Аннотация: Если демоны не сдаются, они должны умереть! Героическая fantasy? Возможно...
Гусев Евгений Александрович
ХРАМ ПОД ЧЕРНОЙ ГОРОЙ
(пролог к серии рассказов "Коршун")
1.
К святилищу Рах-Ваганга мы подошли, когда первые лучи огнеглавого Хира осветили кроны деревьев, окружающих гору Скафрана. Уже на подступах к логову Черного Деспота Ахмасы каждый, из героев, кто шел дать решающий бой адской твари почувствовал, как в воздухе разливается запах страха. Не было ни одного человека, который не почувствовал бы как холодные щупальца слепого ужаса проникают в их души и тихий настойчивый голос, затаившийся среди шуршания травы и шороха листьев, шептал им: "Прочь! Уходите! Спасайтесь!!!" И даже Великий арваси Иватар испытывал неуверенность и страх. Он вел отряд из тысячи самых отважных воинов афгаси на верную гибель, и от этого его сердце сжималось, а душу наполняла тревога. Но он был Великим арваси своего народа, и не позволял своим эмоциям вырваться наружу. Восседая на белоснежном скакуне, одетый в белые одежды, он олицетворял собой уверенность, мудрость и силу - три добродетели, какими только может наградить мужчину Светлый Шаак.
Я тяжело вздохнул, и вознес молитву Хира. Когда, наконец, деревья кончились, и нашим взорам открылся черный монолит горы Скафрана, я подъехал к Великому арваси, и шепнул ему на ухо:
- Я чувствую исходящую от Черного Храма силу. Зверь знает, что мы здесь. Раши ждут нас, и они готовы умереть все до единого, защищая своего проклятого бога.
- Не волнуйся, колдун, - сказал он мне. - Пока жив хоть один из этих дьяволов, мы не уйдем отсюда. Раши будут уничтожены. А потом... Потом ты покажешь, на что способен, колдун.
Я закрыл глаза. Странные картины открылись мне. Сквозь тьму и туман увидел я Зверя. Он восседал на троне из окаменелых нечистот своих верных слуг, и глядел прямо на меня. Казалось, но смеется надо мной. А потом он взмахнул одной из своих многочисленных рук, и яркая вспышка озарила мой мозг. Я вздрогнул и чуть не упал со своего скакуна. Когда я вновь открыл глаза, великий арваси Иватар уже выхватывал из позолоченных ножен свой меч. С криком: "Не щадить никого!" он первым пошел в атаку.
Люди, размахивая топорами и мечами, ринулись вперед. Им навстречу, из узких туннелей, ведущих прямо к сердцу горы, вышло три сотни рашей. Они были ужасны, как ужасен был и сам их творец, черный демон Рах-Ваганга.
Невысокие, но обладающие невероятной силой раши, обладали крепкими, покрытыми жесткой чешуей, телами. Эти тела венчали отвратительные десятиглазые головы. Раши свирепо скалили зубы и ловко размахивали огромными, размером с человеческую ногу, дубинами. Они были невероятно сильными противниками, одержимыми слепой преданностью своему повелителю и неистребимой жаждой убивать.
Я наблюдал за разыгравшейся битвой с холма, и видел, как отчаянно дерутся раши, защищая Рах-Вагангу. Их дубины трудились не зная усталости. Один за другим падали воины афгаси под их ударами - не спасали ни шлемы, ни кожаные доспехи. С некоторой завистью я осознал, что мне никогда не удалось бы создать столь сильных тварей. А мой давний враг и соперник Рах-Ваганга смог. Это не значит, что он сильней меня, совсем нет. Просто мы с ним очень разные. Он возомнил себя богом, а я осознал, что нахожусь гораздо ближе к людям, чем думал раньше.
Бой продолжался, и вскоре и среди рашей появились первые жертвы. Тяжелые туши, сраженные мечами афгаси, уже виднелись и здесь и там, по всему полю боя. Своими глазами я видел, как Великий арваси собственноручно убил нескольких чудовищ. Его меч работал без остановок, и белые одежды Иватара стали черными от крови врагов, а в глазах поселился азарт битвы.
Как волны морские набегают на берег, смывая прибрежный песок, так и воин афгаси растворили в себе, смяли и уничтожили всех уродов Деспота Амхасы.
Когда спустя несколько часов последний из рашей был убит, из тысячного войска афгаси уцелело лишь двести тридцать человек. Великий аватари был ранен. Правая половина его лица превратилась в кровавую маску, из разорванного бока лилась кровь.
- Ну, колдун, теперь твоя очередь, - прошептал он, глядя мне прямо в глаза. - Убей Зверя, во имя Шаака.
- Я сделаю это, - согласился я. - Но сначала, Великий, я должен заняться твоими ранами.
- Потом!.. - прохрипел он. - Это подождет...
- Вспомни что говорил Ахастага, Первый окрисат афгаси, когда благословлял нас на битву. Он сказал: "Помните, что жизнь каждого воина афгаси бесценна. Берегите воинов." Ты, Великий, - солдат, первый воин славного окрисата, а значит твоя жизнь бесценна вдвойне. Я должен помочь тебе.
- Но окрисат сказал также, - с трудом прошептал Иватар, - что Зверь должен быть уничтожен любой ценой, даже ценой жизни всех воинов афгаси.
- Он погорячился, - сказал я, а затем, не обращая больше внимания на его стоны и причитания, я присел рядом с храбрым воином, положил свои руки ему на грудь и начал петь гимн Небесному светилу Хира. Я созвал всех духов огня и воздуха, и окунул свою душу в источник Жизни. Я приказал, и уже через минуту кровь перестала течь из ран Иватара, а в следующее мгновение новая кожа начала нарастать на страшной ране, обезобразившей лицо арваси. Спустя еще мгновение лицо его стало как и прежде чистым и красивым. Не осталось даже малейших рубцов, говорящих о том, что когда-то на этом месте зияла страшная рана.
- А теперь я должен идти. Рах-Ваганга ждет меня, - сказал я, поднимаясь на ноги.
- Подожди, - окликнул меня арваси, когда я направился к одному из туннелей, ведущих к сердцу Черного Храма. - Ты не можешь идти туда один. Я пойду с тобой.
- Нет, Великий арваси, я не могу допустить этого. Народ афгаси нуждается в таком герое как ты. А войдя в логово Черного Деспота Амхасы ты уже не вернешься назад. Я пойду один.
- Нет! - твердо оборвал меня Иватар, а затем повернулся к своим воинам. - Мне нужны десять добровольцев, готовых сопровождать колдуна.
Среди воинов поднялся ропот, но затем сразу человек сорок выступили вперед.
- Хорошо, я горжусь вами! - сказал Иватар, и в глазах его блеснули слезы. - Вы отважные воины. Но с колдуном пойдут лишь десять человек. Кто из вас готов сложить голову ради победы Светлого Шаака?!
И вновь те же сорок человек выразили готовность пойти со мной в самое сердце преисподней. Тогда арваси сам выбрал среди добровольцев десять самых доблестных героев, и мы пошли с ними к черному зеву туннеля.
2.
Я шел первым, воины следовали за мной. Они были вооружены короткими мечами. Возглавлял отряд старый рубака Храмдаг - один из лучших бойцов афгаси. Остальные девять солдат были молоды, но, несмотря на юность, они уже успели показать себя в ратных делах. Некоторых из них я видел в деле - настоящие мастера клинка.
Храмдаг хотел, чтобы воины окружили меня кольцом на случай внезапного нападения, но я отказался. Я шел навстречу Зверю, и не хотел, чтобы в тот миг, когда мы встретимся с ним нос к носу, кто-то мешался у меня под ногами.
На своем пути мы не встретили никаких преград, если не считать той, почти осязаемой, густой и холодной тьмы, которая окружала нас. Факелы, что несли с собой воины, погасли почти сразу, как только мы вошли в туннель Черной горы, а поджечь их вновь оказалось невозможным. Несколько раз воины спотыкались в темноте о невесть откуда взявшихся крыс, но на этом все и закончилось. Никто нас не пытался остановить. Несмотря на темноту, воины шли уверенно, ни на шаг не отставая от меня. А мне не нужен был свет, чтобы пробраться по темным лабиринтам Храма. Моя ненависть вела меня вперед, четко определяя дорогу к чертогу моего врага - демона Рах-Ваганга.
Вперед, шептало мне мое хаса, он близко. На этот раз он не уйдет.
Сердце бешено забилось в груди, но я приказал ему успокоиться. Мое дыхание стало спокойным и мягким. Я был готов к предстоящей битве.
Наконец вдалеке вспыхнул свет. Резкий, как удар клинка, багровый, как кровь.
- Это он, - прошептал у меня за спиной Храмдаг. - Мы пришли...
- Ждите меня здесь, - приказал я воинам. - Я скоро вернусь.
И добавил тяжело вздохнув:
- С победой!
- Мы пойдем с тобой, - сказал один из афгаси.
- Нет, - отрезал я. - Вы мне не помощники. Это моя битва. Ждите здесь.
Шансы победить демона у меня были равны шансам проиграть. Когда я последний раз встречался с ним, я загнал его в преисподнюю, но с тех пор он обрел небывалую силу.
Я сделал несколько шагов навстречу свету и вошел в огромную пещеру. Красный свет заливал ее от основания до высоких сводов, и в этом адском свете я увидел его - Черного Деспота Амхасы, Зверя, проклятого богами демона Рах-Ваганга. Он сидел на огромном, как его грехи, троне, созданном из праха погибших рашей, слизи и окаменевших экскрементов. Его необъятное и бесформенное, похожее на гигантскую медузу, тело было покрыто густой рыжей шерстью, восемь рук держали Восемь Мечей Амхасы, а из разверзнутой пасти уродливой змеиной головы стекала густая кровавая слюна.
- Проходи, Безликий, я давно жду тебя, - прошептал Деспот. - Что тебе нужно от Великого бога Амхасы?
- Я пришел убить тебя, Зверь, - ответил я, и вынул из под плаща легендарный Жезл Арота.
- О! - изумился Зверь. - Ты даже вооружился? В прежние времена ты приходил ко мне с пустыми руками.
- Не будем терять времени, пес ада, - сказал я, и взмахнул Жезлом. Разноцветная, переливающаяся всеми цветами радуги молния пронзила воздух, и устремилась прямо в голову Зверя.
Раз! Два скрещенных меча отразили удар Стрелы, и в то же мгновение лик демона исказила гримаса ненависти. С небывалым проворством он соскочил со своего поганого трона, и начал со страшной силой вращать Мечами Амхасы, создавая вокруг себя непробиваемую стену.
- Ну, Безликий, на что ты еще способен? Какие еще сюрпризы приготовил мне верный пес выскочки Шаака?
Произнося эти слова, он все ближе и ближе подбирался ко мне, в любой момент готовый изрубить меня на куски.
- Тебе не удастся уничтожить меня, Безликий, - шептал Рах-Ваганга. - Ты ничтожен. Вся сила в тебе - ничто перед могуществом Огненной Пропасти.
Не слушая бахвальства Зверя, я шагнул в сторону, и пустил в живот демона еще одну Стрелу. Демон отразил и этот удар, а затем попытался достать меня ударами Мечей. Я откатился назад, и быстро сотворил знак Сна. Демон зевнул, и сделал еще один выпад. Бесполезно. Защита у Рах-Ваганга была непробиваемой.
- Держи! - выкрикнул вдруг Деспот, и в меня полетел огненный шар. Я взмахнул рукой, и шар наткнулся на ледяную стену. Он с шипением потух, и несколько крупинок магической субстанции - аха упали на каменный пол пещеры. Я дунул. И они превратились в дым.
- Слабак, - выкрикнул я, провел серию выпадов, пытаясь пробиться сквозь защитное поле демона.
- Слабак, - ответил демон, отражая мои удары. Его защита была безупречной.
Так мы кружили по пещере довольно долго. Рах-Ваганга размахивал Мечами, я пускал Стрелу за Стрелой, и парировал его выпады. Наши силы были равны. Нарушить это равновесие могло лишь чудо.
- Ты думаешь, я споткнусь и упаду, и тогда ты сможешь подскочить и ударить меня своим слабым кулачком? - со смехом шипел демон. - Нет, это ты издохнешь от моих Мечей, и тогда я заберу твою душу и пожру ее!
Я молчал, ожидая момента, чтобы вогнать стрелу в его жирное брюхо.
3.
Неожиданно из коридора, по которому я пришел в чертог Деспота, послышался шум, и в пещеру ворвались воины афгаси. Они громко кричали проклятия в адрес демона, и размахивали мечами.
- Ха-ха! - взревел демон, и одним ударом Меча скосил сразу троих воинов. Они упали на каменный пол пещеры почти бесшумно, как пух, из их разрубленных тел хлынула кровь. Оставшиеся семь воинов с ревом бросились на демона, но что они могли сделать со своим смешным оружием против Черного Деспота Амхасы? Он срубал их одного за другим до тех пор, пока в живых не осталось лишь двое афгаси из десяти. Один из них - совсем молодой паренек лет семнадцати - сражался как одержимый, бесстрашно кидаясь под удары демона, и быстро отходя в сторону. Второй - Храмдаг - выбрал иную тактику боя, нанося врагу рубящие удары, стремясь пробить защиту демона.
Думаю, что появление воинов афгаси и помогло мне пустить ту Стрелу, которая поразила тело Деспота. Она прошла мимо сверкающих Мечей Амхасы, и ударила Рах-Вагангу прямо в голову. Зверь на мгновение замер, и это позволило мне направить ему в голову еще несколько Стрел. Рах-Ваганга повернул ко мне свою морду, на которой явственно читалось удивление, а затем из его глотки вырвался пронзительный крик, и он с грохотом рухнул на пол пещеры. От удара задрожали стены Храма, и несколько крупных валунов упало с потолка на огромную тушу демона.
Я подошел к телу поверженного врага, подобрал один из Мечей Амхасы, и одним ударом отсек ему голову. Затем я повернулся к воинам афгаси. Юноша лежал на полу и тяжело дышал. Верхняя часть его тела была рассечена страшным ударом, и в любую минуту он мог умереть. Храмдаг стоял чуть в стороне и смотрел на меня.
Я подошел к юноше, встал рядом с ним на колени и обратился с молитвой к Хира и Шааку. Это было тяжело, так как черная аура Храма слишком сильно давила на меня, но все же, через несколько минут, раны юноши затянулись, и он смог подняться на ноги. В его глазах читалась благодарность.
- Спасибо, колдун! - сказал он. - Как я могу отблагодарить тебя?
- Не стоит, - ответил я. - Кажется, я видел тебя при Храме Светлого Шаака. Ты один из учеников?
- Да, колдун. Я готовлюсь стать Слугой Шаака - Священным Рыцарем Храма.
- Для этого нужно много стараться.
Юноша кивнул.
- Я первый боец в нашей когорте.
- Мастерство фехтования решает далеко не все. Нужна вера.
Юноша промолчал.
- Как твое имя? - спросил я.
На мгновение в его глазах вспыхнули искры гнева, но он тут же взял себя в руки.
- В отряде меня называют Сагара, - гордо ответил он. - А свое имя я не назову даже тебе, колдун.
- Ах, - всплеснул я руками. - Я и не хотел, чтобы ты назвал имя, данное тебе при рождении. Я лишь хотел узнать твое взрослое имя, чтобы похлопотать о тебе перед настоятелями Храма Шаака. А твое истинное имя - для меня не тайна. - Я взглянул ему прямо в глаза. - Я уже знаю его. Ведь ты снова на ногах, ты жив, я просил за тебя богов. Не открой они мне твоего имени, вряд ли я смог бы помочь тебе. Но ты не бойся, я никому его не открою. Это твоя тайна, и она уйдет в могилу вместе со мной.
Я улыбнулся, видя, как побледнело лицо юноши.
- Сагара - хорошее имя. Оно мне нравится. Я буду называть тебя так. В переводе с языка Высших Сфер оно значит Коршун.
Сагара кивнул и опустил глаза.
- Ну, нам пора идти, - сказал я, и мы двинулись к выходу.
Когда через полчаса мы вышли из мрачных лабиринтов Храма Тьмы, Великий арваси уже с нетерпением ждал нас.
- Ну, как, победил ты демона, колдун? - спросил он меня.
- Его тело мертво, - ответил я. - А его дух? Кто знает, где он сейчас. Он ускользнул от меня. Но одно я могу обещать твердо - ему потребуется не одна тысяча лет, чтобы построить себе новое тело. Думаю, что нам он больше не опасен.
- Хорошо. Первый окрисат Ахастага будет доволен тобой. Ты получишь щедрую награду.
- Не сомневаюсь, - ответил я.
4.
Назад мы возвращались с победой. Оставшиеся в живых воины радовались тому, что не погибли от рук рашей, и пели об этом песни. Многие вспоминали погибших товарищей, и пели о том, какими героями они были, и просили Светлого Шаака позаботиться об их душах.
- Пой, колдун, - говорил мне Великий арваси. - Пой о своей победе. Мы идем домой!
Я только улыбался. Петь я не мог. Я не чувствовал торжества момента. Что-то тревожило меня, но что?
На третью ночь после победы у горы Скафрана я узнал причину своих тревог. Юный воин Сагара неожиданно заболел. Его бил озноб, все тело ломило, страшные судороги обезобразили его лицо, а его волосы... Его черные от рождения волосы приобрели огненно-рыжий цвет.
- Демон Рах-Ваганга нашел пристанище в его теле, - сказал я Великому арваси. - Он узнал имя юноши и воспользовался этим. Демон не желает покидать этот мир, и хватается за любую возможность, но он слишком слаб. Юноша сопротивляется его власти, и демон не может до конца овладеть его телом.
- Это тело нужно умертвить, - сказал Иватар.
- Мы не можем этого сделать. Сагара не виноват, что демон овладел его телом.
- А кто говорит о вине? Я говорю о необходимости. Рах-Ваганга должен быть уничтожен. Такова воля Светлого Шаака.
- Я постараюсь спасти это тело, - сказал я.
Несколько часов просидел я рядом с бедным юношей, читая заклинания и вознося молитвы богам, а Сагара извивался у моих ног и громко стонал. Я пел гимны Хира и творил Огненные руны, и, наконец, одолел демона. Со страшным воплем покинул он тело Сагары, и тут же был схвачен мной и заточен в черный кристалл аталта. Я поклялся отнести его к краю мира и похоронить там, в огненной лаве вулканов Сана и Лироот.
Вскоре юноша поправился.
- Я не забуду никогда то, что ты сделал для меня, колдун, - сказал он. - Ты дважды вырвал меня из лап смерти. Такое невозможно забыть.
- Я читаю в твоих глазах великое будущее, - ответил я. - Имя Коршун будет известно во всех уголках мира как имя великого героя и непревзойденного воина.
Я не лгал. Все это я увидел в глазах юноши, с изумлением и благоговением смотревших на меня из под рыжих бровей. Но я не все сказал ему. Зачем ему знать о том, что путь его будет обильно орошен кровью, и черная тень предательства не раз накроет его своим крылом. Придет время, и он все это узнает сам. А пока пусть радуется жизни.
5.
... Когда мы прибыли в Жирах, столицу афгаси, я обо всем рассказал Первому окрисату Ахастаге.
- Ты спас наш народ от злого демона, колдун, - сказал он.
Я поблагодарил его за любезность, и сказал, что мне нужно идти к краю мира, чтобы исполнить данную мной клятву.
- Ты волен в своих поступках, - сказал он, и лицо его вдруг помрачнело.
- В чем твоя печаль? - спросил я.
- Этот юноша, Сагара, - начал он. - Я не могу так сильно рисковать. Я не могу позволить ему жить среди нас. Он может быть опасен.
- Его будущее написано свыше, - сказал я.
- Старейшины будут требовать его смерти. Они не потерпят рядом с собой одержимого.
- Его нельзя убивать.
- Мне тоже жаль юношу. Я хорошо знаю его отца, - лицо Ахастаго на миг просветлело, а затем вновь стало мрачнее тучи.
- Мы не можем убить воина афгаси, - наконец произнес он. - Сагара должен быть изгнан. Пусть идет куда пожелает, только подальше от народа афгаси.
- Это твой народ, Ахастага.
- Он не должен возвращаться домой. Никогда. Под страхом смерти. Пусть Сагара живет, но живет вдали от афгаси.
- Мир велик, - ответил я.
Жирах мы покинули вместе. Сагара шел впереди, ни разу не оглянувшись назад.
- Знаешь, колдун, - сказал он, когда мы прощались на берегу реки Хаку. - Я даже рад, что меня изгнали. Теперь я свободен, - и в уголках его глаз блеснули слезы.
- Без дома трудно, - сказал я.
- Теперь я никому ничего не должен.
- Ты должен богам. Они вернули тебе жизнь.
- Но боги не люди. Прощай, колдун.
- Прощай.
- Я стану великим героем, - сказал он, и зашагал прочь.
- Станешь, - согласился я, глядя ему вслед.
Когда Коршун скрылся за поворотом, я развернулся и пошел к краю мира, выполнять свою клятву.