ну как?
   -- Пятый уровень. И некромантия.
   -- Ничего себе! -- присвистнул Мерриш. -- я так и знал, что ты загадочная особа. И что, Самарэн склонил тебя к этому извращению?
   -- Сулил золотые горы, то есть поступление вне конкруса.
   -- И ты?
   -- И я отказалась, как морально устойчивая особа. В обучении целительскому делу и без того достаточно трупов фигурирует.
   -- Ну ты даешь!

Глава 15

   -- Ну что, Лари?! -- это уже Дэйриш. Он стремительно ворвался в дом почти следом за мной -- я только-только успела разуться.
   -- Пятый. Некромантия, -- отчиталась я.
   -- Чудненько! Будешь работать на наш отдел, -- реакция следователя предсказуема до отвращения. Включая хохоток и подмигивание.
   -- Не буду. Во-первых, меня на правопорядок учиться не примут -- уровень слабоват, во-вторых, я от некромантии наотрез отказалась, -- ответила с занудной серьезностью.
   -- Зря. Некромантия и ментальная магия в сочетании -- на вес золота. В тайную службу -- прямая дорога. Даже если останешься при своем уровне, на этапе специализации можно добиться нужного распределения.
   -- Дэ-э-эйниш, -- простонала я, -- тайная служба -- это политика. Это заговоры и интриги. Я всю жизнь старалась избегать подобного и намерена поступать так же и впредь.
   -- Детка, как потенциального мага смерти тебя уже вычислили. -- Дэйниш уже не шутил. -- Скрывать свои способности к ментальной магии все время, пока ты учишься, нереально. Как только ты всплывешь, информация уйдет куда надо, и на тебя станут давить. Будь у тебя титул, деньги, связи, ты могла бы отвертеться, но в твоем положении тебе рассчитывать не на что.
   -- О своем положении я подумаю, когда этот вопрос встанет по-настоящему остро. Что касается маскировки способностей... ты ведь мне поможешь в этом, Дэйниш? -- вкрадчиво, просительно...
   Да, господина следователя интонациями не проведешь, на то он и следователь, но... мне на руку то, что он видит во мне не девушку, а ребенка, не воспринимает серьез. И потому соглашается:
   -- Помогу, конечно... Пока спокойно готовься к экзаменам, а потом я подберу нужную литературу. Ну и упражнения буду контролировать.
   Большего мне и не нужно. Собственно, основы защиты от ментального вмешательства и поверхностного сканирования я освоила еще в замке. Тоже вопрос выживания. Проблемой остается вопрос незаметного использования дара. В школе, где меня будут окружать исключительно маги, очень легко проколоться.
   Я сама не заметила, в какой момент у меня исчезли сомнения, что я выбрала правильный путь... вернее, мне его подсказали. И что я непременно поступлю.
   Конечно, я продолжала готовиться. Учебник по истории государства оказался куда интереснее прежнего, оставленного в Алейе. Не скажу, что я узнала много нового, разве что о правлении последних двух королей, но зато читала с удовольствием. История мира подавалась, как это и у нас принято, с точки зрения интересов все того же государства, только охват вопросов был шире. А вообще, кому и когда вредили систематические знания?
   Экзаменами начинался последний месяц лета. Доктор Вестрам предложил мне взять на это время свободные дни, но я отказалась. Работа мне не мешала. Да и деньги лишними не были.
   Первым было испытание по истории. Экзамен был письменный, но с индивидуальными вопросами -- каждый испытуемый, заходя в аудиторию, получал от старшекурсников-ассистентов конверт с заданием и листами для записи. Конверт разрешалось вскрыть только когда все абитуриенты рассядутся в аудитории, и экзаменатор объявит о начале испытания. Народу была тьма тьмущая и подготовительная фаза грозила растянуться до бесконечности: кто-то переговаривался, кто-то спорил, отстаивая свое право на уже занятое кем-то место, кто-то уже переходил в стадию истерики. Я вздохнула обреченно, приготовившись к долгому ожиданию, и откинулась на спинку скамьи.
   Внезапно наступившая тишина плетью ударила по нервам, я вскинулась, напряглась, пытаясь вычислить источник опасности -- тщетно. Это не было проявлением моего дара.. просто лопнуло терпение у экзаменатора. Голос его, раздавшийся в накрывшем зал безмолвии, прорезал онемевшее пространство и достиг слуха каждого из присутствующих:
   -- Я считаю до трех. Те, кто за это время не найдет свое место или посмеет после счета "три" произнести хоть звук, будет считаться не прошедшим испытание и сразу покинет аудиторию, -- с этими словами магистр махнул рукой, вспарывая ткань искусственной тишины.
   Абитуриенты продолжали испуганно молчать и начали спешно занимать ближайшие свободные места.
   -- Раз!
   Кто-то вздрогнул и съежился. Я, вновь откинувшись на спинку, пробормотала себе под нос:
   -- Давно бы так...
   На фоне испуганной тишины мои слова прозвучали неожиданно громко. Магистр скользнул по мне гневным взглядом:
   -- Два!
   На счет три в аудитории воцарился идеальный порядок.
   Всего экзамен включал в себя два вопроса -- один по истории государства, второй -- по всемирной. Мне достался эдикт о признании за двуипостасными, проживающими на территории Ниревии, равных с людьми прав. Интересная ситуация, некоторые моменты перекликаются с земной историей. Вторым вопросом был период изоляции Лиотании -- эльфийского материка. Первая ассоциация -- Япония, но тут иные причины... и иные последствия.
   Последнюю точку я поставила в тот момент, когда был подан сигнал к окончанию испытания. Некоторые уже успели "сдаться" заранее, но меня несло так, что я едва успела вовремя закруглиться. Я выпрямилась и потянулась, вызвав тем самым презрительное замечание дивицы за моей спиной, судя по всему, аристократки:
   -- Набирают плебеев учиться. Давно пора запретить.
   Я оглянулась, чтобы посмотреть на недовольную -- исключительно ради интереса. Ну и лицо запомнила. На всякий случай. После чего неспешно понялась со своего места, сдала конверт с работой и покинула аудиторию, не обращая внимания на шипение за спиной. Теперь -- все. Результаты вывесят через два дня, накануне следующего экзамена -- по географии.
   Работы у меня в тот день не было, так что прямо с экзамена я отправилась на полигон -- размяться как следует, да выбрать себе что-нибудь из оружия. Собственно, я давно к клинкам в оружейной присматривалась, но все, что я там видела, не особенно мне подходило. Все та же проблема -- слишком длинное, слишком тяжелое. Но сегодня меня встретил на пороге оружейник Тарим:
   -- Кажется, у меня есть то, что тебе нужно, птичка, -- о, и здесь я уже пернатая.
   Тарим провел меня в комнатку, отделенную занавеской от основного помещения.
   -- Вот, смотри, -- оружейник махнул рукой.
   Я подошла поближе, извлекла клинок из ножен -- узкий прямой обоюдоострый меч. И как раз такой длины, чтобы я при своем росте могла его использовать. То, что я уже не надеялась найти. И -- я вздохнула и подняла на оружейника восторженный и одновременно встревоженный взгляд -- то, что никак не могло мне принадлежать. Тарим усмехнулся:
   -- Он твой. Этот клинок не числится за арсеналом стражи и тайной службы, я принес его специально для тебя.
   -- Тарим, у меня нет таких денег, чтобы расплатиться с тобой.
   -- Малыш... -- оружейник вздохнул. -- Я воин. Я вижу бойца, независимо от того, кем и каким он кажется. И знаю, что бойцу нужно оружие, подходящее к его руке. Палочки твои хороши, но они -- не всегда то, что нужно. Так что возьми. Расплатишься, когда будешь в состоянии. Или, может, мне когда-нибудь потребуется от тебя услуга.
   Я с сомнением глянула на Тарима:
   -- Услуга...
   -- Не бойся, птичка, я никогда не потребую от тебя того, что пойдет вразрез с твоими представлениями о чести. Бери меч, не раздумывай.
   И я взяла. Несколько часов я летала по площадке -- стойки, выпады, связки ударов. Тело вспоминало... вернее, перенимало знания другого тела. Но... лучше не думать об этом. Я -- это я. Так должно быть.
   По истории я получила девяносто два балла из ста возможных. Результат меня устраивал... хотя бы уже тем, что давал допуск к следующему экзамену. К слову, к моменту испытания по географии ряды абитуриентов сильно поредели. Вопросы мне достались замечательные: особенности животного мира Лиотании и... основы экономического развития герцогства Алейя. По первому вопросу человечеству было известно прискорбно мало, и мне пришлось буквально наизнанку выворачивать свою память, чтобы выудить из нее все прочитанное и услышанное за месяцы жизни в этом мире. Второй вопрос вызвал у меня закономерное напряжение. Про Алейю я знала немало -- в библиотеке замка имелось несколько книг, посвященных герцогству, что неудивительно. Но сама тема беспокоила и вызывала нервную дрожь, словно меня настигает то, от чего я бежала... и бегу.
   Мне все-таки удалось взять себя в руки и сносно изложить свой ответ. Восемьдесят три балла. Ничего так. Конечно, в другой раз психовать меньше надо, но результат меня больше успокоил, чем расстроил -- я ожидала худшего.
   Дежурство в больнице накануне последнего испытания выпало хлопотным. Именно в этот день доставляли пациентов с тяжелыми ранениями, запущенными болезнями и... крикливыми родственниками. К вечеру лекари и помощники падали с ног, а кое-кто и в обморок -- это я о молодой стажерке, не выдержавшей напряжения. Когда она с посеревшим лицом сползла по стеночке, я вздохнула: шанс отоспаться перед экзаменом помахал мне ручкой. Потому что уважаемый Рьен Вестрам, подхватив и уложив на кушетку свою обморочную помощницу, обернулся ко мне с мольбой в глазах.
   -- Да останусь я, останусь. Хорошо бы только к господину Рэнро кого-нибудь за сменной одеждой для меня отправить.
   -- Это запросто, тут как раз мальчишка-посыльный вертится -- от родственников кого-то из пациентов. Ему и поручи.
   Словом, на экзамен по истории и теории магии я явилась не в лучшей форме. Впрочем, сколько-то я поспала, телу было достаточно, так что недостаток сна сказался не столько на физическом состоянии и мыслительных способностях, сколько на настроении, и я мрачно оглядывая аудиторию, выискивая... А что я, собственно, искала? Проблемы на свою голову? Так я их и нашла -- взгляд мой поймала давешняя аристократка, окатила в ответ презрением, поджала губки... и мне подумалось, что одной врагиней на время учебы я себя обеспечила. Если, конечно, не попытаюсь найти пути к примирению.
   По истории магии писала о временах преследования людей с даром. Охота на ведьм, угу. Объединеными усилиями трех человеческих государств. Длился этот период около полутора столетий, многим одаренным удалось избежать смерти, но пришлось при этом лишиться родины. Приют они нашли частью в Лиотании, частью у гномов, а магический потенциал этих трех стран был надолго подорван, что крайне негативно сказалось на их развитии. Печально, но так знакомо... По теории вопрос был примитивнейший -- о разновидностях магии.
   Два дня спустя я стояла у информационного стенда. Последний экзамен -- девяносто шесть баллов. Зачислена на отделение целительства. Всем принятым предписано явиться за три дня до начала учебного года для получения места в общежитии -- учебный год для первокурсников начинался в третий осенний день. И список необходимых принадлежностей -- полтора десятка тетрадей трех видов, всякая канцелярщина, одежда для занятий по физической подготовке... К счастью, форма для учащихся в школе предусмотрена не была. Имеющееся оружие полагалось при заселении в общежитие предъявить коменданту с целью снятия магического слепка и регистрации. Все серьезно, в общем.

Глава 16

   До начала учебного года оставались еще две полные декады, и их я полностью посвятила работе и учебе. Мы обсудили с Вестрамом и магистром Ставиром мои дальнейшие перспективы и договорились, что в бижайшие две декады я тружусь по сорок часов и получаю, соответственно, не полтора, а два арса, а после начала учебного года беру на себя одно суточное дежурство в декаду, в выходные. Студенческая декада состояла из семи дней учебы и трех выходных. Правда, предполагалось, что в это время полным ходом идет выполнение объемных домашних заданий, но... Студенты -- они и есть студенты. В общем, я нисколько не сомневалась, что учебе мой заработок не помешает. Зарплату мне положили в один арс и один левс за дежурство, и это меня более чем устраивало. Я получала бесплатное жилье и питание, мне должны были начислить скромную стипендию... Богатой в ближайшей перспективе я себя не видела, но и бедственным мое положение никак нельзя было назвать...
   ...В этот раз мое дареное чутье на опасность самую малость запоздало с предупреждением. Или я просто слишком быстро шла, возвращаясь с вечернего дежурства. Я не успела никак среагировать на нападение -- и в считанные секунды была скручена, спеленута как младенец и с мешком на голове тряслась в какой-то повозке, пытаясь справиться с подступившей паникой.
   Меня привезли, вытащили, судя по ощущениям грубо взвалили на плечо и внесли в какое-то помещение, после чего небрежно бросили на пол -- к счастью, с небольшой высоты, но приложилась я все равно основательно -- дыхание перехватило от боли в спине. Я пискнула и замерла -- пусть думают, что я вырубилась или просто перепугалась до потери пульса. Вопрос только -- кто. Кого я намерена ввести в заблуждение. Имеют ли эти люди отношение к герцогу Алейскому или... А кого еще я могу заинтересовать?.. И я обратилась в слух.
   Сначала ничего не происходило -- похоже было, что меня оставилви в помещении одну. Потом скрипнула дверь и по дощатому полу проскрипели две пары ног. Я почувствовала, что кто-то стягивает мешок с моей головы, но глаза открывать не спешила.
   -- Этот? -- спросил сиплый мужской голос.
   -- Похож. Надо еще Сейла дождаться, что он скажет. Но вообще-то все совпадает -- пацана заметили у гостиницы, он вышел вслед за Сейлом, потом видели не раз у дома этой ищейки, Рэнро.
   -- Сейл будет утром, парень никуда не денется, я его грамотно связал.
   Снова шаги, снова скрип двери. Я опять осталась одна и попыталась обдумать положение. Сейл -- это, понятно, Сейлиар. Видимо, тот самый полуэльф, что устроил взрыв. Значит, его не взяли. Но ищут. И ищут по моей наводке. Что это -- месть? Или попытка через меня как-то воздействовать на следователя? Зря я не поинтересовалась у Дэйниша, что там были за дела. Хотя... вряд ли он мне что-нибудь рассказал бы...
   Я открыла глаза и внимательно оглядела помещение -- большую пустую комнату. Единственное окно было закрыто ставнями, сквозь которые пробивалась лишь узкая полоска тусклого света уличного фонаря. Попробовала пошевелиться, но связали меня на совесть. Попыталась вызвать пламя, чтобы подпалить веревки на руках. Получалось паршиво -- из-за тугих веревок я почти не чувствовала своих рук, искры вспыхивали, но тут же гасли. Тогда я принялась ритмично двигать конечностями, чтобы слегка растянуть путы. Медленно. Чертовски медленно. Хотелось верить, что Дэйниш будет меня искать, но... мне уже приходилось оставаться после вечерней смены на ночь в больнице, он привык и не станет волноваться. А если бы и да, то как бы он нашел меня?..
   Хотелось плакать. Я закусила губу и зажмурилась, чтобы не разреветься позорно, и продолжила казавшееся почти бессмысленным упражнение по растягиванию веревок. Прошла вечность, прежде чем я почувствовала, что способна свободно двигать правой рукой, после чего принялась за путы с повышенным энтузиазмом. Где-то к полуночи я освободила руки и занялась распутыванием ног. Еще час спустя я уже выпрыгивала из открытого окна, выходившего в глухой переулок.
   Часть города, в которой я очутилась, была мне совсем не знакома, пришлось потратить время, чтобы не просто выбраться, но и запомнить дорогу. Еще через полтора часа я долбила кулаками в дверь дома господина следователя и материлась во весь голос. Дэйниш выполз на порог сонный, в подштанниках и криво напяленной рубахе. И тут же получил от меня по полной программе:
   -- Дэй! Ты идиот! Почему ты не предупредил, что на меня будут охотиться?!
   -- Погоди, ты о чем?
   -- Сейлиар твой... -- я в двух словах изложила, что со мной произошло.
   Окончательно проснувшийся Дэйниш развернул передо мной карту города. После недолгого раздумья я ткнула пальцем в тот самый глухой переулок.
   -- Покажи мне дом, -- скомандовал следователь.
   Я послушно передала ему изображение дома, и Дэйниш схватился за амулет связи, вызывая свою команду.
   После ухода Дэйниша я приняла душ, забралась в кровать и, медленно уползая в сон, попыталась осмыслить произошедшее. Поняла, что вела себя непростительно беспечно, слишком расслабилась -- вышла из дома безо всякого оружия, сокращала путь по безлюдным улочкам. В общем, дура, что и говорить. Пусть я не знала ничего о Сейлиаре, но ведь нельзя исключать, что герцог не поверил в мою смерть и продолжает искать? Сегодня я легко отделалась -- меня могли получше связать, или Сейлиар явился бы раньше времени. И все, была птичка Лари -- и нет ее. Значит, снова отслеживать каждый свой шаг, каждую свою мысль, любое действие, которое может меня выдать. И так все семь лет. Семь чудовищно долгих лет.
   Утром мы с Дэем не увиделись -- сразу после облавы он отправился на службу, потом у меня снова было дежурство в больнице, и только поздним вечером он успокоил меня тем, что Сейлиара с подручными удалось взять. В суть дела я вникать не стала, да Дэйниш не особо и распространялся. Да, что-то там с контрабандой... а еще с шантажом... и убийствами. Словом, чем дальше от этого находишься, тем спокойнее живешь...
   Но главное -- я узнала, зачем понадобилась преступникам. Оказывается, если со свидетеля ментально считывается информация, то этот процесс должен быть повторен в суде при соблюдении определенных условий, до тех пор сведения считаются недостоверными, на их основе нельзя предъявить обвинение. В моем случае это не так -- будучи сама магом-менталистом и добровольно транслируя картинку следователю, я перешла из разряда свидетелей в категорию информаторов, чьи сведения не нуждаются в специальном подтверждении, а сразу фиксируются как достоверные. Вот только преступники обо мне ничего не знали -- мальчишку в гостинице, а потом и на улице успел заметить сам Сейлиар, а кроме него -- сообщник, контролировавший ситуацию неподалеку от гостиницы. Много позже того же пацана случайно заметили у дома сыщика и стали следить. О том, что вышел приказ о розыске и аресте Сейлиара, весть распространилась быстро (у преступников нашелся информатор в городской страже), были сделаны соответствующие выводы, и неудобного свидетеля решено было устранить, пока его показания не подтверждены судом...
   В первый день осени я зашла в школу ранним утром и, вместе с настроенным на меня студенческим значком, получила ключ от своей комнаты в общежитии. Открыла дверь, оценила обстановку: две кровати, два письменных стола, два стула, два шкафчика. Скромненько, без излишеств, но мебель вся целая и стены в приличном состоянии, не в пример студенческим общагам моей родины. В комнатке имелся и собственный крохотный санузел с душевой кабинкой. Вселяться я не спешила -- у меня впереди еще две смены в лечебнице, туда удобнее добираться от Дэйниша. Так что, налюбовавшись на место своего будущего обитания, я заперла дверь и покинула общежитие. Для остальных курсов каникулы уже закончились, и школа гудела множеством голосов...
   Заселяться я пришла ранним утром -- с ночной смены, и уже со всеми своими вещами, которые предусмотрительно прихватила с собой на работу. Впрочем, шмотья у меня было немного. Первым делом я решила зарегистрировать свой арсенал. Меч вызвал у коменданта уважительный взгляд и цоканье языком. Моя же хрупкая фигурка -- выражение скепсиса на физиономии:
   -- Ваш?
   -- Был бы чужой, стала бы я его здесь регистрировать?
   -- Я имею в виду, умеете вы этим... пользоваться.
   -- А вот это вас не должно волновать. Правда ведь? -- я тепло улыбнулась коменданту.
   Раздумывала, стоит ли регистрировать нунчаку, на всякий случай показала дядьке, но тот махнул рукой -- не принял всерьез. Ну что ж, его личное дело. Я честно попыталась.
   Моей соседки все еще не было. Я быстренько разложила свои вещи и замаскировала оружие. После чего приняла душ и завалилась спать -- прямо в одежде, поверх покрывала.
   Разбудил меня вопль. Я вздрогнула и открыла глаза: надо мной стояла та самая девица, которой я так не понравилась на экзамене, и задыхалась от возмущения:
   -- Это что такое?! Это же женское общежитие! Ты что здесь делаешь?! -- за открытой дверью стали собираться первые зрители.
   М-да, волосы у меня, конечно, слегка подросли, но в целом вид еще был вполне пацаний. Если не приглядываться. Соседка моя приглядываться то ли не умела, то ли не желала. Я дождалась, пока она заткнется, после чего осторожно спросила:
   -- И что мешает мне здесь находиться?
   -- Это женское общежитие! -- снова завелась соседка.
   -- Так а я кто по твоему? -- вкрадчивым шепотом спросила я, поднявшись с постели и приблизившись к ней почти вплотную.
   Та отшатнулась и захлопнула рот. Поморгала глазами. Потом глубокомысленно изрекла:
   -- Ужас! -- и все это еще при открытых дверях.
   -- И в чем же, собственно, ужас?
   -- Меня, дворянку, поселили в одной комнате с простолюдинкой, которая даже одеться по правилам не умеет.
   -- И кто утвердил эти правила? -- спокойным тоном поинтересовалась я.
   -- Девушки должны носить платья! -- изрекла соседка.
   -- А магички спокойно носят брюки -- и ничего. А у нас тут, кстати, магическая школа. И что ты думаешь по этому поводу?
   -- Не смей! -- снова взорвалась девица. -- Не смей мне тыкать! Я дворянка. Изволь обращаться ко мне не иначе как "ваше сиятельство".
   -- Неужто графиня? -- заулыбалась я.
   -- Да! -- дернула плечиком девица.
   Я внимательно посмотрела ей в глаза, наклонила голову, улыбнулась ласково-ласково, потом согнала улыбку с лица и строго заявила:
   -- Не люблю лгунов! -- я обернулась к зрителям. -- Вот, извольте полюбоваться -- торговый род, баронство во втором поколении, а туда же -- в графини, -- что делать, все на поверхности поверхности, не надо быть продвинутым менталистом, чтобы догадаться.
   Нет, я не хотела унижать соседку. Возможно, в будущем я попытаюсь даже наладить с ней отношения. Но сейчас стоило поставить ее на место резко и безоговорочно.
   Девица застыла с открытым ртом -- ей нечего было сказать. Зрители, посмеиваясь, расходились. Я закрыла за ними дверь и обернулась к соседке.
   -- Меня зовут Лариса Май. Можно просто Лари. Как называть тебя?
   Соседка вскинулась было, но сразу сдулась. Ответила, хоть и не сразу:
   -- Рейяна, -- а голосок все еще сердитый.
   Ну ничего, придет время -- и приручу обиженную красавицу, опыт есть. Она у меня еще с рук есть будет.
   -- Вот что, я с тобой воевать не собираюсь, но если будешь пакостить -- получишь сполна, -- подвела я под беседой заключительную черту, после чего опять завалилась на свою койку и отвернулась к стене.
   Студенческую жизнь можно было считать успешно начавшейся.
   Конец первой части
   Роман написан полностью, но будет выкладываться по частям, по мере завершения редактирования.
  
  
  Вторая часть.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"