Аннотация: - Похоже, ты причинила карону боль, и он не смог после неё отправиться. Необратимый процесс - часть твоего дара, что спасла меня и погубила монстра.
Земля
Джули готовилась к важному разговору, вспоминая цитаты великих умов о борьбе с самим собой, своими демонами, стремлении идти вперёд и не сдаваться, какие бы препятствия не возникали на пути. Но это всё было важным, если существовала цель, которая стоила борьбы. И обычно подобные цели не были для Джули материальными, она могла биться за идеи, принципы, справедливость, но сейчас Фарион с трудом понимала, за что обрекает себя на работу в подразделении Морана.
Взяв листок бумаги и ручку, брюнетка нарисовала черту. В одной колонке поставила знак "+", в другой - "-". Минусы заполнились быстро, но содержали в себе только психологические составляющие. В плюсы же попали позорная материальная составляющая и коллектив, хотя, в свете последних событий с большим знаком вопроса. Долго анализируя написанное, Джули решилась на откровение, поставив имя Морана на перекрёстке двух колонок. Изучая листок, Фарион ненавидела себя за слабость - здесь не было главного имени, ради которого всё началось. Когда она успела забыть, зачем согласилась работать на Морана, когда цель помочь найти убийцу Ричарда отошла на второй план? Может, в момент, когда сын заставил пройти через ад, погрузив тело в бездну боли, или когда узнала о людях "хэ"?
Да, ей не хотелось идти к ликвидатору, ей не хотелось видеть никого из подразделения, она даже готова была бросить работу в редакции. Почему? Ради собственного покоя и благополучия. Но имеет ли она на это право? Имеет, как и любой человек, способный выбирать. Но тогда каким словом можно назвать подобный выбор? Слабостью.
Разорвав листок на мелкие кусочки, Джули решительно подошла к шкафу с одеждой - она, наконец, нашла в себе силы двигаться дальше.
Чёрные брюки, чёрный свитер, чёрные сапоги на шпильках и чёрный пуховик. Посмотрев в зеркало, брюнетка скорчила кислую мину, подумав, по кому или чему она носит траур? Ответ пришёл быстро - по спокойной и размеренной жизни. Что ж, не самый плохой вариант, у других бывает намного хуже.
Войдя в офис, Джули всей душой желала не встретить знакомых, а тихо проскользнуть к Морану за ответами на свои вопросы. Но когда это судьба выбирала для Фарион лёгкие пути?
Иван инструктировал новичков для работы в поле. При появлении Джули мужчина замолчал, с грустью посмотрел на брюнетку, едва заметно кивнув. Девушка мысленно поблагодарила Иванова за тактичность, кивнув в ответ, на слова сейчас не хватало сил. Марья смотрела на Джули тяжело и пронзительно, Фарион отвернулась, ненавидя себя за слабость, но разбираться в мотивах сестры Ивана не было времени. И, наконец, Сейма... в голубых глазах отразились печаль и вина. Джули попыталась улыбнуться, но улыбка получилась гримасой.
Две минуты в ожидании Морана показались вечностью. Оказавшись в кресле напротив шефа, Фарион тяжело вздохнула, не зная, с чего начать. Всё утро тренируясь в запихивании эмоций в дальний угол сознания, девушка вдруг ощутила себя куском камня, явно неспособным на конструктивный диалог. Ослабить защиту, разрушить тщательно возведённую стену и вновь испытать невыносимую боль? Она не могла начать разговор, не могла забыть, не могла перестать ненавидеть, и злилась на себя за это.
- Привет, - с трудом произнесённое слово лишь на миг надорвало тишину.
Джули не могла заставить себя посмотреть на ликвидатора. Оставалось слушать и чувствовать. В кресле напротив произошло движение, послышался вздох, затем спокойный голос тихо предложил:
- Привет. Может, тебе будет удобнее расположиться на диване?
Девушка молча пересела. Расстояние между ними увеличилось, стало легче дышать и думать.
Наконец, Фарион смогла посмотреть на мужчину. В чёрных глазах Морана сочетались несочетаемые чувства: уверенность и раскаяние. Это выбивало из колеи, но отсутствие агрессии и расстояние между ними помогало успокоиться.
Внезапно брюнетка поймала себя на оценке состояние ликвидатора, причём, не только её моральной составляющей. Джинсы, футболка, а под ними сильное тело, застывшее в позе, говорившей о ленивом спокойствии хищника на отдыхе. Хищника... всё же он оставался в её понимании зверем, но почему-то отказавшимся от своей обычной врождённой агрессивности. Надолго ли?
- Вода в графине на столе рядом с тобой.
После этих слов захотелось завыть в голос от осознания того, что монстр определяет её потребности намного лучше, чем она сама. Весь утренний настрой скатился к чертям стоило этому человеку решить заключить перемирие и упорно двигаться к цели.
Джули взяла графин, поднесла к стакану, стоящему на столе, но всё закончилось именно так, как и должно было: осколками стекла и лужей воды.
- Прости.
Моран не двинулся с места, и Джули была благодарна ему за это. Хотя, желание самому налить воды и сунуть стакан в руки Фарион удалось сдержать с трудом.
- Возьми другой, секретарь всё уберёт.
Вторая попытка оказалась удачной. Сделав несколько глотков, брюнетка тихо произнесла:
- У меня есть вопросы.
- Я слушаю.
Поставив стакан на стол, Джули задала свой первый вопрос:
- У реки ты сказал мне, что можешь читать мысли. Как это работает?
Моран устроился поудобнее, приготовившись профессионально сочетать ложь с правдой, ведь такие способности, как внушение и умение считывать информацию с мозга человека изображениями, должны остаться в тайне.
- Я выразился не совсем верно, я - не телепат, просто могу заставить человека рассказать о том, что меня интересует так, что он не вспомнит об этом.
- То есть, ты можешь вывернуть внутренний мир человека наизнанку, а он и знать об этом не будет? - Джули начинала злиться, опасения Софии вдруг перестали быть такими уж глупыми.
Моран в сотый раз говорил себе, что легко не будет, но реальную степень сложности представить всё же не смог.
- В целом, да, - ответ прозвучал сурово и сухо, предупреждая возможные вопросы о морали и прочем.
Джули громко выдохнула, задумавшись о чём-то. Ликвидатор тщательно считывал её состояние: биение сердца, частоту пульса, температуру тела, дыхание, неосознанные движения и жесты, малейшие изменения мимики. Он слышал, как волосы всколыхнулись при едва заметном движении головы, как ногти соприкоснулись с кожей виска, как участилось дыхание, и тело напрягалось в попытке скрыть переживания души.
Не желая терять контроль над ситуацией, Берк поспешил объяснить:
- Наша организация очень строга в части конфиденциальности, и мы применяем свои способности только в крайних случаях. К тому же, очень сложно выведать у человека требуемую по делу информацию. Например, на вопрос "где ты сегодня был" одни люди начинают перечислять все места, куда они заходили, начиная от ванной комнаты и заканчивая походом в магазин, причём, не уточняя, в какой именно. Бывает и замена одним магазином нескольких. Однажды мы чуть не завалили дело из-за подобной неточности. Другие люди, которые скрывают нечто важное или постыдное, говорят только одно - сегодня я был у любовницы, остальное считая не важным. Каждый человек - сложная система со своим восприятием, и разобраться в ней посредством шаблонов не просто. И, конечно, в силу нашей работы вопросы типа "где ты сегодня был" бывают редкими подарками. Обычно приходится копать глубже и тщательнее.
Фарион немного успокоилась, но ритм бьющегося сердца тревожил Морана.
"Похоже, следующий вопрос очень важен для неё", - предположил Берк и не ошибся.
- Все в подразделении умеют... это?
- Почти все, только в разной степени.
Ответ Джули не понравился, но она набрала достаточно сил, чтобы двигаться дальше.
- Как ты смог причинить мне такую дикую боль? Ведь она не была физической. Я права?
Моран на несколько секунд закрыл глаза, Джули коснулась самой болезненной темы. Ликвидатор ненавидел чувство вины, ненавидел раскаяние от совершённой ошибки, но именно это он испытывал, смотря на Фарион и вспоминая о случившемся.
- Ты права. Эта боль не была физической. Обычно её испытывает человек, подобный мне, умеющий считывать информацию с людей, но для самих людей эта процедура абсолютно безболезненна. С тобой всё должно было пройти иначе.
- Значит, я - не обычный человек, - это не было вопросом, просто утверждение, больше для самой себя, чем для собеседника.
- Прости. Я понимаю, через что ты прошла, и мне очень жаль.
- Думаю, не понимаешь, - спокойный голос с нотками обречённости, просто констатирующий факт.
Сердце ликвидатора пропустило удар, захотелось прижать эту женщину к себе и забрать часть боли, как тогда, в машине по пути в больницу. Вздрогнув от возникшего порыва, как от удара хлыста, мужчина разозлился - рядом с ней часть его сущности вырывалась из-под контроля. Спустя несколько секунд Джули ощутила в воздухе нотки агрессии.
"Да, ты продержался недолго", - отстранённо отметила брюнетка, ощутив горечь в душе.
Голос Морана отвлёк от печальных мыслей:
- И всё же я понимаю твою боль. Когда отец спрашивал меня, я испытывал нечто подобное, - Берк умолчал, что боль, причиняемая им, ни шла ни в какое сравнение с болью, причиняемой Ричардом.
- Так Ричард тоже был? - Джули задала вопрос вслух, в глубине души понимая, что отец Берка, ранее возглавлявший это подразделение, был одним из людей "хэ".
Моран понял её реакцию, ограничившись простым:
- Конечно.
"Странно, как порой известные факты, о которых знала ранее, складываются в единую картину только после разговора в другими, - размышляла Джули, злясь на себя за роль капитана-очевидность. - Что ж, продолжим".
- Ты сказал странную фразу, что-то типа: ты не расскажешь, ты покажешь. Что ты имел в виду?
"Чёрт, но почему она так внимательна к деталям?"
- Когда годами занимаешься этой работой, то придумываешь разные названия одной процедуре.
Он лгал, а может, недоговаривал, но Джули не хотела спорить. К тому же, опыт показывал, ни к чему хорошему это не приведёт.
- Ты говорил о регенерации. Насколько быстро ты восстанавливаешься и от каких повреждений?
Берк уловил подвох, не дав брюнетке сделать следующий шаг:
- Я восстанавливаюсь довольно быстро и практически от всех повреждений. И ты знаешь об этом. Меня изрядно потрепал карон, а на следующий день ты чуть со стула не упала, увидев целым и невредимым.
От этого воспоминания у Джули на губах мелькнула тень улыбки, что не укрылось от Морана. Но в следующую секунду Фарион нанесла удар, сильный и болезненный, заставивший ликвидатора прокрутить в голове недавний сон и последовавшее за ним откровение.
- Тебя можно убить?
И в памяти Джули возникло мёртвое тело Ричарда на хирургическом столе. А Берк вспомнил жжение на сердце, вспомнил взгляд карих глаз, полный ненависти и боли. Когда секретарь сообщила о приходе Джули, ликвидатор поставил защиту. Конечно, эта смертная не могла убить его за несколько секунд, но при разговоре с ней отвлекаться на самосохранение не стоило.
- Ты неверно сформулировала вопрос: стоит спросить - не можно ли меня убить, а как это сделать?
После этих слов Берк ожидал увидеть дикую смесь ненависти и боли, похоже, навеки застрявшую в его памяти, но в глазах Джули застыло отчаяние, смешанное с разочарованием и потерей.
В одну секунду ликвидатор сломал всё, что создавал с огромным трудом. И это случилось не в первый раз.
Откинувшись на спинку кресла, Моран устало заметил:
- Мне можно оторвать голову и спрятать отдельно от тела. Должно сработать.
Джули не смогла скрыть печальной улыбки, задумавшись о чём-то.
- Похоже, картинка греет душу, - выдал Берк, стремясь не нарушить хрупкого баланса, вдруг наступившего в их отношениях.
- Есть немного, - лукаво ответила Джули, наслаждаясь перерывом в невидимой битве, которую эти двое умудрялись вести друг с другом, порой сами того не осознавая. - Ты сериалов насмотрелся?
Берк внимательно посмотрел на девушку. Фарион пошла на мировую, смирившись с обстоятельствами. И почему на душе от этого стало муторно и тоскливо.
Он шутливо ответил, стремясь вытащить из руин хоть часть того, чего сегодня достиг:
- Признаюсь, иногда я смотрю их.
- Те, в которых головы отделяют от тел в попытках обезвредить монстра?
Моран позволил себе улыбнуться, на этот раз легко и спокойно.
- Между прочим, среди сериалов попадаются неплохие. Да и нужно понимать, чем забиты головы молодёжи в нашем современном мире гаджетов и развивающих технологий.
- Желаниями сделать монстров лучше, заставить измениться посредством любви и человечности. Полный бред!
Внутри многовековой сущности что-то надломилось. И так будет всегда, пока эта человеческая женщина не перестанет выдавать фразы, точно описывающие сложные и спорные понятия Иного мира, ничего не зная о существовании этого самого мира.
Но что-то надломилось не только в нём, но и в ней после того, как Берк включил компьютер и нетерпеливо посмотрел на часы.
Джули задавалась вопросом, как разговор о сериалах мог привести к тому, что человек, который, как она думала, понял её, в один миг закрылся, намекая на отсутствие времени.
"Что ж, подобные сигналы мне два раза повторять не нужно. Пора заканчивать".
- У меня остался главный вопрос... - брюнетка запнулась, ступив на тонкий лёд, - ты говорил, что я спасла тебя. Как? Как я сделала это?
Он вспомнил жжение на сердце, представил, как долго и мучительно умирал Киор. Если рассказать ей об этом, не запрётся ли Фарион в своей квартире до конца дней лишь бы не причинить боли окружающим? Очередной выбор встал перед ликвидатором, и он пошёл на риск.
- Ты заставила карона прекратить, и он оставил меня в покое.
- Но как?
- Точно не знаю. Ты приказала, он выполнил.
Джули смотрела на ликвидатора круглыми глазами. Наивная мечта о том, что её непонятный дар станет понятным растаяла, не оставив и следа надежды. В глазах девушки заблестели слёзы.
Берк стиснул челюсти, ища слова, подходящие ситуации. Но, похоже, шаблонов для этой женщины не существовало. Он хотел назвать её по имени, но вспомнил реакцию у реки. Пришлось идти в обход.
- Послушай, ты спасла меня. Спасла и остальных людей от монстра, разрывающего своих жертв на куски.
Наступившее на секунду спокойствие оказалось жестоким обманом.
- А где он сейчас? Вы его поймали?
Ликвидатор не хотел лгать, но балансирование на грани правды и лжи порядком измотало его.
- Нет, он ушёл. Но наши специалисты уверены на 99% - чудовище погибло.
Если бы Джули умела краснеть, то её лицо пылало бы цветом спелого помидора от возмущения:
- Как можно быть уверенным, если остался хотя бы один процент?
Берк застонал про себя, подумав о сожжённом сердце Киора и Ароне, подтвердившем смерть монстра. А Фарион всё не отступала:
- Вы нашли его тело?
- Нет, но я уверен в том, что карон мёртв.
- Как ты можешь быть уверен в этом, не найдя тела?
"Похоже, кто-то действительно насмотрелся сериалов, причём, по большей части детективных".
Моран устало закрыл глаза, коснулся руками висков. Секунды растянулись в пространстве, а Джули всё ждала ответа. Наконец, Берк взглянул на человеческую женщину, отметил её возбуждение, решимость и какое-то патологическое чувство справедливости, основанное на вере в победу добра над злом. Он не мог подвести её, только не сейчас. И ликвидатор бросился в омут, с трудом представляя последствия:
- Похоже, ты причинила карону боль, и он не смог после неё оправиться. Необратимый процесс - часть твоего дара, что спасла меня и погубила монстра.
Джули, подобно роботу, настроенному на другую программу, серьёзно произнесла:
- Я знаю, он получил по заслугам, но как я сделала это на расстоянии?
Растерянная и испуганная брюнетка представляла собой печальное зрелище, особенно для вампира с Иного мира. Но не того, кто был к ней неравнодушен. Берк кожей ощущал её тревогу и страх, но ничего не мог поделать, кроме как молча ждать и надеяться, что ситуация не ухудшится. Надежда не оправдалась. Похоже, если существовала хоть один шанс добавить к карме минус, Фарион не упускала его.
Спустя минуту сердце девушки забилось чаще, она посмотрела на ликвидатора широко раскрытыми глазами, полными страха и слёз, и глухо произнесла:
- Я убила его на расстоянии. А если я смогу так... и ещё кого-нибудь?
Моран понял одно: сейчас ей поможет только трезвый холодный расчёт и ничто другое. Сурово посмотрев на Джули, ликвидатор заговорил уверенным и властным голосом, не терпящим возражений:
- Сколько раз в жизни ты злилась? Сколько ругалась, выясняя отношения? Неужели никому и никогда не желала зла? Ни разу не выходила из себя? И много после этого осталось трупов? Уверен, ты далеко не святая, но при этом не убиваешь силой мысли. Никто из нас этого не умеет.
Он почти достучался до неё, осталось самое важное, способное вернуть Джули уверенность в себе. И Берк решился:
- Ты злилась на меня, ты ненавидела. Возможно, и сейчас испытываешь эти чувства, но я по-прежнему здесь. А карон, поверь, намного сильнее меня.
Холодные равнодушные слова, констатирующие факт, воздвигли стену между мужчиной и женщиной, но это отрезвило Фарион, заставив принять свой дар без вины и страха.
- Карон действовал не один. Его хозяина нашли?
- Мы не смогли его взять. Поиски ведутся до сих пор.
- А юноша и второй карон? - в голосе Джули теплилась надежда.
Но Моран уничтожил её холодным:
- Они мертвы.
- А другой мужчина, от которого у меня мурашки по коже?
- Он выжил.
Брюнетка расставила фигурки на шахматной доске поляны. В тишине нужно вспомнить события того дня и прокрутить в голове ещё раз, детально проанализировав. А сейчас пора заканчивать разговор, задав последние вопросы.
- Много вас таких?
- Не очень.
- И в чём цель?
- Как я уже говорил: не позволить людям уничтожить мир, в котором мы все живём.
Улыбка Джули получилась вымученной и горькой:
- Общие слова, не выражающие абсолютно ничего, - фраза, которой она решила закончить диалог, не была лживой, но и истинной тоже не была.
Брюнетка поднялась, собираясь уходить:
- Почему ты решила остаться в подразделении после всего случившегося?
"У меня что, на лбу написано принятое решение?"
Но едкое замечание, готовое сорваться с губ, заменил правдивый ответ:
- Благодари за это своего отца, - больно и метко, и ликвидатор заслужил подобное отношение.
- Я делаю это чаще, чем ты можешь себе представить, - в голосе прозвучали горечь и грусть, но, казалось, мужчина не заметил этого. - У меня к тебе просьба: пожалуйста, не вини сотрудников за то, что молчали. Они просто хорошо выполняли свою работу. И если хочешь, присоединяйся к нам на прогулке по реке на следующей неделе. Ничего особенного, просто иногда надо отдыхать.
- Я подумаю.
Джули подошла к двери, но пальцы замерли на ручке, остановленные словами Морана:
- Задержись на минуту.
Тяжёлый день, тяжёлый разговор, силы покидали Фарион подобно песку, быстро бегущему в песочных часах. Казалось, одно неосторожное слово шефа, и с трудом сдерживаемая лавина чувств вырвется наружу, уничтожая всё на пути.
Джули стиснула зубы, пальцы с силой сжали дверную ручку. Берк отметил движения брюнетки, но спешить не собирался.
- Ты решила остаться. Тебя никто не принуждал. Так?
Фарион кивнула, пытаясь понять, к чему он ведёт. Гадать долго не пришлось.
- Значит, начиная с этого момента, ты говоришь обо всём странном и необъяснимом, даже если это покажется глупым и не важным. Нам необходимо понять суть твоего дара. И только двигаясь вместе в одном направлении, мы сможем сделать это. Согласна?
- Да, - чётко ответила Джули, осознавая, без помощи Морана ей не справиться. И личным симпатиям и антипатиям здесь не должно быть места.
- Отлично. Так что не даёт тебе покоя?
Джули отпустила дверную ручку, злобно уставившись на ликвидатора:
- Тебе мало того, о чём мы говорили? Это всё и не даёт мне покоя.
Мужчина с трудом сдерживал себя, оставаясь внешне холодным, хотя, внутри вампира закипала злость:
- Тебя мучает что-то, возможно, даже пугает. И это не совсем личное, это связано с подразделением, с твоим состоянием, с событиями, что происходят вокруг нас. Если решила работать со мной и дальше, перестань скрывать то, что дико бросается в глаза, выбивая тебя из колеи.
И как он мог вызывать в ней столь сильные чувства в течении нескольких секунд? Джули схватила ручку двери, резко повернула, злобно бросив ликвидатору:
-Хочешь знать, что меня тревожит? Мой бывший мёртвый любовник, кричащий во снах о Такере и грозящей мне опасности. Такой ответ устраивает?
Дверь захлопнулась, но Моран продолжал сидеть, уставившись в одну точку.
Джули Фарион даже не понимала, насколько важной оказалась информация, произнесённая в порыве злости на пороге кабинета ликвидатора.