ПИСЬМА С ПОНТА

Схожу в круг Ваш как в храм. Вы - его поющие стены, и в Вас буду ходить, как в храме оном.
 

Хотелось бы остаться в нем навсегда, но вот мелькнет черная тень; огромны крылья ее; одним движением этих крыл оттолкнет она меня, отбросит в пределы изгнанья. Имя этой птице - несправедливость. 

Али запамятовали, что русская литература не зело воспевала королей? Вспомнили Юродивого из "Бориса"? Поэты и блаженные в России научились говорить царям правду в глаза - этим стоило гордиться. На Руси лакеям и угодникам даже в суровые времена не подавали руки. Радищев, Чаадаев, Пушкин, Лермонтов - в их именах не пустой звук, а высокий подвиг следования заветам души. Малейшая фальшь в чем-то главном, мельчайший шажок в сторону с этой тропы - и пропасть лжи поглощает тебя, а ты даже и не заметил! Увы, в этой пропасти оказалась вся она - вся она, по имени СРЛ.
 

Эта неблагозвучная аббревиатура (однако...) отражает своим телом неприглядность ее телесной плоти, ее обделанных онтологизмов. Громкие манифесты, призывы разделаться с наследием прошлого и положить могучего члена писательской братии на отпылавший костер советской литературы - отзвучали; программные статьи облетели с дерев литературного истэблишмента, и что осталось? Голые стволы сексуальных офтопиков в обрамлении топиков убогости и бесхребетности. Одним прыжком перескочили темное время Фединых и Симоновых (как говорилось - прям из Серебряного Века) - и оказались .... в ж..... В Жакрытом Жадностью Жраме Жеребизма.

Жеребизм - он проник насквозь в так называемые литературные круги, пронизал все онлайновые литературные журналы, все литературные тусовки. Так и видятся за каждой фразой литературных гестбуков дебильные лошадиные улыбки, а от циничных "табелей о рангах" пахнет лошадиным потом.

Советскую литературу похерили, а из русской забыли взять слово "гуманизм".

Вокруг ропот и голоса: Зачем ты пришел нам мешать? Мы делаем дело, мы делаем литературу, мы - худшие или лучшие профессионалы, а ты....

"Зачем же Ты пришел нам мешать? Ибо Ты пришел нам мешать и сам это знаешь. Но знаешь ли, что будет завтра? Я не знаю, кто Ты, и знать не хочу: Ты ли это или только подобие Его, но завтра же я осужу и сожгу Тебя на костре, как злейшего из еретиков, и тот самый народ, который сегодня целовал Твои ноги, завтра же по одному моему мановению бросится подгребать к Твоему костру угли, знаешь Ты это? Да, Ты, может быть, это знаешь"

Конечно же знаю. "Ибо теперь только стало возможным помыслить в первый раз о счастии людей. Человек был устроен бунтовщиком; разве бунтовщики могут быть счастливыми? Тебя предупреждали. Ты не имел недостатка в предупреждениях и указаниях, но Ты не послушал предупреждений, Ты отверг единственный путь, которым можно было устроить людей счастливыми, но, к счастью, уходя (....)"

Уходи.... Уходя.... Но мир слишком тесен. В нем некуда уходить. Поэтому - хотите вы или нет, - а придется столкнуться лицом к лицу с воплощением вашей вины, с воплем на вашем "празднике литературы".

(Конечно, у вас не достанет мужества дочитать. Среди вас достаточно нашлось платных и добровольных клоунов и шавок, чтобы порочить мое имя и сделать так, чтобы подписываемое мной отбрасывали, не читая).

Петрашевцы и Достоевский, Добролюбов, Чернышевский и Герцен... Толстой.... Да в современной действительности - после вовлеченности в политику и гражданской казни - никто бы не смог издать даже тонюсенькой книжки! Герои вымерли как мамонты. Остались одни подпевалы.

"Ты возразил, что человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на Тебя дух земли, и сразится с Тобою, и победит Тебя (....) Знаешь ли Ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. "Накорми, тогда и спрашивай с них добродетели!" - вот что напишут на знамени, которое воздвигнут против Тебя и которым разрушится храм Твой."

Преступления нет, - сказал сам себе И. Г. И написал в позапрошлогодних "Тенетах" "дерьмо и бред сумасшедшего". Хотя понимал, что лучшего рассказа, чем "Сны профессора Гольца", не было в "Тенетах" и вряд ли будет (не считая рассказов Саканского).
(Cны профессора Гольца
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/snytxt.shtml --- 4)

Как в одной повести, он застрелил прекрасную птицу только за то, что она пролетела выше его замка. Наказал автора "Снов...." за то, что тот посмел подвергнуть критике тезисы его сионистского катехизиса! Преступления нет, - сказал себе Аллерген. И принялся травить автора "Снов профессора Гольца", "ГУЛАГа Палестины",
(ГУЛАГ Палестины
http://zhurnal.lib.ru/g/gunin_l_m/newgulag2.shtml --- 5)

"Колыбельных" и "Трилогии-2" - без меры и совести, выполняя заказ сионистского руководства. Но еще хуже их десятки других, которые сговорились - и, не тратя слов, принялись смотреть сквозь меня, сквозь мои тексты, сквозь кровь на моих глазах. Мои реплики в гостевых оставались без ответа, мои стихи и проза - без единого комментария, мои призывы о помощи (когда неусыпные гонители поломали мои вэб сайты, когда мои почтовые ящики сообща не работали) - были "ау!" (глас вопиющего в пустыне). Никто не пришел мне на помощь, не помог с местом, не принял к себе осиротевшую библиотеку, когда администрация монреальской фирмы Colba. net, а позже Geo Cities и Fortune City приняли решение закрыть мои сайты из-за их политизированного содержания (некоторые страницы - часто без связи друг с другом - все еще там, но у меня нет доступа к редактированию). Шикарный литературный сайт - одно из перспективных начинаний онлайновой литературы (Русская Библиотека Монреаль) - оказался в мусорной корзине, а никто этого и не "заметил"! Преступления нет, - весело бормотал "борец за свободу" Валерий Лебедев: и отказал мне в публикации статей, которые потом были напечатаны в газете "Наша Канада".

Нет больше нимба вокруг правдолюбцев и правдоискателей. Жирные раскормленные свиньи ходят в очках. Им ли рассмотреть какой-то "нимб"?!

Слова "совесть", "благородство", "сострадание" стали такими же ругательными словами, как некогда "подонок", "подлец", "изверг", "негодяй".

Не потому ли авторы уровня Паташинского, Саканского, Бойченко, Антропова принимали или принимают участие в этом конкурсе маргиналов (что позор для русской литературы). Позор, что такая выдающаяся поэтесса и переводчица, как Анна Глазова, вынуждена обращаться с просьбой о публикации к издателям онлайновых маргинальных журналов. Позор, что у таких поэтов, как Д. Паташинский, и К. С. Фарай, вышло по одной книжке из серии "для друзей". Позор, что моим "Колыбельным", оригинальнее и выпуклее которых не найти ни в толстых журналах, ни на интернетовских страницах, сопутствует совершенно пустая страница "отзывов". "Вечерние часы перед столом. Непоправимо белая страница." Лучше не скажешь!

Но даже эта "не читаемая" подборка появилась в "Тенетах" не благодаря.... а вопреки.... Когда я обратился к Леониду Делицину с просьбой номинировать меня на текущий конкурс - или хотя бы подсказать, как быть номинированным (не в смысле инструкций, конечно....), он просто не ответил. Видимо, пробурчал про себя все те же магические слова. Познакомились мы с ним году в 1995-м. Я представлял его как блеклого, неряшливо одетого человека, весь быт которого ушел в литературу. Наметилась перспектива дружбы. И вдруг однажды, после того, как я поделился некоторыми подробностями моей иммиграционной драмы,
(Краткое описание иммиграционной драмы и драмы в еврейском госпитале -
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/zionistgestapo.shtml --- 6)
я получил такой бешеный отпор - с целым каскадом про-израильских нравоучений, - что о дальнейшем общении не могло быть и речи. Если мне не изменяет память, где-то в 1999-м Леонид отреагировал на несколько моих реплик в одной из гостевых... Не буду перечислять всех, к кому я обратился с просьбой о номинации в "Тенета" - и получил косвенный отказ. И - если бы не Фарай и Мошков (двое из последней когорты тех, для кого такие анахронизмы, как благородство, еще что-то значат), не висеть бы теперь моим работам в "Тенетах".

(Правда, в отличие от Лебедева, Леонид Делицин - просто улитка, несущая на спине не свой, а чужой домик).

Вторым намордником стала самая что ни на есть физическая старушка-цензура, практически уже введенная в Северной Америке. Семья еврейских магнатов Асперов скупила всю канадскую прессу, с охватом 98% читателей страны. Внутри своей газетной империи Изя и Леонард Асперы, управляющие главной конторой, поставленной над газетами, ввели внутреннюю цензуру, запретив какую бы то ни было критику Израиля, сионизма и Премьер-министра Канады. Отныне все газеты, включая THE GAZETTE и OTTAWA CITIZEN, обязаны публиковать исключительно "общие" для всех редакционные статьи, учреждаемые главной конторой. Любая статья должна быть одобрена конторой, а не только редактором той либо иной из газет.
(Кто Взорвал Пентагон Или Поджег Рейхстага В Нью-Йорке
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/pentaru.shtml --- 7)
Еврейский нацизм - что это такое?
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/gunres.shtml --- 8)

Мне могут возразить, что все это не имеет никакого отношения к литературе. Тогда давайте вспомним Солженицына - и оглянемся вокруг. Кого мы увидим в числе преуспевающих? Исключительно Пантелеевых и Цезарей Марковичей. Из них состоит все "руководящее звено" как сетевой, так и не сетевой литературы. Угодливые улыбки, согнутые спины! И "под" ожидается такое же отношение к себе. Дави их, салаг!

Все знают, что я умею огрызаться в гостевых. Не хуже Шаповалова или Делицина. Но я никогда не позволил бы себе шаповаловских "гамадрилов" - или ударить под дых неискушенного мальчика - как это вальяжно сделал Паташинский на странице своих собственных "отзывов".
( http://anti.teneta.ru/2002/sb_stih/gb1019685513377340.html --- 9)

В моих "Колыбельных", в посвящении, написано: Давиду Паташинскому ----- Мастеру выше меня.... У продвинутых литераторов вспыхнет ассоциация. Да, именно так. Т. С. Элиот и Эзра Паунд. У Паташинского я первый рассмотрел те признаки перспективы роста, какие (в силу его молодости) со временем могли бы поставить его над многими, в том числе и надо мной. Кажется, я ошибся.

Первое предательство Давид совершил, перестав отвечать на мои письма. Это случилось по совершенно определенному поводу: появлению моей пламенной статьи "Возвращение репрессий".
( http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/speechru.shtml --- 10)

При этом я абсолютно точно знаю, что Давид ни в коей мере не еврейский расист или националист. Он только ИЗОБРАЗИЛ возмущение - тем, что прервал общение со мной. Продемонстрировал ("кому надо") свою лояльность и "нормальность". (Характер нордический, работаем над соответствием - над fitness (еще один американский намордник). Кстати, и это - я уверен - не оригинально, а списано с моей реплики в гостевой "Лимба" (пробежки на Монт-Рояль). Следующее (какое по счету?) предательство совершено тем, что в "Тенета" посланы не лучшие его, манифестные, стихи, а "дежурные": в том стиле и технике, какие допускаются сетевой литературной цензурой. Подстраиваясь под ретроградные, реакционные штампы литературной фильтрации (я достаточно хорошо описал их в своей работе "Гостевая "Лимба" как арена внелитературной борьбы"),
( http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/borbaetxt.shtml --- l1)
См. также: В Защиту Авангарда --- дискуссия с издателем журнала "Арион", Алексеем Алехиным
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/avangardtxt.shtml --- l2)
Участие В Так Называемой "Дискуссии Критиков"
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/discusiatxt.shtml --- l3)

Паташинский выбрал для "Тенет" нехарактерные для своей поэзии тона (интонации), "наступив на горло собственной песне". Не случайно в книге его "отзывов" некая Helena написала: "Хилина Кайзер - Mon Jun 10 19:45:28 2002 Какой интересный автор. Я эту подборку прочитала вчера. Меня удивило, что она такая ровная и зрелая. (....) Очень сильный эмоциональный накал сборника и эти эмоции подченены мастерству и не выплёскиваются из общего настроя. Нравится мне подобная интонация. Эти стихи не расчитаны на какие-то болевые точки, они не эпатируют и нет в них претензий на оригинальность". Вот именно - не оригинальны. Хотя ТИПИЧНЫЕ стихи Паташинского всегда оригинальны. Попытались развеять недоумение (тех, кто знает лучшие стихи Паташинского), вызванное этой странной, блеклой, невыразительной подборкой?

Одни из параметров такого "фильтрованного", "разрешенного" стиля - популизм и апологетство Бродского. Хрестоматийные ямб и хорей, преимущественно в катренах (реже - октавы; в лучшем случае терцины, стансы (Д. П.), французские сонеты или редкий акростих), сплошные женские рифмы - без исключений, смежная рифмовка, вычурная литературщина со старательным исключением энклитики и проклитики - это дань популизму. Это делается для того, чтобы Петеньки и Танечки, пописывающие свои стишки друг другу в альбомчики, умиленно писали в штанишки, пожирая глазами свои "родные" рифмованные катрены или терцины в виртуозном исполнении таких мастеров, как Паташинский, Бойченко, или Фарай. Таким образом мы поддерживаем читабельность (массовость) и искусственную народную любовь. Дань Бродскому - это во многих случаях грязные разводы маркера, отмечающие - как в кабинете врача - степень не зараженности вредным вирусом строптивости. Иными словами - литературный коллаборационизм. Стремление пронизать русскую поэзию дыханием, интонацией, рифмами Бродского было рождено еврейским национализмом: не случайно раньше всех и шире всех включили этот повальный бродскизм в тембры своих поэтических голосов люди с еврейскими именами. Этот навязанный всему миру обязательный официозный бродскизм, без которого не издашь книжку своих стихов и не победишь в конкурсе "Тенета", отражает степень влияния и массовость участия в русской поэзии сионистов, которые действуют солидарной монолитной группой - даже тогда, когда сами того до конца не осознают. Особенной фальшью звучат эти рифмы и интонации у Паташинского:

Так выполняются неписаные условия конкурса....

В объяснение объявленного (вернее, "не-объявленного") мне бойкота, Ф. - в тот период самый близкий мне поэт - писал: "Лев, политика и литература не совместимы. Или ты - борец за свободу и права человека, или - поэт. Среднего не дано. Если ты хочешь получить признание и стать крупным поэтом (а ты это можешь), брось свою антисионистскую деятельность, оставь политику, иначе тебе скоро никто и руки не подаст". Ложь. Все лгут. И это знают. Потому что цинично руководствуются двойными стандартами. В политику запрещено сигать только одной стороне. А вот второй - второй все можно.

Не только во "внеурочное" время, но "прямо в стихах" проводится настойчивая сионистская пропаганда - и это никого не беспокоит. Авторам-сионистам не перестают подавать руки. (Даже наоборот....) По тому, например, поводу, что многим известная Ника Батхен в своих стихах - яростный и навязчивый сионистский пропагандист. В ее подборке в "Тенетах" - типичный сионистский националистический набор (символов): "репатриация", "Ветхий Завет" (Тора), "Галилея", "Иудейская пустыня", "Ершалаим", "Моя Палестина" (чья же она все-таки - Ники Батхен или какого-нибудь Мухаммеда?) - и т.д. Есть и более глубокая, утонченная сионистская пропаганда, и такие грубоватые намеки: "Соседка Мария зовет на крестины, Соседка Агарь с животом без жилья." То есть, мол, русским христианам в Израиле живется лучше, чем евреям. И вообще - врут они все, антисемиты: про то, что христиан в Израиле притесняют. Неправда это: Мария тут открыто зовет на крестины. Во! (Предвижу охи и ахи: инсинуация! нонсенс! Расскажите это, Ника, тому, кто не знаком со страной "развитого сионизма"). Или такой явно ультра патриотический пассаж: "И шептали, кривясь от жажды, Струпья-губы сводя с трудом: "...Не у нас - у детей однажды Будет город и будет дом..."." Прямо новый Симонов или Беспощадный, или Шкулев. Политизированная подоплека почти не скрывается: "На шкурке МК поскользнется политик", "На форму "Гивати" и пушку за ушком?".... Тут и не оправданные чистой поэтикой нашествия ивритских фраз и слов, и ассоциативное присутствие патриотических еврейских песен, и прямые указания на эти песни, и обязательное "ребе"..... Просто какая-то русско-еврейская версия советской патриотической поэзии 1937-го года. И даже там, где тот же самый стандартный набор сионистских символов подается в русле сатирической интонации, оскомина "еврейского 1937-го года" все равно остается (Исаак Розовский. Сионские летописи. (Поэма).

Антисемитизм существует. И есть здоровая еврейская солидарность. Но когда эта солидарность вырождается в цензуру и тоталитаризм, это уже не солидарность, а сговор.

Правда, с каждым месяцем все меньше писем достигают финишной ленты в своем марафоне ко мне. Из каждых пяти писем два или три пропадают. А те, что поступают, приходят с двух - трехдневным опозданием. Не могу нормально пользоваться и бесплатными почтовыми ящиками. Последней гостевой, где я мог оставлять сообщения, была гостевая "Лимба". С тех пор, как она закрылась, ни одна литературная гостевая не "пускает" меня. Политики откровенней. "Огонек" и "Лебедь" открыто признались в suspension. Это деятели от литературы пытаются затушевать свою цензуру .... фиговым листком. Сайт Мошкова сейчас единственный, где мне везет больше. Но и там нет ни гарантии, ни постоянства. Как только разгорается ажиотаж вокруг той или иной моей статьи, так сразу мои комментарии перестают отправляться. Форум по моей статье "Возвращение репрессий" Мошков вынужден был закрыть из-за хулиганов-сионистов. К тому моменту он насчитывал около 400 сообщений. Из-за сионистского терроризма был закрыт форум "Национальный вопрос" в "Политцентре" Светланы Епифановой. Все это - всего лишь крошечные шажки в гигантской поступи установления глобальной сионистской цензуры.

Еще хуже то, что начались отключения телефона. Мою телефонную линию отключают на 3-4 дня без каких-либо комментариев, без последующих извинений, без компенсации. Последний раз - после моей жалобы - обещали дать бонус в размере десяти долларов, но, когда счет прибыл, оказалось, что эти десять долларов "по ошибке" приплюсовали к счету за телефон.

Регулярно приходят письма с угрозами из Израиля. Официальная газета ультранационалистической израильской партии "Моледет" как-то написала, что если бы они были на месте МОССАДа, то занялись бы мной. Мне обещают то или другое, и не стоит легковесно игнорировать эти "обещания". Образцов подобного анонимного и даже (sic!) не-анонимного творчества предостаточно.
(Ответ Партии Моледет
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/otbet.shtml --- l4)

Долгое время я получал компьютерные вирусы, приходившие ко мне с адресов моих друзей по переписке - в то время, как их системы не были заражены такого рода вирусом. Специалисты по вирусам знают, что 1) вирусы избирательны, и 2) почтовые вирусы рассылают только самих себя. Кроме того, письма с вирусными вложениями имели кое-какие отличия от обычных писем друзей. Стало быть, они рассылались не с их компьютеров. Я прекратил загружать письма в компьютер. Стал пользоваться вэб-страницей Интернет-компании. Теперь от МОЕГО имени рассылаются письма, содержащие вирус. Эти письма отправляются на сервера, услугами которых пользуются те или иные из моих друзей. Это делается для того, чтобы сервер в дальнейшем автоматически блокировал (так теперь работают многие из них) мои письма - и я был бы отрезан от моих корр и рес-пондентов. Конечно, существует ряд вирусов, "случайно" оседающих в твоей системе и (или) в системе твоих корреспондентов. Это Klez, Spam и другие. Однако, 1) рассылаемые от моего имени письма в основном содержали не почтовый вирус, а другие вирусы; 2) это началось ПОСЛЕ того, как я перестал загружать письма в компьютер; 3) моя система (а я знаю, что говорю) была полностью свободна от вирусов. Мне прислали несколько document sourse таких писем. Оказалось, что все параметры, включая порты, ip (154. etc.), и многое другое - полностью совпадает с моим тотал нетовским сервером (то есть интер.нет канада). Единственное: что письма были отправлены через аутлук, которым я никогда не пользуюсь и даже стер его из моей системы - чтоб не шпионил. Выходит, кто-то "вручную" отправляет письма от моего имени, и этот "кто-то" знает все параметры моего счета. Проще всего предположить, что этим занимается кто-то из работников компании интер. нет.

В мае мне пригрозили, что вообще выведут из строя мой компьютер. Для покупки еще одной машины - только для Интернет - не было ни денег, ни места. Кроме того, если верить заявлениям и материалам Любомира Прытулака, Дэйвида Дюка, Institute of Historical Revue, Мани Сэйда - и другим, -
(Lubomyr Prytulak - http://www.ukar.org/ --- 14 )
(David DUKE - http://www.whitecivilrights.com/ --- 15 )
(Institute For Historical Revue (Jewish Terrorism) -
http://www.ihr.org/search_results.shtml"?keywords=terrorism&submit=Search&booltype=and --- 16)
(Если не сработает, попробуйте тут (Institute For Historical Revue On Jewish Terrorism): http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/jewishterrorismihr.shtml --- l7)
(Mani SAID - http://www.interlog.com/~syedma/ --- 18)

- "вывести из строя" (компьютер, автомобиль, дом, человека) могут не только через Интернет, но и в прямом контакте. На всякий случай я установил хитрым образом целых 4 антивирусных программы: NAV, AVP, AVG, и МакКаффи. Однако, это мне не помогло. Компьютер стал странно работать, зависать; ни новое деление диска, ни форматирование, ни другие меры ничего не дали. Меня просветили очередным письмом, что вывели из строя мой жесткий диск. И действительно, через дня три диск окончательно "накрылся". Если бы мой друг-бизнесмен не купил мне новый жесткий диск, я на сегодняшний день вообще не имел бы компьютера.

Чтобы не потонуть в этом море не имеющих прямого отношения к основной теме моих писем событий, подведу итог. Я написал о них, чтобы объяснить, как я оказался в виртуальной ссылке. Я оторван от литературной среды, не имею реального доступа в Интернет. Я не могу полноценно вести переписку, на звонки у меня нет средств. Я не имею возможности участвовать в литературных дискуссиях, узнавать о том, что происходит в литературном сообществе, не могу открыть свой полноценный сайт. Как Овидий, я пишу Вам со своего виртуального Понта, из ссылки, в какую отправили меня злобные современные императоры. На фоне этого двойной бойкот - еще и в самой литературной среде - несмываемый позор на тех, кто поддерживает его. И - в первую очередь - на "вождях" литературного мира, на его авторитетах. Это с них спрашивайте за их вину.

В своей лекции о "Братьях Карамазовых" С. Н. Булгаков говорит: "Иван Карамазов, сидя в скверном трактире, говорит своему брату Алеше: "...русские мальчики как до сих пор орудуют? Иные то есть? Вот, например, здешний вонючий трактир, вот они и сходятся, засели в угол. Всю жизнь прежде не знали друг друга, а выйдут из трактира, сорок лет опять не будут знать друг друга, ну и что же, о чем они будут рассуждать, пока поймали минутку в трактире-то? О мировых вопросах, не иначе: есть ли Бог, есть ли бессмертие? А которые в Бога не веруют, ну, те о социализме и об анархизме заговорят, о переделке всего человечества по новому штату, так ведь это один же черт выйдет, все те же вопросы, только с другого конца. И множество, множество самых оригинальных русских мальчиков только и делают, что о вековечных вопросах говорят у нас в наше время. Разве не так?" - "Да,- настоящим русским вопросы о том: есть ли Бог и есть ли бессмертие, или, как вот ты говоришь, вопросы с другого конца, конечно, первые вопросы и прежде всего, да так и надо",- ответил ему на это Алеша." Я тоже вижу в неослабевающем интересе к этим вопросам самую характерную черту нашей молодежи и нашей интеллигенции, черту, глубоко враждебную всему, что носит на себе печать культурной буржуазности, и также вижу в этой черте печать глубокого идеализма, возвышенности настроения, которое из внутреннего мира переходит во внешний, из настроения становится действием. Как отмечено в словах Ивана, наше общество с разных концов подходит к этим вопросам, то со стороны социологии, то метафизики. "

Именно за эту особенность моего творчества ("то со стороны социологии, то метафизики") и цепляются те, кто больше всего ненавидит меня, представляя меня то выскочкой, то маргиналом. А между тем именно она соединяет прямой линией прошлое и будущее, она - ртутный столбик времени, с примесью "географически" обогащенной культуры.

"Однако если мы не имеем обширной и оригинальной научной литературы по философии, - продолжает Булгаков, - то мы имеем наиболее философскую изящную литературу; та сила мысли нашего народа, которая не выразилась в научных трактатах, нашла для себя исход в художественных образах, и в этом отношении в течение XIX века, по крайней мере второй половины его, мы в лице Достоевского и Толстого, даже Тургенева, в меньшей степени и Чехова - идем впереди европейской литературы, являясь для нее образцом. Великие сокровища духа скоплены в нашей литературе, и нужно уметь ценить их."

Ценить мы не только не умеем, но и не любим. Вот потому глумливым бездарям и позволено прыгать своими пигмейскими ножками на телах великанов, вот потому завистливо-мстительные козявки делают у нас то, что раньше делали КГБ и охранка. И все щебечут и гогочут вместе с ними.

(Рекомендую стихотворение из цикла "LANDSCHAFTEN", номер три, "ГОРНЫЙ ЛАНДШАФТ")

Именно потому, что в русской литературной среде борцы за правду были окружены ореолом святости, не совместимые ни по глубине мысли, ни по литературному таланту с Чаадаевым, Тургеневым, Салтыковым-Щедриным, Достоевским и Толстым Герцен, Добролюбов, Писарев, Белинский и Чернышевский оказались столь важными фигурами. Именно по этой причине чуть ли не посредственный поэт Некрасов вошел в сборники рядом с Пушкиным, Тютчевым и Фетом. Бытовало совершенно справедливое предположение, что известность борца за правду - и, тем более, гонения - тоже ведь надо "заслужить": так же, как славу или успех. Для того, чтобы угодить под неумолимый каток преследований, - для этого нужен особый талант. Этого не должно случаться с человеком равнодушным и ординарным. Я вполне могу претендовать на звание самого преследуемого из всех современных русских писателей, и при том имеется множество положительных отзывов известных и уважаемых литераторов (профессионалов и маргиналов) о моей прозе и поэзии.

Проблема в том, что до тех пор, пока книги отзывов и комментариев - tabula rasa, - активность моих врагов как бы дремлет (проявляется только в этом. Хотя я НИКОГО не просил оставить свой комментарий на мои работы в "Тенетах" и не проводил никакой рассылки, некоторые нашли их сами, но не смогли ничего написать. По их словам - даже если регистрация прошла успешно, комментарий не отправляется. Сам я хотел бы оставить свой комментарий у Крупского, Антропова, Бойченко, Паташинского.... - но мои попытки буксуют уже на первой стадии - на стадии регистрации. Конечно, я мог бы зарегистрироваться с чужого компьютера, но я из принципа не хочу делать этого).

Стоит только интересу к моим страницам, произведениям сойти с нулевой отметки и двинуться в сторону увеличения, а мои жалобы на саботаж вынудят кого-то открыть допуск интерактивной деятельности моих сторонников - как тут же (как по мановению волшебной палочки) туда набегает стадо мамонтов. Они начинают топтать все, давить и вытаптывать. Односложные реплики типа "читать не советую", "дерьмо", "бред сумасшедшего", "автор - явно умалишенный", "ни уму, ни сердцу", "срочно аминозина автору" - соседствуют с более развернутыми, как "если Гунин чем-то и превзошел всех, то только своим самомнением и антисемитизмом", "болезненно гипертрофированное самомнение и никакого литературного таланта". Как мы видим, все эти "комментарии" полны личной ненависти - и совершенно безотносительны. Они никак не связаны с моими произведениями. Если вдруг найдется тот, кто станет возражать, тогда мамонтов набегает еще больше. Они начинают мостить свою мостовую практически безостановочно, 24 часа в сутки: когда ни откроешь страницу ГБ или комментариев, последний комментарий всегда негативный. Цель совершенно ясна: ни секунды доминирования положительного мнения! Кампания остракизма всегда начинается странной оперативностью. Где бы ни появлялись мои сочинения - даже если на малоизвестных канадских сайтах, даже если на сайтах в Сибири, на Дальнем Востоке, в Литве, - травля начиналась немедленно, в течение первых 2-4-х часов. Как будто несколько человек только тем и занимались, что безостановочно - денно и нощно - "сидели в засаде", выискивая мои сочинения по всей Сети. "Критики" не только сквернословят и практически блокируют и гостевые, и страницы (кто-то безостановочно "голосовал" - так было на сайте Мошкова и в Политцентре, - давая самые низкие оценки; в то же время я получал десятки сообщений от ординарных людей о том, что страницы с моими работами "не открываются"), но и угрожали лично мне и тем, кто вставал на мою защиту. Людям, опубликовавшим мои работы в Сети, звонили даже из Израиля (в одном случае - в военный городок; для того, чтобы из Израиля разыскивать номер телефона, установленный в военном городке, нужна сильная мотивация!), предупреждали и запугивали; звонили даже тем, кто выступил в мою защиту, скрываясь под никами (значит, разыскали....). Не буду вдаваться в детали неприятностей, которые мне одновременно причиняли здесь, в Монреале. Хочу сказать о главном: к сожалению, эти хулиганско-террористические атаки нельзя назвать "чисто-сионистской" инициативой. Трагично, но это так: в нашей литературной среде есть слишком много людей, которые просто сбегаются туда, где кого-то бьют: раз-другой пнуть ногой лежащую на земле жертву. И эти люди ходят у нас в "самых больших" авторитетах!

Конечно, дирижерская палочка тут имеет свой конкретный адрес. То, что происходит вокруг меня, укладывается в знакомую и широко известную схему.

(Подробнее - тут: http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/pentaru.shtml --- l9)

Если, все-таки, эхо моих слов просочится сквозь все препоны и заслоны - тогда кучка хулиганов вытолкнет вперед самого безнравственного "маститого" критика, который "по научному" докажет, что все мои слова - профанация. Вот только МНЕ не предоставят слова - дабы я (не приведи Господь) еще "научней" не доказал обратное. Поэтому израильское государственное радио "Коль-Исраэль", израильские газеты "Время", "Вести", и "Моледет", русско-еврейские газеты в Монреале, порочившие мое имя (или устраивавшие другие пакости), несколько литературных журналов онлайн, и т.д. - никто не предоставил мне трибуны для опровержения. Пристрастность и безнравственное передергивание как основной метод таких "критических" статей видны невооруженным глазом, но рейтинг моих статей, переводов, прозы или стихов после них резко падает. Почему? Ответ прост. Страницы в Интернет с моими работами перестают открываться, а тираж моей бумажной газеты ("Русский Голос") целиком изымается. Кому-то одна-две заметки "профессиональных критиков" просто нужны были как оправдание этих "мер".

Подозреваю, что тут кто-то (если дочитает) всплеснет руками и воскликнет: все ясно. (Мягко говоря) эмоционально-личностная несовместимость с коллективом. А нам хотели это продать как репрессии! НЕ ку - пим! Драма? Ну, есть драма. Но ЛИЧНАЯ драма. Так что нас сюда, пожалуйста, не впутывать.

Так и возникает новая ложь. Совершенно понятно, что драма Ваг Гога, Моцарта, Гумилева или Мандельштама разворачивалась не на основе "совместимости". "Совместимый" Ван Гог писал бы свои пейзажи как Камиль Коро или как Теодор Гюден, а "совместимый" Моцарт не затевал бы ссор с сильными мира сего и не переставал бы подражать итальянцам. "Несовместимость" - это всего лишь та подложка, на фоне которой разыгрывается подлинная драма. Неуклюжая, "угловатая" личность протыкает своими костями покровы этого мира, и за их лоскутами нашему взору открывается подлинный и страшный механизм, со всеми его тайными пружинами и зубчатыми передачами. Миллионы людей каждую секунду стараются быть "совместимыми" - и им это постоянно удается, а такой вот один "несовместимец" - нарочно или нечаянно - опрокидывает стул, за которым открывается на стене стыдливо прикрытое кровавое пятно, или проливает кофе на белую скатерть, мокрая прозрачность которой выдает еще одну тайну, или.... Каждое такое неловкое движение приоткрывает чьи-то преступления или козни, и "несовместивцам" мстят, причем, мстят жестоко. Примерно эту же мысль настойчиво проводил Тынянов в романе "Кюхля", и (косвенно и более тонко) Виноградов в далеко не посредственном романе "Паганини". Заправилы преступной изнанки этого мира воспринимают таких людей, как проявление несущего им угрозу рока, как орудие враждебной им силы - и преследуют их, прежде всего затыкая рты.

Позиция по отношению ко мне нашего литературного "авторитетства" (так и хочется сказать "авторитата") - это не что иное, как злостное подавление свободы слова: самым бесстыдным образом. Тут субъективное так драматично перерастает в объективное, что, если обстоятельства позволят ИМ меня утопить, опыт будет распространен дальше, в монументальных пределах, и наступит новая (объективная, черт ее возьми!) ночь очередной инквизиции. (Только чур не монументализировать "монументальных пределов" и "ночи очередной инквизиции" до тех, о которых я не упоминал, i.e. до инсинуаций о превратном понимании собственного величия).

Они прекрасно отдают себе отчет в том, что переносят свою неприязнь ко мне на мои произведения. Так давайте же прямо поставим вопрос так: вы хоть когда-нибудь пытались прочитать мои (лучшие) вещи так, как если бы это были не вещи гонимого человека, а, допустим, O'Cанчеса, Цуна (Паташинского) - или даже Искандера, Сорокина или Пелевина? Потупили глаза? Догадались, о чем это я? Да, правильно. Лапушки. У вас не литература в голове при оценке чужого произведения, а торгашеские подсчеты: кто за кем стоит, сколько у кого друзей и какие связи, какое влияние у того или иного автора, какой авторитет в вашей среде, какой журнал, какой сетевой издатель проталкивает его и стоит ли с ним ссориться, не поубавится ли (в случае негативной оценки) позитивных рецензий на ваши собственные опусы, водятся ли денежки в карманах рецензируемого, остер ли он на язык в гостевых и гостиных. Если я что-то пропустил, поправьте меня.

Понятно, что при таком раскладе - тот, у кого возникает легкий тремор безденежья, не позволяющий запросто поднять трубку - и позвонить в Москву литературному приятелю, или купить нужную книжку, или войти в Сеть из Интернет-кафе, неминуемо "сходит с круга". А ведь это позор. Невиданный позор. Какого русская литература еще не знала.

Но ВЫ возразите на это: так вот и доказано, что у тебя нет интеллекта. Тот, у кого есть интеллект, всегда сумеет себя прокормить. "(....) стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные. " Хитрость и грех - превосходство вашего интеллекта

Как-то я обсуждал это явление с одним весьма уважаемым авторитетом. Он мне сказал примерно следующее. Пусть это конкурс и ерундовый, но жюри, вынося решение, все равно несет за него ответственность. Уровень и эрудиция почти каждого участника примерно известны из сетевого общения и предыдущих сетевых публикаций. Конкурс только констатирует это распределение по "весовым категориям". Тогда я спросил у него: "А какая у меня "весовая категория?". Он замялся - и ничего не ответил.

Итак, суть этой позиции предельно ясна. Если появился абсолютно неизвестный участник, "черный квадрат", то - в том случае, если мы отметим его наградой, - неприятностей не оберешься. А вдруг он не знает ни Жуковского, ни Тредиаковского, просодию спутает с монодией, фонему с морфемой, а Серебряный век - с "Князем Серебряным". А, может быть, он вообще не слышал таких слов или их сочетаний, как аллитерация, антропоморфизм, гипербола, риторический вопрос, антитеза, метафора, параллелизм? Какой ужас! Что тогда будет! Во-первых, ничего страшного не будет. Оценка ставится не автору, а произведению. По крайней мере, так ДОЛЖНО БЫТЬ. Во-вторых, если мы не в состоянии разобраться, что за личность стоит за циклом стихотворений или поэмой - то грош нам цена!

Еще хуже, что те, что в хоть в чем-то еще не разуверились, ждут от конкурса "маленького чуда" и открытия новых имен. А тут - как колода карт - тасуются все те же имена. И ничего не меняется. Опальный литератор остается опальным литератором. Распределенные места все так же распределены. МНЕ нечего ждать от этого конкурса. Я знаю, что никакого места я все равно "не получу". А если бы даже получил, все равно я не смог бы приехать на процедуру награждения (о причинах можно догадаться). И потом - занять место в "обойме" авторитетов при теперешних взаимоотношениях? Чтобы вместо брани и воя слышать лесть и ерничанье? Я послал свои вещи на конкурс - чтобы напомнить своим врагам и друзьм, что все еще существую.

В наш век безнравственность и нравственность как бы поменялись местами - и наша среда наказывает провинившихся не за нарушение нравственных норм, а наоборот.

В 1996-98 годах - когда я обратился к литературному сообществу за помощью и с изложением своей иммиграционной драмы, - как Израиль, так и Канада были гораздо чувствительней к мнению за границей. Через таких, как наши Аллерген или Батхен (я не утверждаю, но вполне вероятно), Израиль чутко следил за тем, что происходит на Интернет-форумах, особенно литературных. Канадская Иммиграция тогда опасалась широкой критики и огласки, а внутренняя оппозиция ей в Канаде еще имела достаточную силу и вес. Как показало дальнейшее развитие событий, мои ожидания и тактика были вполне разумны, и в моих действиях не было ни неуместности, ни патологии. Кому бы повредило, если бы (в случае поддержки, открытого письма, подписанного русскими литераторами, и т.п.) наша иммиграционная драма длилась бы не 8 (почти), а, скажем, 3-5 лет? Если бы у моей матери и жены не отняли бы годы здоровья, а мои дети не просыпались бы от кошмаров (им снилась депортация)? Возможно, реакция, противоположная той, что имела место, заставила бы иммиграционные власти отказаться от использования против нас медицины в политических целях? Не исключено, что это могло бы помочь не только мне, но хотя бы кому-то еще из десятков тысяч беженцев из "сионистского рая"!

Однако, вместо сочувствия, на меня набросились с таким истерическим клекотом, с таким остервенением, как будто это были не люди, а чудовища, выпорхнувшие из Преисподни. Это было даже не глумление, не остракизм, а самое настоящее избиение, в ходе которого считалось престижным ударить ниже пояса, воспользоваться самым нечестным приемом. Я уверен, что, если бы между нами имела место реальная, физическая конфронтация, я был бы просто разорван этой осатанелой толпой. То же ожесточение - с легкостью, какая нашла бы себе лучшее применение, - было тут же перенесено на мое творчество. Только критики эти сами не выдерживали самой легкой критики:

Кр. - Mon Oct 18 3:18:00 1999

ОК. Уже лучше. Но я за Вами буду приглядывать, сударь, не сомневайтесь.
По поводу "позвонИт" или "позвОнит" - Вы это серьезно?

И. - критикану - Mon Oct 18 3:10:51 1999

Вы правы, сударь, но не вполне. Скоропись подводит. Исправляюсь: А упаковка пусть в себе всегда Хранит хотя бы воздух джентльменства. Что же касается ударения, то его лёгкое смещение, по-моему, простительно по случаю двух дней рождения. Да и вообще : позвонИт или позвОнит? Ну а если уж совсем непримиримо настаиваете, то предлагаю: И резюме: не только переводы Тоскуют по заказам, но и оды.

ОК? Признателен за внимание, сэр.

Кр. - Mon Oct 18 2:58:22 1999

"А упаковка пусть о ней всегда Хранит хотя бы воздух джентльменства"

кak eto po-russki?

А что такое "заждАлись"?

(На мой взгляд, "пусть в себе всегда" - это перл еще почище.)

Я ни на кого не храню зла, и потому не привожу позорных цитат-улик, не привожу имен глумливых хохотунов и хохотушек Драма Гюго "Король забавляется", и даже написанная на ее сюжет опера Верди - хотя и помогут лучше понять, что я имею в виду, но даже они уступают этому карнавалу безжалостности.

Все зависит от перспективы взгляда, от готовности бороться и заплатить высокую цену за свою свободу. Вам нельзя понять моих мотивов и побуждений точно так же, как вам не понять, почему Адонис пренебрег наставлениями Афродиты. В вас остались только раздельные инстинкты - жажда власти, денег, секса, и славы: в самом примитивном смысле и без каких-либо их сложных комбинаций.

Из каких сочетаний изначальных, примитивных инстинктов образуются более сложные чувства, высокий строй мысли? Где их катализатор? В онтологическом смысле с этим все ясно: есть те, которым это дано, и есть те, которым не дано. Большинство пользующихся популярностью людей - это манипуляторы, которым этого не дано, но они иногда умело это скрывают. Для меня гораздо важнее понять, каким образом те, кому это дано, могут перерождаться в манипуляторов, способных соответствовать? Способных дозировано выдавать порции своего дара, утилизировав его широту - и превратив ее в узкое горлышко меркантилизма.

Каким образом далеко не бездарные люди превращались в отвратительных гиен, паразитирующих на тысячах смертей, вдыхающих смрад убийств в качестве воздуха своих литературных "произведений"? Каким образом некогда живые (иногда даже гениальные) люди смогли превратиться в тех, кто мертвящим взглядом василиска заглядывал читателям в душу, оставляя руины и безжизненную пустыню? Произведения этих оборотней становились обязательным репертуаром издательств, учебников литературы, темами школьных сочинений. Годы, десятилетия они душили все живое вокруг. Но преступления этих монстров не только в том, о чем они писали, формируя удушливую, затхлую атмосферу несвободы, вполне эквивалентную спертому воздуху тюремной камеры, но и в том, что они никогда и не пытались написать о том, о чем не писали.

То есть, в том, что они замалчивали. Иными словами, рукотворно созданная эмоционально-художественная деспотия разделяла ответственность физических палачей за десятки миллионов отобранных жизней, за пытки, издевательства, за диктатуру страха. Стремление соответствовать лежало в основе этой чудовищной мимикрии.

Точно так же Аллерген или Ника Батхен: они не только носители порочной эстетики неофеодального типа, по своим внутренним законам враждебной всему живому и непосредственному, но и аккумуляторы заговора молчания, окружившего жуткие язвы источника этой эстетики. Их целая рать - десятки батхенов и аллергенов, - выделяющих миазмы искривления сущности. Даже если в обороты их речи проникает легкий и тонкий юмор, изысканная галантность - это юмор и галантность другой вселенной, замороженной в отвратительной глыбе современного Средневековья. (Против исторического Средневековья я "ничего не имею"). Ника Батхен пишет о трудных и несколько романтизированных буднях "домашнего государства", вылепливая из осколков сентиментально-мужественных тонов картину общинного братства, существующего в трагической, но осуществившейся мечте "еврейского города и дома", но она никогда не напишет о том, как избивают, пытают и убивают бросавших камни в израильские танки мальчишек, а потом разбирают их тела на донорские органы.
(Смотрите страницу - http://www.ukar.org/farber03.html --- 20)
Она не напишет о нелегально проникающих в Израиль с целью заработака молодых арабов, которых, поймав, не судят и не депортируют, а используют для медицинских экспериментов и для испытания химического и бактериологического оружия (Виктор Островский. Вторая сторона Лжи), о доводимых до самоубийства, избиваемых, подвергаемых остракизму и даже убиваемых в израильских школах руссколязычных детей и подростков,
( http://www.neptun.sib.ru/politic/rasizm.htm --- 21)
( http://unipres.h1.ru/rasizm.html --- 22)
( http://www.vinnitsa.com/vinjew/09Ru/page27.html --- 23)
( http://unipres.h1.ru/panters.html ---24)
( http://www.emigrant.ru/printable/371891.html --- 25)
( http://ezhe.ru/data/eks/21.html --- 26)
( http://www.ripnet.org/strategies/religions/ethnichatred.htm --- 27)
( http://www.ir.spb.ru/dorfman83.htm --- 28)
о новых иммигрантах, которых сбивает израильская "Скорая помощь" (случаи, описанные в "ГУЛАГе Палестины") и тела которых - без получения согласия на то родственников - разбирают на донорские органы, о похищении русских женщин, которых превращают в рабынь в стране, где покупка и продажа людей, рабство, сутенерство и пытки официально разрешены по закону!
(Смотрите заявление Amnesty International, Amnesty International May 2000
AI Index: MDE 15/17/00
http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/amneslav.shtml --- 29)

Именно эти бесцветные, неприметные носители политической корректности и других изощренно-лукавых намордников и виновны в том, что расисты узурпировали правду и что для примеров идеально документированных и зарегистрированных фактов нам приходится обращаться к их источникам. Именно они виновны в том, что только у расистов есть время, деньги и доступ к информации. (Вина расистов - опять-таки - не в том, что они приводят эти бесспорные, профессионально изложенные факты; а в том, что они при их помощи умалчивают о других: преступно-террористической деятельности Ку-клукс-клана в частности - и правых расистов и прочих правых и левых экстремистов вообще, о том, что Гондурас, Уганда, Зимбабве, Казахстан и некоторые страны Юго-Восточной Азии не менее коррумпированы, чем Израиль, - и не менее, а даже более вовлечены в жуткое производство донорских органов, и т. п.).

Русская литературы переживает самый глубокий кризис за всю историю русской культуры. В первую очередь это кризис гуманизма. Если в поэзии еще есть движение, есть приток новых талантов, есть жизненная энергия и уровень, сопоставимый с уровнем поэзии стран Восточной и Западной Европы (но при этом установился диктат ретроградов и консерваторов, растоптавший наиболее талантливых поэтов), то в области прозы дело обстоит еще хуже. На сегодняшний день я не знаю ни одного русского писателя, который хотя бы приблизился к уровню Польши, Германии или Франции. Лимонов, Мишнин, Сорокин, Пелевин и ряд других - писатели в принципе примерно одного уровня, язык которых вобрал в себя пережитки даже не вчерашней, а позавчерашней прозы. А крупицы таланта разбросаны в их произведениях безалаберно и неэкономно. Среди малоизвестных и маргинальных прозаиков есть действительно талантливые писатели, с очень высоким уровнем и перспективой роста. Но для того, чтобы утвердить свои достижения в прозе, писателю, в отличие от поэта (хотя знаю, что это утверждение весьма спорно), особенно необходима масса свободного времени, более ни менее стабильная материальная база, и - желательно - профессиональная деятельность, связанная с литературой. В настоящее время эти условия доступны только для известных, почитаемых профессиональных писателей. Которых сегодня в русской литературе (конечно, я не имею в виду разных марининых) не более двух десятков.

Никогда прежде (за исключением второй половины 1930-х годов и военного времени) русские литераторы не испытывали таких чудовищных житейских трудностей. Подавляющее большинство их - живущих в более, чем трех десятках стран - находится в ужасающей нищете. Они голодают, с трудом оплачивают (или НЕ оплачивают) крышу над головой, перебиваются случайными заработками. Подозреваю, что именно это будет с наибольшим жаром оспариваться. Никто не желает делиться своими невзгодами; мало кто признается, насколько серьезно его положение. Кроме того, массы совершенно ничтожных маргиналов, даже как любители не достойных называться литераторами, приводят себя в пример, утверждая, что прекрасно устроены (бухгалтерами, менеджерами, компьютерщиками, дизайнерами, и т. д.) - и при этом вполне успешно занимаются (!) литературой! На самом деле именно люди, достойные называться литераторами, находятся в крайне трагичном положении, т никого это не волнует и не заботит, и никто не вкладывает сегодня в русскую культуру. При довольно значительном количестве международных грантов - русские литераторы не в состоянии их получать в первую очередь потому, что не имеют средств на организацию перевода своих произведений. Международные гранты получают такие люди, как Лев Копелев, Пелевин (оба получили литературные премии в Германии), то есть, личности, известные своими организаторскими способностями и деловой хваткой, и вдобавок обладающие достаточными средствами (Копелев давно живет в ФРГ).

Ситуация еще более осложняется интервенцией иностранного государства в сфере русской литературы. Это государство, которое люто ненавидит все русское - русскую культуру, русский язык, - где за разговор по-русски убивают (полицейский марокканского происхождения убил ножом русскоязычного солдата Яна Шапшовича только за то, что тот говорил с друзьями по-русски (кстати, убийца до сих пор не наказан), где "русских" (в кавычках и без) детей преследуют, доводят до самоубийства или убивают, а произносить хотя бы одно русское слово официально запрещено на территории школ,
(смотрите -
http://www.neptun.sib.ru/politic/rasizm.htm --- 30) - это государство ведет самую яростную пропагандную войну в русском языковом пространстве, войну против свободы слова, против свободы для русскоговорящих людей: и это абсолютно никого не волнует. С одной стороны эта пропагандная война заключается в хулиганской, террористической деятельности, направленной на подавление свободы слова; с помощью оскорблений, сквернословия и агрессии блокируется любое обсуждение - (смотрите страницы обсуждений на - http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/ --- 31)

С другой стороны, проводится яростная расистская и антирусская пропаганда, Интернет наводнен тысячами сайтов на русском языке, единственное назначение которых - сионистская пропаганда на русском языке.
(смотрите для примера страницы:
http://www.rodina.org.il/text/text645.html --- 32) http://zhurnal.lib.ru/t/tamir/arabland.shtml --- 33) http://zhurnal.lib.ru/k/kogan_a_r/politkorrekt.shtml --- 34) http://zhurnal.lib.ru/k/kogan_a_r/dependence.shtml --- 35)

В отличие от критики сионизма, которую запрещают, подавляют, блокируют и репрессируют, пропаганда сионизма проходит беспрепятственно и пользуется полной свободой действий, хотя пропагандирует расизм, расовую ненависть, и призывает к убийствам людей, террористическим актам и другим преступным действиям. Все это переносится на область русской литературы, которая превращается в провинциальную наложницу сионистского бая из Тель-Авива. Может быть, у меня превратные понятия о чести, но все мы, объединенные русским языком, должны чувствовать себя обесчещенными. Странно, что говорю об этом я - человек польско-еврейского происхождения.

(Одна из проблем некоторых моих статей и работ по истории и политике в том, что их язык, в отличие от языка моих литературных произведений и литературно-критических статей, имеет ряд серьезных недостатков. Это затрудняет и замедляет их чтение).

Две мировые войны, сталинизм и гитлеризм - были только первыми атаками неофеодализма на беззащитное человечество. Сионизм продолжил их дело.
Почему Израиль против Дня победы
( http://zhurnal.lib.ru/editors/g/gunin_l_m/victorytxt.shtml --- 36)
Михаил Магид о нацизме и сионизме
( http://zhurnal.lib.ru/m/magid_m_n/zionism2.shtml --- 37)

Переносчик заразы неофеодализма, его орудие-мутант, сионизм стремится к установлению неофеодализма в глобальных масштабах или во всяком случае стал катализатором неофеодализма. Мы отстоим на 70 лет от Второй Мировой войны, этого супер-оружия неофеодальной атаки. За это время сионизм - прямой его наследник - вооружил себя новыми технологиями, в том числе и генетическими, став еще страшнее для человечества, чем его политические предки. Индия и Пакистан - две крупнейшие феодальные державы - мутируют под ультра-фиолетовым мутантным излучинием сионизма в страшные ультра-феодальные империи. Сионистский неофеодализм наступает везде - в политике, культурологии, искусстве, ментальности. Если его брат-близнец в 1930-х-1950-х смог унести (по некоторым подсчетам) 200 миллионов (!!!) человеческих жизней, то сегодняшний монстр-феномен - это не менее, чем грядущий геноцид против всего человечества, иными словами - Апокалипсис. В литературе и искусстве он выражается в таком глубоком кризисе, какого цивилизованные народы не знали уже давно. Тут опять могут возразить, что никакого кризиса нет, но это - уже тема для отдельного разговора.