Аннотация: И София вдруг поняла - привыкнув видеть Фарион сильной, она не задумывалась о той, другой стороне личности подруги, что заставляет измениться не только себя саму, но и тех, кто рядом. Ведь движение вперёд никогда не бывает лёгким.
Иной мир
Макс плавно перемещался по пещере, периодически касаясь стен. Он не мог определить точно: это происходило посредством физических движений, мысленных образов или каких-то проекций из глубин сознательного. Погружаться в данный вопрос не хотелось (при жизни возможность анализировать сложные процессы не была сильной чертой мужчины, после смерти в этом плане ничего не изменилось), потому Макс просто двигался, прислушиваясь к своим ощущениям.
Мелисса с Ароном давно не появлялись, как следствие, новой информации не поступало. Изучив пещеру вдоль и поперёк, классифицировав все оттенки цветов дыма и стен, мужчина замер, погрузившись в воспоминания.
Память услужливо подкинула картины жизни - яркой и красочной, далёкой и потерянной навсегда. Они терзали душу, пробуждая тоску по бесцельно проведённым годам на планете Земля.
Время замедлило бег, растягивая убогую реальность размытой липкой массой. Макс видел Джули, историю их отношений, закончившуюся, так и не успев начаться. Жаль, но мужчина осознал это только сейчас, став никем в чужом аду, полном боли и сумасшествия. Где-то там был мир, пусть не обычный, к которому он привык, пусть другой, пусть даже иной, но в нём существовали Арон и Мелисса, в нём текла жизнь, в нём любили и ненавидели.
Вновь солёная капля стекла по щеке и в ушах зазвучали слова о "не любви", слова, которые помогли не стать пищей для монстра, создавшего собственный ад.
"Джули, Джули, Джули..."
Макс пробовал её имя на вкус, не в силах понять: произносит его вслух или только в мыслях. Пять букв спасли его от смерти в этом проклятом месте, возможно, эти же пять букв поведут его дальше. И "агент 007", наконец, найдёт способ предупредить любимую женщину о грозящей опасности, пусть даже с трудом представляя, в чём она заключается, и как это объяснить.
"Джули, Джули, Джули..."
С каждым выдохом красные вихри, витающие в пещере, становились ярче. Они пульсировали и ударялись о стены, словно искали выход. Макс закрыл глаза, но не перестал видеть беснующиеся потоки энергии. Мужчина хотел остановиться, упорно продолжая произносить имя Фарион против воли. Робот, зациклившийся на одной команде.
Страх коснулся оболочки, сотрясая крупной дрожью. Начало конца...
Бесполезная жизнь на Земле и такая же смерть в неизвестности. Но умирать он не хотел. Одного раза достаточно. Сжав руки в кулаки, Макс сосредоточился на образе брюнетки, пытаясь вспомнить, как она выглядела на первом свидании. Детали, детали, детали...
Время вернуло обычное течение. Вихри лениво покачивались в красном дыму. Но имя продолжало звучать в голове, только тише и осознанней. Наконец, мужчина расслабился и глухо прошептал в пустоту:
- Джули, услышь меня, пожалуйста.
От звука собственного голоса стало горько и безумно одиноко. Но дальнейшие события перевернули убогую реальность "агента 007". Макс услышал знакомый голос, рыдающий, почти срывающийся на крик:
- Что тебе от меня нужно?
*************
Земля
Гаремова бросилась в спальню к Фарион, услышав рыдания. Джули сидела на кровати, пытаясь успокоиться и усиленно вытирая слёзы. Эти движения выдавали желание не быть слабой. В душе Софии больно кольнуло. Нет, не жалость, нечто большее, что свойственно сильным, попавшим под раздачу судьбы.
Осторожно обняв подругу за плечи, девушка тихо спросила:
- Вновь кошмары?
- Да, - твёрдым голосом выдала Джули, вытерев нос краем одеяла. Гаремова грустно улыбнулась: её Фарион постепенно приходила в себя.
- Но не поверишь, мужики в них меняются. То Моран со своим "покажи мне всё", то Макс со словами о том, что я должна его, "пожалуйста, услышать" или "услышать, пожалуйста". Ну, слышу я его, дальше-то что? Так и подмывает сказать: "Говори, я на связи".
Гаремова нахмурилась, с трудом удержавшись от замечания.
- Так это у него ты спрашивала: что тебе нужно?
- Да. Иногда он снится мне. Раньше просто звал, теперь начинает выставлять требования. Одному покажи, другого услышь. А кто-нибудь поинтересуется, что нужно мне? - обречённо прошептала Джули.
Рыжая бестия напряглась, опасаясь за адекватность подруги. Никогда раньше Джули ничего подобного не говорила. Брюнетка вообще не распространялась о своих глубоко личных потребностях. И после её слов Гаремовой стало не по себе.
- София, я знаю, о чём ты сейчас думаешь.
Женщина кисло улыбнулась, но промолчала. Джули с оттенком печали в голосе продолжила излагать факты:
- Ты в шоке от того, как я смешала живое и мёртвое, как после того, что пережила, пытаюсь шутить и одновременно обижаться на мужчин в столь извращённой манере. Мои слова царапают что-то в твоей душе, и ты продолжаешь сочувствовать мне, глубоко и искренне. И грань этих противоречий подтачивает тебя изнутри. Подруга, ты потеряна и задаёшься вопросом: знаешь ли меня вообще?
София уставилась на Фарион круглыми глазами, безуспешно пытаясь подобрать нужные слова на столь неожиданное откровение.
Джули не дала такого шанса:
- Возможно, я стала жестокой... Понимаю, Макс умер, но я устала от всего происходящего. Я просто хочу покоя, хотя бы на час.
- Я не это имела в виду. Ты не так всё поняла.
Брюнетка осуждающего покачала головой.
- София, если я о чём-то молчу, это не значит, что я это что-то не замечаю, - затем печально улыбнулась, добавив ироничным голосом, - и не нужно мне лгать, сидя в моей постели.
У Гаремовой началась перезагрузка процессора. Джули вновь улыбнулась, на этот раз весело и иронично.
- Ну и лицо у тебя. София, тебе не обязательно отвечать на мои слова. Думаешь, что должна возразить или согласиться, или обсудить. Не нужно, если слов подобрать не можешь. Сейчас я права, так зачем лгать. Просто прими это.
Рыжая бестия в сердцах выдала:
- Я тебя когда-нибудь...
- Я сегодня жертва, - посмотрев в зеркало, Фарион поправила волосы, дерзко добавив, - ну, типа того.
- Пять минут назад ты проснулась от собственного крика, а сейчас...
- Сейчас я хочу кофе. Ты со мной?
И Джули, резко откинув одеяло, поднялась с кровати.
- С тобой, - вяло пролепетала Гаремова, подчиняясь внезапному потоку энергии, что представляла из себя Фарион. - Между прочим, я до сих пор зла на тебя за своевольное и самостоятельное возвращение из больницы.
- Знаю.
И возразить было нечего. На кухне София практически силой усадила Джули на стул, засыпала зёрна в кофемашину и произнесла в ночь за окном:
- О Боже, дай мне сил.
- Всё так плохо? - спросила Джули, изобразив на лице крайнюю степень заинтересованности.
Рыжая бестия тяжело вздохнула, села напротив Фарион и грозно спросила:
- Что с тобой происходит?
Джули коснулась руками висков:
- Стресс, наверное. Но дело не во мне, дело в тебе. Ты никогда не сталкивалась с этой моей стороной. София, в большинстве своём люди, окружающие меня, делятся на две категории: любят или ненавидят, третьего не надо. Так же у меня есть особый дар - бесить окружающих, порой и усилий прилагать не нужно, идеально выходит. Я рушу стереотипы, меня трудно просчитать, моя внешность обманчива... И я... я безумно страдаю от того, что спровоцировала Морана на случившееся. Я не оправдываю его, только ненавижу и боюсь, он не должен был так поступать, не должен был заставлять испытывать ужас... Но сейчас дело не в нём, дело во мне, я злюсь на себя за то, что не смогла увидеть в нём силу, не смогла просчитать, вызвав удар на себя...
Гаремова уставилась в ночь. Сколько времени она потратила, желая добиться от Джули откровенности. И сейчас... чувства кололи и резали, вырывая из привычной зоны комфорта. Ночь, стресс, обострённые эмоции...
И София вдруг поняла - привыкнув видеть Фарион сильной, она не задумывалась о той, другой стороне личности подруги, что заставляет измениться не только себя саму, но и тех, кто рядом. Ведь движение вперёд никогда не бывает лёгким.
- Это не важно. Я люблю тебя, с остальным мы как-нибудь справимся.
Гаремова коснулась руки Джули, глаза брюнетки лукаво заблестели, озорной голос прозвучал на кухне, подняв настроение:
- Кофе нальёшь?
- Умеешь ты момент испортить, - выдала София, рассмеявшись.