В предосенний сезон что-то есть на Земле:
явь не явь, сон не сон - отраженье в стекле;
силуэт на верже, каждой точкой  знаком,
словно бьется в душе по стеклу мотыльком.
Он едва различим среди будней сплошных.
Стал одной из причин размышлений смешных.

Может, там высоко, на одной из планет
все что здесь нелегко -  неизвестный предмет:
страх, тревога, тоска - даже слов таких нет.
Жизнь полна, как  река,  на одной из планет.
Там есть холод и зной, под окном тополя
 на планете одной,  что добрей, чем Земля;
и какой-то  юнец,  в чем-то схожий со мной,
жил школяр, сорванец,  только жизнью иной.
Жег свечу  с  двух концов, в руки плод - только тронь.
У юнцов-сорванцов темперамент - огонь.
А свеча та цела, и потерь в жизни нет.
Вот такие дела на одной из планет.
Нет болезней,  нет зла, нет космических бед,
жизнь прозрачней стекла на одной из планет.

И школяр прожил так, что звенело в груди:
в каждом деле - мастак, а вся жизнь - впереди.
Вновь полна, как река, темперамент - вулкан,
и судьбу - как врага,  на аркан, на аркан.

В предосенний сезон что-то есть на Земле:
явь не явь, сон не сон - отраженье в стекле.
Он исчезнет потом - небольшой силуэт.
Где-то там его дом.
 На одной из планет.