8-я Книга.
СТАЛИН - ОРУДИЕ СИОНИЗМА
53-й том:
СТАЛИН - ОТЕЦ
ЕВРЕЙСКОГО
ГОСУДАРСТВА.
Раздел 2-й -
1917 - 1933
ЭТАП 1917-1933 ГОДА
О том, какие террористы служили сталинскому режиму и кто проводил в жизнь
сатанинскую программу "вождя народов", можно составить представление хотя на
примере того же Блюмкина.
Симха-Янкев Гершевич Блюмкин (псевдонимы: Исаев, Макс, Владимиров) родился в
неизвестном году и в неизвестном месте (согласно "официальным" источникам). Его
собственное утверждение о том, что он родился в Одессе: может быть ложью. Дата
смерти тоже точно неизвестна (предположительно: ноябрь или декабрь 1929 года).
То, что анонимные бандиты с уголовными биографиями руководили советским
государством, и сегодня руководят государством Израиль, не новость. Но Блюмкин:
это один из ярчайших случаев.
В сообщении довоенного директора Бобруйского музея, Славина, краеведу Фролову,
говорится о письме поэта Сергея Есенина писателю Максиму Горькому, в котором
Есенин справляется у своего корреспондента, правда ли, что Блюмкин в детстве
жил в еврейской колонии Доброе близ Елисаветграда. Поэт Осип Мандельштам
утверждал, что Блюмкин родился в 1899 году в местечке Сялиба Бобруйского уезда
в очень состоятельной еврейской религиозной семье, и окончил 1 или 2 класса
бобруйского хедера (еврейской начальной школы).
Судя по тому, что Блюмкин, по свидетельствам современников, знал не только язык
еврейских религиозных книг, которые читал как заправский раввин - с
ашкеназийским прононсом, но и так называемый "иврит", модифицированный для нужд
Палестины, Яков Григорьевич прошёл чью-то хорошую школу. Выдрессировали
мальчика, затем подростка, затем юношу Блюмкина, надо думать, не для мирных
дел.
Эти сведения подтверждаются архивом того же довоенного директора Бобруйского
музея Славина, репрессированного в сталинскую эпоху. В списке "неподтверждённых
бобруйчан", из числа известных людей, составленном, по моей просьбе, моим
дальним родственником, князем Лешчынским, фигурирует Янкель Блюмкин, 1899 года
рождения: по-видимому, Яков Блюмкин.
Из Бобруйска семья Блюмкиных, "по поручению известного раввина", переезжает в
Елисаветград, и оттуда в Лемберг (Львов). Там Блюмкин, отныне называвший себя
"Яковом", окончил 3 класса немецкой гимназии. Чтобы обучать детей в гимназии,
семья должна была располагать весьма значительными средствами. Когда Львов
занимают русские войска (1914 год), отец Блюмкина, Григорий Исаевич, порывает с
еврейским мракобесием, и поступает на русскую службу. Когда в 1915-м году
российские войска оставили Львов, отец Блюмкина уходит с ними. Примерно в конце
1915 года весь выводок Блюмкиных оказывается в Одессе. С юных лет озлобленый
еврейский националист и ненавистник "гоев" и "предателей-евреев", Симха-Янкев
(Яков) примыкает в Одессе к уголовной среде, лишь формально (для "прикрытия")
работая на консервной фабрике кузенов Аврич и Израильсона.
В Одессе дороги Блюмкиных разошлись: сестра Якова Роза стала
социал-демократкой, брат Лев - анархистом, а старшие братья Яков, Исай и Лев,
подались в журналисты одесских газет. Лишь один из братьев - Натан - стал более
ни менее приличным человеком, драматургом, выступавшим под псевдонимом
"Базилевский".
Молодой Яков поначалу вступает в ряды еврейских боевиков из так называемых
"отрядов еврейской самообороны". Там же, в Одессе, Блюмкин получил членство в
партии эсеров (социалистов-революционеров). В мае 1917 года Яков Блюмкин заочно
знакомится с писателем Максимом Горьким (Алексеем Максимовичем Пешковым), по
"наводке" которого и в согласовании с руководством эсеров в августе 1917 года
отправляется в качестве агитатора "по выборам в Учредительное собрание" в
"горьковские" места Поволжья. Во время пребывания в Поволжье Яков Блюмкин
встречался с резидентом английской разведки С. Рейли (Розенблюмом, он же -
Джеймс Бонд), и, возможно, с прибывшим с тайной миссией Гувером. Оттуда в
октябре 1917 года, до Октябрьского переворота (что не случайно) возвращается в
Одессу. В ноябре 1917 - в составе отряда матросов, воевавших против ополчения
украинской Центральной Рады.
В декабре 1917 года Яков Блюмкин сошёлся с легендарным вором и бандитом, Мишкой
Япончиком (Моисеем Винницким), вместе с которым участвовал в ряде грабежей и
вооружённых налётов. Вместе с Япончиком участвовал и в знаменитом ограблении
Государственного банка, откуда было похищено большое число ценностей. Как и
бандитские ограбления, совершённые Камо и Сталиным, это ограбление бандиты
"скромно" назвали "экспроприацией". По циркулировавшим тогда слухам, в числе
похищенных ценностей были золотые изделия и драгоценные камни, часть которых
Блюмкин присвоил себе.
Этот еврейский бандит близко сошёлся как с легендарным английским шпионом
Сиднеем Рейли (Соломоном Розенблюмом из Одессы), так и с Петром Рутенбергом
(легендарным еврейским сионистом-эсером). В разделах о Рутенберге и Рейли
описываются их встречи в Одессе с Блюмкиным.
В январе 1918-го года, вместе с Моисеем Винницким (Мишкой Япончиком), Блюмкин
принял активное участие в формировании 1-го Добровольческого Одесского
"железного" отряда. В то время становится лицом, приближённым к диктатору
революционной Одессы левому эсеру Михаилу Муравьёву, по заданию которого
выполняет самые кровавые и грязные поручения.
Продолжал Блюмкин выполнять и задания английской разведки, через связного и
английского шпиона, "еврейского поэта" А. Эрдмана, члена "Союза защиты родины и
свободы". В апреле 1918-го года Эрдман выдавал себя за лидера вильнюсских
анархистов Бирзе, и в этом качестве (с ведения ЧК) сумел подчинить себе часть
отрядов вооружённых анархистов Москвы. Сотрудничая с ЧК, Эрдман собирал
сведения для английской разведки, и, в частности, о немецком влиянии в России.
Он же и устроил Блюмкина, который в мае 1918 года тоже оказался в Москве, в ЧК.
Определение Блюмкина на работу в ВЧК было проведено через руководство левых
эсеров. Интересы Эрдмана определили и профиль работы Блюмкина в ВЧК: заведующий
отделом по борьбе с международным шпионажем. С июня 1918 года он становится
"заведующим отделением контрразведывательного отдела по наблюдению за охраной
посольств". За этой формулировкой скрывалось выявление и пресечение
иностранного шпионажа; в задачи же Блюмкина входило в основном выявление
"немецких шпионов".
В этом ходе изначально читается замысел Эрдмана (за которым стояла английская
разведка): организовать покушение на германского посла.
После того, как 18-19-тилетнего еврейского бандита поставили начальником
отделения ВЧК по противодействию германскому шпионажу, Блюмкин бросился лихо
орудовать на новой должности, но его стиль террориста пришёлся (в применении к
именно этому отделу) не ко двору, и не прошло и месяца, как отделение
ликвидировали, а Блюмкина вышвырнули на улицу.
В начале июля 1918 года - от А. Эрдмана и английской разведки (Сиднея Рейли, Локкарта
и Вошборна), сионистов (через Петра Рутенберга), и, одновременно, от руководства
левых эсеров - Блюмкин получил задание убить германского посла. Примерно 3 июля
1918 года уволенный к тому времени сотрудник ВЧК Блюмкин подготовил
террористический акт, и с этой целью подделал подпись Дзержинского, а печать
использовал подлинную, доступ к которой получил через Николая Андреева,
фотографа отдела по борьбе с контрреволюцией, по просьбе которого её приложил к
чистому листу заместитель председателя ВЧК Вячеслав Александрович Александрович
(настоящее имя Вячеслав Дмитриевский, партийный псевдоним Пьер Оранж).
6 июля 1918 года оба, Яков Блюмкин и Николай Андреев, явились в германское
посольство и предъявили тот самый фальшивый мандат, на котором красовалась
поддельная подпись Дзержинского и печать ВЧК. Они потребовали, чтобы их принял германский
посол, граф Вильгельм Мирбах. Поводом для разговора выдвинули необходимость
обсудить обстоятельства ареста чекистами дальнего родственника фон Мирбаха.
Вот как описал это страшное событие сам Блюмкин:
"Я беседовал с ним, смотрел ему в глаза, - рассказывал потом
Блюмкин, - и говорил себе: я должен убить этого человека. В моем портфеле среди
бумаг лежал браунинг. "Получите, - сказал я, - вот бумаги", - и выстрелил в
упор. Раненый Мирбах побежал через большую гостиную, его секретарь рухнул за кресло.
В большой гостиной Мирбах упал, и тогда я бросил гранату на мраморный пол..."
По версии самого Блюмкина, он выстрелил в посла примерно в 14.40, затем бросил
гранату, но Андреев, когда ещё был жив, утверждал, что это он швырнул в
гостиную две бомбы.
Есть упоминание об этом событии и у Бориса Бажанова:
"Об убийстве Мирбаха двоюродный брат Блюмкина рассказывал мне, что дело было
не совсем так, как описывает Блюмкин: когда Блюмкин и сопровождавшие его были
в кабинете Мирбаха, Блюмкин бросил бомбу и с чрезвычайной поспешностью
выбросился в окно, причем повис штанами на железной ограде в очень
некомфортабельной позиции. Сопровождавший его матросик не спеша ухлопал
Мирбаха, снял Блюмкина с решетки, погрузил его в грузовик и увез. Матросик
очень скоро погиб где-то на фронтах гражданской войны, а Блюмкин был объявлен
большевиками вне закона. Но очень скоро он перешел на сторону большевиков,
предав организацию левых эсеров, был принят в партию и в чека, и прославился
участием в жестоком подавлении грузинского восстания".
Ещё один родственник Блюмкина, известный под именем Вениамин Козлов, утверждал,
что у Блюмкина не хватило духу выстрелить в человека, с которым он
разговаривал, и тогда Мирбаха застрелил один из охранников (всё было заранее
предусмотрено на случай "осечки").
Дополнительный свет проливает на эти события признание самого Блюмкина,
который, разговаривая с женой Луначарского (Натальей Розенель) и с её
двоюродной сестрой (Татьяной Сац) заявил, что в заговор покушения на Мирбаха
были посвящены Дзержинский, Ленин, Троцкий, Свердлов и Сталин. Это подтверждает
сведения о том, что и покушение, и мятеж были постановкой тех, кто жаждал
устранить ставшего неудобным Ленина и его главных помощников, но Ленин и сами
большевики, не уверенные в том, как предотвратить эти события, разработали план
использования их в своих интересах. В частности - как предлог для запрета всех
организаций и партий, и установления однопартийной тирании-диктатуры.
В то время как одна группа интересантов разработала инсценировку мятежа,
английская разведка вместе с международной раввинской, банкирской и сионистской
мафией еврейских экстремистов, разработали план перевода инсценированного
мятежа в настоящее восстание, чтобы привести к власти ещё более послушных
руководителей. Изначальный план лже-мятежа, возможно, и не предусматривал
теракта против германского посольства.
По "теневому" (альтернативному) плану, убийство германского посла должно было
послужить сигналом к реальному вооруженному восстанию эсеров (левых
социалистов-революционеров), недовольных условиями подписанного с Германией
мирного соглашения. В советские учебники истории этот мятеж вошёл под названием
"восстание левых эсеров".
В ход тогдашних событий вмешалась 3-тья сила: "левые коммунисты" (во главе с
Николаем Бухариным) и часть "левых эсеров" решились на попытку выступить против
обеих группировок с целью свержения Свердлова в пользу Ленина либо кого-то из
"своих".
В случае победы "английского плана" ("2-го"), его разработчики предусмотрели
либо укрепление власти Свердлова, либо привод на его место Сталина.
В случае победы "1-го" плана, в результате должна была укрепиться власть
Свердлова или Ленина, или обоих.
В случае победы "2-го" плана (британской разведки), к власти должен был придти
1 диктатор с неограниченной властью. Рассматривались кандидатуры Свердлова,
Сталина и Троцкого.
В случае победы "3-го" плана, от этого больше всего должны были выиграть
Бухарин, Ленин и Спиридонова.
Ленин с Дзержинским, Володарским, Чичериным и Урицким пытались усидеть на 2-х
стульях, тайно от инициаторов "1-го" плана поддерживая инициаторов "3-го", и
наоборот.
Заведующий отделом ВЧК по борьбе с должностными
преступлениями, эсер Вячеслав Александрович Дмитриевский (Александрович) был
заранее намечен евреями-заговорщиками в качестве "козла отпущения", на которого
планировалось свалить руководство мятежом и организацию убийства германского
посла.
От взаимоуничтожения России и Германии выигрывала Англия и Соединённые Штаты,
которые стремились во что бы то ни стало спровоцировать продолжение бойни. Отсюда
и план убийства германского посла, чтобы подорвать русско-германское сепаратное
мирное соглашение.
Тут было и намерение дальнейшего ослабления Турции, которая, будучи тогда
союзницей Германии, выигрывала от Брестского Мира. Ослабление Турции
гарантировало удержание в английских руках и в дальнейшем передачу
евреям-сионистам Палестины.
Одной из основных целей террористического акта была попытка международного
сионистского движения спровоцировать гонения на евреев в Германии, и тем самым
вызвать бегство евреев в Палестину, где сионистам позарез нужны были люди.
Гонения на евреев в Германии нужны были не только ради "палестинского проекта",
но и для замедления либо остановки ассимиляции евреев. На то же надеялись
заговорщики и по отношению к советской России. Расчёт строился на том, что
после теракта и восстания большевистские верховные власти развернут
антиеврейские чистки и преследования евреев, которые, в результате, ринутся в
Палестину.
Исход евреев из Германии и России должно было подхлестнуть и возобновление
военных действий между 2-мя странами, в чём была заинтересована и
Великобритания.
Посол Мирбах занимал видное место в иерархии европейского масонства, и его
устранение должно было усилить позиции международной раввинско-банкирско-сионистской
мафии. В конце ХIХ и в начале ХХ века повторилось то,
что происходило в эпоху иллюминатов, когда образованное Ротшильдами тайное
общество инфильтрировало и захватывало другие тайные общества: масонские ложи
по всей Европе. Именно так был убит (отравлен) Моцарт и многие другие венские
знаменитости, члены масонских лож (см. мою работу "Жизнь Моцарта и её тайны").
Во время допроса Дзержинский говорил:
"Александрович был введен в комиссию в декабре месяце
прошлого года по категорическому требованию эсеров. У него хранилась большая
печать, которая была приложена к подложному удостоверению от моего якобы имени,
при помощи которого Блюмкин и Андреев совершили убийство. Блюмкин был принят в
комиссию по рекомендации ЦК левых эсеров".
Блюмкин не отрицал еврейских националистических (нацистских) мотивов, стоявших
за терактом, хотя и скрыл истинные цели заговора:
"Я противник сепаратного мира с Германией и думаю, что мы
обязаны сорвать этот постыдный для России мир..."
"Но кроме общих и принципиальных моих, как социалиста,
побуждений на этот акт толкают меня и другие побуждения.
Черносотенцы-антисемиты, многие из которых германофилы, с начала войны обвиняли
евреев в германофильстве, сейчас возлагают на евреев ответственность за
большевистскую политику и сепаратный мир с немцами".
"Поэтому протест еврея против предательства России и
союзников большевиками в Брест-Литовске представляет особое значение. Я как
еврей и социалист беру на себя свершение акта, являющегося этим протестом".
Это путанное, ненатуральное объяснение с первого же взгляда вызывает недоверие.
Ответ находим в мемуарах бывшего эсера Соровского, который утверждает, что
истинным мотивом покушения на германского посла в 1918 году была попытка
спровоцировать гонения на евреев в Германии и советской России, чтобы выдавить
их в Палестину.
Там же говорится о том, что Вячеслав Александрович Дмитриевский (Александрович)
в тот момент, когда его использовали, вообще не знал, для чего понадобилось
Андрееву приложить печать к чистому листу. Дмитриевский был едва ли не
единственным некровожадным человеком в ВЧК (разумеется, на фоне всех остальных
чекистов), и стал жертвой козней еврейских экстремистов.
Кроме него, жертвами стали ещё 12 эсеров, которых, вместе с Дмитриевским,
расстреляли "скоропостижно", чтобы убрать ненужных свидетелей. Вероятно,
Дзержинский, сочувствовавший целям сионистов, знал, что эсеров "подставили", но
решил подыграть еврейскому заговору. Зато Блюмкин и Андреев бежали на Украину,
где Андреева заразили сыпным тифом (чтобы убрать последнего свидетеля).
Цифра "13" это сакральное для жреческого еврейского культа число. Оно имеет
несколько эзотерических символов-значений, Одно из них обозначает кровавую
(заместительную) жертву, козла отпущения. Цифры "7" и "6": своего рода числовая
аббревиатура цифры "13" в каббалистической традиции. Именно поэтому так много
дат покушений и убийств государственных деятелей многих стран приходятся на
даты "6", "7" и "13", а также на месяцы март и октябрь-ноябрь (по еврейскому
календарю близкие к этим числам либо символизирующие их).
После убийства немецкого посла, Блюмкин и Андреев сумели вырваться из
охраняемого посольства, сели в автомобиль с шофёром-матросом, и укрылись в
штабе отряда ВЧК в Трехсвятительском переулке. Этим отрядом командовал левый
эсер Дмитрий Попов. Туда сошлись многие лидеры левых эсеров: Дмитриевский (Александрович),
Камков, Карелин, Прошьян, Саблин, Спиридонова, и др. Когда туда пожаловал
председатель ВЧК Феликс Эдмундович Дзержинский, потребовавший выдать убийц
германского посла, его арестовали или задержали. Мятежники взяли в заложники и
других большевистских лидеров (всего 27 человек), и в том числе зам.
председателя ВЧК Лациса и председателя Моссовета Смидовича. Кроме левых эсеров,
в мятеже приняли участие анархисты, максималисты и боротьбисты.
Имевшие в начале восстания полное преимущество, захватив почтамт и другие
важные объекты, имея на своей стороне часть полка им. Первого Марта, 1800
"штыков", 80 "сабель", 4 броневика и 8 орудий, эсеры не арестовали делегатов
съезда и членов советского правительства. Большая часть Московского гарнизона (кроме
латышских стрелков) перешла на сторону мятежников; другие части объявили о
своём нейтралитете, остальные колебались или не обладали боеспособностью. Но
никаких активных действий эсеры не предприняли, дав себя разоружить и
арестовать.
Странным представляется и то, что за попытку вооружённого государственного
переворота, да ещё и во время Гражданской войны, да ещё и учитывая ни с чем не
сравнимую кровожадность большевиков, любивших расстреливать и пытать по любому
поводу, главные руководители мятежа не получили почти никаких наказаний. Мария
Спиридонова, лидер левых эсеров, получила год тюрьмы, но, учтя её "особые
заслуги перед революцией", её тут же помиловали и освободили.
Странным представляется и поведение Дзержинского, который, зная о засевших в
штабе Попова мятежниках, сам явился к ним и позволил себя арестовать
(задержать). Это похоже на саботаж руководства ВЧК и присоединение к штабу
мятежников. На случай поражения восстания, у Дзержинского было оправдание: что
он, мол, не принимал участие в руководстве восстанием, а был заложником штаба
Попова.
В 1935 году Вацетис охарактеризовал мятеж левых эсеров как "инсценировку"
Троцкого. Орловский проговорился, что к этому мятежу имели отношение и Троцкий,
и Бухарин.
Только через десятилетия 2 британских историка предложили свою версию,
опирающуюся на, якобы, обнаруженные ими архивные материалы. Согласно их
гипотезе, Ленин, Свердлов, Урицкий, Сталин, и несколько других большевистских
деятелей задумали осуществить грандиозную буффонаду, к участию в которой
привлекли "левых коммунистов" и "коммунистов-интернационалистов" (троцкистов),
а также Дзержинского и других руководителей ВЧК. Им нужен был предлог, чтобы
запретить все партии и организации, и установить однопартийную диктатуру.
Вся полнота власти в тот период находилась не у Ленина, но в руках Якова
Свердлова, подлинного тогдашнего тирана раннесовестского периода. Именно он и
был главным инициатором постановки мятежа. У Свердлова, Сталина, и других
ставленников британского империализма в революционном правительстве было
задание спровоцировать возобновление войны с Германией, в чём были
заинтересованы Франция и Англия. Ленин, связанный и с британской, и с
германской стороной, находился под большим влиянием Германии, потому и выступал
за "мир любой ценой". Но так как, повторим, основная власть находилась у
Свердлова, Ленин вынужден был лавировать между путчистами, их противниками и
сторонниками постановки лже-путча.
"Левые коммунисты", среди которых вряд ли были видные английские шпионы, с
охотой поддержали замысел инсценировки. Среди "левых коммунистов" находился и
председатель ВЧК Дзержинский. Тогдашний главный идеолог большевистской партии
Н. Бухарин и другие "левые коммунисты" рьяно ратовали за "революционную войну с
Германией". Лишь когда Ленин пригрозил выйти из ЦК и обратиться к массам, они
уступили. По всей стране левые коммунисты и левые эсеры формировали в то время
своего рода союзы, в том числе и в Москве, где в выборных органах и в аппарате
Московской области (до разгона в мае 1918 года) левые коммунисты и эсеры
составляли большинство.
Им и было поручено договориться с левыми эсерами об инсценировке. В обмен на
продолжение войны с Германией (чего эсеры бешено добивались), те руководители
эсеров, с которыми провели переговоры, обещали "самораспуститься" и влиться в
большевистскую РСДРП.
Так как за всем этим спектаклем стояла британская разведка, центральной акцией
должно было стать убийство германского посла, о замысле которого знали Свердлов
и Сталин (еврейско-британский лазутчик в стане "ленинской команды"). По логике
вещей, о задуманном ими должны были знать или догадываться Троцкий и Бухарин.
Интересно, однако, что "запевалой" восстания был всё тот же Яков Блюмкин, за
которым стояли английские шпионы С. Рейли и А. Эрдман.
Выше нами представлена наша, альтернативная версия, представляющаяся более
правдоподобной и объясняющая почти все нюансы тех событий, тогда как только что
изложенная малоизвестная версия британских историков кажется неполной и
проигрывающей нашей собственной.
13 человек из числа "отряда Попова" намеренно не посвятили в
истинные планы заговора, чтобы всё выглядело "по-настоящему". Они считали, что
мятеж не понарошку, а всамделишный, и попались в ловушку. Их-то потом и
расстреляли.
Со своей стороны, Троцкий и Бухарин, и ещё несколько их сторонников пытались
использовать инсценировку мятежа, чтобы перевести его в настоящее восстание и
сбросить Свердлова, присвоив себе его властные полномочия.
Когда решался вопрос "Бресткого мира", Троцкий саботировал переговоры, выступая
"против мира и против войны". Эта абсурдная позиция фактически означала срыв
переговоров. 5 марта 1918 года он встречался с посредниками из Великобритании и
США Б. Локкартом и Р. Робинсоном. В беседе с ними он заявил, что среди членов
советского правительства есть те, кто принял бы от Англии и Америки военную
помощь против Германии.
Не случайно в декабре 1923 года Зиновьев и Сталин заявили, что летом 1918 года
вождь "левых коммунистов" Бухарин принял приглашение левых эсеров свергнуть
Ленина, сменив весь состав СНК. На самом деле, Бухарин и Троцкий собирались
свергать не Ленина, а Свердлова.
Если это так, то тогда понятно, почему действия мятежных левых эсеров выглядели
какими-то "парализованными". Те из них, что сговорились перевести инсценировку
выступления в режим настоящего восстания, не знали, на кого из своих можно
положиться, кто в сговоре, и кто не в сговоре с "правыми" коммунистами. Они не
могли арестовать и советское правительство и депутатов съезда, зная, что среди
его членов немало их сторонников, включая того же Троцкого и Бухарина, которым,
в случае провала, не смогли бы обеспечить алиби, как Дзержинскому.
Неожиданностью для Ленина и Свердлова оказался массовый переход военных частей
московского гарнизона на сторону "фальшивых" бунтовщиков, что, в свою очередь,
на какое-то время парализовало их собственные контрдействия и "смешало всё
карты".
Не только Сталин, Свердлов, Калинин, Молотов, Ягода, Каганович, Берия, Зиновьев
(Апфельбаум), Каменев (Цедербаум), и другие видные деятели ленинско-сталинской
эпохи были ставленниками британской разведки, но, возможно, и Феликс Эдмундович
Дзержинский, глава ВЧК. О его дореволюционных связях с английской разведкой
известно мало, или не известно вообще. Но весной 1918 года Дзержинский едет в
Петроград (С.-Петербург), где тесно сходится с М. Орлинским (Орловым),
возглавлявшим Центральную уголовно-следственную комиссию Северной области. До
революции Орлинский работал в полиции, затем в контрразведке, выявляя
германских шпионов. Имея за плечами многолетний опыт противостояния Германии,
он, понятное дело, поддерживал английское влияние в России. Связанный с
английской и французской разведкой, он снабжал их свежими сведениями. Попытки
Дзержинского взять Орлинского в Москву руководителем планируемого отдела
контрразведки ВЧК провалились: петроградские "товарищи" уцепились за своего
работника, которого считали "незаменимым". Тогда-то и поставил Дзержинский во
главе контрразведки ВЧК другого английского шпиона: Блюмкина.
Уже один лишь юный возраст Блюмкина и отсутствие у него опыта делает его
назначение весьма подозрительным.
Орлинский же в августе 1918 года, думая, что раскрыт, убегает к белогвардейцам.
В близких отношениях с Дзержинским был А. Филиппов. До
революции издатель, он был связан с изданиями, которые ориентировались на
Англию и Францию. Вращавшийся в кадетских и эсеровских кругах, после революции
А. Филиппов сделался тайным агентом Дзержинского.
После подавления "восстания левых эсеров" Блюмкин берёт себе фамилию Белов, под
которой прячется в больницах Москвы, затем бежит в Рыбинск и Кимр, где под
именем Григория Вишневского устроился в Кимринский комиссариат земледелия. Не
ставя в известность руководство левых эсеров, он проникает в Москву, оттуда в
Белгород (на границе с Украиной), и уже оттуда перебирается на Украину в
сентябре 1918 года. Во время восстания против украинского гетмана Павла
Скоропадского и австро-немецких оккупационных войск (ноябрь, 1918) Блюмкин связывается
с эсерами в Киеве и участвует в разработке теракта против Скоропадского и
австро-немецкого фельдмаршала Эйхгорна. Имеются предположения, что с декабря
1918 по март 1919 Блюмкин был секретарем Киевского подпольного горкома ПЛСР.
Там же получает задание ВЦИК организовать, с помощью анархистов батьки Махно,
покушение на адмирала Колчака. После ареста Колчака левыми эсерами в Иркутске
покушение на Колчака теряет смысл.
В марте 1919 года в окрестностях Кременчуга Блюмкин был захвачен петлюровцами,
которые зверски его избили (выбиты все зубы; сломаны пальцы; и т.д.). Более
месяца (часть марта и апрель 1919 г.) знаменитому бандиту и террористу пришлось
лечиться.
Пока Блюмкин был в бегах, ему заочно вынесли приговор. Но почему такой мягкий?
Об этом надо спросить Свердлова, Дзержинского, Сталина и Троцкого.
На фоне расстрела 13-ти эсеров приговор революционного трибунала Блюмкину - 3
года лишения свободы - выглядел фарсом. Но даже эти 3 года Блюмкину "не
позволили" отсидеть. Когда 15 мая 1919 года Блюмкин явился в киевскую ВЧК "с
повинной", его не только уже 19 мая реабилитировали (президиум ВЦИК), но и
послали (после Южного фронта) на учёбу в Военную академию РККА, а позже
устроили на работу в секретариат наркома по военным и морским делам Троцкого.
(В секретариате заданием Блюмкина было следить за Троцким и докладывать Сталину
и Дзержинскому о каждом шаге "непредсказуемого Бронштейна").
Именно в 1919-м году, не без участия Сталина, Дзержинского, Свердлова и других
вождей Советов, из многократно описываемого нами в этой работе движения
Поалей-Цион выделилась Еврейская коммунистическая рабочая партия. Под влиянием
СССР, в июне 1921 года исполком Коминтерна призвал коммунистических
поалей-ционистов вступить в Коминтерн. После этого, в декабре 1922 года руководство
еврейско-коммунистических поалей-ционистов заявило о расформировании партии и
призвало её членов вступать в РКП(б). Часть руководства воспротивилась этому, и
сформировала, наряду со своими официальными отделениями, подпольные ячейки
Еврейской коммунистической рабочей партии.
Рассматривала дело Блюмкина особая следственная комиссия, которая согласовывала
свой вердикт с Президиумом ВЦИК. Её решение об амнистировании Блюмкина было
одобрено 4-мя влиятельными "товарищами": Сталиным, Троцким, Бухариным и
Дзержинским. Попутно Блюмкин выдал уйму эсеров, включая своих близких
товарищей, за что левые эсеры заочно приговорили его к смерти и устроили 3
неудачных покушения на него. Он был тяжело ранен, но сумел бежать из Киева.
Имеется несколько косвенных доказательств того, что восстание левых эсеров,
поначалу организованное английской разведкой и Свердловым как фиктивный путч,
было затем переведено группой "левых коммунистов" (под руководством Бухарина),
Троцким, возможно - Лениным и Урицким (с поддержкой Дзержинского), и другими -
в реальный путч против власти Свердлова. Обращает на себя внимание то, что
Ленин и Урицкий поплатились через самое короткое время (после восстания левых
эсеров): Урицкий был убит, а Ленин тяжело ранен. Соответствует этой схеме и дата
явки Блюмкина (главного зачинщика путча) с повинной в ЧК: почти сразу же после
отравления Свердлова. Более того, по свидетельству современников, Блюмкин
явился бы с повинной ещё в марте 1919 года, если бы не избиение петлюровцами и
не необходимость отлежаться в апреле. А это значит, что он должен был
объявиться в ЧК как только Свердлова не стало.
Роль и позиция Сталина в этом деле странным образом не ясна. Но его более
поздние обвинения Троцкого и Бухарина в организации этого путча говорят о том,
что Сталин был заодно со Свердловым, и, значит, с английской разведкой и
мировым сионистским движением. Собственно, все стороны этого запутанного
противостояния были заодно с мировым сионистским движением, но разные
группировки в тогдашнем властном слое советской России представляли разные,
противоборствующие силы в международном сионистском движении. Сталин и Свердлов,
Зиновьев и Каменев: наиболее реакционную и агрессивную (англо-американскую) часть
евреев-экстремистов; Ленин, Урицкий, Володарский, Чичерин, Троцкий, и др.:
более умеренное (немецкое) течение мирового еврейского сионизма; Бухарин с
"левыми коммунистами" и левые эсеры: наименее опасное для России на тот момент
крыло мирового сионизма, вдобавок менее всего инфильтрированное британской
разведкой.
Существует версия, что за убийство германского посла Мирбаха
военный трибунал сначала приговорил Блюмкина к расстрелу, но Троцкий добился,
чтобы смертную казнь заменили "искуплением вины в боях по защите революции".
Эта версия вряд ли соответствует действительности. По первоисточникам видно,
что смертная казнь сразу же была заменена 3-летним заключением, и Троцкий с
Дзержинским хлопотали за Блюмкина, лишь "отмазав" его от тюрьмы. В штабе
Троцкого (после окончания академии в 1922 году) Яков Блюмкин сначала подвизался
начальником личной охраны наркома по военным и морским делам (наркомвоенмора).
Вскоре он уже официальный адъютант Л. Д. Троцкого и помощник по особо важным
поручениям. Есть указания на то, что Троцкого и Блюмкина связывало нечто
большее, чем лишь строгие рамки официальных отношений. Блюмкину Троцкий поручил
отредактировать 1-вый том своей книги "Как вооружалась революция" (издана в
1923 году). Имеются высказывания и воспоминания Троцкого о Блюмкине.
После учёбы в Военной академии РККА снова направлен в органы ГПУ.
Судом в 1919 году дело для Блюмкина не окончилось. В 1920
его роль разбирал межпартийный товарищеский суд, рассматривавший все дела по
"левоэсеровскому восстанию". Председателем суда был Карелин, лидер так
называемых "анархических коммунистов" и экс-член ВЦИКа РСФСР. Прения длились 2
недели, но окончательного вердикта не вынесли.
С 1919 года целый ряд членов подпольной еврейской организации Хагана
(вооружённые боевики-сионисты, организованные и обученные по военному образцу)
регулярно ездили в Москву. Из Хаганы впоследствии возникла армия будущего
государства Израиль. Хагана была тесно связана с Коминтерном, хотя и не
контролировалась им. Весь "левый сектор" антианглийских еврейских подпольщиков
и идеологов еврейского сионизма в Палестине был связан с "еврейскими колхозами"
кибуцами (коммунами) и с левыми коммунистическими профсоюзами Гистадрута.
Подробней эта линия освещена нами в главе "Бобруйский фактор".
В августе 1923 года в Москве оказался и первый премьер-министр будущего "еврейского
государства" Израиль в Палестине, Давид Бен-Гурион (Виталий Грин). Формально он
прибыл во главе делегации Гистадрута как представитель еврейских
земледельцев-колхозников в Палестине на Всесоюзную сельскохозяйственную и
кустарно-промышленную выставку. То, что эта выставка была не международной, но
внутренней (всесоюзной), и, тем не менее, на неё пожаловал палестинский еврейский
Гистадрут: красноречиво говорит само за себя.
В удостоверении, выданном Виталию Грину (Бен-Гуриону) исполкомом объединенной
еврейской трудовой федерации Палестины было написано:
"Настоящим удостоверяем, что господа Д. Бен-Гурион, главный
секретарь Объединенной еврейской трудовой федерации Палестины, и Меер Рутберг,
директор Центрального потребительского кооператива "Гамашбир", делегируются
нами принять участие в Московской сельскохозяйственной выставке и действовать
как представители Объединенной федерации, "Гамашбир", Рабочего Банка и других
учреждений Федерации, вести переговоры с правительством и коммерческими
учреждениями относительно возобновления торговых и коммерческих отношений между
Палестиной и Россией и учредить в случае необходимости Русско-Палестинскую
торговую компанию".
Бен-Гурион и его "товарищи" привезли в Москву
консервированные фрукты, табак, бананы, оливковое масло, листовой табак, вино,
миндаль, лимоны и апельсины ("Источник", 1993, Љ 1).
Как отмечал впоследствии Меер Рутберг (см. подробнее о нём в
главе "Бобруйский фактор"), в Москве Виталий Грин (Бен-Гурион) встречался с
тогдашним наркомом по делам национальностей, И. В. Сталиным (Джугашвили),
обсудив с ним политические вопросы при "закрытых дверях" (с глазу на глаз).
Виталий Грин (Бен-Гурион) с обожанием и восхищением говорил
о Ленине (В. И. Ульянове), и верил в "светлое коммунистическое будущее". Он считал,
что для этого надо всего лишь "обучить и вырастить новое поколение с идеей
коммунизма в голове". "Необходимо не только организовать рабочий класс, но и
воспитать его и закрепить в Палестине". Таковы были убеждения Виталия Грина
(Бен-Гуриона) в начале 1920-х годах.
Помимо Сталина, Виталий Грин (Бен-Гурион), во время его пребывания в СССР
встречался также с Иваном Михайловичем Майским (Яном Ляховецким). И. М.
Ляховецкий происходил из семьи с еврейскими, польскими, белорусскими и
украинскими корнями. Среди его предков доминировали антирусские настроения.
С 1912 года Майский был связан со Сталиным и Литвиновым, и участвовал в
"банкирских" партийных делах. Он, Литвинов и Сталин буквально "сидели" на
партийной кассе. Эта "самая еврейская профессия" банкиров намертво сцепила всю
троицу. Поэтому ни Литвинов (Меер-Хенех Мойшевич Финкельштейн-Баллах; он же
Макс Воланд), ни Майский (Ян Михал Ляховецкий) ни разу не подверглись
сталинским репрессиям.
Майский родился 7 (19) января 1884 года (Кириллов, Новгородская губерния), умер
3 сентября 1975 года (Москва). Майского (Ляховецкого) связывало с Литвиновым
также и то, что Литвинов (Финкельштейн-Баллах) родился в польском городе
Белосток и с детства говорил по-польски, а Майский (Ян Ляховецкий) был поляком
по рождению. Он сын военного врача польского происхождения, который позже стал
учёным, доктором медицины. Ян Михал Ляховецкий (будущий Майский) учился в
гимназиях Череповца и Омска. В 1902 году он был исключён с
историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета за
участие в социал-демократических кружках. Ему присудили административное
наказание: высылку в Сибирь. В 1903 году вступил в РСДРП, был в меньшевистской
фракции. В 1904 году посетил Бобруйск (см. главу "Бобруйский фактор"). В
1905-1906 годах участник революционных событий. Встречался с Леонидом Красиным.
В 1905-1906 годах член Саратовского Совета народных депутатов.
В 1906 году снова подвергся аресту, выслан в Тобольск, в Сибирь. С 1908 года -
в Германии, где в 1912 году получил диплом экономического факультета
Мюнхенского университета, и в том же году перебрался в Англию.
Майский (Ляховецкий) и Литвинов (Финкельштейн-Баллах) первый раз встретились в
Лондоне, в 1912 году. Там Литвинов жил с 1908 года, где исполнял функции
секретаря группы большевиков и женился на Айви Лоу, племяннице известного
английского историка С. Лоу (1857-1932). Там же, в Лондоне, в феврале 1915 г.,
как представитель ЦК РСДРП, произнёс речь на конференции социалистов стран
Антанты, осуждающую войну; потребовал выхода социалистов из буржуазных
правительств.
Вполне возможно, что Майский и Литвинов были знакомы ещё с 1904 года, потому
что именно в 1904-м году и один, и другой побывали в Бобруйске: возможно,
вместе, вдвоём. Литвинов, как и барон Владимир Александрович Поссе, приезжал в
Бобруйск по заданию Ленина (В. И. Ульянова) и посылал Владимиру Ильичу
подробные отчёты о своей поездке и её делах. О Майском, и о том, что Бобруйск
они посетили вдвоём, он ничего не сообщает. Однако в одном из писем Пятницкому,
рассказывая о Бобруйске, Поссе замечает, что, с тех пор, как 8 лет назад тут
побывали Ян и Макс, в этом городе многое изменилось. Скорее всего, Поссе
подразумевает Майского и Литвинова.
То, что Майский и Литвинов побывали в Бобруйске накануне революционных событий,
может быть связано с провоцированием Кровавого Воскресенья и восстания.
Обращает на себя внимание и то, что Поссе отправился, с заданием Ленина, в
Бобруйск в 1912-м году, а Майский (Ляховецкий) в том же году, по заданию
Ленина, перебрался в Лондон. Крайне любопытно и то, что Майский выполнял
поручения Владимира Ильича, оставаясь в меньшевистской фракции.
Нужно подчеркнуть также следующее. Если, вплоть до 1919-1920 года, Англия
(Великобритания) оставалась главной мировой силой, поддерживавшей еврейских
сионистов и агрессивно осуществлявшей их проект по созданию еврейского
государства Израиль в Палестине, а Майский и Литвинов осели именно в Лондоне,
то они не могли не быть агентами английского влияния. По линии дипломатической
работы, Майский считался представителем "школы Литвинова", а ведь именно он
стал с 1942-1943 года третьим по значению (после Гитлера и Сталина) создателем
государства Израиль в Палестине.
Естественно предположить, что в Лондоне существовал некий тайный
координационный центр совместных действий меньшевистской и большевистской
фракции РСДРП, действовавший под крылом международного сионизма и английской
разведки. Этот центр мог разрабатывать и осуществлять план разгрома изнутри
царской Российской империи, захвата власти "меньшевистским" правительством и
передачи этой власти в готовом виде большевикам. Поэтому и "сидели" в Лондоне
Майский с Литвиновым "до последнего" (то есть до Февральского и Октябрьского
переворотов 1916-1917 годов).
Тогда как внутри Российской империи главным "кассиром" (банкиром) партии -
после Первой Русской революции - сделался Сталин, заграничным "кассиром" партии
(РСДРП) стал в Лондоне именно Литвинов, ведавший всеми зарубежными партийными
финансовыми делами. Литвинов был очень въедливым, скупым кассиром. Оба партийных
банкира, Сталин и Литвинов, были тесно связаны друг с другом уже с 1908 года.
Вместе с Красиным, Литвинов занимался и контрабандой оружия
в Россию.
Но, если английскими шпионами были Горький, Сталин, Каганович, Свердлов, Ягода,
Берия, Литвинов, Майский, Блюмкин, Зиновьев, Каменев, Дзержинский (под
вопросом), Красин, и др., то и фантастические попустительства Блюмкину,
Красину, Майскому, Литвинову и прочим: не случайность.
Некоторые из "бывших" английских шпионов сгинули в кровавой сталинской мясорубке,
но это были "лучшие", хотя бы чуть "более человечные" бандиты (за что и
поплатились), или ставшие опасными и более ненужными. Ведь даже самая
"цивилизованная" разведка время от времени "убирает" своих собственных агентов,
если в этом появляется насущная необходимость. На то она и разведка.
Блюмкин, Горький, Ягода и некоторые другие были ликвидированы потому, что
слишком много знали, и потому, что слишком многое умели.
Всё вышесказанное объясняет, почему, как и каким образом Майского (Ляховецкого)
и Литвинова (Финкельштейна-Баллаха) не коснулись сталинские репрессии, несмотря
на то, что оба высказывали критику в адрес политического курса советского
руководства и самого Сталина, а также проявляли самостоятельное мышление и
открыто общались с зарубежными партнёрами. Это объясняет, почему Майский, во
время "революции" и Гражданской войны стоявший на стороне врагов советской
власти, никак от этого не пострадал, в то время как сотни тысяч русских людей
были убиты под этим предлогом.
Из Лондона (крайне примечательно!) Ян Михал Ляховецкий (Иван Михайлович
Майский) вернулся в Россию лишь в 1917-м году, так и оставаясь членом
меньшевистской фракции даже после Октября, и, более того, после революции был
избран в состав ЦК. Во Временном правительстве Керенского Иван Михайлович
Майский стал членом коллегии министерства труда и был одним из уполномоченных
по связям трудового министерства с еврейско-сионистской организацией Ротшильдов
Поалей-Цион, с еврейским профсоюзным движением, давшим начало сионистскому Гистадруту,
и с проектом Еврейского Легиона для освобождения Палестины.
После того, как большевики, под руководством Ленина и Свердлова, разогнали
демократический правящий орган - Учредительное Собрание, - часть его бывших
членов перебралась в Самару, сформировав альтернативное (незаконному
большевистскому) правительство. 2 депутата от других регионов и 3 депутата от
Самарской губернии из числа членов Учредительного собрания вызвали в Самару ещё
сотню депутатов. Так образовался на территории России последний легитимный и
демократический правящий орган. Было ли участие Ляховецкого (Майского) в
самарской реанимации Учредительного Собрания последней его попыткой уклониться
от миссии, порученной ему мировым сионистским движением и английской разведкой,
или ему было поручено провокаторское задание: об этом история умалчивает.
За участие в эсеровском самарском правительстве Майский был исключён из партии
РСДРП (меньшевиков).
В Самару Майский прибыл в августе 1918 года, и вошёл в состав Комитета членов
Учредительного собрания, известный с тех пор, как Самарский Комуч.
Майский открыто признавался:
"Эти горы белого хлеба, свободно продававшегося в ларях и на телегах, это
изобилие мяса, битой птицы, овощей, масла, сала и всяких иных продовольственных
прелестей нас совершенно ошеломило. После Москвы самарский рынок казался
какой-то сказкой из "Тысячи и одной ночи". Причем цены на продукты были
сравнительно умеренны".
"Витрины магазинов были полны всевозможными товарами, являя резкий контраст с
товарной пустотой, зиявшей в то время в московских магазинах. Вся картина
города носила хорошо знакомый, привычный, "старый" характер, еще не нарушенный
горячим дыханием социалистической революции. И это невольно ласкало наш глаз, глаз
противников советского режима".
Почему же глаза других, расстрелянных противников советского режима,
закрылись, а с головы Майского и волос не упал, пока Сталин был жив и здоров?
Не потому ли, что Сталин, как и Майский, был ставленником совсем другого
режима, сионистского?
В Самаре Ян Михал Ляховецкий (Иван Михайлович) исполнял функции министра труда,
заняв кресло управляющего ведомством труда в самарском Комитете членов
Учредительного собрания.
Показательно, что переговоры Майского о переходе на сторону большевиков
("зондирование почвы") начались ещё летом 1920 года, что полностью совпадает с некоторым
откатом Англии от сионистского проекта (еврейского государства) в Палестине и
началом резкой активизации усилий по захвату евреями Палестины со стороны
советского правительства. Таким образом, первые намерения Майского
переметнуться к большевикам связаны с "Палестинским проектом" советских вождей.
(Картина была более сложной: часть английского политического Олимпа в ходе
тайной миссии намеревалась сделать Палестину еврейским государством руками
советских вождей).
5 июля 1920 года Малое бюро исполкома Коммунистического
интернационала (Коминтерна) обратилось к Елене Дмитриевне Стасовой (ещё год
назад - секретарю ЦК) с поручением организовать Ближневосточное бюро.
Председателем исполкома был тогда Григорий (Овсей-Гершон) Евсеевич Зиновьев
(Радомысльский-Апфельбаум), одновременно член политбюро РСФР и один наиболее
приближённых к Ленину вождей.
Ближневосточное бюро было создано, но на Втором Конгрессе
Коминтерна расформировано.
В январе 1921 года в центральном аппарате исполкома
Коминтерна вторично появляется отдел Ближнего Востока, преобразованный в
Восточный сектор, под заведованием Георгия Ивановича Сафарова, специалиста по
этому региону.
И вот, именно в январе 1921 года Майский (Ляховецкий) без всяких проблем
"примыкает" к большевикам, чему не помешало даже то, что он неоднократно
декларировал себя врагом большевиков и советской власти! В феврале 1921 г., по
решению Сибирского бюро ЦК (у Колчака Майский служил в Сибири, и там же
переметнулся к большевикам), был принят в РКП(б) и тут же назначен
председателем только что образованного Сибирского госплана!
А в 1922-м году, бывший член коллегии министерства труда Временного
правительства, бывший член антисоветского эсеровского Учредительного собрания в
Самаре, бывший офицер Белой Армии и бывший министр труда в белогвардейском правительстве
Колчака, исключенный из партии (РСДРП) даже меньшевиками (!) - назначается
заместителем наркома Литвиновом начальником отдела печати наркоминдела.
И вот, с 1922 Майский (Ляховецкий) уже на дипломатической работе, без всяких
"испытательных сроков" для "врага советской власти" и бесчисленных проверок в
ЧК - ОГПУ. Это наводит на мысль, что замысел получения именно Майского миссии
дипломатического признания будущего государства Израиль созрел в голове
Сталина, Литвинова и других советских руководителей уже тогда.
В дипломатическом ведомстве Майский был заведующим отделом печати Народного
комиссариата иностранных дел (НКИД). Его также поставили первым редактором журнала
"Звезда".
В 1922 году он был вынужден выступить свидетелем обвинения на процессе эсеров.
Корней Иванович Чуковский, неоднократно бывавший в Бобруйске, дал такую
характеристику Майскому в дневниковой записи 10 января 1925 г.:
"Он бывший меньшевик и, как всякий бывший меньшевик, страшно хлопочет перебольшевичить
большевиков".
В 1926 году в высшем руководстве страны, в ЦК партии, дали такую характеристику
Майскому:
"Хорошо знает английский язык. Имеет кое-какие связи в Англии по старой своей меньшевистской
деятельности. Он там жил в своё время. Эта связь является его плюсом и в то же
время его минусом".
Но кто же хлопотал за Майского (Ляховецкого), кроме Литвинова?
Разумеется, Сталин! Именно за его "широкой спиной" Майскому было всё по... Он был
за Сталиным, как за стеной.
В нашей работе уже говорилось, что в 1900-х годах Сталин неоднократно нелегально
проникал в Персию. Он не был исключением. Целый ряд российских революционеров
выполняли какие-то задания партии в Персии и Турции. Существует множество
свидетельств, что эти задания были связаны с целями международного еврейского
сионизма. До революции еврейским экстремистам необходимо было ослабить Персию и
Турцию, столкнуть эти 2 страны лбами, организовать турецкую и персидскую
революции, чтобы облегчить захват Великобританией Палестины (что приближало
осуществление "сионистской мечты"). В 1920-х и 1930-х годах через Турцию и
Персию шёл поток оружия и диверсантов из "страны Советов" для небольшой
еврейско-сионистской колонии в Палестине, на которую были сделаны большие
ставки.
С ракурса еврейской эсхатологической перспективы, поездки Сталина в Персию
носили важный экзегетический характер. Они рассматривались не как перемещение в
географическом пространстве, но символизировали перемещение во времени: к
истокам Вавилонского Талмуда; к истокам Пурима; к истокам иудейского
мистицизма. Сталин (И. В. Джугашвили) как бы приобщался к генезису здания
иудейской веры.
Пока сионисты надеялись, что Англия, заняв Палестину, создаст там еврейское
государство в ближайшее время, оружие и диверсионно-командная поддержка из
"страны Советов" нужны были для отражения возможной атаки арабоговорящего
мусульманско-христианского освободительного движения. После того, как к концу
1919 года стало ясно, что Англия не выполнит своих обещаний и не создаст в
обозримом будущем еврейское государство в Палестине, вожди мирового
религиозного и светского сионизма развернули вооружённую борьбу против
британского владычества в Палестине.
До 1918 года британские политические круги и британская разведка составляли как
будто одно целое с мировым еврейско-сионистским движением, и закладка,
развёртывание и расширение революционного движения в России, и организация
кровавых русских революций и первого советского правительства было их совместным
предприятием. Однако после 1917 года, после занятия оттоманского (турецкого)
Иерусалима войсками британского генерала Аллемби, каждая сторона почувствовала
себя преданной другой.
Борьба за еврейское государство в Палестине проходила не только непосредственно
на Ближнем Востоке, но и в Лондоне, где сторонники евреев-сионистов, хоть и
находились до 1950-х годов в меньшинстве, не потеряли всех своих позиций, и не
порвали связей со своими агентами в рамках сионистского проекта. Не в последнюю
очередь, именно поэтому британские противники образования еврейского
государства в Палестине и проиграли мировому сионизму.
И, тем не менее, впечатление, будто бы Великобритания (Англия) временно
отказалась от еврейского "Палестинского проекта" - крайне обманчиво. Его
иллюзорность: она как обман пускаемых на один экран для массового зрителя двух
"разных" изображений, которые на другом экране (для избранной публики)
совмещаются, составляя одно целое.
Просто британская политика на Ближнем Востоке состояла из нескольких разных
пластов.
Чтобы понять её во всей сложности и запутанности, надо осознать одно очень
важное обстоятельство. После разгрома (в угоду организованному еврейскому
экстремизму и христианским сторонникам "крестовых походов") Оттоманской
империи, главным опасением Великобритании и союзной ей (как правило) Франции
стало превращение освобождённого от власти Турции (Оттоманской империи) и
Персии арабского мира в мощную и независимую политическую силу. Чтобы не
допустить этого, Англия быстро "переориентирует" на арабское направление одно
"крыло" своей внешней политики. Было ясно и то, что, пока угроза слияния арабов
в одно объединённое государство не минует, создание еврейского государства в
Палестине нежелательно, так как станет катализатором такого объединения, и с
этим ничего нельзя будет поделать.
Вот какие рычаги скрывались за кажущимся "отходом" Великобритании от прежнего
курса. Именно этим, а не отходом от него, объясняется то, что создание Израиля
временно откладывалось.
Следующее очень важное обстоятельство: первоначальная солидарность евреев и
арабов в борьбе против колонизаторов, угнетателей-кровопийц, и других общих
врагов. Никакое националистически-сионистское государство, никакое
шовинистическое, расистское еврейское религиозное общество нельзя было
построить, не уничтожив этой солидарности. Еврейское государство Израиль в
Палестине, целью которого являлось замедление или прекращение ассимиляции
евреев и создание ортодоксальной еврейско-религиозной основы его общественного
устройства, невозможно было создать, пока не разрушена еврейско-арабская
солидарность.
Поэтому первостепенной задачей Эдмунда де Ротшильда, других еврейских бандитов-банкиров,
спонсировавших "сионистский проект" в Палестине, лидеров религиозного сионизма,
и других заинтересованных групп стало натравливание евреев и арабов друг на
друга, и вытравливание всякой симпатии между арабами и евреями.
Виталий Грин (Бен-Гурион) "по молодости" справедливо считал (это сегодня
полностью доказано наукой), что палестинские говорящие по-арабски христиане и
мусульмане: это потомки древних евреев, давным-давно принявшие христианство или
перешедшие в ислам. Тогда, на том этапе, он писал:
"Нет никаких сомнений в том, что в их жилах течет много еврейской крови, крови
тех евреев, которые в трудные времена предпочли отказаться от своей веры, лишь
бы сохранить свою землю".
Красноречиво говорит сам за себя тот факт, что до 1914 года,
т.е. до начала Первой мировой войны, никаких серьёзных трений и конфликтов
между арабскими и еврейскими общинами в Палестине не наблюдалось. Немало евреев
тогда свободно владели арабским языком. Взрослые вместе сидели в тени и
беседовали, еврейские и арабские дети играли вместе.
Тогда Великобритания и закулисные хозяева мирового сионистского движения
сделали всё возможное, чтобы разобщить еврейское и арабское население. Для
английских колонизаторов это было насущной необходимостью: их любимый лозунг на
протяжении веков - "разделяй и властвуй". Так что и в этом интересы
Великобритании и хозяев мирового сионистского движения совпадали.
Во-первых, навязываемый еврейским поселенцам "иврит" препятствовал изучению
арабского языка. Еврейские колонисты приезжали с 2-мя родными языками: идишем и
языком страны их рождения-проживания. 3-й язык (так называемый "иврит") учить
было трудно, а 4-й - арабский - из-за "иврита" так и оставался недоступен.
Каторжный земледельческий труд в ужасных условиях и климате итак не оставлял ни
времени, ни сил для самообразования. Между тем, Эдмонд де Ротшильд поставил
еврейским поселенцам строжайшие условия, среди которых были соблюдение
еврейских религиозных традиций и общение ТОЛЬКО НА ИВРИТЕ. При несоблюдении
этих условий их выгоняли из поселения, не давая никакой компенсации за
чудовищный труд, сколько бы лет исключённый из поселения ни провёл в колонии.
Одной из целей навязывания "иврита" и было стремление выстроить стену между
арабами и евреями. Такую же стену возводило и навязывание еврейских религиозных
традиций неверующим, светским (в основном) евреям-поселенцам. Оно открывало
националистам-раввинам возможность настраивать соблюдающих традиции поселенцев
против арабов.
Во-вторых, насаждался религиозный фанатизм с обеих сторон.
Сионисты-экстремисты и англичане приводили к власти фанатиков-ваххабитов с
одной стороны, и поддерживали сионизм фашистского толка с другой. Если
находился еврейский активист, энтузиаст мира с арабами: его убивали. Если
находился влиятельный арабский клерик или правитель, подписывавший договор о
мире и взаимопомощи между евреями и арабами, то сионистские террористы и его
убивали, и сваливали вину за его убийство на арабов.
Трагичной иллюстрацией репрессий против сторонников арабо-еврейской
солидарности является судьба Иосифа Бергера, Вольфа Авербуха, и других.
Следующий узел сложнейшего хитросплетения британско-сионистской политики на
Ближнем Востоке: стремление во что бы то ни стало не допустить светского
сценария в развитии арабских государств. Действительно, если бы арабский мир
превратился в некое подобие Европы, с отходом от религиозных догматов и
формирования чисто светского общества, то и будущее еврейское государство в
Палестине превратилось бы в некое подобие Германии, где ассимиляция евреев
зашла так далеко, что стала угрожать самому существованию еврейской общности
(это и вызвало к жизни сионистский "Палестинский Проект").
Опасения в отношении секуляризации арабского мира не ограничиваются на Западе
лишь этим одним. До тех пор, пока арабские государства сохраняют косный
религиозный обскурантизм, тесно связанный с архаическим феодализмом, они будут
оставаться отсталыми, неразвитыми обществами, которые не в состоянии
конкурировать с Западом на научном, технологическом, промышленном и военном
уровне.
Вот причина, по которой "еврейское государство" Израиль, уже в новейшей
истории, бесчисленное количество раз нападало на Ливан и оккупировало эту
наиболее пёструю в религиозно-этническом отношении и частично наиболее светскую
арабскую страну. Вот причина, по которой американская интервенция против Ирака,
Ливии и Сирии, наиболее прогрессивных, светских и толерантных к христианам
государств, была неизбежной. Чтобы разобщить арабский мир по дополнительному
языково-культурному признаку, англичане и французы поделили его на сферы
влияния и учредили свои колонии.
Перманентная ложь и бесстыдство англосаксов в том и заключается, что, на словах
оправдывая свою акулью агрессию насаждением "демократии", они на деле
поддерживают самые людоедские, самые вампирские религиозно-мракобесные
рабовладельческие режимы на Ближнем Востоке.
А ведь, как только контроль Оттоманской и Персидской империй над Ближним
Востоком был уничтожен, тенденции к секуляризации стали проявляться в арабском
мире с вящей отчётливостью.
Вот почему первейшей задачей британской разведки стало после 1917-го года
создание на Ближнем Востоке ультра-реакционных, феодально-рабовладельческих,
монархических обществ. Только люди недалёкие, не понимающие интриганства,
цинизма и беспринципности англо-американской внешней политики, могут рассуждать
о том, что, якобы, Джон Филби или Лоренс Аравийский (Томас Эдвард Лоренс)
действовали без ведома британских высших органов власти.
Начнём с того, что сэр Джон Филби был потомственным ариатократом, как и сэр
Томас Эдвард Лоренс. А это уже одно что-то значит. Далее, Филби был из "южных
англичан", родившихся в английских колониях и считавших своей родиной южные
("восточные") страны. Он родился на Цейлоне (Шри-Ланка), и с детства привык к
жаркому климату и восточной ментальности. Его переезд в Багдад совпал с началом
работы на английскую разведку. Британский МИД и часть британской разведки
сделали ставку на контролировавшего святые места мусульман - Мекку и Медину -
умеренно-религиозного шерифа
Хусейн ибн-Али из хашимитской династии (к которой принадлежал и пророк
Мухаммед). Союзник англичан, он поднял восстание против турок (Оттоманской
империи), и союзники помогли ему в 1916 году основать своё независимое
королевство Хиджаз.
Шериф Хусейн ибн-Али не только не возражал против расселения в Палестине
европейских евреев, но и с энтузиазмом одобрял приезд сюда "древнейших сынов этой
земли, чьи арабские братья обретут благодаря им как материальные, так и
духовные блага". (Как будто современные европейские евреи имеют отношение к
евреям библейских времён!).
Один из сыновей ибн-Али, эмир Абдалла, в 1921 году, с помощью британского МИДа,
основал эмират (религиозное исламское государство) Трансиордания.
Другой сын ибн-Али, эмир Фейсал, будущий король Ирака, на переговорах с главой
Сохнута (ротшильдовского Еврейского Агентства в Палестине) Вейцманом в мае 1918
года заявил, что нисколько не против намерения сионистов основать Израиль, т.к.
в прошлом стычки между арабами и евреями провоцировали турки. В конце 1918 года
произошла вторая встреча между ними в Лондоне. Фейсал был ещё более дружелюбен.
А 3 января 1919 года между Вейцманом и Фейсалом было подписано соглашение, в
рамках которого Фейсал декларировал свою поддержку декларации Бальфура и
основание в Палестине еврейского государства. Там были и весьма эмоциональные
строки: "Мы сердечно говорим евреям - "добро пожаловать домой". В марте 1920
года вошедший в историю арабский конгресс провозгласил Фейсала королём Сирии.
Но, как уже писалось выше, "Чтобы разобщить арабский мир по
дополнительному языково-культурному признаку, англичане и французы поделили его
на сферы влияния и учредили свои колонии".
Находившаяся
под полным контролем Франции, Великобритании и США Лига Наций вручила именно Франции
мандат на управление Сирией и Ливаном, а французы изгнали Фейсала из Сирии.
Тогда англичане посадили его на иракский трон, где Фейсал не только не мог
больше помогать образованию еврейского государства в Палестине, но и вынужден
был действовать в противоположном направлении.
В то же время более влиятельная часть британской разведки, в пику другим своим
коллегам из МИ-6 и английскому МИДу, вооружила и подняла против ибн-Али отряды
секты ваххабитов под началом Ибн-Сауда Абд аль-Азизи, эмира Неджда. Формально
посланный остановить Ибн-Сауда (сентябрь 1917 года), Филби фактически был
уполномочен помочь ему одолеть ибн-Али. В 1921-м году Филби посылают резидентом
британской разведки в столицу Трансиордании Амман. Оттуда он продолжал помогать
Ибн-Сауду, военные силы которого в 1925 году захватили Мекку и Медину, и в 1927
году Ибн-Сауд провозгласил себя королём "Хиджаза, Неджда и присоединенных областей"
(с 1932 года - королевство Саудовская Аравия).
Так
Великобритания, верхушка мирового еврейского сионизма и международное еврейское
религиозное мракобесие создали самый людоедский, мракобесный и агрессивный
режим на Ближнем Востоке. Садистские развлечения саудовской знати, открытые
зверские пытки и жуткие казни за такие "преступления", как глоток алкоголя,
"нескромный взгляд", "подозрение" (!) в гомосексуализме, "проход в неположенном
месте", и т.д. - говорят сами за себя. Саудовская Аравия: хищное рабовладельческое
государство во главе с кровавыми одиозными фанатиками-ваххабитами суннитского
толка, не признающими никаких человеческих норм. В лице Саудовской Аравии был
создан исламский фашизм. И при этом режиме Джон Филби стал главным финансовым
советником самого правителя, Ибн-Сауда.
Когда, уже в наши дни, Соединённые Штаты и Великобритания угрожают Путину чуть
ли не войной за запрет пропаганды гомосексуализма среди детей и подростков, и в
то же время поощряют казни гомосексуалистов в Саудовской Аравии: это не только
отражает их дикий цинизм и двойные стандарты, но и напоминает о том, кто именно
и для каких целей создал фашистский саудоаравийский режим.
Филби тесно сошёлся с Алленом Даллесом, резидентом США в Константинополе и
будущим директором ЦРУ. Братья Даллесы (Аллен и Джон Фостер, будущий
государственный секретарь Соединённых Штатов) придерживались фашистской
идеологии и были пламенными приверженцами Гитлера (сделав страстной поклонницей
фюрера и свою сестру). Взгляды Даллесов разделял и Генри Форд, ещё один
обожатель Гитлера. С ними заодно был и клан Бушей, будущих президентов США.
Филби, Буши, Даллесы, Форды и многие другие династии родовитых американских и
британских фашистов, хорошо нагрели руки на нефтяных контрактах. В частности,
Джон Филби договорился с Ибн-Саудом, исламским фашистом, о поставках нефти
Гитлеру через Испанию (когда там победит Франко). В Саудовскую Аравию стали
шастать посланцы Гитлера для переговоров о поставках нефти. И только когда
Сталин (игравший в свою игру, и узнавший о нефти для Гитлера от сына Филби,
Кима, двойного англо-советского агента), предал это гласности, сделка
сорвалась, а Филби был арестован в Лондоне по обвинению в государственной
измене.
Значит ли это, что Джон Филби действительно действовал вопреки воле закулисного
британского руководства? Как бы не так! Через 4 месяца он преспокойно вышел из
тюрьмы, и снова направился в Саудовскую Аравию, которая сегодня является самым
главным и верным союзником Израиля, Англии и Соединённых Штатов на Ближнем
Востоке.
Вся эта история показывает, что о политике Соединённых Штатов и Великобритании
надо судить не по их заявлениям, а по их делам. Это лишь на первый взгляд
кажется, что, породив, а затем поддержав мракобесные арабские режимы и Гитлера (и
тем самым спровоцировав антиеврейское движение на Ближнем Востоке и в мире, и
оппозицию еврейскому государству), Англия и Америка предали еврейский
"Палестинский проект". На самом деле, это была часть политики создания
еврейского государства в Палестине, и при том такого, какое нужно было
Ротшильдам и другим еврейским финансовым баронам и их жреческим
наставникам-раввинам.
Тут мы подошли к 3-му и главному узлу в сложнейшем хитросплетении совместной
политики англосаксов и самых влиятельных вождей еврейского сионизма-экстремизма.
Их центральная сверхидея: расширение еврейского религиозного догмата до
мирового масштаба, и превращение этой доктрины во всемирную парадигму. Фашизм
гитлеровского образца - этот ветхозаветный сатанизм на другом "этнографическом"
"носителе" - был создан в качестве универсального наполнителя, тогда как
наполняемые им формы могут быть какими угодно. Это и определяет на сегодняшний
день рабство уровня фильма ужасов в мировых масштабах. Так же, как создание
Великобританией махровых фашистских режимов Саудовской Аравии (и прочих) на
Ближнем Востоке находилось лишь в кажущемся противоречии с декларацией Бальфура
о создании для евреев независимого еврейского государства в Палестине, привод к
власти Гитлера лишь на первый взгляд отражал антиеврейскую политику.
У сил, стоявших за созданием еврейского государства Израиль в Палестине, был
выбор-альтернатива: либо процветающий, счастливый, либеральный и светский
Ближний восток, похожий на Европу и толерантный к евреям и еврейскому
государству, либо ультра-реакционные рабовладельческие фашистские режимы,
оппозиционные созданию еврейского государства в Палестине и крайне нетерпимые к
людям любой другой веры.
Если был бы выбран 1-й вариант, то всё окончилось бы так, как в Германии, где
бешеные темпы еврейской ассимиляции практически не оставили шансов на выживание
еврейским общинам. Если бы в Германии Гитлер не был приведен к власти, то ещё
через 30 лет появилось бы новое поколение немцев, пока ещё помнивших, что их
бабушки и дедушки имели еврейское происхождение. Выходит, то, что "отрыжкой"
Гитлера станут миллионы жертв - имевших реальную мировую власть как-то не
особенно волновало.
А на другом уровне действовали те политические фигуры и движения, которые не
были посвящены в хитросплетения козней мировой власти, автономно вырабатывая
свою собственную линию, ограниченную изолированной плоскостью, и даже не
подозревали об этом. Почти всю свою историю Великобритания так и разграничивала
свою политику на разные плоскости. В одной плоскости английские пираты действовали
под крылом британской монархии, в другой плоскости те же пираты вне закона,
заочно осуждённые на смерть. Это почти колдовское виртуальное разграничение
умозрительных плоскостей как искусственной реальности, равно как и традиционное
достижение политических целей чужими руками и тайными кознями, позволяло
Великобритании создавать политические фантомы, обречённые на короткую
историческую жизнь заранее заложенными в них качествами. Гитлеровский режим
тоже был одним из таких фантомов. Об этом наверняка знали Филби и Даллесы, но
не знал Генри Форд, и потому принимал Гитлера за чистую монету. Отсюда и
беззубость его антисионистских и антибанкирских разоблачений.
Ключевую роль во всём этом играет отношение к морали. Закулисным манипуляторам
нужны такие люди, как Генри Форд, даже если они и критикуют политику мировой
закулисы. Главное качество полезных им людей: отсутствие нравственного стержня.
Ведь только безнравственный человек мог быть сторонником Гитлера или Сталина.
Так и в мировом сионистском движении, где, среди его руководителей "средней
руки", укрепилось превратное мнение о том, что Англия предала еврейские
интересы, нарушила своё обещание создать еврейское государство в Палестине, и
потому отныне не Россия главный враг сионизма, но Британская империя, и теперь
воевать "за светлое будущее" надо против неё.
Таким образом, к 1920-му году мировое сионистское движение поставило перед
РСФСР задачу любыми средствами и способами ослабить военную мощь Англии
(Великобритании) на Востоке: от Турции, Персии, Сирии, до Палестины. О том,
кому на самом деле служило советское руководство, красноречивей всего говорит
то, что даже английские шпионы среди большевистских фюреров и видных деятелей
советского государства по первому же требованию мировых вождей организованного
еврейства стали действовать против Англии.
Другим косвенным доказательством того, что режим Свердлова-Ленина-Сталина был
лишь инструментом в геополитической игре мирового еврейского гегемонизма,
является факт одновременной инфильтрации Персии как еврейским контингентом из
российской Красной Армии и ВЧК, так и еврейском сионистским контингентом из
Европы и Палестины. Подпольные еврейско-сионистские организации в Палестине
участвовали в дестабилизации ситуации в Персии рука об руку с Красной Армией и ВЧК.
Не менее важной причиной операций мирового еврейского экстремизма в Персии были
культовые, жреческо-эзотерические установки. Мало того, что в Египте, Ираке, и
других древних местах сохранялись важные артефакты и свидетельства,
убийственные для еврейской религии, Персия (Иран) издревле считалась "врагом
номер один" еврейского жреческого культа. Один из главных еврейских религиозных
праздников - Пурим - целиком основан на разжигании ненависти к Персии и персам,
и на кровожадных обрядах, торжествующих по поводу убийств (бойни) персов
(иранцев). Вот и решила мировая верхушка глобального еврейского экстремизма
устроить в Персии в 1920-м году новый "маленький Пурим".
В мае 1920 года, под предлогом "попытки отбить российские корабли в Персии, на
которых ушли туда разбитые части Белой Армии", военная Волжско-Каспийская
флотилия (командиры - Фёдор Раскольников и Серго Орджоникидзе) вторглась в
территориальные воды этой страны. (О Фёдоре Раскольникове читайте в нашем
разделе о Ларисе Рейснер). С боями, неся большие потери, красноармейские части
вынудили занимавших персидский порт Энзели белогвардейцев и англичан отступить.
Это спровоцировало военные действия образованного в Персии ещё до революции
усилиями Сталина и других российских большевиков революционного движения
дженгалийцев.
В начале июня 1920 года предводитель дженгалийцев Мирза Кучек-хан повёл свои
вооружённые отряды на город Решт (центр остана Гилян), захватил его и
провозгласил Гилянскую Советскую Республику.
Однако Мирза Кучек-хан не устраивал мировую мафию еврейских экстремистов. Им
надо было разбить единый фронт антисионистской мусульманской солидарности, и
Кучек-хан не подходил для этой роли. Им нужна была в Иране проеврейская -
просионистская -организация, которую должен был возглавить кто-то, не имеющий
никакой индивидуальности. Выбор пал на хана Эхсануллу.
В "персидские дела" был в значительной мере вовлечён Сталин, и он "со товарищи"
шлёт Блюмкина в Персию для свержения Кучек-хана и привода к власти хана
Эхсануллы, опиравшегося на "левых" и коммунистов. В ходе военных столкновений
Блюмкин шесть раз был ранен.
Утвердив у власти хана Эхсануллу, Яков Блюмкин был назначен из Москвы
создателем марионеточной Иранской коммунистической партии, трансформированной
из иранской партии "Адалят" (Социал-демократической партии Ирана). По заданию
ВЧК Блюмкин, после сформирования этой "опереточной" партии, становится членом
её Центрального комитета и военным комиссаром штаба Красной Армии Гилянской
Советской Республики. Когда в Баку большевики устроили очередной фарс, созвав
Первый съезд "угнетённых народов Востока", именно Яков Блюмкин, еврейский
бандит и террорист, сионист и английский шпион, представлял Персию на этом
шутовском "съезде". На том же съезде (сентябрь, 1920 года), выдавая себя за
араба, присутствовал в качестве "делегата" знаменитый английский шпион, Джон
Филби. Как утверждает сетевая Энциклопедия Абсурдов, среди 2-х тысяч делегатов
из тридцати стран 80% были "загримированными" европейцами, шпионами из полутора
десятков государств.
Это событие ещё раз доказывает, что сталинский режим как чемпион среди "театров
абсурда", тем не менее, коренным образом не отличался от политических шоу
павших европейских режимов, и находился в фарватере англо-американских
"спектаклей".
В том же, 1920-м году, Блюмкин, по личной рекомендации Дзержинского, вступил в
партию (РКП(б).
В Персии один еврейский террорист, Яков Блюмкин, встречает
другого еврейского бандита, Якова Серебрянского (участвовавшего в похищении
убийстве генералов Кутепова и Миллера), которого устраивает на работу в Особый
отдел Иранской Красной Армии. "Гилянская Советская Республика" (позже
Персидская Советская Социалистическая Республика) держалась исключительно на
красноармейских штыках, а "вечно" так не могло продолжаться.
Все поставленные цели в общем были достигнуты. Все археологические объекты и
музеи в занятых Красной Армией областях разорены (вспомним аналогичное
разорение музеев при вторжении англичан в Китай; при вторжении американцев в
Ирак Саддама Хусейна; во время "арабской весны", и т.д.). Все исторические
памятники, которые могли "скомпрометировать" еврейскую религию: уничтожены.
"Гилянская Совесткая Республика" уже сыграла свою роль в расколе единого
исламского фронта против сионизма. И вот, на еврейский праздник Пурим, в сентябре
1920 г., руководители "страны Советов" прекращают военную кампанию в Персии,
садясь за стол переговоров с персидским шахом.
По условиям подписанных в феврале 1921 г. договоров, к сентябрю 1921 года
войска Красной Армии уходят из Гилянской области, бросая на произвол судьбы
своих персидских союзников. Шахские войска окружают Гилян, и ещё через 2 месяца
Гилянская Советская Республика (Персидская Советская Социалистическая
республика) приказала долго жить.
Художества Блюмкина в "Гилянской Персидской Республике" не единственные его
гастроли во время Гражданской войны. Руководство РСФСР посылало его на
выполнение таких заданий, которые требовали не просто безжалостности, но
крайней жестокости, показательного зверства. Видимо, знали, что не подведёт.
В 1920-1921 годах Блюмкин уже начальник штаба 79-й бригады, и чуть позже
комбриг. Это именно он руководил карательными операциями против восставших
крестьян Нижнего Поволжья (см. "Еланское восстание").
Существует информация о том, что Блюмкин прошёл и палаческую "школу" Розалии
Самуиловны Залкинд (Землячки), которая (под именем "Самойлова") прослыла
главным палачом и пытателем во время крымских событий. Патологическая
садистка-каннибал, эта еврейская дамочка была главным организатором зверских
убийств и нечеловеческих пыток пленных белых офицеров и мирного населения в
Крыму.
Блюмкин сыграл главную палаческую роль и в зверском подавлении восстания в
Грузии и в кровавых расправах над его участниками и мирным населением.
Осенью 1921 года Блюмкин поставлен командиром 61-й бригады, выступившей против
войск барона Унгера.
Согласно некоторым сведениям, Блюмкин во время военных карательных кампаний
никого не пытал и не расстреливал собственноручно. Действительно ли это так -
могут сказать только специалисты. Есть и другие указания на то, что, при всех
своих "заслугах перед революцией", он не отличался особой кровожадностью и
садизмом. (Если сравнить его с той же мадам Залкинд (Землячкой).
В Москве 1921 года Блюмкин издал книгу о Дзержинском,
который после этого ещё пуще прежнего стал к нему благоволить. С рекомендацией
Дзержинского, Блюмкин получил направление на восточное отделение Академии
Генерального штаба РККА. На этом отделении готовили самых важных разведчиков и
работников дипломатической службы. Во время учёбы Блюмкин блеснул своим знанием
украинского, польского, идиша, английского, немецкого и "иврита", а также
быстро овладел арабским, турецким, китайским и монгольским языками. Понятно,
что в военной академии Блюмкин не ради спорта развлекался полиглотством, в
дополнение к основательным географическим, политическим, научным, военным,
финансово-экономическим и прочим знаниям. Выбор языков диктовало командование.
Это значит, что ещё во время его учёбы в РККА его уже готовили для заброски в
Палестину и в Тибет: на выполнение заданий международного сионизма.
Для "разминки" Блюмкину предложили осенью 1921 года заняться расследованием
хищений драгоценных камней в Гохране. Сам матёрый бандит и террорист, во время
жизни в Одессе и дружбы с Мишкой Япончиком, Блюмкин научился хорошо разбираться
в драгоценных камнях. В ходе ограблений и налётов, он присвоил себе часть
награбленного, так что времени любоваться на бриллианты у него было
предостаточно.
В октябре 1921 года Блюмкин инкогнито (под псевдонимом
Исаев: по имени деда) отправляется в Ревель (Таллин). Там выдаём себя за
ювелира, чтобы выяснить схему сбыта украденного работниками Гохрана. (См. книгу
Юлиана Семёнова "Бриллианты для диктатуры пролетариата"). Так его расследование
окончилось неожиданным успехом.
В 1922 году Блюмкин командовал штурмом занятого Персией города Баграм-Тепе. Был
назначаем членом пограничных комиссий по урегулированию пограничных споров
между СССР, Турцией, Персией.
Ещё одна необычная для террориста и шпиона грань личности
Якова Блюмкина: страсть к позированию, бахвальству, тяга к богемной среде,
общению с артистами и поэтами. В 1920-е годы он обхаживал Маяковского,
Шершеневича и Мариенгофа, был дружен с Есениным, знаком с Мандельштамом и
Гумилёвым. Вращался в кружке имажинистов. Именно он стал одним из учредителей
"Ассоциации вольнодумцев", куда входила группа тяготевших к анархизму поэтов.
Среди воспоминаний о Мандельштаме есть история о том, как
он, якобы, вырвал у пьяного Блюмкина пачку ордеров на расстрелы. С ними Блюмкин
явился в компанию собутыльников, и, хвастая своим могуществом, подписывал у
всех на глазах. Осип Мандельштам, выхватив эту кипу ордеров, разорвал их. В
результате, у Блюмкина нарисовались серьёзные проблемы с ВЧК, и даже очень
напряжённые отношения с Дзержинским. В свою очередь, Мандельштам, будто бы
опасаясь возмездия Блюмкина или реакции ВЧК на его поступок, укатил на Кавказ.
Владислав Ходасевич вспоминал, что Есенин однажды притащил
Блюмкина "в чекистской кожаной куртке" на весёлую пирушку, чтобы впечатлить
честную компанию и, главное, девушку, которой симпатизировал: "А хотите
поглядеть, как расстреливают в ЧК? Я это вам через Блюмкина в одну минуту
устрою".
Когда в 1920 году ЧК арестовала Есенина и братьев Кусиковых, Блюмкин добился
освобождения Есенина.
По существующей легенде, Блюмкин устроил Есенину нелегальный переход границы в
Персию примерно за год до гибели поэта. По другой легенде, Есенина обманули,
заверив его, что перевезли в Персию, а на самом деле доставили в "глухое"
азербайджанское село. Ещё одно свидетельство утверждает, что там же, в
Закавказье, Блюмкину показалось, что Есенин флиртует с его женой; он достал
пистолет, и мог вполне застрелить поэта.
Направлял он дуло своего пистолета и на Мандельштама.
Поэт Андрей Вознесенский называл мне фамилию Блюмкина в связи с гибелью
Маяковского, Есенина и Мандельштама (хотя Мандельштам и пережил самого
Блюмкина). Его и Ягоду связывали также с гибелью Горького и его сына Макса,
хотя их обоих убили уже после расстрела самого Блюмкина.
В 1970-х и 1980-х годах многие известные советские литераторы и литературные
критики в приватных разговорах высказывали убеждённость в том, что Сталин, ещё
до того, как пришёл к власти, был катализатором физического устранения
выдающихся деятелей русской культуры. Эти очень информированные и наслышанные
люди не сомневались в том, что именно Сталин был причастен к убийству С. А.
Есенина, не говоря уже о Владимире Маяковском и Горьком (Алексее Максимовиче
Пешкове). В этих разговорах, в среде, где я вращался в те годы в Москве и С.-Петербурге
(Ленинграде), имя Блюмкина в связи с уничтожением цвета русской культуры,
всплывало не раз. Характерно, что ему приписывали и подделку предсмертных
стихов Есенина, и, хотя это весьма спорно, сама гипотеза связывает Блюмкина с
убийствами поэтов.
Патологически завистливый и ревнивый человек, ненавистник талантов и враг
русской культуры, Сталин вполне мог подключить одного или нескольких
профессиональных убийц и террористов для "тихого" устранения русских гениев.
Когда он пришёл к власти, расстрелы и лагеря пришли на смену "тихому
устранению". Громадный (необъятный!) список уничтоженных деятелей русской
мысли, науки и культуры говорит сам за себя.
Сотрудником Иностранного отдела (ИНО) ОГПУ Блюмкин становится с осени 1923 года
по протекции Дзержинского. Но это отнюдь не означает, что он пришёл в этот
отдел случайно или по велению лишь Дзержинского. Как уже говорилось выше, ещё
во время учёбы Блюмкина в академии, его решено было сделать резидентом
советской разведки в Палестине, и с этой целью ему преподают курс арабского и
турецкого языков. Есть другие указания на то, что миссия Блюмкина в Палестине и
Тибете была запланирована ещё до его учёбы в академии.
За отправкой Блюмкина в Палестину стоял лично Сталин: об
этом говорят несколько замечаний Троцкого, рассказ Якова Серебрянского, "оговорка"
Льва Фельдбина, и другие свидетельства. Как нарком по национальным делам,
Сталин имел некоторое отношение ко всему, что касалось своего рода
"расширением" национальных вопросов на зарубежные дела. Учитывая то, что его
миссия в Палестине была запланирована за годы вперёд, решение руководства ИНО
ОГПУ в ноябре 1923 направить Блюмкина на нелегальное положение главным
резидентом советской разведки в Палестину было чистой формальностью. На самом
деле, эта миссия решалась на уровне Троцкого, Каменева, Зиновьева, Бухарина и
Сталина. Блюмкину предлагают назначить своего помощника, и он выбирает Якова
Серебрянского.
Сталин, Каганович и Ягода, и другие "товарищи" из советского руководства не
только помогали сионистскому поселенческому движению в Палестине "пушечным
мясом" (присылая евреев - земледельцев и военных), но и специалистами в разных
областях, включая подготовку и осуществление военно-диверсионных и
террористических операций, разведку и контрразведку.
Итак, в октябре-ноябре 1923 года (ещё одна привязка к еврейскому Пуриму) из
печально знаменитого советского ОГПУ в Палестину направили 4 сотрудника
иностранного отдела этого жуткого ведомства (внешняя разведка), старшими - прославленных
бандитов и убийц Якова Блюмкина и Якова Серебрянского.
Пару слов о Серебрянском. До революции эсэр-максималист, он стал знаменит после
убийства директора тюрьмы в городе Минске. После революции за дерзкий акт
терроризма во Франции - похищение из Парижа лидера русской военной эмиграции,
бывшего генерала Белой армии Александра Кутепова - Яшка Серебрянский получил
орден Красного Знамени.
До отправки его в Палестину, Серебрянский занимал должность главаря
"спецгруппы" террора - особой "команды" при наркоме внутренних дел,
осуществлявшей диверсии и террор за границей. На протяжении 2-х лет, с 1923 по
1925 годы, Яков Серебрянский, не покладая рук, обучал матёрых еврейских
бандитов из числа палестинских сионистов всем премудростям "учёного" терроризма:
взрыву бомб, диверсиям против военных и гражданских объектов; организации
покушений на британских полицейских, офицеров британской армии и членов их
семей; взятию заложников; казням "предателей" и "провокаторов"; проведению
широкого террора против арабского населения и против жителей еврейских
поселений, "не согласных" с методами сионистских бандитов.
При иностранном отделе ОГПУ был образован Восточный отдел,
во главе которого поставили Яна (Якова) Христофоровича Петерса. Как мы уже
писали в 11-м томе входящей в этот труд исторической эпопеи "Кровавое
воскресенье", Ян Петерс состоял членом еврейско-латышской международной
анархической банды Яниса Жаклиса. Собственно говоря, это и была банда
Жаклиса-Петерса. Эти уголовники "нашумели" убийствами, грабежами, налётами,
бандитскими разборками в десятках стран Европы, и даже в Америке, но больше
всего "прославились" благодаря так называемой "осаде на Сидней-стрит" в
Лондоне. Вместе с ними в той бандитской операции участвовал сам Сталин (бандит
Коба).
Английские власти не только не бросили Петерса за решётку, но даже оправдали на
суде, и не удивительно: его и Сталина ведь опекал сам Черчилль, кузина
которого, Клара Шеридан, стала любовницей Петерса. Через какое-то время
"полуеврей" Петерс женился на дочери еврейского лондонского банкира. Вот такого
кровавого монстра сделали Сталин, Каганович, Ягода, Зиновьев и Каменев главой
Восточного отдела ОГПУ.
В подчинении Петерса находился Стилиан Дмитриевич Триандофилов, который
руководил подотделом Ближнего Востока. Триандофилов выслуживался в ВЧК с 1921
года. Его сменил Георгий Сергеевич Агабеков, в 1930-м году бежавший на Запад.
Он был первым сотрудником советской разведки, которому это удалось. При
подотделе Ближнего Востока работала группа по Палестине, которой руководил врач
(по специальности) Эфраим Соломонович Гольденштейн. Будучи резидентом в Анкаре,
он сформировал кружок палестинских коммунистов, которых обучал премудростям
разведывательного противостояния англичанам.
Агабеков утверждал, что в Москву неоднократно наведывались евреи-сионисты из
Палестины, требовавшие поставок оружия для военных действий против англичан. В
ОГПУ их приняли за английских агентов-провокаторов, что сорвало переговоры.
Что же так "привлекало" советскую разведку в такую захолустную дыру, как
Палестина? Что могло заинтересовать советское руководство в этом (тогда) богом
забытом месте? Какие военные или политические цели и задачи могла иметь там
агрессивно-атеистическая, коммунистическая страна? Что могло прельщать огромную
по территории державу (РСФСР, СССР) в Палестине, где не было на тот момент
никакой ценности (ни полезных ископаемых, ни других ресурсов), кроме земли? Что
касается религиозных святынь и их международного значения, то какое до них
могло быть дело антирелигиозному государству?
По здравому рассуждению: ничего, кроме заданий международного сионизма.
В декабре 1923 года Блюмкин и Серебрянский прибыли в Яффо. Формально, их
задачей было полученное от В. Менжинского задание разузнать о намерениях Англии
и Франции на Ближнем Востоке. Но почему тогда их не направили в другое, более
важное место Ближнего Востока, где жизнь "кипела ключом", где обращалось
гораздо больше информации, и где узнать о планах Англии и Франции на Ближнем
Востоке было бы гораздо проще? Во-вторых, разве не логичней было бы собирать
информацию о видах двух этих стран на Ближний Восток в Лондоне и Париже?
Важно обратить внимание и на то, кого именно отправили в Палестину. Не
логичней ли было послать туда для сбора информации других агентов? Вряд
ли двое еврейских террористов, убийц, диверсантов и бандитов были засланы туда
"случайно". Совершенно очевидно, что целью засылки Блюмкина и Серебрянского в
Палестину была помощь еврейско-сионистским бандитам в подготовке и
осуществлении широкого террора против миролюбивых еврейских поселенцев,
коренных жителей (христиан и мусульман) и британской колониальной
администрации, чтобы подготовить почву для основания еврейского государства в
Палестине. Операции в Турции и Персии, засылка террористов в Палестину: всё это
доказывает, что с первых же дней революционной советской власти в России
стартует проект создания Израиля. Отсюда нетрудно связать изначальное
развёртывание из-за границы и Закавказья революционного движения в России (о
чём говорится в других главах этой работы) с главной целью: осуществления
"сионистской мечты".
(Ленин, который ставил палки в колёса "сионистскому проекту" и критиковал его,
больше был не нужен, потому-то его и устранили).
По "бобруйской линии" мне известно о связях Бориса (Белы) Кацнельсона и других
ведущих деятелей сионистского движения в Палестине (выходцев из Бобруйска) с
интенсивной активизацией внедрения представителей сионистских экстремистов в
Коминтерн с 1923-1924 года. Это совпадает по хронологии с отзывом Блюмкина из
Палестины в июне 1924 года в Москву, и внедрением его для конспиративной работы
в Коминтерн. После отъезда Блюмкина из Палестины, там остался Яков
Серебрянский.
Эффектная личность Блюмкина вызывала множество восторгов у работников
Коминтерна. Так, агент Коминтерна Виктор Серж (Виктор Львович Кибальчич) писал:
"Я знал и любил Якова Григорьевича Блюмкина. Высокий,
костистый, мужественный, с гордым профилем древнеизраильского воина, он занимал
тогда соседний с Чичериным ледяной номер в гостинице "Метрополь". Он готовился
отправиться на Восток для выполнения тайных заданий".
Это же подтверждает целый ряд других сведений о том, что ещё с 1918-го или
1919-го года Блюмкина готовили для совершения диверсий и террористических актов
на Востоке. Но это же подтверждает, что Блюмкин далеко не всегда держал язык за
зубами, и был слишком тщеславен, что недопустимо для разведчика.
Следует добавить, что 1920-е годы Блюмкин действительно был легендой, звездой
первой величины в Советской России. О нём писали статьи и очерки; Большая советская
энциклопедия под редакцией О. Ю. Шмидта выделила статье о нём столько же места,
сколько первостатейным знаменитостям того времени.
В повести "Уже написан Вертер" Валентина Катаева прототипом Наума Бесстрашного
(с "портретно выписанными" чертами характера и портретным сходством) был выбран
Яков Блюмкин.
Интересно, что не только до революции (как мы показали в этой работе), но и
после революции многих наиболее важных руководителей и секретных агентов
продолжали "проводить" через Закавказье. Этот паттерн сохранялся на протяжении
не менее полувека. Не был исключением и Блюмкин, которого в 1924 году направили
в Закавказье членом коллегии Закавказского ЧК, помощником командующего войсками
ОГПУ в Закавказье и посланником политического надзора ОГПУ. Его наделяют и
функциями и обязанностями уполномоченного Наркомвнешторга по пресечению
контрабанды.
Напомним, что Блюмкин участвовал и в подавлении крестьянского восстания в
Грузии.
В нашей работе многократно доказывалось и подчёркивалось, что государство Израиль
нужно было для его закулисных основателей не только ради воплощения в жизнь
неких практических, материальных целей, но в основном ради утверждения
эзотерических, оккультных программ и устремлений. Одной из таких главных задач
было пресечение ассимиляции евреев, т.к. те, что стояли за международным
сионистским движением, надеялись на помощь еврейского государства именно в
Палестине в выполнении этой задачи. Они также надеялись, что через 30-40 лет
удастся восстановить в будущем Израиле монархическое правление еврейских царей,
расширить территорию этого государства за границы России (захватив Сирию, часть
Персии, Крым и часть Закавказья), и завладеть Трансиорданией, Синайским
полуостровом и Ливаном. После выполнения этой программы, на очереди стояло восстановление
кровавого Иерусалимского Храма с его жертвоприношениями (т.е. существовало
намерение отстроить Третий Храм).
Этим программа еврейских религиозных фанатиков, связанных с сионизмом (отличных
от других еврейских мракобесов), не ограничивалась. Чтобы усилить роль
еврейского духовно-культового могущества, они упрямо нацелились на умаление и
подрыв влияния других религий, осознавая при этом, что достичь этого возможно
лишь террористическим, кровавым путём. Они мечтали полностью уничтожить
православие, объявить войну католицизму, исламу и учинить бесконечные
провокации против мусульман, подорвать духовное могущество Тибета и его
далай-лам, и других, опасных, с их точки зрения, для значимости иудейского
культа, религий.
И вот, имея в руках такую "занимательную" игрушку-орудие, как СССР, тайные
кукловоды советских руководителей использовали её, как говорится, "направо и
налево" для своих еврейско-сионистских и еврейско-культовых целей. Руками своих
марионеток сокрушить "конкурирующие" (с их точки зрения) с еврейским культом
религии и религиозные движения: эта соблазнительная возможность была
моментально реализована иудейскими жрецами и сионистскими вождями.
Одно из религиозных движений, не дающих покоя иудейским
жрецам: секта исмаилитов, поклоняющаяся своему главе - очередному Ага-хану -
как живому богу. Эта секта имеет множество групп в разных странах, в том числе
и на Памире. Сам Ага-хан III (1877-1957)
находился тогда в Пуне, в Индии. Блюмкину, за 6-7 до этого обученному, с
расчётом на эту и другие подобные миссии, восточным языкам, было поручено найти
и убить Агат-Хана.
Исмаэлиты: это 20 миллионов приверженцев и несметные богатства, огромное
политическое влияние на внешнюю политику могущественных держав, и династические
браки с родовитыми семьями европейских монархических, политических и финансовых
кланов.
Мало того, что прошлое исмаэлитов уходит в персидскую древность, эта секта
сохранила самый дух персидской античности, почитание древнеперсидских царей
(Кира Великого и других), и связь с древнеперсидской культурой и историей. А
иудейским культом, как мы неоднократно показывали и доказывали в этой работе,
Иран (Персия) обозначается как один из самых главных врагов. Для фанатичных
ультрарелигиозных евреев-мракобесов Иран (Персия): своего рода ругательное
слово, демонизированный символ врага. Надо ли дальше объяснять, почему
убийством Ага-хана бредила еврейская ортодоксия?
Ага-хан III стал величайшим реформатором исмаэлитов и
верным союзником Великобритании. Он почитается по сей день как самый выдающийся
из Ага-ханов. Особенно большое влияние он имел с 1920-х годов на внешнюю и
колониальную политику Британской империи, состоя в родстве с английскими
лордами и запросто общаясь с самой королевой Викторией. Ага-хан
III чрезвычайно успешно лоббировал в английских политических
кругах курс на противостояние усилиям сионистов по созданию еврейского
государства Израиль в Палестине. Поэтому мировое иудейское мракобесие и вожди
сионистских террористов питали надежду на то, что, физически устранив Ага-хана
III, они смогут добиться от Великобритании создания Израиля.
Итак, с секретной миссией мирового еврейского экстремизма, поручившего
советским вождям убить Ага-хана Третьего, Блюмкин тайно пробирается в
Афганистан, где надеялся выйти на местных исмаэлитов, имевших хорошие связи с
исмаэлитами на Памире. Оттуда он с исмаилитским караваном пробирается в Индию.
В Индии (в то время колонии Великобритании) он сразу же был арестован
английской полицией. Вероятно, произошла утечка либо от Дзержинского, либо от
самого Блюмкина, которому, по официальной версии, удалось бежать из тюрьмы,
похитив документы секретного английского агента и засекреченные карты.
Этот побег Блюмкина из английской тюрьмы в Индии зародил у Сталина первые
подозрения, что, возможно, сыграло не последнюю роль в трагической судьбе Якова
Блюмкина.
Тем не менее, было решено использовать его в ещё одной сверхсекретной операции
мирового талмудизма-сионизма, порученной марионеточному советскому руководству.
Речь идёт об участии в Центрально-Азиатской экспедиции Н. К. Рериха 1924-1928
годов.
Участие Блюмкина в экспедиции Рериха отнюдь не означает автоматически, что
Николай Рерих был агентом ОГПУ, замешанным в грязные дела сионизированной
сталинской разведки. Возможно, Блюмкин "примазался" к предприятию Рериха,
использовав его как своего рода средство передвижения (и проникновения). Если
даже освещение сведений о задании Блюмкина убить Ага-хана Третьего вызывает
дикие истерические вопли сионистов, с пеной на губах опровергающих этот факт,
подтверждаемый рядом подлинных документов, то уж разоблачение задания Блюмкину
(ещё более секретного) от советских вождей убить Далай-ламу XIII или
способствовать его свержению подвергается обстрелу из всех пушек.
Сохранился временный паспорт Блюмкина (с фотографией), выданный китайскими
властями в 1926 году для проезда и прохода по Китаю. Точно такие же паспорта
были выданы китайскими властями и другим членам Центрально-Азиатской экспедиции
Н. К. Рериха.
Кроме того, сохранилось групповое экспедиционное фото с экспедиционного
паспорта 1926 г. (выданного китайским губернатором в Урумчи до Пекина). Даже
компьютерные программы распознавания лиц, на основе других фотографий Блюмкина,
распознали на этой фотографии первым слева (с галстуком) Якова Блюмкина.
Большую работу проделал Олег Шишкин, разоблачивший миссию Блюмкина по
устранению неугодного талмудеям и сионистам Далай-ламу XIII в книге "Битва за
Гималаи". По нашим подсчётам, в этой книге даны чуть ли не 2 сотни референций
на конкретные архивные документы. Приняв участие в Центрально-Азиатской
экспедиции Н. Рериха, Яков Блюмкин выдавал себя за буддийского монаха. Блюмкин
не был единственным агентом, засланным для устранения Далай-Ламы. ОГПУ заслало
в Тибет целый ряд своих агентов, но Блюмкину было поручено направлять и координировать
их действия. Прибывшие в Лхасу до экспедиции Рериха должны были, вместе с
некоторыми участниками экспедиции - людьми ОГПУ, - распространить слухи и
заранее заготовленные документы-фальшивки, чтобы столкнуть Таши-ламу с
Далай-ламой XIII, вызвать беспорядки, и сместить Далай-ламу XIII или убить
его.
Однако аргументы Олега Шишкина, считающего, что главная задача в той
диверсионно-террористической операции была возложена на Николая Рериха, нас не
убедили. Если бы Рериха посвятили во все детали с самого начала, и он играл бы
"первую скрипку", не было бы необходимости скрывать от него то, кто такой
Блюмкин. Не было бы необходимости и внедрять Блюмкина в экспедицию "на
полпути". А между тем, Яков Блюмкин присоединился к Н. К. Рериху осенью 1925-го
года уже в Индии, причём, выдавал себя за монгольского ламу. Судя по записям
Николая Рериха в дневнике, он вряд ли догадывался о том, кто такой Блюмкин, а,
если и догадывался, не подавал виду. Он не скрывал того, что "поражён"
широчайшими знаниями "ламы", его информированностью. Как утверждает Олег
Шишкин, Блюмкин находился с Рерихом в течение всего похода в Западный Китай, и
вместе с ним прибыл в Москву в июне 1926 года. Вместе с Рерихом побывал Блюмкин
в Тибете, но со своим террористическим заданием не справился. Возможно, что 2
"прокола" (неудачи с убийством Ага-хана III и
Далай-Ламы XIII) ему так никогда и не простили.
Характерно, что заведующий пресс-центром Службы внешней разведки Российской
Федерации Б. Лабусов в 2000 и 2002-м годах отказался опровергнуть факт участия
Блюмкина в экспедиции Рериха, и не стал подтверждать того, что об участии
Блюмкина не имеется документов в архиве внешней разведки в МЦР. Отсюда можно
сделать косвенный вывод, что такие документы есть.
Об эзотерических, оккультных миссиях ОГПУ-НКВД, а также гитлеровских СС и
Гестапо, рассказал в своей книге "Оккультные тайны НКВД и СС" Антон Первушин.
Вряд ли знакомый с работами Олега Шишкина и Антона Первушина
(независимо от них) профессиональный историк Максим Дубаев в книге "Рерих" (М.,
2003, серия "Жизнь замечательных людей"), также допускает, что сам Рерих или
члены его экспедиции были связаны с ОГПУ и финансировались из бюджета советских
спецслужб. У Дубаева есть такой пассаж: "Неожиданно советский торгпред стал
убеждать Н. К. Рериха как можно скорее покинуть Монголию, так как получил
указание задержать экспедицию до прибытия из Москвы Я. Г. Блюмкина, а это могло
означать только одно - арест Николая Константиновича".
Напомним, что Монгольская (советская) республика была в то время всецело в
руках российских "советов". Там советские спецслужбы творили всё, что им только
не заблагорассудится. А с 1926 года не кто иной, как именно Блюмкин являлся
уполномоченным ОГПУ и Главным инструктором по государственной безопасности
Монгольской республики. В 1927 у Блюмкина возникли разногласия и личные
недоразумения с монгольским руководством, и его отзывают в Москву.
Интересно, что, "числясь" министром в правительстве Колчака, Иван Михайлович
Майский (о котором немало говорится в этой главе-разделе) не менее года провёл
"в экспедиции в Монголии и Тибете". Имеются вполне обоснованные предположения,
что Майский (Ляховецкий) мог встречаться в Монголии с Рерихом и Блюмкиным в
1919-1920-м году.
Что же искал Колчак и его английские хозяева (которые итак контролировали
Тибет) в Монголии и Гималаях? И почему им для каких-то изысканий понадобился
именно Майский? У них, что, не было своих ценных людей, выдающихся учёных? А
ведь Майский вообще не был учёным. Англичане "с большим скрипом" пустили немецкую
экспедицию в Гималаи, которые контролировали, а Майского и Рериха с Блюмкиным
почему-то запросто пропустили туда, хотя уже при первом аресте составили карту
примет Блюмкина и сняли его отпечатки пальцев.
В 1926-1927 годах Блюмкин был замешан в подготовку ряда диверсий, покушений и
убийств в Китае, а также служил военным советником генерала Фэн Юйсяна.
К концу 1920-х годов у советского правительства появилось больше возможностей и
ресурсов, чтобы на более высоком уровне продолжить борьбу за создание государства
Израиль. На этом этапе Блюмкин снова оказался наиболее полезен именно для
палестинских операций советских разведывательно-террористических
государственных организаций. 21 октября 1928 года его направляют нелегальным
резидентом ОГПУ в Стамбул (Константинополь). Оттуда он координирует
деятельность советских спецслужб на всём Ближнем Востоке, часто выезжая из
Стамбула в Палестину.
В советском полпредстве в то же самое время исполнял те же функции Яков
Григорьевич Минский, профессиональный шпион с большим стажем. Вместе с
Блюмкиным на нелегальном положении в Стамбуле (Константинополе) работал ещё
один еврейский террорист - Наум Исаакович Эйтингон, известный также как Леонид
Иосифович Эйтингон. Он также в прошлом был известным сионистским боевиком. Впоследствии
Эйтингон дослужился в органах до чина генерал-майора.
Занимался палестинскими делами и профессиональный убийца,
арабист и юрист, Моисей Маркович Аксельрод, который работал в центральном
аппарате разведки. Будучи резидентом в Саудовской Аравии, он побывал в Египте,
Ливане и Палестине.
Аксельрод информировал Агабекова в 1926-м году:
"В Египте мы, получая копии донесений английского верховного комиссара в Каире,
всегда в курсе тамошних событий. О Палестине мы имеем сведения из тех же
английских источников, о Сирии черпаем данные из докладов французского военного
атташе в Константинополе. В Сирии и Палестине только недавно взялись за
организацию нашей агентуры. Блюмкин вот уже шесть месяцев как объезжает эти
страны. Он уже кое-кого завербовал, но сведений от них пока не поступало".
(Напомним, что как Блюмкин, так и Серебрянский, были матёрыми
бандитами-террористами. Из подбора сотрудников советской разведки для Палестины
ясны цели, задачи и направления, которые Сталин наметил уже тогда для борьбы за
создание "еврейского государства" Израиль. Сталин помогал укрепить и
усовершенствовать уже орудовавшие в Палестине еврейские террористические
организации, а также создавать новые).
Несведущий человек из этой записки может заключить, что до того времени советской
агентуры в Палестине не было. На самом деле организовывать специальную
советскую агентуру и не требовалось, потому что все задания Сталина выполняли
сионистские евреи-активисты из палестинского поселенческого движения. Это и
была до того времени советская агентура.
Почему же в 1926-1928 годах потребовалось вдруг создавать "отдельную" советскую
агентуру (хотя и после этого сотрудничество между палестинскими
евреями-сионистами и сталинским режимом вовсю продолжалось)? Это связано,
опять-таки, с "проектом Биробиджан". После того, как сталинский режим в
1926-1928 годах "поменял коней", это расценили в Палестине как предательство,
хотя в руководстве международным сионистским движением "Биробиджан" встретили с
пониманием.
Хорошо известно, что все операции в Палестине не только контролировались
руководством ОГПУ, но непосредственно курировались главным правящим органом
сталинской диктатуры, ЦК ВКП(б) и лично Сталиным. Именно по заданию Сталина
Блюмкин занялся созданием в Палестине агентурно-резидентской сети. Во время
пребывания в Яффо Блюмкин выдавал себя за религиозного еврея Гурфинкеля,
владельца прачечной, или за торговца Якуба Султанова, азербайджанского еврея.
Ему удалось завербовать венского антиквара Якоба Эрлиха, чью помощь он
использовал для конспиративного резидентского центра под видом букинистического
магазина.
Сталин дал Блюмкину ещё одно, весьма деликатное, поручение. Речь идёт о
переводе в распоряжение заграничных центров еврейского оккультизма находившихся
в у российских евреев бесценных манускриптов и письменных памятников
галахического, талмудического и каббалистического характера. У этой операции
было несколько целей.
Во-первых, учёные и раввинские круги в германских государствах (Германии,
Швейцарии, Австрии, Бельгии, Франции, Англии и США; и в других странах Запада)
видели в российском еврействе опасного конкурента в духовной области. К тому
же, они страшились того своеобразного направления, которое принимало еврейское
религиозное движение в Российской империи (во многом приблизившееся к
христианским сектам).
Вовлекая сотни тысяч еврейских подростков и юношей в революционное движение,
Ротшильды, Гирши и другие закулисные деятели уже этим нанесли сокрушительный
удар по преемственности еврейского религиозно-духовного наследия в среде
российского еврейства.
Революция и Гражданская война в России была использована теми же силами
мирового еврейского экстремизма для дальнейшего разгрома религиозных еврейских
традиций и общин в этой стране. Тайным руководителям еврейского талмудического сатанизма
в Западной Европе, Азии и Америке необходимо было сначала поставить российское
религиозное еврейство на колени, затем повалить его наземь, затем затолкать в
могилу. Физическое уничтожение советских евреев планировалось международными
религиозными еврейскими экстремистами и вождями международного сионистского
движения задолго до Гитлера. В конце 1920-х годов ещё не было ясно до конца,
удастся ли сделать это руками Сталина, или придётся прибегнуть для этого к
помощи Гитлера.
От очень информированных религиозных евреев в Бобруйске, переживших Гражданскую
войну, я неоднократно слышал о том, что помощники религиозных еврейских
экстремистов в Западной Европе и Америке платили командирам Белой Армии и
белополякам большие суммы за то, чтобы те громили синагоги в России, Польше,
Беларуси и Украине, нападали на религиозных евреев, обрезали им пейсы,
устраивали еврейские погромы. Те же белополяки никогда не вели себя так в Литве
или в Галиции.
Во-вторых, во время Революции и Гражданской войны в России были ограблены
тысячи синагог, иешив и других центров еврейской духовной мысли, а награбленное
тоннами вывозилось на Запад. Для таких грабежей международной
еврейско-банкирской мафией и её религиозно-иудейскими наставниками были
задействованы еврейские уголовники-бандиты в Одессе, Бобруйске, Минске,
Паричах, Жлобине, Жмеринке, Бердичеве, Полоцке, Пинске, Гомеле, и других
городах, городках и еврейских местечках, и, среди них, Яков Григорьевич Блюмкин
и Мишка Япончик (Моисей Винницкий). Вот с чего начинал свою карьеру Блюмкин, и
к этому он (по поручению Сталина) вернулся в 1928 и 1929 годах.
В-третьих, чтобы будущее государство Израиль смогло стать крупнейшим еврейским
духовным, научным и религиозно-научным центром, необходимо было именно там
накопить и сконцентрировать важнейшие для иудейской культовой,
оккультно-эзотерической, обрядовой, законотворческой, теософской, исторической,
политической, и теологической (и т.д.) традиции раритеты и ценности. Эту задачу
сталинское и мировое талмудейско-сионистское руководство совместно постановили
решить за счёт ограбления российского еврейства.
Так, по личному поручению Сталина, Блюмкин организовал
изъятие на территории СССР и вывоз за границу (в основном: в
Стамбул-Константинополь, Яффу и Тель-Авив) еврейских древностей. Вывоз и сбыт
этих бесценных сокровищ производился по связям и каналам ЧК-НКВД-ОНПУ. Партнёры
Сталина - мировое сионистское движение и международный банкирский кагал - щедро
оплачивали эту гигантскую операцию. ОГПУ снарядило экспедиционные команды знатоков
и специалистов в разные концы СССР, в основном в западные и южные области
страны (в Одессу, Бобруйск, Минск, Паричи, Осиповичи, Пуховичи, Раков, Жлобин,
Жмеринку, Бердичев, Меджибож, Полоцк, Пинск, Гомель, Могилёв, Проскуров, Слуцк,
Коростень, Брацлав, Тульчин и другие города, городки и еврейских местечки).
Были изъяты сотни старинных свитков Торы и Талмуда; 370 трудов (книг) еврейской
средневековой литературы; 220 сочинений каббалистической литературы; тысячи
обрядово-культовых предметов и раритетов; и бесчисленные прочие книги и
артефакты.
С той же целью Блюмкин лично шастал в Минск и Бобруйск, Одессу, Ростов-на-Дону,
в местечки Украины, где ограбил хранилища и библиотеки синагог и еврейских
молитвенных домов. Дошло до того, что книги изымались даже из государственных
архивов, хранилищ, музеев и библиотек. За этой варварской кампанией эсэсовского
образца стояли живущие на Западе еврейские финансовые бароны, вожди
сионистского движения (такие, как Ахад ха-Ам, Вейцман, Шамир, Бегин,
Бен-Гурион, Бела Кацнельсон, Владимир Жаботинский, братья Вейншаллы, и другие)
и их религиозно-духовные наставники.
Нередко тех, у кого изымали награбленное, убивали или расстреливали по
приговору сталинских палачей, или бросали в лагеря.
Значительная часть награбленного проводилась через всё тот же антикварный
магазин, организованный Блюмкиным в Яффо.
В Палестине Блюмкин знакомится с будущим советским агентом,
основателем антифашистского подполья в гитлеровской Германии, и руководителем
советской разведывательной сети "Красная капелла" в нацистском Третьем Рейхе,
евреем Леопольдом Треппером (фамилия подходящая). Одной из главных задач
Треппера, поставленной перед ним мировым сионистским движением и сталинским
руководством, была переправка награбленных у европейских евреев нацистами и его
организацией ценностей и древних артефактов (раритетов) в Палестину и США.
Хотя Блюмкин и был депортирован из Палестины английскими мандатными властями,
порученные ему Сталиным и мировым сионистским движением задания были им успешно
выполнены. Первостепенная важность, придаваемая советским руководством и лично
Сталиным операциям, связанным с образованием будущего еврейского государства в
Палестине и вывозом туда награбленных у славянских евреев ценностей, видна хотя
бы из того, что летом 1929 года Блюмкина вызвали прямо в Москву. Там он должен
был отчитаться перед советским руководством об ограблении российского
еврейства, переправке награбленного в Палестину, и организации там
антианглийского сионистского подполья. Его отчёт был заслушан не его
непосредственным начальством, и даже не руководством ОГПУ, но членами самого ЦК
партии и лично Сталиным. Этот отчёт был высоко оценен и одобрен членами ЦК и
главой ОГПУ В. Менжинским. Этот последний даже подчёркивает благодарность "за
проделанную работу" и оправдание доверия приглашением Блюмкина на званый обед.
Партийные чистки и расправы обходят Блюмкина стороной; начальник иностранного
отдела ОГПУ М. Трилиссер даёт ему отменную характеристику. Партийный комитет
ОГПУ видит в нём "проверенного товарища".
Однако обращает на себя внимание то, что около 11-ти порученных Блюмкину
покушений окончились неудачей. Почему многие другие операции, которыми он
руководил, завершались успехом, а вот заказные убийства - провалами? Имеют ли
под собой основание слухи о том, что у него так и не достало духу выстрелить в
немецкого посла фон Мирбаха (которого "угрохал" то ли сопровождавший его
"матросик", то ли Андреев)? О том, что во время проходивших под его
руководством карательных операций он проявил "недопустимую мягкость", а также
никого не расстреливал и не пытал собственноручно?
Если для этих слухов были хоть какие-то основания, то и его выходка с
подписанием в пьяном виде на глазах у собутыльников смертных приговоров ОГПУ, и
заверения через поэта Есенина о возможности устроить "экскурсию" на расстрелы -
могли быть стихийным, неосознанным протестом против кровавой, кровожадной
машины уничтожения людей: сатанинского культового шабаша убийств.
Если это так, то такой человек на такой роли не мог не представляться Сталину
слишком опасным. Возможно, именно поэтому (чтобы опровергнуть или, наоборот,
убедиться в подозрениях) Сталин лично поручает ему в 1929 году убийство
бежавшего за границу бывшего сталинского секретаря Бажанова.
Но и эта попытка покушения окончилась неудачей.
Возможно, что именно поэтому Блюмкину поручают наладить
(якобы, тайно) связь с депортированным из СССР Троцким. Альтернативная версия
утверждает, что он связался с Троцким по собственной инициативе. Однако
скрупулёзное изучение биографических деталей и личности Блюмкина опровергает
его способность принимать собственные основополагающие решения и подтверждает
его склонность к исполнению чужих команд. В рамках выполнения тех или иных
операций он был способен на инициативу, мог он и стать зачинщиком, но
возглавить оппозиционную группу или переметнуться на сторону антисталинского
подполья: вряд ли. Но он мог следовать приказу связаться с Троцким, исходившим
от английской разведки: это вполне возможно.
Могло быть и по-другому. Видя, как Сталин убирает одного за другим тех, кто
слишком много знал, и предвидя свой собственный конец, Блюмкин мог пойти на
контакт с Троцким, чтобы получить от него некоторую помощь в переходе на
нелегальное положение, а также необходимую в такой момент моральную поддержку.
Не случайно он просит у Троцкого совета: уйти в подполье или продолжать
работать в ОГПУ? Троцкий настаивал, что, оставаясь в ОГПУ, Блюмкин сможет
"сделать больше". Но самого Блюмкина, вероятно, интересовало совсем другое: как
остаться в живых. С другой стороны, Троцкого удивляло одно: как, зная об
оппозиционных взглядах Блюмкина, высшие руководители страны (и лично Сталин)
продолжали держать его в органах ОГПУ? Блюмкин объяснял это тем, что высшие
руководящие работники видят в нём незаменимого спеца в области диверсий.
Троцкий, в свою очередь, пытался "вытянуть" из Блюмкина информацию о штатах
советских посольств и консульств за границей, о военных атташе при посольствах
СССР. Такая информация в изобилии имелась у иностранных разведок, что, с одной
стороны, указывает на то, что Троцкий нуждался в ней лично для себя, и, с
другой стороны, на то, что Троцкий вряд ли основательно работал на какую-нибудь
разведку.
Блюмкин, якобы, согласился доставить в Москву письма Троцкого и встретиться с
некоторыми из его бывших сторонников.
Одно из мнений о последних месяцах Блюмкина озвучивает сценарий, по которому,
оказавшись в Москве после длительного отсутствия, он не вполне осознал всей
серьёзности и глубины сталинских репрессий. Он, якобы, "по наивности", всё ещё
видел в Троцком и его сторонниках недавних партийных вождей, у которых возникли
личные разногласия со Сталиным, но от этого они не сделались врагами страны, и
что, якобы, за свою "наивность" Блюмкин жестоко поплатился. Что он, якобы,
выболтал близким ему людям о встрече с Троцким, и, в том числе, любовнице Лизе
Розенцвейг и сотруднице иностранного отдела ОГПУ Елизавете Юльевне Горской. Обе
моментально донесли на него.
Думается, Блюмкин не оказался таким "наивным", а всё было заранее аранжировано
и подстроено.
Если Блюмкин наладил контакты с Троцким (по одной из версий:
лично встречался со Львом Давыдовичем) по заданию ОГПУ, то его элементарно
подставили. Его любовница Лиза Розенцвейг, которая, вероятно, была приставлена
к нему "органами", донесла о его связях с Троцким (как и Елизавета Горская).
Блюмкин планировал побег за границу, но его "вычислили" и окружили 15 октября
1929 г. возле Казанского вокзала во время встречи с Горской. Он пытался
скрыться и отстреливался "до последнего", но был взят живым и арестован. На
допросах его зверски пытали, всё его тело стало похоже на окровавленный кусок
мяса. Ягода, по настоянию Сталина, предложил расстрелять Блюмкина, Менжинский
сначала колебался, потом проголосовал вместе с Ягодой. Трилиссер был против
смертной казни.
Бежавший на Запад в 1930 году начальник Восточного сектора ИНО ОГПУ Георгий
Агабеков, в своей книге "ЧК за работой", ссылается на утверждения бывшего
коллеги из ОГПУ: "[Блюмкин] ушел из жизни, вопреки ожиданию, спокойно, как
мужчина. Отбросив повязку с глаз, он сам скомандовал красноармейцам: "По
революции, пли!". Расстреляли Блюмкина, согласно разным источникам, то ли 3 или
7 ноября, то ли 12 декабря 1929 года, то ли 9 января 1930 года.
Скорее всего, его крадучись, "воровским" способом убили без суда и следствия
именно 7 ноября 1929 года, т.к. это должно было соответствовать сталинской
каббалистической нумерологии и символизму, и, кроме того, известно, что 5
ноября политбюро ЦК РКП(б) задним числом (Блюмкин уже находился под
арестом с 15 октября) приняло следующее решение:
"а) Поставить на вид ОГПУ, что оно не сумело в свое
время открыть и ликвидировать изменническую антисоветскую работу Блюмкина. б)
Блюмкина арестовать. в) Поручить ОГПУ установить точно характер
поведения Горской".
По датам, это был ещё один (из других бесчисленных) "маленький кровавый"
еврейский Пурим.
О том, с каким достоинством держался Яков Григорьевич Блюмкин в палаческих
застенках ОГПУ, существует ряд других свидетельств и показаний.
Жуткая гибель Блюмкина "уравняла" его с жертвами, погибшими от его руки. Его
мужество на допросах и во время расстрела "не вписывается" в схематичное
упрощение "чёрное и белое", и говорит о том, что он был незаурядной личностью,
и мог стать совсем другим человеком, если бы его судьба распорядилась иначе.
Георгий Агабеков, о котором говорилось через абзац выше, разгласил информацию
об операциях, которые поручались Блюмкину Сталиным. По словам Агабекова,
резидентом внешней разведки в Константинополе и Палестине Блюмкин был всего 1
год, и что в Палестине у него был, якобы, всего один агент, хозяин пекарни в
Яффо. Агабекова как раз и отправили в Константинополь для замещения Блюмкина, а
также в Монголию, но, после ареста и расстрела Блюмкина, Агабеков бежал,
застрелив П. Е. Щетинкина, секретаря парт-ячейки и инструктора Государственной
военной охраны МНР.
Но можно ли во всём верить Агабекову? Странно-подозрительно звучит уже сама его
фамилия: как пародия на имя Ага-хана. Интересно, что Горский, 1-й муж Елизаветы
Юльевны, был резидентом ОГПУ именно в Лондоне, откуда
надвигались на Россию почти все беды. Вторым её мужем стал тоже сотрудник
госбезопасности, Василий Михайлович Зарубин, ставший впоследствии генералом
КГБ.
По всем признакам, убийство Якова Блюмкина и некоторых
других сотрудников органов; бегство за границу Агабекова и Бажанова;
перестройка всей внешней разведки: были связаны с резкой сменой курса или
политики по отношению к проекту создания государства Израиль в Палестине. Сам
этот проект остался неизменным и неприкосновенным. Сталин продолжал фанатично
его осуществлять. Но, по-видимому, его осуществление подошло к новому этапу, на
котором все предыдущие методы и стратегии, и все прежние исполнители подлежали
полной ликвидации.
То, что вся деятельность Сталина, вся его политическая активность и карьера
были главным образом сконцентрированы на планах создания еврейского государства
в Палестине, отражается (между прочим) и в том, что ЛЮБАЯ смена тактики
и стратегии в осуществлении проекта "Израиль в Палестине" моментально
откликалась резкой сменой курса и внутри СССР. Не случайно резкие перемены в
сталинской Палестинской политике приходятся на 1929-1931 годы.
Именно тогда всё руководство Восточным отделом внешней
разведки было заменено. Ян Петерс был смещён, и с 6 ноября 1929 г. на его место
поставлен Торичан Михайлович Дьяков. 5 февраля 1930 г. политбюро ЦК издало
постановление о деятельности иностранного отдела ОГПУ, без специальной
программы по Ближнему Востоку. Эту программу утаили даже от своих. 10 сентября
1930 года Восточный отдел был вообще расформирован и включён в особый отдел
ОГПУ по контрразведке, которая вся была "утрамбована" в иностранном отделе. В
ноябре 1931 года при секретариате Сталина был сформирован неформальный "кружок"
специалистов по Ближнему Востоку, которые консультировались у Литвинова и
других дипломатов, и были связаны с ОГПУ.
Теперь снова вернёмся к Майскому.
Напомним, что первоначально (1922-й год) в дипломатическом ведомстве Майский
был заведующим отделом печати Народного комиссариата иностранных дел (НКИД).
Его также поставили первым редактором журнала "Звезда".
В мае 1925 года, по указанию Литвинова, Майский (Ляховецкий) отправляется в
Лондон советником полномочного представительства по делам печати.
Летом 1927 года Майский отозван в Москву, в связи с тем, что Англия
(Великобритания) разорвала дипломатические отношения с Советским Союзом.
После этого около 2-х лет Майский прослужил советником в полпредстве СССР в
Японии, и 3 года полпредом в Финляндии. Именно он подписал советско-финский
договор о ненападении 21 января 1932.
В октябре 1932 года Сталин и Литвинов вновь отправляют Майского в Лондон,
теперь уже в качестве полномочного посла (полпреда). В 1932-1943 годах он
полпред, и позже - чрезвычайный и полномочный посол в Великобритании.
Теперь дополним всё вышесказанное ещё рядом фактов и событий, хронологически и
по содержанию накладывающихся на то, что уже изложено, и пересекающихся с
прежним материалом. Материалы из многочисленных источников дополнены тут
материалами Млечина.
Они касаются ещё нескольких малоизвестных граней деятельности Сталина (И. В.
Джугашвили) и его агентов и подчинённых.
Прежде всего, не забудем о том, что именно Сталин был создателем так называемой
"Евсекции" (приложил к её созданию руку и в дальнейшем руководил её деятельностью,
с её помощью в известной мере и придя к власти).
Ведь именно в 1918-м году, тогда, когда по главе наркомата по делам
национальностей стоял Сталин (нарком), под его руководством был образован
Комиссариат по еврейским национальным делам. Сталин назначил главой этого
комитета "яростного противника сионизма", давнего большевика Семёна Марковича
Диманштейна. Выше любых комментариев можно поставить тот факт, что этот
"яростный противник сионизма" перевёл программу партии не только на
немецко-еврейский идиш, но и на так называемый "иврит": язык сионистов.
Формирование Евсекции на практике означало передачу партийным органам от
правительственных органов (Еврейского комиссариата) полномочий в делах,
касавшихся внутренней еврейской жизни в СССР. Первая Евсекция появилась в июле
1918 г. в Орле, вторая в Витебске, другие в 11 городах с еврейским населением.
Вместе с еврейскими комиссариатами Евсекция провела 1-ю конференцию 20 октября
1918 г. в Москве, где было 64 делегата (33 беспартийных: в основном учителя и
работники культуры). Коммунисты создали свою фракцию, избрали Центральное бюро
Евсекции (большинство - члены Центрального еврейского комиссариата) в составе
Ш. Диманштейна (председатель), Ю. Шимелиовича (1890-1919), М. Альского, Ш.
Агурского (1884-1947) и А. Криницкого-Бампи (1896-1971). Заседания проводились
на идиш и русском языке.
Итак, с июля 1918 года в местных организациях РКП(б) стали
формироваться еврейские секции, а в октябре 1918 года Центральное Бюро
еврейских коммунистических секций при ЦК партии, во главе с Диманштейном.
Но кто такой Димаштейн? Не больше, не меньше - раввин, и не просто раввин, а
раввин любавичского толка, или, иными словами, самой реакционной секты
еврейских религиозных экстремистов - ХАБАД. Шим'он (Семён) Маркович Димаштейн
родился в 1886 году, в еврейском местечке Себеж, Витебской губернии (потом
Псковская область) учился в Любавичской иешиве, в возрасте 18 лет (!) получил
звание раввина. В период учёбы посещал Бобруйск. Переехав в Вильню (Вильно,
Вильнюс), тогда один из главных центров еврейских религиозных мракобесов, в
1904 году, он там же вступил в РСДРП (большевиков). Был противником Бунда с
реакционно-религиозных позиций. Неоднократно бывал в Бобруйске. Состоял членом
подпольных организаций РСДРП в Бобруйске, Минске и Риге. Неоднократно арестовывался.
В 1941 году Семён Маркович Димаштейн был арестован по настоятельному требованию
Хаима Вейцмана, и, вероятно, либо погиб в лагерях, либо его тайно доставили в
Палестину.
Это не единственный пример того, как, "по просьбе израильских товарищей", или
по инициативе британских властей, бросали в лагеря, высылали, или, наоборот, не
выпускали из СССР неугодных сионистам деятелей.
Напомним и о другом факте. Единственной узаконенной, совершенно легальной (кроме
ВКП(б) политической партией в СССР до 26 июня 1928 года оставалась
еврейско-сионистская политическая партия "Поалей Цион".
22 июня 1957 года генеральный секретарь ЦК израильской компартии Микунис явился
на приём к советскому послу в Тель-Авиве Абрамову и попросил заставить польские
власти не выпускать в Израиль Бергера (Барзилая). Миникус заявил буквально
следующее:
"К Советскому Союзу Барзилай относится враждебно. Он
требует, чтобы на открытии съезда компартии была почтена память погибших от рук
советских фашистов. Приезд этого человека ничего, кроме вреда, не принесет".
В 1931 году британские власти выслали в СССР из Палестины Иерахмиэля Лукачера,
руководителя подпольных антианглийских боевых вооружённых отрядов еврейской
коммунистической партии в Палестине. Сталин, по просьбе Великобритании, бросил
Лукачера в лагеря, где тот и погиб.
В 1930-м году, по просьбе Арлозорова, Вейцмана и Бен-Гуриона, британские власти
выслали из Палестины в СССР Вольфа Авербуха, члена еврейской коммунистической
партии в Палестине, который добился принятия в члены партии арабов, и
организовал тесное сотрудничество между его последователями и арабским
населением. Сталин, по просьбе британских властей и мирового сионистского
движения, бросил Авербуха в лагеря, где тот и погиб.
Эти и десятки тысяч других шокирующих примеров не только показывают полное
единство Великобритании, мирового сионизма и советского руководства, но говорят
об их общей ответственности за сталинские репрессии.
Это проливает свет и на мою депортацию из СССР (из Беларуси) и захват меня и
членов моей семьи в Варшаве, описанный в моих автобиографических
публицистических работах.
Структурно "евсекции" находились в подчинении подотделу
национальностей отдела агитации и пропаганды ЦК. И только в январе 1930 года
Сталин распустил их (своё детище.
На этой почве (на почве поддержки еврейского национализма-сепаратизма и
сионизма) у Сталина возник серьёзный конфликт с Ф. Э. Дзержинским (газета
"Известия", переписка Сталина с тогдашним вице-президентом Совета Народных
Комиссаров Львом Каменевым (Цеденбаумом), журнал "Источник", 1944, Љ 4; и
т.д.), Троцким, Бухариным, Зиновьевым, Мартовым и Каменевым.
В записке Дзержинского его первому заместителю по ОГПУ
Вячеславу Рудольфовичу Менжинскому (начальнику секретно-оперативного управления)
говорилось:
"Что это за Евр. Тел. Агентство? (...) за что, с
подразделением на национальности и с образным описанием их проделок? Что это за
Еврейский Общественный Комитет? Как реагировать на эту мерзость? Может быть,
передать весь материал Евсекции для использования против сионистов?.."
Когда среди выселяемых из Москвы "паразитических элементов" оказалось
большинство евреев, именно Сталин и "его" евсекции "наехали на Дзержинского" и
Каменева. Тогда именно Сталин, через голову Троцкого, Ленина и Свердлова,
оповестил заграничные сионистские круги и еврейские агентства новостей о том,
что из Москвы "выселяют евреев". Дзержинский был вне себя от возмущения,
заявив, что для него национальность выселяемых не имеет абсолютно никого
значения (этому можно верить), а то, что среди паразитических слоёв оказалось
так много евреев: это не его, Дзержинского, "заслуга".
Чуть ли не единственный русский среди всей "комиссарской" верхушки, Николай
Бухарин утверждал, что в значительной степени именно с помощью своих "евсекций"
Сталин пришёл к власти. В одном из своих писем Троцкий также утверждал, что
"евсекции" были сталинской гвардией до 1930-го года.
Не случайно Сталин распустил их лишь и именно тогда, когда пришёл к власти и
укрепился.
Взгляды Сталина на "борьбу с сионизмом" также расходились с большинством
тогдашних советских руководителей. Сталин считал, что с сионизмом бороться не
надо, а надо локализировать его "в Палестине". Вскоре своим единомышленником по
этому вопросу он сделал и Дзержинского.
Совсем другое мнение было с 1919-го года у Ленина и Троцкого. (Показательно,
что до покушения на Ленина, подстроенного Свердловым, Владимир Ильич
почти благоволил к сионизму, и убеждал Дзержинского о необходимости устроить
евреям "собственное государство" в Палестине). Поэтому в ЧК и в более поздних
органах, его преемниках, существовало специальное подразделение, нацеленное на
борьбу с сионизмом. Это было 4-е отделение засекреченного подотдела
секретно-политического управления. В его ведении находились также бывшие жандармы
и сотрудники охранных отделений, монархисты и кадеты. 4-е отделение также
обязали бороться "со всеми видами "антисемитизма" и, в частности, с
"черносотенцами". Главой этого отделения (начальником) был Яков Михайлович
Генкин, тоже из Екатеринославля, где он до революции был подмастерьем в
слесарно-водопроводных мастерских, позже жестянщиком-паяльщиком на консервном
заводе (Ставрополь). После 1917 года он - председатель Херсонского губкома, с
1919 года подпольщик, с 1920 на работе в ВЧК. В Тамбове заразился тифом,
подхватил осложнение, выкарабкался, но с ампутацией ноги. Именно Генкин
анализировал материалы по сионистам для Дзержинского, который писал о своём
размышлении над ними своим заместителям Ягоде и Менжинскому:
"Просмотрел сионистские материалы. Признаться, точно не
пойму, зачем их преследовать по линии их сионистской принадлежности. Большая
часть их нападок на нас - опирается на преследование их нами. Они преследуемые
- в тысячу раз опаснее для нас, чем непреследуемые и развивающие свою сионистскую
деятельность среди еврейской мелкой и крупной спекулирующей буржуазии и
интеллигенции. Их партийная работа поэтому для нас вовсе не опасна - рабочие
(доподлинные) за ними не пойдут, а их крики, связанные с арестами их, долетят
до банкиров и "евреев" всех стран и навредят нам немало. Программа сионистов
нам не опасна, наоборот, считаю полезной. Я когда-то был ассимилятором. Но это
"детская болезнь". Мы должны ассимилировать только самый незначительный
процент, хватит. Остальные должны быть сионистами. И мы им не должны мешать,
под условием не вмешиваться в политику нашу".
И вывод:
"Пойти-таки сионистам навстречу и стараться давать не им должности, а считающим
СССР, а не Палестину своей родиной".
Насчёт же сталинской "евсекции" у Дзержинского было своё мнение:
"Ругать евсекцию разрешить (...)".
Характерно, что ещё в 1917-1918 годах Дзержинский резко критиковал право наций
на самоопределение и был убеждённым "интернационалистом":
"Национальный гнёт может быть уничтожен только при полной демократизации
государства, борьбой за социализм".
Тем не менее, к середине 1918-го года, под влиянием Сталина и Ленина (до
покушения: откровенного друга сионистов), Дзержинский изменил свои взгляды.
В 1919 году он пишет служебную записку Менжинскому:
"Правильно ли, что мы преследуем сионистов? Я думаю, что это
политическая ошибка. Еврейские меньшевики, то есть работающие среди еврейства,
нам не опасны. Наоборот, - это не создает рекламы меньшевизму. Надо
пересмотреть нашу тактику. Она неправильна".
Прошёл месяц, и, за подписью уже упомянутого Генкина и
начальника секретного отдела ОГПУ Терентия Дмитриевича Дерибаса, отдел прислал
Дзержинскому докладную о преследованиях сионистов:
Весной 1925 г. 34 сиониста находились в тюрьмах, 15 - в
концлагерях, 124 в ссылке. Как следует из докладной Генкина и Дерибаса,
репрессии коснулись лишь тех сионистов, которые "совмещали" работу на
ответственных постах и должностях в коммунистической партии с сионистской
деятельностью, или, как формулировали это чекистские евреи Генкин и Дерибас:
"За границу выслано и разрешен выезд взамен ссылки 152 чел.
В этом вопросе мы придерживаемся следующей тактики: наиболее активный элемент,
члены ЦК, Губкомов, у кого найдены серьезные материалы в виде антисоветских
листовок, воззваний, типографий - в Палестину не выпускаем. Менее активный
элемент в Палестину выпускается. Тактика эта основана на опыте борьбы с
сионистами. Когда до конца 1924 г. мы преимущественно высылали в Палестину, это
явилось серьезным стимулом для усиления нелегальной работы сионистов, так как
каждый был уверен, что за свою антисоветскую деятельность он получит
возможность поехать на общественный счет (сионистских и общественных
организаций) в Палестину, а не расплачиваться за совершенное им преступление..."
Итак, полностью подтверждается информация о том, что только из Бобруйска в
1920-е годы в сионистскую Палестину (в еврейские поселения) были высланы сотни
или тысячи евреев. Из целого ряда документов следует, что Сталин имел к этому
самое непосредственное отношение. Почему же тогда преследовали евреев-сионистов
в СССР? Очевидной целью было подхлестнуть эмиграцию в Палестину и её
численность. Не все сионисты были готовы покинуть страну, но под страхом
репрессий или уже испытав их на себе, они гораздо охотней покидали пределы СССР.
Более того, репрессии против сионистских активистов создавали им нечто вроде
ореола мучеников и вербовали сторонников в еврейской среде.
Наше утверждение о том, что революции в России и советская власть были
организованы главным образом как своего рода "инкубатор" сионизма и будущего
государства Израиль, получают всё больше подтверждений в исторических
источниках.
Характерна ещё одна рабочая записка Дзержинского к
Менжинскому:
"Всё-таки думаю, столь широкие преследования сионистов (особенно в приграничных
областях) не приносят нам пользы ни в Польше, ни в Америке. Мне кажется,
необходимо повлиять на сионистов, чтобы они отказались от своей
контрреволюционной работы по отношению к Советской власти. Ведь мы
принципиально могли бы быть друзьями сионистов. Надо этот вопрос изучить и
поставить в политбюро. Сионисты имеют большое влияние и в Польше, и в Америке.
Зачем их иметь себе врагами?"
В июле 1926 года один из наиболее кровавых палачей русского народа,
Дзержинский, скоропостижно скончался после выступления на пленуме ЦК.
В 1919-м году, не без участия Сталина, Дзержинского, Свердлова и других вождей
Советов, из многократно описываемого нами в этой работе ротшильдовского
движения Поалей-Цион выделилась Еврейская коммунистическая рабочая партия. Под
влиянием СССР, в июне 1921 года исполком Коминтерна призвал коммунистических
поалей-ционистов вступить в Коминтерн. После этого, в декабре 1922 года
руководство еврейско-коммунистических поалей-ционистов заявило о
расформировании партии и призвало её членов вступать в РКП(б). Часть
руководства воспротивилась этому, и сформировала, наряду со своими официальными
отделениями, подпольные ячейки Еврейской коммунистической рабочей партии.
После изучения доклада из ОГПУ, 4 декабря 1924 года Политбюро ЦК РКП(б) постановило:
"Ввиду того, что ЕКП (Поалей-Цион) сама распадается, считать
нецелесообразным её ликвидацию мерами ГПУ, но и не допустить её регистрации в
НКВД".
После этого постановления, Еврейская коммунистическая рабочая партия
Поалей-Цион совершенно официально продолжала существовать и работать вплоть до
1928, а, по другим источникам, даже до 1930 года (когда расформировали и её, и
"евсекции" в КПСС). Арестам подвергались в основном члены подпольного крыла ЕКП
Поалей-Циона и некоторые наиболее рьяные активисты из числа молодёжи.
Однако летом 1927 года происходит разрыв дипломатических отношений между
Великобританией и СССР, и с того же момента начинается полный пересмотр
Сталиным его "еврейской политики". Связь между разрывом отношений с
Великобританией и сменой "галса" еврейской политики совершенно очевидна.
21 мая 1928 года оргбюро ЦК РКП(б) приняло следующее
решение:
"Согласиться с решением МК о необходимости ликвидации легально существующей
партии ЕКРП (Поалей Цион)".
24 мая 1928 года это решение было утверждено на заседании ЦК РКП(б).
Все члены Еврейской коммунистической рабочей партии Поалей-Цион были
одновременно схвачены в ночь с 25 на 26 июня 1928 года, в ходе облав и арестов
по всей стране.
Этот резкий поворот сталинской политики был обусловлен метаниями и в мировом
сионистском движении. Примерно с 1927 года нарастало разочарование "проектом
Палестина" и среди сионистских руководящих кругов, и в палестинском ишуве. Это
ещё раз доказывает, что Сталин был частью мирового сионистского движения. Как
раз именно в то время на мировом уровне рассматривалось несколько проектов,
альтернативных палестинскому: Уганда, Аргентина, и другие. Наряду с ними
существовал большевистский проект еврейской ассимиляции с переводом еврейства в
статус элитного сословия. Его поначалу поддерживало большинство лидеров
советского государства. И не только поддерживали, но и проводили в жизнь.
Сталин предложил свой собственный "запасной" "подпроект": формирование из
евреев новой этнической общности; для этого была создана Еврейская автономная
области (Биробиджан).
Особенность бытования евреев на протяжении всего Средневековья и после (вплоть
до наших дней) - пребывание в вечном переходном состоянии, в состоянии
перманентного формирования этноса при отсутствии окончательной фазы. Иными
словами, формирование еврейского этноса никогда не доводится историей до
логического завершения, и виной тому сознательные помехи, чинимые еврейской
верхушкой. Как только некая часть еврейства становится особым этносом, эту
часть стараются уничтожить, переселить, "расформировать", и т.д. Это
происходило десятки и сотни раз: вокруг галилеян, караимов, и т.д.
С 1926-1927 года большевистские и раннесталинские планы предусматривали
отделение еврейства от иудейской религии и от Палестины (что почти то же самое
для иудейского культа), а это для талмудической традиции равносильно
ассимиляции и карается смертью. Добавим сюда и то, что сами же "выходцы из
евреев" проводили такую политику в СССР, являясь наиболее влиятельной группой,
и потому, с точки зрения ультра-ортодоксальных талмудеев, должны были являться
"предателями вдвойне".
Сталинский (отражавший мнение мирового сионистского "консорциума") интерес к
"проекту Биробиджан" сохранялся вплоть до середины или конца 1931 года, что
полностью соответствовало процессам в мировом сионистском движении.
Так, в 1931 году, в Вене, была издана нашумевшая книга еврейского националиста
Отто Геллера "Падение Иерусалима", в которой автор писал:
"Евреи уходят в тайгу. Если вы спросите у них о Палестине,
они рассмеются. Мечты о Палестине давно успеют кануть в историю к тому времени,
когда в Биробиджане появятся автомобили, железные дороги и теплоходы, когда
задымят трубы гигантских заводов...
В будущем году в Иерусалиме?
История давно дала ответ на этот вопрос. Еврейские
пролетарии, голодающие ремесленники Восточной Европы ставят теперь иной вопрос:
на следующий год - в социалистическом обществе! Что такое Иерусалим для
еврейского пролетариата?
В будущем году в Иерусалиме?
В будущем году - в Крыму!
В будущем году - в Биробиджане!"
Теперь вспомним о том, что ещё поп Георгий Гапон и верхушка РСДРП рассматривали
Крым как проект, альтернативный еврейскому государству в Палестине. Очевидно,
что вынашивались планы возрождения раннесредневековой Хазарии, тогдашнего еврейского
государства.
А потом вдруг (почти наверняка с 1937 года) происходит резкая перемена
мировоззрения Сталина, и "вождь народов" неожиданно снова становится самым
последовательным сионистом. СССР начинает решительно поддерживать создание
"еврейского государства" в Палестине, и своим влиянием нейтрализует
международную оппозицию этому проекту. Совершенно верно утверждение историков о
том, что, не будь поддержки Сталина, государства Израиль сегодня бы не
существовало. Но такая радикальная перемена одной политики (и не просто
политики, но генеральной концепции!) на противоположную не могла произойти "с
бухты-барахты". Для этого должна была существовать крайне серьёзная причина или
причины.
Вот одна из загадок 1937-го года. Произошла не только частичная замена одной
нацмафии на другую (одних хазарят на других: еврейских на горских [наш эпитет
не относится вообще к людям еврейского или кавказского происхождения, но лишь к
выродкам одной и второй общности]), и не просто расправа с бывшей "ленинской
гвардией". Репрессии косили в первую очередь тех (включая палачей и проводников
террора), которые потенциально могли сформировать оппозицию радикальной
перемене на сионистский курс".
Многие репрессированные лица "еврейской национальности" тайно отправлялись в Палестину,
где, сменив своё настоящее имя на изменённое, участвовали в войне против
Великобритании за независимое "еврейское государство". Только таких - молодых,
активных, циничных и амбициозных эгоистов - Сталин выпускал из лагерей в
Палестину.
То же самое совершенно не случайно происходило и в Германии. 1937 и 1939 годы и
там оказались переломными в культурно-ментальном развитии, когда самые пошлые,
вульгарные и безвкусные штампы навязывались, нарушив преемственность
национального самосознания, а многие выдающиеся деятели культуры подверглись
гонениям.
К 1937-му году оба режима, сталинский и гитлеровский, использовались уже
совершенно сознательно в качестве локомотива для создания еврейского
государства Израиль в Палестине, а руководство сионистского движения,
поддерживаемое международным еврейским банковским кагалом и американскими
раввинами, и сионистские террористические банды в Палестине стали сотрудничать
с Третьим Рейхом и СССР.
Но когда к 1928 году проект "Биробиджан" набирал силу, отправка советских
евреев-сионистов в Палестину приостановилась, и стартовал обратный процесс:
Сталин "отзывал" ранее отправленных в Палестину бывших советских граждан и
расселял их в Биробиджане. Читатель с недоверием отнесётся к этой информации, и
вполне обоснованно. Палестина, разумеется, была далеко не раем, но, в сравнении
со сталинским СССР, казалось бы, должна была представляться вполне сносным
местом. Кто ж добровольно отправился бы обратно, в СССР, не под конвоем? Всё
дело в сионистском терроре. Банды сионистов терроризировали всё еврейское
население в британской подмандатной Палестине. "Непослушных", "несогласных":
убивали. Сотрудничество между сталинским режимом и подпольным сионистским
террористическим движением в Палестине было настолько отлажено, что, по сигналу
из СССР, отказавшихся вернуться приговаривали к ликвидации. С 1935 года всё
более активно сотрудничали палестинские евреи-сионисты и с гитлеровским
режимом.
"Отзыв" ранее отправленных в Палестину бывших советских граждан, и даже приём,
вместе с ними, других евреев из Палестины, отражён в протоколах заседаний
политбюро ЦК РКП(б) 1928 года:
"Разрешить переселение из Палестины семидесяти пяти
евреев-земледельцев, поручив народному комиссариату земледелия вести об этом
переговоры с представителем ЦК коммунистической партии Палестины в
благожелательном духе, с тем, однако, чтобы от нас на это не требовалось
никаких ассигнований".
С 1928 года Сталин наладил широкое сотрудничество не только
с еврейской диаспорой в Палестине, но и с еврейскими общинами многих стран,
включая Великобританию, США, Францию и Германию, которые охотно финансировали
Биробиджан: еврейскую автономную область на Дальнем Востоке. Туда удалось
заманить тысячи евреев из Польши, Румынии, Болгарии, и других стран, не говоря
уже о переселенцах в Биробиджан из Палестины.
Когда 26 мая 1934 года политбюро ЦК КПб выработало постановление о военной
разведке, не только операции в Палестине, но и на всём Ближнем Востоке
засекретили даже от своих, не упомянув в числе основных приоритетов
деятельности IV управления Красной армии.
При Сталине каждая перемена тактики и стратегии во внешней политике, разведке и
политике внутри страны сопровождалась "переписыванием" истории,
политико-идеологической концепции и оценок. Заменялись учебники истории;
переписывались оценки деятельности тех или иных вождей. Такая перемена
произошла в начале 1930-х годов, когда политбюро ЦК занялось учебником новой
истории "колониальных или полуколониальных народов". Группой, которой поручили
этот циничный "маскарад", стал руководить Карл Радек, бывший член ЦК и
исполкома Коминтерна, который сообщил письмом (сентябрь 1934 года) Сталину:
"Если Вы настаиваете на установленном сроке, то есть чтобы
до июня будущего года книга была готова, то единственный выход, чтобы её писали
только два человека - Сафаров и я. Я знаю, что про Сафарова многие товарищи
высказывают сомнения. Но я думаю, что эти сомнения более относятся к его
склонности к тактическим недолётам или перелётам. Что касается знакомства с
литературой по истории Японии, Китая и Индии, он стоит выше всех других наших
людей".
В Коминтерне Радек временно возглавил восточный отдел в мае 1923 года, а с
марта 1924 года на его место назначили Фёдора Фёдоровича Раскольникова (Ф.
Петрова), перед этим - зам. наркома по морским делам и полпреда в Афганистане.
(Позже он бежал за границу).
8 августа 1920 года при Коминтерне сформирован секретный отдел (отдел
"международной связи") для нелегальных каналов связи с иностранными
компартиями. По этим каналам переправлялись деньги, оружие, запрещённые (в тех
странах) книги. Тем же путём из Москвы шли инструкции и приказы и переправляли
партийных нелегалов. В этом секретном отделе фабриковались поддельные паспорта
и другие документы, оттуда снимали явочные квартиры. Была и курьерская служба.
Операции осуществлялись в кооперации с политической и военной разведкой. 2 мая
1921 года главой секретного отдела был назначен Иосиф (Осип) Аронович
Пятницкий.
Что касается Ближнего Востока, то штаб-квартира координации
деятельности в этом регионе находилась в Константинополе (Стамбуле).
В марте 1926 года сформирован специальный секретариат для Ближнего и Дальнего
Востока. С 1928 региональные отделы стали называться лендерсекрериатами. В том
же, 1928-м году, Восточный лендерсекрериат стал вести Отто Вильгельмович
Куусинен (один из 2 или 3-х работников Коминтерна, не расстрелянных Сталиным).
Он работал ещё и при Брежневе и именно он выдвинул Юрия Владимировича
Андропова. На бумаге в Коминтерне Палестиной не занимались (официально
фигурировали Япония, Индия, Китай, Персия (Иран), Турция и Афганистан), но на
деле коминтерновские специалисты по Востоку были подключены к палестинским
делам через армию и ОГПУ.
Но вернёмся к Сафарову. Он был известным "зиновьевцем". С
1922 года он редактировал "Ленинградскую правду", и на Коминтерн у него просто
не хватало времени. После того, как сам Зиновьев был репрессирован, Сафаров был
отстранён от работы в Коминтерне и его услали секретарём полпредства в Китай и
в Турцию. В 1929 его снова поместили в аппарат исполкома Коминтерна, до ареста
в декабре 1934 года.
Как уже писалось выше, в 1919-м году появилась
Социалистическая рабочая партия Палестины, в 1921-м году ставшая нелегальной
коммунистической. Её возглавлял Иосиф Бергер (Барзилай). Он родился в Кракове,
в Палестине жил с 1920-го года, работал дорожностроительным рабочим. В Москву
наведывался много раз, а в 1929-м году его вызвал к себе и 6 часов беседовал с
ним Сталин. Именно Бергер стал принимать в партию арабов, и сильно в этом
преуспел. Однако в 1932 году, под угрозой выдать его британским властям, его
вынудили приехать в Москву и заставили работать в Коминтерне, а в 1935-м году
арестовали и приговорили к смертной казни. Расстрел никто не отменял, но и
расстреливать Бергера не стали. 21 год его держали в советских лагерях, потом
выслали в Польшу. Прошёл год, и он подал заявление на выезд в Израиль.
Но 22 июня 1957 года в советское посольство в Тель-Авиве, на приём к самому
послу Абрамову, явился Микунис, генеральный секретарь ЦК израильской компартии.
Он потребовал оказать давление на Польшу, чтобы поляки не выпускали Бергера в
Израиль.
Микунис сказал советскому послу:
"К Советскому Союзу Барзилай относится враждебно. Он
требует, чтобы на открытии съезда компартии была почтена память погибших от рук
советских фашистов. Приезд этого человека ничего, кроме вреда, не принесёт"...
Вооружёнными отрядами боевиков еврейской компартии в
Палестине руководил выходец из Ташкента, Ростислав (Иерахмиэль) Лукачер. В годы
I Мировой войны он воевал в рядах турецкой армии. После
того, как в 1923-м году он убил турецкого полицейского Туфик-бея, замешанного в
историю с еврейским погромом ("мутная" история; ходили слухи, что там была
замешана ревность), он уехал в Германию и вступил в коммунистическую партию.
Там напал на немецкого полицейского, и после этого бежал из Германии в
Палестину. Там Лукачер вступил в ряды Палестинской компартии, в рамках которой
основал школу подготовки еврейских террористов, убийц и громил. Британские
власти в 1931 году выслали его в Советский Союз, и попросили Сталина бросить
Лукачера в концлагеря. Его отправили в лагерь под Норильском, где он и погиб.
Частью советской агентуры в Палестине были Константин Вайс и
Адольф Краус (Авигдор), во главе большой группы евреев, прибывших в Палестину
из Советского Союза (по некоторым данным, всего 96 человек). Через некоторое
время они были "усилены" ещё одной группой из СССР (приблизительно 87 человек),
и преуспели не только в Палестине, но и в развёртывании коммунистического
движения в соседнем Египте. Во главе египетской компартии встал тот же Адольф
Краус (Авигдор). Однако, египетские коммунисты, христиане и мусульмане, вскоре
изгнали советских евреев, бывших в египетской компартии как бельмо на глазу.
Многие египетские коммунисты в середине и конце 1930-х годов и во время Второй
Мировой войны были сторонниками и последователями Гитлера.
В связи с этим случаем Млечин упоминает книгу профессора Г. Косача "Красный
флаг над Ближним Востоком?".
В свою очередь, еврейские колонизаторы Палестины (сионисты)
исключали христиан и мусульман из своей "коммунистической мечты"; это
направление получило название "пролетарский сионизм". К этому направлению относилась и
основанная Ротшильдами еврейская националистическая левая партия Поалей-Цион.
Согласно политическому спектру, она тяготела к коммунистическим партиям, и
установила тесные отношения с Коминтерном, присылала на конгрессы Коминтерна
свои делегации, участвовала в прениях. Но со стороны сталинского руководства
эта партия подвергалась массированной критике как националистическая. Смысл
критики сводился к тому, что в ряды этой партии был закрыт доступ арабам и
другим жителям Палестины. Только евреи могли состоять в ней. С другой стороны,
критика критикой, но из Коминтерна эту партию никто не гнал, и участвовать в
конгрессах никто не запрещал. Что касается критики, то до определённого
момента, она носила формальный характер, потому что все другие
националистические партии подвергались той же критике, но их и не подпускали к
Коминтерну на пушечный выстрел, и только для "поалей-ционистов" делали
исключение.
В тезисах II конгресса Коминтерна по национальному и
колониальному вопросу появилось заключение:
"Сионизм под видом создания еврейского государства в Палестине отдает в жертву
английской эксплуатации арабское трудящееся население Палестины".
В то же время арабские националисты считались
"прогрессивными", т.к. считалось, что они "боролись с неоколониализмом и
колониализмом", и в их рядах в большинстве были крестьяне.
Именно из крайне левых членов Поалей-Цион и сформировалась Коммунистическая
партия Палестины с Генеральным секретарем её ЦК Вольфом Авербухом, уже дважды
упомянутом выше. В Первую мировую войну он воевал в рядах русской армии. В
Палестине жил с 1922-го года. Авербух добился, чтобы в еврейскую
Коммунистическую партию Палестины принимали арабов тоже. Первый араб, член этой
партии, вступил в неё в 1925-м году.
В листовках и прокламациях её активисты писали:
"Еврейский рабочий, солдат революции, протягивает вам руку
как ваш союзник по борьбе против английских, еврейских и арабских финансистов.
Его судьба и ваша едины...".
Махмуд аль-Атраш, один из арабов, проучился 3 года в
Коммунистическом университете трудящихся Востока в Москве. После того, как он
попал в ЦК Палестинской компартии, - писал:
"Арабские трудящиеся массы не могли доверять людям, которых
звали Хаим, Авраам и Ицхак. Они не могли идти вперед под их руководством, даже
если эти люди и были лучшими борцами за национальную независимость. Для
арабских масс они принадлежали к национальному меньшинству, которому
империализм предоставил необъятные привилегии за счет арабских народов...".
Кто сможет сказать, что "арабские массы" были неправы?
Ридван аль-Хелу, будущий генеральный секретарь
Коммунистической партии Палестины, стал её членом в надежде "очистить" её от евреев,
и использовать эту партию (с помощью сталинского режима) для борьбы с
сионизмом. Он не доверял евреям-коммунистам, и считал, что в руководстве этой
партии должны быть только арабы. Исполком Коминтерна в Москве поддержал это
мнение, и членов еврейского происхождения шаг за шагом убирали из руководства
Палестинской компартии.
Эта политики отражала совместные и скоординированные усилия сталинского и
британского режимов по разобщению еврейских и арабских трудящихся.
Именно разрыв дипломатических отношений с Великобританией в 1927 году
знаменовал 5-летние перемены, когда в СССР стартовал альтернативный
палестинскому "Проект Биробиджан", и когда значительные круги мирового
сионистского движения переориентировались на "Израиль в Биробиджане", "Израиль
в Крыму", "Израиль в Галиции", и т.д. Так с 1927 года примерно по 1932-й
сохранялась эта "изменённая концепция". Именно в этот период, 16 октября 1929
года, политический секретариат исполкома Коминтерна выдал постановление "О
повстанческом движении в Арабистане".
В первый и последний раз антисионистское восстание арабского населения было
оценено объективно, и Коминтерн охарактеризовал его как "начало
буржуазно-демократической революции", "освободительное движение арабского
народа". Сталин потребовал от Компартии Палестины срочной "арабизации" и
потворства арабским националистам. Среди этих арабских националистов было
немало нацистов, которые в дальнейшем стали сотрудничать с Гитлером. Неужели же
Сталин был таким идиотом? Причина заключалась, опять-таки, в построении
сионистского проекта во всей его запутанной сложности и с выполнением всех
поставленных условий, которые требовали укрепления и в арабском, и в еврейском
лагере националистического, нацистского крыла.
Оказавшиеся между молотом и наковальней (между британскими полицейскими
облавами и сталинским режимом), еврейские подпольщики-коммунисты в Палестине
вынуждены были исполнить требование Сталина и "арабизировать" компартию.
Когда палестинская компартия была "окончательно арабизирована", постановления её
ЦК стали идти вразрез с указаниями самого Сталина. С 1934-го года они стали
более резкими и агрессивно-нацистскими, чем того требовал СССР. В сентябре 1935
года ЦК коммунистической партии Палестины нелегально опубликовал резолюцию "За
союз всех арабов и их друзей против империализма". Она призывала бороться "за
ликвидацию сионизма, прекращение еврейской иммиграции и разоружение всех
сионистов". Колонизация евреями Палестины клеймилась как "империалистической
заговор", необходимый, чтобы "создать в этом важном в стратегическом отношении
районе мира реакционный антисоветский фронт". В дальнейшем арабские члены
Коммунистической партии Палестины тесно сошлись с иерусалимским муфтием Амином
аль-Хусейни, который позже стал союзником Гитлера.
В моей работе "ГУЛАГ Палестины" описывается, какие махинации и другие нечестные
приёмы использовались для скупки земли Ротшильдами и другими еврейскими
сионистами у арабского и другого палестинского населения. Нередко палестинцев
просто вынуждали продать землю за бесценок силовыми методами. Имеется
бесчисленное множество письменных свидетельств (документов) мошенничества,
угроз, диверсий и саботажа против палестинских крестьян и других
землевладельцев со стороны евреев-колонистов. Слишком часто земля для еврейских
колонистов приобреталась с помощью жульничества, подкупа турецких, потом
английских чиновников, незаконных махинаций и террористических методов. Но не
только манипуляции с землёй вызывали возмущённый гнев палестинцев. В климате
пустынь, где вода на вес золота, еврейские колонисты лишали целые районы, где
жили палестинцы, воды, эгоистически забирая её себе.
Манипуляции с землёй чаще всего проводились по одной и той же схеме.
Сионистские евреи-колонизаторы из экстремистского крыла договаривались с
каким-нибудь богатым арабским землевладельцем, который скупал земли у мелких
палестинских владельцев всеми правдами и неправдами, а потом продавал все
скупленные земли евреям-экстремистам. "Орудию" сионистов обещали всяческое
содействие, прикрытие и адвокатскую помощь. В ходе этих махинаций давались
взятки британским чиновникам, использовались угрозы и силовые операции, и любые
другие криминально-террористические методы.
Ревизионистская партия, во главе с Жаботинским, вообще выступила против даже
"силового" приобретения земель легальными и нелегальными способами, и поэтапной
колонизации (заселения) евреями Палестины. Эта партия призывала забрать все
земли у местных палестинских жителей силой: путём срочного провозглашения
еврейского государства "от Тигра до Евфрата", или, как минимум "на обоих
берегах реки Иордан", и вооружённого нападения на нееврейские поселения и
форпосты Англии в Палестине.
Ревизионистов поддержали многие другие группировки фашиствующих еврейских
молодчиков в Палестине. Они также совместно противились привлечению к поддержке
"Сохнута" (Еврейского агентства для переселения евреев в Палестину) не
вовлечённых в сионизм групп и движений, а также переселению с помощью Сохнута в
Палестине не охваченных сионизмом еврейских семей. После прихода Гитлера к
власти это сыграло чудовищно трагическую роль в судьбах миллионов европейских
евреев. Сионисты несут прямую ответственность за их гибель.
Сионистские провокации против коренного населения Палестины и призывы еврейских
фашистов к изгнанию или истреблению говорящих по-арабски жителей Палестины
поставили последних в невыносимое положение.
В конце концов, терпению палестинского населения пришёл конец.
Стихийные волнения нееврейского населения вспыхнули в Яффо в мае 1929 года, и
привели к столкновениям между восставшими и вооружёнными еврейскими боевиками.
Разумеется, пострадали и ни в чём не повинные люди: как евреи, так и неевреи.
Погибло более 100 человек. В подавление волнений вмешались британские власти, и
счёт убитых палестинцев пошёл на тысячи. Цифры жертв британских расправ
скрываются по сей день и затираются продажными историками.
Так и Великобритания, и СССР насаждали в Палестине нацизм и уничтожали всех
евреев и арабов, которые пытались наладить дружбу и сотрудничество (как уже
говорилось выше, по просьбе британских властей, Сталин бросил в лагеря
высланного англичанами в в 1930-м году в СССР Вольфа Авербуха, где тот и погиб).
Были убиты Бергер, Лукачер, и другие. Ещё один из руководителей
Коммунистической партии в Палестине, Наум Лешчынский (родом из Кривого Рога),
был отозван из Палестины Сталиным, и помещён в Восточный отдел исполкома
Коминтерна, а в 1929-м году его заставили оформить просьбу о возвращении ему
советского гражданства.
Столкновения между еврейскими и мусульманскими фанатиками
возникли и по поводу так называемой "Стены Плача". Еврейские мракобесы
утверждают, что это часть одной из стен разрушенного римлянами иерусалимского
Второго Храма, что не подтверждается ни исторической наукой, ни археологией.
(Первый Храм разрушил вавилонский царь Навуходоносор II).
Таким образом, лидеры мирового сионизма (и особенно представители его правого
крыла во главе с Жаботинским), США, Великобритания и сталинский режим в СССР
приложили все усилия для того, чтобы приумножить вражду между еврейским и
нееврейским населением в Палестине. США и Великобритания создали чудовищные
рабовладельческие фашистские режимы Саудовской Аравии, и другие. Сталин с
1920-х годов поддерживал еврейский сионистский терроризм в Палестине, и,
одновременно, создавал арабский терроризм.
Лидеры наиболее экстремистского крыла евреев-сионистов ("ревизионистов")
выступили против мирного заселения Палестины евреями, и призывали к истреблению
или изгнанию коренных палестинцев и захвату земель вооружённым путём. Они были
против допущения в Палестину евреев-несионистов в Европы, и, в частности,
против спасения европейского еврейства от гитлеровских преследований.
Земли для еврейско-сионистского проекта никогда не приобретались в Палестине
честным, легальным путём.
К СОДЕРЖАНИЮ
Лев Гунин
ДРУГОЙ ХОЛОКОСТ
ХОЛОКОСТ И ХОЛОКОСТЫ
ВЕЧНЫЙ ХОЛОКОСТ
ПАМЯТИ ЖЕРТВ И ПАЛАЧЕЙ
Как мы можем судить палачей,
если палача судят в каждом из нас?
Кристиан Б.