В сиреневом зале одного из известных ресторанов в центре города за столиком сидели двое мужчин лет около тридцати. Они уже поужинали. Полноватый блондин, соблюдающий диету, пил кофе без сахара, его приятель, худощавый шатен, лакомился пирожным. - Так ты серьезно уверен, что можно бомжа вернуть к нормальной жизни и сделать из него полноценного социального индивидуума? - они продолжали начатый ещё до подачи горячего разговор. - Почему же нет? - шатен облизал ложечку, - никто бомжом не родился, человек становится им в силу тех, или иных обстоятельств, о которых тебе хорошо известно. Если вернуть ему его первоначальный статус, опекать его определённый промежуток времени, вылечить от пьянства и создать необходимые условия, то почему же нет? Понятно, со старым и больным человеком сделать это трудней, практически невозможно, но человека сравнительно молодого и здорового можно вернуть к нормальной жизни. Блондин помолчал и, сузив свои светлые глаза, в которых мелькнул азартный огонёк, предложил: - А давай на спор проведём социальный эксперимент. Выйдем сейчас на улицу, найдём первого попавшегося бомжа, отвечающего твоим критериям, и попробуем наставить его на путь истинный. Шатен расхохотался: - Ты, как всегда, выдумщик... А денежки где будем брать? Ты готов спонсировать? - Перестань, сколько там тех денег. Ты будешь ещё что-нибудь? - Шатен отрицательно покачал головой. - Лидочка! - он позвал официантку, - мне принеси, пожалуйста, ананасиков и счёт. Когда девушка удалилась, он продолжил: - У меня есть моя старая тёткина квартира, туда его и поселим. Остальные расходы пополам. - А на что спорим? - улыбаясь спросил шатен. - На что? Ни не что, а на кого... На Нину! Кто выиграет, тот её и "играет". Нина была дочкой их босса, Харитонова Василия Васильевича, удивительно хорошенькая, яркая брюнеточка, открыто заигрывающая с ними и, пока, никому не дающая предпочтения. Харитонову принадлежала риэлторская контора, в которой трудились блондин и шатен, отнюдь не на рядовых должностях. Выйдя из ресторана, они уселись в свои машины, блондин в бордовый "Мерседес", а шатен - в серебристую "Аудио" и отправились на поиски бомжа. Из центральных улиц милиция гнала их на окраины, где в панельных домах жил пролетариат, трудящийся на двух небольших городских заводиках. Не успели они въехать в микрорайон, как увидели того, кого искали. У магазина с надписью ".АСТРОНОМ" на деревянных ящиках сидел мужчина. Несмотря на душный летний вечер, он был в тёплой куртке, заросший и явно нетрезвый. Рядом с ним сидел похожий на него лохматый и грязный пёс. Бомж разложил на соседнем ящике, служившем ему столом, нарезанную кусками колбасу, булку и банку открытых консервов, и они с псом на пару закусывали. Блондин тормознул и, выйдя первым из машины, подошёл к мужчине. За ним подтянулся шатен. Они протянули руки бомжу для пожатия. Тот удивлённо посмотрел на них, вытер руку о свою куртку и поздоровался сначала с блондином, а затем с шатеном. Потом гостеприимно кивнул на "стол": - Давайте, присоединяйтесь, - и, вытащив из-под ящика наполовину пустую бутылку водки, разлил по разовым стаканчикам на троих. - Предлагаю выпить за мир во всём мире. Они чокнулись и опрокинули в себя содержимое, не закусывая. - Тут такое дело, мы к тебе с миссией, - и блондин разъяснил бомжу о чём идёт речь. - Понял? - Тот кивнул. - Ты кем был, то есть, чем занимался раньше? Бомж докапал в стакан остатки водки и выпил: - Пардон, что не наливаю, больше на сегодня нет... А был я фотографом, свадьбы там, выпускные вечера. Своё маленькое дельце. На хлеб с маслом зарабатывал. А потом конкуренты наехали и... Хорошо, я как предчувствовал, с женой развёлся и всё на неё переписал. Избили меня зверски, чуть не загнулся... Вышел из больницы, жена дом продала, сына забрала и смоталась к своим родителям. Да, хрен с ней... Вот так подался я в "народ". - Да, - протянул шатен, - фотограф - это, конечно тяжёлый случай... А ещё что-нибудь ты умеешь? - Я, вообще-то, институт закончил... строительный, фотография - это моё хобби. - Строительный? - друзья переглянулись, - уже теплей. А документы у тебя есть? - Нету... сгорели при пожаре на заброшенном складе, где я в то время квартировал. Повезло ещё, что был в то время на вокзале. - Хорошо, даём тебе год вырваться из этой ямы. Подпиши пару бумаг, дескать, через год, если опять запьёшь и не устроишься, к нам претензий нет. Пёс крутил хвостом и недоумённо соображал, куда же укатил его друг и кормилец на шикарной машине. Потом вздохнул по-собачьи и, повернув назад, быстренько побежал доедать оставшееся ему столь обильное угощение.
Ниночка
Ниночка родилась прехорошенькой. Ещё в роддоме сестрички и врачи бегали смотреть на такого необыкновенно красивого ребёнка. Так и росла она в обстановке всеобщего обожания в обеспеченной семье Харитоновых. Папа рано занялся строительным бизнесом и весьма преуспел. Мама, Алла Эдуардовна, воспитывала дочь и, чтобы не скучать, давала частные уроки музыки бездарным олухам без голоса и слуха, чьи состоятельные мамы, вспомнив дореволюционное образование в царской России, считали, что их деткам просто необходимо тренькать на пианино, играть в теннис и учить иностранные языки. Ниночка тоже музицировала и довольно живенько, училась танцевать и с пяти лет зубрила английский язык. Очень рано она начала нравиться мальчикам и принимала это, как само собой разумеющееся, как тяжёлый, но необходимый компонент, лишь подчёркивающий в глазах окружающих её ослепительную красоту. Ниночка росла и число поклонников лишь прибавлялось, но никто не сумел завоевать её сердце, так как в нём уже давно жила одна единственная любовь: к себе такой необыкновенной и неповторимой. В обыденной повседневной жизни ей было скучно. Она хорошо училась, была девочкой вежливой и приветливой. Только всё это шло у неё не от сердца, а от понимания - такой её хотят видеть мама и папа, учителя в школе и соседи. И любой может сказать о ней, что она идеальна не только внешне, но и внутренне, что она именно такая девочка, которую любому можно поставить в пример. Близких подруг у неё не было. Во-первых, любая девочка чувствовала себя рядом с ней просто существом низкого сорта, во-вторых, ей совершенно не интересны были все эти бабские сплетни и перешёптывания: "Ах, как он на меня посмотрел, ах, что он мне сказал, а я ему ответила..." Оживлялась она лишь когда слышала очередные комплименты в свой адрес, но и это ей скоро надоело. И лишь дома, вечером, сидя у зеркала и расчёсывая свои волнистые блестящие волосы, любуясь своим отражением, она погружалась в мир грёз и фантазий. Она ждала принца. Не "принца" в кавычках, а самого настоящего реального. Он обязательно явится в один из дней и увезёт её в свои края, где... где... У неё замирало сердце от предвкушения этой будущей столь прекрасной жизни, что обрисовать её не могла даже её буйная фантазия. Там были дворец и море, много красивых и нарядных людей рядом, музыка и театры, мужчины, замирающие при одном взгляде на неё и ОНА - красавица в центре всей этой толпы, существующей только для того, чтобы поклоняться ей и её блистательной красоте. Нина была девушкой начитанной, смотрела фильмы и представляла себе всё, что происходит между мужчиной и женщиной и через что придётся и ей пройти когда-нибудь, но не сейчас. Это вполне реальная плата за те блага, которыми её одарит осчастливленный ею мужчина. Взрослея, она прислушивалась к сигналам, которые посылало её тело и не находила ни малейшего отклика на то, что называлось душевный трепет, страсть, чувственность. Ниночка хранила свою девственность, не потому, что желала её продать подороже, а потому, что не было никакого желания с нею раставаться. Одна мысль, что ей придётся в своём драгоценном теле вынашивать ребёнка, уродуя свою совершенную фигуру, кормить его грудью, не спать ночами, приводила её в панический страх. Но может можно будет обойтись и без этого? Вон сколько брошенных в мире сирот ждут не дождутся, когда их кто-нибудь усыновит. А хорошо оплаченная нянька и гувернантка вполне справятся с их воспитанием. Но это всё не сейчас, потом... потом... И она засыпала счастливая, видя во сне белый дворец и тёплое море у своих ног.
Харитонов
Харитонов приехал в захолустный Беловодск, больше похожий на Черноводск. Да и вод там никаких не было, ни реки, ни моря, ни даже какого-нибудь затрапезного, поросшего зелёным илом озера. Кому, интересно, пришла в голову мысль дать ему такое название? Не иначе, как в приступе белой горячки. Интерес у Василия Васильевича был чисто практический: в Беловодске был завод по выпуску древесно-стружечных плит, которые он и собирался закупать. После принятия недавно закона "Об индивидуальной трудовой деятельности"(май 1987 года), Харитонов организовал свою фирму по строительству и ремонту домов. Он искал, где бы купить стройматериалы подешевле. Они быстро нашли общий язык с директором завода Сторожуком Эдуардом Павловичем и, подписав все бумаги, отправились к Сторожуку пообедать и заодно уже и поужинать. Домик у Сторожуков был двухэтажный, обставлен югославской мебелью за зеркальными дверцами которой сверкали чешские хрустальные вазы и бокалы, немецкий столовый и чайный сервиз Мадонна на двенадцать персон, в углу у окна стояло чешское фортепиано "PETROF". На стене и полу радовали глаз большие бельгийские ковры. Всё говорило о достатке и сытой жизни. Стол накрыли в гостиной. Харитонов сразу положил глаз на восемнадцатилетнюю Аллочку, дочку Сторожуков. Ему понравилась её ладная фигурка, точённые ножки, свежее личико, обрамлённое тёмными кудрями. Понравилось, как она деловито помогала маме сервировать стол, а когда подали на горячее голубцы, Харитонов млел от удовольствия. Такую вкуснятину он ел только у своей бабушки. Мама сообщила, что готовила голубцы Аллочка. После ужина, все послушали, как она аккомпанируя себе, спела "Мохнатый шмель - на душистый хмель..." Харитонов, уставший от длинного дня и обильного застолья, думал, что девушка ему вполне подходит и пора жениться. Не очень его радовала перспектива слушать её треньканье по вечерам, но с этим можно будет как-нибудь устроиться. Его и так целый день дома нет, да и квартира у него большая строится, не хуже, чем у Сторожуков. Девушке дружно похлопали, и Сторожук, позёвывая, сказал: - Ты постели, Аллочка, гостю наверху. Харитонов поднялся наверх, а когда вышел из ванны, взору его предстала обворожительная картинка: Алла, в коротеньком халатике, наклонившись над разложенным диваном, открыла его взору свои восхитительные ножки, округлую упругую попку, едва прикрытую прозрачными трусиками, нежный изгиб девичьей спины. Василий, долго не думая, подошёл, сгрёб её в охапку и повалил на белые накрахмаленные простыни. Аллочка чувственно ахнула и распахнула ему свои объятия. Через два месяца Харитонов женился и перевёз молодую жену в свой новый дом. Он любил её ещё целых полгода, а потом она забеременела, подурнела, поправилась, её тошнило по утрам и огорчённый Василий вернулся к своей верной секретарше Ольге Андреевне, не раз утешавшей его на кожаном диване в рабочем кабинете. Родилась Ниночка. Харитонов трудился, богател и превратился в князька местного масштаба, мечтающего вскоре стать мэром их областного городка. Аллочка, как и ожидалось, оказалась чистюлей, хорошей хозяйкой и преданной матерью. Харитонов, погуляв то тут, то там, неизменно возвращался в семью. С годами, он стал очень осторожен в выборе любовниц, чтобы не испортить себе репутацию перед предстоящими выборами. Да и аппетит уже поубавился, и ему вполне хватало постаревшей, но всё так же преданной Ольги Андреевны.
Астроном
Прошёл почти год. Бывший бомж, Олег Сергеевич Астроном, получил новые документы, в которых имя и отчество оставил свои, данные ему при рождении. Фамилию он взял от несчастного ГАСТРОНОМа, лишившегося первой буквы, рядом с которым и был найден бомж. В том же сиреневом зале заканчивали ужин блондин и шатен. Блондин, поправившийся за это время ещё на десять килограмм, всё так же сидел на диете и пил кофе без сахара, шатен доедал второе пирожное. Астроном, пришедший позже, заказал суп харчо, бифштекс с салатом и зелёный чай. Блондин не преминул спросить в очередной раз: - Сто коньячку заказать? Обычно Олег отказывался, но сегодня махнул рукой: - Давай, я уже на работу не возвращаюсь сегодня. Ну, что, вот и подходит год к концу и кто же вы считаете выиграл? Да, я не спился, не вернулся на тротуар, но чего я за это время добился? - Принесли графинчик, и он разлил на троих. - Зарплата минимальная, а работаю, как лошадь. Квартира чужая, разница только в том, что я вымыт, выбрит и одет, как покойник, в костюм. Так что забирайте Ниночку, кто пожелает, а я буду думать, как жить дальше. - Ладно, Олег, откуда такой пессимизм, мы уже и думать о том споре забыли, - сказал шатен, - шеф тебя уважает, потерпи немного, всё меняется под луной. Будь здоров, нам пора. Они ушли. У Олега пропал аппетит, и он вяло хлебал остывший суп. Дверь распахнулась и в ресторан вошла Алла Эдуардовна. Оглянувшись по сторонам в поисках знакомых, она увидела Олега и направилась к его столу. - Можно присесть? "Только её мне ещё не хватало," - подумал он, но, улыбнувшись, ответил: - Присаживайтесь, пожалуйста, Вам что-нибудь заказать? - Да, сок. Дома такая скука, Василий Васильевич увёз Ниночку в Египет к морю, вот решила выйти развлечься. - Что же Вы с ними не поехали? - Не хочу им мешать. Им комфортно вдвоём, а я не люблю шумный юг, палящее солнце, по мне, так лучше осенью, где-нибудь в средней полосе России отдыхать. Она тянула через трубочку сок и смотрела на Астронома из-под полы своей соломенной шляпки. Выглядела Харитонова очень моложаво, в свои сорок лет сохранив стройность фигуры и живой блеск в глазах. Оба молчали. Неожиданно Олег почувствовал, как узкая женская ступня гладит его ногу и, поднявшись повыше, ложится на промежность. Он с интересом ожидал, что будет дальше. Перегнувшись через стол и показав в вырезе туники округлости белой груди, Алла Эдуардовна прошептала: - Бросьте жевать, я бы Вас пригласила к себе, только у меня прислуга и соседи донесут, два раза не подумают... Олег молчал. - Что ты молчишь, мне что самой к тебе напрашиваться? Не хочешь, я пошла. Астроном улыбнулся и взял её за руку: - Выходи, я сейчас рассчитаюсь и подойду. У Астронома шторы были задвинуты и в квартире не ощущалась жара угасающего летнего дня. Алла отправилась первая в душ и, обнажённая, ждала мужчину на его тахте. Олег не торопился, он любовался её не увядшими прелестями, гладил упругую грудь, чуть выпуклый живот. "Ты искала приключений, ты их сейчас получишь, - думал он совершенно спокойно. - Ах, Харитонов, видно забросил свою полную сил и желаний жёнушку, не балует её своим вниманием." И Олег, не поцеловав женщину, овладел ею довольно грубо. Но у Аллы, похоже, давно не было мужчины, и она с бурным восторгом откликнулась на ласки, принимая Олега и подстраиваясь под его ритм. Она была в его руках послушна, как пластилин, и Олег с удивлением обнаружил, что наслаждается её близостью. Алла осталась у него до утра, он не отпускал её и уже целуя её открытые губы, думал, что давно у него не было такой сладостной ночи.
Олег проснулся от вкусных запахов, доносившихся из кухни. Аллочка показалась в двери спальни с подносом в руках, умытая, причёсанная и накрашенная: - Кушай, пока не остыло, - и села рядом с диваном, разглядывая комнату при дневном свете. - Это ты снимал? - она указала на развешенные по стенам фотографии с пейзажами и лицами людей. - Угу, - Олег кивнул с набитым ртом. - У тебя определённо талант, и я знаю, что с ним можно будет сделать.
Аллочка
Последующие две недели, пока Харитонов с дочкой отдыхали в Египте, любовники были неразлучны. Астроном после работы спешил домой, где его ждал вкусный ужин и пылкая, страстная, неутомимая в любовных играх Аллочка. Она восполняла всё то, чего была лишена на протяжении двадцати лет. Вскоре муж и дочь вернулись домой. Ниночка так много ждала от этой поездки и была разочарована. Оказалось, что в Египте таких прекрасных брюнеток ещё 40 миллионов, а нищие здешние принцы больше обращали внимание на голубоглазых блондинок. Если кто и бросал взор на Ниночку, то очень осторожный, явно завидуя Харитонову, которого принимали за Ниночкиного любовника, сбежавшего из России от жены и детей, отдохнуть с юной девицей. Это была не первая поездка Нины заграницу. С мамой она ездила в Париж и Лондон. В Лондоне было холодно и сыро, над городом висел вечный туман, Ниночка простыла и сидела в гостинице, пила чай с мёдом. В Париже тоже ничего особенного она не нашла: ржавая Эйфелева башня, толпы народа на улице, снующие туда - сюда. И никому нет дела до Ниночки и её ослепительной красоты. Харитонов отдохнул, загорел, чувствовал себя помолодевшим на несколько лет. На следующий день после прилёта он отправился на работу и был крайне удивлён, когда через час к нему явилась Аллочка. Усевшись на кожаный диван, она многозначительно попрыгала по нему и, вздохнув, сказала: - Жаль, что он не умеет разговаривать. Он бы мог много чего интересного рассказать... - Алла, ты чего пришла? У тебя что-то срочное? У меня через десять минут начинается совещание. Тебе нужны деньги? Сколько? - он вытащил из стола ключи от сейфа. - Подождёт твоё совещание и деньги мне твои не нужны, - она подошла к столу и, сняв трубку внутреннего телефона, сказала: - Василий Васильевич будет занят ближайшие полчаса. Ни с кем его не соединяйте и никого к нему не пропускайте, - и швырнула трубку на рычаг. - Ты что себе позво..., - начал было Харитонов, но Аллочка его прервала: - Заткнись, - и, открыв сумку, протянула ему большой коричневый конверт. Увиденное в конверте, поразило его так, что он сначала покраснел, потом позеленел, потом издал такой рык, что, несмотря на запрет, в комнату просунулась испуганная секретарша. - Пошла вон! - дверь захлопнулась. Перед Василием Васильевичем на столе лежала стопка цветных фотографий, за обладание которыми "Плейбой" не пожалел бы кругленькую сумму. На них была изображена его жена Аллочка в таких позах, о существовании которых Харитонов даже не подозревал. Иногда с ней рядом находился голый мужчина, лица которого не было видно. - Э..т..то что такое! Б...ь! Проститутка! Убью! Это кто тебя нафотографировал??? - Успокойся, попей воды, - она налила ему из графина, - и слушай меня внимательно... Харитонов пил и зубы стучали о край стакана....
Харитонов и Аллочка.
Слегка успокоившись, Харитонов поставил стакан на стол и заговорил, мрачно глядя на Аллочку: - Ты что делаешь? Что ты делаешь, я тебя спрашиваю? Я все эти годы для тебя старался и для Ниночки, всё в дом... Одеть ... значит... обуть... А ты... фотографии эти, тьфу, развод, когда я почти у заветной цели... - "Все эти годы...", старался ты, как же, за каждой юбкой успеть. Ты мне жизнь поломал, молодость мою всю исковеркал. Пока я тебе голубцы крутила и носки твои вонючие стирала, ты со своей секретаршей протирал этот бедный диван. - Аллочка поднялась и ходила взволнованно по кабинету. - Развод! Ещё чего, размечтался! Не буду я с тобой разводиться... Поражённый Харитонов поднёс ко рту пустой стакан, выругался и поставил его обратно на стол: - Не будешь? Так чего тебе надо, Алла, я уже совсем ничего не понимаю, налей мне коньячку, сердце жмёт. Алла достала из шкафа графинчик, две стопки, налила себе и мужу, но сама пить не стала. - Сердце... Ты хоть знаешь, что это такое и где находится? Выпил? А теперь послушай меня внимательно. Любовник мой - Олег Астроном, ну и фамилия дурацкая, так вот, он женится на Ниночке, ты его берёшь в компаньоны и акции с ним делишь пятьдесят на пятьдесят. Ты я знаю, что-то с финнами в последнее время "замутил": лес, финские домики. Вот и отправишь его с женой в Финляндию на пару лет генеральным представителем фирмы. - Ты совсем сдурела? Нашу Ниночку за этого бомжа? - Да никакой он уже давно не бомж, пашет на тебя за гроши. И скажи спасибо, что кто-нибудь на девке нашей малахольной женится. Кстати, после свадьбы пусть поменяет фамилию на Харитонова. Я тебе клянусь, Нине жизнь портить не буду и с Олегом все отношения после свадьбы прекращу. И буду тебе достойной женой мэра. Но и ты, будь здоров, не шалить... диваны не топтать... И меня береги и пылинки с меня сдувай. А то, не приведи Господи, там какой случай несчастный со мной случится... У меня все эти фотографии и письмо, в котором про все твои делишки тёмные написано, в надёжном месте припрятано. Ох, плачет по тебе налоговая инспекция и ОБЭП* ...
* Отдел по борьбе с экономическими преступлениями.
Пёс
Вечером Ниночка сидела в своей комнате, не включая свет. После обеда Нину позвал папа и сообщил, что Олег Астроном просит её руки, они с мамой дали согласие на этот брак, и Ниночке нужно готовиться к свадьбе, которая состоится через месяц. - Я за тобой даю хорошее приданое, вы ни в чём не будете нуждаться, и сразу после свадьбы уедете на месяц, куда захотите в свадебное путешествие, а потом в Финляндию, где Олег будет работать, а ты наслаждаться жизнью. Ниночка онемела в первый момент, а потом залепетала: - Папочка... почему... за что... Я не хочу замуж... и за этого лысого не хочу. Я хочу жить с тобой и с мамой... пока... не встречу, ну, достойного человека. - Нина, хватит, пора взрослеть и прекратить твои пустые мечтания, - к ней подошла Алла Эдуардовна. - Завтра поедем с тобой выбирать свадебный наряд и посмотрим зал. Ты будешь очень красивой невестой, весь город тебе будет завидовать. А Олег Сергеевич никакой не лысый, так чуть-чуть залысинки на лбу, а очень даже симпатичный молодой человек. Он прекрасно фотографирует. - При этих её словах Харитонов многозначительно хмыкнул. - Он придёт попозже, погуляете, познакомитесь друг с другом поближе. И вот сейчас, вернувшись после прогулки, Ниночка сидела в тёмной комнате и думала, что же ей делать и как жить дальше. " Нет, я так не могу, разве об этом я мечтала все эти годы. За что родители так поступают со мной? Неужели для этого... мужика... берегла я свою невинность и красоту? Разве он это оценит, разве он тот, кому это всё должно достаться? Нет, я не буду жить, я покончу собой." Она стала вспоминать, как все известные героини кончали собой. Как Анна Каренина, под поезд? Б-р-р, это так не эстетично... Кровь, её разорванное на куски прекрасное тело, нет... ни за что? Повеситься? И висеть с синим лицом и вывалившимся наружу языком? Жуть!!! Вскрыть себе вены? Но это же больно... Ей очень хотелось поплакать... Но Нина знала, что от слёз краснеют глаза, надувается нос и шелушатся щеки. А что? Этот Олег и в самом деле не такой уж и страшный. И ручку ей на прощанье целовал. А, потом, Финляндия не так уж и плохо. Правда, море там холодное, Балтийское, но там полно всяких СПА и баня финская и бассейны закрытые. А летом можно уезжать туда, где тепло и солнце. "Да, - думала Ниночка, - я действительно буду очень красивой невестой..." Она разделась, легла спать, и ей снился Олег в белом костюме на борту яхты и она рядом с ним в обнимку... Утром в день свадьбы Аллочка была с Ниной в свадебном салоне, когда позвонил Олег: - Алла, если ты сейчас же не приедешь, я выброшусь с балкона. - Доченька, мне нужно отлучиться на часок. Нину вовсе не интересовало, куда уходит её мама, она сидела перед зеркалом и любовалась отражением своей столь безупречной красоты.
Олег накинулся на Аллочку прямо на пороге, будто они не виделись сто лет. Он раздел её и отнёс на диван, где любил её неистово, словно догадывался, что это в последний раз. - Аллочка, давай бросим всё это, вместе уедем куда-нибудь, не хочу я жениться на твоей дочке, не хочу с ней спать. Я тебя люблю, только тебя. - Он покрывал её поцелуями, сжимая в объятиях до боли. - Олег, успокойся, мы уже всё с тобой решили, - она поднялась с дивана и подошла к зеркалу. - Ну, и видик у меня! Губы вспухли, щёки горят... - Алла лукавила, так как видела перед собой красивую, влюблённую, удовлетворённую женщину. - С таким лицом мне и выходить нельзя, сразу видно, чем я сейчас занималась. Она достала светлую пудру и стала наносить на лицо, чтобы притушить яркие краски, нацепила чёрные очки и отправилась к выходу: - Олежка, не пей, у тебя ответственный день, а вечером - первая брачная ночь. Алла вышла на улицу так и не сказав Астроному, что это было их последнее любовное свидание.
После ЗАГСа кортеж машин, по традиции, отправился за город возложить венки к подножью памятника воинам, павшим в Великой Отечественной войне. Проезжая через квартал, где жил местный пролетариат, Олег увидел всё ту же вывеску ".АСТРОНОМ" и рядом грязного шелудивого пса. - Стой, - неожиданно сказал он шофёру, - остановись на пять минут. У нас пожрать чего-нибудь есть? Водитель отрицательно покачал головой. - Сбегай, пожалуйста, в магазин, купи там колбасы, ветчины, я подожду. Когда водитель вернулся, жених вылез с покупками из машины. Гости выглядывали из окон, не понимая, что случилось и куда пошёл Олег. Астроном подошёл к псу, вытащил из кучи старый ящик и, перевернув его, разложил угощение: - Привет, старый дружище, ты как живёшь, иди угощайся, у меня сегодня праздник, я женюсь. Иди, не бойся... Пёс смотрел на мужчину и непонимающе крутил головой в разные стороны. - Ты что, не узнал меня? Видишь, какой я весь из себя в шоколаде. А вон та красотка в машине, моя жена, а вторая красотка - моя ... гм, тёща. Я теперь богатый и должен быть счастливым. Послушай, ты со мной поедешь в Финляндию? Пёс лениво поднялся, подошёл к жениху, задрал ногу и выпустил ароматную струю на его шикарный свадебный костюм и импортные лакированные туфли...