1. ***
	Эпиграф:
		Бред какой-то. День же вроде,
		Только воровское солнце...

На задворках кущ небесных
Просыпаемся из грязи.
За стеной опять зашёлся
Кровяной соседский кашель.
Вся земля - больничный лагерь.
Люди ползают, как слизни,
В общей жиже разложенья,
Продлевая муки жизни.
Оборот еды в природе
Стал законом выживанья.
На желудочной работе
Закорочено вниманье.
Пук надежд наивно сложен
На алтарь великобожий.
Да вот только на кресте
Человек с говяжьей рожей.
А вот те, кто хочет скоком
Райские пройти ворота,
Индульгенции имеют,
Что чисты они пред Богом.
В церквях плавят воск без меры,
Ожидая подаянья.
Чтож, быть может и поможет.
Хоть до неба расстоянье...
Но коптят бесперерывно -
За грехами звёзд не видно,
В общем гомоне не слышно
Искренних молитв средь лживых.
В камерах, как пчёлы в сотах,
Счастье кто-то хочет строить.
Из чего, когда всё сгнило
До того, что не зловонит?
Ссохлись, сморщились душонки
От пожара адской кухни.
Там зло стряпают задаром.
Приходи, глотай и пухни.
Просыпаясь, видим лица
С пустоцветными глазами,
За которыми таится
Кукловод с двумя рогами.
Нет, конечно, есть надежда,
Что добро есть в человеке.
Но когда оно проснётся?
В будущем иль прошлом веке?
Срать и лаять в подворотне,
В спину бить не разучились,
Только вот себя к злодеям
Невозможно нам причислить.
Где находим оправданье?
Во прощающем всё боге,
Захиревшем на злословье,
Словно в ядовитом смоге. 

2. ***

Закрыть глаза и подавить
Настойчивость часов.
Стеной от мира оградить
И зрение и слух.
И с тем беспомощно уйти
Смотреть в иное уж окно,
Что выразительно молчит
О тайне...
Причудливо свивает ложь
Обрывки правды в сон,
Где золотом блистает грош
Для ждущего чудес.
Пока не отравил его
Цинизм протест души,
Ты веришь, что ещё уйдёшь
Отсюда...

3. ***

Мрачные краски, смазаны лица,
Рябь на поверхности мутной воды.
Бог созерцает то, как кружится
Взвесь неразумной людской суеты.
Пёстрые страсти мало волнуют
Инертную жидкость в чаше его.
Эфирные волны скромно воруют
Былой интерес болотной тоской.
Как-то лениво, вяло, безбожно,
Хотя и не сонно смотрит творец,
Как разрушает истину ложью
Им же придуманный мира конец.
Яд пораженья откроет исход,
Но чудо бессильно, значит не жить.
Что за порогом посмертных ворот?
Может ли богу и там место быть?

4. Лукавый дракон.

Ночи час второй на часах я застал,
Книгу отложил и с постели встал.
Чаю захотелось выпить перед сном.
Вот на кухню и поплёлся босиком.
Я наполнил кружку чаем до краёв.
У стола стою и смотрю в окно.
Лампочка на ладан дышит разве что.
В щёлке между занавесок тёмный двор.
Пью свой чай, а в щели чудится мне зло -
Страшное, незримое существо.
И хотя я знаю, коридор пустой,
Всёж его дыханье чувствую спиной.
Ладно, я кружку поставил на стол
Вправо чуть-чуть занавеску отвёл.
Как-то сам собой страх потерялся враз.
Вижу, над домами щурит кто-то глаз.
"Это же луна", - так подумать бы мог,
Но сейчас: "Это - лукавый дракон
Крылья простёр, на город ночь наведя,
И, хитро прищурясь, глядит свысока".
В чём у нас, дракон, ты интерес сыскал?
Ну да, бог с тобой, щурь свои глаза.
Я же спать пойду, увижу может сон
Точно также ни о чём и одним глазком.

5. Чувство перехода.

Ночь. На траве.
Неба верх.
И луна.
Тишина,
Но из тех,
Когда молчит
Лишь человек.

И близко. Там.
Чувство. Грань.
Как во сне.
На момент.
И провал.
Ты не успел.
Ты не сказал.

6. ***

Мне больно слышать, сердцем чуя
Восторг и горечь торжества
Несуществующего мира,
Фантазии от волшебства.
Не искажённая реальность,
Но златоносного песка
Идиллистическое сито.
Нет в благодушии греха!
Пока глаза нам застилает
Сказаний светлых пелена,
Не умереть в нас человеку,
А зверю не сойти с ума.
И кто из смертных нас осудит?
Иллюзией мы все больны.
Вот Бог, ревниво нас попросит
В Ад за посылы Сатаны.

7. Комната.

Отсвет луны на изгибах обсидиановых,
Что высекла ночь из тела запертой комнаты.
Скрытых для глаза предметов тихие запахи.
Восприятие предано и перевёрнуто.
Трудно найти, чем отлично от отражения
Чёрное с отсветом нечто, зрящее в зеркало.
Руки сказать могут твёрдо там, где сомнение
Посеет взгляд, облачивший всех кошек в серое.

8. ***

Я склонился над ручьём,
Чтоб напиться воды.
И увидел я в нём
Отраженье своё.
Боже, как изменила меня
Дней утекающих в вечность река.
Время оставило на лице
Шрамы свои - морщины мои.
Жизнь притушила
Огонь моих глаз.
Речь источила
Школа избитых фраз.
Я, склонившись, стою над ручьём,
Из течения времени выпав.
То, что было - какой-то сон,
И не верится, что это было.
Я хочу всё забыть,
Всё с начала начать,
Но в ручье не забвенья вода.
Даже если кричать,
Не услышат меня
И мольбы моей небеса.
Я стою на холодной земле.
Я живу на холодной земле.
Кто мне кинет вослед
Прощальный взгляд
Тогда, когда я уйду?
Набираю в ладони воды
И смываю с лица призрак слёз.
Не уйти человеку от своей Судьбы,
Не изменив путей звёзд.
Воду пью как жизни вино,
И хмелит мою душу она.
Позабудется то, что я думал сейчас,
Не вернусь я уж больше сюда. Никогда.

9. Спящий.

Голос есть. Его полёт звенящий
Доносится из вороха надежд.
Нет, ещё не стлел их остов. Спящий
Проснулся. Жаль, не выгадан момент.
Где же братья? Некому подняться
До неба со златой твоей стрелой.
Ты один, последним ты остался.
Не отзвенел, но проиграл свой бой.
Бой не со слепой стихии силой
И даже не со смертью, хоть и ей.
Твой голос прошлое наверно придушило.
Предрешено. И никаких гвоздей.
Что ж отцвёл. Не мог ведь ты иначе.
Иначе и не стоило звенеть.
Но надежды выдохлись, и значит,
Тебе подобным больше не взлететь...
Голос есть. Его полёт звенящий
Подняться может  в воздух, как стрела.
Но тлеет с ворохом надежд наш Спящий.
Когда разбудим мы его? Когда?

10. Три сна.

...Под красным отсветом заката
На море облачного неба
Над морем пенным, бьющем берег,
По краю, что встречает волны,
В песчаной ленте след оставив,
Бреду к горам, что горизонта
Склон южный нежно поднимают.
Я мысль, я воля, я есть свет.
Тот свет, от солнца уходящий,
Тот свет, от атома вобравший
В себя его души спектральность
И изменивший ей мгновенно,
Другой души приняв удобство,
Я удаляюсь, словно время,
Разгон придав моей секунде,
Не отпускает, гонит к новой.
Я есть движенье. Пёстрым змеем,
Кольцом свернувшись, хвост кусаю.
Под красным отсветом заката
На море облачного неба,
Над морем пенным, бьющем берег,
По краю, что встречает волны...
Я есть. А всё, что остальное -
Не я. И снова изменившись
Я чувствую, как боль чужая
В меня вливается и гонит
По ленте сумеречной жизни.
И я не бог, я мысль, не камень.
Я, изменяясь, умираю,
И редкий миг из толщи призмы
Без отклоненья выхожу
Не преломлённым, обновлённым
Под красным отсветом заката
На море облачного неба,
Над морем пенным, бьющим берег,
По краю, что встречает волны,
В песчаной ленте след оставив...

11. ***

В глухой темноте
Бредёт человек,
Мертвец не мертвец,
Живой не живой,
На призрачный плеск
К холодной воде речной.
Он чёрен как ночь,
И мрак его тень,
Хоть в небе луны
И звёзд вроде нет,
Чей свет мог б её
Набросить оземь вослед.
Бьёт эхом в виски
Сердечная дробь.
Её выдают
Одни лишь глаза.
Беснуется в них,
Горя серебром гроза.
Вот встал у воды
Его силуэт
Пугающе дик
В полуночный час,
Как хищник, застыл,
Готовый в момент напасть.
Коснулась волна
Подошв сапогов,
Слизала с них пыль,
Дорожную грязь
И тут же ушла
В прибрежный песок, таясь...
Проснулся огонь -
Бастард млечных трасс
И каплей сошёл
По краю небес,
Рассёк горизонт,
Обрушив дождь астр, исчез.
Поднял человек
На небо глаза
И взглядом поймал
Звезду на лету.
Он выбрал себе
Из тысячи их свою.
Скатилась она
По бездне души,
И вечность спала
На гранях её.
Прервалась река,
Как прежде звезды полёт.
В безвременье том,
Противный ему,
Поднялся туман
Над лентой речной,
Но только не тот,
Что красит траву росой.
В его глубине
На прядях седых
Рассыпана искр
Холодных цветов
Тень свода небес,
Краплёных за миг огнём...
Как времени срез,
Как сцена из слов,
Написанный холст -
Статичный декор
Для тени небес,
И тени людской на нём.

12. Белый конь.

Храм стоит
Без веры пуст,
В свой курган
Спускаясь грузно.
Прах его,
Как память стен,
Съест земля,
Трава покроет.
На стене,
Заросшей мхом,
Письмена
И знаки древни.
Только кто
Доверил им
Сохранить
Какие тайны?
Белый конь
Легко бежит
По волнам
Резного камня.
Я зову
К себе его,
Но молчат
Речные тени.
Новый век
Открыла ночь,
Позабыт
Язык творенья,
Этот мир
Создавши, Бог
Среди звёзд
Талант свой сеет.
Волшебство
Ушло с земли,
Жизнь, как лист
Увядший, преет,
И нет слов,
Чтобы разбить
Камня сон
Хоть на мгновенье.
Белый конь
Легко бежит,
Только звёзд
Смех слышен грустный:
Тайна здесь,
Но нет ключа,
Что тебе
Её откроет.

13. ***

Белый ворон красным глазом
На моё окно косится
И молчит, как будто птица
Терпеливо ждёт до часа.

Всё кругом так иль иначе
Отдаётся воле жизни,
Только соглядай мой чинный
Меж мгновений выпадает.

Ворон, ворон, а не рано
Твой хозяин меня вспомнил?
И зачем, наполнив скорбью,
Об исходе подсказал он?

Хочет ли он быть обманут?
(Я не верю в злостность Смерти)
Но косится ворон с ветви
Безголосым истуканом...

14. Драконы зимних бурь.

Спустились с неба драконы зимних бурь,
Дыханьем ледяным сковавши воздух.
И ветер, поднятый от белоснежных крыл,
Земле поведал первым о морозах.
И голос родился из сердца тьмы,
Он песней вознесся к холодным звёздам.
И плакали они, и падал снег
Серебряными нитями, как слёзы.
Драконы ж продолжали скорбно петь.
Слова древнее жизни плели чары.
В них были боль и смерть, тоска ушедших дней,
Они покрыли землю, словно саван...
Проснулся я. Окно расцветил луч.
Зелёный - лес дерев, а небо - синий.
И взгляд скользит, но дальше за стекло -
Зима... близко. На сердце хлад ложится.

15. ***

Какой мир мой? Скажите, духи,
Чтоб мне реальность обрести,
И на какие ещё муки
Меня страдать вы обрекли.
Я одинок в своих скитаньях
По землям тысячи миров,
Но время моего изгнанья
Никто назвать мне не готов.
Века назад, когда был молод
И жаждой поиска томим,
Не мог назвать я Землю домом,
Терзал мне душу Пилигрим.
Я создал ключ к вратам небесным,
В него вложив весь свой талант,
И по дорогам неизвестным
Ушёл искать свой рай и ад.
Но в лабиринтах мирозданья
Я затерялся без следа,
На наказание изгнаньем
Обрёк я самого себя.
На все молитвы и стенанья
Был дан мне лишь один ответ:
Гордыней ведает незнанье,
Что знают боги слово "нет".