Лаки : другие произведения.

Хроники полной луны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дернуло же меня заразиться от подруги историей про оборотней... Я собралась с мыслями и села писать. И если бы я знала, во что превратится небольшой и безобидный рассказ... Если бы знала...
    (Да, наконец-то у меня дошли руки и до этого рассказа. Отредактировано, местами переписано и вычитано.)


Хроники полной луны

  
   Яркий лунный свет струился в комнату сквозь распахнутое настежь окно, в квартиру проникали дурманящие запахи теплой летней ночи. Отвлекшись от написания очередного творения, я вышла балкон и закурила.
   Тишина. Окружающий мир, утром наполненный деловито снующими людьми и гудящими машинами, незаметно съеживался до небольшого дворика, балкона, тлеющего уголька сигареты... Наверно, это тоже странное влияние полной луны...
   Где-то в подворотне одиноко взвыла собака. Я вздрогнула и прислушалась. Вой какой-то нездоровый... Скорее, не собачий, а... Нет, ерунда это. Конечно же, ерунда. В жизни такого не бывает. Только в книжках. Вот как в моей, допустим. Да, только в книжках.
   И дёрнуло же меня заразиться от подруги идеей - написать про оборотней... Ей, видите ли, стало интересно, они живут в современном мире. Ну, и мне тоже. А кого это не интересует? Столько про оборотней и написано книг, и снято кино, а интерес лишь возрастает. Патология? Возможно.
   Псина из подворотни снова взвыла... или запела. Да, она запела свою песню. Луне. Песню, полную боли и отчаяния. Песню, будоражащую душу и леденящую кровь.
   Что-то внутри меня задрожало и ринулось наутек. Я быстро затушила сигарету и вернулась за стол. Оборотни, оборотни... Задумчиво пробежав пальцами по клавиатуре и получив заряд вдохновения, я принялась за работу.
   Итак, я остановилась на...

***

   ...на свалке было холодно и пусто. Жутко несло помоями, гниющими продуктами и испражнениями. Самое место для таких, как я. Осторожно пробираясь между грудами мусора и стараясь не шуметь, я оглядывалась по сторонам, отыскивая место для временного ночлега. Надо где-то спрятаться... Такие "прогулки" я совершала регулярно - с тех пор, как осознала, что со мной не так.
   Это болезнь, неизлечимая и пугающая. Пугающая смертью, и не твоей, к сожалению, а чужой. Возвращаясь домой после очередной прогулки под луной, я каждый раз с ужасом изучала сводки преступлений. Только бы не ребенок, Господи, только бы не беззащитный маленький ребенок... И не влюбленные... И не отец, которому нужно содержать большую семью... И не... Если бы молитвы приносили пользу, я бы каждый день молилась, чтобы жертв не было вообще... но от судьбы не уйдешь. Видимо, на роду мне написано - быть зверем.
   Обогнув очередную кучу мусора, я с опаской посмотрела на небо. Уже скоро. Уже совсем скоро... Ночь, полнолуние и безумие, затопляющее душу и отравляющее кровь. Безумие, от которого не убежать и не спрятаться. Борьба с собой бесполезна - это сильнее тебя. Как наркотик. Запах страха - раздражитель, запах и вкус крови - эйфория, хруст костей на зубах - облегчение... И утро - страх и боль оттого, что на твоих лапах появилось еще одно несмываемое пятно чьей-то невинной крови...
   Поэтому с наступлением полнолуния я оказывалась на свалке, где всегда найдутся люди, которые уже давно не живут, а существуют. Конечно, не мое дело - осуждать оступившихся и вершить человеческие судьбы, но... Но лучше они, чем те, кому жизнь ещё нужна. Вру, жизнь нужна всем, даже мне, но... пусть будут они.
   Когда-то, когда пришло ужасное осознание того, в кого меня превращает полнолуние, я пыталась покончить с собой: жить с таким камнем на шее невыносимо. Но то, что поселилось внутри, забрав взамен часть человеческой сущности, хотело жить сильнее меня - и оно было сильнее меня. Оно рычало, скребло когтями, упиралось - и победило.
   Из-за кучи мусора донеслось унылое пьяное пение. Я напряглась, затаившись. Пение приблизилось, и показался обладатель заунывного голоса - невысокий грязный старичок, то и дело спотыкающийся о невидимые препятствия. Я прищурилась и тихо зарычала. Старичок проигнорировал предупреждение, продолжая идти. Прямо в мои лапы. Я не сводила с него горящих глаз, ощущая биение чужого сердца, ток крови по жилам...
   Из-за туч выглянула полная луна. Я взглянула на ночное светило, по которому пробегали сумрачные тени далёких облаков. Луна сегодня странная - красноватого, кровавого цвета... и этой ночью кое-кто умрет. И Оно внутри меня проснулось, потянулось, завыло. По моему телу пробежала первая судорога, и я, облизнувшись, провела языком выпирающим клыкам. Начинается...
   Старичок обернулся, но, ничего не увидев, истово перекрестился и завалился спать в ближайшую кучу мусора. Дурачок, улыбнулась я про себя. А после второй судороги уже не смогла ни о чем думать: сознание поглотило безумие, слепящее и страшное, отнимающее память, оставляющее после себя лишь провал зияющей пустоты.

***

   Переведя дух, я размяла пальцы. Дело пошло и... Кстати, поесть тоже можно. Тьфу, изврат... Меня аж передернуло. Разве до еды при описании такого момента?.. А что, возмутился внутренний голос, я ведь не собираюсь ни на кого нападать! И в принципе...
   Придя на кухню, я открыла холодильник. М-да. Из еды - остатки неаппетитного салата, кусочек сыра и... И всё. Закрыв холодильник, я пошарилась в буфете, но и там не обнаружила ничего съедобного. Когда же я привыкну ходить в магазин заранее - с утра и до творческой работы?..
   Решив перетерпеть, я вернулась в комнату и вышла на балкон, где ждал очередной сюрприз - сигареты заканчивались. А это стимул. Без ужина я прожить могу, но без сигарет... Правильно говорят - бросай курить. Один мой приятель так и бросил - лень оказалась сильнее пагубной привычки. Ну, я - не он...
   Натянув майку, джинсы и кроссовки, я отправилась в ближайший киоск, но он, по закону подлости, был закрыт. Я выругалась про себя. До магазина-"круглосуточника" топать далеко, через тёмные подворотни, и мало ли кто там шастает... Моя соседка, почтенная старушка, однажды, застав меня на балконе, долго и красочно описывала маньяка, которого якобы поймали в двух кварталах от нашего. Я, конечно, не поверила, но не забыла.
   Чёрт... Но курить-то хочется. И поесть не помешает. Эх, была - не была... И, ругая себя последней дурой, я на свой страх и риск рысью побежала к магазинчику.
   Подворотни встретили мрачной темнотой и непривычной тишиной. Прямо-таки гробовой. М-мать... Бдительно обогнув фонарный столб, я вышла на тропинку, по которой можно срезать путь до магазина. Правда, через кусты... зато нервы сберегу. И время. Да, целых пять минут.
   Я почти дошла до следующей подворотни, когда за моей спиной раздался тот самый вой, который "песня". Вздрогнув, я обернулась и попятилась: из кустов на меня смотрели прищуренные, желтые, светящиеся в темноте глаза. Взвыв не хуже собаки, я рванула прочь из страшного места. И в магазин влетела бледная, растрепанная и до смерти перепуганная. И то ли курить бросать, то ли - страшилки писать... Или наладить наконец личную жизнь и выгонять в магазин мужчину...
   Примерно тоже самое мне сказал и Вадик, жизнерадостный верзила, работающий охранником. У нас "соседствовали" балконы, и мы часто болтали за перекурами о том, о сём. И, конечно, сейчас он поржал надо мной от души. Я в ответ лишь криво и испуганно улыбнулась. Вадик, сжалившись, решился на должностное преступление и, когда я купила все необходимое, проводил меня до дому.
   По дороге я неустанно благодарила своего спасителя, а он в ответ лишь снисходительно улыбался. Возле подъезда мы расстались, и я, пожелав соседу доброй ночи, поднялась наверх. И все ужасы подворотни мигом забылись, едва я подошла к своей квартире и обнаружила открытой входную дверь. Без следов взлома, естественно. Да, сама виновата, и рассеянность однажды... Но не будем о грустном.
   Заперев дверь, я удалилась на кухню. Разложила покупки, сварила пельмени и кофе и, утащив ужин в комнату, уселась за компьютер. Пережитый страх требовал выхода. Перекусив, я задумалась, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. А повествование уже потекло в нужном направлении, где...

***

   ...огромный черный зверь выпрыгнул из-за груды мусора, набросившись на спящую жертву. Блеснули в лунном свете клыки, и старик-бомж умер, не успев проснуться. А волк, поглощенный "ужином", не замечал ничего вокруг. Лишь на мгновение, утолив первый голод, зверь поднял окровавленную морду к небу и издал довольный вой. И вновь принялся за то, что прежде было безобидным пьяным старичком.
   Я, стараясь не попасться ему на глаза, попятилась и наступила на шуршащий пакет. Услышав шорох, оборотень напрягся, навострил уши, поднял голову и наградил меня загадочным взором ярко-желтых глаз. Взором, который словно говорил: "Пока живи, но помни, ты - следующая".

***

   Я проснулась в холодном поту. Мама... Ежась, я вышла на балкон и нервно закурила. Нет, надо бросать... В смысле, писательские эксперименты бросать к чертовой матери, пока крышей не уехала...
   Нет, но какой был взгляд! И зверь как наяву привиделся, будто я реально оказалась на свалке... Я с подозрением обнюхала свою майку, но ничего лишнего не учуяла. Глупости какие... Нет, не брошу историю. У меня на "винте" таких брошенных - целый "холодильник". Хватит. Сейчас соберусь с мыслями и нервами, сяду и закончу. Этой же ночью. Иначе покоя мне не будет.
   Докурив, я вернулась в комнату и села в кресло. Итак, на чем мы остановились?..

***

   Пробуждение оказалось стремительным - звериное чутье бодрствовало даже тогда, когда я спала. И не раз я просыпалась внезапно, как от сильного толчка в бок. Однажды - когда в нашем доме начался пожар. И пока народ в панике покидал квартиры, я сидела на скамейке во дворе и ждала вызванных пожарных.
   Вот и теперь. Рядом опасность... в количестве трех бомжей, один из которых с ножом. А я лежала на куче мусора, в чем мать родила, и бомжи становились вдвойне опаснее. Черт знает, когда у них в последний раз были женщины... Судя по голодным взглядам, очень давно.
   Вскочив, я прикрылась разорванным платьем. Посмотрела на "гостей" и зарычала, показав окровавленные клыки. И бомжи, разглядев остатки "ужина" и сложив дважды два, переглянулись и дружно бросились наутек.
   Я криво усмехнулась. Бегите, бегите... Далеко вам не убежать. Щелкнув зубами и облизнувшись, я бросилась в погоню, обрастая шерстью. Чем больше поем, тем вернее доживу до следующего полнолуния человеком.

***

   Страх под наплывом вдохновения почти прошел. Размяв пальцы и перечитав написанное, я с удвоенной энергией взялась за работу.

***

   Утро после лунных прогулок каждый раз начиналось со звонка начальству. Жалобным голосом я уверяла, что позапрошлой ночью у меня случился рецидив старой болезни (что, по сути, было правдой). Начальница сердилась, но давала еще день отгула, но завтра - срочно в офис. Я обещала быть и заодно отработать своё на выходных, благодарила начальницу и шла в душ. Смывать запахи помойки, шерсти и крови.
   А потом - в церковь. Прежде я относилась к религии равнодушно, но с некоторых пор верила во всё: и в Бога, и в дьявола, и в сверхъестественное, и в нечистую силу. Особенно в последнюю, поскольку сама являлась ярким ее представителем.
   Одевшись, я внимательно изучила своё отражение. Превращение в зверя всегда проходило быстро, а вот обратно в человека - хромало. Прошло полдня, но тёмная радужка моих глаз отливала желтизной (зато зрачки стали человеческими), и пока на месте оставались уменьшенные клыки. Но и к этому я привыкла.
   До церкви пришлось добираться на автобусе через полгорода, и по дороге я мужественно молчала, хотя кондукторша, бабулька в летах, возмущенно посмотрев на мою короткую юбку, долго разглагольствовала о свободных нравах нынешней молодежи. Я рычала от возмущения, но про себя. И на бабку, и на некоего студента, пожелавшего познакомиться. Не добавило удовольствия и последнее происшествие - у девочки, сидящей напротив, вдруг пошла носом кровь.
   Вдохнув аромат свежей крови, я стиснула зубы. Нельзя, только не здесь... Запах манил и тревожил моего зверя, и я сбежала из автобуса на три остановки раньше. Вышла и свернула в ближайшую же подворотню. И там, прислонившись к стене дома, простояла минут пятнадцать, успокаивая лихорадочное биение сердца и прогоняя наваждение. И продолжила путь лишь тогда, когда с глаз спала кровавая пелена.
   И так всегда... Ладно, торопиться мне некуда, прогуляюсь.
   А осенний город завораживал. Тёплый ветер шуршал в низких кленовых и рябиновых ветвях, желто-красной листвой путался в ногах. Наклонившись, я подняла пару крупных листьев. Прежде я не обращала внимания на красоту природы, лишь торопливо отмечала приход-уход очередного сезона. Да, пока с человеком не случится беда, он не оценит того, что имеет. Живет будущим, стремится к недосягаемым вершинам - и не замечает мимолетней красоты, делающей нашу жизнь ярче, богаче... добрее и светлее.
   Прогуливаясь, я смотрела на людей, бегущих по делам с похожими выражениями тревоги и озабоченности на суровых лицах. Центр жизненного круговорота. Их волнуют и гнетут лишь собственные проблемы и благополучие, и никому нет дела до тех, кто оказался на обочине. Таких, как я. Нас немного, но мы есть. И наши проблемы не решаются простой беготней. Наверно, поэтому мы так любим... просто гулять. Смотреть. Дышать миром. И жизнью.
   Навстречу мне неторопливо брел незнакомый пожилой мужчина, любуясь осенью и с любопытством наблюдая за людьми. Философ. Созерцатель. Житель обочины. Пройдя рядом, мы переглянулись и обменялись улыбками. Он не был оборотнем - своего я чуяла за километр. Нет, он вампир, старый и с большим стажем, умеющий контролировать своих демонов. Чему мне придется еще очень долго учиться.
   Кивнув друг другу, мы разошлись. Я - в церковь, он - высматривать очередную жертву. И всё-таки мне легче... Я считала людей пищей лишь три дня в месяц и не помнила процесса насыщения. А для вампиров каждый человек - пища, вне зависимости от того, сыты они или голодны. Циничные прожорливые негодяи...
   Зайдя в церковь, я перекрестилась, поставила свечи за упокой убитых и помолилась. Вот и всё, что я могу для них сделать после того, как... И в церкви мне опять стало неуютно. Словно мне здесь не рады. Словно мне тут не место. А впрочем, не "словно"... Так и есть. И есть, за что. И задерживаться не стоит.
   Завершив первый ритуал, я принялась за второй, и жизнь вновь пошла по своему порочному кругу. Утро, душ, церковь, прогулка... Мне было необходимо ощутить себя частичкой мира людей - чтобы жить, работать, смотреть в глаза коллегам и не видеть в них пищу.
   И я гуляла. Бродила по городу, ела мороженое, помогала старушками переходить через дорогу, терпеливо выслушивая их жалобы на правительство и низкие пенсии, гоняла из парков курящих малолеток... В общем, развлекалась, как умела, чтобы забыть о том, кто я на самом деле. И забыть - пусть ненадолго - о роли, которую мне суждено играть в этой жизни.
   Домой я возвращалась поздно, уставшая и умиротворенная. И на своей улице увидела то, из-за чего мой зверь опять взбесился, срываясь с хлипкого поводка. Двое парней затаскивали в машину упирающуюся девчонку лет четырнадцати, а третий отпускал сальные шуточки с места водителя. Девчонка верещала и вырывалась, но безрезультатно. Спальный район, ночная тьма, и, как назло, никого вокруг, кроме...
   Я всегда теряю над собой контроль лишь в двух случаях - в приступе звериного голода и неконтролируемой ярости. Голод я утоляла три ночи напролет, поэтому сейчас верх взяла ярость.
   Да как они смеют, паскуды...
   Смена облика заняла полминуты, и я обезумевшим зверем набросилась на обидчиков незнакомой девчонки. И ни мускулы, ни ножи их не спасли. Я рычала, царапалась и кусалась, рвала человеческую плоть на части, раздирала тела в клочья...
   О девчонке забыли все и сразу. Один из обидчиков удрал на машине, второй - убежал, выстрелив в меня из газового пистолета, а третий так и остался лежать на дороге. С минуту я моргала и, поскуливая, терлась носом о передние лапы, а потом заметила неподвижно лежащее тело. И пробудившийся зверь, забыв о слезоточивом газе, потребовал награды.
   Обнюхав тело, я издала победный вой и жадно впилась в добычу. И вспомнила о девчонке, лишь насытившись. А она, дрожа, стояла у обочины, прикрываясь тощим рюкзачком, как щитом. Белая, глазищи круглые, рот разинут, и так сладко пахнет первобытным страхом... Но, на её счастье, моё время проходило. Сытый зверь засыпал, и я начала непроизвольно перевоплощаться.
   Надо было видеть недоверчиво-отчаянный взгляд девочки, когда я голышом присела на корточки у поребрика.
   - Они тебя не тронули? - голос после превращения хрипел, как старая труба, пропуская рычащие нотки.
   Недавняя жертва нападения быстро замотала головой. Я кивнула.
   - Вот и хорошо, - и обернулась, ища свою одежду. Вернее, то, что от нее осталось.
   До девчонки наконец дошло. Она снова выпучила глаза, в которых шок сменялся пониманием, а затем еще большим шоком.
   - Так вы?.. - она запнулась, помолчала и решительно объявила: - Оборотней не бывает! Я читала!
   Я усмехнулась:
   - Мало ли, что ты читала... О таком не пишут в прессе. Только в сказках. В страшных.
   Девочка испуганно попятилась, когда я встала, скептически изучая оставшиеся от своей одежды лохмотья. На ее лице появилась смесь священного ужаса и отвращения.
   - Не бойся, - я нашла туфли, треснувшую по швам юбку и изодранную рубашку. Пиджак, как и нижнее белье, восстановлению не подлежал. - Не съем.
   - А п-почему?..
   - Не хочу, - ответила коротко и взглянула на нее в упор: - Ты где живешь?
   - Н-недалеко, - с запинкой ответила девочка, настороженно глядя на меня. - А что?
   - Пойдем, провожу.
   - Н-нет!.. - она попятилась в ужасе.
   - Хочешь напороться еще на пару заинтересованных? - я кивнула на истерзанное тело. - Ладно.
   - Н-нет... Я... - прозаикалась девчонка и, подумав, добавила: - Меня брат должен встретить...
   - Брат? - переспросила я, поднимая сумочку. - Старший?
   Она кивнула. Я достала мобильный телефон и протянула ей:
   - Номер помнишь? Звони.
   Девчонка, дрожа, приблизилась ко мне и, осторожно взяв сотовый, отскочила назад.
   - Алё? Стас? - затараторила она. - Да, я... от подруги. Да, уже п-пришла... Уже идешь? А давай быстрее?.. Н-нет, ничего... Правда, н-ничего... Страшно очень...
   Сотовый девчонка возвращала так же, боясь подойти на лишний шаг и прикоснуться. Отчего-то стало горько. Я ведь не прокаженная... а всего лишь оборотень. Да, всего лишь... Всего лишь съела одного человека, чтобы спасти другого.
   До девочки тоже это дошло. Неловко помявшись, она приблизилась и просто сказала:
   - Спасибо...
   - Пожалуйста.
   Несколько минут мы молчали. Я сидела на поребрике, обессиленная схваткой, а девчонка топталась рядом. И, осознав, что ей ничего не грозит, она осмелела, села рядом и с любопытством спросила:
   - А это больно?
   - Что? - не поняла я.
   - Ну... это. Превращение.
   - Нет, не больно.
   Вру, как обычно. Сначала физическая боль была с непривычки, а теперь осталась только душевная. Осталась рваной кровоточащей раной, которую приходилось бередить снова и снова.
   - А как тебя зовут?
   Вот оно - подрастающее поколение. Минуту назад тряслась от страха, а теперь сидит рядом и пристает с глупыми вопросами.
   - Вика.
   - А меня Ася.
   - Рада за тебя.
   - А почему ты молчишь?
   Какая прелесть... А ты не понимаешь? А всё просто. Я только убила человека и съела его с порохами. Вон он, неподалеку лежит, иди, полюбуйся. Надо, кстати, полицию вызвать... и все же скорую сначала? Ладно, в обе службы позвоню, изображу шок и нажалуюсь на стаю диких собак, да простит меня бездомное зверьё... Подобных случаев в России много, расследовать ничего не будут... Хоть в чем-то мне опять везет.
   - Так надо, - буркнула неохотно.
   - Кому надо?
   - Аська! - донеслось до нас.
   Я внутренне перекрестилась. Неужели... Никогда не умела общаться с подростками.
   Ася встала с поребрика, а я посмотрела на нее в упор и с тихой угрозой велела:
   - Ничего не говори, поняла?
   Та неуверенно кивнула, оглянулась и кинулась на шею подошедшему молодому человеку. Тот обнял сестру и через ее голову внимательно посмотрел на меня. А я от души понадеялась, что тела он не заметит. Ладно, одежда порвана, мало ли...
   - Добрый вечер, - поздоровался парень.
   - Добрый, - буркнула я, почти не разжимая губ. Клыки всегда портили мне простую человеческую жизнь.
   - Стас, это Вика, - представила нас Ася, - Вика, а это мой брат.
   Я кивнула.
   - Вика, что случилось? - говорит чопорно, а серый взгляд внимательный, проницательный.
   - На меня напали, а Вика оказалась рядом и спасла! - радостно доложила Ася.
   Чёрт. Она будет во мне зверя... во всех смыслах этого слова.
   - Что?..
   Вопрос и недоверчивый, и резонный, и требующий ответа... А сама проболталась - сама и выкручивайся. И вообще... мне завтра на работу рано вставать. И некогда тут рассиживаться.
   Я устало поднялась с поребрика.
   - Доброй ночи, ребята. Мне пора.
   И, повернувшись, собралась уйти.
   - Вик, подожди, - Стас торопливо набросил на мои плечи пиджак, - мы тебя проводим.
   - Нет, спасибо, - отвертелась вежливо, отказываясь и от пиджака. - Я почти дома. Всего хорошего.
   И ушла. Вернее, сбежала. Трусцой и с позором.
   Не к добру всё это, ой, не к добру...

***

   Я устало потянулась. Почти утро. Скоро рассвет. Разминая затекшие мышцы, я встала и вышла на балкон, краем глаза заметив за спиной мелькнувшую тень. Я испуганно обернулась. Дожила... Бояться собственной тени - это диагноз... Но дверь в комнате закрыла, несмотря на насмешки внутреннего голоса. Замкнутое пространство создает эффект защищенности и отгороженности от внешнего мира и... И за кофе не пойду.
   Покурив, я вернулась в комнату и кожей ощутила чей-то взгляд. Снова обернулась. Нет, никого, кроме меня. Пусто... и чей-то взгляд буравит затылок. Даже когда вертишь головой? Бред сивой кобылы... В общем, занимаем мозги полезным делом, пока они не занялись бесполезным. И я вернулась к рассказу. Быстрее закончу - лучше и крепче буду спать.

***

   Рабочий день прошел как обычно, по шаблону "улыбаемся и пашем". Я проспала пять часов, но усталости не чувствовала, наоборот, энергия била ключом. Иногда удобно быть оборотнем... Прячась от коллег и их глупых вопросов, а я забрала себе самые сложные проекты и вкалывала без обеда и до позднего вечера. Да, в чём-то мне повезло, вот только цена...
   А когда вернулась домой, у подъезда ждал сюрприз. Стас. Стоял спиной ко мне и вдумчиво читал объявления. Как нашел?.. Впрочем, он же живет неподалеку, а здесь, на окраине города, все друг друга знают.
   - Чего тебе? - подошла к нему я.
   Он вздрогнул и обернулся. Да, повадки зверя остаются при мне и в обличье человека. Я двигалась абсолютно бесшумно, не раз доводя коллег до предынфарктного состояния.
   - Привет, - улыбнулся он и протянул мне букет цветов. - Это тебе. За сестренку.
   Я растерялась. Смотрела на три ярко-красные розы и смущенно молчала. Мне давно никто не дарил цветов... слишком давно. И неловко взяла букет. Нездоровый цвет у роз - красный, цвет крови... Крови... Я тряхнула головой, прогоняя наваждение, и попыталась вернуть букет.
   - Не надо.
   - Надо, - настаивал он.
   - Стас, ты зачем пришел? - я понюхала цветы.
   - Тебя хотел увидеть.
   Я снова смутилась, но быстро взяла себя в руки:
   - Увидел? Уходи.
   - Вик, не злись, - он снова улыбнулся, и я поняла, что начинаю сдавать позиции.
   Мне так давно никто не улыбался... Просто и по-человечески. Искренне и от души. Не требуя ничего взамен. Стоп... А ничего ли не требуя?..
   - Чего ты хочешь? - прищурилась я.
   - Ничего особенно, - отозвался Стас. - Просто прогуляться.
   Ещё чего... Ночью прогуляться? Под луной поди? Отлично придумано. Кроме одного момента. Стоит мне сорваться, и из охотника ты, парень, превратишься в добычу. И в поздний ужин. Да, я сыта, да, луна пошла на убыль, но её власть надо мной все еще сильна.
   - Нет, - угрюмо ответила я.
   - Почему? - не отставал он.
   Не люблю врать хорошим людям.
   - Под луной я превращаюсь в голодного волка, вою и кидаюсь на всё, что движется, - объяснила честно.
   Стас посмотрел иронично и рассмеялся. Не вижу ничего смешного.
   - Так изобретательно меня ещё никто не... посылал!
   - Всё когда-то бывает в первый раз, - сухо заметила я.
   Да, как обычно: правде не верят, а вранью - с удовольствием. Закон подлости. Закон жизни.
   Когда пауза в разговоре затянулась, я подняла взгляд на парня и снова попыталась удрать:
   - Спасибо за цветы, Стас, но мне пора.
   - Хорошо, - просто сказал он, - тогда пошли к тебе.
   Я оторопела. Нахал однако... А смотрит серьезно и выжидательно. Я перевела взгляд на цветы. Соблазн поддаться был велик. И чем чёрт не шутит?.. Даже оборотни имеют право на личную жизнь... хотя бы на одну ночь личной жизни.
   Пожав плечами, я вошла в подъезд, а он также молча последовал за мной.

***

   Страшно хотелось кофе. Поспорив с собой и переборов собственную трусливую натуру, я решилась выйти в коридор. Ничего страшного, и звери по углам не прячутся... А больная фантазия лечению не подлежит...
   Заварив кофе, я вышла на балкон проветрить мозги. Наступило утро, и сквозь тучи робко пробивались первые лучи солнца. Отвлекаясь от напряженной работы, я перегнулась через перила и посмотрела на улицу. Женщина в доме напротив спозаранку мыла окна (в пять утра уже больше заняться нечем, да), из той подворотни, где я натерпелась страху, вываливала шумная пьяная компания (выходные, народ расслабляется), балконом ниже ссорилась молодая пара. Жизнь шла своим чередом, и лишь я тихо сидела на обочине и с интересом за ней наблюдала.
   Невесело улыбнувшись своим мыслям, я, потирая плечи, вернулась в комнату. Да, нужно закругляться. Тут дописать-то осталось... И спать.

***

   Я проснулась от нежного прикосновения к шее. Сонно потянувшись, открыла глаза и увидела розу. А потом и Стаса. Он пощекотал цветком мою щеку и улыбнулся:
   - Просыпайся, соня. Не то проспишь всё на свете.
   Работа! Я взглянула на часы. Опаздываю!..
   Перебравшись через Стаса, я соскочила с постели, открыла шкаф и схватила первое попавшееся. Блузка, юбка, чулки, белье...
   - А тебе на работу не надо? - уточнила с намеком.
   - Надо, - зевнул он, и не думая вставать. - Но я могу позволить себе опоздать. После такой ночи...
   - А я - не могу! - отрезала я. - Собирайся!
   И закрылась в ванной. И уставилась на свое отражение. Желтизна из глаз исчезла полностью, клыки - тоже. Жить можно. Да, тем более после такой ночи...
   Одевшись и умывшись, я пулей вылетела в коридор, заглянула в комнату и обнаружила Стаса на том же месте и в той же позе.
   - Ты еще не одет? - рявкнула я. - Живо одевайся и выметайся!
   - Вик!.. - он возмущенно сел.
   - Быстро! - отрезала я и метнулась на кухню. Бутерброд, глоток холодного чая...
   Стас оделся за минуту и ждал в коридоре, пока я перекусывала. Спускались вниз мы в тягостном молчании. Я мучилась, чувствуя себя виноватой, но извиняться и объясняться не собиралась - с этим надо заканчивать. Да и начинать-то не стоило.
   У подъезда я повернулась и посмотрела ему в глаза.
   - Всё забудь. И больше не приходи.
   - Я сделал что-то не так? - осторожно спросил он.
   Я чуть не зарычала. Да всё так! Даже чересчур так! И в этом-то и дело!..
   - Что ты скрываешь, Вик? Расскажи, я пойму.
   - Нет, не поймешь, - коротко ответила я. - Не веришь - спроси у своей сестры. Прощай.
   День был заведомо испорчен. Я примчалась на работу во время, но настроение от этого не улучшилось. Перед глазами стояло лицо Стаса - растерянное, встревоженное. Не стоило впускать его в свою жизнь... Я с ожесточением грызла ручку. Не стоило... Ручка треснула. Отлично. Клыки полезли. Прямо на рабочем месте, средь бела дня. Этого еще не хватало...
   Я спряталась в уборной и, заметив пожелтевшую радужку, долго успокаивалась, открыв кран и прислушиваясь к журчанию воды. Надо расслабиться... Всё не так плохо. Да. Всё гораздо хуже. Хуже, ведь он оказался не одним из многих. Он единственный. Таким, как я, это понять несложно. А вот отказаться... Нереально трудно. Но придётся.
   Успокоившись и смирившись с неизбежным, я вернулась на рабочее место, но день провела как в трансе: не понимала, что мне говорят, не помнила, что говорю сама. И вечером едва ли не бегом ринулась на улицу. Домой. Скорее. Прибежать, запереться, забраться с ногами в кресло, закутаться в плед и плакать в подушку. Первый раз в жизни - из-за мужчины. Потому что он того стоил.
   Но моим мечтам сбыться было не суждено. Еще издалека я заприметила у подъезда высокую фигуру Стаса. Он стоял на крыльце, как и вчера, спиной ко мне, но бдительно обернулся, едва я поднялась по ступенькам.
   - Вик, - сказал просто.
   Сердце надрывно заныло, и я испугалась. Испугалась, что он опять посмотрит на меня так, как смотрел утром, когда будил. Испугалась увидеть в задумчивых серых глазах нежность и желание. Испугалась, что начну извиняться, говорить, что неправа... и обнимать, целовать до умопомрачения... Но я права. И этим всегда осложняю себе жизнь.
   - Нет.
   - Но почему? Вик, я сегодня часа три пытал Аську, но она только ревела. И молчала. Вика, я...
   - Это всего лишь ночь, - цинично перебила я. - Всего лишь секс. Я своих решений не меняю. Всего доброго.
   - И кроме секса тебе ничего не нужно? - прищурился он.
   - Да, ничего, - спокойно сказала я.
   Пусть возненавидит... лишь бы не боялся. Нам еще жить на одной улице, в одном районе и в одном городе... Да, лишь бы не боялся. Ни за себя, ни за свою семью и любимую маленькую сестренку. И однажды он забудет... а я - нет. Никогда не забуду единственного мужчину, который не просто меня хотел. Он хотел меня любить. По-человечески.
   - Отлично, - медленно произнес Стас, и в его глазах появилось презрение. - Что ж... И тебе всего хорошего.
   И ушел. Медленно, прогулочным шагом. А я смотрела ему вслед, борясь с искушением разреветься, соврать... попросить остаться. Но я удержалась. Удержалась, и лишь Богу известно, чего мне это стоило... Удержалась, ведь он заслуживает счастья с человеческой девушкой. Которая не будет бегать волком по ночным свалкам, выть на луну и питаться людьми. Которая родит ему нормальных детей, а не маленьких волчат. С которой он будет чувствовать себя уютно и спокойно. А не ждать, когда любимая женщина превратится в безумную волчицу и начнет пожирать всё живое.
   Я приняла верное решение. Да, пришлось наступить на собственное сердце, но... Привыкла убивать людей, привыкну и к этой боли. И меня ждет очень долгая жизнь, а Стас - всего лишь человек. Обычный человек. Из плоти и крови. Да, из плоти и крови...
   По лицу заструились слезы. Нет, не слезы... Это дождь. Я подняла лицо к небу. Когда успело стемнеть?.. Сколько я здесь стою?.. Кажется, очень долго...
   В облачном просвете мелькнул бледный лунный луч, и я, забыв обо всем, упала на колени и завыла. От боли и ярости. От жалости к себе и своей поганой волчьей доле. И от тупого бессилия изменить свою сущность, свою судьбу, свою душу...
   Громыхнул далекий гром. Дождь струился по моему лицу, но облегчения не приносил. И жалость к себе сменилась яростью. И, почуяв ее, пробудился спящий зверь. И потребовал свое - охотиться, преследовать, упиваться страхом и кровью... И ярость сменилась холодной, расчетливой злостью.
   Найти. Найти ту, что превратила меня в чудовище. Найти и долго, с наслаждением, рвать на части. А потом подождать, пока заживут раны, и повторить. А когда надоест - перегрызть глотку. Да, это ничего не изменит, но одной поганой тварью в мире станет меньше. И больше она никому - никому! - не сломает жизнь.
   И я найду. Клянусь праматерью-луной - я тебя найду...

***

   Утреннюю тишину разорвал злобный вой. Я подскочила с кресла и выбежала на балкон. И увидела его. В сизых сумерках отчетливо проступала мощная фигура черного, то ли пса, то ли волка, сидящего на соседней крыше и поющего серенаду ярко-красному рассветному солнцу. Ярко-красному... Сегодня кто-то умрет...
   И волосы дыбом, и сердце в пятки. Ворвавшись в комнату, я захлопнула балконную дверь, боясь услышать злобное рычание хищника, готового... Нет - хищницы, готовой по праву мстить той, кто...
  

Г. Новосибирск,

3 июля, 2005 г.


Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"