Андрей Невзлин был совершенно обычным парнем. После школы пошел в в институт.
На дневной не прошел по конкурсу, перебросил документы на вечерний.
Единственное, что немного выделяло его среди других, так это увлечение
фантастикой и фэнтези.
Поэтому он быстро стал завсегдатыем на открывшимся недавно Олимписком (книжная ярмарка).
Поняв что на стипендию особо не погуляешь, пошел работать туда же.
Сначала грузчиком, благо рабочий день до двух давал возможность спокойно учится вечером.
Его попытались привлечь на службу в непобедимую и легендарную, но в военкомате он заявил что требует альтернативной службы.
В то время статья в конституции уже была, а закона (т.е. собственно альтернативной службы) еще не было.
Военком начал пугать страшными карами, но Андрей четко сказал что от армии не бегает, требует альтернативной службы и в случае вмешательтсва милиции и заведения уголовного дела сам подаст в суд.В итоге от него отстали.
Он продолжал учиться. Одновременно рос по работе. Не слишком, правда.
Из грузчика стал экспедитором.
За время учебы успел жениться на однокурснице (третий курс). А на пятом развестись. Как это нередко бывает, студенческая семья разбилась о быт.
Закончив институт, не пошел на нищенский оклад по специальности.
Вместо этого стал логистиком (одновременно отвечающим и за склад) на небольшой фирме, опять же связанной с книжной торговлей.
В начальники не вышел, но имеет определенный статус, неплохую зарплату.
И понимание, что выше уже не подняться.
Точнее можно подняться, стать менеджером. Но он плохой торговец. Да и видел кое что, так что наверх он не хочет.
По прежнему много читает, в основном фантастику.
Иногда попивает водочку вместе с друзьями, но меру знает.
Было пару коротких романов, хотя к серьезным отношениям он после брака и развода имеет стойкую аллергию.
В целом еще год назад его жизнь была спокойной и упорядоченной.
Примерно год назад он стал видеть сны.
Это были очень яркие, красочные сновидения, имеющий определенный сюжет.
Вообще то он с детства почти никогда не видел снов.
Точнее он их не запоминал.
Тем необычнее оказались для него эти новые, запоминающиеся сны.
Ему снились совершенно обычные люди, картины из его обычной жизни.
И вдруг в этих обычных вещах он начал различать новые оттенки.
За обычной картиной мира внезапно стали прорисовываются некие другие цвета, связи, линии и т.д.
Знакомые люди во сне оказывались совсем не такими как обычно, простые действия приобретали совсем другой смысл.
Сначала это его просто удивляло. Ему было даже интересно.
А потом он вдруг стал видеть нечто подобное и наяву.
Это не было какими то четкими картинами, просто он вдруг как будто боковым зрением начинал видеть наяву нечто подобное его снам.
Когда он пытался присмотреться, все исчезало.Но потом появлялось снова.
Постепенно это начало его беспокоить, но он не знал что делать.
Сначала Голос (как он его окрестил) стал появляться во сне
Казалось кто пытается говорить с ним, как будто сквозь шум дождя.
Голос казался то спокойным, то взволнованным.
Он пытался ему что то сказать, обычно спокойно, но очень настойчиво.
Изредка пытался кричать.
В любом случае, невозможно было понять, что именно он говорит.
Он каким то странным образом угадывал тембр, настроение голоса, но ни мог разобрать ни слова.
Позднее он и наяву стал иногда слышать этот странный Голос.
Андрей пытался не слушать его.Он мог сопротивляться этому, но а голос возвращался через некоторое время снова и снова.
Полностью перестал пить, хотя и раньше не злоупотреблял.
Пару раз наоборот, напивался до зеленых ужасов Тзинча.
Но ни первое, ни втрое ничего не дало.
Тогда он серьезно занервничал.
Он понимал что такой Голос может свидетельствовать о том, что он сходит с ума.
После продолжительных колебаний Андрей решился обратиться к психиатору.
Он выбрал частную клинику, о которой неплохо отзывался один из его знакомых и записался на прием.
Врач аккуратно выслушал его, уточнил, не приказывает ли голос сделать что либо,
не возникает ли неких подспудных желаний.
Предложил пройти несколько тестов.
В итоге заверил Андрея что такие случае бывают, как от перенапряжения, так и от ударов головы, причем иногда они всплывают спустя долгое время.
Прописал успокоительное и предложил сходить к нему на прием.
Андрей почуствовал себя спокойнее, но ничего не изменилось.
Ни беседы с врачом, ни таблетки не помогали
После нескольких приемов, он начал замечать испытующие взгляды психиатора.
Да и он сам уже начал подумывать о том, что бы лечь в больницу.
Выход нашелся случайно. Андрей начал рисовать.
Вообще то он не рисовал с детства, да и тогда это было на уровне обычных детских рисунков. В школе по рисованию он всегда болтался между тройкой и четверкой.
И тут, от нечего делать, он начал рисовать какие то рисунки.
И заметил, что этот процесс его с одной стороны очень завораживает.
Но главное, что когда он рисовал, все приходило в норму.
Он сообщил об этом врачу, и тот рекомендовал ему заняться этим более углубленно.
Андрей нашел небольшую (платную естественно) школу живописи и начал учиться рисовать.
Рисовал он неплохо, быстро стал лучшим в классе, хотя на гения не тянул. Просто новичок, делающий успехи.
Врач объявил что лечение прошло успешно, его подсознание нашло выход. Порекомендовал ему продолжать рисовать, а также звонить ему в случае необходимости или через полгода, если все будет нормально.
Он поблагодарил врача, хотя чувствовал себя перед ним виноватым.
Дело в том что он не рассказал врачу всей правды.
Убедившись что лекарства и советы врача не помогают, он предпочел сам решить свои проблемы.
Теперь, особенно когда он рисовал, к нему снова приходили те же странные ощущения и Голос.
Но он мог в определенной степени контролировать это.
Он как бы давал выход своим ощущениям, рисуя картины.
Сначала ему казалось что внутри него кто-то чужой, водящий его руками.
Причем рисунки получались очень корявыми, напоминая скорее мазню младенца (как однажды заметил его учитель-"бред пьяного авангардиста")
Но иногда, особенно когда он, настроившись на работу над картиной, сам звал или ожидал голос, а затем добровольно пытался слиться с ним, происходило то, что он сам определял как "слияние".
Казалось он менялся.
Теперь он видел мир по другому, но это несло в себе некую гармонию.
Непонятные линии и связи дополняли обычный мир, делая его каким то удивительно соразмерным.
Голос из странного и рваного шума превращался в музыку, напоминающую классическую.
И тогда он начинал рисовать картины на уровне выпускника Строгановки, причем талантливого выпускника. Впрочем, опасаясь смутить преподавателей и соучеников (или снова попасть к психиатру) он быстро научился не показывать "совместные" работы.
Таким образом он сумел если не победить Голос, то как то "решить вопрос".
Постепенно он научился в какой то степени управлять Голосом, и рисовать совместно. Теперь он мог контролировать, когда придет Голос.
И если он рисовал хотя бы немного каждый день, плюс несколько часов в неделю,
он мог спокойно контролировать себя.
Кроме того, теперь он научился сам приызывать Голос, что бы рисовать лучше.
Так прошло примерно полгода.
Затем у него появились новые проблемы.
Он стал замечать, что его картины, нарисованные "вместе с голосом", как то влияют на окружающую обстановку.
Сначала это касалось портретов.
Во первых когда он работал "совместно" портреты, они выходили какими то странными, выражающими не пожелания самого художника, а скорее некий образ.
Улыбающийся мужчина средних лет представал в форме злобного старика,
молодая девушка приобретала черты волка, а пожилая женщина вдруг представала в образе красавицы.
При этом разные портреты одного и того же человека нередко отличались как небо и земля.
Сначала он с удовольствием экспериментировал, но вдруг стал замечать, что его натурщики (каждый из класса выступал как натурщик), начинали вести себя как-то странно, как бы подстраиваясь под свои портреты. Со временем это проходило, но его это напугало.
Последним штрихом стала история, когда он нарисовал шарж на одного из клиентов формы.
Это был очень важный и весьма упитанной человек, чиновник средней руки.
Андрей изобразил его в хорошем костюме, с важным видом сидящем на толчке.
Шарж получился очень удачным, все смеялись.
Но спустя некоторое время Андрей случайно узнал, что его "натурщик" действительно пережил острый приступ диареи и попал в больницу.
После этого он отказался от создания портретов.
Но неживые предметы (здания, комнаты) мало интересовали его.
Он рисовал их, но как бы не чувствовал.
Они ощущались им как холодные, тусклые, мертвые.
Тогда он начал рисовать цветы (натюрморты).
И заметил что если он рисует их живыми, сильными, раскрывшимися на солнце, то они даже в вазе стоят намного дольше чем обычно.
А если он рисует их в тени, то они намного быстрее вянут.
Но самым интересными оказались для него пейзажи.
Когда их вывозили на природу (в парк) с задачей нарисовать окружающий его мир,
он привычно обращался к Голосу.
И в один яркий мартовский день увидел четкие линии, или реки некой энергии, текущей через все живое, связывающей все в одно целое.
И тогда он начал рисовать пейзажи.
По аналогии с цветами он старался делать растения немного более сильными и могучими, чем на самом деле.
Почему то особенно важным это было там, где проходили эти "реки", как он их называл про себя.
По какому то наитию он стал добавлять в краски свою кровь.
В принципе Андрей понимает что то что с ним происходит лучше всего можно обьяснить словами "Итс мейджик".
Но к серьезным поискам в оккультном андеграунде он не приступал.
Во первых потому что попрежнему работая (философского камня у него нет),
плюс рисуя (и учась рисовать), а также и посещая доктора, он просто не имел много свободного времени.
Во вторых потому что сам не уверен, что ему надо искать и не приведет ли
это к ухудшению.
Кроме того у него попрежнему сохраняется стойкое недоверие к колдунам и прочим, поскольку как человек достаточно подкованный в фантастике он видит что слишком часто базой их теорий становиться Перумов и другие фантасты.
Пока он стал завсегдатаем некоторых оккультистких сайтов, где пытается найти нечто подобное путем осторожных вопросов.
Плюс через знакомых он вроде бы вышел на вудистов, но репутация Вуду и естественная осторожность отталкивает его от более глубокого знакомства.
Сейчас он продолжает работать на фирме, а в свободное время рисует, продолжая занятия в школе, но большей частью уже самостоятельно.
Он даже сумел продать несколько картин, выйдя, как он шутит с в разговорах, "на самоокупаемость"- выручка за картины примерно равна стоимости потраченных на них красок и холста.
Впрочем постепенно у него появляются заказы, так что вырисовывается перспективы получения пусть небольшого, но вполне реального дополнительного дохода.
Впрочем, для Андрея важно другое.
Он считает себя связанным (слово одержимым он не любит, успокаивая себя тем что (как ему кажеться) он контролирует ситуацию) с неким духом, с которым он сумел наладить сотрудничество благодаря созданию картин.
Он почти не использует свое искусство на людях, хотя пару раз те кто доставлял ему неприятности, "случайно" получали свое.
Речь не идет об убийствах, но серьезно "подставивший" Андрея шофер потерял работу, поскольку заболел и не смог приехать вовремя.
Другой раз когда ему грозил серьезный нагоняй, он изобразил шефа смеющимся,
и действительно шеф оказался в хорошем настроении и ограничился просто обычным выговором.
Но в основном Андрей рисует пейзажи.
При этом он сознательно рисует более чистые парки, чем на самом деле, более сильные деревья и т.д.
И действительно деревья меньше болеют, воздух становиться немного чище и т.д.
Пусть все это немного, и не слишком заметно, но все же есть.
(Практически он как бы усиливает линии силы (лей-линии) которые пронизывают все окружающее.Впрочем сам Андрей понимает это скорее инстинктивно, чем осознано)
Сам Андрей при этом получает то, что он называет откатом.(или бонусом)
За последнее время он стал сильнее, у него нет никаких проблем со здоровьем.
Но он до сих пор не понимает, что это за Голос и откуда у него способности к магии