Это произведение продолжает серию публикаций избранных
           рассказов одного из самых необычных писателей современности -           
           Льва Гунина.

           Он не только особенный автор, но и человек с необычной
           судьбой.

______________________________________________________________________

Лев Гунин

                  МАЦА

                                               Лев Гунин

1.

2. 

3. 

4. 

8. 

     Европейские языки - с термином Pascha, Pâques, Pascuas, Пасха - далее укрепляют это значение коннотацией с Passion (Страсти). Кроме того, на диалекте близнеца арамейского языка - на арабском - Песах называется Эйд аль-Фесех (عيد الفصح): в семитской письменности согласные формируют слово. Сравнивая Песах (с 3-мя хебрайско-арамейскими буквами "П" (פ), "С" (ס), и "Ч" (ח; эта последняя - отражающая на письме горловой звук буква, что может также появляться и как "х" (фонетический эквивалент) - с Фесех (Ф (ف), С (ص) и Х (ح), мы видим, что срединная буква (С ص) - то же самое, что и акцент на "сах": "paSSion" (стон, Страсти). "П" и "Ф" в семитских языках "взаимозаменяемы", но в арабском нет "П" ("Киппур" (כיפור, "Искупление") против "Кфара" (كفارة). Последняя арабская буква "Х" (ح) в Фесех звучит как стон.

     Подсмыслы "пасах" - это "страсть (страдание)", "сострадание" (לחוס), "защита" (предположение Онкеласа, неназванного источника в Мехилта (אין פסיחה אלא חייס), раввина Йонатана в Мехилта (פסחתי עליכם - עליכם אני חס), и Раши (פסחתי - חמלתי). Сарна считал его самым древним и самый достоверным. Дов Раппель заявляет, что Онкелос предложил פסח как חוס, чтобы не характеризовать Бога как "прыгающего".

     "Защищать" (להציל, להגן): это пояснение появляется в Тосэфта Сота (Глава 4), Таргум Йонатан, Мехилта, и поддерживается Йишаяху (Исаия) 31:5: כְּצִפֳּרִים עָפוֹת--כֵּן יָגֵן ה' צְבָאוֹת, עַל-יְרוּשָׁלִָם; גָּנוֹן וְהִצִּיל, פָּסֹחַ וְהִמְלִיט .

"Как птицы, что летят, даже так будет Бог Племени ограждать Иерусалим, ограждая и сохраняя, защищая (פסח) и спасая." 

     Здесь "защищать" ("опекать") и "иметь сострадание": наверняка имеют родственные подсмыслы и проистекают друг от друга.

     Слово, что происходит от того же самого корня - писеах  פיסח - означает "калека". Это точно соответствует увечью, пытке, муке. Лёвенстамм упоминает арабский корень, связанный с "пасах", который означает растекание, расширение, распространение (вполне осязательный оттенок "проливания крови"). Он заявляет, что у того же самого глагола также есть значение (ритуально) "сохранять" (иными словами - совершать магический обряд "заместительной жертвы".) Таким образом, мы - определённо - имеем дело со смысловым подтекстом человеческого жертвоприношения. Страшная смерть Иисуса Христа (и других жертв до него) - была изначально предопределена закодированным смыслом этого жуткого праздника, имеющего два лица: одно - для посвящённых, и второе (совершенно иное) - для профанов и для широкой публики.

     Ветхозаветная Пасха - это вторая "половинка" праздника "Ём Кипур" (Искупления), когда каждый инициированный должен убить живое существо, чтобы эта смерть "заместила" его собственную (отвела от него угрозу смерти и бед). Для древних людей оба этих праздника состовляли одно целое, смысл которого заключался в том, чтобы "подставить" Судьбе (богу) кого-то другого - вместо себя, - откупившись (жертвой) от собственной участи. Если на Судный День достаточно убить животное, то на Пасху древние люди должны были принести в знак Искупления человеческую жертву: непорочного первенца; при этом совершенно определённым образом - распятием на кресте. Иисус и был непорочным первенцем, и был принесён в жертву в качестве искупительной жертвы.

     Всего этого достаточно, чтобы озвучить подлинное имя Песаха: Праздник Страстных Мук.

9. 

     Независимо от того, что нагородили лукавые интерпретаторы, талмудическая Пасха - фестиваль Смерти. Триумфальная, злобная и плотоядная феерия убийств египетских детей (первенцев). Аналоги подобных каннибальских обрядов без труда отыскиваются в культовых ритуалах "вуду", практикуемых свирепыми шаманами. В том же ключе и еврейский Пурим: он проявляет свирепую радость по поводу убийства Амана и 75 тысяч персов, уничтоженных ради утверждения доминирования еврейского меньшинства. И Песах, и Пурим - не что иное как агрессивная пляска дикарей, бряцающих оружием, с подчёркиванием господства и превосходства пришельцев. Людоедство так и лезет из каждого обычая Пурима: в виде печёного, называемого "озней Аман" (уши Амана), "дикур-аман" (язык Амана), и т. п. Традиционные игрушки, пережившие столетия (если не десятки веков), такие, как "Голова Амана" (еврейским детям полагается выколоть ей глаза), "Чучело Амана" (его должно пытать, замучить и сжечь), "Сердце Амана" (наступить и раздавить), или "Глаза Амана" (сделать то же самое) вполне отражают наиболее архаичную и "адекватную" квинтэссенцию Пурима. В современном Израиле такой вид игрушек стал особенно популярен. Будучи в гостях у Эфы (чьё настоящее имя - Ева), Наташа была искренне удивлена огромной коллекцией таких вот специфичных игрушек. Иранский язык - самый близкий к армянскому, и, к тому же, Аман был вероятно последователем Заратустры, но не стоит искать логики в предпочтениях Евы, как нет объяснения присущему кочевникам стремлению убивать.
    

poweszenyj-goj--hanged-goi-brooklyne-007.png

Традиционные талмудейские пуримские забавы:
Бруклин (Нью-Йорк), повешенный гой

Но есть ещё более тревожные импликации в обычаях Песаха, чем просто садистское наслаждение. И самая отвратительная - традиция человеческого жертвоприношения. В легендарном сюжете Торы не Моисей требует от Фараона освободить людей "его народа", но сам "еврейский Бог", Который приказал отпустить их, потому что они - ЕГО рабы. И это не вторичный нюанс: ведь Моисей и Аарон прямо говорят Фараону, что иудеев следует отпустить для того, чтобы они могли выполнить обряд "жертвоприношения в пустыне". Это и не уловка вовсе (не предлог), но реальный мотив. В 10-тый день лунного месяца Нисан они получили приказ принести в жертву египетских первенцев, включая единственного сына Фараона: через принесение в жертву животных-"заместителей". Поскольку агнец считался в Египте священным животным, и убийство его воспринималось как внушающий ужас и несущий угрозу акт - каждый из приготовленных заранее и привязанных к ножкам кроватей в еврейских домах агнцев сделался эйдолоном первенца, принесение в жертву которого призвано было вызвать смерть реального человека.

pre-historic-human-sacrifice.png

Жертвоприношения у древних народов
(1. Древняя Америка, 2. Африка-Азия):

pre-historic-human-sacrifice-2.png

film-kannibalizm-i-talmud-010.png

Тема "Каннибализм и Талмуд" - фильм стёрт (надпись: "этот сюжет
идёт вразрез с политикой сайта" (перевод с американского англ.)

internet-forum-kannibalizm-i-talmud-sabotage.png

Ни одна ссылка на том же форуме (Каннибализм и Талмуд) не работает.

            Кто-то с гипертонической болезнью умирает от инсульта в результате стресса не потому, что подвергся физическому нападению. И мастер вуду, который (используя широко известную гипнотическую методику) "просто-напросто" командует жертве "не дыши" - вызывая асфиксию, не нападает на пострадавшего с кулаками. В нас заложены определённые типы психотических механизмов, аффектация каких повреждает жизненно важные органы. Итак, разве не допустимо назвать еврейский Песах праздником человеческого жертвоприношения? Вторичное, маргинальное ("неверное") истолкование символики Песаха - "пройти мимо; миновать" - имеет в виду, что проклятье, направленное на других, миновало самих иудеев. Оно может объяснить (подмеченное Александром Львовом и другими) жгучее стремление евреев обязательно навязать неевреям угощение мацой. И снова тут есть место для "кровавого ритуала", ведь - чтобы "отвадить" Ангела Смерти от своих домов - еврейские семьи смазывали дверные косяки и притолоки кровью агнцев.

avraham-isaak-human-sacrifice.png

     Имеет в виду Тора человеческие жертвы, когда говорит об агнцах: всегда? часто? порою? Ариэль Тоафф указал на эпизод в Исходе как на доказательство того, что сначала кровавый обряд был совершён над сыном Моисея (так же и Авраам приготовил сына своего Исаака для заклания на алтаре, чтобы принести его в жертву еврейскому Богу; агнец же, что "случайно" "появился" в пустыне, "чтобы заместить" Исаака, фактически не был животным - "козлом отпущения", но человеком нееврейского происхождения ("гоем", "акумом" ("зверем").

Эксодус 13:1: И сказал Господь Моисею, говоря:
Эксодус 13:2:  "Посвяти Мне каждого первенца,
разверзающего ложесна [всяких живых тварей]
меж сынами Израилевыми, от человека до скота,
[ибо] Мои они.

10. 

     Голос рабби прерывает размышленья Наташи. Перед каждым замесом раввин, два его ученика и Ривка с мужем дирижируют обрядом мытья рук (6 раз плеснуть из кружки на каждую руку), и затем раввин выдыхает: "Лемейм Мацойс Мицво". Наташа подмечает, что ближе к Песаху все ультра-религиозные "харедимы" становятся нервными, раздражительными, обеспокоенными. Даже раввин, человек самых лучших достоинств, исподлобья бросает дикие взгляды: как будто ему стало тесно в своём собственном теле. И Ривка (обычно вовсе не чудовище) свирепо сопит, как будто лишённая воздуха. "Катальщицы" обязаны носить скромную одежду, и ходить с покрытой головой. Вчера Людмила явилась в юбке, которую Ривка сочла недостаточно скромной, заорала "иди переоденься!", и толкнула её с такой силой, что Людмила расшибла лоб.

     В послеобеденное время две "катальщицы" затеяли драку за скалку, да такую отчаянную, что муж Ривы пригрозил вызвать полицию.

     Два дня тянется бесконечная склока из-за "матце папир" (бумаги для мацы). Плоские круги "пресных хлебов" раскатывают не на голой поверхности стола, а на специальной бумаге, и многое зависит от её качества. По неизвестным причинам, дефицит "хорошей бумаги" вынудил владельцев использовать "временную", и теперь большинство работниц склочно переругиваются: какая из них важнее, чтобы претендовать на "подстилку" получше. Люба, которой отказали в том, что она требовала, неспособная раскатать "таблетку мацы", швырнула мягкий кусок бесполезного теперь теста "прямо в морду" Марусе. Работа остановлена, все "катальщицы" отправлены на лестницу ("перекур"), и ничто не мешает теперь Наташе размышлять.

     Почему число "4", в общем значимое для еврейской традиции, на Песах становится доминантным? Во время "седера" упомянуты 4 сына, 4 бокала вина, 4 вида искупления, и 4 вопроса. Предназначенных для жертвы в Египте агнцев требовалось хранить 4 дня. 3 куска мацы - завёрнутые в салфетку - становятся 4-мя, когда срединная маца (афикоман) разламывается (так положено). 4 части света, 4 сезона, 4 стены: четырёхугольник - самая устойчивая после треугольника фигура, которая символизирует человеческое тело. Очевидно, что традиция разламывания "срединной мацы" является магическим действием-заклинанием "еврейского" "вуду". Мишна в "Песахим" подтверждает, что афикоман - замена Корбана Песаха (пасхальной кровавой жертвы). Освежая память, Наташа однажды пробежала глазами страницы Тайной Вечери, и застыла - поражённая, испуганная:

tajnaja-weczeria.jpg

Лука 22:17
kai dexamenov pothrion eucaristhsav eipen labete touto kai diamerisate eautoiv
(И, взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою.)
Лука 22:18
legw gar umin oti ou mh piw apo tou gennhmatov thv ampelou ewv otou h basileia tou yeou elyh
(Ибо сказываю Вам, что я не буду пить от плода виноградного, покуда не придёт Царствие Божие.)
Лука 22:19
kai labwn arton eucaristhsav eklasen kai edwken autoiv legwn touto estin к swma mou к uper umwn didomenon touto poieite eiv thn emhn anamnhsin
(И взял пресные хлебы, благодарил и преломил их, и подал им, говоря, "Сие - тело моё, какое за Вас предаётся; сие творите в воспоминание обо Мне.")
Лука 22:20
kai labwn arton eucaristhsav eklasen kai edwken autoiv legwn touto estin to swma mou to uper umwn didomenon touto poieite eiv thn emhn anamnhsin
(Таким же образом, по вечере взял Он чашу, говоря, "Эта чаша - Новый Завет в Моей крови, которая будет пролита за вас.")

11. 

     Жертвенную троицу в менталитете людей "доисторического" прошлого нельзя разделить на жертвоприношения человеческие, жертвоприношение животных, и жертвоприношение плодов земли, а поедание мацы как символ злаковых даров Богу отнюдь не отрицает ритуального убийства человека или животного ("Дай плоть жрецу, чтобы жечь"). [31]

     Жертвы сжигали ("зли"), а не жарили. Арамейский "залей", или "еврейский арамейский" "зли" - это и есть "жертвенное сжигание". Исаия ссылается на эту традицию как унаследованную от варваров-язычников [32] , добавляя термин "изле зали" - "сжигать сжиганием" [печь] (вместо постепенного поджаривания). Нужно читать стих Исхода 12:9, как "...не ешьте мяса его и не кипятите в воде, но жгите его огнём, чтобы голова его [стояла] на ногах его и на [всех] внутренностях". Жертвенное существо должно быть самцом, агнцем или человеческим ребёнком одного года от роду и без ущерба

     Ритуальное убийство совершалось во дворе Храма в Иерусалиме. Во время ритуала ворота Храма обязательно запирались. Каждое чтение Галлеля сопровождалось тройным трублением в шофар, таким же, как во время ритуала выпечки (отжига!) мацы. Коэны стояли в несколько рядов с золотыми и серебряными чашами в руках; каждый ряд: либо с золотыми, либо с серебряными. Иногда смертельный надрез делал резник, но жрец всегда собирал кровь, и "ряды жрецов с золотыми или серебряными чашами в руках стояли в очереди от алтаря до двора Храма, где фонтанировала кровь". Чтобы исключить саму возможность поставить чашу (тогда кровь могла свернуться), чаши были округлены и сужены в нижней части. "Жрец, который первым собрал кровь, вытекавшую из жертвы, вручал чашу стоящему рядом, принимая пустую, а наполненную передавал вдоль шеренги, пока она не попадала к последнему жрецу, который разбрызгивал кровь на алтарь". Бедное животное [или человеческий ребёнок?] было всё ещё живо, и билось в конвульсиях, испытывая жестокие муки.

     Жертвенное существо (всё ещё живое!) тогда "подвешивали на специальные крючья и снимали с кожу". Если вечер Песаха "выпадал на Шабат [субботу], шкуру снимали только до груди". Брюшную полость "тогда разрезали, и вынимали жирные части, предназначенные для алтаря, помещая их в сосуд, солили, и угощали ими жреца у алтаря, в то время как остающиеся внутренности аналогично вынимались и очищались".

     Для Пасхальной Жертвы (Корбан Песах) требовался кворум в 30 человек (против 10 для ежедневного жертвоприношения), и женщины, которых у евреев в миньян-кворуме обычно не считают "за людей", могли учитываться в миньяне для жертвоприношения Корбан Песах.

     Жертвы совершались беспрерывно группами в 60-80 человек; как только двор Храма покидала одна группа, в него заходила другая. Перед появлением следующего миньяна отверстие, куда стекал идущий по желобу проточный ручей, закрывали, и каменный двор наполняла вода, смывая остатки кровавого пиршества.

     При чтении подробностей пасхального ритуального убийства наше воображение всегда представляет Иисуса Христа в руках кровожадных вампиров-жрецов.

     Для христиан еврейский Песах - величественная, таинственная, ужасная, и невыразимая ТРАГЕДИЯ Страстей Иисуса и Его мученической смерти. Умиление по поводу еврейского Песаха - не что иное как очарование смертью Иисуса с обожанием её, и одобрение Его земного распятия на кресте. Павел без обиняков заявляет об этом в Послании к Колоссянам 2:16-17: "Итак никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесячие, или субботу: это есть тень будущего, а тело - во Христе..." Еврейский Песах - просто Десятая Казнь Египетская, и, одновременно, убийство Иисуса Христа: и это не простое совпадение. Можно схематически представить всю последовательность следующим образом: 1) ритуальное убийство однолетнего агнца-первенца = 2) ритуальное убийство египетских первенцев = 3) ритуальное убийство Иисуса Христа. Именно таким образом преподносит это Мартин Лютер:

Воистину Агнца Пасхального видим,
Которого Бог нам свободою дал;
Он проклятый умер на древе закланья -
Любовь Его шлёт избавление нам.
Его кровь опечатала наши двери,
Веры перст на неё укажет, и Смерть минует,
Убийца бессилен пред нами. Аллилуйя!

12. 

13. 

14.

     И. Е. Пранайтис, бывший профессор католической Религиозной Академии в Санкт-Петербурге, а позже - куратор Туркестанского Края, Магистр Богословия, приводит сотни найденных в "иудейских" религиозных книгах призывов, поощрений и заповедей (предписаний) убивать неевреев, чему придаётся характер ритуально-жертвенного заклания.

     Прямое предписание "о возможности кровавой жертвы даже после разрушения Храма" найдено в трактате Эдуиот. [57] Кроме того, профессора Переферкович и И. Г. Троицкий определили, что молитвенный эквивалент был установлен лишь для жертвы всесожжения и благодарения, жертвы же за грехи и повинности "остались без соответствующего им эквивалента в еврейском богослужебном ритуале". (Иными словами, не имея "замены" в виде молитв, эти жертвоприношения должны продолжаться).

     И. Е. Пранайтис и профессор И. Г. Троицкий нашли место в Талмуде, где даётся разрешение на употребление крови в пищу. В трактате Махширин [58] говорится: "Семь напитков чистых воспринимают нечистоту: роса, вода, вино, масло, кровь, молоко и мёд". Там же говорится об употреблении как напитка "крови рудомётной", т.е. полученной от прокалывания кровеносного сосуда. Об этом тексте, касающемся "рудомётной крови", Маймонид поучает: "Кровь, рудомётная (дам гаккиза) - для питья". У Маймонида же говорится: "Но рудомётная кровь для лечения считается чистою" (ритуально чистою, т.е. дозволенной еврейским религиозным законом).

     Пранайтис указывает, что в источниках еврейского вероучения крови придаётся громадное значение: в Торе [59] , в Мишне [60] , в трактате Керифоф [61] , и в несоизмеримых ни с чем по объёму местах в других "иудейских" источниках. При этом за убийство (животного или человека) с целью добычи крови ответственности не полагается (помимо упомянутого - трактат Хуллин [62] : если жертва не зарезана, а кровь добыта вырыванием или прокалыванием; то же - в Тосефете [63] , и в комментарии к нему у Переферковича [64] ).

     По канве разговоров с Надей, Наташа тщательно разобрала и законспектировала Источники предписаний убивать неевреев [65] (важнейший документ, потрясающий цинизмом предписаний), а также - Тон и дух еврейских источников [66] (короткий, но шокирующий перечень цитат, в которых неевреи неизменно характеризуются как животные, а нередко ставятся ещё ниже).

     Если еврейские религиозные книги так одержимо сравнивают неевреев с животными - разве не естественно предположить, что, когда они упоминают жертвенных животных: это - аллегорическая подмена человеческой жертвы?

     Талмуд поучает:
a) "Если Вы едите за одним столом с неевреем, это то же самое, что трапезничать вместе с собакой."  [67]

b) "Если служанка еврея, нееврейка, подохнет, пусть ни единый еврей не выразит соболезнования. Еврею должно напоминать: "Бог заместит твою потерю" - как если бы подох один из его волов или ослов."  [68]

c) "Половой акт с неевреем [нееврейкой] - то же самое что скотоложство". [69]

     А в Торе написано:

   Всякий, кто занимается скотоложством, да будет предан смерти. [70]

     Талмуд про убийство нееврея:

     "Разрешено брать любой орган, тело и жизнь не-еврея." [71]

     "Убить любого, кто отвергает Тору: закон". [72]

     "Христиане принадлежат к числу отрицателей Торы (и Талмуда)". [73]

          Исторические примеры массовых убийств носителями "иудейского" культа
          неевреев (греков, римлян, христиан (...):

     1) В 115-117 годах н.э., во время восстания под предводительством Бар-Кохбы евреи убили 220 тысяч греков и римлян, освежевали их и вытащили их внутренности, пили их кровь, и закусывали их кровавой сырой плотью.  [74]

     2) Свидетельство о том, как в Кирине евреи напали на греков и римлян, зверски перебили их, сдирали с них кожу, ею одевались; внутренности обматывали вокруг головы, обливались кровью, мясо пожирали... [75]

     3) Сократес, "История Церкви". Тут говорится о том, как в 418 году евреи устроили христианам погром в Александрии, а в 419 году распяли христианского мальчика в Имностаре, близ Антиохии. [76]

     4) Клювериус и другие источники свидетельствуют о погроме евреями Иерусалима (в то время христианского города, являвшегося частью Византийской империи). Речь идёт о том, как в 614 году евреи участвовали в захвате персами Иерусалима (сделавшись предателями, открыв врагу ворота города), после чего откупили у персидского царя Хозроя II девяносто тысяч (90.000) пленных христиан, и умертвили их жесточайшим образом (в Бассейне Мамилла (выкопанном Понтием Пилатом). [77]

     5) Примерно с VI по IX век нашей эры, в связи с общим ослаблением еврейских позиций и усилением христианства, массовые убийства евреями христиан отходят в прошлое.

     6) С IX - XI века начинается серия многочисленных убийств евреями христиан с ритуальной целью, сопровождающихся распятием на кресте, источением крови, обрезанием жертвы. [78]

     7) Хазария, еврейское государство (середина VII конец X века), которое существовало в низовьях Волги, Дона и Днепра, близ Кавказских гор и Чёрного моря, в ходе вооружённых конфликтов с Византийской Империей, Новгородской Русью (неправомерно называемой "Киевской Русью"), Польшей, и другими государствами того времени, совершала бесчисленные злодеяния, массово убивая христиан. В 964-965 Хазария была разгромлена русским князем Святославом Игоревичем. [79]

     8) На западе Европы, в 1485 году, евреями был убит с ритуальной целью даже великий инквизитор Петр де Арбуэс, канонизированный только в 1865 году.

     9) Знаменитый белорусский писатель XVI века из Великого княжества Литовского (русского литовского государства) - Пётр Скарга - приводит случаи ритуальных убийств евреями христиан в его время в ВКЛ и в целом в Речи Посполитой. [80]

     10) Вилли Мартин систематизировал прекрасно документированные фактические случаи беспрецедентного еврейского террора в послереволюционной России (1917 - 1920). Зверски пытая христиан (включая стариков, беременных женщин и детей), еврейские комиссары (или члены ЧК-НКВД) были абсолютно непревзойдённы в изобретении новых видов и методов пытки. Их психотический (экстатический) садизм и жестокость практически не имеют аналогий в европейской истории. Число убитых ими христиан (миллионы) - в Балтике, России, на Украине, в Белоруссии (и т.д.) - потрясает. Так называемый "голодомор" (Украина) планировался, осуществлялся и продолжался с участием нескольких ключевых фигур еврейского происхождения. [81]


the-1st-holocaust-of-the-20th-century-russia.jpg

the-jewish-re-education-of-russia-mark-weber.jpg

the-jewish-role-in-the-bolshevik-revolution.jpg


     11) Во время Второй мировой войны, противоборствуя британским силам в Палестине (фактически воюя на стороне фашистской Германии) еврейские сионисты проявили исключительную жестокость. Они замучили, похитили и убили тысячи и тысячи своих "противников" (включая высших представителей Организации Объединенных Наций), и совершили ряд террористических актов, абсолютно не беспокоясь о гибели невинных жертв.

     12) С момента еврейской оккупации Святой Земли (Палестины) и основания "еврейского государства" в 1948, израильские националисты совершили бесчисленные военные преступления (включая массовую резню местного населения) в Палестине, Сирии, Иордании, Ливане, Египте, и во многих других странах. Они относятся к палестинцам и к израильским арабам (живущим под их оккупацией) с изуверской жестокостью, убивая и пытая взрослых и детей, зверски эксплуатируя неевреев и сексуальных рабынь, и, возможно, убивая палестинских детей ради донорских органов. [82] Одновременно, они третируют новых иммигрантов (и особенно - русскоязычных), иностранных рабочих, христианское духовенство (особенно - христианских ортодоксов) в Иерусалиме, Вифлееме, и других местах, и даже некоторых туристов, проявляя случаи той же самой жестокости. Они арестовывают, пытают и убивают христианских активистов из Европы и Северной Америки: тех, что пытаются заступиться за права палестинцев. Совсем недавно в международных водах они напали на интернациональный конвой мирных судов с участниками акции протеста ("типа Гринпис"), убив 20 и ранив сотни участников акции, несмотря на то, что на борту этих кораблей находились европейские и турецкие парламентарии, десятки всемирно известных общественных деятелей, и другие знаменитости. Они игнорируют международное право, человеческую нравственность и все международные и человеческие нормы.

     13) Примерно с 1970-тых годов "отрицателей "Холокоста", некоторых критиков Израиля и еврейского влияния в Канаде, США, Европе, России и Австралии (и другие категории вольнодумцев) маргинализируют, подвергают арестам, бросают в тюрьмы, убивают. Израиль запустил глобальную кампанию террора, которая включает террористические акты (такие, как взрывы бизнесов и домов активистов, избиения, убийства, пытки, и похищения). После 2001 Израиль и еврейские лобби в Европе и Северной Америке стали настолько всемогущими, что в своей террористической деятельности они теперь могут рассчитывать на помощь местных органов власти. Автор 2-х капитальных работ - "ГУЛАГА Палестины" и "Израильского Глобального Терроризма" - систематизировал и проанализировал информацию о тысячах жертв Израиля в христианском мире, об израильских методах и о "5^-й колонне" в верховных органах власти национальных государств. Внеся антихристианские [83] и экстерриториальные [84] дополнения к израильскому Уголовному Кодексу, Израиль открыто объявил о глобальном преследовании людей, организаций и правительств, чья позиция, взгляды, или деятельность "сталкивается с израильскими / еврейскими политическими, экономическими или военными интересами".

     ..................

     - И, всё-таки, заключила Наташа, все эти примеры отнюдь не доказывают, что те, кого приводящие их авторы называют "евреями", большие изуверы, чем все другие человеческие общности. Наоборот, они доказывают, что они - такие же как все остальные, хотя сами они себя изображают не иначе как "невинными агнцами", а все другие народы Земли: как прирождённых преступников, как животных, "недочеловеков".

     - И это всё, что ты можешь сказать? - Что ещё существенно - это то, что в вышеупомянутых - и во многих других случаях - они совершали акты массовой экстатической садистской жестокости, которая сравнительно редка среди других групп людей. Возможно, что и уровень участия в таких жутких преступлениях среди них - тоже "выше среднего".

15.

     Жертвоприношения, в том числе и человеческие, связаны и с фаллическим культом. Двойные фаллические столбы ("близнецы") находят во всех древних храмах, во всех уголках планеты. Они носят разные названия ("Столбы Гермеса", "Колонны Шу", "Колонны Сейта", Осириса или Соломона). В Древнем Египте: "Два столба Огня", использовавшиеся для поклонения Осирису. В Иерусалимском Храме (храме Соломона) они тоже имелись, и назывались "Ясин и Боаз" (1 Цари, 7:21). Они есть и в масонских ложах, и увенчаны глобусом. Нью-Йоркские башни-близнецы были таким же фаллическим знаком, возведённым современными "евреями" (и разрушены ими же).

     Вилли Мартин указывает:

     "На заре цивилизации, кровавый ритуал, при отправлении которого человеческую кровь пили из тела всё ещё живой жертвы, был известен многим племенам. Но только одна группа людей, которая так и не достигла никакого прогресса с эпохи каменного века, продолжает практиковать кровавый ритуал и ритуальное убийство. Эти люди нам известны под именем евреев. Арнольд Тойнби (Arnold Toynbee), признанный историк, называл евреев "ископаемыми людьми"...

     Каждый день миллиарды людей на Земле принимают душ, или совершают омовение в водоёмах, или другим способом смывают с себя грязь. Вода - единственная в своём роде, уникальная субстанция, подобной которой нет на планете. Вода очищает и промышленное загрязнение, без чего давно произошла бы экологическая катастрофа. По религиозному представлению евреев, параллельно материальному загрязнению беспрестанно происходит загрязнение ритуальное. ґ(Вспомним выражение из лексикона архаического мышления - нечистая сила). Их культовое сознание считает кровь единственным, уникальным "очистительным инструментом", способным избавить от ритуальной нечистоты. Так же, как смывают с себя физическую скверну водой, ритуальное загрязнение смывается кровью и (другой обряд) водой, смешанной с пеплом жертвы всесожжения. (Отсюда и так называемый "Холокост"). Вторжение в Ирак (бывший Вавилон), которое привело к гибели миллионов людей и сломало жизни миллионам других, было спровоцировано евреями-экстремистами из культовых соображений. Изъятие ими из иракских музеев предметов, использовавшихся древними вавилонянами и евреями в ходе ритуалов человеческого жертвоприношения, было главной целью этой военной кампании. Второй целью был поиск проливающих свет на подлинную природу иудаизма материалов и уничтожение их.

     Жертвенная кровь наделялась апострофической силой (возможностью прогонять злых духов).

     Наиболее архаичные еврейские ритуалы, например, предписание приносить в жертву Богу мальчиков-первенцев и первенцев скота - [85] связаны и с иудейским феноменом "сверхсущества".

     Например, еврейские праздники отличаются от праздников всех других групп верующих строжайшим предписанием раз в год являться "всем народом" "пред очи Бога" в Храм, непреложным предписанием всенародно "веселиться", "праздновать", "быть радостными и счастливыми" "всем вместе" (всенародно) в "священных местах".

     Еврейское религиозное сознание представляет Бога как силу или дух, что не имеет тела в этом мире, и нуждается в нём. Посему некоим образом совокупная паства еврейских индивидуумов ("еврейский народ") - это и есть тело Бога. Конкретный индивидуум, с его внутренним миром, чувствами и мыслями, прекращает существовать как самодостаточный универсум, становясь ячейкой (клеткой) "сверхсущества". В "поверхностном слое" сознания такая личность - нормальный человек, на уровне же подсознания - зомби.

     Именно потому, что люди с подобным ментальным феноменом получили неимоверное влияние в мировой иерархии, им удалось распространить это коллективное рабство на всё население Земли, сделав людей придатком электронных устройств, с которыми те не расстаются теперь ни на секунду.

     Мистическая связь между частицами-ячейками "сверхсущества" присутствует даже на расстоянии, как взаимное притяжение капелек ртути. Это может объяснить наиболее архаичный из еврейских праздников: Шаббат (субботу). Поскольку у Бога нет тела в этом мире, Оне (Он) не могут выполнять материальной работы. Шаббат, как и обрезание - это "брит", контракт между Богом и евреями: период, когда все евреи в общине и каждый отдельно - персонификация Бога. В этот день происходит "точная подстройка" психики (сознания) каждого "включённого в контракт" еврейского существа под резонансные настройки "сверхсущества". В эту коллективную настройку включены даже души мёртвых иудеев, и отсюда: 3 обрядовые трапезы и заповедь зажигать ритуальные свечи.

     Ещё один механизм, что предоставляет лишь скромную возможность понять сложную и многоярусную структуру еврейского религиозного сознания - это механизм "обрядов перехода". Архаичный разум неизменно боялся мутаций и преобразований, изменений и границ. Инициирование, к примеру, можно поместить в категорию "обрядов перехода". Сезонные перемены также могут быть включены в ту же самую категорию реликтового еврейского религиозного восприятия, с соответствующими им праздниками. Особые моменты между концом чего-то и началом чего-то другого должны быть "защищены" отправлением ритуала. Суббота, как конец недели и начало новой может рассматриваться как "обряд перехода", как и Песах. Это может объяснить некоторые "необъяснимые" факты и наблюдения, собранные в книге Ариэля Тоаффа о еврейском ритуальном убийстве.


ritual-murder.jpg


     Ариэль Тоафф - сын бывшего Главного Раввина Рима Элио Тоаффа, профессор истории Средневековья и Возрождения в университете Бар-Илан в Петах-Тикве, Израиль. Он - автор "Pasque di sangue", книги, которая открывает читателю шокирующие откровения о человеческих жертвоприношениях.

     Изучив огромный пласт архивных и аналитических материалов, Тоафф заключил, что - между 1100 и 1500 годами нашей эры (Первый Крестовый поход - конец Средневековья), имели место некоторые (возможно многие) случаи распятия евреями на кресте христианских мальчиков. Он также заключил что (Тренто, 1475; и другие области Европы), евреи, обвиняемые в человеческом жертвоприношении, не всегда были "невинными жертвами". Некоторые немецкоговорящие (диалект идиш) еврейские фундаменталисты фактически - и непрерывно - совершали человеческие жертвоприношения.

     Тоафф заявил в одном из своих интервью:

     "Множеством страниц я доказал центральность культа крови на еврейскую Пасху. Основываясь на ряде молитв (проповедей), я заключил, что кровь действительно использовалась, особенно иудеями-ашкеназами, и что существовала вера в особые лечебные свойства детской крови. Оказывается, что среди лекарственных снадобий у ашкеназских евреев был порошок, приготовленный из крови." Тоафф добавил, что нашёл доказательство раввинского разрешения использовать кровь, включая человеческую:

     "Раввины разрешали и ту, и другую, лишь бы кровь была высушена." Он сказал, что в ашкеназских общинах это был принятый обычай, который имел силу закона. Проклятия и ненависть к христианам, и молитвы, призывающие к жестокому отмщению против христиан, фактически приводили к "вероятности того, что какая-нибудь психически неустойчивая личность что-то совершит".

     В этой проблеме неизменно вскрывается тот или иной отвратительный аспект. Социальная верхушка последователей иерусалимского храмового культа и талмудического учения традиционно вовлечена в круг неэтичных, безнравственных, позорных средств добывания денег: ростовщичество, мародёрство, продажу ядов, алкоголя и работорговлю. Современный Израиль - чемпион мира по торговле сексуальными рабынями; связан и с жуткой торговлей донорскими органами. Что касается торговли людьми, то представители их социальной элиты были вовлечены в неё с незапамятных времён, и не случайно Израиль занимает видное место в преступной торговле живым товаром; что же касается донорских органов; известен ряд важных, но не подтверждённых заявлений о том, что израильские солдаты-оккупанты убивают палестинских детей ради донорских органов, которые они продают через сеть еврейских больниц в Западной Европе и Северной Америке. Считать эти сведения фактами неэтично, равно как и умолчать о подобных заявлениях также неэтично. Бесправие палестинцев и беспримерная жестокость оккупантов стоят в логическом ряду представлений о теоретической возможности подобных преступлений.

     В некоторые периоды Средневековья торговля кровью становилась эксклюзивным и сверхэффективным способом добывания денег.

     Тоафф добавляет:

     "В одном из свидетельств на суде в Тренто упомянут коробейник - который приехал в Венецию; он предлагал сахар и кровь. Я отправился в Венецианские архивы, и нашёл, что да, был такой человек, торговавший вразнос сахаром и кровью, которые были основными продуктами в аптеках того периода. Человек по имени Ашер из Тренто, который - якобы - ходил с мешком и продавал высушенную кровь, также был упомянут на суде. Один из свидетелей показал, что его судили в Венеции за алхимию, и там арестовали. Я отправил целую группу в архивы - и нашёл документацию по суду над этим человеком".

     Тоафф перечисляет кабалистические "рецепты" лечебного использования крови - и подчёркивает, что "чёрный рынок процветал с обеих сторон Альп, наводнённый еврейскими торговцами, продающими человеческую кровь, с подлинными раввинскими сертификатами продукта: кошерную кровь."

     Христианские извращенцы также практиковали "изъятие" крови - через процедуры мутиляции детских органов (кастрация мальчиков (например, для хора в Сикстинской Капелле: чтобы они пели "вечно как ангелочки"), или "медицинского кровопускания" (чрезвычайно распространённого в то время для снижения высокого кровяного давления, предупреждения возможной апоплексии, и т.д.), - но не убивали.

     Такие случаи, когда донора не убивали, могли быть и у евреев, но Тоафф концентрируется на тех случаях, когда еврейским маньякам не просто нужна была человеческая кровь, но они обязаны были совершить человеческое жертвоприношение с целью "взять душу" (жизнь), манифестируемую кровью, что и должно расцениваться как доказательство. Через этот ментальный механизм человеческая кровь расценивалась как владение чьей-то душой, следовательно такое владение было невозможно без убийства.

     Тоафф полагает, что - в процессе изучения поднятой им темы - он сделал ужасающее открытие: средневековые еврейские общины Северной Италии практиковали наиболее отвратительную форму человеческого жертвоприношения. Их ведьмы и колдуны похищали христианских детей, распинали вниз головой, и выцеживали всю их кровь для магического ритуала вызывания Духа Отмщения (против христиан). И таким образом они праздновали еврейскую Пасху (Песах), сдвигая её от метафорического к фактическому ритуалу жертвоприношения. Тоафф полагает, что традиция выпивать 4 бокала красного вина в вечер Песаха недвусмысленно символизирует кровь.

     Как заметил один из критиков работы Тоаффа (Шамир), он, "двигаясь по ниве истории, богословия и антропологии (...) с экстраординарным профессионализмом, иллюстрирует центральную роль крови в праздновании еврейской Пасхи", "а также крови от обрезания крайней плоти новорожденных мальчиков Израиля". "Вот почему на ритуальном ужине еврейской Пасхи тёмная пресная кровь смешивалась со свернувшейся кровью, тогда как сушёная кровь насыпалась в вино перед декламацией десяти проклятий Египту. Какая ещё кровь могла иметь большую силу для этой цели, как не христианского ребенка, убитого по этому случаю, спросил бы самый фанатичный из иудеев". "Тоафф открыл множество случаев таких кровавых жертвоприношений, сопровождавшихся пытками детей, выпусканием крови и её отжигом в маце (в пресном хлебе)".

     "В дополнение к этому жертвенному значению порошковая кровь (человека или животного) обладала для евреев широчайшим спектром различных лечебно-оздоровительных функций, до такой степени, что попирался, с раввинского согласия, библейский запрет употреблять её внутрь в любой форме. Согласно рецептам передававшейся в течение многих столетий каббалистической практики, [сухая] кровь имела ценность в облегчении эпилептических приступов, в стимулировании полового желания, но преимущественно использовалась как сильный гемостатик [средство для свёртывания крови], купируя менструальные и носовые [epistassi nasali] кровотечения. Прежде всего, она моментально излечивала рану, причинённую обрезанием новорожденного".

     "Кровь, этот волшебный напиток, была популярным снадобьем того времени, и любого времени: Ирод пытался сохранить молодость принимая ванны из крови младенцев; алхимики использовали кровь для превращения свинца в золото. Еврейские колдуны занимались магией, используя кровь столь же часто, сколь и другие. Рынок таких деликатесов как кровь, порошок, сделанный из крови и кровавая маца, процветал. Еврейские поставщики продавали её вместе с сопроводительными раввинскими письмами-сертификатами; выше всего ценилась кровь "гой катан" (христианского младенца), гораздо чаще имела хождение кровь обрезания. Такие кровавые жертвы были "инстинктивными, висцеральными, вирулентными акциями и реакциями [действиями и взаимодействиями], в ходе которых невинные и неразумные дети становились жертвами любви к богу и отмщения," - написал Тоафф в предисловии к своей книге. "Их кровь омывала алтари Бога, которого, как верили, должно было подталкивать, а иногда и нетерпеливо толкать в бок, чтобы он защищал и карал."

     Тоафф поднял весьма чувствительный, сложный и неоднозначный вопрос неоднократно повторявшихся репрессий против целых еврейских общин, резни мужчин, женщин, и детей в качестве "наказания". Такая реакция всегда диспропорциональна, спонтанна, и - к тому же - резнёй никого не "проучишь". Наоборот, именно эти вопиющие случаи дают иудеям самые главные козыри: мнимое подтверждение их непоколебимой уверенности в своей "правоте", мифа их уникального страдальчества, и - отсюда - "права" на редкостную озлобленность и безнравственность.

     Однако, предупредить реакцию отмщения, к сожалению, невозможно: среди неевреев есть свои фанатики, идиоты, садисты и подонки; именно они чаще всего возглавляют "крестовый поход" против иудеев, хотя сами они и есть евреи, только с обратным знаком (покопавшись в личных данных любого выдающегося погромщика, нетрудно обнаружить под "пеплом" мнимой принадлежности к "титульной нации" тлеющие угли еврейского происхождения). "Избранный" же народ, в свою очередь, где сознательно, а где интуитивно провоцирует именно такую реакцию. Так что её нельзя назвать и немотивированной.

     Допущение, что насилие, направленное против меньшинств, происходит так или иначе, без какой-либо причины - истинно лишь отчасти, тогда как чаще распространена тенденция возмездия. Иудеи не могут понять и допустить этого, потому что их собственное поведение по отношению к иноверцам (неевреям) основано на немотивированной ненависти и предубеждении. С основания современного Израиля у них есть своё собственное государство, в котором они сформировали абсолютное большинство, и - тем не менее - они не в состоянии жить в мире с другими людьми, и движимы тем же самым немотивированным гневом, что и в Диаспоре. Такое исключительное высокомерие и ярость поддерживаются исключительно высокой ценой. Но, как ни парадоксально, невероятная цена лишь укрепляет редкостную агрессивность и миф об их исключительном страдальчестве (извращение жертвенного культа), вдохновляя и воспламеняя изворотливость-хитрость, почти сверхъестественную способность захватывать важнейшие посты в обществах, где они составляют меньшинство, но играют крайне влиятельную роль, используя её в интересах "еврейского государства" и глобальной талмудейской тирании. Они достигают своих целей главным образом через террор и насаждение концепции "коллективной вины неевреев". Помимо этих двух разновидностей оружия, у них есть третье, самое сильное: наша ненависть к ним...

16.

     Постепенно Наташа начала понимать, что необъяснимая жестокость и применение насилия к русскоязычным иммигрантам, женщинам и христианам; обожание избиений и притеснений; отмена в израильском законодательстве запрета на пытки (закон Леви-Ландау); рутинная резня палестинцев израильской солдатнёй; убийства и аресты - сопровождаемые пытками - сотен христиан: пропалестинских активистов из Европы и Северной Америки; нападение в нейтральных водах на международный конвой с европейскими и другими активистами и парламентариями; неисчислимые военные преступления в Ливане; беспрецедентная резня в Дженине, Кане и других палестинских городах и деревнях; приверженность рабству и его принципу господства: всё это предопределено и внедрено чем-то таким, что присутствует в кодировании талмудейского религиозного сознания.

     Невероятные успехи тех, кто применяет по отношению к себе самоназвание "евреи", в деле контроля над тем, что мы пишем и говорим, что мы читаем и смотрим, что мы покупаем, слушаем, и даже думаем, и что делают наши правительства - в какой-то степени паразитируют на нашем праведном гневе. Вызывая нашу ненависть, они интуитивно лишают нас нашей самости. Ненавидя их, мы становимся их зеркальным отражением. Это именно то, что случилось в Нацистской Германии, которая в течение многих лет жила в соответствии с еврейским законом, только обращённым "другой стороной". В попытке скрыть свою бесконтрольную, обобщённую ненависть, и суеверное отвращение, мы инстинктивно принимаем их ярмо нашей "коллективной вины".

     В Москве, Вене, Риме, Берлине, Нью-Йорке и Лондоне им удалось убедить местные власти бросать в тюрьмы, пытать и даже убивать ревизионистов и других антисионистов (то, что они делали ранее самостоятельно руками Моссада и еврейских ополченцев Бней Брита, Бейтара...и т.д.). Им удалось маргинализировать христианскую Церковь до такой степени, что Церковь стала одной из их самых низких служанок. "Нагло отрицая свои самые кричащие преступления, и никогда не высказывая сожаления, никогда не извиняясь, они смогли подменить в душах миллионов простых людей изображение Via Dolorosa, Голгофу и Воскрешение своим невероятным искажением человеческой истории, представляя её в виде бесконечной цепи страданий евреев, кровавого навета, Холокоста и "освобождения" сионистами Святой Земли. Пользуясь тем, что народы отвергли идею еврейской вины в смерти Христа, они установили вместо этого идею вины Церкви в гибели иудеев".

     "Последствия этого всего далеко не чисто теологические. Великобритания, Италия и Германия согласились с еврейским удушением христианской Палестины, с блокадой Сектора Газа, с грабежами Церковных земель в Вифлееме и Иерусалиме"; последовали бомбардировки христианской Сербии и её неотъемлемой части - Косово, по наущению евреев устроенные Западной Европой и США, чтобы изгнать христиан и отдать эту историческую и религиозную колыбель славянского православия (Метохию (Косово) мусульманам; вторжение в Ирак - единственное светское и похожее на христианские арабское государство; и установление глобальной еврейской диктатуры, с её технологически усовершенствованной слежкой, цензурой, преследованием, контролем, угнетением, и электронными средствами наказания".


dollar-and-talmud-same-symbolic-row.jpg


     Можно говорить о двух типах монотеистического божества. Христианский Бог - Он Всевышний: из-за высшей любви, какую ни один смертный не в состоянии испытать; и другой Бог, который боится солнечного света; имя которого запрещено произносить; которого называют во множественном числе (Элохим, не Эль) - Он Всевышний из-за высшей силы (всесилия власти; насилия), какую ни один смертный не в силах заполучить. Может быть, погибшие во время Второй Мировой войны люди, которых называли "евреи", были носителями своего рода экстраординарной любви, что сделала их отличными от всех других групп? Это - ключевой вопрос. Современная христианская Церковь находится в глубоком кризисе из-за неспособности понять, почему Ранняя Церковь включила еврейскую традицию как часть христианского культа. В действительности, Ветхий и Новый завет представляют дуализм сего мира, формируя монаду (Теза и Антитеза). В своё отвержение мы включаем тему своего отрицания. Однако в реальной жизни заражение происходит спорадически в онтологических смыслах, например, в виде "кошерной пищи". Ещё одна сфера деятельности злых магов.


the-evil-kosher-sadism.jpg


     В "Еврейской Энциклопедии" Брокхауза и Эфрона (они же составили и "обычную") написано:

     "Шехита (шхита) - ритуальный убой скота".

     "Орудием убоя является нож, острый, гладкий, без зазубрин, длина его должна быть вдвое больше ширины горла животного; он должен быть тщательно осмотрен перед пользованием и испробован проведением пальца и ногтя по краю (Трактат Хуллин, 17б); его следует также тщательно осмотреть и после употребления, и если на нем окажется зазубрина, животное считается негодным к пище (ibid, 10а). Принято даже, чтобы резник (шохет) давал по временам свой нож на испытание раввину (ib., 18a). Впрочем, Иope Деа (18, 17) считает это необязательным для своего времени (...). Перед резкой резник читает славословиe: "Благословен Ты... освятивший нас своими заповедями и повелевший нам шехиту".

     Другое измерение кровавых ритуалов - их особое родство со временем. В еврейском религиозном сознании Время - одновременно и линеарное, и циклическое. Они верят, что могут "переноситься" во времени, посещать мир умерших и мир будущего через кровавые жертвенные обряды. Еврейское эклектичное понимание времени оставляет дикое болезненное неудовлетворение, которое необходимо компенсировать убийством (заместительный ритуал).

     Иудеи пользуются ассирийско-вавилонским лунно-солнечным календарём с именами вавилонских лунных месяцев. В еврейском летоисчислении был установлен 19-летний цикл, где 12 "простых" лет, и 7 - високосных или эмболисмических (3^-ий, 6^-ой, 8^-ой, 11^-ый, 14^-ый, 17^-ой, и 19^-ый). Этот 19-летний цикл может быть различной длины: 6939, 6940 или 6941-дневный. Так выходит, потому что смена года не должна (по религиозным соображениям) выпадать на воскресенье, среду или пятницу; в этом случае её передвигают на один или даже на два дня. В результате, и у простых, и у високосных лет бывает разная длина: простой год - 353, 354 или 355 дней, и високосный год - 383, 384 или 385. В результате бывают 3 группы разновидностей еврейского года: 1) короткий или неполный; 2) "правильный" или "нормальный"; 3) и законченный или избыточный.

     Это связано с тем, что лунный календарь каждые 3 года "теряет" один месяц, и, если придерживаться лунного календаря буквально, то религиозные праздники сдвигались бы всё дальше и дальше, приходясь на разные сезоны. Но создатели талмудической доктрины желали, чтобы иудейская Пасха всегда выпадала на один и тот же (весенний) сезон, и потому ввели "дополнительный" период времени, названный ими "Второй Адар". Однако, этому нововведению они придали магическое значение, связав с ним своё мнемоническое колдовство. И включили эту магическую формулу в общую круговерть символических аллюзий на разветвлённую систему кровавых жертвоприношений, связав её невидимыми нитями с практикой жертвоприношений в Иерусалимском Храме.

     Современное еврейское летоисчисление было окончательно разработано лишь приблизительно к началу XI-XIII столетия нашей эры. Такое позднее появление национального календаря отражает тысячелетний конфликт интересов. Но и в этом - "окончательном" - варианте талмудейский календарь продолжает отражать острую борьбу между Египетско-Иерусалимским и Вавилонским влиянием. Борьба Вавилонского сатанизма с Египетским (и Иерусалимским) учением продолжалась беспрерывно, с попеременным перевесом то солнечного (египетского), то вавилонского (лунного), то солнечно-лунного календаря. Это противостояние никогда не прекращалось, продолжаясь как в душах людей, так и отражаясь в борьбе различных фракций; и то, что еврейский народ - это несуществующий этнос, перманентно находящийся на стадии формирования в процессе тысячелетней гражданской войны: даже не отзвуки, но прямое наследие вавилонско-иерусалимского конфликта.

     "Еврейское" время (и восприятие времени) - это совершенно особый психофизический феномен, который трансформирует подчинённого им человека в некое психотическое существо. Для иудеев время фрагментировано, уже хотя бы потому, что каждый Новый Год (Рош-ха-Шона) (в сентябре - по христианскому календарю) Бог, якобы, заново воссоздаёт мир. Даже сам праздник Нового Года не имеет точной даты: в еврейском календаре 4 отличных друг от друга дней Нового Года....

     Летоисчисление у иудеев тоже особое. Нынешний, 1998-й год, по христианскому календарю: это иудейский год 5762. По версии для профанов - это, якобы, отсчёт времени от сотворения мира. Но посвящённые знают, что это ведётся отсчёт от сотворения тёмным духом эйдолона мира, с помощью мнемонического механизма которого можно управлять этим миром, сотворённым светлым духом миллиарды лет назад. Еврейский день начинается с заката солнца, а не в полночь - как по общепринятой традиции. То есть, когда наступает ночь - тогда для иудеев это наступает день. Это ещё раз подчёркивает, что эти люди поклонялись Ночи, а не Дню; Тьме, а не Свету (и бог их боялся солнечного света, когда боролся с Иаковом); и те, что сегодня принимают на себя идентичность ТЕХ людей - также поклоняются отнюдь не богу. Если - по общепринятой традиции - день состоит из 24-х часов (время обращения Земли вокруг своей оси), то для евреев это не так. Еврейские месяцы определяются фазами Луны, и всё, что связано со временем, у евреев неопределённо, шатко, плывуче. Это ещё раз подчёркивает, что для последователей Храмовой и Талмудической традиции даже время - это магическая формула, коренящаяся в кровавом жертвоприношении, астрологии, и колдовстве.

     Тем не менее, представители разных течений и сект в иудаизме - очень разнятся, и многие из них как бы абстрагированы от кровавых импликаций прошлого их религиозной традиции, не признавая того, что она всё равно довлеет над ними, хотя они и являются - вроде бы - нормальными людьми.

     Историческое время в еврейском историческом мифе - это не линеарная последовательность, не развитие или прогресс, не смена исторических событий, а фрагментированная событийность - сопоставление эпизодов-сцен: эра "великого" прошлого в до-античные времена (которого, на самом деле, никогда не было) - эра Изгнания (Рассеянья) - и эра Апокалипсиса, когда бывшая слава и могущество вернутся с "возвращением" евреям "Земли Обетованной" (Палестины), но эти события возможны только "в конце времён" (т.е. возвращение Святой Земли евреям возможно лишь при условии неизбежно следующей за этим событием гибели всего человечества).

     Для ветхозаветных и талмудических колдунов время - это движение, и без движения: невозможно (не проявляет себя). Такая концепция - вроде бы - не расходится с научной трактовкой времени. Однако, они представляют время как имеющее "начало", то есть как "сотворённое", не существовавшее до "начала". На ещё более глубоком концептуальном уровне, они отрицают саму возможность измерения времени (подчёркивая его "неизмеримость"). Это представление зиждется на постулате невозможности "полной познаваемости" объекта, так как, мол, любой объект - часть Бога (его внутренней сущности), и только Ему дано знать полную сущность вещей. Наше знание о предмете - и сам объект: две разные вещи.

     По той же концепции, Время не связано с пространством и материей, и не зависит от них, а все, что происходит (последовательность событий) - это кажущиеся параметры "поведения" времени.

     Тайное знание о мире, которым, как им кажется, они обладают, заимствовано ими от тех, которые в страшно далёкие времена осознали, что мы находимся в неком "заколдованном" пространстве - в неком особом континууме с "однолинейным" (однонаправленным) временем, в противоречие естественной природе Времени, что представляет собой (в своём "натуральном" виде) одну монолитную глыбу, не разделённую искусственно на прошлое, настоящее, и будущее.

     В нашем континууме ВСЁ (все объекты) движется от рождения к смерти (включая неодушевлённые предметы, которые тоже со временем разрушаются), имея начало и конец. Идейные законодатели каббалистической доктрины переносят это даже на физические и математические законы, и даже на нравственные императивы, которые, по их мнению, тоже подвержены энтропии, ибо все они в нашем мироздании представлены как абстракции в высших мирах, каждый из которых расположен в иерархическом порядке по отношению друг к другу, или, иначе, в порядке их близости к Сотворению. "Проект" же Времени (самая высшая абстракция) уже был даже ДО Сотворения миров, и, согласно терминологии каббалистов, называется "седэр земаним" (временный порядок). И, так как всё в мире есть результат причины и следствия, всё предыдущее и последующие является не чем иным, как Творением. Таким образом, каббалистическая доктрина приходит к дихотомической монаде, к дуализму мира, определяя Зло не как зло, но как фазу функциональности. Вот и отсутствие времени до его "начала" ("появления"): это его вторая фаза (ипостась).

     Отсюда происходят очень страшные вещи (доктрины), с помощью которых эти схоласты освобождают себя от всех человеческих норм. Отдельные элементы их размышлений могут быть вполне вменяемыми и логичными, но их соединение непременно предстаёт в виде уродливой жути. И Время без времени: одно из таких жутких созданий их воображения. Шабат - еврейская суббота: это как раз и есть такой "пробой" времени, когда оно, якобы, останавливается (не существует), как выдох (когда кончается вдох). Эта дуальная монада трактуется их традицией как модальность, и не случайно неделя в иудаизме отсчитывается от субботы до субботы (от не существования до не существования: как их "день" - от ночи до ночи). Иными словами - это культ противопоставления всему человеческому, всем элементам онтологической и психологической основы.

     Не случайно, согласно представлению иудейского религиозного сознания, и смерть поджидает нас не впереди, в будущем, а надвигается сзади, по мере удлинения тени прожитых лет. Обуза (тень) прожитого времени, которую мы оставляем за спиной, растёт, постепенно перевоплощаясь в палача, формирование которого - это процесс, а не частное явление. Если представить сообщество современников стоящими на одной условной линии Времени - для них выглядящей в виде площадки, то более юные или более здоровые личности будут находиться впереди, а остальные, с более длинной тенью прожитых лет за спиной, или с более длинной тенью недугов - окажутся сзади, где их - одного за другим - настигает топор палача.

     Такой психологический феномен восприятия формулы memento mori - не что иное как интерполяция прошлого в будущее, с полным исключением настоящего. Но люди, для которых настоящего не существует, лишены важного стержня этической основы. Такая страшная картина восприятия собственной жизни как растянутой во времени казни способна провоцировать склонных к тому индивидуумов на страшные поступки и на искажённое понимание этических норм.

     Эсхатологически-кошмарное восприятие времени: это основной стержень талмудического религиозного восприятия, который заменил у последователей этого культа нравственную основу. Не-абстрагированое Время - это и есть главная ипостась их бога. Это произошло оттого, что - в процессе формирования "еврейского времени" - острое зубило религиозного глубоко вгрызлось в корпус культурного, сокрушив оный и превратив во фрагментированный горельеф. И эта чудовищная глыба Времени (из "иного" мира) - главная сила, что властвует над всем еврейским образом жизни.

     Концепция времени в иудаизме - это не линеарная прямая, но некая живая субстанция, которая периодически умирает, возрождается, и так повторяет себя бесконечное множество раз, запуская насильственное вторжение (или, скорее, имплантацию) прошлого в настоящее. Такая умозрительная конструкция сродни заклинанию ведьм, которые изобрели колдовскую формулу вечной молодости и вечной жизни для всего своего рода, но она нуждается в исторической привязке к конкретному историческому нарративу, без которого не может укорениться в сознании поколений, и, для разрешения этой дилеммы - для размещения предков и потомков Евера (первого еврея, отца Авраама) во времени (в его хронологически-родовой последовательности), в пространстве, и в общечеловеческой истории: ветхозаветная традиция начинает отсчёт истории евреев (истории Израиля) от сотворения мира. Уже только это одно является беспрецедентной в своём роде заявкой о своей исключительности и о своём превосходстве.

     Но изощрённые умы стародавних колдунов на этом не остановились, не ограничившись лишь начальной "зарубкой" (которой - как хищник метит свою территорию испражнениями и мочой - они "застолбили" за собой "право" на "первенство" среди народов земных), но использовали её лишь как отправную точку, от которой наметили вектор от начала человеческой истории до её конца, разворачивая событийный ход исторических событий на этой "еврейской оси" путём встраивания всего "нееврейского" в еврейский событийный нарратив. Иными словами, они - с помощью хитрости, наглости и обмана - присвоили себе сам Ход Времени.

     (Точно так же Израиль "купил" первенство у брата за чечевичную похлёбку с помощью хитрости и коварства. (Наверное, Евер был моральным человеком, раз он изгнал своего сына - Авраама (и сделал это не без причины).

     Следующей предпосылкой их беспримерного влияния на все другие народы Земли (и, одновременно, предпосылкой неизбежной глобальной катастрофы) является то, что эти ветхозаветные колдуны (те, что переработали весь корпус библейских текстов (определённо украденный у других культур) чётко наметили и закрепили направление временной оси: от начала (от сотворения мира) до конца времён (до гибели нашей вселенной, или пришествия Мессии).

     Такое предельно чёткое определение направления линеарного потока времени понадобилось не в связи с тем, что все сущности внутри нашего феномена однонаправленного времени неизбежно движутся от своего начала к своему концу (гибели), но ради самой возможности модельного структурирования между двумя намеченными точками, с вовлечением социального, ментального, общественно-исторического, эсхатологического моделирования. Этот следующий уровень присвоения общечеловеческого Времени иудеями заключал в себе ещё более страшные последствия.

     Ещё одна параллель "не-существования" - страшная пустота "еврейского" времени: определяется тем, что в библейских книгах Ветхого Завета не встретишь почти ни одной конкретной даты. Ни одно описываемое в Пятикнижии событие не привязано к точной хронологии: даже те, которые можно идентифицировать как не придуманные, а реально-исторические, и сопоставить с их описаниями в других (не еврейских) источниках. "Еврейское" летоисчисление связывает исторический нарратив с сезонными (в кавычках и без) "графиками", то есть - с вечно повторяющимися и возобновляющимися циклами, стирая значимость как отдельных событий, так и отдельных личностей - в пользу значения их группового существования и бесконечных реинкарнаций этого существования. Любая историческая эпоха и всё еврейское летоисчисление в целом неизменно привязаны к одной и той же вехе временного пространства: к сотворению мира.

     Вся череда событий подаётся в нераздельной связке с цикличностью религиозных праздников и их ритуальной обрядовостью в виде бесконечного цикла, что придаёт всему этому культу вневременной характер, с его посягательством на Вечность.

     Однажды, проходя мимо какого-то еврейского религиозного учреждения в Утремоне, Наташа подслушала разговор двух ортодоксальных евреев, обсуждавших на идише лекцию некого каббалиста из Торонто, который сказал, что присутствие евреев (и, значит, всего человечества) на этой планете - в этом низшем из миров - обусловлено тем, что они помещены в данный континуум для группового искупления вины, и что в конце этого "заточения" будет даровано всеобъемлющее и вечное "прощение", которое завершит весь исторический цикл (приведёт к "концу времён", к Апокалипсису) - и вся эта искусственная вселенная-тюрьма схлопнется, перестанет существовать, приведя историческое время в полное соответствие с "трансцендентным" временем. (Как это похоже на групповое самоубийство!). Поэтому, мол, периодичность времени не сводится к числовым значениям дней, лет и веков, но определяется уровнями и качественными показателями, и, как магнитом, притягивается к вечности.

     Очевидно, что сюжетная линия "еврейской истории" искусственно вставлена ветхозаветными авторами в хрестоматийные "жития" самых могущественных и знаменитых правителей, и в канву общеизвестных в то время исторических событий. Это изначально определило тысячелетнюю деятельность носителей этой традиции по выявлению, обнаружению, и систематическому уничтожению ВСЕХ прочих (альтернативных) источников, опровергающих, либо подвергающих сомнению "единственно верный" библейский нарратив, дошедший до нас в этом единственном числе именно потому, что все другие (не нормативные) умышленно уничтожены. Явное переписывание более ранних летописей в более поздние времена использовалось для подтасовок с целью представления, якобы-пророческих заявлений ветхозаветных святых. Но очевидно, что и эта традиция, уже содержавшая некое зерно "вне-историзма", была ещё радикальней переработана талмудическим учением в принципиально новую традицию, которая - уже по определению - имеет антиисторический характер уже не только потому, что изначально ограничена двумя "антиисторическими" константами: "сотворением мира" и "концом света" (гибелью мира) - двумя внеисторическими "событиями". Эти новые маги не только закрепили это (изначально присущее) качество, но и трансформировали преимущественно линеарное (несмотря ни на что) восприятие времени в Ветхом Завете - в неподвижный "точечный" объект (понимаемый как абстрактная вечность). Так, охватив всю прошедшую и будущую историю мира двумя этими захватами, как щипцами, они "зарегистрировали" своё "авторское право" на неё, присвоив себе весь мир (ограбив его). Такая методологическая догма позволила её создателям и продолжателям сформировать некий заколдованный континуум обобщённого образа прошлых эпох, помещённый на место настоящего: ловушку, пленившую не только втянутых в воронку рядов "избранного народа", но и всех остальных гомо сапиенсов.

     Не случайно превращённая в застывшую педантичную догму магическая формула времени регулирует и строго определяет все обрядовые ритуалы кровавых жертвоприношений этого культа, их (неукоснительно соблюдаемую) последовательность и взаимозависимость, что подтверждают не только зарегистрированные в Средние Века ритуальные убийства, но и описанное в Книге Эстер (выдуманное или основанное на реальных событиях) убийство Амана, как и засвидетельствованное в Евангелиях убийство Иисуса Христа.

     Зашифрованная символика: атрибут сатанинских культов, неотъемлемый ритуал, имеющий для их носителей культовое значение, и это в полной мере относится к сатанинской Книге Эстер (Эсфирь).

     Два главных "еврейских" героя этой книги - Мордехай и Эстер - носят имена языческих вавилонско-халдейских демонов: Мардука (Мордока, или Мардукку) и Иштар (имена этих персонажей являются их дериватами). Согласно мифологии, Иштар и Мардок были кузенами, и Мордехай с Эстер - двоюродные брат и сестра.

     Со своей стороны, этимологические корни имени "Аман" связаны с такими значениями как Душа и Народ ("ам"), Человек ("ман"), Защита и Безопасности (а-м-н) [арабский корень]. В Древней Руси и в восточных странах "аман" - это заложник, которого передавали другой стороне как залог выполнения договора, обязательства, или обязанности. Исходя из этого - Аман изначально жертва, но не хищник; агнец, но не тот, кто приносит агнца в жертву богам. Он изначально предназначен жрецами культа человеческого жертвоприношения для заклания.

     Иисус - Га-Ноцри - тоже изначально предназначен для принесения в жертву. Этот один и тот же обряд; одна и та же страшная культовая подоплёка.

     Связь между этими двумя культовыми убийствами существует исключительно в методе, хронологической последовательности, и в точно выбранной дате. Как трагическая кончина Амана и всех его десятерых детей, так и страшная смерть Христа (также распятого на кресте, как и Аман) - раскрывают один и тот же обряд, связанный с одной и той же извращенческой парадигмой религиозного сознания. "Повесить на древе": это самое точное выражение той эпохи для распятия на кресте; как известно, никого не вешали в то время за шею. Нет ни малейшего сомнения в том, что Аман был распят, как и его двенадцать детей.

     Существование бывшей еврейской традиция 4-хдневного поста перед Пасхой подтверждается в работе Псевдо-Филона "Библейские Античности". У эфиопских крайних Юлиниатов в XIV веке был тот же обычай поста, названного "Пост Эстер". Можно также напомнить о 4-хдневном посте Юдифи (которая убила Олоферна в 4-й день своего поста). В ранних христианских ("еврейских") солнечных календарях (таких, как Кумранский) было 364 дней в году и 30 дней в каждом месяце, а 4 дня - дополнительные, и вставлялись они подряд (один за другим), точно во время еврейской Пасхи. И это точно соответствует 3-м дням + началу 4-го дня поста - в Книге Эстер (Эсфирь).

     Описание пира и некоторые его детали действительно соответствует трапезе на еврейскую Пасху, и чтению или пересказу Пасхальной Агады. И выбор времени пира (Вечерний Седер Пасхи - трапеза с обязательным употреблением виноградного вина, - затем день непосредственно праздника, когда евреи одеваются во всё новое и праздничное; и затем - 3-я трапеза): всё точно соответствует канонам еврейской Пасхи.

     "Тогда позваны были царские писцы в 3-й месяц, который был месяц Сиван [Ниссан в других версиях - прим. наше] - в 23-й день его; и написали всё, как скомандовал Мордехай (...)".

     Это означает, что 1-й день пира пришёлся на 14-й и 15-й дни месяца Нисан (вечер 14-го дня, утро 15-го); 2-й день пира - на 15-й день Нисана, и, после 7 дней - на 22-е Нисана: потому что это последний день Пасхи. И - на следующий день, 23-е Нисана - вызвали царских писцов.

     В масоретском тексте это происходит не в месяце Нисан, а в месяце Адар (месяц перед Нисаном), и праздник Пурим установлен (как мы знаем) в месяце Адар. Но таргум объясняет, что праздник Пурим был первоначально установлен в дополнительные дни месяца Адар. (1-й месяц Адар - обычный месяц Лунного Календаря, в то время как 2-й Адар - дополнительный (13-й) месяц перед Нисаном 1 раз в каждые 4 года, потому что лунный год короче "астрономического" года, и лунный месяц короче 30-31-хдневных месяцев христианского календаря).

     Однако, Книга Эстер (Эсфирь), вероятно, отражает более старую традицию, когда - после ночи с 14-го на 15-е Нисана, - было 4 дополнительных дня того же месяца Нисана ("2-я Пасха"). Так, со вторника по среду: Вечерний Седер (трапеза) с 14-го на 15-е Нисана; а затем 4 дополнительных дня, которые трактовались как 1 день; и затем (с воскресенья на понедельник): опять Вечерний Седер (трапеза), снова с 14-го на 15-е Нисана. Поразительно, но это (как предполагает один великий христианский богослов) соответствует Последней (Вечерней) Трапезе [Тайной Вечере] (вторник - среда), за которой следовали пост и плач в четверг - пятницу, и ночь в Пасху перед субботой, когда Христос был распят, и когда Аман был также распят (также, как Иисус, оклеветанный, оболганный и опозоренный). Это как раз приходится на 4 дня поста.

     Особая жестокость, отражающая безумие пуримских, фарисейских, и талмудейских культовых убийств, также связана с парадигмой "застывшего времени", и, в частности, с циклом Шемитта (7-е тысячелетие "безвременья" - аналогичное Шаббату). То же самое поражает в педантичной жестокости принесения в жертву животных, а также в процедуре культового забоя скота (шхита кошер (шехита кашер). Предельно растянутое по времени издевательство над животными выполняется как строго расписанное и сверяемое по книге зверство, с точной последовательностью и неукоснительным соблюдением действий.

17.

     В одной из книг Наташа нашла отчёт свидетеля, поражённого еврейским ритуальным забоем скота: продукцией "кошерного" мяса. Этот документ невозможно было читать без ужаса.

     "Прежде всего бросилось в глаза то, что я вижу не убой скота, а какое-то таинство, священнодействие, какое-то библейское жертвоприношение. Передо мной были не просто мясники, а священнослужители, роли которых были, по-видимому, строго распределены. Главная роль принадлежала резнику, вооруженному колющим орудием; ему при этом помогали целый ряд других прислужников: одни держали убойный скот, поддерживая его в стоячем положении, другие наклоняли голову и зажимали рот жертвенному животному. Третьи собирали кровь в жертвенные сосуды и выливали ее на пол, при чтении установленных молитв; наконец, четвертые держали священные книги, по которым читались молитвы и производилось ритуальное священнодействие. Наконец, были и просто мясники, которым передавался битый скот, по окончании ритуала. На обязанности последних лежало сдирание шкур и разделка мяса".

     "Убой скота поражал чрезвычайной жестокостью и изуверством. Жертвенному животному слегка ослабляли путы, давая возможность стоять на ногах; в этом положении его все время поддерживали трое прислужников, не давая упасть, когда оно ослабевало от потери крови. При этом резник, вооруженный в одной руке длинным в пол-аршина ножом, с узким лезвием, заостренным на конце, и в другой руке - длинным вершков шести шилом, спокойно, медленно, рассчитано наносил животному глубокие колющие раны, действуя попеременно названными орудиями".

     "При этом каждый удар проверялся по книге, которую мальчик держал раскрытою перед резником; каждый удар сопровождался установленными молитвами, которые произносил резник. Первые удары производились в голову животному, затем в шею, наконец, - под мышки и в бок. Сколько именно наносилось ударов - я не запомнил, но очевидно было, что количество ударов было одно и то же при каждом убое; при этом удары наносились в определенном порядке и местах, - и даже форма ран, вероятно, имела какое-нибудь символическое значение, так как одни раны наносились ножом, другие же шилом; причем все раны были колотые, так как резник, что называется, "шпынял" животное, которое вздрагивало, пробовало вырваться, пыталось мычать, но оно было бессильно: ноги были связаны, кроме того, его плотно держали трое дюжих прислужников, четвертый же зажимал рот, благодаря чему получались лишь глухие, задушенные, хрипящие звуки. Каждый удар резника сопровождался струйкой крови, причем из одних ран она слегка сочилась, тогда как из других она давала целый фонтан алой крови, брызгавший в лицо, на руки и платье резника и прислужников. Одновременно с ударами ножа один из прислужников подставлял к ранам священный сосуд, куда стекала кровь животного".

     "При этом прислужники, державшие животное, мяли и растирали бока, по-видимому с целью усилить поток крови. После нанесения описанных ран наступала пауза, во время которой кровь собиралась в сосуды и при установленных молитвах выливалась на пол, покрывая его целыми лужами; затем, когда животное с трудом удерживалось на ногах и оказывалось в достаточной мере обескровленным, - его быстро приподнимали, клали на спину, вытягивали голову, причем резник наносил последний, заключительный удар, перерезая животному горло".

     "Вот этот последний и был единственным режущим ударом, нанесенным резником жертвенному животному. После этого резник переходил к другому, тогда как убитое животное поступало в распоряжение простых мясников, которые сдирали с него шкуру и приступали к разделке мяса. Производился ли убой крупного скота тем же способом или же с какими-либо отступлениями - судить не могу, потому что при мне производился убой овец, телят и годовалых бычков. Вот каково было зрелище еврейского жертвоприношения; говорю "жертвоприношения", так как другого более подходящего слова не могу подобрать для всего виденного, потому что, очевидно, передо мной производился не просто убой скота, а совершалось священнодействие, жестокое, - не сокращавшее, а, наоборот, удлинявшее мучение..."

     У Наташи не достало духу дочитать страницу: образы бессмысленной жестокости проникали в её сознание, останавливая сердце. Она лишь пробежалась глазами, захватывая слова о большой белой ткани в чёрную полоску - священном талите гадоле - который мясник носил поверх своей одежды, и о помощниках, массирующих бока животного, чтобы усилить кровообращение.

     Вместо того, чтобы кончить животное одним ударом, эти садисты методично и беспощадно растягивали его агонию до предела, сознательно усиливая пытки.

     Нет никакого сомнения в том, что пытка: это интегральная, неотъемлемая часть того же садистского ритуала. Точно так же, как и приказ "веселиться" и "быть счастливыми", заповедь пытки является составной частью всего этого религиозного культа: от выпечки мацы именно таким способом, какой причиняет наибольшие муки "катальщицам", до ритуального убоя скота.

     На следующий день она обнаружила свидетельства современного - "более гуманного", механизированного кошерного забоя скота:

     "По раввинским законам животных с перерезанным горлом оставляют умирать от потери крови, подвешивая вниз головой. С помощью перекрученных жгутов животное опрокидывали на спину. Когда его валили до конца, цепи оборачивали вокруг задних конечностей. Кран выстреливал скотину в воздух одну за другой, с треском фиксируя задние ноги. Затем в ноздри каждой вставляли вилы, и один из двух еврейских мясников [резников] благословлял длинный нож в руке, произносил короткую молитву - и перерезал горло животному, которое тут же подтягивали выше, и кровь струями хлестала из разрезанной шеи, и передние ноги дико лягали воздух. Мы иногда, поражённые ужасом, смотрели из окна повыше блока бойни, как животных, ещё живых, корчившихся в предсмертной агонии, волочили вдоль желоба для сбора крови. Однажды вспоротая корова бросилась на окно, где мы стояли, вдребезги раскрошив стекло и забрызгав нас чёрной кровью. Никто бы не смог долго наблюдать за этим".

     "Животное, висящее вниз головой, с разорванными суставами и часто со сломанной ногой, в полном сознании, отчаянно бьётся в боли и ужасе, так, что нужно зажать ему шею или вставить фиксатор в ноздри, чтобы забойщик мог зарезать его так, как предписывает религиозный закон."

     "Я никогда не забуду кошмаров, снившихся мне пятнадцать лет назад после посещения теперь уже не существующего предприятия Спенсеровских (Кошерных) Продуктов в Спенсере, Айова. Работники, носившие футбольные шлемы, вставляли носовые клещи в ноздри корчащегося животного, подвешенного на цепи, закрученной за одну из его задних конечностей. С помощью электрического шила каждое парализованное страхом существо вынуждали бежать в небольшой загон, имевший гладкий пол под наклоном в 45 градусов. Это заставляло его скользить и падать так, чтобы работники смогли прикрепить цепь к задней ноге. Глядя на этот кошмар, я думал: "Это не должно происходить в цивилизованном обществе. Если существует ад, то я в нём. Эта бойня - из ада."

     Человек, оставивший это свидетельство, ошибался. Нет, это не бойня из ада... Ад находится внутри этих людей...


18.


     Последние дни сезона. Нетерпение Наташи нарастает. Время бежит слишком неторопливо, откладывая долгожданную свободу. Нет тюрьмы более ужасающей, чем еврейский культ и ментальные особенности, что управляют и душой, и телом, и разумом. Наташа только и мечтает о том, чтобы освободить себя от пекарни навсегда, и всех "катальщиц"... и Ривку... и раввина... Она знает, что глубоко в них борются между собой две силы... Она знает, что каждый родился быть свободным...

     Только сегодня она открыла для себя секрет полишинеля, который другие знали уже много месяцев. Это - о Ёсе с Фаиной. Коротышку из Бухары, Ёсю, вместе с его женой Софой, прислал в пекарню Гарик Монстройберг, известный бандит, и, одновременно, владелец и редактор еврейской газеты на русском языке, член Исполнительного комитета Канадского Еврейского Конгресса (по Квебекскому региону), Председатель Совета Ветеранов, член Городского Совета, советник депутата от Либеральной партии и член той же партии, член Советнического Комитета (цензуры) в одном из университетов, активист Бней Брита, и так далее. Ничего, абсолютно ничего не могло связывать Ёсю с таким человеком, как Гарик. Люди шепчутся о том, что между сезонами "на маце" он работает в 10 различных местах: не говоря ни единого слова ни на английском, ни на французском. Однако, его "иврит" хорош, достаточно хорош даже для Моссада. Ёся "переводится" с одной работы на другую всего лишь за день-два до того, как кого-нибудь арестуют, или обыщут, или убьют. Что бы он ни делал, в его адрес не раздаётся ни упрёка, ни нареканий; никто ему не перечит. Все знают, что этот тип больной на всю голову.

     Будучи коротышкой, он развил в себе "синдром Наполеона". Крайне честолюбивый, завистливый, патологически агрессивный, Ёся в ссоре буквально со всеми. "Пошёл на хуй, - кричит он Борису, который однажды чуть не прикончил его. Вчера раввин кротко попросил его показать свои руки, и Ёся крикнул ему точно так, как теперь - "па-а-а-шёл на хуй", и плюнул раввину в лицо. И всё-таки не был уволен. Два месяца назад Ёся возвестил, что собирается изучать Каббалу, и постарается вести себя разумней, и - в то же время - закрутил роман с Фаиной. Они встречались в дешёвом гостиничном номере, возле St.-Jacques, пока муж Фаины не выследил их.

     В Фаине есть что-то поистине отвратительное. Её можно было бы считать симпатичной, если б не её мимика, жестикуляция; если бы её речь, сопровождаемая гримасами, её лицо - не несли в себе чего-то гадкого. Однажды, когда Наташа пригласила её к себе, Геннадий осведомился: "На кой хрен тебе эта тошнотворная жаба?" Но вот кто действительно жаба: это Фаинин Фима. Его длинный горбатый нос, торчащий из небольшого, сужающегося спереди лица; большие, как у слона, уши, всегда лоснящиеся и грязные; глаза навыкате - "крутым полукругом" под крохотным скошенным лобиком; и жирные, лепестковые губы: всё отвратительно, неприятно до позывов рвоты. Несмотря на отсутствие бросающихся в глаза монголоидных или тюркских черт - его лицо напоминает изображение хазара из старой полузабытой книжки. Он никогда не смотрит тебе прямо в глаза; его взгляд всегда бегающий; и каждое выплёвываемое им слово звучит как ложь. При разговоре он то и дело приближает кончики пальцев прямо к ноздрям - как зверь, который мочится и нюхает. Он постоянно провоцирует впечатление, что боится быть схваченным за руку и разоблачённым.

     Поговаривают, что Фима - профессиональный "прослух". Предполагают, что, посещая Вас, он тайком устанавливает подслушивающее устройство где-нибудь в туалете, а во время своего следующего визита уносит его. Наташа слышала об этом от некоторых знакомых задолго до того, как любовная интрига между Фаиной и Ёсей вскрылась нагноившейся раной, как зимний лёд весной на реке. Фима вывел их "на чистую воду" записывая в своё отсутствие телефонные разговоры жены. Одно Наташа не могла взять в толк. По её сведениям, каждый телефонный аппарат (в Северной Америке и в отдельных европейских странах) сегодня производится с опцией прослушивать помещение даже с трубкой на рычажке. И подрядчики, которые выполняют работу по прослушиванию для правительств Канады и США (каждое помещение в Канаде, где имеется телефон, 24 часа в сутки): это израильские компании. К чему же тогда поручать Фиме, имеющему израильское, украинское и канадское гражданство, выполнять эту работу вручную?

     Так или иначе, он пронюхал о романе жены, и немедленно дал ей пинка под зад. Она же умоляла его не затевать развода. Фаина одевалась почти как ультра-ортодоксальные матроны, и вела себя почти как они. "Два Ф." снимали квартиру в еврейском гетто на Côte-St.-Luc, получая ощутимую помощь от местной еврейской общины. После разрыва с женой Фима нашёл квартиру в N.D.G., и переехал туда, навещая двух малолетних дочерей два раза в неделю. Фаина принимала теперь любовника дома. Наташе выпала честь видеть их, столкнувшись с ними на улице: молодую дылду с чем-то бросающим в дрожь во внешности, и фиглярского карлика-нибелунга из страшной сказки, ростом едва ли в половину своей возлюбленной. Хуже всего было то, что Фима излил свою историю трём работницам Маце-Пекарни, и те возопили от крайнего возмущения. Защищая своего земляка, Хава попыталась усмирить стихию, сбивчиво объясняя, что полигамия для евреев Бухары - норма. Однако, скандал расширялся, и однажды Людмила донесла этот "всеобщий секрет" до ушей Софы. Работая вместе с мужем в пекарне, Ёсина жена слыла наивной и робкой дурочкой. Если б не Людмила, она бы ничего и не заподозрила.

     Тут же события стали развиваться бурно и стремительно. И Софа, и Фима одновременно подали на развод. Имея доказательство интрижки своей жены, Фима получил шанс освободиться от бремени алиментов. А Ёся теперь стоял перед обязательством выплат для трёх своих сыновей-олигофренов. Ситуация стала ещё напряжённей, когда Борис и Софа стали встречаться, не помышляя о браке. Ёся был взбешён.

     Сегодня, стоя в закутке гардероба, спиной к помещению выпечки, Наташа подслушала разговор между Ривкой и её мужем. Они, скорей всего, приняли Наташу за Надю (та дала Наташе поносить её передник и кофту), и не волновались "за то", что суть их беседы поймут.

     - A ferbisene goje.
     - A finstere bruje.
     - Sie stickt Sein nose umetum.
     - Wus du meinst... [86]

     Они выдержали многозначительную паузу, и продолжили, по-прежнему на идиш, но приглушенными голосами:

     - Ты думаешь, она могла рассказать Наташе, своей подруге, о пекарне Шлоймо?
     - Ты имеешь в виду именно то, что я подумала?...
     - Если мы только узнаем, мы обратим их в пепел.

     Наташа боялась вздохнуть, чувствуя chaire du poule [87] по всей площади своей кожи. Из всех изученных в последнее время источников она теперь узнала (и знала отныне слишком хорошо , каков реальный ужасающий смысл их угрозы "испепелить", "обратить в пепел".

     Тем временем, те двое продолжали:

     - Как тебе нравится Ёськина угроза поджечь нас? Этот парень, он что - в самом деле умалишённый?
     - Ja, он настоящий сумасшедший. Но мы же застрахованы, и, потом, не забывай: мы в конце сезона. Если он исполнит свою угрозу, но без серьёзных последствий, не стоит его выдавать, но если две или три гойки сгорят живьём, тогда пусть полиция разберается.
     - Мне не нравится эта идея. Он слишком опасен, но будем пристально за ним присматривать.

     Наташа не могла поверить своим ушам. Она была буквально шокирована. Как только эти двое ушли, она живёхонько переоделась в своё собственное, и подалась в главную зону. Как успеть шепнуть "девочкам" и раввину? Как сказать им? Как назло, Ривка с мужем всё время сновали вокруг, но старались держаться подальше от печи. Вскоре Ёся показался народу - нервный, беспокойный. Когда он вернулся, Наташа уже знала: что-то произойдёт. Она не сразу сообразила, что он учинил, когда он что-то швырнул в печь с хорошего расстояния. Неужели бутылку с "коктейлем Молотова"? Печь "взорвалась", посылая длинные струи огня в комнату, и сюртук раввина тут же загорелся. Наташа подскочила - сбивая пламя, и - вместе с Надей - они изловчились погасить на раввине одежду. В мгновение ока вся комната уже пылала... И всё-таки никто не сдвинулся с места, как будто хищные жёлто-красные языки не плясали вокруг. "Они, что, загипнотизированы этими огненными змеями с раздвоенными языками?" - подумала она про себя. Но она ошибалась. Причина была в другом. Сбивая пламя, Наташа успела заметить ярко сверкавшие глаза других работниц. Наполненные мстительной радостью и садистским восторгом, глаза эти были беспощадны, как нож шейхета. Они бы определённо наслаждались агонией раввина, или чьей-либо ещё, начисто забыв о своей собственной безопасности, если бы увидели, как пламя перекинулось на кого-нибудь из присутствующих. Больше напуганная эманацией зла, исходившей от этих чёрных душ, чем пиршеством огненной стихии, Наташа сломя голову бросилась вниз по лестнице, к выходу...

     Чудесным образом, никто сильно не пострадал. Последние из выбежавших кашляли, и лицо Бориса было в нескольких порезах, но никаких серьёзных повреждений, за исключением ерундовых ушибов и ожогов.

     Пожарные прибыли буквально сразу же, как будто ждали поджога где-то за ближайшим углом. Полиция тоже приехала; но никого не подвергли допросу; полицейские не посмели даже войти вовнутрь после того как пожарники сделали своё дело.

     Когда Наташа пришла домой, она вся дрожала - напуганная, но возбуждённая. Она была свободна: по крайней мере, сейчас. Свободна! Она ещё не успела подумать, что они будут делать, если пекарню закроют, как собираются прожить, но чувствовала себя как выпущенная из ада. Она была в таком приподнятом состоянии духа, что рассказала мужу о своей теории: эра Антихриста скоро закончится: потому что главное еврейское оружие - наша ненависть к ним - больше не действует. Они пробуют все возможные средства, чтобы вызвать наш гнев, но нет больше погромов, только стихийный бойкот Израиля и еврейских предприятий, магазинов, учреждений...

     Геннадий грустно покачал головой, осклабился, и сказал в ответ, что это не меняет дела по одной очень простой причине.

     - Деньги - вот их сверхъестественная власть. Золото - и его эквиваленты в банкнотах и цифровых вкладах - вот заменители крови. Вымогательство денег походит на кровопускание. Они отправляют свой ритуал человеческого жертвоприношения с помощью денег совершенно легально, не опасаясь быть схваченными за руку. Ты можешь себе представить, сколько людей погибает за деньги и из-за денег каждую секунду, минуту, каждый день? Океаны человеческой крови пролиты под ударами невидимой гильотины культа денег, пуповиной связанной с ритуалом человеческого жертвоприношения. Вот почему они будут править миром вплоть до его самых последних дней в пламени аннигиляции.

     Минуло несколько дней, и Надя позвонила Наташе лишь для того, чтобы сообщить ей, что Ривка умудрилась выбить всю сумму страховки в такие невероятные сроки, и что пекарня уже "на ходу" (on track). Её отремонтировали так быстро, что в последние четыре дня сезона они выйдут на работу как обычно. Невероятно!

     Два месяца спустя газета "La Presse" опубликовала небольшую заметку о поджоге, добавив в конце, что полиция, вооружённая новым законом о "преступлениях на почве ненависти" (которого еврейское лобби сумело добиться от Федерального правительства), арестовала 17-летнего паренька-мусульманина "в связи с инцидентом". Ещё два месяца понадобились Наташе, чтобы выяснить его имя и постичь, по какой причине именно этого агнца принесли в жертву на жреческом алтаре. Этот арабский тинэйджер был восходящим шахматным гением, стал первым в Лиге Юниоров Квебека - и выиграл у двух еврейских сопляков из Outremont"a и Westmount"a.

     А через три месяца вся информация об этом деле была тщательно вычищена из всех газет и архивов; убрана из Интернета; изъята из муниципальных, спортивных, судебных, или библиотечных анналов.

                 Jeder hat Seins



                        * * *              

     Три фигуры являются нам: Ирод, Пилат и Каифа. Фигуры эти образуют загадочный треугольник, тайна коего будт вечно будоражить умы. Стоя друг против друга, трое скрещивают взгляды, как шпаги, и каждый умудряется глядеть прямо в глаза двум остальным.

     Царь Ирод, идумеянин, лукавый и ловкий щёголь, кичившийся своей статью. В своих - оставленных для Вечности - мемуарах подчёркивает свое удальство, талант политика, воина и полководца. Трезвая стратегия, виртуозная тактика, быстрая реакция тренированного ума. Ассимилированный римлянами, этот прирожденный вельможа-циник ценит всё то, что ценят они. Чудовища в себе не чует, и недоумевает, почему народ не любит его. Да, он ревнив к своей славе и гордости, высокомерен, но не мстителен и не зол. И крови проливает ровно столько, сколько должно, чтобы его боялись.

     Понтий Пилат. Чёрствый вояка, изнемогающий от иерусалимской жары. Кесарь отправил его в это проклятое место, источавшее яд и коварство, дабы тут иметь сильную руку в случае непредвиденных событий. Закалённый в боях, Пилат гордится схожестью имени своего с пилоном; он опора и преданность власти. Ему приказано не ожесточать этих мерзких евреев, не провоцировать их на бунт. Мог ли он быть тайным первосвященником, который в каждую эпоху "дублирует" фигуру показного?

     Или в ТУ эпоху Каифа совмещал и то, и другое?

     В самом звуке имени последнего (как и в том, что известно нам о Каифе) сквозит нечто крысиное. Колдун, источавший яд, глава Синедриона, предводитель фарисеев. Дьявольский интриган и злодей самой высокой пробы. В противостоянии Иисусу не выказывает ничего человеческого. Все его действия - концентрированная злоба; его слова - яд; поступки - отвратительны, как сама мерзость.

     Суд свой над Христом вершил Каифа не в храме (пусть даже сатанинском), не в общественном здании, и даже не в резиденции Ирода или Пилата (фактической светской власти). И для сговора со старейшинами и книжниками, и для допроса Иисуса Каифа использует собственный дом, что начисто отметает всякую легитимность. Собственное жилище - последнее прибежище лжецов, оборвавших все нити гармонии с миром. Суд над Га-Ноцри - не что иное, как линчевание, насмешка над самим принципом правосудия.

     Расправа над Христом - это последовательная цепь абсолютной несправедливости в форме крайней противоположности закону. В условиях земного мира действия Сатаны могут проявляться главным образом через такое полное беззаконие. Донос и предательство Иуды, вероломный захват подкупленной и подначенной толпой, незаконный арест ею же, произвольное обвинение трибуналом, не имевшим никаких полномочий, осуждение на смерть на основе лжесвидетельств, и применение самой бесчеловечной казни к самому непорочному из людей: всё в одном - небесное "измерение" зла этого кровавого жертвоприношения. Багряница, шутовской терновый венец как пародия на корону, трость как пародия на скипетр, унизительное величание-насмешка: изобретение самых низких умов, какие только производил на свет род человеческий. Фарисейские старейшины действуют как доморощенные каннибалы с последнего курса американской лётной академии, охваченные неодолимым "разгулом". Тёмная фигура Каифы стоит за всеми этими преступлениями. Изнутри это не облик человеческий, это облик Зверя.

     Но обладал ли Каифа свободой воли? Его злоба против Христа настолько всеобъемлюща, что противиться ей он в любом случае не в силах. Свободой выбора мы обладаем только при условии, что не просто чего-либо хотим, но и желаем того хотения. Каифа алчет смерти Христа (беспорочного) изначально, в силу своей порочности, а потому никакого выбора не имеет. Это не значит, что его никогда не существовало, но, предопределённый его сатанинской натурой, выбор "не иметь выбора" перевесил.

     Таким образом, один из углов устойчивой фигуры (треугольника): одержимый сатанинской злобой первосвященник, с головой утопший во мраке зла. Сам ли он себя так запрограммировал, или был зомбирован своим кровавым культом: свободой воли не обладал.

     Два других угла - два других участника заговора (вольных или невольных) - всячески пытались отлынуть, уклониться от ответственности. Был ли у них выбор, или выбора не было (что по линии каузулы можно оспорить и с одной, и с другой стороны), но они чураются его на поведенческом уровне, как невыносимой обузы. Эти двое спешат как можно быстрее стряхнуть с себя груз волевого решения, как если бы держали в руках огонь. Пилат попытался спихнуть решение об Иисусе на Ирода II Антипу (сына Ирода Первого), тетрарха Галилеи, но тот отказывается разбирать дело. Тогда Пилат неуверенно предлагает ограничить наказание бичеванием, однако, фарисеи во главе с Каифой настойчиво требуют смерти. Они грозятся донести на Пилата в Рим. Пилат без обиняков указывает Каифе на незаконность состоявшегося суда, и просит (не приказывает) забрать Иисуса из рук римской власти и судить по еврейским законам. На это фарисеи возражают: Рим не дал им такого права. Последней оговоркой прокуратор пытается переложить решение на плечи жребия, предлагая, чтобы толпа выбрала, кого отпустить в честь пасхи: Христа или приговорённого к смерти разбойника. Вожди иудеев побудили народ требовать смерти Христовой...

     Но почему Ирод и Пилат, два закаленных в боях и покрытых вражеской кровью с головы до ног сухаря, вдруг проявили такую "мягкотелость"? Почему не желают сразу утвердить приговор? Что им от того? - человеком больше, человеком меньше... А оттого это, что, приученные к римскому формализму и порядку, оба понимают: то, что сделали с Христом, не простое безобразие и беззаконие, а беспредел беспредела. Понимают и редкое коварство Каифаы, за которым подозревают скрытые цели. Но чувствуют ли, что Христос - избранник божий, и что, даже если бы это было не так, такой, как Он, появляется на свет раз в тысячи лет? Догадываются ли о том, что предназначен Каифой в качестве жертвы кровожадному племенному богу? Удивительно: оба догадываются. Но знают ли? Ирод, пожалуй, - да; потому и отсылает дело. Но ни у того, ни у другого нет внутренних ресурсов для осуществления свободы выбора. Они не готовы к жертвенности, к расплате за благородный поступок, не готовы спасти даже Бога ценой собственного живота. Вот где ключ к разгадке! В известном смысле они - подобие-тень Каифы. Воплощение зла, только в разных его ипостасях. Есть нечто особенно важное. Все трое объединены страхом. Каифа боится потерять свою сатанистскую власть если лишится шанса совершить ритуальное убийство. Глава всех иудеев, Каифа боится также гнева римлян, могущего обрушиться на них в обоих случаях: как вследствие планируемого убийства, так и из-за проповедей Христа. Его мнимое бесстрашие и возражения (даже угрозы) всесильному прокуратору - не что иное, как изворотливость бравады, порожденной ещё более сильным страхом. Боится Ирод. Боится чего-то большего, чем рациональный универсум римлян. Боится гнева Тиберия Понтий Пилат. (И, одновременно, боится безграничности Неизвестного и Непознаваемого). Вся цепочка их действий полностью продиктована страхом и малодушием.

     Документальные события, строго опирающиеся на реальные факты - или мифическая фабула; или, быть может, воображённая история; или, быть может, записанный сон? Что бы там ни было: удивительный текст отражает менталитет еврейских вождей, их типичные методы и трюки - до такой степени, что и два тысячелетия спустя эта стигма всё ещё актуальна, и применима к ТИПИЧНЫМ приёмам их НЫНЕШНЕГО руководства. Каждый их инстинкт, каждое типичное побуждение, каждый помысел, каждый поступок настолько распознаваемы, настолько знакомы, что невозможно отделаться от мысли о божественном происхождении источника...

     Христос поведал еврейским старейшинам притчу:

     Хозяин дома насадил виноградник, обнес его оградою, и, отдав его виноградарям, отлучился. Когда же приблизилось время плодов, он послал своих слуг к виноградарям взять свои плоды; те, схватив слуг, иного прибили, иного убили, а иного побили камнями. Опять послал он слуг, других, больше прежнего; и виноградари сделали с ними то же самое. Наконец, послал он к ним своего сына, говоря: устыдятся сына моего. Но виноградари, увидев сына, сказали друг другу: это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его. И, схватив его, вывели вон из виноградника и убили. Итак, когда придет хозяин виноградника, что сделает он с этими виноградарями? Разве не ведомо вам, кто сын Отца Своего? Потому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его.

     Ирод четвертовластник, услышав молву об Иисусе:

     Он - Иоанн Креститель; он восстал из мертвых, и потому чудеса делаются им.

     Иисус:

     Итак, вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: но кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих.

     Каиафа сказал:

     Перестали мы отдавать Богу первенцев, выполняя наставления Господа, Бога своего. Высохла кровь в Храме, превратившись в грязь. Лучше нам заклать агнца человеческого, чтобы залить кровью агнца гнев Господа и обратить гнев Его на врагов наших.

     Иисус сказал:

     Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны Царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов.

     Каиафа сказал своим:

     Вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб. Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино.

     С этого (момента) положили убить Его.

     Иисус сказал:

     Я; и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.

     Каифа, разодрав одежды свои, сказал:

     На что еще нам свидетелей? Вы слышали богохульство; как вам кажется?

     Они же все признали Его повинным смерти. И некоторые стали плевать на Него и, закрывая Ему лице, ударять Его и говорить Ему: прореки, который из нас тот, кто ударил тебя? И слуги били Его по ланитам.

     То же и Пилат спросил Его:

     Ты - Царь Иудейский?

     И Иисус отвечал ему:

     Ты говоришь.

     И когда обвиняли Его первосвященник и старейшины, Он ничего не отвечал.

     Тогда говорит Ему Пилат:

     Не слышишь, сколько свидетельствуют против Тебя?

     И тогда ничто не отвечал Христос.

     Говорит Пилат:

     Подвергнем Его бичеванию, и отпустим. Что вам в смерти человека сего?

     Тогда закричали наперебой иудеи:

     Если отпустишь Его, то ты не друг кесарю.

     Сказал на это Пилат евреям:

     Вот вам ваш царь! Берите его!

     Но они закричали:

     Распни его, распни его!

     И сказал им Пилат:

     Возьмите Его вы и по закону вашему судите его.

     И ответили ему евреи во главе с Каифой:

     Нам не позволено Римом никого предавать смерти.

     Пилат-правитель сказал:

     Да какое же зло сделал Он?

     Но они ещё сильнее закричали:

     Распни Его! Распни Его!

     Пилат, видя, что ничто не помогает, но что смятение и беспорядок нарастают, взял воды и умыл руки перед народом, и сказал:

     Невиновен я в крови Праведника Сего; смотрите вы.

     И, отвечая, весь народ, вся нация сказала: :
         

             Кровь Его на нас, и на детях наших.

    
                     Монреаль, 1997.

КОММЕНТАРИИ И ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Чего не работаешь; сны видишь? (идиш)

[2] Родной язык

[3] Так загоняют скот: пастухи (израильские эмиссары) с кнутами и собаками направляют его в сторону ранчо, а в конце пути работники оставляют одну-единственную дверцу: в загон. [В те годы грустно шутили, что Колумб открыл Америку, а Авода и Ликудом её закрыли]

[4] Раши

[5] Рамбамовское прочтение Мишны Килайим

[6] Массово (французский)

[7] За счёт (французский)

[8] "Без страны" = без гражданства (французский)

[9] Добрый вечер, тётя Хая,
  Вам посылка из Китая

(Кто-то заметил, что у ювелира может жить только та курица, несущая золотые яйца. В данном случае необходима поправка: алмазные.)

[10] Разрешение на работу (французский)

[11] Мазл - здоровье, везение, счастье; тов -
хорошо, хорош; вместе: "за здравие",

"будем здоровы" (арамейский жаргон ("иврит")

[12] Усопнуть (английский); пас - пасах: одно и то же

[13] Рамбам, Законы о Хамеце и Маце; 8:9

[14] 2. Flav. Ant. III. 10

[15] Мишна Йома 3: 8 - 6: 6

[16] Ветхий Завет, Шмот, 3: 21-22

[17] Ветхий Завет, Книга Царств, 4, 2: 23 - 24

[18] Ветхий Завет, Книга Царств, 4, 16 : 3 

[19] Ветхий Завет, Книга Царств, 4, 21: 2 - 7. 

[20] Ветхий Завет, Книга Царств, 4, 21 : 20

[21] Ветхий Завет, Иезекииль, 20 : 26 

[22] Ветхий Завет, Михей, 6, 6 - 7 

[23] Ветхий Завет, Числа, 23, 16 - 23

[24] Ветхий Завет, Числа, 23 : 23 

[25] Новый Завет, Евангелие от Луки, 22, 22 : 19

[26] Новый Завет, Евангелие от Марка, 15, 15 : 25

[27] Новый Завет, Евангелие от Матфея, 27, 27: 46 - 50

[28] Новый Завет, Евангелие от Иоанна, 19, 19 : 30

[29] Новый Завет, Евангелие от Иоанна, 6, 6 : 61

[30] Новый Завет, 1-е Послание Коринфянам, 5, 5 : 7

[31] Ветхий Завет, 1-я Книга Царств, 2, 2 : 15

[32] Ветхий Завет, Исаия, 44, 44 : 15 - 19

[33] Бен Бтейра, 4 : 3

[34] "Тосафот" рабби А. Эйгера - о комментарии Бартануры Раши; Звахим 1:1, Псахим 62б

[35] Ibid

[36] Ветхий Завет, Левит, 23, 23 : 8 - 44

[37] Ветхий Завет, Второзаконие, 16, 16 : 1 - 22

[38] Ветхий Завет, Исход, 4, 4 : 23

[39] Ibid, 4, 4 : 24

[40] Ветхий Завет, Числа, 19, 19 : 11

[41] Ibid, 19 : 12

[42] Ibid, 19 : 13

[43] Второзаконие, 12 : 33

[44] Сефэр Вайикра, 19 : 26

[45] Ветхий Завет, Левит, 17, 17 : 11 :
"потому что душа тела в крови, и Я назна-

чил ее вам для жертвенника, чтобы очищать

души ваши, ибо кровь сия душу очищает"
Ветхий Завет, Левит, 17, 17: 13 - 14  :
"поймает зверя или птицу, которую

можно есть, то он должен дать вытечь крови

ее и покрыть ее землею, 14 ибо душа вся-

кого тела есть кровь его, она душа его;"

[46] Новый Завет, Евангелие от Матфея, 27, 27 : 50 - 51 :
"Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил

дух. И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху

донизу;"

[47] Исход Рабба 15:12

[комментарий на Книгу Исход]

[48] Карав - кровный: опять однокоренные слова совершенно разных
групп языков; что это? Оба слова в каждом из языков: из наиболее
архаичных. И кто у кого "заимствовал"?

[49] (лист (страница) 119)

[50] (Israel Yuval, "Two Nations in Thy Womb")

[51] (Elliott Horowitz, "Reckless Rites: Purim and the Legacy of Jewish Violence")

[52] (Ariel Toaff, "Pasque di sangue")

[53] ("Война" 2 : 280)

[54] Песахим, 64b.

[55] (Олег Платонов в предисловии к работе Юргена Графа)

[56] Очередное "совпадение" двух архаичных слов
(оказывающихся "однокоренными") совершенно

разных языков

[57] Эдуиот (VIII, 6, лист 30, а).

[58] Махширин, 6, 4

[59] Левит, XVII, 11

[60] Трактат Зевахим VIII, ј7-8, 16; там же в главе 1/1, 1

[61] Керифоф, V глава

[62] Хуллин, VI, ј2/6, 4

[63] Тосефете 6, 1

[64] т. V, ст. 207

[65]
1) Пояснение рабби Соломона Иархи в XIV главе Исхода
(издание Амстердамское); при этом обыгрывается сходство
слов египтяне и христиане в библейском написании
(мицрим и ноцрим), с почти одинаковым составом букв.

2) Рабби Иоханан ("Гой, изучающий Закон, повинен смерти"
(Санхедрин, 59, а).

3) Моисей Маймон (Рамбам, Маймонид) в "Иаб Хазака",
часть IV, в 10 главе трактата "Гельхот Мелахим", Љ9).

4) Рабби Элиезер в Талмуде, в Трактате "Песахим - 49":
"дозволено пронзить нееврея даже в день прощения обид,
приходящийся на субботу".

5) Сефер Ор Исроэль - стр. 117, 180.

6) Рабби Израил Яфе в Сефир Ор Эсроэль, 38, в.

7) Ялкут Шимони 245, стр. 722.

8) Бамидбар Рабба 229.

9) Иоанн Эйзенменгер, ч. I, гл. 16 и 17.

10) Зогар ч. III, 227, в (после разрушения Храма у
евреев остался только один вид жертвоприношения:
избиение неевреев (гоев).

11) Зогар ч. II, 43, г.

12) Зогар ч. I, 38, в и 39, а.

13) Рабби Иосси (Зогар ч. I, 118, а).

14) Зогар ч. II, 40, в (на кн. Исход, XII, 3). Тут же сказано,
что агнец для заклания иносказательно означает сын
человеческий, гой.

15) Зогар ч. II, 119, а (тут же говорится, что ритуальные
убийства неевреев должны совершаться определённым
каббалистическим способом).

16) Эйзенменгер, ч. II, гл. 11, 158 и 159.

17) "Ялкуд Хадаш" 102, с, под заголовком Ямим Нораим.

18) "Сефер га-Ликутим", 13, в рабби Хаима Витала.

19) Ветхий Завет, Исход, 22, 22: 18:  Ворожеи не оставляй в живых.

20) Ветхий Завет, Исход, 22, 23: 19:  Приносящий жертву богам,
кроме  одного Господа, да будет истреблен.

[66] "Каждый еврей, проливающий кровь безбожников
[не евреев, христиан], совершает тот же самый обряд,
что и жертвоприношение нашему Господу Богу."
(Bammidber Raba, p. 21 и Jalkut 772)

"Еврев мы называем людьми, не-евреи же - не люди.
Они - животные."
(Talmud: Baba Mezia 114b)

"Акум (нееврей, христианин) - подобен собаке.
Священное писание учит ценить собаку больше
акума."
(Ereget Raschi Erod. 22 - 30)

"Души неевреев прибывают от нечистого духа и
зовутся свиньями."
(Jalkut Rubeni gadol 12b)

"Хотя у нееврея то же самое анатомическок строение,
что и у еврея, сравнивать неевреев с евреями - то же
самое, что приравнивать обезьяну к человеку."
(Schene Luchoth Haberith, p. 250b)

Чтобы еврей никогда не забывал, что в лице гоев
(неевреев) он имеет дело с животными, ему
постоянно напоминают об этом.

"Несмотря на то, что (тот же) Бог создал не-еврея,
неевреи всё-таки животные в человеческом облике.
Так как еврею не пристало, чтоб его обслуживали
просто животные, его и должны обслуживать
животные в облике человека (неевреи, гои)."
(Мидриш Тальпиот, стр. 255, Варшава 1855)

"Брюхатая не-еврейка - не лучше, чем
беременное животное."
(Coschen Hamischpat 405)

"Души неевреев прибывают от нечистого
духа и зовутся свиньями."
(Jalkut Rubeni gadol 12b)

[67] Tosapoth, Jebamoth 94b

[68] Jore Dea 377, 1

[69] Sanhedrin 74b

[70] Ветхий Завет, Исход, 22. 22 : 19

[71] Sepher Ikkarim IIIC, 25

[72] Talmud - Sanhedrin 59b

[73] Coschen Hamischpat 425, Hagah 425, 5

[74] Dio Cassius: Roemische Jeschichte XVIII, 32.

[75] Дион Кассий (Dio Cassius), "Истории Трояна" книга 68.

[76] Сократес, "История Церкви" (кн. VII, гл. 13).

[77] Клювериус, О еврейско-персидском захвате Иерусалима.

[78] Бароний, Болландисты, св. Фома Аквинский и др.

[79] Татьяна Васильевна Грачёва, "Святая Русь против Хазарии",
"Третий Рим против Третьего Храма", и многочисленные
другие источники.

[80] Пётр Скарга, Сочинения.

[81] Willie Martin in his book "The History of Jewish Human Sacrifice"
(with a reference to Defender Magazine, October 1933)

[82] Первым источником, заявившим об этой чудовищной практике,
оказалась работа "ГУЛАГ Палестины" (1994). Начиная с 2001 г.
о ней упоминалось в ряде скандинавских, немецких, испанских,
и прочих источников:

Израиль и Швецию поссорила газетная статья

11:3224.08, 15:32 Первый канал

Видео

24 авг - Первый канал. Громкий дипломатический скандал между Израилем и Швецией. В одном из стокгольмских таблоидов появилась статья с обвинениями в адрес израильских солдат. Якобы в 1992 году они убивали палестинцев ради получения донорских органов, которые продавали потом на черном рынке.

Тель-Авив потребовал от шведских властей официально осудить публикацию. Стокгольм отказался, сославшись на свободу слова в стране. При этом сами авторы скандальной статьи уже признались, что в основе материала - слухи и непроверенные факты.

Швеция сейчас председательствует в Евросоюзе, а ее министр иностранных дел как представитель этой международной организации в середине сентября должен лететь в Иерусалим обсуждать проблемы ближневосточного урегулирования. Теперь многие израильские политики называют этот визит крайне нежелательным. 

[83] Нисим Звили, Рафаэль Пинхаси, и т.д. (конец 1990-х -
начало 2000-х) закон 5737-1977; см. том 24 "ГУЛАГА

Палестины" (русский)

[84] Новая Часть 13 (преступления против евреев
 за границей (см.: ха-Aretz, среда, 11 сентября 2002,
 материал Yossi Shain и Zeev Segal)

[85] Ветхий Завет, Исход, 34Ю 34: 19-20

[86] - Ненавистная гойка.
   - Дикая тварь.
   - Она суёт свой нос повсюду.
   - Ты, что, думаешь...                  (немецкий еврейский жаргон (идиш)

[87] Мурашки по коже (французский)

КРАТКИЕ СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ

Лев Гунин (1955 года рождения) - профессиональный музыкант и преподаватель. Литературной деятельностью занимается с юных лет. Автор повестей и рассказов, 12-ти романов, поэтических циклов, книг стихов и поэм, пьес и сценариев. В писательских кругах известен как литературный критик, работы которого опубликованы в книгах, газетах и журналах. Известен и как переводчик с польского, немецкого, французского, итальянского и английского языков. Перевёл книгу стихов Ярослава Ивашкевича; сказки Роберта Стиллера; почти все поэмы Джима Моррисона (в соавторстве с М. Гуниным); совместно с Фараем Леонидовым издал книгу избранных переводов Эзры Паунда, в том числе несколько кантос.

Его индивидуальная стилистика впитала особенности бытования русского языка в Беларуси, неповторимые жанровые колориты и традиции. Ранние рассказы основаны на сюжетах из местной жизни, описывают города республики, её пейзажи и быт.

Другие отражают многочисленные путешествия, записки и наблюдения. Особое место занимает Петербург, где автору довелось часто бывать и жить. Неоднократно наведывался в Москву, где как-то провёл почти год. Есть рассказы и циклы стихотворений, посвящённые Минску, Одессе, Могилёву, Вильнюсу, Гродно, Бресту (тут окончил музыкальное училище), Тбилиси, Риге, Парижу, Варшаве, Берлину. В этих и др. городах и странах побывал не как турист, что позволило увидеть "изнанку жизни", запечатлеть уникальный личный опыт.

Работал преподавателем в музыкальной школе, руководителем художественной самодеятельности, музыкантом в ресторанах и кафе, выезжал на гастроли с рок-группами. Наиболее длительное и плодотворное сотрудничество связывало его с известными в Беларуси музыкантами Михаилом Карасёвым (Карасём) и Юрием Мищенко (Шлангом). Гастрольные поездки и своеобразная музыкальная среда (академ. и поп-рок-сцена) давали пищу и стимул рассказам. Трагическая смерть брата Виталия, талантливого художника и разностороннего человека, повлекла за собой тяжёлый психологический и духовный кризис, негативно отразившийся на процессе художественной эволюции.

В первой половине 1991 г. Лев Михайлович вынужден был покинуть родную Беларусь, СССР - и переехать в Варшаву, где он и его близкие планировали остаться. Однако, не по своей воле они (Лев, его мать, жена и две дочери) оказались на Ближнем Востоке. Целых три года (в течение которых делались безуспешные попытки вернуться в Беларусь или Польшу) "выпали" из творчества: за это время не написано ни одного литературного произведения. Тем не менее, и эти впечатления позже нашли отражение в разножанровых текстах. Рассказ "Патриотка" был задуман и схематично "расчерчен" (составлен план) именно в те годы. Изучение двух семитских языков (в том числе арабского) - зачлось в достижения тех лет.

Бегство с Ближнего Востока удалось лишь за океан, и беглецы оказались в Квебеке (французская часть Канады). Привязанность к Монреалю можно охарактеризовать как "любовь с первого взгляда". С 1994 г. Лев Михайлович безвыездно (с выездом имеются проблемы) проживает в Квебеке. Тут самостоятельно изучил компьютер, работал зав. компьютерным отделом телефонной компании, тестером военно-прикладных программ; ночным аудитором; аккомпаниатором; преподавателем фортепиано в элитном колледже; разносчиком прессы; в телемаркетинге (продажа французских и английских газет населению); был хористом в широко известном хоре Сан-Лоран (дирижёр: Айвон Эдвардс), участвовал в концертах с Монреальским Симфоническим оркестром (дирижёр: Шарль Детуа), и т.д.

В Монреале много лет сотрудничает с местными музыкантами: инструменталистами и вокалистами; записал несколько альбомов своих песен; участвовал в четырёх монреальских фестивалях; выступал в концертах и с концертами; получал отличительные знаки и награды. Воспитал двух дочерей, таких же разносторонних: старшая окончила элитный колледж по кл. фортепиано и музыкальное отделение университета, затем: переводческий факультет; младшая - балерина и психолог.

С Монреалем связано продолжение литературного и музыкального творчества. Тут написаны, отредактированы, или закончены десятки произведений. В них отражена особая концепция автора, которую можно назвать "эзотерический историзм". Гунин: автор обширных и хорошо документированных работ по Великому княжеству Литовскому (см. ссылки сетевых энциклопедий). Вероятно, его деятельность как историка как-то перекликается с литературной манерой.

Активный член литературной среды, связан (или был связан) дружбой, творческим сотрудничеством, публикациями, знакомством или полемикой с Андреем Вознесенским, Владимиром Батшевым, Ноамом Чомским, Никитой Михалковым, Павлом Мацкевичем, Ю. Мориц, Борисом Стругацким, Е. Боннэр, Новодворской, Сергеем Саканским, Владимиром Сорокиным, Дмитрием Быковым, Григорием Свирским, Фараем Леонидовым, Олегом Асиновским, Евгением Алмаевым, Владимиром Антроповым, Ларисой Бабиенко, Юрием Белянским, Борисом Ермолаевым, Кареном Джангировым, Мигелем Ламиэлем, Джоном Брайантом (Бёрдманом), Дэйвидом Дюком, Мишелем Хоссудовским, Агнешкой Домбровской, Савелием Кашницким, Даном Дорфманом, Исраэлем Шамиром, Сергеем Баландиным, Мани Саедом, Карен Ла Роза, Владимиром Податевым, Ольгой Погодиной, Екатериной Шварц, и др. литераторами и общественными деятелями.

Автор предлагаемых вниманию читателей рассказов: разносторонняя личность. Он полиглот, талантливый пианист, одарённый фотограф и создатель музыкальных видеороликов, тонкий переводчик, признанный историк (специалист по ВКЛ), знаток древних языков. Он коллекционер; музыковед; литературный критик; композитор (автор сочинений в жанрах инструментальной, симфонической, вокальной, хоровой и электронной музыки); философ; полит. журналист; автор политико-исторических работ.

О том, какая из его ипостасей наиболее яркая: судить читателям. А. М. Левицкий

 



Lev GUNIN


- MATZOS -


ENGLISH VERSION -
AUTHOR'S ORIGINAL

1.

     An invisible, frozen column of time grows slowly, too slowly for all of them. From the other hand, time is a sword in their bodies. Each minute it plunges deeper and deeper into their flesh. They feel the taste of blood into their mouths even if they don"t lick the drops off their bleeding palms. Two bare lamps hang down from the high ceiling. Their yellow, tiny light just irritates but not illuminates the dwelling. Natasha bends more down to veil her condition. She"s closer and closer to a swoon. She"s thirsty; her lips are dry as a desert. Everything inside her burns. But the oversees don"t let the women drink. "Don"t fall, - she whispers to herself, - just don"t fall".

     A scratching voice, which orders something, saves her. According to religious rules, they must wash their hands now. She moves with the others as in a dream. Sounds - around her - are like stones. They break some delicate, tender membrane inside her -and strike, and strike!.. She"s remembering her native city somewhere in Belarus. Her grand-grandfather was a rabbi; her neighbors were keeping Yiddish and some religious traditions despite the pressure from the evil communist regime, which forbid Jewish culture and traditions just in all spheres of life.

     When her mother was sixteen - the communists closed all Yiddish schools in her city. They arrested and killed Yiddish teachers, actors, poets, writers. But even by then they loathed that city, which some of them called a "Small Jerusalem". On the other hand, they didn't care to suppress all customs and peculiarities from the former epoch. They just did not let them to be developed and kept them as an anachronism. When everywhere in the former Soviet Union just any private enterprises were forbidden - in her native city some small, tiny private stores, shoes repairing "points" existed. Private "balagolas" - carters - looked strange and ridiculous in the 1970-s with their skinny horses, but were allowed. The Old City - the former Jewish town - was treated the same way. They didn't destroy it completely as they destroyed other big cities in Belarus, but they didn't repair it either: turning the Old Town into ruins. They also leveled the architectural appearance of many of its buildings changing them consciously into ugly "boxes".

     Later she casually found out that most of the arrests in her city were carried out by the Jewish members of NKVD (predecessor of KGB), and unlawful trials in 1930-s - supervised by "Jewish" tribunals. It also turned out that many of the "Jewish" landmarks were built not by rabbis or yeshiva teachers, but by local Russian or Polish merchants, or even by the Tsarist government. However, the touch of the epoch attained them an exotic, pseudo-"Jewish" look. No wonder that narrow-minded local authorities developed hatred towards the "Petite Jerusalem": too stupid to understand that any cultural genocide - whoever it aimed at - is first of all a weapon against its providers and their own people.

     Natasha could walk in the Old City for hours. She usually took the direction to the marketplace, passing the pre-Revolution huge complexes in Ugend-style, "modernism" and eclectics. She remembers a special light of these streets, their black-and-white colors similar to Ostroumova-Lebedeva's drawings. This world was the world of Dostoyevsky and Nabokov, and the time was the turn of the last century. When a rare sun colored these streets from the top of the roofs - they looked as if they were really alive - but they weren't... They were more dead then a dead man, more dead than the Egyptian pyramids, or a piece of an extra-terrestrial meteorite. They were strangers and enemies here. And she felt herself a stranger. She used to pass old synagogues, turned into ruins, huge beautiful areas little by little evolving into slams.

     Circle by circle, she went closer and closed to the market. There was a square in front of the market: an old square with haughty old buildings. She saw nothing in her life so beautiful, so unique. The market square led to the market gates: a huge iron constructivist"s structure. That enter was a door to a different world; it gave something that was taken away from two last generations: the sense of Time. She loved wandering here - to feel a special mood of the crowds in this place, to see gestures, eyes, clothes - different from everything from outside, to be plunged deeply into "another life". She loved wandering in passwalks, in myriads of old streets, in backyards, which were connected and chained. She inhaled the breath of this frozen city, its odor. It was a smell of death, smell of devastation.

     Noisy cluster sounds bring her back to reality. She sees the source of that noise: round pieces of wood in women"s hands. A very same rolling-pin is in her hands. The women are standing around a long, enormously long table. She has an impression that they execute a strange and archaic rite. The wooden cylinders are like weird tools in the hands of a mysterious sect' members. A sudden thought shocks her. Yes, they really commit a horrible barbarian ritual. They give away their lives here as in a satanic act - because the slavish exhorted labor slowly kills them.

     The same repulsive voice reminds them that they have 15 minutes to eat. They go no-where - because there is no other place, no second room. They must eat standing on their feet in the dirty (from smoke and soot) stair landing. Every woman takes out her snack. They do it in a hurry because it is a single break during the day. Only when they eat - they realize where they are. She realizes now that she's no longer in Belarus, neither in Israel. Her consciousness returns - and that worrying her. Because when she goes back to reality, she feels pain in her palms, in her wrists: an unbearable pain, wild and burning. Her palms are bleeding; her hands are dangerously swollen.

     Should be - guessing Natasha - according to Jewish rules - the matzos production stopped in a situation like that? Isn"t a direct fall of blood drops in matzos, or even a contact with a surface, which contains stains of "wet" blood - makes matzoth not an "unleavened bread"? "How ridiculous then is ordering us to rinse our mouths after this dinner-break, to wash hands every 15 minutes, - thoughts Natasha, - to pray in the beginning of each circle, if they probably violate the very basics?"

     Everything that happens in that room looks as a horror movie. The only difference is that it is real. Too real to believe. And that's why Natasha had an impression (since she began to work here) that she's still in Bnei-Brak.

     They were taken to Israel from Moldova. She was visiting her cousin in Tarnuspol, a small Moldavian town, and then went to a near-be village in search for rear manuscripts, when fighting between Moldavians and Russians erupted. It was a real, a "full-formate" war. How many people were killed... only God knows... She and her friend escaped in panic. Everything was left behind. Even the papers. They ran without property, without identity. They lost their personalities and became just Human Beings - different from stones and grass just biologically. In the end, they didn't know where to go, being completely lost, and dangerous sounds of a distant battle have reached their ears.

     There were about 30 more people with them. In that moment three man in clean and fashionable suits appeared from nowhere. They were fresh shaved; their white shirts were new and fasionable. A deputy and a chairman of a local Jewish council were among them. "We came to save you, - they said. - We must evacuate you from here - because that place is dangerous". (Like if they had no chance to find it out themselves).  

     - Let's go to the buses! (There were "Ykaruses" behind them in a little forest).
     - Let's go out of here!

     An only person, who became suspicious - was an old invalid, a war veteran. "Where are you taking us to? - He cried.

     His words were completely ignored. Nobody listened to him. Less then 12 hours separated them from knowledge that he was the smartest person among them.

     Because after 11 hours they landed in Tel-Aviv.

     She remembers her first impression from an enormous and crowdie room. Surrounded by their numerous belongings, hundreds of newcomers looked exhausted like tired out animals. Many of them did not eat nor sleep 24 hours or more. Departure from their native republics, separation with friends and relatives, transit transfers with children and dozens of things, and the voyage itself demanded extreme mental and physical efforts. Each one looked as bad as a long-distance stayer at finish, with enormously enlarged - and full of fear - eyes on white (as a paper) face. The airport provided not enough seats for them, but "Russians" had their own perception of pride, taking an old-fashioned refusal to land on dirty, sandy floor. Some held children on their hands, and were very close to a faint. Every one was half dead from thirst, but no water was distributed here, and a line to a single toilet whirled as a motley snake. Children cried, but some of them had no more force and no more voice to cry any more. Some looked dangerously sick and motionless, and their poor parents tried to get attention and medical help in vein.  

     Just few, as Natasha herself, were brought here by force. The majority arrived in Lod's Ben-Gurion airport with immigrants" visas. Can we say: by their own choice?

     Israel sent thousands of Zionist emissaries to every Soviet republic. They bribed, terrorized, or even killed local Jewish activists and heads of Jewish cultural revival movement, turning local leaders into an obedient tool in their hands. They arranged major "pogroms" at Jewish cemeteries: to enforce a postulate (or a slogan) "We Must Leave". They formed gangs of aggressive youngsters, ready to discredit, ostracize, beat, or expel anyone, who would just try to oppose to immigration to Israel. "Hebrew" courses, preparation for "repatriation", and requesting an immigration visa became every one"s (considered a "Jew") duty. Trying to escape uncertainty, horrified by Israeli emissaries" prediction regarding an approaching collapse of their country and inevitable "pogroms" after, dreaming about life without suppression and terror, ordinary people did anything possible to emigrate to Canada, United States, Australia, or Western Europe. However, as three years later Anatoly Scharanski confessed, Israeli government convinced Western powers to shut down the immigration door for Soviet Jewry: otherwise, people would escape their "obligation" to become "olims" ("repatriates" to Israel), endangering "bright" and "great" Zionist projects. The trap was sealed.

     On the last phase, people with Israeli immigrant visas attempted to escape to West Germany, Austria, France, or Scandinavia from the transit points, but without much success. As Alexander Orlowski and thousands of other witnesses recalled in their essays and memoirs: under a pretext of "security", in Warsaw, Wien, Prague, or Bucharest, Israeli commandos in whole ammunition, with automatic "Uzi" guns in their hands - and with dogs by their thighs, - were accompanying potential slaves, blocking roads to freedom. Those, who, in spite of intimidation, undertook an attempt to escape by appealing to local Austrian or Rumanian (or whatever) authorities, were smashed down by Israelis, or bitten by dogs[1].  

     If someone managed to escape before being convoyed, they were hunted down by Israeli Mossad in all European countries.

     Now every day brought thousands of them to this final stage of humiliation - before being allowed to enter into a big ghetto called "Israel". If "human meat" will be delivered here in those figures for couple more years, calculated Natasha, total number of "repatriates" from USSR will probably reach 700 or 800 thousands.

     As Natasha later understood, there was no specific purpose to keep them for so many hours (in the airport) in such mocking, merciless conditions. The only purpose was to break them, to deliver a sign that they are treated like cattle (an idea about their place within Israeli society). On the other hand, this was a high-rank performance for native-born Israelis, who were offered a source of sadistic entertainment, and - equally - a "twisted mirror", through which (raised on cheap effects) Israeli mind could see "an image of Russians". After Hitler"s Nazi Germany, now the Israeli establishment aimed to present Russian-speakers to the internal "ghetto-state" and the outside world as "under-humans".

     It was unreasonable to expect another treatment from victors. We were, is thinking Natasha, their loot, their "contribution", their captured slaves.  

2. 

     Unbearable pain in her wrists and palms; abominable fatigue in her knees turns her back to reality. In addition, her neighbor incidentally strikes her by the battledore (rolling pin). She"s thinking that the most effort-demanding work would be not that horrible without this obscure entourage. The most tormenting mentally, however, were sounds of "shofar". Wild, pagan, coming from darkness of millenniums, they bring taste of shamanism and witchcraft. A hired by Riva"s Mazza Bakery rabbi and his two "mashgiahs" rape shofar in advance of each "zames". Aramaic- ("Hebrew") and German- ("Yiddish") -speaking people: they all adopted Russian word "zames", which means batch-dough-making. Matzos preparation technology is as savage and primeval as shofar of ram"s horn. Grain - mostly wheat (also biblical spelt (emmer wheat) or rye, or oats[2], or two-rowed barley[3]) - milled into flour (meal) - is batched with cold water ("zames") as 3:1; mixed into dough; knead quickly - to soften - and rolled out into a "sausage". This "sausage" is divided into few pieces: to form balls of 1-2 inches. The balls are rolled out as thin as possible with wooden rolling pins - until there are formed round flat "serviettes" (sheets), and then holes are poked into them. A docker - to make holes - in Riva"s bakery is so heavy that only a strongest man can handle it. Timing (the whole process must be not longer then 17 minutes, otherwise "matzeh" is not a "matzeh") and holes help matzos not to rise before or during the baking, leaving a hard, flat bread, identical in preparation to Indian chapatti and Southwest Asian lavash.

       Women are used just for rolling out the matzos" "servettes" (for the hardest part of the job); the rest is left for the men.  

     Right now two of them are gathering the matzos" "serviettes" by two long metal steaks: to put them into the oven. Standing closer to the oven is just another sort of torture. To make matzeh, you need a very hot temperature, about 246№C. Standing too far is a biggest chance to catch cold, as a smashed window is always open after four into gloomy winter darkness. Big snow-flakes are flouncing in a lunatic, turnskinish-hectic dance above the heads of the last standing women. Before darkness, they ventilate through a hole with a fan, which is just worse.

     Russians call their work in matzos bakeries "katorga": this word depicts punishment public works for worst criminals in Tsarist"s time.

     A very first sound of "shofar" is always taking her by a frightening surprise in its barbaric abruptness. These Stone Age sounds carve into her mind multi-branched allusions to a medieval execution rite. She feels like if she was looking from aside at her own "capital punishment", accompanied by a voodoo music. Horror sends fornication to her body, and her brain escapes into an endless memory-film.

     As abruptly as now by "shofar" cattily intimidation, she was horrified by her own name, spoken out through a verbal device of a complete stranger. Nothing could pervert the sonority of her name more than that human animal. After one year spent in captivity, she realized that no phoneme in this artificially primitive dialect could be insonified without a vulgar, offensive intonation. A senior scientific employer of famous Soviet Institute of Oriental Languages, she wrote a book on Aramaic jargons, presenting - among other witty and sophisticatedly proven theories - her view of so-called "Hebrew" as a criminal Phoenician slang. She suspects that even by then, whatever gave later the birth of first grains of "Hebrew": related to ancient criminal Lang.  

     That"s why her very first confrontation with "Hebrew" momentarily recalled in her mind the "native "fenya": the most obscene and vulgar jargon of Russian criminals, more then one third of which composed by "Hebrew" words. Later, she found out that "Hebrew" vocabulary has included itself into criminal jargon of dozens of cultures, from Moroccan to Spanish, or from German to Russian. It looked like - independently from the enormous Jewish-born criminals" contribution into the prison culture of all continents - "Hebrew" contained something attractive to criminal minds in itself. Almost two years took Natasha to gather and systematize data for a scientifically proved - but still astonishing - conclusion that the "father of "modern Israeli "Hebrew", this non-educated Russian peasant, based his non-natural language ("revived "Jewish" biblical dialect") on Aramaic words preserved and developed inside various criminal jargons.

     The idea that she wasn"t occasionally taken by the acquaints (who strangely "melted" before she was "evacuated" by Israelis) to a battlefield zone in Moldova: stroke her later, when she started to guess that the whole case had something to do with her work on Phoenician and Hebrew dialects.

     She remembers an unfriendly guttural voice that invited her for an interview with a "security officer". Till this very moment, she had no doubt that the mistake will be disclosed, and she"ll be sent home soon. A cool, big, and absolutely empty room shocked her because of its contrast to enormously overcrowd improvised waiting hall (cut off from other -common - airport facilities for "normal" passengers), with all its chaos and suffering. It was hard to believe that the noise of fatigue and despair, children weeping: all was left just behind her. Here, in this absolute silence and chilly motionless, a strange creature was sitting behind a desk: a precise portrait of Arakcheev from Saltykov-Schedrin"s immortal novel, or a flying bureaucrat from an American movie. His narrow forehead, his lips (as if designed for anything but human speech) and his cold snaky eyes - were features of a reptile, not human. Unbelievably, but this creature began talking to Natasha in broken Russian, increasing an impression that an animal or a mechanism is speaking.  

     - You"re welcomed into our Jewish State, in the State of Israel as a new repatriate, an "ole". Your absorption will start soon. You"ll receive all necessary papers and a course of Hebrew. Did you ever cooperated with KGB, GRU, or industrial espionage team in USSR? Were you involved in secret military operations? Any attempt to conceal the correct information, not telling us the truth, will result in the most serious consequences. To become a part of the Promised Land"s Nation is a great honor, but also a responsibility.

     Her tongue becomes as heavy as bell"s clapper, unmovable, and she needs extreme forces to bring her speech back.

            - You must send me back to my home country immediately, because I was taken here against my will; I am a citizen of USSR, and have rights to contact the Soviet consulate. Let me call the ambassador.

            - Not so quickly. No one will let you go. If you want troubles for yourself, go on. We"ll use all necessary means to calm you down.

            - I refuse to leave the airport area, and I declare a hunger strike, until you send me home. I never applied for Israeli visa; I never gave away my Soviet citizenship; I am not an immigrant, not a repatriate, I am a citizen of a foreign country. You must respect the International Law.

     In this very moment, a hidden backdoor slashed open - and a second person appeared. "Listen! You"re not in a position to demand anything; - said he as if he was listening the whole conversation. This man in mid-60-s had a deep scar through his whole left cheek, and gave an impression of someone, who used to be on the verge of death a number of times, and could kill with cold blood anyone in any numbers for the sake of his Zionist State. Natasha instantly aspired bitter hopelessness - yet decided to try harder.

            - Tell me, why do you need me here? I am not even a Jew, and...

            - Was the mother of your mother"s mother a Jew?

            - Why does it mean?

            - Was or not?

            - I am not sure?

            - Yes, or no?

            - Yes, but...

            - You see? By the Jewish law, you"re a Jew.

            - I left my husband and my child in Minsk. You separated us!..

            - We render sufficient help in cases of families reunification. We"ll allow you to contact your husband, and he will receive an Israeli visa right away.

            - My husband will never agree to live here, and I want to return back to Belarus as soon as possible.

            - Listen, you"re an educated person. You know, what you deserve for sneaking into our Jewish State illegally, without identity, without a visa?

            - I was taken...

            - Are you not thankful to us for saving your life, for bringing you from under the shells of sub-humans?

     Some timbres, some intonations in his voice have revealed such an anger that she shrouded and sensed danger and threat, and - by that time - was so sleepy and so tired that lost her voice, unable to respond, and the man with the scar pretended to have her muteness as a sign of a conformity, and left the room without a gesture.

     But even then she was taken to a registration "slot" (a "cashier") by two armed military policemen, whose attitude towards her, and their sticky fingers on her arms and shoulders (that left bruises): silently prevented any of her disobedience.

     She considered to give a false name and address - as her last defense in refusal to admit an Israeli citizenship, but an arrogant, snaky-looking cold bitch behind the window prevented (as if she had no doubt in what her opponent was hatching) any further confrontation by asking - as soon as they approached: "Natalya Lezhynskaya?". And, before Natasha could regain her voice, shocked from surprise: "Marriage name - Hartschtein?"

     Clearly, this military bitch without uniform didn"t dare to wait for Natasha"s response. She had no emotions at all, just a rank; as this whole "state" was not a true country - simply an extended military camp. They all - men and women, permanently serving in Tsahal (Israeli Army) - are tamed under single universal rule: commands are not discussed! With the same emotion-deserted indifference, they "unroot" a Palestine-Christian village, killing all its inhabitants (men, women, and children), or doom an elderly Russian "olim" to death by refusing welfare.  

     She was forced then to sign dozens of papers, which content she did not understand, and so every Russian, who ever came to Israel with an immigrant visa.

3. 

     By a single glance, she admits that there are still remain long three hours of "katorga", 180 minutes of refined tortures. She"s thinking of how simply women"s labor could be eased. They could not literary seat, but use some high "bar" tabourettes, and then the crashing back pain, fire and fatigue in her legs could go away. "Stone" tables could be wider, leaving more space for each woman, easing tension, preventing bruises that she gets from neighbors" pins. Longer breaks could be left between this and next "zames", and thousands of other improvements could be provisioned. Much could be done, if not this incredible greed. This greediness is also a special archaic rite inside the remnants of wild pagan religions. It carries all superstitions of the prehistoric cannibals-savages, who could not separate their greed from the need to aspire other humans suffering through tortures. This ritual bread, produced without pain and anguish, would become for them just a piece of an ordinary "lavash".

     Natasha is an only person that works here for pure survival. All other women and men work for extra money; being so stingy, so income-obsessed that each of them would rather die making more and more matzos, if not limits of the market that dictates reasonable volumes of production. When Riva asks them to stay, they stay and work as long as she asks, no matter how they feel. A cowardice net of red-bluish capillaries, as a patina at a painting"s surface, imprints on the back of each woman"s legs after 3-4 seasons. Most of them are getting a permanent back pain to the rest of their lives, and - still - they are happy, because of the opportunity. When they"re all staying, and Natasha is going home, dozens of replete with angst-anger eyes follow her to the door.

     Riva and her husband are so stingy, that everything in the room stays the same for decades. Old scratched tables, ragged walls: everything is smashed, overused, and hollow. Once the oven gave black clouds of smoke, and they left the bakery coughing, half-suffocated, and soon firefighters arrived. No fines, no inspections, no punishment followed: all inspectors, plus whoever could send them - would be accused in "anti-Semitism", and fired. The most terrible libel in the modern world is to be biased as an "anti-Semite". This implies unemployment, persecution, poverty, and even death. Certainly, Jewish religious institutions, traditions, schools, and more: are "non-touchable", they are actually withdrawn from the judicial sphere. They can bring others to court, but you can not "touch" them... Once Christians in Outremont complained about the Jewish ritual "eruv" - buried underground around this whole neighborhood. They felt like enchanted by strangers" mystical rite. As any jurist could predict, the Court decided in favor of the Jewish, not of the Christian community. Another time Jews in Outremont demanded that all windows of non-Jewish enterprises and institutions close to a synagogue (or a yeshiva) should be painted over or curtained, and court"s decision supported them.

     15 years ago the vast majority in Outremont were French-speaking humanitarians, proud to live there. They were enjoying and appreciating the cozy and peaceful atmosphere of the Old City of Outremont, and never intended to move out. Natasha will never believe that they voluntarily left en masse, leaving the 19-century neighborhood for ultra-religious Jews from the States, who - as an organized army - moved there en masse. It had to be a campaign of perverted court"s decisions and a crusade of total intimidation: to force Quebecers out. Jews won this small battle, one of their innumerous battles in their global war on Christianity: as they won the battle for Holy Land. Christians in Outremont were defeated just because Christians gave the Palestine to Jews, and now they can steal any land claiming that if they have the Holy Land (and the God on their side) - they are chosen to have just any city.

     Natasha thinks that if Riva and her husband would be not stingy at all, it doesn"t matter, because matzos must be produced in pain and bleeding: it"s a rite. There is no another explanation - why they keep her working here. Others produce three times more; and there are 10 or 15 women on the waiting list: the best "rollers". They prepare up to 18 matzos in 15 minutes, while Natasha is hardly making 5-6. Paid around 30 cents per "piece", they can earn 900 dollars weekly. Plus, they cheat, when pressing the pedal, attached to a computerized system of control. Sometimes they make 20 matzos, pressing the pedal 22 times, even if the video camera is registering the cheating. Natasha"s income is hardly 90-120 per week, because - in addition to her inability to work faster - owners are dishonest, paying less. Others are carefully counting and writing down their production numbers, and, if they think that their salary is not fair, they initiate noisy and wild squirrels with the owners. Among 20 female employees in the bakery (most of them - are Russian-speaking) - 16 work under the table, paying no taxes and sitting on welfare. They know that a Jewish institution is a "black box" for Taxation, Social, and other agencies.

     As she has no work permit at all, and no welfare; her only chance is the Matzeh Bakery.

     Closer to the end of the shift, women start working as possessed, and Natasha is dreaming, or indeed seeing an emanation of gluttony over their heads. Was it a trick of her imagination, or a third eye that opens inside her scull letting her to see dollars under "rollers"" hands? She"s smelling aspiration of obsession everywhere around, and she knows that others don"t see dough on table"s surface; they"re grabbing dollars!

     Just now she"s reading inside herself the first and the last impression from the "Jewish State of Israel": it was the same unique smell of greed that she can inhale here.

     Her first rented "apartment" in Israel was a ground kennel in a house without a basement. She had only a toilet but no bathroom, no kitchen, paying 500 dollars. Social help, salaries, everything was in shekels, but rents were calculated in dollars. The robbery of new immigrants became such a profitable busyness for native Israelis, for enterprises and for the government that the traditional ban on foreign currency in Israel stopped working in "gray" areas. Crooks-lawyers in black skullcaps, swindlers-proprietors and criminal "housing committees": they all sucked blood from "Russians".

     An access to her kennel was right from the street, with no corridor or a second door. All kind of African insects were freely marching under her "carton" door, turning her existence into a nightmare. With no space in her microscopic room for anything but a bed, she put her clothes on few strings under the ceiling. The infernal Israeli heat that can be compared with just few other places on the globe - was killing her without mercy as a heartless executioner. Facing new waves of immigrants, each counted in tenth or hundreds of thousands, Israeli government banned the imported air-conditioners, and artificially lifted prices for ugly local-made aggregates up to the sky. She attempted to fight insects by putting poisonous staff under her door, by spraying it all over before leaving, but discovered one day that - in her absence - she had visitors, who sabotaged her efforts. Before she decided to appeal to police, she caught the intruders. They were members of the organization "Yad le Achim", which means "Hand of Brothers": ultra-religious hysterical obscurants that received the governmental permission to harass, insult, and humiliate anyone in the "country" by "inspecting" any dwelling in Israel, searching for "anti-Jewish" literature (a "coded name" for Christian Bible), "non-kosher" food, and "signs" of a "purposeful insult of the Jewish tradition".

     Later she found out that - in Israel - a landlord, a member of a House Committee, and dozens of others freaks are legally allowed to penetrate private dwellings in tenant"s or in owner"s absence.

     Changing her apartment was unreal. No single "olim" (a "repatriate") was able to rent something alone. No "olim" salary or "packet" of "absorption" could cover the rental expenses. Besides, she was bound by lease, and knew that her landlord would never let her go.

     Finally, "Brothers" broke the crane in the toilet, leaving her without running water. She wept all night long, thinking exclusively about a plan to escape. Sneaking into Egypt, trying to reach Cyprus on board of a ship, or stealing someone"s identity - were the "options". However, it was no more than a childish game inside her mind. It was impossible to escape from the most fiscal and controlled by the most draconian totalitarian means state in the world. At least: without knowing some rules of the game.

     Death was approaching quietly and inevitably.

     One evening, after spending 6 hours at work, and 3 in "ulpan" (the "Hebrew" and "Israeli Life" course), she was going back home, and fell, loosing consciousness. As thousands of "Russians", who were denied an ambulance, she would die in Israeli scorching heat as a dog, if it happened not in front of a tourist bus, full of "The Protestant Appeal" delegates. Those funny people believed that "all Jews" must go to Israel, without realizing that the definition between Jew and non-Jew is so fragile. They naively assisted Israel to "collect" "Jews" from all "corners" of the world, having no brain or carriage to admit that the "collector" will never stop: extending this virtual concentration camp globally. Their fundraisers sent billions of dollars to the "Jewish State", and they should not be allowed to see that the "Jewish State" is letting poor or homeless Russian-speaking Jews to die on Israeli streets.  

     This was an only explanation of her survival, and also an only reason why they did not kick her out from the hospital right away.

4. 

     While she refused to catch an opportunity to call home on compte of Israeli government (a silver-haired goose-like lady insincerely agitated her to come to their office at Allemby Streed, and "contact" her husband "absolutely free"), she tried to call Minsk from home and public phones. She was intelligent enough to figure out that she was traced by phone number (which they knew), and her individual manner to compose its digits. Having no pocket-notes, she hardly calculated a number that they might not dare to load into their spying devices. Each Wednesday her husband was taking Marina, their daughter, to a dance-class, and Natasha decided to try. Minutes of waiting while someone - whom she asked to find Gennady - was hanging around: became an eternity. Finally, she could hear his voice. She was paralyzed by just a thought about what"s awaiting her child here, and spent 20 minutes to pretend that she"s OK, and her kidnappers will probably let her go soon. But she described the general situation here for new immigrants as a hell, and he promised under no conditions to go here.

     In the end of the month, she received an enormous Bezek"s phone bill, with all her attempts to call homeland from public phones listed. By this, the Israeli officials prompted that they accuse her of playing secretly behind theirs backs. Luckily, they probably did not discover about her real conversation with her husband. "If it was today: they would know", she thought now. Further shrinking of citizens" rights, and advanced technologies are on their side.

     In two weeks, she was officially invited to a governmental office, and forced to call home, and to speak to her husband. In happy voice, she pictured sunny life in Israel, mentioned about preparedness of Israeli government to send him an immigrant visa, and to shorten all formal procedures up to eight (!) days. Gennady said - in response (loudly, like if he wanted to be sure that the recording system of Mossad registers him clearly), that he will never accept his wife"s kidnapping, and will complain to UN, to Interpol, and "everywhere else" to free her. In Minsk, he was involved into the anti-emigration activism, trying to stop Israelis from hijacking hundreds of thousands of Belorus" Jews to Israel. Surprisingly, they understood quickly enough that she made a call home before speaking to Gennady under their "supervision". This can explain bastards" from "Yad le Achim" involvement.

     Very soon, her husband was beaten by three "looking like Arabs" guys, and hospitalized with broken nose, and other serious traumas.

     And then the employees of the Ministry of Internal Affairs back in Minsk told him - hiding their eyes - that as his wife "left in advance from Moscow to Tel-Aviv with an Israeli visa", and all formalities for him and Marina for "permanent residence" in Israel "have been proceeded", they have no intentions "to hold them" in Belarus any longer. While he was saying that his wife was kidnapped (by Israelis) in Moldova, and that he never applied for Israeli visa and to Avir for emigration, and signed no application forms for that, they were trying to pretend that they taking him for a lunatic. Finally, they have shown signs of an overdue compassion, but said that "can not help".

     Meanwhile, in Israel, in the hospital, Natasha beseeched a nurse, who happened to live just two streets from her place, to open her "apartment" and bring her some things. The nurse saw her "room": and understood everything. When the vast majority of Romanian and Hungarian Jews, who came to Israel before mid-1980-s, were the most vicious exploiters, insulters and Russophobes, Ester was an exclusion, preventing our sin of generalization. She convinced her tenant, a single girl from Ukraine, to except Natasha as a roommate, and did what was needed to include her in the lease. However, Natasha's former landlord insisted that she has to stay, or pay... 50 thousand dollars... Ester asked her friend, a lawyer, to intervene, and the landlord, threatened by a criminal prosecution for illegally modifying the rental agreement, and for renting to Natasha a commercial space that the municipality marked as "non-suitable" "for living", gave up.

     A new Russian-speaking immigrant, like Natasha, would never find "justice" in Israel in a similar situation, without the locals' assistance.         

     While her troubles eased, her husband in Minsk was in danger. He and his 11-old daughter were arrested, deported to Bucharest, and taken to Israel by force.

     It is hard to imagine their feelings, when Natasha, just five days ago savagely beaten by her three "Hebrew"-speaking co-workers for being "non-Jewish Russian bitch", met her beaten within an inch of his life Gennady and their daughter at Lod...  

     They still had everything in the future: assaults and more beatings, insults and mockeries, and more hospitalizations, when Natasha was raped at her working place by her employer and his close friend, or when Gennady was assaulted by their neighbors for having a "Russian Whore" as wife, and a kid, which, according to Jewish rules, is a bastard; they were just going to discover that the police is demonstratively not protecting them, and later they were beaten by police; and Marina was systematically beaten, insulted, and ostracized at school, was made a target of bulling by teachers and school's administration.

     They managed to receive an audience at every foreign consulate, including consulates of Russia and new "independent" Belarus, and no consul helped them to regain freedom. Their story - which could be verified by almighty states; the fact that they were refused passports and may not possess an Israeli citizenship (based on "Jewish identity"); and dozens of documents on discrimination, beatings, restrictions, or administrative terror: touched no diplomat or secretary. They went to Jerusalem, and spoke to Russian Church"s authorities: with the same "success". Whatever they told and presented - met an only response: "Israel is a democratic state".

     It is impossible to believe that two adults and a child could escape from "shmura shmirot": strictly guarded, caustically controlled, socially coded, police-ruled, military structured, and inquisition-like "temple-state". "Children of Jehovah" love to declare that God is always with them, but this time He was with Natasha, Marina and Gennady. Even harder to accept that Canada (a prostitute state that willingly sells herself to Mossad) refused to send them back immediately. Something really unusual had to occur: like a crazy supposition that a senior clerk sacrificed his carrier for saving their asses.

     Here, in Quebec, they claimed a refugee status.

     With a direct involvement of Israeli embassy, their claim was rejected: under a ridiculous clause that they are "property of the state of Israel" (ostensibly, the "Jewish Government" paid for their transportation, primary accommodation, etc., which can be interpreted as a kind of a "purchase"). Welcome back to Uncle Tom, guys!

     By the way, working (in Israel) one and a half years non-stop, Gennady and Natasha paid back the whole sum of Natasha"s "absorption basket", and left not even a single official loan-shekel behind...

     "What else do we need?" - thinks Natasha at the end of "zames". "Marina admires her school. We"re able to subsist... What else?" What do they need? Actually, they need... as everyone... freedom. Of course, Marina"s future is not hopeless here. She"s like everyone else. In her Catholic school, she"s one of the best. To be precise: she"s the best. Otherwise, she would not be able to attend classes, when Minister of Immigration's "permit to study" was denied to her. An involvement of archbishop and public protests brought Marina back to school.

     Freedom is more important than bread, because bread of freedom will sate us millions times more effectively. To be captives in human hands is one thing. To be prisoners of Desert is worse. She escaped to Canada, but the Beast of Desert, from which she escaped: came here. They changed Canadian laws, habits, Prime Ministers: to suite them. Cameras, which spy on our citizens in Montreal Metro and in the streets, belong to Mossad"s offspring Verint. Desert is looking through them directly into our souls. Her strongest desire is to be free from them: from Israel, from Israelis as Ministers of Canadian Immigration, from Israeli spying devices, and from Matzos.

     Strangely, she likes the taste of this baked bread that smells of ash and oven. She thinks that the tales about its origin are not true. It came out not of volcanic heat, and not of the heat of the desert, but of the heat of human heart that is a greater wonder than volcanoes and melting sand. This bread must be stolen from another tradition, and unfairly appropriated by wearing all black sects' zombies...

     The beginning of "Matze-season" is the most terrible time. Skin, soften between seasons, ligaments, and muscles, grew out of the harsh habit, and the cartilage, traumatized by all previous tasks: everything becomes just one burning wound, filled by overheated lead of pain. But the end of the season is just abating the pain, just a bit. Shpressa (she"s calling herself Rozhanka as well), a tall skinny Bosnian from Kosovo, is looking like a ghost, with her palms, all in bleeding corns. Some of the "rollers" are wearing special gauntlets, which protect their skim from the destructive impact. Natacha, Rozhanka, and some others cannot work in gauntlets, just can"t.

     Noticing Natasha"s attention, Shpressa grizzles in French: "Look at your own hands! Why should you look in the mirror?" Every one here is incisive to a limit and has a ready tongue. A 74-years old (!) Adrianna Maximovna (an ex-fashion-designer) is quickly to insert her own clinch: "Mirror in mirror as a rose in rose". "Do you mean a female genital? - responds Vesla, a Romanian whore from Norway, who"s good in understanding Russian.

     Matzos ought to be made exclusively by - Jewish by birth - religious married women, but who cares? Can one imagine how much Riva would have to pay to 20 "kharedim" women? Plus, they would never work under the table, which means more taxation, deductions, social payments, and more. Naturally, Rivka pretends to believe that all her workers are "pure Jews", which is quite easy. If someone speaks Yiddish, or "Hebrew", or both, and has some knowledge about some Judaic traditions, that person is "supposed to be Jewish". Take Natasha. Being Russian (hah... "almost" Russian), she grew up in a Yiddish neighborhood, where adults spoke Yiddish, and children understood. In University, she paid interest to ancient German dialects - and made an astonishing discovery: Yiddish seemed to be one of pra-Germanic dialects - before it splat into Slavic, Baltic and Germanic languages. Some Gothic tribes between Oder and Wisla had to be converted into Jewish faith long time ago, and their dialect was conserved for millenniums. In early Middle Ages, they mixed with Khazars, who escaped from "Kiev" (Novgorod, actually) Rus" heavy sword, and formed an Ashkenazy type. From time to time, Natasha is regretting that led them know about her fluency in Yiddish. She could secretly listen to their private conversations.

     Once Adrianna Maximovna called her on the eve of Russian Orthodox Christmas. On Natasha"s "Marry Christmas", Adrianna said that she"s "not very much" in the Russian tradition. "I am a Muslim", she said, leaving Natasha stunned. The ex-fashion-star, a former director of "Dom Modelei", looked and behaved absolutely like a typical Russian woman - and was very secular. While Adrianna"s father was Russian, her mother, as she claimed, was Muslim. The followers of Mohammed, in her opinion, uniquely bring peace, and their color is green. And Christians, she stressed, intuitively spread wars and spit blood; that"s why Christian emblems bear so much red strips. "Inquisition, KGB and Gestapo, death camps: this is a Christian autograph". Sitting with Natasha in a park and taking her unwillingness to argue for a silent support, Adrianna has narrowed the distance between their faces to a minimum: "Do you think, Israel take part in America"s "war on terror"? Israel is secretly with us, Muslims. Our freedom-fighters are trained by Mossad, that's true. You, Jews, you have discipline, organization, and cunning intelligence; and we have human resources, and readiness to die for Allah. The Christian society is very sick. We hate them as much as you are."

     Natasha knew too well how much Israelis hate us. How many of her friends were savagely beaten in Israel or lost their job for wearing a cross, for visiting a church, or just because they are "non-Jewish bastards"? How many were arrested, fined, or "deported" for possessing a Christian Bible? Actually, "deportation" doesn"t necessary means to be physically removed from Israel. They just take away your identity card, all your already ghostly rights, turning you into a total prisoner-slave.

     As Muslims radicals in Chechnya, who used to kidnap Russians from Russian families within "Chechen Republic" (or more often from neighboring Russia"s regions), turning them into slaves, Israelis have no other perception for Christians in Israel. With what sadistic pleasure an Israeli solder, according to his confession to friends, overrode [by his bulldozer] a Christian girl Rachel Courier, a citizen of United States, provoking a global Christian outcry. Mashaka is right: Christian memory is a memory of a rabbit. They remember every small insult for millenniums, and we"re developed a deep historic amnesia. The story of Rachel Courier was forgotten within a blinking of an eye: as Mammilla Pool, or Khazarian crimes; forgotten forever.

     "We owe to Jewish lobbyists, who alone, acting on our behalf, won the battle in European and North-American Parliaments for changing the Immigration Law and demographic situation, and injected millions and millions of Muslim immigrants into the snobbish Christian states".

     Adrianna Maximovna"s obsession is to lend money. She"s a liberal moneylender, and sometimes can not get her money back. But the usury is in her blood. She has a real gift for finding desperate people, who will take a credit for good (for her) interest rates. Nobody knows if she has a surplus, or she"s loosing money, but for her - the usury is a rite. She"s having an unspeakable pleasure from the procedure, and her cheeks are covered by burning spots, and her hands are trembling during each of this rite"s session. She"s never absent from even a single "zames", despite her age. Two or three times, Natasha saw her in a really dreadful condition. Once Adrianna cached flu, and came to work with fever and 40 C degree temperature. She looked as a walking dead, and still continued working.

5. 
     Natasha is always wondering, how this work that able to kill a horse, did not kill Rozhanka-Shpressa and Adrianna Maximovna, both "rolling" up to 19 matzos for "zames". She"s also puzzled, why and for what reason Rivka never sent them home. It happened once that Rozhanka came as shaken as an autumn leave, and after 10 minutes of "katorga" fell unconscious to the floor. Following her revival with mediation of cold water and 100 grams of "schnapps", she stood up and stayed to the end.

     Natasha doesn"t want even to guess, what could happen if some from the "rollers" would die right here, in this room. Would Riva and her husband be held responsible? Rather, not. But medical people have eyes and tongues. And such a death could raise a public outcry. And 60 years later, it will give Rivka"s "tribal comrades" a good chance to speak in deep-felt voices about a "dense and obscure "anti-Semitism" and "guilt of Christians".

     Rozhanka"s husband, a Muslim fundamentalist, was so grateful to Israel for helping the "Kosovars" to kill or expel Serbian Christian population, to robber and destroy oldest - in Slavic World - Christian churches, and to wipe out the roots of Serbian culture (because Metohija ("Kosovo") was the beginning and the heart of the Balkan Slavic civilization) that sent his wife to a Hebrew course. Yes, Natasha is aware that there were two sides of the story, and that the Serbian Army"s disproportional response may contribute to the spark, which set on fire the whole situation, causing the conflagration of an uncontrolled and wild inter-ethnic bestial madness. But she also knows why so called "UN help" was postponed, enflaming 'Kosovars', inciting their rage, and allowing to spite more and more blood. Then it was NATO"s disproportional response to Serbian"s "operation", but behind the main trigger of this whole provocation was this tiny dwarf between Asia and Africa, and its creepy Moss...

     Finally, after killing enough Christians, and robbing enough churches to be worried for his life, Srboldjub took Rozhanka and came to Canada, receiving a refugee status.

     His obsession is Casino. He"s 26 years older than Rozhanka, but looks 10 years younger then his wife. In her 30-s, she"s a 70 years old granny with jammed parchment skin and swollen blackish blood vessels right upon her face. A wave of horror passes through Natasha"s body, as from a spine-chilling horror movie, when Natasha sees her. Working seasonally at matzos bakery, Rozhanka is also making her bread by playing a guinea pig at myriads of Montreal"s pharmaceutical "research centers". Rozhanka"s hands are all in black and blue, and her veins are in numerous nodules. Srboldjub beats his wife mercilessly, instead of deifying her for her emprise for his own survival. Once a month, Rozhanka comes as a black cloud, telling Natasha by whisper that her husband gambled away everything that they had. Twice she used to appear at work in big sunglasses, and in the toilet room Natasha saw such terrible bruises at her co-worker"s face, neck and shoulders that could not regain her breath.

     And again, Rivka never sent Shpressa-Rozhanka home, and never asked her about anything.

     Marusia and Lyudmila are frequently beaten by their Jewish husbands, and - when in result of a beating - Lyudmila was hospitalized, her husband ran to Jewish Canadian Council "for protection".

6. 
     A sad, puffy, gloomy evening in this part of Montreal brings her to nowhere of deserted streets. Strange disorientation of early March always penetrates her self by its invisible wings. There no people at a bus stop, just she alone; and moving cars throw an unreal light at road"s surface. A police vehicle mills around as a kite, and Natasha aspires symptoms of policemen suspicion towards her, a person without citizenship.

     In the bus, she"s taking a place near the left window, seeing through a bead of small water drops the orphaned pedestrians in Outremont.

     She"s feeling unexplained affiliation with every shadow and lamppost, with every library and church: she, a person without patria, apatrid. As Efa - a fat Armenian - puts it: "ni rodiny, ni flaga" ("no homeland, no flag").

     In real life, they have no homeland, no flag: nothing.

     Hava from Bukhara, Efa from Erevan, Vesla from "who knows where", Marusia and Lyudmila, Mashaka, Luba, Valya: they - all fresh immigrants - quickly appropriated foreign for their mother-tongue words right away, speaking an exotic mix of inter-lingual vinaigrette. "Apporteh tebe drinkas?", or "Samdi teikayu dochu magazinagic" - are products of their twisted identity. No professional translator, being a polyglot, could crack these "jungle"-words, and still - they understand each other, as if this gibberish was their mother-tongue.

     They were born for matza and for each other, - thinking Natasha, while looking into wet and dark bus window.

     Hava knows ladino, Bukharish, and ten other crypto-languages, being not able to speak any "normal" dialect without inarticulacy and heavy accent. She"s a fat, big and brown matron with a mustache, a real butch. Among Bukhara community, she"s carrying a nickname "Lion-Emperor". Efa is not really Efa, but a Christian Armenian, who broke with her compatriots long ago. A former student of history in Erevan University, she never graduated, took herself another identity, and did everything she could to go far from home. Her father was an Armenian Orthodox fanatic, and forced his daughter to cram every church apostle"s biography, every big event in Armenia"s religion history. After his wife"s death, it became his only guiding light. If his daughter was too slow in twitching his homework, he punished her, and she used to spend long hours standing on her knees in the corner.

     After her 18-th birthday, she became one of well-known "anti-clericalists", acclaiming a theory of Armenian degradation following its forcible Christianization. As the global center of Zoroastrianism, she assumed, Armenia was more important and more influential. Her baptizing was achieved through such violence and bloodshed that more than half of Armenian population was destroyed. Unique and priceless temples, traditions, artifacts, books and historical layers - were lost forever. Armenians, who gave birth to Sumerian civilization, who "delegated" few pharaohs to Egyptian throne, became an ordinary nation, striped of the pacifism of their ancient religion, and lost their uniqueness.

     When independent Armenian state replaced the former Soviet Republic of Armenia, Efa was beaten, insulted, and her wellbeing was under a permanent threat. To this time, her father became one of "new Armenia" leaders" spiritual counselor, and promised "to correct" his daughter. That is how an Armenian girl died, and a new personality was born. This newborn is rolling matze with passion, trying to imprint her whole hatred towards Christians into each piece.

     And again, Adrianna Maximovna speaks pure Russian, not a "linguistic vinaigrette", and acts as a "pure" Russian. So, her ideological "Islamism" is a big mystery for Natasha. It"s like a puzzle - why - in Montreal - Chabad"s main office is situated near Sherbrook on Peel - door in door with the Pakistani embassy. Actually, Natasha heard on her own as one important "Chabatnik" told another one in Yiddish: "Believe you or not, a Saudi diplomat said that "we have just a very tiny toe-out with Israelis, a very small; it"s Palestine; but we, Saudis, hate these Palestinians trouble-makers".

     And Pakistan is believed to be Israel"s single partner in conspiring and launching 9-11.

     Approaching home, Natasha feels pity to her husband. Gennady also works under the table, washing floor at a Jewish jewelry factory. It is almost impossible: to maintain his duty, keeping in the same time production areas clean. His superior, a bony Philippine woman, told him: "Your predecessor never washed the industrial shops, just the administrative pavilion. Our chiefs don"t like when workers" places are cleaner then the offices. They"ll fire you."

     It was true. The factory was owned and ruled by two Jewish ultra-orthodox brothers in black scalp caps, black hats, black side curls, black suits, and black shoes. The bosses. They took Gennady"s self-sacrifice as defy - and triggered a silent duel. Equal attention to both pavilions was physically impossible. It was designed and provisioned in advance. Administration and the factory itself situated in two different buildings, connected by two corridors: underground and over ground. Offices; demonstration saloons; designers" trunk with dozens of rooms; recreation part with its own corridors and halls; two bosses" main office with its premises; five toilets and a bathroom; a big kitchen and lockers: here was job for full-time working day. To wash the administration department and the factory: two different people were needed; better: four.

15.

     Sacrifices - including human sacrifice - are (typically) appreciably connected with a phallic cult. Double phallic columns ("twins") might be found in all ancient temples, in all corners of our planet. They carry different names ("Hermes's Columns", "Columns of Shu", "Columns of Sejta", Columns of Osiris or Solomon). In Ancient Egypt: "Two columns of Fire" or Osiris were used for worship. In the Jerusalem Temple (Temple of Solomon) they were presented as well, called "Yasin and Boaz" [72]. They stand in Masonic lodges, and are crowned by a Globe. The New York twins-towers were same phallic symbols erected by some modern "Jews", and been destroyed by them, too.

     Willie Martin wrote that - during very distant times - the ritual of vampirism was known to many tribes that used to drink human blood from the body of still living victim. But there is only one group of people (stated Willie Martin) that achieved no progress in this domain since the Stone Age, and continue to practice blood rituals. We know them under the name of Jews... No wonder that one of the most famous historians, Arnold Toynbee, used to call the Jews "fossil people".
     Every day billions of people on Earth take a shower, or make ablution in reservoirs, or in another way wash off dirt. Water is a unique, precious substance; we don"t know anything "similar" on our planet. Water clears also industrial pollution, and that prevents a total ecological disaster. In Jews religious imagination, as a parallel to material pollution, there is (incessantly) a forever going "ritual pollution". Their cultic consciousness considers blood as an only "thing", a unique "cleaning tool", capable to clean them from the "ritual dirt". In the same way as washing off a physical filth by water, ritual pollution is washed off by blood and (or) water mixed with ashes of a burnt sacrifice. (The hidden meaning of the term "Holocaust" originates right from here). The invasion of Iraq (former Babylon) that killed millions of people and devastated lives of millions of other human beings - was entirely initiated by the American Jewish lobby and directly connected to Jewish esoteric mythology.

     Sacrificial blood was also allotting the apostrophic values, which means an ability to stop evil spirits.

     The most archaic Jewish rituals, such as the prescription to offer boys-firstborns and firstborns of cattle to the God (Exodus, 34: 19-20) is also related to the Jewish phenomenon of "super-creature".

     For example, Jewish holidays are different from feasts of all other human groups, because of the obligatory (strict) prescription to appear for "all the people" "before God"s eyes" in the Temple, and because of the obligatory (strict) prescription to "have fun", "to celebrate", "to be joyful and happy" "all together" (the whole nation) in "sacred places".

     The Jewish religious mind imagines God as a force, or a spirit that doesn't has a body in this world, and that the total congregation of the Jewish individuals ("Jewish Nation") become the body of God. A particular individual, with his (her) inner life, feelings and thoughts, cease to exist as a private universe, and becomes a cell of the "super-creature". On the consciousness surface this person is a normal human being, but on sub-consciousness level it is a Zombie.

     Just because people with a similar mental phenomenon received an incredible influence within the world hierarchy, they managed to extend this collective slavery to the entire population on Earth, having made people an appendage of electronic devices, inseparable with them even for a second.

     Mystical connection between those particles of the "super-creature" exists even on distance, as a mutual adhesion of the mercury drops. It can explain the most archaic of the Jewish holidays: Shabbath (Saturday). As the God has no body in this world, He (They) cannot perform a physical job. Shabbath, as the circumcision, is a "brith", a contract between God and the Jews: day when all Jews in the congregation and every one separately are a personification of God. In this day a fine turning of the psychic of every "contracting" creature under the resonant settings of the "super-creature" are performed. Into this collective tuning, souls of dead Jews are also included, and from here: 3 meals and a custom to burn ritual lights.

     Another mechanism that gives just a small opportunity to understand the complicated and multilayered structure of the Jewish religious mind is a mechanism of "transfer rites". The archaic mind was permanently afraid of mutations and transformations, of borders and changes. The initiations could be placed into the category of "transfer rites". Seasonal changes also may be included into the same category of the Jewish religious perception, with corresponding feasts. Special instances between the end of something and the beginning of something else must be "secured" by a ritual act. Saturday as the end of the week and the beginning of a new week may be considered as a "transfer rite", as well as Pesach. This can explain some "unexplainable" facts and observations in Ariel Toaff"s book about the Jewish ritual murder.

     Ariel Toaff is a son of ex-head Rabbi of Rome Elio Toaff, and professor of Medieval and Renaissance History at Bar-Ilan University in Petach-Tikva, Israel. He's an author of "Pasque di sangue", a book that brings up disturbing revelations about human sacrifice.

     After analyzing very huge layers of archival and analytic materials, Toaff concluded that, between 1100 and 1500 A.D. (First Crusade - End of Middle Ages), a few (perhaps many) crucifixions of Christian boys (by Jews) actually occurred. He also concluded that (Trent, 1475; and elsewhere in Europe) Jews - accused in human sacrifice - were not always "innocent victims". Some German-speaking (Yiddish dialect) Jewish fundamentalists actually - and continually - committed human sacrifices.

16.
     Little by little, Natasha began to understand that inexplicable cruelty and violence towards Russian-speaking immigrants, women, and Christians; adoration of beatings and afflict; cancellation of prohibition of tortures in Israeli law (Levi-Landau amendment); routine massacres of Palestinians by Israeli solders; murders and arrests - accompanied by tortures - of hundreds of Christians pro-Palestinian activists from Europe and North America - like brutally killed Rachel Currier; the attack on international convoy with European and other activists and parliamentarians in neutral waters; innumerous war crimes in Lebanon; unprecedented massacre in Jenin, Qana, and other Palestinian towns and villages; affectation for slavery and its opportunity for domination: all this was programmed by implementation of something that could be found in the coding of Jewish religious mind.

     The astonishing Jewish extremists' success to control what we write and we say, what we read and watch, what we buy, what we listen to, and even what we think, and what our governments do - is partially based on our noble anger. By provoking our hatred, they intuitively deprive us of ourselves. By hating them - we become their mirrored reflection. That's what happened in Nazi Germany, which for years lived by Jewish law, just with the sign reversed. Trying to hide our uncontrolled and generalized hatred and superstitious disgust we're instinctively admit their imposition of our "collective guilt".

     In Moscow, Wien, Rome, Berlin, New-York, or London, the Jews managed to convince local authorities to imprison, to torture and even kill revisionists and other anti-Zionists: something that they were doing before on their own - through Mossad and Jewish militants from Bnei Brith, Beitar, and so on. They managed to marginalize Christian Church to such a degree that the Church became one of their lowest servants. Amazingly, denying their most notorious crimes, and never regretting, never apologizing, they managed to replace in millions of "simple minds" the images of the Via Dolorosa, Golgotha and the Resurrection - by their gross misrepresentation of human history as of a long line of innocent Jewish suffering, blood libels, holocausts, and the Zionist redemption in the Holy Land. Though people rejected the idea of Jewish guilt in the death of Christ, they installed instead an idea of Church's guilt in deaths of Jews".  

     "The consequences are not purely theological. Britain, Italy and Germany acquiesce in Jewish strangulation of Christian Palestine, in the blockade of Gaza, in the robbery of Church lands in Bethlehem and Jerusalem"; Western Europe's and USA's bombardment of Christian Serbia and EU-USA's "anti-crusade" enterprise: to deprive Serbia of its integral part Kosovo, to expel Christians from Kosovo, and to give this historical and religious heart of Slavic Orthodox tradition (Methohia (Kosovo) to Muslims; invasion of Iraq (an only secular and Christian-like Arab state); war against Syria (one of 2-3 Middle Eastern places, where Christians were still tolerated), and the establishment of global totalitarian dictatorship, with its technologically advanced spying, censoring, persecuting, controlling, oppressing, and punishing tools came in results.

dollar-jewish-magic.jpg
talmud.jpg
Dollar & Talmud: 2 Claws of the "Chosen".

     There is a conflict between two types of divinities. The Christian divinity is divine because of the superior love that no human is able to experience; and the Jewish divinity is divine because of superior power that no human can obtain. Did killed during the World War II Jews have a sort of an extraordinary love that made them distinctive from other groups of people? This is a key question. The modern Christian Church is in deep crisis because of inability to understand, why the Early Church included the Jewish tradition as part of Christian religious cult. In reality, Old and New Testament represent the duality of this world, forming a monad (Thesis and Anti-Thesis). You always include the subject of your denial in your refusal. However, in real life contamination appears sporadically in ontological senses, for example, in a shape of "kosher food". This is just another sphere of evil magic witchcraft.

     In Brockhaus and Efron"s "Jewish Encyclopedia" is written:

     "Shekhita (shkhita) - ritual slaughter of cattle".

     "The slaughter tool is a knife, sharp, smooth, without jags; its length should be twice as wide as animal"s throat; it should be carefully= examined before using and is tried by finger and nail carrying out on edge; it should be examined carefully also after the use and if there will be a jag on it, the animal is considered unusable for eating. It is accepted even that the butcher (sheikhet) shall give the knife to the rabbi for test from time to time. (...) Before slaying the butcher reads a prayer: "You are blest who consecrated us by Your commandments and enjoined to us shkhita..."  

     Another dimension of bloody rituals is their explicit affiliation with time. In the Jewish religious mind, time is both linear and cyclic. They believe to be able to "jump" in time, visit the world of the dead and the world of unborn through their bloody sacrificial rituals. The Jewish eclectic understanding of time leaves wild wounding non-satisfaction that needs to be compensated by murder (as a substitution rite).  

     The Talmudic Jews are using the Assyrian-Babylonian lunisolar calendar with Babylonian lunar months' names. In the Jewish calendar, a 19-year cycle has been fixed, where 12 "simple" years, and 7-leap-years (3^rd, 6^th, 8^th, 11^th, 14^th, 17^th, and 19^th: are intercalary years, or embolismic). This 19-year-old cycle can have a different length: 6939, 6940 or 6941 day. So happens because the turn of the year cannot fall on Sunday, Wednesday or Friday; in this case, it is roamed on one or even two days. As a result, both simple and intercalary years happen to have a different length: simple - 353, 354, or 355 days, and leap-year - 383, 384, or 385. There are 3 groups of years in a result: 1) short, or incomplete; 2) "correct", or "normal"; 3) and complete or redundant.

        This order was invented because the lunar calendar "loses" one month each 3 years, and, if to adhere to the lunar calendar literally, then the religious holidays would move further and further, falling on different seasons. But creators of the Talmudic doctrine wished that the Judaic Passover always associated with the same (spring) season, and - therefore - entered an "additional" span called by them "the Second Adar". However, they attached to this innovation a magic significance, having connected with it the mnemonic sorcery. They also included this magic formula in the general whirl of symbolical hints on the branched system of bloody sacrifices, having connected it by invisible threads with the practice of bloody sacrifices in the Jerusalem Temple.

        The modern Jewish calendar was finally developed only around XI-XIII centuries. Such a late emergence of a national calendar reflects the thousand-year conflict of competing interests. But also the Talmudic calendar itself continues to reflect the bitter struggle between the Egyptian (and Jerusalem) - and Babylon influence in this - "final" - normative. Fight of the Babylon Satanism with the Egyptian-Jerusalem doctrine continued unceasingly, with the alternate overweight of the solar (Egyptian), Babylon (lunar), solar and lunar calendar. This confrontation has never stopped, continuing as in souls of people, and being reflected in fight of various fractions; and the fact that the Jewish people are the nonexistent ethnic entity, which is permanently at a stage of formation in process of thousand-year civil war: even not echoes, but a direct heritage of the Babylon - Jerusalem conflict.

        The "Jewish" time (and perception of time) is an absolutely special psychophysical phenomenon, which transforms the person subordinated to them to a certain psychotic being. For Jews, time is fragmented, already at least because each New Year (Roche - ha - Shona) (in September - according to Christian calendar) God, allegedly, anew recreates the world. Even the holiday of New Year has no exact date: in the Jewish calendar, there 4 days of New Year - different from each other....

        The "Jewish" chronology is special, too. This, 1998-th year (according to Christian calendar): it is the Judaic year 5762. According to the version for profanes, it is, allegedly, a counting of time from the creation of the world. But the initiated know that it is the counting from the creation of an eidolon of the world by the dark spirit - and by means of its mnemonic mechanism it is possible to manipulate this world (created by the light spirit billions of years ago). The Jewish day begins with a sunset, but not at midnight - as by the standard tradition. That is, when there comes night - then for Jews a day comes. It once again emphasizes that these people worshipped Night, but not Day; Darkness, but not Light (and their god was afraid of the sunlight when fought with Jacob); and those who today assume an identity of THOSE people - they are also worship not god at all. If - by the standard tradition - the day consists of 24 hours (time corresponding to Earth one rotation), then for the Jews it is not so. The Jewish months are defined by the phases of the Moon, and everything that is connected with time, is vaguely, shaky, and deliquescent by Jews. It once again emphasizes that - for followers of the Temple and Talmudical tradition - even time is a magic formula rooting in a bloody sacrifice, astrology, and sorcery.

        Nevertheless, representatives of different movements and sects in Judaism - very much differ, and many of them are kind of abstracted from the bloody implication of the past of their religious tradition, without recognizing that it all the same prevails over them though they are - it seems - normal people.

        A historical time in the Jewish historical myth is not a linear sequence, not a development or a progress, not the change of historical events, but the fragmented "events modularity" - a comparison of the episodes-scenes: an era of the "great" past (the antique times (which, actually, never happened) - an era of Exile (Diaspora) - and the era of the Apocalypse, when the former glory and power return with the "return" of the "Promised Land" (Palestine) to Jews, but these events are possible only "at the end of times" (i.e. the return of the Holy Land to Jews is possible only on condition of the annihilation of all mankind, which is inevitably following this event).

        For some of antiquated and Talmudic sorcerers Time is movement, and without movement: it is impossible (does not prove). Such a concept - it seems - does not contradict the scientific interpretation of time. However, they represent time as having a "beginning" - that is as "created", not existing till the "beginning". At a deeper conceptual level, they deny a possibility of any measurement of time (emphasizing its "non-measurability"). This representation is based on a postulate of impossibility of "full cognoscibility" of an object as supposedly any object - part of God (his internal essence), and only to Him opens the knowledge of the full essence of things. Our knowledge of a subject - and an object: there are two different things.

        According to the same concept, Time is not connected with space and matter, and does not depend on them, and everything that occurs (the sequence of events) are a seeming parameters of time's "behavior".

        A secret knowledge of the world, which, as they believe, they possess, they have borrowed from those, who (in the unimaginably dawn times) realized that we are situated in some "bewitched" space - in some unique continuum with the "unilineal" (unidirectional) time, in a contradiction to Natural Time that represents one monolithic block, which is not divided artificially into the past, present and future.

        In our continuum, EVERYTHING (all objects) moves from the birth to the death (including inanimate objects, which - too - decay over time), having the beginning and the end. Ideological legislators of the cabalistic doctrine attach it even to physical and mathematical laws, and even to moral imperatives, which, according to them, are also subjected to entropy, because all of them in our universe are provided as an abstraction in the highest worlds, each of which is located in a hierarchical order on the relation to each other, or, otherwise, in the order of their proximity to Creation. A "Project" of Time (a highest abstraction) was already present even BEFORE the Creation of the worlds, and, according to kabbalists' terminology, is called "seder zemanim" (a temporary order). And, as everything in the world is the result of cause and effect, all the previous and the subsequent is not anything else, but the Creation. Thus, the cabalistic doctrine comes to a dichotomizing monad, to world's dualism, defining the Evil not as Evil, but as a functionality phase. Here the absence of time till its "beginning" ("emergence"): it is its second phase (form).

        From there very terrible things (doctrines) are emerging - by means of which these scholiasts exempt themselves from all human norms. Separate elements of their reflections can be quite lucid and logical, but their combination by all means appears in the form of ugly horror. And Time without time: one of such terrible creations of their imagination. The Sabbath - the Jewish Saturday: it is just another such a "breakdown" of time, when it, allegedly, stops (does not exist) - as an exhalation (when the breath comes to an end). This dual monad is treated by their tradition as a modality, and not accidentally the Judaic week is counted from Saturday to Saturday (from not existence to not existence: as their "day" - from night to next night). In other words, it is a cult of an opposition to all human, to all elements of an ontological and psychological basis.

        Not accidently, according to the perception of Judaic religious consciousness, the death waits for us not ahead, in the future, but approaches from behind, in a process of a shadow of the lived years lengthening. The burden (shadow) of the lived time, which we leave behind the back, grows, gradually reincarnating into an executioner, whose forming is a process, but not a short phenomenon. If to imagine a community of contemporaries standing on one virtual line of Time - for them looking like a platform, then the younger or healthier persons will be ahead, and the others, with longer shadow of the lived years behind the back, or with longer shadow of illnesses - will appear behind, where all of them, one after one - are struck by executioner's axe.

        Such a psychological phenomenon of the perception of memento mori formula - is not that other as interpolation of the past into the future, with a complete elimination of the present. But people, for whom the present does not exist, are deprived of an important core of an ethical basis. Such a terrible picture of own life's perception as an execution, which is extended in time, is capable to provoke individuals, inclined to that, to terrible acts and to perverted understanding of ethical norms.

        Eschatologically-dreadful perception of time: it is the main core of the Talmudical religious perception, which replaced the moral basis at the followers of this cult. Non-abstracted Time is actually the main form of their god. It occurred because - in the course of forming of the "Jewish time" - a sharp chisel of the religious deeply sink into the body of the cultural, having broken it and having turned it into the fragmented high relief. And this terrible block of Time (from "another" world) - is the main force that dominates over all Jewish modus vivendi .

        The concept of time in Judaism is not a linear straight line, but a certain live substance, which periodically dies, revives, and so repeats itself an infinite set of times, starting a forcible implementation of the past into the present. Such a speculative design is similar to a witches' spell, who invented a magical formula of eternal youth and eternal life for all the sort, but it needs a historical binding to a specific historical narrative - without which it cannot take roots in the consciousness of generations, and, for the solution of this dilemma - for placing the ancestors and descendants of Ewer (the first Jew, the father of Abraham) in time (in its chronological and patrimonial sequence), in space, and in universal history: the antiquated tradition reckons history of Jews (history of Israel) from the creation of the world. Only this alone is an unprecedented claim (in its own way) of exclusiveness and superiority.

        But the sophisticated minds of age-old sorcerers did not stop here, having not limited themselves only to this initial "notch" (which - as the predator marks the territory by excrements and urine - they "staked out" for themselves the "right" for "superiority" among the terrestrial people), but used it only as a starting point, from which they planned a vector from the beginning of human history till its end, developing the event course of historical happenings on this " Jewish axis" by embedding of all "non-Jewish" into the Jewish events narrative. In other words, they - by means of cunning, impudence, and deception - appropriated the Course of Time.        

        (In the same way, Israel "bought" his superiority from his brother for a lentil soup by means of cunning and insidiousness. (Probably, Ewer was a moral person, if he expelled his son - Abraham (and did it not without a reason).

        The following prerequisite of their unprecedented influence on all other people on Earth (and, at the same time, a prerequisite of an inevitable global disaster) is that these antiquated sorcerers (those that re-processed the whole body of biblical texts (which they definitely stolen from other cultures) have accurately planned and fixed the direction of the timebase: from the beginning (from creation of the world) until the end of times (a death of our Universe, or coming of Messiah).

        Such an extremely accurate definition of the direction of a linear stream of time was required not because all entities in our phenomenon of the unidirectional time inevitably move from the beginning to the end (death), but for the sake of the possibility of model structuring between two planned points, with the involvement of social, mental, socio-historical, eschatological modeling. This following level of the appropriation of the universal Time by Jews comprised even more terrible consequences.

        Another parallel of "not-existence" - the terrible emptiness of the "Jewish" time: is defined by the fact that in Old Testament's books you will not find almost any specific date. Any event described in the Pentateuch is not tied to an exact chronology: even those, which can be identified as not thought up, but real and historical, and may be compared with their descriptions in other (not Jewish) sources. The "Jewish" chronology connects a historical narrative with seasonal (in quotes and without) "schedules", that is - with eternally repeating and renewing cycles, erasing the importance of both separate events, and historical figures - in favor of the value of their group existence and infinite reincarnations of this existence. Any historical era and all Jewish chronology in general are permanently tied to the same milestone of temporary space: to the creation of the world.

        All series of events is presented in an inseparable sheaf with the recurrence of religious holidays and their ritual ritualism in the form of an infinite cycle, which gives to this entire cult a timeless character, with its infringement on Eternity.

        Once, passing by some Jewish religious institution in Outremont, Natasha eavesdropped on a conversation of two Orthodox Jews - discussing in Yiddish a lecture given by a kabbalist from Toronto, who told that the presence of Jews (and, so, of the whole mankind) on this planet - in this the lowest of the worlds - is caused by the fact that they are placed in this continuum for group atonement - and that at the end of this "imprisonment" - a universal and eternal "forgiveness", which will finish the whole historical cycle, will be granted (which will lead to "the end of times"; to the Apocalypse) - and this whole artificial Universe prison will collapse, will cease to exist, having brought historical time into full accord with the "transcendental" time. (How similar it to a group suicide!). Therefore, supposedly, the frequency of time does not come down to numerical values of days, years and centuries, but is defined by levels and quality indicators, and as a magnet, it is attracted to eternity.

        It is evident that the story line of the "Jewish history" is artificially inserted by the antiquated authors into the axiomatic "lives" of the most powerful and famous rulers, and into an outline of the historical events well-known at that time. It initially defined thousand-year activities of the carriers of this tradition for identification, detection, and systematic destruction of ALL other (alternative) sources, which are disproving, or calling in question an "only true" biblical narrative, which reached us in this singular version just because all other (not "normative") versions were intentionally destroyed. An obvious copying of earlier chronicles in later times was used for juggling for the purpose of representation - allegedly - prophetical statements of antiquated Saints. But it is clear that even this tradition, which already contained a certain grain of "anti-historicism", was further considerably reshaped by the Talmudical doctrine into an essentially new tradition, which - already by definition - has an anti-historical character already not only because it is initially delimited by two "anti-historical" constants: the "creation of the world" and the "doomsday" (two "extra-historical" "events"). These new magicians not only set this (initially inherent) quality, but also transformed the perception of time - mainly linear (despite everything) in the Old Testament - into the motionless "dot" object (understood as an abstract eternity). So, having captured all past and future mankind history of the world by two of these captures as by pincers, they "registered" their "copyright", having appropriated the whole world (having robbed the world). Such a methodological dogma allowed her creators and successors to generate a certain bewitched continuum of the generalized image of last eras placed to replace the present: a trap, which captured not only the ranks of "peculiar people" sucked into this funnel, but also all others Homo Sapiens.

        The magic formula of time, which is not accidentally turned into a stiffened pedantic dogma regulates and strictly defines all ceremonial rituals of bloody sacrifices of this cult, their (strictly observed) sequence and interdependence that confirm not only the ritual murders registered in the Middle Ages, but also described in the Book by Esther [invented or based on real events] (Haman's murder), as well as Jesus Christ's murder testified in the Gospels.

& nbsp; & nbsp; & nbsp; & nbsp; The encrypted symbolics: it is an attribute of the devilish cults, an integral ritual valuable for their carriers, and it fully corresponds to the satanic Book of Esther.

& nbsp; & nbsp; & nbsp; & nbsp; Two main "Jewish" characters of this book - Mordechai and Esther - bear names of pagan Babylon- Chaldaic demons: Marduka (Mordok, or Mardukku) and Ishtar (names of these characters are their derivatives). According to mythology, Ishtar and Mordok were cousins, and Mordechai with Esther - are cousins: brother and sister.

& nbsp; & nbsp; & nbsp; & nbsp; In return, etymological roots of the name "Aman": are connected with such meanings as Soul and People ("am"), Human Being ("man"), Protection and Safety (a-m-n) [the Arab root]. In the Old Russia and in the eastern countries "aman" is a hostage, who is handed over to other party as a guarantee of an implementation of a contract, obligation, or a duty. Proceeding from this, Aman is initially a victim, but not a predator; an innocent person, but not the one who sacrifices an innocent lamb to gods. He is initially doomed by human sacrifice cult's priests for a bloody sacrifice.

        The connection between these two cult murders exists only in the method, chronological sequence, and in the precisely chosen date. As tragic death of Haman and all his children, and the terrible death of Christ (who was also crucified on a cross as well as Haman) - de-veils the same ceremony connected with the same perversion paradigm of religious consciousness. "To hang up on a tree": this was the most exact expression of that era for a crucifixion. There is no slightest doubt that Aman was crucified, as well as his twelve children.

        The existence of the former Jewish tradition of a 4-days fasting before Easter is confirmed in Pseudo-Philo's work "Bible Antiquity". At Ethiopian radical Yuliniates (14-th century), it was the same custom of the fasting called "Esther's Fasting". It is also possible to remind of a 4-days fasting of Judith (who killed Holofernes in the 4-th day of her fasting). In early Christian ("Jewish") solar calendars (such as Qumran), there were 364 days in a year and 30 days in every month, and 4 additional days, - and they were inserted in a row (one by one), precisely during Passover. And it precisely corresponds to the 3-rd day + to the beginning of the 4-th day of fasting - in the Book of Esther.

        The description of the feast and some of its details really corresponds to a meal for Passover, and to reading or retelling of Passover's Haggada. And the choice of time for the feast (Pesakh Evening Seder - a meal with an obligatory consumption of grape wine - then a day of the holiday itself, when Jews put on in all new and festive; and then - the 3-rd meal): everything precisely corresponds to Passover canons.

        "Then the royal copyists in the 3-rd month, which was month Sivan, were called [Nissan in other versions (our comment)] - in its 23-rd day; and they wrote everything as Mordechai ordered (...)".

        It means that the 1-st day of the feast fell on 14-th and 15-th days of month Nissan (evening of the 14-th day, morning of the 15-th); the 2-nd day of the feast - on 15-th day of Nissan, and, after 7 days - on 22-nd Nissan: because it is the last day of Passover. And - next day, the 23-rd Nissan - royal copyists were called.

        In the Masoret's text it occurs not in the month of Nissan, but in the month of Adar (the month before Nissan), and Purim is established (as we know) in the month of Adar. But "targum" explains that the holiday Purim was originally established in additional days of the month of Adar (the 1-st month Adar - is a usual month of the Lunar Calendar, while the 2-nd Adar - an additional (13-th) month before Nissan: 1 time in each 4 years; because the lunar year is shorter than the "astronomical" year, and the lunar month is shorter than 30-31-days months of the Christian calendar).

        However, the Book of Esther, probably, reflects an older tradition, when - after night from 14-th to 15-th Nissan: there were 4 additional days of the same month of Nissan ("the 2-nd Passover"). So, Tuesday through Wednesday: Evening Seder (meal) from 14-th on 15-th of Nissan; and then 4 additional days, which were treated as 1 day; and then (since Sunday on Monday): again Evening Seder (meal), again from the 14-th on 15-th of Nissan. Amazingly, but it (as one great Christian theologian assumes) corresponds to the Last Supper (Tuesday - Wednesday), which was followed by fasting and crying on Thursday - Friday, and by Passover's night before Saturday, when Jesus Christ was crucified and when Haman was also crucified (as Jesus - slandered, libeled, and dishonored). It just falls on 4 days of fasting.

        A special cruelty, which is reflecting the madness of Purim's, pharisaic, and Talmudic cult murders, is also connected with the paradigm of the "frozen time", and, in particular, with the cycle Shemitta (the 7-th millennium - "frozen times" - similar to Shabbat). The same strikes in their pedantic cruelty of animals' sacrifice, as well as in the procedure of the cult cattle slaughter (the kosher shkhita (or shekhita kasher). The torture of animals, which is extremely extended in time, is carried out as the atrocity, which is strictly assigned and verified with the book, with an exact sequence and strict observance of actions.

17.

     In one of the books, Natasha found an eyewitness' record on Jewish ritual cattle slaughtering: "kosher" meat production. It could not be read without horror.

18.
     Last season"s days. Natasha's impatience is growing. Time is running away too slowly, delaying long-awaited liberation. There is no prison more terrifying than the Jewish cult and mental singularities, which control soul and body, and mind. Natasha dreams about liberating herself from the bakery forever, and all "rollers"... and Rivka... and the rabbi... She knows that deep inside these people two forces are struggling in them ... She knows that everyone was born to be free...

     Only today she discovered about an open secret that others are acquainted with for months. It's about Yosia and Faina. A short guy from Bukhara, Yosia, together with his wife Sofa, was sent to the bakery by Garik Monstroisberg, a notorious criminal, and, in the same time, owner and editor of a Russian Jewish newspaper, a member of Canadian Jewish Council's Executive Committee (Quebec Branch), Chairmen of the Veteran"s Council, member of the City Council, adviser of Liberal Party's deputy and member of the same party, member of Advising Committee (censorship) in one of the universities, Bnei Brith's activist, and so on. Nothing, absolutely nothing could link Yosia with such a man as Garik. People whisper that between Bakery seasons he works in 10 different places: without speaking a single word in English or French. However, his "Hebrew" is perfect, good enough even for Mossad. Yosia moves from his one job to next just a day-two before someone got arrested or searched, or killed. Whatever he's doing - he meets no rebuke or opposition. Everyone knows that this man is crazy.   

     Being very short, he has a "Napoleon"s Syndrome". Drastically ambitious, jealous, and pathologically aggressive, Yosia is in conflict literally with every person in the bakery. "Poshel na khui, - he"s shouting to Boris, who once almost killed him. Yesterday, the rabbi asked him gently to show his hands, and Yosia shouted at him just like now - "poshel na khui", and spit into rabbi's face. And still, he wasn"t fired. Two months ago, Yosia announced that he's going to study Cabbala, and did an attempt to behave more reasonably, and - about same time - he twirled a romance with Faina. They used to meet in a cheap hotel room, near St.-Jacque, till Faina's husband tracked them down.  

     - A ferbisene goje.
     - A finstere bruje.
     - Sie stickt Sein nose umetum.
     - Wus du meinst...

     They did a significant pause, and continued, always in Yiddish, but in muffled voices:

     - Do you think, she was capable to tell Natasha, her friend, about Shloimo Bakery?
     - You mean...
     - Of course...
     - If we'll find out, we'll reduce them to ashes.

     Natasha withdrew her breath, feeling chaire du poule. From learning all the sources, she knew now too well what's the real and terrifying meaning of "reducing to ashes".

     Meanwhile, the two continued:

     - How do you like Yosi's threat to set us on fire? Is this guy completely mad?
     - Ja, he's crazy. But we're insured, and remember: we're in the end of the season. If he's going to fulfill his threat with no big consequences, we'll not denounce him, but if two or three goykes will be burnt alive, then we'll let the police to take care.
     - I don't like the idea. It's too risky, but we'll keep a close eye on him.

          Natasha could not believe her ears. She was literally stunned. When the two left, she quickly changed into her own in the corner, and went to the main area. How to tell the others and the rabbi? How to tell them? As if on purpose, Rivka and her husband were all the time around, but avoided to come close to the oven. Soon Yosia went out - nervous, troubled. When he came back, Natasha already knew that something is going to happen. She couldn't understand, what he did, when he threw something into the oven from a distance. It had to be a bottle with a kind of a Molotov cocktail. The oven "exploded", sending long spurts into the room, and the rabbi's surtout instantly kindled. Natasha jumped to - beating down the flames, and - with Nadja - they managed to extinguish rabbi's frock coat. Momentarily, the whole room was set on fire... And still, no one moved as if the flames were not dancing around, and - while beating down the blaze - Natasha noticed her co-workers' brightly shining eyes. Filled with vindictive satisfaction and sadistic fascination, those eyes were merciless as sheikhet's knife. They would surely enjoy rabbi's agony, as well as somebody else's. Terrified by the malignancy emanating from these evil souls more then by fire, Natasha hastily ran down the stairs, to the street...

     Amazingly, no one was hurt. The last of them were coughing, and Boris's face was in few cuts, but there were no injuries in exception of small bruises and burns.

     The fire-fighters arrived literally at once, as if they were waiting for arson just behind the nearest corner. Police also came, but no one was questioned, and the policemen didn't dare to go inside after the fire calmed down.

     When Natasha came home, she was trembling, frightened, but excited. She was free: at least, for now. Free! She did not figure out yet what they going to do if the bakery will be closed, how they going to survive, but she felt like she was realized from a prison. Her spirit was so elevated that she told her husband about her theory that the era of Anti-Christ will end soon: because the main Jewish weapon - our hatred towards them - is not going to work anymore. They try all possible means to provoke our rage, but there are no pogroms any more, just a spontaneous boycott of Israel and Jewish enterprises, shops, organization.

     Genady gave a sad laugh, and said - in response - that nothing is going to make a difference, because of one, and very simple thing.

     Money is their supernatural power. Gold - and its equivalents in banknotes and digital currency - is a substitute for blood. Extortion of money is like extortion of blood. Besides, they commit their human sacrifices through money legally, without any fear to be catch. Do you know how many people are dying for money and because of money every second, every minute, every day? Oceans of human blood were spilled by an invisible blade of the money cult connected to human sacrifice rituals. That's why they going to rule the world to its last days in the flames of annihilation.

     Few days passed, and Nadja called Natasha just to tell that Rivka somehow managed to receive the insurance sum unbelievably fast, and that the bakery is already on track. It was renovated so rapidly that the last four days of the season they going to work as usually. Unbelievable!

     Two months later, "La Press" published a small article about the arson, adding in the end that the police, equipped with a new law about "hate crimes" (that the Jewish lobby managed to obtain from the Federal Government), arrested a 17-years-old Muslim boy "in connection with the incident". Another two months took Natasha to find out his name and to learn, why this particular lamb was sacrificed on wizards' altar. This Arab kid was a rising chess genius, became the first in Quebec's Junior"s League, and defeated two Jewish kids from Outremont and Westmount. Three months later, all mentions about him were methodically erased from every source, and all newspapers' digital copies were altered and re-edited, in term to remove any material about this Muslim kid.


     Three figures appear to us: Herod, Pilate and Caiaphas. These figures are forming a mysterious triangular, which secret perpetually excites our minds. Standing against each other, all three cross their glares as swords, and each manages to look foresight into eyes of two remaining.

     The King the Herod, Idumaeanian, a crafty and dexterous fop, who was proud of his posture. In his (left for eternity) memoirs he stresses his daring, his political talent, his craft-art of a warrior and commander. Clever strategy, masterly tactics, fast response of the trained mind. Assimilated by Romans, this inherent grandee-cynic appreciates everything that they appreciate. He doesn't detect a monster inside himself, and he is perplexed, why people do not like him. Yes, he is jealous to glory and pride, and haughty, but not vindictive and not malicious. He spills precisely as much blood as needed to saw fear.

     Pontius Pilate. A stale fighter, exhausted from Jerusalem's heat. The Caesar has envied him to this damned place that exhale venom and insidiousness: to have a strong arm here in case of a contingency. Hardened in combats, he is proud of the likeness of his name with the pylon; he is a pillar of authority and devotion. He was ordered not to sear these vile Jews, not to instigate them to revolt. Whether could he be a secret high priest, who - during each epoch - "doubles" the figure of the ostensive? Or during THAT epoch - Caiaphas aligned both this, and that?

     In the very sound of name of the later (as well as from what is known about Caiaphas) something ratty appears. Sorcerer, who spew out poison, head of Sanhedrim, leader of Pharisees. Diabolical intriguer and villain of the highest probe. In his withstanding to Jesus he does not show anything human. All his actions - it is a concentrated rage; his words - toxic; acts - shocking, as the filth itself.

     The trial of Christ managed Caiaphas not in the Temple (even if satanic), not in a public place, and not in the residence of Herod or Pilate - actual secular power. For plotting with elders and scribes, and for interrogating Jesus Caiaphas uses his own dwellings that utterly sweeps aside any legitimacy. Private home is a last refuge for liars who have broken all fibers of harmony with the world. The trial of ha-Notsri is not anything else, but lynching, but a jeer over a principle of justice.

     The punishment of Christ is a consistent sequence of an absolute injustice as an extreme reverse of fairness. In the earthy world, the actions of Satan could be manifested mainly through such an absolute lawlessness. Denunciation and Judah's treachery; perfidious kidnapping by a bribed and provoked crowd; an arbitrary arrest, and also an arbitrary verdict by an illegal tribunal, which did not have any authority; the death sentence on the basis of false testimonies; and the most brutal execution of the most innocent of the men: all in one was a divine "measurement" of the evilness of human sacrifice. The purple; the buffoon wreath of thorns as a parody to a crown; the cane as a parody to a scepter; a humiliating magnification-sneer: are the inventions of the lowest of minds that were ever brought into this world by mankind. The Jewish elders acted as homebred cannibals from the last year of American Flight Academy, overlapped by an invincible "orgy". The dark figure of Caiaphas stands up for all these crimes. Its appearance from within is not human: it's an appearance of the Beast.

     But had Caiaphas a free will? His anger against Christ is so cosmic that opposing to it is not in his forces. We have the freedom of choice only under a condition that not simply want something, but also desire to wish. Caiaphas is yearning Christ's death primary, due to his perversity (in opposition to Christ, who's without a blemish) and - thus - he has no choice. It does not mean that the choice never existed, but, programmed by his evil nature, the choice "not to have a choice" have prevailed.

     Thus, one of the angles of the triangular - the most stable figure - is the high priest, possessed by satanic rage, drowned with head in the harm gloom.

     Two other angles - two parties of the plot (free or involuntary) - in every possible way tried to mike to avoid responsibility. Whether they had a choice, or had not (that through the causal line can be contested from one, or from another position), but they attempted to avoid it at the behavioral level as an intolerable burden. These two hurry to shake themselves free - as soon as possible - from responsibility of a volitional decision as if were holding fire in their hands. Pilate has attempted to shift the decision about Jesus to Herod II Antipas (son of Herod the First), the tetrarch of Galilee, but that later is refusing to take it. (Whatever is stated in the New Testament about Herod's attempts to kill the newborn Christ - doesn't deny his "neutrality" in the case of trial). Then Pilate uncertainly proposes to restrict a punishment to scourging; however, the Pharisees (led by Caiaphas) persistently demand a death penalty.      They threat to denunciate Pilate to Rome.      Interestingly, Pilate openly points to Caiaphas the illegality of high priest's trial initiation, and asks (not orders!) to take Jesus from the arms of Romans and to judge him under the Jewish Law. The Pharisees argue in response: Rome did not grant them such a right. By the last stipulation, the procurator tries to relay the decision on toss's shoulders, suggesting that the crowd should be making a choice: whom to release in honour of Pesach - Christ or a robber-bandit. Leaders of Jews have motivated their people to grant a pardon to the criminal, and to demand death to Jesus...

     But why Herod and a Pilate, two hardened in combats and covered by enemy blood - from feet to head - dryasdusts, have manifested such care? Why did not wish they to claim the sentence at once? Why do they mind: one person more, one less... It is because, inured to Roman formalism and order, both perceive: what had been applied to Christ was not merely a simple injustice and iniquity, but the lawlessness of lawlessness. They perceive also a rare insidiousness of Caiaphas malignance suspecting hidden purposes behind it. But whether they feel that Christ is God's chosen, and that even if it would be not so, such as Him is born one time in thousands of years? Whether they guess that Caiaphas had also chosen Christ: as a sacrifice to his blood-thirsty pedigree god?

     Amazingly, both are aware.

     Herod - particularly; therefore, he sends away the case. Neither this nor the other has internal resources for implementation of their freedom of choice. They are not ready for personal self-sacrifice, not ready to pay a price for a good action, not ready to save even the deity for the cost of their own well-being.

     This is the key!      They are similar to Caiaphas in a way. There is something extremely relevant. All three are merged by fear. Caiaphas is afraid to lose his satanic power through losing a chance for the ritual murder of Jesus Christ. As the head of all Jews, Caiaphas is also afraid of Romans' retaliation in both cases of murdering Christ or because of sermons of Christ. His imaginary fearlessness and opposition (even threats) to the omnipotent procurator are not anything else, but the resourcefulness of bravado spawned by a stronger fear. And Herod is afraid. He's afraid of something bigger than the rational universe of Romans. And Pontius Pilate is disturbed by Unknown and - in the same time - is afraid of Tiberius' anger. The whole chain of their actions is completely dictated by fear and ego.  

     Are we seeing a documentary story, strictly based of real events; or a mythical narrative; or perhaps an imagined story; or perhaps a recorded dream? Whatever it is: it reflects the mentality of the Jewish super-nationalists' leaders and their typical methods and trickery to such a degree that - after two millenniums - this stigma is still actual and applying to their modern leadership. Each their instinct, each typical way of thinking and behaving is so recognizable and so familiar that we're not able to stop thinking about the divine nature of the source...   

     Christ has said to the Jewish leaders:

     An owner of a house has planted a vineyard, has hedged it by fences, and, having given it out to vinedressers, has left. And when the time of the fruits has come near, he sent his servants to vinedressers to take the fruits; those, having seized his servants, beating one and killing another, and stoning another one. Again, he sent other servants more than the first; and the vinedressers did with them the same. At last, he sent to them his son, saying: They will be ashamed before my son. But the vinedressers, having seen his son, have told to each other: He is the heir; come, let"s kill him and take possession of his inheritance. And, having seized him, they drew him out of the vineyard, and slew him. So, when the Lord of the vineyard cometh, what will he do to these vinedressers? Don"t you know, Who"s the Son of His Father? Therefore, I say to you: The Kingdom of God will be taken from you and given to a nation that is bringing fruits of it.

            Montreal, 1997.
            Edited with some additional clauses in 2010.   

  

---

[1] So the cattle is drive in: shepherds (Israeli emissaries
in a given "Galut" country) with whips and dogs direct
it towards a ranch, and in the end of the path the workers
abandon the one and only door: to the corral)

[2] Rashi

[3] (Rambam's reading of Mishnah Kilayim)

[4] (Rambam, Laws about Khamets and Matza; 8:9)

[5] (2. Flav. Ant. III. 10)

[6] (Mishna Yoma 3: 8 - 6: 6)

[7] (Shmot, 3: 21-22)

[8] Old Testament, 4-th Book of Kings, Chapter 2, 23: 24 (Russian Bible; in English Bible: Kings 2)

 

[9] Old Testament, 4-th Book of Kings, Chapter 16, 3: (Russian Bible; in English Bible: Kings 2)

[10] Book of Kings, 4, 16 : 3 (Russian Bible; in English Bible: Kings 2)

[11] (Book of Kings, 4, 21: 2 - 7 (Russian Bible; in English Bible: Kings 2)

[12] (Book of Kings, 4, 21: 20 (Russian Bible; in English Bible: Kings 2)

[13] (Ezekiel 20: 26 - I)

[14] (Micah 6: 6 - 7)

[15] (Numbers, 23: 16 - 23)

[16] (Numbers, 23: 23 - 24)

[17] (Luke 22:19)

[18] (Mark 15:25)

[19] (Matthew 27, 27: 46 - 50)

[20] (John 19:30)

[21] (John, 6, 6 : 51)

[22] (1 Cor. 5:7)

[23] (1 Sam. 2:15)

[24] (Isaiah 44, 44 : 15 - 19)

[25] (Ben Bteira, 4:3)

[26] "Tosaffot" by Rabbi A. Eiger: about a comment of Bartanur Rashi (Zvakhim, 1:1, Psachim 62b)

[27] (Leviticus, 23, 23 : 8 - 44)

[28] (Deuteronomy, 16, 16 : 1 - 22 )

[29] Exodus 4:23

[30] Exodus 4:24

[31] Numbers (19: 11)

[32] Ibid. (19: 12)

[33] Ibid. (19: 13)

[34] (Deuteronomy: (12: 23)

[35] (Sefer Vaiyikra (19: 26)

[36] (Leviticus 17:11)

[37] (Matthew 27: 50 - 51)

[38] Exodus Rabba [commentaries on book Exodus], 15:12:  

 

[39] Spain - Egypt, 12 century A.C.

[40] (Israel Yuval, "Two Nations in Thy Womb")

[41] (Elliott Horowitz, "Reckless Rites: Purim and the Legacy of Jewish Violence")

[42] (Ariel Toaff, "Pasque di sangue")

[43] (Oleg Platonov, from his preface to the book of Jurgen Graf)

[44] (in "The Conclusion About the Secret of Blood by Jews")

[45] (VIII, 6, p. 30 a)

[46] (Levit, XVII, 11)

[47] (treatise of Zevahim VIII, ј7-8, 16; in the same place - in chapter 1/1, 1)

[48] (in V Chapter)

[49] (besides afore mentioned sources, see the treatise Hullin (VI, ј2/6, 4)

[50] Preferkovich, Works, Volume V, p. 207

[51]
1) Explanation of Rabbi Solomon Iarhi in Chapter XIV
of Exodus (the Amsterdam edition); is thus a similarity
of words Egyptians and Christians (in Jewish Biblical
writing "Mitsrim" and "Notsrim"), with almost identical
structure of letters, is displayed.

2) Rabbi Yohanan ("Goj [non-Jew] studying the Law,
deserves to be killed" (Sanhedrin, 59, a).

3) Moishe Maimon, or Rambam, Majmonid (in "Iab Hazaka"
(part IV,  Chapter 10 of the treatise "Gelhot Melahim", Љ9).

4) Rabbi Eliezer in Talmud, in the Treatise "Pesachim - 49":
"it is permitted to pierce a non-Jew even in Day of Pardon
of Insults, falling on Saturday".

5) Sefer Or Isroel - p. p. 117, 180.

6) Rabbi Izrail Jafe in Sefir Or Esroel, 38, c.

7) Jalkut Shimoni 245, p. 722.

8) Bamidbar Rabba 229.

9) Johann Eizenmenger, part. I, Chapter 16 and 17.

10) Zohar, part III, 227 c (Jews still have only one kind
of sacrifice after destruction of their Temple: killing
of non-Jews ("goim").

11) Zogar, part II, 43 d,

12) Zogar, part I, 38 c and 39 a.

13) Rabbi Iossi (Zogar, part I, 118 a).

14) Zogar, part II, 40 c (on book Exodus, XII, 3). Here
it is told that an allegorical expression "innocent lamb"
for sacrifice in fact means "human child", "goi" (non-Jew). 

15) Zogar, part II, 119 a (it is said here that ritual murders
of non-Jews should be committed by a defined cabbalistic method). 

16) Eizenmenger, part II, Chapter 11, 158 and 159.

17) "Yalkud Khadash" 102 s, under header of "Jamim Noraim".

18) "Sefer of ha-Likutim", 13 c, in: Rabbi Haim Vital.

19) Ex. 22: 18:  Do not allow a sorceress to live.

20) Ex. 22: 20:  Whoever sacrifices to any god other

than the LORD must be destroyed.

[52]  Bammidber Raba, p. 21; and Jalkut 772

[53] Talmud: Baba Mezia 114b

[54] Ereget Raschi Erod. 22 - 30

[55] Midrish Talpiot, p. 255, Warsaw 1855

[56] Coschen Hamischpat 405

[57] Jalkut Rubeni gadol 12b

[58] Schene Luchoth Haberith, p. 250b

[59] Tosapoth, Jebamoth 94b

[60] Jore Dea 377, 1

[61]  Sanhedrin 74b

[62] Sepher Ikkarim IIIC, 25

[63] Talmud - Sanhedrin 59b

[64] Coschen Hamischpat 425, Hagah 425, 5

[65] Dio Cassius: Roemische Jeschichte XVIII, 32.

[66] Dio Cassius, "Stories of Trojan", book 68.

[67] Sokrates, "The History of Church" (book VII, Chapter 13.

[68] Kluverius, About the Jewish-Persian capture of Jerusalem

(at that time a Christian city, part of Byzantine Empire).

[69] Barony, Bollandisty; St. Aquino, etc.

[70] Tatiana V. Gracheva, "Holy Rus against Khazaria", "3^rd Rome verses 3^rd Temple"

[71] Willie Martin in his book "The History of Jewish Human Sacrifice", with a reference to Defender Magazine, October 1933)

[72] 1 Kings, 7:21

---

© Copyright Гунин Лев (leog@total.net) Размещен: 17/05/2023, изменен: 17/05/2023. 553k. Статистика. Повесть: Проза

---

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"